Джоансен Айрис. Смертельная игра

   Ева кивнула.
   – Он был очень добр ко мне.
   – Добр? И только?
   – Любопытному нос прищемили, – отшутилась она. – Тебя это не касается.
   – Это означает, что ты спишь с ним?
   – Я этого не говорила. Но даже если это так, что с того?
   Джо пожал плечами.
   – Не знаю. Наверное, ничего. Просто после той последней работы ты буквально на куски разваливалась, так что мне кажется только естественным, что тебя потянуло к Логану. Еще бы! Миллиардер, который выхватил тебя из-под носа у прессы и увез на собственный остров в Тихом океане… Поистине одно это способно сделать его совершенно неотразимым! Я был бы только удивлен, если бы ты не переспала с ним. Впрочем, и он, наверное, тоже постарался, чтобы ты не миновала его постели.
   – Я же сказала: это не твое дело. Кроме того, я пока еще могу выбирать, с кем спать, а с кем – нет. – Ева покачала головой. – И перестань, пожалуйста, все время задевать Логана. Стоит вам встретиться, как вы начинаете вести себя словно два бойцовых петуха на ринге, а я… А мне это не нравится. – Она подвела его к стоявшему возле посадочной площадки джипу. – И не забудь: сегодня ты его гость, так что постарайся вести себя прилично.
   – И не подумаю.
   – Джо!
   Он улыбнулся.
   – Хорошо, постараюсь.
   Ева вздохнула с явным облегчением.
   – Ты видел маму перед отлетом сюда?
   – Разумеется. Сандра передавала тебе привет и наилучшие пожелания. Она очень по тебе скучает.
   Ева наморщила нос.
   – Ну, не преувеличивай. У нее теперь есть Рон, от которого она без ума. Разве мама не говорила тебе, что через пару месяцев они планируют сочетаться законным браком?
   Джо кивнул.
   – И как ты к этому относишься?
   – А как ты сам думаешь? Разумеется, я счастлива, что у мамы все хорошо. Рон – хороший человек, а мама давно заслужила, чтобы рядом с ней был настоящий мужчина, а не какой-нибудь подонок. У нее и без того была слишком тяжелая жизнь.
   Джо кивнул. Он знал, что «тяжелая жизнь» – это еще очень мягко сказано. Мать Евы выросла в трущобах и на протяжении нескольких ужасных лет принимала героин и крэк. Еву она родила в пятнадцать, и ее дочери пришлось разделить с ней тот кошмар, каким была ее жизнь.
   – Хорошо, что у нее появился кто-то постоянный, – добавила Ева, подумав. – Она всегда очень нуждалась в компании, а я в последнее время была слишком занята своими проблемами.
   – Ты делала для матери все, что могла, – сказал Джо. – Порой мне даже казалось, что из вас двоих именно ты – мать, а она – дочь.
   – Да, я старалась, – подтвердила Ева. – Я чувствовала себя виноватой перед ней, ведь на протяжении многих лет мы были врагами и у нас обеих накопилось в душе слишком много горечи и обид. Лишь после рождения Бонни пропасть, которая нас разделяла, стала понемногу уменьшаться…
   Ева покачала головой. Бонни… Рождение дочери изменило в ее жизни все. После этого она действительно начала относиться к матери намного терпимее, а со временем даже научилась понимать и жалеть ее.
   – Теперь маме будет легче, – сказала она уверенно.
   – А как насчет тебя? Ведь, кроме матери, у тебя никого нет…
   Ева запустила двигатель.
   – У меня есть моя работа. – Она улыбнулась. – И у меня есть ты, когда ты на меня не орешь.
   – Ты не упомянула Логана. Пожалуй, мне это нравится…
   – Не пытайся поймать меня на слове. Логан очень многое для меня сделал.
   – Но тебя он так и не получил. – Джо удовлетворенно кивнул. – И, боюсь, не получит.
   – Если ты не перестанешь говорить о нем в таком тоне, я высажу тебя прямо здесь. Обратно будешь добираться автостопом.
