Страница:
Возвратившись в базу, в 1970 году, в году 100-летия со дня рождения В.И.Ленина подводная лодка "Б-21" была объявлена отличной.
В 1973 году после окончания Академии я был назначен начальником штаба 69-й БПЛ, сменив в этой должности капитана 1 ранга Евгения Георгиевича Малькова, который получил назначение на должность комбрига. Наша бригада готовилась к беспрецедентному эксперименту - несению боевой службы на Средиземном море в составе бригады со штабом, плавбазой продолжительностью год. Неудивительно, что для выполнения этого ответственного мероприятия выбор пал на бригаду, которую возглавлял опытный подводник Иван Николаевич Паргамон. Иван Николаевич имел опыт службы в Полярном на подводных лодках различных проектов с 1949 года, в своё время он командовал головной подводной лодкой 641 проекта "Б-94", занимал должность зам. командира дивизии атомных ПЛ в Гремихе. С вступлением в должность я сразу же без раскачки включился в бурный " водоворот " подготовки к этому легендарному походу, до выхода в который оставалось всего две недели. Надо было за короткий срок сделать много: ознакомиться со штабом, изучить состояние дел на кораблях, предусмотреть всё необходимое для длительного плавания и, самое главное, вместе со штабом помочь командиру бригады качественно подготовить и проверить готовность подводных лодок к плаванию. Этот поход был уникален по многим показателям. Это была самая продолжительная боевая служба бригадным составом подводных лодок за всю историю боевых служб 4 эскадры (388 суток - с 15 сентября 1973 года по 8 октября 1974 года). По своему составу в этом походе бригада имела рекордное количество подводных лодок - 10 подводных лодок 641 проекта и одна приданная бригаде ракетная подводная лодка 651 проекта из 9-й эскадры ПЛ Северного флота. 4-я эскадра постоянно нести боевую службу бригадами с таким напряжением, конечно, была не в состоянии. В последующих походах состав бригад по количеству подводных лодок был значительно меньше, а их продолжительность не превышала 10-11 месяцев. В этом походе впервые начал осваиваться межпоходовый отдых экипажей подводных лодок в Севастополе и Ялте с межпоходовым ремонтом подводных лодок в этот период вторыми экипажами. Этот поход бригады являлся наиболее результативным и по решению противолодочных задач (за весь период подводные лодки имели 71 обнаружение иностранных подводных лодок).
У меня нет данных, проводились ли исследования по вопросу о том, насколько продолжительно могут находиться в отрыве от обычной береговой обстановки, в отрыве от семьи, женского общества здоровые молодые люди и как эта продолжительность сказывается на психическом и физическом состоянии их здоровья. У американцев, насколько мне известно, продолжительность различных экспедиций, дальних плаваний ограничивается 6-тью месяцами. Говорят, что когда этот вопрос задали одному из наших академиков, он ответил, что чем дольше, тем лучше (как оказалось, возраст академика был более 90 лет). Когда ещё только решался вопрос о годичной боевой службе, командованием ВМФ рассматривались различные варианты отдыха подводников. Один из вариантов заключался в том, чтобы в период межпоходового ремонта подводной лодки в иностранном порту арендовать гостиницу и доставлять туда из Союза семьи подводников. Но этот вариант был затруднителен в исполнении, т.к. не все семьи по состоянию здоровья жён или детей, а также по другим причинам могли прибыть в иностранный порт и, кроме того, этот вариант не решал задачу отдыха неженатых подводников, а также задачу встречи моряков с родной привычной обстановкой.
Другой вариант заключался в том, чтобы на период отдыха экипажей, фрахтовать какой-нибудь пассажирский морской теплоход и устроить на нём круизное плавание экипажа вместе с семьями. Но и этот вариант отвергли, т.к. во-первых, не у всех подводников есть семьи, а во-вторых, моряки в этом случае попадали из одного плавания в другое, а им требуется в период отдыха обязательно походить по твёрдой земле. Остановились на варианте отдыха в Севастополе, для чего на мысе Феолент стали срочно строить для этих целей базу межпоходового отдыха подводников. После семимесячного плавания мне пришлось возглавлять первый такой межпоходовый 24-х суточный отдых двух экипажей - "Б-440" (командир капитан 2 ранга Бурунов) и "Б-413" (командир капитан 2 ранга Погорелов). База отдыха на Феоленте ещё не была готова, поэтому отдых подводников срочной службы был организован в расположении 153 бригады подводных лодок ЧФ в Севастополе, а отдых офицеров и мичманов - в Ялтинском доме отдыха.
Усиление сил 5 эскадры на Средиземном море полноценной бригадой подводных лодок было как нельзя кстати. В ноябре 1973 года разразился израильско-арабский кризис. Обстановка была напряжённой. В восточной части Средиземного моря были сосредоточены значительные военно-морские силы, как ВМС НАТО (две АУГ 6-го Флота США), так и кораблей 5 эскадры ВМФ. Под водой в восточной части Средиземного моря в общей сложности маневрировало более двух десятков подводных лодок (включая наши лодки, лодки США и НАТО). Советский Союз осуществлял помощь Сирии поставкой военной техники морским путём. На подходах к сирийским портам израильской морской ракетой был потоплен наш транспорт "Мечников". В этих условиях две подводные лодки из состава бригады ("Б-409" - командир Ю.Н.Фомичёв, "Б-130" - командир В.В.Степанов) были развёрнуты на защиту наших морских коммуникаций и получили от Министра обороны разрешение использовать обычное оружие в целях противолодочной обороны. Задача, поставленная в таком виде, для командиров подводных лодок была не понятна и практически невыполнима. Не ясно, каким же образом они должны защищать наши транспорты, идущие в порты Египта и Сирии. Лодки, конечно, были готовы использовать противолодочные торпеды, но в какой момент (с обнаружением подводной цели или с обнаружением применения оружия по нашим лодкам) и по каким лодкам (американским, французским, итальянским - ведь не все страны принимали боевое участие в конфликте), командирам было не ясно. Кроме того, на наших подводных лодках не было объективных гидроакустических классификаторов целей, а достоверность классификации подводной лодки, основываясь, только на докладе гидроакустика, была далеко от 100 процентной. Обычно для подтверждения гидроакустического контакта с подводной лодкой, командиры должны были всплывать под перископ и убеждаться визуально и с помощью РЛС, что по обнаруженному пеленгу надводных целей нет, но в боевых условиях это было не допустимо. Ошибка в выполнении поставленной задачи могла привести к международному конфликту. Через двое суток эта задача всё же была снята с наших лодок, и они возвратились к выполнению основной задачи - поиск ПЛАРБ в готовности к их уничтожению с началом боевых действий. Оба командира по результатам похода, как фактические участники боевых действий, были награждены боевыми орденами.
