Страница:
– Малинда! – возликовал его величество. – Наша драгоценная голубка!
Голос господина Спикера неуверенно прервался.
Невзирая на правила этикета, Амброз поддался странному приливу родительских чувств и тяжело сошел с помоста, чтобы поднять дочь на ноги. Девушка не ожидала такого порыва и чуть было не свалилась на пол; от неловкого падения ее спасла только недюжинная сила отца, который невозмутимо заключил дочь в объятия. Под одеждой скрывалось огромное тело. А за трогательной сценой хорошая актерская игра. Он мог бы стать очень неплохим комедиантом!
Над его плечом Малинда заметила дорогого брата Гренвилла, который мрачно хмурился.
Двор пришел в изумление. Только после некоторой паузы послышались аплодисменты и одобрительные возгласы, которые должным образом подхватил весь зал. За это время Амброз успел изучить свою дочь на расстоянии вытянутых рук и снова обнять ее. Герольды только сейчас заметили, что король находится на одинаковой со всеми высоте, и подали знак преклонить колени.
– Нам сказали, ты в сохранности, – объявил Амброз, когда крики смолкли. – Но лишь свидетельство собственных очей успокоит нашу тревогу. Мы в ярости, что наши дети подвергались опасности. Лишь презренные трусы могли вести войну с невинными душами!
Ее очередь. Надо говорить громко.
– Предатели, досточтимый отец, низкие предатели! Меня же снедала тревога о безопасности вашего величества.
Малинда не удосужилась подготовить специальную речь: Амброз ничего иного слышать и не хотел. К тому же в этих словах содержится доля истины: принцесса в самом деле беспокоилась о нем и о том, что случится, если он умрет.
С широкой улыбкой на лице Амброз увлек ее за собой и поднялся на помост.
– Встань рядом с нами, душенька. – Он имел в виду за нами и где-нибудь там. – А теперь… Ах, господин Спикер, просим прощения, что прервали вас.
Герольды подали знак, и все собрание поднялось на ноги, за исключением делегации от Парламента.
Спикер принял строгий вид и поднял свиток, чтобы продолжить чтение. Досточтимый Альфред Кильдер, напыщенный юрист из Флескбери, был совершенно лысый. Эта деталь стала известной, когда пару недель назад порыв ветра сорвал с него шляпу. Вот как метко отозвался о нем сэр Призрак:
– Папа! – возмутилась принцесса. – Нам обязательно слушать этого человека?
Если бы она сорвала с себя всю одежду и встала на четвереньки, и то эффект получился бы меньше. Король очень медленно повернулся и посмотрел на нее, словно не веря своим ушам. Остальные просто стояли разинув рты.
Женщины не вмешиваются в политику. Никто не заговаривает с королем без позволения. Никто не оскорбляет Спикера. Девочки не смеют… Незамужние девицы не… Она разом нарушила столько правил, что они не помещались в список. Обратного пути не было, и Малинда понеслась дальше, дав полную свободу гневным словам:
– Он предупреждает, что ваша жизнь слишком ценна, чтобы ею рисковать, а это уже известно всей стране. Но он намекает, что вам должно прекратить благородную борьбу за торговые налоги. Он даже может попытаться отговорить вас от преследования злодеев, которые напали на вас в собственном дворце и лишили жизни многих ваших защитников. Каким правителем он вас считает? Каким человеком? Я тоже принадлежу Династии и Дому Ранульфов, и мне оскорбительно видеть, что вы прислушиваетесь к столь малодушному нытью! Напомните ему о чести принцев, сир.
Глазки Амброза почти целиком исчезли в подушках щек, рот сжался до размеров булавочной головки. Или она содеяла больше, чем ожидал отец, или он владел актерским мастерством лучше, чем она полагала.
Король медленно повернулся и взглянул на разъяренного Спикера.
– Наша дочь заговорила вне очереди, господин Спикер. Умоляю простить девицу, на долю которой за последние часы выпало немало испытаний и тягот, как и нам всем. Мы уверены, что преданная Палата Общин не посоветует отказаться от справедливого возмездия, от торговых налогов или от нашей чести. Прошу, заканчивайте вашу речь.
Досточтимый Альфред несколько раз открыл и закрыл рот. Вместо того чтобы еще почитать, он смиренно поблагодарил его величество за внимание, свернул свиток и спрятал его в рукав камзола, не заметив ожидающего пажа.
Представители Общин поднялись и с поклонами попятились к двери. Герольд объявил следующего посетителя:
– Его милость лорд-мэр Грендона и славный олдермен…
Амброз бросил отеческий взор на свою взбалмошную дочь, чтобы она не вздумала вмешиваться снова. И чуть-чуть – совсем чуть-чуть – подмигнул. Раньше он никогда так не делал.
Прием подошел к концу. Король удалился в окружении Клинков, не сказав Малинде ни слова.
Проходя мимо принцессы, лорд Гренвилл насмешливо ей улыбнулся.
– И левретка может превратиться в быка, – пробормотал он и вышел, не дожидаясь ответа.
Наглец покинул зал прежде нее!
Спускаясь вместе со свитой по большой лестнице, Малинда подозвала ближе леди Арабель, чтобы посоветоваться.
– Кузен Кортни снова расплатился с кредиторами?
– Создается впечатление, что в настоящий момент барон Леандр проблем с деньгами не имеет, – кисло произнесла госпожа сплетен, неодобрительно покачивая головой.
– И вы знаете, кто его благодетель?
– Леди Милдред! Это произошло сразу же после Маскарада Длинной Ночи. Говорят, они отлично ладят.
– Милдред? Я думала, она счастлива в браке и хранит верность мужу!
– Она-то? – изумилась Арабель! – О духи! Нет, о боже мой, нет!
Снова ошиблась. Очень трудно уследить за Кортни, да к тому же дело совершенно того не стоило. Гораздо важнее сейчас Гренвилл. А если ее отец никогда больше не отправит этого героя обратно в Пустоши? Если признает его, узаконит и назовет кронпринцем? Невзирая на традиции, после вчерашней битвы Парламент будет счастлив, если Амброз объявит зрелого и умелого наследника. Для Малинды это ровным счетом ничего не значит, но маленький бедный Амби лишится своих прав.
