Дункан Дэйв. Волшебное окно (Принцесса Инос - 1)

   Мать Юнонини посмотрела на нее с сомнением.
   - Не уверена, что есть такой Бог. Но я проверю по списку. Я хочу сказать, что все Они говорят о пользе добрых намерений - добрые Боги, конечно.
   - Религия - такое сложное дело! - заметила тетушка Кэйд, снова принимаясь изучать свой лист с молитвой. - Почему Иное не может просто обратиться к "Богу, которого она видела в церкви", например? Ведь Они поймут, разве нет?
   - Пожалуй, это неплохая мысль, - отозвалась мать Юнонини. - И она может попросить помощи в своих стараниях.
   - Каких стараниях? - послышался голос. В дверях стоял король, выглядевший особенно величественным в длинной алой мантии с горностаевой опушкой. Она распространяла вокруг себя запах кедрового сундука, в котором хранилась не один век. Иное улыбнулась и повернулась кругом, прежде чем отец успел попросить ее об этом.
   - Замечательно! Прелестно! - проговорил король. Свою корону он держал под мышкой. Выглядел он не очень хорошо. Последнее время монарх страдал от несварения желудка, и белки его глаз имели неприятный желтоватый оттенок. Так о каких стараниях речь? - повторил он.
   Мать Юнонини объяснила, в чем дело, и Холиндарн мрачно кивнул.
   Тетушка Кэйд изучала брата с тревогой.
   - А Кондорал произнесет молитву за дворец и всех, в нем живущих? спросила она.
   - Ну конечно! - усмехнулся король. - Мы же не можем заставить его выучить новую молитву в таком возрасте! И не можем запретить ему произнести старую.
   - А я, - гордо произнесла мать Юнонини, - обращусь к Богу Брака, чтобы он помог принцессе найти достойного мужа. - Она сжалась под суровым взглядом короля.
   - Не думаю, чтобы это было уместно сейчас, матушка, - сказал он. - В конце концов, цель ее визита к нашему кузену состоит в том, чтобы познакомиться со светской жизнью и закончить свое образование. Мужья могут подождать.
   Юнонини выглядела растерянной, а Иное вдруг ощутила неожиданное облегчение. И отец, и тетушка Кэйд уверяли ее, что ее посылают не для того, чтобы найти мужа, а только чтобы познакомить с придворными обычаями, но в глубине души она до сих пор боялась, что за всем этим стоит желание выдать ее замуж. Теперь же отец твердо отрицал это, причем обращаясь к женщине, давшей святые обеты, а значит, и к Богам. Возможно, отец хочет подбодрить ее. Надо обязательно найти время поговорить с ним до отплытия.
   - Так к какому же Богу мне теперь обратиться? - недоумевала мать Юнонини.
   - Может быть, к Богу Девственности? - предложила Кэйд.
   Король Холиндарн поймал взгляд дочери, замигал и быстро отвернулся. Иное растерянно смотрела на него. Конечно, предложение тетушки Кэйд можно было истолковать весьма двусмысленно, но не мог же отец подумать, что его сестра имела это в виду! Уж кто-нибудь другой, но только не Кэйд!
   Служба в темной сырой церкви была ужасна. Шелк совсем не грел, и Иное все время дрожала. Боги в этот раз не появлялись.
   Поездка к гавани была еще хуже. Принцесса пыталась улыбаться и махать толпе, вежливо приветствовавшей ее, а дождь лил в открытую карету. Ее дурацкая шляпка все время норовила слететь с головы. Торжественные проводы были идеей тетушки Кэйд, которая сумела уговорить и короля.
   Но хуже всего было прощание на причале, нужно официально попрощаться с городскими старейшинами, улыбаться, когда хотелось плакать. Никто из ее друзей не смог прийти, все они работали в замке или на полях - и Лин, и Идо, и Кел... И юноша с серыми глазами и большим подбородком. Юноша, достаточно безумный, чтобы поехать на повозке через море, посчитав это своим долгом.
