– Приведите его.
Вскоре два конпэта вернулись с Безродным, шедшим между ними неуклюжей походкой. Глаза обоих конпэтов уже успели покрыться легкой поволокой. Они отошли на безопасное расстояние – и к ним вернулась бодрость.
Стоявший возле Саймона Линга Роб почувствовал небольшое ухудшение зрения и покалывание в голове. Он сделал один шаг назад, другой. И неожиданно вспомнил своего отца, «Маджестику», цель, с которой прибыл на Далекую звезду. Ему совершенно не нужен был кратковременный провал памяти, который мог вызвать эмптинг, стерев воспоминания прошлого. Хватит того, что события сегодняшнего дня сорвали все его первоначальные планы. Внезапно острая боль кольнула сердце Роба – рушились его надежды.
Роб услышал голос Саймона.
– Безродный? Ты знаешь, кто я? Помнишь, что я из Тчерчилла?
Голубые глаза отшельника сверкнули под ярким лучом прожектора. Его привязанный к цепочке эмптс прижался к ноге хозяина и тихонько повторял чи-ви.
– Вы, командир конпэтов сударь, – ответил Безродный.
Очевидно, в его памяти Саймон не был неприятным воспоминанием.
– Пожалуйста, послушай внимательно. Человек, который увел мою дочь…
Безродный затряс головой и начал улыбаться бессмысленной, идиотской улыбкой, чтобы показать, что он ничего не помнит. Но Саймон продолжал:
– …все еще держит ее у себя. Думаю, в пещерах. Я много раз бывал в некоторых пещерах Далекой звезды, но в этом районе пещер не знаю. Ты был в здешних пещерах?
Реакция Безродного была совершенно неожиданной для всех. Он сжал в кулак руку, к которой была прикреплена цепочка его эмптса.
– Не спрашивайте, вы командир сударь! Не спрашивайте!
– Безродный, жизнь моей дочери зависит от этого. Ты знаешь пещеры, расположенные здесь?
– Не хочу идти туда! – закричал Безродный. – Не пойду туда, на то место.
И, развернувшись на сто восемьдесят градусов, приготовился бежать.
Три крепких конпэта загородили ему дорогу. Безродный резко наклонился к земле, поднял своего эмптса и положил его на согнутую в локте руку. Он прижался щекой к животному. Губы бородатого человека, которые что-то невнятно шептали, касались маленького панциря.
Геррольд шагнул к Саймону и тихо сказал:
– Он чем-то страшно напуган.
– Настолько, что способен нейтрализовать даже излучение от эмптсов, – согласился с ним Саймон.
– Что же может быть сильнее воздействия эмптсов? – спросил Геррольд и вздохнул.
– Безродный? – Саймон снова окликнул отшельника. – Какие воспоминания у тебя связаны с этими пещерами, что ты боишься идти туда?
Эмптс громко запищал. Хозяин, видно, больно прижал его. Безродный шумно и часто дышал. И вдруг Роб заметил слезы в уголках его старых и одновременно молодых глаз.
– Не заставляйте меня, командир сударь, – почти шепотом сказал отшельник.
– Мне нужен проводник, Безродный.
– Но… – он снова сильно затряс головой. – Не могу. Я не могу.
Роб удивленно смотрел на бородатого и думал до чего же велика власть какого-то воспоминания или чувства над Безродным, что он не может удержать слез. Какое-то событие из прошлого терзает его затуманенный рассудок так сильно, что сводит на нет непрерывно действующий на него эмптинг. Саймон подошел к Безродному ближе и заговорил с ним совсем тихим голосом, но быстро и убедительно.
Он напомнил Безродному, как раньше это сделал Роб, что он, командир конпэтов, помог ему, живущему отдельно от людей человеку, когда он в Тчерчилле чуть не лишился своего эмптса.
– А кто посылает за тобой флайер, который перевозит тебя через границу каждый раз, когда ты хочешь попасть в город за своим, как ты выражаешься, провиантом? Посылаю я! Командир Линг! Я бы ни о чем тебя не просил, но преступник по имени Луммус взял мою дочь в заложницы.
Безродный провел рукой по вспотевшему лбу.
– Какая-то путаница, сударь. Ничего не понимаю. Такое я уже сделал один раз.
– Да, – с чувством говорил Саймон, – ты сделал. Ты постарался сделать все, что мог, так же, как тот молодой человек, которому ты помог. Вы вдвоем пытались спасти Линдси. Но случилось так, и это совсем не по вашей вине, что Луммус снова захватил ее.
Безродный заметил Роба и показал на него.
– Эдисон сударь. Тогда был он.
Ярко-голубые глаза одичавшего человека все еще блестели от переполнявших их необъяснимых слез.
– Мы должны сделать все, чтобы спасти Линдси. Понимаешь, Безродный, все!
Саймон говорил со страстью. Внутри этого человека чувствовалась сила. Роб ясно представлял, как от волнения за дочь разрывается сердце командира, но Саймону удается держать себя в руках.
– Я собираюсь идти в пещеры один, Безродный. Но мне необходим человек, который бы показал туда дорогу. Ты был в пещерах этого района? Ответь мне прямо на мой вопрос.
Безродный опять прижал эмптса.
– Командир сударь, пожалуйста, не…
– Отвечай мне!
– Пещеры я знаю. Я был там много раз, очень много раз. Но… я не хочу туда больше идти.
– Почему? Твой эмптс избавит тебя от всех страхов.
– Не от всех, – Безродный уже по-настоящему плакал. – Не от… от…
Чуть ли не задыхаясь, он замолчал.
– Что в пещерах такое, чего ты так боишься, Безродный?
Бородатый отшельник был просто не в состоянии отвечать. Он еще раз придавил визжащего эмптса, спрятав возле него свое лицо.
Геррольд и другие конпэты смотрели на командира. Саймон Линг, прикусив нижнюю губу, ждал.
Через некоторое время, сделав над собой большое усилие, Безродный поднял голову. У него был затравленный взгляд. Еле слышным голосом он сказал:
– Командир сударь, я… помню все, что вы сделали для меня. Мне не… хочется идти туда. Но… для вас я… я…
Он повернулся ко всем спиной, содрогавшейся от рыданий. Через секунду все услышали одно-единственное, тихо сказанное слово:
– Согласен.
– Спасибо, – Саймон облегченно вздохнул. – Мы отправляемся прямо сейчас. Геррольд? Мне нужен радиомаяк.
Тотчас же конпэт принес прибор. Саймон Линг прикрепил маленькую черную коробочку к своему ремню и проверил работоспособность радиоустройства.
– Приготовьте флайер номер четыре для связи со мной. Проверьте, все ли там в порядке.
