Страница:
И не следует забывать, что девица уже начала складывать два и два. Пусть у нее пока выходит шестерка, но она собирает обрывки своего прошлого. Денгар передал разговор, случившийся в пещере на Татуине. Многим деталям кореллианин не стал придавать значения, Боба Фетт — наоборот.
Нил Посондум. Девчонка помнила это имя. Боба не удивился. Счетовод, ставший добычей и какое-то время просидевший в клетке в трюме «Раба-1», был ключом ко всему, что произошло с Ниелах. Если девчонка свяжет кусочек своих воспоминаний с посланием, которое Нил Посондум нацарапал на металлическом покрытии палубы, то одним махом решит сонм загадок.
А вот к этому Боба Фетт не готов, пока нет. Накарябанных на полу букв больше не существовало, они остались лишь в памяти Бобы Фетта и базе данных «Раба-1», которую охотник скачал в бортовой компьютер «Гончей». Изображение и информация до сих пор лежали под надежным замком. Пусть там и останутся.
Тут Фетт вспомнил об одной всерьез обозленной дамочке, стоящей в дверях рубки.
— Жаль, — заметил охотник. — Ты переполнена добрыми советами. Собирался дать тебе еше один, но ты не услышишь.
— Да ну? — Ниелах скептически приподняла бровь. — И какой же?
— Дорога не короткая, все может случиться в конце ее. Отдохни, пока можешь. Расслабься.
— О! — девица сделал вид, будто обдумывает его слова. — Еще чего? Сам ты чем занят? «Расслабляешься», да?
Она коротко презрительно рассмеялась.
— Я видела тебя расслабленным один-единственный раз, и тогда ты лежал без сознания, после того как заставил сарлакка сблевать. Если ты так понимаешь отдых, я отвечу тебе: «Плохая идея!».
Если бы Боба Фетт был способен оценить шутку, то наверняка рассмеялся.
— Путаешь, — заметил охотник. — Тогда был не отдых. Смерть.
И смертью, бы все завершилось, останься он лежать на горячем песке Дюнного моря. Если бы не Нйелах и Денгар. Новое непривычное ощущение — быть обязанным кому-то жизнью. Боба Фетт еще обдумывал, как выплачивают такой долг, и ответа пока не нашел. А спросить было не у кого.
Вероятно, в противном случае он обращался бы со спутниками много жестче.
— Может быть, — рассуждала вслух Ниелах, — я просто не знаю, что подобные тебе называют отдыхом и расслаблением? Всегда считала, что тебе больше подходит убийство.
— Нет, если за него не заплачено.
Нйелах помолчала. Боба Фетт оставил ее на время в покое, все равно следовало доделать навигационный расчет. Корабль Босска не был ни хорошо оснащен технически, ни оборудован. «Гончая» не годилась «Рабу-1» даже на запасные части, хотя была значительно новее него. Охотник уже привык к неуклюжему средству передвижения, но оно все равно вызывало у него приступы раздражения. Даже кораблем Боба его не хотел называть. Время от времени Фетт задавался вопросом, какое чудо вознесло трандошана к вершинам их общей профессии, если вместо тщательного планирования и расходов на оборудование Босск пер напролом с яростью и жестокостью шагающего танка? Это же нерезультативно. Боба Фетт не отвергал ни жестокости, ни насилия, они были необходимы, но — не достаточны. В мысли вторгся сварливый пронзительный голосок:
— Может, я расслаблюсь, если раскрою тебе череп? Боба Фетт не оглянулся.
— Это что призвано означать?
— Ты глухой? Я хочу расколотить этот твой шлем, как яйцо, — страстно произнесла Ниелах. — Извини, что не воспользовалась удобным случаем, пока ты валялся на смертном одре. Потом я разбила бы тебе голову, чтобы выяснить, что внутри. Что тебе обо мне известно?
— Вдруг не стоит? Можешь узнать не то, что хочешь, — Боба Фетт хмыкнул. — И тебе не понравится.
— А я бы рискнула, — мечтательно протянула девчонка. — Все лучше, чем ничего.
— Не уверен. Перестань волноваться так, скоро выяснишь.
— Предпочитаю не ждать, — голос Нйелах был угрожающе тих.
Все-таки ей удалось его удивить, Протянув руку к монитору навигационного компьютера, охотник почувствовал легкий, почти неощутимый рывок за ремень, и этого было достаточно, чтобы развернуться к девчонке.
Нйелах уже отскочила, обеими руками сжимая бластер, позаимствованный из кобуры Бобы Фетта. Целилась она в затемненный визор мандалорского шлема.
— Я не шучу, — процедила девица; уголки ее губ нервно подрагивали. — Я хочу раскроить тебе голову. И мне любопытно, сколько для этого уйдет выстрелов из этой вот штуки.
Боба Фетт откинулся на спинку пилотского кресла.
— Поздравляю, — обронил он.
Большую часть арсенала он хранил под замком, чтобы оружие не мешало ему. Небольшой лазерный пистолет, вот и все, что оставил он при себе. На него Фетт сейчас и указывал.
— Не многим удавалось, — отметил он не без одобрения. — Как правило, на меня редко кидаются.
Ниелах презрительно скривила губы.
— Да проще простого!
Пришлось согласиться, что оружия его лишили с поразительной сноровкой. Хотя… чему, собственно, удивляться? Насколько Боба Фетт был знаком с прошлым Ниелах, в ее окружении подобные таланты в ходу. Девчонка не просто ребенок из аристократического семейства, и если он об этом забудет, то потом будет горько жалеть.
— Наверное, — согласился Боба Фетт. — Что не значит: мысль удачна. Двигаешься ты быстро, но со мной не сравнишься. Поверь на слово. До того как ты выстрелишь, меня в кресле не будет. Горла ты не защитишь. А потом тебе станет неприятно и больно.
— Я рискну, — повторила девчонка. — Что я теряю? Ты не говоришь мне того, что я хочу знать. Того, что мне нужно знать. А так… хоть удовольствие получу. Один удачный выстрел, и ты замолчишь по веской причине. Подумай об этом. Быть трупом — хорошее извинение молчаливости…
Она все говорила и говорила. Тем временем Боба Фетт прикинул расстояние между ними, рассчитал угол, скорость и направление удара, необходимого, чтобы вернуть бластер. Не придется даже уворачиваться от выстрела, Хорошо бы вообще обойтись без стрельбы… Случайный выстрел внутри корабельной рубки может привести к серьезным и необратимым последствиям «Гончая» и так хромонога; прежний хозяин плохо с ней обращался. Повреждение от неумелого обращения с оружием Фетт еще смог бы исправить, мощности, чтобы пробить даже внутреннюю обшивку, бластеру недостанет. Но Ниелах может выпалить в пульт управления, а вот разбираться в незнакомых соединениях и проводах времени не было. Совсем не было.
