Страница:
Сразу бросилось в глаза то, что беспорядок здесь был значительнее больше, чем обычно. Настежь распахнутые шкафы, опрокинутые стулья и разбросанные повсюду вещи наводили на мысль о непрошеных гостях.
Квартира оказалась настолько просторной, что Сергей не сразу нашел из неё выход.
Выйдя в коридор, он обнаружил широкую, с ковровым покрытием, лестницу, и, стараясь двигаться как можно тише, начал подниматься на шестой этаж.
Дойдя до пятого этажа, Сергей отчетливо услышал чей-то храп, доносящийся сверху. Ощущение было такое, что спят прямо на лестнице.
Очень медленно, стараясь ступать бесшумно, Сергей продолжил подъем и, достигнув шестого этажа, действительно увидел спящего человека. Тот сидел на полу коридора спиной к стене и, вытянув ноги, мирно спал.
Это был молодой парень, лет двадцати пяти, высокий и худой, с густой черной бородой, одетый в рыбацкие штаны и длинный грубый свитер серого цвета. На ногах его были нелепого вида кирзовые сапоги, задранную подбородком вверх голову увенчивал берет, а правой рукой спящий, судя по всему – часовой, прижимал к полу автомат Калашникова.
Сергей наклонился, при этом задев и чуть не уронив стоявшую на полу массивную бутылку, и стараясь не дышать, аккуратно нащупал рожок автомата, отстегнул его и сунул в карман куртки.
Спящий даже не пошевелился.
Сергей переступил через ноги бородача и продолжил путь к квартире, которая находилась в самом конце коридора, и откуда через приоткрытую дверь падала бледная полоска света.
Подойдя почти к самой двери, он услышал негромкий мужской голос с явно пьяными интонациями. Причем, язык был не русский и даже не английский.
Сергей переключил пистолет-пулемет в режим стрельбы очередью и приготовился войти внутрь. Говоривший слегка повысил голос, и Сергей смог определить, что язык – испанский.
Он не владел испанским, и помнил лишь несколько выражений, которые остались в памяти после командировки в Венесуэлу четыре года назад. Но даже если бы и владел, ему вряд ли удалось бы разобрать слова, доносящиеся из-за двери.
Постояв ещё с полминуты, Сергей оглянулся на фигуру сидящего в коридоре человека. Убедившись, что тот продолжает спать, Сергей включил лазерный прицел на «Вереске» и вошел в квартиру.
Как он и предполагал, прихожая здесь отсутствовала, а вместо неё сразу за дверью располагался огромный холл.
За низким прямоугольным столом, на котором стояло несколько бутылок и тарелка, полная сигарных окурков, в деревянных креслах сидело трое мужчин. Точнее, двое из них дремали, а третий что-то говорил, обращаясь к спящим.
Всё это освещалось несколькими свечами в подсвечнике, который стоял на полу.
«Буэнос диас», – спокойно произнес Сергей и направил «Вереск» на говорившего.
Увидев Сергея и не обращая внимания на автомат, тот неожиданно проворно поднялся, опрокинув кресло.
В руке у него был обрез.
Сергей нажал на спусковой крючок. Раздался чавкающий металлический звук. Человека отбросило назад, а его тело задергалось от града пуль.
Двое других сидящих за столом людей, вскочив на ноги, даже не успели понять, что случилось. Увидев в руках одного из них ещё один «калашников», а в руках второго револьвер, Сергей, не прекращая удерживать спусковой крючок, просто слегка повернул дуло «Вереска» по направлению к ним. С грохотом изрешеченные тела повалились на пол.
Внезапно распахнулась дверь одной из комнат, и в проеме показался ещё один человек, вооруженный пистолетом. При этом он что-то крикнул.
Сергей вновь нажал на курок, но автомат, дернувшись раз или два, затих: в «Вереске» иссякли патроны.
Человек выронил пистолет и, схватившись рукой за дверь, начал медленно съезжать по стене, оставляя на ней кровавый след. Глаза его были открыты и глядели куда-то вверх.
Сергей замер и, оцепенев, несколько секунд смотрел на убитого, не опуская слегка дымящийся автомат. Затем медленно, словно во сне, шагнул на середину комнаты.
Паркет был забрызган кровью. В воздухе висел синеватый дым и запах горелой кожи. Одно кресло было опрокинуто, второе осталось стоять возле изуродованного автоматной очередью стола. На противоположной стене виднелись свежие следы от пуль.
Сергей вдруг осознал, что только что убил четверых человек. От этой мысли его замутило, и захотелось немедленно выйти отсюда на свежий воздух.
Стараясь не смотреть на мертвые тела, он достал из внутреннего кармана куртки полный магазин, вставил его взамен пустого и переключил «Вереск» на одиночную стрельбу.
Затем вернулся к двери и выглянул в коридор. Часовой возле лестницы всё также безмятежно спал.
Тщательно осмотрев квартиру, Сергей убедился, что здесь больше никого нет, по крайней мере – живых, и отправился беседовать с человеком на лестнице.
17
18
Квартира оказалась настолько просторной, что Сергей не сразу нашел из неё выход.
Выйдя в коридор, он обнаружил широкую, с ковровым покрытием, лестницу, и, стараясь двигаться как можно тише, начал подниматься на шестой этаж.
Дойдя до пятого этажа, Сергей отчетливо услышал чей-то храп, доносящийся сверху. Ощущение было такое, что спят прямо на лестнице.
Очень медленно, стараясь ступать бесшумно, Сергей продолжил подъем и, достигнув шестого этажа, действительно увидел спящего человека. Тот сидел на полу коридора спиной к стене и, вытянув ноги, мирно спал.
Это был молодой парень, лет двадцати пяти, высокий и худой, с густой черной бородой, одетый в рыбацкие штаны и длинный грубый свитер серого цвета. На ногах его были нелепого вида кирзовые сапоги, задранную подбородком вверх голову увенчивал берет, а правой рукой спящий, судя по всему – часовой, прижимал к полу автомат Калашникова.
Сергей наклонился, при этом задев и чуть не уронив стоявшую на полу массивную бутылку, и стараясь не дышать, аккуратно нащупал рожок автомата, отстегнул его и сунул в карман куртки.
Спящий даже не пошевелился.
Сергей переступил через ноги бородача и продолжил путь к квартире, которая находилась в самом конце коридора, и откуда через приоткрытую дверь падала бледная полоска света.
Подойдя почти к самой двери, он услышал негромкий мужской голос с явно пьяными интонациями. Причем, язык был не русский и даже не английский.
Сергей переключил пистолет-пулемет в режим стрельбы очередью и приготовился войти внутрь. Говоривший слегка повысил голос, и Сергей смог определить, что язык – испанский.
