Страница:
Денис Мухин
Дыхание времени. Целитель
Пролог
По большой, роскошно обставленной комнате метался из угла в угол молодой на вид мужчина в неброской, отлично пошитой одежде. Из украшений на нем был только перстень с печаткой в виде головы орла и кулон с таким же изображением. Время от времени он натыкался на стулья, расставленные вокруг стола в центре комнаты, или низкие диванчики, стоявшие у стен. Тогда раздавались ругательства, летел от пинка подвернувшийся предмет мебели, воздух сотрясали шипящие проклятия, и метания возобновлялись. Лицо мужчины, в обычное время способное произвести благоприятное впечатление гармоничными линиями, мужественной красотой и аристократичностью, было искажено безобразной гримасой ярости, сулившей большие неприятности.
В тяжелую деревянную дверь пару раз стукнули, и вошел долгожданный гость, одетый в просторный серый балахон с накинутым на голову капюшоном, который наполовину скрывал его лицо, не позволяя толком разглядеть. Мужчина при первом же стуке мгновенно остановился, повернулся к двери и, сложив руки на груди, нацепил на себя маску надменного достоинства. Только взгляд выдавал кипевшие в нем эмоции. Узнав пришедшего, мужчина приподнял правую бровь и процедил с высокомерным презрением:
– И что же вас задержало, заставив меня, как последнего болвана, торчать здесь полтора часа и гадать, что могло произойти такого, чтобы ты, Разор, всегда пунктуальный, опаздывал?
– О, прошу меня простить, лорд Дарон, но по пути к вам меня совершенно неожиданно выбрала для своего обеда парочка рухов[1], обитающих на Той стороне, через которую я решил к вам пробираться. – Разор пожал плечами, показывая, что это событие хоть и отняло немного времени, но не стоит и упоминания. Он сел на один из стульев и предложил последовать его примеру.
Сузившиеся глаза лорда все еще полыхали раздражением, но уже не выражали дикой ярости. Присев напротив своего собеседника, он холодно проговорил:
– Для магистра магии вашего уровня это не проблема. Но довольно. В нашем прошлом разговоре вы упоминали о наличии некоего предмета, позволяющего упростить исполнение моей мечты, и обещали его продемонстрировать.
– Не стоит беспокоиться, мой повелитель. – Маг извлек из своего рукава длинный сверток, непонятно как там поместившийся, и стал очень аккуратно его разворачивать, предварительно сделав над ним насколько пассов.
– Прошу любить и жаловать – решение большинства наших проблем. – С этими словами он выложил на стол черную стрелу, целиком сделанную из какого-то металла.
Дарон несколько мгновений вдумчиво рассматривал предложенный его вниманию предмет, затем протянул руку за стрелой, но маг резким движением остановил его:
– Не трогайте! – Было видно, что эта попытка обеспокоила его. – К таким вещам не следует прикасаться без должной подготовки даже мне, а вам на будущее совет: всегда принимать меры предосторожности при работе с незнакомым артефактом.
– И что же это за стрела? – поинтересовался лорд, приняв к сведению слова мага и не пытаясь больше взять ее.
– Это самое интересное. Надеюсь, вы слышали о трех стрелах Давиташа? – Он вопросительно взглянул на собеседника.
– Стрелы бога смерти?! – Дарон даже отпрянул от стола, услышав эту новость. – Но откуда она у вас? Ведь одна находится в хранилище академии магов, куда есть доступ только у главы круга архимагов, другая, если слухи верны, в главном святилище стальных орков, а третья вообще считалась уничтоженной в войне со светлыми выродками триста сотен циклов назад!
– Ну, ограбить академию или орков мне не под силу. – Разор усмехнулся. – А что касается этой стрелы, то либо их было больше, либо эта та самая, якобы уничтоженная и есть. Я ее нашел в логове одного сумасшедшего некроманта, промышлявшего на границе вашего королевства и владений гномов.
– Это все упрощает. У вас есть кто-нибудь, способный ею воспользоваться, или мне позаботиться об этом?
– Не волнуйтесь, ваша милость, у меня на примете уже есть надежный специалист, который с легкостью выполнит задание.
– Тогда я оставляю это вам. – Дарон зло усмехнулся и продолжил: – Естественно, я оплачу все ваши расходы на это мероприятие, а также и сам артефакт, можете зайти к моему казначею, он вам выпишет нужную сумму. Только у меня к вам вопрос, хоть легенды и говорят, что избежать смерти при поражении этой стрелой невозможно, но я хочу знать, сколько в этих легендах правды, а сколько вымысла?
– Стрела – очень мощный артефакт, способный преодолеть любые магические защиты, но это не главное. – Маг сложил руки на груди и посмотрел на лорда пристальным взглядом.
– Главная особенность – это то, что при попадании в цель стрела почти мгновенно пожирает всю ману жертвы, лишив ее возможности что-либо сделать, затем высасывает жизнь, а потом саму душу. Такая же участь грозит и врачевателю, рискнувшему взяться за лечение. Потому их так и боятся. Такие вещи можно пересчитать по пальцам одной руки, причем три из них будут этими стрелами. Создать подобное могли только маги древности, почти все погибшие в последних эльфийских войнах.
– Ну что ж, это радует. Тогда забирайте ее и готовьте все по нашему плану, и я буду делать то же самое.
– Позвольте откланяться, мой повелитель. – Маг встал со стула, проворно завернул стрелу в ткань, поклонился и вышел. А Дарон еще долго стоял, вперив взгляд в стену, и улыбался мерзкой кривоватой ухмылкой своим мыслям.
