– Я ей позвонила, – ответила она.
– Телефон-то где взяла? – удивилась я.
– У Пети. В мобильном.
Как все просто.
– Зачем? – спросила я. – Зачем ты ей позвонила?
– Хотела знать, что там на самом деле происходит, – подумав, ответила Машка. – Такое это противное состояние, когда ты тыкаешься, как в потемках. А потом… – она замялась, – она мне понравилась…
– Понравилась? – Удивлению моему не было предела.
– Она милая, – сказала Машка.
– Согласна, но ведь она и Петя…
– Он был ей не нужен, – сказала Машка.
– Но ведь что-то у них было, – возразила я. – Зачем она тогда?..
– Мне кажется, у нее было такое время, когда все, вот все. – Машка задумчиво смотрела в окошко. – Когда кажется, что больше нечего ждать. А тут Петя. Со своим обожанием.
– Петя? – изумилась я. – С обожанием?
– Ты бы видела его лицо, когда она заявилась в магазин. Он был просто никакой. Коврик под ногами. Я уже начала подозревать, что он втрескался в нее по уши, но когда увидела его, просто остолбенела. – Машка, немного помолчав, добавила: – И продолжает ведь… Видно, его здорово зацепило. Жалко его иногда становится.
– Жалко? – усмехнулась я. – И что?
– Ничего, – пожала плечами Маруся. – Просто жалко.
Я зевнула.
– Устала? – озаботилась Маруся.
– Да нет. Перелет. Может, поэтому зеваю.
– Она похожа на тебя, – вдруг сказала Машка.
– Кто? – Я уставилась на нее.
– Алена. Я все время думала об этом. И когда в Москве была, и потом. Знаешь, у меня ведь совсем никаких подруг тут не завелось за все эти годы…
– Знаю, – кивнула я.
– А тут Алена. Я и подумала… – Маруся смущенно улыбнулась, – когда поняла, что там все не так, как казалось вначале. Я подумала, может, мы сможем с ней подружиться. Как с тобой. Ты ведь не против?
Я вздохнула:
– Марьяна, ну ты даешь!
– Что? – испугалась Машка.
– Да делай ты что хочешь. Это же твоя жизнь. И нечего на других оборачиваться.
– Все! – Дверца распахнулась, и Алена, слегка припорошенная снежком, нырнула в салон. – Извините, но нужно было кое о чем договориться.
– Это не просто, – задумчиво проговорила Маруся.
– Конечно, – кивнула я. – Но лиха беда начало.
– Вы о чем это? – поинтересовалась Алена, поворачивая ключ в зажигании.
– Да так, – сказала я, – о жизни. Алена весело рассмеялась:
– Смешная штука, правда? Да, забавная.
ЭПИЛОГ
– Телефон-то где взяла? – удивилась я.
– У Пети. В мобильном.
Как все просто.
– Зачем? – спросила я. – Зачем ты ей позвонила?
– Хотела знать, что там на самом деле происходит, – подумав, ответила Машка. – Такое это противное состояние, когда ты тыкаешься, как в потемках. А потом… – она замялась, – она мне понравилась…
– Понравилась? – Удивлению моему не было предела.
– Она милая, – сказала Машка.
– Согласна, но ведь она и Петя…
– Он был ей не нужен, – сказала Машка.
– Но ведь что-то у них было, – возразила я. – Зачем она тогда?..
– Мне кажется, у нее было такое время, когда все, вот все. – Машка задумчиво смотрела в окошко. – Когда кажется, что больше нечего ждать. А тут Петя. Со своим обожанием.
– Петя? – изумилась я. – С обожанием?
– Ты бы видела его лицо, когда она заявилась в магазин. Он был просто никакой. Коврик под ногами. Я уже начала подозревать, что он втрескался в нее по уши, но когда увидела его, просто остолбенела. – Машка, немного помолчав, добавила: – И продолжает ведь… Видно, его здорово зацепило. Жалко его иногда становится.
– Жалко? – усмехнулась я. – И что?
– Ничего, – пожала плечами Маруся. – Просто жалко.
Я зевнула.
– Устала? – озаботилась Маруся.
– Да нет. Перелет. Может, поэтому зеваю.
– Она похожа на тебя, – вдруг сказала Машка.
– Кто? – Я уставилась на нее.
– Алена. Я все время думала об этом. И когда в Москве была, и потом. Знаешь, у меня ведь совсем никаких подруг тут не завелось за все эти годы…
– Знаю, – кивнула я.
– А тут Алена. Я и подумала… – Маруся смущенно улыбнулась, – когда поняла, что там все не так, как казалось вначале. Я подумала, может, мы сможем с ней подружиться. Как с тобой. Ты ведь не против?
Я вздохнула:
– Марьяна, ну ты даешь!
– Что? – испугалась Машка.
– Да делай ты что хочешь. Это же твоя жизнь. И нечего на других оборачиваться.
– Все! – Дверца распахнулась, и Алена, слегка припорошенная снежком, нырнула в салон. – Извините, но нужно было кое о чем договориться.
– Это не просто, – задумчиво проговорила Маруся.
– Конечно, – кивнула я. – Но лиха беда начало.
– Вы о чем это? – поинтересовалась Алена, поворачивая ключ в зажигании.
– Да так, – сказала я, – о жизни. Алена весело рассмеялась:
– Смешная штука, правда? Да, забавная.
