– Я люблю тебя! – услышала она вдогонку голос Хейла – и все остальные звуки исчезли.
Валери так и застыла на месте. Как ей хотелось ему поверить! Она повернулась, оглядела всех стоявших на палубе людей и решила, что Хейл все еще продолжает играть свою роль. Пересилив себя, она взялась за поручень и стала спускаться. Она не будет устраивать сцен. Не сейчас. Слезы застилали глаза. Стараясь сдержать их, она побежала к себе в каюту.
Зачем ей надо было соглашаться участвовать в этом проклятом представлении?! Ведь она успела привязаться к старшим Стоуэллам, и так не хочется остаться в их памяти, проходимкой и мошенницей, которая намеревалась обмануть их, сделать из них шутов!
Валери распахнула шкаф и вытащила свои два маленьких чемодана. Надо только поговорить на прощание с Бет и все ей объяснить. А Хейл? О Боже, неужели она никогда его больше не увидит?
Дрожащими руками Валери открыла чемоданы и принялась собирать вещи, не те, конечно, подаренные Хейлом нарядные платья, а свою собственную одежду.
– Ты не должна уезжать. – Голос Хейла, вернее, его шепот громким эхом отозвался в комнате.
Валери повернулась: Хейл стоял в дверном проеме. Как две недели назад, он снова был у нее на пути.
– Наоборот. Должна, – ответила она дрожащим голосом. Как ужасно, что он видит ее в таком состоянии, готовую разрыдаться...
– Ты только выслушай меня...
– Нет, Хейл, на этот раз ты меня выслушаешь. Глаза Валери горели. Она гордо вскинула голову. – Игра окончена. Окончена! Не знаю, что ты скажешь Уильяму Стоуэллу, если это вообще имеет значение. Лей здесь, и она не подпустит к тебе Реджину. Тебе достаточно лишь убедить Уильяма Стоуэлла, что ты запутался в женщинах, но по-прежнему заинтересован в его компании.
– Все не так просто.
– Не волнуйся, у тебя получится!
Она взялась за меньший чемодан. Хейл захлопнул дверь и закрыл ее на замок. Ноги у Валери подкосились, но она все же заставила себя стоять ровно.
– Я прошу тебя, выслушай меня, Валери, – настаивал он, прислонившись спиной к двери. Бледный, измученный, он дрожащей рукой провел по волосам. – Останься и дай мне доказать, что я люблю тебя.
– Мы одни, Хейл. К чему этот спектакль?
– Я не играю, черт возьми! Я, правда, очень люблю тебя, Валери. Ты обязана мне поверить!
Куда только подевалась его самоуверенная улыбка? Не чувствовалось и ни капли злости в его голосе. Он смотрел на нее искренними, любящими глазами.
Боже милосердный! Если бы она только могла ему поверить! Но она вспоминала Лей Кармайкл, Уильяма Стоуэлла с женой, всю ложь, исходящую от Хейла, и свою незавидную роль в этом представлении. Да, Хейл Донован – непревзойденный актер! За последние две недели он в полной мере доказал способность, подобно хамелеону, менять свое обличье.
Спазм в горле какое-то время не давал ей говорить, но и потом, когда она немного справилась с обуревавшими ее чувствами, голос ее был едва слышен:
– Пожалуйста... Уходи. Иначе мы скажем или сделаем что-нибудь такое, о чем потом будем сожалеть.
– Я понимаю, что мне надо было гораздо раньше поговорить с тобой по душам. И мне жаль, что я не был откровенен с тобой с самого начала. Я выбрал тебя, Валери, только потому, что с первого же мгновения понял: ты именно та женщина, которую я мог бы полюбить.
– Нет... – с трудом произнесла она. Не верь ему! – настойчиво твердил ей внутренний голос. Ради достижения своей цели он готов на любую ложь. И кому, как не тебе, это известно лучше других!
– Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, – медленно и ровным голосом сказал Хейл. Глаза его были совершенно серьезны. Он так и остался стоять у двери. Валери чувствовала, что не в силах дольше выдерживать эту пытку. Пора ставить точку.
– Я должна уехать, Хейл.
– Прежде пообещай мне, что выйдешь за меня замуж.
– И что будет, Хейл? Ну, я пообещаю, мы вернемся в Сан-Франциско, а потом?
– Мы поженимся.
– Ты говоришь это несерьезно!
– Я никогда еще в жизни не говорил так серьезно, как сейчас, – торжественным тоном заявил он.
Казалось, Хейл был абсолютно искренен. Но ведь он прирожденный актер, человек, для которого все средства хороши, лишь бы добиться поставленной цели. Разве не купил он ее для того, чтобы прибрать к рукам еще одну компанию?
– До свидания, Хейл. – Она держала в руках чемоданы и ждала, когда он отойдет в сторону и освободит ей дорогу. Она молила Бога, чтобы тот помог ей найти силы уйти.
Хейл подошел к ней.
