Ефремов Валерий. А этот пусть живет

   С другой стороны, прекрасные, с поволокой, глаза молодой девушки так умоляюще, так зовуще, так многообещающе смотрели на него, а ее высокая крепкая грудь, почему-то вымазанная майонезом, так аппетитно вздымалась...
   И он не устоял:
   - Хорошо, садись. - И, увидев, что качок уже на подходе, добавил: Только побыстрее, я спешу.
   Едва она водрузилась рядом с ним, на переднее сиденье, он газанул. К счастью, тронулся с места и "Фольксваген", за которым Куцый сразу же пристроился.
   - Неприятности какие-то? - спросил он в надежде вызвать шикарную девицу на откровенный разговор и искоса взглянул на ее колени.
   - Связалась вот с этим малахольным, - кивнула она через плечо.
   "Малахольный" между тем, как с неудовольствием отметил Куцый, следовал непосредственно за ними.
   - Обидел он тебя, что ли? Может, поучить пацана хорошим манерам? грозно спросил Куцый, совершенно убежденный в отрицательном ответе.
   Но ответ этот оказался неожиданным и неприятным:
   - Почему бы нет? Видимо, в шашлычной его поучили недостаточно.
   Куцый, который уже успел размечтаться по поводу продолжения знакомства со своей случайной пассажиркой в ближайший вечер, а то и провести с нею ночь, сразу почувствовал себя неуютно. Он посмотрел в обзорное стекло "Феррари" продолжала держаться за джипом метрах в десяти, и качок за рулем даже с этого расстояния выглядел очень внушительно.
   Отвлекся Куцый, однако, не вовремя. "Фольксваген" вдруг резко замедлил ход, и прозевавшему этот момент заму Гангута пришлось экстренно затормозить. Машина встала, как вкопанная, но в задней части салона что-то загрохотало.
   Девушка, упершаяся во время торможения обеими руками в лобовое стекло, совершенно не пострадала, хотя и вскрикнула от испуга и неожиданности. Но этот возглас показался Куцему шепотом по сравнению с тем воплем, который испустила его пассажирка, обернувшись назад - видимо, посмотреть, что там такое упало.
   Заместитель бригадира тоже оглянулся и увидел то, что и должен был увидеть, а именно - окровавленное тело испустившего дух Ряхи, про наличие которого в салоне "Паджеро" он как-то запамятовал.
   Труп во время торможения выпал из своего зеленого верблюжьего савана и лежал теперь в достаточно неудобной позе: ноги его покоились на сиденье, а голова находилась на полу и глядела совершенно бессмысленными глазами на пока еще живых обитателей джипа.
   Насмерть перепуганная девушка мигом вылетела из "Паджеро" и бросилась назад, к остановившейся "Феррари", за рулем которой сидел охаянный ею качок.
   Куцый же со смесью ненависти и растерянности разглядывал застрявшего меж сиденьев мертвеца в попытке сообразить, как теперь от него избавиться.
   Но тут снова стартанул стоящий впереди "Фольксваген", и Куцему волей-неволей пришлось отвлечься от созерцания покойника и, нажав на акселератор, переключить внимание на дорогу.
   Тем не менее с телом убиенного Ряхи что-то делать было надо, причем немедленно. Не тащить же его с собой в столицу?
   Он уже хотел было проконсультироваться с Огоньком, позвонив тому по мобильнику, но тут "Фольксваген" пошел на обгон, открыв тем самым взору Куцего зад черного джипа "БМВ". Ему сразу припомнился вопрос Советника о машине именно такого типа, которую Куцый якобы должен был видеть по дороге в Арканово.
   Впрочем, вряд ли стоило напрягать мозги - об этой ли конкретно тачке шла речь или о какой другой. Мало, что ли, джипов "БМВ" раскатывает нынче по дорогам Московской области! Чуваков при бабках развелось теперь что тараканов...
