Независимо от разницы в исходных точках,
конечным продуктом первого этапа программы будет конвейер, с которого сходят инвестиционно привлекательные предпринимательские проекты, прошедшие конкурсный отбор и необходимую доводку.
Все эти проекты должны быть представлены в едином стандарте, по внешнему контуру максимально совместимом с существующими стандартами инвестиционных проектов и IT-продуктов западного образца. Такой продукт пользуется у инвесторов бешеным спросом.
Организация, управляющая программой, может предоставлять внешним инвесторам для покупки сбалансированные пакеты в виде долей в наборе стандартизованных предпринимательских проектов. При этом по каждому проекту – именно в силу стандартности его формы – легко получить максимально полную информацию относительно того, как он устроен, включая прогнозы прибыльности, оценки рисков, аудит состояния активов. Пакет должен быть сбалансирован с точки зрения того, чтобы усредненный риск по блоку разнородных проектов был значительно ниже, чем по каждому из проектов, а средняя доходность – выше рыночной.
Результат первого этапа – создание нескольких центров в регионе или отрасли, формирующих потоки предпринимательских проектов. Решающую роль при этом будет играть качество используемых в программе управленческих стандартов.В отсутствие стандарта программу не удастся запустить с самого начала. Отдельный предпринимательский проект, во-первых, чаще всего недостаточно крупный, чтобы заинтересовать внешних инвесторов. Во-вторых, в качестве уникального он требует нереальных затрат времени на разбирательство с его рисками, перспективами и авторскими заморочками. Именно эту ситуацию мы имеем сейчас.
На втором этапе центр внимания переносится на корпоративный этаж – на компании, агентства, фонды, которые на первом этапе обеспечивали поиск предпринимательских проектов, конкурсный отбор, стандартизацию, формирование пакетов. Теперь речь идет о секьюритизации самих корпоративных центров по привлечению инвестиций. К этому времени они должны наработать деловую историю, превратиться из конкурсных комиссий и администраторов проектных баз данных в корпорации, которые управляют потоками предпринимательских проектов. Тогда можно будет на основе накопленной информации говорить о параметрах роста стоимости этих центров управления потоками. Они выпустят свои ценные бумаги с определенными правдоподобными цифрами средней доходности. Такие центры могут быть привязаны к регионам (муниципальный или районный центр поддержки малого и среднего предпринимательства), крупным предприятиям (центр по реструктуризации оборонного предприятия на основе методологии «внутреннего предпринимательства»), могут иметь характер отраслевой, кластерный (корпоративный центр по обеспечению инвестициями предпринимательских проектов в сфере энергетики, транспорта или связи).
Наконец, на третьем этапе становится возможным освоение такого ресурса, как стратегический анализ и прогнозирование развития хозяйственной деятельности.При этом инвесторы станут ориентироваться не столько на текущую доходность имеющихся корпоративных центров, сколько на прогнозирование спроса, планы развития, программы технического перевооружения того или иного кластера. Инвесторам будет предложено вкладывать, скажем, в перевод группы предприятий, связанных с энергетикой, на энергосберегающие технологии или в развитие транспортной программы, обусловленной тем, что через регион прогнозируется или уже начинается рост товарных потоков. Так или иначе, предвидениеразличных трендов, оценкироста спроса или идеи технического перевооружения, отвечающего инновационному прорыву, будут превращаться в конкретный 3-5-летний прогноз, где именно ожидается максимальная востребованность инвестиций(а значит, и рост их доходности). На программе надстраивается третий этаж, который будет работать уже на энергетике правильно спрогнозированных тенденций.
На первом этапе, когда инвестиций еще нет, стратегия сама по себе достаточно бесполезна. После реализации первого и второго этапов поток инвестиций запущен и направлен в корпоративные русла. Только тогда стратегия может превратиться из документа, который имеет научно-публицистическое значение, в конкретный guide-book, непосредственное руководство к действию для стратегических инвесторов. Она нацеливает потоки инвестиционной энергии в узлы и полюса приоритетного роста.
У типовой программы управления стоимостью пять групп участников.
1. Конкретные региональные или отраслевые собственники и управляющие активами, которые готовы предпринимать и способны развиваться, но нуждаются в инвестициях для своих проектов.
2. Инвесторы всех типов, готовые вкладывать средства в ценные бумаги, рост стоимости которых устойчиво опережает динамику рынка и обеспечен реальным ростом капитализации активов.
3. Руководство региона или отрасли, его подразделения и службы, которые конкретными действиями создают возможность для реализации программы, предоставляют ей те или иные гарантии, преференции, инфраструктуру и т. д.
4. Предпринимательские объединения и другие субъекты гражданского общества, обеспечивающие прозрачность программы, мониторинг и контроль за ее реализацией, социальную поддержку.
5. Управляющая компания, предоставляющая ресурс компетенции и систему управленческих стандартов, которая способна запустить программу как массовую и клонировать проекты и команды предпринимателей.
Вымученная дискуссия о том, кто и что у нас должен увеличить в два раза, и точно ли в два, бесповоротно протухла. С площадок популярных изданий и еженедельных заседаний ее пора эвакуировать из гуманитарных соображений. А для решения управленческих проблем по существу есть инстанция, известная со времени первых пятилеток: постоянно действующее производственное совещание.Прописанное, кстати, по месту работы, а не рассуждений о ней.
