6
Совершенно секретно,
ни в коем случае не открывать
без разрешения директора ФБР
Джеймс Карсон Калифорния, Биверли-хиллз Мулголанд-драйв 3190 Анкетные данные
1. Родился 29/Х - 1938 года, штат Иллинойс, г. Ивенстон, Коллине-авеню,
433.
Отец - хирург чикагской центральной больницы. Учился в ивенстонской школе, потом в частной школе Хилла. В 1956 году поступил в Северо-Западный университет на отделение свободных искусств. Специализация - английский язык, драма. Окончил в 1960 году.
22/11 - 1961 года подал заявление о приеме на работу в ЮСИА на должность редактора фильмов. Принят, ступень 10, оклад 6200 долларов в год. Через три месяца переведен в режиссеры-продюсеры, ступень 12, оклад 9600 долларов в год.
В личном деле ЮСИА есть благодарность от директора Эдварда Р. Мерроу.
В ЮСИА снял десять фильмов. Список прилагается, фильмы не обнаруживают пристрастия к коммунизму, хотя "Залив скорби", фильм о вторжении на Кубу беженцев-патриотов, имеет сильный антиамериканский оттенок. Фильм не был выпущен на экраны из-за протеста ЦРУ и многих конгрессменов, особенно сенатора Джорджа Гаррисона, штат Техас, который протестовал против демонстрации "антиамериканской пропаганды" по всему свету.
После этого за Карсоном было установлено трехсменное наблюдение.
4/II - 1964 года Карсон уволился с государственной службы, заявив, что после смерти Кеннеди разочаровался в ЮСИА.
15/IV - 1964 года получил должность режиссера в студии "Кэс-кейд филмз", Голливуд, бульвар Сансет 2300. Снимал для телевидения коммерческие и промышленно-рекламные фильмы.
18/Х - 1967 года стал снимать художественный фильм "Остроумный ответ".
Финансирование было прекращено, и фильм не окончен.
8/Х1 - 1967 года начал снимать часовую телевизионную драму для программы "Час драмы Дюпона" на Си-би-эс, озаглавленную "Подготовиться троим". Фильм удостоен премии "Эмми", высшей награды за теледраму.
После этой награды Карсон резко пошел вверх. Стал клиентом агентства талантов Уильяма Морриса. 20/111 - 1968 года закончил в Берлине съемку художественного фильма "Последний парад", фильм был выдвинут на соискание премии Академии художеств. В 1969 году снял на студии "Коламбиа" фильм "Солнечная пляска", не имевший кассового успеха. Но в 1970 году снял фильм "Шпион на нью-йоркской улице", имевший едва ли не самый крупный кассовый успех в истории кино. Вслед за ним "Наследие", все еще не сходящий с экрана. Очередной кассовый успех. Текущие сведения 1. Нанят студией "XX век Фокс" для съемок фильма в Испании, название пока неизвестно. Уезжает за границу 24/Х - 1973 года.
2. Резюме непроверенной приложенной информации говорит о постоянных антиамериканских настроениях. Карсон также твердо уверен, что президент Кеннеди явился жертвой заговора и Ли Освальд - не убийца-одиночка.
3. Его художественные фильмы не выражают антиамериканских настроений.
4. Личное дело из ЮСИА и полученная впоследствии непроверенная информация говорят об антиамериканских настроениях. Особенно характерны замечания, сделанные перед студентами. Однако эти мнения не отражены в художественных фильмах.
5. Рекомендуется ослабить наблюдение. Однако все его художественные фильмы необходимо просматривать.
Получено из ЦРУ 7/VI - 1962 года.
6/VI - 1962 года Карсон резко поссорился с агентом, отправленным допросить его о фильме "Залив скорби". Злобно отзывался о ЦРУ, называя его "гнездом маньяков-убийц".
Кроме того, утверждал, что президент Кеннеди намерен "уничтожить" ЦРУ, когда это будет политически осуществимо.
Получено из ЦРУ 17/Х - 1965 года.
Агент, работающий под прикрытием кинорежиссера, слышал, как на вечеринке в доме миссис Эдвард Моррисон, Калифорния, Биверли-хиллз, Палмира-Роуд 3102, Карсон говорил, что "ЦРУ причастно к убийству Кеннеди".
Получено из бюро по борьбе с наркотиками министерства финансов 12/I 1970 года.
Карсон - известный потребитель марихуаны. Покупает у Хела Каско, безработного актера, Калифорния, Голливуд, Лас Палмас-авеню 1030.
Получено из налогового управления 14/111 - 1973 года.
Список филантропических пожертвований Карсона за 1972 год включает 300 долларов организации "Вьетнамские ветераны против войны" и на избирательную кампанию сенатора Джорджа Макговерна. Пожертвование "Вьетнамским ветеранам" запрещено.
7
В Нью-Йорке Карсон положил трубку и на минуту задумался. Ему нужна была охрана.
Едва кто-нибудь проходил мимо его двери, он подскакивал. Решил было позвонить в агентство Пинкертона - там можно было нанять круглосуточную охрану за небольшие деньги, но тут ему пришла мысль получше. Он снова взялся за телефон.
- Сэм, это Джим Карсон. Помнишь меня?
- Еще бы. Ты дал Стелле роль в "Последнем параде". Я твой должник.
Голос Сэма с сильным бруклинским выговором был медлительным, но мозг у него работал быстро. К внезапным звонкам среди ночи Сэм привык.
- Какой-то псих грозится убить меня, - сказал Карсон. - Собственно говоря, в списке у него шесть человек, и один был убит прошлой ночью.
- Откуда ты звонишь?
- "Уолдорф", номер одиннадцать ноль один.
- Через десять минут к тебе постучат. Зовут их Мак и Энджи. Тот, что повыше, - Мак. Объясни им, в чем дело. У Карсона отлегло от сердца.
- Я очень благодарен...
Но Сэм перебил его:
- Как только мои ребята явятся, выйдешь вместе с ними из номера держись посредине! - войдете в лифт и выйдете из вестибюля, словно собираетесь провести вечер в городе. Но назад не возвращайся. Поедешь на Тридцать пятую-стрит, сто тридцать четыре, квартира четырнадцать Е... запиши.
Карсон записал.
- Оставайся там, пока все не кончится, - сказал Сэм. - За вещами в отель я пошлю кого-нибудь. Девочку нужно? Карсон улыбнулся.
- Сегодня не надо.
Он почувствовал себя в большей безопасности, чем президент. С этими ребятами маньяков можно не опасаться.
8
Аллен Лоуэлл вошел в отель "Амбассадор", но на этот раз не избежал пристального взгляда одного из детективов отеля. На сей раз за ним следили.
Увидя, что Лоуэлл подошел к администратору и зарегистрировался, детектив был удивлен. Но не настолько, чтобы забыть тридцать минут спустя отправить горничную в номер Лоуэлла. Горничная вошла и услышала, что Лоуэлл принимает душ. Делая вид, что прибирает номер, она подходила к портфелю все ближе и ближе, но тут из душевой вышел голый Лоуэлл.
