Вибрация нарастала. Чашка не выдержала и вдребезги разбилась.
Жидкость пролилась на консоль и намочила руку Зулу.
– Засечена энергетическая волна, идущая со стороны цели шесть-два-четыре-ноль градусов по левому борту… – громко доложил Валтан со своего контрольного поста, стараясь перекричать нарастающий шум.
– Дать визуальный обзор! – скомандовал Зулу. Экран на мостике ярко вспыхнув открыв присутствующим наступающий фронт огня, несущий раскаленные газы и пылающие куски каких-то обломков.
– О боже, – пробормотал Зулу и затем погромче бросил:
– Защитный экран!
На мостике вспыхнули огни и запульсировали кроваво-красным светом, подтверждая, что датчики звездолета зафиксировали надвигающуюся опасность.
"Эксельсиор" стал раскачиваться и повалился на правый борт. Зулу вцепился в подлокотники кресла, наблюдая за безумным танцем тел в малиновом полумраке, за тем, как Валтан и другие напрасно пытались схватиться за что-нибудь и, не удержавшись, падали.
Корабль медленно вернулся в прежнее, нормальное, положение. Зулу выпрямился в командирском кресле и, осматривая мостик, подал руку офицеру по науке. Серьезных травм никто не получил, хотя Дженис Рэнд сидела за пультом связи и осторожно дотрагивалась до своего носа, словно хотела убедиться, что он у нее на прежнем месте. Остальные члены экипажа поднимались на ноги, и повсюду слышались их голоса с оценкой степени повреждений да назойливый вой сирены.
– Что, черт возьми, происходит?
Не успел Зулу произнести эту фразу, как корабль вновь подбросило ударной волной.
Одной рукой держась за навигационную консоль, Ложур крикнул:
– Корабль не слушается руля!
– Включить вспомогательные двигатели! Развернуть корабль в сторону волны!
– Капитан Зулу! – услышал капитан из динамика в рукоятке кресла голос, раздававшийся на фоне шипения выходящей из поврежденной системы охлаждающей жидкости.
– Машинное отделение! Что происходит?..
Связь нарушилась и прекратилась с последним толчком "Эксельсиора". Не выпуская подлокотники кресла из рук Зулу прокричал:
– Включить двигатели на четверть мощности!
Сработало. Корабль рвануло еще раз, но он все-таки принял устойчивое положение.
Сирена перестала подавать сигнал тревоги, а ярко-красное освещение сменилось обычным. На какое-то мгновение на мостике установилась мертвая тишина. Боясь вздохнуть, капитан выжидал вместе со всем экипажем. Больше толчков не последовало, и как по команде в системе связи раздались голоса
– Доложите о наличии повреждений, – сказал Зулу, и ему показалось до крайности странным, что можно говорить нормальным голосом.
– Похоже, нам удалось уцелеть, капитан, – сообщила Рэнд с пульта связи за спиной Зулу. – Сейчас идет проверка всех систем.
Зулу повернулся к Валтану, уже поднявшемуся на ноги и теперь всматривающемуся в свою консоль – Только не говори мне, что мы попали под астероидный душ.
– Ответ отрицательный, – в голосе Валтана прозвучал немой вопрос. Космическая ударная волна возникла по курсу три-два-три, отметка семь-пять, местонахождение… – он посмотрел на капитана, и его черные брови приподнялись от удивления, – Праксиса – луны Клингонов. Формы жизни на ней отсутствуют, но…
– Но она важна в качестве источника энергии, – закончил за Валтана Зулу. – Праксис – это ключевой объект выработки энергии Клингонов. – Зулу вспомнил о своем желании попасть в какую-нибудь переделку для снятия напряжения. Как там гласит старая земная поговорка? "Будь осторожен в выборе желаний…"
Зулу повернулся к Рэнд.
– Пошли главному командованию Клингонов следующее сообщение: "На связи "Эксельсиор", звездолет Федерации, осуществляющий облет квадрата Бета сектора Рейдован. В вашем секторе зафиксирован мощный взрыв.
Требуется ли наша помощь?"
Рэнд пришлось приложить максимум усилий, чтобы выглядеть безразличной.
– Слушаюсь, сэр.
Зулу вновь обратился к Валтану, который уставился на него с выражением легкого удивления.
– У вас, мистер Валтан, есть дополнительные сведения?
Офицер по науке наклонился над панелью приборов и еще раз просмотрел расчеты.
– Местонахождение объекта подтверждается, сэр, но… – ученый заморгал и, нахмурившись, уткнулся в экран, так и не договорив.
– Что там? – требовательно спросил Зулу. Валтан выпрямился и посмотрел капитану в глаза.
– Я не могу подтвердить существование Праксиса.
Зулу полностью доверял своему ученому-исследователю. Как бы там ни было, он подошел к рабочему месту Валтана и посмотрел на расчеты.
– Мои сканеры наведены на солнечную систему Амрита по точным координатам, – услышал Зулу сзади голос Валтана.
Зулу некоторое время глядел на дисплей, потом лично еще раз проверил координаты и уставился в пустоту.
– Увеличьте изображение, – приказал капитан.
Валтан выполнил команду. Изображение, вначале размытое, было увеличено, и взору представился огромный кусок скальной породы, когда-то бывший сферой, Зулу сомневался, что сохранилась четверть первоначальной массы.
– Это все, что осталось от Праксиса? – спросил капитан, не веря своим глазам, хотя ответ был известен ему заранее.
– Только этот кусок, – подтвердил Валтан приглушенно.
– Капитан, – донесся голос Рэнд, – поступает записанный ответ верховного командования Клингонов.
Зулу перешел к главному пульту управления и устроился на краешке командирского кресла.
– Дайте сообщение на экран.
Основной видоискатель моментально вспыхнул ярким светом, но зернистое, плохо сфокусированное изображение было мутным и неустойчивым, оно постоянно подпрыгивало. Скоро Зулу понял, что Земля под человеком на экране вздымается.
Растрепанный офицер-клингон с диким взглядом – Зулу не мог определить его звания – смотрел невидящим взором на экипаж "Эксельсиора", пытаясь в то же время удержать равновесие. Его лицо вдруг перекосилось от страха, чего никогда прежде Зулу не доводилось наблюдать у Клингонов.
– У нас чрезвычайная ситуация! – прохрипел клингон, его с трудом можно было расслышать из-за нарастающего шума. – Мы потерпели…
Экран мигнул, и наступила зловещая темнота. Когда он загорелся вновь, на нем появилось лицо другого Клингона, а четкость изображения на этот раз была хорошей.