«Луна твердая».
Поставил дату и расписался.
ГОССОБСТВЕННОСТЬ: К ОТМЕНЕ КРЕПОСТНОГО ПРАВА
ВОЗВРАЩЕНИЕ БЛУДНЫХ АКТИВОВ
Отраслевые и региональные управленцы в колесе реформ
На чем зарабатывают современные собственники?
Организация, управляющая программой, может предоставлять внешним инвесторам для покупки сбалансированные пакеты в виде долей в наборе стандартизованных предпринимательских проектов. При этом по каждому проекту – именно в силу стандартности его формы – легко получить максимально полную информацию относительно того, как он устроен, включая прогнозы прибыльности, оценки рисков, аудит состояния активов. Пакет должен быть сбалансирован с точки зрения того, чтобы усредненный риск по блоку разнородных проектов был значительно ниже, чем по каждому из проектов, а средняя доходность – выше рыночной.
Результат первого этапа – создание нескольких центров в регионе или отрасли, формирующих потоки предпринимательских проектов. Решающую роль при этом будет играть качество используемых в программе управленческих стандартов.В отсутствие стандарта программу не удастся запустить с самого начала. Отдельный предпринимательский проект, во-первых, чаще всего недостаточно крупный, чтобы заинтересовать внешних инвесторов. Во-вторых, в качестве уникального он требует нереальных затрат времени на разбирательство с его рисками, перспективами и авторскими заморочками. Именно эту ситуацию мы имеем сейчас.
На втором этапе центр внимания переносится на корпоративный этаж – на компании, агентства, фонды, которые на первом этапе обеспечивали поиск предпринимательских проектов, конкурсный отбор, стандартизацию, формирование пакетов. Теперь речь идет о секьюритизации самих корпоративных центров по привлечению инвестиций. К этому времени они должны наработать деловую историю, превратиться из конкурсных комиссий и администраторов проектных баз данных в корпорации, которые управляют потоками предпринимательских проектов. Тогда можно будет на основе накопленной информации говорить о параметрах роста стоимости этих центров управления потоками. Они выпустят свои ценные бумаги с определенными правдоподобными цифрами средней доходности. Такие центры могут быть привязаны к регионам (муниципальный или районный центр поддержки малого и среднего предпринимательства), крупным предприятиям (центр по реструктуризации оборонного предприятия на основе методологии «внутреннего предпринимательства»), могут иметь характер отраслевой, кластерный (корпоративный центр по обеспечению инвестициями предпринимательских проектов в сфере энергетики, транспорта или связи).
Наконец, на третьем этапе становится возможным освоение такого ресурса, как стратегический анализ и прогнозирование развития хозяйственной деятельности.При этом инвесторы станут ориентироваться не столько на текущую доходность имеющихся корпоративных центров, сколько на прогнозирование спроса, планы развития, программы технического перевооружения того или иного кластера. Инвесторам будет предложено вкладывать, скажем, в перевод группы предприятий, связанных с энергетикой, на энергосберегающие технологии или в развитие транспортной программы, обусловленной тем, что через регион прогнозируется или уже начинается рост товарных потоков. Так или иначе, предвидениеразличных трендов, оценкироста спроса или идеи технического перевооружения, отвечающего инновационному прорыву, будут превращаться в конкретный 3-5-летний прогноз, где именно ожидается максимальная востребованность инвестиций(а значит, и рост их доходности). На программе надстраивается третий этаж, который будет работать уже на энергетике правильно спрогнозированных тенденций.
На первом этапе, когда инвестиций еще нет, стратегия сама по себе достаточно бесполезна. После реализации первого и второго этапов поток инвестиций запущен и направлен в корпоративные русла. Только тогда стратегия может превратиться из документа, который имеет научно-публицистическое значение, в конкретный guide-book, непосредственное руководство к действию для стратегических инвесторов. Она нацеливает потоки инвестиционной энергии в узлы и полюса приоритетного роста.
У типовой программы управления стоимостью пять групп участников.
1. Конкретные региональные или отраслевые собственники и управляющие активами, которые готовы предпринимать и способны развиваться, но нуждаются в инвестициях для своих проектов.
2. Инвесторы всех типов, готовые вкладывать средства в ценные бумаги, рост стоимости которых устойчиво опережает динамику рынка и обеспечен реальным ростом капитализации активов.
3. Руководство региона или отрасли, его подразделения и службы, которые конкретными действиями создают возможность для реализации программы, предоставляют ей те или иные гарантии, преференции, инфраструктуру и т. д.
4. Предпринимательские объединения и другие субъекты гражданского общества, обеспечивающие прозрачность программы, мониторинг и контроль за ее реализацией, социальную поддержку.
5. Управляющая компания, предоставляющая ресурс компетенции и систему управленческих стандартов, которая способна запустить программу как массовую и клонировать проекты и команды предпринимателей.
Вымученная дискуссия о том, кто и что у нас должен увеличить в два раза, и точно ли в два, бесповоротно протухла. С площадок популярных изданий и еженедельных заседаний ее пора эвакуировать из гуманитарных соображений. А для решения управленческих проблем по существу есть инстанция, известная со времени первых пятилеток: постоянно действующее производственное совещание.Прописанное, кстати, по месту работы, а не рассуждений о ней.
