– И ты пошла в поход, мать троллей! – весело кричали они. – Видно, хочешь тоже совершить славные подвиги!
Но Вигмар не смеялся: переменившись в лице, он быстро направил коня навстречу Блосе. Просто так старая троллиха не оставила бы земляную нору на сосновом пригорке, не бросила бы без присмотра весь свой трудноуправляемый род и не пустилась бы в такую даль.
Увидев Вигмара, Блоса испустила пронзительный вопль, от которого людей по спине продрало морозом и даже веселые слэтты перестали смеяться. А троллиха тяжело плюхнулась на землю со спины своего златорогого оленя, проворно подбежала на четвереньках к Вигмару, вцепилась в его стремя и завыла.
– Блоса! – крикнул он, чувствуя, как сердце сжимается от предчувствия огромного несчастья. – Что с тобой? Почему ты здесь? Что дома?
– Спаси нас, Хозяин Молнии! – Старая троллиха подняла к нему пухлую морщинистую морду с реденькой седой бородкой вокруг острозубой пасти. – Спаси нас!
– От чего? – За все двадцать семь лет знакомства Вигмар впервые видел мать троллей в таком ужасе.
– От «горцев»! От Черного Дракона!
– Каких «горцев»? – не понял Вильбранд. – Это что, другая порода троллей? Самая кусачая?
Вигмар застыл на своем коне, чувствуя, как кровь леденеет в жилах. Слово «горцы», произнесенное старой троллихой, вернуло его назад на те самые двадцать семь лет. Когда он, имея дружину из шести человек, с кучей детей и женщин за спиной, был вынужден защищать Золотое озеро, тогда еще совсем новую для него землю, от шестисотенного войска фьяллей… И если бы не тролли, не чары, которые сплела тогда Блоса, наматывая их, вместо веретена, на сухую заячью лапку… Но теперь? Что это значит теперь?
– Черный Дракон! – жалобно твердила Блоса, теребя его стремя. – Он идет на Золотое озеро! Он погубит нас всех! Спаси моих детей, Хозяин Молнии! Мы спасали тебя, когда могли! Но от Черного Дракона нам нет спасения! Спаси нас!
– О чем она говорит? – спросил Хельги, серьезно глядя то на троллиху, то на Вигмара, который, судя по его изменившемуся лицу, понимал ее очень хорошо.
Вигмар бессмысленно посмотрел на него, потом огляделся. Все вожди, ехавшие во главе своих дружин, теперь пробрались к нему и стояли вокруг. Окинув взглядом удивленные и встревоженные лица, Вигмар нашел Гейра и Тьодольва. Они помнили те дни, когда род Блосы впервые познакомился с «горцами». И еще ему вспомнилась Рагна-Гейда, показалось даже, что она опять стоит у него за плечом, как в тот день, когда они впервые увидели Блосу и рассказали ей о фьяллях. Он опять видел испуганные глаза Рагны-Гейды, и руки безотчетно сжимались в кулаки от жажды немедленно что-то сделать.
– Она говорит о фьяллях, – пояснил Вигмар наконец. – Тролли зовут их «горцами».
– Они вкусные, но опасные, – плаксиво и несколько некстати вставила Блоса.
– Много их?
– Много, как деревьев в лесу!
– А Черный Дракон? – спросил Хельги. – Что это?
– Это, надо понимать, меч Торбранда конунга. Его называют Дракон Битвы. Я его видел… двадцать пять лет назад. И они идут сюда? – Вигмар снова обернулся к Блосе.
– Идут к нам через лес! – подтвердила она и опять тихо завыла.
Вигмар молчал, пытаясь быстрее уяснить все это. Напрасно он обрадовался сильному подкреплению и вообразил, что переломил злую судьбу. Судьба приготовила ему еще один удар в спину, и гораздо худший, чем тот, в узкой долине Сприкдален.
