Эллиот Аронсон. Голубой адепт

если ее у меня похитит другой Адепт, кто ограничит его злую
волю, ведь он будет всемогущ?
- Хорошо, что ты это понимаешь, - кивнул головой
старейшина. - Оракул часто дает странные советы, если даже в
них заключена истина. Мы, эльфы, очень гордимся своим
мастерством и обмениваем платиновые изделия на равноценные
вещи. А о Флейте вообще разговор особый. Ее делали многие
поколения эльфов, самые искусные мастера, и теперь Флейта -
самое ценное, чем мы обладаем. Я не знаю предмета, равного ей,
его нет ни у мастеров по золоту, ни по серебру, ни по железу,
ни по дереву. Мы, Темные эльфы, единственные, кто работает с
этим металлом металлов, мы единственные, кто охраняет
платиновые месторождения, и у нас существуют магические
заклятья, при которых бесформенный слиток превращается в ту или
иную вещь. Правда, эти заклятья знают лишь избранные. Ты
просишь не пустяк, Адепт!
- Да, - согласился Стайл, - и все же неужели Оракул из
тех, кто бросает свои слова на ветер! Кому нужны невыполнимые
бесполезные советы?
- Не в том дело. Я не употреблял слово "бесполезный", но
есть, без сомнения, другой более простой способ одержать верх
над вожаком-единорогом. Ты буквально понял слова Оракула и этим
чуть не свел на нет его ценное прорицание, а в нем есть
сокровенный смысл, он-то и является истиной. Поиски Флейты
привели тебя к нам - вот где истина. Следовательно, мы должны
не гнать тебя, а сообща искать верный путь. Один из путей -
одолжить тебе Флейту ненадолго, но взять за нее залог.
- Я готов на равноценный обмен, хотя отдаю себе отчет, что
вряд ли такой возможен.
- Существует кое-что немногое, что бы мы хотели...
- У меня есть запас магических сил. Может, ты возьмешь
часть, чтобы употребить в твоих владениях? Возможно, здесь есть
такая сфера, где пригодятся знания Адепта.
Эльф глубоко задумался.
- Есть только две такие вещи... Меньшая - это магическая
музыкальная пьеса, которую не исполнит ни один человек, а
большая неизвестна даже нам. Мы только знаем, что ее должен был
исполнить теперь уже умерший музыкант с Фазы.
- Я не претендую на звание лучшего музыканта, но кое-какой
опыт у меня есть, - сказал Стайл.
Мудрый старый эльф приподнял лохматую бровь.
- Но все же достаточно искусный, чтобы играть на Флейте?
- Я имел дело с обычной флейтой, играл на ней. Видимо,
смогу играть и на Платиновой.
Эльф снова задумался. Без сомнения, ему стало не по себе
от готовности Стайла.
- В моих рукописных книгах сказано, что тот, кто своей
игрой на волшебной Флейте заставит содрогнуться горы,
предопределен как спаситель Фазы. Уверен ли ты, что твое
искусство именно таково?
Стайл развел руками.
- Сомневаюсь. Мне даже не приходилось слышать, что Фазе
грозит какая-то опасность и она нуждается в спасителе.
- Но Оракул об этом достоверно знает! Вот почему он послал
тебя сюда. - Пирефодж покачал головой. - Пожалуй, мы должны
испытать тебя, хотя дурное предчувствие уже начинает меня
мучить. - Он взглянул на щель, где спрятался страж. - Как там
снаружи?
Страж просочился сквозь щель наружу и тут же вернулся.
- Небо покрыто облаками. Все под покровом тумана, и в
течение часа, похоже, мрак не рассеется.
- В таком случае мы все можем собраться у входа. Созывай
народ!
Страж исчез в щели.
- Это очень серьезное дело, Адепт. На Платиновой Флейте
без серьезных причин не играют. Она распространяет свою силу,
невзирая ни на что и не считаясь ни с чем. Она защищает
магическую мощь своего владельца. Если ты попробуешь обмануть
нас, эльфы умертвят тебя, - глухо говорил он. - Но думаю, что
тебе можно верить, и поэтому я рискну. Если я ошибусь, мне
придется поплатиться жизнью.
