Дункан Дэйв. Грозные моря (Принцесса Инос - 3)

   Что это за шум? Неужели так стучит сердце? Конские копыта!
   В третий раз спасение приходило далеким конским топотом.
   В третий раз они оглянулись.
   Из-за деревьев мчался конь. Огромный, сверкающий белизной, будто в ореоле славы. Всадник, закутанный в белое одеяние; серебряный плащ его стелился по ветру в темноте как светящийся хвост кометы. Оба они, и конь, и всадник, испускали сияние. Оно становилось все ярче, а стук копыт все громче, земля дрожала при их приближении. Сиды закричали, раздетый мужчина поспешно натянул штаны. А потом воцарилась тишина, все застыло. На Иное накатила волна покоя и благодати. Она спасена. Чудом. Волшебством.
   4
   Сначала как далекая прелюдия появилось чувство безмятежности. Иное сразу догадалась, кто ее спаситель - об этом ей сказали красные всполохи огня вокруг его головы - еще до того, как он, потянув за поводья своего прекрасного сияющего жеребца, подъехал ближе.
   Когда Иное впервые встретила шейха Элкараса в его уединенном жилище, он был одет в пышное платье. По выезде из Араккарана он отказался от такой очевидной непрактичности и предпочел простой белый наряд. Из всех роскошеств он позволил себе оставить лишь драгоценный обруч на лбу. И теперь над лицом его, будто в кровавом венце огоньков, вспыхивали рубины. Свободные концы капюшона, обрамляя лицо, белые брови и бороду, светились ярче, чем лунный луч, а белая накидка ниспадала до земли, словно облако сияющего тумана. На него почти невозможно было смотреть: вся его фигура испускала такой яркий свет, что освещала поляну до самых деревьев.
   - Ваше величество, ваш приход благословенен, - слабо произнесла Иное.
   Она купалась в волнах странных ощущений, они покачивали ее, как море, вверх-вниз и вверх... Где-то внутри существовали ужас, истерические вопли, боль, слезы, где-то существовала тревога за Азака и Кэйд, но все это накрыла шелковая паутина покоя, сплетенная волшебными чарами Элкараса. Это те самые, но только усиленные во много раз чары, которыми он окутывал ее с их первой встречи и до самого побега в Высоких Журавлях. Только так можно было успокоить ее после всего, что ей пришлось пережить. Ощущение покачивания вверх и вниз вызывалось, должно быть, различной интенсивностью волшебной силы, которую шейх настраивал по ее потребностям.
   Не слезая с коня, он холодно кивнул:
   - Сожалею, что не смог прийти раньше, ваше высочество. Однако, как мне кажется, вы не получили серьезных травм, таких, что я не мог бы излечить.
   Лодыжка уже перестала ныть. Она рассеянно пощупала опухоль пальцем.
   - Тетя?
   Элкарас, обернувшись, взглянул на круп упавшей лошади.
   - Ее оглушило, но она вне опасности. Я займусь ею, когда мы с вами разберемся.
   - А Азак?
   - И с ним будет все в порядке, к нему я успел как раз вовремя.
   Волна облегчения прорвалась сквозь покрывало отчужденности, и Иное пробормотала благодарения Богам.
   - Это прекрасные вести, ваше величество!
   - Хм-м!... - Белые брови сдвинулись, и Элкарас обратил взор к четверым застывшим мужчинам.
   Они дрожали и что-то лепетали. Они моргали, отводили взгляд и, похоже, не в состоянии были и слова вымолвить.
   - Эти жалкие черви, - ледяным тоном процедил Элкарас, - подстрелили из засады человека, и у них не хватило милосердия даже добить его. Он ведь мог истекать кровью не один день, и они знали это. Когда я подъехал, он почти захлебнулся в собственной крови. Если бы не это, я бы успел сюда раньше.
