Чубар Валерий. Следующее поколение

   7. ОБЪЕДИНЯТЬ Вик рассказал Анту всё - от начала до конца. Нападение серых, гибель ходовиков и Коста, Главный Пхан, побег, устроенный его сыном, склад оружия и пищи прошлых, женитьба, битва с серыми у озер. Вик ничего не утаил и не упустил. Он стосковался по собеседнику, которому мог рассказать все это Ант был именно тем собеседником, который мог его выслушать. Лег тоже присутствовал при их разговоре. Это было вечером, когда они втроем разместились в одном из шатров серых. Соседние шатры заняли фермеры большая часть их вернулась в поселки, однако Ярослав, автоматчики и десятка два лучников его рода остались с Виком. В Централи было небезопасно. Уцелевшие серые бродили где-то поблизости. Закончив свой рассказ, Вик устремил взгляд на пляшущие языки пламени небольшого костра. Пламя напоминало ему обо всем пережитом за эту зиму. Вик знал, о чем сейчас спросит его Ант. - Ты видел, как погиб Ген? Вик отрицательно покачал головой. - Нет. Я в это время был у Реки, совсем в другом месте. Ген сражался на посту-7. Вик давно готовил себя к этой лжи, поэтому лгать было нетрудно. Вернее, не лгать - умалчивать. Умалчивать о том, что на смерть Гена обрек его, Вика, приказ. Ген погиб, прикрывая отход других, которые все равно были убиты все до единого. Значит, гибель его была напрасной? Но, если бы Вик разрешил ему отойти вместе с остальными к Ферме - разве тогда Ген спасся бы? Вик измучил себя этими мыслями и не хотел, чтобы ими мучился еще и Ант. - Ген погиб на посту-7, - повторил он. И добавил, нарочито резко: Семьдесят девять воинов погибло. От службы оружия ничего не осталось. Что стало с Централью - ты сам видел. Как быть, Ант? Ант ничего не ответил. Он только кивнул медленно, словно заранее во всем соглашаясь с Виком. Да, они видели сегодня днем, во что превратилась Централь. Жилые блоки почти все сожжены. Больше половины теплиц разбито. Ферма уничтожена. Посты ходовиков разрушены. Некоторые трубопроводы пробиты... - Но мы живы, - сказал Лег негромко. - Живы благодаря тем, кто погиб здесь, и тебе, Вик. Мы соберем Совет, объявим экстренное положение, восстановим Централь... И опять Ант медленно кивнул, словно во всем соглашаясь и с Легом тоже. - А нужно ли? - спросил Вик. - О чем ты? - Нужно ли восстанавливать Централь? Переселение... Лег издал возмущенный возглас. - Столько жертв не могут быть напрасны! - возразил он. - Теперь эта земля будет дорога нам вдвойне! - Так будут думать многие, - согласился Ант. - И ты тоже? - негромко спросил Вик. - Да. Земля - да. Но что мы создадим на этой земле? Какое государство? - Чем же плохо старое? - неуверенно спросил Лег. - Тем, что оказалось уязвимым, - ответил Ант. - Мы надеялись, что достаточно отгородиться от опасности, чтобы она перестала быть опасностью. И поплатились за это. Жестоко поплатились... - он помолчал несколько мгновений. - Мы слишком долго полагались на слова прошлых, не заметив, как меняется окружающая обстановка. Надо было идти навстречу опасности. Но мы не сделали этого... - А теперь будем делать, - прервал Анта Вик. - Идти навстречу опасности. Ты прав. Ты совершенно прав. Без этого нельзя. - О какой опасности вы говорите? - удивился Лег. - Серые уничтожены. - Серых невозможно уничтожить, - покачал головой Ант. - Новые племена могут объявиться здесь в любое время. - Я говорил не о серых, - возразил Вик. Теперь и Ант удивленно глянул на него. - А о ком? - О чем. О Городе. Лег хотел было что-то сказать или спросить, но замер, поперхнувшись словами. Лицо Вика было серьезным и строгим. В зрачках плясали отблески костра - словно два крохотных пожара. Ант невозмутимо отогнул полог шатра, взял несколько веток из вязанки и подкинул их в огонь. - Итак, - сказал он, - ты породнился с фермерами. Их воины здесь, с тобой. Они подчиняются