Стайлу эта его откровенность не понравилась. Он не знал,
как смягчить душевные терзания и сомнения эльфа. Ему помогла
Леди.
- Мой господин не обманет тебя, но я готова стать
заложницей и все это время находиться во власти твоих стражей.
Пирефодж покачал головой.
- Это не наш путь, Леди. Мы не можем употребить во вред
незнание другими наших традиций, да и что стоят мои стражники и
ты, как наша заложница, если у Адепта в руках будет волшебная
Флейта?
- Хорошо. Это так. И все же - могу я поставить свою жизнь
на карту ради моего господина?
Эльф улыбнулся.
- Нет необходимости, Леди. Я уже поставил на карту свою.
Там, где появляется Адепт, заложник не поможет. Я иду на это
только потому, что Оракул бросил свой взгляд на нас, а мои
книги предостерегают меня. У каждого существа своя судьба,
хочет он этого или нет. - Пирефодж повернулся к Стайлу. - Знай,
что Флейта становится полезной в руках только того, кто умеет
играть и кому она предназначена. Мы ее сделали, но не можем
играть на ней. Только предопределенный выполнить высокую миссию
может ее коснуться. Если на ней попробует поиграть другой, быть
беде. Мы не можем отдать Флейту в руки тому, кому она не
предназначена!
- Я прошу ее у вас на время, - напомнил Стайл.
Но это напоминание ничего для эльфа не значило. Если он,
Стайл, не был Предопределенным, они не дадут ему даже коснуться
Флейты, если же он им был, то ему предстояла миссия
посерьезнее, чем состязание с Вожаком-единорогом.
Они вышли из пещеры. Облачность усилилась, горы укутала
сверху серая пелена, словно низкий потолок навис над гигантской
комнатой. Возле холма собралось все племя Платиновых эльфов -
молодые и старые, женщины и дети. Большинство эльфов были
стройны, с красивыми лицами, особенно привлекательны были
женщины, но были тут и эльфы темные и сморщенные, как Пирефодж.
Стайл оказался в самом центре внимания. Он видел, что
эльфы сосредоточенно, словно что-то прикидывая в уме,
рассматривают его. Несомненно, их заинтересовала огромная по
сравнению с ними фигура гостя. Он и сам чувствовал себя
великаном, но радости от сознания того, что наконец-то он не
самый маленький, не испытывал. Всю свою жизнь он тайно мечтал
стать высоким, но теперь увидел, что в небольшом росте нет
ничего обидного. А ведь гигант Халк пытался убедить его в этом.
И проблема его, Стайла, была не в низком росте, а в том, что он
был иной, чем обитатели Фазы.
- Мы - Темные эльфы - не переносим прямых солнечных лучей,
- сказал ему Пирефодж. - Если прямой луч коснется эльфа, тот
тут же превратится в камень. Вот почему мы рады туману и
обитаем в местах, где горы часто окутаны серой пеленой. Редко -
редко днем мы выходим из холма наружу. Но, несмотря на эту
суровость, мы, как и все подобные нам эльфы, любим танцевать.
Ночью, когда светит луна, а она нам безопасна, мы предаемся
пляскам. В молодости я любил танцевать, но легкомыслие, видимо,
родилось раньше меня. Как-то я вышел из холма днем, и солнечный
луч, пробившись через неплотное облачко, устремился на меня. Я
успел спрятаться и чудом не превратился в камень, но стал
таким, каким ты видишь меня сейчас. Солнце, а не возраст
сделали темным и сморщенным мое лицо.
- Если ты пожелаешь, я могу вылечить тебя, - предложил
Стайл, - у меня есть заклятье, снимающее ожоги и исцеляющее
кожу.
- Мои желания в счет не идут. Я обязан до конца дней
пожинать плоды своей глупости, как, впрочем, и все мы.
