Страница:
Уильям Нолан с полным правом поставил имя Рэя Брэдбери в посвящении к сборнику, где он опубликовал свой добрый и грустный рассказ «И веки смежит мне усталость». Обреченный на смерть космонавт, оберегая родителей от горя, посылает к ним андроида — свою точную копию. А его отец и мать не дождались свидания с единственным сыном, но в свою очередь постарались пощадить его чувства. И вот одна копия встречается с двумя другими. В этом рассказе роботы-андроиды становятся подлинным продолжением не только человеческой мысли, но и человеческих чувств…
«Автоматический тигр» Кита Рида — любопытный образец психологической фантастики, по-новому поворачивающий старую идею о зависимости человека от вещей. Что же касается повести Джо Холдмена «В соответствии с преступлением», то достаточно сказать, что это добротный фантастический детектив; отважный герой его — классический благородный сыщик, он, разумеется, могуч, симпатичен и вообще наделен всеми полагающимися такому герою положительными качествами. А борется (в данном случае) за спасение инопланетного народа от чудовищной эксплуатации космической акционерной компанией.
Чудовищная эксплуатация… Акционерная компания… И все это в далеком будущем?
Мы во многом понимаем чувства героев, с которыми встречаемся на страницах сборника, разделяем их боль и вместе с ними радуемся, ибо это горести и радости обыкновенных людей. Но трудно согласиться с тем, что большинство фантастов Запада описывают в будущем все тот же капитализм, разве что в роли эксплуатируемых выступают нередко обитатели иных миров, а не Земли. А жители «острова в океане» в «Шторме в Гавани Ветров» вообще вернулись от капитализма в феодальное, если не более раннее, прошлое. Благородный Джарри Дарк из «Ключей к декабрю» живет в эпоху, когда умеют переделывать климат планеты и генетически перестраивать человека. Сам он в результате такой переделки «напоминал большого серого оцелота без хвоста, имел перепончатые руки…» Вместе с тем, как уже знает читатель, этот самый Джарри обладает «талантом делать деньги» и владеет солидным пакетом акций компании РНИ.
Может быть, авторы, по крайней мере некоторые из них, на самом деле не верят в сверхстабильность капиталистического общества? Может быть, они просто снабжают рассказы и повести знакомыми по повседневной жизни деталями, чтобы сделать свои произведения более понятными для соотечественников?
Было бы, вероятно, интересно провести такой опрос среди англо-американских фантастов; пока же обидно, что среди героев рассказа «Лалангамена», служащих делу освоения космоса, да еще через тысячи лет после нашего времени, царят нравы салунов Дальнего Запада. А ведь такие интересные герои! Персонажи «Лалангамены», работающие на Станции 563 сектора Сириуса, родом с разных планет. Среди них Морт, человек с Дорсая, чьи сородичи если уж бьются, то насмерть («возможно, поэтому мы, дорсай, очень вежливы»). И Клей с планеты Тарсус; будучи тарсусианином, он не может допустить, чтобы его обидчик загубил свою жизнь, и ему небезразлично, что его ненавидит человек, пусть даже сам напросившийся на заслуженный отпор. И гость на Станции, прилетевший с планеты Хикса, достойно представляет расу хиксабродов, которые отличаются безусловной честностью, не умеют лгать ни при каких обстоятельствах.
Каждый из нас без труда найдет не только среди своих знакомых, но и среди героев вполне реалистических романов таких дорсай, тарсусиан, хиксабродов. Не случайно и один, и другой, и третий — потомки землян.
В прочитанных вами произведениях есть и проблемные ситуации, и интересные герои, потому что сами эти произведения принадлежат к художественной прозе. Это лишний раз доказывает, что фантастичность рассказа, повести или романа не выводит их за пределы настоящей литературы, что «похлебка из камней» и «щи из топора» не хуже любых других, если варят их по добрым правилам старой сказки.