тебе полностью? - Да. - Будь осторожнее. Судя по тому, что ты рассказывал, это противоречит законам фермеров, законам рода. - Законы меняются. - Но не так быстро. Не так быстро, - повторил Ант. - Ты понял, Вик? - Я много думал об этом, - отозвался тот. - Я знаю, что нужно делать... - Прежде всего о том, что нужно сделать для Централи, - теперь уже Ант говорил нарочито резко, не терпящим возражений тоном. - Возвращайся завтра вместе с фермерами к озерам. Завтра проснутся оставшиеся ходовики, и будет кому защитить Централь. Я пришлю тебе известие о дне Совета, чтобы ты мог принять в нем участие. Службе транспорта придется много работать. Мы будем нуждаться в пище. Грузовики уцелели, благодарение Небу. Нам придется посылать их и повозки с конвоями несколько раз в луну. Первый конвой я отправлю сразу же, как только это станет возможно, не дожидаясь Совета. Ты сможешь убедить фермеров, что позднее мы вернем им долг, как бы велик он ни был? - Смогу, - сказал Вик коротко. - Выполнишь одну мою просьбу? - Постараюсь. Какую? - С первым конвоем должны пойти Слав и Вета. Обязательно Слав и Вета. - Хорошо. - Тебе не нужна помощь моей службы? - спросил Лег. - Переносица давно срослась, - отмахнулся Вик. - Лекари у фермеров отличные. Впрочем, там сейчас много раненых. Вот им бы помочь. Появляйся с первым конвоем и прихвати с собой кого-нибудь из своей службы потолковее. - Ответственные служб не ходят с конвоями, - автоматически возразил Лег. Вик поморщился. - Забудь об этом. Лег нерешительно глянул на Анта. Тот кивнул. - Многое изменилось и еще больше изменится, Нам предстоит серьезно говорить об этом на Совете... Совет. Службы. Конвои. Вик чувствовал, что возвращается привычное будничное существование. Но он чувствовал еще и то, что никогда уже это существование не будет привычным и будничным для него. Что-то изменилось. И дело было не только в пережитой Виком страшной зиме. Границы Централи рухнули. Да, вот в чем было дело. Ант и Лег знали это, но они не знали, каково бывает, когда эти границы рушатся на твоих глазах, и вместо небольшого, обжитого мирка вокруг распахивается огромный неведомый мир. Мир, который Вику поневоле предстояло обживать, - раз уж он очутился между народом Централи и фермерами. То, что в своем двойственном положении он еще хлебнет горя, Вик понял, вернувшись в поселок Ант оказался прав, старейшине Василию не понравилось то, что воинами его рода распоряжаются без его ведома. Спор разгорелся яростный, Вик не заметил, как втянулся в него, а втянувшись уже не захотел отступать. Спор шел о законах Рода. Как бы ни отличился Вик в битве с серыми, как бы ни уважали его охотники - он оставался всего лишь одним из молодых охотников рода старейшины Василия, не более того. Его жизнь, жизнь его будущих детей и внуков раз и навсегда определяли требования его рода. - Род - это связь кровная, - внушал Вику старейшина. - Крепче-то что может быть? - Дружба, например. - Хороший друг когда - хорошо, ну, а дурной друг? Как с него спросишь? Кто с него спросит? У него своя семья, они за него будут, а твои уж - за тебя. А когда семья одна - тут и дружба надежнее. - А если человек кровно ни с кем ни связан - как ему жить? - Так надо найти эту связь кровную. Иначе пропащий тот человек. - Вот мне и нашли? - усмехнулся Вик. - Вот и нашли, - лицо старейшины оставалось серьезным. Он был искренне убежден в своей правоте. Законы Рода создавались в течение многих лет, на обломках рассыпавшихся в прах законов прошлых. Вик сознавал, что ему выпала неблагодарная работа - доказать старейшине, что и сами законы Рода, я свою очередь, не вечны. Но как это доказать? - Я отвечаю не только перед своим родом, - начал Вик. - Я отвечаю еще и за Централь. Понимаешь? Там у меня нет кровных связей, но каждый из тех, кто живет там, мне дорог... - То