Дункан Дэйв. Небосвод мечей

   Весь следующий день она не заботилась о пище, поскольку провела его в медитации перед Узами. Во время первого посещения Малинда разговорилась с кандидатами со скуки, теперь же она хотела отвлечься от тревожных мыслей. Ей удалось познакомиться с Охотником и Креншоу, но еще около дюжины имен пришлось запоминать: улыбчивый Линдор, высокий Вьер, Мэтью с веснушками, прекрасный Лоринг, суетливый Ужас… все в нетерпении и страхе. Имена для мечей тоже были готовы: «Мститель», «Блеск», «Леди», «Слепень» и так далее.
   Несколько раз прибегал сэр Лотэр, Магистр Ритуалов, как всегда взвинченный и рассеянный. Не будучи уверенным, как правильно обращаться к своей госпоже, когда она сидит на полу спиной к печи, он попытался одновременно поклониться и опуститься на колени и не преуспел. Неожиданно после дурацкого вопроса о ее предпочтениях насчет вина он весело проговорил:
   – Надеюсь, у вас нет претензий к сэру Псу?
   Все, что известно Гвардии, известно Айронхоллу. Малинда в ужасе обернулась к собеседнику. Он что, не понимает, что может лишиться головы за такое замечание? Глаза Лотэра прятались за очками, отражавшими огонь, но любезная улыбка казалась весьма невинной. Внутренне решив вопрос в его пользу, Малинда предпочла думать, что книжный червь не слышал последних сплетен. Чего нельзя сказать о свидетелях сцены: четырнадцать юных лиц со всех сторон восьмиугольника старались не коситься в ее сторону. Щеки Малинды приобрели оттенок, сходный с цветом углей в горне.
   – Конечно. У него могучий меч.
   Вьер и Ужас подавились кашлем, тем самым усилив ее подозрения.
   Лотэр по-прежнему плыл против течения.
   – А, рад слышать. Просто чудесно, как Узы иногда решают проблемы. – Наверняка он на самом деле хочет спросить о чем-то другом. Ага, вот оно: – Я только что поговорил с сэром Жонглером, старым однокашником… сначала вместе здесь, потом в Коллегии. Он говорил, что сэр Пес встречался с ним и интересовался одним заклинанием. Очевидно…
   – Сэр Жонглер здесь?
   Она дала Псу письмо к Старшему Заклинателю, но он не взял с собой Винтера, когда поехал в Коллегию – наверное, потому что не захотел раскрывать перед товарищем свою тайну. Старший Заклинатель передал проблему в руки другого мага. Пес отказался поделиться подробностями их разговора, объяснив, что ничего не понял.
   – Он приехал на собрание. Много рыцарей…
   – Ступайте и приведите его сюда, – сказала королева.
   Лотэр поднялся на ноги и поспешил к выходу, а Малинда огляделась вокруг. Двадцать восемь пар глаз избегали ее взгляда. Она злилась на себя за невольное смущение почти так же, как на заклинателей за то, что они как ни в чем не бывало обсуждают проблемы Пса. Малинда молча встала и направилась к лестнице.
   Дверь вела на маленький покрытый травой пятачок между тренировочным залом и внешней северной стеной, который не было ниоткуда видно. Малинда стояла там, вглядываясь в облачное небо, когда прибежал Лотэр в сопровождении вооруженного рыцаря. Ему было лет сорок, с животиком и мощными челюстями, очень непривычными для членов Ордена. Борода с проседью закрывала грудь до половины, но поклонился Рыцарь довольно ловко. Лотэр суетливо взмахивал руками, не решаясь ни уйти, ни остаться.
   Малинда не удостоила его взглядом и обратилась к заклинателю.
   – На прошлой неделе мы послали сэра Пса на встречу со Старшим Заклинателем. Он сказал, что его отослали к вам.
   Жонглер весело усмехнулся.
   – Молодые Клинки раздражают дедушку, поэтому он всегда передает их мне. Сэр Пес очень беспокойный юноша, и, я уверен, ваше величество прекрасно это знает.
   Ее величество знала только голод, тревогу и раздражение.
   – Тогда почему вы нарушаете профессиональную этику и обсуждаете его дело с посторонними людьми?
   Глаза его сузились.
   – Уверен, сэр Лотэр не склонен болтать лишнее.
