Дункан Дэйв. Разящий клинок (Избранники - 1)

   - Не верю, сигнифер. Чересчур убедительная игра - тоже плохо.
   -В толк не возьму, о чем ты говоришь, господин. Ило округлил глаза, чтобы изобразить крайнюю степень замешательства. Эти ежедневные стычки стали чем-то вроде ритуала; Ило иногда казалось, что не в меру щепетильный политический советник воспринимает их куда серьезнее, чем он сам.
   - Я спрашиваю, для меня сегодня была какая-то почта?
   Ило почесал в затылке.
   - Да, было вроде что-то такое, адресованное тебе... Нет, наверное, то было вчера - или позавчера, может быть...
   Ило зевнул так широко, как только мог, не опасаясь вывихнуть челюсть.
   Бывший наставник Шанди свирепо сверкнул очами и повернулся, намереваясь выйти:
   - Постарайся побольше спать, дружок. Временами в твоей голове действительно что-то путается.
   - А! Вспомнил. Принц просил меня узнать у тебя, правда ли, что "Распнекс" - имя дварфа?
   Маленькие глазки Акопуло съежились еще больше.
   - И зачем ему это знать?
   Он, конечно, предпочитал общаться с Шанди лично, а не через какого-то Ило.
   Ило пожал плечами, невинно улыбаясь, и подождал ответа. Советник признал поражение.
   - Да, это имя дварфа.
   - Благодарю. Непременно передам. - Ило снова поднял кисть, словно считая разговор оконченным. Хотя отлично знал, что это еще не все.
   - И тем не менее, зачем ему знать?
   - Не помню.
   - Что ж, тогда я сам спрошу, - с сомнением процедил коротышка Акопуло. Ило хмыкнул:
   - На здоровье. - В виду имелось, конечно, что делать этого не стоит.
   Раздраженно фыркнув в ответ, Акопуло снова собрался было уходить.
   - Баш на баш? - тихо молвил Ило, не поднимая головы от бумаги.
   - Что это значит?
   - Я отвечу на твой вопрос, а ты - на один из моих. По рукам?
   - Всегда считал своим долгом развеять чье-нибудь невежество, особенно когда в этом так явно нуждаются.
   - Гм-м. Припоминаю теперь, что лорд Ампили прослышал где-то, будто Распнексом зовут нового Смотрителя Севера.
   Акопуло кивнул.
   - Я ожидал чего-нибудь в этом духе. Ило хотел попросить его подтвердить информацию, но вовремя удержался - это было бы дипломатически бестактно.
   - А теперь мой вопрос! Дварфы с эльфами - все равно что кошки с собаками. Как так вышло, что Чародей Лит'риэйн согласился принять дварфа на Белом троне?
   - Остался в меньшинстве, надо полагать.
   - Но ведь он был достаточно смел, чтобы бросить драконов на легионы вопреки мнению двух остальных! Так отчего бы он позволил им выставить против него дварфа?
   - Ба! Он согласился на Распнекса в уплату за драконов, разумеется. Очевидно, Распнекс как раз и был той ценой, которую эльфу пришлось уплатить, чтоб остальные позволили ему выгнать вас из Илрэйна! - Тонкие губы Акопуло искривились в некое подобие улыбки. - Дешево ему это далось, не считаешь? Наставник испарился из дверного проема.
   Сомнения Ило, однако, не были разрешены. Никто не может знать наверняка... С тяжким вздохом он опустил кисточку на пергамент.
   ...И на третьем же слове поставил жирную кляксу! Промокнув чернила, Ило отложил пергамент в сторону и потянулся .за новым листом.
   Стук в дверь прервал его вздохи. Подняв голову, на сей раз Ило обнаружил в дверях юного посыльного, нервно стиснувшего мешок со свежей почтой.
   - Чего встал, тащи его сюда! - прикрикнул Ило. - Отсюда я не смогу прочитать ни письмишка.
   Посыльный вихрем пронесся через большую комнату.
   - Извини, - пробормотал Ило, вспомнив, что Шанди никогда не выходит из себя, не важно, каким бы усталым и забитым работой ни был. - Открой и вытащи оттуда самые важные послания.
