– Вы получили больше.
Он приподнял ее подбородок и начал с умышленной медлительностью целовать ее. Закрыв глаза, Сара отдавалась власти его языка, пока снова не почувствовала внутри знакомую пустоту и…
– Пробуете свой товар, как я вижу. Знакомый насмешливый голос пробился сквозь туман страсти, окутавший ее. Сара открыла глаза в тот момент, когда Себастьян отскочил от нее, опустив налицо маску. Она же застыла на месте, чувствуя, как стучит от ужаса ее сердце.
Это был мистер де Лент, в своем обычном костюме, неуместном среди моря плиссированных юбок и тог. Черная полумаска оставляла открытым подбородок, рот и бачки, в прорезях сверкнули янтарные глаза, смотревшие прямо на нее.
Сара мгновенно представила кошмарную сцену: мистер де Лент тащит ее назад в палаццо Боволо, заявляет, что она воровка, и требует ее арестовать. Сара была в таком ужасе, что ей понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что он вообще не узнал ее или она его уже не интересует.
– А, синьор де Лент! – воскликнул Себастьян и что-то быстро сказал по-итальянски.
Мистер де Лент, переключив свое внимание на него, ответил ему на том же языке. Сара воспользовалась удобным случаем, опустила маску и отошла в дальний угол, мистер де Лент даже не взглянул в ее сторону. Их разговор продолжался, и Сара, постепенно расслабившись, начала оглядывать комнату.
Темнота скрывала еще несколько пар, которые выбрали места около стен, где слились в объятиях. Хотя никто не выходил за рамки поцелуев и ощупывания тайком сквозь одежду, это глубоко потрясло Сару… и приятно возбудило. Нахлынуло прежнее отвращение к себе, но, подавив его, она изучала люстру, пока мужчины разговаривали.
Наконец де Лент перешел на английский:
– Оставляю вас и вашу… э… спутницу заниматься прерванным развлечением. Добрый вечер, сэр. – Он сделал насмешливый поклон и вышел.
– Почему вы так рисковали, зная, что он собирается быть здесь? – тут же спросила Сара.
– Я забылся, – ответил Себастьян, подняв бровь и одарив ее взглядом, который снова пробудил в ней желание. – Поверьте, я не думал об опасности, когда считал, что мы танцуем.
– Он мог узнать меня. Вы понимаете, когда я без маски…
– Но ведь он не узнал. – Себастьян понизил голос. – Сара, вы тоже знали, что он собирается быть здесь. И вы тоже забыли.
Она помолчала, затем призналась:
– Я не хотела думать, что увижу его.
Себастьян коснулся пальцем ее подбородка.
– Я не могу вас за это винить. Я тоже не хотел бы думать о нем. – Он протянул ей руку. – Идемте со мной. Давайте потанцуем, и на этот раз держите под контролем ваши дьявольские глаза, иначе я не отвечаю за свои действия.
Они протанцевали больше двух танцев подряд. Как заявил Себастьян, это не тот прием, где строго придерживаются церемоний. Затем он повел ее в столовую, где были накрыты столы. Она не знала, что обычно подают на приемах высших классов, но при виде икры, устриц, винограда Сара вспомнила рассказ проститутки, которая однажды побывала на буйной вечеринке лорда.
– Вы собираетесь устроить оргию? – спросила она, покраснев.
Себастьян засмеялся.
– Нет, конечно. Я только хочу сделать видимость, что здесь может быть оргия. Это почти вполне респектабельный прием.
– Почти респектабельный, – улыбнулась Сара.
– Взгляните! Разве это не фривольность? Повернувшись, Сара посмотрела на дверь. Этого не могло быть, не здесь…
Но это было. В комнате появилась леди Анна с сестрами Мортон по бокам. Сара узнала ее даже в вольной интерпретации одежды римлянки, что каким-то образом позволило ей надеть корсет.
Она тут же оставила Себастьяна, пробралась сквозь толпу к другой двери и вышла в портего. Она чувствовала, что он идет за ней, и, убедившись, что они вне поля зрения, повернулась.
– Вы пригласили леди Анну? – свистящим шепотом спросила она.
– Разумеется, – вежливо ответил Себастьян. – А почему бы и нет? Леди Меррил должна сама увидеть, что ее сын опозорен, иначе никогда этому не поверит. Она любит события скорее рискованные, чем светские. Было вполне естественно включить ее в список приглашенных.
Игнорируя натиск людей, толкавшихся вокруг, Сара упорно смотрела на него, однако его глаза оставались непроницаемыми за пустой, как стена, маской. А действительно ли она знала Себастьяна? Пока она в гнетущем молчании старалась придумать, что ему сказать, рядом возник Джан. К ее удивлению, он был в костюме древнего фараона, а не в обычной ливрее слуг. Он только искоса взглянул на нее, потом наклонился к Себастьяну и что-то прошептал ему по-итальянски.
– Сара, я должен кое с кем поговорить. С вашего позволения, я отлучусь на несколько минут.
– Конечно, – пробормотала она.
Сделав короткий поклон, Себастьян исчез в толпе.
«Вот оно. Последний шаг. Конец его планов», – сказала она себе, не зная, чего больше желать – чтобы они провалились или удались.
Себастьян шел по комнатам, пытаясь сосредоточиться на делах, но вспоминал Сару, покушения на его жизнь, Дэниела, Аделу, – все это смешалось в памяти… Что-то было неправильно, очень неправильно, чего он еще не понимал. На миг ему даже показалось, что среди веселящихся он увидел сутулую фигуру своего поверенного, но Себастьян моргнул, и видение исчезло.
– Как я понимаю, вы отделались от той изящной бабы. Означает ли это, что все готово и для меня? – спросил де Лент немного громче, чем следовало бы.
Он стоял, прислонившись к стене, с бокалом янтарной жидкости в руке. Слуги, которым было приказало угощать его самыми крепкими напитками, явно преуспели в этом, и Себастьян подавил зловещую улыбку.
– Да, синьор, все готово, – заверил он. – Следуйте за мной.
Себастьян повел де Лента в одну из боковых гостиных, оттуда через довольно запутанную череду комнат, надеясь, что де Лент не сознает, что его ведут назад в портего, вернее, в ту самую часть, изолированную от других комнат. Шум веселья теперь заполнил все палаццо, и вряд ли он поймет, где находится, пока не будет слишком поздно.
Джан, охранявший последнюю дверь, кивнул Себастьяну. Значит, все готово.
– Она ждет внутри. Только не забудьте, синьор, – полное молчание, – предупредил Себастьян. – Это единственное правило.
– Да, да, конечно.
Де Лент открыл дверь лишь настолько, чтобы проскользнуть внутрь, и тут же закрыл ее за собой.
