Страница:
Поддаться, чтобы победить
Говоря о боевых искусствах, современные японцы употребляют термины «буд-зюцу» и «будо», не разделяя их значения, как это делали воины эпохи Токугава (1600–1868). Если словом «буд-зюцу» обозначались только приемы ведения боя, то «будо» предписывало самураю придерживаться особого распорядка, обязательного для всех, кто владел техникой буд-зюцу. Полный комплекс боевых искусств состоял из 18 навыков, включая стрельбу из лука, верховую езду, владение холодным и огнестрельным оружием, метание копья, а также самозащиту без оружия дзюдзюцу (современный термин – «джиу-джитсу»).
Появление первых навыков буд-зюцу относится к эпохе Хэйан (784 – 1184), когда в японском обществе сформировалась каста самураев, рассматривавших боевое искусство как часть своей жизни. Современным термином «самурай» пользуются для обозначения всех японских воинов, но изначально так именовали бойцов невысокого звания, находившихся на службе у правителя.
Первые самураи набирались из зажиточных крестьян, совмещавших службу в дружине с работой в поле, но примитивное снаряжение, отсутствие боевых навыков не позволяло им надеяться на участие в серьезных военных операциях.
Со временем многие из дружинников избирали путь профессионального воина, получая за хорошую службу чины, землю и собственных крестьян. Военное сословие японского общества осознавало себя в качестве высшего класса, старалось закрепить и подчеркнуть собственную исключительность. Военное дело для самураев являлось профессией, а потому каждый из них был готов сражаться и умереть в любую минуту. Идеальная модель японского средневекового воина определялась тремя характеристиками: верность, самодисциплина, хладнокровие.
Каждый конный боец того времени превосходно владел луком и стрелами, тренируясь с использованием в качестве мишеней зонтиков, деревянных щитов и бегущих собак.
В эпоху Муромати (1333–1568) учителей буд-зюцу с почтением называли хёхомоно. Воспитанники перенимали военный опыт, совершенствуя технику боевых искусств в стилях рю: огасавара-рю (верховая стрельба из лука), хэки-рю (стрельба из лука), оцубо-рю (верховая езда) и айсукагэ-рю (военная стратегия). Введение огнестрельного оружия в период гражданской смуты в XV–XVI веках обусловило появление новых стилей, например цуда-рю (орудийная стрельба) и такэноути-рю (схватка без оружия).
Объединение страны и политическая стабильность во времена сёгуната в начале XVII века снизила значение буд-зюцу, но техника боевых искусств продолжала совершенствоваться на тренировках. Главным элементом подготовки были так называемые ката, или формальные движения, помогавшие ученикам достичь душевного состояния, необходимого настоящему воину. Практически это осуществлялось последовательным усвоением техники боя – от элементарных движений до сложных приемов с определенной философией. Таким образом, буд-зюцу преобразовалось в будо, представлявшее собой сочетание боевой техники с идеологией, направленной на поддержание установленного образа жизни.
Просвещенная эпоха требовала от самурая в равной степени превосходно владеть искусством пера и искусством меча, а будо являлось средством, помогавшим добиться желаемого результата.
По словам одного из правителей династии Токугава, «ученые люди и воины – это те, кого ценит народ». Приспосабливаясь к мирной жизни, самураи все же не утратили воинственности, усиленно совершенствуя технику и демонстрируя свое боевое искусство на состязаниях.
Стрельба из лука, кюд-зюцу, стала первым боевым искусством, преобразовавшимся в спорт. В старину соревнования проводились в длинной галерее храма Сандзюсангэндо в Киото. Лучники вставали на одном конце неширокой веранды и пускали стрелы в мишень, удаленную примерно на 120 м.
От участников требовались немалая физическая сила и мастерство: стрела выпускалась почти горизонтально и попадала в цель, не задевая низкий потолок. Немногие современные лучники смогли повторить меткие выстрелы самураев XVII века, но даже самые лучшие спортсмены редко попадали в цель более одного раза.
Ставкой на победу традиционно была земля, в данном случае лучники рисковали своими феодальными владениями. По данным сохранившихся отчетов состязаний, лучник с Кюсю по имени Васа Дайхатиро сделал 13 053 выстрела, попав в мишень 8133 раза.
В Японии под термином «джиу-джитсу» понимают все виды рукопашного боя без оружия или с применением подручных средств. Первая половина слова – «джиу» переводится как «мягкий, гибкий, нежный, податливый». Принимая во внимание значение второй части («джитсу» – «техника, способ»), этот вид единоборства можно назвать мягкой техникой боя. Однако тот, кому не посчастливится сойтись в поединке с «мягким» противником, сможет в полной мере оценить условность данного понятия.
Основным принципом джиу-джитсу служит четкая формулировка «поддаться, чтобы победить», но наставники предпочитают объяснять эту фразу более поэтично: «Ветка под грузом снега сгибается до тех пор, пока не сбросит его» или «Гибкая ива распрямляется после бури, а могучий дуб лежит поверженным». В начале схватки опытный мастер джиу-джитсу не станет показывать сопернику свое превосходство, ограничиваясь слабым отражением атак. Он уступает мощному натиску противника, постепенно загоняя его в ловушку. Когда тот расслабится в предчувствии скорой победы, его сила обращается против него самого.
Идея боевого единоборства без оружия пришла на смену самурайским системам ёрой куми-учи и коси-но-мавари («борьба в доспехах»), популярным в XI–XV веках. Помимо работы с кинжалом, основными приемами в этих видах боя считались захваты рук, броски, подножки и подсечки. Удары не запрещались, но применялись редко; металлические латы уменьшали силу удара, а поранить собственную руку было намного легче, чем поразить противника.
С распространением огнестрельного оружия доспехи потеряли значение и постепенно ушли в прошлое. Отсутствие защитного вооружения позволило расширить арсенал приемов самурайского боя тычковыми и рубящими ударами по самым уязвимым местам.
