Джордан Николь. Повенчанные страстью

   Кэтлин со вздохом вошла в свою спальню в глубине дома. Вся ее жизнь была наполнена единственным содержанием — войной за земли. Враждующие стороны не желали понять друг друга, переполняясь презрением к противникам.
   Возможно, ее замужество с Джейком станет первым шагом к примирению, размышляла Кэтлин. Есть шанс, что Адам Кингсли и Бен Маккорд забудут о прошлом ради будущего своих детей. По крайней мере в этом Джейк прав. Надо найти способ рассказать обо всем отцу — и как можно скорее, поняла Кэтлин, разглядывая в зеркале собственное отражение.
   Она выглядела как женщина после продолжительной и страстной любви: волосы спутались, синие глаза сверкали ярче, чем обычно, щеки заливал румянец, губы припухли, очертания торчащих сосков отчетливо виднелись под блузкой, прикрывающей не стянутое корсетом тело. Кэтлин недовольно поспешила хоть немного привести себя в порядок. Стоит отцу увидеть ее такой — и рассказывать о любовнике не понадобится. Отец все поймет сам.
   Она уже начала готовить ужин, как вдруг услышала крики со двора. Встревожившись, Кэтлин вытерла перепачканные мукой руки о передник и бросилась к окну, отодвинув желтую ситцевую занавеску. Несколько работников жили в ближайшем бараке, и Кэтлин увидела, как они бегут к коралю. Со стороны холмов приближались трое всадников, в одном из которых Кэтлин узнала отца. Он вез нечто перекинутое через седло.
   Кэтлин затаила дыхание. Нет, только не это! Сколько раз Адам Кингсли привозил домой мертвых овец, отравленных или пристреленных ковбоями! Нона этот раз его груз не походил на овечью тушу — скорее он напоминал… человека.
   Тошнотворное предчувствие беды вдруг охватило ее. Опрометью метнувшись к двери, Кэтлин чуть не споткнулась о порог, спеша достичь задней веранды дома.
   Летний день угасал. Воздух был еще теплым, хотя солнце почти село за горы на западе. Должно быть, жар у Кэтлин вызвало короткое, лихорадочное дыхание и беспорядочный стук сердца. Дрожа от необъяснимого страха, Кэтлин застыла как вкопанная у ступеней деревянной веранды.
   Отец медленно подъехал к дому на своем крепком гнедом жеребце, но, казалось, прошла вечность; прежде чем он наконец осадил его на расстоянии ярда от ступеней. Загорелое лицо его было искажено яростью, на пыльных щеках остались влажные следы от слез.
   Кэтлин не замечала, что творится вокруг: ее ошеломленный взгляд был устремлен на ношу в руках отца, на кровь, пропитавшую грязную рубашку.
   — Он мертв! — выпалил Адам так хрипло и яростно, что Кэтлин с трудом разобрала слова.
   Ей не понадобилось спрашивать, кто мертв: она узнала угольно-черные волосы, так похожие на ее собственные — наследство от матери-ирландки.
   Недоверие стиснуло ей горло, она не могла выговорить ни слова, а в голове крутились бессвязные мысли: «Нет! Господи, не надо!… Нет, только не Нил!»
   Пошатнувшись, она схватилась за перила и прижала ладонь к сердцу, словно боясь, что оно выскочит из груди от боли, рвущей ее изнутри. Кэтлин готова была упасть в обморок. Она сдавленно застонала. Все это походило на кошмарный сон. Неужели она видит окровавленное, безжизненное тело брата? О Господи, нет!
   Она вдруг ощутила, что плачет: слезы скатывались по щекам, жгли, как кислота, забивали горло. Ее застывший, безумный, затуманенный взгляд остановился на отце.
   — Что… — Это слово вырвалось хрипло и неуверенно. С трудом дыша от невыносимой тяжести в груди, она сглотнула и начала заново: — Что… случилось?
   Адам резко вскинул голову и уставился на нее. Его покрасневшие глаза вдруг вспыхнули яростью.