К Пирефоджу подошел эльф с темным футляром в руках.
Церемонным жестом он протянул футляр Стайлу.
- Ты возьмешь Флейту всего лишь на час, - сказал Пирефодж.
- Убеди себя и нас, что имеешь к ней отношение. Истина важнее
любого желания каждого из нас, и она должна быть очевидна.
Стайл принял драгоценный футляр, открыл. Внутри на дорогом
бархате лежали несколько блестящих металлических трубок. Да,
они были сделаны из благороднейшего, драгоценнейшего металла -
платины, это были составные части Флейты, магического
талисмана.
Стайл вытащил из футляра трубки, собрал их, рассматривая и
отдавая должное виртуозной работе мастеров. Это была царица
флейт, без сомнения!
Пока Стайл занимался делом, старейшина и его Маленький
Народец с благоговением взирали на Флейту, не в силах скрыть на
лицах гордость за этот великолепный инструмент.
- В нашей платине есть редчайшие вкрапления - золото и
иридий. Это придает ей еще большую прочность и красоту. Мы
изготовляем много разных инструментов и оружия, разную домашнюю
утварь, но очень немногие из этих предметов делаются с помощью
волшебства. В платине, из которой сделана Флейта, есть примесь
фазонита.
- Примесь фазонита? - с любопытством переспросил Стайл. -
Я не знаком с таким металлом.
- Это не совсем металл, это минерал. Тебе он известен под
названием протонит.
- Протонит! - воскликнул Стайл. - Энергетический минерал!
А я думал, что он существует только на Протоне!
- Он существует и здесь, но в другом аспекте, как и все
вещи на свете. Разве тебе неизвестно, что фазонит -
фундаментальное хранилище магии на нашей планете. На Протоне он
всего лишь источник физической энергии, здесь же - источник
магической силы. Всякое магическое действо подпитывается
энергией, исходящей от фазонита, но запасы его на нашей планете
так велики, а настоящих Адептов так мало, что источники эти
иссякнут не скоро. Они будут существовать бесконечно долго.
- Но на Протоне его добывают в колоссальных количествах и
экспортируют с ужасающей скоростью!
- Они там все безумны. За декаду они бездумно расходуют
столько энергии, сколько хватило бы на годы и годы.
Значит, у Фазы есть шанс просуществовать значительно
дольше Протона, понял Стайл. Стало быть, Фаза более подходящее
место для жизни, чем Протон. Почему же тогда Пирефодж толковал
о грядущей кончине Фазы и намекал на его, Стайла,
предопределение в этом событии? Он чувствует что-то неладное,
этот мудрый чародей-эльф, потому и беспокоится. От этого
беспокойства он и пошел на откровенное признание. Что случится,
если на Протоне истощатся запасы протонита? Начнут ли граждане
пересекать Занавес, чтобы пополнить свои запасы фазонитом? Если
так, то грядет страшная беда, потому что Граждане ни перед чем
не останавливаются, когда речь идет об удовлетворении их
потребностей. Только уничтожение возможности перехода из одного
мира в другой сможет предотвратить катастрофу на Фазе, помешает
им сожрать Фазу, как они сожрали Протон. Но как можно
неосязаемый эфемерный Занавес уничтожить или передвинуть?!
Размышляя так, Стайл собрал из составных частей Платиновую
Флейту. Это был самый красивый инструмент, какой Стайл
когда-либо видел. Он торжественно-медленно поднес ее к губам.
- Можно? - спросил он Пирефоджа.
- Можно. Покажи все свое искусство, что только в твоих
силах. Мы никогда не слышали ее голоса. Мы не умеем играть на
ней. Только смертный сможет это сделать, а мы - духи...
Коснувшись мундштука губами, Стайл пробежал пальцами по
клавиатуре и сделал пробный звук. Но какую же чистую, певучую,
невыразимо нежную ноту издал инструмент! Вырвавшись на волю,
мелодия полетела над поляной, и все эльфы замерли,
прислушиваясь к таинственным звукам. И даже уши Нейсы встали
стрелками, а Голубая Леди, будто волшебный ветерок овевал ее,
стала казаться воздушной, неземной, чистой, как бриллиант, и
благородной, как драгоценный металл. А Флейта все пела.
