Страница:
же самое.
С залом был установлен контакт, и вскоре зрители стали в
такт музыке кивать головами, стучать каблуками. Он работал для
них, делая их участниками представления, а они помогали ему.
Они все вместе играли на гармонике.
И вот музыка оборвалась. Пьеса окончилась. И в последний
миг зал разразился громом аплодисментов. Стайл бросил взгляд на
Клефа, тот смотрел на него, плотно сжав губы. Похоже, он не
знал, что музыку можно бросить в зал, как бумеранг, и получить
обратно, как подпитку его эмоции. Возможно, он знал, но
расценивал такую игру как деградацию формы. Но так или иначе
Стайл выиграл.
А Компьютер уже объявлял:
- Техническое мастерство - первому исполнителю.
Общественное мнение - второму.
Клеф ожесточенно затряс головой.
- Вы прекрасно играли. Вы научили меня кое-чему, Стайл!
Ответ Стайла заглушило последующее объявление автомата:
- По решению Большого игрового Компьютера состязание
продолжается. Участники составят дуэт. Ряд известных музыкантов
войдут в жюри.
О нет! Стайл уж было подумал, что он победил. Однако перед
ним внезапно раскрылась новая ловушка. И все же - делать
нечего, кроме как снова играть, хотя он уверен, что судьи с
Протона будут против него. Он был неспособен вызвать дикий
восторг у профессионалов-экспертов.
Жюри тем временем заняло свои места.
- Это что-то новое, - сказал Клеф. - Такие прецеденты
были?
- Да, я слышал о чем-то вроде того, - кивнул Стайл. - Но
обычно так бывает тогда, когда исполнители не согласны с
решением Компьютера.
- Вы - за это? Мне кажется, что вы не прочь сыграть перед
жюри.
- Но я не смогу выиграть такую аудиторию! Считайте, что вы
получили фору.
- Вы в таком случае заявите протест.
- Это нехорошо. Компьютер сделал выбор. Я должен
придерживаться его решения и соблюдать правила участия в
Турнире.
Говоря так, он все же знал, что это было очень похоже на
конец его, Стайла, участия в Турнире. При том что он был так
близок к заключительному раунду!
- А мне все это не нравится, - сказал Клеф. - Я хочу
победить и выжму из себя все, на что способен, но здесь я
усматриваю основательное неравенство сил более чем на один
уровень. Ведь я профессионал, а вы нет. Наверное, будет
справедливо, если я выйду из Игры, потому что у меня нет шансов
победить в следующем раунде, а вы - разносторонний игрок, вы
должны продолжать участие в Турнире.
- Играйте в полную силу, - сказал Стайл. - Удача всегда
остается одним из главных факторов Игры. Поражение одного -
восхождение на вершину другого, такова жизнь. А я попытаюсь
использовать другие ресурсы. - Стайл прекрасно знал, что стоит
перед лицом полного разгрома, но этот честный человек нравился
ему все больше и больше. Насколько приятнее проиграть высокому
таланту, чем глупому случаю.
- Пока длится антракт, не будете ли вы любезны объяснить
мне, как вы завели публику? Почему она так живо откликнулась на
игру? Я ни разу не мог сделать этого и завидую тем, у кого
получается.
Стайл пожал плечами.
- Это как бы идет параллельно самой музыке, и все является
частью ее. Должна родиться связующая нить между звуками
инструмента и эмоциями людей, и вы должны почувствовать.
- Но это не музыка! - запротестовал Клеф.
- Да, но это живая душа музыки, - настаивал Стайл. -
Звуковая эмоция, трансмиссия, передача настроения и чувства от
неодушевленного предмета к человеку. Инструмент просто
средство. Ноты - просто средство. Сама музыка - это только
процесс, но никак не конечная цель.
- Не знаю. Для меня это звучит как ересь. Я люблю музыку,
чистую музыку. Большинство людей, их институты бедны идеалами,
они, согласитесь, очень несовершенны. Музыка - вот идеал.
- Вы не можете разделять то и другое, - сказал Стайл,
находя разговор весьма интересным. - Вы считаете музыку
жемчужиной, а публику... так себе... крикливыми нахалами, но в
натуральном жемчуге содержатся наросты, раздражители и
возбудители моллюска, а аудитория - это то же самое, но
человеческого рода. Эти вещи должны быть рядом и имеют смысл
существования только вместе. Подобно тому, как мужчина и
женщина много теряют, когда отдалены друг от друга.
- Как мужчина и женщина... - эхом откликнулся Клеф. - И
этого я никогда не понимал.
- Да, это непросто, - сказал Стайл, вспомнив Леди и ее
разительные перемены в отношении к нему. - Но до тех пор
пока...
Его перебил голос Игрового Компьютера:
- Жюри собралось. Приступайте к игре!
Перед Стайлом и Клефом появились ноты на экране. Звуки
метронома задали им необходимый ритм. Музыканты поднесли
гармоники к губам.
Это было сложное попурри с элементами фольклора,
классической музыки с планеты Земля. Партии красиво
переплетались. Зал притих. В сольной игре эти инструменты были
замечательны, но и дуэт был изумителен по оттенкам звучания и
технике исполнения.
Стайл обнаружил, что ему нравится этот дуэт, так же, как и
тот, который они составляли с Нейсой. Он хорошо играл, даже
лучше, чем один. Он испытывал радость, когда две партии
органично сливались в одну. Нейса была прекрасным партнером в
дуэте, но Клеф! Он был выше всяких похвал. Стайл играл очень
хорошо и не нуждался ни в каких скидках. Он мог положиться на
Клефа как на ведущего первую партию, но Стайл не мог ни сбиться
с такта, ни сфальшивить. Все готовилось к взлету...
И Стайл взлетел. Он вел свою партию с всепоглощающим
чувством восторга этой совершенной гармонией. Он видел, как
реагирует зал, как техничность игры делает свое дело. Он
позволит совсем немного импровизации - своего ударного ритма,
добавив в игру пыла. Компьютер мог, конечно, оштрафовать его за
это и выбросить вон, он не понял бы и легчайшего отхода от
текста. Ну и черт с ним! Пан или пропал! Иначе ему не
переиграть Клефа, он должен играть по-своему и лучше. Он должен
продолжать в своей собственной манере. Он не будет ограничивать
себя рамками, установленными Компьютером. Ему необходимо
раскрепоститься. И... он делал это превосходно.
Теперь нужно следить за партией Клефа. Он начал игру точно
по нотам, но импровизации Стайла заставили импровизировать и
его. Дуэт должен быть единым целым. В душе сильно удивляясь,
Клеф вынужден был отходить от своей партии. Не очень
значительно, конечно, но это могло заметить жюри, а Компьютер -
зарегистрировать. "Клеф знает об этом. Почему он пошел за мной
и отклоняется от текста?" - думал Стайл. Все понятно... Ему
передалось вдохновение Стайла! Сначала неуверенно, потом все с
большим и большим накалом, с ужасающей и будоражащей его
остротой Клеф следовал за Стайлом, протягивая связующую нить к
тем, которые слушали их. Гений-музыкант, он уже играл в духе
Стайла, нет, лучше, чем Стайл. Стайл вынужден был отступить,
идти за партией Клефа, иначе пострадала бы целостность мелодии.
