Дайли Джанет. Отчаянная охота

   Прижимаясь к нему всем телом, она отчаянно пыталась перебороть пронизывающую ее острую пульсирующую боль. И будто бы в ответ на ее немой призыв он легко, словно ребенка, подхватил ее на руки, разом освободив от длинного вечернего платья и скрывавшихся под ним трусиков.
   Сцепив руки замком на его загорелой шее, Джордана всматривалась в карие глаза, вдруг лишившиеся былого тусклого оттенка и блиставшие огнем желания. Она не пыталась укрыться от его победительного взгляда — с этим человеком ей все было легко. Не нужно было притворяться жертвой, девственницей или разыгрывать любую другую подобную роль.
   Он отнес ее к камину и уложил на мохнатую шкуру.
   Медвежий мех щекотал ее обнаженную кожу, но это было удивительно приятное ощущение. Следя за тем, как он раздевается, она думала, что на свете не существует более удобного ложа.
   Он снимал одежду неторопливо, без лишней суеты, превращая тем самым ситуацию, в которой они оказались, во вполне естественную и даже обыденную. Когда же он подошел, чтобы лечь с ней рядом, кровь зашумела у нее в ушах, а в висках эхом стали отдаваться удары пульса.
   Теперь ее обнаженное тело соприкасалось с его телом, а пальцы ощущали твердые мышцы его плеч, перекатывающиеся под кожей, словно каменные ядра. Его губы были прижаты к ее губам, Джордана чувствовала, как каждая клеточка ее тела отзывается на его ласку.
   Желание, зародившееся в самой сокровенной глубине ее плоти, становилось невыносимым; из ее горла вырвался стон, но он не обращал внимания на молчаливые призывы помочь ей избавиться от этого сводившего с ума напряжения. Никто прежде не занимался с ней любовью с такой медлительностью — а этот Человек делал вид, что в их распоряжении целая вечность.
   И тут Джордана поняла, что ему требовалось от нее нечто большее, нежели просто удовлетворение собственной страсти. Ему нужно было, чтобы она тоже целиком отдавала себя, всей душой участвовала в этом действе, и подобное требование эмоционального отклика было непривычным и пугающим. Прежде мужчины ничего такого от нее не хотели.
   Но вот он опрокинул ее на спину и оказался сверху Джордана ожидала грубого вторжения, но вместо этого почувствовала, что воспаряет все выше и выше, пока мир не раскололся для нее на тысячу ярких сверкающих искр.
   Когда любовная буря утихла, она не сразу пришла в себя, а, открыв глаза, с удивлением обнаружила, что он смотрит на нее с каким-то странным смущением. Шершавые пальцы коснулись щеки, отодвинули влажные, налипшие на лицо прядки растрепавшихся волос. Нагнувшись, он нежно поцеловал ее и негромко спросил:
   — Когда ты последний раз занималась любовью ради удовольствия?
   — Я… я… Я не знаю.
   Ну разве она могла сказать: «Никогда»?
   На лице незнакомца появилось мрачное выражение, и Джордана с удивлением взглянула на него: она не могла понять, отчего ее ответ так ему не понравился. Ей было ясно одно: никогда и ни с кем она не испытывала ничего подобного. Но ему вовсе не нужно было этого знать: большинство мужчин на его месте — стоило сказать им об этом — сразу же стали бы задирать нос.
   Неожиданно в тишину кабинета вторглись громкий смех и голоса. Мужчина усмехнулся и отодвинулся от нее. Джордана сразу же ощутила прохладу — его тело больше не согревало ее. На его непроницаемом лице ничего невозможно было прочесть.
   — Пожалуй, нам пора, — коротко заметил он и начал одеваться.
   — Да, пора, — согласилась Джордана.