– От имени высшего командования говорит бригадный генерал Керла.
Черные волосы Керлы спадали на его широкие мощные плечи. Зулу он показался слишком молодым для такого солидного звания, но голос у генерала был твердым, как у человека, давно привыкшего командовать.
– На Праксисе произошел неприятный случай, но ситуация тем не менее находится под контролем.
"Ну, разумеется, – хотелось добавить Зулу, – под таким контролем, что наш звездолет чуть не рассыпался на куски."
– В помощи мы не нуждаемся. Соблюдайте положения договора и оставайтесь за пределами Нейтральной зоны, – клингон выдержал паузу. Конец связи.
Львиный лик бригадира Керлы задрожал и исчез. Зулу продолжал смотреть на экран, не веря и в три, четверти того, что сказал клингон. "Ничего себе!" – подумал про себя Зулу. И все-таки капитан отдавал себе отчет в том, что этот случай был именно той ситуацией, которая могла привести к миру… или к войне. Заканчивая свою миссию, "Эксельсиор" мог использовать выпавшую возможность, чтобы внести существенный вклад во вселенскую историю, и Зулу был полон решимости использовать ее.
– Мы будем направлять рапорт о происшествии, сэр? – прервала мысли капитана Рэнд.
Зулу крутанулся в кресле и посмотрел на нее в упор.
– Ты, что, шутишь? Немедленно направь командованию Звездного Флота следующее сообщение.
Доктор Леонард Маккой входил в штаб-квартиру Звездного Флота в Сан-Франциско в не очень хорошем расположении духа, и на это у него были веские причины. Во-первых, его краткосрочный отпуск сократился на целые сутки как раз в тот момент, когда он чудесно проводил время с детьми своей дочери Джоанны. Во-вторых, ему пришлось пройти четыре проверки, прежде чем попасть на эту треклятую встречу. В-третьих, такие незапланированные брифинги всегда были плохим предзнаменованием. Этот вызов, в частности, имел особенно зловещую подоплеку, и, судя по числу явившегося руководящего состава, в том числе адмирала Картрайта, сидевшего около пустующей кафедры, Маккой догадался, что произошло нечто серьезное. До ухода на пенсию оставалось три месяца, а Звездный Флот втягивал их в предприятия, связанные с риском для жизни.
Маккой совершенно не удивился присутствию Скотта, Ухуры и Чехова, уже занявших свои места. Два кресла рядом с ними были все еще свободными.
– Надеюсь, одно из кресел для меня, – шепнул Маккой Ухуре, она улыбнулась – доктору показалось, что она сильно взволнована, – и кивнула, похлопав по спинке соседнего кресла. – Кто-нибудь знает, по какому поводу нас здесь собрали?
Широкое румяное лицо Скотта было хмурым и сердитым. Он наклонился к Маккою и негромко сказал:
– Ты что, совсем не следишь за последними новостями? Нас могли собрать здесь только ради одного. Маккой пожал плечами.
– По мере возможности я стараюсь избегать всяких собраний. Сейчас только и твердят о трагедии на Кудао.
– Думаю, что он это имеет в виду, доктор, – предположил Чехов с таким же мрачным выражением лица, как и у других присутствующих.
Скотт сделал Маккою знак наклониться ниже и шепнул ему на ухо:
– Война. Вот почему нас пригласили сюда.
– Не может быть! – доктор отпрянул не веря своим ушам. Ему совсем не хотелось думать о войне. Во всяком случае, не в этот день, большую часть которого он обучал трехлетнюю внучку плавать. – Скотти, до этого дело не дойдет. Мы и раньше были на грани войны с Клингонами…
– Разве ты не слышал о нападении на Темис?
– Темис? – часто заморгал Маккой. – Я был слишком занят внуками, чтобы следить за событиями. Ты хочешь сказать, что Клингоны…
– Напали на другую планету, – закончил Чехов. – Ее вряд ли можно назвать населенной – живут там ученые, которые работают в научных центрах. Дело в том, что планета находится далеко от границы. Сообщение получено только несколько часов назад, хотя нападение совершено двумя днями раньше.
– Значит, еще одно нападение, – пробормотал доктор и закрыл глаза. Есть убитые?
– Да, – мрачно подтвердил Скотт. – Несколько исследователей погибли.
В основном они работали по сельскохозяйственным проектам, даже не засекреченным. Да и в противном случае это не должно было стать для Клингонов поводом для практического уничтожения планеты.
– О боже, как это ужасно. Они уверены, что правительство Клингонов…
– Нет, не уверены, – вмешалась Ухура, наклонившись к ним с явным раздражением. – Уцелевшие говорят, что видели корабли Клингонов, но точных доказательств этому нет…
– Какие тебе еще нужны доказательства? – парировал Скотт. – Факт, что Клингоны хотят войны, и Кудао это всем ясно продемонстрировало. Теперь же, когда ушли органиане…
– Прекрати, Скотти, – пожурила его Ухура. – Если Смилли выйдет и объявит о начале войны, то тогда и будем говорить о ней, а до того момента я пока что в отпуске. Хватит с меня разговоров о Кудао и Клингонах.
Скотт, хмыкнув, откинулся в кресле.
– Так, а где Спок? – спросил Маккой, делая слабую попытку изобразить веселость.
Вулканец покинул "Энтерпрайз" шесть недель назад, хотя остальным предоставили всего лишь двухнедельный отпуск. Не в характере Спока было обращаться с рапортом о продленном увольнении, и Маккою хотелось знать причину его отсутствия.
– Его никто не видел, – пожал плечами Чехов – Не думаю, что он подойдет.
– В самом деле? – Маккой удивленно поднял бровь, и тут его внимание переключилось на Джима Кирка, входившего в этот момент в зал. – Джим! Мы здесь! – крикнул Маккой.
У Кирка было такое выражение лица, словно он только что с похорон.
Капитан и Картрайт обменялись взглядами, которые Маккою ничего не говорили, после чего Кирк сел, вежливо кивнув присутствующим. Было ясно, что думал он не только о брифинге. Маккой знал, что инцидент на Кудао вызвал у Кирка болезненные воспоминания о смерти Дэвида. А теперь вдобавок события на Темисе. Неудивительно, что у Джима был такой вид.
"Или же, – подумал Маккой, ужаснувшись, – Скотти был прав, когда говорил о начале войны, и Джиму это известно."
– Что случилось? – спросил Джим Кирк безразличным тоном.
– Наверное, хотят проводить нас с почетом на пенсию, – беспечно заметил Маккой.