Клеф завладел залом, подчинил себе его эмоции и чувства.
Теперь зазвучала классика. Девятая симфония Бетховена.
Волшебная музыка, которую так никогда и не услышал глухой
композитор. Прекрасная музыка... Клеф играл с необыкновенным
вдохновением, блеском.
Душа Стайла раздвоилась: одна ее половина уже была готова
смириться с тем, что теряет голоса жюри и Компьютера и что в
конце концов его вышвырнут из Турнира, другая испытывала
восторг от "Оды радости" и от того, что он был участником
такого дуэта. Рог Нейсы был великолепен, но он уступал
гармонике Стайла, в то время как инструмент Клефа превосходил
ее. Клеф вел свою партию так, как не смог бы этого сделать
любой другой музыкант. Он сам внезапно обнаружил проснувшуюся в
нем вдохновенную силу и нить, связывавшую с сидевшими в зале.
Что за урок был ему преподан!
Дуэт смолк. Волнение постепенно покидало Стайла. Он
спускался с небес на землю. Вне всякого сомнения - он побежден.
Если во всей вселенной и был музыкант замечательнее Клефа, то
Стайл не мог себе его представить.
Он молча стоял, опустив взгляд. Зал не аплодировал.
Раздалось только тихое бормотание из ложи жюри, выносившего
суждение об игре.
Стайлу хотелось бы знать, чего это они так долго
обсуждают, ни у одного человека не возникнет вопроса, кто играл
лучше. Стайл только навредил себе, открыв секрет чувственной
связи с залом своему оппоненту. Клеф блестяще подхватил идею и
воплотил в игре.
И все же Стайл не мог себя заставить пожалеть об этом,
невзирая на то, что последствия были плачевны: ведь так
прекрасно делиться опытом. Он проиграл, с точки зрения
автомата, бесчувственной машины, ну и пусть! Если потребуется
пожертвовать королевство за песню, то, конечно же, нужно
выбрать песню! Прекрасное чудо было только что сотворено здесь
за такое небольшое время, и Стайл был одним из творцов. Разве
об этом можно жалеть? Лучше величественное поражение, чем
незаслуженная победа.
Жюри просигналило Компьютеру, что решение вынесено.
- Результат готов, - раздался скрипучий голос автомата. -
Прозвучавший дуэт квалифицирован как лучшее выступление,
когда-либо сыгранное на гармонике, и потому запись будет
передана в архив Большой Игры как учебное пособие. Специальный
приз - один год продления статуса на Протоне - присуждается
проигравшему.
Спасение! Этот приз предусматривает продолжение участия в
Турнире. Не так хорошо, конечно, как победа, но далеко-далеко
не поражение!
Было странно, что Клеф прореагировал точно так же. Почему
его заинтересовал приз проигравшего? Он должен быть польщен
победой!
- Рекомендательное решение Компьютера - Клеф, - продолжал
автомат после паузы. - Рекомендательное решение аудитории,
прослушавшей выступление, - Клеф.
Да, конечно. Это справедливо. Клеф получил и техническую,
и социальную положительную оценку. Стайл направился к
оппоненту, чтобы пожать ему руку.
- Решение специально избранного жюри, - продолжал скрипеть
Компьютер, - Стайл.
Стайл?! Но ведь он уже протягивал музыканту руку:
- Примите мои поздравления!
- Следовательно, победа в шестом раунде присуждена Стайлу!
- заключил Компьютер.
Стайл застыл на месте. Что?!
Компьютер ответил на его безмолвный крик-вопрос:
- Рекомендательные мнения не имеют решающей силы.
Повторяю. Стайл - победитель данного состязания. Просим
освободить помещение для следующего матча.
- Но... - тупо запротестовал Стайл, ничего не понимая. Его
голос заглушил гром аплодисментов, раздавшийся со стороны
невидимой аудитории, многократно увеличенный спикерской
системой.
Клеф решительно взял его за руку и провел через этот
грохот к выходу. Растерянный, не веря собственным ушам, Стайл
позволил увести себя.
В холле толпились зрители в ожидании их. Там же стоял и
Райфлмен. Уважаемый Гражданин схватил руку Стайла и крепко
пожал ее.
- Поздравляю! - закричал он. - Великолепно! Восхитительно!
Потом и остальные стали по очереди поздравлять его до тех
пор, пока наконец до него не добралась Шина и не стала
сдерживать натиск толпы.
Клеф повернулся, чтобы уйти.
- Подожди! - крикнул Стайл. - Ты не можешь уйти так. Все
это ложь. Ты - настоящий победитель! Эта планета сошла с ума!
Клеф улыбнулся.
- Да нет, ты победил. Я удивлен, что ты не предчувствовал
это.
- Ты должен заявить протест! - твердо сказал Стайл. -
Совершенно очевидно, что ты играл лучше меня. Думаю, что ты -
самый талантливый музыкант на планете.
Шина провела их в специальный лифт. Кабина двинулась, они
сели на скамью.
- Я могу только со временем стать таким музыкантом. Буду
пытаться, - сказал Клеф. - Ты указал мне слабое место в моей
игре. Я хочу отдать тебе долг.
- Но каким образом?
Клеф улыбнулся.
- Дать тебе совет. Мне доставит удовольствие обучать тебя,
как ты обучил меня. Помнишь, что ты мне сказал, когда
закончились сольные выступления?
- Да... - ответил Стайл в замешательстве.
- Ты сказал, что музыка - слияние нескольких составных
компонентов, а не изолированное существование музыканта на
необитаемом острове.
- Да. Ты оказался способным учеником.
- А дуэт - это еще большая взаимосвязь, даже в состязании.
Один помогает другому, иначе все распадется.
- Да, конечно, но...
- Хороший солист не потеряется и в оркестре, если,
конечно, у него есть эта взаимосвязь. Гармония и контрапункт -
вот что делает возможным новое звучание, открывает новые дали.
- Да, моя игра была такой, потому что я знал, что ты не
собьешься. И все же ты играл лучше, чем я думал... В нашем
дуэте ты был ведущим.
- Пусть так. Однако ты не учитываешь, что оказал мне
большую поддержку, чем я тебе. Я лишь предложил виртуозное, с
точки зрения техники, партнерство, ты же дал толчок моим
эмоциям, разбудил воображение. Ты показал мне душу музыки,
которую до сей поры я не ощущал, в тандеме с тобой я
почувствовал ее живую суть. Признаюсь, я был поражен, я плыл на
мощных волнах этого нового знания, этого мощного пульса, и в
первый раз в моей жизни я воспарил.