— Я достаточно видел смерть, — сказал Боба Фетт. — Не хочу повторять опыт.
Ниелах подняла бластер выше.
— Тогда начинай говорить.
— Нет, — охотник покачал головой. — Не буду.
— Что? — растерялась девчонка. — Почему это?
— Ради тебя. Ты теряешь не меньше. Убьешь меня, никогда не выяснишь то, что хочешь.
Ниелах разглядывала охотника, склонив голову набок.
— Может, если я уберу тебя с дороги, то узнаю то, что хочу, у кого-то другого?
— Может быть, — Боба Фетт без интереса пожал плечами. — А если нет? Вдруг нет другого? Вдруг я — единственный, кто все знает? Что тогда? Убьешь того, у кого все ответы. Ну как? Продолжаешь рисковать или нет?
Прошло еще несколько секунд. Ниелах напряженно работала головой, судя по сведенным бровям и сосредоточенному взгляду. Затем оружие опустилось.
— Видимо, нет, — сердито сказала девчонка. — Считай, что уболтал меня не убивать тебя.
— Еще поблагодаришь, — Фетт протянул руку. — Отдай.
Ниелах тут же попятилась.
— Мне он нравится, — сказала она. — Я оставлю бластер у себя.
Боба Фетт смотрел, как девица уходит. Бластер, зажатый в кулаке, мешал ей спускаться по трапу.
Хоть знает, чего хочет. И то хорошо.
Боба Фетт усмехнулся. Мало знать. Получить желаемое — вот в чем проблема.
Охотник вернулся к пульту. Головной боли хватало и без вздорной девчонки.
Разбудил Денгара ботинок, врезавшийся между ребер. Кореллианин поморгал, затем, сообразив, что в лицо ему смотрит бластер, мгновенно проснулся.
— Самое время для очередного рассказа, — нелюбезно произнесла Ниелах. — Я хочу услышать историю до последнего слова.
ТОГДА…
Нил Посондум. Девчонка помнила это имя. Боба не удивился. Счетовод, ставший добычей и какое-то время просидевший в клетке в трюме «Раба-1», был ключом ко всему, что произошло с Ниелах. Если девчонка свяжет кусочек своих воспоминаний с посланием, которое Нил Посондум нацарапал на металлическом покрытии палубы, то одним махом решит сонм загадок.
А вот к этому Боба Фетт не готов, пока нет. Накарябанных на полу букв больше не существовало, они остались лишь в памяти Бобы Фетта и базе данных «Раба-1», которую охотник скачал в бортовой компьютер «Гончей». Изображение и информация до сих пор лежали под надежным замком. Пусть там и останутся.
Тут Фетт вспомнил об одной всерьез обозленной дамочке, стоящей в дверях рубки.
— Жаль, — заметил охотник. — Ты переполнена добрыми советами. Собирался дать тебе еше один, но ты не услышишь.
— Да ну? — Ниелах скептически приподняла бровь. — И какой же?
— Дорога не короткая, все может случиться в конце ее. Отдохни, пока можешь. Расслабься.
— О! — девица сделал вид, будто обдумывает его слова. — Еще чего? Сам ты чем занят? «Расслабляешься», да?
Она коротко презрительно рассмеялась.
— Я видела тебя расслабленным один-единственный раз, и тогда ты лежал без сознания, после того как заставил сарлакка сблевать. Если ты так понимаешь отдых, я отвечу тебе: «Плохая идея!».
Если бы Боба Фетт был способен оценить шутку, то наверняка рассмеялся.
— Путаешь, — заметил охотник. — Тогда был не отдых. Смерть.
И смертью, бы все завершилось, останься он лежать на горячем песке Дюнного моря. Если бы не Нйелах и Денгар. Новое непривычное ощущение — быть обязанным кому-то жизнью. Боба Фетт еще обдумывал, как выплачивают такой долг, и ответа пока не нашел. А спросить было не у кого.
Вероятно, в противном случае он обращался бы со спутниками много жестче.
— Может быть, — рассуждала вслух Ниелах, — я просто не знаю, что подобные тебе называют отдыхом и расслаблением? Всегда считала, что тебе больше подходит убийство.
— Нет, если за него не заплачено.
Нйелах помолчала. Боба Фетт оставил ее на время в покое, все равно следовало доделать навигационный расчет. Корабль Босска не был ни хорошо оснащен технически, ни оборудован. «Гончая» не годилась «Рабу-1» даже на запасные части, хотя была значительно новее него. Охотник уже привык к неуклюжему средству передвижения, но оно все равно вызывало у него приступы раздражения. Даже кораблем Боба его не хотел называть. Время от времени Фетт задавался вопросом, какое чудо вознесло трандошана к вершинам их общей профессии, если вместо тщательного планирования и расходов на оборудование Босск пер напролом с яростью и жестокостью шагающего танка? Это же нерезультативно. Боба Фетт не отвергал ни жестокости, ни насилия, они были необходимы, но — не достаточны. В мысли вторгся сварливый пронзительный голосок:
— Может, я расслаблюсь, если раскрою тебе череп? Боба Фетт не оглянулся.
— Это что призвано означать?
— Ты глухой? Я хочу расколотить этот твой шлем, как яйцо, — страстно произнесла Ниелах. — Извини, что не воспользовалась удобным случаем, пока ты валялся на смертном одре. Потом я разбила бы тебе голову, чтобы выяснить, что внутри. Что тебе обо мне известно?
— Вдруг не стоит? Можешь узнать не то, что хочешь, — Боба Фетт хмыкнул. — И тебе не понравится.
— А я бы рискнула, — мечтательно протянула девчонка. — Все лучше, чем ничего.
— Не уверен. Перестань волноваться так, скоро выяснишь.
— Предпочитаю не ждать, — голос Нйелах был угрожающе тих.
Все-таки ей удалось его удивить, Протянув руку к монитору навигационного компьютера, охотник почувствовал легкий, почти неощутимый рывок за ремень, и этого было достаточно, чтобы развернуться к девчонке.
Нйелах уже отскочила, обеими руками сжимая бластер, позаимствованный из кобуры Бобы Фетта. Целилась она в затемненный визор мандалорского шлема.