Первая школа джиу-джитсу появилась в 1532 году на острове Кюсю. Здесь преподавали технику когусоку – рукопашного боя в легком снаряжении. Через 25 лет в Эдо (современный Токио) подобное заведение открыл китаец Чэнь Юань-бин, прославившийся знанием шинь-на, представлявшим собой китайское единоборство с применением захватов, болевых приемов и различных бросков. Мастер Чэнь принимал учеников в помещении буддийского храма Сёкоку-дзи, за высокую плату обучая всех желающих приемам, ставшим технической основой джиу-джитсу.
Впоследствии собственные школы основали его воспитанники Миура Ёситацу, Исогаи Дзиродзаэмон и Фукуно Масакацу. С окончательной отменой доспехов в конце XVI века техника мягкого боя приобрела особую актуальность.
В 1650 году на территории Японии действовало около 400 школ джиу-джитсу. Наиболее престижными среди них считались стили арагаки-рю, кито-рю, ёсин-рю, мусо-рю, син-но синдо-рю и борьба тэнсин синьё-рю, разработанная легендарным мастером Исо Мутаемоном (род. в 1800).
Начав обучение боевым искусствам еще подростком, Мутаемон более 10 лет осваивал тонкости джиу-джитсу в лучших школах Эдо, пока не открыл собственное заведение под названием Тэнсин-синьё-рю.
В соответствии со старинным обычаем боец, посчитавший обучение законченным, проверял свое мастерство в мусасюгё. Исполнять этот ритуал надлежало в путешествии по храмовым школам с вызовом на поединки опытных борцов. Таким образом испытывались собственные силы и предоставлялась возможность изучить новые приемы.
Исо Мутаемон заработал славу непревзойденного мастера не в поединке, а в сражении с разбойниками, терроризировавшими крестьян провинции Оми. По слухам, он боролся с сотней нападавших на него бандитов, за полчаса справившись с большинством из них и обратив в бегство оставшихся. Для знатоков японских боевых искусств такой результат не представляется фантастическим, поскольку мастер, безусловно, использовал так называемые атэми, или удары по чувствительным участкам тела, а также превосходно знал методику выворачивания суставов. Победное мусасюгё позволило Исо обрести многочисленных поклонников после открытия школы в Эдо.
Одной из характерных особенностей джиу-джитсу является его элитарность. За 300 лет существования секреты этой борьбы оставались доступными только узкому кругу лиц, принадлежавших к сословию самураев. Простолюдинам категорически запрещалось изучение любых боевых стилей. Освоение джиу-джитсу проходило в три стадии. Первый этап включал в себя собственно поступление в школу: поиск поручителя, подготовку и прохождение сложных испытаний, в ходе которых проверялась физическая сила, оценивались состояние психики и моральные качества кандидата.
Приступив к занятиям, воспитанник в течение нескольких лет осваивал базовую технику, сотни раз повторяя простые приемы и стандартные связки движений.
Если ему удавалось доказать свою неординарность как бойца и человека, показать силу и выносливость, свою преданность мастеру, тот разрешал ученику начать последнюю стадию обучения – окудэн («глубокие приемы») с постижением всех тайн джиу-джитсу.
Замысловатая система подготовки практиковалась с самого основания школ и почти не изменилась в современной Японии. Она основана на восточной традиции постепенного постижения любого явления, медленного и скрупулезного углубления в сущность всякой области знаний. Ученик не мог стать мастером боевых искусств, всего лишь освоив приемы борьбы. Терпеливая и продолжительная работа над техникой совмещалась с формированием своеобразного мировоззрения, что являлось необходимым, поскольку человек, владевший джиу-джитсу, представлял собой грозную силу, сравнимую с самым совершенным оружием.
В Японии меч считался святыней, душой самурая, знаком его могущества и храбрости. Оттого все виды единоборств формировались под непосредственным влиянием фехтования. Самурая невозможно представить без знания техники владения мечом. Ни одна область буд-зюцу в Японии не существовала отдельно от кэн-дзюцу – искусства самурайского меча, без которого воин не мог одержать победу в поединке.
До эпохи Мэйдзи (1868–1912) фехтование на мечах также обозначалось термином «кэндо». Мастера вкладывали в это слово глубокий смысл, имея в виду широкий спектр понятий – от приемов ведения боя до морального облика воина, владевшего кэн-дзюцу. В кэндо меч представлялся средством воспитания личности, своеобразной точкой физической и психической концентрации, приводившей человека к слиянию с природой и постепенному «переходу к Вселенной».
В любой из крупных школ на тренировках по отработке техники владения шестом, дубинкой, серпом, кинжалом, багром, цепью партнером выступал человек с мечом. Ранее джиу-джитсу носило характер комбинированного рукопашного боя с использованием различных видов оружия. Истоки кэндо уходят корнями в I тысячелетие, когда большинство жителей островной страны не знали о существовании других наций. Вследствие полной изолированности японское искусство фехтования существенно отличалось не только от европейского, но и мало походило на китайское фехтование большими мечами.
Основным принципом бойца кэндо, по аналогии с джиу-джитсу, являлось выжидание, терпеливое изматывание сил противника, изучение его слабых сторон и мощные, смертельные атаки в конце схватки.
Сравнительно легкий меч бойцы держали двумя руками, а манипулирование одной рукой применялось в случае одновременного использования двух мечей разной величины.
Такой вид фехтования назывался рёто-дзукаи, и его постижение не представлялось возможным без совершенного знания приемов кэндо. Фехтовальщики школы великого мастера Миямото Мусаси, разработавшего стиль нито-рю, большим мечом с правой руки наносили удары противнику, а малым мечом отбивали атаки.