Глава 5
Не успели они добраться до покоев, как свиту принцессы окружила толпа взволнованных мамаш, которые желали спасти своих дочерей из дворца, прежде чем чудовища их сожрут. Кристал заволновалась. Малинда пригрозила королевским гневом, если хоть кто-нибудь начнет собираться. После этого она назначила встречу со швеей и учителем музыки, чтобы продемонстрировать, что жизнь продолжится, как и прежде. К вечеру весь дворец приготовился рано лечь спать и наверстать упущенное за прошлую ночь.
Как всегда, они с Дианой завершили день личным обменом сплетнями, пока Диана расчесывала госпоже волосы. Волосы у нее были такие длинные, что на них можно было сидеть. Впрочем, Малинда не могла представить, зачем ей это понадобится.
– Не понимаю, – жаловалась она, чтобы найти другую тему, кроме собак, – почему женщины должны отращивать волосы? Все равно ведь нам не разрешают их показывать.
Современная мода позволяла оставлять открытой лишь узкую полосу надо лбом, все остальное прикрывалось чепцом.
– Мужчинам они нравятся, – мечтательно протянула Диана. – Они стелятся по их обнаженным телам. Сводят их с ума.
– Я думала, нужно куда меньше, чтобы свести мужчин с ума.
Очень раздражало, что подруга знает так много – или делает вид, что знает. Диана иногда путала желаемое и действительное.
– Это хорошо для начала, но они быстро устают. После первых…
– Ничего не хочу слышать! Ты должна подавать мне хороший пример!
– Я подаю прекрасный пример, – отозвалась Диана. – Мир был бы гораздо счастливее…
В дверь постучали, и показалось ненакрашенное, взволнованное лицо Арабель в ореоле ночного чепчика. Снаружи ждал паж. Его величество жаждет приятного общества дочери. Немедленно, конечно. Вот что значит иметь в семье тирана.
Она не могла идти к королю без спутников, и этот визит, несомненно, требовал присутствия Арабель и Дианы. Всех слуг уже отпустили, и по комнатам принцессы суетливо забегали фрейлины, пытаясь отыскать одежду и украшения, заколоть волосы и надушиться. Придворные одежды созданы для быстрого надевания, точно так же и Амброз создан для долгого ожидания. Казалось, прошло больше часа, прежде чем все трое приготовились и вышли к взволнованному пажу. Дверь охраняли шестеро Клинков, четверо из них последовали за Малиндой по темным и тихим коридорам дворца.
Обычно неожиданные вызовы короля обозначали неприятности, однако на этот раз совесть Малинды была кристально чиста. Вот уже несколько месяцев она не ездила на лошади по-мужски и вообще вела себя относительно прилично.
Волноваться ей пришлось недолго, потому что паж повел ее не в королевские покои, а гораздо ближе, совсем недалеко от ее спальни. Две Белые Сестры и четверо Клинков охраняли внешнюю дверь, внутри находилась еще как минимум дюжина Клинков. Сэра Орла среди них не было. С мучительным любопытством Малинда подумала, как и с кем он проводит свободные от дежурства часы.
Заместитель командира Дредноут нес службу. Улыбался он приветливо, но принцессе казалось, что его взгляд выискивает кинжалы в складках ее платья.
– Только ваша королевская особа, ваше высочество, – сказал он и стукнул во внутреннюю дверцу.
Она думала, что все так и будет, и выбрала спутниц соответственно случаю. Кристал хватил бы удар, если бы ей пришлось провести час в комнате с целым отрядом Клинков, а Арабель получит массу удовольствия, выведывая у них последние сплетни. Диана будет со страшной силой кокетничать и заполнит свиданиями все пустые даты в календаре на месяц вперед.
За дверью оказалась маленькая уютная гостиная, в камине горел огонь, ставни на окнах защищали от зимнего холода. Там находились двое мужчин и два стула. На одном из стульев явно не помещался король Амброз; он свешивался со всех сторон, словно расхлябанный стог сена, опустив ноги в бронзовый таз с горячей водой, от которой поднимался одуряющий запах трав и пчелиного воска. Его величество снял шляпу и плащ – редкий случай неофициального облика; Малинда не видела его таким со смерти Харальды.
Как только она опустилась в низкий реверанс, он закричал:
– Встань, встань! Скоффлоу! Где ты, черт подери? Табуретку, Скоффлоу, табуретку неси!
А вот Гренвилла Малинда встретить не ожидала. Ректор стоял с кубком в руке, облокотившись на каминную полку. Он тоже сменил парадные одеяния; принцесса и не думала, что можно посещать короля в таком виде – тем более прислоняться в его присутствии к стенке. У них настолько близкие отношения, значит, неофициальные встречи уже вошли в привычку. Теперь ее тоже позвали на семейный совет. Быть может, король решил узаконить в правах своего воинственного отпрыска? Это будет сильный жест. Ее вызвали, чтобы сообщить новости?
Гренвилл выпрямился, чтобы отвесить ей поклон.
– Могу я предложить вина вашему высочеству? Особый процеженный сорт, очень хорош против зимнего холода.
Его грубое лицо горело неярким румянцем, как будто ему уже пришлось пережить несколько штормов.
Скоффлоу, старый и отупевший камердинер короля, показался из другой двери, неся в руке табурет. Он поставил сиденье перед ней и снова исчез, даже не взглянув на принцессу. Малинда уселась и расправила юбки.
– Маленький стаканчик, милорд. Все взрослые теперь в сборе…
– Детка, ты сегодня чуть не изувечила Спикера! – прорычал Амброз. – Даже я не рискую говорить с ним так. – Ложь чистейшей воды. Всего месяц назад он публично назвал бедолагу «мусорщиком из выгребной ямы». – Ты пытаешься спровоцировать конституционный кризис?
Король старался скрыть веселое расположение духа, но она знала его достаточно, чтобы немного расслабиться.
– Секретарь Кромман сказал, сир, что вам угодно вмешательство.
Пудингообразное лицо короля скривилось в усмешке.
– Выходит, мой секретарь велел тебе заговорить на людях без позволения?
– Я решила, что он просто передает ваши приказания, искренне надеюсь, что он не осмелился приказывать мне по собственному почину. Если я неправильно истолковала его слова, прошу меня простить, ваше величество, за доставленные неприятности.
Пусть королевский кулак обрушится на голову Айвина Кроммана. Она плакать не станет.
Гренвилл протянул ей стакан с кроваво-красным напитком.
– Никогда так больше не делай, – хмыкнул Амброз. – А то люди начнут говорить, что я слушаюсь приказов своих детей! – Он хрипло захохотал. – Впрочем, признаюсь, отлично сработало. Только один раз, слышишь меня? Черт бы его подрал! Терпеть не могу этого человечишку!
