34

   Ещё секунда потребовалась на то, чтобы понять: это не галлюцинация и не ошибка слуха – кто-то спокойно и неторопливо шел ему навстречу.
   Быстро, почти бегом, Сергей вернулся назад, к лестнице, стараясь ступать как можно тише. Сердце его бешено колотилось, и вовсе не из-за бега: внезапно он ощутил удушающий панический ужас.
   Это был не страх перед вооруженным противником и не страх быть пойманным или обнаруженным – в звуке шагов, спокойных и размеренных, и одновременно необычно громких, как будто шагал кто-то очень тяжелый, угадывалось нечто нечеловеческое и потустороннее.
   Сергей достиг лестницы, и в тот момент, когда он собрался броситься по ней уже не вниз, а вверх, к спасительному вертолету, он вдруг выронил лом и с ужасом почувствовал, что ноги, как в ночных кошмарах, перестают слушаться его, а всё тело бьёт крупная дрожь.
   Он остановился прямо на ступенях, обернулся лицом к коридору, и, вцепившись в перила за своей спиной, обречено замер в ожидании.
   Шаги приближались.
   Через несколько секунд из-за поворота показалась крупная, необычайно высокая фигура человека.
   Но человека ли?
   Когда идущий приблизился, Сергей смог разглядеть его достаточно отчетливо.
   Это был человек. Но настолько странный, что сразу вспомнились жуткие истории о клонах.
   Высотой около двух с половиной метров, но не сутулая, а наоборот, неестественно прямая фигура мутанта выглядела внушительно, почти угрожающе. Впечатляли и пропорции: голова, руки, и ноги, размеры туловища – всё было таким же гигантским и соответствующим высокому росту, словно принадлежало не человеку, а ожившей статуе.
   Массивная, без единого волоска, голова и черты лица: близко посаженные огромные бесцветные глаза, длинный узкий нос, начинающийся почти из середины лба, застывший в нелепой улыбке рот, острый подбородок, а также темно-желтый цвет кожи усиливали ощущение чего-то неживого.
   При этом, лицо идущего имело такое выражение, что было совершенно непонятно, мужское оно или женское, а возраст его нельзя было определить даже примерно.
   Незнакомец был одет в синий халат, синие брюки и сандалии. Машинально опустив глаза на его ноги, Сергей увидел, что на ногах нет пальцев. Хотя, возможно, это был эффект обуви телесного цвета.
   Не говоря ни слова, глядя прямо перед собой и не обращая на Сергея никакого внимания, человек спокойно прошел мимо лестницы и вскоре скрылся за изгибом коридора.
   Ещё через минуту затих звук его громких размеренных шагов, а вместе с ним удалился и, казалось, растворенный в воздухе страх.
   Сергей продолжал стоять, прижавшись спиной к перилам и оцепенев от увиденного.
   Жуткое застывшее выражение лица незнакомца всё ещё находилось у него перед глазами, и казалось, что стоит пошевелиться, как странный человек вернется и обнаружит его.
   Через некоторое время Сергей почувствовал, как к нему возвращается самообладание. Он вспомнил слова Вознесенского: опасности нет никакой, нужно только ни на что не реагировать и спокойно следовать своей дорогой. Ещё через несколько минут он даже удивился своему страху. Зачем надо было так пугаться, если ему всё объяснили и обо всём предупредили?
   У Сергея не было никаких сомнений, что тот, кого он только что видел, и есть Гость. Который, судя по его поведению, был совершенно не опасен при всей его странной и пугающей внешности.
   Во всяком случае, если ничего не предпринимать. А если предпринять?
   Сергей посмотрел на часы. Было около двух часов ночи.
   В конце концов, сведения о странном мутанте могут быть весьма полезны, тем более если вспомнить, что именно он, по версии Соловьева, является автором «Купола». Но тогда откуда этот беспричинный и совершенно необъяснимый страх?
   Сергей пытался проанализировать его природу, но на ум приходило только сравнение с тем чувством, которое испытывают дикие звери и птицы при простом появлении человека: на уровне инстинкта они в страхе бегут от него, независимо от его намерений.
   От незнакомца веяло могуществом и невиданной силой, отрешенностью от всего того, что делает человека человеком. Казалось, стоит ему просто посмотреть, и от живого существа на его пути не останется даже атома. Однако при этом, сказать, что он выглядел агрессивно, было нельзя.
