Еникеева Диля. Женщин обижать опасно

   - У Паршина с Дьяконовым тот же принцип. На рекламу и необходимый для их мошеннической деятельности антураж они не скупились. Начинающие коммерсанты, убедившись, что все ниши уже заполнены более ушлыми бизнесменами, не зная, куда приспособить свои капиталы, натыкались на красочную рекламу Паршинской фирмы "Кентавр", обещающую баснословные прибыли.
   - Неужели до сих пор ещё есть люди, которые верят рекламе?
   - Как это ни удивительно, есть. Среди иногородних-то точно. Паршин обставился весьма солидно. Особенно приподнялся он до кризиса, когда деньги коммерсантам доставались легко и текли полноводной рекой и на банковские счета, и в виде наличной зелени. В бизнес ведь полезли все, независимо от того, есть ли способности, связи и идеи, или нет. Многие, сколотив энную сумму, потом чесали в затылке, куда бы её вложить.
   - Мне трудно представить, что коммерсант не знает, куда вложить деньги.
   - Тем не менее, таких дубоватых в докризисное время было немало. Некоторые не могли вложиться в своем городе и мечтали найти партнера в столице. Например, некто сколотил в городе Задроченске энный капиталец на водке или продуктах, но люди не съедят и не выпьют больше, даже если он закупит вдесятеро больше эшелонов водки и консервов, потому что, в отличие от него, получают зарплату. Вот коммерсант и ищет, куда бы пристроить свои денежки и снимать с них сливки. Паршин и иностранцев обжуливал. Представит отлично сфабрикованные документы, фиктивные гарантии, и вперед, с бодрой песней. Хоть и говорят, что иностранцы недоверчивы, но узнав, что светит баснословная прибыль, они теряют все свое здравомыслие.
   - А как Яшка обставился?
   - Организовал совместное российско-американское предприятие, которое занимается только обувательством, и ничем больше. В дальнем зарубежье теперь немало бывших россиян, сменивших фамилию на западных манер. За энную сумму они мать родную продадут и, тем более, согласны стать фиктивными партнерами фирмы-фантома. Для прикрытия у Паршина есть эстонец, который бегло болтает на нескольких языках, выглядит иностранцем и держится соответственно. Яков выдает его за своего иностранного партнера. Имеется и девица, исполняющая обязанности переводчицы. И вот они всей дружной четверкой: Паршин, Дьяконов, эстонец и девица, - принимают иногороднего бизнесмена в шикарном офисе особяка, отделанном так, будто в этой фирме ворочают долларовыми миллионами. Кстати, этот офис у Якова сравнительно недавно, говорят, тоже достался ему с помощью махинаций. Паршин с Дьяконовым проводят предварительные переговоры, показывают документы, сфабрикованные по высшему классу, и выкладку расчетов, по которой предполагается сто-двухсотпроцентная прибыль.
   - Яшка до сих пор это практикует?
