Страница:
– Как стибнитовые шахты колонии Броза, которые украли у нас! – выпалил Валько.
– Именно об этой ситуации я и собирался упомянуть, – сказал Клетус. Насколько я понимаю, несколько очень ценных шахт, расположенных среди болот и лесов, протянувшихся на сотни миль во всех направлениях, в настоящее время разрабатываются и удерживаются отсталой колонией охотников и земледельцев. Колонией, владеющей шахтами благодаря войскам, присланными Коалицией, которая стрижет купоны с тех высоких цен, которые вы вынуждены платить Брозе за сурьму, извлекаемую из стибнита.
Клетус замолчал и многозначительно посмотрел на своего собеседника.
Лицо Валько потемнело.
– Эти шахты открыли мы, и мы же их разрабатывали на земле, которую купили у колонии Броза, – сказал он. – Коалиция даже не побеспокоилась скрыть тот факт, что они подтолкнули Брозу к их экспроприации. Это было пиратство, в буквальном смысле слова, пиратство, – желваки Валько заиграли. Глаза встретили взгляд Клетуса. – Вы выбрали интересный пример, – признал он. – В качестве теоретических рассуждений давайте поговорим о расходах и выгоде, которую может принести эффективность ваших дорсайцев в данном конкретном случае...
– Мои поздравления, – сказал Мондар. – У Валько репутация человека, с которым неимоверно трудно иметь дело. Вы много усилий приложили, чтобы его убедить?
– Убеждать никого не пришлось, – ответил Клетус. – Прежде чем ему писать, я изучил ситуацию на Ньютоне на предмет возможных обид и недовольства. Стибнитовые шахты, которые являются по сути единственным местным источником сурьмы на Ньютоне, показались мне идеальным предметом для переговоров. В своем письме к нему я расписал все преимущества наших войск после новой подготовки, которые как раз могут проявляться в подобной ситуации, но даже не упомянул о стибнитовых шахтах. Конечно, он не мог не связать информацию, которую я ему дал, со своей болезненной проблемой.
Думаю, он решил нанять нас для того, чтобы вернуть себе эти шахты, еще до того, как встретился со мной. Если бы я не затронул эту тему, он сделал бы это сам.
Мондар восхищенно улыбнулся и покачал головой.
– И вы воспользовались его хорошим настроением, чтобы попросить его рассмотреть план строительства электростанции на Маре?
– Да, – подтвердил Клетус. – Вам придется направить к ним представителя для подписания документов, но думаю, он сам будет из кожи вон лезть, чтобы подписать договор.
Улыбка исчезла с лица его собеседника.
– Вы хотите сказать, что он серьезно заинтересовался проектом? – изумился Мондар. – Его привлекло предложение поставить ценное оборудование и специалистов просто в обмен на надежду получить прибыль в далеком будущем?
– Он не просто заинтересовался, – поведал Клетус. – Вы увидите, что он довольно решительно настроен ни в коем случае не упустить этот шанс. Вы даже сможете поставить дополнительные условия.
– Я не могу этому поверить, – воскликнул Мондар. – Во имя вечности, как вам удалось добиться невозможного?
– Это в общем-то оказалось нетрудно, – ответил Клетус. – Как вы сами сказали, с этим человеком тяжело иметь дело – но только, если сила на его стороне. После того, как наш разговор о дорсайцах был закончен, я начал с намека на то, что направляюсь на Землю, где у меня есть кой-какие связи, благодаря которым я надеюсь получить у Альянса средства, необходимые для строительства электростанции на Маре. Конечно, он заинтригован – думаю, сначала возможностью получить такую же помощь от Альянса для Ньютона. Но затем я как бы между прочим упомянул о некоторых финансовых выгодах, которые со временем получит Альянс в обмен на свою помощь, и, похоже, заставил его задуматься.
– Да, – пробормотал Мондар. – Аппетит Ньютона в том, что касается доходов, нельзя назвать плохим.
– Вот именно, – подхватил Клетус. – И как только он показал этот аппетит, я понял, что он у меня на крючке. Я продолжал заманивать его дальше и дальше, пока он не признался, что Передовые Объединенные Сообщества, возможно, и сами могут заинтересоваться тем, чтобы внести свою долю в этот проект – например, поставить двадцать процентов оборудования или такое же количество квалифицированного персонала в обмен на не более чем пятилетнюю закладную на собственность здесь, на Бахалле.
– Он так и сказал? – Мондар задумался. – Конечно, это крутая цена, но учитывая, что наши шансы на получение денег у Альянса практически равны нулю...
– Именно так я ему и сказал, – перебил его Клетус. – Цена слишком крутая, до смешного крутая. Фактически, я рассмеялся ему в лицо.
– Рассмеялись? – взгляд Мондара стал жестоким. – Клетус, это было неразумно. Подобное предложение от председателя Совета Ньютона...
– ...Едва ли можно назвать серьезным, что я откровенно и высказал ему это, – закончил фразу Клетус. – Вряд ли я бы взял на себя миссию передать вам такое оскорбительное предложение. Я объяснил ему, что у меня есть обязательства перед моими дорсайцами поддерживать хорошие отношения с правительствами всех независимых колоний в новых мирах. Я выразил сомнение, стоило ли мне вообще упоминать в разговоре с ним это дело. Меня ведь уполномочили говорить об этом только с моими близкими знакомыми на Земле.
– И он это стерпел? – Мондар смотрел на Клетуса во все глаза.
– Он не только стерпел это, – ответил Клетус. – Он стал извиняться и сделал более реальное предложение. Однако я продолжал говорить о своих сомнениях, а он все продолжать менять свои условия, пока наконец не изъявил желание поставить все необходимое оборудование плюс нужное количество квалифицированных специалистов для пуска электростанции. Я наконец – с неохотой – согласился передать это предложение вам, прежде чем отправлюсь на Землю.
– Клетус! – глаза Мондара загорелись. – Вы провернули блестящую операцию!
– Пока нет, – возразил Клетус. – Ньютонианцы все еще требовали собственность Бахаллы в качестве залога плюс закладную на саму электростанцию. Я должен был улетать на следующий день, и рано утром, перед стартом отправил ему послание, в котором говорилось, что ночью я все обдумал и теперь абсолютно не сомневаюсь в том, что Альянс с радостью согласится финансировать проект, потребовав закладную только на саму станцию. Я решил все-таки отклонить его предложение, – написал я, – и отправляюсь прямиком на Землю.
Мондар медленно выдохнул.
– Имея в руках такое предложение, – сказал он, и тон, с каким он проговорил эти слова, показался бы горьким, если бы их произнес не экзотиец, – вы рискнули пойти на такой блеф!