Остальные, похоже, уловили настроение капитана. Даже Скотт, и тот пытался воодушевить Кирка.
– А что, я не против, – сказал он, – я тут недавно приобрел яхту.
Ухура тяжело вздохнула.
– Хочется надеяться, что так оно и будет. Мне нужно вести семинар в Академии.
Маккой хотел съязвить, что у Ухуры довольно странное представление о проведении отпуска, но в этот момент Чехов подался вперед и со всей серьезностью спросил Кирка:
– Капитан, а не для высшего ли руководства эта встреча?
Капитан осмотрел присутствующих и кивнул:
– Очевидно, и для нас тоже.
– Раз уж мы собрались здесь вместе, – сказал Маккой, – то почему я не вижу Зулу?
Отчасти его вопрос прозвучал как шутка – Зулу перевели с "Энтерпрайза" на "Эксельсиор" еще десять лет назад, но Маккой никак не мог свыкнуться с мыслью, что тот давно уже не член экипажа.
Оглядывая сидящих, Кирк тихо ответил:
– Капитан Зулу выполняет задание. А Спока никто не видел?
Чехов уже приготовился ответить, но тут молодая адъютант ("Дети, – подумал Маккой, – натуральные дети стали вершить делами Вселенной.") со строгим лицом выразительным жестом попросила собравшихся повысить внимание.
– Данный брифинг является секретным, поэтому запрещается пользоваться записывающей аппаратурой, – предупредила она. – Господа, смирно!
В зал вошел главнокомандующий Звездным Флотом. Его манеры отличались от манер адъютанта большей простотой. Контр-адмирал Смилли, самый молодой из высшего офицерского состава, добившийся такого звания, не нуждался в проявлении формальностей для того, чтобы произвести на подчиненных впечатление. Его звездный послужной список говорил сам за себя. Адмирал нравился Маккою больше, чем его предшественник, по одной простой причине Смилли всегда говорил кратко и по существу.
Соблюдая устав, Смилли сказал:
– Вольно. Я постараюсь объяснить ситуацию как можно проще. Империи Клингонов осталось существовать около пятидесяти лет.
В зале раздались такие громкие возгласы удивления, что Маккой улыбнулся бы, если б не был ошеломлен вместе со всеми этим заявлением. Он пытался перехватить взгляд Скотта, чтобы показать ему знаком: "А что я тебе говорил!", но инженер все еще огорошенною смотрел на Смилли.
– О деталях, – продолжал адмирал, – расскажет посланник Федерации по особым поручениям.
За кафедру встал Спок, и все воспринималось бы нормально и на этот раз, но Маккой услышал, как рядом глубоко вздохнул Кирк.
– Доброе утро, – поздоровался Спок. Его приветствие, по мнению Маккоя, прозвучало тепло. Опыт вхождения в сознание друг друга, когда Маккой служил своего рода сосудом для катры Спока, или иначе – его духа, пошел вулканцу на пользу. – Два месяца назад звездолет Федерации зафиксировал взрыв на Праксисе, луне Клингонов. Мы думаем, он был вызван недостаточными мерами безопасности и недопустимыми объемами горных разработок. Взрыв реактора и последовавшее за этим отравление собственной атмосферы привели к возросшей нестабильности орбиты. Если планета не выйдет на прежнюю орбиту, то в результате изменения климата ведение сельского хозяйства станет невозможным. Практическое уничтожение луны означает потерю около восьмидесяти процентов доступной энергии Клингонов Праксис был одним из крупнейших источников дилития – и катастрофическое загрязнение озонного слоя. Менее чем за пятьдесят земных лет запас кислорода иссякнет. Принимая во внимание раздутый военный бюджет, экономика Клингонов не сможет изыскать ресурсы для борьбы с катастрофой. В прошлом месяце, по просьбе… посла Вулкана я начал вести диалог с Горконом, канцлером Высшего Совета Клингнов. Он предлагает безотлагательно приступить к переговорам.
– К переговорам о чем? – спросил кто-то. Спок посмотрел влево и встретился взглядом с адмиралом Картрайтом.
– О демонтаже наших космических станций и Звездных баз вдоль Нейтральной зоны Клингонов, – ответил вулканец. – О прекращении враждебных действий, ведущихся в течение уже семи десятилетий и продолжение которых Клингоны не могут себе позволить.
– Значит, мы полностью сбрасываем органиан со счетов? – спросил кто-то с задних рядов. Спок утвердительно наклонил голову – В свете недавних нападений на Кудао и Темис, а также принимая во внимание слабо защищенные приграничные миры, это вполне благоразумно. Все попытки со стороны Федерации войти в контакт с органианами по поводу нарушения Клингонами договора провалились. Все говорит о том, что они либо не желают, либо не способны продолжать дальнейшее вмешательство с целью предотвращения войны.
По рядам прошел шум голосов, который тут же стих, как только Спок продолжил.
– Если Клингоны готовы пойти на мир, то мы сэкономим часть военных расходов, позволив экономике Федерации заняться насущными социальными проблемами – Билл, – встревоженною заговорил какой-то капитан, обращаясь к Смилли, – мы что ж, теперь поставим флот на консервацию?
Маккой внимательно разглядывал молодого капитана, гадая, принадлежал ли тот к маленькой, но громкоголосой группе, предлагавшей превратить Звездный Флот в основном в боевую единицу, а не исследовательскую.
Пацифист до мозга костей, Маккой поразился, когда впервые узнал о существовании такого движения. Ему с трудом верилось, что в век научно-технического прогресса может существовать такая варварская концепция Маккой отдал должное контр-адмиралу, заметившему жестко:
– Я уверен, что наши исследовательские и научные программы затронуты не будут, но факты говорят сами за себя, капитан.
Адмирал встал с места и сердито возразил:
– Я протестую. Предлагать Клингонам свободно перемещаться в космическом пространстве Федерации – самоубийство. Клингоны могут стать враждебной прослойкой Галактики. Если мы лишимся Флота, то станем беспомощными перед лицом агрессивного племени, возглавляемого беспринципным тираном и свободно бороздящего нашу территорию. У нас сейчас появился благоприятный момент наложить эмбарго на торговлю, заставить Клингонов быстрее исчерпать свои ресурсы и поставить их на колени. Мы даже могли бы привлечь ромуланцев к сотрудничеству в этом вопросе, поскольку Клингоны во многом полагаются на торговлю с ними. Вот тогда-то мы будем в более выгодном положении и станем диктовать свои условия Одобрительных возгласов было мало. Основная масса восприняла речь молча, как и Маккой. С одной стороны, он был согласен с Картрайтом. Доктор не раз видел лично результаты предательского поведения Клингонов и не мог доверять им. Стоило только вспомнить, что произошло с Дэвидом Маркусом.