   — Джейк Маккорд, вот что! Это ублюдок убил твоего брата!
   — Нет! — хрипло выдохнула она. — Не может быть!
   — Нет, может, черт побери! Он застрелил безоружного человека не моргнув глазом! А все из-за тебя!
   Мертвенно побледнев, она недоверчиво покачала головой. Ее отец обезумел от горя, узнав о смерти единственного сына. Он был готов обвинить кого угодно и что угодно, даже давних врагов, даже собственную дочь.
   — Этому я не верю. Джейк никогда бы не…
   — Есть свидетели. Коротышка и Плачидо были там.
   С застывшей на лице гримасой боли Кэтлин медленно повернулась и уставилась на двух других всадников. Коротышка Дэвис слабо усмехался. Кэтлин всегда недолюбливала этого жилистого, видавшего виды пастуха, несмотря на то что отец доверял ему больше всех. Рядом с Коротышкой Кэтлин всегда охватывала тревога, а его ухмылки вызывали отвращение. Кэтлин вздрогнула, заметив удовлетворенное выражение на загорелом, продубленном солнцем и ветром лице Коротышки.
   — Это правда, мисс Кингсли. Ублюдок Мак-корд пристрелил его. Нил опомниться не успел.
   — Не может быть! Неправда! Ты лжешь!
   От покровительственной усмешки Коротышки ее едва не стошнило.
   — Это было убийство. Если не верите мне, спросите Плачидо.
   Кэтлин стремительно повернулась ко второму всаднику, умоляюще вглядываясь в его лицо. Черноволосый баск Плачидо Флорес был одним из самых опытных пастухов, присматривающих за отарами Кингсли. Кэтлин знала его с детства, когда Плачидо учил ее ухаживать за новорожденными ягнятами. Уж он-то не должен солгать!
   — Плачидо, это неправда, — прошептала она. — Джейк Маккорд не убивал моего брата.
   Минуту пастух-баск сидел неподвижно, бледный и молчаливый, пробуждая в Кэтлин робкую надежду.
   — Правда, сеньорита. — Он отвернулся, но Кэтлин успела заметить слезы в его глазах и уловить дрожь в голосе. — Все было так, как говорит ваш отец.
   — Ты сам видел?
   — Да, я был там.
   У Кэтлин подкосились колени, она схватилась рукой за перила, боясь упасть. «Нет!» — отчаянно кричала ее душа. Человек, которого она любила, не мог убить ее брата. Но чем она могла доказать это?
   Дрожа всем телом, она покачала головой.
   — Но зачем? Зачем он это сделал?
   На вопрос ответил Коротышка, в голосе которого промелькнула торжествующая нотка.
   — Нил велел ему не распускать свои грязные лапы, а Маккорд не потерпел, чтобы ему приказывали, и потому вытащил револьвер и затеял стрельбу…
   Адам Кингсли резко прервал его, устремив гневный взгляд на Кэтлин.
   — Твой брат пытался защитить тебя — вот и все, черт возьми!
   Кэтлин не поняла слов отца.
   — А Джейк… где он? — Она должна была поговорить с ним, выяснить правду.
   — Сбежал, — сообщил Коротышка. — Удрал в горы.
   Отец стиснул в ярости кулаки.
   — Но я выслежу его, клянусь Богом! Я подниму полицию, что бы там ни говорил этот щенок маршал. Я еще увижу, как Маккорда вздернут!
   Кэтлин снова покачала головой, едва понимая происходящее. Потрясение и горе сковали ее тело, вызвав в нем оцепенение, и затуманили мысли. Кэтлин смутно сознавала, что ей следует попытаться утешить убитого горем отца. С трудом передвигая ноги, она спустилась по ступенькам и протянула руки к отцу, к неподвижному телу Нила.
   Но отец вздрогнул и отпрянул, вцепившись в труп сына мертвой хваткой.
   — Убирайся прочь, черт бы тебя побрал! Не смей прикасаться к нему! Распутница! Ты ничем не лучше шлюхи!
   Кэтлин застыла с протянутой рукой: слова отца ошеломили ее и ранили в самое сердце.