   Сияя от неожиданно оказанной чести, мальчишка вспорол мешок своим коротким мечом. Вывалив его содержимое на пол, он встал на колени и занялся разбором почты. Одно за другим письма начали появляться в аккуратной стопочке на краю стола, и в конце концов посыльный поднялся с колен:
   - Но тут еще целая куча, сигнифер.
   - Вот и хорошо, Хьюил, - сказал Ило, радуясь, что вспомнил имя мальчугана. - Благодарю. На сегодня все, можешь идти.
   Тот салютовал и чинно промаршировал к дверям.
   Если поразмыслить хорошенько, Хьюил был не младше Ило - просто сегодня сигнифер чувствовал себя столетним старцем, вот в чем дело.
   Ага! Сверхсрочно! Наметанный глаз Ило различил в числе других личную печать принцессы Эшиалы. Схватив конверт, он поспешил к боковой двери.
   Кабинет проконсула когда-то был маленьким залом для танцев. Не теряя времени, Ило промаршировал по редкой красоты мозаичному полу прямо к столу в центре, где Шанди о чем-то разговаривал с гражданскими сановниками. Посмотрел на Ило, нахмурился, но затем углядел печать и радостно улыбнулся. Пробормотав извинения посетителям, вскрыл конверт.
   Ило почти дошел до своей двери, когда позади раздался радостный вопль, и, не веря своим ушам, сигнифер развернулся. Как? Шанди Хладнокровный? Шанди Невозмутимый?
   - Ило! Ты только взгляни! - Шанди Хладнокровный несся навстречу своему сигниферу, помахивая письмом и совсем позабыв про гражданских сановников. Добежав, он сунул драгоценную бумагу под нос Ило.
   - Меня отзывают! - с жаром шепнул Шанди. - Понимаешь? Она пишет, что старый негодяй отзывает меня в Хаб! Как только мой заместитель... Вот оно, здесь, Ило! Наконец-то! - И он так ударил сигнифера по плечу, что тот чуть не потерял равновесия.
   Ило еще не видел принца таким возбужденным.
   - Поздравляю, господин... Э... в таком случае то письмо его величеству...
   - Какое письмо? - Шанди наспех дочитывал послание жены и даже не оторвал от него глаз.
   - Ваше письмо к императору, требующее... Я имел в виду, просящее...
   - Ах, это? Сожги его, ради всех Богов! Мы возвращаемся в Хаб, Ило! - Шанди светился торжеством.
   ... Новости едва проникали в мозги Ило, которые совсем заволоклись туманом. Хаб! Наконец-то! Вот здорово!
   - Моя жена! - вздохнул Шанди. - Я когда-нибудь упоминал о том, что она самая прекрасная девушка на свете?
   - Кажется, ты действительно говорил что-то подобное, господин. - "Миллион раз", - подумал Ило.
   В Хабе пруд пруди хорошеньких девушек. Шанди получит свою единственную, а все остальные попадут в распоряжение Ило.
   7
   Ничего хорошего из разговора не выйдет; это Гэт знал наверняка. Ему было, правда, не совсем понятно, откуда берется знание, но откуда бы оно ни бралось, он был уверен точно: разговор пойдет серьезный. Забавно, что "просто так" ничего не бывает - он сам виноват, что бы там ни случилось.
   Гэт не мог припомнить ничего такого, что дало бы отцу повод сердиться разве что патока, которую они с Кейди размазали по сиденьям кухонной уборной. Так то ведь было уже два года назад, и о той проделке все давным-давно позабыли! Впрочем, Гэта до сих пор иногда мучили угрызения совести.
   Комната тонула в полумраке, но по стенам все же скакали тени - ее освещала лишь лампа в руке отца да красные уголья в очаге. Здесь было холодно да вдобавок еще и пахло дымом.
   Гэт подошел и опустился в кресло матери, пока отец ставил лампу на высокую каминную полку и ворошил угли.
   - Садись там, - сказал отец, махнув рукой, но не поворачивая головы.
