Джетер К. В.. Войны охотников за головами-2: Корабль невольников

   Как и я. Куат с Куата отнес тварюшку к высокому иллюминатору, где они вместе посмотрели на корабли, еще строящиеся и уже готовые к запуску, — большой заказ для имперского флота от самого Палпатина. Вооружения хватило бы, чтобы запугать кого угодно, кроме самых твердоголовых врагов; лазерные пушки были установлены на обнаженных пока остовах, требовалось еще укрепить их и закрыть кожухами бликогасителей, которые выдержат взрыв в масштабе гигатонны. Чуть слабее крепления, и единственным выстрелом «разрушитель» разорвет пополам. Корабль падет жертвой собственной мощи. Размышления на подобные темы вызывали кривую усмешку на губах инженера.
   — Во всем следует соблюдать осторожность, — шепнул Куат на ухо фелинкс. — Тогда не подорвешься на собственной мине.
   Тварюшка сонно потянулась; насколько ей было известно, все ее планы успешно воплощались в жизнь. Она была согрета, сыта и довольна. Хотел бы Куат тоже самое сказать о себе и своих замыслах. Силы, которые он выпустил на свободу, ныне кольцом смыкались вокруг него и верфей, носящих с ним одно имя, словно клыки дюрастилового капкана, способного перемолоть целые планеты.
   Услышав, как открывается дверь кабинета, инженер повернул голову, стараясь не потревожить фелинкс.
   — Что такое?
   В полосе света из коридора стоял шеф службы безопасности верфей.
   — Ваш личный транспорт готов. Можно лететь на собрание.
   Как и все остальные работники, Фенальд обходился без лишних формальностей.
   — Обязательно было напоминать? — буркнул Куат. — Мне и без того известно, куда я собрался.
   Совет правящих кланов был причиной переодевания в торжественные одежды — как и испорченного настроения.
   — Прошу меня простить, Фенальд…
   Шеф службы безопасности — слишком ценный работник и не натворил ничего такого, чтобы заслужить грубое обращение,
   — Просто… — Куат вздохнул. — Все так не вовремя! Это еще слабо сказано. Заказы от Палпатина сыплются и сыплются, хлопот полон рот, Император требует все больше и больше. Куат был загружен работой так, что дальше просто некуда. А сейчас, когда на плечи давил груз тайн и секретов, ноша грозила погрести под собой инженера
   Если быть точным, любое разумное существо немедленно расплющило бы в лепешку. Куат с Куата закрыл глаза, кончики его пальцев машинально ерошили шелковистую шкурку фелинкс. Если он не похож на остальных, то лишь потому, что рожден таковым — наследным главой верфей планеты Куат. В его жилах текла кровь инженеров и управляющих, которые жили до него. Что бы он ни делал, как бы ни поступал, какие бы замыслы ни возникали в его голове-, все это было ради благополучия корпорации. Слишком многие в Галактике жаждали раздробить монолит верфей на куски; в списке значился даже лучший клиент — Император Кос Палпатин. И его палач Дарт Вейдер. В почившей Республике у корпорации нашлись бы влиятельные друзья, но их разметало при восхождении Палпатина к вершинам власти. И теперь выживание корпорации зависело от мудрости и отваги тех, кто ей управлял.
   Собрание правящих кланов… как некстати!
   — Не стоит извиняться, — усмехнулся шеф безопасности. — Такие события всегда настигают врасплох.
   — Точно подмечено, — согласился Куат. Фелинкс устроила демонстрацию протеста, когда ее водворили в корзину возле рабочего стола. Тварюшка немедленно выпрыгнула обратно и, жесткой палкой задрав хвост, прошествовала к блюдцу. Куат снял с рукава прилипшую шерстинку.
   — Ладно, — устало вздохнул он. — Давай-ка со всем этим покончим.
   Фенальд закрыл за ним дверь кабинета и проводил до посадочной площадки.
   — Я собрал как можно больше предварительной информации. Все указывает на то, что на собрании будет присутствовать старейшина Книленн. Лично.
   Помимо непосредственных обязанностей, Фенальд занимался разведкой или — грубее — шпионажем за правящими домами.
   — Старый маразматик?
   Куат удивленно качнул головой. На церемонных многословных советах старейшина Книленн всегда был его главным оппонентом, из всех кланов Книленны сражались ожесточеннее остальных. Больше всего их раздражало льготное наследование, которое позволяло Ку-атам главенствовать на верфях. С ним кланы боролись столетиями и поколениями.
