Страница:
Биение его сердца убаюкивало ее, и в какой-то момент она поймала себя на том, что трется щекой о его грудь. Коллин еще крепче прижал ее к себе: когда же он склонился к ней, чтобы поцеловать ее в губы, она почувствовала, что совсем размякла в его объятиях.
«Я просто замерзла, – убеждала она себя, как бы оправдываясь. – Но я должна оставаться неприступной».
«Однако ты всегда питала слабость к нему, – отвечал ей внутренний голос. – Всегда».
Наконец, собравшись с силами, Алекс отстранилась от мужа и отвернулась от него, словно обретая независимость. А через минуту-другую они достигли вершины холма, где находилась гостиница, из светящихся окон которой доносился громкий смех.
Казалось, потребовалась целая вечность, чтобы заказать ужин с горячим чаем, позаботиться о Торе и перебинтовать ногу Бринн. Когда же Коллин наконец вернулся в комнату, он обнаружил, что его жена уже заснула, уютно устроившись на кровати. Лицо ее освещало пламя камина, и чувствовалось, что теперь она уже окончательно согрелась. Коллин невольно залюбовался ею; ему хотелось поцеловать ее, но он не решился – боялся ее разбудить.
Какое-то время Коллин стоял у двери, глядя на спящую жену. Ему было приятно находиться в одной комнате с ней; он всегда чувствовал себя счастливым даже от одного ее присутствия. Но как он сможет жить с ней в дальнейшем, если она способна покинуть его в любой момент? И что будет, если она устанет от него? Как сможет он быть счастливым с ней, если не имеет возможности воздействовать на нее?
Однако у него нет выбора. Она нужна ему, и осознание этого успокоило его.
Раздался стук в дверь, и Алекс тут же проснулась. Коллин впустил молодую служанку – та принесла ужин. Когда дверь за девушкой закрылась, Алекс сказала:
– Если ты подашь мне мою сумку, я достану свою запасную одежду и смогу переодеться.
– Да, конечно.
Алекс попыталась завернуться в одеяла, и Коллин, сообразив, что она нуждается в уединении, отвернулся, уязвленный тем, что жена скрывает от него свое тело. «Неужели она стала стыдиться меня?» – подумал он.
Когда Алекс оделась, они сели за стол, чтобы поужинать жареной уткой и пудингом. Оба предпочли чаю эль и пили в тишине, пока кружки не опустели.
– Ребекка ушла, – сказал наконец Коллин.
Алекс внимательно посмотрела на его, потом спросила:
– То есть сбежала?
– Нет, я выгнал ее. Я наконец-то понял, что ты пыталась мне тогда объяснить.
– И куда же она отправилась?
– Надеюсь, туда, где она будет доставлять мне меньше хлопот. – Снова воцарилось тягостное молчание. Казалось, Алекс ничуть не тронуло его сообщение. – Дорогая, позволь быть откровенным с тобой…
– Пожалуйста.
– Я хотел найти тебя сегодня, чтобы извиниться, чтобы объяснить свое поведение. Я хотел сказать, что понял наконец-то, почему вел себя так… Почему был таким…
– Ревнивым?
– Не только. Я был слишком грубым и трусливым. Я старался подавить свои страхи, прикрываясь недоверием к тебе. И я хотел объяснить, почему это происходило.
Она смотрела на него, не отводя глаз.
– Почему же?
– Потому что я люблю тебя, и это пугает меня до смерти.
Алекс сделала глубокий вдох, затем покачала головой:
– Коллин, не надо…
– Подожди. Выслушай меня. И я расскажу тебе все, прежде чем попросить прощения… Я пришел сегодня в твою комнату, чтобы загладить свою вину, но когда Даниелла сообщила, что тебя нет в доме, я сразу заподозрил худшее.
– Худшее? – Она презрительно усмехнулась. – Ты подумал о Фергусе?
– Да, о нем. – Коллин хотел отвернуться, чтобы не видеть ненависти, вспыхнувшей в ее потемневших глазах. – Я приходил к тебе, чтобы выразить свое доверие, однако при первом же испытании меня снова охватила ревность. – Алекс хмурилась, и он поспешно продолжал: – На самом деле я не верил, что найду тебя там, Алекс, однако не исключал такую возможность.
– Разумеется, ты полагал, что застанешь меня с Фергусом. – Она встала и подошла к окну.
Коллин последовал за ней, однако остановился на некотором расстоянии.
– Нет, я никогда не думал, что ты неверна мне и не заслуживаешь доверия. Просто я скрывал за этим свои истинные чувства. Я понял это, когда пришел к Фергусу и увидел его в постели с женщиной. Я не мог поверить своим глазам, мне казалось, что я умираю.
– Но почему, Коллин? Почему ты всегда подозревал меня? Из-за моего прошлого? Потому что я затащила тебя в свою постель?
– Нет, Алекс. Твое прошлое… Если бы это было правдой, то ты едва ли оставалась бы девственницей. Дело не в тебе, а во мне… – «Ты лучше, чем я, – хотел он сказать. – И ты однажды поймешь это». Но у него перехватило горло, и он не мог больше произнести ни слова.
Алекс пристально посмотрела на мужа:
– Но что тебя пугает во мне?
– То, что… я не был твоим избранником, Александра.
– О чем ты?
Коллин запустил пальцы в волосы и почувствовал, что его руки дрожат.
– Дело в том, что наш брак был для тебя меньшим из двух зол. Так мне тогда казалось. Выходит, что ты не выбирала меня в качестве мужа.
– Но, Коллин… – она поморщилась, – Коллин, это просто смешно. Разумеется, я выбрала тебя и потому завлекла тебя в свой коттедж…
Он прервал ее резким жестом.
– Ты выбрала меня, чтобы лечь со мной в постель, но не для брака.
– Но я…
– Спать с незаконнорожденным – одно, а выйти замуж за него – совсем другое.
– Я… я вовсе так не думала!
– Думала, когда я обвинил тебя в том, что ты устроила мне ловушку, чтобы выйти замуж.
– О, ради Бога! Ведь ты так кричал на меня тогда…
– Ну и что?
– А то, что я совсем лишилась рассудка! В таком состоянии твои доводы казались мне нелепыми. Кстати, все твои предположения применимы к тебе в большей степени, чем ко мне. Это у тебя не было выбора.
– Полагаю, выбор был.
– О, какой же? Жениться на мне – или пустить себе пулю в лоб? Жить с позором всю оставшуюся жизнь? Какой же это выбор? А я желала тебя, Коллин. Желала так сильно, что вышла за тебя замуж, зная, что ты не хотел этого.
Коллин внимательно посмотрел на жену; он почувствовал, как в душе его зарождается надежда.
– Но ведь ты английская леди, дочь и сестра…
Ему с трудом удалось перехватить руку Алекс, собиравшейся ударить его кулачком в грудь.
– Я люблю тебя, идиот. Люблю, понимаешь?