   – Почему же он должен быть склонен, когда лично вы – нет? Более того, на письме, которое привез сэр Пес, стоит наша печать. Значит, это государственное дело. Вы нарушили присягу.
   Он упал на колени, сокрушенно склонил голову и не произнес ни слова, что, несомненно, было самым мудрым решением в данной ситуации. Малинда взглянула на Магистра Ритуалов, который немедленно бухнулся рядом со своим другом. Она доставила себе удовольствие пару мгновений помедлить, потом заговорила:
   – И какой же ответ вы дали нашему посланцу?
   – Его желание исполнить невозможно, ваша милость, – ответил Жонглер ее ботинкам. – Оно нарушает все законы волшебства.
   По напыщенности он вполне может сравниться с герцогом Бринтонским.
   – Какие еще законы волшебства?
   – Ну, начиная с Аксиомы Дамиано и Запретов Вериано, миледи.
   – Я знаю, что такое Аксиома Дамиано: «Неразработанная схема процесса приведет к разрушению составных элементов». Запреты Алберино Вериано – просто список вещей, которых, как он полагал, заклинания никогда не смогут совершить, но с тех пор многое было достигнуто. Уточните.
   Летом Малинда прочитала всю библиотеку матери в поисках разрешения проблемы Пса или доказательств, что такового не существует. И не нашла ответа.
   Рыцари подняли на нее глаза. Солнце поблескивало на очках Магистра Ритуалов, Жонглер нервно теребил бороду.
   – Ваше величество пристыдили меня… Принцип наложения.
   – Продолжайте.
   Он беспокойно сглотнул.
   – Вызывать элементалей и приказывать им сделать нечто невозможное очень опасно. Это может привести к неконтролируемому высвобождению магической энергии. Один и тот же предмет не может находиться в двух местах одновременно, и таким образом перечеркивается возможность путешествия во времени – даже заклинание не в силах вернуть вас назад и удержать самого себя. Так же вы не можете существовать, если вы не существуете, – это еще одно противоречие. Желание сэра Пса вернуться в свое детство не выполнить с помощью заклинаний, известных современной магии.
   – И вы объяснили ему это понятными словами или просто развлекались, мороча голову терминами и жаргонными словечками?
   Жонглер повесил голову.
   – Я не уяснил, что он действовал по поручению вашего величества.
   – Что ж, теперь вы это уяснили. Теперь вы немедленно найдете его и объясните все подробно, пока сэр Пес не будет полностью удовлетворен. Понятно? Более того, поскольку моя просьба адресовалась Старшему Заклинателю, я жду от него письменного ответа на имя моего секретаря мастера Кинвинкла до того, как я вернусь в Грендон. Иначе вы ознакомитесь с интерьером Бастиона. – Она повернулась к Лотэру и смерила его гневным взглядом: – А вы, магистр, запомните, что прошлое сэра Пса нисколько вас не касается. И будущее тоже.
   Малинда вернулась в Кузницу, так и оставив их стоять на коленях. Шепот оборвался сразу же, как только она вошла.
 
   Теперь у нее появилось время беспокоиться из-за других проблем. Она не должна раздражаться! Пес ее слабое место, и враги могут на этом сыграть. Малинда так и не успела по-настоящему успокоиться, когда по ступенькам спустился командир Одлей и принес послание от канцлера Жарзвезды.
   Порты Конский Луг и Тарбург сообщили, что поддерживают Фитцамброза. Невилл собственнолично объявился в Помпифарте с притязаниями на королевский трон и титулы, а также выпустил декреты о созыве Парламента, назначая собрание именно там, а не в Грендоне.
   Члены Совета, говорилось в письме, осмеливаются рекомендовать вашей милости объявить Помпифарт мятежной крепостью, нарушившей мир с королевой. Посему ваше величество может поручить Черным Всадникам освободить мирных жителей от власти предателей, которые отрезали верноподданных от их истинного сюзерена, и представить всех непокорных суду вашей милости. Но Совет, несомненно, дождется приказаний вашей милости.
   Короче говоря, Совет не собирался начинать гражданскую войну без приказа королевы и обеспечивал себе защиту, если дела пойдут хуже до ее возвращения.
   У королевы не было ни малейшего желания начинать войну, но уже вечером, пронзая четырнадцать юных сердец мечом, она почувствовала, что с удовольствием проделала бы то же самое с Невиллом Фитцамброзом. Его сердце она бы с восторгом искромсала на куски.