В тяжелую деревянную дверь пару раз стукнули, и вошел долгожданный гость, одетый в просторный серый балахон с накинутым на голову капюшоном, который наполовину скрывал его лицо, не позволяя толком разглядеть. Мужчина при первом же стуке мгновенно остановился, повернулся к двери и, сложив руки на груди, нацепил на себя маску надменного достоинства. Только взгляд выдавал кипевшие в нем эмоции. Узнав пришедшего, мужчина приподнял правую бровь и процедил с высокомерным презрением:
– И что же вас задержало, заставив меня, как последнего болвана, торчать здесь полтора часа и гадать, что могло произойти такого, чтобы ты, Разор, всегда пунктуальный, опаздывал?
– О, прошу меня простить, лорд Дарон, но по пути к вам меня совершенно неожиданно выбрала для своего обеда парочка рухов[1], обитающих на Той стороне, через которую я решил к вам пробираться. – Разор пожал плечами, показывая, что это событие хоть и отняло немного времени, но не стоит и упоминания. Он сел на один из стульев и предложил последовать его примеру.
Сузившиеся глаза лорда все еще полыхали раздражением, но уже не выражали дикой ярости. Присев напротив своего собеседника, он холодно проговорил:
– Для магистра магии вашего уровня это не проблема. Но довольно. В нашем прошлом разговоре вы упоминали о наличии некоего предмета, позволяющего упростить исполнение моей мечты, и обещали его продемонстрировать.
– Не стоит беспокоиться, мой повелитель. – Маг извлек из своего рукава длинный сверток, непонятно как там поместившийся, и стал очень аккуратно его разворачивать, предварительно сделав над ним насколько пассов.
– Прошу любить и жаловать – решение большинства наших проблем. – С этими словами он выложил на стол черную стрелу, целиком сделанную из какого-то металла.
Дарон несколько мгновений вдумчиво рассматривал предложенный его вниманию предмет, затем протянул руку за стрелой, но маг резким движением остановил его:
– Не трогайте! – Было видно, что эта попытка обеспокоила его. – К таким вещам не следует прикасаться без должной подготовки даже мне, а вам на будущее совет: всегда принимать меры предосторожности при работе с незнакомым артефактом.
– И что же это за стрела? – поинтересовался лорд, приняв к сведению слова мага и не пытаясь больше взять ее.
– Это самое интересное. Надеюсь, вы слышали о трех стрелах Давиташа? – Он вопросительно взглянул на собеседника.
– Стрелы бога смерти?! – Дарон даже отпрянул от стола, услышав эту новость. – Но откуда она у вас? Ведь одна находится в хранилище академии магов, куда есть доступ только у главы круга архимагов, другая, если слухи верны, в главном святилище стальных орков, а третья вообще считалась уничтоженной в войне со светлыми выродками триста сотен циклов назад!
– Ну, ограбить академию или орков мне не под силу. – Разор усмехнулся. – А что касается этой стрелы, то либо их было больше, либо эта та самая, якобы уничтоженная и есть. Я ее нашел в логове одного сумасшедшего некроманта, промышлявшего на границе вашего королевства и владений гномов.
– Это все упрощает. У вас есть кто-нибудь, способный ею воспользоваться, или мне позаботиться об этом?
– Не волнуйтесь, ваша милость, у меня на примете уже есть надежный специалист, который с легкостью выполнит задание.
– Тогда я оставляю это вам. – Дарон зло усмехнулся и продолжил: – Естественно, я оплачу все ваши расходы на это мероприятие, а также и сам артефакт, можете зайти к моему казначею, он вам выпишет нужную сумму. Только у меня к вам вопрос, хоть легенды и говорят, что избежать смерти при поражении этой стрелой невозможно, но я хочу знать, сколько в этих легендах правды, а сколько вымысла?
– Стрела – очень мощный артефакт, способный преодолеть любые магические защиты, но это не главное. – Маг сложил руки на груди и посмотрел на лорда пристальным взглядом.
– Главная особенность – это то, что при попадании в цель стрела почти мгновенно пожирает всю ману жертвы, лишив ее возможности что-либо сделать, затем высасывает жизнь, а потом саму душу. Такая же участь грозит и врачевателю, рискнувшему взяться за лечение. Потому их так и боятся. Такие вещи можно пересчитать по пальцам одной руки, причем три из них будут этими стрелами. Создать подобное могли только маги древности, почти все погибшие в последних эльфийских войнах.
– Ну что ж, это радует. Тогда забирайте ее и готовьте все по нашему плану, и я буду делать то же самое.
– Позвольте откланяться, мой повелитель. – Маг встал со стула, проворно завернул стрелу в ткань, поклонился и вышел. А Дарон еще долго стоял, вперив взгляд в стену, и улыбался мерзкой кривоватой ухмылкой своим мыслям.
Глава 1
Безмятежно простирается бескрайний лес, уходящий за горизонт, деревья, растущие здесь, старше любого смертного существа, они видели зарождение эльфийской расы, ее взросление. Кажется, ничто не способно поколебать спокойствие лесных исполинов и эльфийской столицы, которую они закрывают.
Но впечатление это зыбко и обманчиво, пожар обгладывает мощные стволы, и дым поднимается к чистому безоблачному небу, застилая солнце, по лесу струятся лентами войска, направляющиеся к главной эльфийской твердыне и последнему оплоту светлых эльфов.
Эльфов, отчаянно защищающих подступы к своему дому, как волной смывает под напором многочисленных войск, жаждущих крови. Стены из живого дерева сопротивляются вражеским попыткам на них взобраться, ветки душат, рвут на части, отбрасывают врагов лесного народа, стрелы сыплются сплошным потоком, маги натравливают зверей, птиц, насекомых и духов на нападающих, но все это не может сдержать громыхающую металлическую лавину, подкрепленную магией. Стены не выдерживают, то в одном месте, то в другом дерево сдается, уступая в силе чужеродной магии и оружию. И вот по прекрасному городу эльфов, от великолепного вида которого замирает сердце, идет кровавая резня.