- И победил! - вскричал Стайл. - И согласен с тем, что ты
сейчас сказал. Мы оба знаем, что ты перенял мою игру, но сыграл
лучше, чем я сам смог бы когда-нибудь сыграть. Ты прошел путь
от ученика к мастеру за один концерт, сделав феноменальный
прыжок. Без сомнения, жюри видело это.
- Конечно. Я знаю всех музыкантов жюри многие годы, а они
знают меня. Нам приходилось играть вместе.
"И что же? Жюри, в составе которого были одни друзья,
присудило мне победу!" - подумалось Стайлу.
Кабина остановилась.
- Следовательно, истинный победитель - ты, - заключил
Стайл, когда они вошли в помещение.
- Разреши мне подойти к этому с иной точки зрения, потому
что сейчас, похоже, ты проявляешь упорство, какое в свое время
проявлял я. Если ты виртуозно играешь на одном инструменте, а
потом ту же самую вещь исполняешь на другом, но еще лучше, то в
чем причина этого?
- В инструменте, - сказал Стайл.
- Так. Теперь представим себе: ты играешь в дуэте с одним
человеком, потом с другим - и играешь несравненно лучше. В чем
заключается источник твоего вдохновения?
- Возможно... возможно, этот, другой, выше меня, он и
вдохновляет... - Стайл замолчал. Он начал понимать, куда клонит
Клеф. - Да, я обязан ему своим взлетом.
- Когда мы играли вместе, это и произошло со мной. Кто в
таком случае выложится больше - тот, кто парил в облаках, или
тот, кто поднял его туда?
- Когда речь идет о дуэте, нельзя такое большое значение
придавать индивидуальному вкладу, - упорствовал Стайл. - Каждый
себя ощущает, как часть единого целого. И все же Компьютер не
заметил всех тонкостей...
- Машина не является решающим судьей, а судьи-люди увидели
наше выступление в том свете, о котором говорю я, они и вынесли
окончательное решение..
"Человеческий ум стал, похоже, более изощренным, чем
интеллект сложнейшей машины!" - подумал Стайл, но промолчал.
- Так что же? То, что произошло, вполне обычное дело? Я
поддержал твое усилие больше, чем...
- ...чем я твое! - закончил фразу Клеф. - Ты показал мне
путь, ты принес жертву во имя искусства, доказав этим, что твое
участие в дуэте первостепенно. Ты заставил блистать другого!
Этот нюанс не заметил и наш уважаемый Компьютер, и наша
уважаемая публика. Но музыканты-профессионалы все прекрасно
уловили. Они поняли, что благодаря тебе и стало возможным
лучшее в моей жизни исполнение. Твой талант особого назначения
- он вливает силы в другой талант.
И снова Стайл вспомнил дуэты свои с Нейсой, их музыка
всегда была такой прекрасной...
- Да, я понимаю... - сказал он задумчиво.
Клеф протянул руку для пожатия.
- Позволь поздравить тебя с заслуженной победой. Ты -
настоящий человек, и я желаю тебе выиграть Турнир!
- Победитель - благодаря лишь неожиданности, а что
касается настоящего человека... это - нет! - Стайл пожал
протянутую ему руку. - Но сможешь ли ты остаться на Протоне?
- Я получил дополнительный год проживания, потому что наш
дуэт побил все возможные рекорды на Протоне. Но не это главное.
Главное то, что я больше не нуждаюсь в Протоне. Ты открыл
передо мною вселенную. С опытом, что ты передал мне, я могу
играть, где угодно. И я буду жить свободно, подобно Гражданину.
Я выиграл несравненно больше, чем проиграл.
- Это прекрасно, если так... - Стайл вдруг смолк,
озаренный какой-то мыслью. - Итак, твой любимый инструмент -
флейта?
Клеф поднял свою выразительно изогнутую бровь.
- Да. Мой наниматель дал мне серебряную флейту и изредка
разрешает играть на золотой. Я надеюсь, что скоро буду способен
приобрести свой собственный инструмент. Качество звука...
- А как насчет платиновой флейты?
- О, лучше этого и придумать трудно! Но все зависит от
того, кто ее сделал. Руки мастера намного важнее, чем металл
для изготовления. Стоящий мастер из любого материала сделает
прекрасный инструмент. Но к чему бесплодные мечты? Единственный
мастер, который может работать с платиной, находится далеко от
древней Земли.
- Шина! - коротко бросил Стайл, повернувшись в ее сторону.
Шина достала Платиновую Флейту и протянула ее Клефу.
Музыкант бережно принял ее.
- Что это? Платиновая?.. Я не узнаю руку мастера, но,
кажется, сделано великолепно. Кто? Чужеземцы, инопланетяне
сработали ее?
- Эльфы, - сказал Стайл.
Клеф засмеялся.
- О, я должен был догадаться! Это значительно больше, чем
случайный интерес ко мне!
- Да, ее сделал Маленький Народец, живущий в Холме. Темные
эльфы действительно очень маленькие. Я - гигант по сравнению с
ними. Эльфы пользуются магией. Эту волшебную Флейту они дали
мне на время - пока я не найду того, кто сыграет на ней лучше
меня. Я мог узнать тебя тотчас же, но не хотел пользоваться на
Протоне магической Флейтой и заглушил в себе предчувствие,
касающееся тебя. Но теперь я все понял. И еще понял, почему
эльфы все же отважились одолжить мне Флейту, хотя им было
тяжело расставятся с ней. Они знали, что я найду тебя!
- Да, да... - говорил Клеф, как в полусне. Он держал в
руках волшебный инструмент, а тот сверкал и переливался.
Казалось, Клеф был загипнотизирован.
Он поднес Флейту к губам:
- Могу я сыграть?
- Пожалуйста. Я хочу послушать тебя!
Из платинового чрева полилась такая чистая, такая
прекрасная музыка, что Стайл вздрогнул от нахлынувших на него
чувств. И даже на лице женщины-робота появилось задумчивое
человеческое выражение - эмоция, невозможная для машины. Стайл
не смог бы так играть...
Клеф закончил пьесу и сказал:
- Я не могу расстаться с этим инструментом.
- Его можно получить только большой ценой, - предупредил
Стайл.
- Цена не имеет значения, - не понял Клеф. - Моя пенсия
после ухода будет очень значительна.
- На карту ставятся не деньги, а жизнь. Тебе придется
отказаться и от жизни на Протоне, и от жизни как музыканта в
галактике. Ты, обладая Флейтой, попадешь совсем в иной мир -
мир магии, где на каждом шагу тебе будут угрожать монстры,
колдовские заклинания. Немного поиграв, ты вернешь Флейту
эльфам, и нет никакой гарантии, что они дадут тебе ее снова.
Они могут потребовать от тебя взамен Флейты нелегкой услуги,
они захотят контролировать твои поступки, и от их контроля ты
нигде не спрячешься, если попадешь к ним. Они не любят людей,
но разыскивают одного человека, которого называют
Предопределенным. Он что-то должен сделать для них - очень
важное и трудное.