   Он спрыгнул с проворством мальчишки, хотя жеребец был не меньше семнадцати ладоней в высоту. И вдруг его не стало. Великолепный конь съежился, растворился, и через несколько мгновений на его месте стоял простой пони, каких Иное немало повидала у подножия Прогнет. Волшебное сияние потухло и исчезло. Даже сквозь умиротворяющий покров чар Иное почувствовала покалывающий страх, а четверо неподвижных сидов, захлебнувшись ужасом, залепетали.
   Кажется, меньше всех удивился сам пони. Он замотал головой, уши его вздрагивали, хвост поднялся, но потом пони опустил голову и принялся щипать траву.
   Шейх наклонился и пощупал лодыжку Иное. На Иное не было одежды. Элкарас мягко усмехнулся.
   - Не стесняйся. Нет такой женщины, у которой были бы от меня секреты.
   Он положил прохладную ладонь на щиколотку, и опухоль спала. И остальные царапины и синяки исчезли.
   - Ну вот. Теперь все.
   Старик легко поднялся, протянул Иное руку, чтобы помочь встать и ей. Когда она выпрямилась, то облеклась в шелковое платье и серебряные сандалии. Спутанные волосы покрыла прозрачная шаль. Правда, шейх позабыл про белье, а может быть, был слишком тактичен.
   Иное пробормотала слова благодарности и присела в реверансе. Он ответил поклоном и тихо рассмеялся, как будто наслаждаясь возможностью продемонстрировать свои таланты, которые обычно вынужден был скрывать. Хотя и отводил от Иное взгляд. Никогда шейх не смотрел прямо в глаза. Как и все волшебники, он умел видеть без помощи глаз и часто этим пользовался - так думала Иное. В конце концов это вошло у него в привычку. Но Иное эта черта всегда раздражала.
   Пленники дергались, выли и стонали, не в силах сдвинуться с места. В мерцании волшебного сияния все они казались моложе и слабее, чем прежде, необычно ширококостные и с кудрявыми волосами. Иное редко приходилось видеть кудрявых мужчин. Глаза их, большие, цвета земляного ореха, почти золотые, по-эльфийски раскосые, были расширены от ужаса. Нет, они предстали не злобными чудовищами, а просто юнцами, чуть старше и чуть повыше, чем она сама. Как же они могли так поступить?
   - Мразь! - сказал шейх.
   - Кто они? - спросила Иное. Шейх пожал плечами.
   - На охрану не похожи, годы не те. Просто охотники, я думаю.
   - Они хорошо одеты, добротно и выглядят вполне прилично.
   - Ха! Зато вели себя неприлично! Они хотели надругаться над вами. Так что время их сочтено, и не важно теперь, кто они и откуда.
   Янтарные глаза бешено вращались в глазницах. Иное почему-то не чувствовала ненависти к своим обидчикам. Может быть, из-за того, что они выглядели так беспомощно. Ведь она знала, что ощущаешь, когда волшебник опутывает тебя заклинаниями. А может быть, потому, что они не успели причинить особого вреда. А может быть, только потому, что все эмоции укутал волшебный покров. Но все равно они казались слишком юными, чтобы умереть.
   Шейх в раздумье поглаживал белую мерцающую бороду.
   - Они, конечно, не преступили черту, но намерения продемонстрировали достаточно ясно. Поэтому вам, королева Иносолан, предоставляется право привести в исполнение традиционный приговор. - Он вытащил кинжал и, взяв за лезвие, протянул его Иное богато украшенной рукояткой.
   Иное в замешательстве уставилась на него.
   - И что я должна с этим делать?
   - Возьмите то, что они так страстно хотели отдать. Она отступила и, повернувшись, встретилась глазами с ополоумевшими от страха недвижными юношами.
   - Нет! - сказала она. - Я не палач. И кроме того, я не приветствую такое варварство.
   - В самом деле? - промурлыкал шейх и убрал покров своих волшебных чар.