- Ночная служба, - торопливо сказала горничная. Лоуэлл юркнул обратно, взял полотенце и обмотал вокруг бедер.
- Убираться не нужно, - сказал он. - Я ложусь спать. - И стал разбирать постель.
- Простите, сэр, - сказала, покраснев, горичная и вышла. Спустившись вниз, она сказала, что, на ее взгляд, этот постоялец никаких подозрений не вызывает. Пока она поднималась, охотник за драгоценностями заглянул бы по крайней мере в три номера.
Аллен спал до трех часов ночи, потом бесшумно встал, оделся и вышел с портфелем в коридор. Поднялся по лестнице на двадцать первый этаж и с помощью отмычек открыл замок номера 2103, где завтра остановится Уильямс.
Возился в этом номере он довольно долго. Затем проник в соседний.
9
Из дневника Аллена Лоуэлла
... запись от 31/Х - 1973 года
"...Убил первого и, как ни странно, ничего не ощущаю. Медуик вызывал у меня отвращение.
Карсон - другое дело. Карсона будет жаль. Дело в том, что Карсон мне нравится.
Он есть то, что он есть. Пустозвон".
10
На другой день визит Уильямса в Пентагон оказался напрасным. Он собирался провести там весь день, изучая личное дело Карла Ричардсона. Но полковник Ларма стал извиняться.
- Дела Ричардсона нет, - сказал он. - Я заставил трех человек рыться в подвале весь день. Потом до меня дошло.
- ЦРУ?
- Именно.
- Но все равно у вас должны быть какие-то документы. Полковник разгладил седые усы.
- Вот записка о переводе, - сказал он. И Уильямс прочел:
"Переведен в Центральное разведывательное управление 12 сентября 1969 года по распоряжению полковника Уильяма Этуэлла, начальника управления кадров армии США".
Прочтя, он кивнул.
- Собственно, я интересуюсь не столько Ричардсоном, сколько теми, кто воевал вместе с ним.
Полковник недовольно нахмурился.
- Черт возьми, мне даже неловко. Давайте говорить напрямик. Никаким подполковником он не был, не командовал ни батальоном, ни другим подразделением.
И не держался на одном месте. Его посылали туда, где он был нужен.
- Откуда вы столько знаете о нем?
- У нас была сотня таких типов, и все они занимались тем же самым. От них осталась только сотня записок о переводе.
Но Уильямс не был обескуражен. Полковник поглядел в устремленные на него суровые глаза. Ему не хотелось бы иметь в суде такого противника.
- Тогда подойдем к этому делу с другой стороны, - спокойно заявил Уильямс.
- Постойте, - сказал полковник. - Вы же знаете директора ФБР. Стоит ему позвонить в ЦРУ, и вам покажут дело Ричардсона.
- После "Уотергейта" - нет.
- Но все-таки...
- Кроме того, вы упускаете из виду одну вещь, - сказал Уильямс. Ричардсон замешан в массовом убийстве. Если вы позвоните начальнику военно-юридической службы...
Полковник уже тянулся к телефону.
- Молодчина. Материалы предварительного следствия скажут вам обо всем.
Пятнадцать минут спустя Уильямс разговаривал с высоким любезным капитаном по имени Джо Росс.
- Да, да, Ричардсон, - сказал Росс. - Только, знаете, под трибуналом он не был.
Его дело прикрыли сверху.
- Но следствие велось?
- Конечно. Мы тогда считали, что он был майором. Я позвоню, узнаю, какие материалы сохранились.
С минуту он говорил по телефону, потом положил трубку.
- Так я и думал. Его дело в Роквилле, штат Мериленд.
- Что там хранится?
- Наши дела и еще восемь миллионов тонн других правительственных бумаг. - Капитан написал Уильямсу адрес. - Большое хранилище без окон. Отдайте эту записку Джиму Калику, он там заведующий.
Уильямс вел машину по зеленой равнине Мериленда с маленькими городками, внезапно разросшимися, когда число государственных служащих увеличилось и белые стали покидать округ Колумбия, не желая жить в столице рядом с неграми. История эта уже давняя, но для Вашингтона, где был подписан манифест об освобождении рабов, какая-то несуразная. Многие из этих белых трудились в федеральных агентствах, чтобы обеспечить неграм всей Америки равные жилищные условия с белыми.
Но сейчас Уильямс не думал о социальных феноменах. В Нью-Йорке жизнь Карсона висела на волоске. А здесь, в Вашингтоне, он шел по давнему следу одного эпизода в жизни Медуика. Почти наверняка это было потерей времени. Но, как он сказал Джарвису, приходилось брать все, что попадается.
Уильямс вошел в двухэтажное кирпичное здание с неброской вывеской у входа:
"Архив. Роквиллское отделение". В просторном вестибюле за столом сидел охранник.
Уильямс показал ему записку от полковника Ларма, через несколько минут дверь из хранилища отворилась и невысокий, худощавый человек в белом халате пригласил:
- Прошу вас, мистер Уильямс.
Уильямс сел за большой стол, минут через двадцать подъехала тележка, доверху груженная картонными коробками. Верхнюю коробку сняли и поставили перед ним. Он заглянул внутрь и увидел шесть толстых папок с юридическими документами.
На верхней была надпись: "Предварительный допрос сержанта Гринвуда по делу Ричардсона".
Гринвуд? Уильямс открыл папку и просмотрел первую страницу, письмо из министерства обороны: По соображениям национальной безопасности обвинения против сержанта Чарльза Гринвуда сняты. Никаких пометок в документах не делать. Никаких дальнейших мер по делу не принимать".
Подписано было Робертом Макнамарой.
Уильямс пришел в недоумение. Что-то не то. Эти документы должны быть засекречены. Идя в штаб-квартиру военно-юридической службы, он думал, что придется нажать на кое-какие рычаги, прежде чем удастся получить секретный отчет следователя. Но отчет был доступен кому угодно. Перевернув страницу, Уильямс понял, в чем дело. "Слушание сенатской судебной комиссией с 3 по 8 октября 1967 г. при закрытых дверях".
Ну и ну! Армейская система хранения документов где-то дала сбой. Вместо отчета армейского следователя в досье оказались материалы слушания в конгрессе. Или, может, кто-то специально изъял отчет следователя?
Но Уильямс особенно не расстраивался. Он знал по опыту, что слушания в конгрессе при закрытых дверях часто дают больше информации, чем строго ограниченные армейские следствия.
11
Протокол заседания сенатской судебной комиссии от 7 марта 1969 года, здание сената, комната № 103.
Присутствуют сенаторы США Темпл, Бенсон, Кармайкл, Дженсен.
Первый свидетель - сержант Чарлз Гринвуд, США.
Темпл. Открывая заседание, хочу сказать свидетелю, что комиссия понимает, что здесь затрагиваются интересы национальной безопасности. Но это разбирательство секретно. Свидетель должен понять это и решать сам, отвечать или нет. Теперь я приступаю к изложению фактов, сообщенных из армии.
