Узнав правду о муже, Мэйбел Перриман подала на развод и уехала в Чикаго, к своему отцу. Перед отъездом она вернула Кэллахену камею.
Элли уже подыскала дом в Ларами, в котором она собиралась открыть свою швейную мастерскую.
Кэллахен отправил в форт Бриджер телеграмму, в которой говорилось, что он приедет за Беном, как только уладит вопрос доставки нового стада коров из Ларами в Шарпсбург.
— Знаешь, что меня интересует? — спросила у Кэллахена Джози, когда они сидели во дворе дома Миллеров под неусыпным наблюдением Любины. — Кто та женщина, которая получила вознаграждение за поимку твоего брата?
— Меня самого мучает этот вопрос, — задумчиво ответил Кэллахен. — Бен, конечно, не силач, но он, должно быть, был совсем плох, если женщина сумела задержать его.
Джози встала со скамьи и направилась туда, где росли раскидистые кусты и где зоркий глаз Любины не мог их видеть. Кэллахен последовал за ней.
— Мисс Джози! — крикнула ей вслед служанка. — Вашей маме не понравится, если вы останетесь наедине с посторонним мужчиной.
— Завтра мистер Кэллахен уезжает, позволь нам побыть вдвоем.
Недовольно ворча, Любина поднялась и направилась в дом.
— А знаешь, Любина мне нравится, — усмехнулся Кэллахен. — Она из тех женщин, которые могут вовремя отступить.
Джози ничего не ответила, погруженная в свои мысли. Первый раз в жизни она не знала, что ей делать. Она была без памяти влюблена в Кэллахена, а он собирался уехать от нее, и она не знала, как ей его удержать.
— Ты точно решил, едешь завтра? — тихо спросила она.
— Да, на утреннем поезде. Я не знаю, в каком состоянии Бен, и мне надо поторопиться.
— Знаешь, я хочу поехать с тобой. — Джози наконец решилась произнести это.
— Джози, пойми меня правильно. Я много думал о нас, о том, что нас ждет. Ты ведь понимаешь, ты адвокат, образованная женщина, у тебя большое будущее, а я бывший преступник, сидел в тюрьме. Ты понимаешь, что мы не можем быть вместе?
— Почему ты так считаешь? — в отчаянии воскликнула Джози.
Кэллахен пристально посмотрел на нее и сказал, с трудом подбирая слова:
— Я ничего не могу тебе предложить, кроме довольно нелегкой жизни на ранчо. Нам предстоит много трудиться, чтобы выжить.»И что там будешь делать ты? Доить коров и рожать детей? Ты заслуживаешь большего.
Он все уже для себя решил, она видела это, понимала, что не сможет его переубедить.
На глаза у Джози навернулись слезы. Да, она была адвокатом, но она была еще и женщиной, страстно влюбленной женщиной. Ее мать всегда говорила ей, что женщина может и должна совмещать работу и семью, но Кэллахен не хотел этого понимать.
— Знаешь, Кэллахен, — сказала она, — если бы ты любил меня, я могла бы оставаться адвокатом и при этом быть с тобой. Но даже если мне пришлось бы выбирать, я без колебаний выбрала бы тебя и никогда бы об этом не пожалела. Но раз ты меня не любишь…
Она поспешно отвернулась, чтобы он не увидел ее слез, и направилась к дому.
И вот тут ему вдруг стало страшно. Он понял, что не представляет, как будет жить дальше, если ее не будет рядом. Проклиная свою слабость и свой эгоизм, он бросился за ней следом.
— Постой, Джози, я люблю тебя! Я полюбил тебя с той минуты, как увидел. Но сама подумай, разве это разумно?
— А мне неважно, разумно это или нет. Я просто хочу поступать так, как подсказывает мне сердце. — И когда Кэллахен подошел к ней, Джози обняла его, тесно прижавшись к его груди.
Прижимая к себе Джози, Кэллахен тут же забыл о всех своих сомнениях. Он хотел одного — чтобы она всегда была рядом с ним.
— Джози, милая… — Он хотел сказать что-то еще, но слова застряли в пересохшем горле.
Я люблю тебя, Симc Кэллахен, — прошептала Джози, глядя ему в глаза. — И если ты меня любишь, то что помешает нам быть вместе? И если ты опять начнешь говорить о том, что это безрассудство, я не знаю, что с тобой сделаю. Лучше поцелуй меня.
Он не заставил долго себя упрашивать, так как и сам уже умирал от желания. Прижавшись к ее губам, он понял, что погиб безвозвратно. Он навеки связан с этой женщиной, без нее его жизнь будет пустой и пресной. Он пропал с того самого момента, когда очнулся и увидел возле своей кровати белокурого ангела.
Оторвавшись от губ Джози, Кэллахен сказал:
— Завтра я поеду за Беном, а когда вернусь, мы с тобой поженимся. Не знаю, что из этого выйдет и что нас ждет в будущем, но в одном я точно уверен: я единственный мужчина во всем Вайоминге, который сможет ужиться с такой упрямой и своенравной женщиной, как ты. Так что я твой единственный шанс.
— Думаю, мы стоим друг друга. Тебе тоже палец в рот не клади, Симc Кэллахен. Но мы любим друг друга, а значит, как-нибудь друг друга вытерпим.
Обменявшись еще одним пылким поцелуем, они медленно пошли обратно к дому. Кэллахен с удивлением думал о том, что только что сделал. Он предложил Джози выйти за него замуж. Вернее, даже не так. Это она предложила ему стать ее мужем, а он согласился. Кэллахен не смог сдержать улыбки, представив себе лицо Бена в тот момент, » когда он услышит эту новость. Кэллахен вдруг с удивлением понял, что мысль о женитьбе больше не пугает его, правда, при условии, что Бен как можно скорее научит Джози готовить.
Рассвет застал Рэчел на вокзале. Оглядываясь по сторонам, она поспешно села в поезд, направлявшийся в Ларами. Пройдя в вагон, она присела у окна и стала разглядывать суетившихся на перроне пассажиров.
