Энок Сюзанна. Не смотри свысока

   – Дальше.
   – Этот клиент – Джон Лидмонт. – Рик недоуменно заморгал.
   – Тот Джон Лидмонт, с кем я веду борьбу за «Кингдом фиттингз»?
   – Да, – сказала Саманта.
   – Понятно. – Рик поджал губы и пошел дальше. Сделав несколько шагов, он повернулся к ней: – И с какой целью он тебя нанял?
   Саманта замотала головой. Может, «молчание по этическим соображениям» – несколько звучит расплывчато, но пару понятий из этой области она знала четко.
   – Это останется между ним и мной.
   – Сэм…
   – Нет, Рик. Я рассказала тебе об этом только потому, что вы оба делаете бизнес. Мне не хотелось, чтобы ты имел однобокое представление о ситуации, но я не стану сообщать тебе подробности.
   – Ты же знаешь, что можешь мне доверять. Со мной ты не рискуешь нарушить конфиденциальность.
   – Я знаю. Но это не мой вопрос. Если ты хочешь поссориться, дело твое. Но я предпочла бы этого избежать.
   – Проклятие… – пробормотал Рик. – Я не рассчитываю, что ты станешь выбалтывать мне чужие секреты. Но я не ожидал, что твоим первым клиентом окажется человек, которым я сам пытаюсь заняться. Что, если…
   – Никаких «если». – Саманта приложила руку к его губам. – А то мне придется высказать тебе несколько серьезных соображений.
   – Ладно. – Рик чуть заметно улыбнулся и заправил ей за ухо прядь волос. – Спасибо за разъяснение.
   – Стараюсь.
   Саманта чуть не присвистнула. Она ожидала борьбы не на жизнь, а на смерть, но все прошло так гладко. До сих пор он пытался бесцеремонно вмешиваться в ее дела, и вот теперь ее случайно занесло в самую гущу его бизнеса. Но ее визави хорошо держал удар и сохранял спокойствие. Это радовало. Может, в конце концов он чему-то научится.
   – Это Доннер, – сказал Рик, когда его сотовый подал знакомый тональный сигнал.
   – Это знак мне, – сказала Саманта. – Я убегаю. У меня встреча со Стоуни.
   Рик снова схватил ее за руку.
   – Подожди минуту. Завтра устраивают еще один благотворительный обед. Если мы пойдем, я должен позвонить, заказать билеты. Том, – сказал Рик в трубку.
   Пока он слушал адвоката, его рука крепко сжимала запястье Саманты. Он захлопнул телефон, даже не попрощавшись с Доннером. Она подняла глаза от своих часов. Рик буквально буравил ее насквозь своим взглядом.
   – Ну, что сейчас? – спросила она, высвобождая руку и незаметно делая шаг назад.
   – Кэти Доннер. Ты помнишь Кэти?
   – Конечно. Жена Тома. С ней все в порядке?
   – Она видела тебя. – Саманта нахмурилась.
   – Тогда она должна была поздороваться.
   – Ты ехала на «бентли». Она видела, как ты остановилась у ворот Коронадо-Хаус.
   О черт! Она почти забыла об этой неурядице.
   – Мне бы не хотелось объяснять это тебе, – медленно проговорила Саманта, непринужденно делая еще один шаг назад. «Не давай заманить себя в ловушку. Никогда не давай заманить себя в ловушку». С этого начинались три наставления, которым ее учил отец.
   – И все-таки объясни. – Ричард шумно вдохнул воздух. – Какие у тебя дела с Патрицией… да еще в Коронадо-Хаус? Какого черта ты туда ездила? Не просто же из легкого любопытства, посмотреть, как это выглядит снаружи? Ты входила в дом, Саманта?
   Вот почему она предпочитала маскировку и анонимность. Теперь ее знали слишком много людей.
   – Ну хорошо. Патриция знакома с Дэниелом, а мне нужно было как-то попасть в дом, чтобы это не выглядело голой фикцией. Но это не помогло, потому что папа Кунц, похоже, собрал обо мне все данные. Так что его дети знают о наследии Джеллико. Поэтому я смылась оттуда и потом позвонила тебе. Вот и все.
   – Ты использовала мою бывшую жену, чтобы незаконно проникнуть в дом?
   – В этом не было ничего незаконного.