— Я не шучу, — процедила девица; уголки ее губ нервно подрагивали. — Я хочу раскроить тебе голову. И мне любопытно, сколько для этого уйдет выстрелов из этой вот штуки.
Боба Фетт откинулся на спинку пилотского кресла.
— Поздравляю, — обронил он.
Большую часть арсенала он хранил под замком, чтобы оружие не мешало ему. Небольшой лазерный пистолет, вот и все, что оставил он при себе. На него Фетт сейчас и указывал.
— Не многим удавалось, — отметил он не без одобрения. — Как правило, на меня редко кидаются.
Ниелах презрительно скривила губы.
— Да проще простого!
Пришлось согласиться, что оружия его лишили с поразительной сноровкой. Хотя… чему, собственно, удивляться? Насколько Боба Фетт был знаком с прошлым Ниелах, в ее окружении подобные таланты в ходу. Девчонка не просто ребенок из аристократического семейства, и если он об этом забудет, то потом будет горько жалеть.
— Наверное, — согласился Боба Фетт. — Что не значит: мысль удачна. Двигаешься ты быстро, но со мной не сравнишься. Поверь на слово. До того как ты выстрелишь, меня в кресле не будет. Горла ты не защитишь. А потом тебе станет неприятно и больно.
— Я рискну, — повторила девчонка. — Что я теряю? Ты не говоришь мне того, что я хочу знать. Того, что мне нужно знать. А так… хоть удовольствие получу. Один удачный выстрел, и ты замолчишь по веской причине. Подумай об этом. Быть трупом — хорошее извинение молчаливости…
Она все говорила и говорила. Тем временем Боба Фетт прикинул расстояние между ними, рассчитал угол, скорость и направление удара, необходимого, чтобы вернуть бластер. Не придется даже уворачиваться от выстрела, Хорошо бы вообще обойтись без стрельбы… Случайный выстрел внутри корабельной рубки может привести к серьезным и необратимым последствиям «Гончая» и так хромонога; прежний хозяин плохо с ней обращался. Повреждение от неумелого обращения с оружием Фетт еще смог бы исправить, мощности, чтобы пробить даже внутреннюю обшивку, бластеру недостанет. Но Ниелах может выпалить в пульт управления, а вот разбираться в незнакомых соединениях и проводах времени не было. Совсем не было.
— Я достаточно видел смерть, — сказал Боба Фетт. — Не хочу повторять опыт.
Ниелах подняла бластер выше.
— Тогда начинай говорить.
— Нет, — охотник покачал головой. — Не буду.
— Что? — растерялась девчонка. — Почему это?
— Ради тебя. Ты теряешь не меньше. Убьешь меня, никогда не выяснишь то, что хочешь.
Ниелах разглядывала охотника, склонив голову набок.
— Может, если я уберу тебя с дороги, то узнаю то, что хочу, у кого-то другого?
— Может быть, — Боба Фетт без интереса пожал плечами. — А если нет? Вдруг нет другого? Вдруг я — единственный, кто все знает? Что тогда? Убьешь того, у кого все ответы. Ну как? Продолжаешь рисковать или нет?
Прошло еще несколько секунд. Ниелах напряженно работала головой, судя по сведенным бровям и сосредоточенному взгляду. Затем оружие опустилось.
— Видимо, нет, — сердито сказала девчонка. — Считай, что уболтал меня не убивать тебя.
— Еще поблагодаришь, — Фетт протянул руку. — Отдай.
Ниелах тут же попятилась.
— Мне он нравится, — сказала она. — Я оставлю бластер у себя.
Боба Фетт смотрел, как девица уходит. Бластер, зажатый в кулаке, мешал ей спускаться по трапу.
Хоть знает, чего хочет. И то хорошо.
Боба Фетт усмехнулся. Мало знать. Получить желаемое — вот в чем проблема.
Охотник вернулся к пульту. Головной боли хватало и без вздорной девчонки.
Разбудил Денгара ботинок, врезавшийся между ребер. Кореллианин поморгал, затем, сообразив, что в лицо ему смотрит бластер, мгновенно проснулся.
— Самое время для очередного рассказа, — нелюбезно произнесла Ниелах. — Я хочу услышать историю до последнего слова.
ТОГДА…
Признай-ка, — потребовал Босск, — ведь неплохое местечко для встречи с глазу на глаз, а? Мрачные шутки ему нравились почти как свежее мясо. Постукивая когтями по рукояти бластера, но не вынимая оружия из кобуры, трандошан наблюдал за Бобой Феттом, который неторопливо разглядывал заплесневелые трещины в скалах. Плесень давно высохла, превратившись в серебристое хрупкое кружево. Океаны Голондрейне-беш были высосаны до молекулы, а затем целый флот принадлежащих Империи танкеров переправил солоновато-горькую жидкость на орбитальный опреснительный завод вблизи Корускан-та. Об экономии речи не было; сами считайте, что дешевле: перевозка такого количества воды или ее синтез. Речь шла о наказании. На взгляд Палпатина местные жители, как прибрежные, так и населяющие континент, недостаточно быстро сучили ножками в марафоне от Республики до Империи. Ныне под очищенными от облаков небесами только пыль свивалась в смерчи на пустых улицах покинутых городов. Соседи по сектору получили наглядный урок, как именно следует реагировать на приказы Императора.
Под ногой Бобы Фетта громко хрустнула выбеленная раковина давно погибшего моллюска, «Раб-1» стоял в нескольких метрах отсюда; закругленный транспаристиловый горб рубки отражал свет, которому удалось проникнуть на дно разлома. Вообще-то трещина в морском дне была достаточно глубока, и часа не пройдет, а здесь стемнеет. Босска это обстоятельство весьма устраивало; разговор не затянется.
— Сойдет, — Боба Фетт завершил визуальный осмотр, а заодно прекратил поглядывать на правую на-ручь доспеха.
Что он там видел, Босск понятия не имел, но огоньки индикаторов на встроенной деке сменили цвет с красного на желтый, а затем и вовсе позеленели. Все это неприятно напоминало Д'хархана, но Босск решил, что мультисенсорные системы «Раба-1» известили хозяина, что не нашли замаскированных ловушек и нежданных сюрпризов. Собственный корабль трандошан оставил в состоянии предстартовой готовности на другом краю трещины, чтобы бортовые орудия не насторожили собрата по ремеслу.
— Но ты ошибся. Здесь не так уединенно, — Боба Фетт указал на окрестные скалы. — Органическая форма жизни, вон там.
Босск издал короткий, хриплый смешок.