Клеф, слушая, не отрывал взгляда от Платиновой Флейты.
- Покажи мне дорогу к ним!
- Тебя я могу отправить в царство Платиновых эльфов
сегодня же, но с тобой я туда не пойду. Флейта будет охранять
тебя в дороге, при необходимости она превратится в рапиру. Но
предупреждаю еще раз: когда ты достигнешь Холма, ты окажешься в
их власти.
- Я готов идти, - сказал Клеф.
Стайл протянул ему руку.
- В таком случае Флейта твоя до тех пор, пока ты не
докажешь, что именно ты и есть Предопределенный. Я проведу тебя
через Занавес. Может, когда-нибудь и увидимся. - Стайл знал,
что Клеф, вооруженный Флейтой, сам без труда проникнет за
Занавес.
- Ты должен взять с собой Халка, когда он вернется, -
напомнила Шина.
"Что связывает жизнь и смерть? - размышлял Стайл. - Что
должно быть, то будет..."
И он поразился: ведь Темные эльфы знали о том, что Стайл
встретит Предопределенного! Как могли они знать человека из
другого мира, в котором никогда не были и никогда не будут?
И случайность ли то, что он встретил Клефа на Турнире?
- Вот так я и послал его к эльфам в сопровождении Нейсы, -
заключил свой рассказ Стайл. - Не знаю, чего они захотят от
него, но надеюсь, что зла не причинят.
- Эльфы не злы по природе, - сказала Леди. - Они, как и
мы, следуют за своей судьбой, подчиняются ей. Что
предначертано, то и будет...
- Потому я и думаю о своем предназначении. Ты знаешь, в
чем оно заключается: найти Недруга и уничтожить его. Но
теперь-то он известен, этот мой таинственный враг, - Красный
Адепт.
Леди согласно кивнула хорошенькой головкой. Как всегда,
она была одета в голубое и как всегда - неотразима. Они сидели
в небольшой башенке Голубого Замка.
За время отсутствия Стайла оборотни Керрелгирла сдержали
слово и присматривали за Голубыми Владениями. Никаких
происшествий не случилось.
- Мне известно, что значит для тебя выполнить долг, -
сказала Леди, - и я хочу увидеть, как будет отомщен мой
господин, но все равно мне не нравится это... Месть Красному
Адепту будет стоить больше, чем ты думаешь.
- Я надеюсь, что прошлая сцена не повторится, - с трудом
выговорил Стайл. - Как ты знаешь, мне очень хочется заслужить
твою благосклонность, но я не могу...
Леди прервала его:
- Представь себе, что сейчас произойдет сцена, но... она
не будет похожа на ту, что произошла между нами в прошлый раз.
Мне стыдно, что я проверяла тебя, да еще таким недостойным
образом. Я... я хочу сказать тебе, что я обманула тебя!..
- Как?! Мой враг - не Красный Адепт? - вскочил с места
Стайл, внезапно затосковав.
- Забудь хоть на миг про своего Красного Адепта! -
рассердилась Леди. - Дело касается нас с тобой.
Стайл сел.
- Если я невольно обидел тебя, Леди, то прости. Здесь, на
Фазе, существуют условности, к которым я никак не могу
привыкнуть. Многого я еще не знаю...
- О нет, не извиняйся передо мной! - вскричала Леди. - Это
я должна извиниться, что обманывала тебя!
Стайл изумленно покачал головой.
- Как тебя понимать? Ты не способна на обман, Леди!
- Послушай, - ее глаза вспыхнули голубым заревом, осветив
стены замка и занавески на окнах. - Послушай меня... Я... я
должна сказать... - она перевела дыхание. - Я никогда не лгала,
то есть не лгала до тех пор, пока не появился ты...
Стайл не спускал с нее удивленного взгляда.
- Ты мне лгала? Но я не переношу лжи. В этом я зеркально
похож на бывшего владельца Голубого Замка. А почему ты должна
лгать мне? Какой повод я подал тебе для этого, в чем причина?
Очевидно, Леди испытывала затруднение, подыскивая слова.
- Потому что... потому что я вначале солгала сама себе...
- прошептала она, - я отрицала то, чего не хотела, чтобы оно
было...
Слезы выступили у нее на глазах.
Стайлу захотелось успокоить, обнять ее, но он продолжал
держаться поодаль. Леди не принадлежала ему, и он не имел права
ее обнимать, как бы ни хотелось. И тут на ум пришло его
недавнее нежелание признать в Клефе Предопределенного, и он
понял, что, подобно ему, Леди тоже уклоняется от каких-то
открытий. Видимо, все же это была не та ложь, которую
невозможно простить.
- Леди, я хочу знать: в чем заключается твой обман?
Когда-то одна женщина солгала Стайлу скорее из жалости,
чем из корысти. Это стоило ему сердечного - приступа, и он
круто переменил свою жизнь. Теперь, оглядываясь назад, он не
винил ее, потому что переживания дали толчок к тонкому
пониманию музыки. Но Леди значит для него гораздо больше, чем
значила та девочка-рабыня. Ложь Леди может стать страшным для
него ударом, ибо по пустякам Леди врать не будет.
Она пристально смотрела ему в лицо, красная от стыда.
- Когда я сказала... когда я говорила тебе... - она не
могла продолжать.
Сейчас Стайлу вспомнилось, как Шина впервые сказала ему,
что она - робот. Он вынудил ее к признанию, а потом горько
пожалел. Переживания, связанные с этим открытием, привели его в
мир Фазы, сотворили другое феноменальное изменение в его жизни.
Что же... Получается, что переломные моменты в судьбе Стайла
связаны с разоблачением женской лжи?
- Ты так похож-на моего господина... - вдруг разрыдалась
Леди. Она спрятала лицо в ладонях, ее плечи содрогались от
рыданий.
Стайл угрюмо улыбнулся.
- Ну что ты, Леди! Никакого сравнения. - Он подумал о том,
насколько похожа Леди на ту, с Протона. Удалось ли Васильку
спастись? Василек - вечный укор его совести. Если Василек жива,
он не осмелится предстать перед той, что попала в ловушку,
расставленную для него.
- Когда я сказала, что не люблю тебя, я... я...
Стайл почувствовал себя как в тот момент, когда был
объявлен победителем в музыкальном дуэте. Может, он ослышался?
- Ты любишь своего покойного господина, хозяина Голубого
Замка, чью внешность я ношу? Это я понимал всегда.
- Ты... - сказала она. - Тебя... Тебя...
Она все же выговорила эти слова, но если бы даже этого не
сделала, он все равно бы понял...
Воздушная волна колыхнула занавес на окнах, легкий
ветерок, пронесясь, коснулся его волос. На мгновение комната
озарилась голубым светом. Потом голубизна поблекла, и все стало
как прежде. Да, как прежде, только ложь, стоявшая между ними,
развеялась, как дым. Это сопровождалось яркой вспышкой голубой
С залом был установлен контакт, и вскоре зрители стали в
такт музыке кивать головами, стучать каблуками. Он работал для
них, делая их участниками представления, а они помогали ему.