– Поверь мне, Валери.
В коридоре послышались быстрые шаги, а затем раздался голос Лей:
– Хейл, ты здесь?
Валери взялась за дверную ручку.
– Иди, она тебя ищет.
– Она для меня ничего не значит.
Валери еще крепче взялась за ручку.
– Вот и скажи ей об этом сам.
– Я так и сделаю. Потом.
Валери открыла дверь, но Хейл тут же захлопнул ее своим плечом.
– Пожалуйста, Валери.
– Мне очень, очень хочется тебе верить, Хейл, но я не могу. Ты сказал мне в самом начале, что это временная работа, своего рода спектакль. Мне кажется, нам обоим ясно: после всех твоих слов и поступков ты не можешь надеяться, что я поверю тебе, поверю в то, что ты меня по-настоящему любишь.
Он мрачно улыбнулся.
– Я действительно люблю тебя и уверен, что ты тоже меня побить. Но упрямство мешает тебе сознаться в этом.
– Упрямство?
– И не простое, а ослиное.
– Хейл! – вновь послышался нетерпеливый голос Лей. – Кто-нибудь скажет мне, что происходит?
– Тебя спрашивают, – проговорила Валери. Лей изо всех сил стучала в дверь каюты Хейла.
– Подожди меня, – попросил Хейл, и выскользнул в коридор.
Валери не двигалась до тех пор, пока не удостоверилась, что Хейл увел Лей далеко от двери.
Валери знала, что ручаться за себя она не может: начнет прислушиваться к голосу сердца и, не дай Бог, совершит какую-нибудь глупость. А потому решила действовать быстро: сняла кольцо, положила его на столик и тихо вышла в коридор. Что бы сейчас ее ни ждало на палубе, она попрощается со Стоуэллами, возьмет такси, доедет до аэропорта и первым же рейсом улетит из Виктории домой.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Валери так и застыла на месте. Как ей хотелось ему поверить! Она повернулась, оглядела всех стоявших на палубе людей и решила, что Хейл все еще продолжает играть свою роль. Пересилив себя, она взялась за поручень и стала спускаться. Она не будет устраивать сцен. Не сейчас. Слезы застилали глаза. Стараясь сдержать их, она побежала к себе в каюту.
Зачем ей надо было соглашаться участвовать в этом проклятом представлении?! Ведь она успела привязаться к старшим Стоуэллам, и так не хочется остаться в их памяти, проходимкой и мошенницей, которая намеревалась обмануть их, сделать из них шутов!
Валери распахнула шкаф и вытащила свои два маленьких чемодана. Надо только поговорить на прощание с Бет и все ей объяснить. А Хейл? О Боже, неужели она никогда его больше не увидит?
Дрожащими руками Валери открыла чемоданы и принялась собирать вещи, не те, конечно, подаренные Хейлом нарядные платья, а свою собственную одежду.
– Ты не должна уезжать. – Голос Хейла, вернее, его шепот громким эхом отозвался в комнате.
Валери повернулась: Хейл стоял в дверном проеме. Как две недели назад, он снова был у нее на пути.
– Наоборот. Должна, – ответила она дрожащим голосом. Как ужасно, что он видит ее в таком состоянии, готовую разрыдаться...
– Ты только выслушай меня...
– Нет, Хейл, на этот раз ты меня выслушаешь. Глаза Валери горели. Она гордо вскинула голову. – Игра окончена. Окончена! Не знаю, что ты скажешь Уильяму Стоуэллу, если это вообще имеет значение. Лей здесь, и она не подпустит к тебе Реджину. Тебе достаточно лишь убедить Уильяма Стоуэлла, что ты запутался в женщинах, но по-прежнему заинтересован в его компании.
– Все не так просто.
– Не волнуйся, у тебя получится!
Она взялась за меньший чемодан. Хейл захлопнул дверь и закрыл ее на замок. Ноги у Валери подкосились, но она все же заставила себя стоять ровно.
– Я прошу тебя, выслушай меня, Валери, – настаивал он, прислонившись спиной к двери. Бледный, измученный, он дрожащей рукой провел по волосам. – Останься и дай мне доказать, что я люблю тебя.
– Мы одни, Хейл. К чему этот спектакль?
– Я не играю, черт возьми! Я, правда, очень люблю тебя, Валери. Ты обязана мне поверить!
Куда только подевалась его самоуверенная улыбка? Не чувствовалось и ни капли злости в его голосе. Он смотрел на нее искренними, любящими глазами.
Боже милосердный! Если бы она только могла ему поверить! Но она вспоминала Лей Кармайкл, Уильяма Стоуэлла с женой, всю ложь, исходящую от Хейла, и свою незавидную роль в этом представлении. Да, Хейл Донован – непревзойденный актер! За последние две недели он в полной мере доказал способность, подобно хамелеону, менять свое обличье.