Долгий момент Себастьян глядел на дверь. Свою часть он выполнил. Остальное зависит от удачи.
Простояв несколько минут в людном портего, где оставил ее Себастьян, она вернулась в столовую и быстро оглядела из угла комнату. Обнаружив сестер Мор-тон, она уже хотела выйти, когда до нее вдруг дошло: сестры Мортон здесь, но где леди Анна?
Леди Анна, которая была объектом повышенного внимания Себастьяна. Которая была приглашена им на этот совсем не подходящий для девушки маскарад.
Сара невольно посмотрела на стену шелка, закрывавшую дальний конец портего. Ведь Себастьян не стал бы… он не может…
Но Сара уже пробилась сквозь толпу. Опозоренная девушка из низших классов, даже самая безупречная, не сможет навсегда изменить положение де Лента среди его пэров. Но дочь лорда, к тому же его собственная племянница…
Сара попыталась бежать, но между ней и шелковой стеной было слишком много людей. Даже когда она боролась с ними, ее мозг разгадывал другие головоломки. Одеколон. Она принесла его Себастьяну, полагая, что он будет использован дублером, изображавшим де Лента. Но в действительности он предназначался Джану, когда тот под ее окном уговаривал леди Анну прийти в его объятия, чтобы потом она узнала запах. В темноте шелковой палатки она бы не отличила своего возлюбленного от собственного дяди, пока не стало бы слишком поздно. У Сары были все части головоломки, только она, в своем ослеплении, неправильно их сложила. И теперь, если она не сможет остановить Себастьяна, он сделает самую большую ошибку в своей жизни.
Кто-то наступил ей на шлейф, она резко дернула его, и с великолепного платья каскадом покатился бисер. Но Сара устремилась вперед, отталкивая людей в сторону, не обращая внимания на проклятия.
Наконец она была у цели, ее руки коснулись шелка. Когда она наклонилась, чтобы взяться за край, мужской локоть угодил ей в лицо, сбив маску. Сара нетерпеливо сбросила ее одной рукой, а другой подняла шелк. Света из портего было достаточно, чтобы увидеть леди Анну в объятиях мистера де Лента. Она выглядела запыхавшейся, разгневанной, пыталась его оттолкнуть, пока он прижимал ее к себе, бесцеремонно ощупывая ее грудь.
– Нет! – крикнула Сара.
Потенциальные любовники на миг закрыли глаза от света, на их лицах одновременно появился ужас. Мистер де Лент оттолкнул леди Анну, заставив ее отлететь назад. Стены упали.
Потоки шелка накрыли Сару, она барахталась под ним, ярд за ярдом срывая с себя ткань. Когда она в конце концов освободилась, то обнаружила, что шелковая стена, отделявшая комнату от всего портего, исчезла.
Наступившая тишина была такой глубокой, что казалась почти ощутимой, гости, открыв рот, взирали на сцену перед ними. Сара увидели леди Меррил, лицо под полумаской испуганное и удивленное. Встретив ее взгляд, Сара прочла в нем узнавание, быстро сменившееся презрением. Еще бы, когда ее замечательное платье разорвано, а элегантная прическа испорчена каскадами упавшего шелка. А еще она поняла, как мало ее это волнует.
Сара отвернулась.
Перед ней, припав к решетке и закрыв ладонями рот, тихо всхлипывала леди Анна. Напротив стоял мистер де Лент, его лицо превратилось в маску ярости, беспощадный взгляд был устремлен на человека, вошедшего в портего.
Но Себастьян смотрел только на Сару, стоявшую между толпой гостей и сценой, которую представляли собой леди Анна и мистер де Лент.
– Почему? – спросил он, направляясь в центр свободного пространства. – Почему, Сара?
Голос дрожал от гнева и боли от ее предательства. Теперь он возненавидел ее, как же иначе? Теперь он думает, что она все время работала на мистера де Лента и всегда собиралась предать его, Себастьяна. Сара проглотила эту мысль вместе с комком в горле и заставила себя сосредоточиться на главном.
– Это было несправедливо. Я не могла этого допустить. Она ничего вам не сделала и никому другому…
– Я бы не позволил ему изнасиловать ее, – прошипел Себастьян, чтобы услышали только она и Джан, который тенью последовал за хозяином.
– Тем не менее она была бы опозорена, – прошептала Сара, понимая, что все глаза устремлены на них. – Формальности добродетели никогда не интересуют общество. Вам это известно. В глазах света вы бы запятнали ее так же, как мистер де Лент запятнал Аделу.
Она чувствовала его удивление, отвращение к себе и глубокий, неизмеримый гнев… относящийся к ней.
Сара заставила себя вскинуть голову.
– Она л ишь невинный свидетель… каким был а и я, – сказала она, повысив голос. – Я не могла вам этого позволить, Себастьян. Не могла позволить, чтобы вы дважды сделали одну и ту же ошибку.
– Себастьян? – прорычал де Лент, покраснев от ярости.
Сара зажала рот ладонью в ужасе от того, что сказала, но Себастьян даже не удостоил ее взглядом. Он сорвал маску и швырнул ее на пол.
– Да, я вернулся из безвременной могилы, куда ты меня отправил, ради мести. За Аделу.
Мистер де Лент презрительно засмеялся.
– Если бы я пытался тебя убить, ты бы уже был мертвым. Хотя на этот раз ты зашел слишком далеко!
С этими словами он бросился на Себастьяна, который прыгнул ему навстречу. При столкновении де Лента отбросило назад, поскольку Себастьян был тяжелее, и наблюдатели издали дружный вздох. Противники били друг друга без всякого изящества и мастерства, сила против грубой силы. Удары сыпались с такой быстротой, что Сара не могла за ними уследить. Внезапно мистер де Лент рухнул, увлекая противника за собой, и оба с такой силой ударились о мрамор, что, казалось, содрогнулся пол. Себастьян освободился первым и, вскочив, начал беспощадно молотить де Лента кулаками.
«Боже мой! Себастьян хочет убить его, – подумала Сара. – Он убьет его и потом будет повешен…»
Она с криком бросилась к ним, едва заметив рядом Джана. Она хватала их за руки, за одежду, пытаясь развести дерущихся.
– Остановитесь! Прекратите! Не убивай его, Себастьян! Пожалуйста, не убивай! Я люблю тебя!
Очередной удар ногой пришелся ей в живот, выбив из нее дух и заставив катиться по гладкому мрамору, пока ее не остановил резной камень балюстрады. Саре понадобилось две попытки, чтоб глотнуть воздуха, потом она с трудом поднялась, кашляя и плача от гнева и боли.
– Джан! Останови их! Не дай Себастьяну его убить!