– Никакого особенного риска не было, – запротестовал Клетус. – К этому времени он уже успел убедить себя купить этот проект любой ценой.
Мне кажется, я мог бы даже получить от него еще больше, если бы заранее не сказал об условиях Альянса. Так что вам остается только послать кого-нибудь на Ньютон, чтобы подписать документ.
– Вы можете быть уверены, что мы не станем тратить время зря, – обрадовался Мондар. – Мы ваши должники, Клетус. Полагаю, вы это понимаете.
– Было бы странно, если бы я этого не заметил, – сказал Клетус серьезно. – Но я надеюсь, что экзотийцы и дорсайцы имеют более надежные основы дружеских отношений, чем просто взаимные одолжения.
Он вернулся на Дорсай через восемь дней по корабельному времени. Две тысячи солдат, нанятых Ньютоном, уже были готовы к отправке. Из них только пятьсот прошли переподготовку. Остальные полторы тысячи составляли хорошие наемные войска с Дорсая, еще не получившие специальную подготовку. Однако этот факт не имел особого значения, так как, согласно предположениям Клетуса, они отправлялись, можно сказать на прогулку.
Однако, прежде чем через три дня отправляться с ними на Ньютон, надо было довести до конца еще одно дело – брак с Мелиссой. Переговоры в Бахалле и на Ньютоне задержали его. В результате он прибыл – сообщив заранее, что успеет на церемонию, даже если ему придется украсть для этого корабль, – за сорок минут до назначенного времени. Но первое, что он услышал, – это то, что все его старания и спешка были напрасны.
– Она говорит, что передумала, вот и все, – тихо сообщил ему Ичан Хан, когда они остались одни в столовой. Глядя поверх напряженного плеча Ичана, Клетус видел футах в тридцати от них, как священник его армии, вместе с другими гостями ест и пьет, не подозревая о внезапном радиальном изменении планов. Среди приглашенных были старые близкие друзья Ичана и довольно многочисленные новые, но уже не менее близкие друзья Клетуса.
Преданность наемников нелегко завоевать, но однажды завоеванные, они оставались на всю жизнь. Список приглашенных готовил Клетус, его друзья составили в этом списке большинство гостей.
– У нее появились какие-то сомнения, – растерянно продолжал Ичан. – Она говорит, что должна увидеть тебя. Я ее не понимаю. Раньше я ее понимал, до де Кастри... – он замолчал. – А теперь нет.
– Где она? – спросил Клетус.
– В саду. В конце сада, за кустами, в беседке, – объяснил Ичан.
Клетус повернулся и вышел через дверь, ведущую из столовой прямо на улицу, и пошел в сторону сада.
Когда он оказался вне поля зрения Ичана, он сделал круг и пошел к парковочной площадке, где стояла взятая напрокат машина, на которой он прилетел из Форали.
Открыв машину, он достал дипломат и открыл его. Внутри лежала его портупея с пистолетом. Он одел портупею, оставив кобуру открытой. Затем направился назад к саду.
Он нашел ее там, где говорил Ичан. Она стояла спиной к нему, положив руки на перила и глядя сквозь кусты на далекие вершины гор. При звуке его шагов по деревянному полу беседки, она повернулась к нему.
– Клетус! – воскликнула она. Цвет ее лица и его выражение были обычными, но чувствовалось, что она нервничает. – Отец тебе сказал?
– Да, – ответил он, останавливаясь перед ней. – Ты должна пойти в дом и переодеться. Иначе тебе придется участвовать в церемонии в таком виде, как сейчас.
Ее глаза слегка расширились, во взгляде появилась неуверенность.
– Участвовать в церемонии? Клетус, ты что, не был в доме? Я думала, ты уже поговорил с отцом...
– Я поговорил, – ответил он.
– Тогда... – она непонимающе смотрела на него. – Клетус, ты разве не понял, что он сказал? Я ведь сказала ему: все не так! Просто не так – и все. Я не знаю, что именно не так, но я не выйду за тебя замуж!
Клетус посмотрел на нее. И когда она снова подняла глаза, ее выражение изменилось. Такое выражение Клетус видел у нее только один раз.
Это было, когда он вылез живым из канавы, в которой притворился мертвым, чтобы уничтожить пистолетом «дэлли» ньюлендских партизан, напавших на их бронированную машину на пути в Бахаллу.
– Ты не... ты же не думаешь... – начала она почти шепотом, но ее голос тут же стал твердым, – ...что можешь силой заставить меня выйти за тебя замуж?
– Церемония состоится, – отрезал он.
Она вздрогнула, не веря своим глазам.
– Ни один дорсайский священник не обвенчает нас против моей воли.
– Мой армейский священник сделает это, если я прикажу, – возразил Клетус.
– Обвенчает дочь Ичана Хана? – вдруг взорвалась она. – И что же, по-твоему, мой отец будет стоять неподвижно и наблюдать за тем, что происходит?
– Очень надеюсь на это, – ответил Клетус, так медленно и многозначительно произнося слова, что на секунду краска бросилась ей в лицо, но тут же снова покинула его.
Мелисса стояла бледная, словно в шоке.
– Ты... – ее голос задрожал, и она замолчала.
Дочь офицера, она не могла не заметить что среди приглашенных на бракосочетание оказалось вдвое больше тех, кто был связан с Клетусом, чем друзей ее отца. Но в ее глазах устремленных на него, все еще стояло изумление. Она искала в его лице что-нибудь, указывающее на то, что сейчас с ней говорил настоящий Клетус.
– Но ты ведь не такой. Ты не... – ее голос снова сорвался. – Отец твой друг!
– Ты должна стать моей женой, – твердо заявил Клетус.
Ее взгляд впервые упал на пистолет в его незастегнутой кобуре.
– О боже! – она закрыла руками лицо. – А я думала, Доу жестокий... Я никогда не соглашусь. Когда священник спросит меня, согласна ли я стать твоей женой, я скажу «нет».
– Ради отца, – сказал Клетус, – надеюсь, ты не сделаешь этого?
Ее руки безвольно упали вниз. Она стояла, словно в трансе.
Клетус сделал шаг к ней, взял за руку и повел ее через сад, через калитку в ограде и дальше – в столовую. Она не сопротивлялась. Ичан был все еще там и быстро повернулся к ним, когда они вошли. Он поставил стакан и сделал шаг навстречу.
– А вот и вы! – воскликнул он. Его взгляд задержался на дочери. – Мелли! Что случилось?
– Ничего, – ответил Клетус. – В конце концов оказалось, что никаких проблем нет. Мы собираемся обвенчаться.