   Джо хмыкнул.
   – Скорее уж мне придется поселиться на берегу и выстроить себе хижину из пальмовых ветвей. Насколько я знаю, к этому острову не пристают корабли, а на личный вертолет Логана мне, вероятно, нечего и рассчитывать.
   – Совершенно верно.
   – Иными словами, это угроза? Что ж, я сдаюсь.
   Ева фыркнула. Джо Куинн сдается?.. Невероятно!
   – Как дела у твоей Дианы?
   – Отлично. – Джо помолчал. – Впрочем, не знаю. Я ее давно не видел.
   – Трудно быть женой полицейского, – посочувствовала Ева. – У тебя что, было сложное дело?
   – Очень сложное. – Он отвернулся и посмотрел на океан, блестевший под лучами солнца. – Но работа здесь ни при чем. Мы развелись три месяца назад.
   – Что-о? – Ева была потрясена. – Почему ты мне не позвонил, не написал?
   – А что тут было писать? Диана так и не сумела стать женой полицейского. Надеюсь, теперь она будет счастливее.
   – А почему мама ничего мне не сказала?
   – Я просил ее не беспокоить тебя понапрасну.
   Ева немного помолчала.
   – Мне очень жаль, Джо, – сказала она наконец. – Это… не из-за меня?
   – При чем тут ты?
   – Ты был моим другом, ты помогал мне, постоянно был со мной. Из-за меня тебя ранили. Наверное, Диана так и не смогла забыть, что из-за меня ты чуть не погиб.
   Джо не стал возражать. Вместо этого он сказал:
   – Мы бы все равно развелись. Наш брак с самого начала был ошибкой… А чем ты занималась все это время? – сменил он тему. – Над чем ты сейчас работаешь?
   Ева посмотрела на него с сочувствием. Она не сомневалась, что развод причинил Джо немало страданий, и ей хотелось чем-то помочь, но она не знала – как. Кроме того, Джо всегда избегал разговаривать с ней о своем браке. Что ж, может быть, потом она что-нибудь придумает.
   – Да в общем-то ни над чем. Я сделала несколько возрастных прогрессий для Управления полиции Лос-Анджелеса и реконструировала два черепа доисторических индейцев для Национального географического общества. – Она состроила недовольную гримасу. – Похоже, и полиция, и археологи предпочитают иметь дело со скульпторами, которые находятся на континенте. Впрочем, я их понимаю – этот остров находится слишком далеко, и… Мне даже пришлось сделать несколько реставраций просто для собственного удовольствия. И чтобы не утратить навыки.
   – Ну и как? Удалось получить удовольствие?
   – В каком-то смысле да.
   – Но не во всех?
   – Знаешь, когда я работала над ними, у меня было какое-то странное ощущение…
   – Большинство людей вообще считают, что работать с черепами и получать от этого удовольствие может только законченный психопат. Кстати, что говорит по этому поводу Логан?
   – Он считает, что любая лепка для меня только полезна.
   Наверное, он прав.
   – А как кажется тебе?
   – Тренировать пальцы нужно постоянно. Другое дело, что…
   – Что?
   – У меня такое ощущение, будто мне чего-то не хватает.
   – Я знаю чего. Тебе не хватает цели. Ты просто не видишь смысла в том, чтобы копировать модели или лепить абстрактные головы. Я прав?
   Ева кивнула. Разумеется, он был прав. Джо всегда умел понять ее как никто другой.
   – Я постоянно думаю о пропавших детях. Ведь я могла бы сделать для них гораздо больше, могла бы помочь им вернуться домой… Но Логан считает, что я, наоборот, должна об этом забыть. Он сказал, что такая карьера не для меня и что мне следовало бы заниматься в основном черепами из древних индейских захоронений.
   – И что ты ему на это ответила?
   – Что это его не касается. – Она усмехнулась. – То же самое я говорила тебе, помнишь? Вам обоим пора понять: я буду делать то, что хочу, вне зависимости от того, что думают об этом другие.
