Страница:
Да и осознание непосредственной близости смертоносного поля не могло не влиять на самообладание Сергея. Спутник – спутником, но ведь ещё никто не проникал сквозь «Купол», и неизвестно, так ли уж свободна образовавшаяся прореха от каких-либо иных последствий излучения. Возможно, нырнув сквозь открытое «окно», он попадет под действие чего-то неожиданного и ещё более опасного.
Главное – постараться ни о чем не думать.
В конце концов, пересилив оцепенение, он начал медленно приближаться к «окну». Течение становилось угрожающе мощным, ещё немного и его просто утащит внутрь словно щепку.
Сергей приготовился, и, прижимаясь как можно ближе ко дну, нырнул в отверстие.
Каждую секунду ожидая боли или небытия, он быстро проплыл под «Куполом», стараясь не делать слишком резких и размашистых движений.
Несмотря на уверения специалистов в том, что толщина стенки «Купола» составляет всего полтора-два сантиметра, Сергей ещё некоторое время продолжал плыть возле самого дна, стремясь оставить защитное поле как можно дальше за спиной. И только через полминуты, достигнув выступа подводной скалы, он остановился и обернулся посмотреть на пройденный путь.
Свет фонаря осветил всё ту же мутную поверхность стены защитного поля и зияющую в нем прореху. Но сейчас он находился уже по другую сторону «Купола». Путь к Острову был свободен.
И хотя до Острова было ещё огромное по меркам подводного пловца расстояние, Сергей испытал явное облегчение – сама по себе подводная стихия была для него давно привычным рабочим местом. Он уже знал, что сначала совершит поэтапное и с остановками всплытие почти к самой поверхности, а затем на глубине двух-трех метров направится к берегу.
Редкое, глубокое и ритмичное дыхание. Плавная, но энергичная работа руками и ногами. Контроль электронных датчиков ребризера. Нечастые короткие остановки с целью услышать гул возможного двигателя и свериться с компасом. Проплывающие тут и там рядом с ним стайки рыб. Притупленное ощущение времени и усталости.
Обычно в такие минуты Сергея посещали мысли, совершенно далекие от повседневности, какие-то незначительные воспоминания, изобилующие ненужными подробностями. Служебный психолог называл это «умственной жвачкой».
Однако такая «жвачка» помогала отвлечься, и не зацикливаться на мыслях о толще воды над головой или долгих километрах подводной дистанции.
Но любой марафон рано или поздно заканчивается.
Через три с небольшим часа, во время очередной остановки, Сергей обнаружил, что всего в паре метров под его ногами – ровное песчаное дно. Вскоре он уже находился у самого берега, упираясь в дно руками и высунув из воды голову.
Черная тропическая ночь и тихий монотонный шелест волн окружали его.
Не снимая маски ребризера и продолжая дышать вырабатываемой им смесью, Сергей всматривался в темные очертания берега, пытаясь определить подходящее место для высадки.
Несмотря на усталость, он испытывал триумф и необычайный душевный подъем.
Уже через какие-то минуты он ступит на землю Острова Нового Солнца.
12
13
14
Главное – постараться ни о чем не думать.
В конце концов, пересилив оцепенение, он начал медленно приближаться к «окну». Течение становилось угрожающе мощным, ещё немного и его просто утащит внутрь словно щепку.
Сергей приготовился, и, прижимаясь как можно ближе ко дну, нырнул в отверстие.
Каждую секунду ожидая боли или небытия, он быстро проплыл под «Куполом», стараясь не делать слишком резких и размашистых движений.
Несмотря на уверения специалистов в том, что толщина стенки «Купола» составляет всего полтора-два сантиметра, Сергей ещё некоторое время продолжал плыть возле самого дна, стремясь оставить защитное поле как можно дальше за спиной. И только через полминуты, достигнув выступа подводной скалы, он остановился и обернулся посмотреть на пройденный путь.
Свет фонаря осветил всё ту же мутную поверхность стены защитного поля и зияющую в нем прореху. Но сейчас он находился уже по другую сторону «Купола». Путь к Острову был свободен.
И хотя до Острова было ещё огромное по меркам подводного пловца расстояние, Сергей испытал явное облегчение – сама по себе подводная стихия была для него давно привычным рабочим местом. Он уже знал, что сначала совершит поэтапное и с остановками всплытие почти к самой поверхности, а затем на глубине двух-трех метров направится к берегу.
Редкое, глубокое и ритмичное дыхание. Плавная, но энергичная работа руками и ногами. Контроль электронных датчиков ребризера. Нечастые короткие остановки с целью услышать гул возможного двигателя и свериться с компасом. Проплывающие тут и там рядом с ним стайки рыб. Притупленное ощущение времени и усталости.
Обычно в такие минуты Сергея посещали мысли, совершенно далекие от повседневности, какие-то незначительные воспоминания, изобилующие ненужными подробностями. Служебный психолог называл это «умственной жвачкой».
Однако такая «жвачка» помогала отвлечься, и не зацикливаться на мыслях о толще воды над головой или долгих километрах подводной дистанции.
Но любой марафон рано или поздно заканчивается.
Через три с небольшим часа, во время очередной остановки, Сергей обнаружил, что всего в паре метров под его ногами – ровное песчаное дно. Вскоре он уже находился у самого берега, упираясь в дно руками и высунув из воды голову.