Он не владел испанским, и помнил лишь несколько выражений, которые остались в памяти после командировки в Венесуэлу четыре года назад. Но даже если бы и владел, ему вряд ли удалось бы разобрать слова, доносящиеся из-за двери.
Постояв ещё с полминуты, Сергей оглянулся на фигуру сидящего в коридоре человека. Убедившись, что тот продолжает спать, Сергей включил лазерный прицел на «Вереске» и вошел в квартиру.
Как он и предполагал, прихожая здесь отсутствовала, а вместо неё сразу за дверью располагался огромный холл.
За низким прямоугольным столом, на котором стояло несколько бутылок и тарелка, полная сигарных окурков, в деревянных креслах сидело трое мужчин. Точнее, двое из них дремали, а третий что-то говорил, обращаясь к спящим.
Всё это освещалось несколькими свечами в подсвечнике, который стоял на полу.
«Буэнос диас», – спокойно произнес Сергей и направил «Вереск» на говорившего.
Увидев Сергея и не обращая внимания на автомат, тот неожиданно проворно поднялся, опрокинув кресло.
В руке у него был обрез.
Сергей нажал на спусковой крючок. Раздался чавкающий металлический звук. Человека отбросило назад, а его тело задергалось от града пуль.
Двое других сидящих за столом людей, вскочив на ноги, даже не успели понять, что случилось. Увидев в руках одного из них ещё один «калашников», а в руках второго револьвер, Сергей, не прекращая удерживать спусковой крючок, просто слегка повернул дуло «Вереска» по направлению к ним. С грохотом изрешеченные тела повалились на пол.
Внезапно распахнулась дверь одной из комнат, и в проеме показался ещё один человек, вооруженный пистолетом. При этом он что-то крикнул.
Сергей вновь нажал на курок, но автомат, дернувшись раз или два, затих: в «Вереске» иссякли патроны.
Человек выронил пистолет и, схватившись рукой за дверь, начал медленно съезжать по стене, оставляя на ней кровавый след. Глаза его были открыты и глядели куда-то вверх.
Сергей замер и, оцепенев, несколько секунд смотрел на убитого, не опуская слегка дымящийся автомат. Затем медленно, словно во сне, шагнул на середину комнаты.
Паркет был забрызган кровью. В воздухе висел синеватый дым и запах горелой кожи. Одно кресло было опрокинуто, второе осталось стоять возле изуродованного автоматной очередью стола. На противоположной стене виднелись свежие следы от пуль.
Сергей вдруг осознал, что только что убил четверых человек. От этой мысли его замутило, и захотелось немедленно выйти отсюда на свежий воздух.
Стараясь не смотреть на мертвые тела, он достал из внутреннего кармана куртки полный магазин, вставил его взамен пустого и переключил «Вереск» на одиночную стрельбу.
Затем вернулся к двери и выглянул в коридор. Часовой возле лестницы всё также безмятежно спал.
Тщательно осмотрев квартиру, Сергей убедился, что здесь больше никого нет, по крайней мере – живых, и отправился беседовать с человеком на лестнице.
17
За годы своей службы Сергей повидал немало.
И хотя основной его специальностью были операции, связанные с подводным плаванием, время от времени и ему приходилось применять оружие.
Делать это он не любил. Настолько, что в свое время ему даже пришлось пройти особый тренинг и приобрести сомнительный навык слегка отстранять сознание в ситуациях, требующих стрельбы по живым мишеням.
Сергей понимал, что во многих случаях применение оружия оправдано и даже неизбежно, но так и не смог до конца привыкнуть к этой части своей работы.
Нелепое, бессмысленное убийство – ведь он даже не знал, в кого стреляет – произошло молниеносно и словно помимо его воли. Нападавшие были вооружены, агрессивны, их было несколько, и в этом – его оправдание.
А что оправдывало их? Идея? Религия? Присяга?
Или, может быть… Страх?
К удивлению Сергея, бородач не проснулся даже после того, как из-под руки у него был выдернут «калашников». Похлопывания же по плечам лишь привели к тому, что парень повалился на пол и продолжал храпеть, лежа на мягком ковре коридора.
Затягивать процесс пробуждения было некогда.
Держа в одной руке наготове автомат, второй рукой Сергей взял незнакомца за волосы, приподнял его обратно в сидячее положение и слегка ударил головой об стену.
Спящий открыл глаза.
Сергей тут же отступил назад, держа «Вереск» на уровне головы собеседника.
– Привет, амиго.
– Quien ti? (Кто ты?)
– Кто я? Me llamo la Muerte. (Меня зовут Смерть.) А вот ты кто такой?
– No comprendo. (Я не понимаю).
– То есть ты заявился на русский остров и не понимаешь по-русски?
Парень молчал.
– В общем, так. Или мы с тобой общаемся, или мне придется тебя убить, о'кей? – Сергей демонстративно прицелился в голову бородача.
– No, por favor. (Не надо, пожалуйста)
– Нет, ты что, правда – не понимаешь? Хорошо. Do you speak English?
– Yes. Little.
– Вот! Уже лучше. Теперь давай так, – Сергей перешел на английский, – я спрашиваю, а ты отвечаешь. Ты перестаешь отвечать или врешь – я стреляю тебе в голову и иду дальше по своим делам. Договорились?
Парень кивнул.
– Итак. Кто ты такой?
– Меня зовут Курро. Я из Сан-Хосе.
– Ты – американец?!
– Нет. Сан-Хосе – это столица моей страны. Я из Коста-Рика.
– Хорошо. Что ты тут делаешь?
– Я, мой брат и его друзья приплыли сюда неделю назад.
– Откуда и на чем?
– Из Пунта Суарез. У нас моторный катер.
– Сколько вас?
– Нас шестеро. Пабло остался на катере. А мы впятером высадились.
– Зачем вы сюда приехали?
– Но это наш остров. Мы часто сюда приезжаем.
– Ты что, смеешься надо мной? Как это – ваш?
– Я не знаю, в чем дело. Но мы были здесь полгода назад. Тут не было домов. Не было улиц. Тут был лес. Это наш остров.
– Где катер?
– Он исчез!
– Как это – исчез?
– Вместе с Пабло. Мы пришвартовались. Вечером. Как всегда было. А Пабло спал. Мы высадились и пошли. Вдруг мне стало плохо. И всем стало плохо. Мы пошли обратно на катер. Но катер исчез. Мы пошли по берегу, но катера нигде не было. Если бы Пабло завел мотор, то мы бы услышали.
– Что дальше?
– Потом мы увидели, что кругом дома и улицы. Но людей не было.