   – И еще ты скрыла от меня, что знакома с Дэниелом и Лори. – Саманта нахмурилась.
   – Ну ладно. Скрыла. Я хочу выиграть пари.
   – Пари. Я начинаю жалеть, что дал согласие. – Синие глаза Рика сверкали гневом. – Как ты узнала, что Патриция знакома с Дэниелом?
   – Я видела, как они разговаривали друг с другом, – солгала Саманта, умалчивая о кольце и всем, что с ним связано. Это должно оставаться между ней и Патти, как она и обещала. Зная подозрительность Рика, она решила, что про «в» и «п» вообще ни за что не признается, хотя это было сделано, чтобы вернуть, а не украсть вещь.
   – Значит, ты просто позвонила ей и попросила разрешения пойти вместе с ней в Коронадо-Хаус? И она согласилась? – В грудном голосе Рика сквозила ирония.
   – Довольно легко. Думаю, Патриция все еще пытается понять наши отношения. Твои и мои. Она ищет разгадку и питается слухами. Я использовала ее, а она – меня, и все вернулись домой счастливые.
   – Все, кроме меня, очевидно. А тебе никогда не приходило в голову, что я предпочел бы, чтобы ты не общалась с моей бывшей женой? Или тебя это просто не волнует?
   – Это вовсе тебя не касается, – сказала Саманта, когда служащий подогнал серебристый «СЛР». – Если помнишь, ты не спрашивал меня, одобряю ли я твое намерение помочь Патти с ее маленькими проблемами. Я же не устраивала из-за этого скандала!
   Саманта оставила Рика в его «СЛР» и направилась в противоположную сторону, к «бентли». Никто не раздражал ее так, как Рик Аддисон, будь он неладен!
   «СЛР» с ревом дал задний ход. Краем глаза она видела, как Рик обогнул угол, пытаясь подстроиться под скорость «бентли».
   – Саманта!
   – Я занята! – огрызнулась она и нажала на газ, понимая, что со стороны оба они выглядят совершенно безбашенными лихачами. Черт побери, она шла ему на уступки, даже рассказала, что ведет свое расследование.
   Рик продолжал ехать рядом.
   – Я не перестану с тобой ссориться лишь потому, что ты уезжаешь, – сказал он через минуту.
   – Хорошо, – пробормотала она через открытое окно, встретившись с ним взглядом. – Ты бы лучше поискал другой предлог для ссоры, ведь Патти – не единственная причина. Увидимся позже. Я должна встретиться со Стоуни.
   Продолжая разговаривать, Саманта сделала вид, будто не прислушивается к работе автоматического стеклоподъемника, потом переключила передачу. Мотор запустился снова, быстро набирая обороты.
   Она вдруг встревожилась. Может наступить время, когда он перестанет утруждать себя спорами с ней и поймет, что каждый раз, когда уступает ей в каком-либо вопросе, на самом деле выигрывает. Или хуже того – может решить, что риск из-за ее сомнительного образа жизни того не стоит.
   Но пока ей нравилось играть с огнем. И она ни за что не сбавит цену. Черта с два! До сих пор ее жизнь представляла собой сплошной поток адреналина. Если у нее вдруг закружится голова и земля закачается под ногами, это падение будет платой за ее проклятую ошибку.
   Прежде чем войти в «Грессинс антике», Саманта потратила минуту, разглядывая витрину. Здесь были мебель, подсвечники, вазы, конь-качалка девятнадцатого века и другие предметы для украшения интерьера. Она нахмурилась. Ни ювелирных изделий из коллекции Гугенталя, ни уважающего себя Ван Гога или О'Киф не было и в помине. Саманта стряхнула с лица хмурое выражение и распахнула дверь.
   – Сэм, – послышалось из дальнего правого угла салона. В загроможденной комнате она с трудом разглядела куполообразный лоб Стоуни.
   – У нас в офисе уже есть мебель, – тихо сказала Саманта, подходя к нему. – Или это следующая партия?
   – Очень занятная штучка. – Стоуни вертел в пальцах небольшую деревянную шкатулку для драгоценностей. – Ну разве не милая вещица?
   – Очень. Что…
   Стоуни открыл шкатулку. Внутреннюю сторону крышки, отделанной красным бархатом, украшал золотой лист с витиеватой буквой «G».
   – Гугенталь? – пробормотала Саманта. – Немного топорная работа, не правда ли?