   Иное моргнула. Должно быть, дождь все же попал ей в глаза, хотя Юла и стояла сзади, держа над ней кожаный зонт.
   Тетушка Кэйд была просто невозможна, она болтала с каждым, совершенно забыв о времени.
   Капитану не помешало бы вымыться, но Иное была благодарна, когда он прервал все эти бесконечные любезные прощания и объявил, что они могут упустить прилив, если не отчалят сейчас же.
   Его корабль был еще грязнее, чем он сам. И такой маленький! Иное приподняла платье, стараясь не задеть подолом неприбранную палубу, и задержала дыхание.
   - Откуда такая вонь? - спросила она в ужасе. Месяц дышать этим!
   - Трюмная вода! - хихикнула тетушка Кэйд. - Постарайся не запачкать платье, дорогая.
   - Запачкать? - воскликнула Иное. - Да через несколько минут мы будем грязные, как свиньи!
   - Вот для этого мы и взяли в дорогу старую одежду, дорогая.
   Потом ей помогли спуститься, причем довольно бесцеремонно, по лестнице, в холодную отвратительную темноту. Ее каюта... неужели это было предназначенное ей жилье? Просто шкаф! Иное сорвала с головы шляпку, и все равно едва могла стоять во весь рост.
   - И это моя каюта? - простонала она. - Здесь я должна жить несколько недель?
   - Наша каюта, дорогая. Не забудь, сюда поставят еще два сундука. И не беспокойся, ты скоро привыкнешь.
   Затем вошел король. Капли в глазах уже нельзя было бы объяснить дождем, а отца не хотелось расстраивать слезами.
   - Счастливого пути, моя родная! - Его голос звучал хрипло.
   Иное попыталась улыбнуться.
   - Это так интересно! Отец кивнул.
   - Тебе может показаться странным, но Кэйд хорошо о тебе позаботится. Надеюсь, старый Краснегар не покажется тебе уж очень маленьким и скучным, когда ты вернешься!
   Иное сглотнула, но комок не пропал. Она должна была о многом спросить его, она должна была сделать это еще давно, но не хотела, а теперь уже не было времени.
   - Отец! - вырвалось у нее. - Ты действительно не хочешь выдать меня за Анджилки?
   Они стояли так близко друг к другу в тесной каюте, что ему не пришлось даже делать шага, чтобы обнять ее и крепко прижать к себе.
   - Нет, конечно нет! Я же говорил тебе, это может вызвать массу осложнений с Нордландией.
   Какое облегчение! Боги все-таки не были так суровы, как она боялась.
   - Но держи глаза открытыми! - напутствовал он ее.
   - Для чего? - спросила Иное, чувствуя, как горностаевый мех щекочет ей нос.
   Король негромко засмеялся.
   - Чтобы не пропустить какого-нибудь молодого красавца из хорошей семьи. Желательно младшего сына и чтобы у него были и ум, и такт. Того, кто тебе понравится. И кто захочет жить в этой дикой далекой стране рядом с тобой и помогать тебе защищать Краснегар от притязаний как Нордландии, так и Империи.
   Иное посмотрела ему в глаза и увидела, что он совершенно серьезен. Даже в полумраке каюты была видна желтизна в его глазах. Отец выглядел больным.
   - Ваше величество! - настойчиво позвал его капитан из-за двери.
   - Приливы не ждут даже королей, дорогая. - С этими словами он ушел.
   Рядом стояла тетушка Кэйд, а Иное очень хотелось побыть одной.
   - Можно подняться на палубу и помахать, - тихо предложила Кэйд.
   - Но я столько хотела сказать ему! - Иное боялась, что не выдержит и разрыдается. - И ничего не успела, потому что из-за всех этих церемоний не хватило времени!
   - Поэтому-то они и необходимы, - заметила Кэйд, гладя Иное по плечу. Они заставляют нас вести себя как подобает особам королевской крови.
   4
   К югу от берега лежали холмы. На них паслись стада, а значит, там были и пастухи.