Взгляд Ичана метнулся к Клетусу.
– Правда? – его глаза мгновение смотрели в глаза Клетуса, затем снова вернулись к Мелиссе. – Это так, Мелли? Все в порядке?
– Все в порядке, – ответил Клетус. – Скажите священнику, что мы уже готовы.
Ичан не шевельнулся. Его взгляд скользнул вниз и остановился на пистолете, висевшем на бедре Клетуса. Он снова посмотрел на Клетуса, затем на Мелиссу.
– Я хочу услышать твой ответ, Мелли, – медленно сказал он. Его глаза стали серыми, как сталь. – Ты мне еще не сказала, что все в порядке.
– Все в порядке, – произнесла она, едва шевеля губами. – Отец, это ведь твоя идея, чтобы я вышла замуж за Клетуса, не так ли?
– Да, – подтвердил Ичан.
Казалось, в выражении его лица все оставалось прежним, но неожиданно он весь как-то изменился, словно все эмоции исчезли, остались только спокойствие, решимость и целенаправленность. Он сделал шаг вперед и теперь стоял почти между ними, глядя прямо в лицо Клетуса.
– Но, возможно, я ошибался, – продолжил он.
Его правая рука легла на руку Клетуса там, где она сжимала запястье Мелиссы. Пальцы Ичана сжали большой палец Клетуса, словно хотели сломать его.
Клетус слегка прикоснулся другой рукой к кобуре с пистолетом.
– Пошли, – мягко сказал он Ичану.
Они оба были смертельно спокойны. На какую-то долю секунду все замерли, затем Мелисса встала между ними лицом к отцу и спиной к Клетусу, все еще не отпустившему ее руку, которая теперь оказалась заведенной за спину.
– Отец! Что с тобой случилось? Я думала, ты будешь счастлив, если мы поженимся!
Клетус отпустил наконец ее руку, и она тут же прижала ее к груди. Ее плечи высоко поднимались в такт глубоким вздохам. Какое то мгновение Ичан тупо смотрел на нее, затем в его взгляде появилось замешательство и тревога.
– Мелли, я думал... – он запнулся и замолчал.
– О чем, отец?
Он бросил на нее полный смятения взгляд.
– Я не знаю! – вдруг неожиданно взорвался он. – Я тебя не понимаю, девочка. Я совсем тебя не понимаю.
Ичан повернулся и зашагал назад к столу, на который поставил свой стакан. Он взял его и осушил одним глотком.
Мелисса подошла к нему и на секунда обняла за плечи, прижавшись головой к его голове. Затем повернулась к Клетусу и прикоснулась холодными пальцами к его запястью. Ее глаза казались странно глубокими, и в них уже не было ни гнева ни отчаяния.
– Пошли, Клетус, – сказала она спокойно. – Нам нужно начинать церемонию.
Прошло несколько часов, прежде чем они смогли остаться наедине. Гости проводили их до спальни хозяина в новом, недавно построенном Грим-хаузе, и только когда дверь за Клетусом и Мелиссой захлопнулась, они наконец покинули здание, и эхо их смеха и веселых голосов стихло.
Мелисса устало села на край огромной кровати. Она подняла глаза на Клетуса, который все еще стоял.
– Скажи, чего ты добиваешься? – спросила она.
Он посмотрел на нее. Тот момент, который он предвидел, когда предлагал ей выйти за него замуж, настал. Он собрал все свое мужество, чтобы достойно встретить его.
– Это будет только формальный брак, – заявил он. – Через пару лет ты сможешь его аннулировать.
– Зачем же ты тогда вообще женился на мне? – в ее голосе не чувствовалось ни упрека, ни неприязни.
– Де Кастрис вернется в новые миры не позже чем через год, – сказал он. – Он просил тебя перед этим прилететь на Землю. Выйдя за меня замуж, ты потеряла гражданство Земли. Теперь ты дорсайка. Ты не имеешь права к нему лететь, для этого тебе понадобилось бы аннулировать наш брак и подать прошение о восстановлении гражданства Земли. Но ты не можешь аннулировать этот брак, не сказав Ичану, что я заставил тебя выйти за меня силой. Ты знаешь, что произойдет в этом случае, ты ведь пару часов назад согласилась на церемонию, чтобы этого избежать.
– Я бы никогда не позволила вам двоим убить друг друга, – сказала она. Голос ее звучал странно.
– Нет. И теперь тебе придется два года подождать. После этого ты будешь свободна.
– Но почему? – спросила она. – Почему ты это сделал?
– Ичан последовал бы за тобой на Землю, – ответил Клетус. – На это и рассчитывал Доу. А как раз этого я не могу допустить. Мне нужен Ичан для того, что мне предстоит сделать.
В течение разговора его взгляд был все время направлен на нее, но, произнося последнюю фразу, он отвел глаза. Теперь он смотрел в высокое, наполовину закрытое шторами окно в дальнем конце спальни на вершины гор, уже исчезавшие в туманной дымке начинавшегося дождя, который через несколько дней перейдет в первый осенний снег.
Мелисса долго молчала.
– Значит, – решилась она наконец, – ты никогда меня не любил?
Он открыл было рот, чтобы сказать ей все, но в последнюю секунду с его губ слетели совсем не те слова, которые он собрался произнести.
– Разве я когда-нибудь говорил тебе о любви? – спросил он и, повернувшись, вышел из комнаты, прежде чем она успела произнести хоть слово.
Когда он закрыл дверь, за его спиной стояла мертвая тишина.
– Именно об этой ситуации я и собирался упомянуть, – сказал Клетус. Насколько я понимаю, несколько очень ценных шахт, расположенных среди болот и лесов, протянувшихся на сотни миль во всех направлениях, в настоящее время разрабатываются и удерживаются отсталой колонией охотников и земледельцев. Колонией, владеющей шахтами благодаря войскам, присланными Коалицией, которая стрижет купоны с тех высоких цен, которые вы вынуждены платить Брозе за сурьму, извлекаемую из стибнита.
Клетус замолчал и многозначительно посмотрел на своего собеседника.
Лицо Валько потемнело.
– Эти шахты открыли мы, и мы же их разрабатывали на земле, которую купили у колонии Броза, – сказал он. – Коалиция даже не побеспокоилась скрыть тот факт, что они подтолкнули Брозу к их экспроприации. Это было пиратство, в буквальном смысле слова, пиратство, – желваки Валько заиграли. Глаза встретили взгляд Клетуса. – Вы выбрали интересный пример, – признал он. – В качестве теоретических рассуждений давайте поговорим о расходах и выгоде, которую может принести эффективность ваших дорсайцев в данном конкретном случае...
