Эхерн Джерри. Вызов

   — Но…
   — Прошу прощения, но у меня есть информатор в ячейке «Патриотов» из Калиспела. Мне стало известно, что в скором времени сюда прибудет самолет, на борту которого находится группа «Патриотов» из Метроу. Они хотят объединиться с местными бунтовщиками и провести операцию. Местных возглавляет Боб Тубирс, индеец.
   — Вы говорите — десант из Метроу?
   — Вот именно, сэр. Вы справедливо заметили, что мы находимся здесь не только для того, чтобы охранять пленных офицеров и убеждать их пойти на службу к президенту. Еще одна задача — выманить «Патриотов» из укрытия и заставить напасть на форт Маковски, чтобы освободить заключенных. Похоже, нам это удалось. Я бы не удивился, если бы делегацию из Метроу возглавлял сам Дэвид Холден.
   — Хорошо, я одеваюсь. А у вас достаточно сил? Я могу вызвать подкрепление.
   — Мы будем действовать открыто, сэр. Моторизованные подразделения уже приведены в боевую готовность. Через несколько минут я могу поднять в воздух вертолеты.
   Он взглянул на свои роскошные часы, тоже конфискованные в Девоне у местного ювелира.
   — Мы знаем место, где высадятся «Патриоты», — продолжал подполковник. — У нас есть все возможности перекрыть им пути отхода. Ну, а станут сопротивляться — у нас хватит солдат, чтобы справиться с ними.
   — А что если их самолет просто снова поднимется в воздух и улетит обратно?
   Таунс уже совсем проснулся.
   — Этого не может случиться, сэр. На позициях уже расположились снайперы, чтобы при попытке взлета повредить шасси. Но даже если им и удастся подняться в воздух, то у нас есть средства ПВО. Далеко они не улетят.
   — Хорошо, — снова повторил Таунс.
   — Видимо, вы захотите лично присутствовать при операции? — спросил Хеклер.
   — Да, конечно.
   Подполковник улыбнулся.
   — Через пять минут вас будут ждать машина и провожатые.
   — Хорошо, — снова ответил Таунс.
   Хеклер отсалютовал ему по уставу и вышел из комнаты. На его губах была улыбка.

Глава тридцать шестая

   Смит повернулся на бок и заставил себя подняться на ноги.
   — Смит?
   — Спи, милая.
   Он успел схватить будильник прежде, чем тот зазвенел. У Мэтью были собственные внутренние часы.
   — Я пойду приму душ.
   — Я сделаю тебе кофе.
   — Но я и сам…
   — О, твой кофе я уже пробовала.
   Женщина уже вылезала из постели.
   Мэтью было чем заняться. Сначала специальный комплекс гимнастики, потом бритье и душ. Затем следовало проверить, все ли в порядке с паровым отоплением и достаточно ли в доме дров, на всякий случай. Хотя теперь был Уиздом, а он умел обращаться с топором. Смиту было легче оставлять Лилли, зная, что с ней находится сын.
   Женщина, проходя мимо, похлопала его по ягодице. Смит обернулся и взглянул на нее:
   — Это еще что такое?
   — Ну, если ты не догадываешься…
   И не закончив фразу, она исчезла на кухне.
   Смит покачал головой.
   — Женщины, — пробормотал он.
   Затем потрогал свое правое колено. Пока оно еще плохо сгибалось, но Мэтью знал, что это пройдет.