   Работа пастуха была одинокой и, как правило, скучной. Лошади и овцы первыми перебирались на сушу весной, как только холмы скидывали свой снежный покров. Исхудавшие и спотыкающиеся от слабости, лошади переходили по дамбе на материк, а потом потихоньку передвигались все выше по склонам холмов вместе с выжившими в эту зиму овцами. Здесь животным было хорошо. Они становились гладкими и упитанными, производили потомство и со временем начинали проявлять непокорность. В частности, вытаптывали поля и поедали урожай. Большую часть времени пастухи отгоняли стада подальше от ферм. Овцы были особенно упрямы и никак не хотели понять, зачем питаться скудной растительностью на холмах, когда земли внизу поросли сочной и густой травой. Неунывающие, всегда полные надежды и непроходимо тупые, они могли целый день кружить неподалеку, ища новый путь к цели. Несколько крепких заборов сделали бы жизнь пастухов намного проще, но стоимость древесины в Краснегаре не позволяла и думать об этом. Так что изматывающее противоборство продолжалось день за днем, год за годом.
   Вскоре после возвращения Рэп неторопливо ехал по холмам на сером мерине по кличке Синий Бутылек. Три большие всклокоченные собаки бежали рядом. На юноше были штаны из светлой кожи, купленные этой весной. Многочисленные заплаты напоминали о череде предыдущих хозяев, но штаны были очень удобными, и Рэп жалел, что вырастает из них. Рубашка была засунута за пояс с одной стороны, с другой был мешочек с едой. Недавно прошел дождь, и земля вокруг дышала чистым, свежим ароматом, с безоблачного неба улыбалось солнце, ветер лениво шевелил траву, а невдалеке пронзительно кричал кроншнеп.
   Скука! Он почти надеялся встретить пару волков, желающих полакомиться молоденьким ягненком, но летом волки обычно находили более легкую добычу, вроде кроликов и мышей. Да и волки не были таким уж большим развлечением, собаки всегда могли с ними справиться.
   В этот день Рэп беспокоился о лошадях. Они не были так безнадежно глупы, как овцы, но их вожак, жеребец Огненный Дракон, требовал постоянного внимания. Честолюбивый и непокорный, он стремился собрать в табун как можно больше лошадей. Жеребец сопротивлялся, когда очередную смену забирали для работы в упряжках. Ради свободы он готов был забыть даже о густой траве и, похоже, мечтал увести свой народ в какую-то землю обетованную, где не было людей. Бороться с этими настроениями тоже приходилось Рэпу, которому помогали полные энтузиазма собаки.
   Все утро, таким образом, прошло в маневрах. Огненный Дракон все время искал возможность прорваться на юг, а Рэп упорно пресекал эти попытки. В полдень игра была отложена, и Рэп смог наконец подумать об обеде. Его наблюдательный пункт был обращен к дороге, и он вдруг заметил одинокого путешественника, явно попавшего в беду. Убедившись, что Огненный Дракон временно отложил свои планы переселения, заинтересовавшись одной из кобыл, Рэп направил Синего Бутылька к незнакомцу. По пути он надел рубашку, чтобы выглядеть пристойно.
   Дорога представляла собой едва видимую стежку, петляющую между холмов. На этом участке она проходила по долине, отмеченной кое-где могилами смельчаков, которые решились отправиться в путь зимой. Это были единственные следы пребывания здесь человека.
   По этой-то дороге и брел странник. Впереди него двигалась оседланная лошадь, методично поедая траву. Каждые несколько минут она делала несколько шагов и опять принималась за еду, но расстояние между ней и ее преследователем никак не сокращалось. Да и не сократится, подумал Рэп, если только повод лошади не зацепится за кусты. Кустов же здесь почти не было.
   Странник заметил приближение Рэпа и остановился, испытывая заметное облегчение. Он съежился при приближении собак, но они лишь обнюхали его, убедились, что это не волк, переодетый менестрелем, и убежали исследовать дорогу.
   Джалон, а это оказался именно он, был по-прежнему одет в коричневый плащ, слишком большую куртку и мешковатые штаны, как и тогда, когда Рэп остановил его у ворот.
