Страница:
– Ближайший путь через болота, – коротко ответил Галлиполис.
Он поднялся из-за стола и подошел к стойке сзади.
Святой сказал резким тоном:
– У нас с Хоппи много денег, но и у нас есть кое-что еще. Они начнут стрелять, когда увидят автоматы.
– Вы такой же подозрительный, как и я, – заметил Галлиполис с обидой. – Я ищу карту. Думаю, сначала надо немного подготовиться.
Галлиполис вытащил из ящика сложенный листок; Хоппи ослабил руку, державшую револьвер на спусковом крючке.
Галлиполис развернул карту и сказал:
– Выверни фитиль побольше и иди сюда.
Саймон прибавил свету и склонился над картой. Грек ткнул пальцем в самом низу карты западного побережья штата.
– Марч размещается где-то здесь, на Лостменз-Ривер, недалеко от Кэннон-Бей. Ближайший Город Очупи, это около семидесяти миль отсюда на Тамайами-Трейл.
Святой смотрел на обширное зеленое пятно на карте, обозначенное как «Национальный парк Эверглейдз». Только одна тонкая красная линия проходила по всей этой территории площадью в две тысячи квадратных миль и даже больше. От самого побережья бухты шли пунктирные линии, которыми обычно обозначаются болота. Создавалось впечатление, что следопыт взглянул на данный участок территории и ушел прочь, решив поискать что-нибудь получше. На крупномасштабной карте, где Майами изображен в виде вытянутого пальца, было столько же информации, сколько можно найти на карте луны.
Это было место, куда ему предстояло отправиться – и немедленно.
Он должен был сам туда пойти; он это знал. Он не мог обратиться за помощью к Хаскинсу или Роджерсу. Этот участок наверняка не был в ведении Хаскинса, к тому же он был уверен на все сто процентов, что вряд ли заинтересует другого шерифа. Роджерс тоже не согласится. Ему обязательно понадобится распоряжение из Вашингтона, или указ конгресса, или что-нибудь в таком роде. Но какова была юридическая сторона дела? Какие он мог выдвинуть обвинения? Любым властям понадобятся доказательства, прежде чем они смогут предпринять какие бы то ни было насильственные меры против такого человека, как Марч. А у него не было даже намека на доказательства, ничего, кроме собственных подозрений, логических заключений да некоторых сведений, которые могли быть подкреплены только словесно. Потребуются часы, чтобы убедить тупоголовых чиновников в том, что он говорит правду, если он вообще сможет с ними поговорить. Потребуются дни, чтобы заставить машину заработать. Государственный аппарат очень осторожен там, где затрагивается международная политика... А ему надо действовать быстро.
Да, быстро. Ведь это касалось Патриции и Питера. Из-за них он тоже не мог обратиться за помощью к официальным властям. Они были заложниками его хорошего поведения – ему не надо было напоминать об этом. Контратака со стороны генералитета была предпринята с головокружительной скоростью. Двухсторонний план захвата его самого провалился, и тогда молниеносно был разработан другой план: были задействованы фланговые силы, которые взяли в плен Питера и Патрицию. Даже если бы Саймон обратился к властям и они вступили бы в борьбу, капитан Фрэд мог сбросить за борт Патрицию и Питера в любую минуту, прицепив к ним якорь, и смело доказывать, что вся эта шумиха – пустой вымысел.
– Очупи. – Голос Святого звучал тихо, но твердо. – А что там есть?
– Помидорные плантации, – ответил Галлиполис, – и больше ничего, кроме огромного количества воды, особенно в дождливые периоды. Но у меня там есть один знакомый индеец. Если кто и сможет провести нас через все эти топи, так только он.
Саймон достал спички и стал определять расстояние по карте.
Галлиполис остановил его:
– Ты неправильно делаешь. Мы возьмем индейца в Очупи, но оттуда идти нельзя. Нам надо вернуться на тридцать миль назад на Тамайами-Трейл – это место помечено цифрой. 37. Марч находится всего лишь в десяти милях от того места, то есть на двадцать пять – тридцать миль ближе. Если выйдем завтра утром, то сможем добраться туда на следующий день.
Святой быстро подсчитал. До Очупи и дальше до того места, где начинаются болота, было около сотни миль. И если до бухты Марча оставалось всего десять миль...
– Мы поедем на велосипедах, – сказал он. – В Очупи мы будем через полтора часа. Тогда мы сможем взять твоего индейца и через час вернуться к болотам. И к утру мы уже будем в Лостменз-Ривер.
Грек обхватил подбородок ладонью и оперся локтем о стойку бара.
– Мистер, – начал он задумчиво, – вы говорите о том, чего совсем не знаете. Я имею в виду те десять миль до Эверглейдза. Это дубовые и ивовые заросли, кипарисы, кочки, грязь, песок, ручьи, ядовитые змеи и москиты – а по ночам еще и парочка пантер. Это не прогулка по Майами. Индеец же пойдет с нами, если я смогу уговорить его, и то только днем.
Саймон быстро рассчитал скорость движения яхты «Марч хэер». Яхта, вероятно, может делать двадцать узлов в час, с буксиром – больше. От Ки-Уэст до Кэннон-Бей по течению – две с половиной сотни миль, на это ей понадобится двенадцать часов и даже больше. Но если подводная лодка тоже выйдет из Лостменз-Ривер, тогда все говорит о том, что капитану Фрэду известны и другие водные маршруты, которые могут сократить путь на целую сотню миль.
Святой свернул трубочкой купюру в сотню долларов и, бросив ее Галлиполису, сказал:
– Предположим, что я и Рэндолф Марч начинаем друг против друга войну. Я хочу нанести неожиданный удар, и у меня нет времени на пустяки. Так что приступим сразу к боевым действиям или для начала поиграем в шарады, притом что работа оценивается в сто долларов за час?
– А как вы думаете? – спросил Галлиполис.
– Я думаю, – ответил Святой, – что мы приступаем к делу.
Галлиполис взял стодолларовую купюру и спрятал в карман. Он откинул голову назад, закусил нижнюю губу и осмотрел костюм Саймона, явно с Сэвил-роу[15].
– Индейца зовут Чарли Холвук; во время последней нашей встречи он сказал мне, что ему сто два года, хотя, может, немного и преувеличил. Что я хочу сказать тебе, заключается в следующем. Когда он увидит тебя такого расфранченного, то вместо того, чтобы участвовать в нашем деле, он захочет отвести тебя в индейскую деревню и женить на индианке.
Саймон посмотрел на свой вечерний костюм:
– У тебя найдется во что мне переодеться?