Свидетель. Мне известны эти факты, сэр.
Темпл (держа лист). Вы читали отчет следователя?
Свидетель. Да, сэр.
Темпл. В таком случае, изложите их своими словами по памяти.
Свидетель. Ну, все началось, когда мы поймали того двойного агента, Ху Линга.
Майор Ричардсон...
Темпл. Карл Ричардсон?
Свидетель. Да, сэр. Майор Ричардсон устроил ему проверку на детекторе лжи. Мы были на своей базе возле Чу Лай, и кто-то из армейской разведки провел эту проверку. Линг, должно быть, не прошел ее.
Темпл. Ну и что дальше?
Свидетель. И у нас начались осложнения.
Темпл. Что за осложнения? Рассказывайте, сержант.
Свидетель. Линг в ту же ночь сбежал. Ушел прямо из лагеря, сняв часового ножом.
Майор Ричардсон пустился в погоню. Он был настоящим тигром.
Темпл. Прежде чем продолжать, ответьте на один вопрос. Знали вы, что Ричардсон - агент ЦРУ?
Свидетель. Я ничего не знал об этом, сэр. Считал его одним из офицеров разведки, приданных "беретам" для особых заданий. Время от времени он брал на эти задания кое-кого из нас.
Темпл. Вы нашли Линга?
Свидетель. Нет, сэр, и майор... просто выходил из себя. Не давал нам спать всю ночь.
Темпл. Хорошо, что произошло наутро?
Свидетель. Первым делом мы поспали. Мы с ног валились. Но примерно в полдень майор сказал, что берет нас на патрулирование. Вместо этого он усадил нас в вертолет, мы полетели на север от Чу Лая, там, внизу, шел бой, и высадились возле какой-то деревушки. Это было бессмысленно. Мы находились за линией противника, чарли отступали прямо к нам, откуда было знать, сколько их могло попрятаться в деревушке. И тут, сенатор, я начал думать, что майор Ричардсон помешался.
Бенсон. Он вел себя, как сумасшедший?
Свидетель. Да, сэр, он не принимал никаких мер предосторожности. Махнул нам рукой и побежал к деревушке. Нам ничего не оставалось, как следовать за ним.
Темпл. А чарли в деревушке были?
Свидетель. К счастью для нас, нет. Только старики, женщины и дети. Полковник заставил нас сгонять их в центр деревни, и мне было очень не по себе. Я ждал, что с минуты на минуту в деревушку ворвется взвод вьетконговцев, а мы впятером стояли посреди площади.
Темпл. Продолжайте, пожалуйста. Хотите воды, сержант?
Свидетель. Нет, сэр. Но дальше... тяжело рассказывать. (Пауза.) Да, сэр, я бы выпил воды.
Темпл. Пусть судебный пристав принесет -свидетелю графин и стакан. К сожалению, сержант, предложить мартини мы не можем. (Смех.) Теперь вам лучше?
Свидетель. Да, сэр. Так вот, мы были там, стрельба с юга приближалась, и тут Ричардсон торопливо сказал мне: "Покарауль их, Гринвуд, я отведу остальных".
Темпл. Что он имел под этим в виду?
Свидетель. Не знаю. Я подумал, что он хочет бросить меня и удрать. Но потом увидел, что он и с ним Болтон...
Темпл. Сержант Джеффри Болтон?
Свидетель. Да, сэр. Болтон, сержант Маркони... Джо Маркони... и... и двое рядовых... Они отошли к краю деревни и залегли в траве. И, клянусь богом, тут появилось несколько вьетконговцев, они вырвались из леса, отступали, стреляя на ходу, и даже не оглядывались, и майор Ричардсон захватил их всех в плен. Человек двадцать, а то и больше. И среди них был Линг, двойной агент. Хотите знать правду? Я тут подумал, что Ричардсон лучший из офицеров, каких я встречал.
Только он был сумасшедшим.
Темпл. Что было дальше?
Свидетель. Наша пехота ворвалась в деревню, и они были потрясены, увидев, что нас всего горстка, мы уже в деревне и все пленные в наших руках. Но тут Джефф Болтон... не знаю, почему... по-моему, он просто свихнулся. Болтон открыл по пленным огонь. Ричардсону пришлось остановить его.
Темпл. Мне кажется, что с ума сошел Болтон, а не Ричардсон.
Свидетель. Вот этого я не мог понять. Болтон был по-своему прекрасным солдатом, знал хитрости, но не был... таким садистом. Стрелял он лишь по необходимости.
Темпл. Вы не забыли о показании в отчете следователя? Сержант Маркони утверждает, что Ричардсон приказал Болтону стрелять.
Свидетель. Да, и впоследствии Ричардсон убил Болтона.
Бенсон. Должен предупредить вас, молодой человек. Это не доказано.
Свидетель. Да, убил! Я сам видел это.
Темпл. Расскажите, что вы видели.
Свидетель. Так вот, когда мы вернулись в лагерь, командир дивизии полковник Барстон вышел из себя. Там крутились всякие газетчики, а шумиха об этом случае "беретам" была ни к чему. О нас и так писали: убийцы и все такое прочее. Ну и полковник вызвал Ричардсона на ковер, но, по-моему, Ричардсон ему ничего не сказал. Но на другой день Болтон, я и остальные пошли в патруль с Ричардсоном и нарвались на засаду. Большую. Мы быстро вызвали подкрепление, тут еще подлетели вертолеты и открыли огонь, мы отступали отстреливаясь. Болтон спрятался за дверью. Ричардсон находился позади него, потом раздалась очередь, и Болтон упал.
Ричардсон отошел, но я видел в его руках автомат. И скажу об этом на любом суде, пусть я сержант...
Темпл. Говорите, сержант.
Свидетель. Я был ранен пять минут спустя. В плечо и в бедро. Санитары унесли меня к деревне и спасли мне жизнь. На другой день Маркони пришел проведать меня, весь в слезах. "Болтона похоронили", - сказал он. Болтон был лучшим другом Маркони. Маркони сказал: "А это... прошу прощения, сэр, он так выразился... это дерьмо Ричардсон даже не показался". (Всхлипывание.)
Темпл. Если свидетель хочет, можно устроить перерыв...
Свидетель. Нет, сэр, ничего. Как бы там ни было, я рассказал следователям все, что знаю... Ричардсон убил Линга. Но остальных перебил Болтон. Теперь Маркони говорит, что Ричардсон приказал Болтону стрелять, а потом убил его. Словно не хотел, чтобы Болтон оказался свидетелем, если что выяснится.
Конец первой части протокола.
12
Уильямс дочитал, выписал фамилии и звания. Потом откинулся на спинку стула и увидел приятную надпись: "Курить разрешается".
Он зажег сигарету и стал обдумывать возникшие вопросы.
Первый. Почему так много шума из-за этого далеко не самого массового убийства?