Ум быстро осознавал смысл грозной вести, и душу заливал леденящий ужас. Если бы Торбранд с войском шел сюда, если бы сюда! Но он идет на Золотое озеро! А там их беззащитные дома, там Альдона! Его земное солнце, его любимое дитя! К ней идет враг, а он, ее отец, ничем не может ей помочь из такой дали! Если бы он мог протянуть руки через эти горы и долины, если бы… Он уже не помнил о Бергвиде, для него существовала только Альдона, и мысленно он уже летел назад, на север. И ужас при мысли, что он может не успеть, так ожесточил его лицо, бросил такой страшный блеск в желтые глаза, что Рингольд Поплавок, собравшийся было что-то ему сказать, вздрогнул и смолчал.
Несколько мгновений помедлив, Вигмар ударил коня плетью и во весь опор поскакал вдоль опушки вниз, обгоняя растянувшийся строй, туда, где березняк кончался и расстилалась широкая луговина. Здесь он развернулся и замахал рукой, призывая всех остановиться. Оддглим, догадавшись, затрубил в рог: строй остановился, квитты и слэтты столпились на широком лугу.
– Слушайте меня! – крикнул Вигмар. – К нам пришла злая весть. Торбранд конунг с войском фьяллей опять пришел на нашу землю. Он идет к Золотому озеру. Там остались наши дома безо всякой защиты. Я хочу знать вашу волю, квитты: идти ли нам дальше за Бергвидом или вернуться, чтобы защищать свои дома!
Квитты загудели, даже слэтты обеспокоенно заговорили.
– Идем назад! Домой! – без раздумий закричали жители Железного Кольца. – Веди нас домой, хёвдинг! Пусть этого Бергвида тролли едят!
– Постой! Постой! – К Вигмару пробился Вильбранд хёвдинг. – Я тебя понимаю, Вигмар, ты боишься за твой дом и женщин… Но как же Бергвид? После всего, что мы перенесли, когда нам остался один шаг до полной победы, ты хочешь отступить? Мы что, напрасно проливали кровь? У нас все готово для победы, а теперь мы уйдем и оставим этого подлеца смеяться над нами!
– Мне нет дела до Бергвида, когда в опасности мой дом! – отрезал Вигмар. – С ним я разберусь и потом. А сейчас я возвращаюсь.
– Мы с тобой вдвоем пошли в этот поход, и ты не можешь решать один за всех!
– Я и не решаю за всех! Я хочу, чтобы решила дружина!
– Мы условились хранить верность друг другу и биться вместе до конца! И я не согласен бросить дело на половине!
– А за Хетберг ты не боишься? – напомнил ему Гейр Длинный. – Ты не думаешь, что от Золотого озера туда очень далеко? Уж поверь: если фьялли туда доберутся, на твоей Жаркой Горке будет очень жарко!
Вильбранд хёвдинг задумался и примолк, но тогда заговорили слэтты.
– Мы должны отомстить Бергвиду за Рагневальда Наковальню! – восклицал Фроар Левша. – Ведь верно, Хельги ярл? Мы же ради этого пришли! Это наш долг!
– Глупо было бы бросать дело сейчас, когда все складывается так хорошо! – поддержал родича Рингольд. – Даже если квитты не пойдут с нами дальше, у нас хватит людей и самим справиться с Бергвидом.
– Случай хорош! – соглашался и Скельвир Медвежий Дух. – У нас больше людей, и мы точно знаем, где он. Мы догоним его за полдня. А если сейчас его упустить, то потом и за полгода не найдешь. Второго такого случая боги нам не дадут.
– Хельги ярл! – взывал Вильбранд. Он разрывался между страхом за свою округу и жаждой добраться-таки до Бергвида. – Что ты посоветуешь?
– Я посоветую зайти вон в ту усадьбу, сесть у огня и как следует обо всем подумать, – ответил Хельги, плетью показывая на постройки, темневшие чуть дальше по берегу. – Одно ли, другое ли, идти ли на юг или возвращаться на север – нас погубит поспешное решение.
Вигмар кивнул и поскакал вдоль берега к усадьбе.
– Это уже Малый Пригорок! – закричал ему вслед Вильбранд. При мысли о близости врага мстительные чувства возобладали над беспокойством. – До Конунгагорда рукой подать! Я никогда тебе не прощу, если ты отступишь! И буду считать, что ты нарушил слово!
