Страница:
Подчеркивания в большинстве случаев даются без авторских комментариев — читатель сам легко сделает вывод о том, почему то или иное место заинтересовало генсека.
Главный противник Япония
Главный противник Япония
Значительная часть предлагаемых документов касается советско-японских отношений. Это не случайно, именно с середины 1920-х и до конца 1930-х годов Япония была главным противником. С этих документов мы и начнем.
Поскольку речь зашла о Японии, позвольте рассказать о доселе неизвестной операции, которая имеет прямое отношение к цитируемым документам. 20 января 1925 года в Кремле под председательством Сталина состоялось совещание с участием руководителей советской разведки. Было решено провести против Японии ряд мероприятий по типу успешных операций «Синдикат-2» и «Трест».
Одной из таких операций, рассчитанных на длительный срок, стала «игра», получившая название «Маки-мираж». Ее целью было показать японцам значительное усиление мощи Красной армии на Дальнем Востоке (что на первом этапе не соответствовало действительности) и заставить их отказаться от своих воинственных планов. В ходе операции резиденту японской разведки в Сахалине был представлен в 1930 году агент «Летов» — Лазарь Хаймович Островский, сотрудник одного из советских учреждений в этом приграничном с СССР городке. Завоевав доверие японцев, «Летов» сумел убедить их, что в штабе Дальневосточной Армии служит его близкий друг, Иван Горелов, нуждающийся в деньгах. Горелов через «Летова» был «завербован» и через него же стал передавать японцам легендированные «секретные данные». Японцы клюнули на эту удочку, и в течение нескольких лет Горелов был их основным информатором. Естественно, что его дезинформация «подтверждалась» и другими источниками. Материалы «игры» регулярно докладывались Сталину.
Кульминацией деятельности Горелова стал доклад в 1934 году о структуре и численности стрелкового батальона Дальневосточной армии (ДА). Японцы умножили численный состав и вооружение батальона на их количество в ДА (также «услужливо» сообщенные им). Эти данные, наряду с действительным укреплением Красной армии, заставили японский генштаб пересмотреть планы широкомасштабной войны против СССР. Об итогах операции «Маки-мираж» нарком внутренних дел Ягода доложил Сталину 15 января 1935 года. После 1945 года пленные японские разведчики дали показания о большой значимости «донесений» Ивана Горелова для принятия решения их генштаба. Самое интересное в этой истории то, что «Иван Горелов» был лицом вымышленным, и в действительности его не существовало.
Теперь вернемся к документам, которые докладывались Сталину. Еще раз напомню, что в нашу задачу не входят рассмотрение проблем советско-японских-германских-британских и прочих отношений. Мы лишь проследим за реакцией Сталина на некоторые материалы разведки по этим вопросам и за его пониманием обстановки.
Заметим, что почти все пометы Сталина выдают его большую озабоченность возможностью агрессии и интервенции капиталистических государств против СССР. Из приводимых документов видно, что эти опасения имели под собой самые серьезные основания.
«Резюме беседы посла Хирота с генерал-майором Харада (июля 1931 г.).
Посол Хирота просил передать его мнение начальнику Генштаба Японии относительно государственной политики Японии:
«По вопросу о том, следует ли Японии начать войну с Сов. Союзом или нет, считаю необходимым, чтобы Япония стала на путь твердой политики в отношении Советского Союза. Кардинальная цель этой войны должна заключаться не столько в предохранении Японии от коммунизма, сколько в завладении Сов. Дальним Востоком и Восточной Сибирью»
Текст отчеркнут на поле слева двумя вертикальными линиями, возле них цифра 1. Слова «Сов. Дальним Востоком» и «Восточной Сибирью» взяты в овал.
Далее идет конспект доклада подполковника Касахара генералу Харада о внутреннем положении Советского Союза. Отмечается, что СССР энергично проводит пятилетний план, в котором центральное место занимает тяжелая индустрия, в особенности те отрасли, которые связаны с усилением обороны.
…«Система охраны и надзора в СССР поставлена весьма строго, и возможность антиправительственных выступлений исключается… Но в дальнейшем в области внутренней политики станут вопросы о сепаратистском движении (Украина, Кавказ, Туркестан,) и о разногласиях внутри партии. Эти вопросы будут гангреной советской государственности, и особенно пагубную роль могут сыграть во время войны».
Никаких пометок в этом разделе Сталин не сделал.
«Вооруженные силы СССР, а) В принципе СССР вовсе не безоружен».
Далее дается подробный обзор состояния вооруженных сил СССР. На полях этого раздела возле числа танков, соединений, воздушных сил, ориентировочной цели их развития стоят пометы: «Верно?» Количества единиц техники взяты в овал, все строки раздела подчеркнуты.
д) На частные пожертвования строится большое количество самолетов. За прошлый год было, таким образом, построено
330 самолетов».
Помета Сталина: «Верно?»
«е) Военизация населения. Громадные усилия сосредоточены на военизации Количественный рост Осоавиахима: январь 1929 года 3 млн членов, январь 1930 года 5 млн., январь 1931 года 9 млн.».
Помета Сталина: «Осоавиахим пока — одна прокламация». Последние два слова подчеркнуты дважды.
«Военизация распространяется даже на детские сады. Выводы: Не подлежит никакому сомнению, что Советский Союз в дальнейшем, по мере развития экономической мощи и роста вооруженных сил, начнет переходить от принципа пассивной обороны к агрессивной политике.
