Дункан Дэйв. Золоченая цепь (Королевские Клинки - 1)

   - Ты бы умер ради принципа?
   - Я бы умер ради своего подопечного, если нужно.
   - Ради подопечного - да, а ради принципа? Ради морального принципа? Ладно, ничего. Мне плевать, умер бы ты или нет. Я и про себя-то не знаю. Но мне кажется, Дюрандаль умер бы. Даже если он обнаружит, что ему снова двадцать и что он с каждым рассветом снова сможет становиться двадцатилетним на протяжении тысячи лет, - он бы отказался от этого, разве не так? Если он считает, что это неправильно? Почему все мальчишки называют его Парагоном?
   - Потому же, наверное, почему и я, - риторических вопросов Дракон не понимал.
   - Значит, давай играть наверняка. Кого мы подадим завтра? Последовало долгое молчание.
   - Парагона, - сказал наконец коммандер.
   - Я прослежу за этим. - Боумен повернулся, чтобы идти.
   - Погоди! - крикнул Дракон. - Не сейчас! Подождем, пока Кромман вернется благополучно.
   - Верно, - кивнул Боумен. - Хорошая мысль. Секретарь наверняка захочет посмотреть на это.
   5
   Мэри снова ударилась в истерику, и кухарка снова закатила ей оплеуху. Мастер Каплин и Пардон, грум, перенесли Куоррела наверх, и теперь он лежал на кушетке, а кухарка подносила к его губам кружку чего-то горячего. На вкус это напоминало свернувшееся молоко. Сумасшедший сэр Байлесс рухнул в кресло у огня, превратившись в кучку мокрых тряпок и седых волос.
   - Мы послали за знахарем, сэр Куоррел, - сказал толстый управляющий. Пардон поехал искать знахаря. На мгновение боль отступила, сменившись паникой.
   - Нет! Скажите ему, нам нужны лошади! Парагон в опасности. - Он перехватил удивленные взгляды и нашел в себе силы вновь пуститься в объяснения: - Говорю вам: Дюрандаль. Его светлость. Его надо спасти. Нужна книга. Я заехал за книгой. Я поеду дальше. - Он жадно отпил еще. Кровь на камзоле, который одолжил ему сэр Байлесс, засохла настолько, что он хрустел при каждом движении.
   - Задержи Пардона! - бросил Каплин, и Гвен сорвалась с местам - Куда вы собрались, сэр Куоррел?
   - В Айронхолл. Отвезу туда книгу. Спасать Парагона. - Он схватил управляющего за мягкую руку и сжал ее. - Он погибнет! Его надо спасти!
   - Он рехнулся! - подала голос кухарка. - А этот, второй... - Он хмуро покосилась на съежившегося в кресле сэра Байлесса. - Ехать? Сегодня? Вздор! Они оба и шага не смогут ступить!
   - Уверен, что сэр Куоррел справится, - возразил Каплин. - Он Клинок, у него нет выбора. У нас, сынок, кареты нет. Я мог бы одолжить, но на это уйдет время.
   - Нет времени. Нужно верхом.
   - Это же убьет его! - взвизгнула Мэри. Каплин приказал ей заткнуться и принести аптечку.
   - Пардон, седлай двух лошадей. Ваш друг поедет с вами, сэр Куоррел?
   Байлесс вскинул голову, озираясь, как безумный.
   - Конечно, я еду с ним! - прохрипел он. - Я только притомился чуток. Бренди есть? Уверен, у старины Дюрандаля всегда найдется глоток доброго бренди!
   - Сэр Байлесс, - пояснил Куоррел, хотя ему казалось, что он уже делал это. - Был Вторым у Пар... у его светлости в Айронхолле.
   Каплин, казалось, выудил бутылку бренди прямо из воздуха. Он протянул ее гостю, даже не предложив стакана. Байлесс жадно припал к горлышку.
   - У нас есть заклинание от ран, сэр Куоррел, но вы потеряли слишком много крови. Никогда не видел такого бледного лица. Кухарка, бульону живее! Что за книга? Гвен, повязки, чистую одежду!
