Джордж Мелани. Единственная и неповторимая

* * *

   Каждый шаг становился для Кейт тяжелее предыдущего. Она ненавидела Дрейка, но еще больше она ненавидела себя. Очевидно, Алек уже прочитал записку и, наверное, проклинает ее.
   Все кончено.
   И не надо было начинать. К сожалению, эта мысль не могла успокоить боль в ее сердце.
   Фалькон.
   Вот на ком необходимо полностью сосредоточиться сейчас. Ночь пройдет, и настанет утро, как бывает каждый день, независимо от ее желания или желания других людей. И с каждым днем боль начнет потихоньку утихать. Так должно быть, потому что она не сможет жить с разбитым сердцем.
   – О, Фокс, что ты делаешь здесь? Ты знаешь, что человек может пострадать в этой части города, тут нехорошее место.
   Кейт застыла на месте.
   Затем она медленно повернулась и обнаружила Дрейка у себя за спиной. Будучи довольно толстым, он тем не менее умел бесшумно подкрадываться. Ей следовало ожидать его появления. Она отправила Уизла сообщить ему о встрече.
   – Это ты, Дрейк? – прошипела Кейт. Она снова стала воровкой, манеры истинной леди ей больше не понадобятся. Однако ей пришлось сдержать свой гнев, потому что она знала, что нельзя высказать этому ужасному типу все, что она думает о нем, если хочет спасти Фалькона.
   Дрейк пристально посмотрел на нее.
   – Я вижу, ты совсем не изменилась, уличная дрянь. – Слова медленно слетали с его языка и тянулись, как патока в холодный день, а из-за тучности его мучила одышка после каждого третьего слова. – Твои голубые глаза все так же остры, как мой кинжал. А то можно было бы подумать, что время, проведенное с его светлостью, смягчило твой характер.
   – Можно было бы также подумать, что тебя окончательно раздуло и разорвало на части, – запальчиво ответила Кейт. – Но кажется, мы оба ошибаемся. – Она прокляла себя за свой несдержанный язык.
   И без того красное лицо Дрейка побагровело еще больше.
   – Знаешь, я никогда не думал, что Фалькон так боится ножа, – произнес он, растягивая слова," от которых по спине Кейт пробежали мурашки. Зачем она провоцирует его? – Я не думаю, что мне придется выпустить кишки малышке. Она скончается от сердечного приступа, прежде чем я коснусь ее пальцем.
   – Оставь Фалькон в покое!
   – Мне кажется, ты не в том положении, чтобы мне приказывать. И если ты беспокоишься о своей подружке, то советую заткнуться. Надеюсь, тебе все понятно?
   Стиснув челюсти так сильно, что скрипнули зубы, Кейт не проронила ни звука. Она должна сохранять спокойствие, хотя внутри кипели ненависть и злость при виде самодовольно улыбающегося Дрейка, удовлетворенного ее покорностью.
   Он, как всегда, был одет весьма причудливо, стараясь казаться состоятельным джентльменом, однако его одежда даже близко не походила на ту, что носили богатые аристократы, на которых он очень хотел быть похожим. Ни один приличный портной не стал бы шить для него. Поэтому материал и покрой его одежды всегда были низкого качества, и это, как было известно Кейт, приводило Дрейка в ярость.
   – Ты должна сделать разумный выбор, – сказал Дрейк. Затем он потер руки и мелкими шажками приблизился к ней. – Дай-ка мне получше рассмотреть тебя.
   – Зачем? – резко спросила Кейт, стараясь сдерживать свое отвращение, и отступила назад.
   Дрейк подвинулся и оказался в нескольких дюймах от ее лица.
   – Не думаю, что мне нравится твой тон.
   Прежде чем Кейт успела понять, к чему он клонит, Дрейк влепил ей тяжелую пощечину. От этого удара у нее посыпались искры из глаз. Она зашаталась и едва не упала на землю. Однако Дрейку не поставить ее на колени.