   Гэту досадно было видеть, что отцу не по себе, особенно если он сам был тому причиной. Он знал, что отцы других мальчиков били их порой - приятели показывали ему рубцы после порки, - и Джаар, и Клифф, и Брэк. Отец ни разу в жизни не поднял на Гэта руку, но он был королем и иногда здорово выходил из себя. Этим вечером никто не собирается бить Гэта, просто отец пребывал в глубокой печали... Да, сегодня он чем-то расстроен или еще только расстроится - хотя отчего, Гэт не знал.
   В углу комнаты стоял шкаф, где хранились короны. Давным-давно они с Кейди забирались сюда - и Кейди открывала шкаф. Они играли тогда, , надевая короны, но это опять-таки было целую вечность назад! Значит, шкаф здесь ни при чем. Хотя, может, Кейди до сих пор открывает его время от времени... Гэт надеялся, что его не станут об этом спрашивать.
   Он из рук вон скверно написал вчерашний диктант. Может быть, в нем дело?
   Или все из-за подбитого глаза?
   Отец уселся наконец во второе кресло. Вовсе не рассерженный, но довольно-таки угрюмый.
   - Кулаком попали, сир. - Гэт не обязан был называть отца "сиром" - никто не говорил ему, что это необходимо, но все кругом так делали - И Гэту это тоже нравилось. Ведь все-таки его родитель был королем. И замечательным отцом, конечно, тоже.
   - Что случилось с... Ага, сам вижу. У тебя будет роскошный синяк!
   Гэт протестующе фыркнул:
   - Не-а, не будет.
   - Твоя рука тоже бросается в глаза, но мне сдается, что ты не сам себе заехал в глаз, так ведь?
   - Это был Брэк.
   - Кто это был и... - Король запустил руку в волосы. Во всем королевстве только его волосы сопротивлялись гребенке сильнее, чем лохмы Гэта, - так всегда говорила мама...
   - Брэк, значит. Такой рыжий етун? Сын кузнеца?
   Гэт просто кивнул. Он снова чувствовал небольшую путаницу. Этим вечером так уже бывало пару раз - может, он просто треснулся головой, когда Брэк свалил его.
   Отец сказал:
   - Тебе следует выбирать в соперники кого-нибудь подходящего по величине. Уж во всяком случае не вдвое больше... Так кто же зачинщик?
   Гэт задумался. Кто начал драку - тот, кто первый пустил в ход кулаки, или тот, кто назвал твоего отца волшебником?
   - Кто кого первый стукнул? - переспросил отец голосом, звенящим повелительными королевскими нотками.
   - Я первый ударил. В грудь.
   - В грудь бить не стоит - это напрасно. Надо бить или повыше, или пониже. Но это я так, на потом. Что он такого сказал?
   Гэту не хотелось отвечать, но чутье подсказало ему, что это необходимо. Он все еще боролся с собой, когда отец нетерпеливо хмыкнул.
   - Ты ведь уже не маленький ребенок, Гэт. Помни - мы тут с тобой разговариваем как мужчина с мужчиной. Так повтори мне, пожалуйста, что сказал тебе Брэк.
   - Он назвал тебя волшебником.
   - Вот как! - сказал король, и особой радости в его голосе не прозвучало.
   Подумав немного. Рэп спросил:
   - А ты когда-нибудь спрашивал у меня, не волшебник ли я?
   - Кейди спрашивала. Когда мы были еще маленькими.
   - И что же я ответил?
   - Что это очень дерзкий вопрос.
   - Правда? - Отец, кажется, немного повеселел. - Хвала Богам. Ну и почему ты решил, что Брэк не должен называть меня волшебником?
   Гэт поразмыслил над ответом.
   - Теперь кажется, что это не имеет никакого значения, папа, но тогда я сорвался. Даже не столько, что он сказал, сколько как...
   Отец тихонько рассмеялся.
   - Хорошо, я-то знаю, ты - не из той породы парней, что сами нарываются на драку. Завтра... нет, утром я буду судить конкурс метателей ножей... Ну уж до обеда-то точно мы с тобой вместе отправимся в гимнастический зал - и я покажу тебе кое-что.
   - Что? - спросил Гэт, внезапно заинтересовавшись.
   - Ты не знал, что однажды я всерьез дрался с отцом Брэка?
