Деревянко Илья. Подонки

   Я сделал шаг, другой, третий, чувствуя при этом необыкновенную легкость, будто сбросил с плеч непомерный груз.
   - Вернись, - властно приказал красивый мелодичный голос, который явно не мог принадлежать смертному. - Вернись, твой жизненный путь еще не закончен!
   Скрепя сердце я послушно возвратился в свое тело и сразу ощутил боль, головокружение, привкус крови во рту.
   - Андрюша, милый, не умирай! - донесся издалека плач Ани. - Не умирай, пожалуйста, не оставляй меня одну!
   С трудом разлепив глаза, я сделал героическую попытку улыбнуться.
   - Не реви, все в порядке, - мне казалось, что говорю громко, насмешливо, но на самом деле, как сказала потом Аня, я еле слышно шептал разбитыми губами.
   Через некоторое время стало немного легче, я снова попытался встать, на этот раз удачно, правда, лишь с пятой попытки. Собрав волю в кулак, обыскал трупы. У Рафикова приятеля нашлась в кармане фляжка коньяка. Несколько хороших глотков значительно улучшили самочувствие.
   - Пойдем отсюда! - прохрипел я, обращаясь к девочке, и, держась за ее худенькие плечи, поплелся куда глаза глядят.
   Спустя целую вечность мы очутились на берегу маленького лесного озера. Здесь было тихо, прохладно, уютно. На темной неподвижной глади воды плавали кувшинки.
   Беспрестанно всхлипывая, Аня осторожно омыла мое окровавленное лицо. Допив оставшийся коньяк, я немного захмелел и, положив голову на колени девочке, крепко заснул. Проспав часа три, я понял, что начинаю приходить в норму и уже могу самостоятельно передвигаться.
   Если бы знать, где находится Анина деревня! Но, как выяснилось, девочке это было прекрасно известно. По счастливой случайности мы находились от нее совсем недалеко.
   Правда, для меня, которому каждый шаг давался с огромным трудом, даже сто метров равнялись кругосветному путешествию. Совершив пятнадцать кругосветных путешествий, я наконец увидел перед собой Анин дом.
   Вечерело. Возвращались с работы люди. Хозяева загоняли в хлева упрямо мычащих коров. В воздухе пахло цветами, остывающей после дневного жара землей и немного навозом. Во дворе я заметил Аниного отца, высокого, сильного, но надломленного внезапно свалившимся на него горем мужчину. Потухшими глазами он смотрел вдаль, механически успокаивая отчаянно рыдающую худенькую женщину.
   - Машенька, милая, перестань, - бормотал он. - Может, все образуется!
   Не отвечая ни слова, женщина продолжала биться в истерике.
   - Папа, папочка! - закричала Аня, кидаясь к нему. На мгновение я испугался, что мужика хватит удар. Он пошатнулся, схватился за сердце, но быстро оправился и заключил дочь в объятия. Дальнейших событий я не видел, поскольку снова потерял сознание.
   Очнулся я утром следующего дня в чистой постели, вымытый, перевязанный, одетый в домашнюю пижаму. В открытое окно вливался свежий прохладный воздух. На улице радостно квохтала курица, снесшая очередное яйцо. Внутренности болели гораздо меньше. Туман в мозгу и привкус крови во рту исчезли. На мгновение мне показалось, будто не было вчера страшного боя в лесу, один из участников которого угодил в могилу, а другой с трудом из нее выкарабкался. Будто я вернулся с обычных соревнований, где как следует получил по кумполу.
   Я уселся на кровати, ощупывая ушибы. Тело слушалось хозяина, хотя без особой охоты. Безумно захотелось курить. Я поискал глазами свою одежду, но ничего похожего не обнаружил. Скрипнула дверь, и в комнату вошел Анин отец. Сейчас он совсем не напоминал вчерашнего, убитого горем бедолагу. Глаза улыбались, плечи распрямились, могучие мышцы распирали тонкую ткань застиранной рубашки. Первым делом он кинулся пожимать мне руки, отчего я опять едва не потерял сознание. Лапы счастливого отца напоминали кузнечные клещи.