– Дальше.
– Мы стали искать ночлег. Но никого не встретили. Тогда мы сами взяли еду и вино в магазине и решили переночевать. Но потом тоже никто не появился. Мы решили найти здесь корабль и уплыть домой, но сначала нам нужно было запастись пищей…
– Пищей?
– Да. И водой. И ещё одеждой.
– Так… Сначала вам нужно было вволю пограбить. А потом вы начали пировать и увлеклись… Теперь скажи мне, амиго. Какого черта вы все увешаны оружием и кидайтесь на каждого встречного? Если ты мне не скажешь, кто вы такие и зачем приплыли сюда, за сотни миль, я пристрелю тебя. Мне и так уже надоело слушать твое вранье.
– Мы не кидаемся. У нас оружие, потому что мы живем в джунглях, а там очень опасно.
– Постой. Я, кажется, понял. Вы – из кокаиновой «семьи» что ли?
– Нет, нет! Нам не нужен никакой кокаин!
– О'кей, всё ясно. Я так понял, что вы плыли куда-то по своим кокаиновым делам и перепутали острова, но как вы…
– Мы ничего не перепутали! Это наш остров! Мы были здесь полгода назад и раньше часто здесь бывали. И весь остров обходили много раз. Тут кроме черепах, никто не живет! А сейчас тут город. Кто его построил – не знаю. И никто не знает. Если бы катер не пропал, мы бы уже уплыли…
– Или версия похуже. Ты с твоими дружками уже бывали здесь по приглашению Платона. А сейчас ты сидишь и делаешь из меня идиота. Потому, что первое: этот город стоит здесь уже лет десять, как минимум, и не заметить его нельзя. И второе: вокруг острова установлено защитное поле очень опасной природы, преодолеть которое вы бы не смогли. Вот и скажи, мне пристрелить тебя или ты всё-таки начнёшь нормально отвечать?
– Говори, урод, а то сейчас отправлю на тот свет вслед за твоим братом! – последнюю фразу Сергей произнес по-русски.
Но Курро никак не отреагировал на русские слова, как будто действительно их не понимал.
– Сеньор, я говорю правду. Разрешите мне сходить в туалет? И где мои друзья?
– Зачем вы убили полицейского?
– Мы никого не убивали!
– Вы убили безоружного человека. Ни за что. Знаешь, что я могу с тобой сделать за это?
– Сеньор, мы никого не убивали!
– Вставай, пойдешь со мной, – Сергей решил отвести парня в Управление полиции, где наверняка найдется надежное запираемое помещение.
Горе-часовой стал медленно подниматься, держась за стену. Встав на ноги, он закашлялся и слегка наклонился вперед, как будто его тошнило.
– Эй, амиго, можешь хлебнуть из своей бутылки, раз уж тебе так…
В эту секунду Курро внезапно бросился на Сергея. В руках у него блеснул неизвестно откуда взявшийся нож.
Раздался хлопок, как будто открыли шампанское – Сергей нажал на курок инстинктивно, даже не успев ни о чем подумать. Курро угодил ножом Сергею в плечо скорее по инерции, так как в тот момент он был уже мертв.
Царапина от ножа оказалась неопасной, но немного кровоточила. Постояв с полминуты рядом с убитым, Сергей пошел обратно в квартиру, на ходу доставая из кармана фонарь – настала пора позвать сенатора.
Лурье пришлось встречать на ступенях, Сергей был уверен, что, поднявшись на шестой этаж и увидев труп, сенатор тут же убежит, забыв про все договоренности.
– Наконец-то, а я уже начал волноваться. Сижу и сижу, а сигнала нет… С вами всё в порядке? – Лурье начал говорить ещё на лестнице, как только увидел снизу Сергея, стоявшего на площадке последнего этажа.
– Да, всё нормально. Поднимайтесь.
– Ну и хорошо. И слава Богу… – шумно дыша, сенатор наконец преодолел последний пролет, – а то знаете, как бывает… Господи! Кто это?!
– Игорь Германович. Давайте возьмем себя в руки и спокойно пройдем со мной вон в ту квартиру. Предупреждаю сразу, там ещё четверо таких же…
– Тогда зачем нам…? Давайте вообще уйдем отсюда. Неужели больше находиться негде?
– Разумеется, уйдем. Но сначала вы должны взглянуть на покойных и попытаться определить: те ли это люди, которые на вас напали. К тому же, надо их обыскать.
– Да, конечно. Вы правы. Пойдемте, посмотрим. Хотя я почти ничего не запомнил, ведь всё произошло так быстро…
Солнце уже взошло, и в квартире было достаточно света.
– Вы знаете, Сергей, я никого не могу узнать среди этих людей. Возможно, это были они, а возможно – нет.
– Мда. Это хуже. Мы не можем быть уверены, что на Острове не бегает ещё какое-то количество таких же красавцев.
– Что за чертовщина! Ума не приложу, откуда они взялись. Вы же сказали, что «Купол» работает. Хотя… Ведь вы же как-то попали сюда!
– Там, где прополз я, ни за что бы не пролезли эти герои. Скажите, господин Лурье, а не могли бы это быть люди, которые приплыли сюда незадолго до катастрофы по приглашению кого-нибудь из руководства Острова?
– Ни в коем случае! Количество людей, которые могут приезжать сюда извне, крайне ограничено, и о каждом таком посещении я информирован, как и все остальные сенаторы.
– Ну что ж, тогда пойдемте. Нам здесь нечего больше делать.
– У них при себе – ничего, что бы проливало свет на то, кто они, и как сюда попали. Если, конечно, не принимать во внимание бредни этого бедняги, – они подошли к лестнице, и Сергей кивнул в сторону тела Курро, лежащего на ковре. – Кстати, «ради протокола», давайте глянем и на него?
Они приблизились к убитому.
– Постойте… Это – он! Я узнал его! – Лурье ухватил Сергея за руку, как только тот развернул тело Курро лицом к свету. – Это он стрелял в Мишу. Видите, он худой очень, и у него борода.
– Вы уверены?
– Конечно! Он был несколько секунд хорошо освещен фарами. И берет этот я вспомнил…
– Ну, теперь – хоть какая-то определенность. Так. А это что? – Сергей рассматривал картонную книжечку, которую вынул из кармана штанов Курро. – Похоже, водительские права. Забавно, до сих пор из картона делают, а не из пластика… Стоп! Игорь Германович, пожалуйста, ещё раз посмотрите на лицо убитого. Сколько, по-вашему, ему лет?