   - Вы очень кстати, молодой человек! Рэп улыбнулся в ответ, соскользнул со спины мерина и размял затекшие ноги.
   - До Пондага довольно далеко идти пешком, сэр.
   - Вы думаете, лучше было бы поехать верхом?
   - Это было бы быстрее.
   Джалон явно не узнавал Рэпа. Неудивительно, ведь стражник не стал бы пасти стада на холмах. Рэп отстегнул свою сумку.
   - Я как раз собирался поесть. Не присоединитесь ли вы ко мне? Компания за обедом здесь редкая роскошь!
   Джалон посмотрел на своего коня, который делал вид, что поглощен едой, но на самом деле изучал Синего Бутылька.
   - Я тоже собирался пообедать час назад, - признался он, - но я забыл, что лошадь - это не арфа, которая стоит там, куда ее поставили. - Улыбка на его лице сменилась выражением тревоги, когда он увидел, что Синий "Бутылек тоже удаляется в поисках травы. - Не сделали ли вы такую же ошибку?
   Рэп покачал головой.
   - Он придет, если я позову.
   Теперь Джалон рассмотрел еще кое-что и уставился на Рэпа в полном изумлении.
   - Вы ездите без седла и поводьев?
   Его удивление было понятно. Рэп слегка поморщился.
   - Это был спор, сэр. Кое-кто поспорил, что я не смогу пасти так стадо целый день. Обычно я езжу в седле и с уздечкой.
   Несколько мгновений менестрель созерцал его в изумленном молчании.
   - И ты можешь управлять лошадью без узды? - спросил он.
   - Ну, может быть, не всеми, но многими. - Рэп был скорее смущен, чем польщен. Ему не казалось это трудным, ведь лошади знали его всю свою жизнь.
   Джалон в раздумье нахмурился.
   - А можешь ты позвать мою лошадь? - попросил он. - Мне нужна седельная сумка. Король велел снабдить меня провизией на дорогу, и я был бы рад поделиться.
   Рэп кивнул.
   - Эту я могу позвать. Солнечный Луч! Сюда! Солнечный Луч поднял голову и высокомерно посмотрел на него.
   - Солнечный Луч!
   Лошадь пошевелила ушами, наклонилась сорвать еще травы, чтобы показать, что она делает все по собственной воле, а потом стала неторопливо приближаться к людям, пощипывая по пути травку.
   - Они не любят, когда их торопят, - объяснил Рэп. Но ему не пришлось звать еще раз. Солнечный Луч уже приблизился к нему и ткнулся мордой в ладонь. Рэп ослабил подпруги и привязал поводья к седлу от греха подальше. После этого он снял седельную сумку, погладил лошадь, и Солнечный Луч направился к Синему Бутыльку.
   - Невероятно! - сказал Джалон.
   - Невероятно то, как вы поете! Должны же и другие хоть что-то уметь!
   Рэп считал, что для конюха ему удалось сказать очень остроумную речь, но на Джалона она произвела странный эффект. Он побледнел, вытаращил глаза, несколько раз открывал и закрывал рот, не в силах вымолвить не слова.
   - Невозможно! - пробормотал он наконец. - Но ведь это к тебе тогда подошла принцесса!
   Рэп ничего не ответил, но выражение лица его так изменилось, что менестрель поспешил добавить:
   - Прости, парень. Я ничего плохого не имел в виду.
   После этого он занялся своей сумкой. Его припасы были значительно более изысканны, чем у Рэпа. Когда они оба сели на землю, Джалон выложил холодного фазана, свежий хлеб, вино, сыр, маринованные овощи... И все же что-то его явно беспокоило, и глаза его поминутно обращались к лицу Рэпа.
   - Тебя зовут Рэп, ведь так? - неожиданно спросил он. - И ты был тогда стражником?
   - Да. Обычно я работаю в конюшне, а не стою в карауле. Вы тогда правильно подметили, что я новичок в этом деле. Вы были первым незнакомцем, которого я окликнул.