Необходимо отметить, что по отношению к подводникам 4-й эскадры допущена несправедливость, заключающаяся в том, что почти все они лишены права быть причисленными к участникам боевых действий, в которых принимали участие наши Вооружённые Силы в послевоенное время. И это несмотря на то, что почти все подводные лодки эскадры выполняли задачи боевой службы (по всем документам боевая служба приравнивается к выполнению боевой задачи) в таком взрывоопасном районе, как Средиземное море, где всегда сталкивались интересы многих стран мира и где систематически возникали международные конфликты. Согласно Закону "О ветеранах" определены страны и периоды ведения боевых действий в послевоенное время, в которых участвовали наши Вооружённые Силы. Удостоверение участника боевых действий выдаётся военнослужащим, которые именно в эти периоды выполняли боевые задачи, находясь в этих странах. Но подводные лодки не могут выполнять свои задачи на суше, они выполняют свойственные им боевые задачи только в море. Поэтому лодки, которые выполняли боевые задачи в море в период конфликтов, под действие Закона "О ветеранах" не подпадают, а лодки, которые в период конфликтов заходили в перечисленные в Законе страны не для ведения боевых действий, а лишь для пополнения запасов, ППР и отдыха, могут подпадать под действие Закона. Мы видим явное несовершенство Закона. Кроме Закона "О ветеранах" существует ещё и подзаконный документ - специальная директива Главкома ВМФ, в которой названы все корабли ВМФ, которые причислены к участникам боевых действий, но в эту директиву по нерадивости штабных чиновников не включена ни одна подводная лодка 4 эскадры. Ярким примером этой несправедливости могут служить "Б-409" и "Б-130", которых нет в директиве Главкома, а свои боевые задачи выполняли не в Египте или Сирии, а в море, поэтому они под Закон "О ветеранах" не подпадают. В декабре 1973 года в период конфликта я возглавлял отряд кораблей в составе плавмастерской, "Б-105" (командир Н.И.Горшков, впоследствии зам. командира 5-й эскадры по подводным лодкам, контр-адмирал) и "Б-31" (командир Л.Р.Куверский, впоследствии герой Советского Союза) при деловом заходе в сирийский порт Латакия с целью пополнения запасов, ППР и отдыха личного состава. В порту реально ощущалась военная обстановка - в городе ходили военные патрули, наблюдалось много зенитных постов, патрульные катера систематически осуществляли профилактическое бомбометание в гавани против боевых пловцов. Эти лодки также в директиве Главкома не числились.
Мне довелось руководить работой штабного поста подводных лодок на флагманском корабле 5 эскадры. Работа всего штаба 5 эскадры в период конфликта была исключительно напряжённой. Поток донесений, которые корабли эскадры делали на командный пункт согласно табелю срочных донесений, был настолько велик, что всю эту информацию было трудно обработать. Каждую телеграмму надо было прочитать, принять решение по ней и наложить резолюцию, адресовав соответствующему исполнителю. Я наблюдал, например, что начальник штаба эскадры контр-адмирал А.Ушаков работал почти круглосуточно, делая короткие перерывы на приём пищи и ночной отдых, при этом количество поступающих донесений превышало количество донесений, по которым были приняты резолюции. И когда он уходил на короткий ночной отдых, оставалась стопка необработанных телеграмм, которые по правилам не могли храниться более суток и к утру уничтожались. Было совершенно очевидно, что управление работой штаба необходимо автоматизировать.
Наши корабли и корабли 6 Флота США постоянно осуществляли слежение друг за другом в готовности применить оружие. Силы, конечно, были не равны, но при необходимости корабли и подводные лодки 5-й эскадры могли дать достойный отпор. По мнению самих американцев, надводные корабли эскадры для них особой угрозы не представляли, так как все они на виду и их действия контролировались, а вот наших подводных лодок они побаивались, так как их местонахождение им не было известно. Мы учитывали это и иногда провоцировали их на бессмысленные противолодочные действия. Спасательное судно, например, заходило в боевые порядки АУГ и начинало производить переговоры по ЗПС (звукоподводная связь), имитируя установление связи с подводной лодкой. Корабли охранения АУГ при этом немедленно начинали поисковые действия подводной лодки в зоне действия АУГ, которой на самом деле в этом районе не было.
Возвратившись из 13-ти месячного плавания 69-й БПЛ, после оформления отчёта за это плавание и, отгуляв отпуск за два года, в феврале 1976 года я был назначен на должность командира 96-й бригады, той бригады, на которой я начинал службу на Северном Флоте. При формировании 33 дивизии на базе Краснознамённой ордена Ушакова 1-й степени бригады подводных лодок первой была сформирована 161-я БПЛ в 1951 году (полярнинцы ее так и называли - 1-я бригада). 96-я бригада была сформирована в 1952 году - по счёту третьей в составе дивизии, и за ней закрепилось название - 3-я бригада.
Бригадой командовали: с ноября 1952г. по сентябрь 1954 г. - Макаренков Георгий Филлипович; с сентября 1954г. по май 1956г. - Горожанкин Александр Васильевич; с мая1956г. по август 1958г. - Петелин Александр Иванович; с августа 1958г. по август 1960г. - Евсеев Иван Александрович; с августа 1960г. по январь 1965г. - Лихарев Иван СергЕевич; с января 1965г. по декабрь 1966г. - Илюхин Михаил Григорьевич; с декабря 1966г. по февраль 1969г. - Шадрич Олег Петрович; с февраля 1969г. по июль 1972г. - Акимов Владимир Ильич; с августа 1972г. по ноябрь1972г. - Чернавин Лев Давыдович; с ноября 1972г. по февраль 1976г. - Хлопунов Вадим Иванович; с февраля 1976г. по декабрь 1985г. - Даньков Юрий Николаевич; с декабря1985г. - Сучков Геннадий Александрович.