Черная тропическая ночь и тихий монотонный шелест волн окружали его.
Не снимая маски ребризера и продолжая дышать вырабатываемой им смесью, Сергей всматривался в темные очертания берега, пытаясь определить подходящее место для высадки.
Несмотря на усталость, он испытывал триумф и необычайный душевный подъем.
Уже через какие-то минуты он ступит на землю Острова Нового Солнца.
12
Третье письмо Марины (редактированная версия).
«Здравствуйте, мои родные!
Время летит так быстро, что мне кажется, будто прошлое письмо я отправляла вам ещё вчера, а на самом деле прошло целых пять месяцев.
Каких-то особых перемен в моей жизни не произошло, я всё так же живу в „Пеликан Пойнт Билдинг“ и работаю в порту. Правда, сейчас я ещё хожу в колледж, а на работу езжу только после обеда – начальству главное, чтобы было чисто, и не важно, во сколько я приезжаю.
Кстати, благодаря тому, что я сейчас работаю во второй половине дня, мне дали ключи от офисов, чтобы я могла прибираться в любое время. Старший офицер сказал только, что до вечера я должна успевать, потому что в 19.00 дежурные охранники блокируют все двери и включают „автономку“, и чтобы никого из посторонних не было.
Вообще, немного непонятно, от кого такие меры предосторожности. Даже если кто-то чужой и проберется на наш Остров, то его очень быстро поймают, ведь кругом камеры. К тому же, новое лицо тут сразу все замечают. Я когда приехала, ко мне первое время многие подходили и спрашивали, откуда я и как меня зовут.
В колледже очень здорово! Есть основные дисциплины, которые надо посещать всем, а остальные ты сам выбираешь из списка по желанию на весь курс. Главное, чтобы был минимум по часам для выбранной специализации. Я выбрала биологию. Сказали, что те, кто выбрал биологию, будут больше проводить лабораторных занятий, чем лекций, а это – гораздо интереснее.
А ещё в колледже очень прикольно учат английскому.
Всех сначала тестируют, потом распределяют по небольшим группам. Каждая группа обучается у отдельного учителя. Все учителя – американцы, и есть ещё два англичанина. Они обучают совсем не так, как было в школе в России. Занятия тут больше похожи на встречи старых друзей, чем на уроки, мы просто общаемся, и учитель рассказывает нам новые слова и правила.
В нашей группе учитель – американец Стивен, ему 29 лет, он из Чикаго. Девочки говорят, что он…
[фрагмент удален]
Я уже облазила весь Остров и изучила все его достопримечательности. Недавно я узнала, что в нескольких километрах на восток от Острова, почти у самого „Купола“, есть ещё один крошечный островок, и что там какой-то технический объект. Про него никто ничего не знает, а мне Олег рассказал по секрету, он от рыбаков узнал. Туда раз в неделю ездит катер береговой охраны и, скорее всего, ничего важного там нет, потому что на катере всегда только двое наших портовых офицеров и больше никого. Но раз вы просили писать обо всем странном, то я и пишу.
Ещё я узнала, что в Научном центре тоже, оказывается, есть жилой корпус и там живут ученые, которые ведут самые важные исследования.
Я вам писала раньше, что в доме у нас живет семья ученых из Израиля, так вот недавно они переехали жить в Научный центр. Мне, правда, показалось, что им не очень хотелось покидать „Пеликан“. Вечером, когда я шла с работы, они как раз грузили свои вещи на фургончик. Когда я спросила, куда они уезжают, Гила (это жену так зовут) сказала, что они теперь будут жить в Научном центре, потому что у них очень много работы. А сама выглядела расстроенной.
Мне стало интересно – почему, и я решила вечером зайти к Ольге и порасспросить, Аркаша ведь тоже работает в Научном центре.
Я не люблю ходить к Ольге, у них какая-то атмосфера в доме нервная постоянно – то ссорятся, то мирятся. Ну, зашла, а толку никакого.
Ольга говорит: Гила и Натан сейчас ведущие специалисты в своей области, им даже ночевать дома некогда, поэтому им удобней будет в Научном центре жить. А Гила расстроена потому, что никому неохота из „Пеликана“ переезжать, особенно если ты тут почти десять лет прожил, как они.
Аркаша влез как всегда, говорит, мол, у них выбора не было, руководство центра если решит, чтоб переехали, то переедешь.
Ну и понеслось. Ольга говорит, а что-то тебя вот не приглашают жить в Научный центр, хотя ты весь из себя талантливый. А Аркаша возмутился и говорит, я же биолог, ученый, а не шарлатан как эти фундаментальщики. Мол, на Дне рождения у Витьки в том году были ребята из лаборатории фундаментальной физики, такую чушь несут, что слушать стыдно, „как только Платон их терпит, видимо из жалости деньги платит“.
Ну да, сказала Ольга, они-то вон „Купол“ создали, а ты пока даже разрешение на покупку машины не заработал… В общем, всё в таком духе, и я ушла.
Ольга может быть и красивая, как некоторое считают, но характер у неё такой, что нормальные люди…
[фрагмент удален]
Я понимаю, что пользы вам от меня, наверное, никакой. И хотя вы запретили мне „заниматься самодеятельностью“, я просто хочу попробовать узнать что-нибудь важное.