— Не думаю, что нам стоит трястись от страха. Он снял с плеча лазерную винтовку, упер приклад в бедро и, выставив оружие на максимальную мощность, выстрелил в утес, козырьком нависающий над головами охотников. Сверху посыпалась похожая на пудру сухая белая пыль и мелкие камешки.
— Проверь еще раз, — посоветовал трандошан. Носком ботинка он пошевелил гравий. Один из камней со злым шипением развернулся, оказавшись многоногим существом в метр длиной, сверкнул желтыми глазками и обвился вокруг Боссковой щиколотки в явном намерении вонзить в обидчика иголки клыков. Прежде чем существо воплотило намерение в жизнь, ящер сбил его на землю прикладом. Еще один выстрел разо. рвал многоножку пополам, каждая половинка, сочась зеленоваточерной слизью, свернулась в клубок.
— Симпатяга, верно? Их даже есть неохота. Я пробовал, на вкус — словно прогорклое машинное масло.
Ответа от собеседника не последовало. И смотрел Боба Фетт в сторону; его по-прежнему интересовал утес То, что на первый взгляд было безжизненным и неподвижным, теперь копошилось и блестело на солнце, как черви в куске гниющего мяса. Выстрел лазерной винтовки растревожил гнезда, битком набитые многоногими тварями, и теперь из дыр, которые эти странные существа прогрызли в мягком известняке, на охотников глазели единственные обитатели безводного мира. Звук взбудоражил жителей и второго склона расщелины, теперь и с той стороны выползли многоножки с желтыми голодными глазами.
— Стандартная процедура, — отрывисто заметил Боба Фетт. — Особенно если Император не в настроении. Они не с этой планеты. Лабораторный гибрид, выведены из иторианского корнежора. Приспособлен к местности с нулевой влажностью.
За темным визором шлема невозможно было угадать, паникует ли Боба Фетт или смотрит спокойно на волну приближающихся тварей; но владелец мандалор-ских доспехов даже не пошевелился.
— Генетика, — презрительно фыркнул он.
На башмаке трандошана осталось черное пятно. Босск наклонился и стер его пальцем..
— Так их Империя расплодила? — ящер выпрямился, запрокинул голову к обугленному утесу. — Какой в них прок?
— Проку в них никакого, — насмешливо откликнулся Боба Фетт. — Они выделяют биотоксины. Период распада — несколько столетий. С временем сами себя уничтожат. Зато всю планету начинят ядом. По соседству — колонии беженцев, сюда никто не вернется. Император о том позаботился.
Босска вдруг затошнило. Наверное, многоногая тварь все же его укусила. Вот тебе урок, мрачно подумал ящер. Его всегда злило, когда кто-нибудь стряпал невкусные жизненные формы. Согласно трандошан-ской философии, поедание других существ, включая представителей собственного рода, есть существенная составляющая жизни. Ради этого стоит рождаться. Холодная, нерасчетливая мстительность, каковую позволял себе Палпатин, не укладывалась в сознании Босска. Даже рептилии способны на греющий кровь, благородный, уничтожающий все вокруг гнев.
— Еще хочешь поговорить о делах? — полюбопытствовал Боба Фетт. — Ты вот-вот распрощаешься с обедом. По-моему.
— За меня не беспокойся! — огрызнулся Босск. — Я тебя не по пустякам сюда вызвал. У нас есть шанс по крупному разжиться кредитками. Очень-очень по крупному.
Босск не видел соперника с тех пор, как они вернулись в штаб-квартиру Гильдии, да и слишком занят он был для этого. Сначала нужно было загрызть папашу Крадосска, затем начала разваливаться сама Гильдия, и с этим тоже было нужно что-то делать. Удержать Реформаторский комитет от раскола — это вам не банту подоить. Когда Фетт вдруг исчез из штаб-квартиры, в голове Босска зародились первые, еще неуверенные подозрения, а расползшиеся впоследствии слухи только разогрели их. Поговаривали, будто за беспорядки спрашивать следует именно с Фетта. Более того, будто бы он все проделал намеренно. Вот в это Босск верил, потому что Боба Фетт просто так даже утром просыпаться не станет. За каким ситхом Фетту вздумалось так резвиться, выяснить не удалось, но если сплетники не врали, значит, Боба Фетт оказал юному ящеру большую услугу. В противном случае Крадосск был бы еще жив, а его незадачливый отпрыск, как и прежде, дожидался бы своего часа.
— У каких «нас»? — уточнил охотник в мандалор-ском доспехе. — Мы уже один раз работали вместе. Это больше, чем я привык.
Репутацию одинокого ворнскра Фетт действительно заслужил; вот поэтому Босск чуть не подавился от изумления и недоверия, когда Боба Фетт заявился к старейшинам Гильдии и попросился в организацию. Дальше — больше. Фетт согласился пойти на задание не один, а в большой компании. И даже привел с собой жуткую безмозглую тварь, Д'хархана, Не живое существо, а пушку о двух ногах, честное слово! Еще та получилась охота, им повезло, что они убрались с Цир-кумторы живыми.
Это еще не все, Д'хархан там остался — доказательством, что заключение с Бобой Феттом партнерской сделки не всегда удачная мысль. Босск поклялся себе, что даже в мыслях никогда не заикнется об этом. Боба Фетт без оглядки ломился в такие места, куда поберегся бы сунуться сам Повелитель тьмы, а все потому, что этот мандалорский ублюдок был уверен, что вернется обратно. Ну а если при том гибли давние товарищи (тот же Д'хархан, не забыли?), значит, Фетт охотно расплачивался чужими жизнями, чтобы сохранить свою. Босск одобрял подобное поведение.
Время и жадность подточили решение ящера. Босск сказал себе: уж слишком много кредиток плывет мимо носа. А еще он решил, что научился оставаться в живых в непосредственной близости от Бобы Фетта. Условие очень простое: береги собственный зад. Если их будет всего двое… что ж, так значительно легче, чем с группой.
— Да ладно тебе! — вслух сказал трандошан. — Мы что, уже не можем подружески поболтать? Давай хотя бы попробуем.
Чешуйчатая трандошанская морда не слишком приспособлена для улыбки, не говоря уже об улыбке сияющей и невинной. В выражении позитивных эмоций Босск легко мог соперничать с Бобой Феттом при условии, что противник не будет снимать шлем.
— В прошлый раз было весело!
— Тогда ты думал иначе, — отрезал Фетт. — Ты так вел себя на Циркумторе, что я подумал: ты ходишь теперь на охоту один. Всегда.
— Передумал!