– Но… но почему ты никогда не говорила этого?
– А почему ты не говорил мне о своих чувствах? – На ее глазах блеснули слезы.
– Ты имела слишком большую власть надо мной.
– Какую власть?
Из его горла вырвался сдавленный смех.
– Ты овладела моим телом и душой.
– Коллин, ты даже не хочешь говорить со мной серьезно!
Коллин поднес к губам ее руку.
– Я очень сожалею, дорогая. Поверь, действительно сожалею. Мне даже в голову не приходило, что я могу обидеть тебя.
– Мне казалось, Коллин, что лучше оставить тебя и вернуться к прежней жизни. Пойми, я хотела сохранить свою гордость. Но ты завладел моим сердцем, и теперь я не знаю… – Она умолкла, не в силах продолжать; в глазах ее, смотревших на мужа, были любовь и нежность.
Коллин был уверен, что никогда в жизни не видел ничего более прекрасного, чем лицо жены в эти мгновения. Он снова поднес к губам ее руку и ласково улыбнулся ей.
– Да, я люблю тебя, Коллин. – Она провела ладонью по его щеке. – Я ушла от тебя только потому, что ты слишком отдалился от меня. Я думала, что смогу заставить тебя полюбить меня, но, кажется, мне это не удалось.
– Поедем домой, дорогая, – прошептал он, не отрывая губ от ее ладони. – Поедем со мной, Алекс. Пожалуйста…
Она не ответила.
– Дорогая, мне нужна твоя помощь. Я хочу, чтобы ты помогла мне деньгами и взялась управлять поместьем. У вас с Фергусом будет кабинет в новом доме. Клянусь, я не обманываю тебя.
– Правда? – Она засмеялась, когда он кивнул. – И ты больше не будешь оставлять меня одну?
– Никогда. – Он поцеловал ее в губы. – Прости меня, пожалуйста.
– И ты будешь есть вместе со мной? Каждый день?
– Да. – Он снова поцеловал ее.
– И ты позволишь мне работать в конюшнях?
– Да. – Еще один поцелуй.
– И я смогу ходить… в своих мужских штанах?
Он в смущении пробормотал:
– Я думаю… Э-э…
Ее смех едва не вызвал у него слезы облегчения.
– Maith me duit, – тихо сказала она, привлекая его к себе.
– Что?
– Maith me duit. Я прощаю тебя. Я правильно сказала это по-гэльски?
– О Боже, теперь я не смогу скрыть от тебя свои секреты! – воскликнул он со смехом.
Губы их слились в поцелуе. Минуту спустя Коллин заглянул жене в глаза и с улыбкой прошептал:
– Я не думал, что у тебя такое мягкое сердце.
На сей раз Коллин не успел защититься от удара, и маленький кулачок его жены довольно больно ударил в левое ухо. А мягкосердечная жена весело рассмеялась – казалось, она была вполне удовлетворена, когда он взвыл от боли.
Глава 22
«Я просто замерзла, – убеждала она себя, как бы оправдываясь. – Но я должна оставаться неприступной».
«Однако ты всегда питала слабость к нему, – отвечал ей внутренний голос. – Всегда».
Наконец, собравшись с силами, Алекс отстранилась от мужа и отвернулась от него, словно обретая независимость. А через минуту-другую они достигли вершины холма, где находилась гостиница, из светящихся окон которой доносился громкий смех.
Казалось, потребовалась целая вечность, чтобы заказать ужин с горячим чаем, позаботиться о Торе и перебинтовать ногу Бринн. Когда же Коллин наконец вернулся в комнату, он обнаружил, что его жена уже заснула, уютно устроившись на кровати. Лицо ее освещало пламя камина, и чувствовалось, что теперь она уже окончательно согрелась. Коллин невольно залюбовался ею; ему хотелось поцеловать ее, но он не решился – боялся ее разбудить.
Какое-то время Коллин стоял у двери, глядя на спящую жену. Ему было приятно находиться в одной комнате с ней; он всегда чувствовал себя счастливым даже от одного ее присутствия. Но как он сможет жить с ней в дальнейшем, если она способна покинуть его в любой момент? И что будет, если она устанет от него? Как сможет он быть счастливым с ней, если не имеет возможности воздействовать на нее?
Однако у него нет выбора. Она нужна ему, и осознание этого успокоило его.
Раздался стук в дверь, и Алекс тут же проснулась. Коллин впустил молодую служанку – та принесла ужин. Когда дверь за девушкой закрылась, Алекс сказала:
– Если ты подашь мне мою сумку, я достану свою запасную одежду и смогу переодеться.
– Да, конечно.
Алекс попыталась завернуться в одеяла, и Коллин, сообразив, что она нуждается в уединении, отвернулся, уязвленный тем, что жена скрывает от него свое тело. «Неужели она стала стыдиться меня?» – подумал он.
Когда Алекс оделась, они сели за стол, чтобы поужинать жареной уткой и пудингом. Оба предпочли чаю эль и пили в тишине, пока кружки не опустели.
– Ребекка ушла, – сказал наконец Коллин.
Алекс внимательно посмотрела на его, потом спросила:
– То есть сбежала?
– Нет, я выгнал ее. Я наконец-то понял, что ты пыталась мне тогда объяснить.
– И куда же она отправилась?
– Надеюсь, туда, где она будет доставлять мне меньше хлопот. – Снова воцарилось тягостное молчание. Казалось, Алекс ничуть не тронуло его сообщение. – Дорогая, позволь быть откровенным с тобой…
– Пожалуйста.
– Я хотел найти тебя сегодня, чтобы извиниться, чтобы объяснить свое поведение. Я хотел сказать, что понял наконец-то, почему вел себя так… Почему был таким…
– Ревнивым?
– Не только. Я был слишком грубым и трусливым. Я старался подавить свои страхи, прикрываясь недоверием к тебе. И я хотел объяснить, почему это происходило.
Она смотрела на него, не отводя глаз.
– Почему же?
– Потому что я люблю тебя, и это пугает меня до смерти.
Алекс сделала глубокий вдох, затем покачала головой:
– Коллин, не надо…
– Подожди. Выслушай меня. И я расскажу тебе все, прежде чем попросить прощения… Я пришел сегодня в твою комнату, чтобы загладить свою вину, но когда Даниелла сообщила, что тебя нет в доме, я сразу заподозрил худшее.
– Худшее? – Она презрительно усмехнулась. – Ты подумал о Фергусе?
– Да, о нем. – Коллин хотел отвернуться, чтобы не видеть ненависти, вспыхнувшей в ее потемневших глазах. – Я приходил к тебе, чтобы выразить свое доверие, однако при первом же испытании меня снова охватила ревность. – Алекс хмурилась, и он поспешно продолжал: – На самом деле я не верил, что найду тебя там, Алекс, однако не исключал такую возможность.
– Разумеется, ты полагал, что застанешь меня с Фергусом. – Она встала и подошла к окну.