Не щадят никого, ни женщин, славящихся своей красотой, ни невинных детей, ни младенцев. Это не захват, а полное истребление народа лесных жителей. Сумевшие избежать беспощадного меча пришельцев стекаются в самый центр города, на площадь, где стоит огромная статуя прекрасной эльфийки – богини, покровительствующей эльфам. Все пространство заполнено коленопреклоненными, молящими божество совершить чудо и спасти свой народ, находящийся на грани исчезновения. И столь сильна молитва отчаявшихся, что божественный свет проливается на статую, и она оживает.
Выбегающие на площадь захватчики видят яростный свет, стекающий с рук богини, от него не спасают ни доспехи, ни защитные амулеты, висящие у каждого воина на шее. Все испепеляется в этом беспощадном свете, превращаясь в горстки праха. Он распространяется вокруг богини, не трогая ее народ и безжалостно карая всех остальных. Лишь немногие из самых могущественных магов могут защитить себя, но и их силы тают перед божественной мощью как свеча от пожара.
Когда нет ни одного шанса избежать гибели от гнева чужого божества, остается уповать только на божественную помощь твоего покровителя и защитника. На месте битвы являются те, кто ответил на зов своих верующих: девять богов вступают в битву. Девять фигур, излучающие безумную мощь, останавливают беспощадную волну и продвигаются к ее источнику, гоня перед собой убийственный свет. Немногие маги, уцелевшие после божественной атаки богини, идут следом, добивая оставшихся светлых эльфов.
Богиня еще пытается спасти своих чад, но ей нечего противопоставить мощи девятерых, объединивших свои силы и сжимающих кольцо вокруг нее. Искра божества изгоняется из статуи, раскалывающейся на множество кусков, и взмывает в дымное небо. Вслед за богиней устремляются и ее преследователи, а покинутых эльфов добивают оставшиеся в живых нападающие. И только в воздухе разносится настойчивый звон колокольчиков.
Я проснулся от настойчивого перезвона колокольчиков. За окном было еще темно, и вставать очень не хотелось, но неуемный звон не оставлял ни одного шанса заснуть. Опять мне приснился этот сон. В который уже раз. Как всякий маг, я постарался изучить все разделы магии, и прорицание не исключение. Но из-за невеликого дара в этой области я не стал его развивать, так что не могу контролировать свои прорицания, как специалисты, и поэтому мне иногда снятся сны, связанные с моим прошлым или будущим. Надо будет к настоящему прорицателю заглянуть, попросить истолковать.
Колокольчики все не умолкали. Ну кому там понадобилось тревожить мои старые кости? Откинув одеяло, я с некоторым усилием поднялся, испытывая приступ легкой слабости, подождал, пока кровь начнет быстрее бегать по жилам, и, надев халат и тапки, дошел до своего рабочего стола, откуда и доносился звук. Его издавал пергамент посланий, служащий надежной связью на очень дальних расстояниях, в отличие от хрустальных шаров, неспособных пробиться через многие помехи. Так, посмотрим, кто там меня побеспокоил.
Но Лирол, хитрец, «уважает» он меня, желает «всяких благ и здоровья», хитрая лиса! Когда учился, этим уважением и не пахло, вечно всякие проказы вытворял, а отвечать потом приходилось тем, кого он подставлял. Может, с возрастом к нему и пришли степенность и рассудительность, но я в этом сильно сомневаюсь. Такой характер и могила не исправит.
Пока я читал послание да размышлял, за окном почти наступило утро. Пора одеться во что-нибудь приличное и начать заниматься запланированными на сегодня делами, а артефакт никуда не убежит, да и торопиться в таких делах не следует. Придя к такому заключению, я стал одеваться в свой повседневный наряд целителя. Теперь только привести в порядок бороду и волосы и можно спускаться на завтрак: изумительные запахи уже просочились даже на третий этаж башни.
Я придирчиво оглядел себя в зеркале, стоявшем около шкафа с одеждой. Там отражался высокий пожилой мужчина, еще не одряхлевший и сохранивший спину прямой, а плечи развернутыми. Длинные белоснежные волосы были собраны в хвост так, что закрывали уши почти полностью. Такая же белоснежная длинная борода, доходившая до середины груди, была всклокочена и производила неприятное впечатление. Светлые серо-зеленые глаза смотрели прямо и открыто, словно говоря, что их владелец готов ко всему и не отступит перед неизведанным. По крайней мере, мне приятно так думать.
Моя одежда, состоящая из черной мантии с капюшоном, откинутым назад, отличалась от обычного одеяния целителя лишь изображением на левой половине груди белого круга с серебристой руной жизни в нем, по которой сразу понятно, что владелец подобного одеяния принадлежит к постигшим вершины магии жизни и входит в малый круг гильдии целителей. Наряд завершался сапогами из кожи лазурной змеи, вещи из которой могли себе позволить только очень состоятельные люди и нелюди.
Так, вроде все в норме, осталось разобраться с бородой. Я для этой цели даже разработал специальное заклинание, которое и активировал. Неопрятные пряди начали разделяться на отдельные волоски и заплетаться в двенадцать отдельных косичек, которые, в свою очередь, стали переплетаться между собой в три толстые косы, объединяющиеся в одну. Получилась идеально ровная, симметричного плетения борода, являющаяся предметом моей гордости и объектом чужой зависти. Причем завидовали даже такие признанные поклонники бород, как гномы, не говоря уже о прочих (в среде магов, которым перевалило за сто пятьдесят – двести циклов, было принято носить бороду, которая подтверждала их статус: ведь не все дотягивали до такого возраста по причине большой смертности при обучении и после).
