Эллиот Аронсон. С мечом кровавым

знаю, как она похожа на твою прежнюю любовь, я предпочитаю держаться от
нее подальше... и хочу, чтобы и ты делал то же самое. К новой жизни
привыкать и так трудно, чтобы еще волноваться о том, что там у тебя на
уме.
Обеспокоенность Восторг небезосновательна, Мима вынужден был это
признать. Он не питал никаких романтических чувств к Луне, однако
действительно в нем что-то несколько изменилось, когда ему стало известно
об их родстве с Орб. Где сейчас Орб? Каково ей пришлось после того, как он
покинул ее? Помогло ли ей кольцо? Она была западной женщиной, которую он
любил; теперь Восторг перенимала некоторые западные черты, и ему они не
казались привлекательными. Может быть, она по-своему права, не желая
оставаться у Луны.
- Впрочем, наверное, ты могла бы жить с какой-нибудь другой смертной
женщиной, - предложил Мима.
- Зачем? Мне здесь нравится. Еда хорошая, местность красивая, а Лила -
прекрасная собеседница. Вскоре она собирается показать мне Ад.
- Показать Ад! - речитативом воскликнул Мима, чуть было не
поперхнувшись. - Я не желаю, чтобы ты даже близко подходила к этому месту!
- Ты бы предпочел, чтобы я целыми днями сидела в замке, вышивая платки?
Он вздохнул. Действительно, в Чистилище ей нечем было особенно
заняться.
- Может, стоит найти себе какое-нибудь дело в мире смертных, чтобы не
скучать? Я уверен, что Луна сумеет...
- Опять она. Видно, ты про нее много думаешь.
К сожалению, правда - после разговора с Судьбой. Мима даже не
предполагал, что окажется в кругу близких родственников Орб. Но так как он
хорошо знал Орб, то этим родственникам доверял. Миме очень хотелось
уберечь принцессу от тлетворного влияния Сатаны.
- Просто я чувствую, что Сатана затевает против тебя какую-то пакость,
и я был бы в отчаянии, случись такое.
Восторг смягчилась.
- Принцы не должны так говорить. Почему ты попросту не прикажешь мне
делать то, что хочешь?
- Потому что люблю тебя.
- Ты же знаешь, что это декадентская западная концепция. - Однако
скрыть своего удовольствия она не могла. - Я попробую найти какую-нибудь
работу в мире смертных.
- Это меня радует.
Потом они занимались любовью, и все было хорошо.


Понадобилось личное присутствие Марса в Латинской Америке. Завоевание,
Кровопролитие, Голод и Мор так и рвались к работе, однако Мима не проявлял
никакого энтузиазма. Его все больше беспокоил вопрос, подходит ли он
вообще для этой должности. Мима был обучен командовать и воевать, но
удовольствия от этих занятий не испытывал. Он бы предпочел вообще
уничтожить войну. Но в этом-то и заключалось противоречие, поскольку, если
ему это удастся, он лишится должности, - и что с ним тогда будет?
Он узнал, что у новых инкарнаций был некий период ученичества, или
испытательный срок, после которого они могли добровольно уйти со своего
поста. Вероятно, для него лучше всего поступить именно так: отказаться,
когда представится возможность. Вернет ли это его снова в статус
смертного? Придется ли ему тогда восстанавливать свое положение
принца-наследника Гуджарата, смещая человека, которого сам же поставил, и
вступая в брак с принцессой Раджастхана? Это было бы ужасно!
Предположим, он сможет вернуться в смертный мир в каком-нибудь ином
качестве. Стать новым человеком в западном мире? В этом что-то есть. Но
чем он будет заниматься? Его обучали исполнять функции принца, а нужда в
таких специалистах на Западе не очень велика. К тому же он заика. Он
вполне сносно пользовался сейчас речитативом, но в значительной мере
благодаря тому, что занимал исключительно высокие посты принца и
воплощения Войны. Люди не потешаются над властителями, а мирятся с их
странностями. Но как только он лишится власти...