Коллин последовал за ней, однако остановился на некотором расстоянии.
– Нет, я никогда не думал, что ты неверна мне и не заслуживаешь доверия. Просто я скрывал за этим свои истинные чувства. Я понял это, когда пришел к Фергусу и увидел его в постели с женщиной. Я не мог поверить своим глазам, мне казалось, что я умираю.
– Но почему, Коллин? Почему ты всегда подозревал меня? Из-за моего прошлого? Потому что я затащила тебя в свою постель?
– Нет, Алекс. Твое прошлое… Если бы это было правдой, то ты едва ли оставалась бы девственницей. Дело не в тебе, а во мне… – «Ты лучше, чем я, – хотел он сказать. – И ты однажды поймешь это». Но у него перехватило горло, и он не мог больше произнести ни слова.
Алекс пристально посмотрела на мужа:
– Но что тебя пугает во мне?
– То, что… я не был твоим избранником, Александра.
– О чем ты?
Коллин запустил пальцы в волосы и почувствовал, что его руки дрожат.
– Дело в том, что наш брак был для тебя меньшим из двух зол. Так мне тогда казалось. Выходит, что ты не выбирала меня в качестве мужа.
– Но, Коллин… – она поморщилась, – Коллин, это просто смешно. Разумеется, я выбрала тебя и потому завлекла тебя в свой коттедж…
Он прервал ее резким жестом.
– Ты выбрала меня, чтобы лечь со мной в постель, но не для брака.
– Но я…
– Спать с незаконнорожденным – одно, а выйти замуж за него – совсем другое.
– Я… я вовсе так не думала!
– Думала, когда я обвинил тебя в том, что ты устроила мне ловушку, чтобы выйти замуж.
– О, ради Бога! Ведь ты так кричал на меня тогда…
– Ну и что?
– А то, что я совсем лишилась рассудка! В таком состоянии твои доводы казались мне нелепыми. Кстати, все твои предположения применимы к тебе в большей степени, чем ко мне. Это у тебя не было выбора.
– Полагаю, выбор был.
– О, какой же? Жениться на мне – или пустить себе пулю в лоб? Жить с позором всю оставшуюся жизнь? Какой же это выбор? А я желала тебя, Коллин. Желала так сильно, что вышла за тебя замуж, зная, что ты не хотел этого.
Коллин внимательно посмотрел на жену; он почувствовал, как в душе его зарождается надежда.
– Но ведь ты английская леди, дочь и сестра…
Ему с трудом удалось перехватить руку Алекс, собиравшейся ударить его кулачком в грудь.
– Я люблю тебя, идиот. Люблю, понимаешь?
– Но… но почему ты никогда не говорила этого?
– А почему ты не говорил мне о своих чувствах? – На ее глазах блеснули слезы.
– Ты имела слишком большую власть надо мной.
– Какую власть?
Из его горла вырвался сдавленный смех.
– Ты овладела моим телом и душой.
– Коллин, ты даже не хочешь говорить со мной серьезно!
Коллин поднес к губам ее руку.
– Я очень сожалею, дорогая. Поверь, действительно сожалею. Мне даже в голову не приходило, что я могу обидеть тебя.
– Мне казалось, Коллин, что лучше оставить тебя и вернуться к прежней жизни. Пойми, я хотела сохранить свою гордость. Но ты завладел моим сердцем, и теперь я не знаю… – Она умолкла, не в силах продолжать; в глазах ее, смотревших на мужа, были любовь и нежность.
Коллин был уверен, что никогда в жизни не видел ничего более прекрасного, чем лицо жены в эти мгновения. Он снова поднес к губам ее руку и ласково улыбнулся ей.
– Да, я люблю тебя, Коллин. – Она провела ладонью по его щеке. – Я ушла от тебя только потому, что ты слишком отдалился от меня. Я думала, что смогу заставить тебя полюбить меня, но, кажется, мне это не удалось.
– Поедем домой, дорогая, – прошептал он, не отрывая губ от ее ладони. – Поедем со мной, Алекс. Пожалуйста…
Она не ответила.
– Дорогая, мне нужна твоя помощь. Я хочу, чтобы ты помогла мне деньгами и взялась управлять поместьем. У вас с Фергусом будет кабинет в новом доме. Клянусь, я не обманываю тебя.
– Правда? – Она засмеялась, когда он кивнул. – И ты больше не будешь оставлять меня одну?
– Никогда. – Он поцеловал ее в губы. – Прости меня, пожалуйста.
– И ты будешь есть вместе со мной? Каждый день?
– Да. – Он снова поцеловал ее.
– И ты позволишь мне работать в конюшнях?
– Да. – Еще один поцелуй.
– И я смогу ходить… в своих мужских штанах?
Он в смущении пробормотал:
– Я думаю… Э-э…
Ее смех едва не вызвал у него слезы облегчения.
– Maith me duit, – тихо сказала она, привлекая его к себе.
– Что?
– Maith me duit. Я прощаю тебя. Я правильно сказала это по-гэльски?
– О Боже, теперь я не смогу скрыть от тебя свои секреты! – воскликнул он со смехом.
Губы их слились в поцелуе. Минуту спустя Коллин заглянул жене в глаза и с улыбкой прошептал:
– Я не думал, что у тебя такое мягкое сердце.
На сей раз Коллин не успел защититься от удара, и маленький кулачок его жены довольно больно ударил в левое ухо. А мягкосердечная жена весело рассмеялась – казалось, она была вполне удовлетворена, когда он взвыл от боли.
Глава 22
Александра никогда не чувствовала себя такой счастливой. Ведь она не только помирилась с Коллином, но и передала ему письмо Деймиена. И увидела, как муж выругался и нахмурился, пробормотав угрозу в адрес этого негодяя. О, теперь она была по-настоящему счастлива…
Ее сердце радостно забилось, когда Коллин поднял голову, прочитав письмо в третий раз. Он посмотрел на нее и извинился за то, что «заставил поверить в угрозы этого мерзавца». То есть Коллин все понял.
В данный момент он ехал на Торе, а она – рядом с ним на лошади, заимствованной у хозяина гостиницы. Коллин то и дело посматривал по сторонам, и рука его находилась у рукояти пистолета. Бринн же, ничем не обремененная, следовала за ними на привязи. Супруги почти не разговаривали, однако постоянно улыбались друг другу, и Алекс едва сдерживалась, чтобы не захихикать при каждом взгляде его ласковых глаз.
Алекс чувствовала себя новобрачной, невинной девушкой, которую впервые раздели и стали ласкать. При этой мысли она даже покраснела.
– Ты думаешь о прошедшей ночи, жена? Или о предстоящей? – Коллин снова улыбнулся ей.
Она радостно рассмеялась:
– И о той и о другой.
– А как насчет середины дня?
– Прямо сейчас?
Он в ответ ухмыльнулся, и глаза его сверкнули. Алекс взвизгнула, когда муж, обхватив ее за талию, стащил с седла и усадил себе на колени.