Вчера в форт Бриджер пришла телеграмма, в которой говорилось, что с Бена Кэллахена сняты все обвинения. Комендант форта тут же освободил его, и Бен решил отправиться в Ларами к старшему брату. Он нанял человека, который должен был проводить Рэчел на ферму, пообещав, что обязательно приедет туда позже. Рэчел не стала спорить, но решила, что не отпустит Бена одного. Она знала, что Бен поедет в Ларами утренним поездом, и тайком отправилась за ним. Сначала ей казалось, что это неплохая идея, но теперь, когда она уже сидела в поезде, ее решимость таяла с каждой минутой.
Моисей, инстинктивно ощутив ее тревогу, положил мордочку на колени хозяйки.
Рэчел не с кем было оставить собаку и пришлось тащить беднягу Моисея с собой. Люди в вагоне неодобрительно косились на пса, который за последнее время несколько подрос, а главное, отъелся. Но его хозяйке не было дела до их недовольства, она думала совсем о другом.
Рэчел расправила складки своего нового нарядного платья, которое она купила, получив вознаграждение за поимку Бена. Она договорилась с комендантом форта, что он присмотрит за ее лошадьми и фургоном. Правда, ей пришлось отдать за это все деньги, которые у нее еще оставались, и она пустилась в путь без цента в кармане.
За окном одна за другой проносились станции: Рок-Спрингс, Холвил, Типтон, и наконец ближе к полудню поезд прибыл на вокзал Ларами.
Кэллахен и Джози приехали на вокзал к отходу поезда, следовавшего из Ларами в Роулинс. Они видели, как Уилл поручает Перримана заботам судебного пристава, который должен был доставить его в Роулинс. Там только что было закончена постройка новой федеральной тюрьмы, где Перриману предстояло провести несколько следующих лет.
В толпе проезжавших и отъезжающих пассажиров Вэш, конюх Джози, который нес ее чемодан, едва не потерял свою хозяйку.
— Ты не поедешь со мной, Джози, — твердо сказал Кэллахен, сердито глядя на свою невесту.
— Я и не собираюсь ехать с тобой, — миролюбиво отвечала Джози. — Мы ведь обо всем договорились. Ты отправляешься за Беном, а я поеду до конца в Роулинс, где судья Мак-Спаррен пригласил меня осмотреть новую тюрьму.
— Только прошу тебя, не забывай, что в этом же поезде едет Перриман. Неизвестно, что может взбрести ему в голову. Вдруг он попытается сбежать?
— Не волнуйся, Симc, — мягко сказала Джози, обнимая своего жениха. — Я смогу позаботиться о себе.
В ответ Кэллахен лишь неодобрительно покачал головой.
— Стой, Моисей! — воскликнула Рэчел, натягивая поводок. Но пес уже не слышал ее. Они только что сошли с поезда, и Моисей, обрадовавшись долгожданной свободе, дернулся в сторону и, вырвав поводок из рук Рэчел, промчался прочь. Виляя хвостом, он спрыгнул с деревянной платформы и, смешавшись с толпой, тут же исчез из виду.
Напрасно Рэчел звала его, он даже не обернулся. Из глаз девушки брызнули слезы. Все складывалось совсем не так, как ей хотелось. Зачем она вообще поехала за Беном, ведь ясно же, что он не собирается с ней оставаться. Ей нужно вернуться обратно на ферму, но у нее нет денег, а теперь еще и Моисей сбежал.
Ее охватило отчаяние, слезы хлынули из глаз, и она, закрыв лицо руками, без сил опустилась на свой чемодан.
— Что с вами? Мы можем вам чем-нибудь помочь? — Услышав приятный, сочувственный голос, Рэчел подняла заплаканное лицо и увидела возле себя симпатичную светловолосую девушку в сопровождении высокого мужчины.
— Спасибо, но вы ничем не можете мне помочь, — жалобно ответила Рэчел, все еще всхлипывая.
— Я бы на вашем месте не стал этого утверждать, — улыбнулся мужчина. — Лучше расскажите ей, что вас так расстроило, она все равно не отстанет, пока не поможет вам, — продолжал он, с нежностью глядя на свою спутницу.
— Помогите мне найти мою собаку. Она сбежала, как только мы сошли с поезда.
— Конечно, мы поможем вам ее отыскать! — воскликнула блондинка. — Но вы уверены, что вам ничего больше не нужно?
— Ну вы же не сможете заставить Бена полюбить меня, — горестно всхлипнула Рэчел.
— Как вы сказали? Бена? — нахмурился темноволосый незнакомец.
— Ну да, Бена Кэллахена. Это мой муж, вернее, он был моим мужем. Знаете, он потерял память…. Впрочем, это долгая история, я не буду утомлять вас. Помогите мне, пожалуйста, отыскать моего пса, мистер… — Она вопросительно посмотрела на мужчину. — Простите, я не знаю, как вас зовут.
— Я думаю, вам знакомо мое имя. Меня зовут Симc Кэллахен, я брат Бена, — ответил мужчина.
Глаза Рэчел расширились от удивления.
— Вы Симc Кэллахен? — переспросила она, не веря своим ушам.
— Да. Но когда вы успели пожениться и что вы делаете здесь? — спросил он у Рэчел.
— Понимаете, я нашла его в прерии раненого, без сознания. Когда он пришел в себя, то не мог ничего о себе вспомнить. Мы стали жить вместе, я полюбила его. Мне казалось, он тоже любит меня. Но потом он все вспомнил и отправился сюда, в Ларами, чтобы отыскать вас. Я поехала за ним тайком, он не знает, что я здесь.
— Но ведь я послал в форт телеграмму, что скоро приеду. Почему он меня не дождался?! — воскликнул Кэллахен.
— Мы не получали никакой телеграммы. Он поехал искать вас, а я последовала за ним.
Бен Кэллахен уже выходил из здания вокзала, как вдруг услышал позади себя жалобный собачий визг. Обернувшись, он увидел, как рассерженный вокзальный сторож тащит за собой на поводке упирающуюся собаку. Не веря своим глазам, Бен узнал Моисея. Это какое-то наваждение, он не мог быть здесь, и все же у Бена не было никаких сомнений, это был Моисей.