   Сергей подобрал ломик, затем, подумав, вновь положил его на пол, рядом с лифтом, после чего очень медленно, прислушиваясь к каждому шороху, двинулся налево по коридору. Туда, куда ушел мутант.
   Пройдя метров двести, Сергей увидел прозрачные створки дверей, наподобие тех, какие вели в зал с реактором. Возможно, что незнакомец свернул именно сюда.
   Подавляя опять неизвестно откуда взявшийся страх, Сергей приблизился. Помещение за дверями было такое же большое по площади, что и зал реактора, но высотой не в пять, а только в один этаж.
   Понять, каково предназначение этой просторной комнаты, было затруднительно.
   С одной стороны, было похоже, что здесь проводят какие-то эксперименты: повсюду – различных форм и размеров устройства неизвестного назначения, многие соединенные проводами и даже целыми связками проводов. Сергей обнаружил несколько излучателей, как в установке Игнатьева, с той лишь разницей, что здесь они были установлены где придется и не образовывали какой-то видимой системы.
   С другой стороны, можно было предположить, что перед ним – просто склад бесполезных вещей. Сергей увидел беспорядочно расставленную мебель, какие-то спортивные тренажеры и даже пальму в кадке. Как она росла здесь при отсутствии дневного света – оставалось загадкой.
   Фигуры Гостя нигде не было видно, но, возможно, он скрывался за каким-нибудь из предметов: комната была загромождена настолько, что Сергей не мог видеть даже противоположной стены. Да и скудного освещения было явно недостаточно.
   Он приоткрыл дверь и прислушался. Стояла полная тишина.
   Сергей медленно вошел и, осмотревшись, начал осторожно пробираться к центру помещения, туда, где было видно свободное пространство.
   Но в центре комнаты никого не было.
   Здесь на полуметровых опорах возвышалась большая стальная ванна, в каких когда-то в старину выполнялось гальваническое покрытие металлических изделий. Она была наполовину заполнена не то водой, не то ещё какой-то жидкостью.
   Сергей в который раз огляделся и, никого не обнаружив, собрался уже уходить из этого странного места, как вдруг услышал у себя за спиной шорох. Он резко повернулся на звук и застыл, вновь не в силах пошевелиться от накатившей волны ужаса.
   Так же спокойно, как и до этого, гигантский человек вышел откуда-то сбоку, из-за наставленных друг на друга коробок, подошел к стальной ванне и остановился буквально в двух метрах от Сергея.
   Затем, медленно и неестественно плавно наклонясь над ванной, Гость опустил в неё свои огромные руки и стал что-то разглядывать там. При этом ни выражение его лица, ни отрешенный взгляд никак не менялись.
   Внезапно, перестав изучать содержимое ванны и не меняя позы, незнакомец поднял голову и в упор посмотрел на Сергея.
   Сергей, замерев и не моргая, тоже смотрел на него.
   Страх вдруг исчез, и появилось какое-то странное чувство умиротворенности, настолько сильное, что немедленно захотелось сесть, а ещё лучше – лечь прямо здесь и уснуть. В тот момент, когда он уже был готов потерять контроль над своим телом и упасть на пол, Гость отвернулся и вновь занялся рассматриванием того, что держал в своих гигантских руках.
   Ещё через минуту или две он разогнулся и спокойно удалился из помещения, больше не проявляя к Сергею ни малейшего интереса.
   Сергей пришел в себя не сразу, а лишь через несколько минут после того, как громкие шаги загадочного обитателя Нексуса стихли в коридоре.
   Мутант, несомненно, обладал какими-то способностями к внушению. Иначе как ещё можно было объяснить настолько сильное воздействие на эмоции и опорно-двигательную систему во время их коротких встреч?
   Сергей вышел в коридор и направился к лестнице, твердо решив больше ни на что не отвлекаться и как можно быстрее добраться до Вознесенского. В конце концов, в задачу не входило изучение Гостя.
   Постепенно шаг Сергея убыстрялся, к лифтам он подошел уже довольно бодро и, подобрав лом, последовал вниз по лестнице.
   Он торопился на пятый уровень.

35

   На пятом уровне располагались кабинеты и оранжерея.
   Судя по внутреннему убранству, кабинеты предназначались не для Гостя, а для его посетителей. А поскольку Вознесенский являлся, скорее всего, единственным таким посетителем, то и кабинеты, соответственно, пустовали, в каждом находился лишь стандартный набор: стол, стул, шкаф и компьютер.