– Сказать трудно, но думаю, что лет двадцать пять, от силы. Вы знаете, латиноамериканцы всегда выглядят старше своих…
– А теперь посмотрите сюда, – Сергей протянул сенатору найденный документ с черно-белой фотографией.
И хотя основной его специальностью были операции, связанные с подводным плаванием, время от времени и ему приходилось применять оружие.
Делать это он не любил. Настолько, что в свое время ему даже пришлось пройти особый тренинг и приобрести сомнительный навык слегка отстранять сознание в ситуациях, требующих стрельбы по живым мишеням.
Сергей понимал, что во многих случаях применение оружия оправдано и даже неизбежно, но так и не смог до конца привыкнуть к этой части своей работы.
Нелепое, бессмысленное убийство – ведь он даже не знал, в кого стреляет – произошло молниеносно и словно помимо его воли. Нападавшие были вооружены, агрессивны, их было несколько, и в этом – его оправдание.
А что оправдывало их? Идея? Религия? Присяга?
Или, может быть… Страх?
К удивлению Сергея, бородач не проснулся даже после того, как из-под руки у него был выдернут «калашников». Похлопывания же по плечам лишь привели к тому, что парень повалился на пол и продолжал храпеть, лежа на мягком ковре коридора.
Затягивать процесс пробуждения было некогда.
Держа в одной руке наготове автомат, второй рукой Сергей взял незнакомца за волосы, приподнял его обратно в сидячее положение и слегка ударил головой об стену.
Спящий открыл глаза.
Сергей тут же отступил назад, держа «Вереск» на уровне головы собеседника.
– Привет, амиго.
– Quien ti? (Кто ты?)
– Кто я? Me llamo la Muerte. (Меня зовут Смерть.) А вот ты кто такой?
– No comprendo. (Я не понимаю).
– То есть ты заявился на русский остров и не понимаешь по-русски?
Парень молчал.
– В общем, так. Или мы с тобой общаемся, или мне придется тебя убить, о'кей? – Сергей демонстративно прицелился в голову бородача.
– No, por favor. (Не надо, пожалуйста)
– Нет, ты что, правда – не понимаешь? Хорошо. Do you speak English?
– Yes. Little.
– Вот! Уже лучше. Теперь давай так, – Сергей перешел на английский, – я спрашиваю, а ты отвечаешь. Ты перестаешь отвечать или врешь – я стреляю тебе в голову и иду дальше по своим делам. Договорились?
Парень кивнул.
– Итак. Кто ты такой?
– Меня зовут Курро. Я из Сан-Хосе.
– Ты – американец?!
– Нет. Сан-Хосе – это столица моей страны. Я из Коста-Рика.
– Хорошо. Что ты тут делаешь?
– Я, мой брат и его друзья приплыли сюда неделю назад.
– Откуда и на чем?
– Из Пунта Суарез. У нас моторный катер.
– Сколько вас?
– Нас шестеро. Пабло остался на катере. А мы впятером высадились.
– Зачем вы сюда приехали?
– Но это наш остров. Мы часто сюда приезжаем.
– Ты что, смеешься надо мной? Как это – ваш?
– Я не знаю, в чем дело. Но мы были здесь полгода назад. Тут не было домов. Не было улиц. Тут был лес. Это наш остров.
– Где катер?
– Он исчез!
– Как это – исчез?
– Вместе с Пабло. Мы пришвартовались. Вечером. Как всегда было. А Пабло спал. Мы высадились и пошли. Вдруг мне стало плохо. И всем стало плохо. Мы пошли обратно на катер. Но катер исчез. Мы пошли по берегу, но катера нигде не было. Если бы Пабло завел мотор, то мы бы услышали.
– Что дальше?
– Потом мы увидели, что кругом дома и улицы. Но людей не было.
– Дальше.
– Мы стали искать ночлег. Но никого не встретили. Тогда мы сами взяли еду и вино в магазине и решили переночевать. Но потом тоже никто не появился. Мы решили найти здесь корабль и уплыть домой, но сначала нам нужно было запастись пищей…
– Пищей?
– Да. И водой. И ещё одеждой.
– Так… Сначала вам нужно было вволю пограбить. А потом вы начали пировать и увлеклись… Теперь скажи мне, амиго. Какого черта вы все увешаны оружием и кидайтесь на каждого встречного? Если ты мне не скажешь, кто вы такие и зачем приплыли сюда, за сотни миль, я пристрелю тебя. Мне и так уже надоело слушать твое вранье.
– Мы не кидаемся. У нас оружие, потому что мы живем в джунглях, а там очень опасно.
– Постой. Я, кажется, понял. Вы – из кокаиновой «семьи» что ли?
– Нет, нет! Нам не нужен никакой кокаин!
– О'кей, всё ясно. Я так понял, что вы плыли куда-то по своим кокаиновым делам и перепутали острова, но как вы…
– Мы ничего не перепутали! Это наш остров! Мы были здесь полгода назад и раньше часто здесь бывали. И весь остров обходили много раз. Тут кроме черепах, никто не живет! А сейчас тут город. Кто его построил – не знаю. И никто не знает. Если бы катер не пропал, мы бы уже уплыли…
– Или версия похуже. Ты с твоими дружками уже бывали здесь по приглашению Платона. А сейчас ты сидишь и делаешь из меня идиота. Потому, что первое: этот город стоит здесь уже лет десять, как минимум, и не заметить его нельзя. И второе: вокруг острова установлено защитное поле очень опасной природы, преодолеть которое вы бы не смогли. Вот и скажи, мне пристрелить тебя или ты всё-таки начнёшь нормально отвечать?
– Говори, урод, а то сейчас отправлю на тот свет вслед за твоим братом! – последнюю фразу Сергей произнес по-русски.
Но Курро никак не отреагировал на русские слова, как будто действительно их не понимал.
– Сеньор, я говорю правду. Разрешите мне сходить в туалет? И где мои друзья?
– Зачем вы убили полицейского?
– Мы никого не убивали!
– Вы убили безоружного человека. Ни за что. Знаешь, что я могу с тобой сделать за это?
– Сеньор, мы никого не убивали!
– Вставай, пойдешь со мной, – Сергей решил отвести парня в Управление полиции, где наверняка найдется надежное запираемое помещение.
Горе-часовой стал медленно подниматься, держась за стену. Встав на ноги, он закашлялся и слегка наклонился вперед, как будто его тошнило.
– Эй, амиго, можешь хлебнуть из своей бутылки, раз уж тебе так…
В эту секунду Курро внезапно бросился на Сергея. В руках у него блеснул неизвестно откуда взявшийся нож.
Раздался хлопок, как будто открыли шампанское – Сергей нажал на курок инстинктивно, даже не успев ни о чем подумать. Курро угодил ножом Сергею в плечо скорее по инерции, так как в тот момент он был уже мертв.