   — Я все про тебя знаю, шлюха! Предательница! Это ты во всем виновата! Если бы ты не завела шашни с этим ублюдком, мой сын был бы еще жив.
   — О чем ты говоришь? — сумела выдохнуть Кэтлин.
   — Твое распутство вынудило Нила выследить этого кровожадного ублюдка. Нил пытался только защитить тебя.
   Кэтлин поднесла дрожащую руку к виску. Защитить ее? Неужели Нил узнал о ее встречах с Джейком? Неужели пригрозил Джейку и погиб, защищая ее честь? Туман сменился ужасающей ясностью мыслей. Ее брат совершил благородный поступок, но было немыслимо думать, что он погиб из-за нее.
   В немом потрясении она следила, как Адам протягивает тело сына одному из молчаливых работников, а потом спешивается. Отец внезапно стал выглядеть старше своих сорока восьми лет. Его сильные руки дрожали, когда он вновь принял труп сына и повернулся, чтобы унести драгоценный груз в дом.
   Но едва Кэтлин попыталась последовать за ним, Адам вдруг круто повернулся к ней.
   — Нет, тебе не место в моем доме! Проваливай! Убирайся ко всем чертям с моих глаз! Ты больше мне не дочь, слышишь? Будь ты проклята!
   Услышав эти страшные слова, Кэтлин попятилась, зажав ладонью рот — стон боли и отчаяния готов был сорваться с ее губ. Отец скрылся в доме вместе с телом Нила, а она все продолжала стоять, не в силах пошевелиться.
   Неожиданно Кэтлин почувствовала мягкое прикосновение руки к плечу. Плачидо уже спешился и теперь печально смотрел на нее черными глазами, переполненными горем и тревогой. Остальные работники занялись привычными делами.
   — Сеньорита, с вами все хорошо? Хриплый стон вырвался из груди Кэтлин. Нет, ей больше никогда не будет хорошо, никогда в жизни! Ее брат мертв, и виновата в этом только она. Нил ошибался, считая, что она нуждается в защите, и погиб, пытаясь уберечь ее. Следовало сказать ему о Джейке заранее, следовало объяснить, что она влюблена в их врага.
   Кэтлин выпрямилась и отшатнулась, не желая принимать утешение от пастуха.
   — Пожалуйста, оставь меня.
   Она не обратила внимание на удаляющиеся шаги Плачидо, который повел коней к коралю. Она знала только одно: ее оставили наедине с болью.
   Джейк, где же ты? Этот зов рвался из глубины ее души, из горестной пустоты.
   Слезы скорби ослепили Кэтлин, едва она взглянула на холмы, где совсем недавно познала ни с чем не сравнимое блаженство. Она ни за что не поверила бы, что Джейк — хладнокровный убийца. Может, завязалась перестрелка и он случайно убил ее брата, но он не был убийцей. Он ни за что не отнял бы жизнь у невинного человека. Даже если Плачидо утверждает, что он стал свидетелем убийства, возможно и другое объяснение. Надо поговорить с Джейком, выслушать рассказ о случившемся от него. Она должна узнать истину, прежде чем разъяренный отец выследит Джейка…
   Новый ужас стиснул сердце Кэтлин, едва она вспомнила клятву отца призвать на помощь полицейских и выследить Джейка. О Господи! Она должна разыскать Джейка первой. Отправиться в горы и предупредить его…
   — Джейк, я знаю: ты его не убивал, — еле слышно прошептала она, понуро бредя к коралю за своей лошадью.
   Она не верила, что Джейк виновен в преступлении, не позволяла себе верить — потому что любила его. Он ни за что не решился бы безжалостно уничтожить их любовь… но кто знает?

Глава 1

   Колорадо, июнь 1886 года
   Объявление о розыске преступника, висящее в дальнем углу лавки в Гринбрайере, смялось и пожелтело за несколько лет, но рисунок по-прежнему изображал мужчину, которого она когда-то любила. Вопреки своей воле Кэтлин протянула руку и коснулась поблекшего рисунка кончиками пальцев затянутой в перчатку руки.