* * *

   Он выпил полчашки кофе, стакан апельсинового сока и съел пару тостов. На часах было пять тридцать. Да, хорошее время, чтобы выбраться на охоту или на рыбалку.
   Смит покачал головой. Из кухни уже доносился запах жарящегося бекона. Лилли в ночной рубашке и халате колдовала у плиты. Ну, Уиздома долго ждать не придется. У него чутье на вкусную пищу.
   — Лилли, — сказал он, — может, ты напрасно беспокоишься?
   — Выпей еще сока. Сейчас будет готово.
   — Пусть останется Уиздому.
   Замороженный апельсиновый сок дорого стоит, а денег было не так много. Приходилось экономить. Да и достать его сейчас тяжело.
   — Боб говорил, что у него есть источник добывать дефицитные продукты. Он привезет мне сока.
   — Боб оптимист, а я реалист. Оставь сок Уиздому.
   Кофе зато был вполне доступен. Правда, тоже стоил недешево. Смит взял кофейник и налил чашку. Что ж, сейчас все дорожало, поскольку национальная валюта Соединенных Штатов теряла вес чуть ли не ежедневно на мировых биржах.
   У Смита было несколько акций одной меднодобывающей компании, и с них он получал приличные проценты. Кроме того, у него было еще несколько вкладов в различных банках, поэтому на скромную жизнь вполне хватало и ему, и Лилли.
   Мясо можно было добыть на охоте, овощи вырастить, рыбу поймать. А фрукты, боеприпасы, снасти и кофе можно было купить или — что теперь случалось чаще — выменять.
   Боб Тубирс однажды сказал ему:
   — Ты должен забрать свои деньги из этих банков. Если они разорятся из-за экономического краха в стране, ты потеряешь все.
   Смит покачал головой.
   — Этого не будет, Боб.
   А потом объяснил, что банкиры были предупреждены заранее: если они ограбят его, он их убьет.
   Мэтью глотнул еще кофе. Лилли забрала со стола пустую тарелку и пошла к плите, чтобы ее наполнить.
   Смит вспомнил историю, которую ему как-то рассказали. Это случилось в Чикаго во времена Великого кризиса. Один гангстер лишился своих денег, поскольку разорился банк, в котором он их хранил. Тогда этот парень со своим телохранителем пробился к президенту банка. В одной руке он держал револьвер, а в другой — свою чековую книжку. Тогда еще ношение оружия не считалось преступлением, а обвинить его в ограблении банка тоже не могли — он забрал лишь то, что ему принадлежало.
   Смит усмехнулся. Ему нравилась решимость и самообладание этого гангстера.
   — Когда подъедет Боб?
   — Через десять минут, если ничего не случилось.
   — Ты думаешь, он согласится с твоим планом?
   — Согласится. Это хорошая подстраховка на случай, если угодим в западню.
   — Я не хочу, чтобы ты туда шел. Но ты сам знаешь…
   — Да, знаю.
   Лилли поставила перед ним тарелку. Чуть прожаренная яичница-глазунья и бекон с хрустящей корочкой. Все, как он любит.
   — Будем надеяться, что наши новые друзья из Метроу не настолько цивилизованны и сумеют в случае необходимости проехать на лошади.
   — Я люблю тебя, Мэтью Смит, — тихо произнесла женщина. — Поэтому, пожалуйста, вернись живым. И Уиздом тебя любит. Ты ему настоящий отец, только ты.
   В ее глазах блеснули слезы.
   Смит положил вилку.
   Потом встал.
   Они встретились. У Лилли было по целому яйцу в каждой руке. Его руки обвили ее талию.
   — Ты моя жена, милая, — сказал Смит. — Это так же точно, как если бы десять тысяч праведников помолились за нас.
   Смит крепко поцеловал ее в губы, и женщина всем телом прильнула к нему.

Глава тридцать седьмая

   Дэвид Холден спал в коротких перерывах между сменами самолетов. Их очередным пилотом стала девушка Мира — фамилия не прозвучала — из группы «Патриотов», оперирующих в северном Колорадо.
   Сквозь раздвинутые занавески Холден заглянул в кабину. Мира смотрелась как положено — кожаная летная куртка, белый шарф, облегающие брюки и высокие сапоги. Ее длинные каштановые волосы были сколоты сзади какой-то брошкой.
   Холден покачал головой с одобрением, закурил сигарету и подумал о Рози.
   Он выпустил дым, который расплылся по салону самолета, а затем вытащил из кобуры под мышкой свою девятимиллиметровую «Беретту». Разложил небольшой столик и принялся разбирать пистолет. Тут не было мелочей, от неисправности оружия зависела жизнь.
   Удовлетворенный, он вновь собрал «Беретту» и приступил к осмотру остального своего арсенала, думая при этом, что общение с оружием становится у него какой-то паталогией.
   После двойной проверки стволы были разложены по местам. Холден взглянул на часы и погасил в пепельнице очередной окурок. Через шестьдесят минут они приземлятся на каком-то полевом аэродромчике. Впрочем, судя по последним метеосводкам, им очень повезет, если они все-таки приземлятся.
   Холден задумчиво уставился в запотевший иллюминатор.
   — Рози, — прошептали его губы.