Они все вместе играли на гармонике.
И вот музыка оборвалась. Пьеса окончилась. И в последний
миг зал разразился громом аплодисментов. Стайл бросил взгляд на
Клефа, тот смотрел на него, плотно сжав губы. Похоже, он не
знал, что музыку можно бросить в зал, как бумеранг, и получить
обратно, как подпитку его эмоции. Возможно, он знал, но
расценивал такую игру как деградацию формы. Но так или иначе
Стайл выиграл.
А Компьютер уже объявлял:
- Техническое мастерство - первому исполнителю.
Общественное мнение - второму.
Клеф ожесточенно затряс головой.
- Вы прекрасно играли. Вы научили меня кое-чему, Стайл!
Ответ Стайла заглушило последующее объявление автомата:
- По решению Большого игрового Компьютера состязание
продолжается. Участники составят дуэт. Ряд известных музыкантов
войдут в жюри.
О нет! Стайл уж было подумал, что он победил. Однако перед
ним внезапно раскрылась новая ловушка. И все же - делать
нечего, кроме как снова играть, хотя он уверен, что судьи с
Протона будут против него. Он был неспособен вызвать дикий
восторг у профессионалов-экспертов.
Жюри тем временем заняло свои места.
- Это что-то новое, - сказал Клеф. - Такие прецеденты
были?
- Да, я слышал о чем-то вроде того, - кивнул Стайл. - Но
обычно так бывает тогда, когда исполнители не согласны с
решением Компьютера.
- Вы - за это? Мне кажется, что вы не прочь сыграть перед
жюри.
- Но я не смогу выиграть такую аудиторию! Считайте, что вы
получили фору.
- Вы в таком случае заявите протест.
- Это нехорошо. Компьютер сделал выбор. Я должен
придерживаться его решения и соблюдать правила участия в
Турнире.
Говоря так, он все же знал, что это было очень похоже на
конец его, Стайла, участия в Турнире. При том что он был так
близок к заключительному раунду!
- А мне все это не нравится, - сказал Клеф. - Я хочу
победить и выжму из себя все, на что способен, но здесь я
усматриваю основательное неравенство сил более чем на один
уровень. Ведь я профессионал, а вы нет. Наверное, будет
справедливо, если я выйду из Игры, потому что у меня нет шансов
победить в следующем раунде, а вы - разносторонний игрок, вы
должны продолжать участие в Турнире.
- Играйте в полную силу, - сказал Стайл. - Удача всегда
остается одним из главных факторов Игры. Поражение одного -
восхождение на вершину другого, такова жизнь. А я попытаюсь
использовать другие ресурсы. - Стайл прекрасно знал, что стоит
перед лицом полного разгрома, но этот честный человек нравился
ему все больше и больше. Насколько приятнее проиграть высокому
таланту, чем глупому случаю.
- Пока длится антракт, не будете ли вы любезны объяснить
мне, как вы завели публику? Почему она так живо откликнулась на
игру? Я ни разу не мог сделать этого и завидую тем, у кого
получается.
Стайл пожал плечами.
- Это как бы идет параллельно самой музыке, и все является
частью ее. Должна родиться связующая нить между звуками
инструмента и эмоциями людей, и вы должны почувствовать.
- Но это не музыка! - запротестовал Клеф.
- Да, но это живая душа музыки, - настаивал Стайл. -
Звуковая эмоция, трансмиссия, передача настроения и чувства от
неодушевленного предмета к человеку. Инструмент просто
средство. Ноты - просто средство. Сама музыка - это только
процесс, но никак не конечная цель.
- Не знаю. Для меня это звучит как ересь. Я люблю музыку,
чистую музыку. Большинство людей, их институты бедны идеалами,
они, согласитесь, очень несовершенны. Музыка - вот идеал.
- Вы не можете разделять то и другое, - сказал Стайл,
находя разговор весьма интересным. - Вы считаете музыку
жемчужиной, а публику... так себе... крикливыми нахалами, но в
натуральном жемчуге содержатся наросты, раздражители и
возбудители моллюска, а аудитория - это то же самое, но
человеческого рода. Эти вещи должны быть рядом и имеют смысл
существования только вместе. Подобно тому, как мужчина и
женщина много теряют, когда отдалены друг от друга.
- Как мужчина и женщина... - эхом откликнулся Клеф. - И
этого я никогда не понимал.
- Да, это непросто, - сказал Стайл, вспомнив Леди и ее
разительные перемены в отношении к нему. - Но до тех пор
пока...
Его перебил голос Игрового Компьютера:
- Жюри собралось. Приступайте к игре!
Перед Стайлом и Клефом появились ноты на экране. Звуки
метронома задали им необходимый ритм. Музыканты поднесли
гармоники к губам.
Это было сложное попурри с элементами фольклора,
классической музыки с планеты Земля. Партии красиво
переплетались. Зал притих. В сольной игре эти инструменты были
замечательны, но и дуэт был изумителен по оттенкам звучания и
технике исполнения.
Стайл обнаружил, что ему нравится этот дуэт, так же, как и
тот, который они составляли с Нейсой. Он хорошо играл, даже
лучше, чем один. Он испытывал радость, когда две партии
органично сливались в одну. Нейса была прекрасным партнером в
дуэте, но Клеф! Он был выше всяких похвал. Стайл играл очень
хорошо и не нуждался ни в каких скидках. Он мог положиться на
Клефа как на ведущего первую партию, но Стайл не мог ни сбиться
с такта, ни сфальшивить. Все готовилось к взлету...
И Стайл взлетел. Он вел свою партию с всепоглощающим
чувством восторга этой совершенной гармонией. Он видел, как
реагирует зал, как техничность игры делает свое дело. Он
позволит совсем немного импровизации - своего ударного ритма,
добавив в игру пыла. Компьютер мог, конечно, оштрафовать его за
это и выбросить вон, он не понял бы и легчайшего отхода от
текста. Ну и черт с ним! Пан или пропал! Иначе ему не
переиграть Клефа, он должен играть по-своему и лучше. Он должен
продолжать в своей собственной манере. Он не будет ограничивать
себя рамками, установленными Компьютером. Ему необходимо
раскрепоститься. И... он делал это превосходно.
Теперь нужно следить за партией Клефа. Он начал игру точно
по нотам, но импровизации Стайла заставили импровизировать и
его. Дуэт должен быть единым целым. В душе сильно удивляясь,
Клеф вынужден был отходить от своей партии. Не очень
значительно, конечно, но это могло заметить жюри, а Компьютер -
зарегистрировать. "Клеф знает об этом. Почему он пошел за мной
и отклоняется от текста?" - думал Стайл. Все понятно... Ему
передалось вдохновение Стайла! Сначала неуверенно, потом все с
большим и большим накалом, с ужасающей и будоражащей его
остротой Клеф следовал за Стайлом, протягивая связующую нить к
тем, которые слушали их. Гений-музыкант, он уже играл в духе
Стайла, нет, лучше, чем Стайл. Стайл вынужден был отступить,
идти за партией Клефа, иначе пострадала бы целостность мелодии.