Нет, ему придется справляться с ситуацией, в которой очутился,
выполнять работу Марса наилучшим образом, а если удастся уничтожить войну,
то удалиться туда, куда предложит Тот Свет. В сущности, неплохое
существование. Он мог бы посоревноваться с Масаси, автором "Пяти колец", в
умении добиваться цели через унижение и тяжкий труд.
В этой книге, в главе "Земля", очень просто и ясно излагался Путь
понимания стратегии автора: честно мыслить; учиться постигать всякое
искусство и знать Пути всех профессий; понимать, что есть выгода и утрата,
развивать интуитивное суждение, воспринимая невидимое; обращать внимание
даже на мелочи и не делать ничего бесполезного - в общем, быть честным,
восприимчивым и целеустремленным на протяжении всей жизни. Так легко
читать и соглашаться, но насколько порой трудно выполнять! Как бы сам
Масаси поступил в случае с Восторг?
Мима вздохнул. Насколько ему было известно, великий японский самурай
никогда не был женат и не устанавливал крепких уз с какой-либо женщиной.
Наверно, в этом он был наиболее прав!
Они прибыли на место действия. Джунгли. Повсюду вокруг буйствовала
тропическая растительность.
- Какова обстановка? - спросил Мима.
- Неразбериха, - ответил Завоевание. - Партизанская война тянется уже
несколько лет. Я очень удивился, когда она затихла во время твоего
назначения, поскольку ее внутренние причины не изменились.
- Сатана приложил к этому руку, - пропел Мима. - Он не любил моего
предшественника.
- Верно. Но Сатана многих не любит, имя им легион.
- Итак, на самом деле у нас нет сведений, как здесь развиваются
события, потому что партизанская война не видна и неизмерима, - сказал
Мима. - Мы лишь знаем, что предстоит резня, причем пострадает много
невинных людей.
- Ага! - с радостью отозвался Кровопролитие.
- Однако есть серьезные основания полагать, что здесь произойдет
событие исключительной важности, - вставил Завоевание. - Поэтому данное
столкновение требует нашего личного наблюдения.
- Я должен был догадаться, что тут будет не заурядное разрушение и
убийство, - с горечью пропел Мима. - И что же это такое?
- Нам неизвестно, - ответил Мор. - Но я чувствую его всем телом, стало
быть, оно касается меня.
Мима взглянул на него. Тело инкарнации колыхалось от копошащихся
личинок, плесени и каких-то многоножек; а когда Мор двигался, в воздух
поднимались рои мух. Если о человеке судят по компании, в которой тот
вращается, подумал Мима, то он предпочел бы другую компанию.
И снова он вспомнил о "Книге Земли" в "Пяти кольцах". Мор напоминал
кусок гниющей почвы. Однако это была ошибочная ассоциация, поскольку
Масаси толковал не о распаде, а о первичной организации и своевременности,
во всем фундаменте успеха, постижении действительности, для того чтобы,
имея одну вещь, знать десять тысяч вещей. Знание - вот где был первейший
ключ. Воин, постигший все вещи, не тратит усилий на то, что бесполезно.
Информация! Главная задача - понять то, что в настоящее время не видно.
- Я исследую вопрос, - решил Мима.
Он спешился и огляделся. Кого же искать? Ему не хотелось вселяться еще
в одного одиннадцатилетнего мальчишку!
- Вон там правительственная застава, - подсказал Завоевание, показывая
рукой.
- Подойдет.
Мима направился к зданию. Когда он приблизился, оттуда вышли четыре
человека - грубые с виду мужчины в неопрятных униформах с пистолетами и
ножами на ремнях. Мима сразу же выделил командира и вошел в него.