   Им пришлось на руках поднимать его в седло - на этот раз на Звезду, не на Рубаку. Сэру Байлессу тоже удалось с некоторой помощью Пардона взгромоздиться на Пятнашку. Куоррел взял повод здоровой рукой и первым выехал со двора.
   6
   Когда Дракон и Боумен вошли обратно в дом, Дюрандаль бесшумно прикрыл окно. Он расслышал всего несколько слов, но общий смысл был ясен - как ясно было, какая намечена жертва. Гвардия была теперь опаснее для него, чем Король или Кромман. Он вернулся к огню. Никто из Клинков не выказывал к его действиям никакого интереса, пока он держался подальше от лестницы и двери в королевскую опочивальню. Вернулся Дракон, совершенно окоченевший на морозе.
   Минут через десять появился Скоффлоу и с опаской, бочком подобрался к Дюрандалю. Он снова состарился, и волоски на воротнике и плечах позволяли предположить, что он уже начал лысеть под шапкой. На лице появились морщины, и он снова начал горбиться. Он несколько раз открыл и закрыл рот.
   - Король зовет меня?
   Тот с готовностью кивнул, потом повернулся и зашаркал обратно время от времени оглядываясь проверить, следует ли Дюрандаль за ним. Преданный недоумок посвятил Королю всю свою жизнь, так что и она теперь продлилась вместе с королевской. Новый рыцарский орден: Братство Людоедов...
   Дюрандаль вошел в королевскую опочивальню следом за ним. Большинство его ушибов и царапин перестало болеть, исцеленное заклятием, но он ощущал себя как-то неустойчиво без меча, к весу которого привык за тридцать семь лет. Он закрыл за собой дверь. Скоффлоу уже устроился на коврике в углу, словно спаниель.
   Последние несколько часов Амброз просидел, роясь в бумагах, которые Кромман привез из Греймера накануне. Возможно, ему просто нечем было занять себя. Примерно через каждый час Король посылал за своим бывшим канцлером, чтобы спросить у него совета. Теперь он стоял в кругу света около канделябра, читая какую-то бумажку. Он сильно постарел с утра: волосы и борода поседели, дышал он с одышкой. Правда, язва на ноге больше не появлялась.
   Он бросил на вошедшего косой, подозрительный взгляд.
   - Ты утаивал от меня документы!
   - Ничего существенного, сир.
   - Да? А как это? Герцог Гайлийский хочет жениться на этой девице, что под его опекой. Он лет на тридцать ее старше, не сойти мне с этого места. Но ты держал его прошение под сукном два месяца, а ведь он все-таки герцог! Ты все дуешься на него из-за той истории с Кубком?
   - Я выиграл тогда, помните?
   - Он может обеспечить уйму голосов в Парламенте.
   - Вот потому я и держал его под сукном. Вы всегда говорили мне, что желание сильнее признательности.
   - Верно, говорил, - буркнул Амброз, швырнул листок на заваленную бумагами кровать и вынул другой. Аудиенция продолжалась. Его голова оставалась такой же ясной, как прежде. Это напоминало старые, добрые времена.
   В конце концов он оставил бумаги в покое и зашагал взад и вперед по спальне.
   - Твое отношение огорчает меня. До сих пор я был хорошим королем.
   - Очень хорошим, сир.
   - А эта моя сумасшедшая дочь не знает ни черта! Сидела себе двадцать лет на своих островах и знай плодила варваров. Она не способна править цивилизованным государством. Все пойдет прахом. - Он замолчал, ожидая ответа. Не получив его, он обратил хмурый взор на своего бывшего канцлера. - Ну? Ты с этим не согласен?
   - Поначалу она может ошибаться. Вы тоже ошибались. Разве она, как и вы, не носит титул по праву? Лицо Короля потемнело.
   - Нет, поскольку у нас появилась куда более выгодная альтернатива. Теперь хороший король может остаться хорошим королем навсегда. Что тебя смущает? Боишься, что я собираюсь охотиться на невинных людей, убивать собственных подданных? Ерунда! Преступники, осужденные - вот решение! Кромман тут подсчитал, что за год в Шивиале вешают больше двух тысяч людей. Что тебе придется сделать, милорд, - так это объяснить Парламенту, что мы владеем новым заклятием, которое превращает кости в золото. Отныне и во веки веков все трупы будут принадлежать короне. Просто, да? Тебе вовсе не нужно говорить пока про омоложение. Это всплывет потом. Я полагаю, Палата Общин просто счастлива будет услышать, что их возлюбленный монарх вообще отменяет налоги, ты согласен?