   Иное ударила волна ненависти и гнева, а поверх дикая радость оттого, что теперь в этом неравном поединке они поменялись местами. Снова в голове застучала кровь. В горле пересохло от воспоминаний, что эти ублюдки с ней творили и что еще хотели делать. Насмешки, издевательства, боль, унижение... четверо мужчин против одной женщины... рука, сжимавшая кинжал, задрожала. О! Как сладка должна быть месть!
   Тут у нее в голове зазвучал голос отца: "Делай то, что правильно, а не то, что кажется правильным". Когда? Почему? Иное никак не могла вспомнить ту ситуацию, в которой он говорил ей эти слова, наверняка какой-нибудь незначительный случай из детства. Но вместе с тем какие мудрые слова. Усилием воли она утихомирила свою злобу и повернулась к старцу.
   - Нет. Я согласна, они заслужили наказание. Но не от меня.
   Шейх недоверчиво поднял брови и посмотрел на нее.
   - Наказание и месть не одно и то же, - выкрикнула Иное. - Это вы здесь судья. Это вы обладаете силой. Это ваши пленники. Судите их вашим судом и наказывайте по своей справедливости. - Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоить дрожащий голос. - И, если угодно вашему величеству, я бы предпочла видеть мир так, как сейчас. Я принимаю жизнь такой, какая она есть, а не пустым отпечатком моего зрения или моего задурманенного разума.
   Он нахмурился:
   - Вы дрожите.
   - Что же, тут нечего стыдиться, учитывая обстоятельства. Во всяком случае, по мне, лучше дрожать, чем быть марионеткой.
   Широкая улыбка озарила толстое красное лицо шейха.
   - Речь королевы. Пусть будет так.
   Он взял обратно кинжал и повернулся к четырем пленникам.
   - Приговариваю вас к смерти. Умрите, и пусть Боги судят вас более милостиво, чем я.
   Внезапно получив способность двигаться, они медленно встали и побрели. Иное, вдруг увидев суть приговора, прижала руки к груди и прикусила костяшки пальцев. Старик, конечно, наблюдает за ней, но если он ждет взрыва истерических воплей, то этого не будет, не доставит она ему такого удовольствия. Так что Иное держала себя в руках и смотрела, благодаря какой-то колдовской хитрости, сквозь темноту, как четверо мальчишек бредут по траве к песчаному пляжу, ступают в воду... Вот вода уже им по колено, по пояс, по грудь... Последним течение подхватывает высокого сида и уносит в ночь. Ни один из четверых больше на поверхности не появился. Все.
   Иное несколько раз глубоко вдохнула. Ее мутило. Она все еще дрожала. Многие годы эти кошмары будут являться ей по ночам - ну и пусть. Не ее это был суд, а шейха.
   - Ваше величество, теперь моя тетя.
   - Конечно. А Первый Охотник вскоре и сам появится. Пошли.
   Он шествовал по лугу впереди Иное, освещая путь сиянием, исходящим от головы. Кое-где на траве вспыхивали маленькие красные язычки, и между деревьями поднимался тонкий дымок - вот и все, что осталось от пожара, который устроила Кэйд. Лес не загорелся. В небе зажглись звезды - здесь занавес ночи опускался стремительно, вовсе не так, как в Краснегаре.
   Делай то, что правильно, а не то, что кажется правильным. Нет, вовсе не отец произнес эту фразу. Это одно из тех маленьких поучений, которыми была набита голова Рэпа. Часто Иное подшучивала над ним из-за них. Да и все кому не лень дразнили Рэпа этими высказываниями. Хотя дразнить Рэпа было не очень весело, потому что обычно он пропускал мимо ушей шутки в свой адрес. Он никогда не терял над собой контроля, как джотунн, никогда не причитал и не визжал, как имп. Он пожимал плечами и продолжал заниматься своим делом.
   Что натолкнуло ее на мысли о Рэпе? Погоня? То, что пришлось убегать от мужчин, как некогда в детских играх она убегала от Рэпа? Вспоминались те, детские догонялки, когда он бежал за ней, хватал, бросал на песок и не отпускал, пока она не позволяла поцеловать себя, - тогда они были детьми. В последние один-два года такого не случалось. С тех пор как поцелуй стал чем-то значимым, они поцеловались лишь однажды.