– Отрубите ему голову, сир, – посоветовал Гренвилл, наполняя свой кубок.
– Если бы я мог, ректор. Скоффлоу! Я посадил нескольких купцов в Бастион, но Общины не стали покладистее, верь мне… Скоффлоу! – Амброз вздохнул. – Ты растешь, моя девочка.
– Не так быстро, как мне бы того хотелось, сир.
– Змей говорил, ты храпишь.
– Какой наглец! – вырвалось у Малинды.
– На самом деле он сказал, что ты проспала всю ночь.
– Больше все равно делать было нечего.
Амброз хмыкнул, явно довольный.
– Как ты думаешь, лорд-ректор? Девочку вытаскивают из кровати, заставляют бежать по подземельям, кричат, что на дворец напали – а она ложится и снова засыпает. Змей готов поклясться, она не притворялась!
– Уверен, сир, у него богатый опыт общения с женщинами, которые притворяются, что спят.
Король усмехнулся.
– Наверняка. Наши Клинки – сущие распутники. Но где еще ты найдешь девицу с такими стальными нервами?
Гренвилл задумчиво оглядел Малинду и лениво отпил вина.
– Храбрость присуща всей семье, сир.
Глаза короля сузились.
– Что ты имеешь в виду?
Ректор выдержал взгляд, даже не моргнув. Амброз видел свое собственное лицо, но обветренное и с более грубыми чертами, с хрящами и мышцами вместо жирового студня. Как сказал наблюдательный Кортни, не человек, а памятник. Малинда поняла, что они в равной степени удивлены присутствием друг друга.
– Ровно то, что сказал, сир. Дом Ранульфа всегда славился храбростью.
Еще он славился янтарными глазами, а собственные глаза лорда-ректора были более золотыми, чем само золото. Однако даже Мясник с Пустошей не осмеливался упомянуть это обстоятельство.
В комнату вошел Скоффлоу, держа в одной руке ведро, а в другой – медный кувшин с кипятком, опустился на колени перед королем и принялся вычерпывать воду из таза в ведро. Никто не обращал на него ни малейшего внимания.
Амброз повернулся к Малинде; дразнить ее куда безопаснее, чем всенародно прославленного героя.
– Не пора ли подыскать тебе мужа, а?
К счастью, приобретенный в боях опыт подсказал, что удар последует именно сейчас, и Малинде удалось скрыть удивление и ужас. Она выиграла пару секунд, сделав глоток вина.
– Как мне объяснили, я должна ограничиться одним.
Гренвилл восхищенно рассмеялся. Амброз сначала нахмурился, потом присоединился к веселью.
– Неужели ты действительно хочешь дождаться, пока это отродье де Мэев выйдет из пеленок?
Брак? Ее мозг лихорадочно соображал. Она подумала об Орле. Конечно, это невозможно, но человек, похожий на Орла? Гибкий, волоокий правитель маленького безопасного королевства где-нибудь на юге Эйрании? Брак в ближайшее время – и никакого больше жабеныша!
Скоффлоу медленно наливал горячую воду из кувшина в таз.
– Отец, Ансель довольно милый юноша, если…
– Пфа! Просто тупой пищащий карлик, как и его отец.
– …если не замечать некоторых его особенностей.
И снова Гренвилл рассмеялся, и снова Амброз решил шутку принять, хотя обычно он ценил только свой собственный юмор. Сегодня он пребывал в поразительно хорошем настроении. Наверное, впереди ждет нечто ужасное.
– Ты в самом деле до сих пор думала, что я собираюсь отдать тебя в это стадо лесных скотов? – Ни в чем другом его заподозрить было невозможно. – Ты представляешь слишком большую ценность, чтобы выкинуть тебя! – Король зарычал и выдернул ноги из воды. – Хватит, идиот! Хочешь сварить меня заживо?
Малинда вздрогнула. Должно быть, у них с отцом были разные представления о ценности.
– Я польщена, ваше величество. Но почему?
– Ты знаешь, что я ищу себе новую жену?
– Во дворце ходит множество слухов.
– Так вот, это правда. И выбор у меня очень широкий. Монпурс долгое время готовился… – Он надул губы. – Тогда ты была наследницей. Если ты остаешься наследницей, то должна выйти замуж за жителя Шивиаля, так? Сын де Мэев подходил лучше всего, он ведь следующий после тебя по линии. – Логика исключает Гренвилла, Кортни и отца Анселя. – Я приманил его на тот случай, если он нам понадобится. Теперь он нам не нужен, потому что у тебя есть брат.
Король взирал на дочь прищуренными глазами, как будто призывая ее возражать, но выступать против законов наследования – дело гиблое. Выйди она за Анселя, риск конфликтной передачи власти сильно уменьшится. А сейчас, когда появился маленький Амби, ей и Анселю нужно убраться куда подальше. Судя по всему, принцессе светит изгнание в какое-нибудь далекое королевство.
– Позвольте спросить, у вас есть кто-нибудь на примете, ваше величество?
– Дитя, решение принимать буду я!
– Я знаю, ваше величество. Я всегда послушна вашей воле.
– Хм! – Осторожно, кончиком пальца король попробовал воду. – Пока что-то не замечал. Своевольная девчонка, вот как бы я сказал. Скоффлоу! Черт подери, где этот подлец?.. Ну, есть принц Фавон из Сандерна. Похож на быка, только еще глупее. Еще имеется царевич из Скиррии, ему только семь. – Король говорил шутливым голосом, но глаза были совершенно серьезны. Он предупреждал, что выбирать и возражать ей не приходится. Брак принцессы имеет государственное значение, и теперь уже Ансель не казался таким плохим вариантом.
– Выбор за вами, сир. – Ответа не последовало, поэтому она решилась продолжить: – Если мои желания удостоятся внимания… Меня устроит очень, очень маленькие королевство, если король добр и здоров. Особенно здоров.
Не то чтобы она мечтала выйти замуж прямо сейчас. Даже за сэра Орла. И какое это отношение имеет к ее сводному брату-бастарду? Почему он здесь, присутствует при тяжком испытании?
– Да ну их к черту, этих недоносков, – согласился Амброз. – Не желаю иметь слюнявых и кривых внуков. Проблема в приданом. У принцессы должно быть приданое, достойное нашей славы. Король назначил приданое в миллион крон. Хорошего же он о тебе мнения, если требует такую дотацию! Сокровищница пуста. История с псами окончательно потопит нас.