   Джо рассмеялся.
   – Ну, в этом я никогда не сомневался. И Логан, думаю, тоже. Ты покажешь мне свои последние работы?
   – Может быть, позже. – Ева строго посмотрела на него. – Если только ты будешь вести себя прилично и не станешь хамить Логану. – Она свернула на подъездную дорожку, ведущую к большому белому особняку в плантаторском стиле, выстроенному неподалеку от океанского берега. – Он прекрасно ко мне относится, и мне хотелось бы, чтобы ты вел себя, как полагается гостю.
   – Неплохой домишко, – заметил Джо, оглядывая белоснежный мраморный портик с колоннами. – А где ты работаешь? Здесь?
   – Нет, Логан построил для меня мастерскую на самом берегу, за домом. И перестань, пожалуйста, уходить в сторону. Скажи прямо: ты собираешься вести себя прилично с Логаном?
   – Почему ты все время его защищаешь? Ведь я еще ничего ему не сделал. К тому же, насколько я знаю, Логан вполне способен сам о себе позаботиться.
   – Я всегда защищаю своих друзей.
   – Друзей? – Джо прищурился. – Или любовников?
   Ева отвела взгляд.
   – Любовники тоже могут быть друзьями. И перестань цепляться к словам.
   – Но я просто хочу выяснить… Или ты сама не знаешь? Может быть, Логан слишком навязчив?
   – Это ты слишком навязчив, – ответила Ева, останавливая джип и соскакивая на землю. – Так что, будь добр, попридержи язык.
   – Что ж, ответ не хуже всякого другого, – пофилософствовал Джо. – Ладно, клянусь, я буду нем как рыба. – Он достал из багажника свою сумку с вещами. – Во всяком случае, я сразу стану менее навязчивым, как только приму душ и поем. Ну что, пойдем к Логану сейчас или ты сначала покажешь мне комнату, где я мог бы дать отдых моим усталым членам?
   Обещание «молчать как рыба» вполне устраивало Еву, хотя она и сомневалась, что Джо сдержит слово.
   – Разумеется, сначала я покажу тебе твою комнату. Можешь переодеться и принять душ. У тебя есть часа два, потом мы будем обедать. Приходи прямо в главную гостиную, она находится на первом этаже рядом с…
   – Может, мне лучше поесть на кухне вместе с прислугой? – перебил ее Джо. – Я, видишь ли, не захватил с собой ни смокинга, ни лаковых туфель.
   Ева сделала большие глаза.
   – Ты что, с ума сошел? Какой смокинг?! Я сама переодеваюсь трижды в день только потому, что здесь слишком жарко.
   – Я просто так спросил, на всякий случай, – с серьезной миной пояснил Джо. – Кто знает, какие у вас тут порядки. Ведь ты теперь вращаешься в высшем обществе.
   Ева нахмурилась.
   – Ты опять?.. – сказала она почти с угрозой. – Если хочешь знать, Логан никогда не настаивает на формальностях. Во всяком случае, не здесь, не на острове.
   – Как умно с его стороны!
   – Мы живем совсем просто, почти как в Атланте, – продолжила Ева, пропустив последние слова Джо мимо ушей. – Правда, Логан по-прежнему очень много работает. Он только рад тому, что ему не нужно каждый день напяливать костюм и галстук.
   Она поднялась на крыльцо, но, взявшись за ручку двери, остановилась.
   – Зачем ты приехал, Джо? У тебя что, отпуск?
   – Да. То есть не совсем.
   – Что это значит?
   – Вообще-то управление должно мне пару-тройку недель. Пока ты здесь наслаждалась тропическим солнцем, я неделями вкалывал сверхурочно и теперь тоже имею полное право поваляться на пляже.
   – Но ты сказал «не совсем». Почему? Зачем ты приехал, Джо?
   – Повидаться с тобой.
   – Врешь.
   – Хорошо, я скажу. – Он немного помедлил. – Я приехал за тобой, Ева.