   А может быть, потому что Рэп погиб из-за нее, а теперь вот четверых других мужчин постигла та же участь? Наверное, из-за этого.
   Но вот шейх подошел к мертвой лошади, и Кэйд поднялась на ноги, одетая так же изысканно, как и Иное, но совершенно сбитая с толку.
   Иное подбежала к ней и обняла.
   5
   Элкарас всех и вся осыпал своим волшебством. Павшая лошадь растворилась, будто и не было, вместо нее возник костер, сложенный аккуратным шалашиком. Огонь приветливо потрескивал, светлые искры поднимались к звездам. Потом вокруг костра выстелились коврики.
   - Времени у нас немного, - сказал шейх. - Давайте же насладимся этой чудесной ночью. Он окинул взглядом поляну.
   - Пока здесь безопасно. Пока.
   Он уселся, скрестил ноги, посмеиваясь над женскими охами и ахами.
   - Присаживайтесь, дамы. Какие вина вы предпочитаете? - Теперь его чудесное сияние потускнело и исчезло, и он превратился в обыкновенного грузного старика в белых одеждах. Огонь отражался в его рубиновом обруче.
   - Я полагаюсь на ваш вкус, ваше величество, - ответила Кэйд, усаживаясь на один из ковров и подбирая под себя ноги, как это полагалось по заркианскому обычаю. Если уж колдун вылечил серьезные переломы и растяжения, то уж с простой ломотой в суставах справился и подавно.
   Трудно было сказать, насколько шейх контролировал ее эмоции. Кэйд могла бы, пожалуй, пережить даже нынешнее испытание, не потеряв королевской осанки. Только слабая дрожь в руках и нервные взгляды напоминали, что она пережила несчастье, а в остальном оставалась сама собой. Можно даже сказать, что она воспрянула духом по сравнению с тем, какой пребывала с того дня, как вошла в Тум. Все ее страхи рассеялись в умиротворяющем присутствии шейха.
   Подле каждого из них появились серебряные запотевшие бокалы. Попробовав, Иное убедилась, что этот сорт не уступает тем винам, что хранятся в подвалах герцога Анджилки или Азака. Оно было холодным удивительно, ведь даже в Пальмовом дворце чрезвычайно трудно подавать холодное вино: приходится доставлять снег и лед с гор на самых быстрых верблюдах.
   Кэйд оглядела ночное пространство. Вершины деревьев качались на фоне безмолвного звездного неба.
   - А где эти... ну, грубияны?
   Ей было сказано, что от них избавились, и вопросов на эту тему больше не последовало.
   - Это были сиды? Живые сиды?
   Шейх кивнул, отхлебнув вина. Вот он сидит, белобородый, щеки огрубели от походной пустынной жизни, ни дать ни взять - добрый дедушка. Тихий его голос ласкал уши, из-под белых густых бровей блестели глаза, но выдержать его взгляд было почти невозможно. Иное подумала, насколько искренна эта благожелательность. Может, он опять затуманил колдовством ее разум? А может, эта благожелательность вошла у него в привычку, как вежливость у продавца.
   - Оказалось, что в Туме все еще живут сиды, вот так-то, - согласился шейх.
   - В таком случае здесь могут быть еще и другие, верно? - Снова Кэйд обвела темноту взглядом.
   - У меня есть сильное подозрение, что где-то должны быть их женщины, иначе народа бы не было. - Элкарас усмехнулся. - И другие мужчины. И безусловно, они жаждут мести.
   Он отпил немного вина, наслаждаясь тем эффектом, какой произвели его слова.
   - Приближается отряд. Они идут вниз по реке, но еще далеко от нас. И о нас ничего не знают. Если бы они выставили против меня колдуна, тогда, безусловно, нам несдобровать, но в настоящий момент на лигу вокруг никого нет, как я посмотрю, только один молодой джинн ковыляет. Я помогал ему идти в темноте и придерживаться нужного направления, - уверил он Иное, - а теперь он уже ориентируется на свет костра.