Рассматривая общее состояние страны, можно заключить, что в настоящее время СССР не в силах вести войну».
Слова «в настоящее время» подчеркнуты волнистой линией, «не в силах вести войну» — дважды. А на полях помета: «Тэк-с .» «Настоящий момент является исключительно благоприятным для того чтобы наша Империя приступила к разрешению проблемы Дальнего Востока. Западные государства, граничащие с СССР (Польша, Румыния) имеют возможность сейчас выступить согласованно с нами. Но эта возможность постепенно будет ослабевать с каждым годом». Весь абзац взят дважды в скобки — большие и малые. «Если мы сейчас, проникнутые готовностью воевать, приступим к разрешению проблемы Дальнего Востока, то мы сможем добиться поставленных целей, не открывая войны (подчеркнуто дважды — И.Д) Если же, паче чаяния, возникнет война, то она не представит для нас затруднений» (также подчеркнуто дважды. На полях Сталин написал: «Значит, мы до того запуганы интервенцией что сглотнем всякое (подчеркнуто дважды) издевательство»).
«По вопросу о сокращении вооружений. Очень трудно принудить сов. Правительство ограничить силы Красной армии в силу условий ее организации и методов составления советского бюджета Представляется также невозможным осуществить контроль за легальными и нелегальными способами обхода соглашения об ограничении вооружений.
Если мы не установим надлежащих способов контроля, то имеется опасность, что мы в результате только раскроем свои
военные тайны».
На полях сакраментальное: «Т эк-с…
«Вопросы, требующие внимания со стороны нашей армии: а) При обучении войск необходимо четко разъяснить наши объекты и конфигурацию вероятного театра военных действий, б) Изучение тактики, которая должна быть применена в войне против СССР; поощрение принципов маневренной войны… ж) Решающую роль в войне против Кр. Армии, в конечном счете, сыграет высшее военное командование. Поэтому необходимо сосредоточить все внимание на искусстве управления крупными войсковыми соединениями под углом зрения войны с СССР. Под этим же углом зрения надо проводить командировки генералов и войсковые маневры (помета Сталина: „NB“)…3) Необходимо вести подготовку войск (обучение и оснащение для военных операций в зимнее время)».
На следующий документ от 28.02.32 г. «Соображения относительно военных мероприятий Империи, направленных против Советского Союза», Сталин обратил особое внимание.
Автором «Соображений» является тот же подполковник кавалерии Касахара Юкио, который, по возвращении из Москвы в Японию, занял ответственный пост в японском Генштабе и в дальнейшем стал одним из творцов агрессивной политики Японии. Его план стал серьезной основой для формирования ее политики и строительства вооруженных сил.
Длинный и многословный документ в основном развивает мысли, заложенные в предыдущем докладе, но представляет и самостоятельный интерес. Не имея возможности привести его целиком, обратим внимание лишь на те особенно острые моменты этого доклада, которые отметил Сталин.
Касахара указывает, что СССР в течение ряда лет неуклонно увеличивает вооруженные силы и ныне (февраль 1932 года) уже превзошел японскую армию по части организации и степени вооружений. Особую роль в этом сыграли достижения Первой пятилетки.
«Японский же народ, — пишет Касахара, — является полным профаном в вопросах национальной обороны».
Касахара полагает, что «для СССР не представится трудной война с отдельными западными соседями. Но если все они при активной поддержке сильных держав выступят единым фронтом против СССР, последний не сможет вести войну большого масштаба… Через 10 лет, когда Второй пятилетний план будет близок к завершению, военная мощь Союза, подкрепленная обширностью территории, обилием населения и природными богатствами, превратится в необычайную силу».
О чем думал Сталин, читая рассуждения Касахары о десяти годах? Не о том ли, что «мы отстали от передовых капиталистических стран на сто лет. Мы должны пробежать это расстояние за десять лет, или нас сомнут?».
Касахара заглядывает в будущее, когда «Советский Союз развернет свои мощные крылья и начнет развертывать активную политику по политической, экономический и идеологической линиям. Разумеется, Советский Союз тогда поставит проблему независимости Кореи и приступит к полному изгнанию всех японских концессионеров по рыболовной, нефтяной, лесной и угольной части с советской территории».
Автор доклада уверен, что западные государства намереваются покончить с угрозой окончательного укрепления Советского Союза. Это перекликается с планами французского Генштаба, доложенного Сталину только накануне, 27 февраля 1932 года.
«Если сейчас, — пишет Касахара, — начнется война между СССР и Японией, западные соседи СССР — Польша, Румыния и лимитрофы вступят в войну не сразу, они присоединятся к Японии, улучив благоприятный момент. Франция не пожалеет усилий для активной поддержки этих государств… Белогвардейские организации, которые находятся вне пределов СССР, хотя и не имеют теперь такого влияния, как раньше, все же представляют собой достаточную силу, что видно из ряда контрреволюционных заговоров, раскрытых за последнее время». (Эту часть фразы Сталин не подчеркнул, может быть, зная по делам «Синдикат-2», «Трест», Шахтинскому делу и другим истинную цену этих «заговоров»?)
Интересна мысль автора доклада о том, что если провалилась интервенция против Советской России сразу после революции, когда она была слаба, то теперь «антисоветские выступления будут иметь обратный результат, а именно распад западных государств… Выступление против СССР сопряжено с опасностями…»
Однако далее, сопоставляя сильные и слабые стороны СССР и его потенциальных противников, Касахара приходит к выводу: «…Уничтожение советской власти теперь будет легче провести, чем в прошлый раз». (Эта фраза не только подчеркнута Сталиным, но и отчеркнута на полях.)