   Куцый перестроился в левый ряд и увидел следующую машину, которую нужно было обогнать. Братан вздрогнул - перед джипом "БМВ" катил серебристый "мерс". Не было никаких сомнений - "мерс" Советника. Последние две цифры его трехзначного номера запали Куцему в память - двойка и единица, то есть двадцать одно, "очко".
   Братан невольно сбросил ногу с педали газа, но притормозил и "Фольксваген"!
   Теперь это торможение могло означать только одно - Огонек тоже опознал "мерс" Советника.
   5
   Лейтенант Курский
   Он установил свою "девятку" у здания Малининского РУВД, куда подвез, как и обещал, Костю Митина, и обернулся. Белая "пятерка" продолжала висеть у него на "хвосте", остановившись у магазина "Продукты", все на таком же почтительном расстоянии.
   Курский вошел во двор здания РУВД, обнесенный бетонным забором, обогнул дом и на противоположной от входа стороне, под недоуменными взглядами вышедших на перекур милиционеров, с трудом, но перебрался через двухметровое ограждение. Что делать - запасной выход со двора не был предусмотрен.
   Обогнув продуктовый магазин, он оказался у белой "пятерки" с тыла, со стороны багажника, и попытался опознать своего преследователя со спины. Это ему удалось.
   Лейтенант подошел к передней дверце и через приспущенное стекло положил руку на плечо водителя.
   Тот, всецело поглощенный наблюдением за входом в Малининское РУВД, непроизвольно вздрогнул и испуганно вытаращился на лейтенанта.
   - А, это вы, - произнес он отнюдь не с облегчением.
   - У вас, оказывается, у самого машина есть, Клим Евгеньевич, а вы зачем-то вчера частника брали. - Курский привычно произвел внешний осмотр транспортного средства, заглянув при этом и в салон.
   - У меня машина в сервисе была, - быстро ответил частушечник. Коробка передач забарахлила. Могу даже счет из сервиса показать. - Он открыл бардачок и стал в нем рыться. - Черт... Наверно, выбросил все-таки...
   - Ничего, данный факт можно проверить и без вашего счета, - хмуро произнес Курский. - Между прочим, для чего вы за мной по всему городу ездите? Посмотрите в своем бардачке - есть ли у вас на этот счет какой-нибудь оправдательный документ?
   Клим Трофимов и вправду сунулся в бардачок, но быстро отдернул руку:
   - Шутить изволите, товарищ лейтенант.
   - А все-таки? Зачем вы за мной следите, если не секрет? - спросил Курский, едва ли не зевая: для расследования этот фигурант никакого интереса не представлял, несмотря на его достаточно подозрительные действия.
   - Бес попутал, - пожал плечами поэт, - а вернее, ваш старший лейтенант.
   - Каким же это образом? При чем тут вообще наш сотрудник?
   - Он меня смутил, сообщив, что за свой детектив большие деньги получил. Но ему-то хорошо - для него нужный материал просто на дороге валяется. Работа такая. Вот я и решил за вами последить - может, за какую информацию зацеплюсь. Мне ведь много и не требуется для раскрутки сюжета.
   - Для такого дела вам бы не помешало хоть какое-нибудь юридическое образование получить, - вяло посоветовал Сергей.
   - Во, во! У меня есть кое-что на эту тему. - Клим Трофимов обрадовался возможности блеснуть очередным своим перлом.
   Вышла замуж я, как дура,
   За юриста-адвоката:
   Он со мною спит де-юре,
   А с соседкою де-факто.
   - До свидания, Клим Евгеньевич. Желаю вам дальнейших творческих успехов.
   Курский снова пошел к зданию РУВД. Оттуда в это время отъезжал служебный "уазик", на переднем пассажирском сиденье которого восседал Костя Митин. Офицеры помахали друг другу рукой.
   Сергей зашел в комнату к экспертам.
   Руководитель криминалистического отдела капитан Поршнев что-то напряженно разглядывал в микроскоп. Приоткрыв полглаза и узрев Курского, он не счел нужным прерывать свое занятие.