Вигмар слышал его, но даже не обернулся. Добрая слава рядом с благополучием Альдоны и всех оставшихся с ней ничего не значила: пусть его хоть ославят предателем, лишь бы в Каменном Кабане все были живы и невредимы!
Даже обширная усадьба Малый Пригорок не могла вместить всех. Из ее обитателей почти никого не осталось, только челядь жалась по углам, да в женском покое, мельком заглянув, хирдманы обнаружили кучку сбившихся в угол служанок и детей. Войско разместилось на берегу озера, вожди сошлись в гриднице, их хирдманы заняли спальные покои и гостевые дома.
Все с равной горячностью обсуждали положение. Северные квитты как один рвались домой. Западные квитты, хотя и сочувствовали им, настаивали на продолжении похода – один или два дня Железное Кольцо не спасут, зато до верной победы над Бергвидом рукой подать! Слэтты собирались в любом случае идти дальше на юг.
– Ведь ты поддержишь меня, да, Хельги ярл! – требовал Вильбранд хёвдинг. – Ведь нельзя так оставить это дело! Сейчас мы уйдем, а потом Бергвид опять соберется с силами и ударит нам в спину!
– Об этом не беспокойся! – утешал его Аудольв Медвежонок. – Мы им займемся, и потом его нечего будет бояться!
– Ты вправе сам решать, Хельги ярл, но я предпочел бы, чтобы ты пошел со мной на север! – говорил Вигмар. – Там ведь моя дочь, то есть твоя невеста. Если тебе безразлична ее жизнь и честь, значит, я сильно в тебе ошибся!
– Нам небезразлична наша честь! – горячо возражал ему Фроар. – Мы не можем упустить Бергвида и оставить смерть Рагневальда неотомщенной!
– Может быть, опасность для твоей дочери не так уж велика! – убеждал Вильбранд. Опасность для чужих всегда кажется невелика. – Ты же рассказывал, что с ними остался твой старший сын. Он о них позаботится, они убегут из усадьбы, спрячутся где-нибудь в горах. Тролли их спрячут. А упустить Бергвида сейчас, чтобы он еще десять лет торчал, как кость в горле, – это глупость!
– А разве Грюла не поможет твоей семье спастись? – спросил Скельвир. – Ведь она ваш покровитель!
– Да, да! – радостно завопил Вильбранд. – Тебе не надо никуда бегать самому, Вигмар, когда у тебя такой дух-покровитель!
– Это мой покровитель! Мой, а не моего рода! Грюла помогает только мне самому и только там, где я нахожусь! – с резкой горечью пояснил Вигмар. – А я здесь, а не на Золотом озере! И Грюла здесь со мной, а не там!
– Но разве она не понимает, что лучше всего помогла бы тебе там, где твоя семья? – спросил Хельги.
– Ах, Хельги ярл! Ты не знаешь великанов! Что ей за дело до моей семьи? Что ей за дело до моей дочери и внуков? У нее-то нет ни того ни другого! Ей нужен только я и мое оружие! Если весь мой род провалится сквозь землю, она будет так же смеяться! Нет, о своей семье я должен заботиться сам! В этом мне никто не поможет!
Хельги промолчал: ему вспомнилась Эйра и ее слова о великанах Стоячих Камней. А она-то в безопасности? Не может ли так случиться, что от Золотого озера фьялли пойдут к Раудберге?
– На Конунгагорд и Бергвида нам и нужен-то день-другой! – убеждал Рингольд.
– Откуда ты знаешь? Ты, ярл, ясновидящий? Конунгагорд – сильная усадьба. Только Один знает, сколько у него там людей! Сколько нам понадобится на то, чтобы ее взять! У нас будут потери! Меня самого могут убить! Я не боюсь смерти, но я не хочу, чтобы меня убили и моя дочь лишилась последней надежды на помощь и защиту!
– Но потом тебе придется опять ждать Бергвида, каждый день ждать, что он с войском придет к тебе! Покончим с ним, и спасай свою дочь, сколько тебе угодно!
– Послушайте меня! – Хельги ярл поднял руку. – Вигмар хёвдинг, Вильбранд хёвдинг! Я предложил бы вам кое-что, если бы вы согласились меня выслушать!