Несколько конпэтов помчались к флайеру и быстро скрылись внутри него. Флайер вздрогнул, а потом от него начало исходить непрерывное мелодичное стрекотание.
– Добро, – Саймон обратился к остальным конпэтам. – Держите со мной постоянную связь, чтобы вы могли прийти мне на помощь в пещерах, если я подам сигнал тревоги. Так, теперь дальше. Еще мне нужны оружие, следоискатель, факел и небольшой запас еды…
Конпэты побежали собирать снаряжение и продукты, а Безродный съежился возле одного из флайеров, продолжая прижимать к груди своего эмптса. Роб подошел к Саймону.
– Я бы хотел пойти с вами, командир.
На лице Саймона появилась довольная улыбка.
– Я бы очень удивился, если бы ты не попросил об этом, Роб. Думаю, ты заслужил. Значит, нас будет трое. Ты, я и наш перепуганный проводник, – Саймон грустными глазами посмотрел на трясущуюся спину Безродного и добавил: – Надеюсь, что он еще какое-то время продержится в состоянии сравнительно ясного ума и поможет нам найти мою девочку.
Вскоре два конпэта вернулись с Безродным, шедшим между ними неуклюжей походкой. Глаза обоих конпэтов уже успели покрыться легкой поволокой. Они отошли на безопасное расстояние – и к ним вернулась бодрость.
Стоявший возле Саймона Линга Роб почувствовал небольшое ухудшение зрения и покалывание в голове. Он сделал один шаг назад, другой. И неожиданно вспомнил своего отца, «Маджестику», цель, с которой прибыл на Далекую звезду. Ему совершенно не нужен был кратковременный провал памяти, который мог вызвать эмптинг, стерев воспоминания прошлого. Хватит того, что события сегодняшнего дня сорвали все его первоначальные планы. Внезапно острая боль кольнула сердце Роба – рушились его надежды.
Роб услышал голос Саймона.
– Безродный? Ты знаешь, кто я? Помнишь, что я из Тчерчилла?
Голубые глаза отшельника сверкнули под ярким лучом прожектора. Его привязанный к цепочке эмптс прижался к ноге хозяина и тихонько повторял чи-ви.
– Вы, командир конпэтов сударь, – ответил Безродный.
Очевидно, в его памяти Саймон не был неприятным воспоминанием.
– Пожалуйста, послушай внимательно. Человек, который увел мою дочь…
Безродный затряс головой и начал улыбаться бессмысленной, идиотской улыбкой, чтобы показать, что он ничего не помнит. Но Саймон продолжал:
– …все еще держит ее у себя. Думаю, в пещерах. Я много раз бывал в некоторых пещерах Далекой звезды, но в этом районе пещер не знаю. Ты был в здешних пещерах?
Реакция Безродного была совершенно неожиданной для всех. Он сжал в кулак руку, к которой была прикреплена цепочка его эмптса.
– Не спрашивайте, вы командир сударь! Не спрашивайте!
– Безродный, жизнь моей дочери зависит от этого. Ты знаешь пещеры, расположенные здесь?
– Не хочу идти туда! – закричал Безродный. – Не пойду туда, на то место.
И, развернувшись на сто восемьдесят градусов, приготовился бежать.
Три крепких конпэта загородили ему дорогу. Безродный резко наклонился к земле, поднял своего эмптса и положил его на согнутую в локте руку. Он прижался щекой к животному. Губы бородатого человека, которые что-то невнятно шептали, касались маленького панциря.
Геррольд шагнул к Саймону и тихо сказал:
– Он чем-то страшно напуган.
– Настолько, что способен нейтрализовать даже излучение от эмптсов, – согласился с ним Саймон.
– Что же может быть сильнее воздействия эмптсов? – спросил Геррольд и вздохнул.
– Безродный? – Саймон снова окликнул отшельника. – Какие воспоминания у тебя связаны с этими пещерами, что ты боишься идти туда?
Эмптс громко запищал. Хозяин, видно, больно прижал его. Безродный шумно и часто дышал. И вдруг Роб заметил слезы в уголках его старых и одновременно молодых глаз.
– Не заставляйте меня, командир сударь, – почти шепотом сказал отшельник.
– Мне нужен проводник, Безродный.
– Но… – он снова сильно затряс головой. – Не могу. Я не могу.
Роб удивленно смотрел на бородатого и думал до чего же велика власть какого-то воспоминания или чувства над Безродным, что он не может удержать слез. Какое-то событие из прошлого терзает его затуманенный рассудок так сильно, что сводит на нет непрерывно действующий на него эмптинг. Саймон подошел к Безродному ближе и заговорил с ним совсем тихим голосом, но быстро и убедительно.
Он напомнил Безродному, как раньше это сделал Роб, что он, командир конпэтов, помог ему, живущему отдельно от людей человеку, когда он в Тчерчилле чуть не лишился своего эмптса.
– А кто посылает за тобой флайер, который перевозит тебя через границу каждый раз, когда ты хочешь попасть в город за своим, как ты выражаешься, провиантом? Посылаю я! Командир Линг! Я бы ни о чем тебя не просил, но преступник по имени Луммус взял мою дочь в заложницы.
Безродный провел рукой по вспотевшему лбу.
– Какая-то путаница, сударь. Ничего не понимаю. Такое я уже сделал один раз.
– Да, – с чувством говорил Саймон, – ты сделал. Ты постарался сделать все, что мог, так же, как тот молодой человек, которому ты помог. Вы вдвоем пытались спасти Линдси. Но случилось так, и это совсем не по вашей вине, что Луммус снова захватил ее.
Безродный заметил Роба и показал на него.
– Эдисон сударь. Тогда был он.
Ярко-голубые глаза одичавшего человека все еще блестели от переполнявших их необъяснимых слез.
– Мы должны сделать все, чтобы спасти Линдси. Понимаешь, Безродный, все!
Саймон говорил со страстью. Внутри этого человека чувствовалась сила. Роб ясно представлял, как от волнения за дочь разрывается сердце командира, но Саймону удается держать себя в руках.
– Я собираюсь идти в пещеры один, Безродный. Но мне необходим человек, который бы показал туда дорогу. Ты был в пещерах этого района? Ответь мне прямо на мой вопрос.
Безродный опять прижал эмптса.
– Командир сударь, пожалуйста, не…
– Отвечай мне!
– Пещеры я знаю. Я был там много раз, очень много раз. Но… я не хочу туда больше идти.
– Почему? Твой эмптс избавит тебя от всех страхов.
– Не от всех, – Безродный уже по-настоящему плакал. – Не от… от…
Чуть ли не задыхаясь, он замолчал.
– Что в пещерах такое, чего ты так боишься, Безродный?