«Но весьма сомнительно, — пишет дальше Касахара, — смогут ли эти государства выступить против СССР через 10 лет… Может статься, что, несмотря на возникновение советско-японской войны, у них не окажется мужества выступить против могущественного Советского Союза».
Далее следует абзац, подчеркнутый, перекрещенный, взятый Сталиным в скобки и отмеченный цифрой 2: «…японо-советская война, принимая во внимание состояние вооруженных сил СССР и положение в иностранных государствах, должна быть проведена как можно скорее… Я считаю необходимым, чтобы Имперское правительство повело бы политику с расчетом как можно скорее начать войну с СССР».
Второй раздел своего доклада Касахара посвящает первоочередным вопросам, связанным с проведением войны с Советским Союзом, — необходимости стратегии сокрушения, «чтобы путем нанесения морального удара по населению СССР вызвать распад Советского Союза изнутри. Это единственный метод борьбы с СССР».
Подчеркнул Сталин и такую фразу: «Японская армия превосходит Красную армию в одном отношении, а именно, по качеству своего стратегического руководства…»
Из дальнейших предложений Касахары вытекает, что своими главными противниками Япония должна видеть две страны: СССР и США, изучать тактику и вооружение их армий, готовиться к войне с ними. Но вновь делает упор на то, что «для усиления изучения Красной армии нужно первым делом увеличить количество командированных офицеров…, командировать в СССР офицеров технических войск, учредить должность военно-технического агента…, если не удастся…, то командировать их в страны, граничащие с СССР». Эта фраза отчеркнута Сталиным на полях.
Следующий документ, переданный Сталину Балицким 4 марта 1932 года, содержал рекомендации для японской делегации, следовавшей в Европу на конференцию по разоружению. Ознакомившись с документом, Сталин подчеркнул следующие строки: «…Суммируя мнение всех иностранных военных атташе в Москве…, мы пришли к заключению, что в отношении СССР никаких методов контроля установить нельзя… Для обезопаснивания Империи нужно воспрепятствовать заключению договора… Следует теперь же, пока СССР не завершил своего развития, одним ударом покончить с источником будущих бед… Надо использовать нынешний момент, чтобы захватить в свои руки Советский Дальний Восток».
Приложением к данному документу была справка «Увеличение вооружений в СССР и его специфическое положение в вопросе о сокращении вооружений», датированная декабрем 1931 года и направленная в японский Генштаб за № 51.
В этой справке Сталин сделал лишь несколько пометок, касающихся численности упомянутых в ней видов советских вооруженных сил. Он жирно подчеркнул фразу: «Разумеется, по своим боевым качествам все чины Красной армии, начиная с высшего и старшего комсостава и кончая простыми рядовыми, уступают японским». Правда, в справке отмечается хорошая подготовка среднего комсостава (взвод — рота) и говорится, что в случае войны они будут представлять сильный резерв (не этим ли утверждением, в частности, руководствовался Сталин, сметая в годы чистки и террора высший комсостав и выдвигая ротных и батальонных командиров на высокие посты?)
В апреле 1932 года в газете «Известия» была опубликована статья о планах японской военщины с приведением выдержек из подлинных японских документов. После публикации японцы забили тревогу:
Наложив резолюцию «В мой архив», Сталин закончил чтение еще одного документа, касающегося военных приготовлений Японии. Это — доклад английского посла в Токио в Форин офис.
«Конфиденциально. Токио 5 января 1933 года. 747 / 11 / 23.
Сэр, имею честь при сем препроводить Вам меморандум, составленный военным атташе нашего посольства, подполковником Джемсом, по вопросу о наблюдающемся в настоящее время в Японии форсировании производства военных материалов и о причинах, вызывающих последнее. Меморандум подполковника Джемса, по моему мнению, затрагивает такие вопросы, которые заслуживают тщательного обсуждения… Я имею честь присоединиться также к …точке зрения, будто бы проявляемая в настоящее время со стороны Японии активность направлена, главным образом, против России, что, однако, полностью не исключает других возможностей. Несмотря на то, что наша информация не говорит о том, что столкновение с Россией должно произойти в ближайшем будущем, я все же сомневаюсь, что такие большие военные приготовления имели место в предвидении действий, направленных против одного только Китая. Имею честь и пр. Ф.О. Линдлей».
К этому письму приложен меморандум, свидетельствующий о резком росте военного производства в Японии буквально «за последние дни и часы». Особое внимание при ознакомлении с меморандумом Сталин обратил на данные о производстве самолетов, новых полевых орудий и легких пулеметов.
Подполковник Джемс высказывает предположение, что «Япония в недалеком будущем будет вести войну с Россией… Не подлежит никакому сомнению, что офицеры японской армии, особенно высшие, уверены в том, что в течение ближайших лет между Японией и Россией вспыхнет война… Суммируя все высказанное, я прихожу к тому мнению, что теперешняя активность и решение о перевооружении японской армии направлены, главным образом, против России».