Опять он ощутил дезориентацию, но так как стал к этому привыкать, то
вскоре уже пользовался чувствами солдата. Этот человек был достаточно
хорошо накормлен и здоров, однако грязен и неудовлетворен. Он был
малообразован и достиг теперешнего положения младшего командира благодаря
физической силе и нечувствительности к нуждам других. Миме он явно не
нравился, но перебираться в другое тело хлопотно и долго. Хотя эта
оболочка и была неприятна, но она, кажется, давала наилучшую возможность
реально оценить ситуацию. Если хочешь узнать, как надо обращаться с
червями, то нет ничего лучше, чем некоторое время побыть червяком!
Этот отряд вышел на задание. Мимин "носитель" едва мог читать и писать
на родном испанском, однако один из его подручных был достаточно грамотен.
- Эта ферма вон там, за речкой, - сказал мужчина. - Надо поосторожнее,
у него там собаки.
- Мы знаем, что делать с собаками, - ответил командир, и остальные
хрипло рассмеялись.
Они вступили на узкий деревянный мостик через речушку. Там сидели двое
истощенных детей. Когда отряд приблизился, они протянули худые ручонки.
- Конфета? - попросил по-испански маленький мальчуган. Мима теперь
понимал этот язык, потому что настроился на его смысл, воспринимаемый
мозгом хозяина тела.
- Прочь с дороги! - рявкнул подручный и пнул мальчика сапогом в плечо.
Тот с криком упал в речку.
- Каратели! - взвизгнула девочка, вскакивая на ноги. - Плохие люди! -
Она кинулась было бежать.
- Держи ее! - заорал "носитель". - А то она всем расскажет, что мы тут
были.
Один из солдат бросился за девчушкой и поймал ее. Он держал ребенка
одной здоровенной ручищей.
- Что с ней делать?
- Убей, - приказал "носитель".
- Да она же просто ребенок, - возразил солдат.
- Свидетель, - объяснил командир.
- Но не можем же мы просто...
- Струсил? - строго спросил "хозяин". - Нас дело ждет. - Он вытащил
нож. - Шума не надо. Сейчас покажу, как это делается.
Он схватил девочку за спутанные волосы, задрал ей голову и поднес нож к
горлу.
Мима не медлил. Он напряг всю свою волю и парализовал руку убийцы.
Девочка выскользнула из державшей ее пятерни и упала. У нее был обморок.
- Видите? Никакого шума. - Мима заставил двигаться голосовые связки
командира. Это было трудно, так как пришлось сосредоточить мысль без
языковой оболочки, проталкивая ее через мозг, чтобы она облеклась в
соответствующие слова.
- Никакого шума, - с облегчением повторил подручный. - Я уж подумал,
что ты собираешься убить ее!
Мима несколько ослабил контроль. Командир очутился в неловком
положении, сделав, с его точки зрения, бессмысленную вещь. Он ведь
действительно намеревался убить ребенка. Теперь требовалось объяснять свой
поступок.
Ему было легче сделать вид, будто все именно так и задумано.
- Вы наконец поняли? - мрачно проговорил он, повернулся и зашагал по
мосту.
С этой кризисной ситуацией Мима справился. Но сделал ли он это в
соответствии с четким планом и осознанно или просто кое-как довел дело до
конца, ошибаясь и путаясь? Все-таки ему еще очень многое предстоит узнать
о Пути Стратегии!
Отряд продвигался вперед по направлению к ферме. Мима теперь знал, что
это было подразделение убийц, тайно ликвидировавшее лиц, выступавших
против политики правительства; об этом он уже читал в период своих военных
занятий. Тысячи и даже десятки тысяч людей были уничтожены таким образом,
однако, вместо того чтобы укрепить правительственный режим, это лишь
порождало ответную реакцию, вылившуюся в полномасштабную партизанскую
революцию. Правительство воевало со своим же народом и пало бы
давным-давно, если б не щедрая поддержка со стороны могущественных внешних
сил.