   Иное поежилась. Элкарас был всего-навсего человеком. Как и другие, он нуждался в отдыхе, и его можно обмануть, как она могла убедиться в Высоких Журавлях. Сможет ли он противостоять опасности здесь, в Туме?
   - Но когда эти другие придут... их много?
   - Не знаю. Много. Почему он не знает?
   - Но если вы справитесь с этим отрядом, может нагрянуть целая армия, солнце еще не успеет взойти.
   Старик покачал головой, рассматривая, как на ледяном серебре конденсируются капельки влаги.
   - До рассвета мы должны уйти.
   Очевидно, ему не хотелось пускаться в объяснения, и Иное почувствовала неловкость. Элкарас тем не менее одарил каждую из присутствующих лучезарной улыбкой и произнес:
   - Не желаете ли поужинать, милые дамы?
   Тут же появились три серебряные тарелки, искрящиеся в отблесках пламени, а на тарелках дымилось ароматное жаркое, тушеные овощи и снежно-белый рис.
   Иное осознавала, что ужасно проголодалась, но из-за нервного напряжения не ощущала голода. Тем не менее отказавшись от успокоительной волшебной микстуры, должна была сохранять хладнокровие. Она потянулась к тарелке и моментально обожгла пальцы. Несколько минут все молчали.
   - Эти... бандиты... сильно тебя... ты в порядке, тетя? - проговорила она в промежутках между дегустацией королевского ужина.
   - Мне они ничего не сделали, дорогая. Они орали на меня, чего-то спрашивали, но я понимала с пятого на десятое. - Даже в неверном свете костра стало видно, что Кэйд покраснела. - Я думаю, что их не интересовала толстая старуха. Им нужна была ты.
   Она с тревогой взглянула на племянницу. Иное поспешила уверить ее, что и она не пострадала.
   - Вам повезло, что они не перезали вам глотку, ваше сиятельство, спокойно заметил Элкарас, - но смею вас поздравить с этой великолепной выдумкой с лошадью. Тогда я подъехал уже так близко, что все видел, но не имел возможности вмешаться. Вы показали удивительное мужество и отличную выездку.
   Кэйд покраснела еще гуще.
   - Я также поздравляю вас с вашим умением играть в тали!
   - Ох, Боже мой! - Теперь щеки Кэйд просто запылали, и она отвела взгляд от Иное. Шейх рассмеялся:
   - Ее величество султанша предупреждала, чтобы я за вами приглядывал. Признаюсь, потерял бдительность.
   Любопытно! Неужели шейх думал, что это Кэйд спланировала ту небольшую хитрость? Мгновение Иное одолевало искушение признаться, что это она придумала, но затем решила остаться в стороне. Но все же странно. Почему Раша беспокоилась из-за Кэйд?
   Беседа свернула на нежелательные темы. На некоторое время все занялись своими тарелками, тишину нарушало только потрескивание хвороста в огне. Ветер относил дым, искры поднимались ввысь, будто хотели станцевать со звездами медленный танец. Иное никак не могла успокоиться и все еще дрожала. Сильно беспокоили мысли о приближающемся отряде, но Иное не собиралась шарахаться от собственной тени, и если шейх, сказав об отряде, хотел привести ее в трепет, то придется его расстроить. Она твердила про себя, что встретить легендарного сида можно только раз в жизни, и весь этот вечер в призрачном лесу останется в памяти по меньшей мере знаменательным событием.
   - Жаркое просто великолепное, ваше величество, - сказала она.
   - Благодарю. Видите ли, так готовила его моя дорогая мама.
   - Вы учили меня, что бдительность волшебника обмануть нелегко.
   - А, - вздохнул он. - Я не волшебник, сударыня. Хотя в данный момент мне бы очень хотелось им быть. От волшебника вы бы не ушли с такой легкостью.