   - В настоящее время он обжуливает уже по-крупному, а в прежние годы пробавлялся мелочевкой. В глубинке психология граждан меняется медленно. Многие относятся к московским бизнесменам с пиететом, а уж к иностранным и подавно. Были и такие наивные придурки, которые в родном городе все быстро продавали, чтобы побольше вложить в новое "дело", ведь Паршин с компанией нагнетали обстановку, мол, желающих вложить свои капиталы в их предприятие очень много. Потом они приглашали жертву в очень дорогой ресторан, эстонец чирикал на том языке, гражданином которой представился на этот раз, рисуя громадные перспективы будущего делового сотрудничества, а девица переводила всю эту ахинею. Очарованный перспективой выйти на мировой уровень, коммерсант млел и уже видел себя на собственной вилле в Каннах. И, как и в пирамиде МММ, думал: "Чем больше вложу, тем больше заработаю!" Паршин возил его по Москве на своем дорогом авто, приглашал в свой шикарный загородный особняк, подкладывал какую-нибудь эскорт-девицу, чтобы дурачок стал сговорчивее, - в общем, устраивал ему праздник и демонстрировал, какой он, Яков Паршин, богатый. Мол, я все это быстро заработал, имея дело с американским партнером, и ты так же быстро разбогатеешь. А потом коммерсант ждал, когда на его расчетный счет в банке родного города приплывут денежки. Не дождавшись, приезжал в Москву. И вот тут вступал Владимир Дьяконов и грамотно, со всеми расчетами, разъяснял, мол, сейчас вам нет никакого смысла выдергивать эту сумму, - чем дольше она крутится в деле, тем больше приносит прибыли. Оболваненный партнер приедет ещё несколько раз, и опять уедет, нагрузившись обещаниями и получив грамотно сфабрикованную распечатку, на которой отражена вся динамика его "прибыли" и сумма, которая якобы имеется на его счету к настоящему моменту. Все в точности как с МММ, когда люди думали: "Не буду сегодня менять "мавродики" на рубли, ведь завтра за них получу гораздо больше!" А завтра не хочется лишаться послезавтрашней прибыли, и послезавтра тоже, и так далее. Вот так и дождались "сверхприбыли", оставшись с пачками бесполезной бумаги с портретом Мавроди. Когда терпение жертвы окончательно иссякнет, Дьяконов все валит на иностранного партнера, - мол, проклятый капиталист обещал золотые горы, но обманул. Показывает ему все документы, где указан адрес какого-нибудь мистера "Билла Коуэна", который некогда был Борей Кацманом. И что делать ограбленному задроченскому коммерсанту? Ехать на Брайтон-Бич и трясти "Билла Коуэна" за грудки? Ну, наскребет он денег на поездку, но получит ли визу на въезд в США, не имея приглашения от американской фирмы или, на худой конец, от янки, пожелавшего поручиться за него, - это ещё вопрос. И ещё больший вопрос, - получит ли свои денежки от "мистера Коуэна". Почешет-почешет жертва в затылке, потом вспомнит, сколько раз его дурили пирамиды фирм-фантомов и родное государство, да и махнет рукой на пропавшие денежки. Один из моих знакомых вознамерился подать исковое заявление. Оказалось, что российский юридический адрес фирмы "Кентавр" зарегистрирован в Кашире, поэтому исковое заявление должно рассматриваться в тамошнем суде. У Паршина там все схвачено, и истец получил дырку от бублика.
   - Еще бы! Яшка - шурин Савватеева, прокурора города, и родной брат судьи городского суда Каширы, супруги Савватеева. А Вован Дьяконов, между прочим, родной сыночек мадам Савватеевой и пасынок прокурора.
   - Круто! - присвистнул Николай.
   - Да уж, лихая семейка. Ну ничего, даже хитрой жопе можно кое-что впендюрить. Один из подельщиков уже получил свое, получат и остальные. Фамилии обманутых Яшкой иногородних жертв знаешь?
   - Сейчас велю секретарше поднять некоторые документы и хотя бы пару-тройку фамилий выясню. Их Паршин "кинул" ещё в докризисный период, но потом они нагуляли жирок, и у нас с ними были деловые отношения.
   - Позвони своим знакомым и выясни у них фамилии других коммерсантов, которых Яшка обманул.
   - Сделаю, моя дорогая. Брошу на это дело все силы, в надежде, что завтра ты приедешь ко мне в офис и устроишь стриптиз и секс-сеанс на столе, как пару месяцев назад... - Николай сделал многозначительную паузу. Вспомнив, как было дело, Алла рассмеялась.
   - Обязательно устрою, мой дорогой. Такая помощь должна быть достойно вознаграждена.