   Но Сергей, успев привыкнуть к постоянной обструкции - а точнее, перестав на нее реагировать - со стороны сотрудников Малининского РУВД, не прощавших молодому лейтенанту благожелательного к нему отношения полковника Сбитнева, бесцеремонно дернул Поршнева за рукав:
   - Товарищ капитан...
   - Чего тебе, Курский? Не видишь, я занят! - огрызнулся криминалист.
   - Срочное дело... Надо сравнить вот эти образцы, - он вынул из кармана целлофановый пакетик с горстью грязи, незаконно изъятой из квартиры Александры Ликиной, - с остатками почвы на подошвах ботинок покойного. Того, что сегодня утром в багажнике частной машины обнаружили.
   - А где сопроводительные документы за подписью начальника РУВД или его заместителя? Ты, лейтенант, здесь всего без году неделя, а уже свои порядки заводишь!
   - Я руководствуюсь устным приказом полковника Сбитнева, - ровно произнес Курский. - Он еще месяц назад распорядился, а на последнем служебном совещании подтвердил: в особо срочных случаях оперативные сотрудники могут сдавать материалы экспертизы напрямую, без подписи начальства.
   Поршневу был такой приказ, конечно, известен, и мусор, аккуратно завернутый в целлофан, он от лейтенанта все-таки взял. Однако главное было сделано: нервы этому сопляку капитан хоть немного, но попортил.
   Между тем планы Курского опять претерпели некоторые изменения. Он решил заглянуть домой к старшему лейтенанту Фомичеву, с которым начальник РУВД имел разговор, пока Курский, вызванный полковником, сидел, ожидая своей очереди, в коридоре. Сбитнев ни словом не обмолвился о характере своей беседы с гаишником, даже не упомянул о самом ее факте. Но Сергей, зная о репутации Фомичева - "непомерный стяжатель!" - и о резко отрицательном отношении полковника к сотрудникам ГИБДД в принципе, догадывался, о чем шла речь в кабинете руководителя малининской милиции.
   Почему-то именно с гаишниками у лейтенанта Курского не было таких напряженных отношений - возможно, потому, что их дороги пересекались не слишком часто, - как с прочими сотрудниками районного УВД, и он рассчитывал, что сможет получить от Фомичева необходимую ему информацию по факту задержания Павла Козлова. Да и вопросов-то у Сергея к старшему лейтенанту немного. Два-три, не больше.
   Фомичев встретил его с легкой усмешкой:
   - Я смотрю, господин начальник уездной полиции изволил прислать ко мне своего лучшего сыщика.
   - Нет, Филипп, я - по собственной инициативе, - ничуть не смутился Курский.
   - Но ты ведь участвуешь в расследовании? Я имею в виду того пенсионера, труповоза?
   - Да, это верно.
   Гаишник жестом пригласил Сергея из коридора в комнату, куда оба они и прошли, рассевшись на мягкие стулья.
   - Так что же ты от меня хочешь? Я ведь, между прочим, уже беседовал по данному делу с полковником.
   Тут Фомичев снял с себя треники, взял со стула отутюженные костюмные брюки и стал их надевать.
   - Ты куда-то торопишься? - забеспокоился лейтенант.
   - Ничего, ничего... Давай свои вопросы. - Теперь гаишник начал облачаться в белую наглаженную сорочку.
   - Собственно, вопросов всего два: что ты знаешь об этом Козлове и почему ты его остановил?
   - Ну, как почему? - ненатурально удивился Фомичев. - Мы же выходим на новый уровень борьбы с преступностью, о чем не устает вещать тот же господин Сбитнев. Разве ты не слышал? В нынешних условиях развития общества от сотрудников правоохранительных органов требуется повышенная бдительность, - очень похоже передразнил он начальника РУВД.
   - И ты что, все подряд автомобили останавливаешь и багажники их проверяешь?