   Кейт приложила руку к саднящей щеке и ощутила вкус крови из рассеченной верхней губы; Дрейк всегда носил на мизинце кольцо с рубином. Однако этот удар не вселил в ее сердце страха, на что рассчитывал Дрейк. Нет, это только укрепило ее решимость. Здесь был привычный для нее мир, в котором она выросла. Здесь не было ни пуховых кроватей, ни серебряных ложек.
   Ни любви.
   Кейт отпрянула назад, когда Дрейк поднял свою жирную руку, однако он всего лишь достал платок. Она не мигая смотрела на него. В ее мире не было места страху. Чтобы выжить, надо быть стойкой. Она сделает то, о чем он просил, но никогда не поступится своей гордостью. Это все, что у нее осталось.
   – Так-то лучше, – сказал толстяк, растягивая слова и касаясь ее губы. – Теперь, если ты будешь хорошо вести себя, я обещаю сделать так, чтобы ты забыла об этой ненужной неприятности. Ты будешь петь у меня от восторга, моя маленькая голубка.
   Эти слова Дрейка подействовали на Кейт как еще один удар.
   «Он все знает!»
   Как бы прочитав ее мысли, Дрейк сказал:
   – Да, я знаю твой маленький секрет. – Он воспользовался платком, чтобы вытереть слюни в уголках рта.
   Сердце Кейт сжалось. «Неужели он знает также о?..»
   – Ты думала, тебе удастся скрыть это от меня? «Спокойно!» – приказала себе Кейт.
   – Да, надеялась. – Она немного помолчала, затем сказала: – А как… как ты узнал?
   Дрейк улыбнулся дьявольской улыбкой.
   – Тебе не следовало шататься по улицам в платьях, моя дорогая. Мои люди видели тебя, и с их слов я понял, что ты прекрасно устроилась.
   Сердце Кейт учащенно забилось в груди.
   – Значит, ты следил за домом его светлости? – О Боже, Алек мог пострадать, и это была бы ее вина.
   – А ты думала, я не буду следить? Неужели я мог доверять такой коварной лживой сучке, как ты? Твое счастье, что ты сама пришла сюда.
   По спине Кейт пробежал холодок.
   – Оставь в покое его светлость.
   – Не тебе указывать, что мне делать.
   – Оставь его!
   – Уж не привязанность ли звучит в твоем голосе? – спросил Дрейк, и в его маленьких заплывших глазках промелькнул алчный огонек.
   Кейт мысленно выругала себя. Она слишком многое открыла Дрейку. Нельзя позволять ему цеплять ее еще на один крючок.
   – Чего ты добиваешься?
   Он проигнорировал ее вопрос.
   – Представь мою досаду, когда я узнал, что ты скрываешь свою добычу прямо у меня под носом. Люди, обманывающие меня, долго не живут. – В воздухе повисла скрытая угроза. – Однако, думаю, ты скоро утешишь мое уязвленное самолюбие своим ртом и созревшим телом.
   – Нет! – воскликнула Кейт, не сдержавшись, и почувствовала тошноту при мысли о том, что эти мерзкие руки будут к ней прикасаться. Она скорее сойдет в могилу, чем позволит ему прикоснуться к ней.
   – В чем дело? – Дрейк удивленно приподнял бровь. – Подумай о Фалькон, – напомнил он и мрачно посмотрел на нее, угрожая возмездием.
   Кейт заскрежетала зубами.
   – Хорошая девочка, – пробормотал Дрейк и, сдернув с нее шляпу, начал наматывать прядь ее волос на свой толстый палец.
   Кейт вся сжалась, чувствуя, как к горлу подступает ком. Она никогда не считала себя жестокой, но в данный момент ей хотелось, чтобы у нее оказался нож.
   – Где Фалькон? – спросила она сквозь стиснутые зубы.
   Рука Дрейка замерла, и Кейт подумала, что он хочет опять ударить ее. Дрейк хотел обладать безоговорочным преимуществом в разговоре, но забыл, что она тоже имела козыри на руках. У нее был бриллиант голубой воды. Дрейк владел тем, что хотела заполучить она, а у нее было то, что хотел поиметь он.
   – Где Фалькон? – снова спросила она, но на этот раз более требовательным тоном.