   Во вторник, дождавшись, когда Олег уйдет на работу, Алла ринулась по редакциями московских "желтых" газет. Солидные издания такой материал, конечно, не возьмут или будут осторожничать, требуя подтверждения материала. В штате каждого уважающего себя издания есть юрист, задача которого улаживать дела в суде, если кто-то из героев газетной статьи сочтет написанное оскорбительным и пожелает подать иск о защите своей чести и достоинства. Денег на это уходит немало, потому главные редактора подстраховываются, чтобы в случае чего представить неопровержимые материалы и не проиграть дело в суде.
   Результаты Аллу поначалу слегка обескуражили - никто "с руками" материал не рвал. В первой редакции, которую она посетила, заместитель главного редактора, строгая, сухопарая дама в очках, быстро проглядев статью, скривилась:
   - Ну, это нашим читателям неинтересно. Похождения какого-то местечкового прокурора из никому не известного городишки... Был бы хоть губернатор или депутат, тогда ещё куда ни шло. Коррупцией сейчас никого не удивишь. А сексуальными развлечениями власть имущих, после банных развлечений экс-министра юстиции, - и подавно. - Мадам открыла ящик своего стола, битком набитого бумагами, и пояснила: - Это компрометирующие материалы на чиновников разного ранга. Если бы мы их публиковали, наша газета должна была бы выходить с приложением в два печатных листа.
   Сообразительная Алла извлекла из сумочки три сотни с портретом американского президента, они легли поверх компромата и через несколько секунды исчезли в том же ящике.
   - Хорошо, - милостиво кивнула строгая дама. - Я сама посмотрю материл, подправлю, чтобы добавить перчику и не разочаровать нашего читателя.
   Верная боевая подруга про себя тихо подивилась - в советские времена мадам наверняка имела партбилет, с ханжеским остервенением боролась за чистоту нравов в каком-нибудь партийном издании, а теперь переквалифицировалась и участвует в производстве бульварной продукции, ревностно блюдет интересы "своего читателя" и ради этого готова "добавить перчику" в и без того "перченый" материал.
   В редакции второй газеты боевая подруга, уже обогащенная предыдущим опытом, сразу выложила на стол главный аргумент в виде трех зеленых бумажек, и полная дама - раньше Алла по своей дремучести полагала, что "желтую" продукцию стряпают преимущественно мужчины, - расплылась в улыбке:
   - Поставим материал в ближайший номер, в котором найдется место.
   Алла добавила ещё две сотни, и место сразу же "нашлось" в завтрашнем номере.
   В редакции третьей газеты боевая подруга даже не успела открыть сумочку, чтобы извлечь стимулятор для принятия положительного решения. Немолодой господин с лысиной на макушке и глубокими залысинами надо лбом, что по народной примете свидетельствует о том, что их обладатель "гуляет с умом", её опередил. "Хоть здесь замом главного редактора трудится мужчина. Мужик-то точно оценит хорошую порнушку, не то, что эти фригидные тетки из предыдущих газет, давно позабывшие, что такое секс", - мысленно порадовалась Алла, когда её визави вначале впился горящим взором в красочные фотографии, потом одним быстрым движением сцапал их со стола и принялся перебирать, прицокивая языком и азартно приговаривая:
   - Отлично, отлично! Живой материал! Какая фактура! Как все естественно и прекрасно в своей естественности! Давно, давно не приносили нам такого богатого материала. Просто клад, а не материал! Вот это пикантное местечко мы кокетливо прикроем нарисованным сердечком, тут тоже разбросаем сердечек, а вот это!.. - Он аж закатил глаза от восторга и, с наслаждением гурмана, предвкушающего процесс приема изысканнейшего блюда и уже обоняющего непередаваемый аромат, произнес: - Этот шедевр мы дадим на первую полосу с каким-нибудь броским, запоминающимся слоганом. Есть у нас очень талантливый сотрудник, у которого это замечательно получается. Пе-етя! - заорал он неожиданно столь пронзительным голосом, что Алла непроизвольно вздрогнула.