* * *
...Неделю спустя Клетус летел назад на Дорсай с трехмесячным контрактом для двух тысяч солдат и офицеров. Он остановился в Бахалле на Культисе, чтобы сообщить экзотийцам, что их долг уже начинает погашаться.– Мои поздравления, – сказал Мондар. – У Валько репутация человека, с которым неимоверно трудно иметь дело. Вы много усилий приложили, чтобы его убедить?
– Убеждать никого не пришлось, – ответил Клетус. – Прежде чем ему писать, я изучил ситуацию на Ньютоне на предмет возможных обид и недовольства. Стибнитовые шахты, которые являются по сути единственным местным источником сурьмы на Ньютоне, показались мне идеальным предметом для переговоров. В своем письме к нему я расписал все преимущества наших войск после новой подготовки, которые как раз могут проявляться в подобной ситуации, но даже не упомянул о стибнитовых шахтах. Конечно, он не мог не связать информацию, которую я ему дал, со своей болезненной проблемой.
Думаю, он решил нанять нас для того, чтобы вернуть себе эти шахты, еще до того, как встретился со мной. Если бы я не затронул эту тему, он сделал бы это сам.
Мондар восхищенно улыбнулся и покачал головой.
– И вы воспользовались его хорошим настроением, чтобы попросить его рассмотреть план строительства электростанции на Маре?
– Да, – подтвердил Клетус. – Вам придется направить к ним представителя для подписания документов, но думаю, он сам будет из кожи вон лезть, чтобы подписать договор.
Улыбка исчезла с лица его собеседника.
– Вы хотите сказать, что он серьезно заинтересовался проектом? – изумился Мондар. – Его привлекло предложение поставить ценное оборудование и специалистов просто в обмен на надежду получить прибыль в далеком будущем?
– Он не просто заинтересовался, – поведал Клетус. – Вы увидите, что он довольно решительно настроен ни в коем случае не упустить этот шанс. Вы даже сможете поставить дополнительные условия.
– Я не могу этому поверить, – воскликнул Мондар. – Во имя вечности, как вам удалось добиться невозможного?
– Это в общем-то оказалось нетрудно, – ответил Клетус. – Как вы сами сказали, с этим человеком тяжело иметь дело – но только, если сила на его стороне. После того, как наш разговор о дорсайцах был закончен, я начал с намека на то, что направляюсь на Землю, где у меня есть кой-какие связи, благодаря которым я надеюсь получить у Альянса средства, необходимые для строительства электростанции на Маре. Конечно, он заинтригован – думаю, сначала возможностью получить такую же помощь от Альянса для Ньютона. Но затем я как бы между прочим упомянул о некоторых финансовых выгодах, которые со временем получит Альянс в обмен на свою помощь, и, похоже, заставил его задуматься.
– Да, – пробормотал Мондар. – Аппетит Ньютона в том, что касается доходов, нельзя назвать плохим.
– Вот именно, – подхватил Клетус. – И как только он показал этот аппетит, я понял, что он у меня на крючке. Я продолжал заманивать его дальше и дальше, пока он не признался, что Передовые Объединенные Сообщества, возможно, и сами могут заинтересоваться тем, чтобы внести свою долю в этот проект – например, поставить двадцать процентов оборудования или такое же количество квалифицированного персонала в обмен на не более чем пятилетнюю закладную на собственность здесь, на Бахалле.
– Он так и сказал? – Мондар задумался. – Конечно, это крутая цена, но учитывая, что наши шансы на получение денег у Альянса практически равны нулю...
– Именно так я ему и сказал, – перебил его Клетус. – Цена слишком крутая, до смешного крутая. Фактически, я рассмеялся ему в лицо.
– Рассмеялись? – взгляд Мондара стал жестоким. – Клетус, это было неразумно. Подобное предложение от председателя Совета Ньютона...
– ...Едва ли можно назвать серьезным, что я откровенно и высказал ему это, – закончил фразу Клетус. – Вряд ли я бы взял на себя миссию передать вам такое оскорбительное предложение. Я объяснил ему, что у меня есть обязательства перед моими дорсайцами поддерживать хорошие отношения с правительствами всех независимых колоний в новых мирах. Я выразил сомнение, стоило ли мне вообще упоминать в разговоре с ним это дело. Меня ведь уполномочили говорить об этом только с моими близкими знакомыми на Земле.
– И он это стерпел? – Мондар смотрел на Клетуса во все глаза.
– Он не только стерпел это, – ответил Клетус. – Он стал извиняться и сделал более реальное предложение. Однако я продолжал говорить о своих сомнениях, а он все продолжать менять свои условия, пока наконец не изъявил желание поставить все необходимое оборудование плюс нужное количество квалифицированных специалистов для пуска электростанции. Я наконец – с неохотой – согласился передать это предложение вам, прежде чем отправлюсь на Землю.
– Клетус! – глаза Мондара загорелись. – Вы провернули блестящую операцию!
– Пока нет, – возразил Клетус. – Ньютонианцы все еще требовали собственность Бахаллы в качестве залога плюс закладную на саму электростанцию. Я должен был улетать на следующий день, и рано утром, перед стартом отправил ему послание, в котором говорилось, что ночью я все обдумал и теперь абсолютно не сомневаюсь в том, что Альянс с радостью согласится финансировать проект, потребовав закладную только на саму станцию. Я решил все-таки отклонить его предложение, – написал я, – и отправляюсь прямиком на Землю.
Мондар медленно выдохнул.
– Имея в руках такое предложение, – сказал он, и тон, с каким он проговорил эти слова, показался бы горьким, если бы их произнес не экзотиец, – вы рискнули пойти на такой блеф!
– Никакого особенного риска не было, – запротестовал Клетус. – К этому времени он уже успел убедить себя купить этот проект любой ценой.
Мне кажется, я мог бы даже получить от него еще больше, если бы заранее не сказал об условиях Альянса. Так что вам остается только послать кого-нибудь на Ньютон, чтобы подписать документ.
– Вы можете быть уверены, что мы не станем тратить время зря, – обрадовался Мондар. – Мы ваши должники, Клетус. Полагаю, вы это понимаете.
– Было бы странно, если бы я этого не заметил, – сказал Клетус серьезно. – Но я надеюсь, что экзотийцы и дорсайцы имеют более надежные основы дружеских отношений, чем просто взаимные одолжения.