   Он же был и последним. Разъяренный Тосолин погнал Рэпа обратно на пост, крича, что его задача - стоять тут и выглядеть красиво, а не пытаться никого останавливать, разве что это будет банда вооруженных пиратов.
   - Неудивительно, что ты работаешь в конюшне, обладая такими способностями, - заговорил Джалон, облизывая пальцы. - Расскажи мне о себе.
   Рэп пожал плечами.
   - Нечего тут рассказывать. Мои родители умерли. Я работаю на короля. Я хотел бы остаться у него на службе и когда-нибудь стать воином.
   Джалон покачал головой.
   - Я могу сказать по твоему лицу, что ты не все рассказал. Я не хочу лезть в чужие дела, но твой нос выглядит никак не по-краснегарски.
   Рэпу показалось, что это и называется лезть в чужие дела.
   - У тебя каштановые волосы, - задумчиво добавил Джалон. - У жителей Краснегара они или светлее, или темнее. Даже при смешанных браках не бывает такого цвета. Серые глаза. Значит, твои родители откуда-то издалека. Из Сайсанассо, мне кажется. Ты - фавн.
   - Моя мать была из фавнов, господин. Мой отец - джотунн.
   - Расскажи о них! - Джалон, жуя фазанью ножку, перевел на Рэпа свой странный мечтательный взгляд. Правда, в тот же миг мечтательность исчезла, а глаза засветились неподдельным интересом.
   Рэп не понимал, какое Джалону дело до этого, но менестрель был другом короля, следовательно, королевский слуга должен был относиться к нему с уважением.
   - Мой отец плавал на корабле, который совершал набеги на селения далеко на юге. Они занимались работорговлей. Продавать людей, захваченных в плен, оказалось очень выгодно. Моя мать бьша одной из пленниц, но она понравилась отцу, и он оставил ее себе. Позже он поселился в Краснегаре и стал плести сети.
   Джалон задумчиво кивнул.
   - Он был капитаном корабля?
   - Нет, простым матросом, сэр.
   - И что с ним случилось?
   Вот уж это совсем не касалось менестреля! Но все же Рэп ответил:
   - Он сломал себе шею. - Юноша не скрывал горечи. Может, хоть это заставит Джалона устыдиться своего любопытства? Нет, не заставило.
   - Как?
   - Он свалился с причала как-то ночью. Может быть, хотел нырнуть, но вода в гавани замерзла. Он был пьян. Так что я отнюдь не благородного происхождения, сэр!
   Джалон не обратил внимания на его сарказм.
   - Значит, это был не он.
   Несколько минут он молчал, что-то обдумывая. Рэп недоумевал, что могло значить его последнее замечание.
   - Ну а твоя мать, эта рабыня, которая не бьша продана, как другие... она принадлежала всей команде или только твоему отцу?
   - Что?!!
   Джалон улыбнулся с извиняющимся видом и вытянулся на земле, опираясь не локоть.
   - Постарайся понять меня, дружище Рэп. Я не очень опытен в таких делах. Я знаю людей, которые сделали бы это лучше. Но я чувствую, что здесь что-то кроется... Я много путешествовал, я видел и слышал много такого, что тебе неизвестно. Я был в Сайсанассо. Там джунгли, жара, нездоровый климат. Фавны имеют широкие, довольно плоские носы и загорелую кожу - темнее, чем у тебя, и еще у них курчавые каштановые волосы. Так что твои волосы - это компромисс. Или аргумент? - усмехнулся он.
   Рэп улыбнулся так вежливо, как только мог, и промолчал.
   Вдалеке заржал Огненный Дракон. Солнечный Луч тотчас же отозвался, и Рэп повернулся, чтобы прикрикнуть на него. Конь грустно вздохнул и вернулся к траве.
   Джалона это позабавило.
   - Говорят, что фавны умеют прекрасно управляться с животными.
   - Тогда это все объясняет. Менестрель кивнул.
   - Все смотрители императорского зверинца - фавны. Большинство конюхов - тоже.
   Рэп когда-то расспрашивал моряков о фавнах, но об этом ему никто не говорил.