 
   Прежде чем уехать из Айронхолла и вернуться в столицу, Малинде еще нужно было возглавить собрание Ордена. Рыцари и личные Клинки стягивались в крепость вот уже на протяжении двух дней; а наутро после проведения обряда Уз Верный и Древний Орден Клинков Королевы собрался в полном составе впервые с 361 года, когда сэр Саксон был избран Великим Магистром. Магистр Архивов, профессиональный педант, пробормотал, что история еще не знала всеобщей встречи Клинков Королевы. И вот теперь это случилось: Глава Ордена, королева Малинда, первая сидела под мечом Дюрандаля, увешанная драгоценностями и увенчанная короной.
   В зале собралось более шести сотен человек: Королевская Гвардия в полном составе, все еще в синих камзолах – увы, королева не могла позволить себе новой формы. Змей и его Старые Клинки явились во всей красе, рядом стояли самые древние рыцари, еще помнившие Амброза II и готовые беспрестанно говорить об этих чудесных временах. Каждый личный Клинок во всем королевстве мольбами или угрозами добился от своего хозяина, чтобы тот отпустил его на собрание. Этим не-Клинкам было отведено тихое, укромное местечко и бочка лучшего вина из королевских подвалов, но больше никаких чужаков не допустили.
   Церемония прошла кратко, по-будничному, хотя во многих глазах заблестели слезы. Великий Магистр зачитал добавления к «Литании», от которых кровь стыла в жилах, начиная с «Сэра Волкоклыка, погибшего в далекой стране», и заканчивая сэром Абелем. Однако главная часть собрания касалась трех Клинков, покалеченных во время Уэтшорской резни: сэр Беллами потерял ногу, сэр Глэнвил – руку, а сэр Доррет ослеп и был страшно изувечен ударом копыта в лицо. Полгода они прожили в жутких муках, терзаемые желанием защищать своего подопечного, а исполнить его мешала физическая неполноценность.
   Освободить их могло очень простое заклинание, но проводить его должен сюзерен. Каждый из них опускался на колени перед королевой с обнаженными плечами, и она посвящала их в рыцари прикосновением меча, который некогда связал его. В конце церемонии сэр Змей бодро заметил, что теперь они могут пойти куда-нибудь и мертвецки напиться. Этого удовольствия они не ведали всю свою жизнь.
   Командир Одлей просто сиял от счастья, постоянно держась рядом с королевой и будучи самым молодым в истории Старшим. Никому еще не удавалось за полгода превратиться из Первого в Старшего. До ушей его то и дело долетали язвительные шуточки насчет того «станет-ли-он-лучше-драться-если-напьется», но Одлей притворялся, будто ничего не слышит. В лицо его не хвалили, однако одобрений на его долю пришлось гораздо больше, чем порицаний. Гвардия полюбила и зауважала удачливого командира: он пока не сделал ни одной ошибки, а такой талант мечники ценили высоко.
   Со своей стороны Малинда немного расслабилась. Пока она могла отпускать Клинков, она была королевой. Они признавали ее, Узы признавали ее, и никто не мог противиться этому.
   Однако ситуация грозила измениться очень быстро, поэтому Малинда хотела покинуть Айронхолл как можно скорее. Если выехать в полдень, то к вечеру они как раз успеют добраться до Бондхилла и будут дома следующим утром. Малинда не сомневалась, что там ее ждут новые неприятности. Так что она с трудом высидела на торжественной трапезе – которая не вызвала никакого энтузиазма, поскольку Айронхолл совершенно не годился для проведения пиршеств, – а затем стоически выдержала многочисленные и многословные речи. Свое собственное выступление королева ограничила несколькими короткими фразами, после чего удалилась, прекрасно зная, что теперь рыцари позволят себе пьяную оргию за ее счет. Компаньоны же оставались трезвыми благодаря Узам.
   Даже в Айронхолле Малинда не ступала и шагу без эскорта, и теперь вверх по лестнице за ней тащились четырнадцать юнцов, которые не могли выпустить ее из виду ни на секунду. Малинда направилась прямиком в королевские покои – единственный оазис роскоши во всей крепости, меблированный во вкусе Амброза вычурными и массивными предметами. Там она обнаружила Диану, которая вытащила ее платье для верховой езды, и сэра Винтера.
   – Что это вы двое собрались делать? – весело спросила она, но заметила, что у Клинка на уме не только Диана. Улыбка сползла с ее лица. – Выкладывай!