Спазм в горле какое-то время не давал ей говорить, но и потом, когда она немного справилась с обуревавшими ее чувствами, голос ее был едва слышен:
– Пожалуйста... Уходи. Иначе мы скажем или сделаем что-нибудь такое, о чем потом будем сожалеть.
– Я понимаю, что мне надо было гораздо раньше поговорить с тобой по душам. И мне жаль, что я не был откровенен с тобой с самого начала. Я выбрал тебя, Валери, только потому, что с первого же мгновения понял: ты именно та женщина, которую я мог бы полюбить.
– Нет... – с трудом произнесла она. Не верь ему! – настойчиво твердил ей внутренний голос. Ради достижения своей цели он готов на любую ложь. И кому, как не тебе, это известно лучше других!
– Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, – медленно и ровным голосом сказал Хейл. Глаза его были совершенно серьезны. Он так и остался стоять у двери. Валери чувствовала, что не в силах дольше выдерживать эту пытку. Пора ставить точку.
– Я должна уехать, Хейл.
– Прежде пообещай мне, что выйдешь за меня замуж.
– И что будет, Хейл? Ну, я пообещаю, мы вернемся в Сан-Франциско, а потом?
– Мы поженимся.
– Ты говоришь это несерьезно!
– Я никогда еще в жизни не говорил так серьезно, как сейчас, – торжественным тоном заявил он.
Казалось, Хейл был абсолютно искренен. Но ведь он прирожденный актер, человек, для которого все средства хороши, лишь бы добиться поставленной цели. Разве не купил он ее для того, чтобы прибрать к рукам еще одну компанию?
– До свидания, Хейл. – Она держала в руках чемоданы и ждала, когда он отойдет в сторону и освободит ей дорогу. Она молила Бога, чтобы тот помог ей найти силы уйти.
Хейл подошел к ней.
– Поверь мне, Валери.
В коридоре послышались быстрые шаги, а затем раздался голос Лей:
– Хейл, ты здесь?
Валери взялась за дверную ручку.
– Иди, она тебя ищет.
– Она для меня ничего не значит.
Валери еще крепче взялась за ручку.
– Вот и скажи ей об этом сам.
– Я так и сделаю. Потом.
Валери открыла дверь, но Хейл тут же захлопнул ее своим плечом.
– Пожалуйста, Валери.
– Мне очень, очень хочется тебе верить, Хейл, но я не могу. Ты сказал мне в самом начале, что это временная работа, своего рода спектакль. Мне кажется, нам обоим ясно: после всех твоих слов и поступков ты не можешь надеяться, что я поверю тебе, поверю в то, что ты меня по-настоящему любишь.
Он мрачно улыбнулся.
– Я действительно люблю тебя и уверен, что ты тоже меня побить. Но упрямство мешает тебе сознаться в этом.
– Упрямство?
– И не простое, а ослиное.
– Хейл! – вновь послышался нетерпеливый голос Лей. – Кто-нибудь скажет мне, что происходит?
– Тебя спрашивают, – проговорила Валери. Лей изо всех сил стучала в дверь каюты Хейла.
– Подожди меня, – попросил Хейл, и выскользнул в коридор.
Валери не двигалась до тех пор, пока не удостоверилась, что Хейл увел Лей далеко от двери.
Валери знала, что ручаться за себя она не может: начнет прислушиваться к голосу сердца и, не дай Бог, совершит какую-нибудь глупость. А потому решила действовать быстро: сняла кольцо, положила его на столик и тихо вышла в коридор. Что бы сейчас ее ни ждало на палубе, она попрощается со Стоуэллами, возьмет такси, доедет до аэропорта и первым же рейсом улетит из Виктории домой.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
– Я не понимаю, – проговорила мать Валери, внимательно выслушав все ее долгие объяснения. – Вы что, все это разыграли?
Стоя у двери в квартире матери, Валери переминалась с ноги на ногу.
– Да, именно так. Я никогда не собиралась выходить замуж за Хейла.
– Значит, ты обманывала меня?
– Да, мама. Обманывала, – призналась Валери, чувствуя себя провинившейся школьницей.
– Очень плохо. – Анна вздохнула – Знаешь, мне он понравился.
– Донован? А мне показалось, будто ты была сама не своя, когда я сказала, что мы собираемся пожениться.
Анна улыбнулась.
– Да, сдаюсь. Честно говоря, я испытала тогда сильное потрясение. Но сама ведь знаешь, как я всегда хотела, чтобы ты нашла себе хорошего мужа и обрела наконец счастье.
– С Хейлом Донованом? Не получилось бы... – Валери покачала головой. – Он совершенно несносный человек.
– А кроме того... – Анна мечтательно помолчала, – пора бы мне уже заиметь внуков, чтобы было, кого побаловать.
– Мама! Что ты говоришь! Ты еще даже не выздоровела, как следует...
– Но я все-таки собираюсь... – Анна засмеялась. – Внуки были бы мне самым лучшим лекарством.