Почувствовав на спине дополнительный груз, Тор качнулся в сторону, и Алекс машинально ухватилась за то, что попалось под руку, причем под руку попалась именно та часть тела ее мужа, за которую ей в любом случае хотелось ухватиться.
– Черт побери!.. – прохрипел Коллин и тут же застонал от удовольствия.
– Ох, извини! – воскликнула Алекс, убирая руку.
– Главное – что ты не упала, – ответил он с усмешкой; затем взял ее руку и вернул на прежнее место. – Держись, дорогая. Только не так крепко на этот раз.
Алекс прижалась к мужу бедром, и в тот же миг Тор снова шарахнулся в сторону.
– Мне кажется, Тору не нравится дополнительная нагрузка, – прошептал Коллин, касаясь губами ее уха.
– М-м…
– Вероятно, он устал и нуждается в отдыхе.
– Да, наверное.
– Впереди есть небольшой ручей и поляна. Мы можем остановиться там и позавтракать.
– Прекрасно. – Алекс просияла. Там и прошел их день.
– Ведь это была Дженни в постели Фергуса? – неожиданно спросила Алекс.
– Откуда ты знаешь?
– Мне подсказывает интуиция. – Она посмотрела на мужа, потом отвела глаза. – Я не думала, что Дженни окажется там.
– Фергус говорит, что будет просить ее руки.
– О, Коллин! Это так…
Внезапно земля закачалась под ней, и она, соскользнув с седла, упала на землю. И тотчас же весь мир словно навалился на нее, так что она едва могла дышать.
– Алекс! – раздался голос Коллина.
В следующее мгновение у ее головы промелькнули лошадиные подковы, она увидела над собой лицо мужа, смотревшего на лошадь, из груди которой струилась кровь. И в тот же миг рукоять пистолета опустилась на голову Коллина, и он рухнул на землю, исчез из поля зрения.
– Коллин!.. – крикнула Алекс и закашлялась; перед глазами у нее поплыли темные круги.
– Приветствую вас, леди Уэстмор. Очень рад видеть вас. – Перед ней вдруг возник силуэт мужчины. – Видите ли, моя дорогая, я не привык, чтобы меня игнорировали и постоянно обманывали. Что ж, Александра, теперь твой муж в моих руках и будет для тебя более весомым аргументом, чем угроза разоблачения твоих похождений. А если ты отказываешься дать мне деньги, то я решу свои проблемы другим способом.
– Деймиен?..
– О, мое имя все еще звучит довольно мило в твоих устах.
Лежа у ног Сен-Клера, она чуть приподнялась и окинула взглядом дорогу. Коллин, неподвижный и окровавленный, лежал в нескольких метрах от нее.
– Что ты сделал с ним?
– Он всего лишь без сознания.
– Но… Почему?
– Я просил, чтобы ты оставила деньги в условленном месте. И представь мое разочарование, когда я обнаружил, что ты ускользнула, не заплатив мне.
– Но я… я собиралась вернуться с деньгами.
– О, какая же ты очаровательная лгунья. Нет, ты намеревалась бросить своего грубого мужа, однако это не вызвало у меня беспокойства. Я знал, что он вернет тебя.
– У меня есть деньги, драгоценности. Я отдам их тебе.
– Да, конечно. Иначе я перережу его мерзкую глотку.
– Нет! Ты не можешь…
– Давай сойдем с дороги. Я расположился неподалеку. Правда, твой муж слишком тяжелый, и я не смогу поднять его.
Деймиен отвернулся к лошадям, а Алекс попыталась подняться на ноги, но ей удалось только встать на колени.
– Ах, какая жалость. – Сен-Клер снова на нее посмотрел. – Твое лицо распухло, дорогая. Но мы скажем, что муж бил тебя. Это ведь соответствует его натуре, не так ли?
– Нет, он совсем другой, – пробормотала Алекс, она снова попыталась подняться.
Сен-Клер вдруг склонился над ней и связал ей руки. Алекс, правда, пыталась сопротивляться, но тщетно – она была слишком слаба.
– Надеюсь, тебя не стошнит на меня. – Сен-Клер усмехнулся и похлопал ее по плечу. Алекс закрыла глаза, когда перед ней замелькали темные точки. – Я помогу тебе сесть на лошадь. А если попытаешься сбежать, то с тобой будет то же, что и с твоим мужем.
И тут Алекс с ужасом обнаружила, что ее муж тоже связан; он лежал на дороге со связанными за головой руками, а другой конец веревки был привязан к седлу Тора. Деймиен собирался тащить Коллина на веревке.
– Нет! – крикнула Алекс, глядя на острые камни на дороге. – Нет, ты этим убьешь его!
– О, здесь совсем недалеко. К тому же я не смогу поднять его и уложить на лошадь. Подожди минуту, пожалуйста.
Отвернувшись от своей пленницы, Сен-Клер отвел раненую лошадь в ближайшие кусты и, выхватив из-за пояса нож, перерезал ей горло.
Алекс едва не задохнулась; она чувствовала, что ее вот-вот стошнит.
– В чем дело? – с усмешкой спросил Сен-Клер. – Неужели я должен был оставить на дороге раненую лошадь, чтобы ее кто-нибудь нашел потом?
Алекс смотрела на его окровавленную руку, которую он вытирал носовым платком. Она наклонилась, решив, что ее сейчас вырвет, но тошнота отступила.
– Итак, в путь, дорогая. Садись в седло.
Сен-Клер поднял ее на ноги и подвел к Тору. И тут Алекс, забыв про свою гордость, проговорила со слезами на глазах:
– Деймиен, пожалуйста, не делай этого…
– Заткнись. Ты всегда слишком много болтаешь, – заявил Сен-Клер.
Алекс попыталась сесть в седло Коллина, но едва не упала.
– Подожди. Давай помогу. – Сен-Клер задрал ее платье и нижнюю юбку до бедер. – Так будет удобнее. На тебе ведь еще и подштанники, верно?
Алекс содрогнулась и с трудом сдержала крик, когда он обхватил ее обеими руками. Усевшись в седло, она тотчас же отстранила его руки.
Деймиен посмотрел на нее, прищурившись, и вдруг рассмеялся:
– Скажи, дорогая, муж был груб с тобой, не так ли?
– Заткнись.
– А может, тебе нравится грубость. Если так, то я не удивлюсь.
– Не смей прикасаться к ней, грязный мерзавец, – раздался голос Коллина.
С губ Алекс сорвался крик: она обрадовалась, что Коллин жив, и в то же время испугалась за него, ведь он находился в руках Сен-Клера.
– А… Блэкберн. Рад, что ты готов присоединиться к нам. Надеюсь, ты способен держаться на ногах. – Деймиен подвел Тора к своей лошади и сел на нее, держа на привязи также и Бринн.