* * *
Запуск советского автомата с посадочным модулем долгое время тормозился из-за бесконечной дискуссии о том, является ли поверхность Луны твердой либо мягкой. Тяжущиеся стороны не желали брать на себя ответственность. Тогда Сергей Королев написал на чистом листе:«Луна твердая».
Поставил дату и расписался.
ГОССОБСТВЕННОСТЬ: К ОТМЕНЕ КРЕПОСТНОГО ПРАВА
Формирование массового экономически и творчески раскрепощенного сословия собственников – сверхзадача строительства новой России. У кого нет собственности – у того нет и России. Кто не собственник – не имеет чести
быть собственностью своей страны.
В первую очередь речь должна идти об управляющих от имени государства. Несвободный, не имеющий собственности и потому ворующий управленец – первопричина нищеты стариков, домохозяек и детей, враг народа поневоле, паразит предпринимательства, агент национальной катастрофы.
Тем временем вопреки крепнущей моде на учреждение «проектных», «инвестиционных» и прочих комитетов управляющие компании в составе естественных монополий (типа «Росэнергоатома» или ГидроОГК) сегодня не являются ни предпринимательскими, ни, на худой конец, рыночными субъектами. Управленческие усилия их менеджеров все менее способны серьезно повлиять на размер дохода от основной деятельности, которая прямо или косвенно регулируется сверху почти на 100 %. А прежнее гуляй-поле для корыстной эксплуатации (пресловутого «распила») вверенных финансовых потоков объективно сужается.
Их положение все больше напоминает советский главк, находившийся под тотальным контролем отраслевого министерства (в лице соответствующего РАО). Только вместо изощренной системы госплановских показателей ими пытаются руководить с помощью убогих трехпальцевых комбинаций KPI или BSC.
Однако эта тенденция к новому управленческому закрепощению– лишь один из объективных факторов. С ним можно как сопоставить, так и противопоставить ему другие факторы, тенденции и способности. Даже на парусниках при использовании определенного набора компетенций можно плавать при любом направлении ветра, в том числе и встречном. В частности, для этого нужны, во-первых, определенные технологии управления парусами. Во-вторых, совокупность географических моделей и представлений об устройстве земного шара, континентах, течениях и рифах. В-третьих, способность точно определять собственные координаты и использовать особенности местонахождения.
В нашем конкретном случае названным компетенциям соответствуют:
1. Современные методы работы с активами, основанные на управленческих стандартах. [20]
2. Содержательные представления о системе институтов собственности,развиваемые, в частности, в институциональной экономике.
3. Знания о причинах, механизмах воспроизводства и путях решения проблемы сверхнизкой капитализации российских производственных фондов.
Сегодня для менеджерских команд, стремящихся обрести, сохранить и углубить свою субъектность, профессиональную независимость, есть возможность действовать на первом из управленческих уровней – предпринимательском. Здесь уже сформировались необходимые институты и базовые формы деятельности, притом госрегулирование все еще фрагментарно. С этого плацдарма возможно начать восхождение к трудной свободе корпоративного, а затем и стратегического управления. Альтернатива – дожидаться дарования обещанных свобод по итогам реформ в энергетике, концепция которых плывет, а дата окончания отодвигается все дальше.
Ниже изложена логика конструирования управляющей компании как субъекта реформ российской энергетики и других естественных монополий. Это контуры возможного будущего, для которого в настоящем есть основные предпосылки.
1. Обеспечить стабильную генерацию нового финансового потока, занимаясь предпринимательской деятельностью в периферийных зонах профильной сферы ответственности (например, энергосберегающие технологии, малая энергетика для локальных нужд, внутрикорпоративные энергетические модули и т. п.), частично свободных от административного регулирования. Если говорить о масштабах этого потока, то на первом этапе речь может идти о разработке и реализации десятков цепочек добавленной стоимости малого и среднего формата, рассчитанных на объемы инвестиций в интервале от 1 до 100 миллионов долларов и сроки реализации от одного года до трех лет.
2. Выявить и нарастить предпринимательский потенциал менеджеров компании на материале этих задач, наладить приток новых управленцев в команду.
3. Приобрести независимый источник доходов для удовлетворения нужд коллектива, развития, проектных разработок, собственных инвестиций.
4. Сформировать на базе компании постоянную «биржевую» площадку взаимодействия собственников производственных фондов, инвесторов и предпринимателей, которая послужит фундаментом для следующего этапа.
Задачи основной части компании по отношению к зоне внутреннего предпринимательства – создать защитный зонтик над ней, минимизировать корпоративные неопределенности и по возможности снижать стратегические риски. Иначе работа будет продвигаться слишком медленно.
Задачи этого этапа:
1. Выстраивание новой информационной технологии и корпоративной логистики по управлению растущим потоком схем добавленной стоимости.
2. Адаптация и освоение корпоративного управленческого стандарта, овладение энергией внутрикорпоративных противоречий и конфликтов, переход от административно-властной иерархии к рефлексивной иерархии управленческих компетенций.
3. Повышение мощности потока проектов, его стабилизация, увеличение среднего размера добавленной стоимости.
4. Наработка и стандартизация связей с опосредующими инвестиционными структурами: фондами private equity, венчурными фондами, операторами рынков junk bonds, хеджевыми фондами, инвестбанками.