Специальные подразделения ЦРУ только ими и занимались.
Второй. Почему Ричардсон убил Болтона? Не только чтобы заткнуть ему рот. Другие, например Маркони и Гринвуд, живы и могут дать показания.
Третий. В показаниях Гринвуда что-то настораживало его.
Час спустя он был в Пентагоне, в кабинете полковника Ларма, и на сей раз добился успеха. После нескольких звонков Ларма сумел найти свидетельство о смерти сержанта Джеффри Болтона. Его тело было переправлено в США и 12 октября 1966 года после отпевания в церкви Христа Вседержителя похоронено на кладбище Уэбстер Гров, штат Миссури.
Потом Ларма принес дела Гринвуда, Маркони и остальных. Все, кроме Маркони, до сих пор служили в армии. Маркони был изгнан из армии в 1967 году за оскорбление офицера в форте Беннинг. Маркони слышал, как Ричардсон Приказал Болтону стрелять; Маркони был уже гражданским; теперь Уильямсу нужен был он, Маркони.
Поблагодарив полковника, Уильямс поехал домой. Сары не было, он оставил ей записку, собрал вещи и отправился в аэропорт.
К семи часам он был в номере 2103 нью-йоркского отеля "Амбассадор" и ждал Джеймса Карсона.
13
Аллен Лоуэлл сидел, положив на колени пистолет 38-го калибра, в номере 2101.
Номер был заставлен электронным оборудованием для подслушивания и звукозаписи, стенные розетки, высокочувствительный микрофон, магнитофоны, автоматически включающиеся при звуке голоса, и все прочее было покрыто пылью; очевидно, ФБР не пользовалось этим номером уже давно.
Аллена беспокоило, что Уильямс находится за стеной. Стоило ему - а, зная Уильямса, этого вполне можно было ожидать - сунуться с проверкой в соседний номер - и все. Уильямс тут же погибнет, и весь план будет сорван.
Не хотелось бы кончать таким образом, думал Аллен, и вдруг напрягся. Кто-то вставил ключ в замочную скважину.
Аллен бесшумно пробежал в ванную, юркнул в, чулан и взвел курок. Пусть будет так. Нужно было знать, что Уильямс очень умен. Он это предусмотрел! Потом Аллен услышал голоса троих людей. Уильямс говорил:
- Хотя, может, и есть, смысл произвести тут проверку, пока мы будем беседовать в соседнем номере. Другой человек сказал:
- Мы не техники, мистер Уильямс. Наше дело - записать разговор на пленку.
- Проверьте, все ли в порядке, - негромко сказал Уильямс. - Вы должны знать оборудование настолько, чтобы понять, прикасался ли кто к нему.
- Само собой.
Заговорил третий:
- Надолго ли мы вам нужны?
- У меня встреча в восемь. Если можете, оставайтесь до конца и держите пистолеты наготове.
- Вот как?
- Мало ли что! - сказал Уильямс. - Все в порядке?
- В порядке.
Уильямс вышел. Аллен слышал, как хлопнула дверь, потом оставшиеся двое, очевидно, усевшись в кресла, спокойно заговорили. Один сказал:
- Значит, это и есть легендарный Уильямс.
- На меня он впечатления не произвел, - сказал другой.
- Нет? - удивился первый. - Заметь, что он ничего не упустил. Он прикрывает фланги.
Наступило молчание, потом кто-то из них сказал:
- Заглянем в ванную?
- Давай, а то влетит от Уильямса.
Аллен Лоуэлл напрягся в темном чулане, когда в ванной послышались шаги, голоса приближались к чулану, вот-вот должна была открыться дверь, и Аллен непонятно почему вспомнил отца с матерью.
14
19 сентября 1960 года кандидат в президенты от демократической партии приехал в Стойбенвилл, штат Огайо. Позднее Кеннеди говорил, что никогда не видел таких толп, как в этом турне. Женщины вопили и цеплялись за его одежду, пытаясь оторвать хоть клочок, хоть пуговицу. Мужчины прорывались сквозь полицейское оцепление, чтобы пожать ему руку и выкрикнуть что-нибудь ободряющее. А молодые люди кричали с ветвей деревьев, с автомобильных крыш, некоторые поднимали друг друга. Одна школьница размахивала на весу флажком с изображением Кеннеди.
Среди молодых людей возле нее был пятнадцатилетний Аллен Лоуэлл, непрерывно щелкавший фотоаппаратом. Впервые в жизни он испытывал восторг, доходящий до жути. Стойбенвилл представлял собой замкнутый мирок; его уделом были заводы компании "Уилинг стил" на другой стороне реки; и вот появляется Джек Кеннеди.
Красивый... богатый... объездил мир... герой войны и при всем при том молодой!
Кандидаты в президенты вряд ли представляли, какое впечатление производили их недолгие остановки в захолустных городках. Говорят, что телевидение принесло весь мир в каждую квартиру, и казалось бы, американские юноши не должны ощущать внезапного прилива неизведанных чувств, когда президентский кортеж шумно въезжает в город по пути к ближайшему аэропорту. Но сколько Алленов Лоуэллов до сих пор помнят, как впервые увидели во плоти человека оттуда... из-за пределов городка и своих юношеских горизонтов.
Лимузины и мотоциклы с ревом унеслись, толпа утихла, словно после какого-то оргазма, ту девушку, Пегги Голдторп, опустили на тротуар, и Аллен Лоуэлл вывел ее и свой велосипеды из-за лавки Лири.
Стойбенвилл не велосипедный город. В сущности, он не похож ни на один город Америки. На южной окраине к реке Огайо жмутся грязные кирпичные дома. Двигаясь по главной улице к северу, вы оставляете позади восьмиэтажный отель, железнодорожную станцию и запущенный, жалкий деловой район.
Жители Пенсильвании именуют его районом красных фонарей Питтсбурга, большого города в пятидесяти милях. Там есть свои игорные школы, выпускающие крупье, банкометов и шулеров с дипломами, не иначе. Мрачен, угрюм Стойбенвилл, окутанный дымом металлургических заводов, преданный погоне за нетрудовым долларом, очевидно, уникальная для Америки смесь сталелитейщиков и отребья, носящего двухсотдолларовые костюмы.
Но, миновав эту неприглядную часть города, вы поднимаетесь на длинный крутой холм и оказываетесь среди чистеньких домиков, зеленых улиц и автомобилей на въездных аллеях... менее чем в миле от беспокойного города внизу. Аллен Лоуэлл жил здесь с тех пор, как его отчим, Пит Шовайса, стал работать на сталепрокатном заводе. Лейтенант Пит Шовайса отвез по адресу письмо, найденное на борту корабля во время войны. Лично вручил его матери Аллена, она понравилась ему, и он женился на ней.
Отец Пегги Голдторп по стойбенвиллским меркам считался богачом. Он был вице-президентом компании "Уилинг", и - что Аллену казалось гораздо важнее - ему принадлежал единственный плавательный бассейн в городе.