   — Молодые члены семьи прячутся за спиной старейшины. Кстати, они заполучили новую систему жизнеобеспечения, раз он сможет явиться на заседание, — шеф службы безопасности приподнял бровь, акцентируя внимание. — Очень дорогостоящую систему, если уж на то пошло. В нее встроен процессор первого уровня разумности с постоянным мониторингом всех функций организма в реальном времени. Заметьте, там есть даже криохранилише всех важных органов с подавлением реакции отторжения на клеточном уровне, которые только и ждут, чтобы их извлекли при первом признаке сердечного приступа или почечной недостаточности. Старейшине Книленну поставят трансплантат, пока вы с ним будете мирно беседовать, и вы и не заметите, разве что мигнут индикаторы.
   — Очаровательно, — обронил между делом инженер.
   Возле открытого люка стояли работники службы охраны и техники.
   — Кто еще намерен присутствовать?
   — Обычная свора. Все Книленны, их телъбуны и принятые члены семьи. Клан Кулвульт и их вассалы. Вероятно, будет много Каднесси.
   Инженер остановился посреди коридора.
   — Больше, чем обычно. Фенальд кивнул.
   — Так ведь и совещание важное, инженер. Книленны пытаются отменить Льготное наследование еще с тех пор, как корпорацией управлял ваш прадед. Сегодня они созвали всех, кто им был хоть чуточку должен. Думают, будто сумеют одержать верх.
   — Возможно, и могут.
   Куат зашагал дальше, но у личного транспорта вновь остановился, подождал, когда отойдут служители.
   — Может, порадовать их? Пусть потом договариваются с Палпатином, да и все остальные проблемы лягут на их плечи.
   Он подобрал пышные одеяния, с сомнением посмотрел на высокий комингс и оглянулся на Фенальда.
   — Что скажешь?
   — Что решать вам, а не мне, — шеф службы безопасности упрямо сцепил руки за спиной. — Но верфи утратят независимость. Ни у кого в правящих домах, кроме вас, нет способностей и храбрости противостоять Императору.
   — Порой мне кажется, — признался Куат, — что отвага — синоним упрямства
   Еще выше приподняв подол, чтобы случайно не наступить на него, инженер вошел в салон. Он не боялся растянуться при всех, споткнувшись о собственную одежду, но пришлось бы идти переодеваться. Инцидент задержал бы его.
   — Я — усталый старик… по меньшей мере, таковым себя чувствую. А значит, так оно и есть на самом деле, — Куат нагнулся, чтобы посмотреть на оставшееся снаружи сопровождение. — Наверное, мне надо не толочь воду в ступе вместе с нудными родственниками, а отправиться прямиком на Центр Империи. Поговорю с Палпатином, отдам ему наши верфи и избавлю его от лишних хлопот. Может, в благодарность он назначит мне скромную пенсию, чтобы вести комфортное существование на какой-нибудь малоизвестной планетке.
   — Более вероятно, что заполучив желаемое, Император прикажет вас уничтожить.
   Инженер выжал сумрачную улыбку.
   — Думаю, ты прав, — он расположился в рассчитанном на двоих пассажиров салоне. — Итак, выбора нет. Придется общаться с Книленнами, ничего не попишешь.
   — Да, — ответил Фенальд. — Выбора у вас нет.
   — То есть, — подхватил инженер, — мой долг и мои действия по сути — одно и то же.
   Фенальд протянул руку и не дал люку закрыться.
   — Необязательно одному выполнять свой долг, инженер.
   Куат с интересом посмотрел на него.
   — Что ты хочешь сказать?
   — Надо быть безумцем, чтобы лететь одному. Книленны готовят вам неприятный сюрприз, это очевидно. Вам понадобится любая помощь.
   — Возможно, но это еще не означает, что я получу ее.
   — Надеюсь, вы простите меня, инженер, но я взял на себя смелость и по собственной инициативе обратился к мастеру этикета, — опомнившись, Фенальд отдернул руку. — Он разъяснил мне кое-какие правила. Поскольку Книленны приведут на собрание телъбунов, обычные запреты отменяются. По родовому кодексу тслъбуны фактически посторонние, они не являются истинными членами семьи. Поэтому для поддержания взаимообразия дому Куатов так же разрешено привести чужака.