Маккою не понравился тон Картрайта, в котором явно сквозила ненависть.
Подумав о Дэвиде Маркусе, Маккой машинально повернулся к Кирку.
Выражение лица капитана было непроницаемым, но он так пристально СМОТРЕЛ на Спока, что его взгляд смог бы расплавить слой алюминия.
Когда Картрайт сел, заговорил Смилли.
– Звездный Флот находится под гражданским контролем, адмирал Картрайт. Решение должно быть политическим, а не военным, и оно давно оговорено.
Сэр, – волнуясь, сказал Кирк.
– Да, капитан Кирк, – Смилли повернулся к Джиму.
– Сэр, я, конечно, не дипломат, но Клингонам никогда нельзя было доверять, и я вынужден согласиться с адмиралом Картрайтом. Это… – Кирк старательно подбирал слова, – ужасная, кошмарная идея…
Адъютант наклонилась к контр-адмиралу Смилли и что-то шепнула ему на ухо Черты лица главнокомандующего слегка смягчились, и он переключил все внимание на Кирка.
– Вашего сына убил Клингон, капитан? – спросил он сочувственно.
Вопрос разозлил Маккоя. Он считал Смилли человеком прямолинейным, но затронуть такую болезненную струнку Джима именно теперь и в присутствии всех ради дискредитации его мнения…
Хотя доктор соглашался с первой частью сказанного, он не мог спорить и со Споком, заняв таким образом двойственную позицию.
Маккой испепеляющим взглядом посмотрел на Смилли и повернулся к Джиму Кирку, как будто хотел защитить его. Капитан оставался невозмутимым, но лицо его заметно посерело.
– Да, сэр, – ответил Кирк сжав зубы.
– Я глубоко сочувствую, – продолжал Смилли, – но мистер Спок убедил Федерацию, что ситуация сложилась слишком серьезная, чтобы ее игнорировать.
Спок согласно кивнул.
– Существует настоятельная необходимость действовать безотлагательно и поддержать инициативу Горкона, иначе более консервативные элементы Империи могут настоять, что лучше решить этот вопрос военным путем и умереть с оружием в руках.
Вулканец не стал развивать мысль дальше, но Маккой догадался, что это означало: "И чтобы то же самое не произошло с нами…" Высказывания Спока были взвешенными и логичными, но доктор заметил в черных глазах вулканца озабоченность состоянием Кирка.
– Мы не должны забывать, что не все Клингоны придерживаются милитаристской точки зрения. Следует признать, что воины составляют сильное меньшинство, стоявшее у власти веками. Горкон же относится к группе, отличной от этой и имеющей иное воззрение. После длительной борьбы ранее молчаливое меньшинство пришло к власти, и Горкон отстаивает его интересы. Он и представители власти Федерации не могут позволить себе упустить возможность, предоставленную ситуацией, сложившейся в результате взрыва на Праксисе. Даже мощные милитаристские круги вынуждены принять во внимание шанс подписания мирного договора.
Главнокомандующий улыбнулся.
– Капитан Кирк, вы станете нашим первым миротворцем.
– Я? – Джим Кирк не верил своим ушам, а среди присутствующих прокатился шелест голосов.
– Мы решили добровольно пойти на рандеву с кораблем Клингонов, на борту которого находится канцлер Горкон, – сказал Спок, – и сопровождать его сюда по космическому пространству Федерации.
Кирк был слишком ошеломлен, чтобы как-то ответить.
Смилли с довольным видом кивнул в подтверждение слов Спока.
– Дело в том, Кирк, что канцлер сам пожелал, что бы его сопровождали вы и ваши офицеры.
– Я и мои… – наконец промямлил Кирк.
Скотт выругался про себя, а Чехов, Ухура и Маккой сидели с открытыми от удивления ртами. Кирк обрел дар речи и спросил:
– Но почему, скажите ради бога?
Смилли отреагировал на вопрос спокойно.
– Есть Клингоны, реакция которых на мирный договор такая же, как у вас и адмирала Картрайта, – на действительно мирный договор, не навязанный нам органианами. Эти Клингоны не раз подумают, прежде чем напасть на "Энтерпрайз" под вашим командованием.
– В этом вопросе я лично поручился за вас, капитан, – добавил Спок.
– ВЫ ЛИЧНО…, – начал Кирк, но замолчал, слишком взбешенный, чтобы продолжить.
"Что, черт возьми, Спок хочет навязать Джиму – подумал Маккой в приступе ярости – Он мог бы предложить использовать для этой цели другой звездолет. Почему бы не тот же "Эксельсиор"? Клингоны не осмелятся атаковать его."
Затем в голову ему пришла мысль не пытался ли Спок таким путем побороть растущую в них ненависть, подогреваемую освещением кровавых злодеяний на Кудао средствами массовой информации?
– Вы окажете прием канцлеру Горкону по всем дипломатическим нормам, капитан Кирк, – предупредил контр-адмирал Смилли, и сказано это было твердо.
– Разумеется, – сказал Кирк, стараясь сдержать готовые выплеснуться наружу эмоции, – послу лучше было бы.
Смилли резко прервал его.
– Если нет других вопросов, то желаю вам и вашей команде удачи. Всем спасибо.
Офицеры стали подниматься и тихо покидать зал. Смилли ушел в сопровождении адъютанта Маккой был удивлен. Он ожидал, что после брифинга начнутся оживленные споры по поводу отданного Смилли приказа. Даже Скотт, обычно говорливый, когда речь заходила о Клингонах, и тот ничего не сказал. Он только покачал головой и бросил взгляд в сторону капитана Маккой хотел что-нибудь сказать Джиму Кирку – в конце концов всем должно быть легче оттого, что войны не будет, – но, взглянув на капитана, он решил этого не делать.
Капитан все еще не поднялся с кресла, ошеломленный и злой, и не сводил глаз со Спока, стоявшего у кафедры Маккой понял, в чем дело они собирались переговорить друг с другом, и, по всей видимости, наедине.
Доктор вздохнул и присоединился к Чехову и Ухуре, понуро идущим к выходу Навстречу шагал адмирал Картрайт. С выражением озабоченности на лице он наклонился к сидящему Кирку.
– Даже не знаю, поздравлять тебя или нет, Джим.
Кирк посмотрел ему в глаза, но ничего не сказал в ответ – Я не стал бы этого делать, – тихо проговорил Маккой и отошел, удивляясь тому, что не рад возможности избежать войны.