Закончив обычный утренний туалет, я спустился на первый этаж на кухню – никогда не потакал собственной лени и не ждал, пока принесут еду в мои покои. Расм как всегда слышал мои хождения и уже приготовил завтрак. Он принадлежит к расе уорфов, отличающихся фанатичной преданностью и не менее фанатичным отношением к еде. Как и все его сородичи, Расм кулинарный гений, и за последние шесть циклов я ни разу не ел блюда, которое мне бы не понравилось.
Повар у меня появился после одной ночной прогулки по городу, которые я так люблю совершать летом, когда спадает жара и наступает освежающая прохлада.
Идя по одному из небольших чистеньких переулков, которыми так славится наша столица, я на пределе слуха уловил лязганье клинков, и мое извечное любопытство толкнуло меня посмотреть на нарушающих безмятежный ночной покой. После нескольких минут ходьбы перед моими глазами предстала довольно необычная сцена.
Шесть невысоких серых фигур по очереди атаковали с двух сторон огромного человека, прижимающегося спиной к стене и орудующего двумя парными короткими кассами[3]. По постепенно замедляющимся движениям можно было понять, что он довольно серьезно ранен, на что и рассчитывали нападавшие, действуя довольно вяло и выжидая серьезной ошибки, которая позволила бы им завершить бой без жертв с их стороны.
Никогда не любил убийц, так как самому не раз приходилось быть объектом их нападения. Потому я, не жалея сил, хлестнул по ним огненным бичом – простым боевым заклинанием, но им и этого хватило. Четыре фигуры моментально вспыхнули и погасли, осыпавшись горками пепла, а двое увернувшихся вознамерились удрать, здраво рассудив, что готовый к бою маг никому еще здоровья не прибавлял. Да только от меня никто еще так просто не уходил – одному я накинул на горло воздушную петлю, моментально сломавшую ему шею, а у второго просто остановил сердце: пустяк для целителя моего ранга (при условии, что противник не маг и без амулета), так что он пробежал еще десятка два шагов и упал бездыханным на мостовую. Постояв еще минуту, чтоб перевести дух, я подошел к воину, который сполз по стене и потерял сознание от большой кровопотери. Он наверняка понял, что его хотели застать врасплох, но, зажатый с двух сторон, не смог должным образом защититься от ножей и получил опасные раны, с которыми продолжать драться трудно, даже обладая огромной физической силой.
Рассматривая представителя расы уорфов, которые бывают редкими гостями в людских городах (потомки гигантов вообще не любят большие скопления народа и стараются держаться подальше от таких мест – вдруг задавят кого случайно), я залечил глубокие порезы у него на боку и спине, нанесенные метательными ножами, один из которых достал до печени. Без должной целительской помощи его раны, может, и закроются сами, но даже естественная регенерация не восстановит кровопотерю раньше, чем через пару дней. После, с помощью ошивавшегося недалеко ночного патруля, я транспортировал спасенного в свою башню, где привел в чувство и выяснил, что он преследовал осквернителя святынь их народа, скрывшегося в нашем городе. Убив его, Расм перешел дорогу местным разбойным шишкам, и в результате за ним послали убийц, которых я так удачно прикончил. И теперь за спасение жизни уорф просит принять его на службу.
Уорф хоть и похож на человека, но обладает гигантским ростом, несколько звериными, заостренными чертами лица, острыми ушами и сероватой кожей, по всему телу у него растет очень короткий мех, что придает ему некоторое сходство с семейством кошачьих. По строению тела уорфы ненамного отличаются от человека, но имеют два сердца, что обусловлено их размерами. А огромная выносливость и сила делают их отличными воинами, не говоря уж о хорошей регенерации, превосходящей эльфийскую, но уступающей ликантропной[4] (естественно, это только теоретические знания, так как я никогда не изучал живого представителя этой расы, по причине крайней редкости их в наших краях; даже на рабском рынке, на который я иногда наведываюсь в поисках подходящего материала для изучения, уорфов ни разу не продавали).
Так как их раса малочисленна, они почитают долг жизни священным, вверяя свою судьбу спасителю, который считается варсом[5]. Отказ от службы – тягчайшее оскорбление и позор, который смывается только кровью уорфа (то есть самоубийством).
– Мастер… мастер… – Я почувствовал, что кто-то трясет меня за плечо и зовет. Расм склонялся надо мной и обеспокоенно смотрел в глаза.
– Я что, опять задумался? – спросил я его.
– Да, мастер. – Он отпустил мое плечо и отступил на шаг, все еще встревоженно поглядывая на меня.
Ну вот, опять я ни с того ни с сего погрузился в воспоминания. Может, действительно старым становлюсь? Ладно, надо поесть и приступить к делам. Жуя завтрак, я спросил у уорфа:
– Что у меня сегодня по посетителям?
Мой повар, телохранитель и секретарь в одном лице достал свиток из нагрудного кармана туники и стал читать:
– От мастера Гинса вам передан больной с колдовской лихоманкой. – Ну, как всегда, остальные не лечат такую гадость просто потому, что на это способны только некоторые магистры жизни, которых в Форсе кроме меня всего шесть, и один я практикую свободно, остальные состоят у кого-либо на службе, либо при дворе, вот и передают таких мне. – Записан на час дня, затем барон Лесс с раздробленной рукой на четыре часа и на шесть граф Барус, это все. – Закончив читать, он убрал свиток обратно.
Так, надо сделать зелье от лихоманки, а с оставшимися ничего сложного, обычное лечение барона и малое обновление организма у графа. И что-то на сегодня было запланировано важное, только не припомню что.
– И вы просили напомнить о выборе главы Малого совета вашей гильдии в десять часов, – напомнил мне Расм.