Тот с каким-то неуместным юмором посмотрел на нее, шагнул к дерущейся паре и начал вытаскивать из складок одежды металлический предмет.
Сара бросилась к нему прежде, чем успела осознать, что это оружие, и ударила его по руке.
Грянул выстрел. В следующий момент кулак Джана отбросил ее к перилам лоджии, и Сара ухватилась за них, чтобы опять не заскользить по полу. Отвернувшись от продолжавших драться мужчин, Джан поднял револьвер и на этот раз направил его на нее.
Сара подумала, что с такого расстояния он не может промахнуться. Она крепче сжала перила, оттолкнулась, вскочила на балюстраду, набрала побольше воздуха и прыгнула в канал.
Глава 22
Он приподнял ее подбородок и начал с умышленной медлительностью целовать ее. Закрыв глаза, Сара отдавалась власти его языка, пока снова не почувствовала внутри знакомую пустоту и…
– Пробуете свой товар, как я вижу. Знакомый насмешливый голос пробился сквозь туман страсти, окутавший ее. Сара открыла глаза в тот момент, когда Себастьян отскочил от нее, опустив налицо маску. Она же застыла на месте, чувствуя, как стучит от ужаса ее сердце.
Это был мистер де Лент, в своем обычном костюме, неуместном среди моря плиссированных юбок и тог. Черная полумаска оставляла открытым подбородок, рот и бачки, в прорезях сверкнули янтарные глаза, смотревшие прямо на нее.
Сара мгновенно представила кошмарную сцену: мистер де Лент тащит ее назад в палаццо Боволо, заявляет, что она воровка, и требует ее арестовать. Сара была в таком ужасе, что ей понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что он вообще не узнал ее или она его уже не интересует.
– А, синьор де Лент! – воскликнул Себастьян и что-то быстро сказал по-итальянски.
Мистер де Лент, переключив свое внимание на него, ответил ему на том же языке. Сара воспользовалась удобным случаем, опустила маску и отошла в дальний угол, мистер де Лент даже не взглянул в ее сторону. Их разговор продолжался, и Сара, постепенно расслабившись, начала оглядывать комнату.
Темнота скрывала еще несколько пар, которые выбрали места около стен, где слились в объятиях. Хотя никто не выходил за рамки поцелуев и ощупывания тайком сквозь одежду, это глубоко потрясло Сару… и приятно возбудило. Нахлынуло прежнее отвращение к себе, но, подавив его, она изучала люстру, пока мужчины разговаривали.
Наконец де Лент перешел на английский:
– Оставляю вас и вашу… э… спутницу заниматься прерванным развлечением. Добрый вечер, сэр. – Он сделал насмешливый поклон и вышел.
– Почему вы так рисковали, зная, что он собирается быть здесь? – тут же спросила Сара.
– Я забылся, – ответил Себастьян, подняв бровь и одарив ее взглядом, который снова пробудил в ней желание. – Поверьте, я не думал об опасности, когда считал, что мы танцуем.
– Он мог узнать меня. Вы понимаете, когда я без маски…
– Но ведь он не узнал. – Себастьян понизил голос. – Сара, вы тоже знали, что он собирается быть здесь. И вы тоже забыли.
Она помолчала, затем призналась:
– Я не хотела думать, что увижу его.
Себастьян коснулся пальцем ее подбородка.
– Я не могу вас за это винить. Я тоже не хотел бы думать о нем. – Он протянул ей руку. – Идемте со мной. Давайте потанцуем, и на этот раз держите под контролем ваши дьявольские глаза, иначе я не отвечаю за свои действия.
Они протанцевали больше двух танцев подряд. Как заявил Себастьян, это не тот прием, где строго придерживаются церемоний. Затем он повел ее в столовую, где были накрыты столы. Она не знала, что обычно подают на приемах высших классов, но при виде икры, устриц, винограда Сара вспомнила рассказ проститутки, которая однажды побывала на буйной вечеринке лорда.
– Вы собираетесь устроить оргию? – спросила она, покраснев.
Себастьян засмеялся.
– Нет, конечно. Я только хочу сделать видимость, что здесь может быть оргия. Это почти вполне респектабельный прием.
– Почти респектабельный, – улыбнулась Сара.
– Взгляните! Разве это не фривольность? Повернувшись, Сара посмотрела на дверь. Этого не могло быть, не здесь…
Но это было. В комнате появилась леди Анна с сестрами Мортон по бокам. Сара узнала ее даже в вольной интерпретации одежды римлянки, что каким-то образом позволило ей надеть корсет.
Она тут же оставила Себастьяна, пробралась сквозь толпу к другой двери и вышла в портего. Она чувствовала, что он идет за ней, и, убедившись, что они вне поля зрения, повернулась.
– Вы пригласили леди Анну? – свистящим шепотом спросила она.
– Разумеется, – вежливо ответил Себастьян. – А почему бы и нет? Леди Меррил должна сама увидеть, что ее сын опозорен, иначе никогда этому не поверит. Она любит события скорее рискованные, чем светские. Было вполне естественно включить ее в список приглашенных.
Игнорируя натиск людей, толкавшихся вокруг, Сара упорно смотрела на него, однако его глаза оставались непроницаемыми за пустой, как стена, маской. А действительно ли она знала Себастьяна? Пока она в гнетущем молчании старалась придумать, что ему сказать, рядом возник Джан. К ее удивлению, он был в костюме древнего фараона, а не в обычной ливрее слуг. Он только искоса взглянул на нее, потом наклонился к Себастьяну и что-то прошептал ему по-итальянски.
– Сара, я должен кое с кем поговорить. С вашего позволения, я отлучусь на несколько минут.
– Конечно, – пробормотала она.
Сделав короткий поклон, Себастьян исчез в толпе.
«Вот оно. Последний шаг. Конец его планов», – сказала она себе, не зная, чего больше желать – чтобы они провалились или удались.
Себастьян шел по комнатам, пытаясь сосредоточиться на делах, но вспоминал Сару, покушения на его жизнь, Дэниела, Аделу, – все это смешалось в памяти… Что-то было неправильно, очень неправильно, чего он еще не понимал. На миг ему даже показалось, что среди веселящихся он увидел сутулую фигуру своего поверенного, но Себастьян моргнул, и видение исчезло.
– Как я понимаю, вы отделались от той изящной бабы. Означает ли это, что все готово и для меня? – спросил де Лент немного громче, чем следовало бы.
Он стоял, прислонившись к стене, с бокалом янтарной жидкости в руке. Слуги, которым было приказало угощать его самыми крепкими напитками, явно преуспели в этом, и Себастьян подавил зловещую улыбку.
– Да, синьор, все готово, – заверил он. – Следуйте за мной.