   Дрейк сжал челюсти. Он был похож на вулкан, который вот-вот начнет извергаться. Затем, к удивлению Кейт, на его безобразном лице появилась улыбка.
   – Скоро узнаешь, – язвительно сказал он, сверкая глазами. – Знаешь, малышка, приглядевшись к тебе поближе, я заметил, что ты стала хорошенькой девчонкой. У тебя большое будущее. С таким нежным телом, которое, я уверен, скрывается под твоими лохмотьями, ты вполне могла бы составить мне компанию. Ты могла бы жить как королева, вместо того чтобы обчищать кошельки и карманы зевак, как заурядная воровка.
   – Я предпочитаю быть заурядной воровкой, ремесло шлюхи не по мне, – прошипела она.
   – С каких это пор ты стала святой? Странно. Думаешь, если ты переспала с графом, то стала выше всех нас? То, что богатый лорд лежал между твоих ног, не делает тебя лучше обычной проститутки. Я не стал бы на твоем месте слишком важничать. – Он сделал паузу, изучая ее. – Или, может быть, ты думаешь, что граф в дальнейшем захочет иметь дело с такой, как ты?
   Кейт напряглась. Казалось, Дрейк читал ее мысли. Однако она ни за что не признается в этом.
   – Ты совсем выжил из ума? У меня нет никакого интереса к этому высокомерному аристократу, и он нисколько мной не интересуется.
   – Я почему-то тебе не верю.
   – Меня не волнует, веришь ты мне или нет! – яростно ответила она, дав волю своему гневу.
   Дрейк ухмыльнулся:
   – Ну ладно, верю, малышка.
   – Ты позвал меня сюда, чтобы заниматься болтовней, или у тебя есть ко мне дело?
   – Конечно, дело… и оно гораздо серьезнее, чем твое детское увлечение, не так ли?
   Кейт сжала кулаки.
   – Чего ты хочешь?
   Дрейк погладил свой подбородок.
   – Очень многое, детка… и, как ты знаешь, я всегда получаю то, что хочу. В данном случае я хочу заполучить некоторые вещицы из драгоценностей графа. Полагаю, у тебя найдется что-нибудь для меня?
   Кейт ощутила тепло бриллианта голубой воды в своем кармане, напомнившего ей о ее предательстве.
   – А если я не соглашусь? – рискнула спросить она, не желая расстаться с драгоценностью Алека.
   Дрейк сузил глаза, и лицо его приняло угрожающее выражение.
   – Если не согласишься, я подрежу твоей подружке крылышки и ты найдешь ее плавающей в Темзе лицом вниз.
   Кейт побледнела. Она не сомневалась, что Дрейк выполнит свою угрозу. Зачем доводить его до этого? Главное сейчас – вернуть Фалькон.
   – Я вижу, ты представила эту картину. Очень хорошо. – Дрейк зашел ей за спину и сказал на ухо: – Мне очень не хочется, чтобы что-то случилось с Фалькон, однако несчастные случаи не редкость в нашем городе. Какая будет трагедия, если вдруг оборвется жизнь такой молодой девчонки. Ты согласна со мной?
   Кейт кивнула, с трудом справившись с тошнотой, подступившей к горлу, когда ощутила на своей шее горячее мерзкое дыхание Дрейка.
   Она закрыла глаза и впилась ногтями в свои ладони, почувствовав, как потная рука Дрейка коснулась ее ягодицы и сжала ее. Она услышала, как он одобрительно хмыкнул.
   – Я мог бы облегчить твою участь, милашка… если бы мы объединились.
   – Никогда!
   – Никогда не говори «никогда», – сказал он, в то время как его рука скользнула по ее бедру и боку, подбираясь к груди.
   Этого Кейт уже не смогла стерпеть. Двинув локтем ему в живот, она освободилась от него и почувствовала огромное удовлетворение, когда он застонал.
   – Ах ты, сучка! – выругался Дрейк, согнувшись пополам. – Ну, погоди!
   Кейт поняла, что надо поскорее замять этот инцидент. Она не должна допустить ошибку, в результате которой может пострадать Фалькон.