   - Я полагаю, они будут счастливы год или два, - Дюрандалю вспомнился тот подвал в Самаринде. - После этого золота будет как грязи, только стоить оно будет дешевле.
   - Тьфу! Это частности! Страна будет процветать. Если ты переживаешь за свою жену-красотку, мы и ее примем в нашу компанию. Какие еще у тебя возражения, сэр Привереда?
   - Только два, сир. Во-первых, смертные люди вряд ли хорошо примут правление бессмертного. Не думаю, что страна потерпит это.
   - Страна слопает то, что ей дадут. Что второе?
   - Перемены, сир. Разнообразие. Свежая кровь. Все хорошее рано или поздно приедается. Люди застаиваются, даже короли, Даже короли, пожирающие человечину.
   - Духи! Я мог бы отрубить тебе голову за эти слова.
   - Вот и рубите. Я лучше умру, чем увижу, как страдает Шивиаль под вечной тиранией, - Дюрандаль представил себе, что творится со слушателями в гардеробе при этих словах.
   Король понизил голос до свистящего шепота.
   - Черта с два я доставлю тебе такое удовольствие! На рассвете ты тоже возродишься, вот тогда и посмотрим, что ты будешь думать о жизни и смерти. Не скрою, ты был хорошим канцлером - лучшим из всех, что у меня были, - и будь я проклят, если ты не будешь хорошим канцлером и дальше, пока солнце светит. А теперь убирайся!
   Дюрандаль вернулся в спальню Клинков. Король думает, что омоложение заставит его передумать и вернет его преданность. Он надеялся, что этого не случится. Правда, он сомневался в том, что Кромман и гвардейцы дадут кому-либо из них шанс проверить это.
   7
   Последних часов он не помнил. Он ехал верхом в забытьи, предоставив Байлессу искать дорогу, предоставив Звезде просто следовать за Пятнашкой. Бедные клячи начали спотыкаться, но Айронхолл уже вырос перед ними. Огни были погашены. Ну конечно, уже за полночь.
   Куоррел заставил себя проснуться. Он замерзал - до самых костей.
   - Вон то окно. Бросьте камень. - Он слишком ослаб, чтобы сидеть в седле прямо. Все тело его от ног до макушки сводило болью, а мир раскачивался вокруг. Звезда остановился, опустив в изнеможении голову.
   - Думаешь, я не помню, где спальня Старших? - пробормотал Байлесс.
   Спешившись, он упал на землю, и ему понадобилось четыре попытки, чтобы попасть в окно. Послышался звон стекла. Секундой спустя появилось лицо - к сожалению, Кроворук, но тут же из-за его плеча вынырнула голова Хируорда.
   - Это Куоррел, - сказал Куоррел. - Нужны люди Королевы. Спасти Парагона.
   * * *
   Каким-то образом им удалось затащить его в спальню, не разбудив ни Магистров, ни слуг, ни рыцарей, ни даже Младших. Его уложили в постель. Байлессу неохотно, но разрешили пройти за ним - они хихикали от одной только мысли о том, что это грязное, шатающееся пугало могло быть Вторым у самого Парагона, будто Парагону Второй и не требовался. Байлесс плюхнулся на соседнюю кровать и тут же уснул.
   Их собралось около дюжины - почти все полураздетые, продиравшие глаза и зевающие. Кто-то привел еще нескольких, которым давно уже полагалось быть Старшими, но не получившим еще такой возможности. Куоррел изо всех сил боролся со слабостью, пытаясь объяснить столько, сколько необходимо: Король, запертый в Фэлконкресте, Самаринда, книга, тайная экспедиция Парагона еще до их рождения - о которой слышали все, но толком не знал никто - Волкоклык... жуткое колдовство, поедание человечины, страшный Кромман, Король, превратившийся в монстра... Вернуть Королеву, спасти Парагона! Голос его сорвался на хрип. Его снова напоили чем-то, и он Продолжал. Пара Старших торопливо листали книгу.