* * *

   Автомат Смит держал между ногами, магазин еще не стоял на месте, ствол смотрел вверх.
   Сидящий рядом Боб Тубирс вел машину так тихо, что иногда Смит даже прислушивался: дышит ли тот вообще.
   В колонне шли три автомобиля: «Форд», «Шевроле» и пикап. У Смита тоже была машина, и неплохая, но водил ее он редко, лишь когда по какой-то причине нельзя было воспользоваться лошадью. Однако в свое время он прошел спецкурс экстремального вождения в полиции и за рулем чувствовал себя очень уверенно.
   В машине с ними сидели еще пять человек — трое на центральном сиденье и двое на заднем.
   — А на какой черт тебе нужны эти лошади? — спросил Боб перед тем, как они сели в автомобиль.
   — Если они нам не понадобятся, я принесу свои извинения, — ответил Смит. — За все причиненные неудобства. Но если они все же нам понадобятся… Кстати, только ты и Блэкдог знают об этом.
   — Ну, да, — ответил Тубирс. — Генри сейчас с твоими лошадьми. Похоже, у тебя есть какие-то подозрения.
   — Вот именно, — ответил Смит.
   И сейчас, когда он смотрел на Боба, молчаливо ведущего машину сквозь снежную вьюгу, ему очень хотелось знать, о чем думает этот невозмутимый индеец.
   Но спрашивать он не стал.

Глава тридцать восьмая

   Холден поднялся и пересел в кресло второго пилота.
   — Ужасная погода, профессор, — сказала Мира.
   — А вы сможете приземлиться?
   Глаза Холдена задержались на панели самолета. Альтиметр бесился, как барометр в разгар бури.
   — Мне приходилось садиться и в худших условиях. Прошу прощения, но вы знаете правила. Мне очень приятно ваше общество здесь, но когда придет время посадки, я прошу вас вернуться к мистеру Стилу и остальным. Там безопаснее, если возникнут проблемы с шасси.
   Холден усмехнулся.
   — А как долго вы уже этим занимаетесь?
   — Летаю или помогаю «Патриотам»?
   — И тем, и другим.
   — Летать начала с двенадцати лет. У моего отца была небольшая прокатная фирма на Аляске. А «Патриоты»… Да почти сразу же, как все началось. Я ветеран, можно сказать.
   Девушка рассмеялась.
   — Ведь меня все равно по возрасту не приняли бы в серьезную компанию.
   Она тряхнула головой и снова рассмеялась.
   — Ну, ничего, ситуация когда-нибудь изменится.
   — Надеюсь, что да, — кивнул Холден. — Но при этом вы останетесь такой же молодой. Кстати, я не пытался сейчас проверить вашу квалификацию. Просто хотел поговорить.
   — Понятно. Ну, а как насчет вас? Судя по тому, как вы смотрели на панель, вы тоже кое-что понимаете в пилотаже.
   — Немного. Я кое-чему научился в спецвойсках, если вас это интересует. Но в этой машине я бы не хотел сесть за штурвал. Надо признать, что вы справляетесь с работой лучше, чем я мог бы мечтать.
   — Спасибо. Папа сначала позволил мне пилотировать один из его самолетов, а уж потом пустил за руль старого пикапа. Мне случалось бывать в разных переделках и скажу честно — бывало похуже, чем сегодня. Тем не менее, мне всегда везло. Так что смело можете расслабиться. Мы будем на земле минут через десять.
   — А ну-ка, повторите это еще раз, — рассмеялся Холден.
   Девушка весело тряхнула головой.
   — Все, идите отсюда.
   Холден двинулся в салон, чувствуя, что его желудок не разделяет оптимизма жизнерадостной Миры.