– У меня есть здесь одежда одного парня, которую он оставил, да так и не забрал. Примерно твоего размера. Пойдем со мной.
Грек повел его по коридору мимо темной комнаты, где играют в покер, и свернул в комнату налево. Он зажег спичку и поднес ее к фитилю лампы. Отыскав высокие кожаные ботинки, толстые шерстяные носки, штаны цвета хаки и рубашку, Галлиполис швырнул все это на койку:
– Вид безобразный, но все стираное. Примерь. В этой одежде будет удобнее, по крайней мере там, куда ты собираешься.
Святой переоделся, а Галлиполис вернулся в бар. Экипировка оказалась не такой уж плохой. Пожалуй, ботинки были немного велики, но это лучше, чем если бы они оказались малы. Саймон пристегнул к поясу кобуру и надел поверх старое пальто.
На койке среди разного хлама валялась газета; Саймон взял ее – она оказалась свежей. На второй странице опять рассказывалось о потонувшем танкере, но никаких новых сведений не было. Ничего нового и быть не могло, и он задумался: не был ли взрыв слишком уж неожиданным, и порадовался, что ничего не рассказал о подводной лодке. Согласно замыслу, должен был остаться в живых один свидетель, который подтвердил бы теорию о том, что взрыв произошел случайно, что вполне подходило в качестве объяснения для комиссии по расследованию. После того как Саймон обнаружил матроса со спасательным жилетом, исчезновение всей команды судна стало одной из тех непредвиденных случайностей, которые разрушают даже очень тщательно разработанный конспиративный план.
Единственная дополнительная информация сводилась к тому, что танкер шел под американским флагом, загрузился нефтью в Тампико и направлялся в Лиссабон, вдоль побережья. Это был незначительный факт, но он помог выявить более полную картину происшедшего и прояснить еще одно ранее неизвестное обстоятельство. У британской подводной лодки должны были быть очень серьезные причины, чтобы потопить танкер. За Лиссабоном была Испания, прикрывавшая Францию, и Франко, нажимавший на Муссолини, сотрудничавшего с берлинским маньяком. Звучит правдоподобно... И Святой задумался над тем, правильно ли называть счастливой судьбой то, что никто не остался в живых после этой террористической акции, принесенной в жертву амбициям истеричного маньяка, который хотел погрузить во тьму всю Европу с таким же безрассудством, как вошедшие в азарт бьют в окнах стекла...
Он вернулся в бар и увидел, как Галлиполис, хмуря брови, изучал Хоппи.
– Этот костюм, который годится только для игры в крикет, испугает индейцев, – сказал он Саймону со страхом в голосе. – Но у меня нет более подходящей одежды. Может, ты завернешься в одеяло – по крайней мере, пригодится для защиты от ядовитых змей.
– Мы что, собираемся идти на охоту? – возразил мистер Униатц. – Я купил этот спортивный костюм на Таймс-сквер, так что он вполне сойдет.
Галлиполис не стал спорить и вернулся к стойке.
– Когда я иду на дело, то предпочитаю брать с собой эту игрушку, – пояснил он, доставая из тайника под стойкой автомат и ящик с патронами. Затем вдруг блеснул мощный прожекторный фонарь, и Саймон подумал о предательстве. Но Галлиполис подвернул фитиль лампы, так что она погасла, направил фонарик на дверь и сказал:
– Пошли.
Они пошли по дороге, ведущей сквозь заросли пальм; грек шел впереди. Небольшие легкие облачка время от времени скрывали луну, но звезды упорно посылали свой свет на землю, так что темнота ночи не была столь уж непроглядной. Где-то в болоте квакала лягушка, слышалось пение цикад.
Саймон остановился на минуту при виде «линкольна».
– Полагаю, это ты приехал на нем сюда, – сказал он.
– Так точно, босс, – признался мистер Униатц, нисколько не смущаясь. – Я взял его на время; думаю, я на нем и вернусь назад.
– Его, пожалуй, следует отогнать в какое-нибудь место поукромнее. Я сделаю привал через час, а ты припаркуешь машину и догонишь нас.
Он завел «кадиллак», отъехал немного, затем, уже на шоссе, за Майами, притормозил. Когда фары «линкольна» погасли, Саймон, в ожидании, пока Хоппи догонит их, снова взглянул на грека.
– Я не хочу, чтобы ты неправильно меня понял, друг, – пробормотал он, – но есть еще и другая сторона вопроса. Если я смог купить тебя, то и любой другой сможет. Но ты всегда должен помнить одно: мы с Хоппи иногда проявляем излишнюю горячность. Если нам придет в голову, что ты пытаешься умничать и хочешь повернуть свою игрушку в обратную сторону, твоей матери придется проделать всю работу сызнова.
Галлиполис пристально посмотрел на него и покачал головой.
– Я никогда раньше не встречал такого меткого стрелка, мистер, – сказал он, выражая удивление. – Кому-нибудь известно, ради чего вы стараетесь?
– Поверишь ты или нет, но я убивал чаще всего ради мира, – загадочно пояснил Святой.
«Кадиллак» мчался дальше, пока стрелка спидометра не коснулась отметки «семьдесят», затем «семьдесят пять», затем «восемьдесят» и приблизилась к отметке «девяносто». Мошкара отчаянно билась о ветровое стекло, превращаясь в мокрые пятна. Лицо Саймона было похоже на застывшую маску. Вскоре они оказались в сплошной полосе густого тумана, весь окружающий их мир исчез, они вслепую мчались на запад по Тамайами-Трейл.
– Это Очупи, – сказал грек, коснувшись руки Саймона.
«Кадиллак» сбавил скорость. Огонек оказался лампочкой, горевшей над заправочной станцией. Единственный признак жизни во всем городе.
– Босс, – послышался с заднего сиденья голос мистера Униатца. – Как будто все вымерло вокруг. Если и есть где-нибудь открытый бар, то только потому, что его забыли закрыть.
Галлиполис сказал:
– Чарли Холвук живет в драге в полумиле от противоположной части города.
– В какой еще драге? – спросил Саймон.
– Здесь таких полно. Их используют при строительстве дорог, а затем бросают. От них остаются только остовы, а все внутренности растаскиваются по частям. Езжай прямо.
Саймон вел машину. Помимо работающего двигателя тишину ночи нарушал только стрекот кузнечиков и лягушачий хор. Поэтому слова грека были подобны грому среди ясного неба, когда он вдруг сказал:
– Здесь поворот.
Саймон проехал немного вперед и увидел две колеи, сверкавшие в лужах.
– Там песок, – пояснил Галлиполис, – поезжай смело.