   - То есть... Не волшебник? - Иное поглядела на Кэйд и увидела промелькнувшее в ее глазах удивление.
   - Я всего лишь маг, - сказал Элкарас. - Как мой дед и его дед.
   - Но сторонник султанши Раши?
   Он кивнул, печально, как ей показалось.
   - Это так. Она обнаружила меня еще до того, как я узнал о ее существовании. Но я рад служить ей.
   Пользуясь случаем и благодушным настроением старца, Иное решилась удовлетворить свое горячее любопытство и порасспрашивать о магии. А может быть, это очередная уловка шейха, чтобы отвлечь ее?
   - Мы совершенные профаны в этих вопросах, ваше величество. Пожалуйста, объясните нам разницу. Он усмехнулся, словно ожидал этого вопроса.
   - Маг, знающий только три слова, может творить магию, но не настоящее колдовство.
   - В чем разница?
   - Волшебство постоянно, магия имеет временные границы. Она бывает всякой - легче воздействовать на людей, чем на неживые предметы. Например, вылечить вашу тетю и Первого Охотника было сравнительно легко. Я каждый вечер насылал на вас сонные чары. Это, пожалуй, проще всего, до утра они держались, и их не нужно было подкреплять. Но успокоительные чары, которые я накладывал на вас днем, имели обыкновение слабеть, если я не подкреплял их через определенные промежутки времени.
   Он задумчиво отпил из бокала.
   - Волшебнику не составило бы труда заставить вас вернуться обратно с холмов. И конечно, мне пришлось задержаться, чтобы разобраться в той суматохе, которую вы учинили. По правде сказать, Высокие Журавли просто гудели, как разоренный пчелиный улей.
   Иное глотнула вина.
   Кэйд бросила на нее беспокойный взгляд.
   - Вы удивительно любезны, ваше величество, что не стерли нас в порошок после всего этого, - тихо проговорила Кэйд.
   - Я был страшно раздосадован в то утро, - сказал маг, - но в мои годы во всем видится смешная сторона. Это было здорово проделано.
   Приободренная Иное начала обдумывать, что бы еще такс спросить, но тут появился Азак.
   На плаще впереди темнели громадные черные расплывшиеся пятна засохшей крови. Иное сначала хотела вскочить и подбежать к нему, но передумала.
   Бедный Азак! Ладно еще, когда тебя побеждают с помощью волшебных чар, это более или менее позволительно простому смертному, но если тебя поймала врасплох какая-то шушера, горстка обнаглевших юнцов - это уже чересчур.
   Никогда еще он не испытывал такого унижения. Репутация непобедимого воина теперь пошатнулась. Не место ему среди избранных. Сначала он пострадал из-за собственного безрассудства, и оружием была ненавистная магия, но то, что случилось теперь, еще хуже. Он был сражен. Это было ясно по всему его облику, когда он подошел к костру и, скрестив руки, посмотрел на шейха.
   В Араккаране Иное никогда бы не пришло в голову пожалеть Азака ак'Азакара, но в эту минуту она жалела его. Но сочувствие в такой ситуации могло только усугубить его страдания, все равно что щеткой старательно втирать в раны соль.
   - Милости просим, Первый Охотник, - ласково проговорил Элкарас.
   У ног Азака появилось огромное блюдо с едой. Он не обратил на него внимания.
   - Я больше не Охотник на Львов! Старик с беспокойством нахмурился.
   - Садитесь, ак'Азакар.
   Азак скрипнул зубами.
   - Вы прислужник этой негодяйки Раши!
   У Иное упало сердце. Азак не умел сносить поражение. Он практически никогда не попадал в такое унизительное положение, как теперь, - как же ему должно быть тяжело! Иное смотрела в тарелку, еда потеряла всякий вкус. Бедняга Азак!
   - Я приглашаю вас, - спокойно сказал Элкарас.
   - Отклоняю приглашение.