Исступленно, восторженно. Ни один инструмент не мог бы издавать
такой чистоты звуки, как эта волшебная дудочка.
Стайл импровизировал, и Флейта откликалась, как живое
продолжение самой его сущности. Казалось, она сотворена из его
плоти и крови, и у нее были нервы. Ее невозможно ни сбить с
тональности, ни расстроить. Она была само совершенство.
И к Стайлу пришло запоздалое озарение: наверное, то же
самое происходит и с живым музыкальным рогом Нейсы, ее брата
Клипа. Сама природа живет в них, и неудивительно, что это самые
совершенные из всех инструменты.
Маленький Народец не удержался и под звуки волшебной
Флейты пустился в пляс. Угрюмость и замкнутость на лицах как
рукой сняло, их разогнала музыка. Ноги стали легкими. Плясуны
как бы растворились в радости танца, радости движения.
Женщины-эльфы были прекрасны в этом феерическом танце. Наряды
их сверкали, глаза лучились. Они взлетали вверх и падали вниз,
они грациозно выбрасывали ноги, кружились, заворачиваясь в
спираль, рисунок танца был точен и совершенен. Мужчины
подбрасывали женщин, а женщины подбрасывали мужчин, они
нанизывались друг на друга, как на нитку, выстилались в гобелен
с возрастающей сложностью и запутанностью рисунка. В атом танце
не было толчков или акробатики, просто - синхронизированный
рисунок, который соединялся в одно художественно цельное
полотно. И над всем этим царило величие звуков, издаваемых
Платиновой Флейтой. Даже разрозненные элементы танца, рожденные
толпой, соединялись в волшебное единство. И не так много значил
здесь музыкальный талант Стайла, как и талант, завещанный
инструменту его создателями. И Стайл мог не корить себя, что не
выложился в полную силу, не сделал все возможное, на что
способен.
Он увидел, что туман, поднявшись, стал постепенно
рассеиваться, будто теснимый звуками Флейты. Редкие облака
плыли по небу, сталкивались друг с другом и, теряя свои
очертания, сливались. Сольный концерт Адепта подошел к концу, и
одновременно с замирающим последним музыкальным тактом
оборвался и танец эльфов, словно так было запланировано и
отрепетировано. Эльфы заняли свои места, но теперь они
улыбались. Даже стражники, что встретили Стайла так
негостеприимно, расслабились.
- Это самая прекрасная музыка, которую я когда-либо
слышал, - сказал Пирефодж. - Она родила нам новый замечательный
танец. У тебя редкий талант, но, увы, горы все же не
содрогнулись.
- Да, это так, - огорченно согласился Стайл.
- Значит, ты не Предопределенный!
- Но я никогда не утверждал этого.
- Однако ты мастер в обращении с Платиновой Флейтой, и
если Оракул намекнул, что Флейту на время следует одолжить
тебе, может, так и поступить?
- Я оценил ваше великодушие. - Стайл бережно укладывал
Флейту в футляр. - Спасибо, что вы доверились мне.
Услышав этот разговор, маленькие плясуны нахмурились,
зароптали.
Бег облаков прекратился, когда музыка стихла, но смятение
на небе, казалось, перекинулось на эльфов.
- Эй, гость! Мой народ не так-то легко идет на то, что я
решил для тебя сделать. Эльфы против. Может, они дадут
согласие, если ты в обмен на Флейту сослужишь нам какую-нибудь
службу?
Ропот смолк.
- Я бы с удовольствием, - сказал Стайл, - но, к сожалению,
не могу у вас оставаться долго. Меня ждут неотложные дела. А
Флейта мне понадобится лишь на несколько дней - до Унолимпика.
И снова зароптали эльфы.