Алекс не отводила глаз от Коллина, но, увы, она ничем не могла помочь ему. К счастью, он поднялся на ноги и, спотыкаясь, побрел за лошадьми. «Только бы он не упал, – думала Алекс. – Иначе этот негодяй потащит его по земле».
Они почти сразу же повернули на тропинку, петлявшую среди кустов, и поэтому двигались медленно. Коллин время от времени поглядывал на Алекс, но в основном смотрел себе под ноги, чтобы не упасть.
Минут через десять Сен-Клер весело закричал:
– Почти прибыли!
К горлу Алекс снова подкатила тошнота, но она и на этот раз сдержалась. У нее ужасно болела голова, и перед глазами по-прежнему расплывались темные круги, так что она временами почти ничего не видела. «Ты должна справиться с этой темнотой, – говорила она себе. – Ты должна справиться, потому что Коллин один не сможет».
Вскоре они добрались до живописной поляны, заросшей травой. Здесь, около ручья, под сенью одинокого дерева, и обосновался Сен-Клер. С самого утра ярко светило солнце и под деревом было сухо, да и трава вокруг уже начала подсыхать.
Сен-Клер отвел лошадей в дальний конец поляны и привязал их там. Он держался весьма непринужденно под пристальным взглядом Коллина, однако чувствовалось, что бдительности негодяй не терял.
Внезапно в тишине раздался щелчок пистолетного курка.
– Стой на месте, Александра, – приказал Сен-Клер. Коллин выругался по-гэльски и натянул веревку, конец которой был в руке Сен-Клера.
– Твоя жена в моей власти, ублюдок. Так что иди.
Коллин снова дернул веревку.
– Мы оба знаем, что ты не намерен отпускать ее.
– Напротив. – Сен-Клер направил дуло пистолета в грудь Коллина. – Она вернется в Уэстмор, чтобы взять там свои драгоценности. Если она откажется или обратится за помощью, я убью тебя.
– Не слушай его, Алекс. Он убьет меня в любом случае. – Замолчи! А теперь иди к дереву, или я отрежу одно из ее прекрасных ушек. – Внезапно в руке Сен-Клера появился нож, которым он убил лошадь. – Она сможет прекрасно обходиться и без мочки уха, как ты думаешь?
– Не слушай его, Коллин. Он ничего мне не сделает.
Усмешка Сен-Клера заставила ее похолодеть. Колин взглянул на жену, затем подошел к дереву и, прислонившись плечом к стволу, проговорил:
– Не возвращайся сюда, дорогая.
– Что ж, хорошо… – нараспев произнес Сен-Клер. Шагнув к Коллину, он затянул потуже узел на его запястьях. Потом достал из кармана куртки носовой платок и, усмехнувшись, сказал: – Это для того, чтобы ты не отвлекал ее. – Заткнув рот Коллина платком, он закрепил кляп витком веревки, после чего притянул голову пленника к дереву и другой веревкой привязал его за шею к стволу. – Знаешь, ты не очень-то похож на своего брата. Должно быть, вырос такой огромный благодаря крови матери-простолюдинки.
– Почему ты делаешь это? – спросила Алекс, отчаянно пытаясь отвлечь Сен-Клера от Коллина.
– Потому что мне нужны деньги, разумеется.
– Но почему ты затеял все это? Почему убил Джона?
– Я не собирался убивать его. Я только хотел морально его сломить. Убийство произошло в результате внезапного порыва, хотя, возможно, не имело смысла. Просто я не мог удержаться.
– Но почему? Почему?
– О, по многим причинам. У него было все, чего мне недоставало, – деньги, титул отца, дружба со всеми в школе. И он постоянно отбирал у меня что-нибудь. Взять, например, эту светловолосую потаскушку из «Приори», которую он увел у меня прямо из-под носа, хотя знал, что я положил глаз на нее. Он лишал меня денег, хотя и так имел достаточно много на карманные расходы. Он подстрекал меня к азартным играм, выигрывал, а потом бросал расписки мне в лицо, демонстрируя всем, что я не способен расплатиться наличными.
– Просто он был очень добрым!
– Ты ничего не знаешь. Он мог ударить меня по лицу прямо в клубе. И делал это не раз. А потом протягивал руку с выражением сожаления. Видела бы ты физиономии присутствовавших там. О, им нравилось наблюдать такие сцены. Я хотел убить его тогда, но еще недостаточно созрел для этого. Все знали, что он влюблен в тебя, поэтому я решил увести тебя у него из-под носа. Шлюху за шлюху.
Алекс почувствовала, как в ней закипает гнев, заглушавший страх. Он убил Джона из-за пустяков, из-за воображаемого оскорбления. Он завлек ее в ту комнату и усадил на стол так, чтобы Джон, открыв дверь, увидел ее обнаженные бедра.
– Ты трус! – прокричала Алекс, когда он отошел от Коллина и приблизился к ней.
Но она тут же пожалела о своих словах, взглянув на мужа. Привязанный к дереву, со связанными за головой руками, он был совершенно беспомощен, так что ей, конечно же, не следовало доводить Сен-Клера до бешенства. А вот если он отпустит ее за драгоценностями, то тогда она наверняка сможет сделать что-нибудь…
– Слезай ко мне, красотка. – Сен-Клер протянул руку и стащил Алекс с лошади. – Меня никто никогда не называл трусом.
Он поволок ее к мужу. Коллин выразительным взглядом хотел дать ей понять, чтобы она повиновалась Сен-Клеру. Однако Алекс была неглупой женщиной. Она понимала, что этот негодяй мог убить их обоих.
– Я готов признать, что проявлял осторожность, – продолжал Сен-Клер. – Например, я мог бы без труда опорочить и погубить тебя. Ты вполне заслуживала этого. – Алекс взглянула на него с презрением, но промолчала. – Однако я не хотел навлечь на свою голову гнев герцога. Всем ведь известно, что твой брат потворствует любым твоим выходкам. А может, это он пробудил в тебе страсть к мужчинам? Твой братец чем-нибудь занимался с тобой в детской?
– Ты подлый негодяй.
– М-м… – Сен-Клер остановился перед Коллином и повернул Алекс лицом к мужу, прижимаясь грудью к ее спине. Одной рукой он удерживал ее, а другой взял за подбородок, повернув голову сначала в одну сторону, потом в другую. Алекс же не отрывала глаз от лица Коллина. – Я и сейчас достаточно осторожен. Когда мы покинем этот лагерь завтра утром, я отпущу тебя в Уэстмор. А твой дорогой муженек и я… Мы переберемся в другое место. Ведь тебе непременно захочется привести сюда людей, не правда ли? – Его рука скользнула к ее шее, и он продолжал: – Ты оставишь деньги и драгоценности там, где я скажу. И имей в виду: Блэкберна не будет со мной, когда я приду, чтобы забрать их. И не пытайся устроить засаду, иначе никогда не найдешь своего мужа.
– Но ты не убьешь его? – спросила Алекс с дрожью в голосе.