Точно, этот старый паскудник Лансум откинул наконец копыта, и нужно выбирать нового, а я про это почти забыл. Встав из-за стола, я поблагодарил Расма и пошел делать зелье к себе в лабораторию, располагающуюся на четвертом этаже башни.
Вообще моя башня – это верх практичности, сам себе восхищаюсь. Я создавал ее план и строил вместе с бригадой гномов. Каждый из мраморных блоков покрыт рунами, усиливающими природную сопротивляемость любым видам воздействия, и зачарован лично мной. Все вместе блоки создают непробиваемую систему защиты, способную устоять, наверное, даже перед парой атак бога, не то что магов. А внутренний источник подпитывает и увеличивает мощь рунной магии и защитных плетений с каждым десятком циклов. К самой башне привязан созданный мной дух-хранитель, присматривающий за порядком и посетителями, среди которых могут затесаться враги. Он способен как сам уничтожить посторонних, так и управлять различными ловушками и системой защиты, закольцованной на него и меня.
Всего в башне четыре верхних этажа и пять нижних. Самый верхний – моя любимая лаборатория, где я делаю различные зелья, эликсиры, яды и прочее, а также провожу различные опасные алхимические эксперименты. Весь этаж опутан мощнейшей секционной защитой, которая не позволит взлететь на воздух всей лаборатории, и даже если что-то пойдет не так, защита блокирует нужное место, разумеется, предварительно обезопасив меня. Ну и при особых обстоятельствах уничтожится только верхняя часть башни, не затронув остальные важные точки. Пройти туда смогу только я, все прочие просто хорошенько прожарятся до состояния угольков.
Третий этаж – мои личные покои, состоящие из трех комнат: спальни, кабинета и гостиной, не считая удобств. И два гостевых покоя тоже по три комнаты, как говорится, врага держи близко, а друга еще ближе. Естественно, я могу без проблем увидеть каждый уголок гостевых покоев. И это не паранойя, а здоровая подозрительность, в нашем деле без этого никуда.
На втором этаже находятся залы для тренировки с оружием и испытания новых заклинаний. Там же находится и простой арсенал немагического оружия, которое я добыл в качестве трофеев или просто купил. Иногда на меня находит желание вспомнить молодость и побренчать длинными кинжалами, которыми я отлично владею. Даже Расм, бывает, проигрывает мне, что вообще-то без применения магии довольно сложно, принимая во внимание все его преимущества. Комнаты для прислуги и учеников, пустующие сейчас, там же. Последний ученик был у меня около пятнадцати циклов назад, а потом просто желания учить кого-либо не было, хотя поступали неплохие предложения взять талантливых ребят. Напротив выхода с лестницы стоит боевой голем в виде железной статуи рыцаря с мечом и щитом – отличный страж для непоседливых учеников. Арсенал доступен только для меня и уорфа.
На первом этаже – холл с големами, замаскированными под статуи рыцаря и химеры, столовая, кухня с кладовкой и комнатой с остановленным временем, использующейся для хранения скоропортящихся продуктов, комната стационарного портала, которая опутана защитой от проникновения лучше королевской сокровищницы. Стоит безумных денег, но позволяет перемещаться в академию магов, здания гильдий и прочие места без хлопот, при наличии там стационара, конечно. Там же личная комната Расма, решившего, что это самое лучшее для него место, находящееся недалеко от кухни и с очень высокими потолками, что при его росте имеет особое значение. Ну и покои для приема больных, конечно, там же.
В подвальные этажи полный доступ есть только у меня, потому что там хранятся мои самые ценные артефакты и реагенты, все остальные получают статус нарушителей или пленников, в зависимости от моих приказов духу-хранителю. На входе у стен стоят два голема.
Весь первый этаж занимает тюрьма, где я могу держать в блокирующих камерах обладающих магическими способностями пленников, результаты различных экспериментов и рабов. Роль охранника и надзирателя также выполняет дух-хранитель башни. Сейчас тюрьма пустует, так как я давно ни с кем не враждовал, да и дураков связываться с одним из магистров малого круга целительской гильдии нет. Вот за рабами мне надо бы наведаться на рынок в ближайшее время, а то несколько исследований стоят на месте из-за нехватки подопытных.
Но впечатление это зыбко и обманчиво, пожар обгладывает мощные стволы, и дым поднимается к чистому безоблачному небу, застилая солнце, по лесу струятся лентами войска, направляющиеся к главной эльфийской твердыне и последнему оплоту светлых эльфов.
Эльфов, отчаянно защищающих подступы к своему дому, как волной смывает под напором многочисленных войск, жаждущих крови. Стены из живого дерева сопротивляются вражеским попыткам на них взобраться, ветки душат, рвут на части, отбрасывают врагов лесного народа, стрелы сыплются сплошным потоком, маги натравливают зверей, птиц, насекомых и духов на нападающих, но все это не может сдержать громыхающую металлическую лавину, подкрепленную магией. Стены не выдерживают, то в одном месте, то в другом дерево сдается, уступая в силе чужеродной магии и оружию. И вот по прекрасному городу эльфов, от великолепного вида которого замирает сердце, идет кровавая резня.
Не щадят никого, ни женщин, славящихся своей красотой, ни невинных детей, ни младенцев. Это не захват, а полное истребление народа лесных жителей. Сумевшие избежать беспощадного меча пришельцев стекаются в самый центр города, на площадь, где стоит огромная статуя прекрасной эльфийки – богини, покровительствующей эльфам. Все пространство заполнено коленопреклоненными, молящими божество совершить чудо и спасти свой народ, находящийся на грани исчезновения. И столь сильна молитва отчаявшихся, что божественный свет проливается на статую, и она оживает.