— Моисей?! — воскликнул Бен.
Увидев хозяина, пес радостно рванулся к нему, чуть не сбив с ног старичка-сторожа. И в тот же момент до слуха Бена донесся знакомый женский голос:
— Моисей! Моисей! Где ты, негодник?
Собака бросилась на голос, и Бен поспешил за Моисеем. Едва завернув за угол, Бен наткнулся на свою жену.
— Рэчел? Что ты здесь делаешь? — оправившись от изумления, спросил он.
— Я приехала за тобой, — ответила она, настороженно глядя на него.
Бен раскрыл объятия, а она бросилась к нему и прижалась к его крепкой груди. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Когда же Бен наконец поднял глаза, то не смог сдержать изумленного возгласа:
— Симc! — Не веря своим глазам, Бен выпустил Рэчел из своих объятий и шагнул брату навстречу.
Кэллахен с трудом проглотил комок в горле. Его младший брат, живой и невредимый. Наконец-то он нашел его! Он столько времени думал об этой встрече! Симc молча обнял брата и крепко прижал его к себе.
Через некоторое время, справившись с волнением, Симc немного отстранился и внимательно посмотрел на Бена.
— Да, похоже, тебе пришлось несладко, братишка, — произнес он.
— Я был серьезно ранен и к тому же потерял память. Но теперь благодаря Рэчел все позади. Она спасла меня. Но как ты узнал, что я приеду на этом поезде? — спросил Бен.
— Я не знал этого. Я как раз собирался ехать за тобой в форт Бриджер. Почему ты меня не дождался, я ведь отправил телеграмму? — Мысль о том, что они могли разминуться, была не слишком приятной.
— Я не получал никакой телеграммы, — пожал плечами Бен. — Я отправился сюда, как только меня освободили. Кстати, ты можешь мне объяснить, что же все-таки произошло? Я не все пока вспомнил.
— Я потом тебе подробно все расскажу. Это были происки Перримана, который надеялся засадить нас в тюрьму и присвоить себе наши деньги и нашу землю. Но в дело вмешалась Джози, и все его планы пошли прахом. — Кэллахен с ласковой улыбкой обернулся к Джози.
— Джози? — с недоумением переспросил Бен.
— Да, я ведь вас еще не представил. Знакомься, Бен, это Джози, моя невеста. — Кэллахен взял девушку за руку.
Бен расхохотался:
— Неужели ты женишься? Поверить не могу! Честно говоря, я даже не надеялся, что это когда-нибудь произойдет.
Кэллахен несколько смутился:
— Я и сам не знаю, как все случилось, но это так. Я без ума от Джози и собираюсь на ней жениться.
Спасибо тебе, Джози, — торжественно произнес Бен, с улыбкой глядя на невесту брата. — Не только за то, что помогла нам выбраться из этой переделки, но и за то, что сумела растопить этот айсберг. А я-то уж думал, что мне всю жизнь придется ему готовить. Что ж, а теперь познакомьтесь с моей женой Рэчел. Вернее, правильнее будет сказать, с моей будущей женой, потому что я не уверен, что обряд, проведенный братом Джошуа, имеет законную силу.
— С Рэчел мы уже познакомились, — ответила Джози.
— Похоже, нам придется расширять наш дом, тебе так не кажется? — спросил Кэллахен у брата.
— Нет, Симc, в этом нет никакой нужды. У Рэчел есть участок земли в Орегоне, мы, скорее всего, поселимся там и займемся фермерством. А вы с Джози можете обосноваться на нашем ранчо.
— Ты не забыл о том, что в Ларами нас до сих пор дожидается стадо племенных коров? Половина нашей доли по праву принадлежит тебе, так что вы приедете в Орегон не с пустыми руками. А теперь давайте лучше обсудим, как нам лучше организовать свадьбу. Сдается мне, двойных свадеб Ларами еще не видел.
Как это часто случалось с ним в последнее время, Кэллахен снова ошибся. Городок Ларами не стал свидетелем двойной свадьбы, потому что в этот ясный солнечный день во дворе дома Дэна и Энни перед священником предстали целых три пары новобрачных. Казалось, чуть ли не весь город собрался посмотреть на это событие.
Священник закончил проповедь, вступительную часть, и наступил главный момент церемонии.
— Берете ли вы, Симc Кэллахен, в жены эту женщину, Джози Миллер?
— Да, — без тени сомнения ответил Кэллахен. Пока шла церемония, с его губ не сходила улыбка. Он вспоминал, что произошло однажды ночью между ним и Джози на этом самом дворе, и эти воспоминания заставляли его с нетерпением ожидать момента, когда они с Джози наконец останутся одни.
— А вы, Бен Кэллахен, берете в жены эту женщину, Рэчел Уоррен?
— О да. — Поспешность, с которой ответил Бен, заставила улыбнуться всех присутствующих.
— А вы, Уилл Спенсер, берете в жены эту женщину, Элинор Олгуд?
— Да, сэр, — последовал четкий ответ Уилла.
С ответами невест тоже не было никаких затруднений. Все девушки, одетые в платья, собственноручно сшитые Элли специально для этой церемонии, выглядели великолепно.
Священник трижды произнес:
— Объявляю вас мужем и женой. — А затем обратился к новоиспеченным мужьям: — Можете поцеловать своих невест.
Уилл отнесся к этому разрешению со всей серьезностью, надолго прижавшись к губам Элли. Бен и Рэчел не стали увлекаться, лишь на мгновение легко прикоснулись друг к другу губами. Кэллахен же подхватил Джози на руки и, поцеловав ее, прошептал на ухо:
— Давай удерем отсюда и вернемся в гостиницу. Я схожу с ума от желания.
Улыбнувшись, Джози покачала головой:
— Нас еще ожидает праздничный ужин, придется тебе с этим смириться.
Но Кэллахену не пришлось долго ждать. Едва появившись на приеме и отведав торт, испеченный Любиной, все новобрачные посчитали, что гости вполне могут обойтись и без них, и поспешили в гостиницу, чтобы в полной мере насладиться обществом друг друга.
