Страница:
Я поехал на перекресток 39-й и Нортон. Автостоянка была залита светом, как днем. Ли стоял прямо в центре места преступления. Было довольно прохладно. Одетый в свою почтальонскую куртку, он внимательно наблюдал за тем, как криминалисты обследовали кусты.
Я подошел. Заметив меня, Ли сложил из пальцев пистолет и прицелился в меня. Это была его коронная шутка, когда он был под кайфом от амфетамина.
— Мы должны были встретиться. Помнишь?
Искусственный свет, падавший на небритое возбужденное лицо, придавал ему устрашающий вид.
— Я же сказал, это — номер один. Помнишь?
Посмотрев вокруг, я увидел, что другие пустыри тоже освещены.
— Для ФБР — может быть. А для нас — Джуниор Нэш.
Ли покачал головой.
— Напарник, это дело гораздо важнее. Пару часов назад здесь были Хорралл и Тад Грин. Руководить расследованием назначили Джека Тирни, а его замом — Расса Милларда. Хочешь знать мое мнение?
— Валяй.
— Это показательное дело. Убили невинную белую девочку, и управление бросает все силы, чтобы найти убийцу и таким образом показать избирателям, что после принятия закона о займе у них появилась мощная, знающая свое дело полиция.
— Может быть, она была не такой уж невинной. Может быть, та пожилая женщина, которую убил Нэш, была чьей-то любимой бабушкой. Может быть, ты принимаешь это дело слишком близко к сердцу и пусть ФБР само разбирается, а мы вернемся к своей работе, пока Нэш не убил кого-нибудь еще.
Ли сжал кулаки.
— Запас «может быть» исчерпан?
Я подошел ближе.
— Может быть, ты боишься освобождения Бобби Де Витта. Может быть, ты слишком гордый, чтобы попросить меня помочь навсегда отвадить его от женщины, которая дорога нам обоим. Может быть, нам следует позволить ФБР записать убитую под именем Лори Бланчард.
Ли разжал кулаки и отвернулся. Я наблюдал, как он раскачивается на каблуках, ожидая, что он разъярится или начнет материться, — но увидел на его лице горькую обиду. Тогда я сам сжал кулаки и заорал:
— Говори со мной, черт тебя подери! Мы же напарники! Мы вместе грохнули четырех человек, а теперь ты тащишь меня в это дерьмо!
Ли обернулся. Он попытался выдать свою фирменную ухмылку, но она получилась нервной, печальной, вымученной. Каким-то скрипучим голосом он произнес:
— Я всегда оберегал Лори, когда она играла на улице. Я был драчуном, и другие дети меня боялись. У меня было много девчонок — ну знаешь, детские романы. И они меня дразнили, мол, я провожу с Лори столько времени, будто она моя настоящая девушка. Я и впрямь ее обожал. Она была такая куколка, такая прелесть... Отец говорил, что Лори будет брать уроки балета, фортепиано и пения и станет артисткой, а я буду работать охранником на шинной фабрике, как он. Это были просто разговоры, но я был ребенком и всему верил.
В общем, незадолго до ее исчезновения отец постоянно твердил об этих уроках, и это стало меня бесить. Я перестал сторожить ее после школы. Потом к нам в район переехала одна сумасбродная девчонка. Она была настоящая давалка, очень любила это дело и раздвигала ноги для всех подряд. Я как раз забавлялся с ней в тот момент, когда похитили Лори, и не смог уберечь сестренку.
Я протянул ему руку, стараясь показать, что все понимаю. Ли оттолкнул ее.
— Только не говори, что все понимаешь. Я скажу тебе, что было самим страшным. Лори похитили. Какой-то дегенерат задушил ее или порезал на куски. А когда она погибла, я думал о ней очень плохо. И все потому, что отец считал ее принцессой, а меня разгильдяем и хулиганом. Я представлял, что вот так же, как сегодняшний труп, ее разрубят надвое, и смеялся над этим, трахаясь с той шлюшкой и потягивая бухло ее отца.
Ли тяжело вздохнул и показал на землю в нескольких метрах от нас. Внутри заграждения оба места, где нашли половины тела, отдельно обвели известкой. Я уставился на контуры ее раздвинутых ног, Ли сказал:
— Я найду его. С тобой или без тебя, но я найду его.
Я изобразил подобие улыбки.
— Увидимся завтра на участке.
— С тобой или без тебя.
— Я слышал, — ответил я и пошел к машине. Включив зажигание, я обратил внимание, что еще на одном пустыре, в квартале от меня, зажгли освещение.
Глава 8
Я подошел. Заметив меня, Ли сложил из пальцев пистолет и прицелился в меня. Это была его коронная шутка, когда он был под кайфом от амфетамина.
— Мы должны были встретиться. Помнишь?
Искусственный свет, падавший на небритое возбужденное лицо, придавал ему устрашающий вид.
— Я же сказал, это — номер один. Помнишь?
Посмотрев вокруг, я увидел, что другие пустыри тоже освещены.
— Для ФБР — может быть. А для нас — Джуниор Нэш.
Ли покачал головой.
— Напарник, это дело гораздо важнее. Пару часов назад здесь были Хорралл и Тад Грин. Руководить расследованием назначили Джека Тирни, а его замом — Расса Милларда. Хочешь знать мое мнение?
— Валяй.
— Это показательное дело. Убили невинную белую девочку, и управление бросает все силы, чтобы найти убийцу и таким образом показать избирателям, что после принятия закона о займе у них появилась мощная, знающая свое дело полиция.
— Может быть, она была не такой уж невинной. Может быть, та пожилая женщина, которую убил Нэш, была чьей-то любимой бабушкой. Может быть, ты принимаешь это дело слишком близко к сердцу и пусть ФБР само разбирается, а мы вернемся к своей работе, пока Нэш не убил кого-нибудь еще.
Ли сжал кулаки.
— Запас «может быть» исчерпан?
Я подошел ближе.
— Может быть, ты боишься освобождения Бобби Де Витта. Может быть, ты слишком гордый, чтобы попросить меня помочь навсегда отвадить его от женщины, которая дорога нам обоим. Может быть, нам следует позволить ФБР записать убитую под именем Лори Бланчард.
Ли разжал кулаки и отвернулся. Я наблюдал, как он раскачивается на каблуках, ожидая, что он разъярится или начнет материться, — но увидел на его лице горькую обиду. Тогда я сам сжал кулаки и заорал:
— Говори со мной, черт тебя подери! Мы же напарники! Мы вместе грохнули четырех человек, а теперь ты тащишь меня в это дерьмо!