Царапина от ножа оказалась неопасной, но немного кровоточила. Постояв с полминуты рядом с убитым, Сергей пошел обратно в квартиру, на ходу доставая из кармана фонарь – настала пора позвать сенатора.
Лурье пришлось встречать на ступенях, Сергей был уверен, что, поднявшись на шестой этаж и увидев труп, сенатор тут же убежит, забыв про все договоренности.
– Наконец-то, а я уже начал волноваться. Сижу и сижу, а сигнала нет… С вами всё в порядке? – Лурье начал говорить ещё на лестнице, как только увидел снизу Сергея, стоявшего на площадке последнего этажа.
– Да, всё нормально. Поднимайтесь.
– Ну и хорошо. И слава Богу… – шумно дыша, сенатор наконец преодолел последний пролет, – а то знаете, как бывает… Господи! Кто это?!
– Игорь Германович. Давайте возьмем себя в руки и спокойно пройдем со мной вон в ту квартиру. Предупреждаю сразу, там ещё четверо таких же…
– Тогда зачем нам…? Давайте вообще уйдем отсюда. Неужели больше находиться негде?
– Разумеется, уйдем. Но сначала вы должны взглянуть на покойных и попытаться определить: те ли это люди, которые на вас напали. К тому же, надо их обыскать.
– Да, конечно. Вы правы. Пойдемте, посмотрим. Хотя я почти ничего не запомнил, ведь всё произошло так быстро…
Солнце уже взошло, и в квартире было достаточно света.
– Вы знаете, Сергей, я никого не могу узнать среди этих людей. Возможно, это были они, а возможно – нет.
– Мда. Это хуже. Мы не можем быть уверены, что на Острове не бегает ещё какое-то количество таких же красавцев.
– Что за чертовщина! Ума не приложу, откуда они взялись. Вы же сказали, что «Купол» работает. Хотя… Ведь вы же как-то попали сюда!
– Там, где прополз я, ни за что бы не пролезли эти герои. Скажите, господин Лурье, а не могли бы это быть люди, которые приплыли сюда незадолго до катастрофы по приглашению кого-нибудь из руководства Острова?
– Ни в коем случае! Количество людей, которые могут приезжать сюда извне, крайне ограничено, и о каждом таком посещении я информирован, как и все остальные сенаторы.
– Ну что ж, тогда пойдемте. Нам здесь нечего больше делать.
– У них при себе – ничего, что бы проливало свет на то, кто они, и как сюда попали. Если, конечно, не принимать во внимание бредни этого бедняги, – они подошли к лестнице, и Сергей кивнул в сторону тела Курро, лежащего на ковре. – Кстати, «ради протокола», давайте глянем и на него?
Они приблизились к убитому.
– Постойте… Это – он! Я узнал его! – Лурье ухватил Сергея за руку, как только тот развернул тело Курро лицом к свету. – Это он стрелял в Мишу. Видите, он худой очень, и у него борода.
– Вы уверены?
– Конечно! Он был несколько секунд хорошо освещен фарами. И берет этот я вспомнил…
– Ну, теперь – хоть какая-то определенность. Так. А это что? – Сергей рассматривал картонную книжечку, которую вынул из кармана штанов Курро. – Похоже, водительские права. Забавно, до сих пор из картона делают, а не из пластика… Стоп! Игорь Германович, пожалуйста, ещё раз посмотрите на лицо убитого. Сколько, по-вашему, ему лет?
– Сказать трудно, но думаю, что лет двадцать пять, от силы. Вы знаете, латиноамериканцы всегда выглядят старше своих…
– А теперь посмотрите сюда, – Сергей протянул сенатору найденный документ с черно-белой фотографией.
«Республика Коста-Рика.
Управление дорожной полиции Сан-Хосе.
Водительское удостоверение №…
Франциско Мануэль Эррера.
Дата рождения: 11.03.1970
Удостоверение выдано: 16.10.1991
Действительно по: 16.10.1996
Сержант (подпись неразборчиво)».
18
– У вас руки дрожат.
– Ничего, скоро пройдет.
– Может коньячку? Буквально глоток?
– Да нет, спасибо. Подайте, пожалуйста, хлеб.
– Да-да. Сейчас.
Лурье открыл упаковку с тостами и понюхал содержимое.
– Вроде вполне съедобные. Они же, знаете, обычно долго хранятся. Хотя я их и не люблю. Сколько вам?
– Парочку. А это что за плоды?
– Тамарилло. По вкусу похожи на наши помидоры. Попробуйте.
Они сидели на веранде летнего ресторанчика в квартале от Управления полиции и завтракали.
Холодильные шкафы не работали, и всё их содержимое было испорчено. Зато в кладовой нашлись овощи, сыр для тостов, тушеное мясо в банках и рыбные консервы. Сенатор принес из бара бутылку коньяка, набор рюмок в деревянном ящичке и стеклянную вазу с шоколадными конфетами.
Несмотря на бессонную ночь Лурье выглядел довольно бодро и энергично.
Сергей молча поедал мясо с тостами, запивая всё это минеральной водой.
В отличие от сенатора, он чувствовал сильную усталость и всё же не мог не любоваться открывающимся с веранды видом Стар Вэй, или Звездной улицы, как её называл Лурье, на которой, собственно, и находился ресторанчик.
Освещенные ярким солнцем пальмы, растущие на изумрудно-зеленых газонах у самой проезжей части улицы, каждая из которых окружена специально посаженными ярко-красными, а также желтыми цветами.
Современные, из стекла и стали, белые, белые с розовым, или просто разноцветные высотные здания, некоторые – причудливой формы, со скошенными или скругленными углами, придавали улице оригинальный и необычный вид.
Тут же, между ними, виднелись и невысокие дома. Одни – такие же разноцветные, в тон многоэтажкам, другие – наоборот – строго белые, в так называемом «колониальном стиле», напоминающие особняки Новой Англии.
Особый колорит улице придавали фонарные столбы, стилизованные под старинные европейские газовые светильники XIX века и украшенные навесными букетами.
Вообще, обилие растительности – и цветов, и деревьев – было отличительной чертой не только Арго-Сити, но и, видимо, всего Острова. Сергею пришло на ум, что если бы не факт загадочного исчезновения всех его жителей, Остров вполне можно было бы принять за гигантский санаторий класса «люкс», а кто-то, и вообще, мог бы назвать это место «земным раем».
Покончив с завтраком, Сергей отодвинул от себя пустую тарелку и откинулся на спинку кресла.