Первым делом решила купить бинокль. После колледжа зашла в „Лайт-маркет“. Там, на третьем этаже, всякие такие товары продаются, для активного отдыха. Так самое удивительное: ни биноклей, ни подзорных труб нет! Даже телескопов нет.
Я спросила продавца, он говорит – на Острове такого не найти, потому что это не привозят. Разве что вот, театральный, пожалуйста, если вам на концерты ходить. А зачем мне театральный?
Ну, хорошо, нет – так нет. Пошла в отдел фото-видео, давай спрашивать технику с хорошим „зумом“, но тоже ничего подходящего не продают. То есть фотоаппаратов навалом, а чтобы издалека приближать можно было – нет таких. Купила один, с самым большим приближением, который у них был, может удастся что-то интересное сфотографировать.
Уже три раза была в церкви, которая в Зеленом Мысе. Там, за церковью, есть небольшое кладбище. Ведь даже здесь люди умирают. Отец Виталий рассказал, что все, кто на кладбище похоронен, погибли от несчастных случаев, а от старости или болезни – никого.
Отец Виталий ещё сказал, что здесь, в Зеленом Мысе будут строить мечеть для мусульман и часовню для американцев. У них, оказывается, вера иная, чем у православных.
Теперь про медицину.
На Острове всего одна центральная больница, она в Арго-Сити, рядом с Научным центром, и три медпункта: в Порт-Ройаль, в Санта-Розе, и в Зеленом Мысе.
Когда я поступала в колледж, меня направляли на медосмотр в центральную больницу, чтобы я могла получить пропуск в лаборатории. Больница очень красивая и внутри, и снаружи. Кабинетов много всяких, а врачей – наоборот – немного. Потому что люди болеют редко. Говорят, что на Острове самая передовая медицина в мире. И витамины и лекарства лучшие, и лечат самыми современными методами.
Олег рассказал, как года три назад он заболел воспалением легких, перекупался видимо, и попал в больницу. А в больнице врач осмотрел его и говорит, ничего мол, сейчас укол поставим, и сразу выздоровеешь. И правда, через два часа Олег выздоровел и с тех пор не простывал больше никогда.
Тут, скорее всего, какие-то секретные лекарства делают, в Научном центре, потому что я никогда раньше не слышала, чтобы так лечились люди.
Продолжение.
Прошла неделя.
В квартиру Гилы и Натана переехал новый жилец. Ему двадцать четыре года, и он будет жить один.
Мне стало интересно, почему ему одному дают такую большую квартиру (в отличие от моей, квартира Гилы и Натана огромная и занимает почти весь девятый этаж). А он сам зашел ко мне, и сказал, что он и его друзья будут отмечать его переезд в „Пеликан Пойнт“, и что он приглашает в гости всех девчонок из нашего дома. А кроме меня из ровесников тут только Инга с третьего этажа и всё.
Ну, мы с Ингой конечно пошли, любопытно же, что за новый жилец такой.
Его зовут Кирилл, и он очень интересный, в том смысле, что знает очень много всего.
Пришли его друзья, ещё трое мальчиков, принесли вино, фрукты и ещё мясо какое-то. Они называли Кирилла почему-то Стэлс. Посидели очень хорошо, слушали музыку, разговаривали. Оказывается, я так много пропустила хорошей музыки, которую сюда привозят, и много фильмов тоже не посмотрела хороших, надо будет наверстать.
Когда я спросила, почему Кириллу дали такую квартиру, да ещё в „Пеликане“, если он не ученый, он засмеялся и сказал, что он работает на последнем этаже „Либертиз“, и ему даже автомобиль дадут, если он попросит.
„Либертиз“ – это высоченное офисное здание в Арго-Сити, там располагаются все службы коммуникаций, включая телецентр, мобильную связь и интернет.
Я спросила, а что там такого на самом последнем этаже? Он говорит, ну там работают специалисты по компьютерным сетям. Я говорю, так ты, наверное, хакер, он с друзьями переглянулся и говорит, как-нибудь позову тебя туда в гости, если будешь хорошо себя вести, и всё узнаешь. А Дима, его друг, сказал, мол, не слушай его, тебя всё равно не пустят в „Либертиз“ без пропуска, а на последний этаж – тем более.
Потом мы ещё пили вино и танцевали.
Кирилл позвал меня на балкон, и стал рассказывать, что он приехал сюда с родителями из Иркутска почти десять лет назад (сейчас они живут на Лазурной улице), и что он ещё в школе увлекался компьютерами, и поэтому с ним мало кто дружил. А здесь ему очень хорошо, у него очень много друзей, и ещё много чего рассказывал. Затем он стал говорить, что…
[фрагмент удален]
…И только вчера позвонил. Я как раз была на работе и не могла долго разговаривать. Мобильная связь здесь, кстати, бесплатная и говорить можно сколько хочешь, без ограничений.
Некоторые покупают телефоны с видео, чтобы можно было лицо видеть, но мне так не нравится.