В другом представленном Сталину «Докладе английского посла в Токио Ф. Линдлея в Форин-Офис Джону Саймону» от 9 декабря 1932 года говорится следующее»: «…Что касается армии, то среди всех хорошо информированных военных атташе в Токио существует единодушное мнение, что японские военные круги убеждены в том, что война с Россией рано или поздно неизбежна… Бросается в глаза тот факт, что по этому вопросу общественное мнение Японии ни в малейшей степени не совпадает с мнением, существующим в армии. (Оно) рассматривает Америку как национального врага, столкновение с которым рано или поздно должно произойти… В настоящее время самым популярным актом правительства было бы объявление войны Соединенным Штатам… Эта ненависть поощряется военными кругами… с целью скрыть настоящий объект, против которого военные приготовления направлены. Линдлей».
Весьма заинтересовало Сталина письмо американского посла в Японии, Джозефа Грю, государственному секретарю США от 14 сентября 1933 года. В начале письма говорится о причинах отставки миролюбивого японского министра иностранных дел Уцида и назначении на его пост барона Хирота, бывшего посла в Москве. Дается его характеристика, на которой Сталин заострил свое внимание: «Хирота является ревностным приверженцем политики генерала Араки и… выступил против позиции примирения на внешнем фронте… Лозунг правительства «Азия — для азиатов» найдет в лице барона Хирота ревностного приверженца… Новый министр считается в Японии самым авторитетным лицом по вопросам, касающимся России, и он хвастался своими связями в Москве и других крупных промышленных центрах. Я убежден, что русские, с которыми он поддерживает контакт (далее подчеркнуто особенно жирно. — И.Д.), ни в коем случае не являются легальными лицами и представляют из себя тайных агентов, оплачиваемых японским правительством».
Это страшная фраза. Может быть, в ней таится один из источников развернувшейся вскоре в СССР охоты за настоящими и мнимыми японскими шпионами.
Далее в письме посла сказано: «Здесь говорят, что …русские разведывательные органы застигли некоторых из японских агентов на месте преступления и добились от них признаний, которые сделали невозможным дальнейшее использование барона Хирота на его дипломатическом посту. Одно остается несомненным: он вернулся из Советского Союза ярым врагом Советов и с тех пор активно работал в деле беспощадного подавления социалистического и коммунистического движения в Японии…По указанию генерала Араки, бюджетная комиссия выделила около 100 млн. йен… на проведение кампании против коммунистов в Китае… Но теперь они готовятся к выступлению против России… Токио попытается спровоцировать Советский Союз на войну без того, чтобы затронуть США (то есть заключив пакт о ненападении с Америкой. — И.Д.) …Излишне говорить, что это будет означать для Советской России… Правительство получило диктаторские полномочия и может в любой момент использовать самую незначительную провокацию, чтобы вторгнуться в Сибирь…
«…Я уже много раз сообщал вам, что общественное мнение считает русско-японский конфликт неизбежным…
В СССР отдают себе полный отчет в истинном положении вещей, и Советский Союз возлагает свои последние надежды на коммунистическую пропаганду внутри Японии».
На это замечание Сталин не отреагировал, так же как и на заявление посла о том, что «только чудо может помешать открытому конфликту с Россией еще до истечения 1934 года».
Зато он густо подчеркнул заключительные строки из письма Джозефа Грю: «Ничто не стоит на пути осуществления Японией контроля над Китаем еще будущей весной. Следующим шагом будет война с Россией».
Еще один документ, «являющийся собственностью правительства его величества», это меморандум, составленный в Токио мистером Робертсом 14 декабря 1933 года. В нем рассматриваются вопросы «Территориального положения, занимаемого в Тихом океане США и другими странами.»
Сталин выделил из американских владений Филиппины, остров Гуам, Гавайские острова с «Жемчужной гаванью» (Пёрл-Харбор) и другие точки, ставшие через восемь лет важнейшими объектами военных действий. Чувствуется, что он внимательно читал этот раздел.
Что касается Японии, то он отметил те острова, на которых, согласно Вашингтонскому морскому договору, не должно быть укреплений (в их числе и Курилы).
Поскольку речь зашла о Японии, позвольте рассказать о доселе неизвестной операции, которая имеет прямое отношение к цитируемым документам. 20 января 1925 года в Кремле под председательством Сталина состоялось совещание с участием руководителей советской разведки. Было решено провести против Японии ряд мероприятий по типу успешных операций «Синдикат-2» и «Трест».
Одной из таких операций, рассчитанных на длительный срок, стала «игра», получившая название «Маки-мираж». Ее целью было показать японцам значительное усиление мощи Красной армии на Дальнем Востоке (что на первом этапе не соответствовало действительности) и заставить их отказаться от своих воинственных планов. В ходе операции резиденту японской разведки в Сахалине был представлен в 1930 году агент «Летов» — Лазарь Хаймович Островский, сотрудник одного из советских учреждений в этом приграничном с СССР городке. Завоевав доверие японцев, «Летов» сумел убедить их, что в штабе Дальневосточной Армии служит его близкий друг, Иван Горелов, нуждающийся в деньгах. Горелов через «Летова» был «завербован» и через него же стал передавать японцам легендированные «секретные данные». Японцы клюнули на эту удочку, и в течение нескольких лет Горелов был их основным информатором. Естественно, что его дезинформация «подтверждалась» и другими источниками. Материалы «игры» регулярно докладывались Сталину.