Штаб бригады возглавляли: с июня 1952г. по февраль 1954г. - Гунченко Николай Григорьевич; с февраля 1954г. по октябрь 1955г. - Ямщиков Николай Иванович; с октября 1955г. по апрель 1956г. - Петелин Александр Иванович; с апреля1956г. по август 1958г. - Хомчик Сергей Степанович; с августа 1958г. по август 1960г. - Лихарев Иван Сергеевич; с августа 1960г. по март 1962г. - Агафонов Виталий Наумович; с июля1962г. по июнь 1963г. - Соколов Иван Алексеевич; с июня 1963г. по июнь 1964г. - Зенченко Пётр Трофимович; с июня 1964г. по сентябрь1969г. - Броневицкий Леонид Михайлович; с сентября1969г. по декабрь 1970г. - Парамонов Василий Алексеевич; с января 1971г. по ноябрь 1973г. - Гвадзабия Геннадий Владимирович; с ноября 1973г. по декабрь1974г. - Широченков Анатолий Матвеевич; с декабря 1974г. по октябрь 1978г. - Поведёнок Михаил Васильевич; с октября 1978г. по август 1983г. - Ануфриев Виктор Александрович; с августа 1983г. - по сентябрь 1985г. - Сучков Геннадий Александрович; с сентября 1985 г. - Егоров Евгений Владимирович.
За 10-ти летний период моего командования бригадой основным видом деятельности ее было несение боевой службы в Средиземном море. Как я отмечал ранее, бригадным составом во главе с комбригом и штабом подводные лодки 4 эскадры начали нести боевую службу на Средиземном море продолжительностью 8-11 месяцев с 1969 года (за исключением 69-й БПЛ, которая несла боевую службу в течение 13 месяцев в 1973 - 1974 г.г.). С 1969 по 1982 годы командиры бригад 4-й эскадры, сменяя друг друга, возглавляли дальние походы своих соединений на Средиземное море в следующей последовательности:
Чернавин Лев Давыдович (161 БПЛ, в 1969 г.);
Хлопунов Вадим Иванович (69 БПЛ, в 1969-1970 г.г., В.И.Хлопунов занимал должность зам. комбрига по БП, а переход бригады до Средиземного моря возглавлял командир эскадры Пётр Николаевич Романенко);
Акатов Альберт Васильевич (211 БПЛ в 1970 - 1971г.г., переход бригады до Средиземного моря возглавлял командир эскадры Пётр Николаевич Романенко);
Акимов Владимир Ильич (96 БПЛ, в 1971 - 1972г.г.);
Паргамон Иван Николаевич (69 БПЛ, в 1972 г.);
Акатов Альберт Васильевич (211 БПЛ, в 1972 - 1973г.г.);
Хлопунов Вадим Иванович (96 БПЛ, в 1973 г.);
Паргамон Иван Николаевич (69 БПЛ, в 1973 - 1974г.г., 13 месяцев);
Акатов Альберт Васильевич (211 БПЛ, в 1974 - 1975г.г.);
Мальков Евгений Георгиевич (161 БПЛ, в 1975 - 1976г.г.);
Даньков Юрий Николаевич (96 БПЛ, в 1976 - 1977г.г.);
Кузьмин Анатолий Алексеевич (69 БПЛ, в 1977 - 1978г.г.);
Даньков Юрий Николаевич (96 БПЛ, в 1978 г.);
Поведёнок Михаил Васильевич (211 БПЛ, в 1978 - 1979г.г.);
Ларионов Виталий Петрович (161 БПЛ, в 1979 - 1980г.г.);
Широченков Анатолий Матвеевич (69 БПЛ, в 1980 - 1981г.г.);
Даньков Юрий Николаевич (96 БПЛ, в 1981г.);
Мохов Игорь Николаевич (211БПЛ, в 1982г.).
Как видим, все командиры соединений эскадры в основном по разу возглавили несение боевой службы своих подводных лодок на Средиземном море, за исключением Иван Николаевича Паргамона и Вадима Ивановича Хлопунова, которые дважды водили подводные лодки своего соединения в составе бригады на боевую службу. Мне и Альберту Васильевичу Акатову выдалось трижды выполнять эту ответственную задачу.
Я вместе со штабом возглавлял несение боевой службы лодок в составе бригады в 1976г., в 1978г. и в 1981 г.
В 1976 году моя бригада меняла на Средиземном море 161-ю бригаду, которой командовал Евгений Георгиевич Мальков. Евгений Георгиевич ввёл меня в курс событий на Средиземноморском театре. Взаимоотношения между СССР и АРЕ ухудшились, и нашим кораблям пришлось распрощаться с удобным для захода подводных лодок портом Александрия. Евгению Георгиевичу довелось участвовать в выводе наших кораблей и эвакуации техники, имущества и советских граждан из Египта. По договорённости с руководством Сирии, был оборудован пункт ремонта наших подводных лодок в сирийском порту Тартус, куда были заведены плавучий склад и плавмастерская. Подводные лодки могли в этом порту производить ремонт, пополнение запасов, отдых и смену экипажей при организации межпоходового отдыха в Севастополе. Конечно, ремонтные возможности в Тартусе по сравнению с Александрией были значительно скромнее и ограничивались ремонтными возможностями плавмастерской, а межпоходовые ремонты выполнялись силами вторых экипажей. Небольшой ППР (планово-предупредительный ремонт), кратковременный отдых и пополнение запасов подводные лодки производили в основном в точках якорных стоянок в обеспечении плавбазы, плавмастерской и вспомогательных судов 54 оперативной бригады судов обеспечения 5-й эскадры ВМФ. Если погода позволяла, лодки швартовались к борту плавбазы или плавмастерской, но при усилении волнения моря, они осуществляли ППР, маневрируя в заданном секторе, так как большие глубины в точках якорных стоянок (в основном более 50 метров) не обеспечивали безопасность стоянки на якоре. Необходимо было расширить возможности захода наших подводных лодок в порты дружественных стран на Средиземном море.