   У нее сдавило грудь, пока она вглядывалась в выцветшие черты худого привлекательного лица, которое она когда-то видела совсем близко. Ей казалось, что четыре года — достаточный срок, чтобы забыть Джейка, она думала, что скорбь и обида исчезнут, или, по крайней мере, рана затянется. Но она ошибалась. Даже грубоватого рисунка хватило, чтобы прежние чувства возвратились к ней.
   Образы прошлого один за другим проплывали перед ее глазами: Джейк в своей обычной позе, с дерзко поднятой головой. Джейк, насмехающийся над ней, сверкающий ярко-зелеными глазами. Джейк, хватающий ее в объятия и целующий, насколько хватало дыхания. Джейк, который уничтожил ее семью…
   Он завладел ее сердцем, разорвал его на куски и исчез, не сказав ни слова.
   «Остановись!» — молча приказала себе Кэтлин, однако жестокие воспоминания, от которых она всеми силами пыталась избавиться несколько лет назад, не покидали ее. Тогда ей не терпелось услышать рассказ Джейка о том, что произошло, она заранее была готова поверить в его невиновность, в ней отчаянно горела надежда. Но Джейк так и не появился, ничего не объяснил, заставив ее верить самому худшему.
   Теперь ей ничто не угрожает, напомнила себе Кэтлин, хотя сердце ее облилось кровью при виде поблекшего рисунка. Джейк никогда не вернется в Колорадо, где за его голову назначена высокая цена. Он не станет рисковать.
   Он никогда больше не станет поддразнивать ее и смеяться над ней. Она никогда не почувствует обжигающее прикосновение его губ, сильного твердого тела, прижимающегося к ней, проникающего в нее. Никогда больше она не услышит, как он хрипло шепчет слова желания и страсти, наслаждаясь и ее унося с собой в рай. Никогда не испытает вновь ту удивительную близость, которую ощущала с ним, трепетную нежность, счастье быть любимой.
   Больше она никогда не увидит его — никогда в жизни. И не захочет видеть.
   Джейк Маккорд — беглец, изгой, преступник, человек вне закона, которого разыскивают в Колорадо. Он безо всяких причин застрелил безоружного человека. А в последующие годы стал разбойником, безжалостным убийцей — примкнул к тем, кого Кэтлин презирала всей душой. Ходили слухи, что на счету Джейка числится уже дюжина убитых, что преступления он совершал повсюду — от Техаса до Аризоны.
   Но как себя ни убеждала Кэтлин, она с мучительной болью понимала, что Джейк по-прежнему имеет власть над ней. При виде полустертого изображения лица на потрепанном объявлении старые раны, которые так и не затянулись полностью, вновь открылись, изливая невыносимую боль, горечь и сожаление. Она доверяла Джейку, любила его всем сердцем, а он предал ее, бросил, отнял жизнь у ее единственного брата…
   Сдержанное покашливание за спиной отвлекло Кэтлин от нестерпимо ранящих воспоминаний. Обернувшись, она обнаружила, что продавщица лавки смотрит на нее со смешанным выражением настороженности и жалости на лице.
   — Прошу прощения, я задержалась. Вот бы не подумала, что в четверг у нас будет столько посетителей! Чем могу служить, мисс Кингсли?
   Кэтлин слабо улыбнулась.
   — Благодарю, Сара, но я уже не мисс Кингсли. Теперь моя фамилия Хьюз, миссис Хьюз. Я вдова.
   — Ах да! Я слышала об этом. Вы вышли замуж после того, как переехали в Сент-Луис. Насколько мне помнится, брак был недолгим?
   — Да. Мой покойный супруг прожил совсем недолго после свадьбы.
   — Какая трагедия для вас!
   — Да. — Решив перевести разговор, Кэтлин добавила: — Я была бы рада, если бы вы звали меня Кэтлин, как раньше.
   — Да, разумеется… Кэтлин. Признаюсь, я рада встретить вас здесь снова. Мы давно не виделись.
   — Пожалуй.