Выбегающие на площадь захватчики видят яростный свет, стекающий с рук богини, от него не спасают ни доспехи, ни защитные амулеты, висящие у каждого воина на шее. Все испепеляется в этом беспощадном свете, превращаясь в горстки праха. Он распространяется вокруг богини, не трогая ее народ и безжалостно карая всех остальных. Лишь немногие из самых могущественных магов могут защитить себя, но и их силы тают перед божественной мощью как свеча от пожара.
Когда нет ни одного шанса избежать гибели от гнева чужого божества, остается уповать только на божественную помощь твоего покровителя и защитника. На месте битвы являются те, кто ответил на зов своих верующих: девять богов вступают в битву. Девять фигур, излучающие безумную мощь, останавливают беспощадную волну и продвигаются к ее источнику, гоня перед собой убийственный свет. Немногие маги, уцелевшие после божественной атаки богини, идут следом, добивая оставшихся светлых эльфов.
Богиня еще пытается спасти своих чад, но ей нечего противопоставить мощи девятерых, объединивших свои силы и сжимающих кольцо вокруг нее. Искра божества изгоняется из статуи, раскалывающейся на множество кусков, и взмывает в дымное небо. Вслед за богиней устремляются и ее преследователи, а покинутых эльфов добивают оставшиеся в живых нападающие. И только в воздухе разносится настойчивый звон колокольчиков.
Я проснулся от настойчивого перезвона колокольчиков. За окном было еще темно, и вставать очень не хотелось, но неуемный звон не оставлял ни одного шанса заснуть. Опять мне приснился этот сон. В который уже раз. Как всякий маг, я постарался изучить все разделы магии, и прорицание не исключение. Но из-за невеликого дара в этой области я не стал его развивать, так что не могу контролировать свои прорицания, как специалисты, и поэтому мне иногда снятся сны, связанные с моим прошлым или будущим. Надо будет к настоящему прорицателю заглянуть, попросить истолковать.
Колокольчики все не умолкали. Ну кому там понадобилось тревожить мои старые кости? Откинув одеяло, я с некоторым усилием поднялся, испытывая приступ легкой слабости, подождал, пока кровь начнет быстрее бегать по жилам, и, надев халат и тапки, дошел до своего рабочего стола, откуда и доносился звук. Его издавал пергамент посланий, служащий надежной связью на очень дальних расстояниях, в отличие от хрустальных шаров, неспособных пробиться через многие помехи. Так, посмотрим, кто там меня побеспокоил.
«Здравия Вам и благосклонности богов, почитаемый наставник. Пишет Вам Ваш бывший ученик Лирол де Вас. Примерно десять циклов[2] назад Вы просили отыскать один артефакт, предположительно находившийся в Осо, куда я был направлен на постоянную работу придворным лекарем. Прошу прощения за столь долгое молчание, но проследить судьбу интересующей Вас вещи было довольно сложно, и лишь в последнее время удалось достать заслуживающую доверия информацию. Артефакт, находившийся во владении местной дворянской семьи в течение двухсот циклов, последний раз видели у главы рода во время битвы за замок Фог, о чем упоминается в местных летописных хрониках. Как Вы знаете, это была кровавая битва с талками, в которой не было победителей из-за применения множества сильнейших заклинаний, уничтоживших и нападавших и оборонявшихся вместе с замком. Руины его опасны и по сей день: два искателя приключений, отправленные мной на разведку, были убиты всего через полчаса после того, как вошли туда. Через следящий амулет, данный им, я ощутил присутствие демонической энергии и множество неупокоенных, обитавших поблизости. Нельзя сбрасывать со счетов и то, что артефакт может быть погребен под землей. Посему тут понадобится участие целого отряда бойцов и магов для зачистки руин замка и возможных последующих раскопок. К моему огромному сожалению, в нашем королевстве нет нужного количества наемных магов, а остальные не согласятся на такую рискованную авантюру, даже по моей просьбе. Единственным выходом я вижу найм людей в Форсе, и уже с ними Вы можете без лишнего риска добраться до Осо и приступить к поискам.По мере чтения послания мое настроение, бывшее на отметке «просто отвратное», стремительно стало повышаться, устремляясь в заоблачные выси. Даже ломота костей, сопровождающая каждое мое пробуждение и приводящая в неизменно плохое настроение, пропала, не оставив и следа. Вот что значит удачное утро, если уж начало так везти, то и день пройдет просто отлично. Это я заметил еще очень давно. Наконец-то семена, посеянные мной много циклов назад, дали ростки, и хотя надежда на удачный исход была мала, уж чему за много лет я научился, так это терпению.
На этом я прощаюсь с Вами, дорогой Учитель, крепкого Вам здоровья и прилежных учеников.
Ваш Лирол де Вас».
Но Лирол, хитрец, «уважает» он меня, желает «всяких благ и здоровья», хитрая лиса! Когда учился, этим уважением и не пахло, вечно всякие проказы вытворял, а отвечать потом приходилось тем, кого он подставлял. Может, с возрастом к нему и пришли степенность и рассудительность, но я в этом сильно сомневаюсь. Такой характер и могила не исправит.
Пока я читал послание да размышлял, за окном почти наступило утро. Пора одеться во что-нибудь приличное и начать заниматься запланированными на сегодня делами, а артефакт никуда не убежит, да и торопиться в таких делах не следует. Придя к такому заключению, я стал одеваться в свой повседневный наряд целителя. Теперь только привести в порядок бороду и волосы и можно спускаться на завтрак: изумительные запахи уже просочились даже на третий этаж башни.