В октябре 1976 года я получил приказание возглавить отряд кораблей в составе плавбазы, подводной лодки "Б-409" и черноморского тральщика для делового захода в Тунисский порт Бизерта. В сентябре этого же года командующий ВМС Туниса контр-адмирал Джудиди по приглашению командования ВМФ осуществил визит на эсминце "президент Бургиба " (фактически это был старый американский сторожевик типа "Батлер", переименованный в эсминец) в Севастополь. Такой визит корабли Туниса не осуществляли последние сто лет. В Севастополе тунисских моряков встретили с большим гостеприимством, дали возможность ознакомиться с боевыми кораблями, посмотреть строительство наших кораблей в Николаеве, показали достопримечательности города и организовали встречу с главнокомандующим ВМФ адмиралом Флота СССР Горшковым С.Г., предоставив для этого специальный самолёт. Визит широко освещался в нашей прессе. Так случилось, что деловой заход наших кораблей в Бизерту состоялся непосредственно сразу после визита тунисских моряков в Севастополь. Под благоприятным впечатлением этого визита, в Бизерте нас встретили исключительно доброжелательно. Корабли ошвартовали у причалов военно-морской базы, поставив корабли в соответствии с нашими пожеланиями. Как только мы ошвартовались, на берегу нас встретил почётный караул тунисских военных моряков. В моё распоряжение на весь десятидневный период делового захода была предоставлена автомашина с водителем (правда воспользоваться этой машиной у меня необходимость не возникла). Встретивший нас представитель посольства сразу, как только подали с плавбазы трап, вручил мне план первоначальных мероприятий: визит к мэру города, визит к бургомистру, визит к командующему флотом - все визиты по 20 минут. Я был в некотором замешательстве, так как я, по общепринятому церемониалу, должен был для каждого из этих должностных лиц организовать ответный приём, а это было затруднительно. Дело в том, что наш деловой заход не являлся официальным визитом, и на него выделение представительских денег не предполагалось. Тогда я принимаю решение пригласить всех троих тунисских руководителей на обед русской кухни, который организовать в тот же день на флагманском корабле продолжительностью 1 час, руководствуясь принципом взаимности. Что касается горячительных напитков, то пришлось воспользоваться моими личными запасами и запасами командиров кораблей. Поэтому на столе оказались разномастные бутылки - и коньяк, и сибирская водка, и охотничья водка. Но за доброжелательными тостами эти шероховатости замечены не были. При моём визите к командующему Флотом, контр-адмирал Джудиди лично встретил меня у входа в здание свое резиденции. При согласовании порядка пребывания советских моряков в Бизерте, на все наши вопросы мы получили самые доброжелательные ответы. Например: никакой оплаты за пользование электроэнергией, водой; увольнение наших моряков в город в любое время по нашему усмотрению; при спусках водолазов для осмотра подводной части кораблей никаких разрешений запрашивать не надо, ну и т.д.
Во время пребывания в Бизерте наши моряки произвели качественный ремонт материальной части, хорошо отдохнули (были организованы между советскими и тунисскими моряками футбольный матч, спортивные состязания по баскетболу и волейболу), посмотрели достопримечательности города.
Бизерта - небольшой, но очень живописный приморский городок. В начале ХХ века Бизерта являлась главной базой французского флота на Средиземном море, куда были выведены в 20-х годах прошлого века остатки царского российского Черноморского флота (33 корабля), нашедших здесь своё пристанище до конца своей морской жизни.
И был поход…
В тот поход мы уходили экстренно, времени на полную подготовку не оставалось. Военно-политическая обстановка 1978 года требовала развертывания в Средиземном море наибольшего числа советских подводных лодок.
А на нашей Б-807 - множество переназначений: из 65 матросов 56 уволились в запас! Почти все офицеры - первый раз в должности. Подготовка офсостова - аховая. Новоназначенный командир капитан 2 ранга Дмитрий Косолапов каждый день по четыре часа проводил с ними занятия по тактике. На рулях - матрос Мерзаралиев. Он и по-русски то с трудом понимал не то что команды в экстремальной обстановке.
В ноябре поставили нас на доковый осмотр в Росте. А зима 1978 года выдалась суровой - все обмерзало и замерзало. Невозможно было проверить, как держат клапана забортной арматуры. Лодка стоит с креном и дифферентом в три градуса. Допустимая норма - полтора. Командир говорит механику:
- Поддуйте же цистерны!
А тот ему:
- Без толку! Все равно такой же крен примет. Дуем, дуем…
Заставили его выяснить, в чем дело. Оказалось в Кронштадте, в заводе рабочие-ремонтники забыли поставить крышку на ЦГБ (цистерну главного балласта) №10!
А нас отцы-командиры торопят с выходом в море: надо план закрывать!
Готовы были выпихнуть без сдачи первой задачи, без замера шумности, без размагничивания, без радиодевиации. И это при том, что по документам нам положено 180 суток для нормальной отработки всех этих задач! Мы с командиром взмолились: дайте хоть одну задачу отработать!
Вышли на мерную линию. Нам ее зачли как задачу Л-2 - одиночное плавание подводной лодки, на что по нормативам отводится не менее пяти суток. Ладно - сдали за сутки.
Вышли на глубоководное погружение. Душа не на месте: что-то будет… После такого ремонта уходить на 250 метров - рисковый номер. С нами идет комбриг капитан 1 ранга Юрий Даньков.
Погрузились на 150 метров - доклад из второго: в отсек поступает вода! Бьет сверху! Самый опасный тип пробоины - подволочная! Лезем в отсек и видим: резиновая прокладка съемного листа выпирает в отсек! Ее выдавливает забортным давлением. Оказывается, ее поставили наоборот! Ласточкиным хвостом кверху! Всплыли. Открутили все шпильки, подняли съемный лист. Это тоже надо было ухитриться. Тем более что волны через проем заплескивают в отсек, который, как известно - аккумуляторный. Пока меняли прокладку, матросы во втором отсеке прикрывали «дыру» тюфяками… Эх, народ у нас - умнейший. Золотые головы у мужиков! Заводскую работу в море сделали!
Всю предпоходную подготовку нам свернули до предела, прошли галопом размагничивание корпуса, мерную милю - это в шторм, когда не видно створных знаков, командир только успел левый мотор на малом ходу определить! Все для того, чтобы поставить птичку - «вып.» Это самая страшная птица не белом свете - «вып». Не выпь, а именно «вып» - «выполнено». Выполнено по принципу: «записал, но сделал - упущение; сделал, но не записал - преступление».
Очень торопились отправить нас в автономку, потому и на торпедные стрельбы в шторм послали, заранее зная, что торпеду в таких волнах никакой торпедолов не выловит. Заранее нам это простили - дали торпеду на утопление, лишь бы зачет подписать да птицу «вып» в документах поставить.
Наконец, настал срок выхода в автономку.
Уходили мы 12 февраля в 23часа 55 минут. За пять минут до рокового 13-го числа да ещё понедельника,… Комбриг Даньков лично чалки сбрасывал, как это было принято еще с военных времен.
Едва мы вышли за Сеть Наволок - шторм в шесть баллов. А ведь по флоту был объявлен ветер-раз на всю неделю! А нас выпихнули!