Глядя вслед уезжающему экипажу, который увозил новобрачных, Дэн обнял Энни за плечи и сказал:
— Я уверен, что они будут счастливы.
— Нисколько в этом не сомневаюсь, — с грустной улыбкой ответила его жена.
Эпилог
Элли уже подыскала дом в Ларами, в котором она собиралась открыть свою швейную мастерскую.
Кэллахен отправил в форт Бриджер телеграмму, в которой говорилось, что он приедет за Беном, как только уладит вопрос доставки нового стада коров из Ларами в Шарпсбург.
— Знаешь, что меня интересует? — спросила у Кэллахена Джози, когда они сидели во дворе дома Миллеров под неусыпным наблюдением Любины. — Кто та женщина, которая получила вознаграждение за поимку твоего брата?
— Меня самого мучает этот вопрос, — задумчиво ответил Кэллахен. — Бен, конечно, не силач, но он, должно быть, был совсем плох, если женщина сумела задержать его.
Джози встала со скамьи и направилась туда, где росли раскидистые кусты и где зоркий глаз Любины не мог их видеть. Кэллахен последовал за ней.
— Мисс Джози! — крикнула ей вслед служанка. — Вашей маме не понравится, если вы останетесь наедине с посторонним мужчиной.
— Завтра мистер Кэллахен уезжает, позволь нам побыть вдвоем.
Недовольно ворча, Любина поднялась и направилась в дом.
— А знаешь, Любина мне нравится, — усмехнулся Кэллахен. — Она из тех женщин, которые могут вовремя отступить.
Джози ничего не ответила, погруженная в свои мысли. Первый раз в жизни она не знала, что ей делать. Она была без памяти влюблена в Кэллахена, а он собирался уехать от нее, и она не знала, как ей его удержать.
— Ты точно решил, едешь завтра? — тихо спросила она.
— Да, на утреннем поезде. Я не знаю, в каком состоянии Бен, и мне надо поторопиться.
— Знаешь, я хочу поехать с тобой. — Джози наконец решилась произнести это.
— Джози, пойми меня правильно. Я много думал о нас, о том, что нас ждет. Ты ведь понимаешь, ты адвокат, образованная женщина, у тебя большое будущее, а я бывший преступник, сидел в тюрьме. Ты понимаешь, что мы не можем быть вместе?
— Почему ты так считаешь? — в отчаянии воскликнула Джози.
Кэллахен пристально посмотрел на нее и сказал, с трудом подбирая слова:
— Я ничего не могу тебе предложить, кроме довольно нелегкой жизни на ранчо. Нам предстоит много трудиться, чтобы выжить.»И что там будешь делать ты? Доить коров и рожать детей? Ты заслуживаешь большего.
Он все уже для себя решил, она видела это, понимала, что не сможет его переубедить.
На глаза у Джози навернулись слезы. Да, она была адвокатом, но она была еще и женщиной, страстно влюбленной женщиной. Ее мать всегда говорила ей, что женщина может и должна совмещать работу и семью, но Кэллахен не хотел этого понимать.
— Знаешь, Кэллахен, — сказала она, — если бы ты любил меня, я могла бы оставаться адвокатом и при этом быть с тобой. Но даже если мне пришлось бы выбирать, я без колебаний выбрала бы тебя и никогда бы об этом не пожалела. Но раз ты меня не любишь…
Она поспешно отвернулась, чтобы он не увидел ее слез, и направилась к дому.
И вот тут ему вдруг стало страшно. Он понял, что не представляет, как будет жить дальше, если ее не будет рядом. Проклиная свою слабость и свой эгоизм, он бросился за ней следом.
— Постой, Джози, я люблю тебя! Я полюбил тебя с той минуты, как увидел. Но сама подумай, разве это разумно?
— А мне неважно, разумно это или нет. Я просто хочу поступать так, как подсказывает мне сердце. — И когда Кэллахен подошел к ней, Джози обняла его, тесно прижавшись к его груди.
Прижимая к себе Джози, Кэллахен тут же забыл о всех своих сомнениях. Он хотел одного — чтобы она всегда была рядом с ним.
— Джози, милая… — Он хотел сказать что-то еще, но слова застряли в пересохшем горле.
Я люблю тебя, Симc Кэллахен, — прошептала Джози, глядя ему в глаза. — И если ты меня любишь, то что помешает нам быть вместе? И если ты опять начнешь говорить о том, что это безрассудство, я не знаю, что с тобой сделаю. Лучше поцелуй меня.
Он не заставил долго себя упрашивать, так как и сам уже умирал от желания. Прижавшись к ее губам, он понял, что погиб безвозвратно. Он навеки связан с этой женщиной, без нее его жизнь будет пустой и пресной. Он пропал с того самого момента, когда очнулся и увидел возле своей кровати белокурого ангела.
Оторвавшись от губ Джози, Кэллахен сказал:
— Завтра я поеду за Беном, а когда вернусь, мы с тобой поженимся. Не знаю, что из этого выйдет и что нас ждет в будущем, но в одном я точно уверен: я единственный мужчина во всем Вайоминге, который сможет ужиться с такой упрямой и своенравной женщиной, как ты. Так что я твой единственный шанс.
— Думаю, мы стоим друг друга. Тебе тоже палец в рот не клади, Симc Кэллахен. Но мы любим друг друга, а значит, как-нибудь друг друга вытерпим.
Обменявшись еще одним пылким поцелуем, они медленно пошли обратно к дому. Кэллахен с удивлением думал о том, что только что сделал. Он предложил Джози выйти за него замуж. Вернее, даже не так. Это она предложила ему стать ее мужем, а он согласился. Кэллахен не смог сдержать улыбки, представив себе лицо Бена в тот момент, » когда он услышит эту новость. Кэллахен вдруг с удивлением понял, что мысль о женитьбе больше не пугает его, правда, при условии, что Бен как можно скорее научит Джози готовить.
Рассвет застал Рэчел на вокзале. Оглядываясь по сторонам, она поспешно села в поезд, направлявшийся в Ларами. Пройдя в вагон, она присела у окна и стала разглядывать суетившихся на перроне пассажиров.