дело уже прошлое, - перебил старейшина. - Как это "прошлое"? - А так. Ты перед моим родом теперь ответчик, передо мной - и ни перед кем более. - Нет, так не годится, - твердо сказал Вик. - Я отвечаю за... - Ты отвечаешь перед моим родом и передо мной. Вик почувствовал, что теряет над собой контроль. - Примерно так мне Главный Пхан у серых говорил, - произнес он, тщательно выговаривая каждую букву. - Перед ним и перед его серыми крысами, а до всего остального и дела нет... - Вик понимал, что говорит лишнее, но остановиться уже не мог. Он поднялся с лавки. Старейшина тоже встал: - С разбойниками, значит, нас сравнял? - Сами сравнялись. Не видеть дальше своего частокола... - С разбойниками?! - повторил старейшина, не слушая Вика. Лицо его побагровело. Он двинулся на Вика. Тот начал пятиться к двери, и, внезапно, услышал за спиной лязг затвора. Вик замер на месте. - Кровная связь?! - услышал он задыхающийся от гнева голос. Вик обернулся. У двери стоял Ярослав с акэмом наизготовку. - Кровная связь?! Чужак он тебе? А как свои бежать бросились, помнишь? Кто поселок без защиты бросил? Свои или чужие? А освободил его кто? Чужие? или свои? В этом поселке кровь всех родов смешалась, какой тебе еще крови?! Ярослав почти кричал. Акэм дрожал у него в руках. Вик боялся пошевелиться. Старейшина молчал, угрюмо насупившись. - Будет тебе кровная связь, - внезапно произнес Ярослав, понижая голос и опуская акэм. - Будет. Есть у нас, слава Богу, те, кто дальше своего частокола видит. Вик, идем! Хижина стояла в центре поселка, возле небольшого открытого пространства. Сейчас его заполнили люди. В основном это были молодые охотники, автоматчики, которых обучал Вик, лучники, бок о бок с которыми он сражался. Вик увидел Гора, голову которого охватывали полотняные бинты с проступившими пятнами крови. Гор улыбнулся ему подбадривающе. И тут же поморщился от боли. Ярослав протолкался в середину толпы, выхватил из-за пояса свой охотничий нож и высоко поднял его, сжав в руке. Лезвие ослепительно сверкнуло в ярких лучах весеннего солнца. - Нам говорят, что мы не должны быть вместе, раз принадлежим к разным родам. Нам говорят, что мы не должны слушать его, - Ярослав указал на Вика, - а он не должен слушать нас. Нам говорят, что только кровная связь священна перед Богом. Пусть так и будет! Мы создадим свой род, и наша связь будет кровной! - с этими словами Ярослав резко провел лезвием ножа по своей ладони. Затем он направился к Вику, подошел к нему вплотную, протянул ему свою окровавленную руку и сказал: - Будь моим братом! Вик знал об этом обычае. Два человека разных родов могли побрататься, если, к примеру, один из них спас другому жизнь. Они становились кровными братьями и отвечали перед двумя родами одновременно. Два человека. Но сто человек!.. Вик оглядел собравшихся перед его хижиной фермеров. Да, их было не меньше сотни. События развивались куда быстрее, чем он предполагал. Разумеется, все это было делом рук Ярослава, который после гибели родителей был вне себя от горя и ненависти - ненависти к старейшине Александру. Вик надеялся на более спокойный и верный план... но отступать было нельзя. Вик резанул ножом по ладони и протянул ее Ярославу. Их руки соединились в крепком пожатии. Их кровь смешалась. Вокруг замелькали ножи. Один за другим фермеры подходили к Вику, протягивали ладони, по которым струилась кровь, и повторяли: - Будь моим братом! Несмотря на то, что все происходящее было в его пользу, Вик не потерял головы. "Не так быстро!" - предостережение Анта он не забыл. - Мы братья с вами, - сказал Вик, когда лица собравшихся обратились к нему. - Но у вас есть другие братья, есть отцы и матери, жены и дети. Им нужна ваша помощь. Если мы создадим свой род - мы разрушим остальные. Бог не простит нам этого. Пусть отныне два рода