Кульминацией деятельности Горелова стал доклад в 1934 году о структуре и численности стрелкового батальона Дальневосточной армии (ДА). Японцы умножили численный состав и вооружение батальона на их количество в ДА (также «услужливо» сообщенные им). Эти данные, наряду с действительным укреплением Красной армии, заставили японский генштаб пересмотреть планы широкомасштабной войны против СССР. Об итогах операции «Маки-мираж» нарком внутренних дел Ягода доложил Сталину 15 января 1935 года. После 1945 года пленные японские разведчики дали показания о большой значимости «донесений» Ивана Горелова для принятия решения их генштаба. Самое интересное в этой истории то, что «Иван Горелов» был лицом вымышленным, и в действительности его не существовало.
Теперь вернемся к документам, которые докладывались Сталину. Еще раз напомню, что в нашу задачу не входят рассмотрение проблем советско-японских-германских-британских и прочих отношений. Мы лишь проследим за реакцией Сталина на некоторые материалы разведки по этим вопросам и за его пониманием обстановки.
Заметим, что почти все пометы Сталина выдают его большую озабоченность возможностью агрессии и интервенции капиталистических государств против СССР. Из приводимых документов видно, что эти опасения имели под собой самые серьезные основания.
«СССР. Объединенное Государственное Политическое Управление при Совнаркоме. Отдел Секретариата Коллегии. (В дальнейшем полные реквизиты даваться не будут. — И.Д.) 19 декабря 1931 года №41083.На письме резолюция: «Важно. (Дважды подчеркнуто). Т. Га (далее неразборчиво, возможно, товарищу Гамарнику, заместителю наркома обороны).
Секретарю ЦК ВКП(б) тов. Сталину.
Просьба лично ознакомиться с чрезвычайно важными подлинными японскими материалами, касающимися войны с СССР.
Прилагаю: 1. Памятную записку, составленную японским военным атташе в Москве, подполковником Касахара, о мнении, переданном начальнику Генштаба Японии от имени японского посла в СССР Хирота и 2. Конспект доклада, представленного военным атташе Касахара генерал-майору Харада, который был командирован Генштабом в Европу с особыми заданиями, связанными с подготовкой к выступлению в Маньчжурии; генерал Харада проезжал через Москву в июле с. г. и имел свидание с послом Хирота и Касахара.
Зам. пред. ОГПУ В. Балицкий».
«Резюме беседы посла Хирота с генерал-майором Харада (июля 1931 г.).
Посол Хирота просил передать его мнение начальнику Генштаба Японии относительно государственной политики Японии:
«По вопросу о том, следует ли Японии начать войну с Сов. Союзом или нет, считаю необходимым, чтобы Япония стала на путь твердой политики в отношении Советского Союза. Кардинальная цель этой войны должна заключаться не столько в предохранении Японии от коммунизма, сколько в завладении Сов. Дальним Востоком и Восточной Сибирью»
Текст отчеркнут на поле слева двумя вертикальными линиями, возле них цифра 1. Слова «Сов. Дальним Востоком» и «Восточной Сибирью» взяты в овал.
Далее идет конспект доклада подполковника Касахара генералу Харада о внутреннем положении Советского Союза. Отмечается, что СССР энергично проводит пятилетний план, в котором центральное место занимает тяжелая индустрия, в особенности те отрасли, которые связаны с усилением обороны.
…«Система охраны и надзора в СССР поставлена весьма строго, и возможность антиправительственных выступлений исключается… Но в дальнейшем в области внутренней политики станут вопросы о сепаратистском движении (Украина, Кавказ, Туркестан,) и о разногласиях внутри партии. Эти вопросы будут гангреной советской государственности, и особенно пагубную роль могут сыграть во время войны».
Никаких пометок в этом разделе Сталин не сделал.
«Вооруженные силы СССР, а) В принципе СССР вовсе не безоружен».
Далее дается подробный обзор состояния вооруженных сил СССР. На полях этого раздела возле числа танков, соединений, воздушных сил, ориентировочной цели их развития стоят пометы: «Верно?» Количества единиц техники взяты в овал, все строки раздела подчеркнуты.
д) На частные пожертвования строится большое количество самолетов. За прошлый год было, таким образом, построено
330 самолетов».
Помета Сталина: «Верно?»
«е) Военизация населения. Громадные усилия сосредоточены на военизации Количественный рост Осоавиахима: январь 1929 года 3 млн членов, январь 1930 года 5 млн., январь 1931 года 9 млн.».
Помета Сталина: «Осоавиахим пока — одна прокламация». Последние два слова подчеркнуты дважды.
«Военизация распространяется даже на детские сады. Выводы: Не подлежит никакому сомнению, что Советский Союз в дальнейшем, по мере развития экономической мощи и роста вооруженных сил, начнет переходить от принципа пассивной обороны к агрессивной политике.
Рассматривая общее состояние страны, можно заключить, что в настоящее время СССР не в силах вести войну».
Слова «в настоящее время» подчеркнуты волнистой линией, «не в силах вести войну» — дважды. А на полях помета: «Тэк-с .» «Настоящий момент является исключительно благоприятным для того чтобы наша Империя приступила к разрешению проблемы Дальнего Востока. Западные государства, граничащие с СССР (Польша, Румыния) имеют возможность сейчас выступить согласованно с нами. Но эта возможность постепенно будет ослабевать с каждым годом». Весь абзац взят дважды в скобки — большие и малые. «Если мы сейчас, проникнутые готовностью воевать, приступим к разрешению проблемы Дальнего Востока, то мы сможем добиться поставленных целей, не открывая войны (подчеркнуто дважды — И.Д) Если же, паче чаяния, возникнет война, то она не представит для нас затруднений» (также подчеркнуто дважды. На полях Сталин написал: «Значит, мы до того запуганы интервенцией что сглотнем всякое (подчеркнуто дважды) издевательство»).