Вчера в форт Бриджер пришла телеграмма, в которой говорилось, что с Бена Кэллахена сняты все обвинения. Комендант форта тут же освободил его, и Бен решил отправиться в Ларами к старшему брату. Он нанял человека, который должен был проводить Рэчел на ферму, пообещав, что обязательно приедет туда позже. Рэчел не стала спорить, но решила, что не отпустит Бена одного. Она знала, что Бен поедет в Ларами утренним поездом, и тайком отправилась за ним. Сначала ей казалось, что это неплохая идея, но теперь, когда она уже сидела в поезде, ее решимость таяла с каждой минутой.
Моисей, инстинктивно ощутив ее тревогу, положил мордочку на колени хозяйки.
Рэчел не с кем было оставить собаку и пришлось тащить беднягу Моисея с собой. Люди в вагоне неодобрительно косились на пса, который за последнее время несколько подрос, а главное, отъелся. Но его хозяйке не было дела до их недовольства, она думала совсем о другом.
Рэчел расправила складки своего нового нарядного платья, которое она купила, получив вознаграждение за поимку Бена. Она договорилась с комендантом форта, что он присмотрит за ее лошадьми и фургоном. Правда, ей пришлось отдать за это все деньги, которые у нее еще оставались, и она пустилась в путь без цента в кармане.
За окном одна за другой проносились станции: Рок-Спрингс, Холвил, Типтон, и наконец ближе к полудню поезд прибыл на вокзал Ларами.
Кэллахен и Джози приехали на вокзал к отходу поезда, следовавшего из Ларами в Роулинс. Они видели, как Уилл поручает Перримана заботам судебного пристава, который должен был доставить его в Роулинс. Там только что было закончена постройка новой федеральной тюрьмы, где Перриману предстояло провести несколько следующих лет.
В толпе проезжавших и отъезжающих пассажиров Вэш, конюх Джози, который нес ее чемодан, едва не потерял свою хозяйку.
— Ты не поедешь со мной, Джози, — твердо сказал Кэллахен, сердито глядя на свою невесту.
— Я и не собираюсь ехать с тобой, — миролюбиво отвечала Джози. — Мы ведь обо всем договорились. Ты отправляешься за Беном, а я поеду до конца в Роулинс, где судья Мак-Спаррен пригласил меня осмотреть новую тюрьму.
— Только прошу тебя, не забывай, что в этом же поезде едет Перриман. Неизвестно, что может взбрести ему в голову. Вдруг он попытается сбежать?
— Не волнуйся, Симc, — мягко сказала Джози, обнимая своего жениха. — Я смогу позаботиться о себе.
В ответ Кэллахен лишь неодобрительно покачал головой.
— Стой, Моисей! — воскликнула Рэчел, натягивая поводок. Но пес уже не слышал ее. Они только что сошли с поезда, и Моисей, обрадовавшись долгожданной свободе, дернулся в сторону и, вырвав поводок из рук Рэчел, промчался прочь. Виляя хвостом, он спрыгнул с деревянной платформы и, смешавшись с толпой, тут же исчез из виду.
Напрасно Рэчел звала его, он даже не обернулся. Из глаз девушки брызнули слезы. Все складывалось совсем не так, как ей хотелось. Зачем она вообще поехала за Беном, ведь ясно же, что он не собирается с ней оставаться. Ей нужно вернуться обратно на ферму, но у нее нет денег, а теперь еще и Моисей сбежал.
Ее охватило отчаяние, слезы хлынули из глаз, и она, закрыв лицо руками, без сил опустилась на свой чемодан.
— Что с вами? Мы можем вам чем-нибудь помочь? — Услышав приятный, сочувственный голос, Рэчел подняла заплаканное лицо и увидела возле себя симпатичную светловолосую девушку в сопровождении высокого мужчины.
— Спасибо, но вы ничем не можете мне помочь, — жалобно ответила Рэчел, все еще всхлипывая.
— Я бы на вашем месте не стал этого утверждать, — улыбнулся мужчина. — Лучше расскажите ей, что вас так расстроило, она все равно не отстанет, пока не поможет вам, — продолжал он, с нежностью глядя на свою спутницу.
— Помогите мне найти мою собаку. Она сбежала, как только мы сошли с поезда.
— Конечно, мы поможем вам ее отыскать! — воскликнула блондинка. — Но вы уверены, что вам ничего больше не нужно?
— Ну вы же не сможете заставить Бена полюбить меня, — горестно всхлипнула Рэчел.
— Как вы сказали? Бена? — нахмурился темноволосый незнакомец.
— Ну да, Бена Кэллахена. Это мой муж, вернее, он был моим мужем. Знаете, он потерял память…. Впрочем, это долгая история, я не буду утомлять вас. Помогите мне, пожалуйста, отыскать моего пса, мистер… — Она вопросительно посмотрела на мужчину. — Простите, я не знаю, как вас зовут.
— Я думаю, вам знакомо мое имя. Меня зовут Симc Кэллахен, я брат Бена, — ответил мужчина.
Глаза Рэчел расширились от удивления.
— Вы Симc Кэллахен? — переспросила она, не веря своим ушам.
— Да. Но когда вы успели пожениться и что вы делаете здесь? — спросил он у Рэчел.
— Понимаете, я нашла его в прерии раненого, без сознания. Когда он пришел в себя, то не мог ничего о себе вспомнить. Мы стали жить вместе, я полюбила его. Мне казалось, он тоже любит меня. Но потом он все вспомнил и отправился сюда, в Ларами, чтобы отыскать вас. Я поехала за ним тайком, он не знает, что я здесь.
— Но ведь я послал в форт телеграмму, что скоро приеду. Почему он меня не дождался?! — воскликнул Кэллахен.
— Мы не получали никакой телеграммы. Он поехал искать вас, а я последовала за ним.
Бен Кэллахен уже выходил из здания вокзала, как вдруг услышал позади себя жалобный собачий визг. Обернувшись, он увидел, как рассерженный вокзальный сторож тащит за собой на поводке упирающуюся собаку. Не веря своим глазам, Бен узнал Моисея. Это какое-то наваждение, он не мог быть здесь, и все же у Бена не было никаких сомнений, это был Моисей.
