Деверо Джуд. Лед и пламя (Книга 1)

   - Сначала нужно осмотреть пациента. - Он положил руку ей на живот, и начал делать легкие круговые движения. - Ощупываю кожу, теплую, живую кожу, и перехожу ниже.
   Блейр дернулась и опрокинула свой бокал, шампанское потекло по столу и на руку Ли.
   Он со смехом отодвинулся:
   - Я подброшу дров в огонь. Блейр заметила, что он выглядит весьма довольным.
   - Я действительно считаю, что мне пора домой.
   Должно быть, ужасно поздно.
   - Ты ничего не ела. - Он сел на подушку рядом с ней, - Я буду есть, если ты будешь говорить. Расскажи мне, как ты стал врачом. Что заставило тебя?
   Он молчал, накладывая на тарелку еду, потом задумчиво посмотрел на нее.
   - Я что-то не то сказала?
   - Нет, но ты никогда не спрашивала меня об этом раньше.
   Блейр хотелось крикнуть, что она никогда толком с ним и не разговаривала. Она сделала большой глоток вина, чтобы скрыть смущение, а Ли тем временем положил ей цыпленка в винном соусе.
   - Может, из-за сегодняшнего случая с той девушкой?
   Он вытянулся во весь свой длинный рост рядом с ней, всего в нескольких дюймах, в руке он держал бокал с вином и смотрел на огонь.
   - Мне хотелось спасать людей. Ты знаешь, что моя мама умерла не потому, что рожала в сорок пять лет, а потому, что повитуха, придя к ней после других родов, не вымыла руки?
   Блейр замерла, не донеся вилку до рта.
   - Нет, - тихо произнесла она, - я не знала. Тебе, должно быть, было больно, когда Блейр спросила тебя об асептике?
   Он, улыбаясь, повернулся к ней:
   - Блейр совершенно меня не волнует. Возьми еще устриц.
   Блейр не знала, быть ли довольной или обиженной его замечанием, что она его совершенно не волнует.
   - Ты, безусловно, обидел ее. Тебе известно, что она считает тебя таким же, как мистер Гейтс? Ли удивленно спросил:
   - Что за нелепая мысль? Почему бы тебе не сесть поудобнее рядом со мной?
   Блейр подвинулась было к нему, прежде чем поняла, что делает, и остановилась. Наверное, шампанское сделало ее такой смелой. Но это не объясняет ее поведение на Ривер-стрит, в парке и на приеме.
   - Нет, спасибо, - проговорила она холодно, как Хьюстон. - Мне очень хорошо здесь. А ты всегда собираешься работать в больнице?
   Со вздохом он снова посмотрел на огонь.
   - Тебе ведь не обязательно было становиться врачом, чтобы помогать людям, - настаивала она. - Ты мог бы построить больницу?
   - Благодаря богатому дедушке, оставившему мне наследство, мог бы. Но я хотел делать что-то сам. Если бы я мог найти еще одного заинтересованного в этом врача, я бы открыл женскую клинику, нечто гораздо более совершенное, чем та жалкая, что существует сейчас. Мне хочется создать настоящее лечебное заведение для женщин. Но все врачи говорят, что гинекология лечит только тех женщин, чьи болезни существуют только в их больном воображении.
   - А как насчет Блейр, - спросила она, насторожившись.
   - Блейр? Но ведь она же... - он замолчал, встретив ее взгляд. - Возможно. Когда она закончит учебу. Давай не будем опять начинать о ней разговор. Иди сюда.
   - Мне действительно пора домой...
   - Хьюстон, - резко бросил он, - что, так будет всегда? Ты всегда будешь мне отказывать? - В его голосе послышался нарастающий гнев. - Если мы поженимся, ты будешь продолжать вести себя так же?
   - Если? - прошептала Блейр. - Если мы поженимся?
   Что она такого сделала? Может, он думает отменить свадьбу после одного вечера, проведенного с Блейр? Была ли Хьюстон настолько смелой с Ли, что он посчитал ее поведение этим вечером непростительно холодным?
   - Любимая, давай не будем спорить, - и он раскрыл ей объятия.