будут в крови каждого из нас. Каждодневно будет звучать голос родов старейшин. А голос моего рода прозвучит только тогда, когда это будет необходимо, когда потребуется ваше оружие, ваша сила и мужество, верность друг другу. Хотите вы, чтобы было так? Десятки голосов ответили ему: "Да будет так!" К небу поднялись окровавленные ладони. Когда Вик вернулся в хижину, старейшина Василий все еще был там. Он так взглянул на Вика, словно хотел испепелить его взглядом. Вик выдержал этот гневный взгляд. Он не нарушил законов рода. Он и дальше не был намерен их нарушать. Напротив - он намерен был их использовать, чтобы осуществить свой план. Старейшина вышел из хижины, грохнув дверью. Появилась, бесшумно ступая босыми ногами, Надежда, прильнула к плечу Вика. - Зачем ты ссоришься со старейшинами? - Это они со мной ссорятся. Но ты не бойся. Они ничего плохого не могут нам сделать. - Они могут отнять у тебя эту хижину. - Вот как? Тогда отдадим ее сами. На следующий день Вик вернул хижину ее прежнему владельцу, а сам вместе с Надеждой отправился в сгоревший поселок. Несколько хижин не очень сильно пострадали от огня, в одной из них и обосновался Вик. Ярослав и несколько молодых фермеров заняли остальные хижины. Общими силами они принялись за их починку. Вскоре Вик узнал о встрече всех троих старейшин. Старейшина Александр требовал изгнания Вика, старейшина Алексей был на его стороне, старейшина Василий колебался. В конце концов он решил, что раз законы рода не нарушены, повода для изгнания нет. Не одобряя поспешного возникновения нового необычного рода "кровных братьев", старейшины тем не менее были вынуждены смириться с фактом его существования. Через два дня пришел конвой. Один из грузовиков вел Слав, другой - Юр. Грузовикам пришлось пробиваться по рыхлому, подтаявшему снегу, завалившему дороги, рисковать на ставших ненадежными ледовых переправах, однако они благополучно добрались до озер. Вик встречал конвой с десятком своих "кровных братьев". Первый грузовик затормозил в нескольких шагах от Вика, обдав его брызгами из-под колес. Из кабины вывалился Слав и бросился к своему другу с распростертыми объятиями. Обнимая его так крепко, словно пытаясь переломать Вику все кости, Слав одновременно изобретательно проклинал "серых крыс". Больше всего, похоже, его огорчало то, что пришлось пропустить участие в "такой драке". - Не последняя, - коротко утешил его Вик. Подошел улыбающийся Юр. - Хоть поглядеть на того, о ком столько разговоров, - сказал он. - Что в Централи? - Худо. Ант объявил экстренное положение, все помогают службе зданий. Уцелели только южный жилой блок, да поселок службы энергии. Там сейчас многодетные матери, да больные, остальные в шатрах. Грязища там... - Знаю. - Дрей командует направо и налево, - вмешался Слав. - Даже Сея у нас забрал, пристроил его теплица восстанавливать. - А кто же с лошадьми? - А вот, - кивнул Слав. И только сейчас Вик заметил Вету. Девушка держалась поодаль, сидя в седле неестественно прямо. Она усиленно делала вид, что не смотрит в сторону Вика. Девушка показалась ему подросшей и удивительно похорошевшей. Похорошевшей во много раз с тех пор, как робкой девочкой пришла к нему в гаражи. Как недавно это было... и как много всего произошло с того времени! Их взгляды встретились, и Вик прочел в глазах Веты обиду. Так вот в чем дело! Бедная девочка. Она не знает еще, что вслед за жертвой, которую принес Вик, жертву придется принести и ей самой тоже... Слав продолжал распространяться о "серых крысах, померкни над ними солнце, упади на них Небо"... Вик стряхнул с себя тоскливое оцепенение. - Почему Лег не приехал с вами? - Больных очень много, Вик. Сказал, что постарается со следующим конвоем. - Больных? Слав отвел глаза. - Ну - пища... ты понимаешь... Вик мысленно проклял Небо. Да ведь в Централи