   - Полегче, браток, - скривился я. - Не добивай инвалида!
   - Ах да, да, прости, пожалуйста! - засуетился медведь, стыдливо пряча глаза.
   Мне стало забавно.
   - Может, покурим? - предложил я.
   Мужик поспешно достал пачку "Астры".
   - Ты, наверное, в городе к другим привык, - смущенно пробормотал он.
   - Ничего, не графья, - ответил я, с наслаждением затягиваясь сигаретой.
   Некоторое время мы молча курили.
   - Николай! - наконец представился он. - А тебя зовут Андрей, да?
   - Угу! - пробурчал я, выпуская дым.
   - Как себя чувствуешь?
   - Терпимо.
   В этот момент в комнате появилась торжественная процессия. Впереди шествовала Аня со здоровенным подносом, посреди которого красовалась чашка с бульоном, миска с сухариками и нечто вроде детской соски. Позади следовала мать с расшитым полотенцем, которому, по моим подозрениям, предназначалась роль слюнявчика. Вероятно, женщины самым серьезным образом приготовились кормить меня с ложечки или даже через соску. Увидев же, что я спокойно сижу на кровати, покуривая сигарету, обе замерли в шоке.
   Взглянув на их изумленные лица, Николай громко расхохотался.
   - Этого парня кувалдой не убьешь, а вы ему слюнявчик - ха-ха-ха! Накрывайте, бабы, на стол! Борща тащите, мяса, водки не забудьте!
   Анин отец начинал мне определенно нравиться. Выпив сто граммов для аппетита, я с удовольствием принялся за обильную трапезу. Жевать было немного больно, но ничего, мы люди привычные! С каждым глотком в тело вливались новые силы, чему немало способствовала настоянная на смородине, домашнего приготовления водка. После еды мы с Николаем вышли во двор. И, усевшись на лавочке, закурили.
   - Я едва с ума не сошел, когда Аня пропала, - заметно волнуясь, заговорил он. - А мать - та вообще... Мы обращались в милицию, но там лишь отмахнулись: "Наверное, ваша дочь с хахалем сбежала!" Я чуть не задушил дежурного, насилу оттащили...
   - Они не любят браться за розыск без вести пропавших, а если заведут дело, то положат под сукно, дожидаясь, пока человек само собой найдется или обнаружат его труп, - пояснил я. - Весь поиск сводится, в лучшем случае, к публикации фотографий в газетах да показу по телевизору.
   - Сволочи! - возмутился Николай.
   - Конечно! - согласился я. - Но, честно говоря, большего менты и не могут сделать, подготовка не та. Вот когда найдут мертвеца, заведут дело об убийстве - тогда они зашевелятся, правда, в большинстве случаев толку будет мало! Убийства, как правило, раскрываются по горячим следам, или через стукачей, или случайно...
   - Но Чикатило... - начал было он.
   - Что Чикатило?! Двенадцать лет злодействовал! Груды изуродованных трупов за собой оставил. Причем, заметь, даже не прятался особо! Внаглую действовал! А мусора лишь варежками хлопали да рапорты писали. Слава Богу, нашелся наконец один добросовестный сержант. Иначе до сих пор гулял бы, тварь!
   Внезапно Николай потемнел лицом.
   - Аня говорила, что ее похитили какие-то изверги-садисты, - после некоторого молчания выдавил он. - Но странно, кроме этого, ничего не захотела объяснять. Может, изверги ее... ей...
   - Сатанисты, - поправил я. - Да не трясись ты так! Аню они тронуть не успели!
   - Сатанисты?!
   - Ну да! Еще они называют себя поклонниками Благого Божества.
   - Я слышал нечто похожее, - задумался Николай. - Сосед, помнится, рассказывал! Но, по его словам, Благое Божество - благодетель рода человеческого...