Бородатый отшельник был просто не в состоянии отвечать. Он еще раз придавил визжащего эмптса, спрятав возле него свое лицо.
Геррольд и другие конпэты смотрели на командира. Саймон Линг, прикусив нижнюю губу, ждал.
Через некоторое время, сделав над собой большое усилие, Безродный поднял голову. У него был затравленный взгляд. Еле слышным голосом он сказал:
– Командир сударь, я… помню все, что вы сделали для меня. Мне не… хочется идти туда. Но… для вас я… я…
Он повернулся ко всем спиной, содрогавшейся от рыданий. Через секунду все услышали одно-единственное, тихо сказанное слово:
– Согласен.
– Спасибо, – Саймон облегченно вздохнул. – Мы отправляемся прямо сейчас. Геррольд? Мне нужен радиомаяк.
Тотчас же конпэт принес прибор. Саймон Линг прикрепил маленькую черную коробочку к своему ремню и проверил работоспособность радиоустройства.
– Приготовьте флайер номер четыре для связи со мной. Проверьте, все ли там в порядке.
Несколько конпэтов помчались к флайеру и быстро скрылись внутри него. Флайер вздрогнул, а потом от него начало исходить непрерывное мелодичное стрекотание.
– Добро, – Саймон обратился к остальным конпэтам. – Держите со мной постоянную связь, чтобы вы могли прийти мне на помощь в пещерах, если я подам сигнал тревоги. Так, теперь дальше. Еще мне нужны оружие, следоискатель, факел и небольшой запас еды…
Конпэты побежали собирать снаряжение и продукты, а Безродный съежился возле одного из флайеров, продолжая прижимать к груди своего эмптса. Роб подошел к Саймону.
– Я бы хотел пойти с вами, командир.
На лице Саймона появилась довольная улыбка.
– Я бы очень удивился, если бы ты не попросил об этом, Роб. Думаю, ты заслужил. Значит, нас будет трое. Ты, я и наш перепуганный проводник, – Саймон грустными глазами посмотрел на трясущуюся спину Безродного и добавил: – Надеюсь, что он еще какое-то время продержится в состоянии сравнительно ясного ума и поможет нам найти мою девочку.
15. ПУТЬ К ПЕЩЕРАМ
Меньше, чем через полчаса, все флайеры, кроме одного, поднялись в воздух. Удаляющиеся суда блестели и мерцали под зеленым сиянием луны, похожей на громадный шар с темными пятнами. Флайеры двигались на большой скорости над пустыней в сторону Тчерчилла.
Внутри флайера номер четыре командир Линг согласовывал последние детали с двумя конпэтами, которые оставались здесь для осуществления связи с Саймоном, отправлявшимся в пещеры. Роб сидел на земле снаружи и грыз вторую плитку искусственной говядины. Во рту и на веках Роб чувствовал песок – в первом случае потому, что расположился на самом ветру, а во втором – из-за страшной усталости. Но спать ему не придется еще много часов, Роб это знал.
Под тяжестью шагов затрещала пемза. Роб проглотил последний кусок и встал.
– Все готово, командир?
Саймон видел, каким уставшим выглядел Роб.
– Ты уверен, что хочешь идти со мной, Роб?
– Да, сэр. Я должен.
Саймон сделал решительный кивок и позвал:
– Безродный!
Бородатый бродяга, еле волоча ноги, появился в кружке света, вырывавшегося мощным лучом из прожектора. Его глаз не было видно – их прикрывали поля изношенной шляпы. Наконец-таки, Безродный перестал плакать, подумал Роб. Эмптс послушно сидел на конце металлической цепочки.
– Я буду идти впереди на всем пути к пещерам, – сказал Саймон. – Искать следы поможет нам вот этот прибор.
Он показал пластиковый цилиндр, надетый на внутреннюю сторону его правого запястья.
Указательная стрелка цилиндра заканчивалась едва заметным лучиком красноватого света. Роб сначала даже не увидел его.
– Это следоискатель, – пояснил Саймон. – К сожалению, он работает только несколько часов. Потом в нем надо менять специальную камеру-датчик. Мы должны двигаться как можно быстрее. Пошли, я покажу его работу в пути.
Командир начал подниматься к вершине горы. Роб последовал за ним. Эмптс тоже засуетился, как бы готовясь в дорогу. Чи-ви. Безродный ответил ему двумя такими же визгливыми криками. Соблюдая определенную дистанцию для безопасности Саймона и Роба, отшельник с эмптсом шли позади.
Они взобрались на верхушку и спустились по противоположному склону к подножью. Здесь Саймон остановился. По открытой местности пролегла густая тень от довольно большого валуна. Там, куда падал прямой свет от луны, Роб различил мелкие отпечатки на пемзе. Вмятины вели к тени, отбрасываемой скалой.
Командир Линг настроил прибор на своем запястье.
– Следоискатель чувствителен к человеческой коже. Что было на ногах у Луммуса?
– Ботинки, наверное, – сказал Роб.
Саймон направил тоненький свет следоискателя на тень от скалы. Тотчас же стал виден след, как будто его посыпали светящимся красным порошком.
– В таком случае, этот отпечаток ноги принадлежит Линдси. Для Луммуса он слишком мал, к тому же. Сейчас посмотрю… да, я помню. Утром она надела сандалии. Понимаешь, Роб, этот аппарат определяет следы потому, что человеческая кожа имеет свойство постоянно шелушиться. Он находит отпечатки ног даже в кромешной темноте.
Линг поднял прибор выше. Примерно на фут впереди, там, где земля снова переходила в возвышенность, светились еще несколько ярко-красных отпечатков. Уставшие глаза Роба создали обманчивый зрительный образ. Вместо обыкновенных следов Робу виделась большая пурпурная туманность, несущаяся в космосе.
– Идем дальше, – сказал Саймон.
В полном молчании они шли вдоль светящихся отпечатков минут десять. Безродный следовал за ними, шаркая ногами и звеня цепочкой. Молодой старик что-то мрачно бормотал себе под нос. Из истерического состояния он вышел, но, по-видимому, продолжал чувствовать себя несчастным.
Троих двигавшихся по плоскогорью людей то скрывала тень, то освещал бледно-зеленый свет луны. Дважды они теряли след и были вынуждены возвращаться назад, чтобы найти отпечаток, который не заметили раньше.
Но каждая проволочка стоила им времени. Роб это понял, когда увидел, что луна уже начала садиться. Он обратил внимание Саймона на сделанное им открытие, но по кивку командира стало ясно, что он заметил это раньше Роба.
– В нашем распоряжении еще около двух часов до наступления рассвета. Следоискатель приносит пользу только в темноте. Думаю, на это время хватит питания для его работы.