Так они проехали меньше чем полмили, когда Саймон остановился. Перед ними сверкал огнями корабль со своими шпангоутами на корме и чудовищного вида сооружением на палубе. Святой включил фонарик и посветил вокруг.
Галлиполис крикнул:
– Чарли! – И уже обращаясь к Саймону: – Посигналь.
Звук клаксона разорвал тишину, и, когда Саймон отпустил кнопку, лягушачьей оратории слышно не было. Недалеко от них слева в воздухе вдруг послышался оглушительный шум, похожий на хлопанье крыльев тысяч невидимых ангелов. Все это поднялось вверх и исчезло.
– Птицы, – пояснил Галлиполис. – Мы их спугнули.
На заднем сиденье мистер Униатц пессимистически заметил:
– Иду на спор: заперто на замок.
Грек протянул руку назад, повернулся и великодушно одарил Хоппи бутылкой вина.
– С вас причитается доллар за бутылку, – сказал он Саймону. – Хорошо, что я захватил ее с собой.
Саймон сидел не шевелясь. По палубе двигался мужчина, напоминавший в свете прожектора деревянную статую. Поверх белых брюк на нем был надет пиджак с длинными рукавами, отливавший всеми цветами радуги. Вокруг шеи – красный шарф. Сморщенное обветренное лицо окаймляли длинные прямые волосы.
Именно это лицо заставило Саймона замереть. Черные усы прикрывали полные губы. Огромный нос. Плоское лицо с огромными глазами и твердым подбородком изрезано морщинами вдоль и поперек.
Индеец смотрел прямо в прожектор, не мигая, и его глаза блестели, как блестят глаза у дикого зверя в джунглях при полуденном солнце. Он двигался плавно и абсолютно бесшумно.
Всего секунду назад он был у драги и вдруг оказался возле машины.
– Мы приехали за тобой, Чарли, – сказал Галлипалис. – Если хочешь заработать двадцать пять долларов, джентльмен, сидящий рядом со мной, даст тебе поручение.
– Выпить есть? – спросил Чарли Холвук и протянул морщинистую руку.
Саймон сказал, обернувшись:
– Тебе не повредит, Хоппи, если ты поделишься своей бутылкой.
Мистеру Униатцу пришлось подчиниться. Чарли Холвук взял бутылку и поднес ее к губам.
Грек сказал доверительно:
– Это нарушение закона, но нам всем придется с ним выпить. Индеец считает, что если начинаешь какое-либо дело и не выпьешь, то не стоит его начинать.
– О'кей, – сказал Саймон, подумав, что наконец-то ему довелось прикоснуться к тайнам предков Хоппи.
Чарли передал бутылку Галлиполису и обтер губы тыльной стороной ладони. Грек сделал два глотка и передал бутылку дальше. Саймон едва прикоснулся к бутылке и положил ее в протянутую лапу Хоппи. Мистер Униатц допил все до капли, швырнул бутылку в окно и удовлетворенно вздохнул. Саймон ждал, что у него изо рта повалит дым, но был разочарован.
Чарли Холвук тоже наблюдал за действиями Хоппи с благовением. Он пальцем указал на куртку Хоппи.
– Большой мастак выпить, – заметил он восхищенно. – Очень красивая одежда. Отличный парень, черт побери.
– Да, – согласился мистер Униатц, не веря собственным ушам. – Я такой.
Галлиполис указал на Саймона:
– Его зовут Святой. Он тоже отличный парень. Говорят, он лучший в мире стрелок. Ты знаешь Лостменз-Ривер?
Чарли кивнул.
– Святой хочет добраться туда, где прошлым летом копали канал.
– Взять лодку? – спросил Чарли Холвук.
– Нет, – ответил Галлиполис. – Он хочет пойти туда через Эверглейдз, причем уже сегодня.
Индеец стоял не шевелясь.
– Взять каноэ? – спросил он.
Галлиполис отрицательно покачал головой.
– Очень далеко. Очень трудно, – сказал Чарли Холвук. – Я не могу.
– Я заплачу пятьдесят долларов, если отведешь нас туда, – вставил Саймон.
– Много воды, – сказал Чарли. – Очень плохо. Ты хороший охотник. Воды очень много.
– Черт с ней, с водой! – крикнул Саймон через плечо Галлиполиса. В его голубых Глазах сверкали огоньки, голос был твердым и решительным. – Ты великий охотник и великий проводник, Чарли Холвук. Я слышал о тебе от многих людей. Они все говорят, что ничего нет на свете тебе неподвластного. А мне необходимо попасть на Лостменз-Ривер, и как можно быстрее. Если ты не согласишься, я отправлюсь туда сам. Но я должен во что бы то ни стало добраться туда. Я дам тебе сто долларов.
– Хороший разговор, – произнес Чарли Холвук. – Бери болотные слеги. Я, может, пойду с тобой.
Галлиполис стукнул себя по бедру:
– Боже, он согласился!
– А что это, черт побери, за болотные слеги? – поинтересовался Саймон.
– Ими пользуются при изысканиях нефти в этих краях, – пояснил грек. – Это нечто среднее между лодкой и автомобилем, своего рода вездеход, который передвигается по земле и воде – через ручьи и реки. Эта чертова громадина имеет колеса высотой десять футов и огромные шины, – чтобы их накачать, требуется четыре фунта воздуха.
Звучало угрожающе, но преимущество машины было очевидным. Саймон почувствовал легкое возбуждение при мысли, что их путешествие, по всей видимости, состоится.
– А где мы достанем такую амфибию? – спросил он.
Грек собирался было пожать плечами, но вдруг передумал.
– Здесь в Очупи есть компания, проводящая изыскательские работы; у них имеется целых четыре таких машины, но похоже, вы первый, кто хочет взять такой агрегат в аренду на целый день.
– А ты умеешь управлять ею?
– Нет, черт побери. И мне вовсе не интересно на такой путешествовать, но за деньги, которые ты предлагаешь, попробовать можно.
– Я достану тебе, Чарли, такие слеги, – сказал Святой и открыл заднюю дверь. – Давай садись. Мы сейчас же поедем.
– Подожди, – сказал индеец. – Возьму ружье.
Саймон наблюдал за тем, как он садился в машину на заднее сиденье, восхищаясь его гибкостью. Возможно, ему действительно было сто два года, но его руки и ноги были подвижны, как у двадцатилетнего акробата. Через минуту он вернулся с двустволкой.
– А я думал, что они все еще стреляют из лука, – улыбаясь во весь рот, заметил мистер Униатц.
– Это только когда они снимаются в кино, – объяснил ему Саймон. – Этот не был в Голливуде, поэтому стреляет из ружья.