   - Этого "благодетеля" зовут дьявол, твою дочку собирались принести ему в жертву. Ей бы перерезали горло на алтаре идола с козлиной головой, потом вынули сердце, потом... тьфу! Даже говорить о таких вещах противно! Скажи лучше, у соседа, случайно, нет племянника по имени Рафик?
   - Есть.
   - Рафик сатанист... был. Именно он похитил Аню!
   В глазах Николая сверкнула молния. Громадные кулаки сжались с такой силой, что на руках набухли вены.
   - Убью гаденыша! - прорычал он.
   - Ни к чему! - усмехнулся я. - Рафик скончался вчера днем от простуды.
   - Что?!
   - Пошел, понимаешь, с приятелем в лес на охоту. Подул ветерок. Бедняга закашлялся и помер. Приятель тоже. Простуда - вещь заразная!
   Николай долго, испытующе смотрел на меня. Затем так сжал мою руку, что я второй раз за день чуть не хлопнулся в обморок.
   - Спасибо, век не забуду! - глухо сказал он.
   - Не за что! Кстати, как зовут соседа?
   - Андрей Гермогенович.
   - У него есть брат?
   - Да, Иван, живет в Матвеевке.
   - Братья в хороших отношениях?
   - В прекрасных!
   Неожиданно перед глазами возникло видение: ночь, мрачная комната в доме колдуна...
   "...Придется посоветоваться с братом", - прозвучали в ушах его слова.
   Видение исчезло, но тут я едва не свалился со скамейки! В соседнем дворе появился покойный Иван Гермогенович собственной персоной! На мгновение мне показалось, будто я схожу с ума.
   "Колдун обещал вернуться! - встрепенулась истошная мысль. - Вот и сдержал слово! Сейчас протянет длинные когтистые руки! Задушит! Вырвет сердце!"
   Между тем "оживший мертвец", не обращая на нас ни малейшего внимания, подошел к стоящей в дворе машине, поднял капот и принялся копаться в моторе. Сердце стало биться ровнее. Ситуация прояснилась.
   - Ты чего? - заметив мой затуманенный взгляд, всполошился Николай. Плохо стало? Идем в дом! Приляжешь!
   - Подожди! - отстранился я. - Все в порядке! Слева за забором их дом? Прекрасно! Сделай безмятежное лицо! Гляди веселее! Вот так! Теперь скажи мужика, который возится с машиной, зовут Андрей Гермогенович?
   - Да.
   - Они с братом близнецы?!
   - Точно! Откуда ты знаешь!
   - Потом скажу! Куда это Гермогеныч намылился?
   - Наверное, в Матвеевку, он часто туда ездит с ночевкой.
   "Ясненько, - мысленно усмехаясь, подумал я. - Братика решил навестить! Давно вестей не получал от любимого родича! Ты лучше у меня поинтересуйся, где его искать! Я добрый, скажу! Это, значит, в подвал налево, в самой дальней стеночке. Отбойный молоток не забудь прихватить!"
   - В доме, кроме него, кто-нибудь есть? - вслух спросил я.
   - Жена, но она уехала на неделю к теще, а Рафик... умер от простуды! Кстати, холодает! Не выпить ли нам для профилактики? - улыбнулся Николай.
   - Отличная идея, а вечером, когда этот козел отчалит, мы сходим на интереснейшую экскурсию!
   За столом прислуживала Аня. На ней были надеты короткая юбка, черные лосины и полупрозрачная блузка. В этом наряде девочка выглядела так привлекательно, что у меня похолодело внутри.
   "Не хватало еще влюбиться", - затравленно озираясь, подумал я.
   Николай будто специально подлил масла в огонь.
   - Ты, Анька, сегодня прямо невеста!
   Девочка густо, до слез, покраснела, но, поймав мой ободряющий взгляд, робко улыбнулась. День пролетел незаметно. За окном начало постепенно темнеть. Николай с женой куда-то вышли. Я сидел в плетеном кресле, курил сигарету и потихоньку прихлебывал домашнюю наливку, жмурясь после каждого глотка, как довольный кот.
   - Я принесла твой рюкзак, - тихо сказала незаметно вошедшая Аня. Родители не видели, что там! - голос ее слегка подрагивал.