   Блейр колебалась всего мгновение, вспомнив наказ Хьюстон не спорить с Ли. Возможно, если она поцелует его еще несколько раз, он этим удовольствуется и отвезет ее домой.
   Она подвинулась к нему, позволила обнять себя, прижавшись к его телу, а когда он принялся целовать ее, она забыла обо всем.
   Ли обнял ее так крепко, словно боялся, что она исчезнет, а Блейр была абсолютно уверена, что это первый и последний раз в ее жизни, когда рядом с ней находится мужчина, заставляющий переживать такие ощущения. Он захватил ее губы нескончаемым поцелуем и не давал ей двинуться, а она только теснее прижималась к нему.
   Когда его руки переместились ей на спину и ловкие пальцы хирурга начали расстегивать крючки на платье, она даже не и не подумала остановить его. Платье стало сползать, обнажив плечи. Ли поцеловал их, провел ладонями по коже.
   Через несколько мгновений платье лежало рядом с ними. Теперь на пути их разрастающейся страсти оказались нижние юбки Блейр из розовой шелковистой тафты. Длинные ноги Лиандера придавили плотную ткань, он мял и стягивал ее с тела Блейр.
   А она не могла оторваться от его губ и запустила руки в его длинные волосы, вдыхая их особый мужской запах.
   - Лиандер, - прошептала она, когда его губы заскользили по ее руке, а его руки избавили ее от двух последних нижних юбок. Атлас, тафта и тончайший батист окутали их, спеленали вместе в волнах тепла, идущих от камина.
   Его руки, казалось, успевали везде: гладили, ласкали, снимали одежду с бесконечной осторожностью и терпением, все больше открывая ее для его прикосновений.
   Когда он уже снимал с нее шелковые чулки, целуя одновременно мочку уха, она осознала, что он все еще одет, и начала стягивать с него одежду.
   Со своей одеждой он не был так осторожен, как с одеждой Блейр, напротив, он срывал ее с силой, близкой к разрушительной.
   В медицинской школе Блейр видела много обнаженных мужчин, а один раз увидела Алана без рубашки, но никогда еще рядом с ней не было теплого, живого мужчины с темной, загорелой кожей. И никогда никто не приближался к ней с таким огнем в глазах, какой был сейчас в глазах Ли. Она чуть отпрянула, когда он потянулся, чтобы снова обнять ее.
   В его глазах появилось предостережение, но Блейр этого не заметила. Все, что она видела, - это был Ли: его кожа, его чудесная кожа, обтягивающая крепкие мускулистые плечи, покрывающая плоский живот. Она с интересом разглядывала его, с любопытством отмечая разницу между живым мужчиной и мертвым - так как только последних она видела полностью обнаженными до сего дня.
   - Я прошел осмотр? - спросил он охрипшим голосом.
   Блейр не ответила, а привлекла его к себе, снова касаясь кожи, от которой шло такое приятное тепло.
   Ли не терял времени, снимая с нее последнюю одежду, подвязки, и даже расстегнул туфли. Он проделал все это с большой нежностью. Когда Блейр оказалась совершенно обнаженной, она почувствовала, что ее страсть поднялась до уровня, грозящего взрывом. Со вздохом удовольствия она прильнула к нему, просунула ногу между его ногами, чтобы быть как можно ближе.
   Одно движение Ли - и она оказалась на нем. Он целовал ее, гладил ее спину, ноги, ягодицы, его руки скользили по всему ее телу, лаская его.
   Его губы не отрывались от ее губ, когда он перекатился, перевернув ее на спину, и осторожно раздвинул ее ноги своими.
   Блейр теоретически знала, что человеческие особи размножаются. В ее медицинском колледже были специальные занятия для незамужних женщин, но никто из преподавателей не упоминал о страсти, сопровождающей этот акт. Она и представить не могла, что чувствует женщина, что это не просто действия с целью зачатия, но акт любви и страсти.
   Она была готова принять Ли, но все равно ей было больно, и Блейр охнула от боли. Он на мгновение остановился, опаляя ее шею горячим дыханием, ожидая от нее знака.