* * *

   Скорость ветра на площадке заставляла Смита усомниться в том, что ожидаемый самолет вообще сможет тут сесть. Но приземлится он или нет, а все и так пойдет своим чередом — Смит знал это. То, что должно случиться, все равно произойдет, только события будут развиваться уже по-другому. И ничего тут не поделаешь.
   Эд Грей-Игл стоял на коленях рядом с ним, прячась от ветра за машиной.
   — О, мать твою, — ругался индеец. — Где же Генри? Где он таскает свою задницу?
   Смит бросил на него взгляд.
   — Не знаю.
   — Так думаешь, эти крутые парни из Метроу смогут сесть в такую погоду?
   Смит пожал плечами.
   — При сильном ветре это не так просто сделать.
   И в этот момент, как по волшебству, ветер стих.
   Мэтью Смит поднялся из укрытия.
   Он развязал узел шарфа, который удерживал на голове шляпу и защищал уши. Потом снял шарф и положил его в левый карман полушубка.
   Воздух теперь казался ему чуть ли не теплым.
   И вот в тишине послышался глухой шум. Сомнений не было — с востока подлетал самолет.
   — Ну, ни хрена себе! — рявкнул Грей-Игл.
   — Быть или не быть, — негромко произнес Смит.
   — Чего? — не понял индеец.
   — Шекспир.

Глава тридцать девятая

   Хеклер устроился на своем командирском месте по правому борту бронетранспортера. Перед его глазами был монитор, на котором при помощи спутниковой связи шел сигнал от камер, установленных в стратегических точках. Подполковник видел, что отряд «Патриотов» уже занял свою позицию.
   Рядом с ним сидел Хобарт Таунс. Он тоже с напряжением всматривался в экран, пытаясь понять, что происходит.
   — Вы говорили, что должен появиться самолет?
   — Так точно, мистер Таунс. По показаниям наших радаров, это двухмоторная машина и она приближается.
   — А могут ваши приборы засечь переговоры этих мятежников?
   Первый раз Таунс так назвал «Патриотов».
   — Не так четко, чтобы можно было разобрать слова, сэр. Мы можем только убедиться, что они разговаривают.
   — Черт возьми!
   — Согласен, сэр. Но технология пока не настолько совершенна.
   Хеклер взглянул в лицо Таунса. Его кожа имела сероватый оттенок, видимо, из-за недостатка света в бронетранспортере.
   — Жаль, что ветер не стих раньше. Я не могу теперь выслать свои вертолеты, потому что это всполошит «Патриотов»… то есть мятежников, как вы выразились.
   — Понятно. Но надеюсь, что наземные силы у вас достаточны?
   — Девяносто человек уже на позициях, сэр. Все пути отхода перекрыты. На машинах им не спастись. А если они двинутся в восточном направлении, им придется идти пешком.
   Как только самолет сядет и люди из Метроу ступят на землю — надеюсь, что Холден будет среди них — мои солдаты замкнут кольцо с севера, юга и запада. Задача проста, сэр. Не хотите ли чашку кофе?
   — Да, давайте.
   Хеклер повернул голову и бросил ординарцу:
   — Две чашки, сержант.
   — Слушаюсь, сэр.
   Хеклер снова уставился на экран.