Воспитание духа кэндо у самураев начиналось с детства. Обучение боевым искусствам, в том числе фехтованию, совмещалось с развитием умственных способностей. Тренировки кэндо начинались рано утром и продолжались весь день и в любую погоду. Начинающие фехтовали деревянными мечами, по мере постижения техники переходя на боевое оружие.
Воспитанникам внушалась мысль о том, что опытный воин должен свалить врага одним смертельным ударом. В качестве образца представлялся удар кэсагакэ, разрубающий тело наискось от плеча до пояса. Отработка подобных приемов требовала огромной силы, но самурай не имел права быть слабым.
Согласно японским средневековым хроникам, занятия в школах кэндо, особенно те, в которых упражнялись на выносливость, изредка заканчивались смертью одного из учеников.
В ходе обучения особое внимание уделялось постановке дыхания и умению сосредотачиваться. После упражнений по методике дзен и проведения медитации тело и душа борца «должны были достичь состояния освобождения от пространства и времени».
Перед поединком фехтовальщик полностью отключался от мира, направляя мысли исключительно на предстоящее сражение. В то же время мечтать о победе запрещалось, потому как ненужная самоуверенность якобы вызывает волнение, сбивает дыхание, что неизбежно приводит к ослаблению мускулов, а это грозит потерей контроля над собственным телом.
К началу XV века в Японии существовало 300 школ кэндо, различавшихся стойками (камаэ) и приемами. Однако каждый стиль предполагал всего несколько основных ударов и блоков, которых было достаточно для победы в поединке. Техника одних школ основывалась на вертикальном положении меча и рубящих ударах, другие предпочитали держать меч горизонтально и превосходно владели тычковым ударом. Одни учителя советовали бить противника в голову, другие настаивали на подрезании сухожилия на ноге. С философской точки зрения истинной целью кэндо назывался принцип «победы без помощи рук», предложенный мастером Цукахарой Бокудэном (1490–1571), а также доктрина Ягю Тадзима-но Ками (1527–1606), кратко сформулированная: «без меча».
Оригинальный, но весьма характерный для Японии вид боя возник во времена Гэнки-Тэнсё (1570–1592), когда в стране обострились междоусобицы. Фехтование на самурайских мечах под названием «яй-дзюцу» в свободном переводе означало «мобилизация разума и воли».
Суть метода заключалась в вырабатывании навыков мгновенной концентрации при переходе от расслабленного состояния (сидя или стоя на коленях) к стремительной атаке с резким нанесением одного смертельного удара мечом.
Последователь этого стиля мастер Мидзуно Масакацу заявлял, что его целью является нанесение упреждающего удара, который не должен оставить врагу ни единого шанса: «Разить прежде, чем поразят тебя».
В период Токугава боевая техника яй трансформировалась в примитивный аттракцион, устраивавшийся в столице по праздникам. Актеры усаживались на мостовую и ожидали, пока вокруг соберется достаточно публики. В представлении никого не убивали, а просто демонстрировали искусство нанесения молниеносного удара и столь же стремительного возвращения меча обратно в ножны.
В анналах школ сохранились имена легендарных бойцов кэндо – таких, как Иидзаса Иэнао, основателя школы с длинным названием «Синтоистская школа храма Катори малой традиции Небесной души». Знаменитый самурай Миямото Мусаси прославился своим долголетием, что было редкостью среди представителей военной профессии. Одержав победу в 60 схватках, он умер от старости в своей постели. Заслугой мастера Мусаси стало введение в кэндо деревянного меча боккэн, являвшегося точной копией боевого оружия.
В мирную эпоху Токугава агрессивное кэндо наполнилось новым содержанием. Изменение философии произошло под влиянием мастера Одагири Сэкиэй из Эдо, призывавшего самураев направить свое искусство в сторону духовного совершенствования. Именно тогда возник современный термин «кэндо», предложенный учителем школы абэ-татэ-рю. Миролюбивые настроения в обществе определили смену принципов самой воинственной части населения Японии.
Появлением доктрины «разрешение проблем, не обнажая меча» (кэн-но синдзуй) идеология боевых искусств обязана бойцу Ямаоке Тэс-сю (1837–1888), основавшему школу итто сёдэн муто-рю. Зрелые годы мастера прошли в обстановке беспрерывных социальных конфликтов, вызванных падением сёгуната. Виртуозно владея мечом, он имел возможность вступать в схватку, зная о том, что противника ожидало поражение. Однако, следуя классическому представлению о чести бойца, Ямаока ни разу не обнажил меч в реальном бою.
Освобождение от традиций продолжилось введением безопасного снаряжения и нового тренировочного инвентаря. Если ранее обучение кэндо проходило в обстановке, приближенной к условиям реального боя, то в XVII веке стальные клинки заменили облегченным бамбуковым мечом, а предплечья разрешалось прикрывать защитными пластинами. Кроме того, воспитанникам школ Тораниси Кансин и Оно Тадакэ полагались шлем, забрало и нагрудник. Мастер Наканиси, руководитель школы итто-рю, изобрел защитную латную рукавицу. Спустя столетие тренировочный меч окончательно приобрел современную форму: легкий, удобный синай представлял собой пучок бамбуковых полос длиной 118 см, туго перевязанных в нескольких местах. Его нескользящая рукоятка из замши отделялась от лезвия небольшим кольцом; дополнительным удобством служила леска, условно обозначавшая тупую сторону меча.
С постепенной заменой холодного оружия на огнестрельное кэндо утратило практический смысл. Заняв трон в 1868 году, император Муцу-хито не решился сразу отменить старинный обычай ношения самураями двух мечей. Вплоть до 1876 года полное вооружение оставалось знаком отличия и привилегией военной касты.
После прекращения войн жизнь не остановилась, и самураи продолжали пускать в ход оружие при нападении, во время праздничных поединков. Древнее искусство фехтования было забыто со временем, хотя тренировочные программы кэндо приобрели спортивный характер.