   Блейр оправилась от первого момента боли и начала медленно двигать бедрами, положив руки ему на спину и ведя ими вниз к бедрам. Только прерывистое дыхание Ли выдавало, насколько он сдерживает себя, чтобы не причинить ей боль. И только когда она начала двигаться сама, он последовал за ней.
   Движения Ли были медленными и нежными, боли не было, и Блейр, поначалу неловко, двигалась вместе с ним. Через несколько мгновений неторопливость оставила их и сменилась настоящим неистовством. Они изгибались, извивались, сливались в одно целое, пытались быть еще ближе, и наконец - одновременный взрыв развязки.
   Блейр держала Ли, словно боялась отпустить. Их потные тела склеились, даже их кожа слилась в одну.
   - Я люблю тебя, - прошептал ей на ухо Ли. - Я не уверен, что любил раньше. Я не уверен, что знал тебя до этой ночи. Думаю, что каждый из нас стал другим со вчерашнего дня, но я точно знаю, что люблю тебя, Хьюстон, и никогда не любил никого другого.
   В первое мгновение Блейр не могла понять, почему Мужчина, которого она обнимает, называет ее именем сестры.
   И тут же она все вспомнила и с чувством полнейшего ужаса начала отодвигаться от Ли.
   - Мне нужно идти домой, - сказала она, и ее голос выдал все ее чувства.
   - Хьюстон, - сказал Ли, - это не конец света. Мы поженимся через две недели и будем проводить вместе все ночи.
   - Пусти меня! Мне нужно домой. Он долго смотрел на нее, будто решая, сердиться или нет, и потом улыбнулся:
   - Будь застенчивой, если хочешь, любимая. Дай я помогу тебе.
   Блейр не могла даже смотреть на него. Это были самые чудесные минуты в ее жизни, но в действительности они ей не принадлежали. Она обманула сестру, обманула человека, за которого собиралась замуж, лгала этому мужчине, который.., который...
   Сквозь ресницы она взглянула на Ли, помогавшего затянуть корсет. Если она не проявит осторожность, то снова очутится в его объятиях, и, если он предложит, она, возможно, сядет с ним на ближайший поезд и забудет обо всех своих обязательствах перед другими людьми.
   - Ты явно знаток по части женского белья, - бросила она.
   Ли, державший в эту минуту нижнюю юбку из тафты, чтобы Блейр было удобнее шагнуть в нее, усмехнулся:
   - Пожалуй, да. Помочь тебе с подвязками? Выхватив у него чулки, она села на стул и стала натягивать их, пытаясь выказать Ли как можно более полное равнодушие. Что же она наделала? Хьюстон возненавидит ее. И что скажет Ли, когда обнаружит, что его невеста по-прежнему девственница? А что скажет Алан, если узнает? Как она объяснит ему? И поверит ли ей кто-нибудь, если она скажет, что, как только он прикоснулся к ней, она уже не владела собой? Может, все, что говорит о ней Дункан Гейтс, - правда?
   - Хьюстон, - сказал Ли, становясь перед ней на колени, - ты выглядишь так, словно собираешься заплакать. - Он взял ее ладони в свои:
   - Посмотри на меня, милая. Я знаю, ты была возбуждена, я знаю, что ты хотела остаться девственной до свадьбы, но то, что произошло сегодня, произошло только для нас двоих, а остальное - не важно. Очень скоро я стану твоим мужем, и мы сможем наслаждаться друг другом, сколько захотим. А если тебя волнует моральная сторона случившегося, то, как врач, я могу тебе сказать, что многие женщины, вступившие в брак, провели до этого некоторое время наедине с теми, кого любили.
   Он сделал только хуже. Мужчина, которого она любила, был вовсе не тот, с кем она только что занималась любовью, и не тот, за кого она собиралась замуж, лишил ее невинности.
   Она поднялась.
   - Пожалуйста, отвези меня домой, - сказала она, и Лиандер повиновался.
   Глава 6
   - Доброе утро, - непривычно восторженно приветствовал Лиандер отца и свою сестру Нину, сидящих за завтраком.