   — Понятно, — инженер обдумал полученную информацию. — И ты хочешь сопровождать меня.
   — Более того, настоятельно советую взять меня с собой.
   — И тебе есть чем серьезно подкрепить подозрения?
   Фенальд несколько секунд молчал перед ответом.
   — Никаких улик нет, — тихо произнес он в конце концов. — Я, что называется, печенкой чувствую.
   Куат насторожился. Раньше Фенальд никогда не основывал действия на подсказках своих внутренних органов, а лишь на фактах, холодных и прочных, как дюра-лой, которым на стапелях обшивали корпуса кораблей. И все же…
   — Хорошо, — уступил инженер и указал на место подле себя. — Тогда нам лучше поторапливаться. Нас заждались.
   Прошло несколько стандартных часов, и пилот провел небольшой кораблик над густо поросшим лесами континентом планеты, которая носила то же имя, что инженер. Пилот старался держаться опушки, так как его хозяин находил зеленую органическую массу менее приятной для взора, нежели четкие, надежные конструкции из дюрастила.
   Встречать гостей вышла молодая девушка из клана Кулвульт, лишь недавно достигшая положения взрослого члена семьи.
   — Среди нас найдутся и те, кто рад видеть вас, — сказала она.
   В многослойной парадной одежде Кодир из Кул-вультов не испытывала никаких затруднений и двигалась грациознее, чем когда-либо удавалось Куату,
   — Не всех осчастливили причины, по которой Книленны собрали совет, — продолжала девица.
   — Неужели? С чего бы?
   Шагая рядом с Кодир, инженер искоса поглядывал на нее в поисках намека на ее истинные намерения. Улыбку девушки можно было назвать скорее хитрой, чем дружелюбной.
   — Нам известно, как дом Куатов управляет верфями. Ваша семья помогает нашему миру числиться среди самых богатых и процветающих в Галактике. Подобные заслуги обязаны вознаграждаться, поэтому Льготное наследование оставляет без внимания другие дома, — Кодир потупилась и почтительно склонила голову. — И поэтому некоторые из нас не хотят менять существующий порядок вещей.
   Некоторое время Куат шагал молча, шеф службы безопасности следовал за начальником, приотстав на несколько шагов. Льготное наследование, мысленно повторял инженер. Конечно же. Вечно к нему все и сводится.
   Представители правящих домов, кого природа наградила мозгами и способностью ими пользоваться, хотели сохранить Льготное наследование. Амбициозная молодежь сгорала от желания его отменить, так как оно не позволяло их кланам возвыситься над другими семьями и уж тем более не подпускало к верфям, источнику богатств их планеты.
   От прочих правящих домов семья Куат отличалась тем, что передавала генетический материал от родителей к ребенку напрямую, без посредников. В других родах генные цепи были давно разорваны, наследники рождались не от взрослых членов семейств, а от телъбунов, выбранных для продолжения рода. К сожалению, частенько критерием отбора становились внешние данные, а не ум. Наследникам недоставало качеств, требуемых для управления корпорацией, каждый из них в два счета довел бы ее до банкротства. Льготное наследование хранило чистоту крови Куатов и (насколько было известно инженеру) приносило дополнительную пользу, поскольку держало в узде амбиции правящих кланов и не давало особо горячим головам решиться на убийство, чтобы поставить во главе верфей кого-нибудь из своих.
   Если только сегодня положение не изменится. Книленны давно бесновались, пытаясь скинуть планку, которая мешала их дому подняться на вершину мира. Они изобретали хитроумнейшие способы обойти запреты, выбирали телъбунов из ограниченного списка кандидатов. Ходили упорные слухи, что многие телъ-буны Книленнов на самом деле — дети взрослых членов семьи, рожденные и выращенные в тайне от всех на далеких планетах, откуда их перевозили на Куат.
   Этакие инфанты под прикрытием. И действительно, несколько последних поколений наследники Книленнов начали удивительно походить на старших.
   А вот биологического отца для наследницы клана Кулвульт явно выбрали егце и за физическую силу. К ее широкому шагу и размашистым движениям, из-за которых длинные парадные одежды развевались у нее за спиной, приходилось приноравливаться. Девушка лишь недавно вступила в права наследования; Куат вспомнил разговоры (вероятнее всего, читал о них в рапортах Фе-нальда) о том, что недавно умер старейшина Кулвульт и его место передали наследнику дома. Куат мысленно поздравил родителей юной Кодир за удачный выбор телъбуна. Обычно Кулвульты тоже славились пристрастием к симпатичным мордашкам в ущерб интеллектуальным способностям. Сейчас же во главу клана встал человек, который умел наблюдать, думать и делать выводы.