   – Вот и я о том же думаю, милая, – ответил крупный мужчина. – Не вполне соответствует почерку остальных вещей из коллекции Гугенталя. Такое впечатление, что сделано наспех, непосредственно перед его вынужденной самоликвидацией.
   – Жалкая попытка вернуть былую славу. Если не можешь сделать что-то дорогим, сделай это кричащим. – Саманта захлопнула крышку и осторожно повернула шкатулку, отыскивая какие-нибудь опознавательные знаки. – Это ручная работа, – заключила она через минуту, проводя пальцем по резной эмблеме, напоминающей крошечную сосну. – Вероятно, сделано в Бельгии. Тогда это действительно из фамильной коллекции Гугенталя. Но какое…
   – Я спросил, когда она поступила. Владелец сказал – вчера.
   – Погоди. – Саманта раскрыла свой телефон и набрала несколько цифр. Она была удивлена, что помнит этот особый номер. – Фрэнк? Это Сэм. В том перечне вещей, украденных у Кунца, случайно нет каких-нибудь шкатулок для драгоценностей?
   – Никаких, – ответил сыщик через минуту. – А что? Ты обнаружила что-нибудь?
   – Возможно, – сказала Саманта. – Меня больше всего интересует общая картина ограбления. Были ли вещи в беспорядке разбросаны вокруг или это было похоже на лазерную хирургию?
   – В основном разбросаны, я бы сказал. Лазерная хирургия – это хорошее сравнение. Могу я его использовать на моем следующем брифинге?
   – Да ради Бога. Только не надо меня там расхваливать.
   – Можно подумать, мне хочется, чтобы кто-то узнал о нашем знакомстве. —
   Саманта выключила телефон и снова вернулась к шкатулке.
   – Среди украденных вещей она не числится.
   – Красивее от этого она не становится, – сказал Стоуни.
   – Ладно. – Саманта потирала виски. – Попробуем представить такой сценарий. Допустим, это уродливая вещь, пустышка, поэтому можно позволить себе от нее избавиться. Сколько бы я дала за такой дрянной товар? Около пятисот – шестисот баксов?
   Стоуни кивнул.
   – Семьсот двадцать пять, вместе с наценкой за хранение.
   – Семья не очень-то сентиментальна, – заметила Саманта, – если эта вещь вышла из Коронадо-Хаус. Может, патриарх умер в одной комнате с ней.
   Ее бывший сбытчик состроил гримасу.
   – Относительно этой части вопроса я не уверен. Время выбрано правильно. Но ты сказала, Дэниел загорелый шатен?
   – Да.
   – Тот, кто это продал, был блондин.
   – Ты не выяснил имя?
   – Я спрашивал. Но ты же знаешь, какие они снобы, эти торговцы антиквариатом. «Светловолосый джентльмен» – это все, чего я мог добиться.
   – Ну-ка покажи мне, где этот сноб, – ухмыльнулась Саманта.
   Стоуни жестом указал в противоположный конец салона и направился к выходу.
   По крайней мере хоть кто-то мог оценить, как она умеет работать.
   Саманта любила антикварные магазины. И не только потому, что в одном из элитных салонов можно было приобрести «заказную» вещь. Проникнуть в казенное заведение было проще, нежели в частный дом. Этот магазин был не самый дорогой – средний. И раньше она его никогда не обследовала. «Интересно, – мимоходом подумала она, – уж не здесь ли светские леди сбывают вещи, унесенные под шумок со своих раутов».
   Хозяин, вероятно, никогда не был красавцем, а сейчас и тем более. С возрастом он усох и лишился зада, как это бывает свойственно некоторым пожилым мужчинам. Саманта увидела типичного мальчика по расклейке афиш вместо тупого старого сноба. В придачу ко всему несчастный еще носил круглые очки с толстыми стеклами.
   – Привет. – Саманта одарила его сияющей улыбкой, подойдя к захламленному прилавку.
   – Добрый день. Вы – та самая молодая леди, которая интересуется шкатулкой? Это красное дерево. Семнадцатый век.
   – Начало двадцатого, вы хотите сказать, – поправила мужчину Саманта. – Заклепки на петлях алюминиевые.
   – Значит, вы разбираетесь в шкатулках? – удивился торговец. Подтверждая свое поражение, он даже отложил газету, которую внимательно изучал. – Ваш партнер сказал, что вы дока в ювелирном деле.