Жидкость пролилась на консоль и намочила руку Зулу.
– Засечена энергетическая волна, идущая со стороны цели шесть-два-четыре-ноль градусов по левому борту… – громко доложил Валтан со своего контрольного поста, стараясь перекричать нарастающий шум.
– Дать визуальный обзор! – скомандовал Зулу. Экран на мостике ярко вспыхнув открыв присутствующим наступающий фронт огня, несущий раскаленные газы и пылающие куски каких-то обломков.
– О боже, – пробормотал Зулу и затем погромче бросил:
– Защитный экран!
На мостике вспыхнули огни и запульсировали кроваво-красным светом, подтверждая, что датчики звездолета зафиксировали надвигающуюся опасность.
"Эксельсиор" стал раскачиваться и повалился на правый борт. Зулу вцепился в подлокотники кресла, наблюдая за безумным танцем тел в малиновом полумраке, за тем, как Валтан и другие напрасно пытались схватиться за что-нибудь и, не удержавшись, падали.
Корабль медленно вернулся в прежнее, нормальное, положение. Зулу выпрямился в командирском кресле и, осматривая мостик, подал руку офицеру по науке. Серьезных травм никто не получил, хотя Дженис Рэнд сидела за пультом связи и осторожно дотрагивалась до своего носа, словно хотела убедиться, что он у нее на прежнем месте. Остальные члены экипажа поднимались на ноги, и повсюду слышались их голоса с оценкой степени повреждений да назойливый вой сирены.
– Что, черт возьми, происходит?
Не успел Зулу произнести эту фразу, как корабль вновь подбросило ударной волной.
Одной рукой держась за навигационную консоль, Ложур крикнул:
– Корабль не слушается руля!
– Включить вспомогательные двигатели! Развернуть корабль в сторону волны!
– Капитан Зулу! – услышал капитан из динамика в рукоятке кресла голос, раздававшийся на фоне шипения выходящей из поврежденной системы охлаждающей жидкости.
– Машинное отделение! Что происходит?..
Связь нарушилась и прекратилась с последним толчком "Эксельсиора". Не выпуская подлокотники кресла из рук Зулу прокричал:
– Включить двигатели на четверть мощности!
Сработало. Корабль рвануло еще раз, но он все-таки принял устойчивое положение.
Сирена перестала подавать сигнал тревоги, а ярко-красное освещение сменилось обычным. На какое-то мгновение на мостике установилась мертвая тишина. Боясь вздохнуть, капитан выжидал вместе со всем экипажем. Больше толчков не последовало, и как по команде в системе связи раздались голоса
***
– Доложите о наличии повреждений, – сказал Зулу, и ему показалось до крайности странным, что можно говорить нормальным голосом.
– Похоже, нам удалось уцелеть, капитан, – сообщила Рэнд с пульта связи за спиной Зулу. – Сейчас идет проверка всех систем.
Зулу повернулся к Валтану, уже поднявшемуся на ноги и теперь всматривающемуся в свою консоль – Только не говори мне, что мы попали под астероидный душ.
– Ответ отрицательный, – в голосе Валтана прозвучал немой вопрос. Космическая ударная волна возникла по курсу три-два-три, отметка семь-пять, местонахождение… – он посмотрел на капитана, и его черные брови приподнялись от удивления, – Праксиса – луны Клингонов. Формы жизни на ней отсутствуют, но…
– Но она важна в качестве источника энергии, – закончил за Валтана Зулу. – Праксис – это ключевой объект выработки энергии Клингонов. – Зулу вспомнил о своем желании попасть в какую-нибудь переделку для снятия напряжения. Как там гласит старая земная поговорка? "Будь осторожен в выборе желаний…"
Зулу повернулся к Рэнд.
– Пошли главному командованию Клингонов следующее сообщение: "На связи "Эксельсиор", звездолет Федерации, осуществляющий облет квадрата Бета сектора Рейдован. В вашем секторе зафиксирован мощный взрыв.
Требуется ли наша помощь?"
Рэнд пришлось приложить максимум усилий, чтобы выглядеть безразличной.
– Слушаюсь, сэр.
Зулу вновь обратился к Валтану, который уставился на него с выражением легкого удивления.
– У вас, мистер Валтан, есть дополнительные сведения?
Офицер по науке наклонился над панелью приборов и еще раз просмотрел расчеты.
– Местонахождение объекта подтверждается, сэр, но… – ученый заморгал и, нахмурившись, уткнулся в экран, так и не договорив.
– Что там? – требовательно спросил Зулу. Валтан выпрямился и посмотрел капитану в глаза.
– Я не могу подтвердить существование Праксиса.
Зулу полностью доверял своему ученому-исследователю. Как бы там ни было, он подошел к рабочему месту Валтана и посмотрел на расчеты.
– Мои сканеры наведены на солнечную систему Амрита по точным координатам, – услышал Зулу сзади голос Валтана.
Зулу некоторое время глядел на дисплей, потом лично еще раз проверил координаты и уставился в пустоту.
– Увеличьте изображение, – приказал капитан.
Валтан выполнил команду. Изображение, вначале размытое, было увеличено, и взору представился огромный кусок скальной породы, когда-то бывший сферой, Зулу сомневался, что сохранилась четверть первоначальной массы.
– Это все, что осталось от Праксиса? – спросил капитан, не веря своим глазам, хотя ответ был известен ему заранее.
– Только этот кусок, – подтвердил Валтан приглушенно.
– Капитан, – донесся голос Рэнд, – поступает записанный ответ верховного командования Клингонов.
Зулу перешел к главному пульту управления и устроился на краешке командирского кресла.
– Дайте сообщение на экран.
Основной видоискатель моментально вспыхнул ярким светом, но зернистое, плохо сфокусированное изображение было мутным и неустойчивым, оно постоянно подпрыгивало. Скоро Зулу понял, что Земля под человеком на экране вздымается.
Растрепанный офицер-клингон с диким взглядом – Зулу не мог определить его звания – смотрел невидящим взором на экипаж "Эксельсиора", пытаясь в то же время удержать равновесие. Его лицо вдруг перекосилось от страха, чего никогда прежде Зулу не доводилось наблюдать у Клингонов.
– У нас чрезвычайная ситуация! – прохрипел клингон, его с трудом можно было расслышать из-за нарастающего шума. – Мы потерпели…
Экран мигнул, и наступила зловещая темнота. Когда он загорелся вновь, на нем появилось лицо другого Клингона, а четкость изображения на этот раз была хорошей.
– От имени высшего командования говорит бригадный генерал Керла.