   Старший лейтент скривился.
   - Я знаю, что тебе полковник по этому поводу сказал. А если не сказал - то, что про меня думает. Мол, Фомичев этого старикана тормознул, чтобы стольник у него стрельнуть. - Он взял в руки пару галстуков и какое-то время переводил взгляд с одного на другой, делая, видимо, нелегкий выбор. Лейтенант терпеливо ждал. - А я, между прочим, Серега, давно за этим пенсионером слежу. Подозрительный тип! Это сейчас Козлов все больше белым днем с пассажирами ездит, а раньше - ночью и порожняком. Якобы порожняком! Дурак я был, что в такие вот ночные поездки багажник его не проверил, наверняка бы что-нибудь интересное обнаружил.
   - Значит, ты его остановил, так сказать, из общих соображений? Или заметил что-то подозрительное?
   - Знаешь, Серега, когда он повернул с Раздольной и увидел меня, то сразу сбросил ход, будто испугался и раздумывал - ехать дальше или нет. А потом все-таки поперся. Да и деваться-то ему было особо некуда - поворотов других в том месте не имеется.
   - А ты полковнику об этом сказал?
   - А он меня спрашивал? Я, если хочешь знать, в его кабинете и рта не раскрыл.
   - Ну что ж, спасибо тебе, Филипп, за исчерпывающие ответы. - Курский встал. - И последний вопрос... У тебя было сегодня плановое дежурство? Или ты подменял кого-нибудь?
   Фомичев, стоя в это время перед зеркалом, спиной к Сергею, вроде как напрягся и, обернувшись, довольно злобно посмотрел на своего гостя:
   - Да ты никак, лейтенант, меня подозреваешь в чем-то? - И, отвернувшись, буркнул: - Плановое, плановое...
   В это время на кухне зазвонил телефон. Фомичев вышел из комнаты, и Курский сразу же внимательно ее оглядел: он опасался глазеть по сторонам при хозяине квартиры, дабы с самого начала не спровоцировать у того приступ раздражения и недоброжелательности.
   Ничего заслуживающего внимания Сергей не обнаружил. Отметил лишь, что квартира - старой планировки, и комната, в которой он находился, проходная.
   После секундного размышления Курский быстро пересек помещение, отворил дверь, ведущую в другую комнату, и окинул ее быстрым взглядом.
   Над полуторной, "холостяцкой", кроватью Фомичева висела на стене уже знакомая лейтенанту афиша с Александрой Ликиной в роли Клеопатры.
   6
   Окунь и Гангут
   Тот из спасителей ноутбука, что был постарше, сейчас впервые подал голос, и Советник сразу понял, почему он молчал до сих пор: боялся быть опознанным. И не сам вопрос о Гангуте практически деморализовал Окуня, а именно этот голос, который он сразу узнал.
   - Так ты - Канат? - безнадежным тоном спросил Советник, поскольку хорошо понимал, каким будет ответ.
   - Верно. А ты кто будешь? Ведь это ты говорил, что у тебя наш товар? Так?
   Окунь через обзорное зеркало пытался рассмотреть Каната. Ничто в его лице с перебитым носом не говорило о том, что этот тип способен провести его, самого Советника, как последнего лоха. Тем не менее так оно и произошло. Кража ноутбука и его возвращение законному владельцу были инсценированы по всем правилам криминального искусства. И своего хураловцы добились: они - в автомобиле Советника, держат, сидя сзади, его с Гангутом под прицелами пистолетов и могут спокойно диктовать свои условия игры.
   Впрочем, и игры-то уже никакой нет. Они с бригадиром обречены сдаться на милость победителей. Торговаться, находясь на мушке, невозможно.
   Окунь искоса взглянул на Гангута. Может, этот автобандит что-нибудь придумает? Изобретает же он всякие там подставы на дорогах.