– Мы слушаем тебя! – почти спокойно ответил Вигмар. Весь его решительный вид говорил, что лично для себя он уже принял решение и ничьи чужие мнения на него не повлияют. – Хватит болтовни, пора делать дело.
– Я предлагаю вот что. Давайте предложим Бергвиду мир. Если мы заставим его принести мирные клятвы, то можно будет быстро и без потерь вернуться на север. И не ждать удара в спину.
Изумленные квитты молчали: такое никому не приходило в голову.
– Примириться с ним! – возмутился Вильбранд. – Вот это да!
– Но разве вы не мира на Квиттинге хотите?
– Да, но… Но пока он жив, мир на Квиттинге невозможен! А ты хочешь связать нам руки, чтобы мы не могли уничтожить его хоть когда-нибудь!
– Сразу он не посмеет нарушить клятву, и у вас будет время защитить свои дома от фьяллей. А если когда-то в будущем Бергвид ее и нарушит, то и вы будете от клятвы свободны. И доведете свое дело до конца.
– То есть ты хочешь, чтобы мы прямо так и ушли? А он пусть делает что хочет?
– Мы предложим ему условия, по которым он будет владеть округой Фрейреслага. Точно так же, как каждый из вас владеет своей округой. Конунгом вы его не признаете, а он навсегда отказывается от требований дани или чего-то еще такого. Он станет хёвдингом Фрейреслага. Здесь властвовали роды его отца и матери, так пусть и он правит этой землей.
Квитты молчали. Все они привыкли к мысли, что Бергвид их враг, все настроились на непримиримую борьбу с ним, и даже те, кто целиком стоял за скорейшее возвращение – Вигмар, Гейр, Тьодольв, Ормульв, Атли – не могли так сразу одобрить эту мысль.
– Ведь на Квиттинг опять пришли фьялли! – напомнил Хельги. – Пришли ваши давние враги, которые погубили державу квиттов и превратили ее в то, что она сейчас есть: кучку разрозненных областей, враждующих друг с другом. Простите меня, что я так говорю, но ведь так оно и есть. Не годится квиттам драться между собой, когда к ним пришли фьялли. Я убежден, что Торбранд конунг неспроста явился именно сейчас. Торбранд знал о вашей вражде с Бергвидом. Кто бы из вас ни победил – в выигрыше будет только Торбранд и легко добьет ослабленного победителя. И, пожалуй, снова наложит на вас дань. Он за этим и пришел, я убежден. Его сын… – Хельги на миг запнулся, так не хотелось ему привязывать сюда веселого и прямодушного Торварда ярла, – его сын видел, чем богат нынешний Квиттинг. Они знают, что здесь можно взять.
Все молчали, не возражая. Вигмару вспомнились предостережения старого Хальма, так некстати сбывшиеся.
– И еще об одном надо помнить, – продолжал Хельги. Перед взором его стояло лицо Эйры с мучительной мольбой в глазах. – Ведь Бергвид – единственный наследник рода квиттинских конунгов. Может быть, он недостоин его, но не дело вам губить последний росток вашего древнего корня. Бергвид тоже ненавидит фьяллей. У вас с ним общий враг. Пусть хотя бы это помирит вас.
Хельги говорил, и ему казалось, что темные, горячие глаза Эйры смотрят на него сейчас. Так он исполнял свое обещание, данное ей: избавить Квиттинг от войны, по возможности не лишая жизни Бергвида.
– Что-то я не пойму, Хельги ярл, – с сомнением начал Рингольд, пока квитты обдумывали услышанное. – А мы-то как же? Как же наша месть?
– Ты помнишь пословицу, Рингольд ярл? «Только раб мстит сразу, трус – никогда». Ты прав, я не могу оставить смерть моего родича неотомщенной, но это не значит, что я куда-то спешу, будто боюсь, что боевой пыл угаснет! Я готов ждать еще год, пока выдастся подходящий случай. Сейчас случай не подходящий. У мертвых много времени, они могут подождать. А наш долг дружбы перед живыми велит нам вернуться на север вместе с Вигмаром хёвдингом и помочь ему защитить его дом. Думаю, из-за этой отсрочки никто не обвинит меня в трусости. Мы ведь идем от слабейшего врага к сильнейшему, и нетрудно догадаться, где мы добудем больше славы. Ты понял меня, Фроар ярл?