Кирилл сказал, что в „Либертиз“, конечно, посторонних не пускают, но когда он будет на суточном дежурстве, он договорится с охраной, чтобы меня впустили поздно вечером. Он, наверное, воображает, что я с ума схожу и мечтаю о том, чтобы посмотреть на его компьютеры. (Хотя, в целях сбора информации это может оказаться полезным и поэтому, по возможности, я туда схожу).
А сейчас письмо заканчиваю, потому что писать пока больше не о чем.
Regards, Марина».
13
Сначала – тест на радиацию. Чисто.
Теперь воздух. Химия – чисто, газы – в норме, содержание в атмосфере примесей – в норме, полное отсутствие признаков ядовитых или ртутных паров.
Идём дальше.
Сергей сидел на песке, прислонившись спиной к дереву, в пятидесяти метрах от воды, и наблюдал за чуть светящейся «бегущей строкой» анализатора в руке. Тест на бактерии ждать три-четыре минуты, да и уверенности никакой – анализатор покажет только наличие в атмосфере признаков известных «боевых вирусов», не более. В любом случае, риск неизбежен.
«Вероятность биологического заражения атмосферы – менее пяти процентов».
Ну что ж, поехали. Сергей выключил ребризер и снял маску. Густой запах тропического леса вперемежку со свежими запахами моря ударили ему в нос.
Снять ребризер и гидрокостюм, маску, ласты. Упаковать всё это в сумку, включая фонарь, АПС, перчатки, нож, пояс, глубиномер и прочее. Переодеться в камуфляж, приготовить «Вереск», достать уже другой фонарь, очки ночного видения, в ухо – наушник сканнера радиосвязи и разговоров по мобильному…
Через двадцать минут полностью преобразившийся Сергей был почти готов приступить непосредственно к выполнению задачи.
Но он не спешил.
Во-первых, ему нужен был пусть короткий, но отдых, во-вторых, хотя аппетита и не было, он должен был съесть сухой паёк, в третьих, ещё предстояло определить свое местонахождение по карте и выбрать маршрут следования, в четвертых, спрятать сумку.
Время – около трёх часов ночи. Непроглядная темень вокруг и тишина, нарушаемая лишь плеском волн и шелестом пальмовых листьев. Где-то прокричала ночная птица. Доев паёк, Сергей достал карту. Судя по ней, он находился прямо на пляже города Санта-Роза, на южной оконечности Острова.
Посидев ещё четверть часа, Сергей поднялся и медленно пошел по берегу в сторону невысокой ограды, которую он разглядел в очках ночного видения.
Подойдя ближе, он увидел фигурный металлический забор, разделяющий пляж на две части. В воде ограждение продолжалось металлической сеткой, создавая тем самым подходящее место для хранения водолазного снаряжения: водонепроницаемую сумку-контейнер достаточно затопить где-нибудь возле самой сетки и зафиксировать. Вряд ли кто-то станет купаться в непосредственной близости от ограждения.
К тому же, что-то подсказывало Сергею, что в ближайшие дни жителям Острова будет не до купания.
Городок, который назывался Санта-Роза, был абсолютно пуст.
Освещение отсутствовало. Повсюду – ничем не нарушаемая тишина.
Центральная улица городка, довольно широкая, под небольшим уклоном спускающаяся к набережной, состояла в основном из магазинчиков и всевозможных увеселительных заведений. Однако, на улочках, к ней примыкающих, было построено немало жилых домов, в основном двух- и трехэтажных таунхаусов.
Сергей обошел несколько таких домов, благо запертых дверей здесь практически не оказалось, но не обнаружил ни одного жителя. Ни живого, ни мертвого.
Исследовав одну из квартир более детально, он пришел к выводу, что люди, жившие здесь, судя по всему, ушли всего несколько дней назад. Порядок вещей и обстановка в квартире указывали на то, что хозяева покинули своё жилище внезапно: в кухне на столе лежало нарезанное мясо, а на включенной, но не работающей из-за отсутствия электричества плите стояла кастрюля с водой.
В гостиной – похожая картина: валяющийся рядом с креслом пульт от телевизора, опрокинутая на пол бутылка не то с пивом, не то с лимонадом, лежащие на столе очки.
Люди чего-то очень сильно испугались и стремительно покинули свой дом. Либо умерли внезапной смертью, а после их тела увезли.
Либо они исчезли.
Войдя в дом на другой стороне улицы, Сергей не увидел там ничего нового. Везде всё тот же беспорядок: брошенные вещи, не выключенная бытовая техника, и даже разбросанная по полу одежда. Вероятно, исход жителей из своих домов произошел в вечернее, почти ночное время.
Это напомнило ему кадры недавнего репортажа о землетрясении в Аргентине: люди выбегали на улицу в чем мать родила, лишь бы не стать жертвами обрушения собственных домов.
Однако здесь, в Санта-Розе, не наблюдалось ни малейших следов какого-либо землетрясения. И кроме того, жители вряд ли бы ушли от своих домов очень далеко.
Сергей был почти уверен, что произошедшее коснулось всего Острова, а не только этого городка, тем более что границы его весьма условны. Как бы там ни было, задерживаться здесь не имело особо смысла. Нужно было направляться в Арго-Сити, куда, собственно, и лежал его путь и где он рассчитывал найти разгадку всему этому феномену.