   Хотя нет, в основном такие подлянки Куцый разрабатывает. Где-то он сейчас, их балаковский браток? Заодно ли он с хураловцами?
   Но имеет ли это сейчас хоть какое-то значение, если жизнь Советника может оборваться в любой момент?! Ведь люди Хурала - натуральные беспредельщики, что они и доказали, без всякой жалости расправившись с Ряхой и Пионером.
   - Ты чего там примолк, братан? Чего муму из себя изображаешь? - Канат ткнул Окуню стволом в спину. - Где товар, тебя спрашивают? А то у нас есть средство развязать тебе язык. Работает почище "сыворотки правды". Верно, Тум?
   Сообщник Каната кивнул:
   - Да уж, не раз проверено.
   - Товара у нас нет, - признался наконец Окунь.
   - Вот как? А где же он? Давай в то местечко быстренько подъедем.
   - Я по телефону понтанул. Ни о каком товаре я ничего не знаю, - уныло произнес Советник.
   Его угнетало еще и то, что, как говорят его коллеги, балаковцы, он сейчас действительно отвечал за свой базар. Окунь блефанул, чтобы уязвить хураловцев, и этот пижонский фольтик теперь вполне может стоить ему жизни.
   Сейчас Советник впервые пожалел о том, что вообще влез в эту авантюру с Финком. Приз в три-четыре миллиона долларов как будто застил ему разум. Ведь совершенно очевидно, что погоня идет не за чистым налом, а за тем, во что замотанные бабки вложены. Но, каков бы ни был товар - оружие, драгоценности, наркота, - его еще надо реализовать, а значит, располагать соответствующей организационной структурой, подобной хураловцам или тем же балаковцам.
   Конечно, Советник обладал неплохими связями и мог договориться с какой-нибудь бригадой, имеющей положительный опыт в такого рода делах, о реализации товара. Но тогда что у него, в конечном счете, останется на руках? Какой навар? Так, слезы, с учетом степени риска. Ведь могут и кинуть, и замести. А то и вообще...
   И главное - как же он тогда, в момент принятия окончательного решения, не подумал о самом близком ему человеке, о матери? Ведь она не перенесет его смерть. А если и выдержит этот удар, на что будет жить? Все средства Окуня надежно спрятаны на банковских счетах в офшорных зонах и в наличных евро с долларами, запрятанных в месте, известном только ему одному.
   Нет, надо выжить любой ценой, хотя бы ради матери...
   - Ты чо байду гонишь, фраерок?! - взъярился между тем Канат. - Тебя за ботало насчет товара никто не дергал. Сам про него базарил.
   - Я просто вычислил, что вы ищите какой-то товар, и решил вас слегка подколоть, - мрачно произнес Окунь, слабо веря, что ему удастся убедить хураловцев в своей искренности. - Вот, собственно, и все.
   - Понятненько, братан, - угрожающе произнес Канат. - Как твое погоняло-то?
   - Окунь.
   Хураловский бригадир заглянул в бумажку, зажатую в его руке.
   - Похоже на то. Виктор Окунев - владелец "мерса", на котором мы сейчас катим. Так вот, Окунек, мы должны тебя проверить на вшивость. Тормозни-ка свою тачку.
   Советник прибился к обочине. Что же задумали эти хураловцы? Движение на трассе оживленное, чересчур людное место для экзекуций...
   Сзади подъехал уже знакомый Окуню черный джип "БМВ". И окончательно стало понятно, каким образом хураловцы сумели их вычислить и взять.
   Они запомнили его "Мерседес", когда обе машины встретились на аркановской трассе. По номеру установили владельца автомобиля, используя свои связи в органах, или попросту спросили того самого рыжего гаишника, сунув старлею в лапу. А потом, проезжая мимо "Сакли", засекли его, Советника, "Мерседес".
   А дальше - все яснее ясного...
   Из черного джипа между тем вышли два человека с азиатской внешностью. Тот, что помельче габаритами, был одет в зеленую ветровку - значит, это он инсценировал кражу ноутбука. Ловок, мерзавец, ничего не скажешь.