В 1973 году после окончания Академии я был назначен начальником штаба 69-й БПЛ, сменив в этой должности капитана 1 ранга Евгения Георгиевича Малькова, который получил назначение на должность комбрига. Наша бригада готовилась к беспрецедентному эксперименту - несению боевой службы на Средиземном море в составе бригады со штабом, плавбазой продолжительностью год. Неудивительно, что для выполнения этого ответственного мероприятия выбор пал на бригаду, которую возглавлял опытный подводник Иван Николаевич Паргамон. Иван Николаевич имел опыт службы в Полярном на подводных лодках различных проектов с 1949 года, в своё время он командовал головной подводной лодкой 641 проекта "Б-94", занимал должность зам. командира дивизии атомных ПЛ в Гремихе. С вступлением в должность я сразу же без раскачки включился в бурный " водоворот " подготовки к этому легендарному походу, до выхода в который оставалось всего две недели. Надо было за короткий срок сделать много: ознакомиться со штабом, изучить состояние дел на кораблях, предусмотреть всё необходимое для длительного плавания и, самое главное, вместе со штабом помочь командиру бригады качественно подготовить и проверить готовность подводных лодок к плаванию. Этот поход был уникален по многим показателям. Это была самая продолжительная боевая служба бригадным составом подводных лодок за всю историю боевых служб 4 эскадры (388 суток - с 15 сентября 1973 года по 8 октября 1974 года). По своему составу в этом походе бригада имела рекордное количество подводных лодок - 10 подводных лодок 641 проекта и одна приданная бригаде ракетная подводная лодка 651 проекта из 9-й эскадры ПЛ Северного флота. 4-я эскадра постоянно нести боевую службу бригадами с таким напряжением, конечно, была не в состоянии. В последующих походах состав бригад по количеству подводных лодок был значительно меньше, а их продолжительность не превышала 10-11 месяцев. В этом походе впервые начал осваиваться межпоходовый отдых экипажей подводных лодок в Севастополе и Ялте с межпоходовым ремонтом подводных лодок в этот период вторыми экипажами. Этот поход бригады являлся наиболее результативным и по решению противолодочных задач (за весь период подводные лодки имели 71 обнаружение иностранных подводных лодок).
У меня нет данных, проводились ли исследования по вопросу о том, насколько продолжительно могут находиться в отрыве от обычной береговой обстановки, в отрыве от семьи, женского общества здоровые молодые люди и как эта продолжительность сказывается на психическом и физическом состоянии их здоровья. У американцев, насколько мне известно, продолжительность различных экспедиций, дальних плаваний ограничивается 6-тью месяцами. Говорят, что когда этот вопрос задали одному из наших академиков, он ответил, что чем дольше, тем лучше (как оказалось, возраст академика был более 90 лет). Когда ещё только решался вопрос о годичной боевой службе, командованием ВМФ рассматривались различные варианты отдыха подводников. Один из вариантов заключался в том, чтобы в период межпоходового ремонта подводной лодки в иностранном порту арендовать гостиницу и доставлять туда из Союза семьи подводников. Но этот вариант был затруднителен в исполнении, т.к. не все семьи по состоянию здоровья жён или детей, а также по другим причинам могли прибыть в иностранный порт и, кроме того, этот вариант не решал задачу отдыха неженатых подводников, а также задачу встречи моряков с родной привычной обстановкой.
Другой вариант заключался в том, чтобы на период отдыха экипажей, фрахтовать какой-нибудь пассажирский морской теплоход и устроить на нём круизное плавание экипажа вместе с семьями. Но и этот вариант отвергли, т.к. во-первых, не у всех подводников есть семьи, а во-вторых, моряки в этом случае попадали из одного плавания в другое, а им требуется в период отдыха обязательно походить по твёрдой земле. Остановились на варианте отдыха в Севастополе, для чего на мысе Феолент стали срочно строить для этих целей базу межпоходового отдыха подводников. После семимесячного плавания мне пришлось возглавлять первый такой межпоходовый 24-х суточный отдых двух экипажей - "Б-440" (командир капитан 2 ранга Бурунов) и "Б-413" (командир капитан 2 ранга Погорелов). База отдыха на Феоленте ещё не была готова, поэтому отдых подводников срочной службы был организован в расположении 153 бригады подводных лодок ЧФ в Севастополе, а отдых офицеров и мичманов - в Ялтинском доме отдыха.
Усиление сил 5 эскадры на Средиземном море полноценной бригадой подводных лодок было как нельзя кстати. В ноябре 1973 года разразился израильско-арабский кризис. Обстановка была напряжённой. В восточной части Средиземного моря были сосредоточены значительные военно-морские силы, как ВМС НАТО (две АУГ 6-го Флота США), так и кораблей 5 эскадры ВМФ. Под водой в восточной части Средиземного моря в общей сложности маневрировало более двух десятков подводных лодок (включая наши лодки, лодки США и НАТО). Советский Союз осуществлял помощь Сирии поставкой военной техники морским путём. На подходах к сирийским портам израильской морской ракетой был потоплен наш транспорт "Мечников". В этих условиях две подводные лодки из состава бригады ("Б-409" - командир Ю.Н.Фомичёв, "Б-130" - командир В.В.Степанов) были развёрнуты на защиту наших морских коммуникаций и получили от Министра обороны разрешение использовать обычное оружие в целях противолодочной обороны. Задача, поставленная в таком виде, для командиров подводных лодок была не понятна и практически невыполнима. Не ясно, каким же образом они должны защищать наши транспорты, идущие в порты Египта и Сирии. Лодки, конечно, были готовы использовать противолодочные торпеды, но в какой момент (с обнаружением подводной цели или с обнаружением применения оружия по нашим лодкам) и по каким лодкам (американским, французским, итальянским - ведь не все страны принимали боевое участие в конфликте), командирам было не ясно. Кроме того, на наших подводных лодках не было объективных гидроакустических классификаторов целей, а достоверность классификации подводной лодки, основываясь, только на докладе гидроакустика, была далеко от 100 процентной. Обычно для подтверждения гидроакустического контакта с подводной лодкой, командиры должны были всплывать под перископ и убеждаться визуально и с помощью РЛС, что по обнаруженному пеленгу надводных целей нет, но в боевых условиях это было не допустимо. Ошибка в выполнении поставленной задачи могла привести к международному конфликту. Через двое суток эта задача всё же была снята с наших лодок, и они возвратились к выполнению основной задачи - поиск ПЛАРБ в готовности к их уничтожению с началом боевых действий. Оба командира по результатам похода, как фактические участники боевых действий, были награждены боевыми орденами.