Ли обернулся. Он попытался выдать свою фирменную ухмылку, но она получилась нервной, печальной, вымученной. Каким-то скрипучим голосом он произнес:
— Я всегда оберегал Лори, когда она играла на улице. Я был драчуном, и другие дети меня боялись. У меня было много девчонок — ну знаешь, детские романы. И они меня дразнили, мол, я провожу с Лори столько времени, будто она моя настоящая девушка. Я и впрямь ее обожал. Она была такая куколка, такая прелесть... Отец говорил, что Лори будет брать уроки балета, фортепиано и пения и станет артисткой, а я буду работать охранником на шинной фабрике, как он. Это были просто разговоры, но я был ребенком и всему верил.
В общем, незадолго до ее исчезновения отец постоянно твердил об этих уроках, и это стало меня бесить. Я перестал сторожить ее после школы. Потом к нам в район переехала одна сумасбродная девчонка. Она была настоящая давалка, очень любила это дело и раздвигала ноги для всех подряд. Я как раз забавлялся с ней в тот момент, когда похитили Лори, и не смог уберечь сестренку.
Я протянул ему руку, стараясь показать, что все понимаю. Ли оттолкнул ее.
— Только не говори, что все понимаешь. Я скажу тебе, что было самим страшным. Лори похитили. Какой-то дегенерат задушил ее или порезал на куски. А когда она погибла, я думал о ней очень плохо. И все потому, что отец считал ее принцессой, а меня разгильдяем и хулиганом. Я представлял, что вот так же, как сегодняшний труп, ее разрубят надвое, и смеялся над этим, трахаясь с той шлюшкой и потягивая бухло ее отца.
Ли тяжело вздохнул и показал на землю в нескольких метрах от нас. Внутри заграждения оба места, где нашли половины тела, отдельно обвели известкой. Я уставился на контуры ее раздвинутых ног, Ли сказал:
— Я найду его. С тобой или без тебя, но я найду его.
Я изобразил подобие улыбки.
— Увидимся завтра на участке.
— С тобой или без тебя.
— Я слышал, — ответил я и пошел к машине. Включив зажигание, я обратил внимание, что еще на одном пустыре, в квартале от меня, зажгли освещение.
Глава 8
Первым, кого я увидел, придя утром на участок, был Гарри Сирз, читающий в «Геральд»: «Найдем логово оборотня, совершившего зверское убийство!!!» Потом заметил пятерых мужчин — двоих бродяг, двоих с виду добропорядочных граждан и одного типа в тюремной робе, прикованного наручниками к скамье. Отложив в сторону газету, Гарри, заикаясь, произнес:
— Пришли с повинной. Утверждают, что это они зарубили девушку.
Я понимающе кивнул. Из комнаты допросов раздались вопли.
Мгновение спустя оттуда вышел Билл Кениг, который повел к двери согнувшегося пополам толстяка.
— Это не он, — объявил во всеуслышание Кениг.
Пара полицейских саркастически захлопала в ладоши, другие презрительно отвернулись.
Кениг вывел толстяка в коридор. Я спросил Гарри:
— А где Ли?
Он показал на дверь Эллиса Лоу.
— У Л-лоу, и ж-ж-журналисты там.
Я подошел к двери и заглянул в дверной проем. Эллис Лоу стоял возле своего стола перед группой репортеров. Рядом со столом сидел Ли в своем единственном костюме. Он выглядел уставшим, но все же не таким нервным, как прошлым вечером.
Лоу с суровым видом вещал:
— ...и гнусный характер убийства требует от нас принять все меры по скорейшему задержанию этого подонка. Для расследования данного преступления привлечен целый ряд высококлассных полицейских — в том числе Огонь и Лед. С такими профессионалами, думаю, положительные результаты будут достигнуты уже в ближайшем будущем. Кроме того...
Дальше я уже не слушал из-за пульсации крови в голове. Я собрался уходить и приоткрыл дверь. Ли увидел меня и, кивнув Лоу, тоже вышел из офиса. Он догнал меня уже в нашей комнате. Я встретил его вопросом:
— Так значит, ты попросил перевести нас в группу по расследованию этого дела?
Протянув руку, Ли попытался меня успокоить.
— Давай только медленно и по порядку, хорошо? Для начала я передал Эллису докладную записку, в которой написал, что мы располагаем проверенной информацией о том, что Нэш сбежал из наших краев.
— Да ты свихнулся!
— Ш-ш-ш. Послушай, это для того, чтобы нас без проблем подключили к делу об убийстве. Постановление об объявлении Нэша в розыск еще никто не отменял, за гаражом, в котором он трахается, ведется наблюдение, и все полицейские района продолжают на него охотиться. Да я и сам сегодня буду ночевать в этом гараже. Возьму с собой бинокль и надеюсь, что буду в состоянии разглядеть номера машин, проезжающих по Нортон. Может, и убийца там появится, чтобы позлорадствовать. Я запишу номера всех машин, а потом сверю по спискам зарегистрированных и значащихся в угоне.
Я вздохнул.
— Боже, Ли.
— Напарник, я прошу всего неделю на девчонку. За Нэшем присмотрят, и, если через неделю его не арестуют, мы снова им займемся.
— Он слишком опасен, чтобы его сейчас отпустить. И ты это прекрасно знаешь.
— Да никуда он не денется. Только не говори мне, что не хочешь укрепить свою репутацию после убийства тех черномазых. Не говори, что не знаешь, что расследовать дело замученной девчонки куда престижнее, чем гоняться за Джуниором Нэшэм.
Я мысленно представил очередные заголовки про мистера Огня и мистера Льда.
— Одна неделя, Ли. Не больше.
Ли подмигнул.
— Заметано.
В динамиках громкоговорителей раздался голос капитана Джека:
— Господа, прошу всех пройти в актовый зал. Срочно.
Я схватил блокнот и вышел из комнаты. Ряды потенциальных убийц девушки заметно пополнились, вновь прибывшие были прикованы наручниками к батареям отопления. Билл Кениг хлестнул по лицу какого-то старика, требовавшего встречи с мэром Бауроном; Фрици Фогель записывал имена на доске. Актовый зал был забит людьми из ФБР и Центрального участка, а также целой оравой полицейских в штатском, которых я никогда до этого не видел.