Но не следует забывать, что фантастическая идея нечто большее, чем только повод для засыпки в литературный «суп» всех прочих ингредиентов. Тем приятнее отметить, что в сборнике «Лалангамена» представлены некоторые интересные новые — или по-новому повернутые — фантастические идеи; Так, в повести Джо Холдмена «В соответствии с преступлением» описывается особое состояние, в которое аборигены планеты Бруух погружают своих умирающих, переводя их, как они выражаются, в «тихий мир». Бруухиане умеют в сотни раз замедлять течение жизненных процессов. И как говорит один из героев повести, это поможет земным биологам найти способ продления человеческой жизни.
А в рассказе «Автоматический тигр» любопытна не только психология героя, но и открывающая возможности ее анализа фантастическая основа сюжета.
И еще одно наблюдение напоследок. Быть может, вы заметили, как со страниц западной фантастики все решительнее изгоняется «коварный инопланетянин», столь часто встречавшийся в ней до последних десятилетий? В нашем сборнике он появляется лишь в рассказе «Мистер Супстоун», да и то на заднем плане, причем «коварство» этого гостя весьма относительное — он просто отказывается делиться с людьми некоторыми «производственными секретами». Зато принадлежащие к двум разным расам инопланетяне в рассказе Гордона Диксона «Странные колонисты» веками занимаются тем, что помогают разумным существам чужих планет. И неважно, что один из этих «философоинженеров» похож на земного тигра и его челюсти способны «перемолоть булыжник как леденец», а другой напоминает «жирную и сонную ящерицу десяти футов длиной». Внешние признаки не мешают персонажам Диксона быть и вдумчивыми философами, и просто доброжелательными ко всему живому существами. Так же, как доброжелателен к своему страдающему космическому гостю земной человек, старик Моуз, в грустном и добром рассказе Клиффорда Саймака «Когда в доме одиноко».
Карл Маркс однажды сказал: «Человек рождается без зеркала в руках» и узнает себя, глядясь, как в зеркало, в другого человека. И если сегодня фантасты все чаще видят в инопланетянах коллег человечества по освоению мира, находят в них доброту и человечности — не значит ли это, что и на самой нашей планете становится чуточку больше человечности и доброты?
Хотелось бы в это верить.
Р.Подольный
«Автоматический тигр» Кита Рида — любопытный образец психологической фантастики, по-новому поворачивающий старую идею о зависимости человека от вещей. Что же касается повести Джо Холдмена «В соответствии с преступлением», то достаточно сказать, что это добротный фантастический детектив; отважный герой его — классический благородный сыщик, он, разумеется, могуч, симпатичен и вообще наделен всеми полагающимися такому герою положительными качествами. А борется (в данном случае) за спасение инопланетного народа от чудовищной эксплуатации космической акционерной компанией.
Чудовищная эксплуатация… Акционерная компания… И все это в далеком будущем?
Мы во многом понимаем чувства героев, с которыми встречаемся на страницах сборника, разделяем их боль и вместе с ними радуемся, ибо это горести и радости обыкновенных людей. Но трудно согласиться с тем, что большинство фантастов Запада описывают в будущем все тот же капитализм, разве что в роли эксплуатируемых выступают нередко обитатели иных миров, а не Земли. А жители «острова в океане» в «Шторме в Гавани Ветров» вообще вернулись от капитализма в феодальное, если не более раннее, прошлое. Благородный Джарри Дарк из «Ключей к декабрю» живет в эпоху, когда умеют переделывать климат планеты и генетически перестраивать человека. Сам он в результате такой переделки «напоминал большого серого оцелота без хвоста, имел перепончатые руки…» Вместе с тем, как уже знает читатель, этот самый Джарри обладает «талантом делать деньги» и владеет солидным пакетом акций компании РНИ.
Может быть, авторы, по крайней мере некоторые из них, на самом деле не верят в сверхстабильность капиталистического общества? Может быть, они просто снабжают рассказы и повести знакомыми по повседневной жизни деталями, чтобы сделать свои произведения более понятными для соотечественников?