— Моисей?! — воскликнул Бен.
Увидев хозяина, пес радостно рванулся к нему, чуть не сбив с ног старичка-сторожа. И в тот же момент до слуха Бена донесся знакомый женский голос:
— Моисей! Моисей! Где ты, негодник?
Собака бросилась на голос, и Бен поспешил за Моисеем. Едва завернув за угол, Бен наткнулся на свою жену.
— Рэчел? Что ты здесь делаешь? — оправившись от изумления, спросил он.
— Я приехала за тобой, — ответила она, настороженно глядя на него.
Бен раскрыл объятия, а она бросилась к нему и прижалась к его крепкой груди. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Когда же Бен наконец поднял глаза, то не смог сдержать изумленного возгласа:
— Симc! — Не веря своим глазам, Бен выпустил Рэчел из своих объятий и шагнул брату навстречу.
Кэллахен с трудом проглотил комок в горле. Его младший брат, живой и невредимый. Наконец-то он нашел его! Он столько времени думал об этой встрече! Симc молча обнял брата и крепко прижал его к себе.
Через некоторое время, справившись с волнением, Симc немного отстранился и внимательно посмотрел на Бена.
— Да, похоже, тебе пришлось несладко, братишка, — произнес он.
— Я был серьезно ранен и к тому же потерял память. Но теперь благодаря Рэчел все позади. Она спасла меня. Но как ты узнал, что я приеду на этом поезде? — спросил Бен.
— Я не знал этого. Я как раз собирался ехать за тобой в форт Бриджер. Почему ты меня не дождался, я ведь отправил телеграмму? — Мысль о том, что они могли разминуться, была не слишком приятной.
— Я не получал никакой телеграммы, — пожал плечами Бен. — Я отправился сюда, как только меня освободили. Кстати, ты можешь мне объяснить, что же все-таки произошло? Я не все пока вспомнил.
— Я потом тебе подробно все расскажу. Это были происки Перримана, который надеялся засадить нас в тюрьму и присвоить себе наши деньги и нашу землю. Но в дело вмешалась Джози, и все его планы пошли прахом. — Кэллахен с ласковой улыбкой обернулся к Джози.
— Джози? — с недоумением переспросил Бен.
— Да, я ведь вас еще не представил. Знакомься, Бен, это Джози, моя невеста. — Кэллахен взял девушку за руку.
Бен расхохотался:
— Неужели ты женишься? Поверить не могу! Честно говоря, я даже не надеялся, что это когда-нибудь произойдет.
Кэллахен несколько смутился:
— Я и сам не знаю, как все случилось, но это так. Я без ума от Джози и собираюсь на ней жениться.
Спасибо тебе, Джози, — торжественно произнес Бен, с улыбкой глядя на невесту брата. — Не только за то, что помогла нам выбраться из этой переделки, но и за то, что сумела растопить этот айсберг. А я-то уж думал, что мне всю жизнь придется ему готовить. Что ж, а теперь познакомьтесь с моей женой Рэчел. Вернее, правильнее будет сказать, с моей будущей женой, потому что я не уверен, что обряд, проведенный братом Джошуа, имеет законную силу.
— С Рэчел мы уже познакомились, — ответила Джози.
— Похоже, нам придется расширять наш дом, тебе так не кажется? — спросил Кэллахен у брата.
— Нет, Симc, в этом нет никакой нужды. У Рэчел есть участок земли в Орегоне, мы, скорее всего, поселимся там и займемся фермерством. А вы с Джози можете обосноваться на нашем ранчо.
— Ты не забыл о том, что в Ларами нас до сих пор дожидается стадо племенных коров? Половина нашей доли по праву принадлежит тебе, так что вы приедете в Орегон не с пустыми руками. А теперь давайте лучше обсудим, как нам лучше организовать свадьбу. Сдается мне, двойных свадеб Ларами еще не видел.
Как это часто случалось с ним в последнее время, Кэллахен снова ошибся. Городок Ларами не стал свидетелем двойной свадьбы, потому что в этот ясный солнечный день во дворе дома Дэна и Энни перед священником предстали целых три пары новобрачных. Казалось, чуть ли не весь город собрался посмотреть на это событие.
Священник закончил проповедь, вступительную часть, и наступил главный момент церемонии.
— Берете ли вы, Симc Кэллахен, в жены эту женщину, Джози Миллер?
— Да, — без тени сомнения ответил Кэллахен. Пока шла церемония, с его губ не сходила улыбка. Он вспоминал, что произошло однажды ночью между ним и Джози на этом самом дворе, и эти воспоминания заставляли его с нетерпением ожидать момента, когда они с Джози наконец останутся одни.
— А вы, Бен Кэллахен, берете в жены эту женщину, Рэчел Уоррен?
— О да. — Поспешность, с которой ответил Бен, заставила улыбнуться всех присутствующих.
— А вы, Уилл Спенсер, берете в жены эту женщину, Элинор Олгуд?
— Да, сэр, — последовал четкий ответ Уилла.
С ответами невест тоже не было никаких затруднений. Все девушки, одетые в платья, собственноручно сшитые Элли специально для этой церемонии, выглядели великолепно.
Священник трижды произнес:
— Объявляю вас мужем и женой. — А затем обратился к новоиспеченным мужьям: — Можете поцеловать своих невест.
Уилл отнесся к этому разрешению со всей серьезностью, надолго прижавшись к губам Элли. Бен и Рэчел не стали увлекаться, лишь на мгновение легко прикоснулись друг к другу губами. Кэллахен же подхватил Джози на руки и, поцеловав ее, прошептал на ухо:
— Давай удерем отсюда и вернемся в гостиницу. Я схожу с ума от желания.
Улыбнувшись, Джози покачала головой:
— Нас еще ожидает праздничный ужин, придется тебе с этим смириться.
Но Кэллахену не пришлось долго ждать. Едва появившись на приеме и отведав торт, испеченный Любиной, все новобрачные посчитали, что гости вполне могут обойтись и без них, и поспешили в гостиницу, чтобы в полной мере насладиться обществом друг друга.