   – Я пришла сюда не для того, чтобы меня лапали. Ты говорил, что хочешь получить какую-нибудь вещицу из драгоценностей его светлости, а взамен вернешь мне Фалькон. Так вот, у меня есть кое-что для тебя.
   – Забудь о возвращении Фалькон, шлюшка! – прошипел Дрейк, медленно распрямляясь.
   Кейт призвала на помощь всю свою волю, чтобы не поддаться панике. У нее есть то, чего он хочет, и он изменит свое мнение.
   Она достала бриллиант из кармана и подняла его кверху. В голубом сиянии луны драгоценный камень как бы ожил. Голубой бриллиант, казалось, переливался, подобно мерцающей блестящей глади озера. Эффект был завораживающим.
   – Значит, ты не хочешь получить это? Внимание Дрейка было приковано к бриллианту, и Кейт почувствовала облегчение.
   – Что это? – спросил он, облизнув губы и протянув руку к ожерелью.
   Кейт отдернула драгоценность, и он нахмурился. Теперь все козыри были у нее в руках. Дрейк не мог противостоять притягательности голубого бриллианта.
   Помахав им перед его носом, как приманкой, Кейт ответила:
   – Этот камень называется бриллиантом голубой воды. Он единственный в своем роде.
   Дрейк снова протянул руку к ожерелью, и она снова отдернула его назад.
   – Я обменяю это на Фалькон, – продолжила Кейт. – Это условие нашей сделки, и я не буду торговаться. Теперь иди и освободи Фалькон.
   Дрейк удивленно приподнял свою мохнатую бровь.
   – О какой сделке ты говоришь?
   – Не играй со мной. Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Ты хотел получить какую-нибудь драгоценность от богатого лорда в обмен на Фалькон. Ничего более ценного ты не сможешь приобрести.
   – Откуда я знаю, что это настоящий камень? Кейт недоверчиво посмотрела на него.
   – Ты что, слепой? Любой скажет, что это настоящий бриллиант. Думаешь, я так глупа, чтобы принести тебе подделку?
   Дрейк пожал плечами:
   – Кто тебя знает? – Он протянул руку. – Дай мне посмотреть на него.
   Кейт покачала головой:
   – Не дам, пока не увижу Фалькон.
   – Не пытайся торговаться и не дави на меня. Дай мне бриллиант, – потребовал он.
   Кейт снова покачала головой. Имея дело с Дрейком, нельзя было полагаться на его честность. Она скорее умрет, чем отдаст ему ожерелье, не увидев Фалькон свободной. Она и так уже пожертвовала многим, разрушив все надежды на дальнейшие отношения с Алеком, который был так добр и внимателен к ней. Он обращался с ней как с настоящей леди, а она отплатила ему тем, что сбежала от него. Такое не прощается, и теперь все кончено.
   – Как только Фалькон вернется ко мне, ты получишь этот чертов бриллиант.
   – Твоя преданность друзьям трогает мою душу, – насмешливо сказал Дрейк. – Однако твоя энергия достойна лучшего применения. – Он пожал плечами. – Очевидно, ты сделала свой выбор. Однако я думал, что ты умнее.
   Кейт увидела, как он кивнул кому-то позади нее. Из темноты возникли двое его головорезов. Ей некуда было бежать – Дрейк заманил ее в ловушку. Но она не сдастся так легко!
   Кейт ринулась в направлении двух мужчин с одной только мыслью: сохранить ожерелье. Иначе она лишится единственной возможности спасти Фалькон.
   Кейт метнулась в одну сторону, затем в другую, увертываясь от рук грузных мужчин, пытавшихся схватить ее. Она была легче и проворнее, и в этом заключалось ее преимущество. Любой из них мог сокрушить ее ударом мясистой руки, но она к тому же была гораздо сообразительнее и намеревалась воспользоваться этим в полной мере.
   – Хватайте ее, болваны! – прорычал Дрейк, присоединившись к погоне, несмотря на свою огромную массу.