Он вернулся на Дорсай через восемь дней по корабельному времени. Две тысячи солдат, нанятых Ньютоном, уже были готовы к отправке. Из них только пятьсот прошли переподготовку. Остальные полторы тысячи составляли хорошие наемные войска с Дорсая, еще не получившие специальную подготовку. Однако этот факт не имел особого значения, так как, согласно предположениям Клетуса, они отправлялись, можно сказать на прогулку.
Однако, прежде чем через три дня отправляться с ними на Ньютон, надо было довести до конца еще одно дело – брак с Мелиссой. Переговоры в Бахалле и на Ньютоне задержали его. В результате он прибыл – сообщив заранее, что успеет на церемонию, даже если ему придется украсть для этого корабль, – за сорок минут до назначенного времени. Но первое, что он услышал, – это то, что все его старания и спешка были напрасны.
– Она говорит, что передумала, вот и все, – тихо сообщил ему Ичан Хан, когда они остались одни в столовой. Глядя поверх напряженного плеча Ичана, Клетус видел футах в тридцати от них, как священник его армии, вместе с другими гостями ест и пьет, не подозревая о внезапном радиальном изменении планов. Среди приглашенных были старые близкие друзья Ичана и довольно многочисленные новые, но уже не менее близкие друзья Клетуса.
Преданность наемников нелегко завоевать, но однажды завоеванные, они оставались на всю жизнь. Список приглашенных готовил Клетус, его друзья составили в этом списке большинство гостей.
– У нее появились какие-то сомнения, – растерянно продолжал Ичан. – Она говорит, что должна увидеть тебя. Я ее не понимаю. Раньше я ее понимал, до де Кастри... – он замолчал. – А теперь нет.
– Где она? – спросил Клетус.
– В саду. В конце сада, за кустами, в беседке, – объяснил Ичан.
Клетус повернулся и вышел через дверь, ведущую из столовой прямо на улицу, и пошел в сторону сада.
Когда он оказался вне поля зрения Ичана, он сделал круг и пошел к парковочной площадке, где стояла взятая напрокат машина, на которой он прилетел из Форали.
Открыв машину, он достал дипломат и открыл его. Внутри лежала его портупея с пистолетом. Он одел портупею, оставив кобуру открытой. Затем направился назад к саду.
Он нашел ее там, где говорил Ичан. Она стояла спиной к нему, положив руки на перила и глядя сквозь кусты на далекие вершины гор. При звуке его шагов по деревянному полу беседки, она повернулась к нему.
– Клетус! – воскликнула она. Цвет ее лица и его выражение были обычными, но чувствовалось, что она нервничает. – Отец тебе сказал?
– Да, – ответил он, останавливаясь перед ней. – Ты должна пойти в дом и переодеться. Иначе тебе придется участвовать в церемонии в таком виде, как сейчас.
Ее глаза слегка расширились, во взгляде появилась неуверенность.
– Участвовать в церемонии? Клетус, ты что, не был в доме? Я думала, ты уже поговорил с отцом...
– Я поговорил, – ответил он.
– Тогда... – она непонимающе смотрела на него. – Клетус, ты разве не понял, что он сказал? Я ведь сказала ему: все не так! Просто не так – и все. Я не знаю, что именно не так, но я не выйду за тебя замуж!
Клетус посмотрел на нее. И когда она снова подняла глаза, ее выражение изменилось. Такое выражение Клетус видел у нее только один раз.
Это было, когда он вылез живым из канавы, в которой притворился мертвым, чтобы уничтожить пистолетом «дэлли» ньюлендских партизан, напавших на их бронированную машину на пути в Бахаллу.
– Ты не... ты же не думаешь... – начала она почти шепотом, но ее голос тут же стал твердым, – ...что можешь силой заставить меня выйти за тебя замуж?
– Церемония состоится, – отрезал он.
Она вздрогнула, не веря своим глазам.
– Ни один дорсайский священник не обвенчает нас против моей воли.
– Мой армейский священник сделает это, если я прикажу, – возразил Клетус.
– Обвенчает дочь Ичана Хана? – вдруг взорвалась она. – И что же, по-твоему, мой отец будет стоять неподвижно и наблюдать за тем, что происходит?
– Очень надеюсь на это, – ответил Клетус, так медленно и многозначительно произнося слова, что на секунду краска бросилась ей в лицо, но тут же снова покинула его.
Мелисса стояла бледная, словно в шоке.
– Ты... – ее голос задрожал, и она замолчала.
Дочь офицера, она не могла не заметить что среди приглашенных на бракосочетание оказалось вдвое больше тех, кто был связан с Клетусом, чем друзей ее отца. Но в ее глазах устремленных на него, все еще стояло изумление. Она искала в его лице что-нибудь, указывающее на то, что сейчас с ней говорил настоящий Клетус.
– Но ты ведь не такой. Ты не... – ее голос снова сорвался. – Отец твой друг!
– Ты должна стать моей женой, – твердо заявил Клетус.
Ее взгляд впервые упал на пистолет в его незастегнутой кобуре.
– О боже! – она закрыла руками лицо. – А я думала, Доу жестокий... Я никогда не соглашусь. Когда священник спросит меня, согласна ли я стать твоей женой, я скажу «нет».
– Ради отца, – сказал Клетус, – надеюсь, ты не сделаешь этого?
Ее руки безвольно упали вниз. Она стояла, словно в трансе.
Клетус сделал шаг к ней, взял за руку и повел ее через сад, через калитку в ограде и дальше – в столовую. Она не сопротивлялась. Ичан был все еще там и быстро повернулся к ним, когда они вошли. Он поставил стакан и сделал шаг навстречу.
– А вот и вы! – воскликнул он. Его взгляд задержался на дочери. – Мелли! Что случилось?
– Ничего, – ответил Клетус. – В конце концов оказалось, что никаких проблем нет. Мы собираемся обвенчаться.
Взгляд Ичана метнулся к Клетусу.
– Правда? – его глаза мгновение смотрели в глаза Клетуса, затем снова вернулись к Мелиссе. – Это так, Мелли? Все в порядке?
– Все в порядке, – ответил Клетус. – Скажите священнику, что мы уже готовы.
Ичан не шевельнулся. Его взгляд скользнул вниз и остановился на пистолете, висевшем на бедре Клетуса. Он снова посмотрел на Клетуса, затем на Мелиссу.
– Я хочу услышать твой ответ, Мелли, – медленно сказал он. Его глаза стали серыми, как сталь. – Ты мне еще не сказала, что все в порядке.
– Все в порядке, – произнесла она, едва шевеля губами. – Отец, это ведь твоя идея, чтобы я вышла замуж за Клетуса, не так ли?
– Да, – подтвердил Ичан.