   Несмотря на наличие в дверях замков, ни один из них не был заперт. Бегло осмотрев каждый кабинет и убедившись, что все они в точности повторяют друг друга, Сергей решил оставить их на потом и начать поиск с оранжереи.
   Вообще, это было довольно странное место.
   Обширное пространство, обнесенное стеклянными стенами, было очень густо засажено каким-то вьющимся растением одного-единственного вида. Растение выглядело весьма экзотично: зеленые с голубым отливом стебли с длинными листьями и густой порослью наподобие мха между ними.
   Необычно выглядела и почва в оранжерее: крупный, местами комьями, белый песок, больше похожий на горную породу, чем на чернозем.
   Скорее всего, и растение, и почва были результатами научных опытов, а не просто элементом декоративного обустройства уровня – никакого дополнительного источника света, кроме общего для Нексуса тусклого свечения неизвестной природы, здесь не было.
   Сергей прошел по единственной дорожке до дальней стены оранжереи и остановился. Заросли были настолько густые, что он не сразу увидел решетку вентиляционного люка в самом углу площадки.
   Без особого труда он выломал крепление решетки люка и, заглянув вниз, несколько раз крикнул: «Эй». Никто не отозвался.
   Повторный осмотр оранжереи ничего не дал, видимо вентиляционный люк был здесь только один.
   Тогда Сергей начал обходить кабинет за кабинетом.
   Процедура заключалась в отодвигании мебели, а также в поиске и выламывании решетки. После чего Сергей ложился на пол и, просунув голову в отверстие, громко возвещал о своем присутствии.
   Уже в третьей по счету комнате поиски увенчались успехом – в ответ на свой крик он услышал слегка приглушенный, знакомый ему голос:
   – Николаев! Я здесь!
   Размотав веревку, Сергей вновь пригнулся к люку.
   – Платон Евгеньевич! Я сейчас сброшу вам трос. На нем несколько узлов. Карабкаться не пытайтесь, а просто держитесь за него как можно крепче. А я вас вытяну.
   – Хорошо. Бросай.
   – Поймали?
   – Да.
   – Длины хватает?
   – Вполне. Так. Ну что, вроде бы вцепился. Пробуй.
   Сергей уперся одной ногой в пол, другой – в стену напротив люка, и начал тянуть трос, одновременно наматывая его на руку.
   Одной из особенностей такого вида спорта, как плавание, являются чрезвычайно сильные руки спортсмена. Через минуту тяжело дышащий Вознесенский, одетый в такой же синий халат, что и Соловьев, сидел на полу рядом с люком и разминал затекшие от веревки ладони.
   С тех пор, как Сергей видел его последний раз по телевизору, основатель Острова заметно изменился: лицо похудело, волос на голове почти не осталось, черты лица заострились. Хотя, при этом, возраст Вознесенского почему-то не бросался в глаза, как это бывает у индийских йогов или просто ведущих очень здоровый образ жизни мужчин.
   – Как вы себя чувствуете, Платон Евгеньевич?
   – Значительно лучше. Фух… Наконец-то выбрался… Сейчас немного приду в себя, и пойдем. Долго меня искал-то?
   – Не очень. Сначала в оранжерее, потом здесь… Кстати, никогда не видел таких странных растений.
   – Понравились?
   – Да не то чтобы…
   – Они неживые.
   – Как – неживые?
   – Кристаллы. Результат уникальной химической реакции. Но перепутать с растением, действительно, очень легко.
   – Вот это да. Ни разу такого не видел.
   – Ну да. И не увидишь.
   Вознесенский пристально посмотрел на Сергея.
   – А ты давно в береговой охране работаешь? Мне казалось, что я всех там знаю. Или перевелся недавно?
   – Не узнаете?
   – Ты знаешь, странное ощущение. Мне определенно знакомо твое лицо, но ты явно не из береговой охраны.
   – Вы правы. Я не из береговой охраны, – Сергей подошел к дверям кабинета и закрыл её на замок. – Платон Евгеньевич, мне очень неловко вам это говорить, но прежде чем мы выйдем отсюда, вы ответите мне на некоторые вопросы и, кроме того, нам нужно кое о чем договориться.
   – Так… – Вознесенский перестал разминать руки. Его лицо сразу стало жестким и неприветливым.
   – Платон Евгеньевич, прежде всего, хочу сказать, что лично я отношусь к вам с искреннем уважением и всё, что я делаю, вынужден делать по долгу своей работы, поэтому…
   – Можешь не продолжать. Кто ты, и что тебе от меня нужно?