- Прекратитесь - выкрикнул Пирефодж. - Мы совершим
выгодную сделку или не отдадим Флейту! - Он принял футляр с
инструментом из рук Стайла, убедившись, что не ошибся в
порядочности гостя. Тот беспрепятственно отдал Флейту, не
пытаясь удержать ее силой магии. - А теперь, пока тучи совсем
не исчезли и не выглянуло солнце, поспешите внутрь холма!
Особой необходимости пока в этом не было, но Маленький
Народец заторопился. Стайл и Леди тоже пошли вместе со всеми.
Нейса и Хинблу остались пастись на лужайке.
После долгого размышления Пирефодж изрек:
- Ты возьмешь Флейту и найдешь того, кому она
предназначена. Предопределенного.
- Но я не знаю, кто он.
- Узнай и найди!
Стало ясно, какой невероятной ценой он даже на короткий
срок станет владельцем Флейты. На поиски Предопределенного у
него уйдет не меньше времени, чем он потратил на поиски самой
Флейты.
- Но все же, как я узнаю его?
- Предопределенный играет на Флейте лучше.
- Но вполне возможно, что многие играют на Флейте лучше
меня!
- Не думаю. Итак, ты найдешь его и пошлешь к нам. Если
горы содрогнутся при его игре, значит, это и есть
Предопределенный. Если же не содрогнутся и он не тот, кого мы
ждем, все равно нам он будет полезен, мы через него получим
Флейту назад.
- И все же это как-то сомнительно... Что нужно сделать,
чтобы Маленький Народец не был против, как завоевать его
расположение? Помнишь, ты назвал две задачи, из которых даже
наиболее легкая не под силу обычному человеку. А я все же
Адепт!
- Можешь ли ты владеть палашом?
- Да, - удивленно ответил Стайл.
- Тот, кто возьмется выполнять эту задачу, рискует умереть
страшной смертью. Она по плечу только опытному фехтовальщику.
- Я чувствовал бы себя увереннее в таком поединке, если бы
у меня были с собой Платиновая Флейта и острый меч.
- Безусловно. Так вот, слушай, Адепт. Под нашим холмом,
под самым ядром платинового рудника, есть скала из фазонита. В
глубокой расселине, что вырублена в этой скале, живет
гигантский Червяк, самый древний и самый сильный из червяков,
он свиреп и дик...
- Дракон! - воскликнул Стайл.
- Почти так. Но это не обыкновенная рептилия, что живет в
Южных горах. Это чудовище. Монстр. Медленно и бесшумно рыл он
тоннель через всю Пурпурную Гряду, пока не пробрался к нам под
платиновый рудник. Теперь мы знаем о существовании друг друга и
кое-как уживаемся. Гигантскому Червяку много сотен лет, его
зубы поистерлись, жар дыхания стал слабее, теперь он не может,
как в минувшие столетия, рушить и плавить скалы, и все же он
мешает нам, создает помехи в нашем деле. Он требует от нас
дань...
- Человеческую жертву! - догадался Стайл, вспомнив угрозу,
которую начальник стражи бросил в адрес Леди.
- Да. Нам это, конечно, не нравится, но если мы не
принесем жертву в положенный срок, гигантский Червь вылезет,
разрушит наши рудники и сооружения, расплавит платиновую руду,
и мы, эльфы, закончим свою жизнь как непревзойденные кузнецы.
Наше мастерство зачахнет, у нас не будет занятия, и весь
Маленький Народец выйдет на гибельный свет.
- Подведем черту, - сказал Стайл. - Как я понял, вам
нужно, чтобы Червяк-дракон был уничтожен?
- Если ты это сделаешь, мой народ с радостью одолжит тебе
Платиновую Флейту на время. Во всяком случае, я так думаю, -
добавил он осторожно.
- А червяк этот... Он действительно гигант? - спросил
Стайл.
- Неимоверный!
- У него огненное дыхание?
- Из каждой ноздри бьет струя на расстояние двадцати
футов!
- Вооружен?
- Его чешуя - из стальных нержавеющих пластинок,
пятидюймовые когти. Из глаз вылетают разящие молнии, зубы - по
шесть дюймов каждый!