В конце XIX века схватки проходили согласно древнему кодексу, дополненному новыми положениями, например запрещались удары по незащищенным участкам тела. Боевой самурайский меч остался в прошлом, потому как был окончательно заменен деревянным бокуто и бамбуковым синаем. Фехтование стальными мечами (синкэн-сёбу) разрешалось мастерам высокого класса. «Я считаю себя никчемным человеком», – заявлял мастер Ямада Дзирокити (1863–1931), хотя окружающие знали его как выдающегося фехтовальщика и учителя кэндо. Дзирокити являл собой образец сочетания технического мастерства и духовного совершенства в одном человеке, но в детстве он был слабым и болезненным. К занятиям гэккэн («грозный меч») его побудила зависть к брату, легко поднимавшему над головой плетеную корзину с рисом. Впоследствии, когда Дзирокити стал главным наставником школы дзикисинка-гэ-рю, он требовал от учеников усердия, дабы «не посрамить ваших предшественников». Основным принципом данной школы являлась идея «умерщвления собственной личности, с тем чтобы преуспеть в дальнейшем». Отрицая спортивное или развлекательное начало боевых искусств, мастер отдавал все силы борьбе за сохранение древней духовной сущности кэндо. Разработанная Дзирокити нравственная основа фехтования на мечах отражена в его «Трактате о кэндо» и в правилах, записанных в «Трактате о воспитании ума и самой жизни»:
Однако в 1895 году усилиями сначала отдельных энтузиастов, а затем и всей общественности Японии старинные обряды вновь обрели утраченную популярность. Возрождению воинственного духа немало способствовало создание ассоциации Дай-нихон Бутоку-кай, в 1905 году взявшей на себя строительство школы боевых искусств.
К середине XX столетия кэндо ввели в программу среднего образования в качестве обязательного предмета для юношей. Всеяпонская федерация кэндо была основана в 1928 году и действует до настоящего времени, не утратив боевого духа даже в трудные годы американской оккупации.
Появление первых навыков буд-зюцу относится к эпохе Хэйан (784 – 1184), когда в японском обществе сформировалась каста самураев, рассматривавших боевое искусство как часть своей жизни. Современным термином «самурай» пользуются для обозначения всех японских воинов, но изначально так именовали бойцов невысокого звания, находившихся на службе у правителя.
Первые самураи набирались из зажиточных крестьян, совмещавших службу в дружине с работой в поле, но примитивное снаряжение, отсутствие боевых навыков не позволяло им надеяться на участие в серьезных военных операциях.
Со временем многие из дружинников избирали путь профессионального воина, получая за хорошую службу чины, землю и собственных крестьян. Военное сословие японского общества осознавало себя в качестве высшего класса, старалось закрепить и подчеркнуть собственную исключительность. Военное дело для самураев являлось профессией, а потому каждый из них был готов сражаться и умереть в любую минуту. Идеальная модель японского средневекового воина определялась тремя характеристиками: верность, самодисциплина, хладнокровие.
Каждый конный боец того времени превосходно владел луком и стрелами, тренируясь с использованием в качестве мишеней зонтиков, деревянных щитов и бегущих собак.
В эпоху Муромати (1333–1568) учителей буд-зюцу с почтением называли хёхомоно. Воспитанники перенимали военный опыт, совершенствуя технику боевых искусств в стилях рю: огасавара-рю (верховая стрельба из лука), хэки-рю (стрельба из лука), оцубо-рю (верховая езда) и айсукагэ-рю (военная стратегия). Введение огнестрельного оружия в период гражданской смуты в XV–XVI веках обусловило появление новых стилей, например цуда-рю (орудийная стрельба) и такэноути-рю (схватка без оружия).
Объединение страны и политическая стабильность во времена сёгуната в начале XVII века снизила значение буд-зюцу, но техника боевых искусств продолжала совершенствоваться на тренировках. Главным элементом подготовки были так называемые ката, или формальные движения, помогавшие ученикам достичь душевного состояния, необходимого настоящему воину. Практически это осуществлялось последовательным усвоением техники боя – от элементарных движений до сложных приемов с определенной философией. Таким образом, буд-зюцу преобразовалось в будо, представлявшее собой сочетание боевой техники с идеологией, направленной на поддержание установленного образа жизни.
Просвещенная эпоха требовала от самурая в равной степени превосходно владеть искусством пера и искусством меча, а будо являлось средством, помогавшим добиться желаемого результата.
По словам одного из правителей династии Токугава, «ученые люди и воины – это те, кого ценит народ». Приспосабливаясь к мирной жизни, самураи все же не утратили воинственности, усиленно совершенствуя технику и демонстрируя свое боевое искусство на состязаниях.
Стрельба из лука, кюд-зюцу, стала первым боевым искусством, преобразовавшимся в спорт. В старину соревнования проводились в длинной галерее храма Сандзюсангэндо в Киото. Лучники вставали на одном конце неширокой веранды и пускали стрелы в мишень, удаленную примерно на 120 м.
От участников требовались немалая физическая сила и мастерство: стрела выпускалась почти горизонтально и попадала в цель, не задевая низкий потолок. Немногие современные лучники смогли повторить меткие выстрелы самураев XVII века, но даже самые лучшие спортсмены редко попадали в цель более одного раза.
Ставкой на победу традиционно была земля, в данном случае лучники рисковали своими феодальными владениями. По данным сохранившихся отчетов состязаний, лучник с Кюсю по имени Васа Дайхатиро сделал 13 053 выстрела, попав в мишень 8133 раза.
В Японии под термином «джиу-джитсу» понимают все виды рукопашного боя без оружия или с применением подручных средств. Первая половина слова – «джиу» переводится как «мягкий, гибкий, нежный, податливый». Принимая во внимание значение второй части («джитсу» – «техника, способ»), этот вид единоборства можно назвать мягкой техникой боя. Однако тот, кому не посчастливится сойтись в поединке с «мягким» противником, сможет в полной мере оценить условность данного понятия.