   Она никак не могла преодолеть смущение и растерянность Приходилось признать, что человек этот относится к ней весьма и весьма странно. Эта мысль продолжала ее мучить, когда она влезала в черное платье и натягивала на плечи тонкие лямки. Застегнуть «молнию» на талии ей кое-как удалось, но верхний крючок опять не желал поддаваться.
   — Застегните, пожалуйста, — попросила она.
   Ее просьба была исполнена в полном молчании, и Джордана с удивлением взглянула на него через плечо.
   Его пальцы делали свое дело, а глаза хранили при этом циничное и мрачное выражение.
   — У тебя уже были неприятности с этим крючком сегодня вечером, правда? — В его голосе можно было безошибочно угадать насмешку.
   Джордана не сразу вспомнила, что не так давно подобную услугу ей оказывал отец Незнакомец наверняка видел это, когда стоял у окна кабинета на крыше. Странно только, что ему это так не понравилось…
   Внезапно в дверь кабинета постучали.
   — Джордана? Ты там? — услышала она голос брата.
   Крючок к тому времени был уже застегнут, и Джордана, на ходу торопливо приглаживая рукой волосы, поспешила к двери.
   Кристофер со смущенной улыбкой стоял на пороге.
   — А я тебя искал, заглянул, во все укромные уголки, — начал было он, но замолчал, заметив мужчину у нее за спиной.
   — Извините, — прозвучал низкий хрипловатый голос, и Джордана автоматически повернулась на его звук.
   Незнакомец находился достаточно далеко от нее, его бронзовое лицо было лишено какого-либо выражения и походило на маску. — Благодарю за приют, тишину… и виски. — Он несколько театральным жестом отсалютовал ей стаканом и, пройдя мимо брата и сестры, направился в гостиную.
   — Кто это? — удивленно спросил Кристофер.
   Только теперь Джордана поняла, что не знает даже имени этого человека. У нее вырвался короткий нервный смешок. Интересно, что сказал бы Кит, если бы она поведала ему, как несколько минут назад с полнейшим самозабвением отдалась совершенно незнакомому человеку? А ведь она только несколько часов назад уверяла брата, что мужчины перестали ее интересовать.
   Тем не менее Джордана чувствовала, что человек этот оставит — пусть и мимолетный — след в ее жизни. Самое поразительное, ее ощущения в момент близости с ним оказались именно такими, как их описывал в разговоре с ней Кристофер. Ей очень хотелось сообщить брату, что он в своих рассуждениях о любви был прав, но их отношения были не настолько доверительными, чтобы она отважилась заговорить с ним на подобную тему.
   — Это один гость отца, — сказала наконец Джордана. — Мы с ним поболтали немного, но до представлений дело так и не дошло.
   — Отец сказал мне, что ты скорее всего уединилась здесь.
   — Я тут пыталась… хм… расслабиться, — заявила она на случай, если ее слегка встрепанный вид возбудил в брате подозрения — Мне стало не по себе в этой толкотне…
   Кристофер пытливо вглядывался в лицо сестры.
   — Ты действительно выглядишь отдохнувшей… и даже посвежевшей, особенно если учесть, в каком состоянии ты находилась в начале вечера, — сообщил он, продолжая пристально ее разглядывать Джордане стало неуютно под его взглядом — она и без того чувствовала себя растерянной после недавно пережитого.
   — Боюсь, мне придется присоединиться к гостям, чтобы меня не сочли невоспитанной, — сказала она, притворно поморщившись, но брат не спешил посторониться, чтобы ее пропустить.
   В его глазах заблестел насмешливый огонек.
   — В таком случае тебе следовало бы обуться.
   От этих слов краска бросилась ей в лицо, но она пересилила смущение и рассмеялась.