– Луммус мог проникнуть в пещеры во многих местах, правда же? Я уже видел два отверстия, похожие на входы.
– Да, конечно, мог. Но он не успел уйти далеко.
– У него ведь есть карта, – напомнил Роб командиру.
– Я уверен, что он располагает копией старой карты, составленной еще первыми геологами Далекой звезды. Туристы достают такие карты на черных рынках, а вместе с ними и документы с фальшивыми сведениями о неисчерпаемых полезных ископаемых, которые только и ждут, чтобы их собрали в пещерах. Когда любители легкой наживы наталкиваются на один из заградительных барьеров, они быстро убеждаются в том, что их надули. К тому же, под землей нет никаких залежей минералов. Есть только громадные лабиринты связанных между собой больших и малых пещер, протянувшихся, как говорят, на тысячи миль под поверхностью земли.
– Именно там и живут эмптсы?
– Не совсем так. Большую часть времени они проводят на открытой местности. Самки уходят в большие подземные помещения, чтобы отложить яйца и вывести потомство. Мать остается со своими детенышами примерно на две недели, а потом оставляет их. А через неделю молодые эмптсы становятся взрослыми. У них короткий жизненный цикл. Эмптсы живут около четырех лет. В течение всей их жизни, – голос Саймона стал сердитым, – над ними висит опасность стать добычей таких змей, как Луммус. Мы… осторожно. Иди левее, Роб.
Их путь по предгорью стал намного труднее, когда села луна. Теперь они часто спотыкались, натыкались на валуны, им нужно было все больше и больше времени, чтобы различить красноватый след, а затем найти следующий. То ли усталость давала о себе знать, то ли воздух становился все разреженнее, но Роб с каждым шагом все больше задыхался.
Сзади послышался громкий голос Безродного:
– Сильно далеко, командир сударь. Давайте поворачивать назад.
– Нет, Безродный, – решительно сказал Саймон.
– Плохая дорога. Очень темно. Слишком много голосов разговаривают в темноте.
Саймон огляделся вокруг.
– Ты хочешь сказать, что ты что-то услышал?
– Тихие голоса, сударь. Я слышу. Их только я слышу. Вы – нет.
– Чего он так боится? – шепотом спросил Роб.
– Не представляю, – ответил Саймон. – Бедный парень. Судя по его бессвязному бормотанию, мы можем в конце концов остаться вообще без проводника.
– Надо идти назад, – продолжал настаивать Безродный печальным, нетвердым голосом. – Идите назад.
После пятнадцатиминутного поиска очередного следа командир конпэтов объявил привал. Они сели отдохнуть.
– Мы теряем время и ничего не выигрываем, продвигаясь таким образом. Да и датчик следоискателя почти на исходе. Мы пойдем быстрее, когда станет светло. Подождем до утренней зари.
– Но Луммус может… – начал было Роб. И сразу же замолчал, сожалея, что и так слишком много сказал.
Саймон настроил объектив на следоискателе. Красный лучик выглядел еще слабее на фоне бледно-голубой скалы, в укромном уголке которой они устроились на отдых. Командир сидел опершись спиной о камень. Несмотря на прохладный предутренний воздух, на щеках Линга блестели капельки пота. Вокруг глаз легли тени.
– Я не думаю, что он сделает с ней что-то плохое, – сказал Саймон голосом, в котором не было твердой уверенности. – Скорее всего, он шантажирует нас. Браконьеры занимают самую низкую ступеньку на криминальной лестнице. От них можно ждать зла только в самых крайних случаях. Луммус побоится совершить убийство.
– Он утверждал то же самое, когда мы приземлились у станции Филекса, – вспомнил Роб. Но он не верил Луммусу.
Во взгляде Саймона была большая тревога. Командира явно беспокоило вынужденное бездействие. Но другого выхода не было.
Роб прислонился лбом к холодному камню. В голубоватом пятне света появился Безродный, звеня цепочкой. Роб наблюдал за ним, полузакрыв глаза. Безродный продолжал что-то бубнить, разговаривая сам с собой. Он натянул шляпу почти на самые глаза – наверное, для того, чтобы скрыть их от постороннего взгляда. В его косматой бороде блестели маленькие бусинки пота.
Вскоре на далеком горизонте появились первые лучи лимонного солнца.
– Пора, – сказал Саймон и поднялся на ноги.
Теперь, когда стало светло, им было легче идти по земле, устланной пемзой с торчащими из нее камнями. Скоро пемзовое покрытие кончилось, и они начали карабкаться вверх по гладкой поверхности, как будто сделанной из сланца. Саймон ускорил шаги.
Несмотря на свою комплекцию, Саймон Линг был очень быстрым и ловким. Он мастерски протискивался в узкие проходы и легко поднимался по крутой, почти отвесной скале. Робу приходилось прилагать немало усилий, чтобы не отставать от него. Чем выше они взбирались, тем мрачнее и беспокойнее становилось лицо Саймона.
Тем временем все больше следов, оставленных удиравшим браконьером и его жертвой, попадалось на глаза. На выступах скалы на месте отброшенных в стороны мелких камней виднелись свежие отпечатки ног.
Утренний свет еще плохо освещал фиолетовые вершины, нависшие над ними. Они медленно, но успешно двигались вверх по утесу, обдуваемые со всех сторон теплым, легким ветром. Роб глянул вниз – и у него перехватило дыхание.
Он не думал, что они так высоко взобрались. Ведущий к электростанции склон с разбросанными по нему валунами находился сейчас далеко внизу – в доброй миле от них. Сама электростанция была похожа на поблескивающую на солнце поломанную игрушку.
Причитания Безродного становились все громче и громче, но говорил он исключительно сам с собой. Он производил впечатление человека, охваченного беспредельным ужасом.
Показался круглый вход в пещеру. Безродный вскарабкался на край выступа, таща за собой эмптса. Зверек сделал попытку забежать в темное отверстие. Безродный так резко дернул за цепочку, что бедное животное жалобно запищало.
Лицо бородатого отшельника стало страшным. Между растянутыми в широкой улыбке губами виднелись белые зубы. Роб вспомнил, что он уже видел эту ужасную гримасу в Тчерчилле. Гримасу, на которую невыносимо было смотреть.
Выступ, по которому они начали идти, заворачивал в противоположном направлении от фасада утеса. Саймон был озабочен только одним – как можно быстрее двигаться в едва заметном лиловом сиянии, исходящем от самой скалы. И от его глаз ускользнули две фигуры, быстро мелькнувшие впереди. А Роб ясно увидел светлые волосы, блеснувшие в свете восходящего солнца, покачивающуюся голову, похожую на дыню, и даже карие пронизывающие глаза, на секунду оглянувшиеся на преследователей.