Основным принципом джиу-джитсу служит четкая формулировка «поддаться, чтобы победить», но наставники предпочитают объяснять эту фразу более поэтично: «Ветка под грузом снега сгибается до тех пор, пока не сбросит его» или «Гибкая ива распрямляется после бури, а могучий дуб лежит поверженным». В начале схватки опытный мастер джиу-джитсу не станет показывать сопернику свое превосходство, ограничиваясь слабым отражением атак. Он уступает мощному натиску противника, постепенно загоняя его в ловушку. Когда тот расслабится в предчувствии скорой победы, его сила обращается против него самого.
Идея боевого единоборства без оружия пришла на смену самурайским системам ёрой куми-учи и коси-но-мавари («борьба в доспехах»), популярным в XI–XV веках. Помимо работы с кинжалом, основными приемами в этих видах боя считались захваты рук, броски, подножки и подсечки. Удары не запрещались, но применялись редко; металлические латы уменьшали силу удара, а поранить собственную руку было намного легче, чем поразить противника.
С распространением огнестрельного оружия доспехи потеряли значение и постепенно ушли в прошлое. Отсутствие защитного вооружения позволило расширить арсенал приемов самурайского боя тычковыми и рубящими ударами по самым уязвимым местам.
Первая школа джиу-джитсу появилась в 1532 году на острове Кюсю. Здесь преподавали технику когусоку – рукопашного боя в легком снаряжении. Через 25 лет в Эдо (современный Токио) подобное заведение открыл китаец Чэнь Юань-бин, прославившийся знанием шинь-на, представлявшим собой китайское единоборство с применением захватов, болевых приемов и различных бросков. Мастер Чэнь принимал учеников в помещении буддийского храма Сёкоку-дзи, за высокую плату обучая всех желающих приемам, ставшим технической основой джиу-джитсу.
Впоследствии собственные школы основали его воспитанники Миура Ёситацу, Исогаи Дзиродзаэмон и Фукуно Масакацу. С окончательной отменой доспехов в конце XVI века техника мягкого боя приобрела особую актуальность.
В 1650 году на территории Японии действовало около 400 школ джиу-джитсу. Наиболее престижными среди них считались стили арагаки-рю, кито-рю, ёсин-рю, мусо-рю, син-но синдо-рю и борьба тэнсин синьё-рю, разработанная легендарным мастером Исо Мутаемоном (род. в 1800).
Начав обучение боевым искусствам еще подростком, Мутаемон более 10 лет осваивал тонкости джиу-джитсу в лучших школах Эдо, пока не открыл собственное заведение под названием Тэнсин-синьё-рю.
В соответствии со старинным обычаем боец, посчитавший обучение законченным, проверял свое мастерство в мусасюгё. Исполнять этот ритуал надлежало в путешествии по храмовым школам с вызовом на поединки опытных борцов. Таким образом испытывались собственные силы и предоставлялась возможность изучить новые приемы.
Исо Мутаемон заработал славу непревзойденного мастера не в поединке, а в сражении с разбойниками, терроризировавшими крестьян провинции Оми. По слухам, он боролся с сотней нападавших на него бандитов, за полчаса справившись с большинством из них и обратив в бегство оставшихся. Для знатоков японских боевых искусств такой результат не представляется фантастическим, поскольку мастер, безусловно, использовал так называемые атэми, или удары по чувствительным участкам тела, а также превосходно знал методику выворачивания суставов. Победное мусасюгё позволило Исо обрести многочисленных поклонников после открытия школы в Эдо.
Одной из характерных особенностей джиу-джитсу является его элитарность. За 300 лет существования секреты этой борьбы оставались доступными только узкому кругу лиц, принадлежавших к сословию самураев. Простолюдинам категорически запрещалось изучение любых боевых стилей. Освоение джиу-джитсу проходило в три стадии. Первый этап включал в себя собственно поступление в школу: поиск поручителя, подготовку и прохождение сложных испытаний, в ходе которых проверялась физическая сила, оценивались состояние психики и моральные качества кандидата.
Приступив к занятиям, воспитанник в течение нескольких лет осваивал базовую технику, сотни раз повторяя простые приемы и стандартные связки движений.
Если ему удавалось доказать свою неординарность как бойца и человека, показать силу и выносливость, свою преданность мастеру, тот разрешал ученику начать последнюю стадию обучения – окудэн («глубокие приемы») с постижением всех тайн джиу-джитсу.
Замысловатая система подготовки практиковалась с самого основания школ и почти не изменилась в современной Японии. Она основана на восточной традиции постепенного постижения любого явления, медленного и скрупулезного углубления в сущность всякой области знаний. Ученик не мог стать мастером боевых искусств, всего лишь освоив приемы борьбы. Терпеливая и продолжительная работа над техникой совмещалась с формированием своеобразного мировоззрения, что являлось необходимым, поскольку человек, владевший джиу-джитсу, представлял собой грозную силу, сравнимую с самым совершенным оружием.
В Японии меч считался святыней, душой самурая, знаком его могущества и храбрости. Оттого все виды единоборств формировались под непосредственным влиянием фехтования. Самурая невозможно представить без знания техники владения мечом. Ни одна область буд-зюцу в Японии не существовала отдельно от кэн-дзюцу – искусства самурайского меча, без которого воин не мог одержать победу в поединке.
До эпохи Мэйдзи (1868–1912) фехтование на мечах также обозначалось термином «кэндо». Мастера вкладывали в это слово глубокий смысл, имея в виду широкий спектр понятий – от приемов ведения боя до морального облика воина, владевшего кэн-дзюцу. В кэндо меч представлялся средством воспитания личности, своеобразной точкой физической и психической концентрации, приводившей человека к слиянию с природой и постепенному «переходу к Вселенной».