   — Жаль, что нельзя появиться в гостиной босиком…
   Бриг поставил свой стакан на первый попавшийся ему в гостиной столик. Кровь его кипела, он страшно злился на себя. То, что началось с обыкновенного поцелуя, превратилось во вспышку бесконтрольной страсти, а он привык держать свои эмоции под контролем. И дело было не только в том, что он получил удовольствие, удовлетворяя свою потребность. У него не проходило ощущение, что он продолжает сжимать ее в объятиях. Черт, какой же удивительной женщиной она оказалась! Когда возведенная ею стена, отгораживавшая ее от мира, рухнула, он был поражен, хотя сам же сделал все, что было в его силах, дабы сокрушить этот невидимый барьер.
   Кто-то нечаянно толкнул его в плечо, возвращая к реальности, и Бриг рассеянно оглядел комнату, набитую людьми. В дальнем ее конце он заметил Флетчера Смита и сразу же отвернулся, обругав себя последними словами.
   Его переполняло отвращение к самому себе. Ведь еще совсем недавно он с презрением наблюдал за шашнями Макса с Оливией Смит. Он осуждал своего кузена, который явно готовился не только отобрать у своего знакомого деньги, но и увести у него жену. И только что он сам совершил подобный поступок…
   Бриг решительно направился к кузену.
   — Я ухожу, — коротко сообщил он Максу.
   — Так скоро? — нахмурился Макс.
   — Скажи Смиту, что я с ним свяжусь завтра.
   — А почему ты сам ему об этом не скажешь? Во-о-он он стоит!
   Но Бриг ничего не ответил: он уже был на полпути к двери. В эту минуту он терпеть себя не мог — не только за то, что совершил дурное дело, но и за удовольствие, которое получил, совершая его.
   Когда Джордана под руку с братом вернулась к гостям, ее глаза невольно попытались отыскать незнакомца, но его нигде не было видно. Целый час она ходила из комнаты в комнату, но тот как сквозь землю провалился. Неужели он ушел, даже не простившись с ней? Это было досадно, да что там говорить — просто оскорбительно!
   Джордана решила непременно выяснить, кто он такой. Ей было необходимо встретиться с ним снова — хотя бы для того, чтобы убедиться, что она напрасно приписывала ему какие-то невероятные мужские достоинства…
   На следующий день в апартаменты Смитов явилась целая команда уборщиц и принялась приводить квартиру в порядок. Когда в гостиной загудели пылесосы, Джордана была вынуждена пройти в столовую, где застала свою мать, тщательно пересчитывавшую столовое серебро.
   Поколебавшись, Джордана все-таки решилась задать вопрос, который мучил ее со вчерашнего дня. При этом она постаралась придать голосу полнейшее равнодушие.
   — Ливви, кто был тот человек в коричневом костюме, с которым ты вчера разговаривала?
   Оливия сразу напряглась и смерила дочь молниеносным подозрительным взглядом.
   — Я разговаривала почти со всеми гостями. Может быть, ты опишешь его подробнее? Я не обязана запоминать всех мужчин в коричневых костюмах!
   Она сказала это так раздраженно, что Джордане показалось, будто мать пытается что-то от нее скрыть. Неожиданно девушку охватил ужас. А что, если этот человек — один из любовников ее матери? Такая возможность совершенно потрясла ее.
   — Не так уж это все важно.
   Джордане уже не хотелось ничего выяснять: как говорится, меньше знаешь — лучше спишь. Она торопливо вышла из комнаты и отправилась к себе.
   Оставшись в одиночестве, Джордана принялась убеждать себя, что вчерашний незнакомец вовсе не во вкусе ее матери. С другой стороны, так ли хорошо она знала тот тип мужчин, который ее мать считала привлекательным?
   «Нет, это невозможно!» — говорила она себе. Тем не менее вопрос этот оставался открытым, несмотря на все усилия, которые она прилагала, чтобы похоронить его в своей памяти…

7

   Джордана, тяжело дыша, распахнула дверь с лестницы и оказалась на площадке последнего этажа в тот самый момент, когда из лифта выходил ее брат. На ее лице выступили капельки пота, и несколько влажных прядок прилипли к вискам и ко лбу. Основная же масса волос была собрана на затылке в узел и держалась при помощи большого, похожего на гребень, обруча. Зеленый спортивный костюм с желтыми полосками очень подходил к ее волосам.