Было бы, вероятно, интересно провести такой опрос среди англо-американских фантастов; пока же обидно, что среди героев рассказа «Лалангамена», служащих делу освоения космоса, да еще через тысячи лет после нашего времени, царят нравы салунов Дальнего Запада. А ведь такие интересные герои! Персонажи «Лалангамены», работающие на Станции 563 сектора Сириуса, родом с разных планет. Среди них Морт, человек с Дорсая, чьи сородичи если уж бьются, то насмерть («возможно, поэтому мы, дорсай, очень вежливы»). И Клей с планеты Тарсус; будучи тарсусианином, он не может допустить, чтобы его обидчик загубил свою жизнь, и ему небезразлично, что его ненавидит человек, пусть даже сам напросившийся на заслуженный отпор. И гость на Станции, прилетевший с планеты Хикса, достойно представляет расу хиксабродов, которые отличаются безусловной честностью, не умеют лгать ни при каких обстоятельствах.
Каждый из нас без труда найдет не только среди своих знакомых, но и среди героев вполне реалистических романов таких дорсай, тарсусиан, хиксабродов. Не случайно и один, и другой, и третий — потомки землян.
В прочитанных вами произведениях есть и проблемные ситуации, и интересные герои, потому что сами эти произведения принадлежат к художественной прозе. Это лишний раз доказывает, что фантастичность рассказа, повести или романа не выводит их за пределы настоящей литературы, что «похлебка из камней» и «щи из топора» не хуже любых других, если варят их по добрым правилам старой сказки.
Но не следует забывать, что фантастическая идея нечто большее, чем только повод для засыпки в литературный «суп» всех прочих ингредиентов. Тем приятнее отметить, что в сборнике «Лалангамена» представлены некоторые интересные новые — или по-новому повернутые — фантастические идеи; Так, в повести Джо Холдмена «В соответствии с преступлением» описывается особое состояние, в которое аборигены планеты Бруух погружают своих умирающих, переводя их, как они выражаются, в «тихий мир». Бруухиане умеют в сотни раз замедлять течение жизненных процессов. И как говорит один из героев повести, это поможет земным биологам найти способ продления человеческой жизни.
А в рассказе «Автоматический тигр» любопытна не только психология героя, но и открывающая возможности ее анализа фантастическая основа сюжета.
И еще одно наблюдение напоследок. Быть может, вы заметили, как со страниц западной фантастики все решительнее изгоняется «коварный инопланетянин», столь часто встречавшийся в ней до последних десятилетий? В нашем сборнике он появляется лишь в рассказе «Мистер Супстоун», да и то на заднем плане, причем «коварство» этого гостя весьма относительное — он просто отказывается делиться с людьми некоторыми «производственными секретами». Зато принадлежащие к двум разным расам инопланетяне в рассказе Гордона Диксона «Странные колонисты» веками занимаются тем, что помогают разумным существам чужих планет. И неважно, что один из этих «философоинженеров» похож на земного тигра и его челюсти способны «перемолоть булыжник как леденец», а другой напоминает «жирную и сонную ящерицу десяти футов длиной». Внешние признаки не мешают персонажам Диксона быть и вдумчивыми философами, и просто доброжелательными ко всему живому существами. Так же, как доброжелателен к своему страдающему космическому гостю земной человек, старик Моуз, в грустном и добром рассказе Клиффорда Саймака «Когда в доме одиноко».
Карл Маркс однажды сказал: «Человек рождается без зеркала в руках» и узнает себя, глядясь, как в зеркало, в другого человека. И если сегодня фантасты все чаще видят в инопланетянах коллег человечества по освоению мира, находят в них доброту и человечности — не значит ли это, что и на самой нашей планете становится чуточку больше человечности и доброты?
Хотелось бы в это верить.
Р.Подольный