– Я видел их, командир!
Саймон быстро поднял голову.
– Где?
Роб показал рукой и сказал:
– Вон та пещера. Я уверен, что видел, как Линдси и Луммус скрылись в ней.
– А Луммус тебя видел?
– Думаю, видел. Но точно не знаю.
– Давай быстрее, Безродный, крикнул Саймон. – Вот где ты нам пригодишься. Мы идем в пещеру на той стороне ущелья.
Реакция Безродного была такой молниеносной и неожиданной, как будто он увидел в руках командира оружие, из которого Саймон приготовился в него стрелять. Он быстро надел цепочку с эмптсом на запястье, затопал босыми ороговевшими ногами, закачал головой из стороны в сторону. В его глазах под полями заношенной шляпы прыгали искорки солнечного света.
– Нет, командир сударь. Слышу много тихих голосов сейчас. Не могу идти.
В голосе Саймона чувствовалось сильное волнение:
– Я помогал тебе, Безродный. Теперь твоя очередь помочь мне.
– Нет, командир сударь. Нет, нет! – Неоритакгромко! – сказанные шепотом слова Саймона были подобны крику. – Посмотри на меня!Безродный медленно поднял голову. По его щекам снова катились слезы.
– Я бы не хотел. Как я не хочу идти туда!
– Скажи мне, что тебя так пугает, парень?
Мокрые голубые глаза широко открылись.
– Многое, сударь. Тихие голоса – и многое другое.
– Но мы должны идти.
Пытаясь сдержать слезы, Безродный, наконец, показал жестом, что он подчиняется приказам командира. Он опустил голову и начал шаркать ногами, продвигаясь вперед по уступу. Саймон посмотрел на Роба. Во взгляде командира не было и тени гнева. Он выглядел очень озабоченным и нуждающимся в помощи человеком. Линг подал знак, призывающий идти вперед.
Понадобилось минут двадцать, чтобы преодолеть мелкое ущелье, отделявшее их от входа в пещеру, куда вошли Луммус и Линдси. Командир и его спутники спускались вниз, держа друг друга за руки, а потом таким же образом взбирались вверх по ущелью. Саймон вытащил Роба наверх одним рывком своей сильной руки. Когда он посильнее стиснул зубы, чтобы защитить себя от воздействия эмптса, и наклонился вниз, протянув руку Безродному, тот яростно оттолкнул руку командира. Эмптс восседал на плече хозяина, пока он поднимался по ущелью.
Вскоре Безродный снова шел сзади на определенном расстоянии. Саймон расстегнул кобуру, висевшую на ремне, и Роб увидел, что командир взял с собой лазерное оружие. Взглянув на поднявшееся над пустыней лимонное солнце, Саймон Линг пригнулся и нырнул во входное отверстие пещеры. Роб последовал за ним. Безродный вошел последним, наделав много шуму. В темноте граненые глаза эмптса были похожи на расплавленные монеты.
Воздух здесь был холодный и влажный. Впереди – беспросветная темень, и только под ногами Роб видел кусок мокрого каменистого пола.
Безродный снова начал кричать. Саймон сердито посмотрел на него, но это не помогло. Тогда командир осторожно поднял лазер и направил его на грудь Безродного. Тот сразу пригнул голову и молча отступил назад. Роб пошел за командиром.
Они прошли по пещере футов двенадцать. Со всех сторон их обступала сырость и темнота. Они шли наугад. В довершение ко всему эхо донесло до них раздавшийся далеко впереди треск. Саймон шепотом предупредил об опасности. Вдалеке мигнул красный огонек.
Лазерный луч высек длинную, дымящуюся канавку в стене пещеры прямо над головой Роба. Озоновый запах и характерное пощелкивание были значительно интенсивнее здесь, в тесном, закрытом пространстве. Безродный громко взвизгнул. Саймон быстро упал на пол, увлекая за собой Роба.
Над ними прошипел второй пучок лазерных лучей. На этот раз они задели эмптса, сидевшего на цепочке возле ног Безродного. Раздался ужасный визг, эмптс превратился в клубок дыма, появился неприятный запах тлеющей кожи…
Свободный конец цепочки раскачивался у самого пола. Последнее ее звено было перебито пополам. Отпавшая часть цепочки свалилась в дымящуюся лужу, которая осталась от маленького эмптса.
– Я же говорил вам, сударь! – закричал Безродный.
Его шляпа еле держалась на голове. В голубых глазах сверкал дикий огонь.
Потом он закрыл глаза и яростно замотал головой. Снова посмотрев на лужу от эмптса, он сильно задрожал и заплакал.
– Разве я не предупреждал вас, командир? – орал Безродный. Его голос вдруг стал совершенно нормальным, а речь – четкой и правильной. – Я говорил, что нам не надо идти дальше. Теперь вы не заставите меня!
Робу показалось, что он слышит шум откуда-то издалека. Он вскочил на ноги и прислушался. И только теперь понял, что шум поднял Безродный. Роб быстро повернулся и увидел, что Саймон лежит на спине и приготовился защищаться.
Безродный держал в руке камень. Он ринулся в атаку на Саймона, сделав резкий, стремительный взмах рукой. Камень ударил Саймона в левую челюсть.
Командир содрогнулся, из его горла послышались звуки удушья. Голова откинулась назад. Рот остался открытым. В глазах застыл гнев.
Безродный тут же повернулся к Робу и начал наступать на него с полусогнутой спиной. В его голубых глазах горел злой огонь.
– И ты не заставишь меня идти в пещеры, – сказал он Робу, сделав прыжок и подняв камень.
Внутри флайера номер четыре командир Линг согласовывал последние детали с двумя конпэтами, которые оставались здесь для осуществления связи с Саймоном, отправлявшимся в пещеры. Роб сидел на земле снаружи и грыз вторую плитку искусственной говядины. Во рту и на веках Роб чувствовал песок – в первом случае потому, что расположился на самом ветру, а во втором – из-за страшной усталости. Но спать ему не придется еще много часов, Роб это знал.
Под тяжестью шагов затрещала пемза. Роб проглотил последний кусок и встал.
– Все готово, командир?
Саймон видел, каким уставшим выглядел Роб.
– Ты уверен, что хочешь идти со мной, Роб?
– Да, сэр. Я должен.
Саймон сделал решительный кивок и позвал:
– Безродный!
Бородатый бродяга, еле волоча ноги, появился в кружке света, вырывавшегося мощным лучом из прожектора. Его глаз не было видно – их прикрывали поля изношенной шляпы. Наконец-таки, Безродный перестал плакать, подумал Роб. Эмптс послушно сидел на конце металлической цепочки.