Валери незаметно для матери с мольбою подняла голову вверх и прошептала:
– Господи, помоги же мне, дай мне сил и терпения...
– Все еще может измениться, – продолжала Анна. – Ты ведь будешь работать в «Донован Энтерпрайзиз», да? – Она передала Валери корзинку, в которой с разнесчастным видом сидел кот Шамус.
– Уже нет.
– Но у тебя контракт.
– Я как-никак его нарушила, – печально вздохнула Валери. Она находилась в Сан-Франциско всего лишь четыре часа, а ей казалось, будто прошла уже целая вечность с тех пор, как она покинула Хейла.
Шамус громко замяукал.
– Знаю, знаю, – обратилась Валери к коту. – Послушай, мама, я позвоню тебе завтра. Я просто хотела, чтобы ты узнала правду до того, как эта новость появится в газетах.
– И когда это случится?
– Понятия не имею, – устало кинула Валерии, и закрыла за собой дверь.
Она села в машину и отправилась домой. Весь день прошел в дороге, сплошная круговерть самолетов и автомобилей. Даже добравшись, наконец до Сан-Франциско, она сразу поехала забирать Шамуса.
– Ну, чем займемся? – спросила она своего любимца. На город опускались сумерки, покрывая окружающие его холмы пурпурной пеленой закатного света. – Начнем все с нуля?
Шамус не удостоил ее ответом.
Валери припарковала машину в обычном месте. С котом и двумя чемоданами в руках поднялась по лестнице, вставила ключ в замок и открыла дверь.
– Ну, наконец-то, где тебя черти носили? – протяжно произнес Хейл.
Шамус недовольно зашипел. Валери замерла на месте и даже выронила чемодан от неожиданности. А этот Хейл еще имеет наглость улыбаться! Сидит себе, развалясь, на кушетке, в своей любимой кожаной куртке и полинявших джинсах, да еще и ноги в кроссовках положил на стул... Прямо как у себя дома! Подбородок Хейла потемнел от выросшей за день щетины, у рта пролегли глубокие складки. При виде улыбки Хейла сердце Валери тотчас оттаяло, она и раньше никогда не могла устоять перед ней! Что же это такое, в самом деле? Почему она так слаба, почему не может заставить себя возненавидеть его?
– Ты когда-нибудь закроешь дверь, Валери?
– Что ты здесь делаешь?
– Я подумал, что мы не успели с тобой договорить в прошлый раз.
– Но... как... – она огляделась вокруг, – как ты попал сюда?
– Ты оставила запасные ключи, вот здесь, и он показал пляжную сумку, которую она действительно забыла, второпях покидая яхту.
Валери все еще не входила в комнату и стоила, прислонившись к входной двери.
– И ты, конечно, не преодолел соблазна вломиться в чужую квартиру.
– Не вломиться, а войти.
Валери старалась держать себя в узде, хотя сердце готово было выпрыгнуть из груди. Она сбросила пальто и выпустила Шамуса. Кот в ту же минуту помчался к балкону.
– Как Стоуэллы?
Хейл вопросительно приподнял бровь.
– А что ты хочешь знать?
– Где они?
– Думаю, все еще плывут на север.
– Ты не знаешь?
– Нет. – Он потянулся, встал с кушетки, вышел в прихожую и закрыл дверь, которую Валери все-таки оставила открытой. – Мне это безразлично.
– Мне нужно отдохнуть...
– У тебя уже было достаточно времени для этого, – сказал он спокойно, хотя его улыбка стала постепенно исчезать. Валери стояла так близко, что видела, как расширились его зрачки. – Я сказал Уильяму, что меня больше не интересует его компания. Хейл дотронулся до волос Валери, и девушка затрепетала. Ты бы видела Стюарта, он в полном восторге от такого поворота событий. Уильям взбешен, а Бет... это она сказала, что мне необходимо лететь вслед за тобой.
– Так вот почему ты здесь?
– Совсем нет.
Она ощущала его дыхание на своем лице, а прикосновения его пальцев мешали ей разобраться в собственных чувствах.
– Тогда почему?
– Отгадай!
– Не могу.
– Из-за тебя.
Ее сердце забилось еще сильней. Она сжала пальцы в кулаки. Не верь ему, Валери! Ему что-то от тебя нужно! – опять взялся за свое, преисполненный благоразумия внутренний голос.
– Из-за меня? Но почему?
– Потому что сегодня днем ты распрощалась с десятью тысячами долларов и самой лучшей работой, которую только можно найти в этом городе. Но если ты внимательно перечтешь заключенный со мной договор, то поймешь, что не можешь так просто взять и нарушить его.
Вспомнив о договоре, Валери вздрогнула.
– И ты собираешься настаивать на его выполнении?
– Конечно.
Валери удивленно сощурила глаза.
– Но почему?
– Да потому, что ты обязана отработать у меня еще полгода. Ты этого сама захотела, помнишь?