   – Меня зовут Сергей. Я выполняю задание своего правительства. Уровень моей подготовки такой, что мне не обязательно иметь оружие, чтобы заставить вас выполнить любое мое требование. Поэтому, прошу, не вынуждайте меня применять силу или психотропные препараты, а просто ответьте на несколько моих вопросов и выполните одну или две мои несложные просьбы.
   – Ты – сотрудник ФСБ.
   – Платон Евгеньевич…
   – Ну конечно, ты – агент российского ФСБ. Что вы сделали с Соловьевым?
   – Ничего. Соловьев сказал вам правду. Он не в курсе, кто я такой.
   – И на Острове действительно произошло то, о чем сказал мне Илья?
   – К сожалению, да.
   – Допустим. Что дальше?
   – Платон Евгеньевич. Пожалуйста, успокойтесь. Не надо сердиться на меня лично. Вы преследуете свои цели, я – свои. Я просто выполняю свою работу.
   Буду краток. На десятом уровне находится реактор «Купола». Ключ от него – у вас. Кроме того, активировать пульт управления «Куполом» можете только вы. Сейчас я задам вам несколько вопросов, после чего мы вместе с вами спокойно поднимемся наверх, и вы его активируете.
   В случае вашего отказа я немедленно делаю вам укол некоего лекарства, после чего вы выполните мою просьбу уже с радостью. Но мне бы не хотелось этого делать – день тому назад введенная доза этого препарата уже привела к смерти одного человека, хотя, по идее, не должна была. Итак?
   – Скажи, Сергей, а твоя фамилия случайно не Богданов?
   – Откуда вы знаете?
   – Откуда я знаю?! Я, может быть, и рад не знать тебя, мой дорогой, но в свое время Анна буквально просверлила мне весь мозг с просьбой вытащить тебя на Остров! А я ещё думаю, где я видел это лицо! Вот это да! И теперь, именно ты являешься сюда и требуешь от меня совершить собственное самоубийство!
   Как же прав был великий Кадзу! «Реальность есть лишь причудливая смесь наших желаний»!
   Ну что ж, давай, поговорим, Сергей Богданов. Уверяю, тебе не придется бить меня головой об стену или засорять мою кровь синтетикой, как любят делать ваши «гении допроса» на Лубянке. Какой смысл скрывать от тебя то, что ты знаешь и так?
   Сергей не сразу смог продолжить разговор, слова Вознесенского вызвали у него целую гамму эмоций и, как следствие, некоторую растерянность.
   – Что же ты молчишь? Если не о чем говорить, то, может, сразу пойдем к реактору? Я, кстати, надеюсь, что после этого ты не станешь стрелять мне в затылок, и я смогу, наконец, что-нибудь съесть.
   – Платон Евгеньевич, я знаю, что реактор создали не вы. Его построил тот, кого вы называете Гостем. Здесь, в башне, я встретил очень странную личность, похожую на мутанта, и думаю, что это и есть Гость. Расскажите, пожалуйста, кто он и откуда он взялся?
   – А, так ты уже увидел его… Кто – он? Я не знаю кто он.
   – Платон Евгеньевич…
   – Я не знаю кто он!
   – Вы общаетесь с ним практически ежедневно, на основе его открытий вы смогли достичь запредельных высот в науке, и вы не знаете кто он?
   – Но я действительно не знаю! Я могу лишь догадываться.
   – Хорошо. И какие у вас версии?
   – Версии… Я провожу здесь очень много времени. Я пытаюсь общаться с ним. Порой даже кажется, что мне это удается. Но чаще всего у меня стойкое ощущение, что он даже не знает о моем существовании.
   – Он дает ответы на ваши вопросы. Вопросы научного и технического характера. Он не может не знать о вашем существовании. Кто он, господин Вознесенский? Мутант, клон, киборг?
   На гения-шизоида, каким его изобразил Соловьев, он совсем не похож. Зато при его виде сразу вспоминаются репортажи о громком деле «фабрики гениев». Неужели вам удалось выкупить у ФБР один из образцов конфискованного ДНК?
   – Скажи, Богданов, ты когда-нибудь слышал о Панамском метеорите?
   – Платон Евгеньевич, а вы когда-нибудь слышали об аэрон-морфине? Я не стану вкалывать вам всю ампулу, как бедняге Ахмеду, а ограничусь одним кубиком. Этого должно хватить, чтобы вы перестали насмехаться надо мной.