Себастьян повел де Лента в одну из боковых гостиных, оттуда через довольно запутанную череду комнат, надеясь, что де Лент не сознает, что его ведут назад в портего, вернее, в ту самую часть, изолированную от других комнат. Шум веселья теперь заполнил все палаццо, и вряд ли он поймет, где находится, пока не будет слишком поздно.
Джан, охранявший последнюю дверь, кивнул Себастьяну. Значит, все готово.
– Она ждет внутри. Только не забудьте, синьор, – полное молчание, – предупредил Себастьян. – Это единственное правило.
– Да, да, конечно.
Де Лент открыл дверь лишь настолько, чтобы проскользнуть внутрь, и тут же закрыл ее за собой.
Долгий момент Себастьян глядел на дверь. Свою часть он выполнил. Остальное зависит от удачи.
Простояв несколько минут в людном портего, где оставил ее Себастьян, она вернулась в столовую и быстро оглядела из угла комнату. Обнаружив сестер Мор-тон, она уже хотела выйти, когда до нее вдруг дошло: сестры Мортон здесь, но где леди Анна?
Леди Анна, которая была объектом повышенного внимания Себастьяна. Которая была приглашена им на этот совсем не подходящий для девушки маскарад.
Сара невольно посмотрела на стену шелка, закрывавшую дальний конец портего. Ведь Себастьян не стал бы… он не может…
Но Сара уже пробилась сквозь толпу. Опозоренная девушка из низших классов, даже самая безупречная, не сможет навсегда изменить положение де Лента среди его пэров. Но дочь лорда, к тому же его собственная племянница…
Сара попыталась бежать, но между ней и шелковой стеной было слишком много людей. Даже когда она боролась с ними, ее мозг разгадывал другие головоломки. Одеколон. Она принесла его Себастьяну, полагая, что он будет использован дублером, изображавшим де Лента. Но в действительности он предназначался Джану, когда тот под ее окном уговаривал леди Анну прийти в его объятия, чтобы потом она узнала запах. В темноте шелковой палатки она бы не отличила своего возлюбленного от собственного дяди, пока не стало бы слишком поздно. У Сары были все части головоломки, только она, в своем ослеплении, неправильно их сложила. И теперь, если она не сможет остановить Себастьяна, он сделает самую большую ошибку в своей жизни.
Кто-то наступил ей на шлейф, она резко дернула его, и с великолепного платья каскадом покатился бисер. Но Сара устремилась вперед, отталкивая людей в сторону, не обращая внимания на проклятия.
Наконец она была у цели, ее руки коснулись шелка. Когда она наклонилась, чтобы взяться за край, мужской локоть угодил ей в лицо, сбив маску. Сара нетерпеливо сбросила ее одной рукой, а другой подняла шелк. Света из портего было достаточно, чтобы увидеть леди Анну в объятиях мистера де Лента. Она выглядела запыхавшейся, разгневанной, пыталась его оттолкнуть, пока он прижимал ее к себе, бесцеремонно ощупывая ее грудь.
– Нет! – крикнула Сара.
Потенциальные любовники на миг закрыли глаза от света, на их лицах одновременно появился ужас. Мистер де Лент оттолкнул леди Анну, заставив ее отлететь назад. Стены упали.
Потоки шелка накрыли Сару, она барахталась под ним, ярд за ярдом срывая с себя ткань. Когда она в конце концов освободилась, то обнаружила, что шелковая стена, отделявшая комнату от всего портего, исчезла.
Наступившая тишина была такой глубокой, что казалась почти ощутимой, гости, открыв рот, взирали на сцену перед ними. Сара увидели леди Меррил, лицо под полумаской испуганное и удивленное. Встретив ее взгляд, Сара прочла в нем узнавание, быстро сменившееся презрением. Еще бы, когда ее замечательное платье разорвано, а элегантная прическа испорчена каскадами упавшего шелка. А еще она поняла, как мало ее это волнует.
Сара отвернулась.
Перед ней, припав к решетке и закрыв ладонями рот, тихо всхлипывала леди Анна. Напротив стоял мистер де Лент, его лицо превратилось в маску ярости, беспощадный взгляд был устремлен на человека, вошедшего в портего.
Но Себастьян смотрел только на Сару, стоявшую между толпой гостей и сценой, которую представляли собой леди Анна и мистер де Лент.
– Почему? – спросил он, направляясь в центр свободного пространства. – Почему, Сара?
Голос дрожал от гнева и боли от ее предательства. Теперь он возненавидел ее, как же иначе? Теперь он думает, что она все время работала на мистера де Лента и всегда собиралась предать его, Себастьяна. Сара проглотила эту мысль вместе с комком в горле и заставила себя сосредоточиться на главном.
– Это было несправедливо. Я не могла этого допустить. Она ничего вам не сделала и никому другому…
– Я бы не позволил ему изнасиловать ее, – прошипел Себастьян, чтобы услышали только она и Джан, который тенью последовал за хозяином.
– Тем не менее она была бы опозорена, – прошептала Сара, понимая, что все глаза устремлены на них. – Формальности добродетели никогда не интересуют общество. Вам это известно. В глазах света вы бы запятнали ее так же, как мистер де Лент запятнал Аделу.
Она чувствовала его удивление, отвращение к себе и глубокий, неизмеримый гнев… относящийся к ней.
Сара заставила себя вскинуть голову.
– Она л ишь невинный свидетель… каким был а и я, – сказала она, повысив голос. – Я не могла вам этого позволить, Себастьян. Не могла позволить, чтобы вы дважды сделали одну и ту же ошибку.
– Себастьян? – прорычал де Лент, покраснев от ярости.
Сара зажала рот ладонью в ужасе от того, что сказала, но Себастьян даже не удостоил ее взглядом. Он сорвал маску и швырнул ее на пол.
– Да, я вернулся из безвременной могилы, куда ты меня отправил, ради мести. За Аделу.
Мистер де Лент презрительно засмеялся.
– Если бы я пытался тебя убить, ты бы уже был мертвым. Хотя на этот раз ты зашел слишком далеко!
С этими словами он бросился на Себастьяна, который прыгнул ему навстречу. При столкновении де Лента отбросило назад, поскольку Себастьян был тяжелее, и наблюдатели издали дружный вздох. Противники били друг друга без всякого изящества и мастерства, сила против грубой силы. Удары сыпались с такой быстротой, что Сара не могла за ними уследить. Внезапно мистер де Лент рухнул, увлекая противника за собой, и оба с такой силой ударились о мрамор, что, казалось, содрогнулся пол. Себастьян освободился первым и, вскочив, начал беспощадно молотить де Лента кулаками.