* * *

   Когда Ева вошла в кабинет, Логан стоял у окна.
   – Где он? – спросил он, обернувшись.
   – Я проводила его в гостевую спальню. К обеду он спустится. – Она наморщила нос. – Тебе что, не терпится его увидеть?
   – Джо негодяй.
   Ева вздохнула. Ей никак не удавалось примирить этих двух мужчин, и это ее раздражало.
   – Ты обещал держать себя в руках. Только поэтому я пригласила его сюда. Иначе мы бы встретились на Таити.
   – Я буду держать себя в руках до тех пор, пока твой Джо будет вести себя прилично. – Логан протянул руку. – Подойди. Я хочу прикоснуться к тебе. У меня предчувствие, что…
   Ева подошла и взяла его за руку.
   – Какое?
   Логан не ответил. Вместо этого он сказал:
   – Мы оба знаем, зачем Джо здесь. Он еще не говорил с тобой?
   – Он сказал только, что приехал за мной.
   Логан вполголоса выругался.
   – И что ты ему ответила?
   – Ничего.
   – Ты не можешь уехать, Ева! Иначе ты снова окажешься там, откуда я с таким трудом тебя вытащил. Во тьме. В беспросветной тьме…
   – Почему «беспросветной»? У меня была работа. У меня была цель. Ты никогда этого не понимал, Логан.
   – Я понимаю только одно: я могу потерять тебя. И очень скоро… – Его пальцы, лежавшие на ее запястье, сжались сильнее. – Ведь ты была счастлива здесь, Ева? Скажи, была?
   – Да.
   – Со мной?
   – Да.
   – Тогда не допусти, чтобы это случилось. Не слушай этого Крысолова, что бы он ни наигрывал тебе на своей дудочке. Ты можешь увлечься… поначалу, но ничего хорошего из этого не выйдет.
   Ева беспомощно смотрела на него. Меньше всего она хотела причинить ему боль. Ему – загадочному и могущественному Джону Логану, умному, жесткому, волевому, сказочно богатому. Ей и в голову не приходило, что его так легко ранить.
   – Я никогда не обещала, что буду жить на твоем острове вечно, – промолвила она тихо.
   – Но я хочу, чтобы ты жила здесь всегда, – с нажимом сказал Логан. – На меньшее я не согласен.
   – Ты никогда мне этого не говорил.
   – Не говорил, потому что знал: одно слово, одно неловкое движение с моей стороны – и ты исчезнешь. Но теперь я могу сказать. Это мой последний и главный аргумент.
   Ева опустила голову. Она жалела, что Логан сказал ей все это. Теперь ей было еще труднее что-либо решить.
   – Хорошо, поговорим об этом позже, – вздохнула она.
   – Ты уже все решила.
   – Нет. – Она успела привыкнуть к этому тихому, безмятежному, солнечному острову, успела привыкнуть к самому Логану. Здесь ее дни были заполнены нежностью, покоем, привязанностью. Лишь изредка она испытывала беспокойство, но оно всегда проходило. Пройдет ли на этот раз?
   – Я не знаю, – добавила она тихо.
   – Он станет уговаривать тебя.
   – Я сама решу, как мне поступить. Если я чего-то не хочу, Джо не удастся меня заставить.
   – Он слишком хитер. Джо хорошо тебя изучил. Я уверен, он сделает все, что только будет в его силах, чтобы ты уехала с ним. Не слушай его, Ева!
   – Я не могу не слушать его. Он мой друг.
   – Разве? – Он нежно погладил ее по щеке. – Тогда почему он так хочет заставить тебя вернуться в мир, который может уничтожить тебя? Как долго ты продержишься? Эти черепа, кости, убийства… В конце концов ты сорвешься.
   – Кто-то должен этим заниматься. К тому же моя работа – это не просто опознавание трупов и поиск преступников. Я возвращаю родителям их детей.
   – Пусть этим занимается кто-то другой, а не ты, – упрямо возразил Логан. – Кто-то, кого это не коснулось.