Вставал вопрос: на чём добираться до столицы? Ехать на автомобиле рискованно, а идти пешком слишком долго. К тому же, пеший путь предстоит по незнакомой местности вблизи автострады, а это тоже небезопасно.
В конечном итоге, Сергей принял решение всё же отправиться на автомобиле, с небольшой скоростью и в полной темноте, рассчитывая только на очки ночного видения. В любом случае, для него было бы крайне желательно попасть в Арго-Сити до наступления утра, когда тьма тропической ночи исчезнет и перестанет служить для него защитным покровом.
Найти транспорт оказалось делом несложным – на главной улице было припарковано десятка полтора автомобилей, в основном, двухдверных и небольшого размера. Однако прежде чем покинуть городок, Сергей решил, что на всякий случай будет весьма полезно осмотреть местность с наиболее высокой точки. Тем более что в двухстах метрах от него возвышался двенадцатиэтажный жилой дом, возможно, самое высокое здание в Санта-Розе.
Сергей вошел в подъезд.
Перед тем, как начать подъем, он заглянул в те квартиры первого этажа, где не были заперты двери, и в очередной раз убедился в полном отсутствии людей.
Мимоходом он отметил довольно высокий уровень комфорта, свойственный здешним жилищам – непривычно высокие потолки, широкие, во всю стену, окна, современная и дорогая на вид мебель, обилие всевозможной электроники.
На крышу вылезать не пришлось. На каждом этаже в доме имелись холлы общего пользования, переходящие в просторные лоджии, на которых были расставлены шезлонги и кадки с пальмами.
Поднявшись на последний этаж, Сергей вышел на лоджию и, подойдя к перилам, погрузился в изучение местности.
Расположение улиц оказалось весьма простым: главная улица вела от набережной, куда почти перпендикулярно упиралась одним концом, к выезду из Санта-Розы, почти сразу за которым начинался мост и автострада.
Сергей ещё раз внимательно осмотрел городок на предмет каких-либо огней, но ничего не обнаружил. Наконец, решив спускаться, он бросил взгляд вниз, на подъезд дома, в котором находился.
Внезапно у него пересохло во рту.
На балконе третьего этажа особняка на противоположной стороне улицы, он заметил какое-то движение.
Очки не позволяли видеть детали, да и расстояние было приличным, но создавалось ощущение, что там есть кто-то живой.
Быстро, насколько возможно, Сергей спустился по лестнице обратно на первый этаж.
Двери подъезда выходили прямо напротив окон заинтересовавшего его дома, поэтому он не спешил выходить на улицу, а попытался разглядеть балкон отсюда, через стекло вестибюля.
На балконе стоял человек.
Судя по его фигуре, он стоял, держась за перила, и всматривался во тьму. Через некоторое время он внезапно развернулся и исчез в проеме балконной двери.
Сергей бесшумно выскользнул из подъезда и, перебежав через дорогу, замер у парадного входа в особняк, ожидая, что человек вот-вот выйдет на улицу.
Но никто не появлялся. Постояв минут десять, и поняв, что выходить никто не собирается, Сергей решил пробраться в дом.
Парадная дверь оказалась заперта, а окна первого этажа были забраны узорными кованными решетками. Однако с торца здания он обнаружил весьма удобный барельеф. Не особо утруждаясь, Сергей взобрался по барельефу на карниз, опоясывавший весь второй этаж, а затем через незакрытую балконную дверь проник внутрь и оказался в одной из комнат.
Мебели здесь почти не было, лишь гигантских размеров плазменная панель на прозрачной керамической тумбе и низкий широкий диван напротив.
Войдя, он остановился.
С третьего этажа доносились негромкие звуки, как будто кто-то ходит по комнате из угла в угол. Прислушавшись, Сергей разобрал невнятное бормотание. Временами казалось, что человек наверху молится или плачет.
Неслышно ступая, Сергей вышел в коридор, поднялся по лестнице и остановился перед неплотно закрытой дверью. Изнутри пробивался слабый свет, скорее всего от свечи.
Сдвинув очки ночного видения на лоб, он приготовил «Вереск» и замер.
В тот момент, когда между звуками шагов возникла пауза, Сергей распахнул дверь и решительно вошел в комнату, держа в руке автомат.
Человек, стоящий у окна, спиной к дверям, резко развернулся.
Он был настолько испуган, что даже не закричал, а прошептал:
– Пожалуйста, не стреляйте! Я – сенатор.
Теперь воздух. Химия – чисто, газы – в норме, содержание в атмосфере примесей – в норме, полное отсутствие признаков ядовитых или ртутных паров.
Идём дальше.
Сергей сидел на песке, прислонившись спиной к дереву, в пятидесяти метрах от воды, и наблюдал за чуть светящейся «бегущей строкой» анализатора в руке. Тест на бактерии ждать три-четыре минуты, да и уверенности никакой – анализатор покажет только наличие в атмосфере признаков известных «боевых вирусов», не более. В любом случае, риск неизбежен.
«Вероятность биологического заражения атмосферы – менее пяти процентов».
Ну что ж, поехали. Сергей выключил ребризер и снял маску. Густой запах тропического леса вперемежку со свежими запахами моря ударили ему в нос.