– Но не в должности твоей невесты.
– Нет, в качестве моего помощника. И моей жены.
Она вздрогнула, оглушенная его последними словами.
– Твоей жены?
– Выходи за меня замуж, Валери.
Неужели он говорит серьезно? Ладони девушки покрылись испариной.
– Я думаю, нам не удастся снова убедить Стоуэлла, что мы все еще помолвлены.
– А к Стоуэллу это не имеет никакого отношения.
– Разве нет?
– Это касается только тебя и меня.
Валери с трудом держалась на ногах. Сердце ее стучало, и она то и дело нервно облизывала пересохшие губы.
– Тебе не кажется, что вся эта история слишком затянулась?
– Я был бы безумно рад, если бы она затянулась на всю жизнь.
Валери со страхом и надеждой вглядывалась в его лицо. Ей хотелось ему верить. Господи, если бы только это было правдой! Но сегодня утром она сама видела, как ее место заняла другая женщина... женщина, знавшая все об этом круизе, настоящая невеста Хейла.
– Послушай, я не хочу знать, почему ты здесь и с какой тайной целью пытаешься убедить меня в истинности своих намерений. Это не имеет значения. А если ты действительно собираешься настаивать на полном выполнении контракта, то, право, не стоит, я найду себе другую работу, в другом месте.
Хейл покачал головой.
– Ты же хотела у меня работать, не так ли? Ты хотела доказать, что можешь быть моим помощником?
– Да.
– Ну, вот и работай, а еще я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Он медленно вынул из кармана куртки носовой платок.
– Кроме сумки ты забыла на яхте еще кое-что. Развернув платок, он достал бриллиантовое кольцо, купленное им менее двух недель назад.
Валери дернула головой, как бы отбрасывая от себя, страстное желание броситься ему на шею и признаться, что мечтает выйти за него замуж, что всей душой хочет до конца жизни быть рядом с ним, что даже во сне думает только о нем... Вместо этого, стараясь выглядеть как можно спокойнее, сказала:
– Но мы даже не знаем друг друга.
– Я знаю все, что мне нужно.
Голова у нее закружилась, в горле застрял комок, когда он надел ей на палец кольцо. Она понимала, что ей не следовало разрешать ему делать это, но не могла даже слова вымолвить.
– Пойдем.
Он взял ее за руку и, открыв стеклянную дверь, вывел на балкон.
Шамус метнулся за кадку с цветком. Издали доносился шум города. Мерцали звезды, отражаясь в заливе. Легкий ветерок трепал волосы Хейла.
– Итак, что ты хочешь знать обо мне?
– Для начала о твоей семье.
Лицо его помрачнело, глаза стали темными, как ночное небо. И хотя он молчал лишь несколько секунд, они показались Валери нестерпимо долгими.
– Хорошо, слушай, – проговорил он. – Мне не довелось знать моего отца. Он ушел до моего рождения.
– А мать? – спросила она, увидев боль в его глазах.
– Моя мать... его лицо стало еще суровее, – моя мать отказалась от меня, когда мне было два года. Я не помню ее.
– Когда тебе было два года? – прошептала она, и сердце ее замерло.
– Я ей мешал. Понимаешь, она нашла себе состоятельного мужчину. Мужчину, не желавшего воспитывать чужого ребенка.
– Боже!.. – прошептала Валери. Слезы, которые она сдерживала целый день, тотчас навернулись на глаза. – А дедушка, бабушка?..
– Умерли. Я вырос в приютах, мотался из одного в другой. Некоторые были ничего, другие... – Он передернул плечами, нахмурился и засунул руки в карманы. – Но все, в конце концов, наладилось. Правда, с того дня, как мать оставила меня, я ее никогда больше не видел. – Он говорил ровным бесцветным голосом.
Валери едва сдерживала слезы. У нее заныло сердце от жалости к тому брошенному всеми, лишенному родительской ласки мальчику, которым когда-то был Хейл. Неудивительно, что деньги так много значили для него... ведь они позволяли ему купить все то, о чем в детстве он мог только мечтать. Но как мать могла из-за денег отказаться от собственного ребенка?
– Прости меня!
– Тебе незачем извиняться. Ты ведь ни в чем не виновата. – Хейл попытался улыбнуться. – Что еще ты хочешь знать обо мне?
– Все, – решилась она.
– Все?.. Но мой рассказ займет слишком много времени.
– У меня оно есть, – тихо произнесла Валери. Она, наконец то поверила ему.
И глазах Хейла отражался лунный свет.
– Правда?
– Ведь у нас с тобой впереди еще целая жизнь.
Валери показалось, что он не ожидал таких слов.
Лицо его озарилось радостной улыбкой.
– Вы делаете мне предложение, мисс Прайс?
Валери засмеялась.
– Или предлагаю тебе рассмотреть мою кандидатуру для дальнейшей совместной работы. Как хочешь.
– Нет. На этот раз мы поженимся. Тебе не удастся сбежать.