   – Ты хочешь сказать – из-за Бонни? Нет, Джон, благодаря ей я только лучше работаю. Я вспоминаю о ней и забываю обо всем, кроме одного: в мире есть еще много отцов и матерей, которые продолжают разыскивать своего пропавшего ребенка, несмотря ни на что. И я одна могу помочь им вернуть домой сына или дочь.
   – Ты говоришь, как настоящий трудоголик.
   Ева поморщилась.
   – На этом острове трудно стать трудоголиком. Ты же сам знаешь, что все это время у меня почти не было работы.
   – Если проблема только в этом, мы могли бы вернуться на континент и поселиться у меня в Монтерее.
   – Давай поговорим об этом потом, – снова предложила она.
   – Хорошо. – Логан крепко поцеловал ее. – Мне просто хотелось рассказать, что я могу тебе предложить, до того, как Куинн начнет тебя обрабатывать… Чтобы у тебя было из чего выбирать. Если мое предложение тебе чем-то не нравится, я постараюсь придумать что-нибудь еще.
   Ева обняла его.
   – Хорошо. Увидимся за обедом.
   Он покачал головой.
   – Подумай как следует, Ева. Не спеши.
   Ева кивнула и поспешно вышла из кабинета. Разумеется, она подумает, и подумает очень хорошо. Как же иначе? Логан был ей очень дорог. Она… она почти любила его.
   «Но что такое любовь?» – спросила себя Ева. Что она вообще знает о любви между мужчиной и женщиной? Когда-то ей казалось, что она любит отца Бонни, но тогда ей было всего пятнадцать. Впоследствии Ева поняла, что ее чувство имело совсем иную природу. Это была не любовь, а просто примитивное животное желание, на него накладывался страх перед грубым и жестоким миром, от которого ее некому было защитить.
   Были у нее и другие встречи с мужчинами, но все они были мимолетными, ничего не значащими и быстро забывались, заслоненные работой. И только встреча с Логаном была чем-то совсем иным. В жизни Евы он сразу занял важное место, к тому же Логан был не из тех людей, которых можно легко забыть. Он умел разбудить в ней страсть, он окружал ее нежностью и заботой, и Еве не хотелось его терять.
   Может быть, это и есть любовь?
   Разбираться в этом Ева не имела никакого желания. Ни сейчас, ни после разговора с Джо. Сейчас ей необходимо было как-то отвлечься, и она поспешила в мастерскую, чтобы до обеда поработать над возрастной прогрессией Либби Крэндалл, похищенной родным отцом в возрасте восьми лет.
   Пройдя по коридору первого этажа, Ева приблизилась к высоким французским окнам, выходящим на террасу позади дома. Ее мастерская находилась чуть дальше – в нескольких десятках метров, и к ней надо было идти через сад – аккуратный и солнечный, как и все на этом острове. Так хотел Логан. Он вырвал ее из мрака и ужаса и окружил солнечным светом, белым песком, безоблачным небом и океаном. Он сделал это, чтобы ее боль поскорее утихла. Может быть, он прав? Пусть успокоится память, пусть затянутся кровоточащие раны, и пусть кто-то другой помогает детям, которые затерялись где-то в другом, мрачном и враждебном мире.
   Нет, это невозможно, поняла Ева. Она не сможет забыть Бонни. Никогда. Ни Бонни, ни других детей, которые отныне навсегда вплетены в ткань ее жизни и ее снов. Эти мертвые дети стали важной частью ее существа. Быть может, лучшей частью.
   И Логан не мог этого не понимать. Во всяком случае, Еве не верилось, что он до сих пор не понял и не смирился.
   Она должна вернуться во тьму. Это ее путь, и она должна его пройти.
 

Финикс, Аризона

 
   Темнота.