Снять ребризер и гидрокостюм, маску, ласты. Упаковать всё это в сумку, включая фонарь, АПС, перчатки, нож, пояс, глубиномер и прочее. Переодеться в камуфляж, приготовить «Вереск», достать уже другой фонарь, очки ночного видения, в ухо – наушник сканнера радиосвязи и разговоров по мобильному…
Через двадцать минут полностью преобразившийся Сергей был почти готов приступить непосредственно к выполнению задачи.
Но он не спешил.
Во-первых, ему нужен был пусть короткий, но отдых, во-вторых, хотя аппетита и не было, он должен был съесть сухой паёк, в третьих, ещё предстояло определить свое местонахождение по карте и выбрать маршрут следования, в четвертых, спрятать сумку.
Время – около трёх часов ночи. Непроглядная темень вокруг и тишина, нарушаемая лишь плеском волн и шелестом пальмовых листьев. Где-то прокричала ночная птица. Доев паёк, Сергей достал карту. Судя по ней, он находился прямо на пляже города Санта-Роза, на южной оконечности Острова.
Посидев ещё четверть часа, Сергей поднялся и медленно пошел по берегу в сторону невысокой ограды, которую он разглядел в очках ночного видения.
Подойдя ближе, он увидел фигурный металлический забор, разделяющий пляж на две части. В воде ограждение продолжалось металлической сеткой, создавая тем самым подходящее место для хранения водолазного снаряжения: водонепроницаемую сумку-контейнер достаточно затопить где-нибудь возле самой сетки и зафиксировать. Вряд ли кто-то станет купаться в непосредственной близости от ограждения.
К тому же, что-то подсказывало Сергею, что в ближайшие дни жителям Острова будет не до купания.
Городок, который назывался Санта-Роза, был абсолютно пуст.
Освещение отсутствовало. Повсюду – ничем не нарушаемая тишина.
Центральная улица городка, довольно широкая, под небольшим уклоном спускающаяся к набережной, состояла в основном из магазинчиков и всевозможных увеселительных заведений. Однако, на улочках, к ней примыкающих, было построено немало жилых домов, в основном двух- и трехэтажных таунхаусов.
Сергей обошел несколько таких домов, благо запертых дверей здесь практически не оказалось, но не обнаружил ни одного жителя. Ни живого, ни мертвого.
Исследовав одну из квартир более детально, он пришел к выводу, что люди, жившие здесь, судя по всему, ушли всего несколько дней назад. Порядок вещей и обстановка в квартире указывали на то, что хозяева покинули своё жилище внезапно: в кухне на столе лежало нарезанное мясо, а на включенной, но не работающей из-за отсутствия электричества плите стояла кастрюля с водой.
В гостиной – похожая картина: валяющийся рядом с креслом пульт от телевизора, опрокинутая на пол бутылка не то с пивом, не то с лимонадом, лежащие на столе очки.
Люди чего-то очень сильно испугались и стремительно покинули свой дом. Либо умерли внезапной смертью, а после их тела увезли.
Либо они исчезли.
Войдя в дом на другой стороне улицы, Сергей не увидел там ничего нового. Везде всё тот же беспорядок: брошенные вещи, не выключенная бытовая техника, и даже разбросанная по полу одежда. Вероятно, исход жителей из своих домов произошел в вечернее, почти ночное время.
Это напомнило ему кадры недавнего репортажа о землетрясении в Аргентине: люди выбегали на улицу в чем мать родила, лишь бы не стать жертвами обрушения собственных домов.
Однако здесь, в Санта-Розе, не наблюдалось ни малейших следов какого-либо землетрясения. И кроме того, жители вряд ли бы ушли от своих домов очень далеко.
Сергей был почти уверен, что произошедшее коснулось всего Острова, а не только этого городка, тем более что границы его весьма условны. Как бы там ни было, задерживаться здесь не имело особо смысла. Нужно было направляться в Арго-Сити, куда, собственно, и лежал его путь и где он рассчитывал найти разгадку всему этому феномену.
Вставал вопрос: на чём добираться до столицы? Ехать на автомобиле рискованно, а идти пешком слишком долго. К тому же, пеший путь предстоит по незнакомой местности вблизи автострады, а это тоже небезопасно.
В конечном итоге, Сергей принял решение всё же отправиться на автомобиле, с небольшой скоростью и в полной темноте, рассчитывая только на очки ночного видения. В любом случае, для него было бы крайне желательно попасть в Арго-Сити до наступления утра, когда тьма тропической ночи исчезнет и перестанет служить для него защитным покровом.
Найти транспорт оказалось делом несложным – на главной улице было припарковано десятка полтора автомобилей, в основном, двухдверных и небольшого размера. Однако прежде чем покинуть городок, Сергей решил, что на всякий случай будет весьма полезно осмотреть местность с наиболее высокой точки. Тем более что в двухстах метрах от него возвышался двенадцатиэтажный жилой дом, возможно, самое высокое здание в Санта-Розе.
Сергей вошел в подъезд.
Перед тем, как начать подъем, он заглянул в те квартиры первого этажа, где не были заперты двери, и в очередной раз убедился в полном отсутствии людей.
Мимоходом он отметил довольно высокий уровень комфорта, свойственный здешним жилищам – непривычно высокие потолки, широкие, во всю стену, окна, современная и дорогая на вид мебель, обилие всевозможной электроники.