Впереди, рядом с микрофоном, стояли капитан Джек и Расс Миллард. Тирни постучал по микрофону, откашлялся и сказал:
— Господа, наше собрание посвящено преступлению номер 187, совершенному в районе Лаймарт-парк. Уверен, вы все читали прессу и представляете, насколько сложно и неприятно расследовать подобные дела. В мэрию, городскую администрацию и лично начальнику управления Хорраллу уже сейчас поступает огромное количество звонков от тех, кого мы призваны оберегать. После опубликования в газетах этих статей про оборотня, число звонков возрастет многократно, поэтому медлить нельзя.
Начнем с иерархии. Руководить расследованием буду я. Мой заместитель — Расс Миллард. Гарри Сирз — посредник между отделами. Заместитель окружного прокурора Лоу — посредник между полицией, гражданскими властями и прессой. Далее следует список следователей, привлекаемых с 16 января 1947 года к расследованию этого дела: сержант Андерс, следователь Аркола, сержант Бланчард, полицейский Блайкерт, сержант Кавано, следователь Эллисон и Граймс, сержант Кениг, следователь Лигетт и Наваретт, сержант Пратт, следователь Дж. Смит и В. Смит, сержант Фогель. После этого собрания все вышеназванные встречаются с лейтенантом Миллардом. Расс, они теперь твои.
Я вытащил ручку и подтолкнул рядом сидевшего, чтобы он немного потеснился. Мои соседи сделали то же самое. Внимание всех сосредоточилось на человеке у микрофона.
Миллард заговорил своим поставленным адвокатским голосом:
— Вчера, в семь утра, на Нортон, между 39-й и Колизеум-стрит, найдена мертвая девушка, без одежды, разрублена пополам, невдалеке от тротуара, на пустыре. По всей видимости, замучена, хотя до получения официального заключения патологоанатома говорить об этом преждевременно. Вскрытие трупа в настоящий момент осуществляется доктором Ньюбарром. Журналистов не допускают — мы не хотим, чтобы им стали известны кое-какие подробности.
Район убийства был тщательно прочесан — на данный момент никаких улик не найдено. Следов крови на месте преступления не обнаружено; девушку, очевидно, убили в другом месте, а потом выбросили на пустырь. В данном районе много заброшенных пустырей, и все они сейчас обследуются на наличие оружия и следов крови. Недалеко от той улицы, где было совершено преступление, находится гараж, который арендует подозреваемый в ограблении и убийстве Рэймонд Джуниор Нэш, — это место уже проверено нашими криминалистами. Они ничего не обнаружили. Таким образом, Нэш исключен из числа подозреваемых в данном убийстве.
Пока нам не удалось опознать жертву, ни под одно описание, которое содержится в досье на пропавших без вести, она не подходит. Мы разослали по телетайпу отпечатки ее пальцев и очень скоро ожидаем результат. Между прочим, все началось с анонимного звонка. Дежурный, который принял звонок, говорит, что звонила какая-то женщина, которая провожала свою дочку в школу. Женщина была в истерике и, не назвав своего имени, почти сразу бросила трубку. Думаю, мы можем исключить ее из списка подозреваемых.
Миллард перешел на спокойный лекторский тон:
— До тех пор пока тело не будет опознано, необходимо сконцентрировать наши действия в районе 39-й и Нортон-авеню, и нашей следующей задачей будет повторное прочесывание этого района.
Послышался всеобщий ропот. Сердито нахмурившись, Миллард продолжил:
— Командный пункт будет находиться на Университетском участке, там специально выделены служащие для печати и сверки поступающих туда рапортов. Служащие канцелярии будут работать над составлением кратких отчетов и систематизировать информацию об уликах. Эти отчеты и информация будут вывешиваться на доске объявлений. Копии будут распределяться по всем отделам управления и шерифским подразделениям. Присутствующим здесь полицейским из других участков необходимо передать услышанную на данном собрании информацию своим коллегам, а также всем постам и патрульным. Информацию, получаемую от патрульных, необходимо передавать в центральный отдел по расследованию убийств, добавочный номер 411. А теперь я зачитаю списки адресов, которые необходимо повторно всем вам обойти. Всем, за исключением Блайкерта и Бланчарда. Баки, Ли, вы обходите тот же район, что и вчера. Представителям других участков быть наготове; остальных, чьи фамилии назвал капитан Тирни, прошу остаться. На этом — всё.
Пробравшись сквозь толпу, я вышел через черный ход, стараясь избежать встречи с Ли и забыть мое одобрение докладной записки по Нэшу. На небе стали сгущаться тучи, и всю дорогу до Лаймарт-парка я мечтал о том, чтобы грянул гром и начался ливень, который уничтожил бы все улики на автостоянке, и утопил бы в канализации следствие по делу зарубленной девчонки и тоску Ли по младшей сестре. И лил бы до тех пор, пока из сточной канавы не покажется голова Джуниора Нэша, умоляющая его арестовать. Когда я припарковал машину, тучи на небе разошлись, а некоторое время спустя я прочесывал район под палящим солнцем — и новая серия отрицательных ответов окончательно заглушила мои фантазии.
Я задавал те же самые вопросы, что и накануне, еще более упирая на Нэша. Но на этот раз все проходило по-другому. Район был наводнен полицейскими, которые записывали номера припаркованных автомобилей, искали фрагменты женской одежды; к тому же местные жители уже были в курсе событий через радио и газеты.
Одна подвыпившая сплетница показала мне пластиковое распятие и спросила, поможет ли оно защититься от оборотня. Старый хрыч в майке с пасторским воротником утверждал, что убитая девушка была жертвой Господа за то, что в Лаймарт-парке в 1946 году голосовали за демократов. Дальше — больше: один пацаненок сообщил мне, указывая на героя мультиков Лона Чейни, что он и есть Оборотень и что пустырь на 39-й и Нортон — это стартовая площадка для его ракеты. Затем была беседа с одним узнавшим меня фанатом, который попросил у меня автограф, потом не моргнув глазом заявил, что убийцей был бассет-хаунд его соседа, и попросил меня пристрелить зверюгу. Разумные отрицательные ответы были настолько же скучны, насколько неразумные — изобретательны, и я начинал чувствовать себя чужаком, забредшим на вечеринку с участием сумасшедших клоунов.
Закончив к половине второго, я поплелся к машине, подумывая о том, что не мешало бы перекусить и заехать на Университетский участок. Под дворниками стеклоочистителя был закреплен лист бумаги — фирменный бланк из канцелярии Тада Грина с текстом по центру: «Официальный свидетель-полицейский: пропустить этого служащего полиции на вскрытие имярек № 31, производимое в 14:00 16.01.1947». Внизу стояла подпись Грина, которая подозрительно напоминала руку Леланда К. Бланчарда. Невольно рассмеявшись, я поехал в больницу «Королевы ангелов».