   – Шкатулки – мое хобби. Я всегда прошу мистера Барстоуна обращать на них внимание. – Саманта придвинулась к прилавку, благосклонно позволяя торговцу лицезреть ее розовый бюстгальтер. – Это датская вещь, не так ли? Хотя, скорее, фламандская.
   – Согласно сигнатуре мастера, да.
   – Эта вещь из какой-то частной коллекции?
   – Тот, кто ее принес, сказал мне, что это подарок. Этот джентльмен и раньше приносил мне вещи, так что у меня нет причин сомневаться.
   – Как вы думаете, у владельца есть еще какие-то шкатулки? Фламандские, но более старинной работы.
   – Возможно, у него есть доступ к подобным вещам, – нехотя сказал торговец.
   Саманта уловила неуверенность в его голосе и поняла, что за этим стоит. Она жеманно улыбнулась.
   – Я могла бы получить доступ к некоторым вещам, которые вас заинтересуют, если вы меня выручите?
   – П-простите, не понял? – сказал мужчина.
   Саманта наклонилась ближе, удостоверившись, что ему видно розовое кружево ее бюстгальтера.
   – Услуга за услугу. Понимаете?
   – Ах да. – Нащупывая свой «Ролодекс», мужчина закивал так энергично, что Саманта забеспокоилась, как бы он не сломал позвоночник. – Сейчас я дам вам телефон. Я уверен, мистер Пендлтон не будет возражать.
   – Великолепно!
   Саманта использовала всю свою многоопытность, чтобы не захлопать глазами при упоминании этого имени. Пендлтон. Обри Пендлтон… Сопровождающее лицо Лори?
   Еще раз поблагодарив торговца, Саманта вышла из антикварного салона на улицу. Прислонившись к своему «шеви», Стоуни потягивал фастфудскую газировку.
   – Ну что, я был прав? – спросил он.
   – Похоже, что так. А продавцом оказался Обри Пендлтон. Я видела его час назад с Лори Кунц.
   – Черт побери, а я удачлив! – обрадовался Стоуни, допивая свою воду. – Пожалуй я, возвращаюсь в офис. Нам должны привезти несколько шкафов и стол для проведения конференций.
   Саманта не хотела впадать в ярость и спрашивать о происхождении этой мебели.
   – Я буду следом за тобой. Мне нужно сделать несколько звонков. – Она должна была разыскать Пендлтона и выяснить у Лидмонта, на каком углу в его машину прыгнула женщина. И где они остановились, когда женщина упала ему на колени.
   Право же, добрые старые времена были куда более захватывающи, нежели ее новое занятие.

Глава 11

   Понедельник, 14:40
   – Сколько можно пялиться в окно? – спросил Том Доннер, поднимая глаза от стопки рабочих бумаг на своем письменном столе.
   Рик снова посмотрел на исправленный лист с перечнем требований от Лидмонта и ухмыльнулся.
   – Я не пялюсь, а посматриваю.
   – Что-то долговато ты посматриваешь.
   – Я немного тревожусь.
   – Джеллико, похоже, способна сама о себе позаботиться.
   Способна, да не совсем, ведь сейчас она имеет дело с теми, с кем недавно связалась. Патриция. Лидмонт. Рик подумал, что большего вмешательства в его жизнь трудно было представить. Хотя Саманта каждый раз протестует, когда он только пытается предложить ей свой совет по поводу ее бизнеса.
   – Знаю, – сказал Том. – Мне не следовало тебе звонить, когда я получил сообщение Кейт.
   – Ты должен всегда мне звонить, – ответил Рик. Не хватало, чтобы его бывшие жены и нынешние любовницы шастали вместе, а он даже ничего не будет знать об этом? Только этого не хватало!
   – Я подумал, это будет что-то интересное. Я же не знал, что ты должен ехать в Помпеи.
   – Нет, ты прекрасно знал. В противном случае ты поручил бы Кейт сообщить мне эти новости. Ты хотел, чтобы я поссорился с Сэм?
   – Возможно, – сказал адвокат. Секунду Рик осмысливал услышанное.
   – Почему? – спросил он, гневно сверкая глазами.