Уговаривать Босск не умел. Как правило, его методы убеждения ограничивались угрозами и/или насилием. Но шанс, что как первое, так и второе подействует на Бобу фетта, был равен нулю. Вероятнее всего абсолютному.
— Кроме того, не со всеми заказами можно управиться в одиночку.
— Говори за себя.
Кажется, Фетт в курсе темы. Среди охотников новости о деньгах за чью-нибудь голову разбегаются со скоростью, близкой к сверхсветовой.
— Ладно, — сдался Босск.
С претензией на дружелюбие не получилось, подход не сработал. Раньше следовало думать, пожурил себя Босск. Этот барв всегда прятался за 'дюраспшловой оболочкой. Улыбками его не проймешь.
— Тогда давай говорить как деловые существа, — предложил трандошан. — Мне пришло в голову, что мы с тобой на пару можем провернуть этот номер. Если сговоримся, конечно. Можем и поодиночке пойти, коли хочешь, но тогда оба сдохнем.
— Повторяю, — для приличия Боба Фетт мог бы и плечами пожать, но не счел нужным. — Говори за себя.
Босск почувствовал, как на загривке волнами идет чешуя, как сужаются в щелки глаза. Порыв кинуться на соперника, разорвать ненавистное горло был почти неодолим. Останавливала лишь твердая уверенность, что он будет еще находиться в воздухе, прыжком покрывая расстояние между ними, а в груди у него аккуратно и хладнокровно выжгут дыру. И скорее всего, сквозную, если Босск правильно рассчитал мощность феттовского бластера. Приземлится трандошан в виде трупа у ног своего противника.
— Ну и ладно!
К чему вообще ломать голову! Вся эта встреча — пустая трата времени. Боба Фетт не признает чужих правил, он следует лишь своим собственным.
— Поступай как знаешь, а я сделаю по-своему! Еще поглядим, кого убьют раньше.
Босск развернулся и сердито затопал к оставленной вдалеке «Гончей». Тени уже заполняли высохшую расщелину, блеклое немощное солнце Голондрейне-беш сместилось с зенита. Из сумрака нор жадно поблескивали желтые глазки многочисленных тварей.
— Не спеши, — произнес за спиной негромкий сипловатый голос.
Босск зло глянул через плечо.
— Чего тебе еще?
— Я не отказывался.
Тень диагональю легла на обшарпанные мандалор-ские доспехи, словно разрез бритвы. Боба Фетт неподвижно стоял среди мертвых и высохших раковин и камней исчезнувшего океана,
— Просто уточнял детали.
По расщелине дохнуло холодом, ветер пробрал трандошана до самых костей, несмотря на толстую шкуру и чешую. Ящер настороженно кивнул.
— Тогда давай обговорим остальное, — предложил Босск, указывая в сторону «Гончей». — Можем устроиться на моем корабле.
Боба Фетт покачал головой.
— Плохая идея.
— Теперь-то что не по тебе? В чем дело? — Босск искренне обиделся. — Я не заманиваю тебя в ловушку, просто хочу переговорить о делах.
— Верю, — Боба Фетт не оглядываясь зашагал к своему кораблю. — Но не настолько. Кроме того…
Он остановился; над желтым наплечником показалась полоска затемненного визора.
— Нужно кое-что тебе показать. Ты сочтешь интересным.
Ну что ж… Босск пошел следом, предварительно напомнив себе, что иметь дело с охотником в мандалор-ском доспехе все равно что без продыха упражняться в военном деле.
Со времен охоты на Циркумторе обстановка в трюме «Раба-1» практически не изменилась. Борясь с тошнотой, Босск с отвращением разглядывал голые переборки и прутья клеток; трандошана оскорбляла манера, в которой Боба Фетт обращался со своим кораблем. Они как будто осчастливили визитом хирургическую операционную имперского госпиталя — та же стерильная чистота металлических голых поверхностей. В понимании Босска корабль охотника за головами должен быть воплощением его личности, в его корпусе от двигателей до рубки должна обитать душа его хозяина. Своей «Гончей» ящер гордился; заглянуть внутрь ее — все равно что подсмотреть мысли Босска.
С другой стороны, молодой трандошан оскалился. Может такова и есть душа Бобы Фетта? Все подчинено только делу — кредиткам, добыче, охоте, и никакой тебе страсти, никакого упоения насилием и причиняемой болью, наслаждения ужасом, который сеет вокруг настоящий охотник. Какое расточительство…
— Садись.
Боба Фетт указал на скамью возле клетки, сам уселся напротив.
— Ты хочешь выследить беглого штурмовика Я прав?
Все-таки в общении с этим барвом есть приятный момент — времени на пустяки он не тратит.
— Прав, — неохотно подтвердил Босск. — Работенка на сто миллионов.
И он не преувеличивал. Когда в Императорском дворце Палпатина назвали цену за голову беглеца, все подумали: это ошибка, где-то сбоила аппаратура. У реальной стоимости головы столько нулей не бывает. Босск вспомнил, как прикидывал, что сумеет купить небольшую планету в личное пользование, если Империя выставит подходящий мир на торги. Уточнения в коммуникационном центре запросили все кому было не лень.
И имперцы сказали: все правильно, нет никакой ошибки, и с ума никто не сошел, и сумма что ни на есть настоящая.
Империя сумела произвести неизгладимое впечатление на всех охотников за головами в Галактике, от начинающего сопляка в шумном притоне любого космо-порта до ветеранов в штаб-квартирах обеих фракций расколовшейся Гильдии.
Когда нужно привлечь чье-то, внимание, жадность творит подлинные чудеса. Лично у Босска возникло стойкое ощущение, будто он сунул когти в оголенные клеммы генератора с мощностью, способной запустить гипердрайв «звездного разрушителя». Каждая чешуйка встала дыбом, заряженная энергией.
Вот оно… Если поймать беглого штурмовика, за чью голову Палпатин назначил колоссальную награду, все решится раз и навсегда. Любому в Галактике станет ясно, кто охотник за головами номер один. За плевую работенку Империя таких денег не даст. Этот беглец — не пустоголовая «куколка», которая только и умеет, что радостно жать на спусковой крючок и выполнять приказы своих командиров. Трин Восс'он'т сам был командиром, находился на самом верху войсковой иерархии. Командир ударного отряда элитного батальона стратегического назначения — или был таковым, пока под угрозой открыть огонь не высадил экипаж «звездного разрушителя», оставив для управления кораблем лишь самых необходимых людей.