Глава сороковая

   Холден с гримасой на лице держался руками за живот, когда Мира повела «Бичкрафт» на посадку. Под ними была небольшая заснеженная площадка, которую окружали горы.
   — Рози, — прошептал Холден.
   Ему очень не хотелось умирать, тем более так. Погибнуть в бою, сражаясь за свои убеждения, это все-таки другое дело.
   Когда он вступил в ряды «Патриотов», жизнь не имела для него никакого смысла. Ведь жена Элизабет и дети пали от рук террористов из «Фронта Освобождения». Но теперь у него была Рози.
   По селектору раздался голос Миры:
   — Причин для тревоги нет, но в связи с неровной поверхностью посадочной площадки прошу принять меры предосторожности, о которых мы договаривались ранее.
   Бил Раннингдир, который сидел рядом с Холденом, еле слышно шепнул побелевшими губами:
   — Помоги нам Господь.
   Дэвид взял подушку с соседнего сиденья, потуже затянул ремень безопасности и наклонился вперед…

* * *

   — Скажи всем, пусть будут готовы. — приказал Мэтью Смит Эду Грей-Иглу. — Самолет снижается.
   — Иду, чтоб его… — ответил индеец.
   Смит наблюдал, как он, пригнувшись, бежит по снегу туда, где прятались Боб Тубирс и остальные.
   Самолет подлетел с востока. Это был двухмоторный «Бичкрафт». Машина дважды облетела площадку, выбирая направление посадки. Двигатели работали четко.
   Смит взглянул на свой автоматический карабин, вставил обойму, передернул затвор и положил палец на предохранитель, готовый мгновенно перевести его в ту или иную позицию.
   Пока не было заметно никаких признаков того, что их ждет засада, но не имелось и доказательств, что ее наверняка нет. Беспечность Смит считал одним из худших человеческих пороков.
   Присутствие людей из Метроу значительно улучшало их шансы захватить поезд и освободить узников форта Маковски. К тому же Смит использовал их прибытие для того, чтобы разоблачить предателя, который — как он знал уже в течение нескольких недель — работал в местной ячейке «Патриотов».
   Как-то давно его приятель, ветеран второй мировой, разведчик экстракласса, сказал ему:
   — В этой жизни не бывает таких вещей, как случайность или совпадение. Помни об этом, и будешь жить долго.
   Случайность или совпадение…
   Смит поставил «патриотов» из Калиспела в известность, что собирается отправиться в окрестности Уидоус Тейбл и понаблюдать за фортом Маковски. И вот, его едва не схватил патруль.
   За четыре дня до того, когда он помогал Тубирсу захватить два грузовика с оружием, предназначенным для гарнизона форта, совершенно неожиданно появились вертолеты и им едва удалось отойти с большими потерями.
   Эбнир Гронингбир, который оказывал значительную финансовую помощь «патриотам» в Монтане, поехал на важную встречу. Маршрут знали только свои. И тем не менее машину Гронингбира перехватили и самого его зверски убили.
   Самолет находился уже очень близко от земли.
   «Слишком близко», — подумал Смит.
   Но он не был пилотом.
   Если тут действительно подготовлена засада, как он подозревал, то противник наверняка выждет, пока самолет сядет, а скорее всего не обнаружит себя до тех пор, пока «патриоты» из Метроу не сойдут на землю. Это очевидно.
   Видимо, в нескольких стратегических пунктах стоят бронетранспортеры. Они должны замкнуть площадку с трех сторон, поскольку с четвертой, с востока, она оканчивалась обрывом в сто футов глубиной.
   Быстро спуститься вниз будет очень трудно, а уж о том, чтобы съехать на машине, и говорить нечего. Внизу находилось узкое ущелье, которое постепенно расширялось и переходило в русло горной речки. Сейчас, в это время года, она была покрыта льдом, лишь кое-где поблескивали лужи и полыньи.