– Тоже неплохо, – добавил Галлиполис, когда Чарли забирался в машину.
Они помчались назад в Очупи. Галлиполис объяснил Саймону, как добраться до нужного места; это был огромный гараж, крытый гофрированным железом, который больше походил на самолетный ангар, занимавший площадь в сотню ярдов в переулке, примыкающем к главной улице. Гараж соединялся с небольшим сборным домиком. Галлиполис указал на него большим пальцем:
– Здесь живет управляющий. Может, ты с ним и поладишь, но он жесткий парень.
Святой вышел из машины и постучался в дверь. Где-то в глубине дома зло залаяла собака. Саймон снова постучал.
Из окна, выходившего на крыльцо, послышался мужской голос:
– Убирайся отсюда вон, проклятый пьяница. Или я подцеплю тебя на мушку.
– Вы управляющий компании, проводящей изыскательские работы? – миролюбиво спросил Саймон.
– Да! – рявкнул голос. – И мы работаем днем.
– Извините, – сказал Святой с такой обезоруживающей вежливостью, на какую был только способен. – Я знаю, что час поздний и я не имею права вас беспокоить, но у меня очень срочное дело. Мне хотелось бы взять у вас в аренду слеги, и прямо сейчас.
– Не смеши людей. Этот гараж не обслуживает туристов. «Познакомьтесь с Эверглейдзом». Мы не даем в аренду наши машины. А теперь ступай отсюда.
Святой стиснул челюсти.
– Послушайте, – сказал он, смиряя гнев, – я в залог оставлю вам новехонький «кадиллак». Не знаю, сколько стоит ваша машина, но, если она мне подойдет, а мне сказали, что она подойдет, я заплачу вам сто долларов за день наличными, и вперед.
Мужчина в доме хрипло рассмеялся:
– Я же сказал, что мы не занимаемся арендным бизнесом, а сто долларов – это для хозяина пшик.
– А где он? – упорствовал Саймон. – Может быть, он внимет разуму.
– Может быть, – согласился мужчина, саркастически усмехнувшись. – А почему бы вам не пойти поговорить с ним? Вы найдете его в Майами на его яхте «Марч хэер». А теперь убирайтесь отсюда вон и дайте мне покой, пока я не всадил вам пулю в лоб.
– Я же говорил вам, что это упрямый осел, – задумчиво проговорил Галлиполис. – Что теперь будем делать?
Саймон сел за руль. Глаза у него горели.
– Мы раздобудем эти слеги. – Он повернулся к Хоппи. – Ты вылезай, останешься здесь. Я поеду вниз и поработаю с воротами гаража. Не знаю, сколько в доме человек, но вряд ли больше двух. Они сразу же выскочат из дома, когда услышат, что я вожусь с замком. Ты займешься ими.
– Игрушки использовать? – с надеждой в голосе спросил мистер Униатц.
– Нет, – ответил Саймон. – Никакой стрельбы. Не нужно будоражить весь город. Не применяй силы больше, чем потребуется.
– О'кей, босс.
Мистер Униатц растворился в тумане. Саймон завел машину и развернул ее так, чтобы осветить фарами железные ворота гаража. Затем вылез из машины и принялся изучать замки.
Его охватило радостное волнение, словно он выпил достаточное количество пива. Ему не верилось, что все это оборудование для нефтедобывающей промышленности использовалось Марчем в каких-то иных целях, – иначе управляющий оказался бы более покладистым, – но тем не менее такое совпадение подталкивало к дальнейшему расследованию. Даже в такой серьезной ситуации Саймона не покидало чувство юмора, он оставался истинным эпикурейцем. Отправиться в такую экспедицию на транспорте, принадлежащем самому Марчу, – это было более чем романтично, и ни один любитель увлекательных приключений не отказал бы себе в таком удовольствии.
К тому же ничто и не препятствовало этому. Ворота запирались на огромный висячий замок, который был под стать военному броненосцу, но петли и накладки были сделаны совершенно из другого материала. С помощью Галлиполиса Саймон нашел металлическую рукоятку, подсунул один ее конец под накладку и умело поддел. Петля слетела с двери почти бесшумно.
Со стороны дома послышался вопль:
– Что ты там делаешь, черт тебя побери!
Вспыхнул свет, и из дома выскочил управляющий, кляня на чем свет стоит грабителя, покусившегося на его гараж.
Это был смелый мужчина атлетического телосложения, да к тому же с оружием. Но он растерялся, когда вдруг неизвестно откуда появившийся человек в мгновение ока скрутил его и приставил к груди пистолет. Железная хватка сковала его тело, лишив возможности двигаться. Едва успев выругаться, он очутился лежащим на земле, и в глазах у него замелькала одна-единственная звезда, подобно комете исчезнувшая в черной пустоте...
Мистер Униатц взвалил управляющего на плечо, когда Саймон уже распахивал ворота.
– Босс, он был только один.
– Свяжи его и заткни ему рот кляпом, – сказал Святой.
С помощью фар, которые теперь освещали гараж внутри, он осматривал стоявшие там сказочные машины.
Внешне они выглядели такими несуразными, словно конструкторы сотворили их в кошмарном бреду, но были явно хороши в работе. Между четырьмя огромными колесами на рессорах был устроен салон, в форме лодки. Обивка была скромной, но вполне соответствовала своему назначению. Огромные надувные шины выполняли двоякую функцию: они могли прокладывать собственную колею в глубокой грязи и зыбучем песке, а также служить воздушными подушками, когда машина опускалась на воду; два выступа на передних шинах продолжали вращение колес наподобие лопастей морских судов. Саймон заметил зубчатую передачу, напоминающую тракторную. Он надеялся, что не забыл, как им управлять. Некогда знакомый фермер обучал его этому.
Саймон нашел на стене линейку и измерил количество горючего в баке. Бак был почти полный, но он все-таки взял дополнительную канистру и поставил ее сзади; отыскал соответствующие кнопки и включил две мощные передние фары. Затем взобрался на сиденье водителя и запустил стартер; мотор шумно заработал. Саймон взялся за рычаги, а ноги поставил на тормозные педали. Машина легко выкатилась из гаража.
Потом Саймон поставил «кадиллак» на освободившееся место. Тем временем Хоппи связал управляющего, пребывавшего без сознания, и по указанию Саймона положил его на заднее сиденье автомобиля. Они закрыли ворота и вернулись к слегам, куда уже усаживались Галлиполис и Чарли Холвук.
Он поднялся из-за стола и подошел к стойке сзади.