   - И остался жив?.. - в смятении сказал Гэт. Он, конечно, не думал, что Крафаркан-кузнец когда-нибудь убил кого-то, но он был просто великаном! Может, папа и впрямь волшебник? Кейди уверяла, что да, но у Кейди язык что помело. Сам Гэт подозревал, что отец и правда мог бы оказаться магом, но вслух он никогда этого не скажет - и тем более перед Брэком и остальными.
   Рэп был самый чудесный отец в мире. Гэт не променял бы его ни на какого другого отца.
   Отец же улыбался, сверкая зубами из тени:
   - Не припомню, чтобы меня кто-то убил. Мы дрались, когда были еще детьми, конечно, и он постоянно одерживал верх. Но однажды я побил его в пух и прах в настоящем взрослом кулачном бою. Однажды! Но ты даже не думай хвастать этим перед Брэком, слышишь? Старина Краф метнется ко мне, как молния, и на сей раз мне может и не повезти... Но в любом случае я покажу тебе несколько приемов, полезных в смысле самозащиты. Я знаю, ты не станешь использовать их во зло.
   Вздохнув, король прибавил:
   - Драка - глупейший способ убить время, на мой взгляд. Но это Краснегар. А теперь... Я вообще-то не о драках хотел с тобой поговорить.
   Гэт отвлекся от заманчивых перспектив победы над Брэком. В любом случае, ему не очень-то нравилось драться. Но если потребуется заткнуть кое-кому излишне болтливый рот - тогда берегись, Брэк!
   - Я очень доволен тем, что ты делаешь, Гэт. Я да-же горжусь этим. О Боги!
   - Что делаю, сир?
   - Помогаешь больным и старикам. С чего это ты вдруг занялся этим?
   Гэт почувствовал, как по лицу его разливается жар. Он уже было решил, что свалял дурака. Другие мальчишки смеялись над ним - Гэт едва избежал нескольких драк из-за этого... К тому же, когда прошло несколько дней, "добрые дела" превратились в скучнейшую рутину, но он, конечно, не бросал их, чтобы парни не подумали, будто это из-за их идиотских дразнилок... Но если отцу нравится, то он не оставит дела!
   А теперь пришло время отвечать на вопрос, и это оказалось непросто. На самом деле Гэт думал, что помогать людям - штука полезная, ибо отец тоже иногда занимался этим, - к тому же благотворительность была единственным из приличествующих королю занятий.
   - Ну, мама ведь не может сейчас этим заниматься, пока Холи такой маленький...
   - Хм. И все, да?.. Что ж, ладно, оставим это. Король еще раз почесал затылок, словно беседа с сыном оказалась сложнее, чем он подозревал.
   - Но знаешь, с этим у тебя может возникнуть одна проблема, Гэт. Сложно объяснить. Ты когда-нибудь слышал о...
   - Да, сир.
   - Гэт!
   - Это такие секретные слова, которые знают только волшебники. И если ты уговоришь волшебника сказать тебе такое слово, то и сам станешь волшебником.
   - Неплохо! - заметил отец странным голосом. - И кто же сказал тебе...
   - Ребята, - неопределенно ответил Гэт. Мальчишки и девчонки, собираясь компаниями, часто говорят о каких-то "своих" вещах. Особенно часто - о волшебстве.
   Гэт ждал следующего вопроса отца, но когда тот заговорил, никакого вопроса не было:
   - Гэт, я собираюсь открыть тебе одну тайну. Даже не одну, а много. И я знаю, что ты никому не проговоришься, если я попрошу. Так ведь?
   Гэт покачал головой. И уж точно не проговорится этой трещотке Кейди! Одного он не мог понять - почему отец так улыбается, когда расстроен - или он
   Только собирается расстроиться? Почему-то это казалось неправильным, хотя Гэт не мог понять ни отчего, ни откуда он это знает.
   Снова на него накатила эта путаница.
   - Я и вправду волшебник, Гэт. Когда того захочу. Ты удивлен?
   - Нет, сир. Я, кажется, всегда считал тебя волшебником, про себя. Отец рассмеялся.
   - Ну, молодец, Гэт! Хорошо, это длинная история. Моя мать родилась далеко отсюда, в местечке под названием Сис...