– Значит, ты согласен пойти со мной назад? – Вигмар впился глазами ему в лицо. – Я сам пойду туда во что бы то ни стало, даже если со мной будут только мои сыновья и больше никто. Но твоя помощь мне бы очень пригодилась! У меня только три сотни, а мы даже не знаем, сколько людей у Торбранда!
– Уж, наверное, он как следует подготовился! – мрачно заметил Гейр Длинный, который в такие вот суровые часы становился удивительно похож на своего дядю Хальма. – Уж он собрал людей! Тысячу, может быть, или две!
– Я готов вернуться с тобой! – Хельги кивнул. – Но скажи, что ты думаешь о моем предложении? Не следует ли нам предложить Бергвиду мир?
Вигмар дернул себя за одну из своих пятнадцати тонких косичек, связанных сзади в хвост.
– Я не так уж помешан на мести, и тролли бы с ним! – в сердцах сказал он. – Я бы забыл о нем, ублюдке, с удовольствием, если бы только он не напоминал о себе. Но едва ли он согласится на такие условия, как ты сказал. Он так крепко вбил себе в голову, что он конунг квиттов, что этого теперь и веслом не выбить. Хагир Синеглазый виноват… Ну, что теперь вспоминать? Короче, ничего не выйдет.
– Он что, совсем дурак? – не утерпел Аудольв Медвежонок. – Да он сейчас, что комар между ладонями, – раз, и его прихлопнули! Он-то не знает, что вам нужно скорее возвращаться домой! Он ждет, что вы будете его убивать безо всяких разговоров! А тут ему предлагают мир, да еще и целую область во владение! Да как же он не согласится?
– Ты его не знаешь! – с досадой пояснил Гейр. – Он безумец. Для него звание конунга дороже головы. Он вбил это себе в голову, это Вигмар правильно сказал. Он просто бредит властью, которую имели его отец и дед, и хочет прибрать к рукам весь Квиттинг, потому что они владели всем полуостровом.
– Да и кто к нему пойдет? – воскликнул Тьодольв. – Кто пойдет кланяться ему? Он же решит, что мы испугались его!
– Я пойду, – предложил Хельги.
– Тебе не стоит. – Вигмар опять покачал головой. – Он ненавидит тебя и меня. Что бы мы ни предложили – он от всего откажется. Из одного упрямства откажется. Для него горше любой отравы все, что исходит от тебя или меня. Или от любого из твоих или моих людей.
– А Вильбранд хёвдинг?
– А Вильбранд хёвдинг – брат его бывшей жены, которая от него ушла. Кроме того, он не слишком приветствует твой замысел, и не стоит ожидать от него большого красноречия.
– Но пока нужно всего лишь вызвать Бергвида на переговоры… скажем, в святилище Фрейра, на Хэстирнэс. А там мы все вместе будем с ним говорить. И с его людьми, что тоже немаловажно. Может быть, он сам и безумец, но не безумны же его люди! Мы позовем в святилище всех здешних жителей. Они-то поймут, что за сокровище – мир – им предлагают! Они убедят его, если мы не сможем убедить.
– Когда он услышит о фьяллях, его ненависть к ним, может быть, окажется сильнее ненависти к вам! – добавил Скельвир. – Ведь с них же все началось. Из-за них он теперь вынужден воевать с собственными соплеменниками!
– Ох! – отозвался Ормульв Точило. – Если бы он был такой же умный, как ты, ярл, и мог это понять! А он как бык – что видит, на то и кидается! Фьялли далеко, а мы близко!
– Да он скорее подожжет дом вместе с собой и всеми, кто с ним, чем согласится говорить с нами о каком-то мире! – с досадой добавил Атли. – Его сам Бальдр не уговорит, хоть он «самый мудрый из асов, самый сладкоречивый и благостный![8]»
– Жаль, что ты, Хельги ярл, не догадался взять в заложницы его невесту, когда проходил через Кремнистый Склон, – вздохнул Эльгард. – Тогда он был бы посговорчивее!