   - Спасибо, но даже если видели - ничего страшного. Николай - отличный мужик. Он более-менее в курсе дела!
   Девочка почему-то не уходила. Внезапно ее холодная рука легла мне на плечо.
   - Поцелуй меня! - с решимостью камикадзе выпалила Аня.
   - Что?!
   - Пожалуйста.
   "Не следует этого делать", - воспротивился рассудок, но, вопреки его доводам, я схватил в объятия хрупкое тело и надолго припал к нежным, неумелым губам. Никогда в жизни не испытывал подобного! По жилам пробежал электрический ток! В сравнении с Аней все остальные женщины представлялись мне в тот момент надувными куклами из "секс-шопа".
   Не знаю, сколько прошло времени. Наконец в углу кто-то смущенно кашлянул. Разом обернувшись, мы увидели Николая.
   Девочка, казалось, вот-вот заплачет, мне очень хотелось провалиться сквозь землю, но отец, похоже, не имел ничего против.
   - Сосед уехал, - как ни в чем не бывало доложил он. - Ты обещал экскурсию! А поцеловаться еще успеете.
   Неожиданно Николай добродушно захохотал.
   - Не тушуйся, дочка! Андрей мне нравится! Где ты лучшего жениха найдешь?!
   "Уже в зятья записал", - подумал я, но, как ни странно, эта мысль не вызвала обычного в подобных случаях раздражения, даже совсем напротив.
   - Пошли готовиться, тесть, - улыбнулся я.
   В змеиное гнездо нельзя отправляться с пустыми руками... При виде моего арсенала Николай не выказал ни малейшего удивления, однако пистолет взять отказался, а вместо него снял со стены здоровенную берданку. Я сунул в карман пистолет с глушителем, пару трофейных кинжалов и карманный фонарик. Снарядившись таким образом, мы вышли на улицу.
   Было темно, хоть глаз выколи, небо полностью затянули густые тучи, скрыв луну со звездами. Издалека доносились отголоски грома. На соседней улице упорно, тоскливо выла собака. Жилище колдуна злобно смотрело на нас черными окнами.
   ГЛАВА 8
   - Подожди снаружи, - сказал я. - Внутрь пойду один, потом позову!
   Николай попробовал возражать, но я оставался непреклонен. Мало ли какая мерзость может оказаться в гнусной берлоге? Я-то за последнее время немного притерпелся, но он был человеком свежим. Помимо прочего, имелось и такое соображение: если вопреки ожиданиям внутри затаилась сатанистская сволочь - ее придется уничтожить, а втягивать Аниного отца в мокруху не хотелось. Это - моя война, мой крест!
   После недолгой борьбы замка с отмычкой хорошо смазанная дверь бесшумно отворилась. Я вошел в дом. Именно в ту ночь я поседел.
   Внутри царила зловещая тишина, нарушаемая лишь скрипучим тиканьем старых настенных часов да потрескиванием рассохшихся половиц под ногами. Воздух пропитался тяжелым запахом неизвестных трав. Включив фонарик, я огляделся. На первый взгляд ничего особенного: добротная мебель, потухший камин с черной золой, на стенах ковры, семейные фотографии. Полка с книгами. Книги! Что-то в них было необычное, и, подойдя поближе, я сразу понял, что именно! Толстые, в кожаных переплетах, с изъеденными временем пожелтевшими страницами, они буквально источали зло. Библиотека колдуна! Вытянув наугад пухлый, растрепанный том в черном переплете, я открыл его на первой попавшейся странице, прочитал пару абзацев и с отвращением захлопнул. Названия книги не помню, но те строки, что прочел, содержали подробное руководство по изготовлению магических свечей из человеческого жира.