ЭПИЛОГ
Маруся
Светка родила девочку. И решила, что на роль крестной матери, кроме Ирки, больше никто не годится. Так что Ирке пришлось оформлять себе визу и лететь в Гамбург на крестины. Когда вернулась, написала мне, что Гамбург, конечно, так себе, в смысле по сравнению с другими немецкими городами, но Светкин мужик ей понравился. Хлопотал вокруг ребенка и Светки как вполне добропорядочный папаша. Может, у них что и сложится. Вот было б здорово! Я так Ирке и ответила. Но думаю, она опять покачала головой, что, мол, Марьяна в своем репертуаре – все еще цепляется за иллюзорные ценности. А как же не цепляться? Это уже привычка. Ее не искоренить. Все равно буду всегда радоваться за тех, кто женится и рожает детишек. Есть в этом счастье, что бы там Ирка мне ни говорила. И как бы ни переменилась моя жизнь.
Я не развелась с Петей. И не собираюсь пока. Зачем? Вот здесь меня, наверное, можно назвать примерной Иркиной ученицей. Если у тебя уже что-то есть, то для того, чтобы его менять, нужны резоны, и эти резоны не должны диктоваться условностями, которые нам навязывает общественное мнение. Как я заговорила? Самой смешно. Но в то же время и приятно.
Словом, внешне в нашей семье все по-прежнему. Но каждый из нас, включая и детей, отлично понимает, что происходит на самом деле. Я живу своей жизнью, Петя – своей. Они пересекаются только на хозяйстве, которое мы ведем вместе. Петя дает деньги, я слежу за всем. Никакого секса. Никаких личных разговоров. Я перестала ждать от него внимания, он перестал относиться ко мне как к принадлежащей ему вещи. Мы не разговаривали об этом ни разу. Ни о чем не договаривались. Все произошло само собой. По умолчанию. И как ни странно, наши отношения улучшились.
Правильно ли я делаю? Сколько это все продлится? Не знаю. Даже не задумываюсь. Просто потому, что мне некогда. Все время чем-то занята. Работа, бухгалтерские курсы, компьютерные… Устаю ужасно. И не только из-за того, что каждая минута расписана, а еще и оттого, что постоянно приходится ломать себя. Делать что-то, чего я никогда не умела. Ругаюсь иногда, хнычу, но иначе ведь ничего не получится, верно? Алена вот еще пытается запихнуть меня в автошколу. Говорит, заберешь у Пети его старенькую «ауди», а он пусть на новой машине ездит.
Забавная она, ей-богу! Вся в своей любви к этому парню из банка. Видела я его – такой обычный. Ну, высокий и фигура спортивная, на лицо же совсем ничего собой не представляет, а Алена закатывает глаза – мол, он просто фантастический! Что значит чувства.
Петя наконец это тоже понял. Алена говорит, он почти отстал от нее. Не ходит, не звонит. Может, если только втайне следит за ней. Она мне рассказывала, как уличила его. Я подумала тогда: вот Петя бедняжка. Совсем не в его характере поддаваться чьей-то власти, а тут на такие унижения шел, что просто немыслимо.
Любовь… Я вот недавно об этом думала и поняла, что сама такой всепоглощающей любви ни к кому не испытывала. Влюблялась часто, но все это были поверхностные чувства. А так, чтобы забрало всю меня целиком – нет, никогда. Только к ребятишкам, но это совсем другая песня.
Я не развелась с Петей. И не собираюсь пока. Зачем? Вот здесь меня, наверное, можно назвать примерной Иркиной ученицей. Если у тебя уже что-то есть, то для того, чтобы его менять, нужны резоны, и эти резоны не должны диктоваться условностями, которые нам навязывает общественное мнение. Как я заговорила? Самой смешно. Но в то же время и приятно.
Словом, внешне в нашей семье все по-прежнему. Но каждый из нас, включая и детей, отлично понимает, что происходит на самом деле. Я живу своей жизнью, Петя – своей. Они пересекаются только на хозяйстве, которое мы ведем вместе. Петя дает деньги, я слежу за всем. Никакого секса. Никаких личных разговоров. Я перестала ждать от него внимания, он перестал относиться ко мне как к принадлежащей ему вещи. Мы не разговаривали об этом ни разу. Ни о чем не договаривались. Все произошло само собой. По умолчанию. И как ни странно, наши отношения улучшились.
Правильно ли я делаю? Сколько это все продлится? Не знаю. Даже не задумываюсь. Просто потому, что мне некогда. Все время чем-то занята. Работа, бухгалтерские курсы, компьютерные… Устаю ужасно. И не только из-за того, что каждая минута расписана, а еще и оттого, что постоянно приходится ломать себя. Делать что-то, чего я никогда не умела. Ругаюсь иногда, хнычу, но иначе ведь ничего не получится, верно? Алена вот еще пытается запихнуть меня в автошколу. Говорит, заберешь у Пети его старенькую «ауди», а он пусть на новой машине ездит.
Забавная она, ей-богу! Вся в своей любви к этому парню из банка. Видела я его – такой обычный. Ну, высокий и фигура спортивная, на лицо же совсем ничего собой не представляет, а Алена закатывает глаза – мол, он просто фантастический! Что значит чувства.
Петя наконец это тоже понял. Алена говорит, он почти отстал от нее. Не ходит, не звонит. Может, если только втайне следит за ней. Она мне рассказывала, как уличила его. Я подумала тогда: вот Петя бедняжка. Совсем не в его характере поддаваться чьей-то власти, а тут на такие унижения шел, что просто немыслимо.
Любовь… Я вот недавно об этом думала и поняла, что сама такой всепоглощающей любви ни к кому не испытывала. Влюблялась часто, но все это были поверхностные чувства. А так, чтобы забрало всю меня целиком – нет, никогда. Только к ребятишкам, но это совсем другая песня.