   – Но я не смеюсь. Ты хотел узнать кто такой Гость. Я расскажу тебе то, что знаю, а ты уже сам решишь, кто он.
   – Хорошо, я – не против.
   – Это произошло много лет назад, когда Остров ещё только строился.
   Я, мои друзья и те, кто просто поверил и приехал сюда, в ту пору все мы были одержимы мечтой об Острове Нового Солнца, старались и работали изо всех сил, чтобы наше «светлое будущее» поскорее наступило.
   В то же время, мы были готовы и к тому, что любой день может стать для Острова последним: протекторат американцев или англичан, выпущенная «по ошибке» российская баллистическая ракета, природный катаклизм – всё это было вероятно не меньше, чем тропический дождь. Поставки стройматериалов и оборудования часто задерживались или срывались, на Острове то и дело возникала нехватка самого необходимого, перебои с энергией были нормой, а не исключением, люди нервничали, и порой мне с трудом удавалось контролировать ситуацию.
   В один из тех дней, примерно через два или три месяца после сенсационного известия о «Панамском метеорите», к нам на Остров приехал Виктор. Не то чтобы мой друг, а так, общий знакомый по давним делам с людьми из тогдашнего правительства республики Коста-Рика.
   Виктор и его брат, полковник Аугусто «Кано», колумбийцы, создали довольно мощный наркосиндикат на территории Никарагуа, поэтому мне этот визит был совсем не нужен – российская пропаганда и так ежедневно обвиняла меня во всевозможных преступлениях, не хватало ещё засветиться перед американцами в компании братьев Очоа.
   Но Виктор приехал не просто погостить.
   Он рассказал, что примерно с месяц назад на Москитовом берегу, в одной из деревенек южнее Пунта-Горда, его люди встретили крестьянина, который привел их на побережье и показал очень странную находку.
   Насколько я понимаю, ты уже побывал на десятом уровне и видел там этакий «бублик», сделанный из неизвестного полимера? Так вот, они нашли именно его.
   Откуда он взялся на берегу – было совершенно неясно, но всё выглядело так, будто его вынесло волнами. Что абсолютно невозможно, ведь вес у «бублика» около тонны.
   Сначала Виктор распорядился хранить находку там же в деревне, в местном гараже для сельхозтехники, но уже через несколько дней его люди начали говорить о злых духах и просить избавить их от «кольца дьявола».
   Тогда «бублик» оттащили в джунгли, где надежно спрятали.
   Виктор был уверен, что это и есть «Панамский метеорит», и предложил мне его купить.
   Мы договорились так, что два моих эксперта немедленно отправятся на осмотр находки, и если они убедятся в том, что тело имеет внеземное происхождение, то я снаряжу за ним свой корабль. Виктор же, со своей стороны, брался обеспечить безопасность груза в Карибском море, при прохождении Панамского канала, а затем – и до самых Галапагос…
   – Платон Евгеньевич, простите за детский вопрос, какую сумму Виктор просил за свой метеорит?
   – Просил… Просил-то он много, но кроме меня он всё равно никому бы не смог его продать. Поэтому, собственно, и приехал ко мне, в такую даль. Я заплатил всего десять миллионов фунтов. И то, сомневался, нужен ли мне вообще какой-либо метеорит. Было, знаешь ли, как-то не до астрономии.
   Ну, а дальше… Эксперты в один голос подтвердили явно неземную природу «бублика», и в один прекрасный день эта штуковина, под видом «очень важного узла для электростанции», прибыла в наш порт.
   Я велел отвезти «бублик» поближе к себе, в тогда ещё небольшую, но хорошо охраняемую «первую зону». Его поместили в недостроенное здание коммуникационного центра, которому впоследствии уже не суждено было стать таковым.
   – Почему – не суждено?
   – Потому, что когда вечером следующего дня я пришел, чтобы как следует разглядеть свою покупку, среди кирпичей и керамических блоков пустого этажа, возле «бублика», лежащего на наспех поставленных опорах, я встретил Его, непостижимого и загадочного Гостя.

36

   Сергей посмотрел на часы. Приближалось утро, и разговор пора было заканчивать.
   – То есть Гость изначально находился внутри «бублика»?
   – Никто не видел, как он вышел оттуда, но, скорее всего – да. Где же ещё?