   Кристофер остановился.
   — Неужели лифт сломался? — осведомился он с усмешкой. — Или у тебя переизбыток энергии?
   — Я пробежала по парку, а потом решила подняться пешком, а то что-то совсем потеряла форму. Нам скоро предстоит лазать по горам, — сообщила она прерывающимся голосом и, чтобы передохнуть, приняла расслабленную позу, уперла руки в поясницу.
   — Что, снова собираетесь на охоту? — Кристофер взял у нее ключ и отпер дверь.
   Джордана кивнула.
   — Мы отправляемся недели через три, — она все еще не могла отдышаться после бега.
   — И куда же на этот раз? — поинтересовался Кристофер, входя вслед за ней в квартиру.
   — В Айдахо. Это место называется Сэлмон-ривер.
   Некий местный ранчеро по имени Маккорд согласился отвести нас в горы, где водятся дикие бараны. Отец уже обо всем договорился.
   Подготовкой к очередной большой охоте Флетчер Смит всегда занимался лично, хотя обыкновенно Джордана принимала во всей этой суете живейшее участие и обсуждала детали с отцом. Но в этот раз она не могла ни на чем сосредоточиться. Вспышка страсти, случившаяся в тот вечер, выбила ее из колеи Этот незнакомец, подаривший ей минуты наслаждения, заполнял ее мысли. Она ни разу больше не упоминала о нем и изо всех сил старалась забыть, но это ей не удавалось. Очевидно, все дело было в том, что он разбудил в ней неведомые доселе чувства.
   Но не может же быть, что эти пронзительные ощущения способен вызывать он один! Джордана пыталась искать их в объятиях других мужчин, но все эти мужчины хотели от нее одного — утоления собственной страсти.
   И она решила, что лучше уж тогда оставаться одной. Познав совершенство, Джордана не желала соглашаться на меньшее.
   — И надолго ли вы собираетесь бросить мать на этот раз? На три недели? На месяц? — в вопросе Кристофера прозвучало неприкрытое раздражение.
   Вызвать Джордану на скандал обыкновенно большого труда Не составляло, а в последнее время — тем более.
   — Думаю, недели на три. Но ты не волнуйся, от одиночества она страдать не будет! — сказала Джордана с вызовом. — Во-первых, здесь будешь ты, ну а во-вторых, всегда найдется человек, который будет очень рад разделить ее общество.
   При мысли о том, что это мог быть тот смуглый незнакомец, Джордану охватила досада.
   — Ты и минуты не можешь прожить, чтобы не сказать о матери гадость, — заметил Кристофер. Хотя он и пытался сдерживаться, в глазах его уже занимались сполохи подступающего гнева. — Ты готова винить ее одну за все, что происходит в семье. А ведь это отец с самого начала надолго отлучался из дома. Он никогда не предлагал ей поехать с ним, а потом стал брать с собой на охоту только тебя.
   — Ну, положим, на этот раз у нас будет компания, — заметила Джордана. Она уже успела немного отдохнуть, и дыхание ее сделалось спокойным и ритмичным.
   Подобное удивительное заявление мгновенно заставило Кристофера забыть свой гнев.
   — Ты что, серьезно? Отец, насколько я знаю, всегда ограничивается твоим обществом.
   — А сейчас он решил взять с собой еще и приятеля.
   Не могу сказать, что я от этого в восторге. Он и охотиться-то не собирается. Будет таскаться за нами и путаться под ногами — велика радость!
   Кристофер пристально посмотрел на нее.
   — Ну и как же зовут этого таинственного приятеля?
   — Макс Сэнгер его зовут. Отец говорит, что это его Друг.
   Джордана, признаться, почти совсем его не знала.