На крышу вылезать не пришлось. На каждом этаже в доме имелись холлы общего пользования, переходящие в просторные лоджии, на которых были расставлены шезлонги и кадки с пальмами.
Поднявшись на последний этаж, Сергей вышел на лоджию и, подойдя к перилам, погрузился в изучение местности.
Расположение улиц оказалось весьма простым: главная улица вела от набережной, куда почти перпендикулярно упиралась одним концом, к выезду из Санта-Розы, почти сразу за которым начинался мост и автострада.
Сергей ещё раз внимательно осмотрел городок на предмет каких-либо огней, но ничего не обнаружил. Наконец, решив спускаться, он бросил взгляд вниз, на подъезд дома, в котором находился.
Внезапно у него пересохло во рту.
На балконе третьего этажа особняка на противоположной стороне улицы, он заметил какое-то движение.
Очки не позволяли видеть детали, да и расстояние было приличным, но создавалось ощущение, что там есть кто-то живой.
Быстро, насколько возможно, Сергей спустился по лестнице обратно на первый этаж.
Двери подъезда выходили прямо напротив окон заинтересовавшего его дома, поэтому он не спешил выходить на улицу, а попытался разглядеть балкон отсюда, через стекло вестибюля.
На балконе стоял человек.
Судя по его фигуре, он стоял, держась за перила, и всматривался во тьму. Через некоторое время он внезапно развернулся и исчез в проеме балконной двери.
Сергей бесшумно выскользнул из подъезда и, перебежав через дорогу, замер у парадного входа в особняк, ожидая, что человек вот-вот выйдет на улицу.
Но никто не появлялся. Постояв минут десять, и поняв, что выходить никто не собирается, Сергей решил пробраться в дом.
Парадная дверь оказалась заперта, а окна первого этажа были забраны узорными кованными решетками. Однако с торца здания он обнаружил весьма удобный барельеф. Не особо утруждаясь, Сергей взобрался по барельефу на карниз, опоясывавший весь второй этаж, а затем через незакрытую балконную дверь проник внутрь и оказался в одной из комнат.
Мебели здесь почти не было, лишь гигантских размеров плазменная панель на прозрачной керамической тумбе и низкий широкий диван напротив.
Войдя, он остановился.
С третьего этажа доносились негромкие звуки, как будто кто-то ходит по комнате из угла в угол. Прислушавшись, Сергей разобрал невнятное бормотание. Временами казалось, что человек наверху молится или плачет.
Неслышно ступая, Сергей вышел в коридор, поднялся по лестнице и остановился перед неплотно закрытой дверью. Изнутри пробивался слабый свет, скорее всего от свечи.
Сдвинув очки ночного видения на лоб, он приготовил «Вереск» и замер.
В тот момент, когда между звуками шагов возникла пауза, Сергей распахнул дверь и решительно вошел в комнату, держа в руке автомат.
Человек, стоящий у окна, спиной к дверям, резко развернулся.
Он был настолько испуган, что даже не закричал, а прошептал:
– Пожалуйста, не стреляйте! Я – сенатор.
14
У незнакомца не было оружия.
Он выглядел совершенно не агрессивно, скорее, наоборот – глаза его, лицо и дрожащие руки выражали страх и отчаяние.
Это был уже немолодой, лет пятидесяти пяти седоватый мужчина, в гавайской рубашке, шортах и сандалиях на босу ногу. В двух шагах от него, на полу, стояла зажженная свеча, которая и служила здесь источником света.
– Очень хорошо. Отойдите от окна и сядьте… вот здесь, – Сергей указал на край широкой двуспальной кровати, которая занимала добрую половину комнаты.
Человек послушно сел.
– А теперь – ещё раз. Кто вы такой, и что вы тут делаете?
– Моя фамилия Лурье. Я – сенатор. Я здесь прячусь.
– Отлично. У вас есть какие-нибудь документы?
– Да. Вот, посмотрите, – человек вытащил из нагрудного кармана рубашки небольшой предмет и протянул его Сергею. Это был прозрачный прямоугольник в рамке из, похоже, настоящего золота, в пластик которого была запаяна уже потемневшая от времени визитная карточка с фотографией.
– Лурье Игорь Германович. Инструктор по расселению персонала. Компания «Евроком Ойл Индастриз». Понятно. Господин Лурье, в двух словах – что здесь произошло? – Сергей вернул сенатору карточку и, отойдя к окну, сел на стул. – И куда, черт возьми, все подевались?
Сенатор облизнул пересохшие губы, и, отведя взгляд, спросил:
– Простите, могу я узнать – кто вы?
– Конечно, можете. Я – тот, кто очень торопится и у кого в руках пистолет-пулемет с глушителем. Человек, который задает вопросы, и которому все отвечают. Достаточно?
– Но я и сам ничего не знаю!
– Иного ответа я и не ожидал. Господин Лурье, что вы делаете в этом доме? Это же не ваш дом. Вы сказали, что вы прячетесь. От кого?
– Хорошо. Я расскажу.
В общем, в пятницу вечером я приехал в порт. Мне нужно было совершить технический выезд на Колибри…
– Куда?