   Оставалось узнать, хватит ли у Кодир мозгов и на дальнейшее и сможет ли она повлиять на другие семьи. Куат прошел к месту сбора, пряча мрачные предвкушения.
   К счастью, никто из Книленнов и их приспешников не высказал недовольства из-за присутствия на совещании шефа службы безопасности верфей. Начинать собрание с запутанных перекрестных ссылок на освященный традициями и веками кодекс — плохой стратегический ход. Лучше пусть на мгновение, но притвориться, будто все мы здесь добрые и хорошие друзья. Пусть Книленны сделают первый шаг и вкушают горечь последствий.
   — Куат, мы высоко ценим твое присутствие.
   Голос был знакомый, инженер слышал его, когда в последний раз покидал свое убежище на орбите ради сомнительной радости возвращения на родную планету. Куат повернулся и поклонился в знак приветствия.
   — Я так понимаю, что нам о многом следует поговорить.
   — Это верно.
   При взгляде на лицо Кхосса из Книленнов любого посещала мысль, что его выстругивали из бревна топором. К губам приклеилась безрадостная улыбка.
   — Надеюсь, ты наслаждаешься обществом равных тебе, — Кхосс пренебрежительно указал на Фенальда, который стоял за спиной инженера. — Так утомительно, когда тебя окружают низшие существа, как скучно и невыносимо слушать их льстивые, но лживые речи.
   Розоватое, не дающее теней свечение проливалось на облаченные в громоздкие одежды фигуры (Куат мельком отметил про себя, что обычно собирается куда меньше народа); идеальной формы купол просеивал солнечный свет, и в этих мягких искусственных сумерках даже самые дряхлые и немощные старейшины обоих полов казались прекрасными существами. Что уж говорить о молодых, холеных и откормленных телъбу-пах\ Те почти сравнялись с богами.
   На планете, где промышленность базировалась на точном расчете и выверенных уравнениях, искусство лжи и обмана достигло небывалых высот; здесь любили лакировку и глянец. Куат с Куата спросил себя, к чему все богатства системы пускать на утоление амбиций Книленнов?
   — Я не окружаю себя лжецами, — вслух сказал инженер. — Когда проектируешь корабли, лучше слышать правду, пусть неприятную. Если корабль построен с ошибкой в расчетах и взорвется при полной загрузке реактора, я предпочту узнать об этом раньше клиента. Например, Императора Палпатина.
   — А! — Кхосс одобрительно покивал. — Очень мудро. Ну раз ты так ценишь истину, думаю, ты не зря пришел на сегодняшнее собрание.
   Он повернулся и зашагал прочь. Толпа молодых Книленнов и их тельбуны нагло поглазела на Куата и потянулась за родственником.
   — Надеюсь, ты сознаешь, что в печенках сидишь у него, — Кодир из Кулвультов, не спуская взгляда с удаляющейся когорты, наклонилась к самому уху инженера. — Не думаю, правда, что изумила тебя этой новостью.
   — Он ненавидит любого члена моей семьи, — Куат пожал плечами. — Таково его наследство от предков. И потому я ручаюсь, что Книленны нарушают наследные уложения. Такой ненависти нельзя обучиться, с ней нужно родиться, она должна быть вписана в гены.
   Прежде чем Кодир успела ответить, Фенальд робко потянул хозяина за рукав.
   — Идет старейшина Книленн, веселье вот-вот начнется.
   Фильтры в куполе сменили цвет, откуда-то сверху сбросили охапки ветрянок — не имеющих корней цветов из лесной чащи; бирюзовые и густо-фиолетовые лепестки сыпались на плечи и головы собравшихся ароматным дождем. Направленные потоки воздуха смели душистые цветы, и купол вновь наполнился теплым приглушенным светом.
   Куат с Куата заметил движение в толпе, люди расступились, пропуская нечто более громоздкое и крупное, нежели человеческая фигура.
   — Та самая система жизнеобеспечения, о которой я вам рассказывал, — приглушенно заметил Фенальд за спиной инженера, — Деньги пошли не только на аппаратуру, но и на украшения тоже.