Сначала бытовало мнение, что Восс'он'т подался в мятежный Альянс, в качестве подарка прихватив боевой корабль с полным вооружением, кодами доступа, шифрами и прочим богатством. Теорию забраковали, обнаружив в редко посещаемом секторе космоса дрейфующий «разрушитель» с трупами на борту. Людей убивали быстро и экономно — одним-единственным выстрелом в затылок. Вполне узнаваемая манера. Корабль был разграблен, чуть ли не на следующий день на черном рынке объявились маршевые двигатели с аккуратно подчищенными серийными номерами, которые вписывались на молекулярном уровне. Отследить их путь следования от стартовой до конечной точки не удалось, детали прошли через руки и конечности многих мусорщиков, перекупщиков и мародеров. Сколько бы ни ушло денег на побег, Восс'он'т исчез без следа, испарился, пропал.
— Знаешь, что я думаю? — Босск уперся ладонями в колени. — Этот барв давно запланировал все свои действия. Выстроил события так, как ему было нужно, а потом, когда все было готово, — раз, и нет его!
— Очевидно.
Трудно было понять, издевается Фетт или просто согласен.
— Никто не может раствориться в воздухе вместе со «звездным разрушителем», — продолжал охотник в мандалорском доспехе.
— И тебе совсем не любопытно узнать, зачем Восс'он'т заварил эту кашу? — Босск почесал кончик носа. — Все деньги с продажи деталей он вбухал в побег. Это ж сколько надо было дать взяток, скольких убить, прежде чем вот так вот исчезнуть. И Восс'он'т сбыл корабль за одну десятую цены, которую мог за него взять. Не похоже, чтобы он остался с барышом и вознамерился безбедно прожить остаток дней своих.
Боба Фетт без интереса пожал плечами.
— Какая разница? Служба надоела. Устал от Палпа-тина. Так не он один. Иначе мы бы не знали Альянса. Важно лишь то, что он сбежал. И что Император заплатит за его возвращение.
— Ну да, но если хочешь выследить добычу, нужно знать, что творится у нее в башке.
Сам Босск в решение столь интеллектуальной задачи вложил все имеющиеся в наличие мозги и теперь опасался, что чешуйчатый лоб никогда не разгладится, так и останется складками.
— Мотивы поступков — важный фактор, вот что я хочу сказать.
— Для тебя — может быть.
Кажется, прочувствованная речь не произвела на Бобу Фетта ни малейшего впечатления.
— Для меня — нет, — продолжал охотник в мандалорском доспехе. — Сколько стоит добыча — вот что важно. Все остальное всегда одинаково. Выслеживаешь, ловишь, получаешь награду. Если начнешь думать как добыча, сам себе подставишь подножку.
Под ногой Бобы Фетта громко хрустнула выбеленная раковина давно погибшего моллюска, «Раб-1» стоял в нескольких метрах отсюда; закругленный транспаристиловый горб рубки отражал свет, которому удалось проникнуть на дно разлома. Вообще-то трещина в морском дне была достаточно глубока, и часа не пройдет, а здесь стемнеет. Босска это обстоятельство весьма устраивало; разговор не затянется.
— Сойдет, — Боба Фетт завершил визуальный осмотр, а заодно прекратил поглядывать на правую на-ручь доспеха.
Что он там видел, Босск понятия не имел, но огоньки индикаторов на встроенной деке сменили цвет с красного на желтый, а затем и вовсе позеленели. Все это неприятно напоминало Д'хархана, но Босск решил, что мультисенсорные системы «Раба-1» известили хозяина, что не нашли замаскированных ловушек и нежданных сюрпризов. Собственный корабль трандошан оставил в состоянии предстартовой готовности на другом краю трещины, чтобы бортовые орудия не насторожили собрата по ремеслу.
— Но ты ошибся. Здесь не так уединенно, — Боба Фетт указал на окрестные скалы. — Органическая форма жизни, вон там.
Босск издал короткий, хриплый смешок.
— Не думаю, что нам стоит трястись от страха. Он снял с плеча лазерную винтовку, упер приклад в бедро и, выставив оружие на максимальную мощность, выстрелил в утес, козырьком нависающий над головами охотников. Сверху посыпалась похожая на пудру сухая белая пыль и мелкие камешки.
— Проверь еще раз, — посоветовал трандошан. Носком ботинка он пошевелил гравий. Один из камней со злым шипением развернулся, оказавшись многоногим существом в метр длиной, сверкнул желтыми глазками и обвился вокруг Боссковой щиколотки в явном намерении вонзить в обидчика иголки клыков. Прежде чем существо воплотило намерение в жизнь, ящер сбил его на землю прикладом. Еще один выстрел разо. рвал многоножку пополам, каждая половинка, сочась зеленоваточерной слизью, свернулась в клубок.
— Симпатяга, верно? Их даже есть неохота. Я пробовал, на вкус — словно прогорклое машинное масло.
Ответа от собеседника не последовало. И смотрел Боба Фетт в сторону; его по-прежнему интересовал утес То, что на первый взгляд было безжизненным и неподвижным, теперь копошилось и блестело на солнце, как черви в куске гниющего мяса. Выстрел лазерной винтовки растревожил гнезда, битком набитые многоногими тварями, и теперь из дыр, которые эти странные существа прогрызли в мягком известняке, на охотников глазели единственные обитатели безводного мира. Звук взбудоражил жителей и второго склона расщелины, теперь и с той стороны выползли многоножки с желтыми голодными глазами.
— Стандартная процедура, — отрывисто заметил Боба Фетт. — Особенно если Император не в настроении. Они не с этой планеты. Лабораторный гибрид, выведены из иторианского корнежора. Приспособлен к местности с нулевой влажностью.
За темным визором шлема невозможно было угадать, паникует ли Боба Фетт или смотрит спокойно на волну приближающихся тварей; но владелец мандалор-ских доспехов даже не пошевелился.
— Генетика, — презрительно фыркнул он.
На башмаке трандошана осталось черное пятно. Босск наклонился и стер его пальцем..
— Так их Империя расплодила? — ящер выпрямился, запрокинул голову к обугленному утесу. — Какой в них прок?
— Проку в них никакого, — насмешливо откликнулся Боба Фетт. — Они выделяют биотоксины. Период распада — несколько столетий. С временем сами себя уничтожат. Зато всю планету начинят ядом. По соседству — колонии беженцев, сюда никто не вернется. Император о том позаботился.