   – Ваша милость… я говорил с рыцарями. – Винтер редко бывал столь неуверенным. Или он еще не решил задачку до конца, или еще не убедился в правильности ответа. – Здесь есть рыцари со всех концов Шивиаля.
   – И?
   – Что-то странное происходит к западу отсюда. – Он стащил шляпу и почесал затылок. – В Ломоте, Уотерби, Аштере… вдоль всего Западного Удела… южная часть Нитии… Мэйшир.
   Малинда молчала, зная, что лишние вопросы только замедлят его речь. Охотник и Вьер исследовали комнату на предмет спрятавшихся убийц, остальные толпились в дверном проеме и коридоре, пихая друг друга, чтобы быть ближе к подопечной.
   – Много рыцарей, – бормотал Винтер. – Сэр Флориан из Уотерби первым сказал, потом сэр Уоррен, который владеет школой фехтования около Бьюрена… Все они хорошие люди, миледи! Потом я начал спрашивать, подлавливать других, чтобы разузнать. Восемь или девять человек ответили уверенно, еще пара почти не сомневаются…
   – Скажи же ей! – рявкнула Диана.
   – Да, пожалуйста, – тихо проговорила Малинда.
   – Собирают мечников, ваша милость! И прочих солдат. Даже фермеров и крестьян. Сильные руки, слабые головы, если вы понимаете, о чем я. Как минимум несколько сотен. Думаю, создают личную армию где-то на западе, ваша милость.
   Он беспокойно взглянул на Малинду, словно ребенок, который ждет взбучки.
   Она училась сначала думать, потом говорить. Поэтому думала. Но выводы остались прежними: в тревожные времена состоятельные люди обычно ищут защитников, как бы там законы ни запрещали личные армии. Конечно, речь идет не о дюжине забияк, нанятых для защиты мельницы или пристани. Тысяча иди две вооруженных человек и несколько опытных солдат для тренировок – это уже гораздо серьезнее. Но у кого есть деньги, чтобы позволить себе такую роскошь? Лично она не могла!
   – Это происходит только поблизости? Вы уточняли?
   Винтер яростно закивал.
   – Нечто подобное происходит более или менее везде. Фитцамброз открыто собирает войска на севере. Фермеры королевства стонут от нехватки рук, чтобы собирать урожай. Однако к западу отсюда их очень много, ваша милость.
   Что его еще беспокоит?
   – Есть идеи, кто за этим стоит?
   – Кажется, в центре располагается Мэйшир, ваша милость. – Винтер глубоко вздохнул. – Несколько человек упоминали имя вашего кузена, принца Кортни.
   Он тревожно поднял взгляд на ее величество, которая только что узнала, что ее наследник обвиняется в государственной измене.

Глава 37

   Пока смерть не разлучит нас.

Шивиальский брачный договор

   Когда королева вошла в комнату, члены Совета встали – три женщины и шестнадцать мужчин – по сторонам заваленного бумагами стола. Малинда и ее Гвардия провели ночь в Бондхилле и еще до рассвета выехали на дорогу, где им пришлось сражаться с дождем, мокрым снегом и ветром. Абшурсте она приказала Одлею выслать двух лучших всадников вперед и передать канцлеру Жарзвезде, чтобы собрать Совет на внеочередное собрание. Она ворвалась в зал с Одлеем и Винтером; все трое растрепанные, мокрые и в грязи.
   – Пожалуйста, садитесь, ваша светлость, милорды и миледи.
   Малинда рухнула на кресло во главе стола. На другом конце стояла канцлер Жарзвезда.
   Все заметили явное недовольство Малинды и изображали непричастность к событиям – с большим или меньшим успехом. Особенно старалась новая Мать-настоятельница, которая закусывала губу или жеманно улыбалась, словно это должно было ее оправдать. Это была маленькая, бледная, похожая на паука женщина; судя по всему, она и ее предшественница принадлежали к разным группам Сестер и терпеть не могли друг друга. Вообще, сегодня пошла мода на закушенные губы. Вдовая герцогиня де Мэй поддалась влиянию нового стиля. Но в конкурсе на самое мрачное выражение лица бесспорным победителем вышел Великий Инквизитор.
   Мастер Кинвинкл неподвижно стоял у конторки.
   Малинда решила дать подозреваемому возможность оправдаться.