голод, самый настоящий голод! Что там осталось съестного? Десятка три коров, которых усыпили осенью вместе с людьми, да несколько случайно уцелевших теплиц, где еще ничего не подросло толком. И Бор наверняка не позволит уничтожать зимовавшую живность - с чем тогда его служба останется? Ладно. Пища, лечебные травы - это сейчас его забота. Его, Вика. - Пища у вас будет, - твердо сказал он Славу. - Серые не совались? - Пусть только попробуют! - Не горячись. Все ваше войско сейчас - три десятка ходовиков. И те наверняка в распоряжении Дрея. - Точно. - Значит, на границах никого нет. - Ну, так ведь серые не скоро опомнятся! - Опомнятся. Не сомневайся. Кост погиб, службе оружия необходим ответственный. Что об этом думаешь? - Это пусть Совет думает. При чем тут я? - При том, - сказал Вик. Он помедлил немного, а затем сообщил Славу: Видишь ли, мне нужно, чтобы ответственным службы оружия стал ты, Слав. Именно ты.
   8. ОБЪЕДИНЯТЬ (продолжение) Слав удивленно вытаращил глаза. - Я?! Шутишь что ли, ответственный? - Сейчас не до шуток. Характер у тебя боевой, Слав, а нам предстоят большие бои. - Большие бои? С кем это? - Большие границы - большие бои, - неопределенно отозвался Вик. Границ Централи на севере и востоке сейчас вообще не существует... - Дрей уже поговаривает о восстановлении постов. - Напрасно. Если мы отбросили серых на сотню ходов - стоит ли позволять им возвращаться? Слав ошеломленно замотал головой. - Нет... Вот уж действительно - большие границы! Но их невозможно будет защищать! - Возможно, если нам помогут фермеры. - Эти-то молодцы? - Слав кивнул на стоящих за спиной Вика "кровных братьев". - Ну, не знаю... А если серые снова соберутся в кучу, как этой зимой, да навалятся все вместе, тогда что? Вик нахмурился. Такое вполне могло произойти. - Поэтому и надо поторапливаться, - сказал он. - Надо, чтобы раньше опомнились мы, а не серые Имей в виду. - Погоди, погоди! - запротестовал Слав. - Я ведь не ответственный еще... - Будешь им. - Ты как Ант стал, точь-в-точь! - не то одобрительно, не то осуждающе проворчал Слав. - Тебя бы ответственным за Совет... Эти слова, сказанные в шутку, неожиданно поразили Вика. Привыкнув во время своих скитаний в одиночку отвечать за судьбу народа Централи, он теперь не мог уже смиренно вернуться к возне с грузовиками и повозками. Слишком много нитей сплелось в его руках. Но у него и в мыслях не было претендовать на место Анта. Отвечать за Совет, отвечать за Централь... А прежнее место? Может ли он оставаться ответственным службы транспорта? Просто ответственным службы транспорта? Или ему предстоит так же выступить против членов Совета, как он выступил против старейшин? Эти мысли неприятно тревожили. Вик напомнил себе, что сейчас главное пища. - Ждите меня здесь, - сказал он Славу. Приветственно махнул рукой Юру и Вете - Юр помахал в ответ, Вета и бровью не повела. К старейшине Василию Вик шел с тяжелым сердцем - он предчувствовал нелегкий разговор, хотя и рассчитывал на успех, рассчитывал убедить упрямого старейшину. Опасения оправдались: едва услышав просьбу Вика, старик заворчал: - Разбойники грабят. Город грабит, теперь, гляди-ка, собственный род грабить собирается... - Серые вас грабить больше не будут, - отрезал Вик. - Если сами им не позволите, конечно. А мы не грабим. Мы берем в долг. - Ишь ты - "берем"! - Просим. Просим в долг. - А чем отдавать будете? Оружие нам сейчас ни к чему. "Еще бы, после того, как я подарил вам ящик акэ-мов!" - едва не произнес Вик вслух, однако сдержал себя. - Подковы, лопаты, ножи, - спокойно принялся перечислять он - косы, серпы, гвозди, наконечники для стрел. - Ну и чего? Мы без этого как-нибудь обойдемся, а вы без пищи не обойдетесь небось, так-то! Вик понял, что старейшина всерьез намерен расплатиться с ним за недавнее поражение в