Она удивленно спросила:
– Потопит в каком смысле, сир?
– Парламент не даст мне обложить элементаров налогами. Благословение короля, спокойствие королевства и прочая муть. Половину членов подкупили, а остальные до смерти напуганы. Можешь забыть о дополнительном кавалерийском отряде, о котором ты мечтала.
Внес свою лепту и Ректор.
– Позвольте напомнить вашему величеству, что моим людям не хватает зимнего снаряжения и обмундирования. Если им не заплатят в ближайшее время, то их военная мощь скоро ослабнет. Более того, если вы перестанете платить дружественным вождям, они переметнутся к Киарану. Как только уйдет один, за ним потянутся остальные.
Киаран становился то вождем повстанцев, то законным королем Пустошей – в зависимости от политических пристрастий говорящего. Шивиальские колонисты панически боялись его партизан, он мог преподать урок жестокости самому Ректору.
Амброз хмуро посмотрел на каждого из них.
– А где взять денег, если Парламент не позволит мне обложить налогом элементаров? Придурки не дают денег на постройку кораблей и при этом вопят, что бельцы перекрыли всю торговлю. Как будто, не понимают, что мои доходы зависят от таможенных пошлин и что я больше всех страдаю от гнусных пиратов! Скоффлоу! Еще вина! Если они не примут новых налогов, чтобы помешать Киарану сбросить Гренвилла в море, они не смогут предложить тебе большого приданого, моя девочка.
Гренвилл хмуро посмотрел на Малинду, потом на короля Амброза, но ничего не сказал. Потом она увидела… Нет! Этого не может быть!
– Никаких предложений? – спросил отец. – У тебя тоже нет? Ну, ладно. А как насчет Киарана?
Гренвилл вежливо предоставил Малинде право первого ответа.
Она с трудом могла дышать, не то что говорить. Если сейчас принцесса спровоцирует вспышку королевского гнева, случиться может все что угодно. Но если не возмутиться, то можно потерять слишком многое.
Начала она довольно спокойно:
– Конечно, ваше величество изволит шутить? Не настолько вы жестоки, что готовы отдать меня дикарю, живущему на болотах и одетому в шкуры!
Даже столь малое проявление недовольства заставило короля помрачнеть.
– Я отдам тебя тому, кому захочу!
Голос Малинды стал громче помимо ее воли:
– Сир, в Эйрании есть как минимум дюжина королевств, где для меня найдется лучший муж, чем это чудовище, – даже больше, сотня! Он бунтовщик! Так-то вы награждаете за предательство – рукой собственной дочери! Вы сказали, что не желаете уродливых внуков. Какое вредоносное потомство через меня произведет на свет Киаран? Выдайте меня за калеку, за младенца, за первого встречного пахаря на лугу, только не за этого убийцу! – Она вскочила на ноги, случайно сбросив бокал в камин, где он поднял всполох огня и дыма. – Духи, отдай вы меня самому королю бельцев, и то…
– Тихо! – рыкнул Амброз. – Ради Восьми, хоть ты и здоровая телка, мне не составит труда перебросить тебя через колено и выпороть! И до тебя уже многие принцессы побывали в Бастионе!
Несколько секунд Малинда дышала носом, чтобы успокоиться. Она заставила себя опуститься на колени.
– Сир, я нижайше прошу вашего прощения. Мой язык всегда опережает меня.
Она ждала, склонив голову и дрожа всем телом.
– Нахалка! – проворчал отец. – Дерзкая мегера! Ректор, как думаешь, это сработает?
– Сработает ли, сир? Подпишет ли он договор и заключит перемирие? Наверное; он ценит разнообразие в женщинах. Но как только вы отзовете войска, он снова поднимет племена, это я вам гарантирую. Наверное, зажарит вашу дочь или отдаст ее своим солдатам. Ее высочество совершенно права, когда говорит, что рядом с Киараном король бельцев кажется истинным джентльменом. Через год вы станете посмешищем всей Эйрании.
Амброз фыркнул. Перспектива стать «посмешищем» взволновала его гораздо сильнее дочери.
– Ба, да ты такой же, как она. Она хочет в койку к какому-нибудь надушенному дворцовому щеголю. А ты желаешь продолжать войну и оставаться народным героем.
– Мне очень жаль, если ваше величество так считает. Мое назначение всецело зависит от вашего величества.
Король снова издал нечленораздельный звук.
– Вставай, детка! Втягивай коготки. Не стану я выдавать тебя за Киарана. Мы поручим это дело новому канцлеру. Он парень умный и найдет тебе мужа по доступной для меня цене. А теперь ступай и держи рот на замке.
Суд
Голос господина Спикера неуверенно прервался.
Невзирая на правила этикета, Амброз поддался странному приливу родительских чувств и тяжело сошел с помоста, чтобы поднять дочь на ноги. Девушка не ожидала такого порыва и чуть было не свалилась на пол; от неловкого падения ее спасла только недюжинная сила отца, который невозмутимо заключил дочь в объятия. Под одеждой скрывалось огромное тело. А за трогательной сценой хорошая актерская игра. Он мог бы стать очень неплохим комедиантом!
Над его плечом Малинда заметила дорогого брата Гренвилла, который мрачно хмурился.
Двор пришел в изумление. Только после некоторой паузы послышались аплодисменты и одобрительные возгласы, которые должным образом подхватил весь зал. За это время Амброз успел изучить свою дочь на расстоянии вытянутых рук и снова обнять ее. Герольды только сейчас заметили, что король находится на одинаковой со всеми высоте, и подали знак преклонить колени.
– Нам сказали, ты в сохранности, – объявил Амброз, когда крики смолкли. – Но лишь свидетельство собственных очей успокоит нашу тревогу. Мы в ярости, что наши дети подвергались опасности. Лишь презренные трусы могли вести войну с невинными душами!
Ее очередь. Надо говорить громко.
– Предатели, досточтимый отец, низкие предатели! Меня же снедала тревога о безопасности вашего величества.
Малинда не удосужилась подготовить специальную речь: Амброз ничего иного слышать и не хотел. К тому же в этих словах содержится доля истины: принцесса в самом деле беспокоилась о нем и о том, что случится, если он умрет.
С широкой улыбкой на лице Амброз увлек ее за собой и поднялся на помост.
– Встань рядом с нами, душенька. – Он имел в виду за нами и где-нибудь там. – А теперь… Ах, господин Спикер, просим прощения, что прервали вас.
