Диксон Гордон. Тактика ошибок

   – Нет, – подтвердил Клетус, улыбаясь. – Я, очевидно, не очень хороший актер.
   – Даже если бы вы и обладали актерским талантом, вы бы не смогли провести меня! Я умею чувствовать.
   Она слегка приподняла руку, расставила пальцы, словно хотела прикоснуться к его груди, но рука ее упала вниз, когда она заметила его любопытный взгляд.
   – Таких людей, как вы, я вижу насквозь. Но это неважно. Было бы плохо, если бы вы действительно оказались не в форме. Попытаться затеять игру с таким человеком, как Доу де Кастрис!
   – Это не совсем игра, – сказал Клетус серьезно.
   – Перестаньте! Мне хорошо известно, что профессиональные военные часто выглядят по-идиотски, когда они пытаются общаться с людьми, не принадлежащими к их собственному миру. Но медаль за доблесть для меня кое-что значит, хотя большинство гражданских и понятия не имеют, что это такое!
   Ее глаза поймали его взгляд, и она едва удержалась, чтобы не отвести их в сторону.
   – Вот почему я помогла вам уйти от него сейчас. Это единственная причина!.. Но я не собираюсь спасать вас снова!
   – Понятно, – ответил Клетус.
   – Так что теперь возвращайтесь в свою каюту и оставайтесь там! И с этого момента держитесь подальше от Доу де Кастриса. От отца и от меня тоже... Вы слышите, что я говорю?
   – Конечно, – наклонил голову Клетус. – Но, по крайней мере, позвольте мне проводить вас до вашей каюты.
   – Благодарю, не надо. Я сама смогу туда добраться.
   – А что если кто-нибудь вас увидит? Секретарю расскажут, что ваше головокружение как рукой сняло, как только вы переступили порог кают-компании.
   Она взглянула на него, повернулась и пошла вниз по коридору. Клетус в два шага догнал ее и пошел рядом.
   – Что касается профессиональных солдат, – заметил он мягко, – то не все они одинаковы.
   Она остановилась, резко повернула голову и взглянула ему в лицо, заставив тем самым остановиться и его.
   – Мне кажется, – проговорила она мрачно, – вы думаете, что мой отец никогда не был никем другим, кроме наемного солдата.
   – Конечно, нет, – ответил Клетус, – он был генерал-майором в Королевской армии Афганистана лет десять тому назад или около того. Не так ли?
   Она уставилась на него широко открытыми глазами.
   – Откуда вы знаете? – В ее голосе звучало изумление.
   – Военная история, даже недавняя военная история, входит в область моих интересов, – пояснил он. – Университетская Революция в Кабуле двенадцать лет назад, окончившаяся свержением правительства, – часть истории. В афганской армии не могло быть другого Ичан Хана. Должно быть, он эмигрировал с Земли через пару лет после перевода.
   – Он не должен был этого делать! – выпалила она. – Его просили остаться в армии, хотя Афганистан и отказался от своей независимости и стал вектором Коалиции. Но было кое-что еще... – она замолчала.
   – Что-то еще? – переспросил он.
   – Вам не понять!
   Она отвернулась и снова направилась вдоль коридора. Но, сделав несколько шагов, она заговорила, словно не могла удержаться...
   – Моя мать умерла. И... когда они стали выносить смертный приговор каждому, кто пел старый афганский гимн, он ушел в отставку. Вот тогда он и эмигрировал на Дорсай.
   – Понимаю, это новый мир. И потом там полно солдат, – сказал Клетус. – Наверно, вам было не слишком...
   – Они приняли его на службу в должности капитана – капитана в наемном батальоне, – ее глаза вспыхнули. – И с тех пор, за десять лет, ему удалось выслужиться только до полковника. Им он и останется, потому что наемные солдаты Дорсая могут получить под командование самое большее полк. Того, что ему платят, нам хватает лишь на самое необходимое. У нас не остается достаточно денег для того, чтобы посетить Землю, не говоря уже о том, чтобы снова там поселиться. Разве что Экзотика или кто-нибудь другой оплачивает дорогу на Землю, если мы направляемся туда по какому-нибудь официальному делу.
   – Понятно, – сочувственно произнес Клетус. – Но вы ошибаетесь, пытаясь поправить дела при помощи де Кастриса. Он не имеет того влияния, на какое вы надеетесь.
   – Поправить дела... – Она повернула голову и твердо посмотрела на него. Лицо ее вдруг ужасно побледнело.