Клеф завладел залом, подчинил себе его эмоции и чувства.
Теперь зазвучала классика. Девятая симфония Бетховена.
Волшебная музыка, которую так никогда и не услышал глухой
композитор. Прекрасная музыка... Клеф играл с необыкновенным
вдохновением, блеском.
Душа Стайла раздвоилась: одна ее половина уже была готова
смириться с тем, что теряет голоса жюри и Компьютера и что в
конце концов его вышвырнут из Турнира, другая испытывала
восторг от "Оды радости" и от того, что он был участником
такого дуэта. Рог Нейсы был великолепен, но он уступал
гармонике Стайла, в то время как инструмент Клефа превосходил
ее. Клеф вел свою партию так, как не смог бы этого сделать
любой другой музыкант. Он сам внезапно обнаружил проснувшуюся в
нем вдохновенную силу и нить, связывавшую с сидевшими в зале.
Что за урок был ему преподан!
Дуэт смолк. Волнение постепенно покидало Стайла. Он
спускался с небес на землю. Вне всякого сомнения - он побежден.
Если во всей вселенной и был музыкант замечательнее Клефа, то
Стайл не мог себе его представить.
Он молча стоял, опустив взгляд. Зал не аплодировал.
Раздалось только тихое бормотание из ложи жюри, выносившего
суждение об игре.
Стайлу хотелось бы знать, чего это они так долго
обсуждают, ни у одного человека не возникнет вопроса, кто играл
лучше. Стайл только навредил себе, открыв секрет чувственной
связи с залом своему оппоненту. Клеф блестяще подхватил идею и
воплотил в игре.
И все же Стайл не мог себя заставить пожалеть об этом,
невзирая на то, что последствия были плачевны: ведь так
прекрасно делиться опытом. Он проиграл, с точки зрения
автомата, бесчувственной машины, ну и пусть! Если потребуется
пожертвовать королевство за песню, то, конечно же, нужно
выбрать песню! Прекрасное чудо было только что сотворено здесь
за такое небольшое время, и Стайл был одним из творцов. Разве
об этом можно жалеть? Лучше величественное поражение, чем
незаслуженная победа.
Жюри просигналило Компьютеру, что решение вынесено.
- Результат готов, - раздался скрипучий голос автомата. -
Прозвучавший дуэт квалифицирован как лучшее выступление,
когда-либо сыгранное на гармонике, и потому запись будет
передана в архив Большой Игры как учебное пособие. Специальный
приз - один год продления статуса на Протоне - присуждается
проигравшему.
Спасение! Этот приз предусматривает продолжение участия в
Турнире. Не так хорошо, конечно, как победа, но далеко-далеко
не поражение!
Было странно, что Клеф прореагировал точно так же. Почему
его заинтересовал приз проигравшего? Он должен быть польщен
победой!
- Рекомендательное решение Компьютера - Клеф, - продолжал
автомат после паузы. - Рекомендательное решение аудитории,
прослушавшей выступление, - Клеф.
Да, конечно. Это справедливо. Клеф получил и техническую,
и социальную положительную оценку. Стайл направился к
оппоненту, чтобы пожать ему руку.
- Решение специально избранного жюри, - продолжал скрипеть
Компьютер, - Стайл.
Стайл?! Но ведь он уже протягивал музыканту руку:
- Примите мои поздравления!
- Следовательно, победа в шестом раунде присуждена Стайлу!
- заключил Компьютер.
Стайл застыл на месте. Что?!
Компьютер ответил на его безмолвный крик-вопрос:
- Рекомендательные мнения не имеют решающей силы.
Повторяю. Стайл - победитель данного состязания. Просим
освободить помещение для следующего матча.
- Но... - тупо запротестовал Стайл, ничего не понимая. Его
голос заглушил гром аплодисментов, раздавшийся со стороны
невидимой аудитории, многократно увеличенный спикерской
системой.
Клеф решительно взял его за руку и провел через этот
грохот к выходу. Растерянный, не веря собственным ушам, Стайл
позволил увести себя.
В холле толпились зрители в ожидании их. Там же стоял и
Райфлмен. Уважаемый Гражданин схватил руку Стайла и крепко
пожал ее.
- Поздравляю! - закричал он. - Великолепно! Восхитительно!
Потом и остальные стали по очереди поздравлять его до тех
пор, пока наконец до него не добралась Шина и не стала
сдерживать натиск толпы.
Клеф повернулся, чтобы уйти.
- Подожди! - крикнул Стайл. - Ты не можешь уйти так. Все
это ложь. Ты - настоящий победитель! Эта планета сошла с ума!
Клеф улыбнулся.
- Да нет, ты победил. Я удивлен, что ты не предчувствовал
это.
- Ты должен заявить протест! - твердо сказал Стайл. -
Совершенно очевидно, что ты играл лучше меня. Думаю, что ты -
самый талантливый музыкант на планете.
Шина провела их в специальный лифт. Кабина двинулась, они
сели на скамью.
- Я могу только со временем стать таким музыкантом. Буду
пытаться, - сказал Клеф. - Ты указал мне слабое место в моей
игре. Я хочу отдать тебе долг.
- Но каким образом?
Клеф улыбнулся.
- Дать тебе совет. Мне доставит удовольствие обучать тебя,
как ты обучил меня. Помнишь, что ты мне сказал, когда
закончились сольные выступления?
- Да... - ответил Стайл в замешательстве.
- Ты сказал, что музыка - слияние нескольких составных
компонентов, а не изолированное существование музыканта на
необитаемом острове.
- Да. Ты оказался способным учеником.
- А дуэт - это еще большая взаимосвязь, даже в состязании.
Один помогает другому, иначе все распадется.
- Да, конечно, но...
- Хороший солист не потеряется и в оркестре, если,
конечно, у него есть эта взаимосвязь. Гармония и контрапункт -
вот что делает возможным новое звучание, открывает новые дали.
- Да, моя игра была такой, потому что я знал, что ты не
собьешься. И все же ты играл лучше, чем я думал... В нашем
дуэте ты был ведущим.
- Пусть так. Однако ты не учитываешь, что оказал мне
большую поддержку, чем я тебе. Я лишь предложил виртуозное, с
точки зрения техники, партнерство, ты же дал толчок моим
эмоциям, разбудил воображение. Ты показал мне душу музыки,
которую до сей поры я не ощущал, в тандеме с тобой я
почувствовал ее живую суть. Признаюсь, я был поражен, я плыл на
мощных волнах этого нового знания, этого мощного пульса, и в
первый раз в моей жизни я воспарил.