   – Подождите, Платон Евгеньевич. Вы что, пытаетесь меня уверить, что здесь, на Острове, несколько лет живет инопланетянин?
   – Да ни в чем я не пытаюсь тебя уверить. Я рассказываю то, что знаю. А ты уж сам давай, делай выводы. Кстати, лично я вовсе не считаю его инопланетянином.
   – А кто же он тогда?
   – Мне больше нравится версия, что это человек. Но прибывший из необычайно далекого будущего. Может миллион лет вперед, а может и сто миллионов. Эксперты несколько раз делали анализ материала, из которого построен «бублик». Так вот, его возраст намного превышает возраст Вселенной. А этого, опять же, просто не может быть.
   – Мда. И зачем, интересно, он сюда прибыл? И почему для этого ему нужно было упасть с неба?
   – К сожалению, об этом я и сам ничего не знаю.
   – А спросить у него вы не пробовали?
   – Если ты такой умный, то можешь сам пойти и спросить. Только сомневаюсь, что он обратит на тебя внимание. А даже если и обратит, то разговора у вас не получится.
   – Это почему же?
   – А ты часто беседуешь с муравьями в лесу? Для него наш уровень развития – примерно то же самое, что для нас – уровень муравьев. А то и ниже.
   – Но вы же как-то с ним общаетесь?
   – Я? Общаюсь? Может быть, может быть…
   Порой мне кажется, что я просто его «любимый муравей». Иногда, когда он не занят или находится в особом настроении (кстати, это всё – тоже лишь мои версии, я понятия не имею, бывает ли он занят, а если занят, то – чем), так вот, в эти минуты он сам обращается ко мне. И мне удается задать ему несколько вопросов.
   – И на каком языке вы общаетесь?
   – Ни на каком. Он – телепат. Хотя такой термин мало соответствует истинной природе процесса нашего общения.
   – А Соловьев сказал, что информация поступает к ученым в виде бумажной версии диалога, записанного на диктофон.
   – Так и есть. Я проговариваю вслух все наши диалоги. И за себя и за него.
   – Хорошо. Я могу допустить, что вы верите в то, что говорите. Но каким образом вам удается удерживать его здесь?
   – А кто тебе сказал, что я его удерживаю? Мне очень сложно тебе объяснить, да и какой в этом смысл… Короче говоря, он не считает нужным куда-то перемещаться в принципе. У него нет понятия дома, он везде – дома.
   Ему непонятны очень многие элементарные вещи, из которых состоит наша жизнь, такие как ложь, ненависть или агрессия. Но если я попрошу его уйти, то он уйдет безо всяких возражений.
   – И куда же он уйдет?
   – Насколько я понял, проблемы пространства у него давно не существует: в любую минуту он может покинуть не то что наш Остров, а вообще – нашу Галактику.
   – Да уж. Быстрый парень. Но тогда он возьмет с собой и «Купол»?
   – Думаю, да.
   – Платон Евгеньевич, я не устаю поражаться вашему гению: вам удалось заполучить в свои союзники не кого-то, а чрезвычайно развитое существо, инопланетянина! Которой, помимо того, что рассказывает вам о тайнах мироздания, ещё и элементарно охраняет ваш Остров. Кстати, что это вообще за «Купол» такой?
   – А кто его знает. Вообще-то, это поле, которое изначально предназначено для защиты «бублика». Я убедил Гостя, что мне тоже необходима защита, хотя при этом он даже не понял, о чем я говорю.
   Когда я рассказал ему о возможных опасностях, он просто предложил мне активировать поле и устранить эти опасности. После чего я принес сюда компьютер и попытался объяснить, что это – посредник между человеком и машинами.
   У него всегда одно и то же выражение лица, но в тот момент мне показалось, что компьютер его страшно позабавил. Он рассматривал его довольно долго, не включая, не снимая крышки и вообще – не прикасаясь. А затем сказал, что если я хочу научиться управлять защитным полем с помощью этой штуки, то мне понадобятся провода с определенными свойствами и особые стержни для «указания направления».
   Как обычно, я записал каждое его слово, хотя абсолютно ничего не понял. В то время ученых у меня было немного, и только через месяц нам удалось рассчитать технические характеристики всех необходимых частей.
   Изготовление проводов и стержней пришлось заказывать на материке. В сущности, ничего особо сложного в них не было, нужно было лишь «поймать» определенную плотность сплава проводов, а также – массу и размеры стержней.