Мима не одобрял терроризм как со стороны правительства, так и против
него. Если правительство пользовалось подобными методами, то Мимины
симпатии были на стороне оппозиции.
Впрочем, в его работу не входило определять политическую систему
государства или методы, на которых зиждилась власть. Его работой был
надзор за насилием, возникавшим в результате.
Хотя, возможно, он мог бы несколько переориентировать свои обязанности.
Ведь ему удалось коренным образом изменить ход войны между Вавилонией и
Персией; а нельзя ли здесь упразднить карательные отряды?
Но как это сделать, если не брать в расчет устранение еще одного главы
государства. Мима не знал. А если он сам пойдет по пути ликвидации, то чем
будет отличаться от этих "эскадронов смерти"? Решение было не из легких.
Теперь отряд находился уже возле самой фермы. Собаки учуяли их и
залаяли. Солдат достал из пакетика куски мяса и разбросал по земле. Плохо
обученные псы остановились, стали его есть и через несколько мгновений
лежали замертво. Приманка, разумеется, была отравлена.
- Сегодня он должен быть дома один, - сказал грамотный каратель. - Жена
ушла на большой праздник.
Мима не понимал, что это за торжество; оно было слишком тесно связано с
совершенно чуждыми ему культурными ценностями.
- На всякий случай, чтобы без промаха, - сказал командир, - окружим
дом. Я войду спереди; а вы будьте наготове, если он попробует ускользнуть
через задний ход.
Они разделились. Но когда командир подошел к дому, в дверях показалась
женщина. Мимин "носитель" даже вздрогнул от неожиданности. Мима прочитал
его мысль: разведка ошиблась. Жена осталась дома. Все осложнялось, и
придется ее тоже убить. За это надо потребовать дополнительную плату.
Женщина скрылась в доме, захлопнув дверь. Хозяин ринулся за ней,
понимая, что время сейчас решает все. Ему необходимо поймать и убить
женщину, потому что его трусоватые помощники не захотят этого делать. Он
не мог допустить, чтобы она убежала и потом опознала убийц; это поставило
бы в неловкое положение их работодателя, предпочитавшего анонимность.
Командир ударил сапогом в тонкую дверь, которая рухнула внутрь.
Перешагнув через нее, он вошел в дом. Женщина говорила по телефону.
Телефон! Еще одна важная деталь, которую упустила разведка! Если бы он
о нем знал, то, прежде чем приблизиться к дому, перерезал бы провода. Эту
помеху нужно было обязательно устранить. А сейчас уже поздно; она сделала
звонок.
Он прыгнул вперед и вырвал у нее трубку. Женщина закричала и
отшатнулась от него. Солдат бросился на женщину и схватил ее шаль. Та
развязалась, он ее бросил и схватил снова, на этот раз за кофту. Женщина
попробовала вырваться, и кофта разорвалась, обнажив ее грудь. Видимо, она
была не одета и накинула кофту второпях, услышав шум около дома.
Командир замер. Эта женщина была отлично сложена! Конечно, он должен
убить ее, но было бы просто стыдно дать пропасть такой фигуре. Подручные
поймают сбежавшего мужчину; у него есть несколько свободных минут.
Он положил ей на плечи обе руки и прижал к стене. Женщина закричала, и
он ударил ее кулаком в лицо. На губах женщины выступила кровь, но крик
замер. Солдат уставился на грудь и потянулся к ней.
Мима, пораженный происходящим, не успел вовремя остановить насилие.
Теперь он напрягся, пытаясь взять под контроль похоть этого мужчины. Но
хотя ему и удалось предотвратить убийство ребенка, сейчас он столкнулся с
куда более сильным желанием. Командир на самом деле не хотел убивать
девочку, а просто собирался сделать это в силу необходимости; теперь же,
напротив, он был полон желания овладеть женщиной, прежде чем убьет ее.
Возможно, если бы у Мимы было больше опыта, он бы справился...