   Отдельно лежала стопка современных изданий, среди которых я обнаружил "труды" Блаватской, Тухолки<Сноска Жившие в конце XIX - начале XX века известные сатанисты, авторы книг по магии. Их "творения" переиздаются в наши дни с усердием, заслуживающим лучшего применения.> и прочую дрянь. Судя по всему, Андрей Гермогенович усердно "грыз гранит" бесовской науки. В следующей комнате стоял огромный трехногий стол, в углах которого крепилось нечто вроде подсвечников. Неподалеку на полке выстроилась батарея разнокалиберных бутылок, заполненных какими-то отварами. Рядом притулилась картонная коробка. Заглянув в нее, я обнаружил несколько искусно изготовленных восковых фигурок, изображающих людей. На шеях висели миниатюрные таблички с именами. Некоторые фигурки были проколоты иголками кто в сердце, кто в голову. Одной досталось больше всего. Она буквально напоминала булавочную подушку. Впоследствии я узнал, что это древний способ наведения порчи, известный с незапамятных времен и в Вавилоне, и в Египте, и в Риме... Каждая фигурка изображает конкретного человека. Колдун, творя заклинания, втыкает иглы или булавки в те части тела, на которые хочет наслать болезни.
   Дверь в третью комнату была заперта. Провозившись с отмычкой не менее получаса, я оперся локтем о косяк, утирая пот со лба. Дверь плавно отворилась. Я отскочил назад, выхватив пистолет, но оттуда никто не появился. В доме по-прежнему стояла мертвая тишина. Посветив фонарем, я увидел небольшую пятиконечную звезду, сделанную из темного металла. Очевидно, именно она приводила в действие дверной механизм, а замок играл роль декорации. Внутри оказалось пустое помещение, напоминающее тамбур, а в глубине него - железная дверь, ведущая, надо полагать, в подвал. Если в доме Авдотьи Петровны подземелье запиралось обыкновенным засовом, то Андрей Гермогенович подошел к делу гораздо серьезнее! Монолитная плита не имела ни засова, ни замка, ни даже ручки! Разыскав выключатель, я зажег свет и еще раз внимательно осмотрелся. Ни одной зацепки! Колдун постарался на славу. Судя по предпринятым предосторожностям, подземелье скрывало страшные тайны. Почти отчаявшись, я вдруг заметил на стене маленький странный значок треугольник с выгравированным словом "bhach" <Сноска Слово "bhach" (в русском написании "бхаш") в переводе с санскрита означает "бес", а треугольник - один из "священных" символов сатанистов.> .    Повинуясь необъяснимому импульсу, я с силой надавил на него. Плита сдвинулась вбок, открыв узкий проход. Держа оружие наготове, я спустился вниз. Первое, что выхватил из темноты луч фонаря, - фигура человека, подвешенная на вывернутых руках к балке под потолком. Пошарив по стенам, я обнаружил кнопку выключателя. Яркая лампа залила светом подвал, здорово напоминающий камеру пыток в доме Ивана Гермогеновича. Только палаческих орудий здесь было гораздо больше. В дальнем углу громоздился массивный шкаф черного дерева. Первым делом я перерезал веревки и бережно опустил несчастного мученика на пол. Им оказался парнишка лет тринадцати-четырнадцати со следами изощренных пыток на обнаженном теле. Пощупав пульс и не обнаружив его, я решил, что парень мертв. Внутри все кипело от ненависти.
   "Как вы красноречивы, господа колдуны, экстрасенсы, "народные целители", когда при попустительстве придурков с телевидения важно болтаете с экранов о своем мнимом человеколюбии, о "мракобесии" Православной церкви! Показать бы зрителям хоть раз этого несчастного мальчика, страданиями которого Андрей Гермогенович ублажал демонов! Знаю, такое невозможно, у вас везде свои люди, но ничего - еще не вечер!"
   Между тем черный шкаф непреодолимо тянул к себе. Интересно, какие ужасы хранит он? Хотя разве может быть что-нибудь страшнее уже увиденного? Оказалось - может! Раскрыв створки, я окаменел. Ноги подкосились. Волосы стали дыбом. На полках аккуратно выстроились в ряд стеклянные сосуды. Каждый содержал заспиртованную голову ребенка!