Казалось, в выражении его лица все оставалось прежним, но неожиданно он весь как-то изменился, словно все эмоции исчезли, остались только спокойствие, решимость и целенаправленность. Он сделал шаг вперед и теперь стоял почти между ними, глядя прямо в лицо Клетуса.
– Но, возможно, я ошибался, – продолжил он.
Его правая рука легла на руку Клетуса там, где она сжимала запястье Мелиссы. Пальцы Ичана сжали большой палец Клетуса, словно хотели сломать его.
Клетус слегка прикоснулся другой рукой к кобуре с пистолетом.
– Пошли, – мягко сказал он Ичану.
Они оба были смертельно спокойны. На какую-то долю секунду все замерли, затем Мелисса встала между ними лицом к отцу и спиной к Клетусу, все еще не отпустившему ее руку, которая теперь оказалась заведенной за спину.
– Отец! Что с тобой случилось? Я думала, ты будешь счастлив, если мы поженимся!
Клетус отпустил наконец ее руку, и она тут же прижала ее к груди. Ее плечи высоко поднимались в такт глубоким вздохам. Какое то мгновение Ичан тупо смотрел на нее, затем в его взгляде появилось замешательство и тревога.
– Мелли, я думал... – он запнулся и замолчал.
– О чем, отец?
Он бросил на нее полный смятения взгляд.
– Я не знаю! – вдруг неожиданно взорвался он. – Я тебя не понимаю, девочка. Я совсем тебя не понимаю.
Ичан повернулся и зашагал назад к столу, на который поставил свой стакан. Он взял его и осушил одним глотком.
Мелисса подошла к нему и на секунда обняла за плечи, прижавшись головой к его голове. Затем повернулась к Клетусу и прикоснулась холодными пальцами к его запястью. Ее глаза казались странно глубокими, и в них уже не было ни гнева ни отчаяния.
– Пошли, Клетус, – сказала она спокойно. – Нам нужно начинать церемонию.
Прошло несколько часов, прежде чем они смогли остаться наедине. Гости проводили их до спальни хозяина в новом, недавно построенном Грим-хаузе, и только когда дверь за Клетусом и Мелиссой захлопнулась, они наконец покинули здание, и эхо их смеха и веселых голосов стихло.
Мелисса устало села на край огромной кровати. Она подняла глаза на Клетуса, который все еще стоял.
– Скажи, чего ты добиваешься? – спросила она.
Он посмотрел на нее. Тот момент, который он предвидел, когда предлагал ей выйти за него замуж, настал. Он собрал все свое мужество, чтобы достойно встретить его.
– Это будет только формальный брак, – заявил он. – Через пару лет ты сможешь его аннулировать.
– Зачем же ты тогда вообще женился на мне? – в ее голосе не чувствовалось ни упрека, ни неприязни.
– Де Кастрис вернется в новые миры не позже чем через год, – сказал он. – Он просил тебя перед этим прилететь на Землю. Выйдя за меня замуж, ты потеряла гражданство Земли. Теперь ты дорсайка. Ты не имеешь права к нему лететь, для этого тебе понадобилось бы аннулировать наш брак и подать прошение о восстановлении гражданства Земли. Но ты не можешь аннулировать этот брак, не сказав Ичану, что я заставил тебя выйти за меня силой. Ты знаешь, что произойдет в этом случае, ты ведь пару часов назад согласилась на церемонию, чтобы этого избежать.
– Я бы никогда не позволила вам двоим убить друг друга, – сказала она. Голос ее звучал странно.
– Нет. И теперь тебе придется два года подождать. После этого ты будешь свободна.
– Но почему? – спросила она. – Почему ты это сделал?
– Ичан последовал бы за тобой на Землю, – ответил Клетус. – На это и рассчитывал Доу. А как раз этого я не могу допустить. Мне нужен Ичан для того, что мне предстоит сделать.
В течение разговора его взгляд был все время направлен на нее, но, произнося последнюю фразу, он отвел глаза. Теперь он смотрел в высокое, наполовину закрытое шторами окно в дальнем конце спальни на вершины гор, уже исчезавшие в туманной дымке начинавшегося дождя, который через несколько дней перейдет в первый осенний снег.
Мелисса долго молчала.
– Значит, – решилась она наконец, – ты никогда меня не любил?
Он открыл было рот, чтобы сказать ей все, но в последнюю секунду с его губ слетели совсем не те слова, которые он собрался произнести.
– Разве я когда-нибудь говорил тебе о любви? – спросил он и, повернувшись, вышел из комнаты, прежде чем она успела произнести хоть слово.
Когда он закрыл дверь, за его спиной стояла мертвая тишина.
Глава 20
На следующее утро Клетус занялся подготовкой экспедиционных сил дорсайцев, которых он должен был отправить на Ньютон. Несколько дней спустя, когда он сидел в своем кабинете, вошел Арвид и сказал, что в приемной ждет новый эмигрант на Дорсай, наемный офицер, который хочет с ним поговорить.
– Думаю, вы помните его, сэр, – добавил Арвид, глядя на Клетуса несколько мрачно. – Бывший лейтенант Экспедиционных Сил Альянса Вильям Атье.
– Атье? – переспросил Клетус. Он сдвинул бумаги, лежавшие перед ним на столе, в сторону. – Пусть войдет.
Арвид вышел из кабинета. Через несколько секунд в дверь неуверенно вошел Билл Атье, которого Клетус видел в последний раз на вокзале космопорта, когда тот, пьяный, пытался перекрыть ему дорогу. Лейтенант был одет в коричневую форму дорсайских наемников. На том месте, где когда-то красовались лейтенантские нашивки, сейчас были нашивки офицера, проходящего испытательный срок.
– Входите, – пригласил его Клетус. – И закройте за собой дверь.
– Очень любезно с вашей стороны принять меня, сэр, – медленно проговорил Атье. – Думаю, вы не ожидали, что я появлюсь вот так...
– Напротив, – ответил Клетус. – Я вас ждал. Садитесь.
Он показал на стул напротив своего стола. Атье нерешительно сел.
– Я не знаю, как перед вами извиняться... – начал он.
– Тогда и не извиняйтесь, – сказал Клетус. – Как я понимаю, ваша жизнь изменилась.
– Изменилась! – глаза Атье загорелись. – Сэр, вы помните вокзал Бахаллы... Я вернулся к себе, приняв решение. Я собирался прочитать все, что вы когда-либо написали, – прочесывать все мелким гребнем, пока не найду какую-нибудь ошибку, что-то не правильное, что я смог бы использовать против вас. Вы сказали, что не надо извиняться, но...