– Я буду идти впереди на всем пути к пещерам, – сказал Саймон. – Искать следы поможет нам вот этот прибор.
Он показал пластиковый цилиндр, надетый на внутреннюю сторону его правого запястья.
Указательная стрелка цилиндра заканчивалась едва заметным лучиком красноватого света. Роб сначала даже не увидел его.
– Это следоискатель, – пояснил Саймон. – К сожалению, он работает только несколько часов. Потом в нем надо менять специальную камеру-датчик. Мы должны двигаться как можно быстрее. Пошли, я покажу его работу в пути.
Командир начал подниматься к вершине горы. Роб последовал за ним. Эмптс тоже засуетился, как бы готовясь в дорогу. Чи-ви. Безродный ответил ему двумя такими же визгливыми криками. Соблюдая определенную дистанцию для безопасности Саймона и Роба, отшельник с эмптсом шли позади.
Они взобрались на верхушку и спустились по противоположному склону к подножью. Здесь Саймон остановился. По открытой местности пролегла густая тень от довольно большого валуна. Там, куда падал прямой свет от луны, Роб различил мелкие отпечатки на пемзе. Вмятины вели к тени, отбрасываемой скалой.
Командир Линг настроил прибор на своем запястье.
– Следоискатель чувствителен к человеческой коже. Что было на ногах у Луммуса?
– Ботинки, наверное, – сказал Роб.
Саймон направил тоненький свет следоискателя на тень от скалы. Тотчас же стал виден след, как будто его посыпали светящимся красным порошком.
– В таком случае, этот отпечаток ноги принадлежит Линдси. Для Луммуса он слишком мал, к тому же. Сейчас посмотрю… да, я помню. Утром она надела сандалии. Понимаешь, Роб, этот аппарат определяет следы потому, что человеческая кожа имеет свойство постоянно шелушиться. Он находит отпечатки ног даже в кромешной темноте.
Линг поднял прибор выше. Примерно на фут впереди, там, где земля снова переходила в возвышенность, светились еще несколько ярко-красных отпечатков. Уставшие глаза Роба создали обманчивый зрительный образ. Вместо обыкновенных следов Робу виделась большая пурпурная туманность, несущаяся в космосе.
– Идем дальше, – сказал Саймон.
В полном молчании они шли вдоль светящихся отпечатков минут десять. Безродный следовал за ними, шаркая ногами и звеня цепочкой. Молодой старик что-то мрачно бормотал себе под нос. Из истерического состояния он вышел, но, по-видимому, продолжал чувствовать себя несчастным.
Троих двигавшихся по плоскогорью людей то скрывала тень, то освещал бледно-зеленый свет луны. Дважды они теряли след и были вынуждены возвращаться назад, чтобы найти отпечаток, который не заметили раньше.
Но каждая проволочка стоила им времени. Роб это понял, когда увидел, что луна уже начала садиться. Он обратил внимание Саймона на сделанное им открытие, но по кивку командира стало ясно, что он заметил это раньше Роба.
– В нашем распоряжении еще около двух часов до наступления рассвета. Следоискатель приносит пользу только в темноте. Думаю, на это время хватит питания для его работы.
– Луммус мог проникнуть в пещеры во многих местах, правда же? Я уже видел два отверстия, похожие на входы.
– Да, конечно, мог. Но он не успел уйти далеко.
– У него ведь есть карта, – напомнил Роб командиру.
– Я уверен, что он располагает копией старой карты, составленной еще первыми геологами Далекой звезды. Туристы достают такие карты на черных рынках, а вместе с ними и документы с фальшивыми сведениями о неисчерпаемых полезных ископаемых, которые только и ждут, чтобы их собрали в пещерах. Когда любители легкой наживы наталкиваются на один из заградительных барьеров, они быстро убеждаются в том, что их надули. К тому же, под землей нет никаких залежей минералов. Есть только громадные лабиринты связанных между собой больших и малых пещер, протянувшихся, как говорят, на тысячи миль под поверхностью земли.
– Именно там и живут эмптсы?
– Не совсем так. Большую часть времени они проводят на открытой местности. Самки уходят в большие подземные помещения, чтобы отложить яйца и вывести потомство. Мать остается со своими детенышами примерно на две недели, а потом оставляет их. А через неделю молодые эмптсы становятся взрослыми. У них короткий жизненный цикл. Эмптсы живут около четырех лет. В течение всей их жизни, – голос Саймона стал сердитым, – над ними висит опасность стать добычей таких змей, как Луммус. Мы… осторожно. Иди левее, Роб.
Их путь по предгорью стал намного труднее, когда села луна. Теперь они часто спотыкались, натыкались на валуны, им нужно было все больше и больше времени, чтобы различить красноватый след, а затем найти следующий. То ли усталость давала о себе знать, то ли воздух становился все разреженнее, но Роб с каждым шагом все больше задыхался.
Сзади послышался громкий голос Безродного:
– Сильно далеко, командир сударь. Давайте поворачивать назад.
– Нет, Безродный, – решительно сказал Саймон.
– Плохая дорога. Очень темно. Слишком много голосов разговаривают в темноте.
Саймон огляделся вокруг.
– Ты хочешь сказать, что ты что-то услышал?
– Тихие голоса, сударь. Я слышу. Их только я слышу. Вы – нет.
– Чего он так боится? – шепотом спросил Роб.
– Не представляю, – ответил Саймон. – Бедный парень. Судя по его бессвязному бормотанию, мы можем в конце концов остаться вообще без проводника.
– Надо идти назад, – продолжал настаивать Безродный печальным, нетвердым голосом. – Идите назад.
После пятнадцатиминутного поиска очередного следа командир конпэтов объявил привал. Они сели отдохнуть.
– Мы теряем время и ничего не выигрываем, продвигаясь таким образом. Да и датчик следоискателя почти на исходе. Мы пойдем быстрее, когда станет светло. Подождем до утренней зари.
– Но Луммус может… – начал было Роб. И сразу же замолчал, сожалея, что и так слишком много сказал.
Саймон настроил объектив на следоискателе. Красный лучик выглядел еще слабее на фоне бледно-голубой скалы, в укромном уголке которой они устроились на отдых. Командир сидел опершись спиной о камень. Несмотря на прохладный предутренний воздух, на щеках Линга блестели капельки пота. Вокруг глаз легли тени.
– Я не думаю, что он сделает с ней что-то плохое, – сказал Саймон голосом, в котором не было твердой уверенности. – Скорее всего, он шантажирует нас. Браконьеры занимают самую низкую ступеньку на криминальной лестнице. От них можно ждать зла только в самых крайних случаях. Луммус побоится совершить убийство.