Глядя вслед уезжающему экипажу, который увозил новобрачных, Дэн обнял Энни за плечи и сказал:
— Я уверен, что они будут счастливы.
— Нисколько в этом не сомневаюсь, — с грустной улыбкой ответила его жена.
Эпилог
Шайенна, Вайоминг — июль 1890
Вслед за Джози Кэллахен вошел в ложу оперного театра. Они немного опоздали, представление в честь назначения нового губернатора штата Вайоминг вот-вот должно было начаться.
Прошло уже восемь лет со дня их свадьбы, но Кэллахен снова поймал себя на мысли, что не может оторвать восторженного взгляда от жены. Сегодня Джози выглядела просто потрясающе. Любина собрала ее пышные волосы в высокую прическу, закрепив их бриллиантовыми заколками. Волосы Джози отливали золотом, а бриллианты таинственно мерцали, притягивая к ней взгляды едва ли не всех присутствующих.
На ней было новое платье, последнее творение самой модной портнихи города — Элли Спенсер. Той пришлось изрядно повозиться, ведь Джози была уже на последнем месяце беременности, и сшить нарядное платье на ее фигуру было не так-то просто.
Элли была довольна, что справилась с работой в срок. Она вполне могла бы не успеть, учитывая то, что маленькому Уиллу исполнилось всего полтора месяца и он требовал к себе постоянного внимания.
Войдя в ложу, Джози и Кэллахен молча поприветствовали Дэна и Энни, которые приехали чуть раньше. За эти восемь лет Дэн добился значительных успехов в карьере. Он продолжал заниматься проблемами индейцев, и его миротворческие усилия не прошли незамеченными. Ему даже предлагали довольно высокий пост в Вашингтоне, но он отказался, твердо зная, что Энни ни за что не согласится уехать из Вайоминга.
Кэллахен огляделся по сторонам. Похоже, Бен и Рэчел тоже опаздывали. Они недавно приехали погостить со своего ранчо в Орегоне вместе с Элом, которого они взяли к себе, когда его родители погибли во время наводнения, и с дочкой, темноволосой малюткой, чье появление на свет стало настоящим счастьем для ее мамы Рэчел, уверенной после пяти лет предыдущего брака, что она уже никогда не может иметь детей.
Джози и Кэллахен оставили шестилетнего Клера и четырехлетнего Тэда в гостинице под присмотром Любины. Старик Синклер тоже должен был прийти на представление, и Джози вовсе не хотела, чтобы в театре начался кавардак, когда мальчишки затеют с дедом свою обычную возню. Джози вообще уже начала волноваться из-за того, что ее дети слишком много времени проводят в обществе своего неугомонного прадеда. Старший, Клер, начал настаивать, чтобы его называли полным именем — Синклер, а малютка Тедди с большим интересом перебирает дедову колоду карт.
— Слушай, а сколько продлится это представление? — прошептал Кэллахен на ухо Джози, когда они заняли свои места. — Нам вообще не надо было сюда приходить. Энни ведь говорила, что роды могут начаться в любой момент.
— Мама ведь здесь, с нами, так что мне нечего бояться, — успокоила мужа Джози, — к тому же у меня уже двое детей, и я кое-что в этом понимаю. Я думаю, малышка родится только на следующей неделе, — уверенно заявила Джози.
Кэллахен не стал с ней спорить. Он уже давно перестал спорить со своей упрямой женой. Раз она говорит, что ребенок появится не раньше следующей недели, значит, так оно и есть. Вдруг до него дошел смысл слов Джози, и он с недоумением уставился на нее.
— Малышка? Ты думаешь, после двух мальчишек у нас будет девочка? — с улыбкой спросил он жену.
— Это не я так думаю, Любина так говорит. Ты ведь знаешь, в таких вопросах она не ошибается.
Кэллахен обнял жену за плечи. — Когда наконец начнется это представление?
Мне уже не терпится отправиться домой. Есть кое что поинтереснее этого скучного праздника, — прошептал он, нежно целуя жену.
— Сейчас уже начинается. Первым будет выступать новый губернатор штата. Но сначала наша Лаура споет гимн, который недавно написал Френсис Скотт Кэй, — сказала Джози.
— Смотри, уже поднимают занавес, — перебил ее Кэллахен. — Вот и Лаура.
— Я ведь говорил ей, что платье со звездами и полосами не подходит для этого случая, — проворчал старый Синклер, едва успевший к началу представления. — Нужно что-нибудь более строгое. Но ведь Лаура такая же упрямая, как ее старшая сестра, ее не переспоришь. Ну ничего, к следующему выступлению я найму лучшего портного в Нью-Йорке, и он сошьет для моей внучки достойный наряд.
— Ты и так потакаешь ей во всем, папа, — повернулась к отцу доктор Энни. — Она вбила себе в голову, что хочет учиться на оперную певицу, а ты ее в этом поддерживаешь. Мне совсем не хочется, чтобы моя дочь выступала на сцене.
— Ты ведь сама знаешь, что она все равно сделает так, как захочет, — ответил жене Дэн, обнимая ее. — Мы сами так ее воспитали.
Энни хотела что-то возразить, но в этот момент ведущий на сцене сказал:
— Леди и джентльмены, прошу всех встать. Сейчас в исполнении Лауры Миллер прозвучит наш национальный гимн.
Лаура взглянула в ложу, где, затаив дыхание, стояли ее родные, и начала петь.
Джози вдруг почувствовала знакомую боль внизу живота и, наклонившись к мужу, прошептала:
— Похоже, на этот раз я была не права, нам не следовало сюда приходить.
— Я не верю своим ушам. Ты говоришь, что была не права? — в притворном удивлении прошептал Кэллахен, но, взглянув на жену, тут же стал серьезным. — Ты хочешь сказать, что нам нужно вернуться в отель и вызвать врача?
В ответ Джози лишь молча кивнула.
На этот раз судья Джози Кэллахен действительно ошиблась. Ее дочь родилась в гостинице в ту же ночь.