- Характер?
- Злобный донельзя!
- К магии устойчив?
- Необыкновенно. Он постоянно живет в фазоните, и потому у
него развился очень стойкий иммунитет.
- Интересно, чем можно хотя бы на первых порах задобрить
его? - сказал задумчиво Стайл. - О человеческой жертве не может
быть и речи. Что эльфы могут ему предложить?
- Ему не нужна иная дань, кроме той, о которой я сказал.
Итак, ты в силах одолеть его?
- Один - едва ли. Разве что с помощью Платиновой Флейты,
тогда...
- Тогда магия Флейты будет сильнее магического
противостояния дракона! - закончил Пирефодж.
- Из этого следует, что Адепт, используя Флейту, сможет
одолеть монстра! Так? - спросил Стайл.
- Возможно, но маловероятно. Одной магией его не победишь.
- И все же я сделаю попытку!
- О нет! - вскричала Леди, присутствующая при их
разговоре. - Тебе не приходилось встречаться с таким страшным
монстром, и ты не представляешь, с кем хочешь сразиться.
Умоляю, не взваливай на себя эту гибельную миссию!
- Но я не получу Флейту, если не сослужу службу эльфам! -
возразил Стайл. - А если мне удастся с ее помощью одолеть
дракона, у меня появится уверенность, что с нею я одержу победу
и над Жеребцом. С волшебной Флейтой я буду чувствовать себя
сильнее. И потом не забывай, что я должен отыскать
Предопределенного, того, кто спасет Фазу.
- Адепт, ты готов уничтожить Червяка? - спросил
нетерпеливо Пирефодж.
- Во всяком случае, попытаюсь. Если смогу, верну вам
Флейту, если, конечно, буду...
- Нет! - опять с отчаянием вскричала Леди. - Твоя жизнь -
слишком высокая цена. Ты идешь на такой риск в конце концов
ради того, чтобы добиться отсрочки оплодотворения рогатой
кобылицы. Да, ты связан с нею Клятвой Верности, но это не
значит, что...
- Неужели из-за такого пустяка ты готов на смерть? -
удивился, услышав слова Леди, Пирефодж. - Битва с гигантским
червяком, сражение с единорогом-колдуном - и все из-за...
- Она не просто кобылица, она - мой верный друг и
хранитель, - сказал жестко Стайл, чтобы прекратить этот
разговор, который мог разрастись, как снежный ком.
- Боюсь, Адепт, что мой народ такого не поймет. Эльфы
испугаются, что ты заберешь Флейту и уйдешь, даже не
попытавшись встретиться с драконом. Кто сможет задержать тебя,
обладателя волшебной Флейты?
Оба - Стайл и Леди - отреагировали на эти слова с гневом.
- Мой господин - не вор и не лжец, - сказала Леди. -
Думаю, что мы уже доказали это. Я снова предлагаю себя в
заложницы.
- Нет! - возразил ей Стайл, до глубины души тронутый такой
преданностью, хотя он знал, что, защищая его честь, она
защищает честь Голубых Владений. - Ты не будешь заложницей.
Лукавый взгляд старого эльфа перебегал с него на женщину.
- И все же, возможно, стоит сделать так, как предлагает
Леди? Оставь ее в качестве моей гостьи на несколько часов. Это
будет гарантией того, что Флейту взяли временно. Думаю, ни один
достойный мужчина не бросит на произвол судьбы свою любимую,
зная, что ее принесут в жертву монстру, если он так поступит.
Если червяк будет убит и благородство твоих намерений
подтверждено, ты получишь в свое распоряжение Платиновую
Флейту, а после, когда найдешь Предопределенного, передашь ее
ему.
- Леди не принадлежит мне... - начал было Стайл, но
одумался. Не время и не место обсуждать эту тему. К тому же он
поставит себя в двусмысленное положение, если начнет отрицать
любовь к ней. Но что касается ее, Стайл не может допустить ни
малейшего риска.