«Боже мой! Себастьян хочет убить его, – подумала Сара. – Он убьет его и потом будет повешен…»
Она с криком бросилась к ним, едва заметив рядом Джана. Она хватала их за руки, за одежду, пытаясь развести дерущихся.
– Остановитесь! Прекратите! Не убивай его, Себастьян! Пожалуйста, не убивай! Я люблю тебя!
Очередной удар ногой пришелся ей в живот, выбив из нее дух и заставив катиться по гладкому мрамору, пока ее не остановил резной камень балюстрады. Саре понадобилось две попытки, чтоб глотнуть воздуха, потом она с трудом поднялась, кашляя и плача от гнева и боли.
– Джан! Останови их! Не дай Себастьяну его убить!
Тот с каким-то неуместным юмором посмотрел на нее, шагнул к дерущейся паре и начал вытаскивать из складок одежды металлический предмет.
Сара бросилась к нему прежде, чем успела осознать, что это оружие, и ударила его по руке.
Грянул выстрел. В следующий момент кулак Джана отбросил ее к перилам лоджии, и Сара ухватилась за них, чтобы опять не заскользить по полу. Отвернувшись от продолжавших драться мужчин, Джан поднял револьвер и на этот раз направил его на нее.
Сара подумала, что с такого расстояния он не может промахнуться. Она крепче сжала перила, оттолкнулась, вскочила на балюстраду, набрала побольше воздуха и прыгнула в канал.
Глава 22
Себастьян вскинул голову, ему показалось, что упала люстра. Потом он увидел в руке Джана оружие, направленное на Сару, и сердце у него остановилось, когда она упала с балюстрады.
Сотня людей перестала дышать, и всплеск в канале подчеркнул эту гробовую тишину.
Она убита? Себастьян не знал. Это не важно. Она не умела плавать. Тяжелые юбки еще быстрее и глубже затянут ее в ил…
Нет!
Джан снова повернулся, держа перед собой оружие, но Себастьян был уже готов к этому. В следующий момент револьвер отлетел в сторону, а Джан рухнул на пол.
– Схватить его! – крикнул он.
Себастьян обернулся, но кучка слуг лишь неуверенно топталась у края толпы, не желая себя порочить. Себастьян, рыча, поднял свою жертву и сбросил с лоджии. Джан перевернулся в воздухе, отчаянно пытаясь ухватиться за перила и спастись от падения. Он промахнулся, но успел схватиться за основание балюстрады, и его тело качалось, словно маятник, на внешней стене палаццо.
Себастьян вскочил на перила, оттолкнулся и, пролетев по дуге над тротуаром и каналом, нырнул в холодную воду. Через пару секунд он коснулся илистого дна, опять всплыл на поверхность и огляделся. Сара… где Сара? Зловонная вода была мутной, по крошечным волнам, разбегавшимся от него к берегу канала, невозможно было понять, какая рябь идет от его, а какая от ее движений. Себастьян посмотрел вверх, чтобы определить, где она упала, потом набрал воздуха и нырнул.
Задержав дыхание, он водил руками в надежде коснуться тела или одежды. Ничего. Себастьян оставался под водой, пока не ожгло легкие и перед глазами не поплыли круги. Он выскочил на поверхность, хватая ртом воздух, и в нескольких футах от себя увидел две белые руки, поднимавшиеся из воды. Он схватился за них, дернул Сару вверх, но тяжелые юбки тянули ее на дно. Тогда Себастьян провел рукой по ее телу, нащупал талию, крепко обхватил и поднял Сару на поверхность. Через секунду ее руки вцепились ему в плечи. Она была жива.
Полуплывя, полумолотя рукой по воде, он с трудом двигался к стенке канала, в ушах шумело, в легких почти не осталось воздуха. Когда его не останется совсем, он потеряет сознание, она соскользнет в воду и умрет… Желание дышать было непреодолимым. Он боролся с ним, боролся с требованием своего тела и продолжал двигаться в направлении, которое, он надеялся, скоро приведет его к стене канала.
Внезапно тяжесть исчезла, Себастьян обнаружил, что больше не поддерживает Сару, а держится за край тротуара. Она стояла в трех футах от него, бессильно прислонившись к стене и кашляя, мокрые волосы свисали на ее бледное лицо.
– Вы ранены? – спросил он, тяжело дыша. Сара покачала головой.
Он сделал два глубоких вдоха, потом заставил себя выбраться из воды и увидел Джана. Тот сидел, откинувшись на стену палаццо Контарини, обнажив зубы в гримасе боли, вытянув одну ногу. Видимо, не удержался на балюстраде и упал на тротуар. Судя по тому, как вывернута лодыжка, у него перелом, и довольно серьезный. Итальянец не скоро будет ходить.
Сара держалась за его руку достаточно крепко, чтобы оставить синяки, пока он обнимал ее и усаживал на тротуар, поскольку ноги явно не держали ее. Потом Себастьян усилием воли взял себя в руки. Когда он наклонился, чтобы помочь Саре подняться, кто-то позвал его с лоджии, и он посмотрел вверх.
Это был де Лент, и в руке у него был револьвер Джана.
Моментально выпрямившись, Себастьян встал перед Сарой. Теперь десятки гостей толпились на балконе, взирая на происходящее, словно это была нелепая игра, однако ни один не пытался отобрать у де Лента оружие. Себастьян вдруг подумал, что умрет на тротуаре под аплодисменты гостей.
– Не будь идиотом, Уортем! – крикнул де Лент. – Если бы я хотел твоей смерти, я бы не утруждал себя, отбирая револьвер у этого ничтожного старика.
Рядом с де Лентом стоял человек, насильственно удерживаемый за воротник, без маски, со сбившимся париком.
Уитби.
Себастьян перевел взгляд с поверенного на Джана, человека, которого нанял по рекомендации Уитби. Человека, который пытался застрелить Сару.
– Вы хотели убить меня? – недоверчиво спросил он. – Почему?
– Я мог бы заявить о своей невиновности. Однако у меня был заряженный револьвер, направленный вам в спину. Я сомневаюсь, что мне поверят, и я удовлетворю ваше любопытство.
Уитби не повысил голос, но его слова были отчетливо слышны в непривычном молчании собравшихся гостей.
– Покушавшийся на жизнь пэра не избежит виселицы, поэтому не имеет смысла притворяться невиновным. Вы просто стали вмешиваться не в свои дела, – назидательно продолжил он, как будто Себастьян был непокорным ребенком. – Пять поколений моей семьи работали на вашу семью, четыре поколения до меня умерли в бедности и без всякого почтения. Вполне логично, что я пользуюсь своим положением, чтобы исполнить долг вашей семьи по отношению к моей, который ваша семья отказывалась признать.