   Дон всегда любил ночь, и вовсе не потому, что в темноте чувствовал себя в большей безопасности, а потому, что в ночном мраке была своя недосказанность, своя тайна и вечный восторг неизвестности. Ночью все казалось иным, не таким, как днем. В темноте Дон видел предметы даже яснее, чем при свете. Кажется, Сент-Экзюпери писал: "Когда закончен деструктивный анализ дня, все действительно важное снова обретает целостность и становится разумным и правильным. Когда человек снова собирает из кусочков свое раздробленное "я", он снова начинает расти спокойно и прямо, как растут только деревья".
   Дон никогда не считал свое "я" раздробленным, фрагментарным, и все же темнота действовала на него благотворно. Ночью он чувствовал себя спокойным и сильным. Правда, подумал он, спокойствие скоро пройдет, но сила будет звенеть и петь в нем, словно могучий, тысячеголосый хор.
   Хор… Дон улыбнулся тому, как одна мысль цеплялась за другую. Все к одному… и так и должно быть.
   Он снова улыбнулся и выпрямился на водительском сиденье машины. Она выходила из дома. Он выбирал ее очень тщательно, надеясь, что она подарит ему больше удовольствия, чем предыдущая жертва. Дебби Джордан, крупная тридцатилетняя блондинка, мать двоих детей. Она работала казначеем в ассоциации учителей и родителей ближайшей школы, обладала приятным, мягким сопрано и пела по воскресеньям в хоре методистской церкви на Хилл-стрит. Сейчас она как раз направлялась на спевку.
   Но Дон знал, что Дебби туда не попадет.
 

2

   За столом Джо и Логан держались сдержанно и внешне любезно, но Ева все равно чувствовала витавшее в комнате напряжение.
   И ей это не нравилось, чертовски не нравилось. Больше всего на свете Ева любила открытость и честность во всем. Наблюдать за тем, как эти двое мужчин – холодные и грозные, точно ледяные горы, – медленно дрейфуют навстречу неминуемому столкновению, было ей не только неприятно, но и просто страшно.
   Чтобы предотвратить катастрофу, десертом пришлось пожертвовать.
   – Вставай, Джо, – сказала она, поднимаясь из-за стола. – Давай пройдемся немного.
   – Меня, кажется, не приглашают? – проговорил Логан и прищурился. – Не очень-то это вежливо, Ева. Ведь мы даже не кончили обедать.
   – Вообще-то я уже наелся. – Джо бросил на стол салфетку и поднялся. – И ты совершенно прав – мы пойдем вдвоем.
   Логан кивнул.
   – Ну да, конечно. К чему куда-то идти, чтобы выслушивать то, что я уже знаю. Ведь я знаю, что ты собираешься сказать Еве. Все, от первого до последнего слова. – Он откинулся на спинку кресла. – Давай, Джо, вперед! Делай то, зачем приехал. Я поговорю с Евой потом, когда вы вернетесь.
   Джо шагнул к двери.
   – По-моему, ты испугался до чертиков.
   Ева выскочила вслед за ним в коридор и захлопнула за собой дверь.
   – Неужели ты не мог промолчать? – прошипела она.
   – Не мог. – Джо улыбнулся. – Я слишком долго сдерживался, и мне необходимо было выпустить пар, чтобы не лопнуть. Знаешь, – добавил он доверительным тоном, – это тот самый случай, когда вежливость становится причиной несварения желудка.
   – Но ты же в его доме!
   – От этого меня тоже мутит. – Он шагнул по направлению к французским окнам. – Пойдем, в самом деле, прошвырнемся по пляжу.
   Ева кивнула. Она тоже была рада уйти из усадьбы. Напряжение в воздухе достигло предела, и ей буквально физически стало не хватать воздуха.
   На веранде Ева скинула туфли и некоторое время смотрела, как Джо расшнуровывает ботинки, снимает носки и подворачивает брюки. Эта картина неожиданно напомнила ей, как много месяцев назад он катал их с Дианой на своем скоростном катере.
   – Тот коттедж на озере… Он все еще твой? – спросила она.
   – Да. – Джо кивнул. – Я сохранил его за собой, а Диане отдал дом в Бакхеде.
   – Где же ты теперь живешь?