«По вопросу о сокращении вооружений. Очень трудно принудить сов. Правительство ограничить силы Красной армии в силу условий ее организации и методов составления советского бюджета Представляется также невозможным осуществить контроль за легальными и нелегальными способами обхода соглашения об ограничении вооружений.
Если мы не установим надлежащих способов контроля, то имеется опасность, что мы в результате только раскроем свои
военные тайны».
На полях сакраментальное: «Т эк-с…
«Вопросы, требующие внимания со стороны нашей армии: а) При обучении войск необходимо четко разъяснить наши объекты и конфигурацию вероятного театра военных действий, б) Изучение тактики, которая должна быть применена в войне против СССР; поощрение принципов маневренной войны… ж) Решающую роль в войне против Кр. Армии, в конечном счете, сыграет высшее военное командование. Поэтому необходимо сосредоточить все внимание на искусстве управления крупными войсковыми соединениями под углом зрения войны с СССР. Под этим же углом зрения надо проводить командировки генералов и войсковые маневры (помета Сталина: „NB“)…3) Необходимо вести подготовку войск (обучение и оснащение для военных операций в зимнее время)».
На следующий документ от 28.02.32 г. «Соображения относительно военных мероприятий Империи, направленных против Советского Союза», Сталин обратил особое внимание.
Автором «Соображений» является тот же подполковник кавалерии Касахара Юкио, который, по возвращении из Москвы в Японию, занял ответственный пост в японском Генштабе и в дальнейшем стал одним из творцов агрессивной политики Японии. Его план стал серьезной основой для формирования ее политики и строительства вооруженных сил.
Длинный и многословный документ в основном развивает мысли, заложенные в предыдущем докладе, но представляет и самостоятельный интерес. Не имея возможности привести его целиком, обратим внимание лишь на те особенно острые моменты этого доклада, которые отметил Сталин.
Касахара указывает, что СССР в течение ряда лет неуклонно увеличивает вооруженные силы и ныне (февраль 1932 года) уже превзошел японскую армию по части организации и степени вооружений. Особую роль в этом сыграли достижения Первой пятилетки.
«Японский же народ, — пишет Касахара, — является полным профаном в вопросах национальной обороны».
Касахара полагает, что «для СССР не представится трудной война с отдельными западными соседями. Но если все они при активной поддержке сильных держав выступят единым фронтом против СССР, последний не сможет вести войну большого масштаба… Через 10 лет, когда Второй пятилетний план будет близок к завершению, военная мощь Союза, подкрепленная обширностью территории, обилием населения и природными богатствами, превратится в необычайную силу».
О чем думал Сталин, читая рассуждения Касахары о десяти годах? Не о том ли, что «мы отстали от передовых капиталистических стран на сто лет. Мы должны пробежать это расстояние за десять лет, или нас сомнут?».
Касахара заглядывает в будущее, когда «Советский Союз развернет свои мощные крылья и начнет развертывать активную политику по политической, экономический и идеологической линиям. Разумеется, Советский Союз тогда поставит проблему независимости Кореи и приступит к полному изгнанию всех японских концессионеров по рыболовной, нефтяной, лесной и угольной части с советской территории».
Автор доклада уверен, что западные государства намереваются покончить с угрозой окончательного укрепления Советского Союза. Это перекликается с планами французского Генштаба, доложенного Сталину только накануне, 27 февраля 1932 года.
«Если сейчас, — пишет Касахара, — начнется война между СССР и Японией, западные соседи СССР — Польша, Румыния и лимитрофы вступят в войну не сразу, они присоединятся к Японии, улучив благоприятный момент. Франция не пожалеет усилий для активной поддержки этих государств… Белогвардейские организации, которые находятся вне пределов СССР, хотя и не имеют теперь такого влияния, как раньше, все же представляют собой достаточную силу, что видно из ряда контрреволюционных заговоров, раскрытых за последнее время». (Эту часть фразы Сталин не подчеркнул, может быть, зная по делам «Синдикат-2», «Трест», Шахтинскому делу и другим истинную цену этих «заговоров»?)
Интересна мысль автора доклада о том, что если провалилась интервенция против Советской России сразу после революции, когда она была слаба, то теперь «антисоветские выступления будут иметь обратный результат, а именно распад западных государств… Выступление против СССР сопряжено с опасностями…»
Однако далее, сопоставляя сильные и слабые стороны СССР и его потенциальных противников, Касахара приходит к выводу: «…Уничтожение советской власти теперь будет легче провести, чем в прошлый раз». (Эта фраза не только подчеркнута Сталиным, но и отчеркнута на полях.)
«Но весьма сомнительно, — пишет дальше Касахара, — смогут ли эти государства выступить против СССР через 10 лет… Может статься, что, несмотря на возникновение советско-японской войны, у них не окажется мужества выступить против могущественного Советского Союза».
Далее следует абзац, подчеркнутый, перекрещенный, взятый Сталиным в скобки и отмеченный цифрой 2: «…японо-советская война, принимая во внимание состояние вооруженных сил СССР и положение в иностранных государствах, должна быть проведена как можно скорее… Я считаю необходимым, чтобы Имперское правительство повело бы политику с расчетом как можно скорее начать войну с СССР».
Второй раздел своего доклада Касахара посвящает первоочередным вопросам, связанным с проведением войны с Советским Союзом, — необходимости стратегии сокрушения, «чтобы путем нанесения морального удара по населению СССР вызвать распад Советского Союза изнутри. Это единственный метод борьбы с СССР».