   Как раз к нему и обратился Канат:
   - Ян, ты останешься в джипе, а ты, Чанг, - он перевел взгляд на другого азиата, с комплекцией борца сумо, - поведешь "мерина".
   Здоровяк молча залез в салон "Мерседеса". Ян, который, похоже, сам хотел порулить им, посмотрел вслед подельнику не без зависти.
   Впятером они загрузились в джип.
   - Надень-ка, Ян, на пацанов наручники, чтоб ручонки свои шаловливые не вздумали распускать, - распорядился Канат. - Да пошарь у них по карманам. Если есть стволы - изыми. Оружие теперь ребяткам ни к чему - с нами они в полной безопасности, - ухмыльнулся он.
   Азиат во исполнение приказа своего бригадира полез в баул, который лежал в задней части салона.
   Гангут сразу же посмотрел на Советника: что делать? Ясно, что они сидят по уши в дерьме, но балаковский бригадир безгранично верил в возможности помощника Прохора, как человека, способного выкрутиться из любой безнадеги. Такое уж мнение сложилось в группировке о Советнике.
   Сейчас косоглазый роется в сумке, тот, кого называли Тумом, уселся за руль и положил пушку в карман. Ствол в положении на изготовку был только у Каната, и Гангут, будь на то его воля, попытался бы выбить оружие из рук хураловца, пока еще наручники не надеты. А потом дал бы деру через Минку, прямо сквозь гущу машин. Он умеет от них увертываться - даром, что ли, десяток лет на дорогах автоподставами занимается. А пулей его там уже не достать.
   Но сейчас все решал Окунь, как старший по положению в группировке. А тот молчал, никаких знаков не подавал. Потому Гангут и не противился, когда у него забирали ПМ, и покорно протянул Яну свои запястья под наручники.
   Когда все эти же процедуры проделали с Советником, к нему обратился Канат:
   - Ну, давай, Окунь, колись. А то Ян, - кивнул он на азиата, - у нас большой специалист по всяким там китайским пыткам.
   Перед Советником стояла непростая задача. Если расскажет все, что знает, а знает он, кстати, совсем немного, то хураловцам станет не нужен. Тогда, весьма вероятно, его ждет судьба Ряхи и Пионера. Но не менее опасным выглядело и игнорирование вопросов Каната.
   - Мы всего-навсего ищем Финка, который украл наш общак, - осторожно начал он.
   - Но разве вы его не нашли?
   - Да, но он от нас сбежал.
   - Как?
   Советник пожал плечами:
   - Сами хотели бы узнать.
   - Загадками говоришь, Окунь, - поморщился Канат. - Где вы взяли Финка?
   - На его хазе, в Сокольниках.
   - Как узнали об этой хазе?
   И тут Советник осознал простую вещь: сказав то, что есть на самом деле, он хотя бы временно гарантирует себе жизнь. А там, по ходу дела, видно будет...
   - В охранном предприятии "Центурион" работает один человек, который дал нам такую информацию. Фамилия его нам неизвестна, но опознать мы этого парня сможем.
   Конечно, не стоило говорить, что в лицо того детектива знает только Гангут - тогда от Советника могли бы избавиться как от обременительной обузы, леса вокруг достаточно.
   Канат некоторое время размышлял, а потом произнес:
   - Может, ты по делу базаришь, Окунь, а может, и нет. Придется Яну все-таки с тобой поработать.
   Советник понятия не имел, что из себя представляют "китайские пытки" в исполнении этого Яна - будут ли они чисто физического характера или психотропного. Но одно выглядело совершенно ясным - не являясь садомазохистом, большого удовольствия от них не получишь. И, когда Ян, восприняв намек своего бригадира, как прямое указание к действию, вновь полез в баул, Окунь поспешно произнес:
   - Только зря теряешь время, Канат! Если вы хотите опередить того, кто похитил Финка, медлить не стоит - ведь этот человек, конечно же, тоже ищет ваш товар и, скорее всего, знает, где он находится.