И он крепко обнял Валерии, и поцеловал.
В ответ она обвила руками его шею и прижалась к нему, чувствуя, как горячая, пульсирующая кровь растекается по венам, наполняя все ее тело ожиданием счастья. Хейл, был совсем рядом, такой родной... и такой еще незнакомый. И ей так хотелось любить его. Любить всю жизнь!
Когда потом они разжали свои объятия, Хейл уткнулся лицом в затылок Валерии, и сказал:
– Я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя.
Он взглянул на часы.
– У нас еще есть время. Давай поженимся прямо сейчас, до того как наступит полночь.
– Прямо сейчас? – У Валери даже перехватило дыхание.
– Конечно. В городке Лейк-Тахо, это не так уж далеко отсюда.
– А как же Шамус?
– Завтра вернемся.
– А мама...
– Прочитает об этом в газетах.
Валери засмеялась, представив реакцию матери.
– Знаешь, ей это может понравиться.
– Я люблю тебя, Валери Прайс.
– И я люблю тебя. – Она подняла глаза и улыбнулась. – Но это вовсе не будет означать, что наш контракт теряет силу. Я все еще намереваюсь, поработать в «Донован Энтерпрайзиз» и доказать, что мне вполне по силам справиться с должностью твоего личного помощника.
Хейл засмеялся.
– Ты уже это доказала.
– И не думай, что тебе, удастся от меня отвертеться.
– Я вовсе и не думаю. А может быть, нам стоит составить еще один контракт и определить твои супружеские обязанности?
– Ни за что! Нам вполне хватит свидетельства о браке.
Хейл поцеловал Валерии, и снова заключил ее в кольцо своих рук. И обнял так крепко, будто боялся, что она исчезнет.
– Останься со мной навсегда, ладно?
– Обязательно останусь, – поклялась Валери. И это была чистая правда.
Стоя у двери в квартире матери, Валери переминалась с ноги на ногу.
– Да, именно так. Я никогда не собиралась выходить замуж за Хейла.
– Значит, ты обманывала меня?
– Да, мама. Обманывала, – призналась Валери, чувствуя себя провинившейся школьницей.
– Очень плохо. – Анна вздохнула – Знаешь, мне он понравился.
– Донован? А мне показалось, будто ты была сама не своя, когда я сказала, что мы собираемся пожениться.
Анна улыбнулась.
– Да, сдаюсь. Честно говоря, я испытала тогда сильное потрясение. Но сама ведь знаешь, как я всегда хотела, чтобы ты нашла себе хорошего мужа и обрела наконец счастье.
– С Хейлом Донованом? Не получилось бы... – Валери покачала головой. – Он совершенно несносный человек.
– А кроме того... – Анна мечтательно помолчала, – пора бы мне уже заиметь внуков, чтобы было, кого побаловать.
– Мама! Что ты говоришь! Ты еще даже не выздоровела, как следует...
– Но я все-таки собираюсь... – Анна засмеялась. – Внуки были бы мне самым лучшим лекарством.
Валери незаметно для матери с мольбою подняла голову вверх и прошептала:
– Господи, помоги же мне, дай мне сил и терпения...
– Все еще может измениться, – продолжала Анна. – Ты ведь будешь работать в «Донован Энтерпрайзиз», да? – Она передала Валери корзинку, в которой с разнесчастным видом сидел кот Шамус.
– Уже нет.
– Но у тебя контракт.
– Я как-никак его нарушила, – печально вздохнула Валери. Она находилась в Сан-Франциско всего лишь четыре часа, а ей казалось, будто прошла уже целая вечность с тех пор, как она покинула Хейла.
Шамус громко замяукал.
– Знаю, знаю, – обратилась Валери к коту. – Послушай, мама, я позвоню тебе завтра. Я просто хотела, чтобы ты узнала правду до того, как эта новость появится в газетах.
– И когда это случится?
– Понятия не имею, – устало кинула Валерии, и закрыла за собой дверь.
Она села в машину и отправилась домой. Весь день прошел в дороге, сплошная круговерть самолетов и автомобилей. Даже добравшись, наконец до Сан-Франциско, она сразу поехала забирать Шамуса.
– Ну, чем займемся? – спросила она своего любимца. На город опускались сумерки, покрывая окружающие его холмы пурпурной пеленой закатного света. – Начнем все с нуля?
Шамус не удостоил ее ответом.
Валери припарковала машину в обычном месте. С котом и двумя чемоданами в руках поднялась по лестнице, вставила ключ в замок и открыла дверь.
– Ну, наконец-то, где тебя черти носили? – протяжно произнес Хейл.