Герольды подали знак, и все собрание поднялось на ноги, за исключением делегации от Парламента.
Спикер принял строгий вид и поднял свиток, чтобы продолжить чтение. Досточтимый Альфред Кильдер, напыщенный юрист из Флескбери, был совершенно лысый. Эта деталь стала известной, когда пару недель назад порыв ветра сорвал с него шляпу. Вот как метко отозвался о нем сэр Призрак:
Впрочем, сэра Призрака скоро забудут, а мастер Кильдер важно прошествует обратно к Парламенту, выставив вперед брюшко. Приход Малинды никак не повлиял на него. Он даже повторил некоторые из уже прочитанных строк.
Альфред Кильдер,
Ни волос, ни манер,
Подул ветерок,
И парик уволок.
– Папа! – возмутилась принцесса. – Нам обязательно слушать этого человека?
Если бы она сорвала с себя всю одежду и встала на четвереньки, и то эффект получился бы меньше. Король очень медленно повернулся и посмотрел на нее, словно не веря своим ушам. Остальные просто стояли разинув рты.
Женщины не вмешиваются в политику. Никто не заговаривает с королем без позволения. Никто не оскорбляет Спикера. Девочки не смеют… Незамужние девицы не… Она разом нарушила столько правил, что они не помещались в список. Обратного пути не было, и Малинда понеслась дальше, дав полную свободу гневным словам:
– Он предупреждает, что ваша жизнь слишком ценна, чтобы ею рисковать, а это уже известно всей стране. Но он намекает, что вам должно прекратить благородную борьбу за торговые налоги. Он даже может попытаться отговорить вас от преследования злодеев, которые напали на вас в собственном дворце и лишили жизни многих ваших защитников. Каким правителем он вас считает? Каким человеком? Я тоже принадлежу Династии и Дому Ранульфов, и мне оскорбительно видеть, что вы прислушиваетесь к столь малодушному нытью! Напомните ему о чести принцев, сир.
Глазки Амброза почти целиком исчезли в подушках щек, рот сжался до размеров булавочной головки. Или она содеяла больше, чем ожидал отец, или он владел актерским мастерством лучше, чем она полагала.
Король медленно повернулся и взглянул на разъяренного Спикера.
– Наша дочь заговорила вне очереди, господин Спикер. Умоляю простить девицу, на долю которой за последние часы выпало немало испытаний и тягот, как и нам всем. Мы уверены, что преданная Палата Общин не посоветует отказаться от справедливого возмездия, от торговых налогов или от нашей чести. Прошу, заканчивайте вашу речь.
Досточтимый Альфред несколько раз открыл и закрыл рот. Вместо того чтобы еще почитать, он смиренно поблагодарил его величество за внимание, свернул свиток и спрятал его в рукав камзола, не заметив ожидающего пажа.
Представители Общин поднялись и с поклонами попятились к двери. Герольд объявил следующего посетителя:
– Его милость лорд-мэр Грендона и славный олдермен…
Амброз бросил отеческий взор на свою взбалмошную дочь, чтобы она не вздумала вмешиваться снова. И чуть-чуть – совсем чуть-чуть – подмигнул. Раньше он никогда так не делал.
Прием подошел к концу. Король удалился в окружении Клинков, не сказав Малинде ни слова.
Проходя мимо принцессы, лорд Гренвилл насмешливо ей улыбнулся.
– И левретка может превратиться в быка, – пробормотал он и вышел, не дожидаясь ответа.
Наглец покинул зал прежде нее!
Спускаясь вместе со свитой по большой лестнице, Малинда подозвала ближе леди Арабель, чтобы посоветоваться.
– Кузен Кортни снова расплатился с кредиторами?
– Создается впечатление, что в настоящий момент барон Леандр проблем с деньгами не имеет, – кисло произнесла госпожа сплетен, неодобрительно покачивая головой.
– И вы знаете, кто его благодетель?
– Леди Милдред! Это произошло сразу же после Маскарада Длинной Ночи. Говорят, они отлично ладят.
– Милдред? Я думала, она счастлива в браке и хранит верность мужу!
– Она-то? – изумилась Арабель! – О духи! Нет, о боже мой, нет!
Снова ошиблась. Очень трудно уследить за Кортни, да к тому же дело совершенно того не стоило. Гораздо важнее сейчас Гренвилл. А если ее отец никогда больше не отправит этого героя обратно в Пустоши? Если признает его, узаконит и назовет кронпринцем? Невзирая на традиции, после вчерашней битвы Парламент будет счастлив, если Амброз объявит зрелого и умелого наследника. Для Малинды это ровным счетом ничего не значит, но маленький бедный Амби лишится своих прав.
Глава 5
Чтобы запрячь эту кобылку, нужна твердая рука.
Лорд Гренвилл,в личной беседе с королем Амброзом
Не успели они добраться до покоев, как свиту принцессы окружила толпа взволнованных мамаш, которые желали спасти своих дочерей из дворца, прежде чем чудовища их сожрут. Кристал заволновалась. Малинда пригрозила королевским гневом, если хоть кто-нибудь начнет собираться. После этого она назначила встречу со швеей и учителем музыки, чтобы продемонстрировать, что жизнь продолжится, как и прежде. К вечеру весь дворец приготовился рано лечь спать и наверстать упущенное за прошлую ночь.
Как всегда, они с Дианой завершили день личным обменом сплетнями, пока Диана расчесывала госпоже волосы. Волосы у нее были такие длинные, что на них можно было сидеть. Впрочем, Малинда не могла представить, зачем ей это понадобится.
– Не понимаю, – жаловалась она, чтобы найти другую тему, кроме собак, – почему женщины должны отращивать волосы? Все равно ведь нам не разрешают их показывать.
Современная мода позволяла оставлять открытой лишь узкую полосу надо лбом, все остальное прикрывалось чепцом.
– Мужчинам они нравятся, – мечтательно протянула Диана. – Они стелятся по их обнаженным телам. Сводят их с ума.
– Я думала, нужно куда меньше, чтобы свести мужчин с ума.
Очень раздражало, что подруга знает так много – или делает вид, что знает. Диана иногда путала желаемое и действительное.
– Это хорошо для начала, но они быстро устают. После первых…
– Ничего не хочу слышать! Ты должна подавать мне хороший пример!