   Хотя отец и брал ее с собой на охоту, но знакомить со своими приятелями не торопился. У него была сугубо мужская компания, куда Джордана не допускалась.
   — Макс Сэнгер?! — Брата, казалось, ее ответ несказанно изумил. — Ты уверена, что с вами поедет именно он?
   — Не веришь мне, спроси отца.
   — Обязательно спрошу! — На его красивом лице появилось выражение мрачной решимости, и это удивило Джордану. — Где он? У себя в кабинете?
   — Судя по всему, — Джордана неуверенно пожала плечами. Когда же брат весьма с целеустремленным видом двинулся к отцовскому убежищу, ее разобрало такое любопытство, что она решила последовать за ним.
   Джордана еще шла по коридору, когда из открытой двери до нее донеслись слова отца:
   — Что это ты здесь делаешь, Кит? Не помню, чтобы мы с тобой договаривались о встрече!
   В голосе отца было столько презрения и горечи, что она застыла как вкопанная, не решаясь войти. Джордане никогда прежде не приходилось слышать, чтобы отец разговаривал с Китом в таком тоне, и это повергло ее в шок.
   — А я и не знал, что для встречи сына с отцом требуется особое приглашение, — холодно заметил Кристофер.
   Но Флетчер пропустил его замечание мимо ушей.
   — Если ты ищешь мать, то скажу сразу — я понятия не имею, где она находится. Спроси лучше Тессу.
   — В данный момент я хотел бы поговорить с тобой, — решительно заявил Кристофер.
   — По-моему, мы уже успели сказать друг другу, все.
   К тому же мне необходимо просмотреть кое-какие бумаги…
   Джордана знала, что отец не одобрял решения Кристофера поселиться отдельно, чтобы самостоятельно устроиться и жить впредь по своему усмотрению. Но даже представить себе не могла, что отношения отца с сыном находятся в стадии откровенной конфронтации. у Джордана сказала мне, что вы с ней скоро отправляетесь на очередную охоту, — Кристофер явно игнорировал нежелание отца говорить с ним.
   — С каких это пор ты стал интересоваться нашими экспедициями? — ядовито осведомился Флетчер Смит.
   В этот момент Джордана очнулась от столбняка и бросилась к двери, чтобы предотвратить надвигающуюся бурю. Флетчер Смит сидел за столом, и глаза его полыхали такой злобой, что Джордана остановилась на пороге.
   — Она сказала также, что на этот раз вы едете не одни, — Кристофер вскинул голову и с вызовом встретил взгляд отца.
   — Ну и что же?
   Флетчер Смит снял очки и откинулся на спинку стула. В этот момент он заметил в дверном проеме Джордану, и сразу же выражение его лица смягчилось.
   — Она сказала, что с вами едет Макс Сэнгер. Это правда?
   — Макс действительно собирается поехать с нами, — Флетчер, прищурившись, посмотрел на своего отпрыска. — Но охотиться он не будет. Просто хочет Провести отпуск в горах.
   — Но почему он едет с вами? — не отставал Кристофер.
   — Насколько я знаю, Маккорд, тот самый владелец ранчо, который согласился быть нашим проводником, приходится Максу каким-то родственником. Двоюродным братом или что-то в этом роде. Полагаю, именно поэтому он захотел поехать с нами. Ну а меня интересует предприятие, совладельцем которого он является; я не прочь его приобрести. Думаю, нам удастся обсудить все это в деталях во время нашего совместного путешествия.
   — Но ведь ты никогда прежде не смешивал свои дела и охоту, — бросил Кристофер.
   — Так я ему и заявил. Но это отнюдь не отбило у него желания ехать. И я решил: почему бы и нет?
   — Но ты ведь, помнится, всегда предпочитал охотиться в одиночестве и делал исключение только для Джорданы.