– Нет-нет. Даю слово джентльмена.
Проигнорировав выразительный взгляд мужа, Алекс проговорила:
– Не смей его трогать, Деймиен, не смей.
– Я же обещал… – Его рука спустилась к ее груди. – Не трону, если мы с тобой поладим.
Алекс почувствовала, как ладонь Сен-Клера легла на ее грудь, и тут же отвела глаза от побагровевшего лица Коллина. Толстая шерсть ее амазонки оказалась слабой защитой от пальцев, пощипывавших ее сосок.
Коллин зарычал даже с кляпом во рту. Алекс закрыла глаза, и по щекам ее потекли слезы. Рука же Деймиена поползла вниз.
– У нас впереди целая ночь, моя сладкая. Не начать ли нам с того места, где мы остановились несколько лет назад?
– Да, делай все, что хочешь, – задыхаясь, произнесла Алекс.
Ее охватила дрожь, но она заставила себя терпеть его прикосновения, заставила себя, запрокинув голову, положить ее ему на плечо. Когда же он приподнял ее юбки и его руки скользнули меж ее ног, она до крови закусила губу, затем схватила его за кисть.
– О да, – ухмыльнулся Сен-Клер. – Мне чрезвычайно приятно твое поведение. Тебя возбуждает это? Ты хочешь сделать это прямо на глазах у мужа? Вижу, что хочешь.
Алекс не отвечала. Она боялась, что если откроет рот, то начнет пронзительно кричать и не сможет остановиться. Ее охватывал ужас при мысли о том, что она, открыв глаза, увидит лицо Коллина, искаженное гневом и болью от сознания того, что его жена – шлюха. Однако она должна была любым способом отвлечь Сен-Клера.
– У твоего мужа есть хороший повод для ревности. – Сен-Клер рассмеялся, обжигая ее щеку своим дыханием. – Дорогая, ты всегда легко возбуждалась. Может, готова даже здесь, прямо перед ним? – Он провел языком по ее шее. – Наверное, это одна из твоих фантазий…
Не в силах вымолвить ни слова, Алекс оттолкнула Сен-Клера и покачала головой, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться. Потом повернулась и пошла в другой конец поляны. Сен-Клер рассмеялся ей вслед, но его смех не мог заглушить сдавленного крика ее мужа.
Алекс зашла за деревья и начала раздеваться.
Коллин почувствовал на руке теплую влагу, когда попытался освободиться от веревки. Кровь смочила узел, но нисколько не ослабила его. Он сделал еще одну попытку, но у него и на сей раз ничего не получилось.
О Боже, ее глаза! Он видел, как они потускнели, когда она решила пожертвовать собой ради него. Но она не сможет спасти этим его. Неужели она не понимает? Сен-Клер убьет его, как только она отправится в Уэстмор, и она будет винить себя потом… если этот негодяй оставит ее в живых.
Ее сердце радостно забилось, когда Коллин поднял голову, прочитав письмо в третий раз. Он посмотрел на нее и извинился за то, что «заставил поверить в угрозы этого мерзавца». То есть Коллин все понял.
В данный момент он ехал на Торе, а она – рядом с ним на лошади, заимствованной у хозяина гостиницы. Коллин то и дело посматривал по сторонам, и рука его находилась у рукояти пистолета. Бринн же, ничем не обремененная, следовала за ними на привязи. Супруги почти не разговаривали, однако постоянно улыбались друг другу, и Алекс едва сдерживалась, чтобы не захихикать при каждом взгляде его ласковых глаз.
Алекс чувствовала себя новобрачной, невинной девушкой, которую впервые раздели и стали ласкать. При этой мысли она даже покраснела.
– Ты думаешь о прошедшей ночи, жена? Или о предстоящей? – Коллин снова улыбнулся ей.
Она радостно рассмеялась:
– И о той и о другой.
– А как насчет середины дня?
– Прямо сейчас?
Он в ответ ухмыльнулся, и глаза его сверкнули. Алекс взвизгнула, когда муж, обхватив ее за талию, стащил с седла и усадил себе на колени.
Почувствовав на спине дополнительный груз, Тор качнулся в сторону, и Алекс машинально ухватилась за то, что попалось под руку, причем под руку попалась именно та часть тела ее мужа, за которую ей в любом случае хотелось ухватиться.
– Черт побери!.. – прохрипел Коллин и тут же застонал от удовольствия.
– Ох, извини! – воскликнула Алекс, убирая руку.
– Главное – что ты не упала, – ответил он с усмешкой; затем взял ее руку и вернул на прежнее место. – Держись, дорогая. Только не так крепко на этот раз.
Алекс прижалась к мужу бедром, и в тот же миг Тор снова шарахнулся в сторону.
– Мне кажется, Тору не нравится дополнительная нагрузка, – прошептал Коллин, касаясь губами ее уха.
– М-м…
– Вероятно, он устал и нуждается в отдыхе.
– Да, наверное.
– Впереди есть небольшой ручей и поляна. Мы можем остановиться там и позавтракать.
– Прекрасно. – Алекс просияла. Там и прошел их день.
* * *
Они возвращались домой, и до Уэстмора оставалось уже не более трех миль.– Ведь это была Дженни в постели Фергуса? – неожиданно спросила Алекс.
– Откуда ты знаешь?
– Мне подсказывает интуиция. – Она посмотрела на мужа, потом отвела глаза. – Я не думала, что Дженни окажется там.
– Фергус говорит, что будет просить ее руки.
– О, Коллин! Это так…
Внезапно земля закачалась под ней, и она, соскользнув с седла, упала на землю. И тотчас же весь мир словно навалился на нее, так что она едва могла дышать.
– Алекс! – раздался голос Коллина.
В следующее мгновение у ее головы промелькнули лошадиные подковы, она увидела над собой лицо мужа, смотревшего на лошадь, из груди которой струилась кровь. И в тот же миг рукоять пистолета опустилась на голову Коллина, и он рухнул на землю, исчез из поля зрения.
– Коллин!.. – крикнула Алекс и закашлялась; перед глазами у нее поплыли темные круги.
– Приветствую вас, леди Уэстмор. Очень рад видеть вас. – Перед ней вдруг возник силуэт мужчины. – Видите ли, моя дорогая, я не привык, чтобы меня игнорировали и постоянно обманывали. Что ж, Александра, теперь твой муж в моих руках и будет для тебя более весомым аргументом, чем угроза разоблачения твоих похождений. А если ты отказываешься дать мне деньги, то я решу свои проблемы другим способом.
– Деймиен?..
– О, мое имя все еще звучит довольно мило в твоих устах.
Лежа у ног Сен-Клера, она чуть приподнялась и окинула взглядом дорогу. Коллин, неподвижный и окровавленный, лежал в нескольких метрах от нее.
– Что ты сделал с ним?
– Он всего лишь без сознания.
– Но… Почему?