– Вы обкрадывали меня? – недоверчиво спросил Себастьян.
– О, не думайте, что вы такой особенный. – В голосе Уитби слышался намек на его постоянное недовольство. – Ваш отец был намного умнее вас, но даже ему потребовались годы, чтобы меня заподозрить. Чуточку наперстянки в его чай, и нездоровое сердце вдруг привело к летальному исходу. – Уитби нахмурился. – Вам следовало благодарить меня, что я сделал это за вас, а вы мою преданность вознаградили проверкой бухгалтерских книг. Я слишком умен, чтобы вы сумели там что-то обнаружить, но ваш интерес был в высшей степени нежелательным, и я кое-что придумал. Наперстянка вряд ли оказала бы действие на человека ваших лет и здоровья.
Себастьян вспомнил, что потребовал отчет примерно за месяц до несчастья Аделы, и внезапно каждая деталь обрела свое место: желание Уитби непременно встретиться с ним в Амберли, нападение на Аделу, заявление де Лента о невиновности, беспризорный ребенок у конторы поверенного, направивший его в клуб… даже сломанная ось двуколки, чуть не стоившая ему жизни.
– Значит, изнасилование Аделы…
– Было устроено мной, да. – Уитби сокрушенно вздохнул. – Мой план выглядел безупречным. Я нашел бессовестного человека, довольно похожего на вашего друга мистера Бертрана де Лента, чтобы ребенок обознался в темноте. Я подбил вашего кузена явиться с друзьями в Амберли, пока вы были там. Я уговорил тогдашнюю проститутку мистера де Лента выманить няньку из детской, хотя она лишь потом узнала, в чем участвовала. Я даже нашел девочку, имевшую большое сходство с вашей Аделой, чтобы одновременно соблазнить и мистера де Лента. Я был уверен: или вы убьете де Лента, или он вас. Так или иначе я убирал вас с моего пути. Но вы, что для вас абсолютно не характерно, предпочли законные методы.
Ярость и отчаяние душили Себастьяна. Он позволил ввести себя в заблуждение, преследовал человека, пусть и беспринципного, бывшего когда-то его другом, невиновного в преступлении, за которое он пытался его наказать.
– Почему вы так поступили с Аделой? – хрипло спросил он, сжав кулаки. – Она же ничего не сделала! Она была ребенком, дьявол бы вас побрал!
– Вот именно, – беспристрастно ответил Уитби. – Она ничего не сделала, а вы содержали ее как маленькую принцессу, ежегодно тратя на нее больше, чем вы потратили на мою зарплату, несмотря на мою многолетнюю службу.
– Ну ты доволен? – крикнул ему сверху де Лент со смесью гнева и торжества. – Я говорил тебе, что я не виновен.
– Да, говорил.
– Тогда, – повысил голос Уитби, первый раз выказывая признаки раздражения, – поскольку мой начальный план не удался, я устроил, чтобы повредили вашу двуколку, а затем постарался заставить мистера де Лента настолько вас разгневать, чтобы вы сломали себе шею. Драка в вашем клубе была неуклюжей, хотя дала результат, как я и надеялся. За одним исключением. К несчастью, последующая авария нанесла вам относительно малый ущерб. К тому времени, правда, вы начали готовить свою месть. Если ваше убийство исключалось, пока вы были лордом Уортемом в Англии, то не имело значения, что произойдет с сеньором Гуэррой в Италии:
Уитби повернул голову, насколько ему позволяла рука, державшая его за воротник.
– Если бы вы были так любезны, чтобы позволить мне уйти, то моя история закончена, – сказал он де Ленту.
Тот отпустил воротник, – машинально, или это лишь показалось Себастьяну, – явно удивленный, что Уитби мог просить об этом, признавшись в стольких преступлениях.
– Благодарю вас, – сказал Уитби.
Потом без всякого предупреждения склонился над перилами лоджии, сделал нечто вроде полукувырка и упал вниз головой на тротуар.
Себастьян вздрогнул от хруста костей, Сара вскрикнула. Тело поверенного со свернутой шеей лежало на булыжниках, и было очевидно, что Уитби помощь уже не требуется. С ним весь гнев, вся глубоко укоренившаяся ярость Себастьяна угасли, как задутая свеча. Он молча стоял, боясь подумать о результатах последних семи месяцев его жизни.
Де Лент издал звук отвращения – то ли по поводу бывшего друга, то ли по поводу неожиданного самоубийства Уитби.
– Я должен привлечь тебя к суду за то, что ты собирался мне сделать, – заявил он.
Себастьян взглянул на де Лента и первый раз увидел его таким, каков он есть. Не злодей, точно. Мелочный, да. Эгоцентричный, способный на преступление во имя своих желаний, считающий, что жизнь у него в долгу. Человек без сострадания, без любви, склонный к мелким жестокостям. Но определенно не чудовище. Он не заслуживает никаких оправданий, не заслуживает даже мести, если б она удалась. Себастьян повернулся к нему спиной и помог Саре наконец встать. Она дрожала, от страха или от холода, он не знал и успокаивающе прижал ее к груди.
– Я должен привлечь к суду тебя за то, что ты пытался ей сделать, – холодно сказал он де Ленту. – Поэтому считай устроенную тебе взбучку своим везением.
– Ха! – фыркнул де Лент. – Кто она такая, чтоб ей поверили больше, чем твоей драгоценной маленькой Аделе?
Эти слова должны были разъярить Себастьяна, но его гнев умер вместе с Уитби. Проигнорировав бывшего друга, он повернулся к женщине, которая спасла его в середине мести. «Я люблю тебя», – сказала она. Себастьян не знал, слышал ли он ее слова тогда, но сейчас он их вспомнил. И осознал, что она все, чего он хотел.
Дрожа, Сара посмотрела на него, еще потрясенная внезапным самоубийством того странного человека. Какой бы ни была правда, она помешала мести Себастьяна, даже веря, что мистер де Лент настолько ужасен, как думал о нем Себастьян. Она не могла надеяться на прощение и не заслуживала его. Лицо у Себастьяна было холодным, мрачным, и она заставляла себя цепляться за мысль, что он еще заботится о ней, раз не дал ей утонуть. Он бы не спасал ее жизнь только ради того, чтобы потом уничтожить. Желудок у нее свело от страха и воды, которой Сара наглоталась.
– Вы любите меня?
Сара вздрогнула. Что он имеет в виду?
– Да. Но вы… не должны беспокоиться. Это не имеет значения.
– Тот выстрел… – Он умолк.
– Он предназначался вам, – подтвердила она, догадываясь, о чем он хотел спросить.
– Значит, вы дважды спасли мне жизнь?
– Это мой долг, – ответила Сара, не понимая, куда он клонит. – Вы спасли меня.