Коридоры больницы были забиты медсестрами и старикашками на каталках. Показав старшей медсестре свой жетон, я спросил, как пройти к патологоанатомам. Она перекрестилась и, проведя меня по коридору, указала на вход с двойными дверями, над которым значилось «Патология». Подойдя к полицейскому, охранявшему вход, я показал ему свое приглашение. Взяв под козырек, он распахнул передо мной двери, и я оказался в маленькой холодной комнате, стерильной и белой, с металлическим столом посередине. На нем лежало два накрытых простынями предмета. Сев на скамейку перед столом, я начал поеживаться лишь от одной мысли, что мне вновь придется увидеть эту страшную улыбку убитой девушки.
Через несколько секунд двери снова открылись. Вошел высокий пожилой мужчина с сигарой во рту, за которым следовала медсестра с блокнотом в руках. За ней — Расс Миллард, Гарри Сирз и Ли. Зам руководителя расследования удивленно покачал головой:
— Вы с Бланчардом уже тут как тут. Доктор, тут можно курить?
Мужчина достал из заднего кармана скальпель и протер его о штанину брюк.
— Конечно. Девушку это уже не потревожит, она давно в стране чудес. Сестра Маргарет, вы не поможете снять эту простыню?
Ли сел на скамейку рядом со мной. Миллард с Сирзом закурили и достали блокноты и ручки. Зевнув, Ли спросил меня:
— Что-нибудь выяснил утром?
Я заметил, что запас энергии у него на пределе.
— Да. Это совершил убийца-оборотень с Марса. Сейчас на своем звездолете его преследует Бак Роджерс, так что можешь идти домой и расслабиться.
Ли снова зевнул.
— Позже. А у меня самой лучшей версией была про нацистов. Один придурок заявил, что в баре на углу 39-й и Креншо он видел самого Гитлера. У меня просто нет слов, Баки.
Ли опустил глаза, а я посмотрел на стол, где проводилось вскрытие. Убитая лежала без простынь, с повернутой в нашу сторону головой. Я принялся разглядывать ботинки, когда доктор начал свою медицинскую тарабарщину:
— Начинаем осмотр белой женщины. Судя по мышечному тонусу, ей от шестнадцати до тридцати. Труп разрезан на две части, разрез сделан на уровне пупка. Верхняя часть: голова не оторвана, многочисленные вдавленные переломы черепа, лицо обезображено кровоподтеками, синяками, отеками и гематомами. Носовой хрящ смещен вниз. Сквозная рваная рана на лице, от уголков рта через жевательные мышцы, суставы нижней челюсти и далее до ушных мочек. На шее следы побоев отсутствуют. Многочисленные порезы в области грудной клетки, сосредоточенные вокруг грудей. На обеих грудях следы ожогов от сигарет. Правая грудь почти полностью отделена от грудной клетки. При осмотре верхней части брюшной полости кровопотока не наблюдается. Кишечник, желудок, печень и селезенка отсутствуют.
Доктор громко вздохнул. Я поднял глаза и увидел, как он затягивается сигарой. Медсестра-стенографистка, воспользовавшись паузой, приводила в порядок свои записи. Миллард и Сирз с белыми как полотно лицами смотрели на труп. Ли уставился на пол, вытирая пот с бровей. Потрогав груди трупа, доктор сказал:
— Отсутствие гипертрофии свидетельствует о том, что в момент смерти девушка не была беременна.
Он взял скальпель и начал копаться в нижней части трупа. Я закрыл глаза и продолжил слушать.
— Осмотр нижней части трупа показывает продольный разрез, идущий от пупка до лобкового сочленения. Брыжейка, матка, яичники и прямая кишка отсутствуют. Многочисленные разрезы с внешней и внутренней стороны полости таза. Большой треугольный разрез на левом бедре. Сестра, помогите перевернуть ее.
Я услышал, как открылась дверь, послышался чей-то голос: «Лейтенант!» Открыв глаза, я увидел, как Миллард поднялся, а доктор и сестра стараются перевернуть труп на живот. Когда им это удалось, доктор поднял лодыжки убитой и согнул ей ноги.
— Обе ноги сломаны в коленях, небольшие царапины в верхней части спины и плечах. Следы стяжения на обеих лодыжках. Сестра, подайте мне зеркало и тампон.
Вернулся Миллард и протянул Сирзу какой-то листок. Тот, прочитав, толкнул в плечо Ли. Доктор и медсестра повернули нижнюю часть трупа девушки и раздвинули ей ноги. У меня в желудке все перевернулось. Ли произнес: «Есть». Он внимательно изучал листок, в то время как доктор вещал об отсутствии ссадин во влагалище и наличии там застаревшей спермы. Холодность, с которой он это говорил, начинала меня бесить. Я выхватил у Ли листок и прочитал: «Расс, это Элизабет Энн Шорт, род. 29 июля 1924 г., Медфорд, штат Массачусетс. Федералы опознали отпечатки пальцев — в сент. 1943 г. она была арестована в Санта-Барбаре. Проверка продолжается. Когда закончится процедура вскрытия, возвращайся в Отдел. Собери всех свободных полицейских. — Дж. Т.»
Доктор сказал:
— Таковы предварительные результаты вскрытия. Позже после проведения токсикологических тестов я сообщу более подробные данные, — накрыв обе части Элизабет Энн Шорт, он добавил: — Вопросы будут?
Медсестра, зажав в руке блокнот с записями, направилась к двери.
Миллард спросил:
— Вы можете сейчас воссоздать картину происшедшего?
— Принимая во внимание результаты осмотра, конечно. Могу сказать точно: она не была ни беременна, ни изнасилована. Однако за последние несколько дней имела один добровольный половой контакт. В тот же промежуток времени ее, если можно так выразиться слегка отхлестали; ссадины на спине возникли раньше, чем разрезы спереди. Я думаю, произошло вот что. Ее связали и резали ножом в течение по крайней мере полутора-двух суток. Когда она была еще жива, ей перебили ноги круглым и гладким предметом типа бейсбольной биты. Думаю, ее либо забили насмерть бейсбольной битой, либо она захлебнулась собственной кровью из-за этой рваной раны на лице. Уже после того как она умерла, ее разрубили пополам, по всей видимости, разделочным ножом, а затем убийца, скорее всего, перочинным ножом вырезал внутренние органы. После этого он слил всю кровь из тела и вымыл его, скорее всего, в ванне. Мы взяли несколько проб крови из почек и через несколько дней сможем сказать, присутствовал ли в теле алкоголь или наркотики.