5. Вовлечение в оборот предпринимательских команд из смежных областей энергетики, расширение поля деятельности за формальные границы компетенции УК.
6. Секьюритизация корпоративной программы по управлению потоком предпринимательских схем, концентрация инвестиций не на отдельных проектах, а на деятельности самой корпорации.
• распространить систему управления потоком схем добавления стоимости на основную сферу деятельности УК;
• реструктурировать уже ведущиеся работы по строительству и модернизации крупных энергообъектов в соответствии с управленческими стандартами;
• вывести профильную деятельность по производству энергии из тарифно-бюджетного тупика и превратить ее в высокодоходную за счет постоянного роста капитализации отрасли и привлечения в нее потока инвестиций.
Такие задачи в отличие от двух предыдущих этапов могут быть решены только в содержательном партнерстве с правительственными структурами. Но УК как партнер едва ли впечатлит государство в роли сочинителя стратегических программ, претендующих на бюджетные средства. Гораздо перспективнее выглядит переговорная позиция разработчика и собственника действующей корпоративной системы привлечения инвестиций. С этой позиции уже можно формулировать и обсуждать конкретные принципы государственной политики, позволяющие существенно нарастить пропускную способность системы управления инвестициями УК и распространить ее на всю естественную монополию.
Средств бюджета – в условиях сверхнизкой капитализации производственных фондов страны – в принципе недостаточно не только для экономических реформ, но и для полноценной модернизации отдельной отрасли. Проблема оказывается разрешима с помощью многократного увеличения «внутренней стоимости» (капитализации) отрасли и ее конвертации в рыночную за счет привлечения внешних инвестиций.
Потребуется предъявить крупным инвесторам программу управления капитализацией отрасли, сделать ее максимально прозрачной и открытой в узловых точках для внешней экспертизы и мониторинга. От государства нужны внятные гарантии, но не столько финансового, сколько политического характера, касающиеся долгосрочных целей программы привлечения инвестиций, ее основных этапов и неизменных принципов реализации. Задача УК в программе – воплотить этот набор гарантий в конструктивную форму финансовой технологии непрямых инвестиций, обеспечивающей рост стоимости средств, инвестированных в программу отраслевых реформ.
Главный принцип привлечения непрямых инвестиций в программы модернизации энергетики и других стратегически важных отраслей:
Инвестиции служат для запуска и поддержания роста капитализации отрасли, поэтому инвесторы получают жесткие государственные гарантии и прозрачный, поддающийся контролю механизм получения доли в приросте стоимости отраслевых активов, превышающей средний рыночный уровень доходности инвестиций. Однако они ни при каких обстоятельствах не должны получать ни доли в собственности на основные ресурсы и производственные фонды отрасли, ни доступа к управлению ими.
Функции собственника и управленца в подобных программах как раз и должны выполнять уполномоченные государством управляющие компании.
Государство в лице образованных им (либо с его участием) инвестиционных фондов также может выступать одним из инвесторов в модернизационных программах в двух случаях:
• если инвестиции бюджетных средств в программу обеспечивают государству более высокую доходность по сравнению с другими вариантами их вложения;
• если это требуется в отношении отдельных элементов и блоков программы по соображениям государственной безопасности.
Во всех прочих случаях использование бюджетных средств нецелесообразно.
Другая важнейшая функция управляющих компаний в программе связана с социально незащищенными конечными потребителями энергии. К ним в полной мере относится тезис, с которого начинается этот раздел. Проблемы тарифов и «перекрестного субсидирования» в российском обществе будут постоянно воспроизводиться в условиях, когда значительная часть потребителей не являются собственниками. Перевод всех потребителей энергии (и иных отраслевых продуктов и услуг) в позицию собственниковвозможен через корпоративные механизмы, внешне подобные государственной ваучеризации населения. Потребительские доли в собственности на активы энергетики должны при этом находиться под частичным (а для некоторых категорий населения – полным) управлением уполномоченной компании. Ее задача в данном случае – обеспечить такой рост стоимости этих долей, который даст возможность оплачивать за счет него определенный гарантированный минимум энергопотребления для граждан-собственников. Это позволит обеспечить сбалансированный рост доходов всех потребителей, социальную защищенность их отдельных групп и иные приоритеты государства экономическими методами, не прибегая к архаическим и топорным средствам типа тарифного администрирования и принудительных контрактов.
В первую очередь речь должна идти об управляющих от имени государства. Несвободный, не имеющий собственности и потому ворующий управленец – первопричина нищеты стариков, домохозяек и детей, враг народа поневоле, паразит предпринимательства, агент национальной катастрофы.
Тем временем вопреки крепнущей моде на учреждение «проектных», «инвестиционных» и прочих комитетов управляющие компании в составе естественных монополий (типа «Росэнергоатома» или ГидроОГК) сегодня не являются ни предпринимательскими, ни, на худой конец, рыночными субъектами. Управленческие усилия их менеджеров все менее способны серьезно повлиять на размер дохода от основной деятельности, которая прямо или косвенно регулируется сверху почти на 100 %. А прежнее гуляй-поле для корыстной эксплуатации (пресловутого «распила») вверенных финансовых потоков объективно сужается.