- И победил! - вскричал Стайл. - И согласен с тем, что ты
сейчас сказал. Мы оба знаем, что ты перенял мою игру, но сыграл
лучше, чем я сам смог бы когда-нибудь сыграть. Ты прошел путь
от ученика к мастеру за один концерт, сделав феноменальный
прыжок. Без сомнения, жюри видело это.
- Конечно. Я знаю всех музыкантов жюри многие годы, а они
знают меня. Нам приходилось играть вместе.
"И что же? Жюри, в составе которого были одни друзья,
присудило мне победу!" - подумалось Стайлу.
Кабина остановилась.
- Следовательно, истинный победитель - ты, - заключил
Стайл, когда они вошли в помещение.
- Разреши мне подойти к этому с иной точки зрения, потому
что сейчас, похоже, ты проявляешь упорство, какое в свое время
проявлял я. Если ты виртуозно играешь на одном инструменте, а
потом ту же самую вещь исполняешь на другом, но еще лучше, то в
чем причина этого?
- В инструменте, - сказал Стайл.
- Так. Теперь представим себе: ты играешь в дуэте с одним
человеком, потом с другим - и играешь несравненно лучше. В чем
заключается источник твоего вдохновения?
- Возможно... возможно, этот, другой, выше меня, он и
вдохновляет... - Стайл замолчал. Он начал понимать, куда клонит
Клеф. - Да, я обязан ему своим взлетом.
- Когда мы играли вместе, это и произошло со мной. Кто в
таком случае выложится больше - тот, кто парил в облаках, или
тот, кто поднял его туда?
- Когда речь идет о дуэте, нельзя такое большое значение
придавать индивидуальному вкладу, - упорствовал Стайл. - Каждый
себя ощущает, как часть единого целого. И все же Компьютер не
заметил всех тонкостей...
- Машина не является решающим судьей, а судьи-люди увидели
наше выступление в том свете, о котором говорю я, они и вынесли
окончательное решение..
"Человеческий ум стал, похоже, более изощренным, чем
интеллект сложнейшей машины!" - подумал Стайл, но промолчал.
- Так что же? То, что произошло, вполне обычное дело? Я
поддержал твое усилие больше, чем...
- ...чем я твое! - закончил фразу Клеф. - Ты показал мне
путь, ты принес жертву во имя искусства, доказав этим, что твое
участие в дуэте первостепенно. Ты заставил блистать другого!
Этот нюанс не заметил и наш уважаемый Компьютер, и наша
уважаемая публика. Но музыканты-профессионалы все прекрасно
уловили. Они поняли, что благодаря тебе и стало возможным
лучшее в моей жизни исполнение. Твой талант особого назначения
- он вливает силы в другой талант.
И снова Стайл вспомнил дуэты свои с Нейсой, их музыка
всегда была такой прекрасной...
- Да, я понимаю... - сказал он задумчиво.
Клеф протянул руку для пожатия.
- Позволь поздравить тебя с заслуженной победой. Ты -
настоящий человек, и я желаю тебе выиграть Турнир!
- Победитель - благодаря лишь неожиданности, а что
касается настоящего человека... это - нет! - Стайл пожал
протянутую ему руку. - Но сможешь ли ты остаться на Протоне?
- Я получил дополнительный год проживания, потому что наш
дуэт побил все возможные рекорды на Протоне. Но не это главное.
Главное то, что я больше не нуждаюсь в Протоне. Ты открыл
передо мною вселенную. С опытом, что ты передал мне, я могу
играть, где угодно. И я буду жить свободно, подобно Гражданину.
Я выиграл несравненно больше, чем проиграл.
- Это прекрасно, если так... - Стайл вдруг смолк,
озаренный какой-то мыслью. - Итак, твой любимый инструмент -
флейта?
Клеф поднял свою выразительно изогнутую бровь.
- Да. Мой наниматель дал мне серебряную флейту и изредка
разрешает играть на золотой. Я надеюсь, что скоро буду способен
приобрести свой собственный инструмент. Качество звука...
- А как насчет платиновой флейты?
- О, лучше этого и придумать трудно! Но все зависит от
того, кто ее сделал. Руки мастера намного важнее, чем металл
для изготовления. Стоящий мастер из любого материала сделает
прекрасный инструмент. Но к чему бесплодные мечты? Единственный
мастер, который может работать с платиной, находится далеко от
древней Земли.
- Шина! - коротко бросил Стайл, повернувшись в ее сторону.
Шина достала Платиновую Флейту и протянула ее Клефу.
Музыкант бережно принял ее.
- Что это? Платиновая?.. Я не узнаю руку мастера, но,
кажется, сделано великолепно. Кто? Чужеземцы, инопланетяне
сработали ее?
- Эльфы, - сказал Стайл.
Клеф засмеялся.
- О, я должен был догадаться! Это значительно больше, чем
случайный интерес ко мне!
- Да, ее сделал Маленький Народец, живущий в Холме. Темные
эльфы действительно очень маленькие. Я - гигант по сравнению с
ними. Эльфы пользуются магией. Эту волшебную Флейту они дали
мне на время - пока я не найду того, кто сыграет на ней лучше
меня. Я мог узнать тебя тотчас же, но не хотел пользоваться на
Протоне магической Флейтой и заглушил в себе предчувствие,
касающееся тебя. Но теперь я все понял. И еще понял, почему
эльфы все же отважились одолжить мне Флейту, хотя им было
тяжело расставятся с ней. Они знали, что я найду тебя!
- Да, да... - говорил Клеф, как в полусне. Он держал в
руках волшебный инструмент, а тот сверкал и переливался.
Казалось, Клеф был загипнотизирован.
Он поднес Флейту к губам:
- Могу я сыграть?
- Пожалуйста. Я хочу послушать тебя!
Из платинового чрева полилась такая чистая, такая
прекрасная музыка, что Стайл вздрогнул от нахлынувших на него
чувств. И даже на лице женщины-робота появилось задумчивое
человеческое выражение - эмоция, невозможная для машины. Стайл
не смог бы так играть...
Клеф закончил пьесу и сказал:
- Я не могу расстаться с этим инструментом.
- Его можно получить только большой ценой, - предупредил
Стайл.
- Цена не имеет значения, - не понял Клеф. - Моя пенсия
после ухода будет очень значительна.
- На карту ставятся не деньги, а жизнь. Тебе придется
отказаться и от жизни на Протоне, и от жизни как музыканта в
галактике. Ты, обладая Флейтой, попадешь совсем в иной мир -
мир магии, где на каждом шагу тебе будут угрожать монстры,
колдовские заклинания. Немного поиграв, ты вернешь Флейту
эльфам, и нет никакой гарантии, что они дадут тебе ее снова.
Они могут потребовать от тебя взамен Флейты нелегкой услуги,
они захотят контролировать твои поступки, и от их контроля ты
нигде не спрячешься, если попадешь к ним. Они не любят людей,
но разыскивают одного человека, которого называют
Предопределенным. Он что-то должен сделать для них - очень
важное и трудное.