Совершенно секретно,
ни в коем случае не открывать
без разрешения директора ФБР
Джеймс Карсон Калифорния, Биверли-хиллз Мулголанд-драйв 3190 Анкетные данные
1. Родился 29/Х - 1938 года, штат Иллинойс, г. Ивенстон, Коллине-авеню,
433.
Отец - хирург чикагской центральной больницы. Учился в ивенстонской школе, потом в частной школе Хилла. В 1956 году поступил в Северо-Западный университет на отделение свободных искусств. Специализация - английский язык, драма. Окончил в 1960 году.
22/11 - 1961 года подал заявление о приеме на работу в ЮСИА на должность редактора фильмов. Принят, ступень 10, оклад 6200 долларов в год. Через три месяца переведен в режиссеры-продюсеры, ступень 12, оклад 9600 долларов в год.
В личном деле ЮСИА есть благодарность от директора Эдварда Р. Мерроу.
В ЮСИА снял десять фильмов. Список прилагается, фильмы не обнаруживают пристрастия к коммунизму, хотя "Залив скорби", фильм о вторжении на Кубу беженцев-патриотов, имеет сильный антиамериканский оттенок. Фильм не был выпущен на экраны из-за протеста ЦРУ и многих конгрессменов, особенно сенатора Джорджа Гаррисона, штат Техас, который протестовал против демонстрации "антиамериканской пропаганды" по всему свету.
После этого за Карсоном было установлено трехсменное наблюдение.
4/II - 1964 года Карсон уволился с государственной службы, заявив, что после смерти Кеннеди разочаровался в ЮСИА.
15/IV - 1964 года получил должность режиссера в студии "Кэс-кейд филмз", Голливуд, бульвар Сансет 2300. Снимал для телевидения коммерческие и промышленно-рекламные фильмы.
18/Х - 1967 года стал снимать художественный фильм "Остроумный ответ".
Финансирование было прекращено, и фильм не окончен.
8/Х1 - 1967 года начал снимать часовую телевизионную драму для программы "Час драмы Дюпона" на Си-би-эс, озаглавленную "Подготовиться троим". Фильм удостоен премии "Эмми", высшей награды за теледраму.
После этой награды Карсон резко пошел вверх. Стал клиентом агентства талантов Уильяма Морриса. 20/111 - 1968 года закончил в Берлине съемку художественного фильма "Последний парад", фильм был выдвинут на соискание премии Академии художеств. В 1969 году снял на студии "Коламбиа" фильм "Солнечная пляска", не имевший кассового успеха. Но в 1970 году снял фильм "Шпион на нью-йоркской улице", имевший едва ли не самый крупный кассовый успех в истории кино. Вслед за ним "Наследие", все еще не сходящий с экрана. Очередной кассовый успех. Текущие сведения 1. Нанят студией "XX век Фокс" для съемок фильма в Испании, название пока неизвестно. Уезжает за границу 24/Х - 1973 года.
2. Резюме непроверенной приложенной информации говорит о постоянных антиамериканских настроениях. Карсон также твердо уверен, что президент Кеннеди явился жертвой заговора и Ли Освальд - не убийца-одиночка.
3. Его художественные фильмы не выражают антиамериканских настроений.
4. Личное дело из ЮСИА и полученная впоследствии непроверенная информация говорят об антиамериканских настроениях. Особенно характерны замечания, сделанные перед студентами. Однако эти мнения не отражены в художественных фильмах.
5. Рекомендуется ослабить наблюдение. Однако все его художественные фильмы необходимо просматривать.
Получено из ЦРУ 7/VI - 1962 года.
6/VI - 1962 года Карсон резко поссорился с агентом, отправленным допросить его о фильме "Залив скорби". Злобно отзывался о ЦРУ, называя его "гнездом маньяков-убийц".
Кроме того, утверждал, что президент Кеннеди намерен "уничтожить" ЦРУ, когда это будет политически осуществимо.
Получено из ЦРУ 17/Х - 1965 года.
Агент, работающий под прикрытием кинорежиссера, слышал, как на вечеринке в доме миссис Эдвард Моррисон, Калифорния, Биверли-хиллз, Палмира-Роуд 3102, Карсон говорил, что "ЦРУ причастно к убийству Кеннеди".
Получено из бюро по борьбе с наркотиками министерства финансов 12/I 1970 года.
Карсон - известный потребитель марихуаны. Покупает у Хела Каско, безработного актера, Калифорния, Голливуд, Лас Палмас-авеню 1030.
Получено из налогового управления 14/111 - 1973 года.
Список филантропических пожертвований Карсона за 1972 год включает 300 долларов организации "Вьетнамские ветераны против войны" и на избирательную кампанию сенатора Джорджа Макговерна. Пожертвование "Вьетнамским ветеранам" запрещено.
7
В Нью-Йорке Карсон положил трубку и на минуту задумался. Ему нужна была охрана.
Едва кто-нибудь проходил мимо его двери, он подскакивал. Решил было позвонить в агентство Пинкертона - там можно было нанять круглосуточную охрану за небольшие деньги, но тут ему пришла мысль получше. Он снова взялся за телефон.
- Сэм, это Джим Карсон. Помнишь меня?
- Еще бы. Ты дал Стелле роль в "Последнем параде". Я твой должник.
Голос Сэма с сильным бруклинским выговором был медлительным, но мозг у него работал быстро. К внезапным звонкам среди ночи Сэм привык.
- Какой-то псих грозится убить меня, - сказал Карсон. - Собственно говоря, в списке у него шесть человек, и один был убит прошлой ночью.
- Откуда ты звонишь?
- "Уолдорф", номер одиннадцать ноль один.
- Через десять минут к тебе постучат. Зовут их Мак и Энджи. Тот, что повыше, - Мак. Объясни им, в чем дело. У Карсона отлегло от сердца.
- Я очень благодарен...
Но Сэм перебил его:
- Как только мои ребята явятся, выйдешь вместе с ними из номера держись посредине! - войдете в лифт и выйдете из вестибюля, словно собираетесь провести вечер в городе. Но назад не возвращайся. Поедешь на Тридцать пятую-стрит, сто тридцать четыре, квартира четырнадцать Е... запиши.
Карсон записал.
- Оставайся там, пока все не кончится, - сказал Сэм. - За вещами в отель я пошлю кого-нибудь. Девочку нужно? Карсон улыбнулся.
- Сегодня не надо.
Он почувствовал себя в большей безопасности, чем президент. С этими ребятами маньяков можно не опасаться.
8
Аллен Лоуэлл вошел в отель "Амбассадор", но на этот раз не избежал пристального взгляда одного из детективов отеля. На сей раз за ним следили.
Увидя, что Лоуэлл подошел к администратору и зарегистрировался, детектив был удивлен. Но не настолько, чтобы забыть тридцать минут спустя отправить горничную в номер Лоуэлла. Горничная вошла и услышала, что Лоуэлл принимает душ. Делая вид, что прибирает номер, она подходила к портфелю все ближе и ближе, но тут из душевой вышел голый Лоуэлл.