В любой из крупных школ на тренировках по отработке техники владения шестом, дубинкой, серпом, кинжалом, багром, цепью партнером выступал человек с мечом. Ранее джиу-джитсу носило характер комбинированного рукопашного боя с использованием различных видов оружия. Истоки кэндо уходят корнями в I тысячелетие, когда большинство жителей островной страны не знали о существовании других наций. Вследствие полной изолированности японское искусство фехтования существенно отличалось не только от европейского, но и мало походило на китайское фехтование большими мечами.
Мастер рёто-дзукаи
Основным принципом бойца кэндо, по аналогии с джиу-джитсу, являлось выжидание, терпеливое изматывание сил противника, изучение его слабых сторон и мощные, смертельные атаки в конце схватки.
Сравнительно легкий меч бойцы держали двумя руками, а манипулирование одной рукой применялось в случае одновременного использования двух мечей разной величины.
Такой вид фехтования назывался рёто-дзукаи, и его постижение не представлялось возможным без совершенного знания приемов кэндо. Фехтовальщики школы великого мастера Миямото Мусаси, разработавшего стиль нито-рю, большим мечом с правой руки наносили удары противнику, а малым мечом отбивали атаки.
Воспитание духа кэндо у самураев начиналось с детства. Обучение боевым искусствам, в том числе фехтованию, совмещалось с развитием умственных способностей. Тренировки кэндо начинались рано утром и продолжались весь день и в любую погоду. Начинающие фехтовали деревянными мечами, по мере постижения техники переходя на боевое оружие.
Воспитанникам внушалась мысль о том, что опытный воин должен свалить врага одним смертельным ударом. В качестве образца представлялся удар кэсагакэ, разрубающий тело наискось от плеча до пояса. Отработка подобных приемов требовала огромной силы, но самурай не имел права быть слабым.
Согласно японским средневековым хроникам, занятия в школах кэндо, особенно те, в которых упражнялись на выносливость, изредка заканчивались смертью одного из учеников.
В ходе обучения особое внимание уделялось постановке дыхания и умению сосредотачиваться. После упражнений по методике дзен и проведения медитации тело и душа борца «должны были достичь состояния освобождения от пространства и времени».
Перед поединком фехтовальщик полностью отключался от мира, направляя мысли исключительно на предстоящее сражение. В то же время мечтать о победе запрещалось, потому как ненужная самоуверенность якобы вызывает волнение, сбивает дыхание, что неизбежно приводит к ослаблению мускулов, а это грозит потерей контроля над собственным телом.
К началу XV века в Японии существовало 300 школ кэндо, различавшихся стойками (камаэ) и приемами. Однако каждый стиль предполагал всего несколько основных ударов и блоков, которых было достаточно для победы в поединке. Техника одних школ основывалась на вертикальном положении меча и рубящих ударах, другие предпочитали держать меч горизонтально и превосходно владели тычковым ударом. Одни учителя советовали бить противника в голову, другие настаивали на подрезании сухожилия на ноге. С философской точки зрения истинной целью кэндо назывался принцип «победы без помощи рук», предложенный мастером Цукахарой Бокудэном (1490–1571), а также доктрина Ягю Тадзима-но Ками (1527–1606), кратко сформулированная: «без меча».
Оригинальный, но весьма характерный для Японии вид боя возник во времена Гэнки-Тэнсё (1570–1592), когда в стране обострились междоусобицы. Фехтование на самурайских мечах под названием «яй-дзюцу» в свободном переводе означало «мобилизация разума и воли».
Самурай эпохи Хэйан
Суть метода заключалась в вырабатывании навыков мгновенной концентрации при переходе от расслабленного состояния (сидя или стоя на коленях) к стремительной атаке с резким нанесением одного смертельного удара мечом.
Последователь этого стиля мастер Мидзуно Масакацу заявлял, что его целью является нанесение упреждающего удара, который не должен оставить врагу ни единого шанса: «Разить прежде, чем поразят тебя».
В период Токугава боевая техника яй трансформировалась в примитивный аттракцион, устраивавшийся в столице по праздникам. Актеры усаживались на мостовую и ожидали, пока вокруг соберется достаточно публики. В представлении никого не убивали, а просто демонстрировали искусство нанесения молниеносного удара и столь же стремительного возвращения меча обратно в ножны.
В анналах школ сохранились имена легендарных бойцов кэндо – таких, как Иидзаса Иэнао, основателя школы с длинным названием «Синтоистская школа храма Катори малой традиции Небесной души». Знаменитый самурай Миямото Мусаси прославился своим долголетием, что было редкостью среди представителей военной профессии. Одержав победу в 60 схватках, он умер от старости в своей постели. Заслугой мастера Мусаси стало введение в кэндо деревянного меча боккэн, являвшегося точной копией боевого оружия.
В мирную эпоху Токугава агрессивное кэндо наполнилось новым содержанием. Изменение философии произошло под влиянием мастера Одагири Сэкиэй из Эдо, призывавшего самураев направить свое искусство в сторону духовного совершенствования. Именно тогда возник современный термин «кэндо», предложенный учителем школы абэ-татэ-рю. Миролюбивые настроения в обществе определили смену принципов самой воинственной части населения Японии.
Появлением доктрины «разрешение проблем, не обнажая меча» (кэн-но синдзуй) идеология боевых искусств обязана бойцу Ямаоке Тэс-сю (1837–1888), основавшему школу итто сёдэн муто-рю. Зрелые годы мастера прошли в обстановке беспрерывных социальных конфликтов, вызванных падением сёгуната. Виртуозно владея мечом, он имел возможность вступать в схватку, зная о том, что противника ожидало поражение. Однако, следуя классическому представлению о чести бойца, Ямаока ни разу не обнажил меч в реальном бою.