Шамус недовольно зашипел. Валери замерла на месте и даже выронила чемодан от неожиданности. А этот Хейл еще имеет наглость улыбаться! Сидит себе, развалясь, на кушетке, в своей любимой кожаной куртке и полинявших джинсах, да еще и ноги в кроссовках положил на стул... Прямо как у себя дома! Подбородок Хейла потемнел от выросшей за день щетины, у рта пролегли глубокие складки. При виде улыбки Хейла сердце Валери тотчас оттаяло, она и раньше никогда не могла устоять перед ней! Что же это такое, в самом деле? Почему она так слаба, почему не может заставить себя возненавидеть его?
– Ты когда-нибудь закроешь дверь, Валери?
– Что ты здесь делаешь?
– Я подумал, что мы не успели с тобой договорить в прошлый раз.
– Но... как... – она огляделась вокруг, – как ты попал сюда?
– Ты оставила запасные ключи, вот здесь, и он показал пляжную сумку, которую она действительно забыла, второпях покидая яхту.
Валери все еще не входила в комнату и стоила, прислонившись к входной двери.
– И ты, конечно, не преодолел соблазна вломиться в чужую квартиру.
– Не вломиться, а войти.
Валери старалась держать себя в узде, хотя сердце готово было выпрыгнуть из груди. Она сбросила пальто и выпустила Шамуса. Кот в ту же минуту помчался к балкону.
– Как Стоуэллы?
Хейл вопросительно приподнял бровь.
– А что ты хочешь знать?
– Где они?
– Думаю, все еще плывут на север.
– Ты не знаешь?
– Нет. – Он потянулся, встал с кушетки, вышел в прихожую и закрыл дверь, которую Валери все-таки оставила открытой. – Мне это безразлично.
– Мне нужно отдохнуть...
– У тебя уже было достаточно времени для этого, – сказал он спокойно, хотя его улыбка стала постепенно исчезать. Валери стояла так близко, что видела, как расширились его зрачки. – Я сказал Уильяму, что меня больше не интересует его компания. Хейл дотронулся до волос Валери, и девушка затрепетала. Ты бы видела Стюарта, он в полном восторге от такого поворота событий. Уильям взбешен, а Бет... это она сказала, что мне необходимо лететь вслед за тобой.
– Так вот почему ты здесь?
– Совсем нет.
Она ощущала его дыхание на своем лице, а прикосновения его пальцев мешали ей разобраться в собственных чувствах.
– Тогда почему?
– Отгадай!
– Не могу.
– Из-за тебя.
Ее сердце забилось еще сильней. Она сжала пальцы в кулаки. Не верь ему, Валери! Ему что-то от тебя нужно! – опять взялся за свое, преисполненный благоразумия внутренний голос.
– Из-за меня? Но почему?
– Потому что сегодня днем ты распрощалась с десятью тысячами долларов и самой лучшей работой, которую только можно найти в этом городе. Но если ты внимательно перечтешь заключенный со мной договор, то поймешь, что не можешь так просто взять и нарушить его.
Вспомнив о договоре, Валери вздрогнула.
– И ты собираешься настаивать на его выполнении?
– Конечно.
Валери удивленно сощурила глаза.
– Но почему?
– Да потому, что ты обязана отработать у меня еще полгода. Ты этого сама захотела, помнишь?
– Но не в должности твоей невесты.
– Нет, в качестве моего помощника. И моей жены.
Она вздрогнула, оглушенная его последними словами.
– Твоей жены?
– Выходи за меня замуж, Валери.
Неужели он говорит серьезно? Ладони девушки покрылись испариной.
– Я думаю, нам не удастся снова убедить Стоуэлла, что мы все еще помолвлены.
– А к Стоуэллу это не имеет никакого отношения.
– Разве нет?
– Это касается только тебя и меня.
Валери с трудом держалась на ногах. Сердце ее стучало, и она то и дело нервно облизывала пересохшие губы.
– Тебе не кажется, что вся эта история слишком затянулась?
– Я был бы безумно рад, если бы она затянулась на всю жизнь.
Валери со страхом и надеждой вглядывалась в его лицо. Ей хотелось ему верить. Господи, если бы только это было правдой! Но сегодня утром она сама видела, как ее место заняла другая женщина... женщина, знавшая все об этом круизе, настоящая невеста Хейла.
– Послушай, я не хочу знать, почему ты здесь и с какой тайной целью пытаешься убедить меня в истинности своих намерений. Это не имеет значения. А если ты действительно собираешься настаивать на полном выполнении контракта, то, право, не стоит, я найду себе другую работу, в другом месте.
Хейл покачал головой.
– Ты же хотела у меня работать, не так ли? Ты хотела доказать, что можешь быть моим помощником?
– Да.
– Ну, вот и работай, а еще я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Он медленно вынул из кармана куртки носовой платок.
– Кроме сумки ты забыла на яхте еще кое-что. Развернув платок, он достал бриллиантовое кольцо, купленное им менее двух недель назад.
Валери дернула головой, как бы отбрасывая от себя, страстное желание броситься ему на шею и признаться, что мечтает выйти за него замуж, что всей душой хочет до конца жизни быть рядом с ним, что даже во сне думает только о нем... Вместо этого, стараясь выглядеть как можно спокойнее, сказала:
– Но мы даже не знаем друг друга.