– И это действительно так... – сказал Клетус. – Продолжайте. Что еще вы хотели мне сказать?
– Ну я... вдруг начал понимать, все это... – снова заговорил Атье. – Ваши теории стали обретать смысл для меня, и я принялся выискивать все, что еще можно было найти по военному искусству в той библиотеке в Бахалле. Но то, что я нашел, не содержало ничего нового для меня. Только ваши книги были другими... Они мне открыли глаза!
Клетус улыбнулся.
– Да, да, не смейтесь! – воскликнул Атье. – Я вот что имею в виду. У меня всегда были проблемы с математикой, я не кончал Академии, вы это знаете. Я попал в армию в результате одной из программ подготовки офицеров резерва и всегда пропускал в учебниках те места, где начиналась математика. Я делал так, пока однажды не наткнулся на геометрию твердых тел. И тогда вдруг все цифры и формулы сошлись в одно целое, и это было прекрасно. Ну, вот так я понял ваши работы, сэр. Совершенно неожиданно искусство и наука военной стратегии слились. И все то, о чем я мечтал в детстве, о великих подвигах, – вдруг стало возможным. И не только в военном деле, но и в любой области.
– Вы увидели это в моих книгах? – улыбнулся Клетус.
– Увидел! – Атье медленно вытянул руку вверх и сжал пальцы в кулак. – Я увидел это так, словно оно лежало передо мной. Сэр, никто не знает, что вы сделали в этих трех написанных вами томах. Никто этого не ценит, а ведь дело не только в том, что ваша работа предлагает сейчас, дело в том, что она предлагает в будущем.
– Спасибо, – кивнул Клетус. – Я рад слышать, что вы так думаете. А теперь – что я могу для вас сделать?
– Полагаю, вы догадываетесь, сэр, не так ли? – сказал Атье. – меня привели на Дорсай ваши книги. Но мне бы хотелось стать просто одним из ваших солдат. Я хочу быть рядом с вами, чтобы продолжать учиться у вас. О, я знаю, что в вашем штате для меня сейчас нет места, но если бы вы имели меня в виду...
– Думаю, место для вас найдется, – пообещал Клетус. – Как я уже сказал, я вас в общем-то ждал. Идите к Арвиду Джонсону и скажите ему, что я приказал взять вас в качестве помощника. Мы пока отложим полную переподготовку, и вы сможете отправиться с группой, которую мы посылаем по контракту на Ньютон.
– Сэр... – у Атье не было слов.
– Значит, пока все, – сказал Клетус, снова придвигая к себе бумаги, с которыми работал. – Вы найдете Арвида в приемной.
Он вернулся к работе.
Через две недели отряд дорсайцев высадился на Ньютоне, с ними был Билл Атье.
– Надеюсь, – сказал Артур Валько несколько дней спустя, когда вечером они с Клетусом наблюдали за отрядом на плацу, – ваша уверенность в себе имеет основания, маршал. – В голосе Председателя Комитета Передовых сообществ Ньютона послышалось нечто вроде насмешки, когда он произнес звание, которое Клетус себе выбрал в результате общего пересмотра организационных структур и офицерских званий в новой армии дорсайцев.
Красное солнце Ньютона садилось за горизонт, флаг был уже наполовину спущен, так как майор Свахили отпустил солдат. Клетус повернулся и посмотрел на худого лысеющего ньютонианца.
– Чрезмерная уверенность в себе, – сказал он, – недостаток тех, кто не знает своего дела.
– А вы знаете? – полюбопытствовал Валько.
– Да, – коротко ответил Клетус.
Валько натянуто рассмеялся, ссутулив худые плечи, словно пытаясь спрятаться от северного ветра, дующего со стороны леса, который начинался прямо за городской чертой Деброя. Этот лес сплошной стеной протянулся на север более чем на две сотни миль до самых стибнитовых шахт и брозанского городка Вотершед.
– Двух тысяч человек может оказаться достаточно для того, чтобы занять эти шахты, – сказал он. – Но наш контракт предусматривает, что вы будете удерживать шахты три дня, до тех пор, пока вас не сменят ньютонианские войска. А брозанцы могут двинуть на вас десятитысячную регулярную армию меньше чем через сутки. Как ваши люди собираются с ними справиться, один против пятерых, я не знаю.
Флаг уже совсем спустили, и майор Свахили приказал своему адъютанту отпустить последних еще оставшихся на плацу солдат.
– Вам и не надо знать, – заметил Клетус. – Ваше дело – подписать со мной контракт, в котором будет указано, что мы получим наше жалование только после того, как контроль над шахтами будет передан вашим войскам. А вы это уже сделали. В случае нашего поражения, ваши Передовые Объединенные Сообщества не понесут никаких финансовых потерь.
– Возможно, нет, – ответил Валько зло. – Но на карту поставлена моя репутация.
– Моя тоже, – весело ответил Клетус.
Валько фыркнул и ушел. Секунду Клетус смотрел ему вслед, затем направился к зданию, стоявшему на самой окраине городка Деброя в тени леса, где был устроен временный штаб дорсайских сил. Там, в комнате, полной карт, он нашел ожидавших его Свахили и Арвида.
– Посмотрите сюда, – предложил он, подводя их обоих к главной рельефной карте, на которой была изображена широкая лента леса с Деброем на одном конце и стибнитовыми шахтами вокруг Вотершеда на другом. Двое мужчин наклонились над тем местом, где был обозначен Деброй. – Валько и его люди ожидают, что мы будем болтаться здесь неделю-другую, прежде чем начнем что-нибудь делать. Если брозанские шпионы следят за ситуацией, они придут к тому же выводу. Но мы не будем терять времени. Майор...
Он посмотрел на Свахили, который, наклонив свое черное, покрытое шрамами лицо над картой, с интересом слушал Клетуса.
– Думаю, вы помните его, сэр, – добавил Арвид, глядя на Клетуса несколько мрачно. – Бывший лейтенант Экспедиционных Сил Альянса Вильям Атье.
– Атье? – переспросил Клетус. Он сдвинул бумаги, лежавшие перед ним на столе, в сторону. – Пусть войдет.
Арвид вышел из кабинета. Через несколько секунд в дверь неуверенно вошел Билл Атье, которого Клетус видел в последний раз на вокзале космопорта, когда тот, пьяный, пытался перекрыть ему дорогу. Лейтенант был одет в коричневую форму дорсайских наемников. На том месте, где когда-то красовались лейтенантские нашивки, сейчас были нашивки офицера, проходящего испытательный срок.
– Входите, – пригласил его Клетус. – И закройте за собой дверь.