   – Ну, какие у вас есть для меня дурные новости в этот чудесный день?
   Канцлер посмотрела на нее поверх недавно приобретенных очков.
   – Ваше величество, вы оказали большую честь членам Тайного Совета, присоединившись к нашим обсуждениям. Мы собирались рассмотреть карту, которую приготовил мастер Кинвинкл. На ней отмечены все мятежные укрепления.
   Перед королевой быстро расстелили бумажное полотно, на нахмурилась, вглядываясь в россыпь красных флажков вокруг границ королевства, так похожую на пятна сифилиса. Особенно дурно дела обстояли на севере, поскольку силы Невилла сосредотачивались у границы с Пустошами, но отдельные гнойники вскрылись всего в дне езды от самого Грендона. Юго-западные земли казались угрожающе спокойными.
   – Ничего нового вы мне не сообщили. Неужели мы станем отрицать, что наши земли охватили восстания?
   – Всего лишь поместные беспорядки, – пробормотал герцог Бринтонский. – Эти города подняли против трона банды злоумышленников. В целом же жители хранят королеве верность, мы в этом уверены.
   – Это правда, Великий Инквизитор? – спросила Малинда.
   Ламбскин выпростал руки из-под рясы.
   – У нас имеется противоречивая информация, ваша милость. В одних случаях – да, в других – нет.
   – То есть вы не видите, чтобы на нас надвигалось опасное вооруженное восстание?
   – Конечно, не сейчас, ваша милость.
   Ему дали шанс. Он его упустил.
   – Оставим пока Фитцамброза в стороне. Думаю, Совет должен услышать сведения, которые мы получили в Айронхолле. Сэр Винтер?
   Винтер вышел вперед и начал докладывать. Он чувствовал себя уверенно, поскольку успел подготовиться, и изливал на слушателей поток имен и названий. Последним, конечно же, в списке шло имя принца Кортни.
   – Есть ли у советников вопросы к гвардейцу? – сладким голосом спросила Малинда.
   Большинство досточтимых советников не спускали глаз с Великого Инквизитора. Не только я, – подумала Малинда. – Они все его подозревают. Никто не верит, что все дело в возрасте и несостоятельности.
   Старик спокойно огляделся вокруг, ожидая, что первым заговорит кто-нибудь другой.
   Жарзвезда, питавшая к нему непреодолимое отвращение, приподняла бровь.
   – Великий Инквизитор?
   На ее щеках горели красные пятнышки.
   – Очень впечатляющее обвинение, – медленно проговорил он. – Все это слухи, не более, но довольно неприятные. Осмелюсь предложить, не сочтите за проявление недоверия к вашему кузену, ваша милость, вызвать его высочество ко двору и попросить объяснить, что же кроется за этими слухами. Если вообще есть, что объяснять.
   – Что же, кроме предательства?
   Ламбскин хрустнул суставами.
   – Самозащита. За последние несколько месяцев бельские корабли неоднократно пробирались в Западный Удел. Местные опасаются большого налета, которого боимся мы все со времен разрыва мирного договора. Еще до рождения вашей милости король Эйлед совершил самое ужасающее преступление за всю свою жизнь: захватил, разграбил и вырезал всех жителей Ломота. Теперь город, хотя и не достиг былого могущества, процветает вновь, и его богатства хватит на очередной рейд. Поскольку его сын никогда не трогал Ломот, вполне вероятно, что именно этот город падет следующей жертвой. – Он вновь обвел глазами собрание, пытаясь понять отношение к своим словам. – Мальчик споткнулся на обычной ошибке всех землевладельцев, которые сами обеспечивают собственную защиту. Не стоит делать поспешные выводы и приписывать его высочеству герцогу Мэйширскому ответственность за все вооруженные перемещения.
   Если бы масло было таким же гладким и мягким… Малинда изо всех сил сдерживала накопившееся раздражение.
   – Мы намерены вызвать его на Совет. Могу я поинтересоваться, почему эти факты стали нам известны на пьяной пирушке, а не из докладов Генеральной следственной канцелярии?
   Он грустно покачал иссохшей головой.
   – Боюсь, из-за обилия работы, ваша милость. Инквизиторы сосредоточились на Фитцамброзе. На прошлой неделе я перевел с севера пятерых агентов и направил их в западную часть королевства, чтобы выяснить, почему постоянные сотрудники во дворце принца неверно докладывали обстановку.