Святой сказал резким тоном:
– У нас с Хоппи много денег, но и у нас есть кое-что еще. Они начнут стрелять, когда увидят автоматы.
– Вы такой же подозрительный, как и я, – заметил Галлиполис с обидой. – Я ищу карту. Думаю, сначала надо немного подготовиться.
Галлиполис вытащил из ящика сложенный листок; Хоппи ослабил руку, державшую револьвер на спусковом крючке.
Галлиполис развернул карту и сказал:
– Выверни фитиль побольше и иди сюда.
Саймон прибавил свету и склонился над картой. Грек ткнул пальцем в самом низу карты западного побережья штата.
– Марч размещается где-то здесь, на Лостменз-Ривер, недалеко от Кэннон-Бей. Ближайший Город Очупи, это около семидесяти миль отсюда на Тамайами-Трейл.
Святой смотрел на обширное зеленое пятно на карте, обозначенное как «Национальный парк Эверглейдз». Только одна тонкая красная линия проходила по всей этой территории площадью в две тысячи квадратных миль и даже больше. От самого побережья бухты шли пунктирные линии, которыми обычно обозначаются болота. Создавалось впечатление, что следопыт взглянул на данный участок территории и ушел прочь, решив поискать что-нибудь получше. На крупномасштабной карте, где Майами изображен в виде вытянутого пальца, было столько же информации, сколько можно найти на карте луны.
Это было место, куда ему предстояло отправиться – и немедленно.
Он должен был сам туда пойти; он это знал. Он не мог обратиться за помощью к Хаскинсу или Роджерсу. Этот участок наверняка не был в ведении Хаскинса, к тому же он был уверен на все сто процентов, что вряд ли заинтересует другого шерифа. Роджерс тоже не согласится. Ему обязательно понадобится распоряжение из Вашингтона, или указ конгресса, или что-нибудь в таком роде. Но какова была юридическая сторона дела? Какие он мог выдвинуть обвинения? Любым властям понадобятся доказательства, прежде чем они смогут предпринять какие бы то ни было насильственные меры против такого человека, как Марч. А у него не было даже намека на доказательства, ничего, кроме собственных подозрений, логических заключений да некоторых сведений, которые могли быть подкреплены только словесно. Потребуются часы, чтобы убедить тупоголовых чиновников в том, что он говорит правду, если он вообще сможет с ними поговорить. Потребуются дни, чтобы заставить машину заработать. Государственный аппарат очень осторожен там, где затрагивается международная политика... А ему надо действовать быстро.
Да, быстро. Ведь это касалось Патриции и Питера. Из-за них он тоже не мог обратиться за помощью к официальным властям. Они были заложниками его хорошего поведения – ему не надо было напоминать об этом. Контратака со стороны генералитета была предпринята с головокружительной скоростью. Двухсторонний план захвата его самого провалился, и тогда молниеносно был разработан другой план: были задействованы фланговые силы, которые взяли в плен Питера и Патрицию. Даже если бы Саймон обратился к властям и они вступили бы в борьбу, капитан Фрэд мог сбросить за борт Патрицию и Питера в любую минуту, прицепив к ним якорь, и смело доказывать, что вся эта шумиха – пустой вымысел.
– Очупи. – Голос Святого звучал тихо, но твердо. – А что там есть?
– Помидорные плантации, – ответил Галлиполис, – и больше ничего, кроме огромного количества воды, особенно в дождливые периоды. Но у меня там есть один знакомый индеец. Если кто и сможет провести нас через все эти топи, так только он.
Саймон достал спички и стал определять расстояние по карте.
Галлиполис остановил его:
– Ты неправильно делаешь. Мы возьмем индейца в Очупи, но оттуда идти нельзя. Нам надо вернуться на тридцать миль назад на Тамайами-Трейл – это место помечено цифрой. 37. Марч находится всего лишь в десяти милях от того места, то есть на двадцать пять – тридцать миль ближе. Если выйдем завтра утром, то сможем добраться туда на следующий день.
Святой быстро подсчитал. До Очупи и дальше до того места, где начинаются болота, было около сотни миль. И если до бухты Марча оставалось всего десять миль...
– Мы поедем на велосипедах, – сказал он. – В Очупи мы будем через полтора часа. Тогда мы сможем взять твоего индейца и через час вернуться к болотам. И к утру мы уже будем в Лостменз-Ривер.
Грек обхватил подбородок ладонью и оперся локтем о стойку бара.
– Мистер, – начал он задумчиво, – вы говорите о том, чего совсем не знаете. Я имею в виду те десять миль до Эверглейдза. Это дубовые и ивовые заросли, кипарисы, кочки, грязь, песок, ручьи, ядовитые змеи и москиты – а по ночам еще и парочка пантер. Это не прогулка по Майами. Индеец же пойдет с нами, если я смогу уговорить его, и то только днем.
Саймон быстро рассчитал скорость движения яхты «Марч хэер». Яхта, вероятно, может делать двадцать узлов в час, с буксиром – больше. От Ки-Уэст до Кэннон-Бей по течению – две с половиной сотни миль, на это ей понадобится двенадцать часов и даже больше. Но если подводная лодка тоже выйдет из Лостменз-Ривер, тогда все говорит о том, что капитану Фрэду известны и другие водные маршруты, которые могут сократить путь на целую сотню миль.
Святой свернул трубочкой купюру в сотню долларов и, бросив ее Галлиполису, сказал:
– Предположим, что я и Рэндолф Марч начинаем друг против друга войну. Я хочу нанести неожиданный удар, и у меня нет времени на пустяки. Так что приступим сразу к боевым действиям или для начала поиграем в шарады, притом что работа оценивается в сто долларов за час?
– А как вы думаете? – спросил Галлиполис.
– Я думаю, – ответил Святой, – что мы приступаем к делу.
Галлиполис взял стодолларовую купюру и спрятал в карман. Он откинул голову назад, закусил нижнюю губу и осмотрел костюм Саймона, явно с Сэвил-роу[15].
– Индейца зовут Чарли Холвук; во время последней нашей встречи он сказал мне, что ему сто два года, хотя, может, немного и преувеличил. Что я хочу сказать тебе, заключается в следующем. Когда он увидит тебя такого расфранченного, то вместо того, чтобы участвовать в нашем деле, он захочет отвести тебя в индейскую деревню и женить на индианке.
Саймон посмотрел на свой вечерний костюм:
– У тебя найдется во что мне переодеться?
– У меня есть здесь одежда одного парня, которую он оставил, да так и не забрал. Примерно твоего размера. Пойдем со мной.