– Я подаю прекрасный пример, – отозвалась Диана. – Мир был бы гораздо счастливее…
В дверь постучали, и показалось ненакрашенное, взволнованное лицо Арабель в ореоле ночного чепчика. Снаружи ждал паж. Его величество жаждет приятного общества дочери. Немедленно, конечно. Вот что значит иметь в семье тирана.
Она не могла идти к королю без спутников, и этот визит, несомненно, требовал присутствия Арабель и Дианы. Всех слуг уже отпустили, и по комнатам принцессы суетливо забегали фрейлины, пытаясь отыскать одежду и украшения, заколоть волосы и надушиться. Придворные одежды созданы для быстрого надевания, точно так же и Амброз создан для долгого ожидания. Казалось, прошло больше часа, прежде чем все трое приготовились и вышли к взволнованному пажу. Дверь охраняли шестеро Клинков, четверо из них последовали за Малиндой по темным и тихим коридорам дворца.
Обычно неожиданные вызовы короля обозначали неприятности, однако на этот раз совесть Малинды была кристально чиста. Вот уже несколько месяцев она не ездила на лошади по-мужски и вообще вела себя относительно прилично.
Волноваться ей пришлось недолго, потому что паж повел ее не в королевские покои, а гораздо ближе, совсем недалеко от ее спальни. Две Белые Сестры и четверо Клинков охраняли внешнюю дверь, внутри находилась еще как минимум дюжина Клинков. Сэра Орла среди них не было. С мучительным любопытством Малинда подумала, как и с кем он проводит свободные от дежурства часы.
Заместитель командира Дредноут нес службу. Улыбался он приветливо, но принцессе казалось, что его взгляд выискивает кинжалы в складках ее платья.
– Только ваша королевская особа, ваше высочество, – сказал он и стукнул во внутреннюю дверцу.
Она думала, что все так и будет, и выбрала спутниц соответственно случаю. Кристал хватил бы удар, если бы ей пришлось провести час в комнате с целым отрядом Клинков, а Арабель получит массу удовольствия, выведывая у них последние сплетни. Диана будет со страшной силой кокетничать и заполнит свиданиями все пустые даты в календаре на месяц вперед.
За дверью оказалась маленькая уютная гостиная, в камине горел огонь, ставни на окнах защищали от зимнего холода. Там находились двое мужчин и два стула. На одном из стульев явно не помещался король Амброз; он свешивался со всех сторон, словно расхлябанный стог сена, опустив ноги в бронзовый таз с горячей водой, от которой поднимался одуряющий запах трав и пчелиного воска. Его величество снял шляпу и плащ – редкий случай неофициального облика; Малинда не видела его таким со смерти Харальды.
Как только она опустилась в низкий реверанс, он закричал:
– Встань, встань! Скоффлоу! Где ты, черт подери? Табуретку, Скоффлоу, табуретку неси!
А вот Гренвилла Малинда встретить не ожидала. Ректор стоял с кубком в руке, облокотившись на каминную полку. Он тоже сменил парадные одеяния; принцесса и не думала, что можно посещать короля в таком виде – тем более прислоняться в его присутствии к стенке. У них настолько близкие отношения, значит, неофициальные встречи уже вошли в привычку. Теперь ее тоже позвали на семейный совет. Быть может, король решил узаконить в правах своего воинственного отпрыска? Это будет сильный жест. Ее вызвали, чтобы сообщить новости?
Гренвилл выпрямился, чтобы отвесить ей поклон.
– Могу я предложить вина вашему высочеству? Особый процеженный сорт, очень хорош против зимнего холода.
Его грубое лицо горело неярким румянцем, как будто ему уже пришлось пережить несколько штормов.
Скоффлоу, старый и отупевший камердинер короля, показался из другой двери, неся в руке табурет. Он поставил сиденье перед ней и снова исчез, даже не взглянув на принцессу. Малинда уселась и расправила юбки.
– Маленький стаканчик, милорд. Все взрослые теперь в сборе…
– Детка, ты сегодня чуть не изувечила Спикера! – прорычал Амброз. – Даже я не рискую говорить с ним так. – Ложь чистейшей воды. Всего месяц назад он публично назвал бедолагу «мусорщиком из выгребной ямы». – Ты пытаешься спровоцировать конституционный кризис?
Король старался скрыть веселое расположение духа, но она знала его достаточно, чтобы немного расслабиться.
– Секретарь Кромман сказал, сир, что вам угодно вмешательство.
Пудингообразное лицо короля скривилось в усмешке.
– Выходит, мой секретарь велел тебе заговорить на людях без позволения?
– Я решила, что он просто передает ваши приказания, искренне надеюсь, что он не осмелился приказывать мне по собственному почину. Если я неправильно истолковала его слова, прошу меня простить, ваше величество, за доставленные неприятности.
Пусть королевский кулак обрушится на голову Айвина Кроммана. Она плакать не станет.
Гренвилл протянул ей стакан с кроваво-красным напитком.
– Никогда так больше не делай, – хмыкнул Амброз. – А то люди начнут говорить, что я слушаюсь приказов своих детей! – Он хрипло захохотал. – Впрочем, признаюсь, отлично сработало. Только один раз, слышишь меня? Черт бы его подрал! Терпеть не могу этого человечишку!
– Отрубите ему голову, сир, – посоветовал Гренвилл, наполняя свой кубок.
– Если бы я мог, ректор. Скоффлоу! Я посадил нескольких купцов в Бастион, но Общины не стали покладистее, верь мне… Скоффлоу! – Амброз вздохнул. – Ты растешь, моя девочка.
– Не так быстро, как мне бы того хотелось, сир.
– Змей говорил, ты храпишь.
– Какой наглец! – вырвалось у Малинды.
– На самом деле он сказал, что ты проспала всю ночь.
– Больше все равно делать было нечего.
Амброз хмыкнул, явно довольный.
– Как ты думаешь, лорд-ректор? Девочку вытаскивают из кровати, заставляют бежать по подземельям, кричат, что на дворец напали – а она ложится и снова засыпает. Змей готов поклясться, она не притворялась!
– Уверен, сир, у него богатый опыт общения с женщинами, которые притворяются, что спят.
Король усмехнулся.
– Наверняка. Наши Клинки – сущие распутники. Но где еще ты найдешь девицу с такими стальными нервами?
Гренвилл задумчиво оглядел Малинду и лениво отпил вина.
– Храбрость присуща всей семье, сир.
Глаза короля сузились.
– Что ты имеешь в виду?