Ли спросил:
— Док, у этого ублюдка были какие-нибудь познания в медицине или анатомии? Почему он вырезал внутренние органы?
Доктор изучающе посмотрел на кончик своей сигары.
— Да кто его знает. Органы, которые находились в верхней части тела, он мог вытащить достаточно легко, а вот те, что находились в нижней, вырезал ножом. Скорее всего, они как раз интересовали его больше всего. У него могло быть медицинское образование, но в равной степени он мог иметь ветеринарное или биологическое образование, или обладать навыками набивщика чучел, или просто прослушал курс по физиологии в одной из городских школ, или ходил на мой курс по патологоанатомии для новичков, который я читаю в Калифорнийском университете. Кто его знает. Я скажу вам одно: она скончалась за шесть — восемь часов до того, как вы ее нашли, а убили ее в каком-то отдаленном и безлюдном месте, где была проточная вода. Гарри, у этой девушки появилось имя?
Сирз попытался ответить, но из-за волнения не смог. Положив руку ему на плечо, за него это сделал Миллард:
— Элизабет Шорт.
Отсалютовав своей сигарой, доктор сказал:
— Господь да смилуется над тобой, Элизабет. Рассел, когда найдешь подонка, который ее так изуродовал, дай ему под яйца и скажи, что это от Фредерика Ньюбарра, доктора медицины. А теперь выметайтесь отсюда. Через десять минут у меня свидание с прыгуном-самоубийцей.
В комнате зазвучали совсем уж патетические фразы, поэтому я пошел через зал в сторону офиса Тирни. Вокруг стола капитана Джека толпились: Ли, Расс Миллард, Гарри Сирз и еще двое полицейских, которых я едва знал, — Дик Кавано и Берн Смит. Все они внимательно рассматривали какую-то бумагу, которую держал в руках босс.
Я заглянул Гарри через плечо. На приклеенных к листу трех фотографиях была изображена эффектная брюнетка, рядом были помещены еще три снимка с крупными планами трупа. В глаза бросался разрезанный до ушей рот жертвы; капитан Джек объяснил:
— Снимки получены из полицейского управления Санта-Барбары. В сентябре 1943 года они арестовали Шорт за незаконное распитие спиртных напитков и отправили домой к матери в Массачусетс. Бостонская полиция, кстати, час назад сообщила ей о случившемся. Завтра утром она прилетает для опознания трупа. Бостонское управление теперь пытается найти других родственников погибшей. С сегодняшнего дня все сотрудники ФБР работают без выходных. Если кто-нибудь будет жаловаться, я покажу ему эти фотографии. Расс, что сказал доктор Ньюбарр?
Миллард ответил:
— Ее мучили два дня. Причина смерти — рваная рана на лице или черепно-мозговые травмы. Изнасилования не было. Внутренние органы отсутствуют. Смерть наступила за шесть — восемь часов до того, как мы ее обнаружили. Что еще мы о ней знаем?
Тирни покопался в бумагах на столе.
— За исключением этого ареста больше ничего нет. Четыре сестры, родители в разводе, во время войны работала в армейском магазине. Отец живет здесь, в Лос-Анджелесе. Так, что еще?
Только я удивился, когда главный обратился за советом ко второму номеру. Миллард ответил:
— Я хотел бы расклеить в Лаймарт-парке фото убитой. Мы так и сделаем — я, Гарри и еще пара человек. Затем я хотел бы поехать на Университетский участок и просмотреть там бумаги, а также посидеть на телефоне. Лоу уже отдал в газеты фото погибшей?
Тирни кивнул.
— Да, и Биво Минс сообщил, что отец убитой продал «Таймc» и «Геральд» старые фотографии девушки. Она будет на первых страницах вечерних выпусков.
— Проклятье! — воскликнул Миллард, других ругательств он не употреблял. — Изо всех щелей попрут. Отца уже допрашивали?
Тирни отрицательно помотал головой и сверился со своими записями.
— Клео Шорт, Саут-Кингсли, дом 1020/2, район Уилшир. Я приказал позвонить ему и сказать, чтобы он никуда не отлучался, что мы пришлем людей побеседовать с ним. Как думаешь, Расс, много будет придурков, желающих взять вину на себя?
— Пришли с повинной. Утверждают, что это они зарубили девушку.
Я понимающе кивнул. Из комнаты допросов раздались вопли.
Мгновение спустя оттуда вышел Билл Кениг, который повел к двери согнувшегося пополам толстяка.
— Это не он, — объявил во всеуслышание Кениг.
Пара полицейских саркастически захлопала в ладоши, другие презрительно отвернулись.
Кениг вывел толстяка в коридор. Я спросил Гарри:
— А где Ли?
Он показал на дверь Эллиса Лоу.
— У Л-лоу, и ж-ж-журналисты там.
Я подошел к двери и заглянул в дверной проем. Эллис Лоу стоял возле своего стола перед группой репортеров. Рядом со столом сидел Ли в своем единственном костюме. Он выглядел уставшим, но все же не таким нервным, как прошлым вечером.
Лоу с суровым видом вещал:
— ...и гнусный характер убийства требует от нас принять все меры по скорейшему задержанию этого подонка. Для расследования данного преступления привлечен целый ряд высококлассных полицейских — в том числе Огонь и Лед. С такими профессионалами, думаю, положительные результаты будут достигнуты уже в ближайшем будущем. Кроме того...
Дальше я уже не слушал из-за пульсации крови в голове. Я собрался уходить и приоткрыл дверь. Ли увидел меня и, кивнув Лоу, тоже вышел из офиса. Он догнал меня уже в нашей комнате. Я встретил его вопросом:
— Так значит, ты попросил перевести нас в группу по расследованию этого дела?
Протянув руку, Ли попытался меня успокоить.
— Давай только медленно и по порядку, хорошо? Для начала я передал Эллису докладную записку, в которой написал, что мы располагаем проверенной информацией о том, что Нэш сбежал из наших краев.
— Да ты свихнулся!
— Ш-ш-ш. Послушай, это для того, чтобы нас без проблем подключили к делу об убийстве. Постановление об объявлении Нэша в розыск еще никто не отменял, за гаражом, в котором он трахается, ведется наблюдение, и все полицейские района продолжают на него охотиться. Да я и сам сегодня буду ночевать в этом гараже. Возьму с собой бинокль и надеюсь, что буду в состоянии разглядеть номера машин, проезжающих по Нортон. Может, и убийца там появится, чтобы позлорадствовать. Я запишу номера всех машин, а потом сверю по спискам зарегистрированных и значащихся в угоне.