– Прежде чем я пойду спать, да-да, именно спать, так вот, мне бы хотелось подвести некий итог. А также обсудить с вами, Игорь Германович, несколько пустяковых вопросов. Потому, что в отличие от вас, я весьма ограничен во времени и, кроме того, всегда тороплюсь прояснять непонятные для меня моменты.
Лурье кивнул, и налив себе в рюмку немного коньяку, поднял глаза на Сергея.
– Итак, будем считать, что проблема приезжих головорезов у нас решена. Во всяком случае, до того момента, пока мы не встретим кого-нибудь ещё, – начал Сергей, – но вообще, настоящие проблемы у нас впереди.
Во-первых, необходимо выяснить, что произошло с электричеством, и постараться немедленно восстановить энергоснабжение на Острове или хотя бы здесь, в Арго-Сити. Без этого я не могу продолжить поиски, а кроме того, большинство дверей в официальной части столицы заблокировано именно из-за отсутствия электричества.
Во-вторых, даже если мне не удастся найти нужного мне человека, я не покину Остров, пока не выясню следующие обстоятельства: куда исчезли его жители, что здесь произошло и кто во всём этом виноват (если, конечно, кто-то виноват).
В-третьих, меня крайне беспокоит тот факт, что у явно молодого человека в кармане документы с датой рождения 1970 года. Причем, на фотографии – он сам.
Кстати, как он сюда попал – тоже неясно. А всё неясное обычно таит в себе больше всего опасностей.
Исходя из вышеперечисленного, уважаемый Игорь Германович, я вынужден вновь поставить вас перед выбором. Либо вы, наконец, рассказывайте мне всё, что знаете, а я, по возможности, помогаю вам, либо вы продолжаете хранить все ваши «государственные тайны», и мне до вас нет никакого дела. Причем, даже тогда, когда я начну колоть вам аэрон-морфин.
А как прикажете поступать? Энергоблок я найду и без вас, но кто мне расскажет, что за темные дела творились в Научном центре и что за люди сидят в башне? Нексус – вы её назвали?
– Боже, Сергей… Ну зачем вы так? Разве я – против того, чтобы помочь вам? Я готов прямо сейчас отправиться в энергоблок! Но Нексус… Поймите, это не моя тайна, и я давал клятву. Вы же сами наверняка тоже не нарушаете своих клятв? Я вас уверяю, что…
– Не пейте много коньяка, Игорь Германович. В сочетании с тремя кубиками аэрон-морфина он дает последствия в виде нешуточной головной боли. Вообще говоря, мне даже не стоило предлагать вам что-либо. Гораздо проще было сразу действовать. Но я почему-то всегда верю в добрую волю людей.
– В таком случае, я всё-таки выпью. И ещё. Сережа, добрая воля никогда не должна основываться на угрозах… Хорошо, хорошо. Не об этом сейчас речь.
В общем, так. На северо-западе Арго-Сити находится довольно мощная ГЭС, наш основной источник энергии. Кроме того, почти на всех высотках, и не только, установлены солнечные элементы. Однако автономного питания здесь не существует, вся энергия аккумулируется в едином энергоблоке, а потом распределяется на необходимые объекты. Это, несмотря на определенные сложности, было сделано намерено: в случае нужды всегда можно было отключить от питания менее значимый объект, чтобы снабжать более значимый.
Энергоблок находится в «первой зоне», рядом с Научным центром (вы можете прямо отсюда увидеть линии электропередачи) и занимает не очень большую площадь, хотя и уходит довольно глубоко под землю.
Доступ туда можно осуществить как с помощью электронного ключа, который есть и у меня и который не сработает из-за отсутствия того же электричества, либо с помощью аварийного кода, который, к сожалению, я не знаю.
Но у меня есть одна гипотеза, как туда попасть, о ней – чуть позже.
Теперь о Нексусе.
Делать там совершенно нечего. Освещается он специально изолированными аккумуляторными лампами, которые, скорее всего, уже скоро погаснут. В Нексусе содержатся… Содержались результаты биологических исследований: мутанты и клоны животных.
А необходимость в особом источнике энергии для Нексуса обусловлена чрезвычайной уникальностью полученных образцов и недопустимостью их случайной гибели из-за аварий на энергоблоке. Как видите, скрывать мне особо нечего.
– Почему же вы сразу этого не рассказали? И почему Нексус – государственная тайна?
– Ну, так я же вам говорю! Здесь работает много людей. В том числе, и американцы. А в Нексусе живут клоны, производство которых (после событий 2012 года) является в США особо тяжким преступлением.
С учетом того, что в будущем режим изоляции Острова планировалось отменить, а также того, что Остров в определенной степени зависит от США, факт проведения экспериментов по клонированию строго засекретили и обязали принимать клятву всех посвященных. Как я мог сказать это вам, тем более что вы – американский гражданин? Я надеюсь, что, будучи агентом частной фирмы, вы не станете во избежание…
– Игорь Германович, вы сказали, что у вас есть гипотеза, которая поможет нам попасть в энергоблок.
– Да-да. Я как раз хотел про это рассказать. В общем, понимаете, у меня есть предположение, я повторяю – лишь предположение! – что на Острове находится ещё один уцелевший человек. И я думаю, он сможет нам помочь.
– Так. С этого места поподробнее, пожалуйста.
– Дня за три до этого… До этой… В общем, до всего происшедшего, у нас тут случилось небольшое ЧП.
Понимаете, в коммуникационном центре, он называется «Либертиз», на самом верху есть особый технико-аналитический отдел. Я сейчас не буду рассказывать, для чего он создан, не в этом суть. Дело в том, что там работают лучшие специалисты по компьютерным сетям, можно сказать – компьютерная элита Острова.
Так вот. Один из его сотрудников, непонятно зачем, но думается, что просто из любопытства, или ребячества (ему двадцать пять лет), неведомо как взломал один из обслуживающих систему безопасности серверов и похитил пароли доступа от практически всех камер наблюдения на Острове. В том числе, и от камер, установленных в Научном центре.
В связи с тем, что в системе безопасности были использованы разработки, о которых он не подозревал, уже через неделю факт кражи паролей обнаружили и определили личность похитителя.
Как только об этом стало известно Вознесенскому, а ему доложили об инциденте практически сразу, он распорядился немедленно задержать этого человека и в тот же момент, не допрашивая, отправить в строгую изоляцию на островок Колибри. Там есть небольшой жилой бокс, вполне подходящий для этих целей.
Кабинет же молодого человека тотчас закрыли и опечатали, а всех, кто был в курсе дела, предупредили о строгом неразглашении. Хотя в этом не было особой нужды – почти все посвященные являлись сенаторами.