   - И что за предвидение? - спросил Гэт, охваченный трепетом.
   - О, так ты уже слышал эту историю?
   - Нет, сир.
   Последовала недоуменная пауза, после чего отец спросил:
   - Тогда почему ты спрашиваешь, какого рода предвидение было у твоей бабушки?
   - Я хотел, чтобы ты рассказал мне побольше... - В Гэте росла ужасная убежденность, что через несколько минут он отчего-то заплачет, а слезы вовсе не к лицу парню, которому уже тринадцать с половиной.
   - Я тебе еще ничего не успел рассказать, Гэт.
   - Извини, папа. Я правда стараюсь.
   - Стараешься что?
   - Не перебивать. Он правда был налетчиком? Убивал людей, сжигал города и... В чем дело, папа? Отец выглядел ужасно серьезным - расстроился.
   - Не знаю, Гэт. Вроде как ты постоянно меня опережаешь.
   Гэт всхлипнул, чувствуя, как в горле заворочался комок.
   - С этого самого утра, кажется.
   - Тебе нездоровится?
   - О, это просто старый Триппи!
   - Тебя что-то мучает?
   - Но честно, пап, я и не думал, что старик обнимет меня, и я почти и не расслышал толком, о чем он там бормотал, и... она устроит ужасную сцену!
   - Наверное, надо позвать маму... Гэт, что ты сейчас сказал?
   Он уже знал, что вот-вот заплачет, и решил, что будет лучше побыстрее отделаться от дурацких слез. Вскочив, он метнулся к отцовскому креслу и пал в объятия, вот разве что папа не успел протянуть ему навстречу руки, но вскоре они сомкнулись за спиной...
   Он плакал или заплачет, и отец обнимал, или обнимет, или обнимает его... Он почувствовал, нет, еще только почувствует себя лучше, когда выплачет все слезы - и они пойдут к маме, и он рассказал им о Триппи, и о том, что он прошептал Гэту, и конечно же они поймут, что старик умирал, умрет, умирает...
   Он так запутался!
   8
   Инос решительно вошла в комнату и захлопнула за собою дверь. Торф в очаге прогорел, оставив лишь горстку мерцавшей золы; комната успела остыть. Часть свечей погасла, остальные тоже медленно расплывались в восковые лужицы.
   Рэп полулежал в одном из больших кресел, подсунув под голову подушку, - в призрачном колыхании свечей его фигура казалась длинной, под стать етуну. Подняв на нее усталый взгляд, он разлепил губы:
   - Ну что?
   - Спит, - ответила королева. - Он плакал чуть не до умопомрачения, но я думаю, с ним все будет в порядке.
   Рэп застонал от жалости.
   - Нам не многое под силу, - добавила она. - Разве что обнять его покрепче, любить и продолжать улыбаться.
   Рэп вновь обратил свой несчастный взор на золу в отверстии очага.
   - Да, пожалуй.
   Инос присела на подлокотник его кресла. Она никогда еще не видела, чтобы Рэп предавался отчаянью, и не собиралась позволить ему этого сейчас.
   - Я знаю, он уже вырос, - продолжала она, - но ему всего тринадцать. Когда такая беда сваливается на голову тринадцатилетнему мальчишке, мать должна утешить его.
   Рэп помолчал, после чего в недоумении глянул на жену:
   - Я знаю.
   - Вот и хорошо. Я думала, может быть, ты чувствуешь себя забытым и никому не нужным.
   Но это вовсе не вызвало того негодующего протеста, на который она рассчитывала. Рэп просто сказал "нет" и снова впал в молчание.
   Инос рискнула снова:
   - У тебя есть королевство, которым надо управлять. Ты не в состоянии укачивать детишек дни и ночи напролет. Если кто и виноват, так это я, потому что именно я должна следить за детьми, пока ты в отъезде.
   - Ничьей вины тут нет, сказал Рэп погасшему очагу.
   Инос задумчиво взъерошила ему волосы. Очевидно, здесь кроется что-то другое, более неприятное. Что-то произошло еще во время зимних Празднеств, когда родился Холи. С тех самых пор Рэпа что-то гложет.