   Смит оглянулся через плечо. Грей-Игл уже возвращался. В его руке была штурмовая винтовка «Реджер» двадцать второго калибра. Это оружие он предпочитал всему остальному. Что ж, хороший выбор.
   Тубирс и остальные «патриоты» с двух сторон бросились через площадку, зажигая световые сигналы, чтобы облегчить задачу пилоту самолета.
   Тучи слегка рассеялись, и Смит теперь видел «Бичкрафт» совершенно четко. Машина уже начала выпускать шасси.
   — Помоги нам Господь, — шепнул Смит.
   Грей-Игл уже стоял рядом.
   — Вот дерьмо, — сказал он. — Они-таки будут садиться.
   — Да. А ты что-то слишком возбужден, Эд.
   — Я давно ждал этого момента.
   — Не сомневаюсь.
   На крыльях самолета загорелись посадочные огни. Смит взглянул на индейца.
   — Было бы нехорошо, — произнес он, — если бы посадка не состоялась из-за ветра и нам пришлось бы назначать другой срок, я правильно говорю, Эд?
   — Ясный хрен, Смит.
   Мэтью переложил карабин в левую руку и сделал шаг вперед. Теперь он стоял спиной к Грей-Иглу.
   — Знаешь, если эти ребята из Метроу действительно так хороши, как о них говорят, то у нас будет шанс разделаться с фортом Маковски. Небольшой, конечно, но уже реальный.
   Грей-Игл ничего не ответил. Смиту показалось, что он услышал щелчок затвора.
   Он медленно обернулся.
   Шум самолетных двигателей становился все громче.
   Ствол винтовки индейца уперся в грудь Смита.
   — Мать твою, Смит, а ты ловкий парень.
   Мэтью позволил себе улыбнуться.
   — При сложившихся обстоятельствах я принимаю это как комплимент.
   — Если двинешь рукой к кобуре или к тому твоему пистолету в сапоге, то считай себя покойником.
   — Если я не ошибаюсь, «ударники» коменданта форта Маковски уже нас окружили?
   — А ты как думал, засранец?
   — Почему ты стал предателем, Грей-Игл?
   Глаза краснокожего забегали из стороны в сторону. Он явно нервничал, ожидая, когда же начнется атака солдат.
   — Почему, Эд?
   — А тебе какое дело, ублюдок?
   — Поверь, мне есть дело, Эд.
   — Деньги. Попробуй побыть нищим индейцем и увидишь, что они будут для тебя значить.
   — Но ведь и Боб, и Генри, и остальные тоже индейцы.
   — Да какого хрена я должен умирать за страну, которая погубила мой народ?
   — Ну, это как посмотреть. Поначалу действительно с индейцами обращались как с дикарями, но потом ведь все изменилось. Коренные жители Америки сражались в Корее и во Вьетнаме, они полноправные граждане этой страны.
   Ну, а если ты считаешь, что и сейчас ваша жизнь далека от идеала, то можешь мне поверить — при тоталитарном режиме Романа Маковски все будет еще хуже. Поэтому не надо высоких слов, ты продался за деньги и только за них.
   — Да мне плевать, что ты думаешь.
   — Ты такой только один?
   На губах Грей-Игл появилась улыбка, но его черные глаза смеялись, по-прежнему бегая по сторонам.
   — Ну, как там? Один?
   — Правильно, мать его. Поэтому я был им так нужен. Я играл в опасную игру, но если этот придурок Холден сидит в том самолете, я смогу спокойно ходить по земле.
   — Или лежать под землей.
   — Чего?
   Грей-Игл уставился на Смита.
   Мэтью вскинул правую руку. В ней была «Беретта» двадцать пятого калибра, которую он спрятал в рукаве, еще когда индеец пошел выполнять его приказ. Курок уже был взведен, предохранитель опущен.
   Смит выстрелил Грей-Иглу в левый глаз, резко увернулся от ствола винтовки и послал еще одну пулю в широко открытый рот. Индеец умер прежде, чем его тело упало на снег.
   Смит бросил пистолет в карман и повернулся. К нему подбегал Боб Тубирс.
   — Что тут проис…
   — Грей-Игл был предателем, Боб. И теперь из-за него у нас возникнут серьезные проблемы.
   И Мэтью Смит побежал к посадочной площадке.