   Вертикально поставленный цилиндр венчала седобородая голова старейшины Книленна, снежно-белые волосы, заплетенные в две толстые косы, змеились по закованным в металл плечам. Парализованные руки со вспухшими сизыми венами оставались открытыми, но были обвязаны эластичными лентами, которые не позволяли старейшине при случайном движении задеть многочисленные тумблеры и верньеры. По пластиковым трубкам циркулировала ярко-алая артериальная кровь, прогоняемая через оксигенатор.
   Взгляд прозрачных от старости глаз скользнул по лицам собравшихся; видно было, как морщинится высохшая кожа вокруг глазных впадин. После затянувшейся паузы старейшина вычленил из толпы инженера.
   — Никак… ты удивлен, Куат…
   Скрипучий голос исходил из расположенного на передней панели динамика, выдавливая по несколько слов за один прием.
   — … что я… прожил так… долго.
   Инженер пересек разделяющее их расстояние и остановился перед старейшиной, разглядывая лицо, парящее над машиной, которая поглотила Книленна.
   — Тебе нечем меня удивить, — сказал он.
   Он слышал шипение, бульканье и щелчки внутри цилиндра, между стерильным металлом и плотью, захваченной в ловушку медленного разложения, прогонялись специальные жидкости.
   — Я был малым ребенком, — продолжал инженер, — а ты находился в расцвете лет, когда ты поклялся перед нашими биологическими матерями, что переживешь меня.
   Куат вежливо улыбнулся.
   — Ты можешь сдержать свою клятву.
   Смех, раздавшийся из динамика, напоминал звук, с которым два гофрированных дюрастиловых листа терлись бы друг о друга.
   — С твоей… помощью, Куат. С твоей… помощью…
   Слюна испачкала старейшине щеку, повисла блестящими каплями на бороде. Молодой Кхосс из Кни-леннов почтительно приблизился и вытер платком влагу так осторожно, словно его дряхлый родственник был сделан из жеваной бумаги. Во время процедуры старейшина взирал на Куата свысока. Кхосс тоже посмотрел на инженера — с презрением и превосходством во взоре.
   Куат отвернулся. Короткий едва заметный кивок, вот и все, чем он обменялся с Фенальдом.
   — Вельможи нашего мира! Мои дорогие соотечественники! — Кхосс, которому для гигиенических процедур пришлось взобраться по металлическим скобам к вершине цилиндра, и не думал слезать обратно.
   Наоборот, он полез еще выше, на небольшую площадку на «спине» почтенного старца.
   Кхосс раскраснелся даже от столь скромных усилий, но гордо расправил плечи, ухватившись за поручень над плечами своего предка. Белоснежные косы старейшины драпировали колени потомка, словно гирлянды.
   — Прошу меня покорнейше извинить, но на этот раз нас свели вместе действительно неотложные дела! — голос Кхосса звенел в сияющем пространстве купола. — Само будущее нашей планеты подвергается грозной опасности!
   Нескрываемая театральность всегда оскорбляла Ку-ата с Куата, этот раз не стал исключением. Инженер с отвращением покачал головой, что не укрылось от стоящей рядом Кодир.
   — Вы правы, — подтвердила девица. — Книленны отрепетировали свои роли. Вы только полюбуйтесь на них.
   Все Книленны вместе с присоединенными членами семьи выстроились по обе стороны от старейшины рода. Считая телъбунов, они составляли абсолютное большинство; наверное, потому и стояли с самоуверенными наглыми лицами, мужчины и женщины, без разницы, со скрещенными на груди руками. Обутые в высокие сапоги ноги широко расставлены, словно одна лишь поза могла превратить их в воинов.
   — Как удачно, — сухо заметил Куат с Куата, обращаясь к начальнику службы безопасности верфей. — По крайней мере теперь мы точно знаем, кто нам противостоит.
   Кодир из Кулвультов положила ладонь ему йа плечо и, повернувшись спиной к толпе, прошептала:
   — Книленны разослали по правящим домам своих эмиссаров. Собственно, они ведут переговоры еще с тех пор, как Император Палпатин обезглавил Республику. Кхосс из Книленнов решил, что политические течения в Галактике сменили русло и можно делать решительный шаг.
   — Ясно.