   Кейт удалось успешно избежать захвата, и мужчины, тяжело двигаясь, устремились за ней. Однако она уже была вне их досягаемости.
   – Я убью Фалькон.
   Кейт остановилась и замерла. Эти три слова заставили ее отказаться от бегства. Мужчины подоспели к ней, и каждый схватил ее за руки, как будто она была настолько сильна, что могла освободиться от их захвата.
   – Не стойте как истуканы, идиоты! – крикнул Дрейк своим людям. – Заберите у нее бриллиант!
   – Да, конечно, – пробормотал один из мужчин и, сунув руку в ее карман, вытащил ожерелье. Его глаза расширились, как блюдца, и он сглотнул слюну. – Вот это камушек, черт возьми!
   – Отдай его мне, болван! – приказал Дрейк.
   – Извини, – промямлил громила, протягивая ожерелье хозяину.
   Дрейк взял его и поднес к глазам, вертя так и эдак.
   – Хм-м!
   Кейт оцепенела. Теперь она пропала.
   – Ты получил то, что хотел, Дрейк. Я выполнила условие нашей сделки. Теперь твоя очередь. Где Фалькон?
   – Всему свое время, моя девочка.
   – Ты не можешь быть недовольным этим ожерельем. Ни у кого в мире нет такого.
   – Ты уже говорила об этом.
   Кейт попыталась высвободить свои руки из захвата огромных мужчин, но эта попытка оказалась бесплодной. Они даже не шелохнулись.
   Она тяжело дышала от расстройства и гнева, глядя на Дрейка.
   – Что ты собираешься сделать с Фалькон? Я должна знать.
   Дрейк весело рассмеялся.
   – Должна знать? К сожалению, у нас разные взгляды на это.
   – Будь ты проклят! – крикнула Кейт. Дрейк снова резко ударил ее по лицу.
   – Ты испытываешь мое терпение!
   Кейт наверняка упала бы, если бы головорезы Дрейка не держали ее за руки.
   – Чего же ты еще хочешь? – прошептала она, понимая, что потерпела поражение.
   – Я хочу, чтобы ты вернулась в дом графа и притащила еще вещицы, похожие на эту, – сказал он, «указывая на ожерелье.
   Глаза Кейт расширились.
   «Вернуться назад к Алеку? Это невозможно».
   – Я не могу сделать это.
   – Сможешь, сможешь, если хочешь снова увидеть Фалькон.
   – Говорю тебе, я не могу! Он уже должен узнать, что ожерелье пропало. Думаешь, он такой глупый, что позволит мне вернуться в его дом после того, что я сделала?
   Дрейк окинул ее взглядом.
   – Ты недооцениваешь власть своего обаяния, детка.
   – Улыбка и доброе слово едва ли помогут в данном случае. – Хотя Кейт хотела бы снова завоевать этим доверие Алека.
   – Ну, думаю, ты справишься с этим делом, не так ли? Внутри у Кейт все сжалось.
   – Значит, ты хочешь, чтобы я принесла тебе еще одну вещь, и тогда ты отпустишь Фалькон?
   Дрейк пожал плечами:
   – Может быть, да, а может быть, нет. Это зависит от того, что ты принесешь мне.
   Кейт поняла, что он не удовлетворится тем, что получит в следующий раз, и будет требовать, чтобы она таскала еще и еще, если не от Алека, то от кого-нибудь другого. Таким образом она станет одной из его глупых пешек, которых он использует по своей прихоти.
   Кейт ощутила боль в груди.
   – Его светлость, вероятно, обратился к властям, и меня разыскивают, – сказала она, хотя в душе была уверена, что Алек не станет делать это. Не такой он человек.
   Дрейк не смотрел на нее, изучая свое новое приобретение.
   – Меня это не волнует. Ты достаточно сообразительная девочка и сама решишь, как тебе следует поступить. Уверен, ты найдешь правильное решение. При этом не забывай о своей Фалькон и о том, какие ужасные могут быть последствия, если ты разочаруешь меня.
   Затем Дрейк кивнул и его помощники отпустили Кейт. Она потерла свои руки, на которых наверняка останутся синяки в тех местах, где мясистые пальцы держали их.