Черные волосы Керлы спадали на его широкие мощные плечи. Зулу он показался слишком молодым для такого солидного звания, но голос у генерала был твердым, как у человека, давно привыкшего командовать.
– На Праксисе произошел неприятный случай, но ситуация тем не менее находится под контролем.
"Ну, разумеется, – хотелось добавить Зулу, – под таким контролем, что наш звездолет чуть не рассыпался на куски."
– В помощи мы не нуждаемся. Соблюдайте положения договора и оставайтесь за пределами Нейтральной зоны, – клингон выдержал паузу. Конец связи.
Львиный лик бригадира Керлы задрожал и исчез. Зулу продолжал смотреть на экран, не веря и в три, четверти того, что сказал клингон. "Ничего себе!" – подумал про себя Зулу. И все-таки капитан отдавал себе отчет в том, что этот случай был именно той ситуацией, которая могла привести к миру… или к войне. Заканчивая свою миссию, "Эксельсиор" мог использовать выпавшую возможность, чтобы внести существенный вклад во вселенскую историю, и Зулу был полон решимости использовать ее.
– Мы будем направлять рапорт о происшествии, сэр? – прервала мысли капитана Рэнд.
Зулу крутанулся в кресле и посмотрел на нее в упор.
– Ты, что, шутишь? Немедленно направь командованию Звездного Флота следующее сообщение.
***
Доктор Леонард Маккой входил в штаб-квартиру Звездного Флота в Сан-Франциско в не очень хорошем расположении духа, и на это у него были веские причины. Во-первых, его краткосрочный отпуск сократился на целые сутки как раз в тот момент, когда он чудесно проводил время с детьми своей дочери Джоанны. Во-вторых, ему пришлось пройти четыре проверки, прежде чем попасть на эту треклятую встречу. В-третьих, такие незапланированные брифинги всегда были плохим предзнаменованием. Этот вызов, в частности, имел особенно зловещую подоплеку, и, судя по числу явившегося руководящего состава, в том числе адмирала Картрайта, сидевшего около пустующей кафедры, Маккой догадался, что произошло нечто серьезное. До ухода на пенсию оставалось три месяца, а Звездный Флот втягивал их в предприятия, связанные с риском для жизни.
Маккой совершенно не удивился присутствию Скотта, Ухуры и Чехова, уже занявших свои места. Два кресла рядом с ними были все еще свободными.
– Надеюсь, одно из кресел для меня, – шепнул Маккой Ухуре, она улыбнулась – доктору показалось, что она сильно взволнована, – и кивнула, похлопав по спинке соседнего кресла. – Кто-нибудь знает, по какому поводу нас здесь собрали?
Широкое румяное лицо Скотта было хмурым и сердитым. Он наклонился к Маккою и негромко сказал:
– Ты что, совсем не следишь за последними новостями? Нас могли собрать здесь только ради одного. Маккой пожал плечами.
– По мере возможности я стараюсь избегать всяких собраний. Сейчас только и твердят о трагедии на Кудао.
– Думаю, что он это имеет в виду, доктор, – предположил Чехов с таким же мрачным выражением лица, как и у других присутствующих.
Скотт сделал Маккою знак наклониться ниже и шепнул ему на ухо:
– Война. Вот почему нас пригласили сюда.
– Не может быть! – доктор отпрянул не веря своим ушам. Ему совсем не хотелось думать о войне. Во всяком случае, не в этот день, большую часть которого он обучал трехлетнюю внучку плавать. – Скотти, до этого дело не дойдет. Мы и раньше были на грани войны с Клингонами…
– Разве ты не слышал о нападении на Темис?
– Темис? – часто заморгал Маккой. – Я был слишком занят внуками, чтобы следить за событиями. Ты хочешь сказать, что Клингоны…
– Напали на другую планету, – закончил Чехов. – Ее вряд ли можно назвать населенной – живут там ученые, которые работают в научных центрах. Дело в том, что планета находится далеко от границы. Сообщение получено только несколько часов назад, хотя нападение совершено двумя днями раньше.
– Значит, еще одно нападение, – пробормотал доктор и закрыл глаза. Есть убитые?
– Да, – мрачно подтвердил Скотт. – Несколько исследователей погибли.
В основном они работали по сельскохозяйственным проектам, даже не засекреченным. Да и в противном случае это не должно было стать для Клингонов поводом для практического уничтожения планеты.
– О боже, как это ужасно. Они уверены, что правительство Клингонов…
– Нет, не уверены, – вмешалась Ухура, наклонившись к ним с явным раздражением. – Уцелевшие говорят, что видели корабли Клингонов, но точных доказательств этому нет…
– Какие тебе еще нужны доказательства? – парировал Скотт. – Факт, что Клингоны хотят войны, и Кудао это всем ясно продемонстрировало. Теперь же, когда ушли органиане…
– Прекрати, Скотти, – пожурила его Ухура. – Если Смилли выйдет и объявит о начале войны, то тогда и будем говорить о ней, а до того момента я пока что в отпуске. Хватит с меня разговоров о Кудао и Клингонах.
Скотт, хмыкнув, откинулся в кресле.
– Так, а где Спок? – спросил Маккой, делая слабую попытку изобразить веселость.
Вулканец покинул "Энтерпрайз" шесть недель назад, хотя остальным предоставили всего лишь двухнедельный отпуск. Не в характере Спока было обращаться с рапортом о продленном увольнении, и Маккою хотелось знать причину его отсутствия.
– Его никто не видел, – пожал плечами Чехов – Не думаю, что он подойдет.
– В самом деле? – Маккой удивленно поднял бровь, и тут его внимание переключилось на Джима Кирка, входившего в этот момент в зал. – Джим! Мы здесь! – крикнул Маккой.
У Кирка было такое выражение лица, словно он только что с похорон.
Капитан и Картрайт обменялись взглядами, которые Маккою ничего не говорили, после чего Кирк сел, вежливо кивнув присутствующим. Было ясно, что думал он не только о брифинге. Маккой знал, что инцидент на Кудао вызвал у Кирка болезненные воспоминания о смерти Дэвида. А теперь вдобавок события на Темисе. Неудивительно, что у Джима был такой вид.
"Или же, – подумал Маккой, ужаснувшись, – Скотти был прав, когда говорил о начале войны, и Джиму это известно."
– Что случилось? – спросил Джим Кирк безразличным тоном.
– Наверное, хотят проводить нас с почетом на пенсию, – беспечно заметил Маккой.
Остальные, похоже, уловили настроение капитана. Даже Скотт, и тот пытался воодушевить Кирка.