– Я просил, чтобы ты оставила деньги в условленном месте. И представь мое разочарование, когда я обнаружил, что ты ускользнула, не заплатив мне.
– Но я… я собиралась вернуться с деньгами.
– О, какая же ты очаровательная лгунья. Нет, ты намеревалась бросить своего грубого мужа, однако это не вызвало у меня беспокойства. Я знал, что он вернет тебя.
– У меня есть деньги, драгоценности. Я отдам их тебе.
– Да, конечно. Иначе я перережу его мерзкую глотку.
– Нет! Ты не можешь…
– Давай сойдем с дороги. Я расположился неподалеку. Правда, твой муж слишком тяжелый, и я не смогу поднять его.
Деймиен отвернулся к лошадям, а Алекс попыталась подняться на ноги, но ей удалось только встать на колени.
– Ах, какая жалость. – Сен-Клер снова на нее посмотрел. – Твое лицо распухло, дорогая. Но мы скажем, что муж бил тебя. Это ведь соответствует его натуре, не так ли?
– Нет, он совсем другой, – пробормотала Алекс, она снова попыталась подняться.
Сен-Клер вдруг склонился над ней и связал ей руки. Алекс, правда, пыталась сопротивляться, но тщетно – она была слишком слаба.
– Надеюсь, тебя не стошнит на меня. – Сен-Клер усмехнулся и похлопал ее по плечу. Алекс закрыла глаза, когда перед ней замелькали темные точки. – Я помогу тебе сесть на лошадь. А если попытаешься сбежать, то с тобой будет то же, что и с твоим мужем.
И тут Алекс с ужасом обнаружила, что ее муж тоже связан; он лежал на дороге со связанными за головой руками, а другой конец веревки был привязан к седлу Тора. Деймиен собирался тащить Коллина на веревке.
– Нет! – крикнула Алекс, глядя на острые камни на дороге. – Нет, ты этим убьешь его!
– О, здесь совсем недалеко. К тому же я не смогу поднять его и уложить на лошадь. Подожди минуту, пожалуйста.
Отвернувшись от своей пленницы, Сен-Клер отвел раненую лошадь в ближайшие кусты и, выхватив из-за пояса нож, перерезал ей горло.
Алекс едва не задохнулась; она чувствовала, что ее вот-вот стошнит.
– В чем дело? – с усмешкой спросил Сен-Клер. – Неужели я должен был оставить на дороге раненую лошадь, чтобы ее кто-нибудь нашел потом?
Алекс смотрела на его окровавленную руку, которую он вытирал носовым платком. Она наклонилась, решив, что ее сейчас вырвет, но тошнота отступила.
– Итак, в путь, дорогая. Садись в седло.
Сен-Клер поднял ее на ноги и подвел к Тору. И тут Алекс, забыв про свою гордость, проговорила со слезами на глазах:
– Деймиен, пожалуйста, не делай этого…
– Заткнись. Ты всегда слишком много болтаешь, – заявил Сен-Клер.
Алекс попыталась сесть в седло Коллина, но едва не упала.
– Подожди. Давай помогу. – Сен-Клер задрал ее платье и нижнюю юбку до бедер. – Так будет удобнее. На тебе ведь еще и подштанники, верно?
Алекс содрогнулась и с трудом сдержала крик, когда он обхватил ее обеими руками. Усевшись в седло, она тотчас же отстранила его руки.
Деймиен посмотрел на нее, прищурившись, и вдруг рассмеялся:
– Скажи, дорогая, муж был груб с тобой, не так ли?
– Заткнись.
– А может, тебе нравится грубость. Если так, то я не удивлюсь.
– Не смей прикасаться к ней, грязный мерзавец, – раздался голос Коллина.
С губ Алекс сорвался крик: она обрадовалась, что Коллин жив, и в то же время испугалась за него, ведь он находился в руках Сен-Клера.
– А… Блэкберн. Рад, что ты готов присоединиться к нам. Надеюсь, ты способен держаться на ногах. – Деймиен подвел Тора к своей лошади и сел на нее, держа на привязи также и Бринн.
Алекс не отводила глаз от Коллина, но, увы, она ничем не могла помочь ему. К счастью, он поднялся на ноги и, спотыкаясь, побрел за лошадьми. «Только бы он не упал, – думала Алекс. – Иначе этот негодяй потащит его по земле».
Они почти сразу же повернули на тропинку, петлявшую среди кустов, и поэтому двигались медленно. Коллин время от времени поглядывал на Алекс, но в основном смотрел себе под ноги, чтобы не упасть.
Минут через десять Сен-Клер весело закричал:
– Почти прибыли!
К горлу Алекс снова подкатила тошнота, но она и на этот раз сдержалась. У нее ужасно болела голова, и перед глазами по-прежнему расплывались темные круги, так что она временами почти ничего не видела. «Ты должна справиться с этой темнотой, – говорила она себе. – Ты должна справиться, потому что Коллин один не сможет».
Вскоре они добрались до живописной поляны, заросшей травой. Здесь, около ручья, под сенью одинокого дерева, и обосновался Сен-Клер. С самого утра ярко светило солнце и под деревом было сухо, да и трава вокруг уже начала подсыхать.
Сен-Клер отвел лошадей в дальний конец поляны и привязал их там. Он держался весьма непринужденно под пристальным взглядом Коллина, однако чувствовалось, что бдительности негодяй не терял.
Внезапно в тишине раздался щелчок пистолетного курка.
– Стой на месте, Александра, – приказал Сен-Клер. Коллин выругался по-гэльски и натянул веревку, конец которой был в руке Сен-Клера.
– Твоя жена в моей власти, ублюдок. Так что иди.
Коллин снова дернул веревку.
– Мы оба знаем, что ты не намерен отпускать ее.
– Напротив. – Сен-Клер направил дуло пистолета в грудь Коллина. – Она вернется в Уэстмор, чтобы взять там свои драгоценности. Если она откажется или обратится за помощью, я убью тебя.
– Не слушай его, Алекс. Он убьет меня в любом случае. – Замолчи! А теперь иди к дереву, или я отрежу одно из ее прекрасных ушек. – Внезапно в руке Сен-Клера появился нож, которым он убил лошадь. – Она сможет прекрасно обходиться и без мочки уха, как ты думаешь?
– Не слушай его, Коллин. Он ничего мне не сделает.
Усмешка Сен-Клера заставила ее похолодеть. Колин взглянул на жену, затем подошел к дереву и, прислонившись плечом к стволу, проговорил:
– Не возвращайся сюда, дорогая.
– Что ж, хорошо… – нараспев произнес Сен-Клер. Шагнув к Коллину, он затянул потуже узел на его запястьях. Потом достал из кармана куртки носовой платок и, усмехнувшись, сказал: – Это для того, чтобы ты не отвлекал ее. – Заткнув рот Коллина платком, он закрепил кляп витком веревки, после чего притянул голову пленника к дереву и другой веревкой привязал его за шею к стволу. – Знаешь, ты не очень-то похож на своего брата. Должно быть, вырос такой огромный благодаря крови матери-простолюдинки.