Освобождение от традиций продолжилось введением безопасного снаряжения и нового тренировочного инвентаря. Если ранее обучение кэндо проходило в обстановке, приближенной к условиям реального боя, то в XVII веке стальные клинки заменили облегченным бамбуковым мечом, а предплечья разрешалось прикрывать защитными пластинами. Кроме того, воспитанникам школ Тораниси Кансин и Оно Тадакэ полагались шлем, забрало и нагрудник. Мастер Наканиси, руководитель школы итто-рю, изобрел защитную латную рукавицу. Спустя столетие тренировочный меч окончательно приобрел современную форму: легкий, удобный синай представлял собой пучок бамбуковых полос длиной 118 см, туго перевязанных в нескольких местах. Его нескользящая рукоятка из замши отделялась от лезвия небольшим кольцом; дополнительным удобством служила леска, условно обозначавшая тупую сторону меча.
С постепенной заменой холодного оружия на огнестрельное кэндо утратило практический смысл. Заняв трон в 1868 году, император Муцу-хито не решился сразу отменить старинный обычай ношения самураями двух мечей. Вплоть до 1876 года полное вооружение оставалось знаком отличия и привилегией военной касты.
После прекращения войн жизнь не остановилась, и самураи продолжали пускать в ход оружие при нападении, во время праздничных поединков. Древнее искусство фехтования было забыто со временем, хотя тренировочные программы кэндо приобрели спортивный характер.
В конце XIX века схватки проходили согласно древнему кодексу, дополненному новыми положениями, например запрещались удары по незащищенным участкам тела. Боевой самурайский меч остался в прошлом, потому как был окончательно заменен деревянным бокуто и бамбуковым синаем. Фехтование стальными мечами (синкэн-сёбу) разрешалось мастерам высокого класса. «Я считаю себя никчемным человеком», – заявлял мастер Ямада Дзирокити (1863–1931), хотя окружающие знали его как выдающегося фехтовальщика и учителя кэндо. Дзирокити являл собой образец сочетания технического мастерства и духовного совершенства в одном человеке, но в детстве он был слабым и болезненным. К занятиям гэккэн («грозный меч») его побудила зависть к брату, легко поднимавшему над головой плетеную корзину с рисом. Впоследствии, когда Дзирокити стал главным наставником школы дзикисинка-гэ-рю, он требовал от учеников усердия, дабы «не посрамить ваших предшественников». Основным принципом данной школы являлась идея «умерщвления собственной личности, с тем чтобы преуспеть в дальнейшем». Отрицая спортивное или развлекательное начало боевых искусств, мастер отдавал все силы борьбе за сохранение древней духовной сущности кэндо. Разработанная Дзирокити нравственная основа фехтования на мечах отражена в его «Трактате о кэндо» и в правилах, записанных в «Трактате о воспитании ума и самой жизни»:
– Ум должен стать незамутненным зеркалом! Не совершай ничего, что бы могло повредить обществу; сохраняй спокойствие, но оставайся деятельным все время.Во времена просвещенного правления императора Муцухито будзюцу затмили европейские явления преимущественно мирного характера. Обратной стороной страстного увлечения живописью, литературой, театром было несправедливое забвение национальных традиций.
– Кто занимается кэндо, может в своем поведении быть грубым или дерзким, а обладая определенным умением, может захотеть его продемонстрировать. Но всегда он должен помнить, что нужно избегать грубого поведения; следует уважать человеческие отношения, являя вежливость и не забывая нравственные обязательства; следует воздерживаться от насилия.
– Гордись собой, но гордость свою взвешивай на весах гражданского и воинского поприща, а не богатства и положения.
– Будь осмотрителен в поступках своих и словах, будь вежлив, сохраняя чувство собственного достоинства. Не думай лишь о своих собственных удобствах. Посвяти свою жизнь распространению добра. Не суди других, ибо однажды совершишь ошибку и пожелаешь избежать суда других.
– Пусть успокоит твое желание совершенствоваться только смерть.
Однако в 1895 году усилиями сначала отдельных энтузиастов, а затем и всей общественности Японии старинные обряды вновь обрели утраченную популярность. Возрождению воинственного духа немало способствовало создание ассоциации Дай-нихон Бутоку-кай, в 1905 году взявшей на себя строительство школы боевых искусств.
К середине XX столетия кэндо ввели в программу среднего образования в качестве обязательного предмета для юношей. Всеяпонская федерация кэндо была основана в 1928 году и действует до настоящего времени, не утратив боевого духа даже в трудные годы американской оккупации.
Часть II. Современное олимпийское движение
Увлечение античным искусством в эпоху Ренессанса закономерно вызвало интерес к полузабытому спорту. Попытку возродить понятие «Олимпийские игры» первым предпринял итальянец М. Палмиери. Один из его трактатов (около 1450) положил начало многовековой полемике относительно роли физической культуры в жизни общества.
Подобная тема стала основой сочинения И. Меркуриалиса «Де арте гимнастика», в котором несколько разделов посвящено критике греческих олимпиад. Теоретики спорта следующих поколений не ограничивались дискуссиями. Так, в 1516 году швейцарский юрист И. Аквилла организовал «показательные олимпийские выступления» в Бадене. Позже английский писатель Т. Кид представлял сцены из истории «олимпизма» с подмостков лондонского театра. Удивительную активность проявил британский юрист Р. Довер в 1604 году. Сумев заинтересовать короля Якова I, прокурор организовал турнир под названием «Олимпийские игры». В состязаниях атлетов, борцов и всадников разрешалось участвовать всем желающим независимо от пола и звания. Дополнением спортивной программы послужила программа культурная: игра в шахматы, декламация, танцы, пение и охота. Идея Довера не забывалась в течение столетия, став примером для популяризаторов спорта в других странах. В 1772–1779 годах немецкий герцог Фридрих устраивал игры в день рождения своей супруги. Соревнования проводились на стадионе в имении Дессау, причем их порядок строго соответствовал античному регламенту.