   – Могу я по крайней мере повидать Фалькон? – спросила она.
   – Посмотрим. – Выражение его лица говорило о том, что он явно получал удовольствие, чувствуя ее зависимость от него. – Если ты сделаешь то, что я сказал, я позволю тебе поговорить с Фалькон завтра. Ты должна прийти сюда в то же время и ни минутой позже. Поняла?
   – Да, – кратко ответила она. Дрейк криво улыбнулся.
   – Я уверен, что ты сделаешь все возможное, чтобы не разочаровать меня, не так ли?
   Кейт коротко кивнула и потом наблюдала, как Дрейк и два его телохранителя удалялись, пока не исчезли из виду.
   Тогда, не в силах больше сдерживаться, она разрыдалась.

Глава 22

   Звук разбитого бокала отразился эхом в кабинете, однако это не принесло Алеку желанного удовлетворения. Острые осколки хрусталя разлетелись во все стороны, не задев Алека, но даже если бы они ранили его, он, наверное, не почувствовал бы боли.
   Он находился в полном оцепенении.
   Раздался поспешный стук в дверь, а затем она открылась.
   – С вами все в порядке, милорд? – озабоченно спросил Холмс. – Мне показалось, что я слышал…
   – Убирайтесь! – крикнул Алек.
   Не услышав, что дверь немедленно закрылась, Алек медленно повернулся и встретился лицом к лицу с дворецким. Алек знал, но ему было безразлично, что он выглядит как безумец с небритым лицом и в растрепанной одежде. Однако трудно было сказать, заметил ли Холмс его состояние, поскольку дворецкий стоял на пороге, подобно восковой фигуре.
   – Неужели я непонятно выразился? – прорычал Алек.
   Холмс заморгал, нащупывая ручку двери.
   – О… извините, милорд.
   И в следующее мгновение он исчез.
   Алек что-то проворчал ему вслед и повернулся к пламени камина, в котором видел только мрак, соответствующий его настроению.
   Он был пьян.
   Однако алкоголь никак не мог заглушить мысли о Кейт.
   Почему она сделала это? Ведь он хорошо обращался с ней. Он дал ей все, что должен был дать.
   «Черт побери! – Перестань мучить себя этими мыслями!»
   Оттолкнувшись от камина, Алек устремился к буфету. Надо выпить еще.
   Он схватил бокал, поднял бутылку виски и перевернул ее. Ничего не вылилось. Он потряс ее.
   Проклятие, не осталось ни капли!
   Бутылка последовала тем же путем, что ранее хрустальный бокал.
   Дверь, скрипнув, снова открылась. Алек стиснул челюсти. Неужели этот чертов Холмс не понимает? Он что, хочет смерти?
   Алек не обернулся. Он уже не контролировал себя, готовый взорваться, что было совершенно не похоже на него.
   – Холмс, я вас предупредил! – прорычал он. – Надеюсь, когда я повернусь, вы уже исчезнете. Не заставляйте меня повторять.
   Алек ждал, когда закроется дверь, и почувствовал облегчение, услышав щелчок. Он оперся ладонями на буфет и склонил голову.
   – Привет, Алек, – послышался дрожащий голос, который подействовал на него как удар хлыста по спине.
   Он замер.
   Может быть, ему только показалось? Ну конечно. Невозможно, чтобы это был ее голос.
   Он медленно повернулся и увидел Кейт, прислонившуюся спиной к двери. Она не выпускала ручку, готовая в любой момент выскочить наружу. Он сузил глаза, глядя на ее красивое предательское лицо – при этом на его сведенных скулах пульсировали жилки. Как ни странно, но он осознал, что не испытывает ненависти к ней, хотя следовало бы. Скорее он ненавидел себя за свои чувства в данный момент, за то облегчение, которое ощутил внутри при виде, что она не пострадала на улице и выглядела здоровой и невредимой. Он едва не рассмеялся от этой последней мысли, которая показалась нелепой. Ведь Кейт выросла и жила в том мире.