– Почему ты делаешь это? – спросила Алекс, отчаянно пытаясь отвлечь Сен-Клера от Коллина.
– Потому что мне нужны деньги, разумеется.
– Но почему ты затеял все это? Почему убил Джона?
– Я не собирался убивать его. Я только хотел морально его сломить. Убийство произошло в результате внезапного порыва, хотя, возможно, не имело смысла. Просто я не мог удержаться.
– Но почему? Почему?
– О, по многим причинам. У него было все, чего мне недоставало, – деньги, титул отца, дружба со всеми в школе. И он постоянно отбирал у меня что-нибудь. Взять, например, эту светловолосую потаскушку из «Приори», которую он увел у меня прямо из-под носа, хотя знал, что я положил глаз на нее. Он лишал меня денег, хотя и так имел достаточно много на карманные расходы. Он подстрекал меня к азартным играм, выигрывал, а потом бросал расписки мне в лицо, демонстрируя всем, что я не способен расплатиться наличными.
– Просто он был очень добрым!
– Ты ничего не знаешь. Он мог ударить меня по лицу прямо в клубе. И делал это не раз. А потом протягивал руку с выражением сожаления. Видела бы ты физиономии присутствовавших там. О, им нравилось наблюдать такие сцены. Я хотел убить его тогда, но еще недостаточно созрел для этого. Все знали, что он влюблен в тебя, поэтому я решил увести тебя у него из-под носа. Шлюху за шлюху.
Алекс почувствовала, как в ней закипает гнев, заглушавший страх. Он убил Джона из-за пустяков, из-за воображаемого оскорбления. Он завлек ее в ту комнату и усадил на стол так, чтобы Джон, открыв дверь, увидел ее обнаженные бедра.
– Ты трус! – прокричала Алекс, когда он отошел от Коллина и приблизился к ней.
Но она тут же пожалела о своих словах, взглянув на мужа. Привязанный к дереву, со связанными за головой руками, он был совершенно беспомощен, так что ей, конечно же, не следовало доводить Сен-Клера до бешенства. А вот если он отпустит ее за драгоценностями, то тогда она наверняка сможет сделать что-нибудь…
– Слезай ко мне, красотка. – Сен-Клер протянул руку и стащил Алекс с лошади. – Меня никто никогда не называл трусом.
Он поволок ее к мужу. Коллин выразительным взглядом хотел дать ей понять, чтобы она повиновалась Сен-Клеру. Однако Алекс была неглупой женщиной. Она понимала, что этот негодяй мог убить их обоих.
– Я готов признать, что проявлял осторожность, – продолжал Сен-Клер. – Например, я мог бы без труда опорочить и погубить тебя. Ты вполне заслуживала этого. – Алекс взглянула на него с презрением, но промолчала. – Однако я не хотел навлечь на свою голову гнев герцога. Всем ведь известно, что твой брат потворствует любым твоим выходкам. А может, это он пробудил в тебе страсть к мужчинам? Твой братец чем-нибудь занимался с тобой в детской?
– Ты подлый негодяй.
– М-м… – Сен-Клер остановился перед Коллином и повернул Алекс лицом к мужу, прижимаясь грудью к ее спине. Одной рукой он удерживал ее, а другой взял за подбородок, повернув голову сначала в одну сторону, потом в другую. Алекс же не отрывала глаз от лица Коллина. – Я и сейчас достаточно осторожен. Когда мы покинем этот лагерь завтра утром, я отпущу тебя в Уэстмор. А твой дорогой муженек и я… Мы переберемся в другое место. Ведь тебе непременно захочется привести сюда людей, не правда ли? – Его рука скользнула к ее шее, и он продолжал: – Ты оставишь деньги и драгоценности там, где я скажу. И имей в виду: Блэкберна не будет со мной, когда я приду, чтобы забрать их. И не пытайся устроить засаду, иначе никогда не найдешь своего мужа.
– Но ты не убьешь его? – спросила Алекс с дрожью в голосе.
– Нет-нет. Даю слово джентльмена.
Проигнорировав выразительный взгляд мужа, Алекс проговорила:
– Не смей его трогать, Деймиен, не смей.
– Я же обещал… – Его рука спустилась к ее груди. – Не трону, если мы с тобой поладим.
Алекс почувствовала, как ладонь Сен-Клера легла на ее грудь, и тут же отвела глаза от побагровевшего лица Коллина. Толстая шерсть ее амазонки оказалась слабой защитой от пальцев, пощипывавших ее сосок.
Коллин зарычал даже с кляпом во рту. Алекс закрыла глаза, и по щекам ее потекли слезы. Рука же Деймиена поползла вниз.
– У нас впереди целая ночь, моя сладкая. Не начать ли нам с того места, где мы остановились несколько лет назад?
– Да, делай все, что хочешь, – задыхаясь, произнесла Алекс.
Ее охватила дрожь, но она заставила себя терпеть его прикосновения, заставила себя, запрокинув голову, положить ее ему на плечо. Когда же он приподнял ее юбки и его руки скользнули меж ее ног, она до крови закусила губу, затем схватила его за кисть.
– О да, – ухмыльнулся Сен-Клер. – Мне чрезвычайно приятно твое поведение. Тебя возбуждает это? Ты хочешь сделать это прямо на глазах у мужа? Вижу, что хочешь.
Алекс не отвечала. Она боялась, что если откроет рот, то начнет пронзительно кричать и не сможет остановиться. Ее охватывал ужас при мысли о том, что она, открыв глаза, увидит лицо Коллина, искаженное гневом и болью от сознания того, что его жена – шлюха. Однако она должна была любым способом отвлечь Сен-Клера.
– У твоего мужа есть хороший повод для ревности. – Сен-Клер рассмеялся, обжигая ее щеку своим дыханием. – Дорогая, ты всегда легко возбуждалась. Может, готова даже здесь, прямо перед ним? – Он провел языком по ее шее. – Наверное, это одна из твоих фантазий…
Не в силах вымолвить ни слова, Алекс оттолкнула Сен-Клера и покачала головой, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться. Потом повернулась и пошла в другой конец поляны. Сен-Клер рассмеялся ей вслед, но его смех не мог заглушить сдавленного крика ее мужа.
Алекс зашла за деревья и начала раздеваться.
Коллин почувствовал на руке теплую влагу, когда попытался освободиться от веревки. Кровь смочила узел, но нисколько не ослабила его. Он сделал еще одну попытку, но у него и на сей раз ничего не получилось.
О Боже, ее глаза! Он видел, как они потускнели, когда она решила пожертвовать собой ради него. Но она не сможет спасти этим его. Неужели она не понимает? Сен-Клер убьет его, как только она отправится в Уэстмор, и она будет винить себя потом… если этот негодяй оставит ее в живых.