   Открылась дверь и просунулась всклоченная голова "очень талантливого сотрудника", молодого человека в очках, внешне - типичного закомплексованного юноши с сексуальными проблемами, видевшего голых женщин только на фотографиях, и потому удовлетворяющего себя собственноручно.
   - Петюня, голубчик, придумай-ка ядреный слоган вот к этой чудной картинке. - Замглавного редактора издалека показал талантливому сочинителю броских слоганов фотографию и, когда тот вихляющейся походкой приблизился к столу, поделился своей искренней радостью: - Чудесно, правда? И что самое ценное - сразу видно, что это не постановочный снимок, а снято с натуры. Обычно любительские снимки грешат несовершенством форм исполнителей, а тут - какой контраст! - Он опять закатил глаза от восторга и пояснил слушателям причину своих восторгов: - Дрябловатое тело немолодого партнера и божественные фигурки двух юных нимф, которые своим прекрасным телом оживили этого стареющего сатира...
   "Просто поэт, - усмехнулась Алла. - Эк загнул! - стареющий сатир, юные нимфы... Хотя фигурки у девиц вполне ничего. А уж эти сподвижники "желтой" прессы как балдеют-то от сисек и задниц!.. Голых баб, что ли, никогда не видели? Может быть, у них газета для онанистов?.. - недоумевала она, наблюдая, как представители второй древнейшей профессии с жаром обсуждают части обнаженных тел представительниц первой древнейшей профессии и разные профессиональные детали: нужно ли кокетливо прикрывать сердечками, цветочками срамные места, или же обойтись без фиговых листиков, но сделать снимок размытым. Любитель ручного сексуального удовлетворения придерживался мнения, что без сердечек-цветочков гораздо пикантнее, а его начальник опасался, что снимок будет расценен как порнография. Пока профессионалы своего дела препирались, верная боевая подруга раздумывала, дождаться ли, когда сочинитель слоганов уйдет, чтобы сунуть взятку заму главного редактора, хотя было похоже, что тот опубликует и без зелени. - А вдруг он отшлепает только фотки, а от материала оставит рожки и ножки?" забеспокоилась она и решила подождать окончания жаркого творческого спора.
   Наконец собеседники пришли к согласию, и "талантливый сотрудник" отправился творить очередной шедевр. Алла достала три зеленых бумажки и положила на стол. Хозяин кабинета посмотрел на неё недоуменно, но деньги убрал.
   - Мне хотелось бы, чтобы вы опубликовали материал, - пояснила она.
   Тот быстро пробежал глазами текст, время от времени недовольно морщась, потом схватил ручку и стал быстро вымарывать целые абзацы.
   "Видно, оставляет только то, что касается сексуальных игрищ Эдика", решила Алла и вмешалась:
   - Пожалуйста, не сокращайте так много. Основная идея статьи в том, что под эгидой прокурора фабрикуется уголовное дело, а за взятку он его разваливает.
   - Но это же не ново, - возразил он. - Подобное делается сплошь и рядом, правоохранительные органы коррумпированы, этим читателя не удивишь. У нас скандальная газета, нам нужен именно скандал. - Собеседник ещё раз просмотрел текст, задумчиво почесывая ручкой залысину, и наконец выдал творческую идею: - А давайте напишем, что прокурор склонял одного из фигурантов к оральному сексу, а когда тот отказался, решил ему отомстить, сфабриковав уголовное дело.
   Алла, сама гораздая на всевозможные выдумки, искренне изумилась неужели можно вот так, с потолка, придумать явно нелепые, ничем не подтвержденные факты, да ещё и написать об этом черным по белому на всю страну? Зачем прокурору склонять кого-то к гомосексуальным отношениям? Сейчас немало молодых людей, которые занимаются гомосексуальной проституцией, их и склонять не нужно, достаточно лишь раскошелиться.