– Да мы и сами там проходили, – напомнил ему Атли. – И тоже не догадались.
– Кто же знал, что все так обернется? Тогда не до того было.
Хельги промолчал. Сейчас совсем некстати рассказывать этим людям, что невеста Бергвида теперь стала его, Хельги, невестой.
Повисло молчание, на всех лицах отражалось сомнение. В тишине громко прозвучал скрип открываемой двери. Все разом обернулись, ожидая увидеть Доброго Бальдра во всем сиянии его неописуемой небесной красоты, явившегося на помощь смертным. Но из девичьей показалась всего-навсего пожилая дородная женщина и поклонилась сидящим у очага.
– Что тебе нужно, добрая женщина? – обратился к ней Вигмар.
– Я хочу сказать тебе, Вигмар хёвдинг, и тебе, Хельги ярл, – начала женщина, подходя ближе. Держалась она ровно и с достоинством, но видно было, что она с трудом подавляет страх и тревогу. – Если вы позволите…
– Кто ты?
– Я – Аудвейг, жена Гудбьёрна Котла.
– Хозяина усадьбы?
– Да.
– И где же твой муж?
– Он уехал… уехал… – Женщина запиналась, теребя край передника.
– Уехал с Бергвидом, ты хочешь сказать? Не бойся, даже если это и так, тебя никто не обидит.
– Я знала, что ты благородный человек, Вигмар хёвдинг! – с чувством произнесла фру Аудвейг, хотя едва ли в этой усадьбе когда-нибудь звучало хоть одно доброе слово о далеком Вигмаре Лисице. – Я хотела сказать тебе еще кое-что другое. Уже пять лет мы с мужем воспитываем одну очень знатную девушку. Она здесь и хочет говорить с тобой. Ты согласен ее выслушать?
– Конечно! – с некоторым удивлением ответил Вигмар. – Ты можешь быть уверена, что я не причиняю вреда беззащитным. Кто она?
– Она сама скажет тебе.
– Зови ее.
Фру Аудвейг скрылась в девичьей и вскоре вышла снова. За ней следовала невысокая девушка со светло-русыми волосами, худенькая, с маленькими, совсем еще детскими ручками. Судя по виду, ей исполнилось не больше четырнадцати или пятнадцати лет. Однако одета она была в пестрые вышитые одежды, на голове ее блестел золотой обруч с желтоватыми топазами и длинными подвесками из золотого плетения. Мужчины насмешливо переглянулись, кто-то коротко присвистнул: неожиданное зрелище удивило и даже позабавило.
– Садись, йомфру! – Вигмар указал девице место на скамье напротив себя, движением брови согнав оттуда племянника Ранда. – Ты можешь быть уверена, что тебе не будет причинено никакой обиды и все твои просьбы, в границах разумного и возможного, будут нами исполнены. Могу я спросить, кто ты?
– Можешь. – Девица пристально посмотрела на него. – Ведь это ты Вигмар Лисица? Не скажу, что ты похож на оборотня, но я тебя сразу узнала. Смотри, не забудь своего обещания!
– Я никогда не забываю своих обещаний! – заверил Вигмар. Его недоумение все росло: девица держалась довольно дерзко, но он легко угадывал, что за дерзостью она скрывает страх.
– Но ведь как знать, что ты почувствуешь, когда узнаешь, кто я!
Это было сказано так многозначительно, словно весь свет только о ней и думает. Вигмар подвигал бровями, переваривая эту детскую самоуверенность; мужчины вокруг переглядывались и ухмылялись, на полном лице фру Аудвейг отражалось беспокойство.
– Я – Гейрхильда дочь Вебранда! – надменно вскинув голову, произнесла девица, убедившись, что все вокруг с нетерпением ждут разгадки. – И я – сестра Бергвида конунга по матери.
По гриднице пролетел изумленный гул, даже Вигмар охнул. Девица хранила невозмутимость, но, несомненно, наслаждалась произведенным впечатлением, которое так искусно сумела подготовить.