   – Ну да, – кивнул Клетус. – Теперь я понял, почему вы оказались за его столом. Вы были еще несовершеннолетней, когда ваш отец эмигрировал на Дорсай. Следовательно, вы должны иметь двойное гражданство: Коалиции и Дорсая. Вы имеете право вернуться и жить на Земле в любое время, когда захотите воспользоваться вашим гражданством Коалиции. Но ваш отец может быть репатриирован только по особому политическому разрешению, которое очень трудно получить. Либо вы, либо он, должно быть, думаете, что де Кастрис может вам в этом помочь...
   – Отец не имеет к этому никакого отношения! – В ее голосе звучала злость. – За кого вы его принимаете?
   Он посмотрел на нее.
   – Да, конечно, – сказал он. – Это была ваша идея. Он принадлежит не к тому типу людей. Я вырос на Земле в семье военного, и ваш отец напомнил мне некоторых генералов, моих родственников. Фактически, если бы я не собирался быть художником...
   – Художником? – Она заморгала от тебя неожиданной информации.
   – Да, – кивнул Клетус с несколько натянутой улыбкой. – Я как раз начал зарабатывать себе на жизнь этим занятием, когда подоспел призыв, под который я попадал. В конце концов я решил идти в Военную академию Альянса, как того всегда хотела моя семья. Затем меня ранили, и я вдруг обнаружил, что мне нравится теория военного искусства. Так что живопись осталась в прошлом.
   Он говорил, а она автоматически остановилась перед одной из дверей, идущих вдоль длинного узкого коридора. Но Мелисса не пыталась ее открыть.
   Вместо этого она стояла, во все глаза глядя на него.
   – Почему же вы бросили преподавание в академии? – спросила она.
   – Кто-то же должен делать жизнь безопасной для таких ученых, как я, – весело заявил он.
   – Делая де Кастриса своим личным врагом? – скептически поинтересовалась она. – Вас ничему не научило то, что он сразу понял вашу игру с чашками и кубиками сахара?
   – Но он не понял, – запротестовал Клетус. – Хотя я должен признать, что он очень искусно скрыл этот факт.
   – Он скрыл?
   – Конечно, – подтвердил Клетус. – Он поднял первую чашку, будучи чересчур уверенным в себе, не сомневаясь, что сможет взять под контроль мою игру. Когда он увидел первый кубик, то подумал, что это я ошибся, а не он. Когда же это произошло во второй раз, его мнение несколько изменилось, но он был еще настолько уверен в себе, что попробовал в третий раз. И вот, когда он перевернул третью чашку, он наконец осознал тот факт, что его игра полностью под контролируется мною. Поэтому ему пришлось искать повод для того, чтобы прекратить игру и отказаться делать выбор в четвертый раз.
   – Все было не так, – она недоверчиво покачала головой. – Вы перекручиваете то, что произошло, чтобы все выглядело так, как вы хотите.
   – Нет, – возразил Клетус. – Это де Кастрис все намеренно перекрутил, весьма правдоподобно объяснив, почему он не станет поднимать чашку в четвертый раз. Только все дело в том, что это ложное объяснение. Он знал, что какую бы чашку он ни поднял, под ней окажется кусочек сахара.
   – Откуда?
   – Конечно же, под всеми тремя чашками были кубики сахара, – ответил Клетус. – Доставая один кусочек из сахарницы, я незаметно прихватил еще два. То, что игра свелась к тому, чтобы не попасть на кубик, вместо того, чтобы его найти, поначалу сбило де Кастриса с толку. Но когда дело дошло до четвертой попытки, он, вероятно, об этом догадался. Однако было уже поздно об этом заявлять: он выглядел бы глупо, так как к тому времени уже трижды сыграл. А люди, подобные де Кастрису, не могут себе позволить выглядеть глупо.
   – Но зачем вы это делали? – вскричала Мелисса. – Почему вы хотите таким образом нажить себе врага?
   – Мне необходимо заинтересовать его, – объяснил Клетус, – он мне нужен. Но я не смогу защищаться, если не разозлю его до такой степени, что он нанесет удар. И только успешно продолжая отражать каждую его попытку нападения, я наконец смогу овладеть его вниманием. Теперь вы понимаете, – добавил он, – почему вы должны беспокоиться о своих собственных отношениях с де Кастрисом, а не волноваться обо мне? Я умею контролировать события. Вы же...