   Тут ноги Азака подкосились, и он свалился на землю. Иное хотела было броситься к нему, но Кэйд жестом остановила ее - лучше не вмешиваться. Это не игра. Он с трудом сел, опираясь на руки, совершенно белый от ярости.
   - Да, - сказал шейх, обращаясь в пространство, - я действительно служу ее величеству. И почему она всех вас до сих пор не заставила встать на свою сторону, мне непонятно. - Он взглянул на Иное и улыбнулся. - Я полагаю, что в вашем случае это связано с чародеями и вашей судьбой как королевы Краснегара. Великие волшебники могут сказать, какие заклятия были наложены на человека в прошлом. Я не знаю наверняка, но, возможно, дело в этом. Так или иначе мне велено было обманывать вас как можно дольше. Прекрасное было занятие. - Он усмехнулся.
   С того места, где сидел Азак, послышался скрежет зубов.
   Но шейх упомянул родину Иное.
   - Значит, Краснегар все еще... Проблема еще не разрешена?
   - У меня нет свежих известий, - холодно сказал Элкарас, отправляя в рот горсть риса.
   - Султанша и в самом деле намеревается посадить меня на трон отца?
   Шейх пожал плечами.
   - Так она говорила. Я не спрашиваю у нее, почему она поступает так или иначе. Вы должны это понимать. Кэйд сияла.
   - И в самом деле намеревается выдать меня замуж за гоблина? требовательно спросила Иное.
   Элкарас бегло взглянул на нее из-под кустистых белых бровей.
   - Ну, а если и так? Пренебрегать волшебницей - это, милая барышня, непростительная глупость. Недавно вы сказали мне, что вам не нравится, когда манипулируют вашими чувствами и эмоциями. Так вот, если султанша Раша захочет, она сделает так, что вы сами пожелаете выйти замуж за гоблина.
   Иное ничего не ответила, почувствовав внезапное головокружение. Она вытерла пальцы о траву - у нее не хватило духа вылизать их начисто, как принято в Зарке. Влюбиться в гоблина? Она посмотрела на лицо Азака, обозленное и безумное. В эту минуту стала понятнее его ненависть к любому колдовству. И в самом деле это великое зло.
   Ей стало нехорошо от такой перспективы. Колдунье ничего не стоит заставить ее влюбиться в кого угодно - в Азака, в первого попавшегося импа или даже в отвратительного гоблина. И она с радостью примет свою судьбу! Кошмар!
   - Значит, ее величество знала о наших намерениях покинуть Араккаран? вежливо, но настоятельно спросила Кэйд.
   - Она и внушила это намерение, уверен.
   - Чтобы укрыть мою племянницу от Хранителей?
   - Верно. Чародеи, как всегда, избрали свой собственный путь. А Иносолан слишком большой куш. Они бы, без всяких сомнений, быстро попали во дворец.
   Не так уж много информации получила Кэйд, но она явно хотела извлечь максимальную пользу из непривычной разговорчивости старика.
   - В ту первую ночь племяннице было видение. Не ваша ли это работа? спросила она. Старик нахмурился:
   - Нет, я тут ни при чем.
   - Тогда это дело рук Раши? - вступила в разговор Иное. Шейх покачал головой, засверкав рубинами.
   - Думаю, нет. Она хотела остаться в тени. Султанша говорила мне, что даже не станет наблюдать за нашим отъездом, чтобы не выдать наше местонахождение.
   - Но... - Иное вздрогнула. - Вы думаете, это действительно было привидение? Рэп? О бедный Рэп! Элкарас пожал плечами.
   - Или послание от кого-то еще. Наверное, я проспал и не уследил, колдовал ли кто-нибудь в тот момент.
   - Послание? - переспросила Иное. - Что за послание?
   - От другого волшебника. Сердце Иное бешено застучало.
   - Неужели вы хотите сказать, что Рэп жив? Старик снова пожал плечами.
   - Кто знает? Я полагаю, что-то произошло... но что? Ничего определенного сказать нельзя. Странно! Мне тоже не под силу объяснить видение.