Ректор выдержал взгляд, даже не моргнув. Амброз видел свое собственное лицо, но обветренное и с более грубыми чертами, с хрящами и мышцами вместо жирового студня. Как сказал наблюдательный Кортни, не человек, а памятник. Малинда поняла, что они в равной степени удивлены присутствием друг друга.
– Ровно то, что сказал, сир. Дом Ранульфа всегда славился храбростью.
Еще он славился янтарными глазами, а собственные глаза лорда-ректора были более золотыми, чем само золото. Однако даже Мясник с Пустошей не осмеливался упомянуть это обстоятельство.
В комнату вошел Скоффлоу, держа в одной руке ведро, а в другой – медный кувшин с кипятком, опустился на колени перед королем и принялся вычерпывать воду из таза в ведро. Никто не обращал на него ни малейшего внимания.
Амброз повернулся к Малинде; дразнить ее куда безопаснее, чем всенародно прославленного героя.
– Не пора ли подыскать тебе мужа, а?
К счастью, приобретенный в боях опыт подсказал, что удар последует именно сейчас, и Малинде удалось скрыть удивление и ужас. Она выиграла пару секунд, сделав глоток вина.
– Как мне объяснили, я должна ограничиться одним.
Гренвилл восхищенно рассмеялся. Амброз сначала нахмурился, потом присоединился к веселью.
– Неужели ты действительно хочешь дождаться, пока это отродье де Мэев выйдет из пеленок?
Брак? Ее мозг лихорадочно соображал. Она подумала об Орле. Конечно, это невозможно, но человек, похожий на Орла? Гибкий, волоокий правитель маленького безопасного королевства где-нибудь на юге Эйрании? Брак в ближайшее время – и никакого больше жабеныша!
Скоффлоу медленно наливал горячую воду из кувшина в таз.
– Отец, Ансель довольно милый юноша, если…
– Пфа! Просто тупой пищащий карлик, как и его отец.
– …если не замечать некоторых его особенностей.
И снова Гренвилл рассмеялся, и снова Амброз решил шутку принять, хотя обычно он ценил только свой собственный юмор. Сегодня он пребывал в поразительно хорошем настроении. Наверное, впереди ждет нечто ужасное.
– Ты в самом деле до сих пор думала, что я собираюсь отдать тебя в это стадо лесных скотов? – Ни в чем другом его заподозрить было невозможно. – Ты представляешь слишком большую ценность, чтобы выкинуть тебя! – Король зарычал и выдернул ноги из воды. – Хватит, идиот! Хочешь сварить меня заживо?
Малинда вздрогнула. Должно быть, у них с отцом были разные представления о ценности.
– Я польщена, ваше величество. Но почему?
– Ты знаешь, что я ищу себе новую жену?
– Во дворце ходит множество слухов.
– Так вот, это правда. И выбор у меня очень широкий. Монпурс долгое время готовился… – Он надул губы. – Тогда ты была наследницей. Если ты остаешься наследницей, то должна выйти замуж за жителя Шивиаля, так? Сын де Мэев подходил лучше всего, он ведь следующий после тебя по линии. – Логика исключает Гренвилла, Кортни и отца Анселя. – Я приманил его на тот случай, если он нам понадобится. Теперь он нам не нужен, потому что у тебя есть брат.
Король взирал на дочь прищуренными глазами, как будто призывая ее возражать, но выступать против законов наследования – дело гиблое. Выйди она за Анселя, риск конфликтной передачи власти сильно уменьшится. А сейчас, когда появился маленький Амби, ей и Анселю нужно убраться куда подальше. Судя по всему, принцессе светит изгнание в какое-нибудь далекое королевство.
– Позвольте спросить, у вас есть кто-нибудь на примете, ваше величество?
– Дитя, решение принимать буду я!
– Я знаю, ваше величество. Я всегда послушна вашей воле.
– Хм! – Осторожно, кончиком пальца король попробовал воду. – Пока что-то не замечал. Своевольная девчонка, вот как бы я сказал. Скоффлоу! Черт подери, где этот подлец?.. Ну, есть принц Фавон из Сандерна. Похож на быка, только еще глупее. Еще имеется царевич из Скиррии, ему только семь. – Король говорил шутливым голосом, но глаза были совершенно серьезны. Он предупреждал, что выбирать и возражать ей не приходится. Брак принцессы имеет государственное значение, и теперь уже Ансель не казался таким плохим вариантом.
– Выбор за вами, сир. – Ответа не последовало, поэтому она решилась продолжить: – Если мои желания удостоятся внимания… Меня устроит очень, очень маленькие королевство, если король добр и здоров. Особенно здоров.
Не то чтобы она мечтала выйти замуж прямо сейчас. Даже за сэра Орла. И какое это отношение имеет к ее сводному брату-бастарду? Почему он здесь, присутствует при тяжком испытании?
– Да ну их к черту, этих недоносков, – согласился Амброз. – Не желаю иметь слюнявых и кривых внуков. Проблема в приданом. У принцессы должно быть приданое, достойное нашей славы. Король назначил приданое в миллион крон. Хорошего же он о тебе мнения, если требует такую дотацию! Сокровищница пуста. История с псами окончательно потопит нас.
Она удивленно спросила:
– Потопит в каком смысле, сир?
– Парламент не даст мне обложить элементаров налогами. Благословение короля, спокойствие королевства и прочая муть. Половину членов подкупили, а остальные до смерти напуганы. Можешь забыть о дополнительном кавалерийском отряде, о котором ты мечтала.
Внес свою лепту и Ректор.
– Позвольте напомнить вашему величеству, что моим людям не хватает зимнего снаряжения и обмундирования. Если им не заплатят в ближайшее время, то их военная мощь скоро ослабнет. Более того, если вы перестанете платить дружественным вождям, они переметнутся к Киарану. Как только уйдет один, за ним потянутся остальные.
Киаран становился то вождем повстанцев, то законным королем Пустошей – в зависимости от политических пристрастий говорящего. Шивиальские колонисты панически боялись его партизан, он мог преподать урок жестокости самому Ректору.
Амброз хмуро посмотрел на каждого из них.
– А где взять денег, если Парламент не позволит мне обложить налогом элементаров? Придурки не дают денег на постройку кораблей и при этом вопят, что бельцы перекрыли всю торговлю. Как будто, не понимают, что мои доходы зависят от таможенных пошлин и что я больше всех страдаю от гнусных пиратов! Скоффлоу! Еще вина! Если они не примут новых налогов, чтобы помешать Киарану сбросить Гренвилла в море, они не смогут предложить тебе большого приданого, моя девочка.