– Я знаю все, что мне нужно.
Голова у нее закружилась, в горле застрял комок, когда он надел ей на палец кольцо. Она понимала, что ей не следовало разрешать ему делать это, но не могла даже слова вымолвить.
– Пойдем.
Он взял ее за руку и, открыв стеклянную дверь, вывел на балкон.
Шамус метнулся за кадку с цветком. Издали доносился шум города. Мерцали звезды, отражаясь в заливе. Легкий ветерок трепал волосы Хейла.
– Итак, что ты хочешь знать обо мне?
– Для начала о твоей семье.
Лицо его помрачнело, глаза стали темными, как ночное небо. И хотя он молчал лишь несколько секунд, они показались Валери нестерпимо долгими.
– Хорошо, слушай, – проговорил он. – Мне не довелось знать моего отца. Он ушел до моего рождения.
– А мать? – спросила она, увидев боль в его глазах.
– Моя мать... его лицо стало еще суровее, – моя мать отказалась от меня, когда мне было два года. Я не помню ее.
– Когда тебе было два года? – прошептала она, и сердце ее замерло.
– Я ей мешал. Понимаешь, она нашла себе состоятельного мужчину. Мужчину, не желавшего воспитывать чужого ребенка.
– Боже!.. – прошептала Валери. Слезы, которые она сдерживала целый день, тотчас навернулись на глаза. – А дедушка, бабушка?..
– Умерли. Я вырос в приютах, мотался из одного в другой. Некоторые были ничего, другие... – Он передернул плечами, нахмурился и засунул руки в карманы. – Но все, в конце концов, наладилось. Правда, с того дня, как мать оставила меня, я ее никогда больше не видел. – Он говорил ровным бесцветным голосом.
Валери едва сдерживала слезы. У нее заныло сердце от жалости к тому брошенному всеми, лишенному родительской ласки мальчику, которым когда-то был Хейл. Неудивительно, что деньги так много значили для него... ведь они позволяли ему купить все то, о чем в детстве он мог только мечтать. Но как мать могла из-за денег отказаться от собственного ребенка?
– Прости меня!
– Тебе незачем извиняться. Ты ведь ни в чем не виновата. – Хейл попытался улыбнуться. – Что еще ты хочешь знать обо мне?
– Все, – решилась она.
– Все?.. Но мой рассказ займет слишком много времени.
– У меня оно есть, – тихо произнесла Валери. Она, наконец то поверила ему.
И глазах Хейла отражался лунный свет.
– Правда?
– Ведь у нас с тобой впереди еще целая жизнь.
Валери показалось, что он не ожидал таких слов.
Лицо его озарилось радостной улыбкой.
– Вы делаете мне предложение, мисс Прайс?
Валери засмеялась.
– Или предлагаю тебе рассмотреть мою кандидатуру для дальнейшей совместной работы. Как хочешь.
– Нет. На этот раз мы поженимся. Тебе не удастся сбежать.
И он крепко обнял Валерии, и поцеловал.
В ответ она обвила руками его шею и прижалась к нему, чувствуя, как горячая, пульсирующая кровь растекается по венам, наполняя все ее тело ожиданием счастья. Хейл, был совсем рядом, такой родной... и такой еще незнакомый. И ей так хотелось любить его. Любить всю жизнь!
Когда потом они разжали свои объятия, Хейл уткнулся лицом в затылок Валерии, и сказал:
– Я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя.
Он взглянул на часы.
– У нас еще есть время. Давай поженимся прямо сейчас, до того как наступит полночь.
– Прямо сейчас? – У Валери даже перехватило дыхание.
– Конечно. В городке Лейк-Тахо, это не так уж далеко отсюда.
– А как же Шамус?
– Завтра вернемся.
– А мама...
– Прочитает об этом в газетах.
Валери засмеялась, представив реакцию матери.
– Знаешь, ей это может понравиться.
– Я люблю тебя, Валери Прайс.
– И я люблю тебя. – Она подняла глаза и улыбнулась. – Но это вовсе не будет означать, что наш контракт теряет силу. Я все еще намереваюсь, поработать в «Донован Энтерпрайзиз» и доказать, что мне вполне по силам справиться с должностью твоего личного помощника.
Хейл засмеялся.
– Ты уже это доказала.
– И не думай, что тебе, удастся от меня отвертеться.
– Я вовсе и не думаю. А может быть, нам стоит составить еще один контракт и определить твои супружеские обязанности?
– Ни за что! Нам вполне хватит свидетельства о браке.
Хейл поцеловал Валерии, и снова заключил ее в кольцо своих рук. И обнял так крепко, будто боялся, что она исчезнет.
– Останься со мной навсегда, ладно?
– Обязательно останусь, – поклялась Валери. И это была чистая правда.