Мне было поручено посетить арестованного как раз в тот день, когда случился этот… апокалипсис, ну или как назвать-то, в общем, вы поняли.
– Да, продолжайте.
– Я должен был просто поговорить с ним. Объяснить, что сурово наказывать его никто не собирается, чтобы он просто подумал и прочее. Подготовить, одним словом, к большому разговору с Вознесенским.
– Ну, и как поговорили?
– А он не стал разговаривать. Я провел там полтора часа. И так, и эдак с ним, а он просто дерзил, или отмалчивался.
– Миша, ваш сопровождающий на Колибри, был в курсе – зачем вы туда едете?
– Да. Он был частично информирован о происшедшем, так как именно ему было поручено наблюдать за Колибри и за тем, чтобы режим изоляции островка никто не нарушал.
– Почему вы думаете, что арестованный сейчас там и не исчез, как остальные?
– В момент исчезновения он, как и мы с Мишей, был на островке, и если тут есть какая-либо зависимость от местонахождения, то весьма вероятно…
– Постойте-ка! Так вы с самого начала допускали, что на Колибри сидит взаперти живой человек, и даже не удосужились подумать – а есть ли у него еда?
– Еда? Да там продуктов хватит на месяц, как минимум! Ещё в первый же день был дан приказ отправить на островок достаточно провианта, чтобы не мельтешить потом перед нашими рыбаками, плавая туда каждый божий день.
К тому же, я не был уверен, что юноша остался на Колибри. Да и сейчас не уверен. Я же не знаю, почему мы с Мишей уцелели, в то время как остальные исчезли.
– Допустим. Но почему вы думаете, что он может нам помочь?
– Опять же, я так не думаю. А всего лишь предполагаю… Видите ли, Вознесенский опасался, что парень мог скопировать и сохранить всю информацию, полученную с камер. Спрятать куда-нибудь. А ведь там, помимо этого, могли быть ещё какие угодно коды и пароли. (От того же энергоблока, например). Вот мы и хотели с ним аккуратно, без спецсредств и лишних свидетелей пообщаться и всё уладить. Но не успели.
– Ничего, скоро пройдет.
– Может коньячку? Буквально глоток?
– Да нет, спасибо. Подайте, пожалуйста, хлеб.
– Да-да. Сейчас.
Лурье открыл упаковку с тостами и понюхал содержимое.
– Вроде вполне съедобные. Они же, знаете, обычно долго хранятся. Хотя я их и не люблю. Сколько вам?
– Парочку. А это что за плоды?
– Тамарилло. По вкусу похожи на наши помидоры. Попробуйте.
Они сидели на веранде летнего ресторанчика в квартале от Управления полиции и завтракали.
Холодильные шкафы не работали, и всё их содержимое было испорчено. Зато в кладовой нашлись овощи, сыр для тостов, тушеное мясо в банках и рыбные консервы. Сенатор принес из бара бутылку коньяка, набор рюмок в деревянном ящичке и стеклянную вазу с шоколадными конфетами.
Несмотря на бессонную ночь Лурье выглядел довольно бодро и энергично.
Сергей молча поедал мясо с тостами, запивая всё это минеральной водой.
В отличие от сенатора, он чувствовал сильную усталость и всё же не мог не любоваться открывающимся с веранды видом Стар Вэй, или Звездной улицы, как её называл Лурье, на которой, собственно, и находился ресторанчик.
Освещенные ярким солнцем пальмы, растущие на изумрудно-зеленых газонах у самой проезжей части улицы, каждая из которых окружена специально посаженными ярко-красными, а также желтыми цветами.
Современные, из стекла и стали, белые, белые с розовым, или просто разноцветные высотные здания, некоторые – причудливой формы, со скошенными или скругленными углами, придавали улице оригинальный и необычный вид.
Тут же, между ними, виднелись и невысокие дома. Одни – такие же разноцветные, в тон многоэтажкам, другие – наоборот – строго белые, в так называемом «колониальном стиле», напоминающие особняки Новой Англии.
Особый колорит улице придавали фонарные столбы, стилизованные под старинные европейские газовые светильники XIX века и украшенные навесными букетами.
Вообще, обилие растительности – и цветов, и деревьев – было отличительной чертой не только Арго-Сити, но и, видимо, всего Острова. Сергею пришло на ум, что если бы не факт загадочного исчезновения всех его жителей, Остров вполне можно было бы принять за гигантский санаторий класса «люкс», а кто-то, и вообще, мог бы назвать это место «земным раем».
Покончив с завтраком, Сергей отодвинул от себя пустую тарелку и откинулся на спинку кресла.
– Прежде чем я пойду спать, да-да, именно спать, так вот, мне бы хотелось подвести некий итог. А также обсудить с вами, Игорь Германович, несколько пустяковых вопросов. Потому, что в отличие от вас, я весьма ограничен во времени и, кроме того, всегда тороплюсь прояснять непонятные для меня моменты.
Лурье кивнул, и налив себе в рюмку немного коньяку, поднял глаза на Сергея.
– Итак, будем считать, что проблема приезжих головорезов у нас решена. Во всяком случае, до того момента, пока мы не встретим кого-нибудь ещё, – начал Сергей, – но вообще, настоящие проблемы у нас впереди.
Во-первых, необходимо выяснить, что произошло с электричеством, и постараться немедленно восстановить энергоснабжение на Острове или хотя бы здесь, в Арго-Сити. Без этого я не могу продолжить поиски, а кроме того, большинство дверей в официальной части столицы заблокировано именно из-за отсутствия электричества.
Во-вторых, даже если мне не удастся найти нужного мне человека, я не покину Остров, пока не выясню следующие обстоятельства: куда исчезли его жители, что здесь произошло и кто во всём этом виноват (если, конечно, кто-то виноват).
В-третьих, меня крайне беспокоит тот факт, что у явно молодого человека в кармане документы с датой рождения 1970 года. Причем, на фотографии – он сам.
Кстати, как он сюда попал – тоже неясно. А всё неясное обычно таит в себе больше всего опасностей.
Исходя из вышеперечисленного, уважаемый Игорь Германович, я вынужден вновь поставить вас перед выбором. Либо вы, наконец, рассказывайте мне всё, что знаете, а я, по возможности, помогаю вам, либо вы продолжаете хранить все ваши «государственные тайны», и мне до вас нет никакого дела. Причем, даже тогда, когда я начну колоть вам аэрон-морфин.
А как прикажете поступать? Энергоблок я найду и без вас, но кто мне расскажет, что за темные дела творились в Научном центре и что за люди сидят в башне? Нексус – вы её назвали?