   - Он бредит, - сказал Кристалл.
   - Он не рубил сам себе плечо, - возразил Хируорд, хмуря рыжие брови.
   - Книга Парагона подтверждает то, что он говорил, - послышался еще один голос.
   - Должно быть, Парагону понадобился Клинок для чего-то особого, после всех этих лет, - предположил Кристалл, который теперь был Вторым.
   - Он уже старик, - предположил Уиллоу.
   - Он побил тебя на рапирах, разве не так?
   - Если мы попытаемся сделать что-нибудь вроде этого, они вышибут нас к черту, - подал голос Пассингтон. - Люди Королевы, - прошептал Куоррел. Даже Королевы не будет, вы поняли?
   - Ты бросил своего подопечного в бою? - спросил Кроворук, который всегда был задницей.
   Он снова объяснил про Рубаку, свою рану, сброшенного Парагона и Дракона, который требовал взять их живыми. И про людоедство.
   - Надо идти. - Он с трудом выпрямился. Комната вращалась вокруг него и никак не хотела успокаиваться. - Вы как знаете, а мне нужно быть там до рассвета. - Он размечтался: какие они спутники ему, это просто мальчишки. Им не пронзали сердце мечом. Но кроме них у него не было никого, ибо они не были еще связаны с Королем, как все остальные Клинки.
   - Я иду с тобой, - объявил Хируорд. - Ради Парагона. Кто еще хочет идти, оставайтесь здесь. Остальные марш к той стене.
   Один или два неуверенно подались назад, и тут же придвинулись обратно. Все до одного. Люди Королевы. Куоррел плакал от нетерпения, пока они натягивали одежду, разбирали свои мечи и прикидывали, как лучше пробраться на конюшню До Фэлконкреста было еще много часов езды, а ночь уходила.
   8
   Королевская карета прибыла за час до полуночи, чтобы отвезти его вниз, в деревню. Большинство Клинков ехали с ним, но трое осталось сторожить лорда Роланда и презренного Лиона.
   Дюрандаль спал, отыгрываясь за две бессонные ночи. Погода портилась, ветер хлопал ставнями и выдувал дым из камина.
   Возвращение Короля, казалось, заполнило весь замок шумными людьми, смехом и шутками. Появление Короля на публике явно прошло с большим успехом.
   Дракон и Боумен помогли дряхлеющему Королю подняться по лестнице. Его туша была такой же огромной, как обычно, но обмякла. Голова облысела, борода висела клочками, и он передвигался с трудом, даже опираясь на плечо коммандера. На вид ему можно было дать лет восемьдесят. На верху лестницы он остановился перевести дыхание, глотая воздух как рыба.
   - Канцлер Кромман еще не вернулся?
   - Нет, Ваше Величество, - крикнул Боумен так, словно Король стал туг на ухо.
   - Что-то он задерживается! Пошлите людей навстречу.
   - Непогода, сир. Думаю, это его и задержало.
   - Который час? - беззубо прошамкал дряхлый монарх.
   - До рассвета часа три, сир.
   - Приготовьте октаграмму. Мне нужно поспать немного, но не забудьте разбудить меня заблаговременно.
   - Чтобы мы могли снести вас вниз как обычно? - послышался из угла чей-то недовольный голос, но Король его не слышал. Он поплелся к себе в спальню, Дракон вошел следом за ним и закрыл дверь.
   - На что он похож перед рассветом? - поинтересовался Дюрандаль.
   - На дохлую свинью, - ответил кто-то.
   Через некоторое время коммандер, уложив Его Величество в постель, вышел и спустился вниз. В комнате осталось с полдюжины людей, обменивающихся впечатлениями прошедшего вечера. Они заметно приободрились по сравнению с прошедшим днем: обман прошел успешно, и можно было рассчитывать, что это продолжится и в будущем. Постепенно все затихли в ожидании рассвета и заклинания. Юный сэр Лион съежился в углу. В кухне внизу скрипел насос: люди совершали вечерний туалет.