Необходимо отметить, что по отношению к подводникам 4-й эскадры допущена несправедливость, заключающаяся в том, что почти все они лишены права быть причисленными к участникам боевых действий, в которых принимали участие наши Вооружённые Силы в послевоенное время. И это несмотря на то, что почти все подводные лодки эскадры выполняли задачи боевой службы (по всем документам боевая служба приравнивается к выполнению боевой задачи) в таком взрывоопасном районе, как Средиземное море, где всегда сталкивались интересы многих стран мира и где систематически возникали международные конфликты. Согласно Закону "О ветеранах" определены страны и периоды ведения боевых действий в послевоенное время, в которых участвовали наши Вооружённые Силы. Удостоверение участника боевых действий выдаётся военнослужащим, которые именно в эти периоды выполняли боевые задачи, находясь в этих странах. Но подводные лодки не могут выполнять свои задачи на суше, они выполняют свойственные им боевые задачи только в море. Поэтому лодки, которые выполняли боевые задачи в море в период конфликтов, под действие Закона "О ветеранах" не подпадают, а лодки, которые в период конфликтов заходили в перечисленные в Законе страны не для ведения боевых действий, а лишь для пополнения запасов, ППР и отдыха, могут подпадать под действие Закона. Мы видим явное несовершенство Закона. Кроме Закона "О ветеранах" существует ещё и подзаконный документ - специальная директива Главкома ВМФ, в которой названы все корабли ВМФ, которые причислены к участникам боевых действий, но в эту директиву по нерадивости штабных чиновников не включена ни одна подводная лодка 4 эскадры. Ярким примером этой несправедливости могут служить "Б-409" и "Б-130", которых нет в директиве Главкома, а свои боевые задачи выполняли не в Египте или Сирии, а в море, поэтому они под Закон "О ветеранах" не подпадают. В декабре 1973 года в период конфликта я возглавлял отряд кораблей в составе плавмастерской, "Б-105" (командир Н.И.Горшков, впоследствии зам. командира 5-й эскадры по подводным лодкам, контр-адмирал) и "Б-31" (командир Л.Р.Куверский, впоследствии герой Советского Союза) при деловом заходе в сирийский порт Латакия с целью пополнения запасов, ППР и отдыха личного состава. В порту реально ощущалась военная обстановка - в городе ходили военные патрули, наблюдалось много зенитных постов, патрульные катера систематически осуществляли профилактическое бомбометание в гавани против боевых пловцов. Эти лодки также в директиве Главкома не числились.
Мне довелось руководить работой штабного поста подводных лодок на флагманском корабле 5 эскадры. Работа всего штаба 5 эскадры в период конфликта была исключительно напряжённой. Поток донесений, которые корабли эскадры делали на командный пункт согласно табелю срочных донесений, был настолько велик, что всю эту информацию было трудно обработать. Каждую телеграмму надо было прочитать, принять решение по ней и наложить резолюцию, адресовав соответствующему исполнителю. Я наблюдал, например, что начальник штаба эскадры контр-адмирал А.Ушаков работал почти круглосуточно, делая короткие перерывы на приём пищи и ночной отдых, при этом количество поступающих донесений превышало количество донесений, по которым были приняты резолюции. И когда он уходил на короткий ночной отдых, оставалась стопка необработанных телеграмм, которые по правилам не могли храниться более суток и к утру уничтожались. Было совершенно очевидно, что управление работой штаба необходимо автоматизировать.
Наши корабли и корабли 6 Флота США постоянно осуществляли слежение друг за другом в готовности применить оружие. Силы, конечно, были не равны, но при необходимости корабли и подводные лодки 5-й эскадры могли дать достойный отпор. По мнению самих американцев, надводные корабли эскадры для них особой угрозы не представляли, так как все они на виду и их действия контролировались, а вот наших подводных лодок они побаивались, так как их местонахождение им не было известно. Мы учитывали это и иногда провоцировали их на бессмысленные противолодочные действия. Спасательное судно, например, заходило в боевые порядки АУГ и начинало производить переговоры по ЗПС (звукоподводная связь), имитируя установление связи с подводной лодкой. Корабли охранения АУГ при этом немедленно начинали поисковые действия подводной лодки в зоне действия АУГ, которой на самом деле в этом районе не было.
Возвратившись из 13-ти месячного плавания 69-й БПЛ, после оформления отчёта за это плавание и, отгуляв отпуск за два года, в феврале 1976 года я был назначен на должность командира 96-й бригады, той бригады, на которой я начинал службу на Северном Флоте. При формировании 33 дивизии на базе Краснознамённой ордена Ушакова 1-й степени бригады подводных лодок первой была сформирована 161-я БПЛ в 1951 году (полярнинцы ее так и называли - 1-я бригада). 96-я бригада была сформирована в 1952 году - по счёту третьей в составе дивизии, и за ней закрепилось название - 3-я бригада.
Бригадой командовали: с ноября 1952г. по сентябрь 1954 г. - Макаренков Георгий Филлипович; с сентября 1954г. по май 1956г. - Горожанкин Александр Васильевич; с мая1956г. по август 1958г. - Петелин Александр Иванович; с августа 1958г. по август 1960г. - Евсеев Иван Александрович; с августа 1960г. по январь 1965г. - Лихарев Иван СергЕевич; с января 1965г. по декабрь 1966г. - Илюхин Михаил Григорьевич; с декабря 1966г. по февраль 1969г. - Шадрич Олег Петрович; с февраля 1969г. по июль 1972г. - Акимов Владимир Ильич; с августа 1972г. по ноябрь1972г. - Чернавин Лев Давыдович; с ноября 1972г. по февраль 1976г. - Хлопунов Вадим Иванович; с февраля 1976г. по декабрь 1985г. - Даньков Юрий Николаевич; с декабря1985г. - Сучков Геннадий Александрович.