   — Приношу соболезнования по поводу смерти вашего отца. Какая досадная случайность!
   Кэтлин принужденно улыбнулась, услышав неискреннее выражение сочувствия из уст Сары Бакстер. Конечно, она просто старалась быть вежливой. Подобно большинству жителей округа, Сара, несомненно, вздохнула с облегчением, когда Адам Кингсли погиб в прошлом марте, став еще одной жертвой войны между владельцами ранчо. Кэтлин слышала, что ее отца убили в перестрелке.
   Поскольку Кэтлин была его дочерью, она, как и следовало ожидать, облачилась в траур — простой костюм из черного бомбазина, но больше скорбела о смерти брата, хотя с тех пор прошло уже четыре года. Нил оказался жертвой жестокой вражды — заботливый, мягкосердечный юноша, сбитый с пути ненавистью отца.
   Кэтлин не жалела о том, что ее отец мертв и не сможет впредь участвовать в нелепой войне. Округа навсегда освободилась от его тирании и слепой ярости. И сама Кэтлин — тоже. Она забыла о страшном прошлом и начала новую, самостоятельную жизнь в доме своей тети Уинифред в Сент-Луисе, куда без единого гроша отправилась через месяц после трагической гибели брата.
   Отец не вышвырнул ее с ранчо в тот же вечер, как угрожал, но Кэтлин была рада сама исчезнуть с его глаз, не слышать горьких упреков. Оцепенев от горя и отчаяния, она оказалась беспомощна перед его яростью и любопытством толпы. Немногие знали правду о ней и Джейке, но после убийства брата Кэтлин поползли слухи, возникли подозрения…
   К счастью, брак Кэтлин положил конец злой молве, а положение вдовы придало ей респектабельности. Она решила и впредь пользоваться им.
   — Вы хотите поселиться здесь или приехали, только чтобы уладить дела? — расспрашивала Сара.
   — Чтобы уладить дела, — ответила правду Кэтлин. — Я бы хотела продать нашу шерсть за хорошую цену. А еще — попытаться продать ранчо. Теперь у меня хватит времени подыскать покупателя: стрижка кончилась. Не могли бы вы сообщить мне, если услышите, что кто-нибудь интересуется покупкой ранчо?
   — Разумеется! Кажется, у вас есть сын?
   При упоминании о ее драгоценном Райане Кэтлин мягко улыбнулась.
   — Да. Он — самое дорогое, что у меня есть, но пока я оставила его в Сент-Луисе, у тети. Стрижка отнимала у меня слишком много времени, мне было бы некогда присматривать за ребенком. И потом, я сочла, что там для него будет безопаснее…
   Сара, подруга детства Кэтлин, кивнула со вздохом:
   — Да, жить здесь по-прежнему страшновато. Обе женщины одновременно оглянулись на объявление о розыске Джейка.
   — Муж не позволяет мне снять объявление, — объяснила Сара. — Похоже, он ревнует к Джейку. Все женщины в здешних местах на его стороне, в том числе и я. Я не верю, что Джейк Маккорд виновен, что он способен убить человека.
   Кэтлин невольно поморщилась. Ей тоже не хотелось верить этому. Даже после того, как она увидела окровавленный труп брата и несколько свидетелей подтвердили факт убийства, в ее душе жила надежда на то, что произошла трагическая ошибка, что Джейк невиновен. Но в то время ее ослепляла любовь.
   Сара с недоуменным видом пожала плечами.
   — Кто бы мог подумать, что Джейк станет известным преступником? Недавно здесь разнесся слух, что его обвиняют в убийстве служащего во время налета на банк в Нью-Мексико. — Она изумленно покачала головой. — Говорят, он убил больше дюжины человек. Вы о нем что-нибудь слышали?
   Под внимательным взглядом Сары Кэтлин покраснела, вновь ощутив прилив горьких воспоминаний.
   — Нет. Я не виделась с ним, с тех пор как… словом, в последний раз мы встречались еще до того, как он убил моего брата.