Кэллахен, сияя от счастья, взглянул на крохотное личико дочери и прошептал устало улыбающейся Джози:
— Похоже, наша дочь будет все делать по-своему, как и ты, любовь моя…
Вслед за Джози Кэллахен вошел в ложу оперного театра. Они немного опоздали, представление в честь назначения нового губернатора штата Вайоминг вот-вот должно было начаться.
Прошло уже восемь лет со дня их свадьбы, но Кэллахен снова поймал себя на мысли, что не может оторвать восторженного взгляда от жены. Сегодня Джози выглядела просто потрясающе. Любина собрала ее пышные волосы в высокую прическу, закрепив их бриллиантовыми заколками. Волосы Джози отливали золотом, а бриллианты таинственно мерцали, притягивая к ней взгляды едва ли не всех присутствующих.
На ней было новое платье, последнее творение самой модной портнихи города — Элли Спенсер. Той пришлось изрядно повозиться, ведь Джози была уже на последнем месяце беременности, и сшить нарядное платье на ее фигуру было не так-то просто.
Элли была довольна, что справилась с работой в срок. Она вполне могла бы не успеть, учитывая то, что маленькому Уиллу исполнилось всего полтора месяца и он требовал к себе постоянного внимания.
Войдя в ложу, Джози и Кэллахен молча поприветствовали Дэна и Энни, которые приехали чуть раньше. За эти восемь лет Дэн добился значительных успехов в карьере. Он продолжал заниматься проблемами индейцев, и его миротворческие усилия не прошли незамеченными. Ему даже предлагали довольно высокий пост в Вашингтоне, но он отказался, твердо зная, что Энни ни за что не согласится уехать из Вайоминга.
Кэллахен огляделся по сторонам. Похоже, Бен и Рэчел тоже опаздывали. Они недавно приехали погостить со своего ранчо в Орегоне вместе с Элом, которого они взяли к себе, когда его родители погибли во время наводнения, и с дочкой, темноволосой малюткой, чье появление на свет стало настоящим счастьем для ее мамы Рэчел, уверенной после пяти лет предыдущего брака, что она уже никогда не может иметь детей.
Джози и Кэллахен оставили шестилетнего Клера и четырехлетнего Тэда в гостинице под присмотром Любины. Старик Синклер тоже должен был прийти на представление, и Джози вовсе не хотела, чтобы в театре начался кавардак, когда мальчишки затеют с дедом свою обычную возню. Джози вообще уже начала волноваться из-за того, что ее дети слишком много времени проводят в обществе своего неугомонного прадеда. Старший, Клер, начал настаивать, чтобы его называли полным именем — Синклер, а малютка Тедди с большим интересом перебирает дедову колоду карт.
— Слушай, а сколько продлится это представление? — прошептал Кэллахен на ухо Джози, когда они заняли свои места. — Нам вообще не надо было сюда приходить. Энни ведь говорила, что роды могут начаться в любой момент.
— Мама ведь здесь, с нами, так что мне нечего бояться, — успокоила мужа Джози, — к тому же у меня уже двое детей, и я кое-что в этом понимаю. Я думаю, малышка родится только на следующей неделе, — уверенно заявила Джози.
Кэллахен не стал с ней спорить. Он уже давно перестал спорить со своей упрямой женой. Раз она говорит, что ребенок появится не раньше следующей недели, значит, так оно и есть. Вдруг до него дошел смысл слов Джози, и он с недоумением уставился на нее.
— Малышка? Ты думаешь, после двух мальчишек у нас будет девочка? — с улыбкой спросил он жену.
— Это не я так думаю, Любина так говорит. Ты ведь знаешь, в таких вопросах она не ошибается.
Кэллахен обнял жену за плечи. — Когда наконец начнется это представление?
Мне уже не терпится отправиться домой. Есть кое что поинтереснее этого скучного праздника, — прошептал он, нежно целуя жену.
— Сейчас уже начинается. Первым будет выступать новый губернатор штата. Но сначала наша Лаура споет гимн, который недавно написал Френсис Скотт Кэй, — сказала Джози.
— Смотри, уже поднимают занавес, — перебил ее Кэллахен. — Вот и Лаура.
— Я ведь говорил ей, что платье со звездами и полосами не подходит для этого случая, — проворчал старый Синклер, едва успевший к началу представления. — Нужно что-нибудь более строгое. Но ведь Лаура такая же упрямая, как ее старшая сестра, ее не переспоришь. Ну ничего, к следующему выступлению я найму лучшего портного в Нью-Йорке, и он сошьет для моей внучки достойный наряд.
— Ты и так потакаешь ей во всем, папа, — повернулась к отцу доктор Энни. — Она вбила себе в голову, что хочет учиться на оперную певицу, а ты ее в этом поддерживаешь. Мне совсем не хочется, чтобы моя дочь выступала на сцене.
— Ты ведь сама знаешь, что она все равно сделает так, как захочет, — ответил жене Дэн, обнимая ее. — Мы сами так ее воспитали.
Энни хотела что-то возразить, но в этот момент ведущий на сцене сказал:
— Леди и джентльмены, прошу всех встать. Сейчас в исполнении Лауры Миллер прозвучит наш национальный гимн.
Лаура взглянула в ложу, где, затаив дыхание, стояли ее родные, и начала петь.
Джози вдруг почувствовала знакомую боль внизу живота и, наклонившись к мужу, прошептала:
— Похоже, на этот раз я была не права, нам не следовало сюда приходить.
— Я не верю своим ушам. Ты говоришь, что была не права? — в притворном удивлении прошептал Кэллахен, но, взглянув на жену, тут же стал серьезным. — Ты хочешь сказать, что нам нужно вернуться в отель и вызвать врача?
В ответ Джози лишь молча кивнула.
На этот раз судья Джози Кэллахен действительно ошиблась. Ее дочь родилась в гостинице в ту же ночь.
Кэллахен, сияя от счастья, взглянул на крохотное личико дочери и прошептал устало улыбающейся Джози:
— Похоже, наша дочь будет все делать по-своему, как и ты, любовь моя…