   – Вы... – Неожиданно она резко повернулась и рывком распахнула дверь. – Вы полный... Идите и продолжайте ваши игры с Доу. Пусть из вас сделают отбивную. Надеюсь, что так и будет. Только держитесь подальше от меня... и от моего отца. Вы слышите?
   Он посмотрел на нее, и словно легкая тень чего-то, похожего на боль, скользнула по его лицу.
   – Конечно, – ответил он, делая шаг назад. – Если вы именно этого хотите.
   Она вошла в свою каюту, захлопнув за собой дверь. Секунду он стоял, разглядывая ее гладкую поверхность. На какое-то мгновение, когда Мелисса была рядом, стена, отделяющая его от остальных, и которую он сам воздвиг вокруг себя много лет назад, обнаружив, что другие его не понимают, готова была рухнуть. Но теперь она снова обрела крепость и непроницаемость.
   Клетус сделал короткий глубокий вдох, похожий на вздох.
   Развернувшись, он пошел по коридору в направлении своей каюты.

Глава 4

   Последующие четыре дня Клетус тщательно избегал встреч с Мелиссой и ее отцом. Его же, в свою очередь, полностью игнорировали де Кастрис и Петер Тэн. Мондар, напротив, стал его хорошим приятелем – событие, которое Клетус находил не только приятным, но и интересным.
   На пятый день полета космический лайнер вышел на парковочную орбиту вокруг Культиса. Подобно своей планете-близнецу Маре, Культис представлял собой зеленую теплую планету с тающими ледяными шапками и лишь двумя большими континентальными массами, северной и южной, как это было на Земле во времена Гондваны. Космические лодки из главных городов различных колоний Культиса стали прибывать к лайнеру для того, чтобы забрать пассажиров.
   Словно предчувствуя что-то неладное, Клетус попытался позвонить в штаб Альянса в Бахалле, чтобы сообщить о своем прибытии и передать информацию. Но линия связи космос-планета была занята группой, направлявшейся в Ньюленд и сейчас расположившейся в холле перед шлюзовым отсеком. В результате небольшого расследования Клетусу удалось выяснить, что это Петер Тэн был постоянно на связи с Культисом по поручению Доу де Кастриса. Предчувствие Клетуса переросло в подозрение. Один из этих звонков вполне вероятно мог касаться его.
   Отойдя от телефона, он осмотрелся вокруг и заметил синюю форму Мондара, стоявшего у закрытого люка переходного отсека в нескольких шагах от Мелиссы и Ичан Хана. Клетус быстро направился к экзотийцу.
   – Телефоны заняты, – сказал Клетус. – А мне бы хотелось получить предварительные инструкции в штабе Альянса. Скажите мне, в окрестностях Бахаллы в эти дни ньюлендскими партизанами введутся какие-либо боевые действия?
   – Прямо перед парадным входом, – ответил Мондар. Он пристально посмотрел на Клетуса. – А в чем дело? Вспоминаете, как вы поразили Доу за обедом в первый день полета?
   – А... это? – Клетус поднял брови. – Вы хотите сказать, что де Кастрис не ленится превращать каждого незначительного полковника, встреченного им, в цель для атаки со стороны партизан?
   – Не каждого, конечно, – улыбался Мондар. – Но в любом случае, у вас нет причины для тревоги. Вы отправитесь в Бахаллу со мной, Мелиссой и Ичан Ханом в штабной машине.
   – Это успокаивает, – произнес Клетус, но мысли его были о другом.
   Если де Кастрис полностью разгадал игру Клетуса, то Мондар, безусловно, тоже кое-что понял. И это хорошо. Разработанная Клетусом тактика могла заинтересовать только человека очень острого ума, способного предвидеть преимущества ее применения, невидимые менее проницательным людям. Таким умом обладал де Кастрис, ум же Мондара был тоже достаточно глубок, что могло сделать его полезным для контроля за ее действием.
   Раздался звук гонга.
   «Швартуется челночный корабль на Бахаллу, – прогудел из динамика в стене голос старшего помощника. – К переходному отсеку швартуется челночный корабль на Бахаллу. Всем пассажирам, отправляющимся на Бахаллу, быть готовыми к посадке...»
   Клетус почувствовал, как его толкнули вперед, когда, обнажая яркий металл туннеля, ведущего в шаттл, открылся люк.
   Толпа разделила его и Мондара.
   Шаттл представлял собой посудину, которая была чуть лучше, чем тесный и неудобный космоатмосферный автобус. Он ревел, трясся, дергался и наконец замер на круге разбитого коричневого бетона, окруженного зарослями деревьев с широкими листьями. Эти зеленые декорации, казалось, были расцвечены алыми и ярко-желтыми нитями.