Командир тем временем расстегнул свою одежду и навалился всем телом на
жертву.
Мима оставил борьбу и покинул тело командира. В свою бытность принцем
он обладал сотней прекрасных юных женщин, но никогда никого не насиловал.
Он отказывался находиться внутри человека, занимающегося такими вещами.
Теперь он стоял рядом с мужчиной и женщиной, наблюдая за актом
изнасилования. Мима был в ярости.
Он дотронулся до Меча и вдруг стал материален. Мима протянул руку,
схватил головореза за ворот и рванул назад. Однако мужчина был тяжелее
Мимы, и этого рывка оказалось недостаточно.
Мима снова взялся за Меч. Если это оружие могло сделать его
материальным, то оно могло сделать его и более массивным! Он протянул руку
во второй раз, схватил воротник и дернул изо всех сил.
Негодяй пролетел через всю комнату и ударился спиной о противоположную
стену, словно его швырнула рука великана!
Несмотря на драматичность происходящего. Миму охватило любопытство. Он
повернулся и ударил кулаком в стену, пробив ее насквозь.
Он и впрямь стал более массивным! Обычная материя была теперь меньшей
плотности, а его тело обладало относительно нее массой кувалды, и сила
Мимы возросла во много раз. Ничего удивительного, что мерзавец так
полетел!
Женщина смотрела сквозь Миму, который оставался невидимым, и понятия не
имела, откуда пришло спасение. Опомнившись, она поднялась на ноги и
бросилась вон, одновременно натягивая кофту и приводя себя в порядок.
Головорез в одном был прав: женщина оказалась красивой. Впрочем, Миме
надо было заняться другими диверсантами, чтобы предотвратить убийство
зажиточного фермера.
Он осмотрел дом, но кроме женщины, спрятавшейся за плитой, никого не
обнаружил. Крестьянин, должно быть, уже снаружи.
Однако, выйдя наружу. Мима увидел, что три остальных убийцы сидят в
засаде. Фермер не показывался.
Очевидно, женщина была одна. Разведка у них действительно никуда не
годилась!
Вдруг Мима что-то услышал. Это было похоже на шарканье ног по дорожке,
ведущей к дому. Кто-то приближался. Еще одна группа правительственных
головорезов?
Он мысленно кликнул коня, и животное появилось. Мима вскочил на него, и
жеребец пошатнулся.
Ах да, дополнительная масса... Он тронул Меч и пожелал снова сделаться
бесплотным. Конь с облегчением переступил с ноги на ногу.
Мима поскакал на звук. Через несколько мгновений он увидел то, отчего в
изумлении остановился.
Это был отряд мертвенно-бледных людей, едва волочащих ноги. Глаза у них
были выпучены, рты открыты и по отвисшим подбородкам стекала слюна. Они
были лохматы и одеты в какое-то тряпье. Руки и ноги их двигались так,
словно невидимый кукловод дергал марионеток за ниточки. Казалось, что
любой из них вот-вот рухнет наземь, и тем не менее они как-то держались на
ногах.
Что делали здесь зомби, встав из-под земли?
Из-под земли? Вот и опять возникла эта тема!
Мима наблюдал, как команда мертвяков ковыляет по направлению к хутору.
Солдаты из диверсионного отряда увидели их и закричали. Командир выглянул
наружу, все еще плохо соображая после падения. Зомби продолжали идти, не
останавливаясь.
Это не могло быть случайностью! Очевидно, женщина и вызвала нежить,
когда звонила по телефону. Однако это лишь частично объясняло загадочность
происходящего. Откуда эти зомби взялись, и как могла женщина знать о них?
Где хозяин дома? Почему он бросил свою прелестную жену без защиты?
Раздались выстрелы. Зомби не обратили на них никакого внимания.
Головорезы, прицелившись получше, снова дали залп, но опять без видимого
эффекта. Это их обескуражило.