– Впервые слышу об этом! – воскликнул Вигмар. – Сестра Бергвида! Не знал я, что у него есть сестра! Откуда ты взялась? Какой еще Вебранд? Что за человек твой отец?
– Вебранд Серый Зуб, сын Ночного Волка, – с важностью пояснила Гейрхильда. – Он жил в Граннланде, пока не погиб в битве с фьяллями десять лет назад – здесь, в округе Фрейреслаг, неподалеку от усадьбы Сосновый Пригорок. Это была первая большая битва моего брата Бергвида.
– Ты – дочь Даллы?
– Да. Она много лет жила в доме Вебранда.
Вигмар молчал, разглядывая сидящее перед ним чудо, наряженное в желтую рубаху с вышитым подолом и розовое платье, тоже с вышивкой, и пытался сообразить, можно ли ей поверить. А между тем если бы здесь сейчас присутствовал Гельд Подкидыш, Хеймир конунг или Даг Кремневый, словом, кто-то из тех, кто в давние времена знал кюну Даллу, то сейчас они увидели бы, как много сходства с ней в этом полудетском лице. Те же мелковатые черты, те же карие глаза, округлый маленький подбородок. Это личико было бы миловидным, если бы не бледность, не отраженная на нем растерянность вместе с мучительным усилием эту растерянность преодолеть.
– Ах, да! – Вигмар вспомнил, на каком основании Бергвида зовут сыном рабыни. Хагир Синеглазый, на свою же голову вызволивший того из рабства, рассказывал о тех событиях десятилетней давности.
– Я родилась в Граннланде, – Гейрхильда хранила горделивую невозмутимость, но крылья ее носика дрожали, выдавая скрытое напряжение. – Отец отдал меня на воспитание другим людям. Мне было всего четыре года, когда мой брат Бергвид оставил дом Вебранда, потом моя мать умерла, а потом и отец погиб. Я осталась у тех людей, и никому не было до меня дела. Только пять лет назад мой брат узнал обо мне и забрал к себе. Теперь я живу здесь.
– Вот что! – протянул Вигмар и окинул взглядом лица родичей, будто ждал, не подскажет ли кто-то, что со всем этим делать. Но все лица выражали равное недоумение. – Значит, ты дочь Даллы… и Вебранда… Да, припоминаю. Я их не знал, но немало слышал. От Хагира Синеглазого… Постой! – сообразил он. – Ведь Хагир женат на дочери Вебранда. Она, выходит, твоя сестра!
– Выходит! – с обидой подтвердила Гейрхильда. – Она старше. Она моя сводная сестра. Но она ничем не лучше, потому что ее отец и за ее мать вено не платил! Она такая же побочная, как и… И нечем ей особенно гордиться!
– А почему ты не живешь у нее? – сочувственно спросил Ормульв Точило. Он жалел молоденькую девушку, оставшуюся без родителей на попечении такого человека, как Бергвид. – Брат, конечно, первая опора сестры, но едва ли у Бергвида есть много времени, чтобы о тебе заботиться. Да и люди вокруг него неподходящие для такой девушки. У сестры тебе, наверное, было бы лучше. Неужели Хагир Синеглазый не хочет тебя принять?
– Бергвид не хочет меня отдать! Он почитает нашу мать превыше всех людей и даже богов. Он хочет, чтобы я жила при нем.
– А чего хочешь ты? – спросил Вигмар. Ему давно уже хотелось это знать, поскольку весь облик Гейрхильды дышал неудовлетворенностью. – Чтобы тебя переправили в Нагорье? Это мы можем сделать.
– Нет. – Гейрхильда резко мотнула головой. – Я не маленький ребенок, которого возят с места на место и сбывают с рук, как негодный товар! Сначала мой отец отдал меня с глаз долой, потому что девочка ему была не нужна! Потом моя мать забыла обо мне, потому что я не дочь конунга, как он! – Гейрхильда махнула рукой куда-то в сторону, и было понятно, что она имеет в виду Бергвида. – Как будто я могла выбирать себе отца, а не она сама дала мне его! Как будто я виновата, что он родился у свободной женщины и кюны квиттов, а я у рабыни!