Грек повел его по коридору мимо темной комнаты, где играют в покер, и свернул в комнату налево. Он зажег спичку и поднес ее к фитилю лампы. Отыскав высокие кожаные ботинки, толстые шерстяные носки, штаны цвета хаки и рубашку, Галлиполис швырнул все это на койку:
– Вид безобразный, но все стираное. Примерь. В этой одежде будет удобнее, по крайней мере там, куда ты собираешься.
Святой переоделся, а Галлиполис вернулся в бар. Экипировка оказалась не такой уж плохой. Пожалуй, ботинки были немного велики, но это лучше, чем если бы они оказались малы. Саймон пристегнул к поясу кобуру и надел поверх старое пальто.
На койке среди разного хлама валялась газета; Саймон взял ее – она оказалась свежей. На второй странице опять рассказывалось о потонувшем танкере, но никаких новых сведений не было. Ничего нового и быть не могло, и он задумался: не был ли взрыв слишком уж неожиданным, и порадовался, что ничего не рассказал о подводной лодке. Согласно замыслу, должен был остаться в живых один свидетель, который подтвердил бы теорию о том, что взрыв произошел случайно, что вполне подходило в качестве объяснения для комиссии по расследованию. После того как Саймон обнаружил матроса со спасательным жилетом, исчезновение всей команды судна стало одной из тех непредвиденных случайностей, которые разрушают даже очень тщательно разработанный конспиративный план.
Единственная дополнительная информация сводилась к тому, что танкер шел под американским флагом, загрузился нефтью в Тампико и направлялся в Лиссабон, вдоль побережья. Это был незначительный факт, но он помог выявить более полную картину происшедшего и прояснить еще одно ранее неизвестное обстоятельство. У британской подводной лодки должны были быть очень серьезные причины, чтобы потопить танкер. За Лиссабоном была Испания, прикрывавшая Францию, и Франко, нажимавший на Муссолини, сотрудничавшего с берлинским маньяком. Звучит правдоподобно... И Святой задумался над тем, правильно ли называть счастливой судьбой то, что никто не остался в живых после этой террористической акции, принесенной в жертву амбициям истеричного маньяка, который хотел погрузить во тьму всю Европу с таким же безрассудством, как вошедшие в азарт бьют в окнах стекла...
Он вернулся в бар и увидел, как Галлиполис, хмуря брови, изучал Хоппи.
– Этот костюм, который годится только для игры в крикет, испугает индейцев, – сказал он Саймону со страхом в голосе. – Но у меня нет более подходящей одежды. Может, ты завернешься в одеяло – по крайней мере, пригодится для защиты от ядовитых змей.
– Мы что, собираемся идти на охоту? – возразил мистер Униатц. – Я купил этот спортивный костюм на Таймс-сквер, так что он вполне сойдет.
Галлиполис не стал спорить и вернулся к стойке.
– Когда я иду на дело, то предпочитаю брать с собой эту игрушку, – пояснил он, доставая из тайника под стойкой автомат и ящик с патронами. Затем вдруг блеснул мощный прожекторный фонарь, и Саймон подумал о предательстве. Но Галлиполис подвернул фитиль лампы, так что она погасла, направил фонарик на дверь и сказал:
– Пошли.
Они пошли по дороге, ведущей сквозь заросли пальм; грек шел впереди. Небольшие легкие облачка время от времени скрывали луну, но звезды упорно посылали свой свет на землю, так что темнота ночи не была столь уж непроглядной. Где-то в болоте квакала лягушка, слышалось пение цикад.
Саймон остановился на минуту при виде «линкольна».
– Полагаю, это ты приехал на нем сюда, – сказал он.
– Так точно, босс, – признался мистер Униатц, нисколько не смущаясь. – Я взял его на время; думаю, я на нем и вернусь назад.
– Его, пожалуй, следует отогнать в какое-нибудь место поукромнее. Я сделаю привал через час, а ты припаркуешь машину и догонишь нас.
Он завел «кадиллак», отъехал немного, затем, уже на шоссе, за Майами, притормозил. Когда фары «линкольна» погасли, Саймон, в ожидании, пока Хоппи догонит их, снова взглянул на грека.
– Я не хочу, чтобы ты неправильно меня понял, друг, – пробормотал он, – но есть еще и другая сторона вопроса. Если я смог купить тебя, то и любой другой сможет. Но ты всегда должен помнить одно: мы с Хоппи иногда проявляем излишнюю горячность. Если нам придет в голову, что ты пытаешься умничать и хочешь повернуть свою игрушку в обратную сторону, твоей матери придется проделать всю работу сызнова.
Галлиполис пристально посмотрел на него и покачал головой.
– Я никогда раньше не встречал такого меткого стрелка, мистер, – сказал он, выражая удивление. – Кому-нибудь известно, ради чего вы стараетесь?
– Поверишь ты или нет, но я убивал чаще всего ради мира, – загадочно пояснил Святой.
«Кадиллак» мчался дальше, пока стрелка спидометра не коснулась отметки «семьдесят», затем «семьдесят пять», затем «восемьдесят» и приблизилась к отметке «девяносто». Мошкара отчаянно билась о ветровое стекло, превращаясь в мокрые пятна. Лицо Саймона было похоже на застывшую маску. Вскоре они оказались в сплошной полосе густого тумана, весь окружающий их мир исчез, они вслепую мчались на запад по Тамайами-Трейл.
* * *
Вскоре впереди, подобно грибу-дождевику, в тумане прорезался одинокий огонек и стал быстро приближаться.– Это Очупи, – сказал грек, коснувшись руки Саймона.
«Кадиллак» сбавил скорость. Огонек оказался лампочкой, горевшей над заправочной станцией. Единственный признак жизни во всем городе.
– Босс, – послышался с заднего сиденья голос мистера Униатца. – Как будто все вымерло вокруг. Если и есть где-нибудь открытый бар, то только потому, что его забыли закрыть.
Галлиполис сказал:
– Чарли Холвук живет в драге в полумиле от противоположной части города.
– В какой еще драге? – спросил Саймон.
– Здесь таких полно. Их используют при строительстве дорог, а затем бросают. От них остаются только остовы, а все внутренности растаскиваются по частям. Езжай прямо.
Саймон вел машину. Помимо работающего двигателя тишину ночи нарушал только стрекот кузнечиков и лягушачий хор. Поэтому слова грека были подобны грому среди ясного неба, когда он вдруг сказал:
– Здесь поворот.
Саймон проехал немного вперед и увидел две колеи, сверкавшие в лужах.
– Там песок, – пояснил Галлиполис, – поезжай смело.