   Дюрандаль подошел к огню и подбросил в огонь поленьев. Сторожа смотрели на него, но не возражали. Он думал о своей проблеме даже во сне и нашел ответ - не самый удовлетворительный, но такой, против которого не возражала его совесть.
   Даже сейчас он не мог убить Короля. После целой жизни служения сама мысль об этом казалась невозможной. Но он мог предотвратить очередное омоложение - он не сомневался, что способен заставить себя совершить это, и он знал, как это сделать. Возможно, тем самым он избирал для себя особо мучительную смерть, но ему все равно предстояло умереть сразу по возвращении Кроммана.
   Заклинание несло зло. Верно, использование осужденных преступников куда более приемлемое решение, нежели лотерея с мечниками в Самаринде. Повешенному все равно уже не нужен его труп, а болтающиеся под перекладиной разлагающиеся тела всегда портили пейзаж Шивиаля. Верно, Амброз был неплохим правителем и мог бы неплохо править еще много лет - если только бессмертие не изменит его. Изменило же оно Эвермена. Верно и то, что дочь его себя как следует пока не проявила. Дюрандаль не питал особенной, любви к принцессе Малинде, равно как не испытывал к ней особой преданности.
   Откуда же тогда эта уверенность в том, что надо совершить измену и уничтожить своего Короля? Кто он такой, чтобы выступать против этих грандиозных замыслов? Может, он не прав, считая, их ошибкой? Нет, у него остается одно преимущество, которого лишены все остальные: он своими глазами видел зло во всей его красе в Самаринде. Жаль, что он не может обсудить это с Кэт, но он не сомневался, что она согласилась бы с ним. Кэт не переносила даже обычного знахарского исцеления, поэтому не удивительно, что омолаживающее заклятие вызвало у нее такое отвращение. В некотором, извращенном, смысле это было еще одним его преимуществом. Его не удалось бы соблазнить бессмертием, ибо она не могла разделить его с ним.
   Нет, ответ лежал в том, что говорил ему Великий Магистр в последний его приезд в Айронхолл: "Думаю, все мы рано или поздно будем людьми Королевы. Узы переходят, ибо мы поклялись на верность ему и его наследникам".
   Несколько раз за свою жизнь Дюрандаль клялся в верности Амброзу IV и его наследникам. Тот Амброз умер. Тот, что жил сейчас в его теле, был кем-то другим, самозванцем, который выглядел как Амброз, говорил как Амброз и носил корону, которая по праву должна была принадлежать принцессе, а со временем одному из ее сыновей. Это слова скользкого торгаша, это не то, чем должен бы руководствоваться бывший Клинок - но совести требовалась какая-то опора.
   Огонь затрещал веселее, разгораясь. Потом послышался стук подков и скрип колес...
   - Паук вернулся, - пробормотал кто-то из Клинков. Дюрандаль встал. Все взгляды обратились на него, но пленник шел не в сторону лестницы или королевской спальной, а к окну. Он выглянул. Карета, которую он видел отъезжающей сегодня утром, со скрипом остановилась; два фонаря ее бросали тусклые лучи света сквозь падающий свет - вся земля уже побелела. Двое Клинков вышли из замка, чтобы встретить ее. Они отворили дверцу и выдвинули подножку.
   Кромман должен быть уже таким же старым, как Король. Возможно, его придется нести на руках. Нет. Странное дело, но фигура в черном выбралась из кареты самостоятельно, хотя и пошатываясь, и не шевеля левой рукой. Голова его была низко опущена, и молочно-белое лицо едва угадывалось между воротником и шляпой. Он спустился на землю, покачнулся, удержал равновесие, отмахнувшись от помощи. За ним из кареты показался человек в гвардейском мундире.
   Двое форейторов тоже спешились. Трое пеших соскочили с запяток кареты, кучер и еще один - спереди. Гвардейцы закричали что-то и потащили мечи из ножен, а вновь прибывшие бросились на них, сбив на землю. Все новые пассажиры выбирались из кареты, другие выбегали из-за нее. Несколько человек бросилось к дверям замка.