Я придирчиво оглядел себя в зеркале, стоявшем около шкафа с одеждой. Там отражался высокий пожилой мужчина, еще не одряхлевший и сохранивший спину прямой, а плечи развернутыми. Длинные белоснежные волосы были собраны в хвост так, что закрывали уши почти полностью. Такая же белоснежная длинная борода, доходившая до середины груди, была всклокочена и производила неприятное впечатление. Светлые серо-зеленые глаза смотрели прямо и открыто, словно говоря, что их владелец готов ко всему и не отступит перед неизведанным. По крайней мере, мне приятно так думать.
Моя одежда, состоящая из черной мантии с капюшоном, откинутым назад, отличалась от обычного одеяния целителя лишь изображением на левой половине груди белого круга с серебристой руной жизни в нем, по которой сразу понятно, что владелец подобного одеяния принадлежит к постигшим вершины магии жизни и входит в малый круг гильдии целителей. Наряд завершался сапогами из кожи лазурной змеи, вещи из которой могли себе позволить только очень состоятельные люди и нелюди.
Так, вроде все в норме, осталось разобраться с бородой. Я для этой цели даже разработал специальное заклинание, которое и активировал. Неопрятные пряди начали разделяться на отдельные волоски и заплетаться в двенадцать отдельных косичек, которые, в свою очередь, стали переплетаться между собой в три толстые косы, объединяющиеся в одну. Получилась идеально ровная, симметричного плетения борода, являющаяся предметом моей гордости и объектом чужой зависти. Причем завидовали даже такие признанные поклонники бород, как гномы, не говоря уже о прочих (в среде магов, которым перевалило за сто пятьдесят – двести циклов, было принято носить бороду, которая подтверждала их статус: ведь не все дотягивали до такого возраста по причине большой смертности при обучении и после).
Закончив обычный утренний туалет, я спустился на первый этаж на кухню – никогда не потакал собственной лени и не ждал, пока принесут еду в мои покои. Расм как всегда слышал мои хождения и уже приготовил завтрак. Он принадлежит к расе уорфов, отличающихся фанатичной преданностью и не менее фанатичным отношением к еде. Как и все его сородичи, Расм кулинарный гений, и за последние шесть циклов я ни разу не ел блюда, которое мне бы не понравилось.
Повар у меня появился после одной ночной прогулки по городу, которые я так люблю совершать летом, когда спадает жара и наступает освежающая прохлада.
Идя по одному из небольших чистеньких переулков, которыми так славится наша столица, я на пределе слуха уловил лязганье клинков, и мое извечное любопытство толкнуло меня посмотреть на нарушающих безмятежный ночной покой. После нескольких минут ходьбы перед моими глазами предстала довольно необычная сцена.
Шесть невысоких серых фигур по очереди атаковали с двух сторон огромного человека, прижимающегося спиной к стене и орудующего двумя парными короткими кассами[3]. По постепенно замедляющимся движениям можно было понять, что он довольно серьезно ранен, на что и рассчитывали нападавшие, действуя довольно вяло и выжидая серьезной ошибки, которая позволила бы им завершить бой без жертв с их стороны.
Никогда не любил убийц, так как самому не раз приходилось быть объектом их нападения. Потому я, не жалея сил, хлестнул по ним огненным бичом – простым боевым заклинанием, но им и этого хватило. Четыре фигуры моментально вспыхнули и погасли, осыпавшись горками пепла, а двое увернувшихся вознамерились удрать, здраво рассудив, что готовый к бою маг никому еще здоровья не прибавлял. Да только от меня никто еще так просто не уходил – одному я накинул на горло воздушную петлю, моментально сломавшую ему шею, а у второго просто остановил сердце: пустяк для целителя моего ранга (при условии, что противник не маг и без амулета), так что он пробежал еще десятка два шагов и упал бездыханным на мостовую. Постояв еще минуту, чтоб перевести дух, я подошел к воину, который сполз по стене и потерял сознание от большой кровопотери. Он наверняка понял, что его хотели застать врасплох, но, зажатый с двух сторон, не смог должным образом защититься от ножей и получил опасные раны, с которыми продолжать драться трудно, даже обладая огромной физической силой.
Рассматривая представителя расы уорфов, которые бывают редкими гостями в людских городах (потомки гигантов вообще не любят большие скопления народа и стараются держаться подальше от таких мест – вдруг задавят кого случайно), я залечил глубокие порезы у него на боку и спине, нанесенные метательными ножами, один из которых достал до печени. Без должной целительской помощи его раны, может, и закроются сами, но даже естественная регенерация не восстановит кровопотерю раньше, чем через пару дней. После, с помощью ошивавшегося недалеко ночного патруля, я транспортировал спасенного в свою башню, где привел в чувство и выяснил, что он преследовал осквернителя святынь их народа, скрывшегося в нашем городе. Убив его, Расм перешел дорогу местным разбойным шишкам, и в результате за ним послали убийц, которых я так удачно прикончил. И теперь за спасение жизни уорф просит принять его на службу.
Уорф хоть и похож на человека, но обладает гигантским ростом, несколько звериными, заостренными чертами лица, острыми ушами и сероватой кожей, по всему телу у него растет очень короткий мех, что придает ему некоторое сходство с семейством кошачьих. По строению тела уорфы ненамного отличаются от человека, но имеют два сердца, что обусловлено их размерами. А огромная выносливость и сила делают их отличными воинами, не говоря уж о хорошей регенерации, превосходящей эльфийскую, но уступающей ликантропной[4] (естественно, это только теоретические знания, так как я никогда не изучал живого представителя этой расы, по причине крайней редкости их в наших краях; даже на рабском рынке, на который я иногда наведываюсь в поисках подходящего материала для изучения, уорфов ни разу не продавали).
Так как их раса малочисленна, они почитают долг жизни священным, вверяя свою судьбу спасителю, который считается варсом[5]. Отказ от службы – тягчайшее оскорбление и позор, который смывается только кровью уорфа (то есть самоубийством).