   - Это получилось нечаянно, - сказала она. - Я уверена, Гэт не стремился всеми правдами и неправдами узнать Слово Силы. Говорит, что ничего даже не подозревал, и я ему верю. Он не мог знать, что у старого Триппи было Слово. Да и откуда? Триппи вообще никогда не проявлял магических способностей, насколько мне известно. К тому же малая толика волшебства и не бросилась бы в глаза, если учесть род его занятий.
   Триппи служил во дворце неведомо сколько лет, и Инос даже не могла припомнить, был ли он когда-нибудь не столь стар.
   Рэп не проявил удивления:
   - Я спускался в город. Он не приходит в себя и едва ли уже придет. Никто не рассчитывает, что Триппи дотянет до утра.
   Бедняга Триппи!
   Но Слово, не мешавшее жить старику, превратило жизнь мальчишки в ад. Гэт, должно быть, унаследовал отцовский Дар к магии - так же, как и непослушные волосы. Другой цвет волос; другой Дар...
   - Значит, Гэт обладает Даром провидения? Твоя мать была прорицательницей?
   Инос долго пришлось дожидаться ответа, пока наконец Рэп не сказал:
   - Так говорят. У меня осталось впечатление, что Гэт все время опережал меня на несколько минут. Он отвечал на вопросы, хотя я не успевал еще задать их.
   - Вот что для него было самым тяжелым ударом... Ничего, успокоится - и все будет в порядке. Я думаю, он справится. Когда немного привыкнет.
   -Да.
   - К магии привыкаешь не сразу, - продолжала Инос. - Я помню. И ты должен помнить. Нужно время.
   Молчание.
   - Рэп!
   - Я был даже младше Гэта, - прошептал он. - И как-то сумел загородиться от нее, сразу же. Я вообще не подозревал, что мне подвластны какие-то силы, пока не стал постарше.
   - Ну, то был ты. А это Гэт.
   - Даже для взрослого человека магия - удар, который сложно вынести. Для мальчишки это в сотню раз хуже. - Рэп поежился. - Как он может жить в нескольких временах сразу? Да он с ума сойдет!
   - Ерунда! - ответила Инос. - Дети скачут, как мячики, и редко ломают ноги. С ним-то все в порядке, любимый. Я не о нем беспокоюсь.
   Рэп глубоко вздохнул:
   - Извини меня, я просто устал. Пошли спать. Он попытался подняться с кресла, но Инос толкнула его обратно.
   - Ты держишь при себе больше, чем говоришь! Что ты скрываешь?
   Рэп закатил глаза, чтобы взглянуть снизу вверх на королеву. В глазах его стояла немая мольба.
   - Я в жизни ничего не утаивал от тебя. Инос.
   - Прекрасно. Зачем начинать теперь? Давай выкладывай.
   - Мне нечего выкладывать.
   - Рэп, я тоже устала, но ты не встанешь с этого кресла, пока не расскажешь все. А будешь молчать - и я не удержусь, начну царапаться. Только не говори "есть еще кое-какие новости, но ты будешь куда счастливее, если так их и не узнаешь", - или я начну бояться худшего. Говори!
   Рэп сжал ее руку.
   - Ты не можешь бояться худшего!
   - Все равно, рассказывай.
   - Я сделал ошибку, дорогая.
   - Когда? И какую?
   - В том-то и дело - не знаю я когда. И как. Но когда-то давно, когда мы с тобой были детьми, я совершил какой-то страшный промах. И теперь вороны собираются на крыше нашего дома...
   Инос почувствовала леденящий ужас.
   - Какие еще вороны?
   - И этого я тоже не знаю. Что-то связанное с концом тысячелетия. - Рэп поднял на жену тяжелый взгляд. - В ночь, когда родился Холи, я говорил с Богом, и... Он сказал мне... что кто-то из наших детей... И теперь я начинаю думать, что он имел в виду Гэта...
   Заложники будущего:
   Тому, кто обзавелся женой и детьми, должно понимать: в руках у него заложники его собственного будущего.
   Фрэнсис Бэкон. Эссе
   Интерлюдия
   На территории всей Пандемии весна незаметно вызрела, превратившись в лето.