   Выбравшись через дверь шаттла на яркий солнечный свет, Клетус отошел в сторону от толпы, чтобы сориентироваться.
   Если не считать маленького здания вокзала примерно в пятидесяти ярдах от посадочной площадки, самой площадки и шаттла, вокруг не было заметно никаких признаков человека. Со всех сторон их окружали джунгли, кроны деревьев уходили вверх более, чем на сто футов. Стоял обычный, довольно приятный тропический день.
   Клетус осмотрелся в поисках Мондара и внезапно вздрогнул от чего-то, похожего на бесшумный, воспринимаемый только эмоционально, удар грома.
   Теперь, испытав его, Клетус узнал это явление по описанию: «реориентационный шок» – реакция организма на совокупность факторов непривычной среды, которые обрушиваются все сразу. Его рассеянность в первую минуту, когда он ступил на поверхность и оказался среди почти земного пейзажа, усилила произведенный эффект.
   Вновь обретя способность воспринимать окружающее, он вдруг осознал, что небо здесь не голубое, а сине-зеленое. Солнце – больше и более густого желтого цвета, чем то, которое он привык наблюдать. Красные и желтые нити среди листвы оказались не цветами и не лианами, а цветными жилками, пронизывавшими сами листья. Воздух, густо наполненный ароматами, похожими на запах молотого мускатного ореха и скошенной травы, был тяжелым от влажности.
   А еще он вибрировал от едва слышного, но нестихающего хора насекомых и животных. Звуки были разнообразными и напоминали то высокие ноты в исполнении игрушечной флейты, то глухой грохот пустой бочки; но всем им была присуща чуждая голосам Земли скрипучесть.
   Даже сейчас, когда первый шок прошел, Клетус, пораженный воздействием незнакомых цветов, запахов и звуков, замер в оцепенении, из которого его вывело прикосновение Мондара.
   – Вон едет штабная машина.
   Мондар повел его вперед. Машина, о которой он говорил, появилась из-за здания вокзала. За нею следовал пассажирский автобус.
   – Или вы предпочитаете поехать на автобусе – с женщинами, гражданскими лицами и багажом?
   – Спасибо, нет. Я присоединюсь к вам, – ответил Клетус.
   – Тогда нам сюда, – сказал Мондар.
   Когда машины затормозили, Клетус пошел за Мондаром. Штабная машина представляла собой военный транспорт на воздушной подушке и с плазменным двигателем. Она могла снижаться, выпускать гусеницы и передвигаться по неровной местности, напоминая бронированный вариант спортивных автомобилей, используемых в охоте на крупного зверя. Ичан Хан и Мелисса уже сидели внутри, расположившись напротив друг друга. Впереди на открытом месте за пультом управления сидел круглолицый молодой военный, рядом с ним лежал пистолет «дэлли».
   Взбираясь на правый борт, Клетус с интересом взглянул на неуклюжее оружие. Он впервые видел, чтобы пистолет «дэлли» использовали в боевых действиях – хотя его учили обращаться с ним и он однажды даже стрелял из него, когда учился в академии. Этот гибрид, вернее чудовищная помесь различных видов оружия был первоначально предназначен для разгона демонстраций и абсолютно бесполезен в сражении: капля грязи могла заблокировать какую-нибудь нужную часть его сложного механизма в первые же тридцать минут битвы. Его название являлось производным от первоначального неофициального «дайл» (настрой) – пистолет, что доказывало наличие некоторого чувства юмора даже у снабженцев. При должной настройке он может выстрелить чем угодно, начиная с мелкой дроби и кончая тяжелой картечью.
   Вид этого непрактичного оружия дал толчок инженерному воображению Клетуса относительно его возможного нетрадиционного применения в неожиданных ситуациях.
   Раздалось шипение компрессора, тяжелое тело автомобиля поднялось над бетоном на четверть метра и заскользило на поддерживавшей его воздушной подушке. Впереди в стене джунглей открылся проезд. Через мгновение они уже мчались по узкой петляющей дороге, по обе стороны которой пролегали две глубокие наполненные травой канавы, безуспешно пытавшиеся сдержать натиск джунглей, сплошной стеной возвышавшихся вокруг них и образовывавших сплошную арку над их головами.
   – Меня удивляет, почему вы не выжигаете или не уничтожаете химикатами лес вдоль дороги, – сказал Клетус Мондару.
   – На важных военных направлениях мы так и делаем, – ответил посланник. – Но сейчас нам не хватает людей, а местная флора очень быстро восстанавливается. Мы пытаемся видоизменить земные злаковые или траву, чтобы вывести новые местные формы и посадить их вдоль дороги, но в лабораториях нам тоже не хватает людей.
   – Ситуация с пополнением тяжелая, – Ичан Хан дернулся и его рука, словно защищая, коснулась кончиков его седых нафабренных усов, когда автомобиль неожиданно наехал на гигантский корень, пробившийся из-под камней дороги, и был вынужден опустить гусеницы, чтобы перебраться через него.
   – Что вы думаете о пистолете «дэлли»? – спросил его Клетус. Слова слетали с губ в такт рывкам автомобиля.
   – Неверное направление в развитии малого оружия, – уже ровнее произнес полковник: корень остался позади, машина снова плавно приподнялась на воздушной подушке. – Все эти «дэлли» – пистолеты, ультразвуковые установки для выведения из строя или уничтожения компонентов в оружии врага – все это становится слишком сложным. И чем сложнее, чем труднее ситуация с поставками и тем тяжелее сохранять должную мобильность ударных сил.
   – В таком случае каков выход? – спросил Клетус. – Назад – к арбалетам, ножам и мечам?
   – Почему бы и нет? – В бесстрастном голосе Ичан Хана появились нотки энтузиазма. – Человек с арбалетом в удачно выбранной позиции в нужное время стоит корпусной тяжелой артиллерии, которая явится на полчаса позже или находится в десяти милях от места, где она нужна. Помните: «Не имея гвоздя, потеряли подкову...»?
   – «...Не имея подковы, потеряли лошадь. Не имея лошади, потеряли наездника.» – Клетус довел известную цитату до конца, и мужчины с симпатией посмотрели друг на друга.
   – У вас, должно быть, есть проблемы, связанные с подготовкой, – сказал Клетус задумчиво. – Я имею в виду на Дорсае. Должно быть, вам присылают людей с разным прошлым, а вам нужно воспитать солдата, которого можно использовать в самых разнообразных военных ситуациях.
   – Мы концентрируем свои усилия на подготовке основного вида войск, – ответил Ичан. – Кроме того, в нашу программу входит создание небольших мобильных, наносящих быстрые удары, групп. Их нанимают и используют в военных действиях. – Он кивнул в сторону Мондара. – До сих пор на их планете настоящий успех был достигнут только при обучении жителей Экзотики. Большинство нанимателей хотят втиснуть наших профессионалов в свои классические организационные рамки. Но это ведет к неэффективному использованию людей и подразделений. Это одна из причин наших споров с регулярной армией. Ваш командир, генерал Трейнор... – Ичан Хан замолчал. – Ну, не мне об этом говорить.
   Он резко прервал разговор, выпрямился и принялся рассматривать джунгли через прорези в металлических бортах машины. Затем поднял голову и позвал сидящего снаружи водителя.
   – Вы не заметили признаков чего-то необычного? – спросил он. – Мне не нравится возникшее у меня ощущение.
   – Нет, господин полковник, – крикнул водитель. – Спокойно, как в воскресный...
   Неожиданно раздался громоподобный грохот, который, казалось, окружил их со всех сторон. В это мгновение машина дернулась, Клетус почувствовал, как она переворачивается, и увидел, что в воздух взлетают комья земли.
   Глаза его на миг задержались на летящем в придорожную канаву водителя, который все еще держал в руках пистолет «дэлли»; только головы у него теперь не было.
   В ту же секунду автомобиль рухнул на землю, и на мгновение все вокруг смешалось и утратило всякий смысл.
   Затем неожиданно окружающее снова стало четким и ясным. Автомобиль лежал на правом боку, обнажив свой бронированный низ. Мондар уже натягивал магниевые ставни на заднее окно, а Ичан Хан пытался закрыть левую прорезь, которая теперь находилась у них над головой. Когда это было сделано, машина превратилась в темную металлическую коробку, и только несколько узких щелей светились вокруг бронированной секции за сидением водителя.
   – Подполковник, вы вооружены? – спросил Ичан Хан, доставая из-под мундира плоский маленький, стреляющий стрелами, пистолет и навинчивая на него длинный снайперский ствол.
   Пули, выстреливаемые спортивными ружьями, теоретически не военным, но способным стать смертельным в джунглях, оружием, уже начали со звоном отскакивать от брони автомобиля.