Клеф, слушая, не отрывал взгляда от Платиновой Флейты.
- Покажи мне дорогу к ним!
- Тебя я могу отправить в царство Платиновых эльфов
сегодня же, но с тобой я туда не пойду. Флейта будет охранять
тебя в дороге, при необходимости она превратится в рапиру. Но
предупреждаю еще раз: когда ты достигнешь Холма, ты окажешься в
их власти.
- Я готов идти, - сказал Клеф.
Стайл протянул ему руку.
- В таком случае Флейта твоя до тех пор, пока ты не
докажешь, что именно ты и есть Предопределенный. Я проведу тебя
через Занавес. Может, когда-нибудь и увидимся. - Стайл знал,
что Клеф, вооруженный Флейтой, сам без труда проникнет за
Занавес.
- Ты должен взять с собой Халка, когда он вернется, -
напомнила Шина.
"Что связывает жизнь и смерть? - размышлял Стайл. - Что
должно быть, то будет..."
И он поразился: ведь Темные эльфы знали о том, что Стайл
встретит Предопределенного! Как могли они знать человека из
другого мира, в котором никогда не были и никогда не будут?
И случайность ли то, что он встретил Клефа на Турнире?
- Вот так я и послал его к эльфам в сопровождении Нейсы, -
заключил свой рассказ Стайл. - Не знаю, чего они захотят от
него, но надеюсь, что зла не причинят.
- Эльфы не злы по природе, - сказала Леди. - Они, как и
мы, следуют за своей судьбой, подчиняются ей. Что
предначертано, то и будет...
- Потому я и думаю о своем предназначении. Ты знаешь, в
чем оно заключается: найти Недруга и уничтожить его. Но
теперь-то он известен, этот мой таинственный враг, - Красный
Адепт.
Леди согласно кивнула хорошенькой головкой. Как всегда,
она была одета в голубое и как всегда - неотразима. Они сидели
в небольшой башенке Голубого Замка.
За время отсутствия Стайла оборотни Керрелгирла сдержали
слово и присматривали за Голубыми Владениями. Никаких
происшествий не случилось.
- Мне известно, что значит для тебя выполнить долг, -
сказала Леди, - и я хочу увидеть, как будет отомщен мой
господин, но все равно мне не нравится это... Месть Красному
Адепту будет стоить больше, чем ты думаешь.
- Я надеюсь, что прошлая сцена не повторится, - с трудом
выговорил Стайл. - Как ты знаешь, мне очень хочется заслужить
твою благосклонность, но я не могу...
Леди прервала его:
- Представь себе, что сейчас произойдет сцена, но... она
не будет похожа на ту, что произошла между нами в прошлый раз.
Мне стыдно, что я проверяла тебя, да еще таким недостойным
образом. Я... я хочу сказать тебе, что я обманула тебя!..
- Как?! Мой враг - не Красный Адепт? - вскочил с места
Стайл, внезапно затосковав.
- Забудь хоть на миг про своего Красного Адепта! -
рассердилась Леди. - Дело касается нас с тобой.
Стайл сел.
- Если я невольно обидел тебя, Леди, то прости. Здесь, на
Фазе, существуют условности, к которым я никак не могу
привыкнуть. Многого я еще не знаю...
- О нет, не извиняйся передо мной! - вскричала Леди. - Это
я должна извиниться, что обманывала тебя!
Стайл изумленно покачал головой.
- Как тебя понимать? Ты не способна на обман, Леди!
- Послушай, - ее глаза вспыхнули голубым заревом, осветив
стены замка и занавески на окнах. - Послушай меня... Я... я
должна сказать... - она перевела дыхание. - Я никогда не лгала,
то есть не лгала до тех пор, пока не появился ты...
Стайл не спускал с нее удивленного взгляда.
- Ты мне лгала? Но я не переношу лжи. В этом я зеркально
похож на бывшего владельца Голубого Замка. А почему ты должна
лгать мне? Какой повод я подал тебе для этого, в чем причина?
Очевидно, Леди испытывала затруднение, подыскивая слова.
- Потому что... потому что я вначале солгала сама себе...
- прошептала она, - я отрицала то, чего не хотела, чтобы оно
было...
Слезы выступили у нее на глазах.
Стайлу захотелось успокоить, обнять ее, но он продолжал
держаться поодаль. Леди не принадлежала ему, и он не имел права
ее обнимать, как бы ни хотелось. И тут на ум пришло его
недавнее нежелание признать в Клефе Предопределенного, и он
понял, что, подобно ему, Леди тоже уклоняется от каких-то
открытий. Видимо, все же это была не та ложь, которую
невозможно простить.
- Леди, я хочу знать: в чем заключается твой обман?
Когда-то одна женщина солгала Стайлу скорее из жалости,
чем из корысти. Это стоило ему сердечного - приступа, и он
круто переменил свою жизнь. Теперь, оглядываясь назад, он не
винил ее, потому что переживания дали толчок к тонкому
пониманию музыки. Но Леди значит для него гораздо больше, чем
значила та девочка-рабыня. Ложь Леди может стать страшным для
него ударом, ибо по пустякам Леди врать не будет.
Она пристально смотрела ему в лицо, красная от стыда.
- Когда я сказала... когда я говорила тебе... - она не
могла продолжать.
Сейчас Стайлу вспомнилось, как Шина впервые сказала ему,
что она - робот. Он вынудил ее к признанию, а потом горько
пожалел. Переживания, связанные с этим открытием, привели его в
мир Фазы, сотворили другое феноменальное изменение в его жизни.
Что же... Получается, что переломные моменты в судьбе Стайла
связаны с разоблачением женской лжи?
- Ты так похож-на моего господина... - вдруг разрыдалась
Леди. Она спрятала лицо в ладонях, ее плечи содрогались от
рыданий.
Стайл угрюмо улыбнулся.
- Ну что ты, Леди! Никакого сравнения. - Он подумал о том,
насколько похожа Леди на ту, с Протона. Удалось ли Васильку
спастись? Василек - вечный укор его совести. Если Василек жива,
он не осмелится предстать перед той, что попала в ловушку,
расставленную для него.
- Когда я сказала, что не люблю тебя, я... я...
Стайл почувствовал себя как в тот момент, когда был
объявлен победителем в музыкальном дуэте. Может, он ослышался?
- Ты любишь своего покойного господина, хозяина Голубого
Замка, чью внешность я ношу? Это я понимал всегда.
- Ты... - сказала она. - Тебя... Тебя...
Она все же выговорила эти слова, но если бы даже этого не
сделала, он все равно бы понял...
Воздушная волна колыхнула занавес на окнах, легкий
ветерок, пронесясь, коснулся его волос. На мгновение комната
озарилась голубым светом. Потом голубизна поблекла, и все стало
как прежде. Да, как прежде, только ложь, стоявшая между ними,
развеялась, как дым. Это сопровождалось яркой вспышкой голубой