   Перед глазами заклубился туман, стены закачались. Время остановилось. Послышавшийся за спиной слабый стон вывел меня из состояния транса. Я медленно обернулся. Снятый с дыбы мальчик был жив! Подхватив его на руки, я как ошпаренный выскочил из мерзкого подвала... Свежий ночной воздух прояснил голову. Я огляделся. Гроза прошла стороной. Луна снова выплыла из-за облаков, осветив спящую деревню своими белесыми лучами. Николай с ружьем на изготовку добросовестно охранял подступы к дому.
   - Господи! - вскричал он, заметив мою страшную ношу. - Ведь это Коля Степашин, который пропал три дня назад!
   - Зови народ, какого ни на есть врача! Ему необходима медицинская помощь! - прохрипел я, слегка заикаясь.
   Люди сбежались на удивление быстро. Врача в деревне не оказалось, и мальчика срочно отвезли на машине в райцентр, где находилась ближайшая поликлиника. Держась за сердце, я прислонился к забору. Народ вокруг удивленно перешептывался. Мы с Николаем наскоро придумали для них версию: будто, засидевшись допоздна в саду, услышали доносящиеся из дома детские крики, вошли туда и обнаружили Колю, висящего на дыбе. Толпа грозно зароптала.
   - Это еще цветочки, - криво усмехнулся я, - спуститесь в подвал... там... в шкафу... не такое увидите!
   - Проводи! - попросил кто-то.
   - Нет! - решительно отказался я. - Сами дорогу найдете! С меня одного раза достаточно!
   - Ребята, да у него вся голова седая! - удивленно и испуганно воскликнул чей-то голос.
   - По какому случаю сборище? - рявкнул начальственный бас. - По какому праву вскрыли дом?!
   Шевеля густыми усами и раздвигая пузом народ, к месту происшествия важно шествовал местный представитель правоохранительных органов с погонами лейтенанта.
   - А это кто такой? - маленькие заплывшие глазки подозрительно уставились на меня.
   - Мой друг, приехал в гости из Москвы, - спокойно объяснил Николай.
   Некоторое время мент размышлял, к чему бы еще придраться, но, не найдя подходящего повода, досадливо крякнул:
   - Незаконное проникновение в чужое жилище карается по статье...
   - Слушай, лейтенант! Перестань дурака валять! - не выдержал я. Зайди в дом, загляни в подвал! Тогда увидишь, какие вещи творятся у тебя под самым носом, и поймешь, почему собрался народ!
   Некоторое время он осмысливал услышанное.
   - Хорошо, - изрек наконец лейтенант. - Двое понятых со мной! Остальные оставайтесь на своих местах!
   Произнеся эту речь, он машинально сунул руку в кобуру, обнаружил там вместо табельного оружия засохший бутерброд, зачем-то понюхал его, матерно выругался и первым вошел в распахнутую дверь.
   Некоторое время все было спокойно. Люди тихо переговаривались, то и дело бросая на меня любопытные взгляды. Николай держался поблизости, с ужасом глядя на мои седые волосы.
   - А-а-а-а-а-а-а-а! - внезапно донесся из глубины дома страшный человеческий вопль. Толпа разом вздрогнула, отшатнувшись назад. На пороге появился лейтенант, шатаясь, будто пьяный. В первый момент я его не узнал: он весь съежился, как воздушный шарик, из которого выпустили воздух, лицо сделалось белее мела, усы обвисли, в глазах горело безумие.
   - Ирочка, доченька, вот и встретились наконец! - лепетал он дрожащими губами. В руках лейтенант держал стеклянный сосуд, внутри которого плавала в спирту белокурая головка пятилетней девочки.
   - Это его дочка, что исчезла четыре года назад! - закричали наперебой люди. Лейтенант между тем сел на землю, прижав к груди банку и непрестанно повторяя:
   - Ирочка, доченька!
   Похоже, бедняга сошел с ума. Яростный рев разгневанной толпы потряс окрестности. Отталкивая друг друга, люди ломанулись в дом.