   В голосе Кристофера все еще звучало сомнение. Казалось» ему требовалось знать наверняка, что Флетчер Смит назвал ему единственную причину изменения своих прежних привычек и что в решении его нет никакой другой подоплеки.
   — Да, я действительно не люблю ездить с другими охотниками, я в этом смысле чертовски ревнив. Но Макс не собирается охотиться. Он едет с нами только для того, чтобы лазить по горам и хлебнуть немного приключений.
   Кристофер некоторое время молчал, и Джордана чувствовала, что он никак не может избавиться от своей непонятной подозрительности.
   — В таком случае, — сказал он наконец, — ты, наверное, не станешь возражать, если с вами поеду еще и я?
   Флетчер Смит едва не открыл рот от изумления.
   — Но это предприятие, как бы то ни было, все-таки именуется охотой, Кит! И цель его — пристрелить дикого барана. Это рискованное дело, а не пикничок для слабонервных! Прежде ты никогда не выражал интереса к таким мероприятиям и всячески выказывал мне свое презрение за пристрастие к охоте. Что же изменилось?
   — Да, мне не нравится твое занятие, отец. Но это не значит, что я отношусь с презрением к тебе самому. Кроме того, что бы ты там обо мне ни думал, я — мужчина и не упаду в обморок при виде крови, — заверил его Кристофер, мрачно ухмыльнувшись. — Короче говоря, я хочу поехать с тобой, отец.
   Флетчер Смит как-то странно сгорбился, и сразу стало видно, что за столом сидит усталый, старый и к тому же ранимый человек. Но когда он поднял глаза на сына, в них отражались бесконечная доброта и любовь.
   — Ты даже не знаешь, сколько раз я мечтал о той, что услышу от тебя эти слова, сынок! — Его голос дрогнул, выдавая глубокое волнение. — Но почему ты не попросил меня об этом раньше? Почему ждал до сегодняшнего дня?
   — Потому что… на эту охоту я просто обязан поехать, — Кит говорил медленно, тщательно подбирая слова. Казалось, он боялся сказать лишнее. — Так ты берешь меня — или нет?
   — Да!
   На лице Флетчера Смита появилась широкая улыбка.
   Он словно вновь помолодел и обратил к Джордане победительный сверкающий взгляд — А как ты смотришь на это, дочка? Сможешь ужиться с братом на протяжении трех долгих недель?
   — Сомневаюсь, — ответила она, и на ее губах тоже стала расцветать ответная улыбка. — Но я постараюсь.
   Я очень постараюсь. Обещаю.
   Джордана видела, как горд ее отец, как он радуется тому, что Кит захотел с ним поехать. Не важно, что Кит часто доводил ее до белого каления. Она была счастлива и благодарна ему, что он предпринял наконец важный шаг, способный стать началом сближения с отцом.
   Сгущались сумерки. Дальние вершины гор обагрили лучи закатного солнца. На ходу стягивая с рук перчатки, Бриг вразвалку двинулся к грубо сколоченному бревенчатому дому. Он не торопился: все тело ныло от усталости.
   Даже пристегнутые к сапогам шпоры издавали печальный, невеселый звон. Рыжая кудлатая овчарка не спеша трусила за ним следом.
   Эти последние несколько недель он себя не жалел. В таком ритме он, пожалуй, не работал еще никогда в жизни.
   Уборка сена завершилась, и оставалось только надеяться, что его хватит, чтобы пережить зиму. Сейчас Бриг возвращался с горного пастбища: отвозил припасы Джоко, который пас его овец.
   Бриг в сердцах хлопнул перчатками по бедрам. Стадо придется, хочешь не хочешь, уводить с гор вниз уже на следующей неделе. Рыжая собака обежала вокруг него и примостилась в тени под деревом. Бриг улыбнулся ей, но его улыбка больше походила на гримасу.
   — Знаешь, Сэм, я бы сейчас хотел оказаться на твоем месте, — сказал он, обращаясь к псу. Услышав свою кличку, тот радостно заколотил хвостом по земле, преданно глядя на хозяина.