   — О Господи! Я совсем забыла, что это он застрелил Нила… Так чем я могу вам помочь? — неожиданно спросила Сара деловитым тоном, словно пытаясь загладить свою бестактность.
   Кэтлин отмахнулась от мрачных мыслей и протянула свой список. Дом на ранчо несколько месяцев простоял пустым, и потому в нем недоставало многих необходимых продуктов, а погреба были опустошены за время утомительных недель стрижки и собирания шерсти в тюки для отправки на Восток. Этим утром Кэтлин сама отправилась в повозке за припасами, не дожидаясь субботы, когда улицы городка наводняли ковбои, владельцы ранчо и рудокопы, проделавшие длинный путь от горных рудников.
   Поступок был обдуманным, если учесть неловкость, которую Кэтлин испытывала сейчас. Несколько старожилов городка, рассевшихся вокруг перевернутого бочонка в противоположном углу лавки, пожирали ее глазами, всем видом выражая смесь самых различных чувств: любопытства, подозрения и открытой враждебности. Дочь Адама Кингсли вряд ли считалась желанной гостьей среди скотоводов, несмотря на долгое отсутствие в родных местах.
   Она с самого начала опасалась такого холодного приема, боялась вернуться в те места, воспоминания о которых до сих пор причиняли ей боль. И все-таки три недели назад она приехала в Колорадо по одной-единственной причине: чтобы спасти наследство сына. Чтобы продать ранчо Кингсли для своего сына, Райана.
   — Сейчас посмотрим… — бормотала Сара, пробегая глазами список. — Сто фунтов муки… две мерки свиной грудинки… Сейчас позову Бакстера, чтобы он помог вам.
   Стараясь не обращать внимания на пристальные взгляды стариков, сидящих в углу, Кэтлин занялась покупками. Когда большинство припасов было погружено в повозку, она заплатила Саре наличными', не желая просить кредит. Наконец, стараясь не глядеть на выцветшее объявление о розыске Джейка, Кэтлин собрала последние свертки с прилавка и повернулась к двери.
   — Позвольте, я помогу, — предложила Сара. Забрав часть свертков, она направилась следом за Кэтлин.
   Не доходя до повозки, Кэтлин вдруг застыла на месте. На противоположной стороне грязной улочки, перед небольшим строением, служившим конторой маршала и тюрьмой, беседовали двое мужчин. В одном из них Кэтлин узнала маршала округа. Вторым был Слоун Маккорд, брат Джейка.
   Кэтлин почувствовала, как сердце екнуло у нее в груди и лихорадочно забилось. Она не видела Слоуна четыре года, с тех пор как его брат убил ее брата.
   Непрошеное, но отчетливое воспоминание захватило ее: низкий голос Джейка тем последним чудесным днем, проведенным ими вместе в облюбованном уголке. «Слоун, похоже, обрадовался — даже предложил выпить за нас с тобой».
   Слоун был готов согласиться на их брак, припомнила Кэтлин с тоской, но это ее не удивило.
   Слоун, который был старше Джейка на пару лет, всегда жил своим умом. Почти такой же необузданный, как Джейк, он во всем выбирал собственные пути, дошел даже до того, что женился на женщине из племени шайенов. По словам Джейка, Слоун никогда не проявлял интереса к вражде местных скотоводов — но только до тех пор, пока его брат не стал изгоем.
   За последние три недели Кэтлин многое узнала о событиях войны, произошедших после ее отъезда. Исчезновение Джейка вызвало новую вспышку междуусобицы. Во время ночных налетов и ответных нападений погибали не только многочисленные овцы и коровы — проливалась и людская кровь. Отец Джейка, Бен Маккорд, был найден убитым выстрелом в спину год назад, а индианка, жена Слоуна, погибла прошлой зимой, оставив на попечение Слоуна двухмесячную дочь. Ходили слухи, что Адам Кингсли сам возглавил нападение на Спящую Лань и что Слоун в отместку за смерть жены убил Адама, хотя его вина так и осталась недоказанной. Но справедливо было то, что Слоун стал преемником покойного отца в войне, конца которой не предвиделось.