- Ночная служба, - торопливо сказала горничная. Лоуэлл юркнул обратно, взял полотенце и обмотал вокруг бедер.
- Убираться не нужно, - сказал он. - Я ложусь спать. - И стал разбирать постель.
- Простите, сэр, - сказала, покраснев, горичная и вышла. Спустившись вниз, она сказала, что, на ее взгляд, этот постоялец никаких подозрений не вызывает. Пока она поднималась, охотник за драгоценностями заглянул бы по крайней мере в три номера.
Аллен спал до трех часов ночи, потом бесшумно встал, оделся и вышел с портфелем в коридор. Поднялся по лестнице на двадцать первый этаж и с помощью отмычек открыл замок номера 2103, где завтра остановится Уильямс.
Возился в этом номере он довольно долго. Затем проник в соседний.
9
Из дневника Аллена Лоуэлла
... запись от 31/Х - 1973 года
"...Убил первого и, как ни странно, ничего не ощущаю. Медуик вызывал у меня отвращение.
Карсон - другое дело. Карсона будет жаль. Дело в том, что Карсон мне нравится.
Он есть то, что он есть. Пустозвон".
10
На другой день визит Уильямса в Пентагон оказался напрасным. Он собирался провести там весь день, изучая личное дело Карла Ричардсона. Но полковник Ларма стал извиняться.
- Дела Ричардсона нет, - сказал он. - Я заставил трех человек рыться в подвале весь день. Потом до меня дошло.
- ЦРУ?
- Именно.
- Но все равно у вас должны быть какие-то документы. Полковник разгладил седые усы.
- Вот записка о переводе, - сказал он. И Уильямс прочел:
"Переведен в Центральное разведывательное управление 12 сентября 1969 года по распоряжению полковника Уильяма Этуэлла, начальника управления кадров армии США".
Прочтя, он кивнул.
- Собственно, я интересуюсь не столько Ричардсоном, сколько теми, кто воевал вместе с ним.
Полковник недовольно нахмурился.
- Черт возьми, мне даже неловко. Давайте говорить напрямик. Никаким подполковником он не был, не командовал ни батальоном, ни другим подразделением.
И не держался на одном месте. Его посылали туда, где он был нужен.
- Откуда вы столько знаете о нем?
- У нас была сотня таких типов, и все они занимались тем же самым. От них осталась только сотня записок о переводе.
Но Уильямс не был обескуражен. Полковник поглядел в устремленные на него суровые глаза. Ему не хотелось бы иметь в суде такого противника.
- Тогда подойдем к этому делу с другой стороны, - спокойно заявил Уильямс.
- Постойте, - сказал полковник. - Вы же знаете директора ФБР. Стоит ему позвонить в ЦРУ, и вам покажут дело Ричардсона.
- После "Уотергейта" - нет.
- Но все-таки...
- Кроме того, вы упускаете из виду одну вещь, - сказал Уильямс. Ричардсон замешан в массовом убийстве. Если вы позвоните начальнику военно-юридической службы...
Полковник уже тянулся к телефону.
- Молодчина. Материалы предварительного следствия скажут вам обо всем.
Пятнадцать минут спустя Уильямс разговаривал с высоким любезным капитаном по имени Джо Росс.
- Да, да, Ричардсон, - сказал Росс. - Только, знаете, под трибуналом он не был.
Его дело прикрыли сверху.
- Но следствие велось?
- Конечно. Мы тогда считали, что он был майором. Я позвоню, узнаю, какие материалы сохранились.
С минуту он говорил по телефону, потом положил трубку.
- Так я и думал. Его дело в Роквилле, штат Мериленд.
- Что там хранится?
- Наши дела и еще восемь миллионов тонн других правительственных бумаг. - Капитан написал Уильямсу адрес. - Большое хранилище без окон. Отдайте эту записку Джиму Калику, он там заведующий.
Уильямс вел машину по зеленой равнине Мериленда с маленькими городками, внезапно разросшимися, когда число государственных служащих увеличилось и белые стали покидать округ Колумбия, не желая жить в столице рядом с неграми. История эта уже давняя, но для Вашингтона, где был подписан манифест об освобождении рабов, какая-то несуразная. Многие из этих белых трудились в федеральных агентствах, чтобы обеспечить неграм всей Америки равные жилищные условия с белыми.
Но сейчас Уильямс не думал о социальных феноменах. В Нью-Йорке жизнь Карсона висела на волоске. А здесь, в Вашингтоне, он шел по давнему следу одного эпизода в жизни Медуика. Почти наверняка это было потерей времени. Но, как он сказал Джарвису, приходилось брать все, что попадается.
Уильямс вошел в двухэтажное кирпичное здание с неброской вывеской у входа:
"Архив. Роквиллское отделение". В просторном вестибюле за столом сидел охранник.
Уильямс показал ему записку от полковника Ларма, через несколько минут дверь из хранилища отворилась и невысокий, худощавый человек в белом халате пригласил:
- Прошу вас, мистер Уильямс.
Уильямс сел за большой стол, минут через двадцать подъехала тележка, доверху груженная картонными коробками. Верхнюю коробку сняли и поставили перед ним. Он заглянул внутрь и увидел шесть толстых папок с юридическими документами.
На верхней была надпись: "Предварительный допрос сержанта Гринвуда по делу Ричардсона".
Гринвуд? Уильямс открыл папку и просмотрел первую страницу, письмо из министерства обороны: По соображениям национальной безопасности обвинения против сержанта Чарльза Гринвуда сняты. Никаких пометок в документах не делать. Никаких дальнейших мер по делу не принимать".
Подписано было Робертом Макнамарой.
Уильямс пришел в недоумение. Что-то не то. Эти документы должны быть засекречены. Идя в штаб-квартиру военно-юридической службы, он думал, что придется нажать на кое-какие рычаги, прежде чем удастся получить секретный отчет следователя. Но отчет был доступен кому угодно. Перевернув страницу, Уильямс понял, в чем дело. "Слушание сенатской судебной комиссией с 3 по 8 октября 1967 г. при закрытых дверях".
Ну и ну! Армейская система хранения документов где-то дала сбой. Вместо отчета армейского следователя в досье оказались материалы слушания в конгрессе. Или, может, кто-то специально изъял отчет следователя?
Но Уильямс особенно не расстраивался. Он знал по опыту, что слушания в конгрессе при закрытых дверях часто дают больше информации, чем строго ограниченные армейские следствия.
11
Протокол заседания сенатской судебной комиссии от 7 марта 1969 года, здание сената, комната № 103.
Присутствуют сенаторы США Темпл, Бенсон, Кармайкл, Дженсен.
Первый свидетель - сержант Чарлз Гринвуд, США.
Темпл. Открывая заседание, хочу сказать свидетелю, что комиссия понимает, что здесь затрагиваются интересы национальной безопасности. Но это разбирательство секретно. Свидетель должен понять это и решать сам, отвечать или нет. Теперь я приступаю к изложению фактов, сообщенных из армии.