Штаб бригады возглавляли: с июня 1952г. по февраль 1954г. - Гунченко Николай Григорьевич; с февраля 1954г. по октябрь 1955г. - Ямщиков Николай Иванович; с октября 1955г. по апрель 1956г. - Петелин Александр Иванович; с апреля1956г. по август 1958г. - Хомчик Сергей Степанович; с августа 1958г. по август 1960г. - Лихарев Иван Сергеевич; с августа 1960г. по март 1962г. - Агафонов Виталий Наумович; с июля1962г. по июнь 1963г. - Соколов Иван Алексеевич; с июня 1963г. по июнь 1964г. - Зенченко Пётр Трофимович; с июня 1964г. по сентябрь1969г. - Броневицкий Леонид Михайлович; с сентября1969г. по декабрь 1970г. - Парамонов Василий Алексеевич; с января 1971г. по ноябрь 1973г. - Гвадзабия Геннадий Владимирович; с ноября 1973г. по декабрь1974г. - Широченков Анатолий Матвеевич; с декабря 1974г. по октябрь 1978г. - Поведёнок Михаил Васильевич; с октября 1978г. по август 1983г. - Ануфриев Виктор Александрович; с августа 1983г. - по сентябрь 1985г. - Сучков Геннадий Александрович; с сентября 1985 г. - Егоров Евгений Владимирович.
За 10-ти летний период моего командования бригадой основным видом деятельности ее было несение боевой службы в Средиземном море. Как я отмечал ранее, бригадным составом во главе с комбригом и штабом подводные лодки 4 эскадры начали нести боевую службу на Средиземном море продолжительностью 8-11 месяцев с 1969 года (за исключением 69-й БПЛ, которая несла боевую службу в течение 13 месяцев в 1973 - 1974 г.г.). С 1969 по 1982 годы командиры бригад 4-й эскадры, сменяя друг друга, возглавляли дальние походы своих соединений на Средиземное море в следующей последовательности:
Чернавин Лев Давыдович (161 БПЛ, в 1969 г.);
Хлопунов Вадим Иванович (69 БПЛ, в 1969-1970 г.г., В.И.Хлопунов занимал должность зам. комбрига по БП, а переход бригады до Средиземного моря возглавлял командир эскадры Пётр Николаевич Романенко);
Акатов Альберт Васильевич (211 БПЛ в 1970 - 1971г.г., переход бригады до Средиземного моря возглавлял командир эскадры Пётр Николаевич Романенко);
Акимов Владимир Ильич (96 БПЛ, в 1971 - 1972г.г.);
Паргамон Иван Николаевич (69 БПЛ, в 1972 г.);
Акатов Альберт Васильевич (211 БПЛ, в 1972 - 1973г.г.);
Хлопунов Вадим Иванович (96 БПЛ, в 1973 г.);
Паргамон Иван Николаевич (69 БПЛ, в 1973 - 1974г.г., 13 месяцев);
Акатов Альберт Васильевич (211 БПЛ, в 1974 - 1975г.г.);
Мальков Евгений Георгиевич (161 БПЛ, в 1975 - 1976г.г.);
Даньков Юрий Николаевич (96 БПЛ, в 1976 - 1977г.г.);
Кузьмин Анатолий Алексеевич (69 БПЛ, в 1977 - 1978г.г.);
Даньков Юрий Николаевич (96 БПЛ, в 1978 г.);
Поведёнок Михаил Васильевич (211 БПЛ, в 1978 - 1979г.г.);
Ларионов Виталий Петрович (161 БПЛ, в 1979 - 1980г.г.);
Широченков Анатолий Матвеевич (69 БПЛ, в 1980 - 1981г.г.);
Даньков Юрий Николаевич (96 БПЛ, в 1981г.);
Мохов Игорь Николаевич (211БПЛ, в 1982г.).
Как видим, все командиры соединений эскадры в основном по разу возглавили несение боевой службы своих подводных лодок на Средиземном море, за исключением Иван Николаевича Паргамона и Вадима Ивановича Хлопунова, которые дважды водили подводные лодки своего соединения в составе бригады на боевую службу. Мне и Альберту Васильевичу Акатову выдалось трижды выполнять эту ответственную задачу.
Я вместе со штабом возглавлял несение боевой службы лодок в составе бригады в 1976г., в 1978г. и в 1981 г.
В 1976 году моя бригада меняла на Средиземном море 161-ю бригаду, которой командовал Евгений Георгиевич Мальков. Евгений Георгиевич ввёл меня в курс событий на Средиземноморском театре. Взаимоотношения между СССР и АРЕ ухудшились, и нашим кораблям пришлось распрощаться с удобным для захода подводных лодок портом Александрия. Евгению Георгиевичу довелось участвовать в выводе наших кораблей и эвакуации техники, имущества и советских граждан из Египта. По договорённости с руководством Сирии, был оборудован пункт ремонта наших подводных лодок в сирийском порту Тартус, куда были заведены плавучий склад и плавмастерская. Подводные лодки могли в этом порту производить ремонт, пополнение запасов, отдых и смену экипажей при организации межпоходового отдыха в Севастополе. Конечно, ремонтные возможности в Тартусе по сравнению с Александрией были значительно скромнее и ограничивались ремонтными возможностями плавмастерской, а межпоходовые ремонты выполнялись силами вторых экипажей. Небольшой ППР (планово-предупредительный ремонт), кратковременный отдых и пополнение запасов подводные лодки производили в основном в точках якорных стоянок в обеспечении плавбазы, плавмастерской и вспомогательных судов 54 оперативной бригады судов обеспечения 5-й эскадры ВМФ. Если погода позволяла, лодки швартовались к борту плавбазы или плавмастерской, но при усилении волнения моря, они осуществляли ППР, маневрируя в заданном секторе, так как большие глубины в точках якорных стоянок (в основном более 50 метров) не обеспечивали безопасность стоянки на якоре. Необходимо было расширить возможности захода наших подводных лодок в порты дружественных стран на Средиземном море.