– Очень любезно с вашей стороны принять меня, сэр, – медленно проговорил Атье. – Думаю, вы не ожидали, что я появлюсь вот так...
– Напротив, – ответил Клетус. – Я вас ждал. Садитесь.
Он показал на стул напротив своего стола. Атье нерешительно сел.
– Я не знаю, как перед вами извиняться... – начал он.
– Тогда и не извиняйтесь, – сказал Клетус. – Как я понимаю, ваша жизнь изменилась.
– Изменилась! – глаза Атье загорелись. – Сэр, вы помните вокзал Бахаллы... Я вернулся к себе, приняв решение. Я собирался прочитать все, что вы когда-либо написали, – прочесывать все мелким гребнем, пока не найду какую-нибудь ошибку, что-то не правильное, что я смог бы использовать против вас. Вы сказали, что не надо извиняться, но...
– И это действительно так... – сказал Клетус. – Продолжайте. Что еще вы хотели мне сказать?
– Ну я... вдруг начал понимать, все это... – снова заговорил Атье. – Ваши теории стали обретать смысл для меня, и я принялся выискивать все, что еще можно было найти по военному искусству в той библиотеке в Бахалле. Но то, что я нашел, не содержало ничего нового для меня. Только ваши книги были другими... Они мне открыли глаза!
Клетус улыбнулся.
– Да, да, не смейтесь! – воскликнул Атье. – Я вот что имею в виду. У меня всегда были проблемы с математикой, я не кончал Академии, вы это знаете. Я попал в армию в результате одной из программ подготовки офицеров резерва и всегда пропускал в учебниках те места, где начиналась математика. Я делал так, пока однажды не наткнулся на геометрию твердых тел. И тогда вдруг все цифры и формулы сошлись в одно целое, и это было прекрасно. Ну, вот так я понял ваши работы, сэр. Совершенно неожиданно искусство и наука военной стратегии слились. И все то, о чем я мечтал в детстве, о великих подвигах, – вдруг стало возможным. И не только в военном деле, но и в любой области.
– Вы увидели это в моих книгах? – улыбнулся Клетус.
– Увидел! – Атье медленно вытянул руку вверх и сжал пальцы в кулак. – Я увидел это так, словно оно лежало передо мной. Сэр, никто не знает, что вы сделали в этих трех написанных вами томах. Никто этого не ценит, а ведь дело не только в том, что ваша работа предлагает сейчас, дело в том, что она предлагает в будущем.
– Спасибо, – кивнул Клетус. – Я рад слышать, что вы так думаете. А теперь – что я могу для вас сделать?
– Полагаю, вы догадываетесь, сэр, не так ли? – сказал Атье. – меня привели на Дорсай ваши книги. Но мне бы хотелось стать просто одним из ваших солдат. Я хочу быть рядом с вами, чтобы продолжать учиться у вас. О, я знаю, что в вашем штате для меня сейчас нет места, но если бы вы имели меня в виду...
– Думаю, место для вас найдется, – пообещал Клетус. – Как я уже сказал, я вас в общем-то ждал. Идите к Арвиду Джонсону и скажите ему, что я приказал взять вас в качестве помощника. Мы пока отложим полную переподготовку, и вы сможете отправиться с группой, которую мы посылаем по контракту на Ньютон.
– Сэр... – у Атье не было слов.
– Значит, пока все, – сказал Клетус, снова придвигая к себе бумаги, с которыми работал. – Вы найдете Арвида в приемной.
Он вернулся к работе.
Через две недели отряд дорсайцев высадился на Ньютоне, с ними был Билл Атье.
– Надеюсь, – сказал Артур Валько несколько дней спустя, когда вечером они с Клетусом наблюдали за отрядом на плацу, – ваша уверенность в себе имеет основания, маршал. – В голосе Председателя Комитета Передовых сообществ Ньютона послышалось нечто вроде насмешки, когда он произнес звание, которое Клетус себе выбрал в результате общего пересмотра организационных структур и офицерских званий в новой армии дорсайцев.
Красное солнце Ньютона садилось за горизонт, флаг был уже наполовину спущен, так как майор Свахили отпустил солдат. Клетус повернулся и посмотрел на худого лысеющего ньютонианца.
– Чрезмерная уверенность в себе, – сказал он, – недостаток тех, кто не знает своего дела.
– А вы знаете? – полюбопытствовал Валько.
– Да, – коротко ответил Клетус.
Валько натянуто рассмеялся, ссутулив худые плечи, словно пытаясь спрятаться от северного ветра, дующего со стороны леса, который начинался прямо за городской чертой Деброя. Этот лес сплошной стеной протянулся на север более чем на две сотни миль до самых стибнитовых шахт и брозанского городка Вотершед.
– Двух тысяч человек может оказаться достаточно для того, чтобы занять эти шахты, – сказал он. – Но наш контракт предусматривает, что вы будете удерживать шахты три дня, до тех пор, пока вас не сменят ньютонианские войска. А брозанцы могут двинуть на вас десятитысячную регулярную армию меньше чем через сутки. Как ваши люди собираются с ними справиться, один против пятерых, я не знаю.
Флаг уже совсем спустили, и майор Свахили приказал своему адъютанту отпустить последних еще оставшихся на плацу солдат.
– Вам и не надо знать, – заметил Клетус. – Ваше дело – подписать со мной контракт, в котором будет указано, что мы получим наше жалование только после того, как контроль над шахтами будет передан вашим войскам. А вы это уже сделали. В случае нашего поражения, ваши Передовые Объединенные Сообщества не понесут никаких финансовых потерь.
– Возможно, нет, – ответил Валько зло. – Но на карту поставлена моя репутация.
– Моя тоже, – весело ответил Клетус.
Валько фыркнул и ушел. Секунду Клетус смотрел ему вслед, затем направился к зданию, стоявшему на самой окраине городка Деброя в тени леса, где был устроен временный штаб дорсайских сил. Там, в комнате, полной карт, он нашел ожидавших его Свахили и Арвида.
– Посмотрите сюда, – предложил он, подводя их обоих к главной рельефной карте, на которой была изображена широкая лента леса с Деброем на одном конце и стибнитовыми шахтами вокруг Вотершеда на другом. Двое мужчин наклонились над тем местом, где был обозначен Деброй. – Валько и его люди ожидают, что мы будем болтаться здесь неделю-другую, прежде чем начнем что-нибудь делать. Если брозанские шпионы следят за ситуацией, они придут к тому же выводу. Но мы не будем терять времени. Майор...
Он посмотрел на Свахили, который, наклонив свое черное, покрытое шрамами лицо над картой, с интересом слушал Клетуса.