   Нина, очень милая девушка двадцати одного года, не донесла чашку с кофе до рта.
   - Значит, это правда, то, что я слышала, - сказала она.
   Ли положил себе на тарелку огромное количество еды.
   - Сара Оукли первым делом позвонила мне сегодня утром и сообщила, что вчера вечером на приеме ты и Хьюстон не могли оторвать друг от друга глаз.., или рук. Она сказала, что никогда не видела настолько влюбленных людей.
   - Теперь увидела? - спросил Ли. - А что в этом необычного? Я сделал предложение прекрасной леди.
   - Однако одно время ты выглядел так, словно предпочел бы сбежать от своей красивой невесты. Ли улыбнулся сестре:
   - Когда ты подрастешь, сестричка, может, ты узнаешь немного больше о птицах и пчелах.
   И, садясь напротив нее, он дотянулся через стол и поцеловал ее в лоб.
   Нина чуть не поперхнулась пищей.
   - Так я и знала, - сказала она, глядя на отца. - Он или сошел с ума, или наконец влюбился.
   Рид откинулся на стуле и с большим интересом наблюдал за сыном. Его худшие опасения подтвердились, когда Ли взглянул на него и подмигнул.
   - Ты и вправду знаешь о женщинах много, папа, - ухмыльнулся Ли, и Рид расхохотался.
   - Не думаю, что мне хочется знать, о чем это вы тут переговариваетесь, чопорно сказала Нина и поднялась, чтобы уйти. - Пожалуй, я позвоню Хьюстон и выражу ей свои соболезнования.
   - Скажи ей, что я заеду за ней в одиннадцать, - проговорил Ли с полным ртом. - И захвачу корзину для пикника.
   Рид остался сидеть, раскурив трубку, что редко делал по утрам, и смотрел на сына. Обычно Лиандер ел не спеша, но сегодня он глотал еду, как волк, словно завтра он не сможет поесть. Он, казалось, полностью ушел в себя, в мир счастья и радужных планов.
   - Я тут думал об этой женской больнице, - сказал Ли, вгрызаясь в кусок бисквита двухдюймовой толщины. - На самом деле это Хьюстон навела меня на мысль. Пожалуй, пора подумать о начале строительства или, может, купить тот каменный склад в конце Арчер-авеню. Вложим туда кое-какие деньги и труд и получим то, что надо.
   - Это Хьюстон предложила? - спросил Рид.
   - Не совсем, но она помогла. Мне нужно в больницу, а потом я встречаюсь с Хьюстон. До встречи. - Он схватил яблоко и уже в дверях обернулся и посмотрел на отца:
   - Спасибо, папа, - сказал он, как бывало в детстве, но в это утро Рид вспомнил себя самого в таком же возрасте, он был точно таким же, пока не женился.
   Находясь в больнице, Ли все время насвистывал, и его хорошее настроение оказалось заразительным. Очень скоро весь персонал улыбался и чуть не забыл о своих обязанностях. Молоденькая проститутка, которая накануне пыталась покончить с собой, неожиданно извлекла выгоду из хорошего настроения Ли. Он говорил с ней о радости жизни, а потом дал ей место сиделки в штате женской клиники, пообещав не забывать ее и помогать ей в будущем.
   Без десяти одиннадцать он прыгнул в свой экипаж и поехал в центр за корзиной, которую приготовила для него мисс Эмили, державшая кафе.
   - Значит, это правда, - сказала мисс Эмили, улыбаясь, отчего ее бело-розовое лицо покрылось сеточкой тоненьких морщин. - Нина все утро говорила о своем брате, больном от любви.
   - Безусловно, моя сестра слишком много говорит, - сказал Ли, но при этом улыбнулся. - Не знаю, что необычного в том, что я счастлив, потому что женюсь на самой прекрасной женщине в мире. Мне пора, - закончил он, выбегая из магазина.
   Он поручил свою лошадь и коляску заботам Вилли, конюха Гейтса, преодолел лестницу, перепрыгивая через две ступеньки, и поднял руку, чтобы постучать;
   - Можешь зайти, - услышал он голос из затаенного угла веранды. - Они тебя ждут.