– Ну, это островок небольшой, там локатор для нужд связи и маяк…
– И всё?
– И всё. Он же крошечный совсем.
– Хорошо. Что дальше?
– Да как обычно. Приехал в порт. Оттуда на катере – на Колибри. Провозился на островке почти полтора часа. Собрались плыть обратно, уже на катер поднимаюсь – мне вдруг плохо стало, похоже, с сердцем, я даже сознание потерял на секунду. А я никогда на сердце не жаловался. Когда пришел в себя, вижу: Миша тоже на палубе сидит, за сердце держится. (Миша – это офицер полиции из порта, сопровождающий). Мы решили – тепловой удар.
В общем, завели катер, отъехали от Колибри буквально на двести метров, вдруг Миша кричит: «Игорь Германович, смотрите!». И показывает на побережье Порт-Ройаль, а там – свет погас везде. Ближе подошли к берегу – нигде на Острове света нет, куда ни глянь.
А время-то уже около десяти вечера было. Ну, видимо, авария на центральном энергоблоке, ничего страшного. Такое бывало уже. Мы швартуемся, а «аварийку» так и не включают почему-то. На берег выходим, а там нет никого. Вообще ни одной души!
Достаю мобильник – сеть «not available».
Миша локальную связь стал включать, чтобы с управлением полиции связаться, а она не работает. Тогда он напрямую стал офицеров вызывать по радио, рации-то ведь у каждого есть. Никто не отвечает!
В общем, нам не по себе стало. Миша говорит, надо ехать срочно в Арго-Сити, семью проверить, всё ли в порядке. (У меня-то нет никого, а он женился недавно).
Он выглядел совершенно не агрессивно, скорее, наоборот – глаза его, лицо и дрожащие руки выражали страх и отчаяние.
Это был уже немолодой, лет пятидесяти пяти седоватый мужчина, в гавайской рубашке, шортах и сандалиях на босу ногу. В двух шагах от него, на полу, стояла зажженная свеча, которая и служила здесь источником света.
– Очень хорошо. Отойдите от окна и сядьте… вот здесь, – Сергей указал на край широкой двуспальной кровати, которая занимала добрую половину комнаты.
Человек послушно сел.
– А теперь – ещё раз. Кто вы такой, и что вы тут делаете?
– Моя фамилия Лурье. Я – сенатор. Я здесь прячусь.
– Отлично. У вас есть какие-нибудь документы?
– Да. Вот, посмотрите, – человек вытащил из нагрудного кармана рубашки небольшой предмет и протянул его Сергею. Это был прозрачный прямоугольник в рамке из, похоже, настоящего золота, в пластик которого была запаяна уже потемневшая от времени визитная карточка с фотографией.
– Лурье Игорь Германович. Инструктор по расселению персонала. Компания «Евроком Ойл Индастриз». Понятно. Господин Лурье, в двух словах – что здесь произошло? – Сергей вернул сенатору карточку и, отойдя к окну, сел на стул. – И куда, черт возьми, все подевались?
Сенатор облизнул пересохшие губы, и, отведя взгляд, спросил:
– Простите, могу я узнать – кто вы?
– Конечно, можете. Я – тот, кто очень торопится и у кого в руках пистолет-пулемет с глушителем. Человек, который задает вопросы, и которому все отвечают. Достаточно?
– Но я и сам ничего не знаю!
– Иного ответа я и не ожидал. Господин Лурье, что вы делаете в этом доме? Это же не ваш дом. Вы сказали, что вы прячетесь. От кого?
– Хорошо. Я расскажу.
В общем, в пятницу вечером я приехал в порт. Мне нужно было совершить технический выезд на Колибри…
– Куда?
– Ну, это островок небольшой, там локатор для нужд связи и маяк…
– И всё?
– И всё. Он же крошечный совсем.
– Хорошо. Что дальше?
– Да как обычно. Приехал в порт. Оттуда на катере – на Колибри. Провозился на островке почти полтора часа. Собрались плыть обратно, уже на катер поднимаюсь – мне вдруг плохо стало, похоже, с сердцем, я даже сознание потерял на секунду. А я никогда на сердце не жаловался. Когда пришел в себя, вижу: Миша тоже на палубе сидит, за сердце держится. (Миша – это офицер полиции из порта, сопровождающий). Мы решили – тепловой удар.
В общем, завели катер, отъехали от Колибри буквально на двести метров, вдруг Миша кричит: «Игорь Германович, смотрите!». И показывает на побережье Порт-Ройаль, а там – свет погас везде. Ближе подошли к берегу – нигде на Острове света нет, куда ни глянь.
А время-то уже около десяти вечера было. Ну, видимо, авария на центральном энергоблоке, ничего страшного. Такое бывало уже. Мы швартуемся, а «аварийку» так и не включают почему-то. На берег выходим, а там нет никого. Вообще ни одной души!
Достаю мобильник – сеть «not available».
Миша локальную связь стал включать, чтобы с управлением полиции связаться, а она не работает. Тогда он напрямую стал офицеров вызывать по радио, рации-то ведь у каждого есть. Никто не отвечает!
В общем, нам не по себе стало. Миша говорит, надо ехать срочно в Арго-Сити, семью проверить, всё ли в порядке. (У меня-то нет никого, а он женился недавно).