   Кэтлин замирала в ужасе и ярости, когда слышала леденящие кровь рассказы своего приятеля Вернона. Война была так беспощадна и бессмысленна! И во многом винить в этой дикости следовало отца Кэтлин.
   Словно почувствовав ее присутствие, мужчины на противоположной стороне улицы вдруг оборвали разговор и медленно повернулись в сторону Кэтлин. Кэтлин вздрогнула, встретившись с твердым взглядом Слоуна. Даже на расстоянии она ощутила силу ненависти, кипящей в глубине его ледяных синих глаз.
   Она уже пожалела, что отказалась от сопровождения Вернона, отправляясь сегодня утром в город. Будучи местным учителем, Вернон Уитфилд старался сохранить нейтралитет, но не питал иллюзий относительно миролюбивых настроений жителей округа.
   Сара нахмурилась.
   — Как страшно Слоун смотрит на вас! Кэтлин кивнула. Судя по виду Слоуна Маккорда, он был бы рад содрать с нее кожу живьем, невозмутимо орудуя ножом.
   — Полагаю, мне не следует обижаться на него, если только то, что я слышала о смерти его жены, — правда. Если мой отец действительно повинен в ней, у Слоуна есть причины ненавидеть весь род Кингсли.
   — Но вы тут ни при чем.
   — Да, — печально подтвердила Кэтлин, вспоминая, сколько невинных людей пострадали в этой непрекращающейся войне. Она поклялась, что ее сын никогда не станет одной из таких жертв. Никто и ничто не посмеет повредить Райану. Она пойдет на все, лишь бы уберечь своего ребенка от ненависти и горечи, от смерти, которая подстерегла ее брата. Она ни за что не подпустит Райана к этому залитому кровью ранчо, не позволит ему стать свидетелем насилия, отнявшего столько жизней.
   Внезапно Слоун круто повернулся на каблуках и направился по улице к салуну, сердито позванивая шпорами. Кэтлин с облегчением перевела дух.
   Торопясь уехать, она забралась на сиденье повозки и неловко попрощалась с Сарой.
   — Я рада, что вы вернулись, Кэтлин.
   — Благодарю, — рассеянно улыбнулась Кэтлин. — Как приятно узнать, что здесь у меня по-прежнему есть друзья!
   Отпустив тормоз, она подхватила вожжи и погнала пару гнедых быстрой рысью. Ей показалось, что маршал Незерсон окликнул ее, когда повозка прогрохотала мимо, но Кэтлин не остановилась. Ей хотелось как можно скорее оказаться подальше отсюда, от напоминаний о воскресшем прошлом.
 
   Мучительные воспоминания здесь приобретали новую силу, понял Джейк, прищурившись и окидывая взглядом долину. Пруд под обрушивающимся со скалы водопадом выглядел точно так же, как четыре года назад, когда все его мечты в один миг были разбиты вдребезги. Мирный пейзаж словно насмехался над ним.
   Джейк неловко поерзал в седле.
   Какого черта он здесь делает? Зачем вернулся сюда после стольких лет скитаний? Именно здесь его жизнь чуть не оборвалась, была единственным выстрелом превращена из рая в ад. Желание побывать в знакомых местах должно было возникнуть у него в последнюю очередь. Но едва он вновь очутился в Колорадо, его потянуло не в отцовский дом, а сюда, к пруду.
   Прикрыв глаза сложенной козырьком ладонью, он разглядывал камни вокруг пруда. Он не удивился бы, обнаружив здесь пятна крови — собственной и крови Нила, — но время и безжалостные стихии дочиста отмыли гранит. На нем не осталось ни единого следа — в отличие от запятнанных воспоминаний Джейка.
   Воспоминаний о Кэтлин.
   От брата он слышал, что Кэтлин вернулась в Колорадо несколько недель назад. Джейк гадал, сумеет ли он на этом месте испытать прежние чувства или все очарование будет испорчено кровью и смертью. Оно оказалось испорченным. Память об этом месте преследовала его, как и воспоминания о Кэтлин.