– Вы бы не оказались в опасности, если б не помешали Джану застрелить меня. – Он кивнул на своего бывшего работника, который все еще неподвижно сидел у стены. – Было бы черной неблагодарностью позволить вам умереть, спасая меня, не так ли? – Сара издала звук, который он счел утвердительным. – Хотя я вам настолько дорог, что вы рисковали своей жизнью ради меня, вы не позволили мне отомстить, несмотря на то что мы оба считали де Лента виновным в каждом преступлении, в котором его обвиняли.
– Да, – ответила Сара. Ей хотелось прижаться к Себастьяну, молить о прощении. Но она не могла. – Было несправедливо вмешивать сюда леди Анну. И я слишком вас люблю, чтобы позволить вам делать что-то плохое.
Сотня людей перестала дышать, и всплеск в канале подчеркнул эту гробовую тишину.
Она убита? Себастьян не знал. Это не важно. Она не умела плавать. Тяжелые юбки еще быстрее и глубже затянут ее в ил…
Нет!
Джан снова повернулся, держа перед собой оружие, но Себастьян был уже готов к этому. В следующий момент револьвер отлетел в сторону, а Джан рухнул на пол.
– Схватить его! – крикнул он.
Себастьян обернулся, но кучка слуг лишь неуверенно топталась у края толпы, не желая себя порочить. Себастьян, рыча, поднял свою жертву и сбросил с лоджии. Джан перевернулся в воздухе, отчаянно пытаясь ухватиться за перила и спастись от падения. Он промахнулся, но успел схватиться за основание балюстрады, и его тело качалось, словно маятник, на внешней стене палаццо.
Себастьян вскочил на перила, оттолкнулся и, пролетев по дуге над тротуаром и каналом, нырнул в холодную воду. Через пару секунд он коснулся илистого дна, опять всплыл на поверхность и огляделся. Сара… где Сара? Зловонная вода была мутной, по крошечным волнам, разбегавшимся от него к берегу канала, невозможно было понять, какая рябь идет от его, а какая от ее движений. Себастьян посмотрел вверх, чтобы определить, где она упала, потом набрал воздуха и нырнул.
Задержав дыхание, он водил руками в надежде коснуться тела или одежды. Ничего. Себастьян оставался под водой, пока не ожгло легкие и перед глазами не поплыли круги. Он выскочил на поверхность, хватая ртом воздух, и в нескольких футах от себя увидел две белые руки, поднимавшиеся из воды. Он схватился за них, дернул Сару вверх, но тяжелые юбки тянули ее на дно. Тогда Себастьян провел рукой по ее телу, нащупал талию, крепко обхватил и поднял Сару на поверхность. Через секунду ее руки вцепились ему в плечи. Она была жива.
Полуплывя, полумолотя рукой по воде, он с трудом двигался к стенке канала, в ушах шумело, в легких почти не осталось воздуха. Когда его не останется совсем, он потеряет сознание, она соскользнет в воду и умрет… Желание дышать было непреодолимым. Он боролся с ним, боролся с требованием своего тела и продолжал двигаться в направлении, которое, он надеялся, скоро приведет его к стене канала.
Внезапно тяжесть исчезла, Себастьян обнаружил, что больше не поддерживает Сару, а держится за край тротуара. Она стояла в трех футах от него, бессильно прислонившись к стене и кашляя, мокрые волосы свисали на ее бледное лицо.
– Вы ранены? – спросил он, тяжело дыша. Сара покачала головой.
Он сделал два глубоких вдоха, потом заставил себя выбраться из воды и увидел Джана. Тот сидел, откинувшись на стену палаццо Контарини, обнажив зубы в гримасе боли, вытянув одну ногу. Видимо, не удержался на балюстраде и упал на тротуар. Судя по тому, как вывернута лодыжка, у него перелом, и довольно серьезный. Итальянец не скоро будет ходить.
Сара держалась за его руку достаточно крепко, чтобы оставить синяки, пока он обнимал ее и усаживал на тротуар, поскольку ноги явно не держали ее. Потом Себастьян усилием воли взял себя в руки. Когда он наклонился, чтобы помочь Саре подняться, кто-то позвал его с лоджии, и он посмотрел вверх.
Это был де Лент, и в руке у него был револьвер Джана.
Моментально выпрямившись, Себастьян встал перед Сарой. Теперь десятки гостей толпились на балконе, взирая на происходящее, словно это была нелепая игра, однако ни один не пытался отобрать у де Лента оружие. Себастьян вдруг подумал, что умрет на тротуаре под аплодисменты гостей.
– Не будь идиотом, Уортем! – крикнул де Лент. – Если бы я хотел твоей смерти, я бы не утруждал себя, отбирая револьвер у этого ничтожного старика.
Рядом с де Лентом стоял человек, насильственно удерживаемый за воротник, без маски, со сбившимся париком.
Уитби.
Себастьян перевел взгляд с поверенного на Джана, человека, которого нанял по рекомендации Уитби. Человека, который пытался застрелить Сару.
– Вы хотели убить меня? – недоверчиво спросил он. – Почему?
– Я мог бы заявить о своей невиновности. Однако у меня был заряженный револьвер, направленный вам в спину. Я сомневаюсь, что мне поверят, и я удовлетворю ваше любопытство.
Уитби не повысил голос, но его слова были отчетливо слышны в непривычном молчании собравшихся гостей.
– Покушавшийся на жизнь пэра не избежит виселицы, поэтому не имеет смысла притворяться невиновным. Вы просто стали вмешиваться не в свои дела, – назидательно продолжил он, как будто Себастьян был непокорным ребенком. – Пять поколений моей семьи работали на вашу семью, четыре поколения до меня умерли в бедности и без всякого почтения. Вполне логично, что я пользуюсь своим положением, чтобы исполнить долг вашей семьи по отношению к моей, который ваша семья отказывалась признать.
– Вы обкрадывали меня? – недоверчиво спросил Себастьян.
– О, не думайте, что вы такой особенный. – В голосе Уитби слышался намек на его постоянное недовольство. – Ваш отец был намного умнее вас, но даже ему потребовались годы, чтобы меня заподозрить. Чуточку наперстянки в его чай, и нездоровое сердце вдруг привело к летальному исходу. – Уитби нахмурился. – Вам следовало благодарить меня, что я сделал это за вас, а вы мою преданность вознаградили проверкой бухгалтерских книг. Я слишком умен, чтобы вы сумели там что-то обнаружить, но ваш интерес был в высшей степени нежелательным, и я кое-что придумал. Наперстянка вряд ли оказала бы действие на человека ваших лет и здоровья.