   - Но ведь это клевета! - попробовала она вразумить собеседника, хотя сама намеревалась в будущем клеветать на прокурора Савватеева, но все ж не так нагло... Просто выдать собственные домыслы за факты и чуть-чуть лжесвидетельствовать - а что в этом такого?! Ради правого дела можно слегка покривить душой.
   - Так это же отлично! - почему-то обрадовался сочинитель скандалов и пояснил причину своей радости: - Пусть прокурор Савватеев подаст на нас в суд. Скандалы только поднимают наш тираж. Нас уже не раз штрафовали, но это потом окупается. К нам приходят многие люди, на которых мы собираемся публиковать материал, и предлагают немалые суммы, чтобы мы этого не делали. Выдаю вам наши секреты, - хитро сощурился он, очевидно, решив, что ей можно довериться. - Что записано на вашей кассете? - Заместитель главного редактора "газеты скандалов" ткнул пальцем в лежащую на столе аудиокассету.
   Припомнив разговор в деталях, Алла выдала ключевую фразу, подходящую по смыслу к задумке отца скандала:
   - Я пообещала, что, помимо десяти тысяч долларов, прокурор получит оплату натурой, и будут исполнены все его сокровенные желания.
   - Замечательно! - ещё больше обрадовался собеседник. - Это можно понимать как угодно, в том числе, как обещание устроить ему оральный секс с молодым человеком и даже с двумя молодыми людьми.
   - Но на всех фотографиях прокурор с девушками. Зачем же ему оральный секс с мужчиной?
   - А оральный секс - он и есть оральный секс. Хоть с мужчиной, хоть с женщиной. - Любитель скандалов произнес это с непоколебимым убеждением, и Алла подумала, что он основывается на собственном опыте. - Вот это симпатичное фото мы подадим вот так... - Фальсификатор взял из стоявшей на столе пластмасовой коробки несколько квадратных листочков для заметок и прикрыл ими тело и волосы одной из проституток, делавшей минет прокурору, оставив только половину её лица, и получилось непонятно - мужчина это или женщина. Полюбовавшись на результат, он удовлетворенно улыбнулся и горделиво поинтересовался: - Ну как?
   - Впечатляет, - одобрила Алла.
   - Фото увеличим, лицо девушки слегка подретушируем и вполне сойдет за молодого человека.
   Верная боевая подруга решила - чем хуже, тем лучше: чем более неприглядным предстанет Эдик Савватеев, тем сильнее это ударит по его репутации. К постельным игрищам с девицами мужчины отнесутся снисходительно, а гомосексуальный минет - совсем другое дело.
   - Фотопленочка у вас есть? - спросил творец скандалов.
   - Есть, но мне бы не хотелось её отдавать. Нужно срочно отпечатать с неё большое количество дубликатов.
   - Жаль, - искренне огорчился он. - Если бы у нас была пленка, мы бы такую конфетку из снимков сделали! М-м-м! - Творец скандала поцеловал сложенные щепотью кончики пальцев, видимо, подразумевая, что получилась бы не просто конфетка, а нечто ещё более пикантное. - Ну ничего, наши художники что-нибудь придумают. У нас работают очень способные ребятишки, с творческими идеями. Голова у них светлая.
   Алла опять мысленно подивилась своеобразному искажению нравственности "творческого" коллектива этой газеты - удачно фальсифицировать материал, в их понимании, означает "творить". По сравнению с их продукцией, её собственный сценарий дискредитации каширского прокурора выглядел просто наивно.
   - Но журналистка Еремина, писавшая текст, - реальное лицо. Она может не одобрить не согласованную с нею вставку.
   - Ерунда! - отмахнулся энтузиаст своего дела. - Ее фамилию мы с материала снимем и поставим псевдоним нашего автора.
   - Вам виднее, - согласилась Алла. - А когда материал будет опубликован?
   - Да завтра же! - обнадежил её собеседник. - Снимем часть материала с третьей полосы, на которой мы обычно публикуем самые забойные материалы, и дадим этот, подогнав текст под нужный объем.