   Лиандер посмотрел в этот угол и увидел Блейр. Она стояла отвернувшись, но он заметил, что она сама не своя и лицо у нее переменилось. Он шагнул к ней:
   - Что-то случилось? С Хьюстон все в порядке?
   - Она здорова! - отрезала Блейр, поднимаясь. Ли поймал ее за руку:
   - Сядь здесь, я хочу взглянуть на тебя. Ты выглядишь плохо.
   - Оставь меня в покое! - наполовину всхлипнула, наполовину выкрикнула она. - И не прикасайся ко мне.
   Она отскочила от него, сбежала вниз по ступенькам и скрылась за домом.
   Ли остался стоять с открытым от удивления ртом. В этот момент появилась Хьюстон, натягивающая белые кружевные перчатки.
   - Это Блейр кричала? Вы что, опять поспорили? - спросила она.
   Ли повернулся к ней с выражением блаженной радости на лице, его взгляд охватил Хьюстон - с головы до пят, словно он хотел поглотить ее всю без остатка.
   - Это была Блейр, - ответил он.
   - Хорошо, - сказала Хьюстон. - Я надеюсь, что ты посмотришь ее. Она такая весь день. Не знаю, по какой причине, но, по-моему, она все время плакала. Я подумала, может, тебе удастся узнать почему. Мне она не захотела отвечать.
   - Хорошо, я посмотрю ее, - сказал Ли, помогая ей сесть в экипаж, и, как только он коснулся ее, он уже не мог оторваться и продолжал держать ее за талию.
   - Ли! Люди смотрят.
   - Да, конечно, - хмыкнул Ли, - но мы скоро исправим положение.
   По дороге за город он не позволил себе говорить много, лишь иногда поглядывал на Хьюстон, отметив, что она села в дальний угол экипажа, как делала всегда до вчерашнего вечера. Он не смог сдержать улыбки при мысли, что эта чопорная молодая женщина - та же самая, что не сопротивлялась ему прошлой ночью.
   Он почти не спал, лежал с открытыми глазами, перебирая в памяти каждую минуту, проведенную с Хьюстон. И дело было не в сексе, у него были женщины до этого, а в ее поведении, отношении, что и заставило его пережить чудесные мгновения. Он почувствовал себя очень сильным, способным на любой подвиг.
   Он направлялся в укромное местечко, которое обнаружил, возвращаясь как-то с вызова к сломавшему ногу человеку. Ли укрылся там от застигшей его летней грозы. Это было уединенное место среди огромных скал, окруженное высокими деревьями, меж камней сочился прозрачный ручеек. Он никогда никого не привозил сюда.
   Ли остановил экипаж, спрыгнул на землю, привязал лошадь и подошел помочь Хьюстон. Он поднял ее, держа за талию, опустил на землю, потом притянул к себе и обнял так, что она не могла дышать.
   - Этой ночью я думал только о тебе, - сказал он. - Я чувствовал запах твоих волос на своей одежде, мои губы чувствовали вкус твоих, я мог...
   Хьюстон отстранилась от него.
   - Что? - выдохнула она.
   Он дотронулся до завитков волос на ее висках:
   - Не смущайся передо мной сегодня. Хьюстон, ты доказала, что можешь быть другой, поэтому не нужно снова становиться ледяной принцессой. Я теперь знаю, какая ты на самом деле, и могу сказать, что, если я никогда больше не увижу этой холодной женщины, я буду только счастлив. А теперь иди сюда и поцелуй меня, как ты это делала вчера.
   Хьюстон окончательно вырвалась из рук Ли.
   - Ты говоришь, что вчера я была не такая, как обычно? Что я была.., лучше? Улыбаясь, он двинулся к ней.
   - Ты знаешь, что да. Я никогда тебя такой не видел. Я не знал, что ты можешь быть такой. Ты можешь смеяться, но я начал верить, что ты не способна на настоящую страсть, что за твоей сдержанной внешностью скрывается ледяное сердце. Но если у тебя есть такая сестра, как Блейр, которая загорается при малейшей случайности, твой лед, наверняка, тоже можно растопить.