   - Не ходи туда, - удержал я за рукав двинувшегося вслед за другими Николая. - Не надо!
   Спустя полчаса все головы убитых детей были вынесены во двор. В лунном свете они представляли собой жуткое зрелище. Мужики возмущенно ругались, женщины плакали, некоторые, узнав своих детей, бились в истерике. Одна старушка скончалась на месте от разрыва сердца, намертво прижав к груди банку с останками любимой внучки. Только лейтенант не кричал, не плакал, не ругался, по-прежнему бормоча мертвым голосом: "Ирочка! Доченька!"
   Послышался рев мотора, и из-за поворота выехала машина Андрея Гермогеновича. Очевидно, не обнаружив брата, колдун решил вернуться домой. Заметив разгневанную толпу, мерзавец сразу уяснил ситуацию и сделал попытку развернуться, что, впрочем, было не так-то просто на узкой деревенской улице. Выхватив у Николая ружье, я, тщательно прицелившись, выстрелил по колесам. Заряд крупнокалиберной картечи в клочья разодрал шины. Осев на передок, автомобиль плотно застрял в грязи. Деревенские моментально облепили его, вытащили наружу колдуна и принялись лупить чем попало с явным намерением забить насмерть.
   - Прекратить! - прогремел голос лейтенанта. - Именем закона прекратить!
   Не выпуская из рук голову дочери, он поднялся с земли, подошел к машине и, взяв за шиворот окровавленного Андрея Гермогеновича, рывком поставил на ноги. "Проклятый мусор! - мысленно выругался я. - Законник дебильный! Над заспиртованной дочкой уже погоревал, теперь начнет протокол составлять!" Но я был несправедлив к несчастному отцу, в чем сразу же убедился.
   - Таких, как этот, не надо бить! - мрачно сказал он.
   - Да-да, отвезите меня в прокуратуру! - обрадованно заверещал Андрей Гермогенович.
   - Испокон веков их принято сжигать на кострах! - не слушая колдуна, закончил лейтенант. Некоторые из присутствующих не на шутку перепугались, но большинство выразили свое согласие одобрительными возгласами. Колдун дико закричал, пытаясь вырваться, но лейтенант, не меняя выражения лица, треснул его по затылку огромным кулаком. Андрей Гермогенович притих, уселся на землю, глаза сошлись у переносицы. Несколько мужиков бросились собирать дрова.
   - Не здесь! - властно отрезал лейтенант, который, несмотря на помутившийся от горя разум, не утратил чувства здравого смысла. - Все за мной на пустырь!
   Схватив колдуна за брючный ремень на спине, лейтенант легко поднял его и зашагал вперед, по-прежнему не выпуская из другой руки банку с головой дочери. Почуяв вожака, толпа послушно последовала за ним. Мы с Николаем тоже присоединились к процессии. Оглушенный Андрей Гермогенович не делал попыток сопротивляться. Руки, ноги, голова безвольно болтались в воздухе, будто у тряпичной куклы. Никто не разговаривал! Не издавал ни звука. Ночь. Луна. Молчаливые люди с горящими от гнева глазами, приговоренный к страшной казни колдун - все напоминало кадры из фильма о средневековье. Кое-кому это покажется варварством, дикостью, но хотелось бы знать, уважаемые господа гуманисты, как поступили бы вы, обнаружив голову своего ребенка в чьей-нибудь коллекции, полюбовавшись на изувеченное зверскими пытками тело тринадцатилетнего мальчика, насмотревшись вдоволь на дыбы, клещи, зубные сверла, иглы, щипцы для вырывания ногтей и прочие "игрушки", при помощи которых "развлекался" с вашими детьми "несчастненький" Андрей Гермогенович?! Если вы сами не сатанисты, то прекрасно поймете чувства этих людей, в мертвом молчании шедших в ту ночь творить справедливое возмездие!
   Выйдя за околицу, процессия прошла еще несколько сот метров и остановилась. Мы оказались на заброшенном, поросшем бурьяном пустыре, в глубине которого виднелись остатки каких-то разрушенных сооружений.