   Это её устраивало, и верная боевая подруга решила - пусть делает все, что угодно, лишь бы завтра результат "творческого процесса" появился в газете.
   Попрощавшись с творцом скандала, она поехала в офис фирмы "Кентавр", принадлежащей Якову Паршину. С фасада особняк выглядел внушительно - четыре солидные белые колонны, заканчивающиеся лепниной в виде чаши, над ними нависает массивный козырек, высоченные резные двери с красивыми бронзовыми ручками, широкие окна с лепниной в виде арки поверху, гипсовый барельеф по всей верхней трети стены. Здание недавно отреставрировали, сохранив тяжеловатый стиль и монументальность, и оно выглядело добротным строением на века. Даже новая деталь - название фирмы "СП "Кентавр", - выполненное из гипсовых букв и расположенное полукругом над дверями, - не портила общего вида и была выдержана в том же стиле.
   "Крутой особнячок, - подумала Алла. - Неужели Яшкин? В таком особняке нужно подписывать миллионные контракты, а не шакалить с иногородних коммерсантов по десять-двадцать кусков баксов".
   Войдя в дубовые двери, она оказалась в огромном вестибюле. Здесь тоже все говорило о том, что владелец особняка - человек состоятельный и денег не жалеет. Пол выложен розовато-сероватым мрамором, стены пятиметровой высоты наполовину обшиты резными дубовыми панелями, а остальная площадь до самого потолка покрыта отреставрированной настенной живописью, изображающей сцены Бородинской битвы, с потолка, богато украшенного лепниной, свисает многосвечевая хрустальная люстра.
   Справа от двери за большим столом темного дерева, в тон настенным панелям, сидел охранник в темно-серой форме, рядом с ним стоял ещё один.
   - Вы к кому? - обратился к ней тот, что сидел за столом.
   - В "Кентавр". - Алла решила не вдаваться в детали.
   - Одну минуту. - Он придвинул к себе телефон и набрал номер. - Марина, к Якову Борисовичу пришла дама... - Охранник перевел на неё вопросительный взгляд, и она представилась:
   - Алла Дмитриевна Королева, генеральный директор ЗАО "Прима".
   Охранник сообщил все это телефонной собеседнице, выслушал её ответ и положил трубку.
   - Секретарша сказала, что генерального директора нет и сегодня не будет.
   - Тогда я поговорю с заместителем.
   - Его тоже нет.
   - Но хоть кто-то есть? Хотя бы секретарша, с которой вы только что разговаривали.
   Охранники переглянулись, видимо, прикидывая, как побыстрее отделаться от назойливой посетительницы, которой уже сообщили, что никого из начальства нет, но та почему-то все равно рвется хоть с кем-нибудь пообщаться.
   Теперь Алле стала понятна система - к Якову Паршину, даже если бы тот был на месте, просто так не попасть. У неё предварительно выяснили, кто она такая, и узнав, что дама имеет отношение к бизнесу, вежливо дают от ворот поворот, - а вдруг она из числа обманутых Яковом коммерсантов и приехала спросить в стиле знаменитого хита Высоцкого: "Где деньги, Яш?" Этих мордоворотов не минуешь, с боем к Паршину не прорвешься, - на поясе стоящего возле стола охранника висит кобура, наверняка там не муляж, а хотя бы газовик. У второго тоже, по всей видимости, есть чем охладить пыл чересчур прыткого посетителя. Конечно, они не станут рвать ствол из кобуры, а корректно, под белы ручки, проводят нежелательного гостя за дверь и скажут, чтобы впредь приходил, заранее согласовав свой визит с Яковом Борисовичем. А на телефонные звонки его секретарша неизменно отвечает, что шеф в загранкомандировке, или уехал на переговоры в другую фирму, или просто: "Его нет в офисе", - и так до бесконечности. Номер своего сотового Яков даст не каждому, а даже если и даст, то наверняка имеет мобильник с определителем номера и не отзовется на нежданный звонок. А ещё проще обзавестись двумя трубками: одна для повседневных нужд самого хозяина, а вторая никогда на звонки не отвечает.