– Он утверждал то же самое, когда мы приземлились у станции Филекса, – вспомнил Роб. Но он не верил Луммусу.
Во взгляде Саймона была большая тревога. Командира явно беспокоило вынужденное бездействие. Но другого выхода не было.
Роб прислонился лбом к холодному камню. В голубоватом пятне света появился Безродный, звеня цепочкой. Роб наблюдал за ним, полузакрыв глаза. Безродный продолжал что-то бубнить, разговаривая сам с собой. Он натянул шляпу почти на самые глаза – наверное, для того, чтобы скрыть их от постороннего взгляда. В его косматой бороде блестели маленькие бусинки пота.
Вскоре на далеком горизонте появились первые лучи лимонного солнца.
– Пора, – сказал Саймон и поднялся на ноги.
Теперь, когда стало светло, им было легче идти по земле, устланной пемзой с торчащими из нее камнями. Скоро пемзовое покрытие кончилось, и они начали карабкаться вверх по гладкой поверхности, как будто сделанной из сланца. Саймон ускорил шаги.
Несмотря на свою комплекцию, Саймон Линг был очень быстрым и ловким. Он мастерски протискивался в узкие проходы и легко поднимался по крутой, почти отвесной скале. Робу приходилось прилагать немало усилий, чтобы не отставать от него. Чем выше они взбирались, тем мрачнее и беспокойнее становилось лицо Саймона.
Тем временем все больше следов, оставленных удиравшим браконьером и его жертвой, попадалось на глаза. На выступах скалы на месте отброшенных в стороны мелких камней виднелись свежие отпечатки ног.
Утренний свет еще плохо освещал фиолетовые вершины, нависшие над ними. Они медленно, но успешно двигались вверх по утесу, обдуваемые со всех сторон теплым, легким ветром. Роб глянул вниз – и у него перехватило дыхание.
Он не думал, что они так высоко взобрались. Ведущий к электростанции склон с разбросанными по нему валунами находился сейчас далеко внизу – в доброй миле от них. Сама электростанция была похожа на поблескивающую на солнце поломанную игрушку.
Причитания Безродного становились все громче и громче, но говорил он исключительно сам с собой. Он производил впечатление человека, охваченного беспредельным ужасом.
Показался круглый вход в пещеру. Безродный вскарабкался на край выступа, таща за собой эмптса. Зверек сделал попытку забежать в темное отверстие. Безродный так резко дернул за цепочку, что бедное животное жалобно запищало.
Лицо бородатого отшельника стало страшным. Между растянутыми в широкой улыбке губами виднелись белые зубы. Роб вспомнил, что он уже видел эту ужасную гримасу в Тчерчилле. Гримасу, на которую невыносимо было смотреть.
Выступ, по которому они начали идти, заворачивал в противоположном направлении от фасада утеса. Саймон был озабочен только одним – как можно быстрее двигаться в едва заметном лиловом сиянии, исходящем от самой скалы. И от его глаз ускользнули две фигуры, быстро мелькнувшие впереди. А Роб ясно увидел светлые волосы, блеснувшие в свете восходящего солнца, покачивающуюся голову, похожую на дыню, и даже карие пронизывающие глаза, на секунду оглянувшиеся на преследователей.
– Я видел их, командир!
Саймон быстро поднял голову.
– Где?
Роб показал рукой и сказал:
– Вон та пещера. Я уверен, что видел, как Линдси и Луммус скрылись в ней.
– А Луммус тебя видел?
– Думаю, видел. Но точно не знаю.
– Давай быстрее, Безродный, крикнул Саймон. – Вот где ты нам пригодишься. Мы идем в пещеру на той стороне ущелья.
Реакция Безродного была такой молниеносной и неожиданной, как будто он увидел в руках командира оружие, из которого Саймон приготовился в него стрелять. Он быстро надел цепочку с эмптсом на запястье, затопал босыми ороговевшими ногами, закачал головой из стороны в сторону. В его глазах под полями заношенной шляпы прыгали искорки солнечного света.
– Нет, командир сударь. Слышу много тихих голосов сейчас. Не могу идти.
В голосе Саймона чувствовалось сильное волнение:
– Я помогал тебе, Безродный. Теперь твоя очередь помочь мне.
– Нет, командир сударь. Нет, нет! – Неоритакгромко! – сказанные шепотом слова Саймона были подобны крику. – Посмотри на меня!Безродный медленно поднял голову. По его щекам снова катились слезы.
– Я бы не хотел. Как я не хочу идти туда!
– Скажи мне, что тебя так пугает, парень?
Мокрые голубые глаза широко открылись.
– Многое, сударь. Тихие голоса – и многое другое.
– Но мы должны идти.
Пытаясь сдержать слезы, Безродный, наконец, показал жестом, что он подчиняется приказам командира. Он опустил голову и начал шаркать ногами, продвигаясь вперед по уступу. Саймон посмотрел на Роба. Во взгляде командира не было и тени гнева. Он выглядел очень озабоченным и нуждающимся в помощи человеком. Линг подал знак, призывающий идти вперед.
Понадобилось минут двадцать, чтобы преодолеть мелкое ущелье, отделявшее их от входа в пещеру, куда вошли Луммус и Линдси. Командир и его спутники спускались вниз, держа друг друга за руки, а потом таким же образом взбирались вверх по ущелью. Саймон вытащил Роба наверх одним рывком своей сильной руки. Когда он посильнее стиснул зубы, чтобы защитить себя от воздействия эмптса, и наклонился вниз, протянув руку Безродному, тот яростно оттолкнул руку командира. Эмптс восседал на плече хозяина, пока он поднимался по ущелью.
Вскоре Безродный снова шел сзади на определенном расстоянии. Саймон расстегнул кобуру, висевшую на ремне, и Роб увидел, что командир взял с собой лазерное оружие. Взглянув на поднявшееся над пустыней лимонное солнце, Саймон Линг пригнулся и нырнул во входное отверстие пещеры. Роб последовал за ним. Безродный вошел последним, наделав много шуму. В темноте граненые глаза эмптса были похожи на расплавленные монеты.
Воздух здесь был холодный и влажный. Впереди – беспросветная темень, и только под ногами Роб видел кусок мокрого каменистого пола.
Безродный снова начал кричать. Саймон сердито посмотрел на него, но это не помогло. Тогда командир осторожно поднял лазер и направил его на грудь Безродного. Тот сразу пригнул голову и молча отступил назад. Роб пошел за командиром.
Они прошли по пещере футов двенадцать. Со всех сторон их обступала сырость и темнота. Они шли наугад. В довершение ко всему эхо донесло до них раздавшийся далеко впереди треск. Саймон шепотом предупредил об опасности. Вдалеке мигнул красный огонек.