   Ухватившись рукой за перила, Бриг поднялся по ступенькам к черному ходу двухэтажного бревенчатого дома.
   Войдя в прихожую, он снял свою широкополую шляпу и повесил ее на деревянный шпенек. Небольшого роста коренастый мужчина в голубых джинсах и клетчатой рубашке стоял у кухонной плиты, помешивая содержимое кипевшего на огне котелка. Когда Бриг вошел, он повернулся в его сторону и спросил:
   — Ну, как там Джоко?
   — Отлично. — Бриг направился к рукомойнику и отвернул кран, чтобы умыться с дороги.
   Тэнди Барнс был с ним с того самого дня, как Бриг решил обосноваться в этих местах, и привык к молчаливости своего босса. Он часто шутил, что Бриг не скажет и пяти слов, если можно обойтись одним-единственным.
   Бриг плеснул себе в лицо ледяной воды, чтобы взбодриться, после чего вымыл руки с мылом.
   — Собирается гнать вниз, — добавил он. — Боюсь, придется отправляться на следующей неделе А где Фрэнк?
   — Чинит седло. Брось-ка мне полотенце!
   Бриг скомкал полотенце и швырнул его Тэнди. Тот обернул им руку и извлек из духовки противень со свежеиспеченными бисквитами.
   — Что у нас сегодня на ужин? — поинтересовался Бриг.
   — Ирландское жаркое.
   — Опять?!
   — Что ты пристал ко мне с этой жратвой?! — озлился Тэнди. — Если не нравится мое меню — готовь сам. Я к тебе кухаркой не нанимался!
   — Еще бы! Попробовал бы только. Я бы тебя уволил десять лет назад. — Бриг в отвращении сплюнул на пол.
   — Ладно, хватит собачиться, позвони лучше в колокол. Пусть Фрэнк поторопится, пока еда не остыла. — Коренастый Тэнди стал раскладывать по тарелкам тушеное мясо с картошкой.
   Бриг вышел на крыльцо и принялся дергать за веревку медного колокола, подвешенного снаружи. Его заунывный звон поплыл по двору. Бриг не стал дожидаться появления третьего сотрапезника, а повернулся и зашел в дом, захлопнув за собой дверь.
   Усевшись за стол, Бриг обнаружил рядом с тарелкой тоненькую пачку писем. Не отрываясь от еды, он принялся просматривать почту.
   На одном из конвертов красовался почтовый штемпель Нью-Йорка. Бриг отложил ложку и вскрыл конверт.
   Тем временем Тэнди поставил на стол еще две тарелки с жарким и уселся напротив Брига — Это от кого же письмишко, а? — осведомился он и вытянул, как гусь, шею, чтобы заглянуть в листок.
   Темные волосы Тэнди редели на затылке и были обильно сдобрены сединой. Лысину он тщательно прикрывал специально отращенными для этого длинными прядями на лбу Бриг не обратил внимания на вопрос По мере того как он читал, брови его все больше хмурились, а рот сжимался в тонкую линию. Наконец он раздраженно скомкал письмо и зашвырнул его в дальний угол комнаты.
   — Это от Смита — В голосе Брига слышался с трудом сдерживаемый гнев — Как выяснилось, в нашем полку прибыло Еще один охотник без ружья! Сын его, видите ли, изъявил желание отправиться с нами. Черт, что же это будет — охота или экскурсия?
   Последние два месяца — если у него выпадало свободное время — Бриг отправлялся на разведку в горы, изучал горные тропы, отыскивал взглядом пасущихся в отдалении архаров и пытался запомнить места. Флетчер Смит был прав: уж если Бригу понадобились деньги, он собирался отработать каждый цент. Но эта охота грозила обратиться в профанацию сначала к ним прибился его кузен Макс, и вот теперь еще один бездельник — сын Смита.