   Сейчас охранники размышляли, как бы поделикатнее её выпроводить - все ж таки дама. С мужчиной они вели бы себя поактивнее. Не дожидаясь, когда они придумают способ от неё отделаться, Алла достала универсальную "отмычку" - две зеленые сотни - и положила на стол:
   - Ребята, мне нужно всего на минутку. Кое-что спрошу у Марины и через пять минут спущусь. Если хотите - один из вас может подняться со мной и убедиться, что я не оставлю пакет со взрывчаткой в дамской комнате.
   Бумажки быстро исчезли со стола, и охранник, сидящий за столом, произнес:
   - Вы уж не подводите нас, а то Яков Борисыч сразу уволит. Его и в самом деле уже дней десять нет, потому и пропускаем вас.
   Алла поняла, что её предположение оказалось верным - охранники сидят для того, чтобы никто не прорвался в офис. А в отсутствие хозяина они решились нарушить его приказ и чуток подзаработать.
   - Скажите Марине, что вы пришли с Дмитрием Филимоновичем, а потом поднялись в "Кентавр", - добавил второй, видимо, для подстраховки. - Офис "Кентавра" на третьем этаже.
   "Значит, здесь не только Яшкин офис", - догадалась боевая подруга и решила непременно все досконально разузнать.
   Поднявшись по широкой мраморной лестнице на второй этаж, она оказалась перед резными дубовыми дверями. Подергала ручку - заперто, но слева на стене висела маленькая коробочка переговорного устройства с красной кнопкой. Алла нажала кнопку и услышала голос:
   - Вы к кому?
   - К Дмитрию Филимоновичу, - ответила она.
   Зажужжало отпирающее устройство, и Алла открыла дверь.
   - Направо по коридору, предпоследняя дверь, - сказал стоящий у двери охранник в такой же серой форме, что и его коллеги из вестибюля, и тоже с кобурой на боку.
   "Сурово тут у них. Охрана на каждом этаже, будто кто-то покушается на покой руководства..."
   Дойдя до нужной двери, она прочла табличку "Коммерческий директор Стеклов Д.Ф." Секретарское место в приемной пустовало, и Алла обрадовалась, что удастся избежать ненужных объяснений. Постучав, открыла дверь и увидела за столом немолодого мужчину приятной наружности. И сразу интуитивно поняла, что найдет с ним общий язык.
   - Здравствуйте, Дмитрий Филимонович, - приветливо заулыбалась она, подходя к его столу. Сев без приглашения, с обиженным видом пожаловалась: Еле прорвалась к вам. Ваши суровые охранники устроили мне допрос с пристрастием, кто я, да зачем пришла, пытались по телефону согласовать вопрос, можно ли меня пропустить, но он у них почему-то не работает. Еле-еле убедила, что я не киллер и не представляю для вас угрозы. - Увидев, что хозяин кабинета невольно улыбнулся, Алла тоже радостно заулыбалась, достала свою визитку и положила на стол. - Вот, прошу любить и жаловать. Мечтаю о деловом сотрудничестве с вами и очень сожалею, что мы не познакомились раньше...
   Дальше Алла продемонстрировала ему все приемы высшего пилотажа женского кокетства, и уже через полчаса они сидели в низких креслах, цедили коньячок, курили и мило болтали о житье-бытье вообще, и о житье-бытье бизнесменов, в частности. Как она и предполагала, у них нашлось немало общих знакомых. Дмитрий Филимонович уже трижды повторил, как ему жаль, что они не встретились раньше, на что Алла с обворожителной улыбкой отвечала, мол, зато наконец-то познакомились, чему она очень рада... И так далее.