   Он взял Хьюстон за запястье и потянул к себе, не обращая внимания на ее сопротивление. Он не обратил внимания и на то, что она старалась отвернуться, когда он попытался поцеловать ее.
   Ее губы не ответили на его прикосновение, а сжались плотно и холодно. Сначала его забавляло, что она пытается сдерживаться, и ей это так хорошо удается, но, когда она так и не ответила на долгий поцелуй, он резко отпрянул от нее.
   - Ты заходишь слишком далеко в своей игре, - сказал он. - Ты не можешь проявлять бешеную страсть, а в следующую минуту быть холодной. В тебе что, два человека?
   Выражение глаз Хьюстон заронило в нем первые сомнения. Он, конечно, не прав. Он отступил на шаг.
   - Ведь это невозможно, не так ли, Хьюстон? - спросил он. - Скажи мне, что я ошибаюсь. Один человек - не два, правда?
   Хьюстон не двигалась и потрясение смотрела на него.
   Ли отошел от нее и тяжело сел на камень.
   - Вы с сестрой вчера поменялись местами? - тихо спросил он. - Я провел вечер С Блейр, а не с тобой? Он едва услышал, как она прошептала:
   - Да.
   - Я должен был понять это сразу: она так умело действовала в случае с попыткой самоубийства и не узнала дом, который я купил для нее.., для тебя. Думаю, я просто не хотел понять. Стоило ей сказать, что она едет со мной на вызов, чтобы помочь, мне стало до глупости хорошо, и я ни о чем не спросил ее. Я должен был понять, когда я поцеловал ее... К черту вас обеих! То-то вы потешались, делая из меня дурака.
   - Ли, - проговорила Хьюстон, беря его за руку. Он злобно взглянул на нее:
   - Тебе лучше помолчать. Не знаю, что заставило вас сыграть эту грязную шутку, но хочу сказать, что не желаю быть объектом подобных проделок. Ну а теперь, когда вы с сестрой достаточно посмеялись на мой счет, мне нужно решить, что делать со вчерашним вечером.
   Он втолкнул ее в экипаж, щелкнул бичом над головой лошадей, и они рванулись назад в город. У Чандлер-хауса он не сошел, предоставив Хьюстон самой выбираться из экипажа вместе с ярдами своих юбок. На веранде стояла Блейр с красным, опухшим от слез лицом. Лиандер со злобой и ненавистью посмотрел на нее, стегнул лошадей и уехал.
   Он на несколько секунд остановился перед отцовским домом, вскочил на крупного чалого жеребца и с бешеной скоростью помчался в горы. Ли не знал, куда направляется, но чувствовал, что ему нужно побыть одному.
   Он забирался все круче, пока лошадь могла скакать, потом спешился и повел ее за собой, еще выше, по скалам, через заросли кактуса, через небольшой подлесок. Поднявшись на гребень горы, он снял с седла винтовку и разрядил ее в воздух, стреляя от бедра. Когда затихли крики потревоженных птиц и развеялся дым от выстрелов, он закричал во всю силу легких, давая выход разочарованию и злости:
   - Черт тебя возьми, Блейр! Черт тебя возьми!
   ***
   Солнце садилось, когда Рид Вестфилд вошел в библиотеку. Потянувшись к выключателю, он заметил дым сигары сына.
   - Ли? - спросил он, нажимая кнопку выключателя. - Тебе звонили из больницы. Лиандер не поднял глаз.
   - Они нашли кого-нибудь?
   Рид пристально посмотрел на сына.
   - Да, нашли. А что сталось с тем человеком, который ушел отсюда утром? Хьюстон сожалеет о том, что случилось прошлой ночью? С женщинами так и бывает. Твоя мать...
   Ли мрачно взглянул на отца.
   - Не трать на меня свои советы по части женщин. Боюсь, я больше не выдержу. Рид сел.
   - Скажи мне, что случилось. Ли стряхнул пепел с сигары.