Я вздохнул.
— Боже, Ли.
— Напарник, я прошу всего неделю на девчонку. За Нэшем присмотрят, и, если через неделю его не арестуют, мы снова им займемся.
— Он слишком опасен, чтобы его сейчас отпустить. И ты это прекрасно знаешь.
— Да никуда он не денется. Только не говори мне, что не хочешь укрепить свою репутацию после убийства тех черномазых. Не говори, что не знаешь, что расследовать дело замученной девчонки куда престижнее, чем гоняться за Джуниором Нэшэм.
Я мысленно представил очередные заголовки про мистера Огня и мистера Льда.
— Одна неделя, Ли. Не больше.
Ли подмигнул.
— Заметано.
В динамиках громкоговорителей раздался голос капитана Джека:
— Господа, прошу всех пройти в актовый зал. Срочно.
Я схватил блокнот и вышел из комнаты. Ряды потенциальных убийц девушки заметно пополнились, вновь прибывшие были прикованы наручниками к батареям отопления. Билл Кениг хлестнул по лицу какого-то старика, требовавшего встречи с мэром Бауроном; Фрици Фогель записывал имена на доске. Актовый зал был забит людьми из ФБР и Центрального участка, а также целой оравой полицейских в штатском, которых я никогда до этого не видел.
Впереди, рядом с микрофоном, стояли капитан Джек и Расс Миллард. Тирни постучал по микрофону, откашлялся и сказал:
— Господа, наше собрание посвящено преступлению номер 187, совершенному в районе Лаймарт-парк. Уверен, вы все читали прессу и представляете, насколько сложно и неприятно расследовать подобные дела. В мэрию, городскую администрацию и лично начальнику управления Хорраллу уже сейчас поступает огромное количество звонков от тех, кого мы призваны оберегать. После опубликования в газетах этих статей про оборотня, число звонков возрастет многократно, поэтому медлить нельзя.
Начнем с иерархии. Руководить расследованием буду я. Мой заместитель — Расс Миллард. Гарри Сирз — посредник между отделами. Заместитель окружного прокурора Лоу — посредник между полицией, гражданскими властями и прессой. Далее следует список следователей, привлекаемых с 16 января 1947 года к расследованию этого дела: сержант Андерс, следователь Аркола, сержант Бланчард, полицейский Блайкерт, сержант Кавано, следователь Эллисон и Граймс, сержант Кениг, следователь Лигетт и Наваретт, сержант Пратт, следователь Дж. Смит и В. Смит, сержант Фогель. После этого собрания все вышеназванные встречаются с лейтенантом Миллардом. Расс, они теперь твои.
Я вытащил ручку и подтолкнул рядом сидевшего, чтобы он немного потеснился. Мои соседи сделали то же самое. Внимание всех сосредоточилось на человеке у микрофона.
Миллард заговорил своим поставленным адвокатским голосом:
— Вчера, в семь утра, на Нортон, между 39-й и Колизеум-стрит, найдена мертвая девушка, без одежды, разрублена пополам, невдалеке от тротуара, на пустыре. По всей видимости, замучена, хотя до получения официального заключения патологоанатома говорить об этом преждевременно. Вскрытие трупа в настоящий момент осуществляется доктором Ньюбарром. Журналистов не допускают — мы не хотим, чтобы им стали известны кое-какие подробности.
Район убийства был тщательно прочесан — на данный момент никаких улик не найдено. Следов крови на месте преступления не обнаружено; девушку, очевидно, убили в другом месте, а потом выбросили на пустырь. В данном районе много заброшенных пустырей, и все они сейчас обследуются на наличие оружия и следов крови. Недалеко от той улицы, где было совершено преступление, находится гараж, который арендует подозреваемый в ограблении и убийстве Рэймонд Джуниор Нэш, — это место уже проверено нашими криминалистами. Они ничего не обнаружили. Таким образом, Нэш исключен из числа подозреваемых в данном убийстве.
Пока нам не удалось опознать жертву, ни под одно описание, которое содержится в досье на пропавших без вести, она не подходит. Мы разослали по телетайпу отпечатки ее пальцев и очень скоро ожидаем результат. Между прочим, все началось с анонимного звонка. Дежурный, который принял звонок, говорит, что звонила какая-то женщина, которая провожала свою дочку в школу. Женщина была в истерике и, не назвав своего имени, почти сразу бросила трубку. Думаю, мы можем исключить ее из списка подозреваемых.
Миллард перешел на спокойный лекторский тон:
— До тех пор пока тело не будет опознано, необходимо сконцентрировать наши действия в районе 39-й и Нортон-авеню, и нашей следующей задачей будет повторное прочесывание этого района.
Послышался всеобщий ропот. Сердито нахмурившись, Миллард продолжил:
— Командный пункт будет находиться на Университетском участке, там специально выделены служащие для печати и сверки поступающих туда рапортов. Служащие канцелярии будут работать над составлением кратких отчетов и систематизировать информацию об уликах. Эти отчеты и информация будут вывешиваться на доске объявлений. Копии будут распределяться по всем отделам управления и шерифским подразделениям. Присутствующим здесь полицейским из других участков необходимо передать услышанную на данном собрании информацию своим коллегам, а также всем постам и патрульным. Информацию, получаемую от патрульных, необходимо передавать в центральный отдел по расследованию убийств, добавочный номер 411. А теперь я зачитаю списки адресов, которые необходимо повторно всем вам обойти. Всем, за исключением Блайкерта и Бланчарда. Баки, Ли, вы обходите тот же район, что и вчера. Представителям других участков быть наготове; остальных, чьи фамилии назвал капитан Тирни, прошу остаться. На этом — всё.
Пробравшись сквозь толпу, я вышел через черный ход, стараясь избежать встречи с Ли и забыть мое одобрение докладной записки по Нэшу. На небе стали сгущаться тучи, и всю дорогу до Лаймарт-парка я мечтал о том, чтобы грянул гром и начался ливень, который уничтожил бы все улики на автостоянке, и утопил бы в канализации следствие по делу зарубленной девчонки и тоску Ли по младшей сестре. И лил бы до тех пор, пока из сточной канавы не покажется голова Джуниора Нэша, умоляющая его арестовать. Когда я припарковал машину, тучи на небе разошлись, а некоторое время спустя я прочесывал район под палящим солнцем — и новая серия отрицательных ответов окончательно заглушила мои фантазии.