Лазерный луч высек длинную, дымящуюся канавку в стене пещеры прямо над головой Роба. Озоновый запах и характерное пощелкивание были значительно интенсивнее здесь, в тесном, закрытом пространстве. Безродный громко взвизгнул. Саймон быстро упал на пол, увлекая за собой Роба.
Над ними прошипел второй пучок лазерных лучей. На этот раз они задели эмптса, сидевшего на цепочке возле ног Безродного. Раздался ужасный визг, эмптс превратился в клубок дыма, появился неприятный запах тлеющей кожи…
Свободный конец цепочки раскачивался у самого пола. Последнее ее звено было перебито пополам. Отпавшая часть цепочки свалилась в дымящуюся лужу, которая осталась от маленького эмптса.
– Я же говорил вам, сударь! – закричал Безродный.
Его шляпа еле держалась на голове. В голубых глазах сверкал дикий огонь.
Потом он закрыл глаза и яростно замотал головой. Снова посмотрев на лужу от эмптса, он сильно задрожал и заплакал.
– Разве я не предупреждал вас, командир? – орал Безродный. Его голос вдруг стал совершенно нормальным, а речь – четкой и правильной. – Я говорил, что нам не надо идти дальше. Теперь вы не заставите меня!
Робу показалось, что он слышит шум откуда-то издалека. Он вскочил на ноги и прислушался. И только теперь понял, что шум поднял Безродный. Роб быстро повернулся и увидел, что Саймон лежит на спине и приготовился защищаться.
Безродный держал в руке камень. Он ринулся в атаку на Саймона, сделав резкий, стремительный взмах рукой. Камень ударил Саймона в левую челюсть.
Командир содрогнулся, из его горла послышались звуки удушья. Голова откинулась назад. Рот остался открытым. В глазах застыл гнев.
Безродный тут же повернулся к Робу и начал наступать на него с полусогнутой спиной. В его голубых глазах горел злой огонь.
– И ты не заставишь меня идти в пещеры, – сказал он Робу, сделав прыжок и подняв камень.
16. КОМНАТЫ ИЗ МЕТАЛЛА
Роб отскочил назад. Поскользнувшись на мокром полу, он врезался в стену. Но успел отвернуть голову от брошенного Безродным камня.
Удар прогремел в нескольких дюймах от уха Роба, оставив в скалистой стене довольно большую выемку.
Роб почти ничего не видел. Сюда, в глубь пещеры, проникал всего лишь слабый лимонный лучик. Ориентироваться в такой темноте было очень трудно.
Однако Робу удалось проскочить прямо под рукой Безродного. Саймон изо всех сил старался перейти в сидячее положение. И яростно тер глаза, чтобы хоть что-нибудь увидеть. Но, как только Безродный, шаркая босыми ногами, кинулся за Робом, командир конпэтов моментально оценил ситуацию. Он тут же пришел в себя, перевернулся на живот и стремительно схватил отшельника, когда тот снова собирался бросить камень в Роба. Роб резко отпрянул назад и стукнулся головой о другую стену пещеры.
Стоя на коленях, Саймон сцепил руки вокруг ног Безродного.
– Помоги мне забрать у него камень! – крикнул командир Робу.
Сделав два широких шага, Роб подскочил к бородатому отшельнику и, вцепившись пальцами в его запястье, начал дергать руку, державшую камень, из стороны в сторону. Безродный плевался, злобно ругался и больно бил Роба по голове своей свободной рукой. Один удар пришелся по шее Роба – он чуть не задохнулся от боли.
Безродный стукнул его в висок. Но Роб не собирался отпускать его руку. Завопив, Безродный разжал пальцы – камень вывалился на пол.
Саймон отпустил его ноги, быстро поднялся с колен и ударил Безродного в живот. Бородач скрючился от боли. Когда он начал падать, командир ткнул своим указательным пальцем в его спутанные волосы прямо позади грязного уха.
Вздох Безродного был похож на звук, который издает проколотый воздушный баллон. Падая, отшельник перевернулся на спину и закрыл глаза.
– У вас на щеке кровь, – пытаясь справиться с дыханием, сказал Роб. В груди у него больно давило от сильного напряжения.
– Просто у нее вид такой страшный, – Саймон провел рукой по неглубокой ране на лице. Вытерев ладонь своей черной рубашкой, он печально посмотрел вниз на Безродного. – Я не хотел так сильно избивать его. Но другого выхода не было. Он первый начал нападать на нас.
Удар прогремел в нескольких дюймах от уха Роба, оставив в скалистой стене довольно большую выемку.
Роб почти ничего не видел. Сюда, в глубь пещеры, проникал всего лишь слабый лимонный лучик. Ориентироваться в такой темноте было очень трудно.
Однако Робу удалось проскочить прямо под рукой Безродного. Саймон изо всех сил старался перейти в сидячее положение. И яростно тер глаза, чтобы хоть что-нибудь увидеть. Но, как только Безродный, шаркая босыми ногами, кинулся за Робом, командир конпэтов моментально оценил ситуацию. Он тут же пришел в себя, перевернулся на живот и стремительно схватил отшельника, когда тот снова собирался бросить камень в Роба. Роб резко отпрянул назад и стукнулся головой о другую стену пещеры.
Стоя на коленях, Саймон сцепил руки вокруг ног Безродного.
– Помоги мне забрать у него камень! – крикнул командир Робу.
Сделав два широких шага, Роб подскочил к бородатому отшельнику и, вцепившись пальцами в его запястье, начал дергать руку, державшую камень, из стороны в сторону. Безродный плевался, злобно ругался и больно бил Роба по голове своей свободной рукой. Один удар пришелся по шее Роба – он чуть не задохнулся от боли.
Безродный стукнул его в висок. Но Роб не собирался отпускать его руку. Завопив, Безродный разжал пальцы – камень вывалился на пол.
Саймон отпустил его ноги, быстро поднялся с колен и ударил Безродного в живот. Бородач скрючился от боли. Когда он начал падать, командир ткнул своим указательным пальцем в его спутанные волосы прямо позади грязного уха.
Вздох Безродного был похож на звук, который издает проколотый воздушный баллон. Падая, отшельник перевернулся на спину и закрыл глаза.
– У вас на щеке кровь, – пытаясь справиться с дыханием, сказал Роб. В груди у него больно давило от сильного напряжения.
– Просто у нее вид такой страшный, – Саймон провел рукой по неглубокой ране на лице. Вытерев ладонь своей черной рубашкой, он печально посмотрел вниз на Безродного. – Я не хотел так сильно избивать его. Но другого выхода не было. Он первый начал нападать на нас.