Их положение все больше напоминает советский главк, находившийся под тотальным контролем отраслевого министерства (в лице соответствующего РАО). Только вместо изощренной системы госплановских показателей ими пытаются руководить с помощью убогих трехпальцевых комбинаций KPI или BSC.
Однако эта тенденция к новому управленческому закрепощению– лишь один из объективных факторов. С ним можно как сопоставить, так и противопоставить ему другие факторы, тенденции и способности. Даже на парусниках при использовании определенного набора компетенций можно плавать при любом направлении ветра, в том числе и встречном. В частности, для этого нужны, во-первых, определенные технологии управления парусами. Во-вторых, совокупность географических моделей и представлений об устройстве земного шара, континентах, течениях и рифах. В-третьих, способность точно определять собственные координаты и использовать особенности местонахождения.
В нашем конкретном случае названным компетенциям соответствуют:
1. Современные методы работы с активами, основанные на управленческих стандартах. [20]
2. Содержательные представления о системе институтов собственности,развиваемые, в частности, в институциональной экономике.
3. Знания о причинах, механизмах воспроизводства и путях решения проблемы сверхнизкой капитализации российских производственных фондов.
Сегодня для менеджерских команд, стремящихся обрести, сохранить и углубить свою субъектность, профессиональную независимость, есть возможность действовать на первом из управленческих уровней – предпринимательском. Здесь уже сформировались необходимые институты и базовые формы деятельности, притом госрегулирование все еще фрагментарно. С этого плацдарма возможно начать восхождение к трудной свободе корпоративного, а затем и стратегического управления. Альтернатива – дожидаться дарования обещанных свобод по итогам реформ в энергетике, концепция которых плывет, а дата окончания отодвигается все дальше.
Ниже изложена логика конструирования управляющей компании как субъекта реформ российской энергетики и других естественных монополий. Это контуры возможного будущего, для которого в настоящем есть основные предпосылки.
Первый этап. Формирование предпринимательского управленческого этажа
Задачи этого этапа:1. Обеспечить стабильную генерацию нового финансового потока, занимаясь предпринимательской деятельностью в периферийных зонах профильной сферы ответственности (например, энергосберегающие технологии, малая энергетика для локальных нужд, внутрикорпоративные энергетические модули и т. п.), частично свободных от административного регулирования. Если говорить о масштабах этого потока, то на первом этапе речь может идти о разработке и реализации десятков цепочек добавленной стоимости малого и среднего формата, рассчитанных на объемы инвестиций в интервале от 1 до 100 миллионов долларов и сроки реализации от одного года до трех лет.
2. Выявить и нарастить предпринимательский потенциал менеджеров компании на материале этих задач, наладить приток новых управленцев в команду.
3. Приобрести независимый источник доходов для удовлетворения нужд коллектива, развития, проектных разработок, собственных инвестиций.
4. Сформировать на базе компании постоянную «биржевую» площадку взаимодействия собственников производственных фондов, инвесторов и предпринимателей, которая послужит фундаментом для следующего этапа.
Задачи основной части компании по отношению к зоне внутреннего предпринимательства – создать защитный зонтик над ней, минимизировать корпоративные неопределенности и по возможности снижать стратегические риски. Иначе работа будет продвигаться слишком медленно.
Второй этап. Формирование корпоративного управленческого этажа
Теперь в теле старой корпорации формируется новая, опирающаяся на появившийся снизу инициативный слой предпринимателей; строится система управления созданным потоком предпринимательских схем и проектов. За счет использования стандартов деятельности, выполняющих эвристическую и конструктивную функции, запускается конвейер по ускорению реализации предпринимательских проектов, их оптимальному обеспечению всеми видами ресурсов – финансовых, кадровых, сырьевых, административных, информационных и иных.Задачи этого этапа:
1. Выстраивание новой информационной технологии и корпоративной логистики по управлению растущим потоком схем добавленной стоимости.
2. Адаптация и освоение корпоративного управленческого стандарта, овладение энергией внутрикорпоративных противоречий и конфликтов, переход от административно-властной иерархии к рефлексивной иерархии управленческих компетенций.
3. Повышение мощности потока проектов, его стабилизация, увеличение среднего размера добавленной стоимости.
4. Наработка и стандартизация связей с опосредующими инвестиционными структурами: фондами private equity, венчурными фондами, операторами рынков junk bonds, хеджевыми фондами, инвестбанками.
5. Вовлечение в оборот предпринимательских команд из смежных областей энергетики, расширение поля деятельности за формальные границы компетенции УК.
6. Секьюритизация корпоративной программы по управлению потоком предпринимательских схем, концентрация инвестиций не на отдельных проектах, а на деятельности самой корпорации.
Третий этап. Формирование стратегического управленческого этажа
Главная задача этапа– запуск управляющих механизмов подъема капитализации отрасли до средних европейских стандартов. Для этого необходимо:• распространить систему управления потоком схем добавления стоимости на основную сферу деятельности УК;
• реструктурировать уже ведущиеся работы по строительству и модернизации крупных энергообъектов в соответствии с управленческими стандартами;
• вывести профильную деятельность по производству энергии из тарифно-бюджетного тупика и превратить ее в высокодоходную за счет постоянного роста капитализации отрасли и привлечения в нее потока инвестиций.