– А что, я не против, – сказал он, – я тут недавно приобрел яхту.
Ухура тяжело вздохнула.
– Хочется надеяться, что так оно и будет. Мне нужно вести семинар в Академии.
Маккой хотел съязвить, что у Ухуры довольно странное представление о проведении отпуска, но в этот момент Чехов подался вперед и со всей серьезностью спросил Кирка:
– Капитан, а не для высшего ли руководства эта встреча?
Капитан осмотрел присутствующих и кивнул:
– Очевидно, и для нас тоже.
– Раз уж мы собрались здесь вместе, – сказал Маккой, – то почему я не вижу Зулу?
Отчасти его вопрос прозвучал как шутка – Зулу перевели с "Энтерпрайза" на "Эксельсиор" еще десять лет назад, но Маккой никак не мог свыкнуться с мыслью, что тот давно уже не член экипажа.
Оглядывая сидящих, Кирк тихо ответил:
– Капитан Зулу выполняет задание. А Спока никто не видел?
Чехов уже приготовился ответить, но тут молодая адъютант ("Дети, – подумал Маккой, – натуральные дети стали вершить делами Вселенной.") со строгим лицом выразительным жестом попросила собравшихся повысить внимание.
– Данный брифинг является секретным, поэтому запрещается пользоваться записывающей аппаратурой, – предупредила она. – Господа, смирно!
В зал вошел главнокомандующий Звездным Флотом. Его манеры отличались от манер адъютанта большей простотой. Контр-адмирал Смилли, самый молодой из высшего офицерского состава, добившийся такого звания, не нуждался в проявлении формальностей для того, чтобы произвести на подчиненных впечатление. Его звездный послужной список говорил сам за себя. Адмирал нравился Маккою больше, чем его предшественник, по одной простой причине Смилли всегда говорил кратко и по существу.
Соблюдая устав, Смилли сказал:
– Вольно. Я постараюсь объяснить ситуацию как можно проще. Империи Клингонов осталось существовать около пятидесяти лет.
В зале раздались такие громкие возгласы удивления, что Маккой улыбнулся бы, если б не был ошеломлен вместе со всеми этим заявлением. Он пытался перехватить взгляд Скотта, чтобы показать ему знаком: "А что я тебе говорил!", но инженер все еще огорошенною смотрел на Смилли.
– О деталях, – продолжал адмирал, – расскажет посланник Федерации по особым поручениям.
За кафедру встал Спок, и все воспринималось бы нормально и на этот раз, но Маккой услышал, как рядом глубоко вздохнул Кирк.
– Доброе утро, – поздоровался Спок. Его приветствие, по мнению Маккоя, прозвучало тепло. Опыт вхождения в сознание друг друга, когда Маккой служил своего рода сосудом для катры Спока, или иначе – его духа, пошел вулканцу на пользу. – Два месяца назад звездолет Федерации зафиксировал взрыв на Праксисе, луне Клингонов. Мы думаем, он был вызван недостаточными мерами безопасности и недопустимыми объемами горных разработок. Взрыв реактора и последовавшее за этим отравление собственной атмосферы привели к возросшей нестабильности орбиты. Если планета не выйдет на прежнюю орбиту, то в результате изменения климата ведение сельского хозяйства станет невозможным. Практическое уничтожение луны означает потерю около восьмидесяти процентов доступной энергии Клингонов Праксис был одним из крупнейших источников дилития – и катастрофическое загрязнение озонного слоя. Менее чем за пятьдесят земных лет запас кислорода иссякнет. Принимая во внимание раздутый военный бюджет, экономика Клингонов не сможет изыскать ресурсы для борьбы с катастрофой. В прошлом месяце, по просьбе… посла Вулкана я начал вести диалог с Горконом, канцлером Высшего Совета Клингнов. Он предлагает безотлагательно приступить к переговорам.
– К переговорам о чем? – спросил кто-то. Спок посмотрел влево и встретился взглядом с адмиралом Картрайтом.
– О демонтаже наших космических станций и Звездных баз вдоль Нейтральной зоны Клингонов, – ответил вулканец. – О прекращении враждебных действий, ведущихся в течение уже семи десятилетий и продолжение которых Клингоны не могут себе позволить.
– Значит, мы полностью сбрасываем органиан со счетов? – спросил кто-то с задних рядов. Спок утвердительно наклонил голову – В свете недавних нападений на Кудао и Темис, а также принимая во внимание слабо защищенные приграничные миры, это вполне благоразумно. Все попытки со стороны Федерации войти в контакт с органианами по поводу нарушения Клингонами договора провалились. Все говорит о том, что они либо не желают, либо не способны продолжать дальнейшее вмешательство с целью предотвращения войны.
По рядам прошел шум голосов, который тут же стих, как только Спок продолжил.
– Если Клингоны готовы пойти на мир, то мы сэкономим часть военных расходов, позволив экономике Федерации заняться насущными социальными проблемами – Билл, – встревоженною заговорил какой-то капитан, обращаясь к Смилли, – мы что ж, теперь поставим флот на консервацию?
Маккой внимательно разглядывал молодого капитана, гадая, принадлежал ли тот к маленькой, но громкоголосой группе, предлагавшей превратить Звездный Флот в основном в боевую единицу, а не исследовательскую.
Пацифист до мозга костей, Маккой поразился, когда впервые узнал о существовании такого движения. Ему с трудом верилось, что в век научно-технического прогресса может существовать такая варварская концепция Маккой отдал должное контр-адмиралу, заметившему жестко:
– Я уверен, что наши исследовательские и научные программы затронуты не будут, но факты говорят сами за себя, капитан.
Адмирал встал с места и сердито возразил:
– Я протестую. Предлагать Клингонам свободно перемещаться в космическом пространстве Федерации – самоубийство. Клингоны могут стать враждебной прослойкой Галактики. Если мы лишимся Флота, то станем беспомощными перед лицом агрессивного племени, возглавляемого беспринципным тираном и свободно бороздящего нашу территорию. У нас сейчас появился благоприятный момент наложить эмбарго на торговлю, заставить Клингонов быстрее исчерпать свои ресурсы и поставить их на колени. Мы даже могли бы привлечь ромуланцев к сотрудничеству в этом вопросе, поскольку Клингоны во многом полагаются на торговлю с ними. Вот тогда-то мы будем в более выгодном положении и станем диктовать свои условия Одобрительных возгласов было мало. Основная масса восприняла речь молча, как и Маккой. С одной стороны, он был согласен с Картрайтом. Доктор не раз видел лично результаты предательского поведения Клингонов и не мог доверять им. Стоило только вспомнить, что произошло с Дэвидом Маркусом.