Так они проехали меньше чем полмили, когда Саймон остановился. Перед ними сверкал огнями корабль со своими шпангоутами на корме и чудовищного вида сооружением на палубе. Святой включил фонарик и посветил вокруг.
Галлиполис крикнул:
– Чарли! – И уже обращаясь к Саймону: – Посигналь.
Звук клаксона разорвал тишину, и, когда Саймон отпустил кнопку, лягушачьей оратории слышно не было. Недалеко от них слева в воздухе вдруг послышался оглушительный шум, похожий на хлопанье крыльев тысяч невидимых ангелов. Все это поднялось вверх и исчезло.
– Птицы, – пояснил Галлиполис. – Мы их спугнули.
На заднем сиденье мистер Униатц пессимистически заметил:
– Иду на спор: заперто на замок.
Грек протянул руку назад, повернулся и великодушно одарил Хоппи бутылкой вина.
– С вас причитается доллар за бутылку, – сказал он Саймону. – Хорошо, что я захватил ее с собой.
Саймон сидел не шевелясь. По палубе двигался мужчина, напоминавший в свете прожектора деревянную статую. Поверх белых брюк на нем был надет пиджак с длинными рукавами, отливавший всеми цветами радуги. Вокруг шеи – красный шарф. Сморщенное обветренное лицо окаймляли длинные прямые волосы.
Именно это лицо заставило Саймона замереть. Черные усы прикрывали полные губы. Огромный нос. Плоское лицо с огромными глазами и твердым подбородком изрезано морщинами вдоль и поперек.
Индеец смотрел прямо в прожектор, не мигая, и его глаза блестели, как блестят глаза у дикого зверя в джунглях при полуденном солнце. Он двигался плавно и абсолютно бесшумно.
Всего секунду назад он был у драги и вдруг оказался возле машины.
– Мы приехали за тобой, Чарли, – сказал Галлипалис. – Если хочешь заработать двадцать пять долларов, джентльмен, сидящий рядом со мной, даст тебе поручение.
– Выпить есть? – спросил Чарли Холвук и протянул морщинистую руку.
Саймон сказал, обернувшись:
– Тебе не повредит, Хоппи, если ты поделишься своей бутылкой.
Мистеру Униатцу пришлось подчиниться. Чарли Холвук взял бутылку и поднес ее к губам.
Грек сказал доверительно:
– Это нарушение закона, но нам всем придется с ним выпить. Индеец считает, что если начинаешь какое-либо дело и не выпьешь, то не стоит его начинать.
– О'кей, – сказал Саймон, подумав, что наконец-то ему довелось прикоснуться к тайнам предков Хоппи.
Чарли передал бутылку Галлиполису и обтер губы тыльной стороной ладони. Грек сделал два глотка и передал бутылку дальше. Саймон едва прикоснулся к бутылке и положил ее в протянутую лапу Хоппи. Мистер Униатц допил все до капли, швырнул бутылку в окно и удовлетворенно вздохнул. Саймон ждал, что у него изо рта повалит дым, но был разочарован.
Чарли Холвук тоже наблюдал за действиями Хоппи с благовением. Он пальцем указал на куртку Хоппи.
– Большой мастак выпить, – заметил он восхищенно. – Очень красивая одежда. Отличный парень, черт побери.
– Да, – согласился мистер Униатц, не веря собственным ушам. – Я такой.
Галлиполис указал на Саймона:
– Его зовут Святой. Он тоже отличный парень. Говорят, он лучший в мире стрелок. Ты знаешь Лостменз-Ривер?
Чарли кивнул.
– Святой хочет добраться туда, где прошлым летом копали канал.
– Взять лодку? – спросил Чарли Холвук.
– Нет, – ответил Галлиполис. – Он хочет пойти туда через Эверглейдз, причем уже сегодня.
Индеец стоял не шевелясь.
– Взять каноэ? – спросил он.
Галлиполис отрицательно покачал головой.
– Очень далеко. Очень трудно, – сказал Чарли Холвук. – Я не могу.
– Я заплачу пятьдесят долларов, если отведешь нас туда, – вставил Саймон.
– Много воды, – сказал Чарли. – Очень плохо. Ты хороший охотник. Воды очень много.
– Черт с ней, с водой! – крикнул Саймон через плечо Галлиполиса. В его голубых Глазах сверкали огоньки, голос был твердым и решительным. – Ты великий охотник и великий проводник, Чарли Холвук. Я слышал о тебе от многих людей. Они все говорят, что ничего нет на свете тебе неподвластного. А мне необходимо попасть на Лостменз-Ривер, и как можно быстрее. Если ты не согласишься, я отправлюсь туда сам. Но я должен во что бы то ни стало добраться туда. Я дам тебе сто долларов.
– Хороший разговор, – произнес Чарли Холвук. – Бери болотные слеги. Я, может, пойду с тобой.
Галлиполис стукнул себя по бедру:
– Боже, он согласился!
– А что это, черт побери, за болотные слеги? – поинтересовался Саймон.
– Ими пользуются при изысканиях нефти в этих краях, – пояснил грек. – Это нечто среднее между лодкой и автомобилем, своего рода вездеход, который передвигается по земле и воде – через ручьи и реки. Эта чертова громадина имеет колеса высотой десять футов и огромные шины, – чтобы их накачать, требуется четыре фунта воздуха.
Звучало угрожающе, но преимущество машины было очевидным. Саймон почувствовал легкое возбуждение при мысли, что их путешествие, по всей видимости, состоится.
– А где мы достанем такую амфибию? – спросил он.
Грек собирался было пожать плечами, но вдруг передумал.
– Здесь в Очупи есть компания, проводящая изыскательские работы; у них имеется целых четыре таких машины, но похоже, вы первый, кто хочет взять такой агрегат в аренду на целый день.
– А ты умеешь управлять ею?
– Нет, черт побери. И мне вовсе не интересно на такой путешествовать, но за деньги, которые ты предлагаешь, попробовать можно.
– Я достану тебе, Чарли, такие слеги, – сказал Святой и открыл заднюю дверь. – Давай садись. Мы сейчас же поедем.
– Подожди, – сказал индеец. – Возьму ружье.
Саймон наблюдал за тем, как он садился в машину на заднее сиденье, восхищаясь его гибкостью. Возможно, ему действительно было сто два года, но его руки и ноги были подвижны, как у двадцатилетнего акробата. Через минуту он вернулся с двустволкой.
– А я думал, что они все еще стреляют из лука, – улыбаясь во весь рот, заметил мистер Униатц.
– Это только когда они снимаются в кино, – объяснил ему Саймон. – Этот не был в Голливуде, поэтому стреляет из ружья.