В дверях появилась женщина. Она что-то крикнула мертвякам и показала на
отряд убийц.
Зомби поняли и начали преследовать солдат. Те слишком поздно
сообразили, с кем им придется иметь дело. Они попытались спастись
бегством, но были уже окружены. Болтающиеся руки тянулись к солдатам, а
отвисшие челюсти начали клацать. Атака велась крайне неумело, однако было
очевидно, что зомби не чувствуют боли, поэтому как бы ни сопротивлялись
люди, это не приносило результатов. Каждый из головорезов вскоре был
погребен под беспорядочно копошащейся массой тел, и слюнявые рты с
жадностью тянулись отведать живой плоти.
Мима мог бы вмешаться, но не испытывал ни малейшего желания. Он из
первых рук знал, какое зло представляли собой эти люди; их не стоило
спасать. К тому же он не испытывал склонности вступать в физический
контакт с зомби, которые казались отвратительными настолько, насколько
может быть существо в человеческом обличье. Лишь теперь Мима увидел: это
не выходцы с кладбища, потому что на их телах не было ни следов
разложения, ни земли; скорее они походили на полных идиотов.
С неба прискакал еще один конь. Сначала Мима подумал, что это один из
его помощников, потом увидел, что жеребец незнакомой масти. Собственно, у
него не было никакой масти; конь был бледным, хотя всадник закутан в
черное.
Конь приземлился и потрусил по направлению к Миме. Теперь были видны
очертания черепа Танатоса, воплощения Смерти.
- Что ты здесь делаешь, Марс? - обратился Танатос.
- Мне казалось, что наблюдаю за сражением, - ответил Мима речитативом.
- Вот только не могу сказать точно, какого оно рода.
- Запрещенного рода! - проговорил Танатос. - Это зомби!
- Я и сам пришел к такому заключению, - согласился Мима. - Но, кажется,
они совершают благое дело.
Танатос был явно раздражен.
- А тебе известно, что такое зомби?
- Нежить, - ответил Мима. - У нас в Индии они тоже есть, хотя я никогда
раньше не видел, чтобы они вели бой.
- Зомби - это живой человек, которого лишили души.
- Да, пожалуй, так. Хотя жизнь уходит вместе с душой. Если мертвое тело
не лежит без движения, то оно называется зомби.
- Эти тела не были убиты! - сказал Танатос. - Они не значатся в моем
графике.
- Вероятно, они в моем, - пропел Мима. - Выполняют важную работу:
заняты спасением вон той молодой женщины.
- Ты можешь организовывать сражения как пожелаешь, - сказал Танатос,
угрожающе выпятив челюсть. - Но не посягай на мои прерогативы. Ты не
должен покушаться на души смертных до того, как они умерли.
- Понятия не имею, откуда взялись мертвяки, - ответил Мима. - Коль
скоро они помогают восстановить справедливость, я не возражаю.
- Если ты сейчас же не уничтожишь их, это сделаю я! - зло проговорил
Танатос.
Слова прозвучали как вызов, а Мима не желал, чтобы его третировали на
его же собственной территории. Танатос явно представляет Землю, но это не
значит, что он может мешать Огню.
- Расскажи мне, как сделать зомби, и, может, тогда я узнаю, как его
уничтожить, - пропел Мима.
- Вот как! - Танатос засунул костлявую руку в Мимино тело. Пальцы
прошли прямо сквозь плоть, что неудивительно, поскольку он был
нематериален. Затем они взяли что-то внутри Мимы и надавили на это, и Мима
мгновенно почувствовал смертную муку. Танатос схватил его душу и
вытаскивал ее из тела!
Реакция Мимы была непроизвольной. Он вступил в Танатоса, заполнив его,
и усилием воли подчинил мозг Танатоса себе. Это перенесло часть его муки
на хозяина - на Танатоса.
Танатос тут же отпустил душу Мимы, так как теперь мог причинять боль
только себе. Мима покинул его тело.