   - Боюсь, что через несколько минут наступит, как говорится, ад кромешный. Вчера вечером, - он остановился и сделал вдох, чтобы успокоиться, - вчера вечером близнецы Чандлер решили поиграть. Они подумали, что будет очень забавно поменяться местами и посмотреть, смогут ли они надуть глупого, бедного, недалекого Лиандера. И им это вполне удалось.
   Он с силой загасил сигару в пепельнице, поднялся и подошел к окну.
   - Меня провели первоклассно. И не потому, что Блейр так хорошо притворялась. На самом деле она сделала чуть больше, чем оделась в платье Хьюстон. Блейр помогла мне на вызове без всяких указаний с моей стороны; она интересовалась моей жизнью, до чего Хьюстон всегда было мало дела; Блейр расспрашивала меня о моих мечтах и планах на будущее. Другими словами, она оказалась идеальной женщиной, о которой мечтает каждый мужчина.
   Он повернулся и посмотрел на отца.
   - А еще она оказалась прекрасной любовницей. Думаю, что каждый мужчина в своем тщеславии хочет иметь женщину, которая не может перед ним устоять. Ему нравится думать, что он способен убедить ее в чем угодно. Все женщины, которых я знал до этого, интересовались только моим счетом в банке. У меня были женщины, терявшие ко мне интерес при мысли, что я - скромный, малооплачиваемый врач, но, когда они узнавали, что моя мать из семейства Кэндишей, их глаза загорались огнем. А Блейр не такая. Она...
   Его голос прервался, и он снова повернулся к окну.
   - Хьюстон не интересуют твои деньги, - сказал Рид. - И никогда не интересовали.
   - Кто знает, что Хьюстон хочет от жизни? Я провел рядом с ней несколько месяцев и ничего о ней не знаю. Для меня она - холодная женщина, которая только и старается, что мило выглядеть. А Блейр - живая!
   Он произнес последние слова с такой страстью, что Рид посерьезнел:
   - Мне это что-то не очень нравится. Хьюстон - та женщина, на которой ты собираешься жениться. Блейр - современная девушка, и происшедшее вчера постыдно, но я пытался предостеречь тебя, в такой ситуации можно попасть в затруднительное положение. Я уверен, что Хьюстон рассердится, но, если ты выкажешь достаточно раскаяния и пошлешь ей достаточно цветов, она безусловно простит тебя.
   Ли посмотрел на отца:
   - А как же Блейр? Она простит меня? Рид подошел к большому письменному столу орехового дерева и достал из шкатулки трубку.
   - Если она из тех девушек, что могут переспать с нареченным сестры, она, поверь мне, уже знает, как выпутываться из таких ситуаций.
   - И что ты хочешь этим сказать?
   - Именно то, что сказал. Все эти годы она жила на Востоке, ходила в школу вместе с мальчиками, изучала то, что ей совсем не полагается знать, и пыталась быть мужчиной. Такие, как она, знают, как выкрутиться из приключения, длящегося одну ночь.
   Лиандеру понадобилось несколько минут, чтобы совладать со своими чувствами.
   - Я постараюсь забыть твои слова, но хочу, чтобы ты знал: если ты когда-нибудь скажешь что-либо подобное, я уйду из этого дома и никогда не вернусь. Тебя это не касается, но до прошлой ночи Блейр была девственницей. И за две недели я намерен заставить ее стать моей женой.
   Рид был настолько изумлен, что стоял, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на берег. Ли сел и закурил новую сигару.
   - Мне лучше рассказать тебе все, что я знаю о происшедшем. Как я сказал, вчера вечером по какой-то причине близнецы решили поменяться местами, и на прием я взял Блейр. Я решил попытаться соблазнить ее, а если бы мне не удалось, я разорвал бы помолвку. Я думал, что так и произойдет, поскольку был уверен, что никто, по крайней мере не я, не в состоянии пробиться сквозь толщу льда, окружающего Хьюстон.
   Он отстранил сигару, и слабая улыбка тронула его губы при воспоминании о прошедшей ночи.
   - Через пару минут, проведенных наедине с ней, я был так доволен Блейр, что мне и в голову не пришло спрашивать, почему она так изменилась. Потом был срочный вызов на Ривер-стрит, и она поехала со мной: