Диксон Гордон. Дракон на границе (Дракон и Джордж III)

   - А что за невидимые кони? - поинтересовался Брайен, когда все чаши вернулись на стол.
   - Тоже призраки, я думаю, - ответил Геррак. - Полые люди не имеют ни формы, ни того, что принято считать телом. И все же они вроде бы подобны обычным людям, во всяком случае столь же сильны и могут делать то же, что и любой человек, раз умудряются втиснуться одежду или доспехи. В их способностях легко убедиться - надо только раз сразиться с ними. Только вот когда клинок пронзает их доспехи, кажется, что он входит в пустоту, будто под латами ничего нет.
   - Ага, - сказал Дэффид. - Кое-что проясняется.
   Джим взглянул на валлийца.
   - Что именно, Дэффид? - спросил он.
   - Ну, помнишь, моя стрела пронзила грудную пластину доспехов всадника, а мы нашли только латы, одежду и саму стрелу? Не похоже было, чтобы она прошила плоть или кость под доспехами; мне еще тогда показалось, что она будто воткнулась в воздух. - Он задумался. - Ну, тогда что ж... - пробормотал лучник, - так лучше. Надо подумать как следует...
   - Но если под броней ничего нет, - вмешался Брайен, - то как же можно ранить или убить полого человека? Почему мы нашли на земле доспехи и одежду, как будто он убит?
   - Он и правда убит, но только на сорок восемь - объяснил Геррак. - К исходу вторых суток убитый полый человек возвращается к жизни. В вашем случае ему придется подыскать себе новую одежду и доспехи, иначе он будет просто воздухом. Однако до истечения сорока восьми часов с тех пор, как вы, мастер лучник, пронзили его стрелой, он не может начать поиски.
   Геррак сделал паузу и взглянул прямо в глаза Дэффиду. Тот кивнул в ответ.
   - Эти полые люди - сущее проклятие. - Сэр Геррак опустил голову и смотрел в стол. - Время от времени мы убиваем их, и они вроде бы уходят, но существенного урона им мы нанести не можем, и они вновь возвращаются. Более того, за долгие годы они собрали целый арсенал доспехов и оружия, так что я сильно удивлюсь, если через сорок восемь часов убитый вами полый человек, вернувшись к жизни, не превратится тотчас в столь же опасного противника, каким был до этого.
   За столом воцарилось молчание.
   Джим глубоко задумался. Ему казалось, что сэр Геррак о чем-то умолчал; за его словами, похоже, крылось что-то еще более ужасное. Мерзкое предчувствие будто холодным ветром обожгло лоб Джима.
   В прошлом году Джим, будучи во Франции, во сне связался с Каролинусом, своим другом и наставником в искусстве магии. Из этого сна он узнал, что Каролинус совершенно самочинно, даже не предупредив Джима, сделал так, чтобы его ученик перебежал дорогу Мальвину и тем самым вызвал его гнев; при этом последний был волшебником класса ААА и как маг бесконечно превосходил Джима, имевшего ученический класс D. А дело было в том, что Мальвин некоторое время назад подпал под влияние Темных Сил. Так не крылась ли за этими полыми людьми новая каверза Каролинуса?
   Еще Джим припомнил, как вовремя появился в его замке Каролинус. Энджи тогда была настроена совершенно непреклонно и ни за что не желала отпускать Джима во Францию, но тут приходит Каролинус, приводит аргументы в поддержку Джима, и Энджи заметно смягчается.
   А Каролинус тогда только и сказал, что ежели Джим хочет сохранить в этом мире хорошую репутацию, то ему не следует пренебрегать своими обязанностями перед королем.
   Джим почувствовал себя как-то неуютно, поняв, что маг из собственных соображений вполне мог подстроить все так, чтобы он оказался в нынешнем положении. И все ЖЕ поверить в это было трудновато. Во-первых, еще до того момента, когда мертвое тело Жиля скрылось в волнах Английского канала, было определено, что Джим вместе с Брайеном и Дэффидом как можно скорее отправится на поиски семейства де Мер, чтобы поведать им как о смерти сына, так и о проявленном им героизме.
   Во-вторых, вопрос на самом деле в том, не собрались ли Темные Силы еще раз испытать его? Когда он делал первые шаги в этом мире и столкнулся с ними у Презренной Башни, спасая Энджи, это еще можно было назвать совпадением, хотя и с натяжкой. Затем он обнаружил, что столкнулся с Мальвином. А теперь оказался в стране, где обитала всякая нечисть, явно далекая от добра и вполне созревшая для роли пешек в руках Темных Сил - если, конечно, полые люди еще не встали открыто на их сторону.
   - Не могли бы вы рассказать о полых людях поподробнее? - обратился Джим к Герраку.
   - Как вам будет угодно, - отозвался тот.
   В течение следующего часа они с Жилем наперебой рассказывали Джиму о многочисленных стычках с полыми людьми, причем вино в кувшинах неизменно убывало, но, благодаря расторопности слуг, столь же неизменно восполнялось.
   Нападения - или, скорее, набеги - полых людей (их действия трудно назвать нападениями: отряды состояли человек из пятидесяти, а то и больше) имели двоякую цель. Хотя в их ряды входили души тех. кто давно выбыл из человеческой истории, главной задачей полых людей было вроде бы добывание доспехов на всю братию, причем, по возможности, самых современных. Во-вторых, поскольку они все же были живы, то нуждались в пище и вине или деньгах, чтобы купить себе эти продукты; охотники продать всегда находились, каков бы ни был покупатель.
   Полые люди нападали превосходящими силами, рассчитывая подавить противника численностью.
   Поначалу это хотя бы отчасти оправдывалось тем, что лишь немногие из них были хорошо вооружены и имели приличные доспехи. В последние же два века они как будто не очень хорошо сражались отрядами, всегда действовали беспорядочно и явно нуждались в едином командовании.
   В большей части набегов участвовало до пятнадцати-двадцати полых людей, которые жаждали лишь убить живых людей, чтобы завладеть доспехами, оружием, провиантом, вином или состоянием своих жертв.
   Однако в последнее время атаки вроде бы сделались организованнее, а целью их стал контроль над огромной территорией к югу от Чевиот-Хиллэ и далее.
   Тут вино начало оказывать заметное действие на сыновей Геррака (отец остался трезв), и Джим узнал одну новость: семейство де Мер, как и многие их соседи, было обвинено в делах, совершенных полыми людьми, причем никто не мог сказать, откуда все это пошло.
   Этим облыжным обвинениям подверглось уже столько соседей, что Геррак начал подумывать, не собрать ли ему силы, чтобы напасть на полых людей на их территории. Но в настоящий момент людей, готовых вступить в союз, было так мало, что нечего и думать о глубоком вторжении в район Чевиот-Хиллз, подвластный полым людям: незваных гостей там встречает несколько сотен этой нежити, а то и больше.
   И вдруг Геррак неожиданно сменил тему.
   - В последнее время, - сказал он, - опять стали поговаривать о том, что шотландцы собираются вторгнуться в Нортумберленд, а затем и в Англию.
   - Да что вы говорите? - с интересом спросил Брайен, подавшись вперед.
   - Именно так, - отвечал Геррак. - Говорят и о том, что этим могут воспользоваться полые люди, которые опустошат и разорят всех, живущих в приграничье. Шотландцы, да еще и полые люди как стервятники, разве что не клюют тела на поле боя; у замков вроде нашего немного шансов выстоять против них, а мы все погибнем. Люди, подобные мне и Жилю, еще могут избежать такой участи, но прочие мои сыновья не посвящены в рыцари, а единственная дочь... Он выразительно взглянул на сыновей, сидящих рядом с Жилем.
   - А я думал, что между Англией и Шотландией заключен мир, - заметил Брайен.
   На него, как и на сэра Геррака, огромное количество выпитого вина не оказало никакого действия. Единственное, в чем оно могло сказаться, так это в том, что оба рыцаря стали несколько откровеннее в разговоре, чем прежде. - Да, - ответил Геррак, - однако любой владелец поместья с той стороны может поднять людей своего клана, а выглядеть все это будет как простой набег за скотом. Они набирают людей из далеких отсюда мест и составляют порядочное войско, прежде чем напасть на нас.
   - Неужели? - удивился Дэффид.
   - Увы, мастер валлиец, - кивнул Геррак. - Эта башня столько раз становилась нашим единственным прибежищем, что я уже со счету сбился. Их сил обычно хватает на то, чтобы сжечь или снести дворовые постройки, но в самой башне им нас не достать, а кроме того, они слишком нетерпеливы, чтобы осадить ее и взять нас измором, хотя шотландцы вряд ли подозревают, что у нас нет необходимости сдаваться. Внешняя стена спускается к самому морю, а там...
   Он прервал себя на полуслове. Как бы само собой разумелось, что гости знают о крови силки, текущей в венах семейства де Мер, однако одно дело знать, а совсем другое - во всеуслышание заявить об этом тому, кто стал другом совсем недавно.
   Резко оборвав свою речь, Геррак дал понять, что и так сказал больше, чем собирался. Он стремительно поднялся со своей скамьи.
   - Господа, мастер лучник, прошу простить меня, но это наши местные дела, и дальнейшее вас не касается, - сказал он. - Мне пора ложиться спать, и... - он обвел взглядом своих сыновей, - ...и им тоже не помешает. Алан, Гектор, Вильям, Кристофер, вам пора спать. Жиль, раз ты рыцарь, а это - твои друзья, я разрешаю тебе сидеть с ними, сколько захочешь.
   Однако даже Жиль поднялся из-за стола и потянулся.
   - Если они простят меня, отец, - проговорил он, - я думаю, что и мне пора в постель. Джеймс, Брайен, Дэффид, вы простите меня, если я покину вас?
   - Мне в голову пришла прекрасная идея, - поднялся в свою очередь Джим. На завтра у меня особых планов нет, но этой ночью, думается, мне суждено выспаться.
   Брайен вскочил с места почти одновременно с Джимом, но Дэффид даже не пошевелился и остался за столом. Он взглянул на сэра Геррака:
   - Не могли бы вы дать мне свечу? Дело в том, что я хочу немного поработать над моими стрелами.
   Сэр Геррак на мгновение смутился.
   - Я искренне извиняюсь, мастер лучник, - проговорил он, - но свечи - это единственный предмет, которого нет в замке де Мер. Впрочем, вы можете воспользоваться связкой факелов в вашей комнате, если только это не помешает спать вашим друзьям.
   - Что до меня, - заявил Брайен, - то я усну, даже солнце будет светить мне прямо в глаза. Я никогда не замечал, как приходит сон, если пытался уловить этот миг. Джеймс?
   - Я не против, - отозвался Джим.
   Дэффид пристально посмотрел на него и сказал:
   - Сдается мне, что ты скорее учтив, чем искренен. Если наш хозяин позволит, я могу остаться здесь и работать за столом. Факелы в зале дадут мне достаточно света.
   - Как вам угодно, - быстро ответил Геррак.
   - Ну... - Джим заколебался, но понял, что выпил слишком много вина, чтобы пускаться в долгие разглагольствования. - Хорошо. По правде сказать, Дэффид, я бы скорее предпочел, чтобы в спальне не было вообще никакого света, чем даже самый слабый. Я думаю взять факел, но он будет гореть не дольше пятнадцати минут, а спать мы ляжем в темноте.
   - Да будет так, - заключил Геррак. - Ступайте в спальни, дети мои.
   Хозяева и гости, за исключением Дэффида, вместе покинули зал; каждый прихватил с собой по связке лучин, лежавших наготове у стены, и запалил ее от ближайшего факела. Жиль взял две и повел Джима и Брайена к комнате, в которую слуги заблаговременно внесли пожитки гостей. У двери он передал одну из связок Брайену и на мгновение замялся.
   - Не могу даже сказать, что значит для меня встреча с вами, - проговорил он.
   Тут он окончательно смешался и почел за лучшее исчезнуть вместе со своим факелом. Брайен воткнул пылающую связку в подставку для факелов в стене. В этот миг на пороге комнаты возник Дэффид.
   - Простите, милорд и сэр Брайен, - официальным тоном произнес он. - Я забыл, что стрелы и инструменты лежат здесь. Я буквально на минуту.
   Он пересек комнату и подошел к своим седельным сумам, в которых возил все, что могло ему понадобиться. Он порылся в них и извлек на свет Божий колчан и небольшой мешок.
   - Обещаю, что вернусь тихо, - заверил он.
   - Ну что ты, Дэффид, - сказал Брайен и зевнул во весь рот. - Клянусь, я не проснусь, даже если рухнет замок.
   - Правда, - подхватил Джим, - ты нисколько не побеспокоишь нас своим возвращением.
   - Спасибо вам обоим, - сказал валлиец и исчез.
   Брайен уселся на краешек кровати, стянул с ног сапоги и без дальнейших приготовлений ко сну опрокинулся на спину и растянулся на покрывале.
   - Форменное позорище, - пробормотал он, - что твои магические занятия запрещают тебе спать так же сладко, как мне. Ладно, ладно, молчу. Хей-хо!
   Спокойной ночи!
   - Спокойной ночи, - ответил Джим.
   Он уселся на матрас, заранее развернутый на каменном полу, и тоже растянулся весь рост. Матрас не слишком смягчал твердость каменных плит, но Джим уже настолько привык к нему, что находил его вполне удобным. Он лежал и размышлял о вечернем разговоре, а факел в подставке постепенно догорал; на обугленных концах ветви еще некоторое время тлели красные огоньки, но потом погасли и они, и спальня погрузилась в абсолютный мрак.
   Джим заподозрил, что Брайен с Дэффидом собираются задержаться в замке дольше, чем на неделю. Не так-то просто бросить друга и его семью, когда те со дня на день ожидают нападения много превосходящего их...
   Ну конечно! Как он мог быть таким глупцом и не понять этого раньше? До Джима внезапно дошло. Так вот о каком "беспокойстве" осторожно допытывался Геррак у Жиля прямо перед ужином!
   Он имел в виду дела, касающиеся не только Темных Сил или полых людей, но и возможного шотландского вторжения в Англию. Замок де Мер и его обитатели стояли перед лицом серьезной опасности, и сэр Геррак опасался, как бы кто-нибудь из его сыновей сдуру не поинтересовался у трех героев песен и легенд, не желают ли, мол, они остаться и помочь разобраться с этим делом? Если Брайен догадался об этом, то Джеймс крепко влип. Брайен, как, впрочем, и Дэффид со всей его мягкостью, воевать обожали почти так же, как есть. К тому же кодекс чести Брайена не позволит ему покинуть замок де Мер в такой ситуации, и он никогда не сможет понять, почему Джеймс, такой близкий друг, уехал, если, конечно, он уедет.
   А с другой стороны, Джим легко мог представить себе, что почувствует Энджи, если ее супруг не явится вовремя. Ну а если до нее дойдут еще и слухи о ситуации на Границе?
   Удивительно, но только с приходом тьмы Джим обнаружил, что обдумывает эту проблему.
   Будучи во Франции, он сумел наладить связь с Каролинусом, пожелав оказаться в сне волшебника. Каролину с тогда предупредил его, что Мальвин тоже спит; поэтому им следовало воздержаться от такой связи, поскольку Мальвин мог узнать все, что они говорят друг другу.
   Тот сон главным образом проиграл для него сцену, в которой Каролинус просил Арагха отправиться во Францию за Джимом, говоря, что Джим вступил в схватку с магом, многократно превосходящим его по силам.
   И теперь Джим подумал, что не будет беды, если он побеседует с Каролинусом. Конечно, любой волшебник ранга Каролинуса, а то и младше, мог подслушать их; то же касалось и Темных Сил. Однако разговор необходим. Джим закрыл глаза и попытался уснуть, желая оказаться в сне своего наставника.
   Сон пришел быстрее, чем он ожидал. Ему приснилось, что он идет к домику Каролинуса.
   Прежде, когда он связывался таким образом с Каролинусом, ему снился день, а теперь стояла глухая ночь. С некоторым запозданием Джим понял, в чем тут дело: ведь в замке де Мер тоже была ночь. За окнами домика было темно и тихо.
   У двери Джим заколебался. Он полагал, что не очень-то удобно будить спящих. Однако найти подходящий момент или вообще увидеть сон о Каролинусе днем может быть тяжеловато. К тому же дело упиралось не только в особую срочность;
   Джим хотел задать наставнику тот же вопрос, который Каролинус в прошлом году поставил перед ним самим. И все же Джим не без колебаний поднял руку и тихонько постучал в дверь.
   Ответа не последовало.
   Он подождал. Трава, цветы и фонтан рядом с домом выглядели почти так же, как и днем, но луна, светившая над окрестными деревьями, лишила их красок и словно превратила в фотографический негатив. Прождав довольно долго, Джим почувствовал легкую досаду.
   Он опять постучал. На этот раз громче.
   И вновь за дверью долго не было ничего слышно. Наконец Джим различил звук шаркающих шагов. В следующий момент дверь распахнулась настежь, и перед Джимом предстал Каролинус, облаченный в ночной колпак и длинную белую ночную рубашку.
   - Ну конечно! - буркнул Каролинус. - Кто же это еще может быть? Кто еще наберется наглости будить людей среди ночи?
   - Я полагаю, - сказал Джим, мысленно возвращаясь к вечеру и припоминая, что в замке де Мер они уселись за стол сразу после заката, - что сейчас часов десять или начало одиннадцатого.
   - Если я говорю - среди ночи, значит, среди ночи, - огрызнулся волшебник.
   Он прикусил кончик уса и немного пожевал его, что указывало на крайнюю степень раздражения. Затем оставил ус в покое, выплюнул несколько волосков и отступил от дверного проема.
   - Раз уж ты здесь, - неласково сказал Каролинус, - то заходи, не стой на пороге.
   Глава 5
   Джим вошел за магом в дом и прикрыл за собой дверь. Они остановились в центре единственной комнаты, которая служила Каролинусу для всех целей.
   - Ну, в чем дело? - сердито спросил Каролинус.
   Джим тоже испытывал некоторое раздражение. В конце концов, он пришел сюда по чрезвычайно важному делу (по крайней мере, он имел все основания считать это дело чрезвычайно важным), и обычная черствость Каролинуса казалась теперь особенно неприятной.
   - Хорошо хоть, ты явился не в обличье дракона, - проворчал Каролинус, - и не переломаешь мне всю мебель.
   Поскольку Джим не только не ломал, но даже ни разу не коснулся мебели Каролинуса, когда посетил его дом в теле дракона, это замечание мага было не совсем справедливым. Однако Джим решил не обращать на него внимания и поспешил перейти к главному.
   - Каролинус, - твердо начал он, - ты снова хочешь возложить на меня какую-то миссию, связанную с Темными Силами?
   - Возложить на тебя миссию? - переспросил Каролинус, с удивлением глядя на Джима.
   - Как в прошлом году, без моего ведома. Когда я оказался во Франции один на один с Мальвином и все это оказалось делом твоих рук. Скажи, ты снова вовлек меня в состязание с Темными Силами?
   - Интересно, - проговорил Каролинус неожиданно мягким задумчивым тоном. Дай-ка сообразить...
   Его глаза утратили выражение, и на несколько секунд Каролинус, похоже, погрузился в размышления. Затем он снова, теперь уже совершенно серьезно, посмотрел на Джима.
   - Мой ответ таков, Джеймс, - сказал он по-прежнему мягко. - Да, похоже, ты опять оказался вовлечен в борьбу с Темными Силами. Нет, это не моя идея. Либо сами Темные Силы уже считают тебя своим постоянным противником, либо у Случая или Истории есть причины вовлекать тебя в э-э... состязание... как ты говоришь, с Темными Силами.
   - Хорошо. - Джим окончательно потерял терпение. - Если так, тогда как мне добраться до Случая и Истории, чтобы сказать им, что я не желаю в этом участвовать?
   - Добраться... - Каролинус пристально посмотрел на него. - Джеймс, Случай и История - всего лишь естественные силы! Ты не можешь говорить с ними как с людьми. С ними нельзя говорить даже так, как разговаривают с Темными Силами.
   Те, по крайней мере, обладают какими-то чувствами. Случай и История естественные силы, которые действуют в соответствии со своими собственными целями. Даже если бы ты сумел добраться до них и заговорить с ними, они ничего не изменят ради тебя и ни на дюйм не отклонятся от того, что уже наметили.
   - Но ты говорил, будто кто-то из них остановил на мне свой выбор, и я подумал...
   - Это совсем другое дело, - перебил Каролинус. - Как бы тебе объяснить? Он на минуту задумался. - Джеймс, даже ты, очевидно, слышал о короле Артуре.
   - Слышал? - Джеймс почувствовал себя оскорбленным. - Я изучал легенды об Артуре. Это миф или собрание мифов, которые прежде считались кельтскими, но, согласно новым исследованиям, возможно, были завезены римскими воинами из степей южной России и возникли у жившего там древнего народа, сарматов...
   - О, прошу тебя! - перебил Каролинус.
   Джим осекся.
   - Не болтай чепуху! - сказал Каролинус.
   - Я... - недовольно начал Джим.
   Каролинус предостерегающе поднял палец:
   - Это чепуха, Джеймс. Никогда не суди о том, чего не знаешь. Это столетие гораздо ближе, чем то, из которого ты пришел, к временам настоящего короля Артура; он, конечно, участвовал во многих делах, о которых говорится в предании, хотя и не так, как рассказывают. Может быть, он и не был столь блестящ и славен, как юный принц Эдвард, которого мы спасли от Мальвина...
   "Значит, мы спасли Эдварда от Мальвина, вот как?" - с горечью подумал Джим. Каролинус все время находился в Англии, то есть почти все время. Но Джим предпочел оставить свои мысли при себе. Он был больше заинтересован в получении сведений от Каролинуса, чем дискуссии с ним. Каролинус не хуже Джима знал, как обстояли дела в действительности: участие Каролинуса в спасении Эдварда, наследного принца Англии, ограничилось тем, что маг привлек к этому Джима, Брайена, Дэффида, Жиля и Арагха.
   Точнее говоря, Каролинус (если не считать того, что он тайно предоставил Джиму кредит магической силы) сделал только одно: направил их всех на спасение принца и подождал, пока они сами справятся с этой задачей. Это примерно то же, что сказать собаке: "фас!".
   - Тем не менее, - продолжал Каролинус, - Артур оказался мощной фигурой в руках Истории и Случая - главным образом, Истории. А смысл этого в том, мой мальчик, что есть люди, которые оказываются в самом жарком месте, когда заваривается большая каша. Артур был одним из них. Может статься, учитывая твое необычайное появление здесь из будущего, что ты тоже попал в заварушку. А если так, то ни я, ни ты, ни кто-либо другой тут ничего не сможет поделать.
   Возможно, История и Случай решили, что ты должен постоянно вступать в конфликт с Темными Силами. Я надеюсь, что это не так. Но, с другой стороны, кто знает?
   - Спасибо, - вздохнул Джим. - Ты меня очень обнадежил.