   - Что еще вы можете о них рассказать? - спросил он. Джалон вытер горлышко бутылки и протянул ее Рэпу.
   - Говорят, они миролюбивы, но могут быть опасны, если их разозлить. Иначе они не были бы людьми, - засмеялся он. - Люди любят приклеивать ярлыки. Говорят, что джотунны крупные и воинственные, а посмотри на меня!
   - Действительно! - Трудно было представить себе менее воинственного человека, чем этот изящный светловолосый менестрель. Рэп смущенно кашлянул.
   - Это тоже вполне объяснимо. Я стараюсь не упоминать об этом в северных землях, но во мне течет кровь эльфов. Попадая же в Илрэйн, я, конечно, извиняюсь за моих джотуннских предков. Я не могу сойти за эльфа.
   Рэп никогда не встречал эльфа. Он слышал, что у них необычные глаза.
   - Так что нет ничего плохого в небольшом скрещивании! - закончил Джалон неожиданно твердо.
   - Ничего, - ответил Рэп, отхлебывая немного вина. Он не любил вино. И если нет ничего зазорного в том, чтобы быть полукровкой, то почему менестрель возвращается к этому снова и снова? Может быть, он рассказывал о своем родстве с эльфами, чтобы Рэп почувствовал себя непринужденнее?
   - Фавны... - бормотал Джалон. - Да, еще у них обычно очень волосатые ноги. - Он посмотрел на ноги Рэпа, торчащие из слишком коротких штанин, и усмехнулся, когда Рэп гневно вспыхнул. Он опять начал говорить, словно бы размышляя вслух. - Краснегар - нелегкое место для житья, но и не хуже Сайсанассо, я думаю. Сколько тебе было, когда твой отец погиб?
   - Около пяти.
   - Да перестань меня бояться, Рэп! Я всего-навсего менестрель. Можешь дать мне в челюсть, если захочешь. А что потом случилось с твоей матерью?
   Рэп нахмурился. Он повернулся, чтобы посмотреть на лошадей. Огненный Дракон щипал траву, значит, игра пока не возобновилась.
   - Король взял ее в замок, - ответил он наконец. - Она оказалась прекрасной кружевницей. Думаю, именно она плела те сети, которые отец продавал. А через пять лет она умерла от лихорадки.
   Джалон перекатился на спину и посмотрел на небо.
   - У тебя нет братьев или сестер? Рэп отрицательно покачал головой. Некоторое время менестрель размышлял.
   - Что за человек была твоя мать?
   - Любящая!
   - В этом, Рэп, я не сомневаюсь. Не расскажешь ли еще чего-нибудь?
   - Тут не о чем рассказывать! - Рэп начинал терять терпение, и сознание этого только ухудшало дело. Джотунны славились своим крутым нравом, а Рэп был наполовину джотунн, так что он всегда старался держать себя в руках.
   Джалон вздохнул.
   - Ты не спросил, как я узнал твое имя.
   - И как же вы его узнали?
   - Ну, вчера оно звенело по всему дворцу. В королевской семье произошла большая ссора. Примерно неделю назад какой-то ненормальный возница проехал по дамбе во время прилива, что в принципе невозможно. Кажется, король приказал ему уехать, а он воспринял приказ чересчур серьезно, не подумав о собственной безопасности.
   Сердце Рэпа упало. Он надеялся, что его глупая неосторожность пройдет незамеченной, но Лин был таким болтуном! Да и рыбаки на баркасе все видели.
   - Это было не во время прилива! - возразил он. Джалон не обратил внимания на возражение.
   - Король винил во всем старшего конюха, который задержал парня, требуя, чтобы он вел повозку, вместо того чтобы отправить его верхом. Старший конюх, вероятно, не хотел зла, но получилось так, что возница подвергся, скажем так, некоторой опасности. Слово "чудо" не сходило у всех с языка.
   Рэп застонал.
   - Принцесса Иносолан узнала о случившемся только вчера. Она высказала отцу свое возмущение вполне по-королевски! Сказать по правде, я давно не видел подобного переполоха.