В октябре 1976 года я получил приказание возглавить отряд кораблей в составе плавбазы, подводной лодки "Б-409" и черноморского тральщика для делового захода в Тунисский порт Бизерта. В сентябре этого же года командующий ВМС Туниса контр-адмирал Джудиди по приглашению командования ВМФ осуществил визит на эсминце "президент Бургиба " (фактически это был старый американский сторожевик типа "Батлер", переименованный в эсминец) в Севастополь. Такой визит корабли Туниса не осуществляли последние сто лет. В Севастополе тунисских моряков встретили с большим гостеприимством, дали возможность ознакомиться с боевыми кораблями, посмотреть строительство наших кораблей в Николаеве, показали достопримечательности города и организовали встречу с главнокомандующим ВМФ адмиралом Флота СССР Горшковым С.Г., предоставив для этого специальный самолёт. Визит широко освещался в нашей прессе. Так случилось, что деловой заход наших кораблей в Бизерту состоялся непосредственно сразу после визита тунисских моряков в Севастополь. Под благоприятным впечатлением этого визита, в Бизерте нас встретили исключительно доброжелательно. Корабли ошвартовали у причалов военно-морской базы, поставив корабли в соответствии с нашими пожеланиями. Как только мы ошвартовались, на берегу нас встретил почётный караул тунисских военных моряков. В моё распоряжение на весь десятидневный период делового захода была предоставлена автомашина с водителем (правда воспользоваться этой машиной у меня необходимость не возникла). Встретивший нас представитель посольства сразу, как только подали с плавбазы трап, вручил мне план первоначальных мероприятий: визит к мэру города, визит к бургомистру, визит к командующему флотом - все визиты по 20 минут. Я был в некотором замешательстве, так как я, по общепринятому церемониалу, должен был для каждого из этих должностных лиц организовать ответный приём, а это было затруднительно. Дело в том, что наш деловой заход не являлся официальным визитом, и на него выделение представительских денег не предполагалось. Тогда я принимаю решение пригласить всех троих тунисских руководителей на обед русской кухни, который организовать в тот же день на флагманском корабле продолжительностью 1 час, руководствуясь принципом взаимности. Что касается горячительных напитков, то пришлось воспользоваться моими личными запасами и запасами командиров кораблей. Поэтому на столе оказались разномастные бутылки - и коньяк, и сибирская водка, и охотничья водка. Но за доброжелательными тостами эти шероховатости замечены не были. При моём визите к командующему Флотом, контр-адмирал Джудиди лично встретил меня у входа в здание свое резиденции. При согласовании порядка пребывания советских моряков в Бизерте, на все наши вопросы мы получили самые доброжелательные ответы. Например: никакой оплаты за пользование электроэнергией, водой; увольнение наших моряков в город в любое время по нашему усмотрению; при спусках водолазов для осмотра подводной части кораблей никаких разрешений запрашивать не надо, ну и т.д.
Во время пребывания в Бизерте наши моряки произвели качественный ремонт материальной части, хорошо отдохнули (были организованы между советскими и тунисскими моряками футбольный матч, спортивные состязания по баскетболу и волейболу), посмотрели достопримечательности города.
Бизерта - небольшой, но очень живописный приморский городок. В начале ХХ века Бизерта являлась главной базой французского флота на Средиземном море, куда были выведены в 20-х годах прошлого века остатки царского российского Черноморского флота (33 корабля), нашедших здесь своё пристанище до конца своей морской жизни.
И был поход…
Контр-адмирал Иван Татарицкий
Из воспоминаний заместителя командира по политчасти подводной лодки Б-807
«Всплывает «железо», всплывает
На нашем желании жить…»
Из песни подводников
В тот поход мы уходили экстренно, времени на полную подготовку не оставалось. Военно-политическая обстановка 1978 года требовала развертывания в Средиземном море наибольшего числа советских подводных лодок.
А на нашей Б-807 - множество переназначений: из 65 матросов 56 уволились в запас! Почти все офицеры - первый раз в должности. Подготовка офсостова - аховая. Новоназначенный командир капитан 2 ранга Дмитрий Косолапов каждый день по четыре часа проводил с ними занятия по тактике. На рулях - матрос Мерзаралиев. Он и по-русски то с трудом понимал не то что команды в экстремальной обстановке.
В ноябре поставили нас на доковый осмотр в Росте. А зима 1978 года выдалась суровой - все обмерзало и замерзало. Невозможно было проверить, как держат клапана забортной арматуры. Лодка стоит с креном и дифферентом в три градуса. Допустимая норма - полтора. Командир говорит механику:
- Поддуйте же цистерны!
А тот ему:
- Без толку! Все равно такой же крен примет. Дуем, дуем…
Заставили его выяснить, в чем дело. Оказалось в Кронштадте, в заводе рабочие-ремонтники забыли поставить крышку на ЦГБ (цистерну главного балласта) №10!
А нас отцы-командиры торопят с выходом в море: надо план закрывать!
Готовы были выпихнуть без сдачи первой задачи, без замера шумности, без размагничивания, без радиодевиации. И это при том, что по документам нам положено 180 суток для нормальной отработки всех этих задач! Мы с командиром взмолились: дайте хоть одну задачу отработать!
Вышли на мерную линию. Нам ее зачли как задачу Л-2 - одиночное плавание подводной лодки, на что по нормативам отводится не менее пяти суток. Ладно - сдали за сутки.
Вышли на глубоководное погружение. Душа не на месте: что-то будет… После такого ремонта уходить на 250 метров - рисковый номер. С нами идет комбриг капитан 1 ранга Юрий Даньков.
Погрузились на 150 метров - доклад из второго: в отсек поступает вода! Бьет сверху! Самый опасный тип пробоины - подволочная! Лезем в отсек и видим: резиновая прокладка съемного листа выпирает в отсек! Ее выдавливает забортным давлением. Оказывается, ее поставили наоборот! Ласточкиным хвостом кверху! Всплыли. Открутили все шпильки, подняли съемный лист. Это тоже надо было ухитриться. Тем более что волны через проем заплескивают в отсек, который, как известно - аккумуляторный. Пока меняли прокладку, матросы во втором отсеке прикрывали «дыру» тюфяками… Эх, народ у нас - умнейший. Золотые головы у мужиков! Заводскую работу в море сделали!
Всю предпоходную подготовку нам свернули до предела, прошли галопом размагничивание корпуса, мерную милю - это в шторм, когда не видно створных знаков, командир только успел левый мотор на малом ходу определить! Все для того, чтобы поставить птичку - «вып.» Это самая страшная птица не белом свете - «вып». Не выпь, а именно «вып» - «выполнено». Выполнено по принципу: «записал, но сделал - упущение; сделал, но не записал - преступление».
Очень торопились отправить нас в автономку, потому и на торпедные стрельбы в шторм послали, заранее зная, что торпеду в таких волнах никакой торпедолов не выловит. Заранее нам это простили - дали торпеду на утопление, лишь бы зачет подписать да птицу «вып» в документах поставить.
Наконец, настал срок выхода в автономку.
* * *
Уходили мы 12 февраля в 23часа 55 минут. За пять минут до рокового 13-го числа да ещё понедельника,… Комбриг Даньков лично чалки сбрасывал, как это было принято еще с военных времен.
Едва мы вышли за Сеть Наволок - шторм в шесть баллов. А ведь по флоту был объявлен ветер-раз на всю неделю! А нас выпихнули!