Себастьян вспомнил, что потребовал отчет примерно за месяц до несчастья Аделы, и внезапно каждая деталь обрела свое место: желание Уитби непременно встретиться с ним в Амберли, нападение на Аделу, заявление де Лента о невиновности, беспризорный ребенок у конторы поверенного, направивший его в клуб… даже сломанная ось двуколки, чуть не стоившая ему жизни.
– Значит, изнасилование Аделы…
– Было устроено мной, да. – Уитби сокрушенно вздохнул. – Мой план выглядел безупречным. Я нашел бессовестного человека, довольно похожего на вашего друга мистера Бертрана де Лента, чтобы ребенок обознался в темноте. Я подбил вашего кузена явиться с друзьями в Амберли, пока вы были там. Я уговорил тогдашнюю проститутку мистера де Лента выманить няньку из детской, хотя она лишь потом узнала, в чем участвовала. Я даже нашел девочку, имевшую большое сходство с вашей Аделой, чтобы одновременно соблазнить и мистера де Лента. Я был уверен: или вы убьете де Лента, или он вас. Так или иначе я убирал вас с моего пути. Но вы, что для вас абсолютно не характерно, предпочли законные методы.
Ярость и отчаяние душили Себастьяна. Он позволил ввести себя в заблуждение, преследовал человека, пусть и беспринципного, бывшего когда-то его другом, невиновного в преступлении, за которое он пытался его наказать.
– Почему вы так поступили с Аделой? – хрипло спросил он, сжав кулаки. – Она же ничего не сделала! Она была ребенком, дьявол бы вас побрал!
– Вот именно, – беспристрастно ответил Уитби. – Она ничего не сделала, а вы содержали ее как маленькую принцессу, ежегодно тратя на нее больше, чем вы потратили на мою зарплату, несмотря на мою многолетнюю службу.
– Ну ты доволен? – крикнул ему сверху де Лент со смесью гнева и торжества. – Я говорил тебе, что я не виновен.
– Да, говорил.
– Тогда, – повысил голос Уитби, первый раз выказывая признаки раздражения, – поскольку мой начальный план не удался, я устроил, чтобы повредили вашу двуколку, а затем постарался заставить мистера де Лента настолько вас разгневать, чтобы вы сломали себе шею. Драка в вашем клубе была неуклюжей, хотя дала результат, как я и надеялся. За одним исключением. К несчастью, последующая авария нанесла вам относительно малый ущерб. К тому времени, правда, вы начали готовить свою месть. Если ваше убийство исключалось, пока вы были лордом Уортемом в Англии, то не имело значения, что произойдет с сеньором Гуэррой в Италии:
Уитби повернул голову, насколько ему позволяла рука, державшая его за воротник.
– Если бы вы были так любезны, чтобы позволить мне уйти, то моя история закончена, – сказал он де Ленту.
Тот отпустил воротник, – машинально, или это лишь показалось Себастьяну, – явно удивленный, что Уитби мог просить об этом, признавшись в стольких преступлениях.
– Благодарю вас, – сказал Уитби.
Потом без всякого предупреждения склонился над перилами лоджии, сделал нечто вроде полукувырка и упал вниз головой на тротуар.
Себастьян вздрогнул от хруста костей, Сара вскрикнула. Тело поверенного со свернутой шеей лежало на булыжниках, и было очевидно, что Уитби помощь уже не требуется. С ним весь гнев, вся глубоко укоренившаяся ярость Себастьяна угасли, как задутая свеча. Он молча стоял, боясь подумать о результатах последних семи месяцев его жизни.
Де Лент издал звук отвращения – то ли по поводу бывшего друга, то ли по поводу неожиданного самоубийства Уитби.
– Я должен привлечь тебя к суду за то, что ты собирался мне сделать, – заявил он.
Себастьян взглянул на де Лента и первый раз увидел его таким, каков он есть. Не злодей, точно. Мелочный, да. Эгоцентричный, способный на преступление во имя своих желаний, считающий, что жизнь у него в долгу. Человек без сострадания, без любви, склонный к мелким жестокостям. Но определенно не чудовище. Он не заслуживает никаких оправданий, не заслуживает даже мести, если б она удалась. Себастьян повернулся к нему спиной и помог Саре наконец встать. Она дрожала, от страха или от холода, он не знал и успокаивающе прижал ее к груди.
– Я должен привлечь к суду тебя за то, что ты пытался ей сделать, – холодно сказал он де Ленту. – Поэтому считай устроенную тебе взбучку своим везением.
– Ха! – фыркнул де Лент. – Кто она такая, чтоб ей поверили больше, чем твоей драгоценной маленькой Аделе?
Эти слова должны были разъярить Себастьяна, но его гнев умер вместе с Уитби. Проигнорировав бывшего друга, он повернулся к женщине, которая спасла его в середине мести. «Я люблю тебя», – сказала она. Себастьян не знал, слышал ли он ее слова тогда, но сейчас он их вспомнил. И осознал, что она все, чего он хотел.
Дрожа, Сара посмотрела на него, еще потрясенная внезапным самоубийством того странного человека. Какой бы ни была правда, она помешала мести Себастьяна, даже веря, что мистер де Лент настолько ужасен, как думал о нем Себастьян. Она не могла надеяться на прощение и не заслуживала его. Лицо у Себастьяна было холодным, мрачным, и она заставляла себя цепляться за мысль, что он еще заботится о ней, раз не дал ей утонуть. Он бы не спасал ее жизнь только ради того, чтобы потом уничтожить. Желудок у нее свело от страха и воды, которой Сара наглоталась.
– Вы любите меня?
Сара вздрогнула. Что он имеет в виду?
– Да. Но вы… не должны беспокоиться. Это не имеет значения.
– Тот выстрел… – Он умолк.
– Он предназначался вам, – подтвердила она, догадываясь, о чем он хотел спросить.
– Значит, вы дважды спасли мне жизнь?
– Это мой долг, – ответила Сара, не понимая, куда он клонит. – Вы спасли меня.
– Вы бы не оказались в опасности, если б не помешали Джану застрелить меня. – Он кивнул на своего бывшего работника, который все еще неподвижно сидел у стены. – Было бы черной неблагодарностью позволить вам умереть, спасая меня, не так ли? – Сара издала звук, который он счел утвердительным. – Хотя я вам настолько дорог, что вы рисковали своей жизнью ради меня, вы не позволили мне отомстить, несмотря на то что мы оба считали де Лента виновным в каждом преступлении, в котором его обвиняли.
– Да, – ответила Сара. Ей хотелось прижаться к Себастьяну, молить о прощении. Но она не могла. – Было несправедливо вмешивать сюда леди Анну. И я слишком вас люблю, чтобы позволить вам делать что-то плохое.