– Боже, Сергей… Ну зачем вы так? Разве я – против того, чтобы помочь вам? Я готов прямо сейчас отправиться в энергоблок! Но Нексус… Поймите, это не моя тайна, и я давал клятву. Вы же сами наверняка тоже не нарушаете своих клятв? Я вас уверяю, что…
– Не пейте много коньяка, Игорь Германович. В сочетании с тремя кубиками аэрон-морфина он дает последствия в виде нешуточной головной боли. Вообще говоря, мне даже не стоило предлагать вам что-либо. Гораздо проще было сразу действовать. Но я почему-то всегда верю в добрую волю людей.
– В таком случае, я всё-таки выпью. И ещё. Сережа, добрая воля никогда не должна основываться на угрозах… Хорошо, хорошо. Не об этом сейчас речь.
В общем, так. На северо-западе Арго-Сити находится довольно мощная ГЭС, наш основной источник энергии. Кроме того, почти на всех высотках, и не только, установлены солнечные элементы. Однако автономного питания здесь не существует, вся энергия аккумулируется в едином энергоблоке, а потом распределяется на необходимые объекты. Это, несмотря на определенные сложности, было сделано намерено: в случае нужды всегда можно было отключить от питания менее значимый объект, чтобы снабжать более значимый.
Энергоблок находится в «первой зоне», рядом с Научным центром (вы можете прямо отсюда увидеть линии электропередачи) и занимает не очень большую площадь, хотя и уходит довольно глубоко под землю.
Доступ туда можно осуществить как с помощью электронного ключа, который есть и у меня и который не сработает из-за отсутствия того же электричества, либо с помощью аварийного кода, который, к сожалению, я не знаю.
Но у меня есть одна гипотеза, как туда попасть, о ней – чуть позже.
Теперь о Нексусе.
Делать там совершенно нечего. Освещается он специально изолированными аккумуляторными лампами, которые, скорее всего, уже скоро погаснут. В Нексусе содержатся… Содержались результаты биологических исследований: мутанты и клоны животных.
А необходимость в особом источнике энергии для Нексуса обусловлена чрезвычайной уникальностью полученных образцов и недопустимостью их случайной гибели из-за аварий на энергоблоке. Как видите, скрывать мне особо нечего.
– Почему же вы сразу этого не рассказали? И почему Нексус – государственная тайна?
– Ну, так я же вам говорю! Здесь работает много людей. В том числе, и американцы. А в Нексусе живут клоны, производство которых (после событий 2012 года) является в США особо тяжким преступлением.
С учетом того, что в будущем режим изоляции Острова планировалось отменить, а также того, что Остров в определенной степени зависит от США, факт проведения экспериментов по клонированию строго засекретили и обязали принимать клятву всех посвященных. Как я мог сказать это вам, тем более что вы – американский гражданин? Я надеюсь, что, будучи агентом частной фирмы, вы не станете во избежание…
– Игорь Германович, вы сказали, что у вас есть гипотеза, которая поможет нам попасть в энергоблок.
– Да-да. Я как раз хотел про это рассказать. В общем, понимаете, у меня есть предположение, я повторяю – лишь предположение! – что на Острове находится ещё один уцелевший человек. И я думаю, он сможет нам помочь.
– Так. С этого места поподробнее, пожалуйста.
– Дня за три до этого… До этой… В общем, до всего происшедшего, у нас тут случилось небольшое ЧП.
Понимаете, в коммуникационном центре, он называется «Либертиз», на самом верху есть особый технико-аналитический отдел. Я сейчас не буду рассказывать, для чего он создан, не в этом суть. Дело в том, что там работают лучшие специалисты по компьютерным сетям, можно сказать – компьютерная элита Острова.
Так вот. Один из его сотрудников, непонятно зачем, но думается, что просто из любопытства, или ребячества (ему двадцать пять лет), неведомо как взломал один из обслуживающих систему безопасности серверов и похитил пароли доступа от практически всех камер наблюдения на Острове. В том числе, и от камер, установленных в Научном центре.
В связи с тем, что в системе безопасности были использованы разработки, о которых он не подозревал, уже через неделю факт кражи паролей обнаружили и определили личность похитителя.
Как только об этом стало известно Вознесенскому, а ему доложили об инциденте практически сразу, он распорядился немедленно задержать этого человека и в тот же момент, не допрашивая, отправить в строгую изоляцию на островок Колибри. Там есть небольшой жилой бокс, вполне подходящий для этих целей.
Кабинет же молодого человека тотчас закрыли и опечатали, а всех, кто был в курсе дела, предупредили о строгом неразглашении. Хотя в этом не было особой нужды – почти все посвященные являлись сенаторами.
Мне было поручено посетить арестованного как раз в тот день, когда случился этот… апокалипсис, ну или как назвать-то, в общем, вы поняли.
– Да, продолжайте.
– Я должен был просто поговорить с ним. Объяснить, что сурово наказывать его никто не собирается, чтобы он просто подумал и прочее. Подготовить, одним словом, к большому разговору с Вознесенским.
– Ну, и как поговорили?
– А он не стал разговаривать. Я провел там полтора часа. И так, и эдак с ним, а он просто дерзил, или отмалчивался.
– Миша, ваш сопровождающий на Колибри, был в курсе – зачем вы туда едете?
– Да. Он был частично информирован о происшедшем, так как именно ему было поручено наблюдать за Колибри и за тем, чтобы режим изоляции островка никто не нарушал.
– Почему вы думаете, что арестованный сейчас там и не исчез, как остальные?
– В момент исчезновения он, как и мы с Мишей, был на островке, и если тут есть какая-либо зависимость от местонахождения, то весьма вероятно…
– Постойте-ка! Так вы с самого начала допускали, что на Колибри сидит взаперти живой человек, и даже не удосужились подумать – а есть ли у него еда?
– Еда? Да там продуктов хватит на месяц, как минимум! Ещё в первый же день был дан приказ отправить на островок достаточно провианта, чтобы не мельтешить потом перед нашими рыбаками, плавая туда каждый божий день.
К тому же, я не был уверен, что юноша остался на Колибри. Да и сейчас не уверен. Я же не знаю, почему мы с Мишей уцелели, в то время как остальные исчезли.
– Допустим. Но почему вы думаете, что он может нам помочь?
– Опять же, я так не думаю. А всего лишь предполагаю… Видите ли, Вознесенский опасался, что парень мог скопировать и сохранить всю информацию, полученную с камер. Спрятать куда-нибудь. А ведь там, помимо этого, могли быть ещё какие угодно коды и пароли. (От того же энергоблока, например). Вот мы и хотели с ним аккуратно, без спецсредств и лишних свидетелей пообщаться и всё уладить. Но не успели.