   Вопреки своему обыкновению, король Краснегара проводил этим летом относительно мало времени на материке, и много - с детьми. Его сын, вначале напуганный сверхъестественным новым талантом, мало-помалу начал свыкаться с собственным даром предвидения. Он не сошел с ума, как того опасался его отец.
   В пышном великолепии Опалового дворца император судорожно цеплялся за жизнь, медленно угасая и все реже появляясь на людях. Слухи - а по Хабу вечно бродили слухи - утверждали, что император уже не в состоянии должным образом управляться с государственными делами, которыми всегда манипулировал с такой легкостью. Вспоминая злосчастное регентство, сотрясшее Империю восемнадцать лет назад, кумушки шепотом передавали шутку о растущей нужде в волшебниках-фавнах.
   Принцесса Эшиала продолжала отклонять большинство приглашений на балы, не оставляя, однако, свои занятия ораторским искусством, музыкой, манерами высшего света, юриспруденцией, литературой, верховой ездой, поэзией, историей, дизайном интерьеров, рыболовством, географией, законодательством, теологией, теорией любовных игр и многими другими предметами, требующими особой осведомленности от будущей императрицы.
   Странное словечко "Сговор" вошло в повсеместное употребление, хотя никто не знал толком, что оно обозначает, и не связан ли новый взлет его популярности с каким-то особым заговором.
   В Квобле томился наследник престола. Минули месяцы агонии с тех пор, как письмо Эшиалы поведало ему о решении императора. Когда же старик прислал наконец официальный отзыв и назначил принцу заместителя, в документе особо оговаривалось, что Шанди ни в коем случае не должен возвращаться в столицу морем. Необъяснимое и вместе с тем угрожающее условие.
   Всем известно, что морские пути из Квобля огибают берега либо Зарка, либо Илрэйна. Шанди знал, что ни в коем случае не должен ступить на их территории кораблекрушения случались так редко... Конечно, любому мало-мальски могущественному волшебнику по силам поднять шторм, - но подвергнуть тем самым опасности наследника имперского трона было бы вопиющим нарушением Свода Правил, привело бы в ярость всех Четверых... Ни один здравомыслящий волшебник не отважился бы противостоять им! Так чего же боится император? Неужели он совсем выжил из ума?
   Вдобавок снежные бураны, не по сезону разбушевавшиеся в горах, не давали путникам возможности покинуть Квобль; дороги открылись куда позднее обычного.
   В Тхаме мальчик и девочка освятили свой Дом по обычаю пиксов и начали строить хижину. Их дни наполняла радость, ночи - любовь. Время текло незамеченным, и никто не подходил близко, дабы не нарушить эту идиллию.
   В Зарке легионы продолжали потихоньку отступать под натиском вновь выросшей армии халифа.
   Урожай созревал, навевая мысли о близящейся осени... И, хоть этого пока никто не мог знать. Империя еще долго с тоской будет оглядываться на последнее лето правления Эмшандара.
   Глава 6
   ВЕЩИЙ ДАР
   1
   На фоне безбрежной синевы облака слепили своим блеском; тени неспешно скользили им вслед по залитым солнцем холмам. А под облаками, прямой как стрела, к горизонту тянулся Восточный тракт, указующий дорогу в Хаб. Уже многие месяцы Шанди не радовался так какому-то пейзажу... Крепкие мускулы коня слаженно перекатывались под принцем, копыта со звоном били по камням, а ветерок нес ему в лицо желанную прохладу. Тракт обещал скорую встречу с женой (и дочерью, которую Шанди еще даже не видал), в конце пути был дом - и Опаловый трон, возможно.
   Первым ехал Ило со сверкающим на солнце штандартом, за ним - Хардграа, с двумя молодчиками по бокам. А затем уже и сам Шанди, с пятью десятками солдат за спиной. Мерный грохот копыт и блеск бронзы сгоняли с пути и пешего, и конного; дети махали вслед, взрослые провожали отряд улыбками. Едва ли многие замечали эмблему наследника на штандарте, и наверняка мало кому даже бросались в глаза знаки отличия, наделявшие Шанди по меньшей мере званием легата. Они приветствовали улыбками не его самого, а Империю как таковую.