споре, когда был создан род "кровных братьев". Конечно, упросить о милости можно было, но упрашивать не хотелось. - Как-раз наоборот, - сказал Вик, вставая. - Наоборот? - Ну, да. Мы без пищи не останемся, а вот вы останетесь без инструментов и без патронов, кстати. - Серые ушли. - Серые вернутся. - У нас есть луки и самострелы. - Которые не спасли южный поселок, - с этими словами Вик повернулся, не прощаясь, и направился к выходу из хижины старейшины. Тот не остановил его. К старейшине Александру обращаться с просьбой о помощи было бессмысленно. Старейшина Алексей согласился помочь, но запасы пищи его рода были невелики. Кое как полученными корзинами с пищей и лечебными травами удалось заполнить повозки - но кузова грузовиков остались пустыми. Этого было мало. Нужна была еще пища. Вик приказал перегрузить полученную пищу в грузовики. Слав и Юр увели их в Централь, конвоируемые конным отрядом охотников старейшины Алексея. Сам же Вик с повозками, конвоем Веты и отрядом "кровных братьев" направился в зону эрапорта. Их лошади шли бок о бок ровной рысью. Вначале Вета хранила упорное молчание. Но Вик держался с ней свободно и непринужденно, и постепенно девушка сменила гнев на милость. Весенний воздух был свеж и чист, небо безоблачно и ясно. Вета, жмурясь, подставляла лицо теплым лучам пригревающего солнца. При этом она откидывалась чуть назад, и ее длинные черные волосы почти касались задней луки седла Вик любовался ею. Он обратил внимание, как поглядывают на девушку молодые фермеры из его отряда. Это напомнило ему о задуманном плане, и Вик не удержал вздоха. Вета по-своему истолковала этот вздох. - С пищей действительно плохо, Вик? - Могло быть и хуже, - отозвался он. - К счастью, есть этот склад прошлых, благодаренье Небу. Повозки загрузим. А вот потом... потом не знаю. - Все будет хорошо, - сказала Вета. Солнечные блики и тени от свисающих над дорогой веток плясали на ее молодом красивом лице. - Бор говорит, что через две луны наведет порядок в теплицах. - Вот в эти две луны нам и придется худо. Кроме того, мы лишились Фермы. - А что твои друзья у фермеров? - понижая голос, спросила Вета. - Почему они не помогут нам? Вик ждал этого вопроса. Он понял, что время для объяснения пришло. - Такое дело.. - начал он. - Фермеры помогают нам, но не все. Очень немногие. Так получилось, что я живу здесь не в согласии, а все больше в противоречии с их законами. Формально я соблюдаю их законы, ты знаешь, на что мне пришлось ради этого пойти... - Вета едва заметно кивнула, - но по сути дела я все равно чужак, исключение из правил. Конечно, многим из них это не нравится. Фермеры приросли к своим поселкам, к своим обрядам, законам. Битва с серыми дала мне "кровных братьев", - Вик мотнул головой в сторону сопровождающих их всадников, - но это опять-таки настораживает остальных фермеров Они колеблются. Централь тем временем голодает, а серые наверняка вновь собирают силы... Какой у нас есть выход из этого положения? - Вернуть все, как было, - предложила Вета. - Запереться в прежних десяти постах? Задыхаться на Небом проклятом куске земли? Ждать нового нападения серых и снисходительно наблюдать за тем, как дети играют в переход границ, а взрослые уходят к Развилке? - горячо возразил Вик. - Ты действительно так думаешь? Отступить, победив, отступить, вместо того, чтобы двигаться вперед? Вик помолчал. Теперь их лошади шли шагом. - Знаешь, - сказал Вик девушке, - да мы уже и не сможем отступить, даже если захотим. Иногда мне кажется, что меня сорвала с места и несет куда-то огромная незримая река. Меня и всех нас. Она определяет наши поступки и наши судьбы. Незримая река уносит нас, - повторил Вик, - и мы не в силах противиться ее течению. С нами будет то, что будет. Но мы увидим новые берега этой реки и никогда уже не вернемся к старым.