   Что бы там ни происходило, ясно было одно: это приехал не Кромман. Самое время Дюрандалю делать свой ход. Он в три прыжка оказался у камина и схватил каминные щипцы, потом поднял ими горящее полено и швырнул его через всю комнату. Оно упало, разлетевшись фонтаном огненных брызг, а он уже кидал другое. Клинки вскакивали с яростными и удивленными криками. Еще полено, еще... Сверкнув в воздухе, к нему устремился чей-то меч, и он отбил его щипцами: ДЗЫНЬ!
   - Остановите его!
   - К черту его - помогите, мне здесь! - крикнул другой.
   - Пожар! - орал третий.
   По всей комнате полыхали постели, выплевывая дым и горящие перья. Люди бросались на огонь, пытаясь задавить его одеялами, но Торкиль с Мартином, обнажив мечи, устремились к Дюрандалю. Он парировал оба удара, держа щипцы одной рукой и кочергу другой, стоя спиной к камину. ДЗЫНЬ! ДЗЫНЬ! Это, должно быть, конец - когда-то он и одолел бы обоих, но не теперь. Не безоружный. ДЗЫНЬ! Сколько ударов он еще выдержит?
   - Оставьте меня, идиоты! - крикнул он им. - Спасайте Короля!
   Его противники были слишком увлечены местью, чтобы услышать. ДЗЫНЬ! это уже опаснее. Тут Лион вывел Мартина из игры, накинув ему на голову сзади одеяло, и опрокинул на пол. Торкиль на миг ослабил внимание; Дюрандаль с размаху ударил его по руке кочергой и услышал, как треснула кость. Торкиль взвыл, лязгнул о пол упавший меч.
   - Спасибо, парень! - Дюрандаль повысил голос. - Все на спасение Короля!
   Кашляя, сталкиваясь. Клинки торопливо пытались выкинуть горящие матрасы и одеяла в окна. Ветер швырял пламя обратно им в лица. Однако Боумен все же распахнул дверь в королевскую опочивальню и исчез внутри, за ним бросились другие.
   Дюрандаль, задыхаясь, рванулся к лестнице. Лион нырнул перед ним, пробивая путь к бегству. Они кубарем скатились по ступенькам и приземлились на полу комнаты охраны. С полдюжины Клинков пытались пробиться на улицу через волну атакующих, но в дверях хватало места только для двоих, не больше. Кто бы ни были эти вновь прибывшие, они застали Королевскую Гвардию без штанов - к некоторым это относилось буквально, - и заперли их в замке.
   - Пожар! - Дюрандаль, шатаясь, поднялся на ноги. хотел только вывести из строя октаграмму, не сжигать кого-то живьем. - Замок горит! Спасайте Короля!
   Клинки разом развернулись и бросились мимо него наверх - все, кроме двоих, бившихся в дверях.
   - Уберите мечи! - рявкнул он. - Именем Короля, уберите мечи, все! Посторонитесь, дайте я сам с ними разберусь.
   Защитники замка отступили назад, и он занял их место, глядя сквозь вихрящийся снег на дюжину незнакомых, неизвестно откуда взявшихся бойцов.
   - Выходите, подняв руки! - крикнул их вожак. Дюрандаль бросил щипцы и поднял руки вверх.
   - Кончайте драку! Нам надо позволить им спасти Короля. Уберите мечи, я сказал!
   - Это Парагон! - выкрикнул кто-то.
   Высоко над головой обрушилась часть крыши, взметнув языки пламени к небу и осветив все как в яркий день. Кашляя, Дюрандаль вывалился на улицу. Он смахнул слезы и вдруг, не веря своим глазам, уставился на коренастого паренька, сжимавшего в руке саблю. Шапка с его головы слетела, и рыжие волосы чистым золотом сияли в свете пожара.
   - Хируорд!
   - Лорд Роланд!
   Он обвел взглядом остальные юные, нервно улыбающиеся лица и понял, что видит перед собой Старших из Айронхолла. СМЕРТЬ И ПЛАМЕНЬ! ЧТО ДЕЛАЮТ ОНИ ЗДЕСЬ, ПОБИВ КОРОЛЕВСКУЮ ГВАРДИЮ?
   - Мы прибыли к вам на помощь, милорд, - сказал Хируорд. - Похоже, мы как раз вовремя. - Он усмехнулся. - Отойдите от двери.