«Возникает, — пишет далее Касахара в абзаце, подчеркнутом, жирно отчеркнутом на полях, отмеченном цифрой 3 и перекрещенном Сталиным, — чрезвычайной важности вопрос о конечном моменте наших военных операций. Разумеется, нам нужно будет осуществить продвижение до Байкальского озера. Что касается дальнейшего продвижения на Запад, то это должно быть решено в зависимости от общей обстановки, которая создастся к тому времени, и в особенности от состояния государств, которые выступят с Запада. В том случае, если мы остановимся на Забайкальской ж. д. линии, Япония должна будет включить оккупированный Дальневосточный край полностью в состав владений Империи… Одним из главнейших моментов нашей войны должна быть стратегическая пропаганда, путем которой нам нужно будет вовлечь западных соседей и другие государства в войну с СССР и вызвать распад внутри СССР путем использования белых групп внутри и вне Союза, инородцев и всех антисоветских элементов…»Касахара далее развивает мысль о необходимости усиления пропаганды и разведки против СССР, установления контактов с западными разведслужбами. Затем он возвращается к теме укрепления японской армии. Сталин внимательно читал и этот раздел доклада, так как многие строки и даже абзацы подчеркнуты и отмечены им, особенно в части, касающейся усиления маневренных качеств войск и их подготовки к химической войне.
Подчеркнул Сталин и такую фразу: «Японская армия превосходит Красную армию в одном отношении, а именно, по качеству своего стратегического руководства…»
Из дальнейших предложений Касахары вытекает, что своими главными противниками Япония должна видеть две страны: СССР и США, изучать тактику и вооружение их армий, готовиться к войне с ними. Но вновь делает упор на то, что «для усиления изучения Красной армии нужно первым делом увеличить количество командированных офицеров…, командировать в СССР офицеров технических войск, учредить должность военно-технического агента…, если не удастся…, то командировать их в страны, граничащие с СССР». Эта фраза отчеркнута Сталиным на полях.
Следующий документ, переданный Сталину Балицким 4 марта 1932 года, содержал рекомендации для японской делегации, следовавшей в Европу на конференцию по разоружению. Ознакомившись с документом, Сталин подчеркнул следующие строки: «…Суммируя мнение всех иностранных военных атташе в Москве…, мы пришли к заключению, что в отношении СССР никаких методов контроля установить нельзя… Для обезопаснивания Империи нужно воспрепятствовать заключению договора… Следует теперь же, пока СССР не завершил своего развития, одним ударом покончить с источником будущих бед… Надо использовать нынешний момент, чтобы захватить в свои руки Советский Дальний Восток».
Приложением к данному документу была справка «Увеличение вооружений в СССР и его специфическое положение в вопросе о сокращении вооружений», датированная декабрем 1931 года и направленная в японский Генштаб за № 51.
В этой справке Сталин сделал лишь несколько пометок, касающихся численности упомянутых в ней видов советских вооруженных сил. Он жирно подчеркнул фразу: «Разумеется, по своим боевым качествам все чины Красной армии, начиная с высшего и старшего комсостава и кончая простыми рядовыми, уступают японским». Правда, в справке отмечается хорошая подготовка среднего комсостава (взвод — рота) и говорится, что в случае войны они будут представлять сильный резерв (не этим ли утверждением, в частности, руководствовался Сталин, сметая в годы чистки и террора высший комсостав и выдвигая ротных и батальонных командиров на высокие посты?)
В апреле 1932 года в газете «Известия» была опубликована статья о планах японской военщины с приведением выдержек из подлинных японских документов. После публикации японцы забили тревогу:
«Из Москвы от японского военного атташе 7 апреля № 21 в Токио, начальнику управления Генштаба. Имеется основание подозревать, что посылаемые от вас почтой секретные документы перлюстрируются в пути. Прошу вас сугубо секретные документы пересылать другим способом…»Однако поступление японских секретных документов на доклад Сталину продолжалось.
«Серия К»Хотя на этом документе, доложенном Сталину, никаких его пометок нет, мы приводим его, чтобы продемонстрировать уязвимость кодов и шифров Коминтерна и тот факт, что Сталину она была хорошо известна. Это являлось одной из причин неоднократных указаний Сталина о недопустимости совместной работы органов разведки с представителями Коминтерна и привлечения к ней членов иностранных компартий. На деле эти указания Сталина практически игнорировались…
Из Берлина от подполковника Саканиси 19.05. 1932. № 35.
В Москву японскому военному атташе.
Имеется возможность купить здесь шифртелеграммы Московского Коминтерна, зашифрованные по ныне действующему коду (по 5 знаков в шифргруппе), а также кодовую книгу. Сообщите, нуждаетесь ли вы в этом материале».
В тот же день новый японский атташе в Москве Кавабэ ответил, что «материал, о котором идет речь, хотя и не может быть непосредственно использован здесь, но является чрезвычайно ценным для Токио…»
Наложив резолюцию «В мой архив», Сталин закончил чтение еще одного документа, касающегося военных приготовлений Японии. Это — доклад английского посла в Токио в Форин офис.
«Конфиденциально. Токио 5 января 1933 года. 747 / 11 / 23.