Я задавал те же самые вопросы, что и накануне, еще более упирая на Нэша. Но на этот раз все проходило по-другому. Район был наводнен полицейскими, которые записывали номера припаркованных автомобилей, искали фрагменты женской одежды; к тому же местные жители уже были в курсе событий через радио и газеты.
Одна подвыпившая сплетница показала мне пластиковое распятие и спросила, поможет ли оно защититься от оборотня. Старый хрыч в майке с пасторским воротником утверждал, что убитая девушка была жертвой Господа за то, что в Лаймарт-парке в 1946 году голосовали за демократов. Дальше — больше: один пацаненок сообщил мне, указывая на героя мультиков Лона Чейни, что он и есть Оборотень и что пустырь на 39-й и Нортон — это стартовая площадка для его ракеты. Затем была беседа с одним узнавшим меня фанатом, который попросил у меня автограф, потом не моргнув глазом заявил, что убийцей был бассет-хаунд его соседа, и попросил меня пристрелить зверюгу. Разумные отрицательные ответы были настолько же скучны, насколько неразумные — изобретательны, и я начинал чувствовать себя чужаком, забредшим на вечеринку с участием сумасшедших клоунов.
Закончив к половине второго, я поплелся к машине, подумывая о том, что не мешало бы перекусить и заехать на Университетский участок. Под дворниками стеклоочистителя был закреплен лист бумаги — фирменный бланк из канцелярии Тада Грина с текстом по центру: «Официальный свидетель-полицейский: пропустить этого служащего полиции на вскрытие имярек № 31, производимое в 14:00 16.01.1947». Внизу стояла подпись Грина, которая подозрительно напоминала руку Леланда К. Бланчарда. Невольно рассмеявшись, я поехал в больницу «Королевы ангелов».
Коридоры больницы были забиты медсестрами и старикашками на каталках. Показав старшей медсестре свой жетон, я спросил, как пройти к патологоанатомам. Она перекрестилась и, проведя меня по коридору, указала на вход с двойными дверями, над которым значилось «Патология». Подойдя к полицейскому, охранявшему вход, я показал ему свое приглашение. Взяв под козырек, он распахнул передо мной двери, и я оказался в маленькой холодной комнате, стерильной и белой, с металлическим столом посередине. На нем лежало два накрытых простынями предмета. Сев на скамейку перед столом, я начал поеживаться лишь от одной мысли, что мне вновь придется увидеть эту страшную улыбку убитой девушки.
Через несколько секунд двери снова открылись. Вошел высокий пожилой мужчина с сигарой во рту, за которым следовала медсестра с блокнотом в руках. За ней — Расс Миллард, Гарри Сирз и Ли. Зам руководителя расследования удивленно покачал головой:
— Вы с Бланчардом уже тут как тут. Доктор, тут можно курить?
Мужчина достал из заднего кармана скальпель и протер его о штанину брюк.
— Конечно. Девушку это уже не потревожит, она давно в стране чудес. Сестра Маргарет, вы не поможете снять эту простыню?
Ли сел на скамейку рядом со мной. Миллард с Сирзом закурили и достали блокноты и ручки. Зевнув, Ли спросил меня:
— Что-нибудь выяснил утром?
Я заметил, что запас энергии у него на пределе.
— Да. Это совершил убийца-оборотень с Марса. Сейчас на своем звездолете его преследует Бак Роджерс, так что можешь идти домой и расслабиться.
Ли снова зевнул.
— Позже. А у меня самой лучшей версией была про нацистов. Один придурок заявил, что в баре на углу 39-й и Креншо он видел самого Гитлера. У меня просто нет слов, Баки.
Ли опустил глаза, а я посмотрел на стол, где проводилось вскрытие. Убитая лежала без простынь, с повернутой в нашу сторону головой. Я принялся разглядывать ботинки, когда доктор начал свою медицинскую тарабарщину:
— Начинаем осмотр белой женщины. Судя по мышечному тонусу, ей от шестнадцати до тридцати. Труп разрезан на две части, разрез сделан на уровне пупка. Верхняя часть: голова не оторвана, многочисленные вдавленные переломы черепа, лицо обезображено кровоподтеками, синяками, отеками и гематомами. Носовой хрящ смещен вниз. Сквозная рваная рана на лице, от уголков рта через жевательные мышцы, суставы нижней челюсти и далее до ушных мочек. На шее следы побоев отсутствуют. Многочисленные порезы в области грудной клетки, сосредоточенные вокруг грудей. На обеих грудях следы ожогов от сигарет. Правая грудь почти полностью отделена от грудной клетки. При осмотре верхней части брюшной полости кровопотока не наблюдается. Кишечник, желудок, печень и селезенка отсутствуют.
Доктор громко вздохнул. Я поднял глаза и увидел, как он затягивается сигарой. Медсестра-стенографистка, воспользовавшись паузой, приводила в порядок свои записи. Миллард и Сирз с белыми как полотно лицами смотрели на труп. Ли уставился на пол, вытирая пот с бровей. Потрогав груди трупа, доктор сказал:
— Отсутствие гипертрофии свидетельствует о том, что в момент смерти девушка не была беременна.
Он взял скальпель и начал копаться в нижней части трупа. Я закрыл глаза и продолжил слушать.
— Осмотр нижней части трупа показывает продольный разрез, идущий от пупка до лобкового сочленения. Брыжейка, матка, яичники и прямая кишка отсутствуют. Многочисленные разрезы с внешней и внутренней стороны полости таза. Большой треугольный разрез на левом бедре. Сестра, помогите перевернуть ее.
Я услышал, как открылась дверь, послышался чей-то голос: «Лейтенант!» Открыв глаза, я увидел, как Миллард поднялся, а доктор и сестра стараются перевернуть труп на живот. Когда им это удалось, доктор поднял лодыжки убитой и согнул ей ноги.
— Обе ноги сломаны в коленях, небольшие царапины в верхней части спины и плечах. Следы стяжения на обеих лодыжках. Сестра, подайте мне зеркало и тампон.
Вернулся Миллард и протянул Сирзу какой-то листок. Тот, прочитав, толкнул в плечо Ли. Доктор и медсестра повернули нижнюю часть трупа девушки и раздвинули ей ноги. У меня в желудке все перевернулось. Ли произнес: «Есть». Он внимательно изучал листок, в то время как доктор вещал об отсутствии ссадин во влагалище и наличии там застаревшей спермы. Холодность, с которой он это говорил, начинала меня бесить. Я выхватил у Ли листок и прочитал: «Расс, это Элизабет Энн Шорт, род. 29 июля 1924 г., Медфорд, штат Массачусетс. Федералы опознали отпечатки пальцев — в сент. 1943 г. она была арестована в Санта-Барбаре. Проверка продолжается. Когда закончится процедура вскрытия, возвращайся в Отдел. Собери всех свободных полицейских. — Дж. Т.»