   Советник решил блефануть, но теперь не на совсем уж пустой карте: к этому времени он практически не сомневался - Финка выкрали из "ракушки" не по заказу хураловцев, а потом кассир сбежал уже от этого неизвестного похитителя.
   Впрочем, не такой уж он и неизвестный...
   - Подожди, Ян. - Канат внимательно всмотрелся в лицо Советника. - Ты чего-то недоговариваешь, братан. Я чувствую, ты еще что-то хочешь нам сказать. Ты ведь знаешь, кто увел у вас Финка, так?
   Окунь действительно хотел перевести стрелку на Куцего, тем более что он находится где-то поблизости и его можно быстро подтянуть сюда по мобильнику, если браток, конечно, телефон включил. Но, так или иначе, оперативно его разыскать не составит труда - он либо еще в Арканово, либо едет по Минке в Москву. Возможны, конечно, и другие варианты, но они все же маловероятны.
   Да, наверно, можно обменять свою жизнь на жизнь Куцего, убедив хураловцев, что тот начал охоту за балаковским общаком, вложенным в некий товар, для чего обладает необходимой информацией. Для Каната - это вполне реальная личность, не то что какой-то безымянный, мифический, как он, видимо, считает, детектив из "Центуриона".
   Но как провернуть такой размен при Гангуте? Куцый - его любимец и заместитель и, по мнению бригадира, не причастен к побегу Финка. Сдав Куцего хураловцам, убийцам Пионера и Ряхи, Советник сразу растеряет в глазах Гангута весь свой авторитет и в дальнейшем не только не сможет рассчитывать на поддержку бригадира, но, пожалуй, станет его врагом, объектом для мести.
   - Я этого не знаю, - с подчеркнутой неуверенностью произнес он. - Вы легко можете установить правду, допросив нас с Гангутом по отдельности, а потом сопоставив наши ответы.
   Для Каната, однако, этот намек оказался слишком тонким.
   - Вы тут не в ментовке, а мы вам - не опера! - злобно выпалил он. Говори все, что знаешь, сука! - И, поскольку Окунь молчал, повернулся в сторону азиата: - Действуй, Ян.
   Советник сразу же попытался запудрить Канату мозги другой версией:
   - Возможно, тот, кто сдал Финка, затем и выкрал его. А значит...
   Но его перебили.
   - Что, блин, происходит?! - вскричал находящийся за баранкой Тум.
   Все пассажиры джипа разом повернули голову в его сторону и увидели, что впереди на дороге действительно происходит нечто странное. Мини-вэн "Фольксваген", на высокой скорости обогнавший их джип, вдруг начал теснить к обочине серебристый "Мерседес", пытаясь его подрезать. Но Чанг, сидевший за рулем машины Окуня, прибавил ходу, и "Фольксваген", как ни тужился, поделать ничего не мог.
   Тогда из открытого окошка мини-вэна показалась рука с зажатым в ней пистолетом и стала делать характерные жесты - приказывая водителю "Мерседеса" остановиться.
   А когда Чанг не среагировал, вслед за рукой из окна "Фольксвагена" появилась и голова, которая что-то злобно закричала.
   Советник эту голову сразу узнал. Она принадлежала Огоньку - главному палачу балаковской группировки.
   7
   Старший лейтенант Митин
   Получив отказ от обозленного шофера Володи на просьбу подвезти его до дома, Костя Митин покинул служебный "уазик" возле Малининского РУВД. Но вылез он здесь, скорее, по инерции, потому как считал свою работу на сегодня законченной. Да если бы и испытал вдруг Костя приступ служебного рвения, то все равно не знал бы, что предпринять для продолжения расследования. Здесь Митин всецело доверял Сергею Курскому и попросту ждал от своего младшего коллеги руководящих указаний.