   А в данный момент она, вероятно, была бы в большей безопасности на улице, чем рядом с ним.
   – При мне нет никаких драгоценностей, так что тебе не повезло. – Его укол достиг цели; Кейт вздрогнула.
   – Полагаю, я заслужила такой упрек, – сказала она едва слышно.
   – Полагаешь? – взорвался Алек, направляясь к ней с сердитым выражением лица. – Ты действительно заслужила это и гораздо большее. – Он протянул руку, чтобы схватить ее, но остановился и сжал кулаки. – Ты очень рискуешь, придя сюда. Почему ты думаешь, что я не вызвал констебля?
   – Потому что хорошо знаю тебя.
   Ее мягкий ответ, без всяких колебаний, обезоружил его.
   – Я вполне мог бы это сделать, – настаивал Алек, хотя его слова звучали неубедительно.
   – Однако не сделал, так ведь?
   Алек почувствовал, что его гнев спадает, хотя он не хотел расслабляться. Он не мог допустить, чтобы его снова одурачили.
   – Где ожерелье? – спросил он.
   – Оно пропало.
   – Пропало? Что значит пропало?
   – Я хочу сказать, что его больше нет у меня.
   – Ты уже продала его? Проклятие, какая ты шустрая. – Алек повернулся и отошел от нее. – Кажется, Энтони был прав относительно тебя.
   – Думаю, да, – прошептала Кейт, закрывая глаза.
   Она стояла в кустах у дома почти целый час, прежде чем украдкой проникнуть внутрь, и чувствовала себя ужасно глупой, глядя на окно кабинета Алека. Она видела, как он метался по комнате и выпивал бокал за бокалом с гневом – и, может быть, болью? – на искаженном лице.
   Она могла представить, как великолепно он выглядел, спускаясь по лестнице в своем строгом черном костюме, подобном тому, в котором был на балу у Резерфордов, и потом ждал ее, чтобы сопровождать на обед. Казалось, она отдала бы все на свете, чтобы быть рядом с ним в тот момент.
   Оставшись наедине в зеленой гостиной, Алек подхватил бы ее и закружил в вихре танца. И не важно, что она не умела танцевать, потому что ее ноги едва ли касались бы пола. Он был бы очарователен, и она тоже.
   Теперь же она выступает в роли предательницы.
   А он жертва предательства.
   Она должна незаметно прокрасться в темноте и сделать то, что обязана сделать. Или, может быть, выбрать другую жертву? В городе много богатых лордов. Однако для этого нужна подготовка, на которую уйдет много времени. А вот времени у нее как раз не было.
   – Надеюсь, ты поверишь мне, если я скажу, что очень сожалею о своем поступке, – Как малозначительно звучат ее слова, подумала она.
   – А я надеюсь, что ты поверишь мне, если я скажу, что не верю ни единому твоему слову, – проворчал Алек.
   Кейт покачала головой. О чем она только думала, возвращаясь сюда? Алек ненавидел ее. Она сама ненавидела себя.
   – Очень жаль, – прошептала Кейт. – Мне не следовало приходить сюда. – Она сознавала, что ее мотивом было не только воровство для Дрейка. – Я просто хотела…
   Кейт замолчала, почувствовав, что если договорит, то потеряет единственное, что у нее осталось, – гордость.
   – Я сейчас уйду. – Она, пожалуй, найдет кого-нибудь другого, чтобы обокрасть. Дрейку все равно. Но разве она не знала об этом до того, как войти в дом Алека и в его кабинет?
   Конечно, знала.
   И все же это не остановило ее. Просто она не хотела признаться самой себе в истинных причинах прихода сюда.
   Повернувшись, Кейт прижалась лбом к холодной твердой двери, стараясь подавить эмоции, нахлынувшие на нее. Она испытывала боль, которая казалась сейчас сильнее, чем после первого ухода. Почему она так терзает себя?
   Кейт ухватилась за ручку двери, как за спасательный круг, и, повернув ее, открыла дверь. В этот момент она почувствовала сзади тепло тела Алека. Он приложил свою большую руку к двери и закрыл ее.