– Мастер… мастер… – Я почувствовал, что кто-то трясет меня за плечо и зовет. Расм склонялся надо мной и обеспокоенно смотрел в глаза.
– Я что, опять задумался? – спросил я его.
– Да, мастер. – Он отпустил мое плечо и отступил на шаг, все еще встревоженно поглядывая на меня.
Ну вот, опять я ни с того ни с сего погрузился в воспоминания. Может, действительно старым становлюсь? Ладно, надо поесть и приступить к делам. Жуя завтрак, я спросил у уорфа:
– Что у меня сегодня по посетителям?
Мой повар, телохранитель и секретарь в одном лице достал свиток из нагрудного кармана туники и стал читать:
– От мастера Гинса вам передан больной с колдовской лихоманкой. – Ну, как всегда, остальные не лечат такую гадость просто потому, что на это способны только некоторые магистры жизни, которых в Форсе кроме меня всего шесть, и один я практикую свободно, остальные состоят у кого-либо на службе, либо при дворе, вот и передают таких мне. – Записан на час дня, затем барон Лесс с раздробленной рукой на четыре часа и на шесть граф Барус, это все. – Закончив читать, он убрал свиток обратно.
Так, надо сделать зелье от лихоманки, а с оставшимися ничего сложного, обычное лечение барона и малое обновление организма у графа. И что-то на сегодня было запланировано важное, только не припомню что.
– И вы просили напомнить о выборе главы Малого совета вашей гильдии в десять часов, – напомнил мне Расм.
Точно, этот старый паскудник Лансум откинул наконец копыта, и нужно выбирать нового, а я про это почти забыл. Встав из-за стола, я поблагодарил Расма и пошел делать зелье к себе в лабораторию, располагающуюся на четвертом этаже башни.
Вообще моя башня – это верх практичности, сам себе восхищаюсь. Я создавал ее план и строил вместе с бригадой гномов. Каждый из мраморных блоков покрыт рунами, усиливающими природную сопротивляемость любым видам воздействия, и зачарован лично мной. Все вместе блоки создают непробиваемую систему защиты, способную устоять, наверное, даже перед парой атак бога, не то что магов. А внутренний источник подпитывает и увеличивает мощь рунной магии и защитных плетений с каждым десятком циклов. К самой башне привязан созданный мной дух-хранитель, присматривающий за порядком и посетителями, среди которых могут затесаться враги. Он способен как сам уничтожить посторонних, так и управлять различными ловушками и системой защиты, закольцованной на него и меня.
Всего в башне четыре верхних этажа и пять нижних. Самый верхний – моя любимая лаборатория, где я делаю различные зелья, эликсиры, яды и прочее, а также провожу различные опасные алхимические эксперименты. Весь этаж опутан мощнейшей секционной защитой, которая не позволит взлететь на воздух всей лаборатории, и даже если что-то пойдет не так, защита блокирует нужное место, разумеется, предварительно обезопасив меня. Ну и при особых обстоятельствах уничтожится только верхняя часть башни, не затронув остальные важные точки. Пройти туда смогу только я, все прочие просто хорошенько прожарятся до состояния угольков.
Третий этаж – мои личные покои, состоящие из трех комнат: спальни, кабинета и гостиной, не считая удобств. И два гостевых покоя тоже по три комнаты, как говорится, врага держи близко, а друга еще ближе. Естественно, я могу без проблем увидеть каждый уголок гостевых покоев. И это не паранойя, а здоровая подозрительность, в нашем деле без этого никуда.
На втором этаже находятся залы для тренировки с оружием и испытания новых заклинаний. Там же находится и простой арсенал немагического оружия, которое я добыл в качестве трофеев или просто купил. Иногда на меня находит желание вспомнить молодость и побренчать длинными кинжалами, которыми я отлично владею. Даже Расм, бывает, проигрывает мне, что вообще-то без применения магии довольно сложно, принимая во внимание все его преимущества. Комнаты для прислуги и учеников, пустующие сейчас, там же. Последний ученик был у меня около пятнадцати циклов назад, а потом просто желания учить кого-либо не было, хотя поступали неплохие предложения взять талантливых ребят. Напротив выхода с лестницы стоит боевой голем в виде железной статуи рыцаря с мечом и щитом – отличный страж для непоседливых учеников. Арсенал доступен только для меня и уорфа.
На первом этаже – холл с големами, замаскированными под статуи рыцаря и химеры, столовая, кухня с кладовкой и комнатой с остановленным временем, использующейся для хранения скоропортящихся продуктов, комната стационарного портала, которая опутана защитой от проникновения лучше королевской сокровищницы. Стоит безумных денег, но позволяет перемещаться в академию магов, здания гильдий и прочие места без хлопот, при наличии там стационара, конечно. Там же личная комната Расма, решившего, что это самое лучшее для него место, находящееся недалеко от кухни и с очень высокими потолками, что при его росте имеет особое значение. Ну и покои для приема больных, конечно, там же.
В подвальные этажи полный доступ есть только у меня, потому что там хранятся мои самые ценные артефакты и реагенты, все остальные получают статус нарушителей или пленников, в зависимости от моих приказов духу-хранителю. На входе у стен стоят два голема.
Весь первый этаж занимает тюрьма, где я могу держать в блокирующих камерах обладающих магическими способностями пленников, результаты различных экспериментов и рабов. Роль охранника и надзирателя также выполняет дух-хранитель башни. Сейчас тюрьма пустует, так как я давно ни с кем не враждовал, да и дураков связываться с одним из магистров малого круга целительской гильдии нет. Вот за рабами мне надо бы наведаться на рынок в ближайшее время, а то несколько исследований стоят на месте из-за нехватки подопытных.