Такие задачи в отличие от двух предыдущих этапов могут быть решены только в содержательном партнерстве с правительственными структурами. Но УК как партнер едва ли впечатлит государство в роли сочинителя стратегических программ, претендующих на бюджетные средства. Гораздо перспективнее выглядит переговорная позиция разработчика и собственника действующей корпоративной системы привлечения инвестиций. С этой позиции уже можно формулировать и обсуждать конкретные принципы государственной политики, позволяющие существенно нарастить пропускную способность системы управления инвестициями УК и распространить ее на всю естественную монополию.
Средств бюджета – в условиях сверхнизкой капитализации производственных фондов страны – в принципе недостаточно не только для экономических реформ, но и для полноценной модернизации отдельной отрасли. Проблема оказывается разрешима с помощью многократного увеличения «внутренней стоимости» (капитализации) отрасли и ее конвертации в рыночную за счет привлечения внешних инвестиций.
Потребуется предъявить крупным инвесторам программу управления капитализацией отрасли, сделать ее максимально прозрачной и открытой в узловых точках для внешней экспертизы и мониторинга. От государства нужны внятные гарантии, но не столько финансового, сколько политического характера, касающиеся долгосрочных целей программы привлечения инвестиций, ее основных этапов и неизменных принципов реализации. Задача УК в программе – воплотить этот набор гарантий в конструктивную форму финансовой технологии непрямых инвестиций, обеспечивающей рост стоимости средств, инвестированных в программу отраслевых реформ.
Главный принцип привлечения непрямых инвестиций в программы модернизации энергетики и других стратегически важных отраслей:
Инвестиции служат для запуска и поддержания роста капитализации отрасли, поэтому инвесторы получают жесткие государственные гарантии и прозрачный, поддающийся контролю механизм получения доли в приросте стоимости отраслевых активов, превышающей средний рыночный уровень доходности инвестиций. Однако они ни при каких обстоятельствах не должны получать ни доли в собственности на основные ресурсы и производственные фонды отрасли, ни доступа к управлению ими.
Функции собственника и управленца в подобных программах как раз и должны выполнять уполномоченные государством управляющие компании.
Государство в лице образованных им (либо с его участием) инвестиционных фондов также может выступать одним из инвесторов в модернизационных программах в двух случаях:
• если инвестиции бюджетных средств в программу обеспечивают государству более высокую доходность по сравнению с другими вариантами их вложения;
• если это требуется в отношении отдельных элементов и блоков программы по соображениям государственной безопасности.
Во всех прочих случаях использование бюджетных средств нецелесообразно.
Другая важнейшая функция управляющих компаний в программе связана с социально незащищенными конечными потребителями энергии. К ним в полной мере относится тезис, с которого начинается этот раздел. Проблемы тарифов и «перекрестного субсидирования» в российском обществе будут постоянно воспроизводиться в условиях, когда значительная часть потребителей не являются собственниками. Перевод всех потребителей энергии (и иных отраслевых продуктов и услуг) в позицию собственниковвозможен через корпоративные механизмы, внешне подобные государственной ваучеризации населения. Потребительские доли в собственности на активы энергетики должны при этом находиться под частичным (а для некоторых категорий населения – полным) управлением уполномоченной компании. Ее задача в данном случае – обеспечить такой рост стоимости этих долей, который даст возможность оплачивать за счет него определенный гарантированный минимум энергопотребления для граждан-собственников. Это позволит обеспечить сбалансированный рост доходов всех потребителей, социальную защищенность их отдельных групп и иные приоритеты государства экономическими методами, не прибегая к архаическим и топорным средствам типа тарифного администрирования и принудительных контрактов.
ВОЗВРАЩЕНИЕ БЛУДНЫХ АКТИВОВ
Отраслевые и региональные управленцы в колесе реформ
Сегодня управляющие компании, о которых шла речь выше, в качестве младшего партнера вмонтированы в матрешку из объемлющих корпоративных и стратегических игр. К примеру, проекты в сфере гидроэнергетики строятся на зыбкой почве реформы РАО «ЕЭС России». Она в свою очередь вставлена в неустойчивую рамку модернизации всей энергетической отрасли с участием Минпромэнерго, газовиков, нефтяников, угольщиков и атомщиков. Последняя же вязнет в каше преобразований российской экономики, которые так и не обрели ни руля, ни ветрил.
Каковы общеизвестные источники выигрышей в этих играх? На чем тут, грубо говоря, можно заработать, на какой поток подсесть?
Во-первых,это передел бюджетного пирога. Такая игра, полная неопределенностей, в конечном счете малоперспективна для всех: совокупный выигрыш целиком зависит от международной сырьевой конъюнктуры и жестко ограничен возможностями добывающих отраслей, чей потенциал роста исчерпан. Притом электроэнергетикам перепадают лишь объедки нефтегазового банкета.
Во-вторых, распродажа пакетов акций энергокомпаний внешним инвесторам. Это мероприятие разовое, его эффект ограничен принципом кота Матроскина и нищенской рыночной капитализацией. Осмысленность такого заработка – отдельная трагедия (которая вскоре разразится). В любом случае гидроэнергетики не властны торговать собой, на то есть инстанция-сутенер. Их активы поставлены в очередь на панель не первыми среди ОГК, а в неопределенно далекой перспективе.