   – Я снял небольшую квартиру в городе. – Он двинулся за Евой по ведущей к берегу дорожке. – Впрочем, я там почти не бываю.
   – Понятно. – Ноги Евы погрузились в мягкий белый песок. Верхний его слой нагрелся на солнце, но в глубине песок был прохладным и влажным. Накатываясь на пляж, монотонно шумел прибой, и Ева почувствовала, как напряжение понемногу отпускает ее, к тому же остаться наедине с Джо ей было приятно. Они так хорошо знали друг друга, что его присутствие нисколько не стесняло Еву. С ним ей было почти так же спокойно, как и одной… Почти, но не совсем. Джо никогда не позволял ей забыть, кто он такой и что они друг для друга значат.
   – Ты совсем не думаешь о себе, – сказала она. – Ты выглядишь… измотанным.
   – У меня выдалась тяжелая неделя. – Джо нагнал ее и некоторое время молча шагал рядом. – Твоя мать рассказывала тебе о Талладеге?
   – О чем?
   Джо вздохнул.
   – Я так и думал. Об этом писали все газеты, но Сандра, видимо, решила не сообщать ничего, что могло бы навести тебя на мысли о возвращении.
   Ева настороженно выпрямилась и повернулась к нему.
   – Что случилось?
   – В Талладеге нашли сразу девять скелетированных трупов. Кто-то закопал их на холме возле водопада. Укромное местечко, но убийце не повезло: после дождей склон обвалился. – Джо немного помолчал и закончил:
   – Один скелет принадлежит белой девочке семи или восьми лет.
   – Как… как долго скелет пролежал в земле?
   – Примерно лет восемь или десять, возможно, больше… – Джо сделал еще одну паузу. – Может быть, это не Бонни, Ева. Остальные скелеты принадлежат взрослым, а Фрейзер убивал только детей.
   – Мы не знаем этого наверняка. Он же почти ничего не рассказал следствию. – Голос Евы звучал до странности ровно и бесстрастно. – Фрейзер признался только, что закопал ее где-то, и все…
   – Спокойнее! – Джо взял Еву за руку и несильно пожал. – Не волнуйся так, не надо.
   – Я имею право волноваться! Может быть, это все-таки Бонни. Если она нашлась…
   – Мне бы не хотелось, чтобы ты надеялась зря. Эксперты могли ошибиться в определении возраста девочки. Кости могли пролежать в земле больше или меньше времени.
   – Но это может быть Бонни.
   – Такая вероятность существует, – сказал Джо сухо.
   Ева закрыла глаза. Бонни…
   – Но может оказаться, что это вовсе не она.
   – Наконец-то я смогу вернуть ее домой!..
   – Ева, ты меня не слушаешь! Это может быть и не Бонни!
   – Я слушаю тебя, Джо. Я понимаю, что это может быть другой ребенок, но… – Ева замешкалась. Она чувствовала, что это – Бонни. Впервые за много лет она почти не сомневалась, что ее дочь наконец нашлась. – Почему вы не проверили зубную формулу?
   Джо покачал головой.
   – Ни в одном из черепов нет зубов.
   – Что-о?!
   – Убийца вырвал жертвам зубы, чтобы затруднить опознание.
   Ева страдальчески сморщилась. Умный шаг, что и говорить. Умный, но слишком жестокий, особенно если зубы вырывались у еще живых. Фрейзер был вовсе не глуп, но она старалась об этом не думать.
   – А анализ ДНК? Вы взяли образцы?
   – Взяли немного костного мозга, сейчас полицейская лаборатория его обрабатывает, но на это потребуется время.
   – Неужели нельзя было ускорить сравнительный анализ? Почему, например, ты не обратился в ту же частную лабораторию, услугами которой мы пользовались в прошлый раз?
   – Теллер больше не занимается анализом ДНК. Он говорит, что известность, которую его лаборатория приобрела в связи с прошлым делом, ему только повредила.
   – Так сколько же времени понадобится полицейским экспертам, чтобы закончить анализ?
   – Как минимум месяц.