Своеобразная олимпиада прошла в 1830 году недалеко от шведского города Хельсингборга, а спустя 14 лет подобные игры были организованы в Монреале. Заметный след в истории спорта оставили соревнования легкоатлетов в Афинах (1859), повторившиеся в 1870, 1875 и 1879 годах. В то время уже действовали международные федерации гимнастов, гребцов, конькобежцев, поэтому возрождение античных олимпиад представлялось лучшим способом объединения спортивного мира.
Инициатором возрождения античных игр и одним из организаторов олимпийского движения выступил барон Пьер де Кубертен (1863–1937). Великий французский гуманист, педагог, историк, поэт, общественный деятель посвятил жизнь олимпийской идее, захватившей его во время обучения на философском факультете Сорбонны. Занятия боксом, фехтованием, греблей, верховой ездой постепенно привели к мысли о важности физической активности. Изучение античной культуры определило вывод о том, что спорт должен входить в систему воспитания, ведь именно он сделал древних греков эталоном физической красоты.
Окончив учебу, Пьер де Кубертен много путешествовал, задерживаясь в странах, издавна славившихся спортивными традициями. В Англии, в частности в колледже Регби, появилась возможность изучить организацию соревнований различного уровня. В Греции барон посетил священную рощу Альтис; в музеях Олимпии восхищался творениями древних скульпторов, воплотивших в мраморе и бронзе безупречные фигуры атлетов. Впечатления от поездки, дополненные размышлениями о национальных системах образования, изложены в книгах «Воспитание в Англии» и «Английское воспитание во Франции», опубликованных в конце 1880-х годов.
Результатом энергичной деятельности Пьера де Кубертена стал Международный атлетический конгресс, собравшийся 16 июня 1894 года в актовом зале Сорбонны. После недельных дебатов участники съезда обнародовали историческое решение о возрождении Олимпийских игр, определив точную дату и место проведения I Олимпиады – Афины, 1896 год. На открытии конгресса прозвучал «Гимн Аполлону», соединивший в себе античный текст и музыку композитора Г. Фора. Накануне закрытия съезда был избран Международный олимпийский комитет (МОК) с президентом в лице греческого поэта Деметриуса Викеласа (1835–1908). Должность генерального секретаря предназначалась для Пьера де Кубертена.
Подобная тема стала основой сочинения И. Меркуриалиса «Де арте гимнастика», в котором несколько разделов посвящено критике греческих олимпиад. Теоретики спорта следующих поколений не ограничивались дискуссиями. Так, в 1516 году швейцарский юрист И. Аквилла организовал «показательные олимпийские выступления» в Бадене. Позже английский писатель Т. Кид представлял сцены из истории «олимпизма» с подмостков лондонского театра. Удивительную активность проявил британский юрист Р. Довер в 1604 году. Сумев заинтересовать короля Якова I, прокурор организовал турнир под названием «Олимпийские игры». В состязаниях атлетов, борцов и всадников разрешалось участвовать всем желающим независимо от пола и звания. Дополнением спортивной программы послужила программа культурная: игра в шахматы, декламация, танцы, пение и охота. Идея Довера не забывалась в течение столетия, став примером для популяризаторов спорта в других странах. В 1772–1779 годах немецкий герцог Фридрих устраивал игры в день рождения своей супруги. Соревнования проводились на стадионе в имении Дессау, причем их порядок строго соответствовал античному регламенту.
Своеобразная олимпиада прошла в 1830 году недалеко от шведского города Хельсингборга, а спустя 14 лет подобные игры были организованы в Монреале. Заметный след в истории спорта оставили соревнования легкоатлетов в Афинах (1859), повторившиеся в 1870, 1875 и 1879 годах. В то время уже действовали международные федерации гимнастов, гребцов, конькобежцев, поэтому возрождение античных олимпиад представлялось лучшим способом объединения спортивного мира.
Инициатором возрождения античных игр и одним из организаторов олимпийского движения выступил барон Пьер де Кубертен (1863–1937). Великий французский гуманист, педагог, историк, поэт, общественный деятель посвятил жизнь олимпийской идее, захватившей его во время обучения на философском факультете Сорбонны. Занятия боксом, фехтованием, греблей, верховой ездой постепенно привели к мысли о важности физической активности. Изучение античной культуры определило вывод о том, что спорт должен входить в систему воспитания, ведь именно он сделал древних греков эталоном физической красоты.
Окончив учебу, Пьер де Кубертен много путешествовал, задерживаясь в странах, издавна славившихся спортивными традициями. В Англии, в частности в колледже Регби, появилась возможность изучить организацию соревнований различного уровня. В Греции барон посетил священную рощу Альтис; в музеях Олимпии восхищался творениями древних скульпторов, воплотивших в мраморе и бронзе безупречные фигуры атлетов. Впечатления от поездки, дополненные размышлениями о национальных системах образования, изложены в книгах «Воспитание в Англии» и «Английское воспитание во Франции», опубликованных в конце 1880-х годов.
Результатом энергичной деятельности Пьера де Кубертена стал Международный атлетический конгресс, собравшийся 16 июня 1894 года в актовом зале Сорбонны. После недельных дебатов участники съезда обнародовали историческое решение о возрождении Олимпийских игр, определив точную дату и место проведения I Олимпиады – Афины, 1896 год. На открытии конгресса прозвучал «Гимн Аполлону», соединивший в себе античный текст и музыку композитора Г. Фора. Накануне закрытия съезда был избран Международный олимпийский комитет (МОК) с президентом в лице греческого поэта Деметриуса Викеласа (1835–1908). Должность генерального секретаря предназначалась для Пьера де Кубертена.