   - Просто объяснил тебе ситуацию, мой мальчик. Теперь тебе понятно?
   - Нет, - ответил Джим.
   - В таком случае просто поверь моим словам. В общем-то, другого выхода у тебя нет.
   - Ладно, допустим, все это так. Но если мне суждено без конца биться с Темными Силами, неужели я не имею права получить хотя бы небольшую помощь? Ты считаешься моим учителем. Но ты только в самом начале научил меня произносить заклинания, чтобы превращаться из человека в дракона и обратно в человека, а потом мне пришлось решать все свои проблемы самостоятельно. Конечно, я еще получил от тебя кое-какой магический кредит.
   - И ты действовал успешно, даже когда я не помогал.
   - Да, в основном благодаря удаче.
   - Может быть, удача сопутствует как раз тому, кто не получает помощи, заметил Каролинус. - Не забывай, что ты пришел из другого мира, ты смотришь на вещи по-другому, а значит, можешь увидеть какой-то выход там, где его не замечают те, кто родился и вырос здесь. Вероятно, в этом и заключается твоя удача.
   - Все равно, - упрямо возразил Джим, - мне кажется, ты вполне мог бы оказать мне какую-нибудь помощь. По крайней мере, дать совет.
   - Совет... - Каролинус поправил оплывшую свечу: та опасно наклонилась над столом, заваленным бумагами, и, казалось, вот-вот подожжет их. "Еще ни одна свеча не опрокинулась у Каролинуса, - подумал Джим, - она бы просто не осмелилась". - Совет я всегда охотно тебе дам, - разумеется, если смогу. Во всяком случае спрашивай, о чем бы ты хотел узнать.
   - Хорошо, тогда как насчет полых людей?
   - А... - Каролинус сделал пренебрежительный жест. - Ты имеешь в виду эти тени отверженных душ, блуждающие вдоль старого римского вала, который велел построить император Адриан где-то на границе между нынешней Англией и Шотландией? Они, в сущности, безобидны.
   - Они оказались далеко не безобидными, - возразил Джим. - Им удалось захватить значительную территорию в районе Чевиот-Хиллз, и они причиняют много бед, нападая на жителей соседних деревень и замков и случайных путников. Мы сами едва не стали жертвами пятерых из них, когда ехали в замок де Мер, чтобы рассказать о Жиле - кстати, он жив.
   - Я знаю, - холодно проговорил Каролинус. - Так же как и то, что он снова обрел человеческий облик. Яйца курицу не учат, мой мальчик. Что же касается полых людей, то они все же не более чем мелкая неприятность. Конечно, неприятность только по меркам нынешнего века с его особыми условиями жизни; пожалуй, они беспокоят нас больше, чем тебя соседская собака на твоем газоне в ту эпоху, из которой ты прибыл. Но все равно это лишь неприятность.
   - А что, если этой неприятностью воспользуются Темные Силы, чтобы устроить вторжение шотландцев в Англию? Это может закончиться захватом по крайней мере Нортумберленда, и тогда Шотландия сможет открыть второй фронт на севере Англии, если королю Иоанну удастся высадиться на юге и начать там боевые действия.
   - Хм. - Каролинус потянул себя за бороду. - Думаю, теоретически это возможно. Более того, это может стать вполне реальным при наличии ряда обстоятельств Но французское вторжение - вряд ли!
   - Об этом ходят упорные слухи, как и о вторжении шотландских войск в Нортумберленд. - Джим решил не упоминать о том, что историки двадцатого столетия считали существование планов второго фронта установленным фактом. - И полые люди становятся все более реальной проблемой. Возможно, их активизация непосредственно связана с предстоящим вторжением Шотландии.
   - Ну что ж, допустим, ты убедил меня, Джеймс, - признался Каролинус. - Я ничего не понимаю в военной стратегии и тактике и очень плохо разбираюсь в политических интригах. Если дело действительно обстоит так, что ты собираешься предпринять?