Босска вдруг затошнило. Наверное, многоногая тварь все же его укусила. Вот тебе урок, мрачно подумал ящер. Его всегда злило, когда кто-нибудь стряпал невкусные жизненные формы. Согласно трандошан-ской философии, поедание других существ, включая представителей собственного рода, есть существенная составляющая жизни. Ради этого стоит рождаться. Холодная, нерасчетливая мстительность, каковую позволял себе Палпатин, не укладывалась в сознании Босска. Даже рептилии способны на греющий кровь, благородный, уничтожающий все вокруг гнев.
— Еще хочешь поговорить о делах? — полюбопытствовал Боба Фетт. — Ты вот-вот распрощаешься с обедом. По-моему.
— За меня не беспокойся! — огрызнулся Босск. — Я тебя не по пустякам сюда вызвал. У нас есть шанс по крупному разжиться кредитками. Очень-очень по крупному.
Босск не видел соперника с тех пор, как они вернулись в штаб-квартиру Гильдии, да и слишком занят он был для этого. Сначала нужно было загрызть папашу Крадосска, затем начала разваливаться сама Гильдия, и с этим тоже было нужно что-то делать. Удержать Реформаторский комитет от раскола — это вам не банту подоить. Когда Фетт вдруг исчез из штаб-квартиры, в голове Босска зародились первые, еще неуверенные подозрения, а расползшиеся впоследствии слухи только разогрели их. Поговаривали, будто за беспорядки спрашивать следует именно с Фетта. Более того, будто бы он все проделал намеренно. Вот в это Босск верил, потому что Боба Фетт просто так даже утром просыпаться не станет. За каким ситхом Фетту вздумалось так резвиться, выяснить не удалось, но если сплетники не врали, значит, Боба Фетт оказал юному ящеру большую услугу. В противном случае Крадосск был бы еще жив, а его незадачливый отпрыск, как и прежде, дожидался бы своего часа.
— У каких «нас»? — уточнил охотник в мандалор-ском доспехе. — Мы уже один раз работали вместе. Это больше, чем я привык.
Репутацию одинокого ворнскра Фетт действительно заслужил; вот поэтому Босск чуть не подавился от изумления и недоверия, когда Боба Фетт заявился к старейшинам Гильдии и попросился в организацию. Дальше — больше. Фетт согласился пойти на задание не один, а в большой компании. И даже привел с собой жуткую безмозглую тварь, Д'хархана, Не живое существо, а пушку о двух ногах, честное слово! Еще та получилась охота, им повезло, что они убрались с Цир-кумторы живыми.
Это еще не все, Д'хархан там остался — доказательством, что заключение с Бобой Феттом партнерской сделки не всегда удачная мысль. Босск поклялся себе, что даже в мыслях никогда не заикнется об этом. Боба Фетт без оглядки ломился в такие места, куда поберегся бы сунуться сам Повелитель тьмы, а все потому, что этот мандалорский ублюдок был уверен, что вернется обратно. Ну а если при том гибли давние товарищи (тот же Д'хархан, не забыли?), значит, Фетт охотно расплачивался чужими жизнями, чтобы сохранить свою. Босск одобрял подобное поведение.
Время и жадность подточили решение ящера. Босск сказал себе: уж слишком много кредиток плывет мимо носа. А еще он решил, что научился оставаться в живых в непосредственной близости от Бобы Фетта. Условие очень простое: береги собственный зад. Если их будет всего двое… что ж, так значительно легче, чем с группой.
— Да ладно тебе! — вслух сказал трандошан. — Мы что, уже не можем подружески поболтать? Давай хотя бы попробуем.
Чешуйчатая трандошанская морда не слишком приспособлена для улыбки, не говоря уже об улыбке сияющей и невинной. В выражении позитивных эмоций Босск легко мог соперничать с Бобой Феттом при условии, что противник не будет снимать шлем.
— В прошлый раз было весело!
— Тогда ты думал иначе, — отрезал Фетт. — Ты так вел себя на Циркумторе, что я подумал: ты ходишь теперь на охоту один. Всегда.
— Передумал!
Уговаривать Босск не умел. Как правило, его методы убеждения ограничивались угрозами и/или насилием. Но шанс, что как первое, так и второе подействует на Бобу фетта, был равен нулю. Вероятнее всего абсолютному.
— Кроме того, не со всеми заказами можно управиться в одиночку.
— Говори за себя.
Кажется, Фетт в курсе темы. Среди охотников новости о деньгах за чью-нибудь голову разбегаются со скоростью, близкой к сверхсветовой.
— Ладно, — сдался Босск.
С претензией на дружелюбие не получилось, подход не сработал. Раньше следовало думать, пожурил себя Босск. Этот барв всегда прятался за 'дюраспшловой оболочкой. Улыбками его не проймешь.
— Тогда давай говорить как деловые существа, — предложил трандошан. — Мне пришло в голову, что мы с тобой на пару можем провернуть этот номер. Если сговоримся, конечно. Можем и поодиночке пойти, коли хочешь, но тогда оба сдохнем.
— Повторяю, — для приличия Боба Фетт мог бы и плечами пожать, но не счел нужным. — Говори за себя.
Босск почувствовал, как на загривке волнами идет чешуя, как сужаются в щелки глаза. Порыв кинуться на соперника, разорвать ненавистное горло был почти неодолим. Останавливала лишь твердая уверенность, что он будет еще находиться в воздухе, прыжком покрывая расстояние между ними, а в груди у него аккуратно и хладнокровно выжгут дыру. И скорее всего, сквозную, если Босск правильно рассчитал мощность феттовского бластера. Приземлится трандошан в виде трупа у ног своего противника.
— Ну и ладно!
К чему вообще ломать голову! Вся эта встреча — пустая трата времени. Боба Фетт не признает чужих правил, он следует лишь своим собственным.
— Поступай как знаешь, а я сделаю по-своему! Еще поглядим, кого убьют раньше.
Босск развернулся и сердито затопал к оставленной вдалеке «Гончей». Тени уже заполняли высохшую расщелину, блеклое немощное солнце Голондрейне-беш сместилось с зенита. Из сумрака нор жадно поблескивали желтые глазки многочисленных тварей.
— Не спеши, — произнес за спиной негромкий сипловатый голос.
Босск зло глянул через плечо.
— Чего тебе еще?
— Я не отказывался.
Тень диагональю легла на обшарпанные мандалор-ские доспехи, словно разрез бритвы. Боба Фетт неподвижно стоял среди мертвых и высохших раковин и камней исчезнувшего океана,
— Просто уточнял детали.
По расщелине дохнуло холодом, ветер пробрал трандошана до самых костей, несмотря на толстую шкуру и чешую. Ящер настороженно кивнул.