Доктор сказал:
— Таковы предварительные результаты вскрытия. Позже после проведения токсикологических тестов я сообщу более подробные данные, — накрыв обе части Элизабет Энн Шорт, он добавил: — Вопросы будут?
Медсестра, зажав в руке блокнот с записями, направилась к двери.
Миллард спросил:
— Вы можете сейчас воссоздать картину происшедшего?
— Принимая во внимание результаты осмотра, конечно. Могу сказать точно: она не была ни беременна, ни изнасилована. Однако за последние несколько дней имела один добровольный половой контакт. В тот же промежуток времени ее, если можно так выразиться слегка отхлестали; ссадины на спине возникли раньше, чем разрезы спереди. Я думаю, произошло вот что. Ее связали и резали ножом в течение по крайней мере полутора-двух суток. Когда она была еще жива, ей перебили ноги круглым и гладким предметом типа бейсбольной биты. Думаю, ее либо забили насмерть бейсбольной битой, либо она захлебнулась собственной кровью из-за этой рваной раны на лице. Уже после того как она умерла, ее разрубили пополам, по всей видимости, разделочным ножом, а затем убийца, скорее всего, перочинным ножом вырезал внутренние органы. После этого он слил всю кровь из тела и вымыл его, скорее всего, в ванне. Мы взяли несколько проб крови из почек и через несколько дней сможем сказать, присутствовал ли в теле алкоголь или наркотики.
Ли спросил:
— Док, у этого ублюдка были какие-нибудь познания в медицине или анатомии? Почему он вырезал внутренние органы?
Доктор изучающе посмотрел на кончик своей сигары.
— Да кто его знает. Органы, которые находились в верхней части тела, он мог вытащить достаточно легко, а вот те, что находились в нижней, вырезал ножом. Скорее всего, они как раз интересовали его больше всего. У него могло быть медицинское образование, но в равной степени он мог иметь ветеринарное или биологическое образование, или обладать навыками набивщика чучел, или просто прослушал курс по физиологии в одной из городских школ, или ходил на мой курс по патологоанатомии для новичков, который я читаю в Калифорнийском университете. Кто его знает. Я скажу вам одно: она скончалась за шесть — восемь часов до того, как вы ее нашли, а убили ее в каком-то отдаленном и безлюдном месте, где была проточная вода. Гарри, у этой девушки появилось имя?
Сирз попытался ответить, но из-за волнения не смог. Положив руку ему на плечо, за него это сделал Миллард:
— Элизабет Шорт.
Отсалютовав своей сигарой, доктор сказал:
— Господь да смилуется над тобой, Элизабет. Рассел, когда найдешь подонка, который ее так изуродовал, дай ему под яйца и скажи, что это от Фредерика Ньюбарра, доктора медицины. А теперь выметайтесь отсюда. Через десять минут у меня свидание с прыгуном-самоубийцей.
* * *
Выйдя из лифта, я услышал голос Эллиса Лоу, который звучал немного громче обычного и отдавался эхом по коридору. До меня долетели фразы: «расчленение красивой молодой женщины» и «психопат-оборотень», а также: «Мои политические пристрастия подчинены моему желанию помочь правосудию свершиться». Открыв дверь в Отдел по расследованию убийств, я увидел надежду Республиканской партии, вещающего в радиомикрофон. Рядом стояла команда звукооператоров. К лацкану его пиджака был прикреплен патриотический значок Американского легиона — возможно приобретенный по случаю у пьяницы-легионера, который спал на автостоянке, расположенной во дворе звукозаписывающей компании, у того самого, которого Лоу в свое время так непримиримо преследовал за бродяжничество.В комнате зазвучали совсем уж патетические фразы, поэтому я пошел через зал в сторону офиса Тирни. Вокруг стола капитана Джека толпились: Ли, Расс Миллард, Гарри Сирз и еще двое полицейских, которых я едва знал, — Дик Кавано и Берн Смит. Все они внимательно рассматривали какую-то бумагу, которую держал в руках босс.
Я заглянул Гарри через плечо. На приклеенных к листу трех фотографиях была изображена эффектная брюнетка, рядом были помещены еще три снимка с крупными планами трупа. В глаза бросался разрезанный до ушей рот жертвы; капитан Джек объяснил:
— Снимки получены из полицейского управления Санта-Барбары. В сентябре 1943 года они арестовали Шорт за незаконное распитие спиртных напитков и отправили домой к матери в Массачусетс. Бостонская полиция, кстати, час назад сообщила ей о случившемся. Завтра утром она прилетает для опознания трупа. Бостонское управление теперь пытается найти других родственников погибшей. С сегодняшнего дня все сотрудники ФБР работают без выходных. Если кто-нибудь будет жаловаться, я покажу ему эти фотографии. Расс, что сказал доктор Ньюбарр?
Миллард ответил:
— Ее мучили два дня. Причина смерти — рваная рана на лице или черепно-мозговые травмы. Изнасилования не было. Внутренние органы отсутствуют. Смерть наступила за шесть — восемь часов до того, как мы ее обнаружили. Что еще мы о ней знаем?
Тирни покопался в бумагах на столе.
— За исключением этого ареста больше ничего нет. Четыре сестры, родители в разводе, во время войны работала в армейском магазине. Отец живет здесь, в Лос-Анджелесе. Так, что еще?
Только я удивился, когда главный обратился за советом ко второму номеру. Миллард ответил:
— Я хотел бы расклеить в Лаймарт-парке фото убитой. Мы так и сделаем — я, Гарри и еще пара человек. Затем я хотел бы поехать на Университетский участок и просмотреть там бумаги, а также посидеть на телефоне. Лоу уже отдал в газеты фото погибшей?
Тирни кивнул.
— Да, и Биво Минс сообщил, что отец убитой продал «Таймc» и «Геральд» старые фотографии девушки. Она будет на первых страницах вечерних выпусков.
— Проклятье! — воскликнул Миллард, других ругательств он не употреблял. — Изо всех щелей попрут. Отца уже допрашивали?
Тирни отрицательно помотал головой и сверился со своими записями.
— Клео Шорт, Саут-Кингсли, дом 1020/2, район Уилшир. Я приказал позвонить ему и сказать, чтобы он никуда не отлучался, что мы пришлем людей побеседовать с ним. Как думаешь, Расс, много будет придурков, желающих взять вину на себя?