Свидетель. Мне известны эти факты, сэр.
Темпл (держа лист). Вы читали отчет следователя?
Свидетель. Да, сэр.
Темпл. В таком случае, изложите их своими словами по памяти.
Свидетель. Ну, все началось, когда мы поймали того двойного агента, Ху Линга.
Майор Ричардсон...
Темпл. Карл Ричардсон?
Свидетель. Да, сэр. Майор Ричардсон устроил ему проверку на детекторе лжи. Мы были на своей базе возле Чу Лай, и кто-то из армейской разведки провел эту проверку. Линг, должно быть, не прошел ее.
Темпл. Ну и что дальше?
Свидетель. И у нас начались осложнения.
Темпл. Что за осложнения? Рассказывайте, сержант.
Свидетель. Линг в ту же ночь сбежал. Ушел прямо из лагеря, сняв часового ножом.
Майор Ричардсон пустился в погоню. Он был настоящим тигром.
Темпл. Прежде чем продолжать, ответьте на один вопрос. Знали вы, что Ричардсон - агент ЦРУ?
Свидетель. Я ничего не знал об этом, сэр. Считал его одним из офицеров разведки, приданных "беретам" для особых заданий. Время от времени он брал на эти задания кое-кого из нас.
Темпл. Вы нашли Линга?
Свидетель. Нет, сэр, и майор... просто выходил из себя. Не давал нам спать всю ночь.
Темпл. Хорошо, что произошло наутро?
Свидетель. Первым делом мы поспали. Мы с ног валились. Но примерно в полдень майор сказал, что берет нас на патрулирование. Вместо этого он усадил нас в вертолет, мы полетели на север от Чу Лая, там, внизу, шел бой, и высадились возле какой-то деревушки. Это было бессмысленно. Мы находились за линией противника, чарли отступали прямо к нам, откуда было знать, сколько их могло попрятаться в деревушке. И тут, сенатор, я начал думать, что майор Ричардсон помешался.
Бенсон. Он вел себя, как сумасшедший?
Свидетель. Да, сэр, он не принимал никаких мер предосторожности. Махнул нам рукой и побежал к деревушке. Нам ничего не оставалось, как следовать за ним.
Темпл. А чарли в деревушке были?
Свидетель. К счастью для нас, нет. Только старики, женщины и дети. Полковник заставил нас сгонять их в центр деревни, и мне было очень не по себе. Я ждал, что с минуты на минуту в деревушку ворвется взвод вьетконговцев, а мы впятером стояли посреди площади.
Темпл. Продолжайте, пожалуйста. Хотите воды, сержант?
Свидетель. Нет, сэр. Но дальше... тяжело рассказывать. (Пауза.) Да, сэр, я бы выпил воды.
Темпл. Пусть судебный пристав принесет -свидетелю графин и стакан. К сожалению, сержант, предложить мартини мы не можем. (Смех.) Теперь вам лучше?
Свидетель. Да, сэр. Так вот, мы были там, стрельба с юга приближалась, и тут Ричардсон торопливо сказал мне: "Покарауль их, Гринвуд, я отведу остальных".
Темпл. Что он имел под этим в виду?
Свидетель. Не знаю. Я подумал, что он хочет бросить меня и удрать. Но потом увидел, что он и с ним Болтон...
Темпл. Сержант Джеффри Болтон?
Свидетель. Да, сэр. Болтон, сержант Маркони... Джо Маркони... и... и двое рядовых... Они отошли к краю деревни и залегли в траве. И, клянусь богом, тут появилось несколько вьетконговцев, они вырвались из леса, отступали, стреляя на ходу, и даже не оглядывались, и майор Ричардсон захватил их всех в плен. Человек двадцать, а то и больше. И среди них был Линг, двойной агент. Хотите знать правду? Я тут подумал, что Ричардсон лучший из офицеров, каких я встречал.
Только он был сумасшедшим.
Темпл. Что было дальше?
Свидетель. Наша пехота ворвалась в деревню, и они были потрясены, увидев, что нас всего горстка, мы уже в деревне и все пленные в наших руках. Но тут Джефф Болтон... не знаю, почему... по-моему, он просто свихнулся. Болтон открыл по пленным огонь. Ричардсону пришлось остановить его.
Темпл. Мне кажется, что с ума сошел Болтон, а не Ричардсон.
Свидетель. Вот этого я не мог понять. Болтон был по-своему прекрасным солдатом, знал хитрости, но не был... таким садистом. Стрелял он лишь по необходимости.
Темпл. Вы не забыли о показании в отчете следователя? Сержант Маркони утверждает, что Ричардсон приказал Болтону стрелять.
Свидетель. Да, и впоследствии Ричардсон убил Болтона.
Бенсон. Должен предупредить вас, молодой человек. Это не доказано.
Свидетель. Да, убил! Я сам видел это.
Темпл. Расскажите, что вы видели.
Свидетель. Так вот, когда мы вернулись в лагерь, командир дивизии полковник Барстон вышел из себя. Там крутились всякие газетчики, а шумиха об этом случае "беретам" была ни к чему. О нас и так писали: убийцы и все такое прочее. Ну и полковник вызвал Ричардсона на ковер, но, по-моему, Ричардсон ему ничего не сказал. Но на другой день Болтон, я и остальные пошли в патруль с Ричардсоном и нарвались на засаду. Большую. Мы быстро вызвали подкрепление, тут еще подлетели вертолеты и открыли огонь, мы отступали отстреливаясь. Болтон спрятался за дверью. Ричардсон находился позади него, потом раздалась очередь, и Болтон упал.
Ричардсон отошел, но я видел в его руках автомат. И скажу об этом на любом суде, пусть я сержант...
Темпл. Говорите, сержант.
Свидетель. Я был ранен пять минут спустя. В плечо и в бедро. Санитары унесли меня к деревне и спасли мне жизнь. На другой день Маркони пришел проведать меня, весь в слезах. "Болтона похоронили", - сказал он. Болтон был лучшим другом Маркони. Маркони сказал: "А это... прошу прощения, сэр, он так выразился... это дерьмо Ричардсон даже не показался". (Всхлипывание.)
Темпл. Если свидетель хочет, можно устроить перерыв...
Свидетель. Нет, сэр, ничего. Как бы там ни было, я рассказал следователям все, что знаю... Ричардсон убил Линга. Но остальных перебил Болтон. Теперь Маркони говорит, что Ричардсон приказал Болтону стрелять, а потом убил его. Словно не хотел, чтобы Болтон оказался свидетелем, если что выяснится.
Конец первой части протокола.
12
Уильямс дочитал, выписал фамилии и звания. Потом откинулся на спинку стула и увидел приятную надпись: "Курить разрешается".
Он зажег сигарету и стал обдумывать возникшие вопросы.
Первый. Почему так много шума из-за этого далеко не самого массового убийства?