– Тоже неплохо, – добавил Галлиполис, когда Чарли забирался в машину.
Они помчались назад в Очупи. Галлиполис объяснил Саймону, как добраться до нужного места; это был огромный гараж, крытый гофрированным железом, который больше походил на самолетный ангар, занимавший площадь в сотню ярдов в переулке, примыкающем к главной улице. Гараж соединялся с небольшим сборным домиком. Галлиполис указал на него большим пальцем:
– Здесь живет управляющий. Может, ты с ним и поладишь, но он жесткий парень.
Святой вышел из машины и постучался в дверь. Где-то в глубине дома зло залаяла собака. Саймон снова постучал.
Из окна, выходившего на крыльцо, послышался мужской голос:
– Убирайся отсюда вон, проклятый пьяница. Или я подцеплю тебя на мушку.
– Вы управляющий компании, проводящей изыскательские работы? – миролюбиво спросил Саймон.
– Да! – рявкнул голос. – И мы работаем днем.
– Извините, – сказал Святой с такой обезоруживающей вежливостью, на какую был только способен. – Я знаю, что час поздний и я не имею права вас беспокоить, но у меня очень срочное дело. Мне хотелось бы взять у вас в аренду слеги, и прямо сейчас.
– Не смеши людей. Этот гараж не обслуживает туристов. «Познакомьтесь с Эверглейдзом». Мы не даем в аренду наши машины. А теперь ступай отсюда.
Святой стиснул челюсти.
– Послушайте, – сказал он, смиряя гнев, – я в залог оставлю вам новехонький «кадиллак». Не знаю, сколько стоит ваша машина, но, если она мне подойдет, а мне сказали, что она подойдет, я заплачу вам сто долларов за день наличными, и вперед.
Мужчина в доме хрипло рассмеялся:
– Я же сказал, что мы не занимаемся арендным бизнесом, а сто долларов – это для хозяина пшик.
– А где он? – упорствовал Саймон. – Может быть, он внимет разуму.
– Может быть, – согласился мужчина, саркастически усмехнувшись. – А почему бы вам не пойти поговорить с ним? Вы найдете его в Майами на его яхте «Марч хэер». А теперь убирайтесь отсюда вон и дайте мне покой, пока я не всадил вам пулю в лоб.
* * *
Понурой походкой Саймон направился к машине. Но буквально через минуту вдруг встрепенулся. На него нахлынула острая жажда деятельности, так что от волнения застучало в висках.– Я же говорил вам, что это упрямый осел, – задумчиво проговорил Галлиполис. – Что теперь будем делать?
Саймон сел за руль. Глаза у него горели.
– Мы раздобудем эти слеги. – Он повернулся к Хоппи. – Ты вылезай, останешься здесь. Я поеду вниз и поработаю с воротами гаража. Не знаю, сколько в доме человек, но вряд ли больше двух. Они сразу же выскочат из дома, когда услышат, что я вожусь с замком. Ты займешься ими.
– Игрушки использовать? – с надеждой в голосе спросил мистер Униатц.
– Нет, – ответил Саймон. – Никакой стрельбы. Не нужно будоражить весь город. Не применяй силы больше, чем потребуется.
– О'кей, босс.
Мистер Униатц растворился в тумане. Саймон завел машину и развернул ее так, чтобы осветить фарами железные ворота гаража. Затем вылез из машины и принялся изучать замки.
Его охватило радостное волнение, словно он выпил достаточное количество пива. Ему не верилось, что все это оборудование для нефтедобывающей промышленности использовалось Марчем в каких-то иных целях, – иначе управляющий оказался бы более покладистым, – но тем не менее такое совпадение подталкивало к дальнейшему расследованию. Даже в такой серьезной ситуации Саймона не покидало чувство юмора, он оставался истинным эпикурейцем. Отправиться в такую экспедицию на транспорте, принадлежащем самому Марчу, – это было более чем романтично, и ни один любитель увлекательных приключений не отказал бы себе в таком удовольствии.
К тому же ничто и не препятствовало этому. Ворота запирались на огромный висячий замок, который был под стать военному броненосцу, но петли и накладки были сделаны совершенно из другого материала. С помощью Галлиполиса Саймон нашел металлическую рукоятку, подсунул один ее конец под накладку и умело поддел. Петля слетела с двери почти бесшумно.
Со стороны дома послышался вопль:
– Что ты там делаешь, черт тебя побери!
Вспыхнул свет, и из дома выскочил управляющий, кляня на чем свет стоит грабителя, покусившегося на его гараж.
Это был смелый мужчина атлетического телосложения, да к тому же с оружием. Но он растерялся, когда вдруг неизвестно откуда появившийся человек в мгновение ока скрутил его и приставил к груди пистолет. Железная хватка сковала его тело, лишив возможности двигаться. Едва успев выругаться, он очутился лежащим на земле, и в глазах у него замелькала одна-единственная звезда, подобно комете исчезнувшая в черной пустоте...
Мистер Униатц взвалил управляющего на плечо, когда Саймон уже распахивал ворота.
– Босс, он был только один.
– Свяжи его и заткни ему рот кляпом, – сказал Святой.
С помощью фар, которые теперь освещали гараж внутри, он осматривал стоявшие там сказочные машины.
Внешне они выглядели такими несуразными, словно конструкторы сотворили их в кошмарном бреду, но были явно хороши в работе. Между четырьмя огромными колесами на рессорах был устроен салон, в форме лодки. Обивка была скромной, но вполне соответствовала своему назначению. Огромные надувные шины выполняли двоякую функцию: они могли прокладывать собственную колею в глубокой грязи и зыбучем песке, а также служить воздушными подушками, когда машина опускалась на воду; два выступа на передних шинах продолжали вращение колес наподобие лопастей морских судов. Саймон заметил зубчатую передачу, напоминающую тракторную. Он надеялся, что не забыл, как им управлять. Некогда знакомый фермер обучал его этому.
Саймон нашел на стене линейку и измерил количество горючего в баке. Бак был почти полный, но он все-таки взял дополнительную канистру и поставил ее сзади; отыскал соответствующие кнопки и включил две мощные передние фары. Затем взобрался на сиденье водителя и запустил стартер; мотор шумно заработал. Саймон взялся за рычаги, а ноги поставил на тормозные педали. Машина легко выкатилась из гаража.
Потом Саймон поставил «кадиллак» на освободившееся место. Тем временем Хоппи связал управляющего, пребывавшего без сознания, и по указанию Саймона положил его на заднее сиденье автомобиля. Они закрыли ворота и вернулись к слегам, куда уже усаживались Галлиполис и Чарли Холвук.