   – Нет, – мрачно ответил Клетус.
   Воздух в машине был затхлым, и запах скошенной травы и мускатного ореха стал непереносим.
   – Жалко, – вздохнул Ичан Хан.
   Он уже навинтил снайперский ствол, просунул дуло в одну из щелей и прищурился. Раздался выстрел и крупный, со светлой бородой, мужчина в маскировочном костюме вывалился из стены джунглей на дальней стороне дороги и замертво упал на землю.
   – В автобусе, когда он приблизится к нам, услышат стрельбу, послышался из темноты за спиной Клетуса голос Мондара. – Они остановятся и позвонят, чтобы прислали подмогу. Спасательный отряд может прибыть сюда по воздуху минут через пятнадцать после того, как в Бахалле узнают о нас.
   – Да, – спокойно подтвердил Ичан Хан и снова выстрелил.
   Послышался звук еще одного падающего тела, на этот раз невидимого.
   Оно рухнуло вниз с дерева неподалеку.
   – Возможно, они и успеют, – продолжил Ичан. – Странно, что эти партизаны не дали нам проехать, чтобы дождаться автобуса. Больше вещей, добычи внутри и менее защищен... Я бы не советовал вам высовываться, подполковник.
   Последняя фраза была адресована Клетусу, который яростно дергал ставни на правом борту автомобиля, пытаясь сдвинуть их в сторону. Машина завалилась на небольшой холм так, что если открыть заевшие ставни, мог появиться выход в сторону канавы, куда упал мертвый водитель. Клетус, кажется, намеревался выползти через него наружу.
   Спрятавшиеся в джунглях стрелки разгадали его намерения, и по бронированному днищу машины застучал град пуль. Однако ни одна из них не попала в открывшейся проем, так как угол наклона был слишком острым.
   Мелисса, которая вдруг поняла, что задумал Клетус, вцепилась в его руку.
   – Нет, – закричала она. – Это бесполезно! Водителю уже не поможешь. Его убило, когда разорвалась мина...
   – Да не в этом дело, – рявкнул Клетус. Перестрелка явно не способствовала проявления его хороших манер. – Когда он падал, «дэлли» шлепнулся вместе с ним.
   Вырвавшись из ее рук, он выполз из-под броневика, вскочил на ноги и рванулся к канаве, где лежало тело водителя. Окружающие джунгли взорвались выстрелами. Клетус споткнулся, подбегая к краю канавы, упал, покатился и исчез из виду. Мелисса вскрикнула, так как из канавы не послышалось ни звука, затем на секунду появилась рука, помахала и исчезла, затем снова повисла в воздухе, вытянувшись вверх как последний и отчаянный призыв о помощи.
   В ответ из джунглей прозвучал одинокий выстрел, пуля оторвала кисть.
   Кровь брызнула из раны, но руку не отдернули. И почти сразу же кровотечение остановилось: ни струи, ни пульсации – признаков, которые бы послужили свидетельством того, что сердце все еще бьется, все еще живет.
   При виде этого жуткого зрелища Мелисса задрожала, ее дыхание стало тяжелым и прерывистым. Оторвавшись от прицела Ичан Хан заметил это и на мгновение обнял ее за плечи.
   – Спокойно, девочка моя, – сказал он, сжал ее плечо и снова бросился к прорези, услышав новый взрыв выстрелов и звон пуль о броню. – Теперь в любую минуту они могут броситься на нас, – пробормотал он.
   Мондар, до этого сидевший в темноте, скрестив ноги, словно человек, занимающийся медитацией и далекий от всего окружающего, протянул руку и взял ладонь девушки в свою. Ее взгляд не отрывался от обрубка руки, торчавшего из канавы. Мелисса сжимала руку Мондара все сильнее и сильнее, с силой, которая казалась просто невероятной. Она не издала ни звука, но взгляд ее застыл, а лицо стало неподвижным и бледным, словно маска.
   Неожиданно выстрелы стихли. Мондар повернулся к Ичан Хану.
   Дорсаец оглянулся, их глаза встретились.
   – Теперь в любую секунду, – деловито произнес Ичан. – Посланник, ты будешь дураком, если позволишь им взять себя живым.
   – Когда не останется смысла в жизни, я всегда смогу умереть, – ответил Мондар спокойно. – Мое тело подчиняется только моим приказам.
   Ичан снова выстрелил.
   – Автобус, – голос Мондара был абсолютно спокойным, – уже должен был подъехать достаточно близко, чтобы услышать стрельбу и позвонить.