   И опять информация не удивляла; разведка верфей уже докладывала о маневрах, предпринятых Книленна-ми. Смена правительства на многих планетах, сосредоточение власти в руках Палпатина и прочие события оказали влияние на каждый парламент, сенат или племенной совет старейшин. На предыдущем собрании правящих домов Кхосс из Книленнов попытался устроить мятеж против дома Куатов. Инженера обвинили, что он питает гибельную склонность к Альянсу. Выражались разрушительные наклонности Куата в том, что он не взял заказ на вооружение Звезды Смерти.
   Существовало множество прочих фирм на других планетах, которые выполняли военные заказы и которым досталась милость Императора и огромная прибыль от постройки супероружия. Куату с Куата было известно, что Палпатин с обычным для себя злобным сарказмом прокомментировал причины, по которым верфи не приняли ни малейшего участия в постройке Звезды Смерти. Императора удалось ублажить. По личному распоряжению Куата с Куата в конструкцию новых имперских крейсеров были внесены значительные улучшения. Это серьезно урезало прибыль корпорации, зато помирило с Империей.
   Только позднее, когда выяснилось, насколько уязвима и ненадежна кажущаяся вечной Звезда Смерти, которая осталась кружить на орбите Иавина, даже заклятые враги Куата в правящих домах неохотно признали мудрость решения. Положение верфей упрочилось, они стали ведущими военными конструкторами в Империи, а Палпатин уверовал в инженерный опыт Куата, Какие бы планы Книленны ни готовили для корпорации, их пришлось отложить — до сегодняшнего дня.
   Что наводило на единственный вопрос.
   Почему сегодня? Инженер разглядывал Кхосса из Книленнов, восседающего на плечах у старейшины. Что изменилось? Баланс власти и амбиций весьма неустойчив, нарушь его на миллиметр здесь или во внешних мирах, и Книленны немедленно вцепятся в подвернувшийся шанс. Но разведка ни о чем таком не докладывала. Либо долгие годы иссушающего ожидания все-таки свели Книленнов с ума, либо узурпаторы-неудачники где-то раздобыли шпионов, которым агенты верфей не годились в подметки. Последнее предположение граничило с паранойей, но Куат никогда не отметал даже самых безумных идей. Так что же тебе известно? Инженер прищурился. Или еще хуже… что известно им, но не мне?
   Скоро оба вопроса получат ответы. Кхосс из Книленнов широко развел руки, обрывая приглушенное бормотание обступившей его толпы. Потом заводила вновь опустил ладони на плечи древней разваливающейся фигуры, заключенной в автоматику системы жизнеобеспечния.
   — Пусть говорит старейшина! Слушайте, что он хочет сказать!
   Книленны, как по команде, обратили полные внимания лица к своему предводителю.
   — Маразматик, — с отвращением пробормотала Кодир из Кулвультов.
   Сморщенное лицо и блеклые глаза старейшины заставляли вспомнить Императора Палпатина, но взгляд Императора выдавал ненасытный голод, жажду власти над каждым живым существом в Галактике. Взгляд старца Книленна — по контрасту — казался пустым, искру разума похоронило под слоями пыли и паутины.
   — Уж лучше… лежать погребенным… — прохрипел ревматичный голос из динамика на передней панели цилиндра; уголки дряблого рта старейшины подрагивали при каждом слове. — Лучше навечно… быть заточенным… в склепе тех, кто был до меня… чем жить и слышать… об ужасном предательстве
   — Выслушайте его! — возопил Кхосс, воздевая руки к потолку. — Для того мы и собрались здесь сегодня!
   — Предательство… — кряхтел тем временем дед. — Когда свершается… теми, кому дана власть… кому верят… что может быть хуже?
   Возобновившееся бормотание Книленнов перешло в сердитые крики.
   Терпение инженера иссякло, и прежде чем старейшина или Кхосс сумели опять открыть рот, он вышел вперед и запрокинул голову к старейшине и самому непоседливому из наследников.
   — Не трать время на дешевый спектакль. Хочешь указать на меня, просто ткни пальцем. Или от меня ждут, что я начну защищаться от ненависти, которую твой дом питает к моему роду?
   — Ну хорошо! — глаза неудавшегося театрала горели огнем. — Никого здесь не удивляет, что ты заслужил обвинения. УЖ ты-то во всяком случае не удивился! Кому, как не главе дома Куатов, знать, на какие низости он способен? Низости, беззаконие и зло!