   – Что, пламя вас возьми, значит «постоянные сотрудники», а? – спросил герцог, жутко оскалившись. – Вы осмеливаетесь навешивать шпионов на принца крови, на наследника короны?
   Стеклянный взгляд инквизитора блуждал по комнате, не встречаясь со взглядом герцога.
   – Генеральная следственная канцелярия ее величества следит за всем, что может представлять угрозу для ее милости.
   Бринтон брызгал слюной.
   – То есть Темная Палата шпионит и за мной?
   – Эти вопросы можно обсуждать только в личном порядке, ваша милость.
   – Я очень серьезно отношусь к таким вещам, – вмешалась Малинда, успокаивая не в меру разбушевавшихся советников. – Сейчас меня куда больше заботит Кортни, чем Фитцамброз. – Невилл поднимает открытое восстание, и вряд ли ему окажут серьезную поддержку. Но те люди, которые отвернутся от его грубого мятежа, не увидят ничего дурного в том, чтобы убедить юную королеву выйти замуж за зрелого принца, тем более что он приходится ее наследником и следующим в роду. Возможно, такие доброжелатели есть и в Совете. Например, старый негодяй Горацио Палач.
   Никакого предательства! Просто сокращение числа руководящих инстанций… Сколько еще советников находятся в его власти?
   – Итак, вы согласны с тем, что нужно вызвать принца? – резко спросила она. Все головы закивали. – Тогда, если нет больше срочных дел, мы объявляем перерыв. Канцлер, не будете ли вы столь любезны через час принести мне ордер на подпись?
   Шел двадцатый день правления. Королева уже подавила одно восстание и столкнулась с двумя новыми.
 
   Комната королевы была самой большой и удобной в королевских покоях Греймера, к тому же из нее открывался прекрасный вид сверху на город и холмы Общинного Поля. Украшением служили гобелены из Дювиля, на которых изображались идиллические сцены с юными пастухами и пастушками посреди природы, гораздо более южной, чем в Шивиале. Королева Харальда нередко грозилась одеть некоторых в рубашки.
   Будучи ребенком, Малинда не понимала, почему отец не взял лучшую комнату себе, но поняла причину после Ночи Псов. Вернувшись в Греймер уже королевой, она велела Гвардии показать ей потайную дверь и шпионские глазки, спрятанные за знаменитыми гобеленами. Впрочем, никакой угрозы они не представляли, поскольку вели через спальню в крыло для прислуги, а там дверь запиралась на замок очень прочно. Именно оттуда приходил Пес.
   Искупавшись и облачившись в удобный халат, Малинда уселась перед огнем и принялась за фрукты и сыр. Дверь распахнулась, и появилась канцлер Жарзвезда. Как только гостья уселась и приняла бокал вина, королева сразу же перешла к основной причине их встречи.
   – Ламбскин обманывает меня?
   Жарзвезда вздохнула.
   – Наверняка я не знаю, ваша милость. Лично мне этот человек глубоко неприятен, но таково мое отношение ко всем инквизиторам. Для большинства Белых Сестер Клинки несут с собой запах горячего железа, а инквизитор пахнет гнилью и плесенью. От этого воняет сильнее, чем от всех остальных. Если ваш кузен набирает и обучает войска, как вы опасаетесь, тогда у вас появляется причина уволить главу службы безопасности. Он же не предупредил вас об опасности.
   – Следующий вопрос: могу я так поступить?
   – Несомненно! Кто защитит охотника от его собственных собак? Ваш отец всегда назначал главой Темной Палаты какого-нибудь старика, по той причине, что никому из них долго доверять нельзя. А дождаться, пока он умрет, легче, чем пытаться сместить.
   Ламбскин недолго занимал свой пост. Малинда еще помнила его предшественницу: огромную и мрачную женщину, которая трагическим образом скончалась во время концерта.
   – Простите, что спрашиваю вас, но мне вы дороже ста Ламбскинов. Если он в чем-нибудь вас уличит, я подпишу указ о помиловании, чего бы мне это ни стоило.
   Жарзвезда улыбнулась: комплимент явно пришелся ей по душе.
   – Мою совесть не отягощает ничего, кроме, может быть, пары саркастических замечаний, отпущенных мной в детские годы вашей милости. Боюсь, другие члены вашего Совета могут оказаться более уязвимыми. Например, ваш достойный дядя.