- Оставь ее в качестве моей гостьи, - повторил Пирефодж. -
Эльфы не знают и не узнают, что хозяин Голубых Владений
сменился, никто не заподозрит подмену. Леди ничто не угрожает.
- Он взглянул на нее. - Ты, случайно, не умеешь играть в
шахматы?
- Случайно умею! - улыбнулась Леди.
Стайл наконец понял, что старый эльф предложил разумный
выход. Это верный путь рассеять сомнения эльфов без реальной
опасности для Леди. К тому же не тащить же ее с собою на битву
с червяком.
- Побереги гармонику, пока меня не будет, - сказал Стайл,
вручая Леди волшебный инструмент. - На этот раз я воспользуюсь
Флейтой.
- Не нравится мне все это, - сказала Леди угрюмо, но
гармонику взяла. Если Стайл не вернется, она будет памятью о
нем.
А Пирефодж тем временем расставлял фигуры на шахматной
доске.


Держа в руках Платиновую Флейту, Стайл спускался в черную
пасть подземелья. Теперь он знал происхождение и серных
испарений, и знойного дыхания ветра: там, внизу, жил гигантский
червяк!
Стайлу не приходилось сражаться с такими монстрами, Леди
права, потому и настроение его не очень-то оптимистично. А
логово Червяка, по мере того как он спускался в расселину, все
приближалось...
И все же, думал Стайл, магическая сила Адепта с Платиновой
Флейтой должна взять верх над монстром, если, конечно, не
какая-нибудь роковая случайность. Но у Стайла есть преимущество
внезапность нападения, и его нужно с толком использовать.
Немаловажно и то, что по всей вероятности червяк примет Стайла
за очередную человеческую жертву. В предвкушении обеда он будет
в отличном расположении духа.
Необходимо подобраться к нему до того, как чудище поймет,
кто перед ним. Стайл не должен упустить и этот шанс, ведь
старый эльф предупредил его, что Флейта - всего лишь подспорье
в битве. Платиновый инструмент, увы, не всесилен, как хотели бы
думать его создатели - Темные эльфы.
Он спускался в черную пропасть по отлогому склону верхом
на Нейсе. Кобылица осторожно нащупывала дорогу, боясь
поскользнуться. Стайл крепко прижимал к себе Флейту. Он
возлагал на нее большие надежды. Она должна сослужить ему
двойную службу: оберегать в момент чтения заклятий и сгущать
магическое облако, издавая звуки, - то есть заменять гармонику.
Ведь не мог же Стайл во время битвы держать в руках и то, и
другое.
Он уже составлял в уме заклинания. Одно - чтобы гасить
огонь, другое - чтобы стать неуязвимым, еще одно - чтобы стать
невидимым. Но больше всего он нуждался в заклинании, которое
дало бы ему силу сразить червяка и отправить его в ад. Здесь, в
этом магическом измерении, действительно существовал ад.
Однажды он шутя послал Нейсу в ад (или, мы бы сказали, ко всем
чертям), и это повлекло за собой много неприятностей. Очень
много... Нейса была недовольна, и теперь, если Стайл повторит
проделанное, Нейса воспротивится. Единороги дьявольски упрямы
и, коли пришли к определенному выводу, ни за что не отступят.
Он должен действовать осторожно, чтобы не поссориться с верным
своим защитником и другом. Он знал об упорстве Нейсы.
Итак, ад не подходит. А что, если, употребив магию,
превратить гигантского червя в безобидного дождевого червяка?
Возможно, лет через триста он снова достигнет своих размеров,
но к тому времени будет где-нибудь далеко от этих мест, если,
впрочем, какая-нибудь голодная птичка не пообедает им...
Какое же подобрать заклинание?

"Червь, предстань, переступи грань
Зародышем-личинкой стань!"

Тяжелая это вещь - рифмование, рифма трудно дается Стайлу,
он постоянно мучается, составляя заклинания, но чтобы они имели
магическую силу, увы, необходима рифма, как, впрочем, и ритм.