Маккою не понравился тон Картрайта, в котором явно сквозила ненависть.
Подумав о Дэвиде Маркусе, Маккой машинально повернулся к Кирку.
Выражение лица капитана было непроницаемым, но он так пристально СМОТРЕЛ на Спока, что его взгляд смог бы расплавить слой алюминия.
Когда Картрайт сел, заговорил Смилли.
– Звездный Флот находится под гражданским контролем, адмирал Картрайт. Решение должно быть политическим, а не военным, и оно давно оговорено.
Сэр, – волнуясь, сказал Кирк.
– Да, капитан Кирк, – Смилли повернулся к Джиму.
– Сэр, я, конечно, не дипломат, но Клингонам никогда нельзя было доверять, и я вынужден согласиться с адмиралом Картрайтом. Это… – Кирк старательно подбирал слова, – ужасная, кошмарная идея…
Адъютант наклонилась к контр-адмиралу Смилли и что-то шепнула ему на ухо Черты лица главнокомандующего слегка смягчились, и он переключил все внимание на Кирка.
– Вашего сына убил Клингон, капитан? – спросил он сочувственно.
Вопрос разозлил Маккоя. Он считал Смилли человеком прямолинейным, но затронуть такую болезненную струнку Джима именно теперь и в присутствии всех ради дискредитации его мнения…
Хотя доктор соглашался с первой частью сказанного, он не мог спорить и со Споком, заняв таким образом двойственную позицию.
Маккой испепеляющим взглядом посмотрел на Смилли и повернулся к Джиму Кирку, как будто хотел защитить его. Капитан оставался невозмутимым, но лицо его заметно посерело.
– Да, сэр, – ответил Кирк сжав зубы.
– Я глубоко сочувствую, – продолжал Смилли, – но мистер Спок убедил Федерацию, что ситуация сложилась слишком серьезная, чтобы ее игнорировать.
Спок согласно кивнул.
– Существует настоятельная необходимость действовать безотлагательно и поддержать инициативу Горкона, иначе более консервативные элементы Империи могут настоять, что лучше решить этот вопрос военным путем и умереть с оружием в руках.
Вулканец не стал развивать мысль дальше, но Маккой догадался, что это означало: "И чтобы то же самое не произошло с нами…" Высказывания Спока были взвешенными и логичными, но доктор заметил в черных глазах вулканца озабоченность состоянием Кирка.
– Мы не должны забывать, что не все Клингоны придерживаются милитаристской точки зрения. Следует признать, что воины составляют сильное меньшинство, стоявшее у власти веками. Горкон же относится к группе, отличной от этой и имеющей иное воззрение. После длительной борьбы ранее молчаливое меньшинство пришло к власти, и Горкон отстаивает его интересы. Он и представители власти Федерации не могут позволить себе упустить возможность, предоставленную ситуацией, сложившейся в результате взрыва на Праксисе. Даже мощные милитаристские круги вынуждены принять во внимание шанс подписания мирного договора.
Главнокомандующий улыбнулся.
– Капитан Кирк, вы станете нашим первым миротворцем.
– Я? – Джим Кирк не верил своим ушам, а среди присутствующих прокатился шелест голосов.
– Мы решили добровольно пойти на рандеву с кораблем Клингонов, на борту которого находится канцлер Горкон, – сказал Спок, – и сопровождать его сюда по космическому пространству Федерации.
Кирк был слишком ошеломлен, чтобы как-то ответить.
Смилли с довольным видом кивнул в подтверждение слов Спока.
– Дело в том, Кирк, что канцлер сам пожелал, что бы его сопровождали вы и ваши офицеры.
– Я и мои… – наконец промямлил Кирк.
Скотт выругался про себя, а Чехов, Ухура и Маккой сидели с открытыми от удивления ртами. Кирк обрел дар речи и спросил:
– Но почему, скажите ради бога?
Смилли отреагировал на вопрос спокойно.
– Есть Клингоны, реакция которых на мирный договор такая же, как у вас и адмирала Картрайта, – на действительно мирный договор, не навязанный нам органианами. Эти Клингоны не раз подумают, прежде чем напасть на "Энтерпрайз" под вашим командованием.
– В этом вопросе я лично поручился за вас, капитан, – добавил Спок.
– ВЫ ЛИЧНО…, – начал Кирк, но замолчал, слишком взбешенный, чтобы продолжить.
"Что, черт возьми, Спок хочет навязать Джиму – подумал Маккой в приступе ярости – Он мог бы предложить использовать для этой цели другой звездолет. Почему бы не тот же "Эксельсиор"? Клингоны не осмелятся атаковать его."
Затем в голову ему пришла мысль не пытался ли Спок таким путем побороть растущую в них ненависть, подогреваемую освещением кровавых злодеяний на Кудао средствами массовой информации?
– Вы окажете прием канцлеру Горкону по всем дипломатическим нормам, капитан Кирк, – предупредил контр-адмирал Смилли, и сказано это было твердо.
– Разумеется, – сказал Кирк, стараясь сдержать готовые выплеснуться наружу эмоции, – послу лучше было бы.
Смилли резко прервал его.
– Если нет других вопросов, то желаю вам и вашей команде удачи. Всем спасибо.
Офицеры стали подниматься и тихо покидать зал. Смилли ушел в сопровождении адъютанта Маккой был удивлен. Он ожидал, что после брифинга начнутся оживленные споры по поводу отданного Смилли приказа. Даже Скотт, обычно говорливый, когда речь заходила о Клингонах, и тот ничего не сказал. Он только покачал головой и бросил взгляд в сторону капитана Маккой хотел что-нибудь сказать Джиму Кирку – в конце концов всем должно быть легче оттого, что войны не будет, – но, взглянув на капитана, он решил этого не делать.
Капитан все еще не поднялся с кресла, ошеломленный и злой, и не сводил глаз со Спока, стоявшего у кафедры Маккой понял, в чем дело они собирались переговорить друг с другом, и, по всей видимости, наедине.
Доктор вздохнул и присоединился к Чехову и Ухуре, понуро идущим к выходу Навстречу шагал адмирал Картрайт. С выражением озабоченности на лице он наклонился к сидящему Кирку.
– Даже не знаю, поздравлять тебя или нет, Джим.
Кирк посмотрел ему в глаза, но ничего не сказал в ответ – Я не стал бы этого делать, – тихо проговорил Маккой и отошел, удивляясь тому, что не рад возможности избежать войны.