Гренвилл хмуро посмотрел на Малинду, потом на короля Амброза, но ничего не сказал. Потом она увидела… Нет! Этого не может быть!
– Никаких предложений? – спросил отец. – У тебя тоже нет? Ну, ладно. А как насчет Киарана?
Гренвилл вежливо предоставил Малинде право первого ответа.
Она с трудом могла дышать, не то что говорить. Если сейчас принцесса спровоцирует вспышку королевского гнева, случиться может все что угодно. Но если не возмутиться, то можно потерять слишком многое.
Начала она довольно спокойно:
– Конечно, ваше величество изволит шутить? Не настолько вы жестоки, что готовы отдать меня дикарю, живущему на болотах и одетому в шкуры!
Даже столь малое проявление недовольства заставило короля помрачнеть.
– Я отдам тебя тому, кому захочу!
Голос Малинды стал громче помимо ее воли:
– Сир, в Эйрании есть как минимум дюжина королевств, где для меня найдется лучший муж, чем это чудовище, – даже больше, сотня! Он бунтовщик! Так-то вы награждаете за предательство – рукой собственной дочери! Вы сказали, что не желаете уродливых внуков. Какое вредоносное потомство через меня произведет на свет Киаран? Выдайте меня за калеку, за младенца, за первого встречного пахаря на лугу, только не за этого убийцу! – Она вскочила на ноги, случайно сбросив бокал в камин, где он поднял всполох огня и дыма. – Духи, отдай вы меня самому королю бельцев, и то…
– Тихо! – рыкнул Амброз. – Ради Восьми, хоть ты и здоровая телка, мне не составит труда перебросить тебя через колено и выпороть! И до тебя уже многие принцессы побывали в Бастионе!
Несколько секунд Малинда дышала носом, чтобы успокоиться. Она заставила себя опуститься на колени.
– Сир, я нижайше прошу вашего прощения. Мой язык всегда опережает меня.
Она ждала, склонив голову и дрожа всем телом.
– Нахалка! – проворчал отец. – Дерзкая мегера! Ректор, как думаешь, это сработает?
– Сработает ли, сир? Подпишет ли он договор и заключит перемирие? Наверное; он ценит разнообразие в женщинах. Но как только вы отзовете войска, он снова поднимет племена, это я вам гарантирую. Наверное, зажарит вашу дочь или отдаст ее своим солдатам. Ее высочество совершенно права, когда говорит, что рядом с Киараном король бельцев кажется истинным джентльменом. Через год вы станете посмешищем всей Эйрании.
Амброз фыркнул. Перспектива стать «посмешищем» взволновала его гораздо сильнее дочери.
– Ба, да ты такой же, как она. Она хочет в койку к какому-нибудь надушенному дворцовому щеголю. А ты желаешь продолжать войну и оставаться народным героем.
– Мне очень жаль, если ваше величество так считает. Мое назначение всецело зависит от вашего величества.
Король снова издал нечленораздельный звук.
– Вставай, детка! Втягивай коготки. Не стану я выдавать тебя за Киарана. Мы поручим это дело новому канцлеру. Он парень умный и найдет тебе мужа по доступной для меня цене. А теперь ступай и держи рот на замке.
Суд
День первый (продолжение)
– В семейной жизни он был тираном, – твердо продолжила Малинда, – и я никогда его не любила. Тем не менее его смерть не входила в число моих планов или желаний.
Ветер завыл в трубе, принес особо едкий запах дыма и всколыхнул старинные стяги под потолком. Пожилой пэр, который задавал вопросы, неуютно поежился в кресле. Король Амброз всегда считал маркиза Мидланда дураком.
– Прошу благородного лорда, – председатель наклонился над столом и потянулся через стол, – воздержаться и не высказывать мнение о чувствах подсудимой, пока не будут представлены факты. Комиссию интересует не то, что она чувствовала, но то, что совершила.
Не желая встречаться с агатовыми глазами, посаженными глубоко в лысом черепе, несчастный пэр обмяк. Довольствовавшись тем, что не он отвечает за все происходящее, старик снова уставился на королеву пустым взглядом.
– Давайте начнем. Мы приготовили список вопросов для подсудимой. Будет проще, если представить преступления в порядке…
– Преступления? – оборвала его Малинда. – Вы пользуетесь очень вольной терминологией. Преступлений масса, но обычно совершала их не я. Например, включив вас в Тайный Совет, я совершила преступление или просто глупость?
– А как насчет многочисленных таинственных несчастных случаев и убийств? – проскрежетал канцлер. – Вот что мы должны установить. Совет будет рассматривать события в хронологическом порядке, начиная с неожиданной кончины Агнес, вдовы баронессы Леандр. – Старик не достал никаких бумаг, ибо на инквизиторов налагалось специальное заклинание совершенной памяти. Даже если вопросов несколько сотен, он перечислит их все. – Прошу рассказать совету о ваших отношениях с покойной.
Ветер завыл в трубе, принес особо едкий запах дыма и всколыхнул старинные стяги под потолком. Пожилой пэр, который задавал вопросы, неуютно поежился в кресле. Король Амброз всегда считал маркиза Мидланда дураком.
– Прошу благородного лорда, – председатель наклонился над столом и потянулся через стол, – воздержаться и не высказывать мнение о чувствах подсудимой, пока не будут представлены факты. Комиссию интересует не то, что она чувствовала, но то, что совершила.
Не желая встречаться с агатовыми глазами, посаженными глубоко в лысом черепе, несчастный пэр обмяк. Довольствовавшись тем, что не он отвечает за все происходящее, старик снова уставился на королеву пустым взглядом.
– Давайте начнем. Мы приготовили список вопросов для подсудимой. Будет проще, если представить преступления в порядке…
– Преступления? – оборвала его Малинда. – Вы пользуетесь очень вольной терминологией. Преступлений масса, но обычно совершала их не я. Например, включив вас в Тайный Совет, я совершила преступление или просто глупость?
– А как насчет многочисленных таинственных несчастных случаев и убийств? – проскрежетал канцлер. – Вот что мы должны установить. Совет будет рассматривать события в хронологическом порядке, начиная с неожиданной кончины Агнес, вдовы баронессы Леандр. – Старик не достал никаких бумаг, ибо на инквизиторов налагалось специальное заклинание совершенной памяти. Даже если вопросов несколько сотен, он перечислит их все. – Прошу рассказать совету о ваших отношениях с покойной.