Наконец, в этой перспективе, говорят, возможен приток средств за счет роста стоимости пакетов, оставшихся в собственности самих энергетиков. (Гипотетический рост еще, кстати, надо будет суметь конвертировать в кэш-фло без потери контрольного пакета.) Но сама надежда на рост питается лишь светлыми перспективами реформ энергоотрасли, которые сдвинулись с места только в анклаве РАО «ЕЭС России» (как и куда – опять же отдельный разговор) и запоздало стартуют на площадке Росатома. Как бы ни обстояло дело с помянутыми реформами, ГидроОГК в списках их субъектов не значится.
Похоже, гидроэнергетики и атомщики – чужие на этом празднике жизни. Да и праздника особого ни для кого из игроков не просматривается.
Реформаторы всех уровней даже не пробуют задать ряд очевидных, наивных вопросов. Откуда, собственно, можно взять новые деньги в энергетике? Перетаскивать друг у друга рваное бюджетное одеяло? Снять с закордонных лохов-инвесторов? А на чем им в конечном-то счете предлагается заработать? На импорте энергии из страны, где своей не хватает? На вялотекущем строительстве полутора новых станций в тундре? Даже не смешно.
Игры, в которых региональным администрациям приходится состязаться с центральными ведомствами, немногим веселее.
Федеральная стратегия понятна: предоставить региону как можно меньше прав по эксплуатации ресурсов территории, но свалить на него максимум обязанностей. При этом полномочия, делегированные субъектам Федерации центром, во-первых, изначально противоречивы, во-вторых, неполны и, главное, непредсказуемо изменчивы.
В частности, постоянно изменяются правила распределения налогов между федеральным и региональными бюджетами. Из-за этого осмысленная налоговая политика становится для регионов невозможной. Но даже независимо от этого абсолютное большинство регионов является хронически дотационным. Такое положение дел обрекает региональных топ-менеджеров на роль вечных просителей, скитающихся по московским кабинетам с протянутой рукой.
Казалось бы, не может быть и речи о том, чтобы губернские администрации могли независимо зарабатывать на управлении региональной собственностью и независимо тратить заработанное...
Единственный шанс как для отраслевых, так и для региональных управленцев – обнаружить и присвоить источник новых ресурсов, недоступный для федерального центра. Тот, кто сумеет правильно этим ресурсом распорядиться, может стать незаменимым.
Каковы общеизвестные источники выигрышей в этих играх? На чем тут, грубо говоря, можно заработать, на какой поток подсесть?
Во-первых,это передел бюджетного пирога. Такая игра, полная неопределенностей, в конечном счете малоперспективна для всех: совокупный выигрыш целиком зависит от международной сырьевой конъюнктуры и жестко ограничен возможностями добывающих отраслей, чей потенциал роста исчерпан. Притом электроэнергетикам перепадают лишь объедки нефтегазового банкета.
Во-вторых, распродажа пакетов акций энергокомпаний внешним инвесторам. Это мероприятие разовое, его эффект ограничен принципом кота Матроскина и нищенской рыночной капитализацией. Осмысленность такого заработка – отдельная трагедия (которая вскоре разразится). В любом случае гидроэнергетики не властны торговать собой, на то есть инстанция-сутенер. Их активы поставлены в очередь на панель не первыми среди ОГК, а в неопределенно далекой перспективе.
Наконец, в этой перспективе, говорят, возможен приток средств за счет роста стоимости пакетов, оставшихся в собственности самих энергетиков. (Гипотетический рост еще, кстати, надо будет суметь конвертировать в кэш-фло без потери контрольного пакета.) Но сама надежда на рост питается лишь светлыми перспективами реформ энергоотрасли, которые сдвинулись с места только в анклаве РАО «ЕЭС России» (как и куда – опять же отдельный разговор) и запоздало стартуют на площадке Росатома. Как бы ни обстояло дело с помянутыми реформами, ГидроОГК в списках их субъектов не значится.
Похоже, гидроэнергетики и атомщики – чужие на этом празднике жизни. Да и праздника особого ни для кого из игроков не просматривается.
Реформаторы всех уровней даже не пробуют задать ряд очевидных, наивных вопросов. Откуда, собственно, можно взять новые деньги в энергетике? Перетаскивать друг у друга рваное бюджетное одеяло? Снять с закордонных лохов-инвесторов? А на чем им в конечном-то счете предлагается заработать? На импорте энергии из страны, где своей не хватает? На вялотекущем строительстве полутора новых станций в тундре? Даже не смешно.
Игры, в которых региональным администрациям приходится состязаться с центральными ведомствами, немногим веселее.
Федеральная стратегия понятна: предоставить региону как можно меньше прав по эксплуатации ресурсов территории, но свалить на него максимум обязанностей. При этом полномочия, делегированные субъектам Федерации центром, во-первых, изначально противоречивы, во-вторых, неполны и, главное, непредсказуемо изменчивы.
В частности, постоянно изменяются правила распределения налогов между федеральным и региональными бюджетами. Из-за этого осмысленная налоговая политика становится для регионов невозможной. Но даже независимо от этого абсолютное большинство регионов является хронически дотационным. Такое положение дел обрекает региональных топ-менеджеров на роль вечных просителей, скитающихся по московским кабинетам с протянутой рукой.
Казалось бы, не может быть и речи о том, чтобы губернские администрации могли независимо зарабатывать на управлении региональной собственностью и независимо тратить заработанное...