* * *

   Шасси коснулись земли, подпрыгнули, коснулись, подпрыгнули… Самолет буквально швыряло из стороны в сторону. Машина сильно вибрировала.
   Выглянув в иллюминатор, Холден понял, что они уже на земле, но до остановки еще далеко.
   В мутном сером свете дня он видел горящие по краям площадки сигнальные огни. А над этим небольшим пятачком, где они приземлились, нависали черные горы.
   Люди. Машины. Три автомобиля стояли на краю площадки, а посмотрев налево, Холден увидел еще два фургончика и мужчин рядом с ними. Двигатели машин ревели, из выхлопных труб шел дым. А потом они исчезли и остался только белый снег.
   Холден вновь припал к своему иллюминатору.
   Самолет замедлил ход, и видимость становилась лучше.
   — Лютер, Билл, остальные, — скомандовал он, — как только мы остановимся и Мира подаст сигнал, мы выходим и бежим к машинам. Не забывайте о подстраховке — я не очень уверен в компетенции местных парней. И оденьтесь, снаружи, кажется, довольно прохладно.

* * *

   Хеклер взял микрофон, чувствуя, что его ладонь вспотела.
   — Говорит комендант. Начинаем операцию «Западня» по моему сигналу. Конец связи.
   Его глаза не отрывались от монитора, на котором была полная картина посадочной площадки. Самолет уже остановился. Дверь открылась…
   В проходе выросла человеческая фигура. С расстояния, на котором была установлена камера, трудно было рассмотреть детали.
   — Это он! — нетерпеливо крикнул Таунс. — Это должен быть он! Холден! Прикажите своим людям начинать!
   — Но самолет…
   — Я сказал — прикажите начинать, Хеклер. Тут я командую.
   Хеклер секунду смотрел на Таунса, а потом снова взял микрофон:
   — Приказываю начать операцию «Западня». Немедленно. Повторяю — начать немедленно!
   — Мы поймаем этого ублюдка!
   Таунс довольно потирал руки.
   — Мы возьмем его! Скажите своим, что он мне нужен живой.
   Хеклер уже сделал это раньше, но чтобы не раздражать начальника, опять взял микрофон:
   — Командирам подразделений «Альфа», «Браво» и «Чарли». Напоминаю приказ: Холден должен быть взят живым любой ценой. Я повторяю — любой ценой. Конец связи.

Глава сорок первая

   Едва только ноги Холдена в армейских ботинках ступили на хрустящий снег, он сразу отметил три вещи: пронзительный холод, рев автомобильных двигателей и мужчину в овечьем полушубке и черной ковбойской шляпе, который бежал ему навстречу.
   — Скорее! В машины! Не теряйте времени!
   Холден перехватил свою М-16.
   — Торопитесь! Дорога каждая секунда!
   Стил уже стоял рядом с Дэвидом.
   — Кто это такой?
   — Кто-то из индейцев, наверное, — ответил Холден и побежал навстречу мужчине.
   Билл Раннингдир, появившись на ступеньках трапа, качнул головой.
   — Это белый, а не индеец.
   Холден ускорил шаги. Мужчина в ковбойской шляпе продолжал кричать, размахивая рукой:
   — Скорее! Скорее!
   И он остановился. Холден тоже остановился. Их разделяло ярдов сто.
   — Кто вы?
   — Меня зовут Смит. Я расставил ловушку на предателя по имени Эд Грей-Игл, который работал на «ударников». Я знал, что ваш приезд сюда вызовет их повышенный интерес, мистер Холден. Теперь изменник мертв. А сейчас вы слышите двигатели бронетранспортеров из форта. Они перекрывают нам пути отхода с трех сторон. Предлагаю воспользоваться четвертым вариантом.
   — Это реально?
   — Шанс есть.
   — Мы можем вернуться в самолет.
   — Да, можете. Возможно, вы даже взлетите, если вас не собьют. А возможно, и нет.
   Мужчина в шляпе был высок ростом. Говоря, он слегка наклонялся вперед, словно выталкивая слова. Заиндевевшие усы придавали его лицу строгое выражение.