   Дюрандаль повиновался, и чьи-то дерзкие руки похлопали его по плечу, когда он проходил мимо. Два тела лежали в снегу - мертвые или просто оглушенные? Новая часть крыши обрушилась, Кони встали на дыбы от ужаса и понесли карету в ночь. Мгновение спустя она съехала под откос и с оглушительным треском перевернулась под испуганные крики.
   - Милорд! - раздался хриплый голос. Вперед, шатаясь, выступил фальшивый Кромман - черные одежды, белое лицо, левая рука на перевязи... КЛЯНУСЬ СТИХИЯМИ, ЭТО ЖЕ КУОРРЕЛ! Он упал в руки своего подопечного и обмяк.
   Дюрандаль обнял его и поддержал, хотя тот, казалось, почти ничего и не весил.
   - Ты жив! - чертовски глупые слова! Да и правда ли это? Как может человек казаться скелетом и оставаться в живых? - Ты ранен!
   - Давно ранен, - прошептал Куоррел, - Вы в порядке?
   - В полном. Но что случилось?
   - Поехал за помощью. Привел людей Королевы. - Он пытался улыбнуться.
   Дюрандаль опустил его на землю и сам встал на колени рядом, придерживая его за плечи.
   - Айронхолл? Ты съездил туда и обратно? - Это казалось совершенно невероятным, и все же дюжина мальчишечьих лиц гордо улыбалась ему со всех сторон. Даже с учетом внезапности, кто еще мог осмелиться вступить в бой с Гвардией? Похоже, они ждали его приказов.
   - Выпустите гвардейцев. Только разоружите их.
   - Уже выполняется, милорд, - отозвался Хируорд. Задыхающиеся, ослепшие люди вываливались из замка; их грамотно брали в клещи, обыскивали и обезоруживали прежде, чем они успевали прийти в себя. Каменная скорлупа превратилась в пылающий ад, белое пламя било уже из всех окон, половина крыши провалилась. Где-то там остался Харвест.
   Радостные вопли встретили группу Клинков, вытащивших из замка громоздкий сверток, несомненно, заключавший в себе Короля. Похоже, они были последними. Все, кто остался внутри, были обречены на гибель: балки перекрытия начали рушиться. Конюшня тоже занялась, но лошадей кто-то успел выпустить.
   - Милорд? - прошептал Куоррел. - Я все сделал правильно? - Снег ложился на его брови и волосы.
   - Да, да! Ты просто чемпион! Ты все спас! Ты посрамил Гвардию, сделав из них идиотов! Ты завтра же войдешь в Литанию Героев!
   - У меня тут для вас... - Куоррел порылся в мокром плаще.
   - Это может и подождать, - сказал Дюрандаль, продолжая поддерживать его голову.
   Но, судя по всему, ждать это не могло, так что он потянулся туда, куда указала бессильная рука, и обнаружил в кармане груду золотых... монет? Звеньев! Он вытащил лорд-канцлерскую цепь. Блестевшую как злая змея.
   - Твоя золотая цепь... - пробормотал Куоррел. - Ваша. Уже не его, но это было не важно.
   - Спасибо. Я сохраню ее. - Дюрандаль посмотрел на долговязого юнца и вспомнил его имя. - Уиллоу, нам нужно найти для него знахаря. Беги в деревню и... - Однако знахарь мало что сможет сделать без заклинания, а октаграмма погребена под горящими развалинами. Он вздрогнул, сообразив, что его ужасный поступок, возможно, погубил Куоррела. - Нет, мы отвезем его в Стейртаун.
   Люди Королевы беспокойно переглянулись.
   - А Король, милорд? - спросил Хируорд. - Братья просят мечи обратно.
   - Нет, нет! Не возвращайте их пока. - Еще далеко не все было кончено. Гвардейцы вполне еще могут отнести Короля к другой октаграмме, хотя судя по крикам с дороги, сюда спешила по меньшей мере сотня свидетелей. Страшно подумать, к чему все это может привести, какие обвинения посыплются. В результате событий этой ночи на плаху может лечь не только его голова; впрочем, чем меньше голов, тем лучше.