— Тогда давай обговорим остальное, — предложил Босск, указывая в сторону «Гончей». — Можем устроиться на моем корабле.
Боба Фетт покачал головой.
— Плохая идея.
— Теперь-то что не по тебе? В чем дело? — Босск искренне обиделся. — Я не заманиваю тебя в ловушку, просто хочу переговорить о делах.
— Верю, — Боба Фетт не оглядываясь зашагал к своему кораблю. — Но не настолько. Кроме того…
Он остановился; над желтым наплечником показалась полоска затемненного визора.
— Нужно кое-что тебе показать. Ты сочтешь интересным.
Ну что ж… Босск пошел следом, предварительно напомнив себе, что иметь дело с охотником в мандалор-ском доспехе все равно что без продыха упражняться в военном деле.
Со времен охоты на Циркумторе обстановка в трюме «Раба-1» практически не изменилась. Борясь с тошнотой, Босск с отвращением разглядывал голые переборки и прутья клеток; трандошана оскорбляла манера, в которой Боба Фетт обращался со своим кораблем. Они как будто осчастливили визитом хирургическую операционную имперского госпиталя — та же стерильная чистота металлических голых поверхностей. В понимании Босска корабль охотника за головами должен быть воплощением его личности, в его корпусе от двигателей до рубки должна обитать душа его хозяина. Своей «Гончей» ящер гордился; заглянуть внутрь ее — все равно что подсмотреть мысли Босска.
С другой стороны, молодой трандошан оскалился. Может такова и есть душа Бобы Фетта? Все подчинено только делу — кредиткам, добыче, охоте, и никакой тебе страсти, никакого упоения насилием и причиняемой болью, наслаждения ужасом, который сеет вокруг настоящий охотник. Какое расточительство…
— Садись.
Боба Фетт указал на скамью возле клетки, сам уселся напротив.
— Ты хочешь выследить беглого штурмовика Я прав?
Все-таки в общении с этим барвом есть приятный момент — времени на пустяки он не тратит.
— Прав, — неохотно подтвердил Босск. — Работенка на сто миллионов.
И он не преувеличивал. Когда в Императорском дворце Палпатина назвали цену за голову беглеца, все подумали: это ошибка, где-то сбоила аппаратура. У реальной стоимости головы столько нулей не бывает. Босск вспомнил, как прикидывал, что сумеет купить небольшую планету в личное пользование, если Империя выставит подходящий мир на торги. Уточнения в коммуникационном центре запросили все кому было не лень.
И имперцы сказали: все правильно, нет никакой ошибки, и с ума никто не сошел, и сумма что ни на есть настоящая.
Империя сумела произвести неизгладимое впечатление на всех охотников за головами в Галактике, от начинающего сопляка в шумном притоне любого космо-порта до ветеранов в штаб-квартирах обеих фракций расколовшейся Гильдии.
Когда нужно привлечь чье-то, внимание, жадность творит подлинные чудеса. Лично у Босска возникло стойкое ощущение, будто он сунул когти в оголенные клеммы генератора с мощностью, способной запустить гипердрайв «звездного разрушителя». Каждая чешуйка встала дыбом, заряженная энергией.
Вот оно… Если поймать беглого штурмовика, за чью голову Палпатин назначил колоссальную награду, все решится раз и навсегда. Любому в Галактике станет ясно, кто охотник за головами номер один. За плевую работенку Империя таких денег не даст. Этот беглец — не пустоголовая «куколка», которая только и умеет, что радостно жать на спусковой крючок и выполнять приказы своих командиров. Трин Восс'он'т сам был командиром, находился на самом верху войсковой иерархии. Командир ударного отряда элитного батальона стратегического назначения — или был таковым, пока под угрозой открыть огонь не высадил экипаж «звездного разрушителя», оставив для управления кораблем лишь самых необходимых людей.
Сначала бытовало мнение, что Восс'он'т подался в мятежный Альянс, в качестве подарка прихватив боевой корабль с полным вооружением, кодами доступа, шифрами и прочим богатством. Теорию забраковали, обнаружив в редко посещаемом секторе космоса дрейфующий «разрушитель» с трупами на борту. Людей убивали быстро и экономно — одним-единственным выстрелом в затылок. Вполне узнаваемая манера. Корабль был разграблен, чуть ли не на следующий день на черном рынке объявились маршевые двигатели с аккуратно подчищенными серийными номерами, которые вписывались на молекулярном уровне. Отследить их путь следования от стартовой до конечной точки не удалось, детали прошли через руки и конечности многих мусорщиков, перекупщиков и мародеров. Сколько бы ни ушло денег на побег, Восс'он'т исчез без следа, испарился, пропал.
— Знаешь, что я думаю? — Босск уперся ладонями в колени. — Этот барв давно запланировал все свои действия. Выстроил события так, как ему было нужно, а потом, когда все было готово, — раз, и нет его!
— Очевидно.
Трудно было понять, издевается Фетт или просто согласен.
— Никто не может раствориться в воздухе вместе со «звездным разрушителем», — продолжал охотник в мандалорском доспехе.
— И тебе совсем не любопытно узнать, зачем Восс'он'т заварил эту кашу? — Босск почесал кончик носа. — Все деньги с продажи деталей он вбухал в побег. Это ж сколько надо было дать взяток, скольких убить, прежде чем вот так вот исчезнуть. И Восс'он'т сбыл корабль за одну десятую цены, которую мог за него взять. Не похоже, чтобы он остался с барышом и вознамерился безбедно прожить остаток дней своих.
Боба Фетт без интереса пожал плечами.
— Какая разница? Служба надоела. Устал от Палпа-тина. Так не он один. Иначе мы бы не знали Альянса. Важно лишь то, что он сбежал. И что Император заплатит за его возвращение.
— Ну да, но если хочешь выследить добычу, нужно знать, что творится у нее в башке.
Сам Босск в решение столь интеллектуальной задачи вложил все имеющиеся в наличие мозги и теперь опасался, что чешуйчатый лоб никогда не разгладится, так и останется складками.
— Мотивы поступков — важный фактор, вот что я хочу сказать.
— Для тебя — может быть.
Кажется, прочувствованная речь не произвела на Бобу Фетта ни малейшего впечатления.
— Для меня — нет, — продолжал охотник в мандалорском доспехе. — Сколько стоит добыча — вот что важно. Все остальное всегда одинаково. Выслеживаешь, ловишь, получаешь награду. Если начнешь думать как добыча, сам себе подставишь подножку.