   - О Боги! - пробормотал Рэп. И зачем только Иное это сделала? Затем он повторил свое восклицание намного громче и вскочил на ноги.
   Огненный Дракон вел свой табун к вершине холма, направляясь на запад. Теперь будет трудно перехватить его, разве только он в пределах слышимости. Ветер дул в сторону лошадей, так что стоило попытаться. Рэп приставил руки ко рту и закричал. Сначала ничего не произошло, но он продолжал звать, выбирая тех лошадей, которые лучше подчинялись ему. Он уже готов был сдаться, вскочить на Синего Бутылька и понестись в погоню, прекрасно зная, что она может продлиться несколько дней, но этого не понадобилось. Две кобылы вдруг отделились от табуна и повернули к Рэпу. Взбешенный, Огненный Дракон помчался за ними, чтобы восстановить дисциплину.
   Теперь Рэп переключил внимание на другую часть табуна. Лошади были уже слишком далеко, чтобы различить их, однако ему показалось, что он узнает некоторых, и он начал звать их. К тому времени, когда Огненный Дракон призвал к порядку первых двух кобыл, три другие с жеребенком уже скакали к Рэпу.
   Борьба продолжалась еще некоторое время. Жеребец в ярости носился взад и вперед по склону, пытаясь направить свой табун в нужную сторону, но стоило ему отвернуться, как Рэп отзывал их обратно. Тогда жеребец обернулся, чтобы посмотреть на своего тщедушного, но смелого противника, и даже на таком расстоянии было видно, что он танцует в гневе, опустив голову, оскалив зубы и подняв хвост. Он проревел вызов и начал медленно приближаться.
   Рэп почувствовал беспокойство. Он скорее предпочел бы встретиться с разъяренным быком, чем с бешеным жеребцом. Сначала он не мешал ему приближаться, потому что растерянный табун перестал беспорядочно кружиться и следовал сейчас за своим вожаком. Но когда Огненный Дракон одолел уже половину расстояния между ними, явно не собираясь отступать, Рэп решил, что надо что-то делать, или им с менестрелем придется срочно спасаться.
   - Огненный Дракон! - закричал он. - Перестань сейчас же! Иди назад! Назад!
   Подействует ли это? Обычно жеребец прекрасно слушался Рэпа. Юноша затаил дыхание. Но вот Огненный Дракон остановился. Постояв минуту, он повернул обратно, топая копытами в бессильной ярости. Через несколько минут жеребец, по-видимому, успокоился и порысил в сторону табуна. Больше он не делал попытки прорваться за холм. Лошади оглянулись на него и опять принялись щипать траву. Синий Бутылек и Солнечный Луч наблюдали за происходящим. Поняв, что самое интересное позади, они тоже вернулись к еде. Рэп потер шею, горло у него болело. Он сел на свое место и заметил, что Джалон не отрываясь смотрит на него, забыв про обед.
   - Такая работа только жажду вызывает, - мрачно сказал Рэп, чувствуя себя неловко под пристальным взглядом. - Могу я попросить еще глоток этого вина?
   - Выпей хоть всю бутылку! - ответил Джалон. Он продолжал молча смотреть на юношу еще какое-то время, потом спросил: - Почему ты тратил силы на крик? Ты ведь не мог не знать, что на таком расстоянии они не могут тебя услышать.
   Рэп задумался над вопросом, попивая вино. Не поняв его смысла, он решил не отвечать.
   - Спасибо! - Он поставил бутылку на землю и принялся за еду.
   После долгого молчания менестрель заговорил тихим шепотом, несмотря на то что, насколько хватал глаз, холмы были совершенно пустынны:
   - Мастер Рэп, не согласитесь ли вы поделиться со мной?
   - Чем поделиться?
   Джалон взглянул на него с удивлением.
   - Вашим секретом. Что же еще позволяет вам делать такие вещи или проезжать по дамбе, когда никто другой даже думать об этом не посмел бы? Мое пение имеет такую же природу.