Они поглядели друг на друга.
- Инкарнации не должны ссориться, - помолчав, сказал Танатос.
- Согласен, - пропел Мима. Он понимал, что не следовало реагировать
столь бурно, и был рад примирению. Путь Воина состоит в безоговорочном
принятии смерти. Здесь Смерть буквально стояла перед ним, и Мима должен
был внимательно отнестись к озабоченности Смерти.
- Но если душу из живого тела можешь извлечь только ты, то откуда
взялись эти зомби? Уж я-то их точно не создавал.
- Нужно поскорее это выяснить.
- Их вызвала та женщина; может, она нам ответит?
Они подошли к женщине, и Танатос заговорил с ней:
- Ты должна рассказать нам, как появились зомби.
У женщины был озадаченный вид, словно она не понимала, что кто-то
находится рядом. Она хотела обернуться и посмотреть, но Танатос быстро
сказал:
- Не гляди на меня.
Она помедлила, а потом заговорила по-испански. В отличие от Танатоса,
Мима, находившийся уже вне тела головореза, не понимал ее.
- Я - воплощение Смерти, - ответил женщине Танатос. - Но я пришел не за
тобой, а лишь для того, чтобы узнать правду о зомби.
Она заговорила снова, и довольно взволнованно.
- Головорез из эскадрона смерти пытался изнасиловать тебя? - спросил
Танатос. Он говорил по-английски, хотя женщина, по всей видимости, слышала
испанскую речь. Миму это удивило; впрочем, сейчас было не время
отвлекаться на подобные мелочи.
Женщина опять затараторила.
- Поэтому ты попросила связного партизан прислать помощь, но не знала,
какого рода, - сказал Танатос, и женщина закивала. - Дай мне номер
телефона.
Она запротестовала: это был секрет, который она не вправе выдавать.
- Теперь посмотри на меня, - велел Танатос.
Женщина повернулась, чтобы взглянуть на него, содрогнулась и назвала
телефон.
- Благодарю, - сказал Танатос. Он махнул Миме рукой, и они вошли в дом.
Танатос поднял трубку и набрал номер. Когда на другом конце линии
ответили, он повернулся к своему бледному коню.
- Морт, следуем в этом направлении, - сказал он. И повесил трубку.
Они снова вышли из дома. Мертвяки все еще трудились над трупами убийц,
и женщина смотрела на это с ужасом, однако не без некоторого удовольствия.
Впрочем, не всякой женщине доводится видеть, как покушение на
изнасилование и убийство карается столь сурово.
Инкарнации сели на коней.
- В то место, - приказал Танатос.
Умное животное поскакало. Жеребец Мимы помчался следом. Они быстро
понеслись по воздуху и вскоре оказались на небольшой поляне среди
джунглей, где стояла крохотная хижина.
Это было то самое место: поблизости бродили несколько зомби. С ними вел
занятия инструктор, который, видимо, учил их ходить не падая и не
сбиваться с дороги. Под деревом был спрятан грузовичок - транспортное
средство нежити.
- Их подвезли к ферме, а потом показали, куда идти, - сказал Мима. -
Наверно, это все, что требовалось.
- Да. Но меня занимает вопрос их изготовления.
Танатос и Мима спешились и пошли к хижине. Она была заперта, а окна
закрыты ставнями, поэтому пришлось пройти сквозь стену.
Внутри сидел человек, который растирал пестиком в ступке белый порошок.
Больше там никого не было.
Танатос встал перед мужчиной и сделался видимым.
- Посмотри на меня, смертный.
Человек поднял глаза и окаменел. Он узнал Смерть.
Танатос начал расспрашивать его, и Мима понял суть разговора; этот
мужчина искал наилучший способ очистки кокаина и наткнулся на жуткую
смесь. Полученное вещество так глубоко действовало на личность, что
человек из транса переходил в сомнамбулическое состояние, из которого его