Единственный шанс как для отраслевых, так и для региональных управленцев – обнаружить и присвоить источник новых ресурсов, недоступный для федерального центра. Тот, кто сумеет правильно этим ресурсом распорядиться, может стать незаменимым.
На чем зарабатывают современные собственники?
Откуда вообще в современных социальных играх берутся новые блага, подлежащие дележу и присвоению?
Все, чем пользуется человек в материальной жизни, – это в конечном счете вещества природы (минералы, вода, растительный и животный белок и т. д.), добытые и обработанные с помощью сил и процессов той же природы (ветер и течение, физическая сила животных, трение, горение и т. д.), используемых в качестве производительных сил.Меняются конкретные их наборы – технологии,а также, что существенно, способы присвоения производительных сил и продуктов производства.
К началу прошлого века в целом завершился огромный период истории, по итогам которого сформировалась индустриально-рыночная система присвоения. В ее рамках хозяйствующие субъекты производят продукты и услуги в форме товаров, продают их на свободном рынке исходя из динамики спроса и предложения и приобретают универсальный денежный эквивалент их стоимости. [21]
Новость состоит в том, что век спустя эта система в целом прекратила существование, от нее остается только видимость, внешняя оболочка. Заработать деньги «рыночным» способом для производителей становится практически невозможным.
Для энергетиков, впрочем, новости тут нет никакой. Еще в XIX веке Карл Маркс (признанный ныне основоположником экономического мейнстрима – институционализма) указал на противоречие между общественным характером производительных сил и частным способом их присвоения. Чтобы построить и эксплуатировать современную электростанцию, требуется сложная кооперация тысяч хозяйственных субъектов в масштабах страны. Кто же позволит директору ГЭС торговать электричеством как своим на колхозном рынке? На месте невидимых рук войны политики и рынка на протяжении последнего столетия бурно формировались институты и инстанции, регулирующие плотную ткань отношений между собственниками. В частности, в русле этой тенденции появились органы антимонопольного управления, Федеральная резервная система, Комиссия по биржам и ценным бумагам и т. п.
Казалось бы, в сфере производства простых конечных продуктов типа пищи и одежды свободный рынок может сохраняться. В начале 80-х в рамках идеологической кампании по «избавлению от лишней регламентации» представители администрации Рональда Рейгана выяснили, что производство и продажу пиццы в США регламентируют 800 актов и документов различного уровня. К разочарованию неоконсерваторов, в итоге выяснилось: большинство из них действительно необходимо. Сегодня пицца Papa John's в Саратове производится в рамках отношений франшизы, и хозяин пиццерий рассказывал мне, что ежеквартально представители собственника бренда проводят тщательную инспекцию и проверку качества его деятельности по нескольким сотням параметров. На этом фоне пресловутые козни наших пожарных и санэпидстанций кажутся милыми пустяками.
Все, чем пользуется человек в материальной жизни, – это в конечном счете вещества природы (минералы, вода, растительный и животный белок и т. д.), добытые и обработанные с помощью сил и процессов той же природы (ветер и течение, физическая сила животных, трение, горение и т. д.), используемых в качестве производительных сил.Меняются конкретные их наборы – технологии,а также, что существенно, способы присвоения производительных сил и продуктов производства.
К началу прошлого века в целом завершился огромный период истории, по итогам которого сформировалась индустриально-рыночная система присвоения. В ее рамках хозяйствующие субъекты производят продукты и услуги в форме товаров, продают их на свободном рынке исходя из динамики спроса и предложения и приобретают универсальный денежный эквивалент их стоимости. [21]
Новость состоит в том, что век спустя эта система в целом прекратила существование, от нее остается только видимость, внешняя оболочка. Заработать деньги «рыночным» способом для производителей становится практически невозможным.
Для энергетиков, впрочем, новости тут нет никакой. Еще в XIX веке Карл Маркс (признанный ныне основоположником экономического мейнстрима – институционализма) указал на противоречие между общественным характером производительных сил и частным способом их присвоения. Чтобы построить и эксплуатировать современную электростанцию, требуется сложная кооперация тысяч хозяйственных субъектов в масштабах страны. Кто же позволит директору ГЭС торговать электричеством как своим на колхозном рынке? На месте невидимых рук войны политики и рынка на протяжении последнего столетия бурно формировались институты и инстанции, регулирующие плотную ткань отношений между собственниками. В частности, в русле этой тенденции появились органы антимонопольного управления, Федеральная резервная система, Комиссия по биржам и ценным бумагам и т. п.
Казалось бы, в сфере производства простых конечных продуктов типа пищи и одежды свободный рынок может сохраняться. В начале 80-х в рамках идеологической кампании по «избавлению от лишней регламентации» представители администрации Рональда Рейгана выяснили, что производство и продажу пиццы в США регламентируют 800 актов и документов различного уровня. К разочарованию неоконсерваторов, в итоге выяснилось: большинство из них действительно необходимо. Сегодня пицца Papa John's в Саратове производится в рамках отношений франшизы, и хозяин пиццерий рассказывал мне, что ежеквартально представители собственника бренда проводят тщательную инспекцию и проверку качества его деятельности по нескольким сотням параметров. На этом фоне пресловутые козни наших пожарных и санэпидстанций кажутся милыми пустяками.