Специальные подразделения ЦРУ только ими и занимались.
Второй. Почему Ричардсон убил Болтона? Не только чтобы заткнуть ему рот. Другие, например Маркони и Гринвуд, живы и могут дать показания.
Третий. В показаниях Гринвуда что-то настораживало его.
Час спустя он был в Пентагоне, в кабинете полковника Ларма, и на сей раз добился успеха. После нескольких звонков Ларма сумел найти свидетельство о смерти сержанта Джеффри Болтона. Его тело было переправлено в США и 12 октября 1966 года после отпевания в церкви Христа Вседержителя похоронено на кладбище Уэбстер Гров, штат Миссури.
Потом Ларма принес дела Гринвуда, Маркони и остальных. Все, кроме Маркони, до сих пор служили в армии. Маркони был изгнан из армии в 1967 году за оскорбление офицера в форте Беннинг. Маркони слышал, как Ричардсон Приказал Болтону стрелять; Маркони был уже гражданским; теперь Уильямсу нужен был он, Маркони.
Поблагодарив полковника, Уильямс поехал домой. Сары не было, он оставил ей записку, собрал вещи и отправился в аэропорт.
К семи часам он был в номере 2103 нью-йоркского отеля "Амбассадор" и ждал Джеймса Карсона.
13
Аллен Лоуэлл сидел, положив на колени пистолет 38-го калибра, в номере 2101.
Номер был заставлен электронным оборудованием для подслушивания и звукозаписи, стенные розетки, высокочувствительный микрофон, магнитофоны, автоматически включающиеся при звуке голоса, и все прочее было покрыто пылью; очевидно, ФБР не пользовалось этим номером уже давно.
Аллена беспокоило, что Уильямс находится за стеной. Стоило ему - а, зная Уильямса, этого вполне можно было ожидать - сунуться с проверкой в соседний номер - и все. Уильямс тут же погибнет, и весь план будет сорван.
Не хотелось бы кончать таким образом, думал Аллен, и вдруг напрягся. Кто-то вставил ключ в замочную скважину.
Аллен бесшумно пробежал в ванную, юркнул в, чулан и взвел курок. Пусть будет так. Нужно было знать, что Уильямс очень умен. Он это предусмотрел! Потом Аллен услышал голоса троих людей. Уильямс говорил:
- Хотя, может, и есть, смысл произвести тут проверку, пока мы будем беседовать в соседнем номере. Другой человек сказал:
- Мы не техники, мистер Уильямс. Наше дело - записать разговор на пленку.
- Проверьте, все ли в порядке, - негромко сказал Уильямс. - Вы должны знать оборудование настолько, чтобы понять, прикасался ли кто к нему.
- Само собой.
Заговорил третий:
- Надолго ли мы вам нужны?
- У меня встреча в восемь. Если можете, оставайтесь до конца и держите пистолеты наготове.
- Вот как?
- Мало ли что! - сказал Уильямс. - Все в порядке?
- В порядке.
Уильямс вышел. Аллен слышал, как хлопнула дверь, потом оставшиеся двое, очевидно, усевшись в кресла, спокойно заговорили. Один сказал:
- Значит, это и есть легендарный Уильямс.
- На меня он впечатления не произвел, - сказал другой.
- Нет? - удивился первый. - Заметь, что он ничего не упустил. Он прикрывает фланги.
Наступило молчание, потом кто-то из них сказал:
- Заглянем в ванную?
- Давай, а то влетит от Уильямса.
Аллен Лоуэлл напрягся в темном чулане, когда в ванной послышались шаги, голоса приближались к чулану, вот-вот должна была открыться дверь, и Аллен непонятно почему вспомнил отца с матерью.
14
19 сентября 1960 года кандидат в президенты от демократической партии приехал в Стойбенвилл, штат Огайо. Позднее Кеннеди говорил, что никогда не видел таких толп, как в этом турне. Женщины вопили и цеплялись за его одежду, пытаясь оторвать хоть клочок, хоть пуговицу. Мужчины прорывались сквозь полицейское оцепление, чтобы пожать ему руку и выкрикнуть что-нибудь ободряющее. А молодые люди кричали с ветвей деревьев, с автомобильных крыш, некоторые поднимали друг друга. Одна школьница размахивала на весу флажком с изображением Кеннеди.
Среди молодых людей возле нее был пятнадцатилетний Аллен Лоуэлл, непрерывно щелкавший фотоаппаратом. Впервые в жизни он испытывал восторг, доходящий до жути. Стойбенвилл представлял собой замкнутый мирок; его уделом были заводы компании "Уилинг стил" на другой стороне реки; и вот появляется Джек Кеннеди.
Красивый... богатый... объездил мир... герой войны и при всем при том молодой!
Кандидаты в президенты вряд ли представляли, какое впечатление производили их недолгие остановки в захолустных городках. Говорят, что телевидение принесло весь мир в каждую квартиру, и казалось бы, американские юноши не должны ощущать внезапного прилива неизведанных чувств, когда президентский кортеж шумно въезжает в город по пути к ближайшему аэропорту. Но сколько Алленов Лоуэллов до сих пор помнят, как впервые увидели во плоти человека оттуда... из-за пределов городка и своих юношеских горизонтов.
Лимузины и мотоциклы с ревом унеслись, толпа утихла, словно после какого-то оргазма, ту девушку, Пегги Голдторп, опустили на тротуар, и Аллен Лоуэлл вывел ее и свой велосипеды из-за лавки Лири.
Стойбенвилл не велосипедный город. В сущности, он не похож ни на один город Америки. На южной окраине к реке Огайо жмутся грязные кирпичные дома. Двигаясь по главной улице к северу, вы оставляете позади восьмиэтажный отель, железнодорожную станцию и запущенный, жалкий деловой район.
Жители Пенсильвании именуют его районом красных фонарей Питтсбурга, большого города в пятидесяти милях. Там есть свои игорные школы, выпускающие крупье, банкометов и шулеров с дипломами, не иначе. Мрачен, угрюм Стойбенвилл, окутанный дымом металлургических заводов, преданный погоне за нетрудовым долларом, очевидно, уникальная для Америки смесь сталелитейщиков и отребья, носящего двухсотдолларовые костюмы.
Но, миновав эту неприглядную часть города, вы поднимаетесь на длинный крутой холм и оказываетесь среди чистеньких домиков, зеленых улиц и автомобилей на въездных аллеях... менее чем в миле от беспокойного города внизу. Аллен Лоуэлл жил здесь с тех пор, как его отчим, Пит Шовайса, стал работать на сталепрокатном заводе. Лейтенант Пит Шовайса отвез по адресу письмо, найденное на борту корабля во время войны. Лично вручил его матери Аллена, она понравилась ему, и он женился на ней.
Отец Пегги Голдторп по стойбенвиллским меркам считался богачом. Он был вице-президентом компании "Уилинг", и - что Аллену казалось гораздо важнее - ему принадлежал единственный плавательный бассейн в городе.