Сэр, имею честь при сем препроводить Вам меморандум, составленный военным атташе нашего посольства, подполковником Джемсом, по вопросу о наблюдающемся в настоящее время в Японии форсировании производства военных материалов и о причинах, вызывающих последнее. Меморандум подполковника Джемса, по моему мнению, затрагивает такие вопросы, которые заслуживают тщательного обсуждения… Я имею честь присоединиться также к …точке зрения, будто бы проявляемая в настоящее время со стороны Японии активность направлена, главным образом, против России, что, однако, полностью не исключает других возможностей. Несмотря на то, что наша информация не говорит о том, что столкновение с Россией должно произойти в ближайшем будущем, я все же сомневаюсь, что такие большие военные приготовления имели место в предвидении действий, направленных против одного только Китая. Имею честь и пр. Ф.О. Линдлей».
К этому письму приложен меморандум, свидетельствующий о резком росте военного производства в Японии буквально «за последние дни и часы». Особое внимание при ознакомлении с меморандумом Сталин обратил на данные о производстве самолетов, новых полевых орудий и легких пулеметов.
Подполковник Джемс высказывает предположение, что «Япония в недалеком будущем будет вести войну с Россией… Не подлежит никакому сомнению, что офицеры японской армии, особенно высшие, уверены в том, что в течение ближайших лет между Японией и Россией вспыхнет война… Суммируя все высказанное, я прихожу к тому мнению, что теперешняя активность и решение о перевооружении японской армии направлены, главным образом, против России».
В другом представленном Сталину «Докладе английского посла в Токио Ф. Линдлея в Форин-Офис Джону Саймону» от 9 декабря 1932 года говорится следующее»: «…Что касается армии, то среди всех хорошо информированных военных атташе в Токио существует единодушное мнение, что японские военные круги убеждены в том, что война с Россией рано или поздно неизбежна… Бросается в глаза тот факт, что по этому вопросу общественное мнение Японии ни в малейшей степени не совпадает с мнением, существующим в армии. (Оно) рассматривает Америку как национального врага, столкновение с которым рано или поздно должно произойти… В настоящее время самым популярным актом правительства было бы объявление войны Соединенным Штатам… Эта ненависть поощряется военными кругами… с целью скрыть настоящий объект, против которого военные приготовления направлены. Линдлей».
Весьма заинтересовало Сталина письмо американского посла в Японии, Джозефа Грю, государственному секретарю США от 14 сентября 1933 года. В начале письма говорится о причинах отставки миролюбивого японского министра иностранных дел Уцида и назначении на его пост барона Хирота, бывшего посла в Москве. Дается его характеристика, на которой Сталин заострил свое внимание: «Хирота является ревностным приверженцем политики генерала Араки и… выступил против позиции примирения на внешнем фронте… Лозунг правительства «Азия — для азиатов» найдет в лице барона Хирота ревностного приверженца… Новый министр считается в Японии самым авторитетным лицом по вопросам, касающимся России, и он хвастался своими связями в Москве и других крупных промышленных центрах. Я убежден, что русские, с которыми он поддерживает контакт (далее подчеркнуто особенно жирно. — И.Д.), ни в коем случае не являются легальными лицами и представляют из себя тайных агентов, оплачиваемых японским правительством».
Это страшная фраза. Может быть, в ней таится один из источников развернувшейся вскоре в СССР охоты за настоящими и мнимыми японскими шпионами.
Далее в письме посла сказано: «Здесь говорят, что …русские разведывательные органы застигли некоторых из японских агентов на месте преступления и добились от них признаний, которые сделали невозможным дальнейшее использование барона Хирота на его дипломатическом посту. Одно остается несомненным: он вернулся из Советского Союза ярым врагом Советов и с тех пор активно работал в деле беспощадного подавления социалистического и коммунистического движения в Японии…По указанию генерала Араки, бюджетная комиссия выделила около 100 млн. йен… на проведение кампании против коммунистов в Китае… Но теперь они готовятся к выступлению против России… Токио попытается спровоцировать Советский Союз на войну без того, чтобы затронуть США (то есть заключив пакт о ненападении с Америкой. — И.Д.) …Излишне говорить, что это будет означать для Советской России… Правительство получило диктаторские полномочия и может в любой момент использовать самую незначительную провокацию, чтобы вторгнуться в Сибирь…
«…Я уже много раз сообщал вам, что общественное мнение считает русско-японский конфликт неизбежным…
В СССР отдают себе полный отчет в истинном положении вещей, и Советский Союз возлагает свои последние надежды на коммунистическую пропаганду внутри Японии».
На это замечание Сталин не отреагировал, так же как и на заявление посла о том, что «только чудо может помешать открытому конфликту с Россией еще до истечения 1934 года».
Зато он густо подчеркнул заключительные строки из письма Джозефа Грю: «Ничто не стоит на пути осуществления Японией контроля над Китаем еще будущей весной. Следующим шагом будет война с Россией».
Еще один документ, «являющийся собственностью правительства его величества», это меморандум, составленный в Токио мистером Робертсом 14 декабря 1933 года. В нем рассматриваются вопросы «Территориального положения, занимаемого в Тихом океане США и другими странами.»
Сталин выделил из американских владений Филиппины, остров Гуам, Гавайские острова с «Жемчужной гаванью» (Пёрл-Харбор) и другие точки, ставшие через восемь лет важнейшими объектами военных действий. Чувствуется, что он внимательно читал этот раздел.
Что касается Японии, то он отметил те острова, на которых, согласно Вашингтонскому морскому договору, не должно быть укреплений (в их числе и Курилы).