   – Джеллико обычно высматривала слабые места в охранных системах, а теперь изучает твои слабые места. Она думает, что Патриция все знает о твоих слабых местах. Конечно же, она пытается к ней подлизаться. Открой глаза, Рик. Ты просто еще один лох.
   – Никакой я не лох, Том. А будешь повторять мне или кому-то еще эти сентенции, я перестану притворяться, что хочу тебя уволить. Я действительно это сделаю.
   – Могу я тогда просто сказать тебе, что ты сумасшедший?
   – Можешь. – Сегодня Рик был готов согласиться с оценкой своего адвоката. – Только один раз.
   Он сделал медленный выдох, чтобы сдержать свое… отчаяние, иначе это могло кончиться приступом стенокардии. Черт побери, он привык действовать! Возникла проблема – поработай над ней. Сделай так, чтобы она исчезла, или извлеки из нее себе пользу. Но чтобы кто-то диктовал, в каком направлении ему идти! Это было что-то новое.
   – Так вот, – продолжал Том после долгой минуты молчания, – совершенно очевидно, Джеллико использует Патрицию, чтобы выиграть ваше пари. Сомневаюсь, чтобы они вместе ходили за покупками. Один раз, может, и ходили.
   О Боже, а он так надеялся. Иногда ему хотелось, чтобы Саманта была из тех девушек, которые только и делают, что занимаются шопингом. Если бы они случайно не столкнулись у «Ниман-Маркус», он никогда бы не узнал ее настоящую. Она никому не открывала своих секретов добровольно.
   Три месяца назад Рик поймал Саманту на месте преступления, когда она вторгалась в Солано-Дорадо, а уже пять минут спустя он едва не взорвался вместе с ней. Только благодаря этому случаю, как ни странно, он узнал настоящую Саманту Джеллико. С тех пор он благодарил судьбу, что они оба тогда выжили, а также за каждый последующий день, прожитый вместе.
   Ричард заставил себя сосредоточиться на лежащем перед ним документе.
   – Проверку трудового соглашения ты предоставляешь мне?
   – Это нужно прямо сейчас отпечатать на принтере. – Рик кивнул.
   – Ладно, я возьму это с собой и просмотрю вечером. Если он приемлем, я отправлю его Лидмонту. Будет очень мило, если он в совете директоров один проголосует против.
   – У меня такое впечатление, что он очень упрям.
   «Надо обязательно выяснить, почему Лидмонт нанял Саманту».
   – Мне Лидмонт вообще будет не нужен, если я получу согласие правления директората после анонимного голосования. Он только упрощает дело. Полагаю, лучший способ привести мой план в действие – это переправить новый проект в совет директоров, прежде чем они сядут в самолет. Таким образом, у них будет возможность несколько часов без перерыва обдумывать свое будущее без Лидмонта. И он не сможет убеждать их отвергнуть мое предложение.
   – Тебе лучше запасти для них в самолет побольше спиртного, – сказал Том, выходя из кабинета вслед за Риком. – Что-нибудь горячительное им очень пригодится.
   – Кто бы сомневался.
   Рик подождал, пока Шелли положит исправленный документ в папку, а затем направился в паркинг к своему «СЛР».
   Прежде чем заняться ревизией исправленного контракта, он собирался воспользоваться благим предложением Тома и что-нибудь выпить. И выпить крепко.
 
   – Так ты говоришь, что я неправильно делаю, используя ее как источник информации? Но почему? Только потому, что раньше она была женой парня, с которым я сплю?
   – Сэм, я сказал, что устраняюсь от этого. Вот и все. – Стоуни даже не потрудился скрыть ухмылку, отправляясь в свой кабинет сверять офисную мебель по своему списку. По списку, который он не хотел показывать. – Я в Иллинойсе, поэтому так далек от этого.
   – Я бы ему сказала, если бы произошло что-то важное. Но она едва стоила даже самых мелких затрат. – Конечно, Патриция по-прежнему будет зависеть от нее, пока она владеет лентой с видеозаписью. Но чем больше людей узнают об этом, тем меньше будет ее власть над Патрицией. По этой причине Саманта продолжала держать рот на замке по поводу их дел. – Право же, я не понимаю, что такого Рик когда-то нашел в ней?
   – Уфф, я отъезжаю еще дальше, – сказал Стоуни. – Сейчас я в Айдахо. И не преследуй меня.
   Саманта сделала еще один виток в приятном секретарском кресле зеленого цвета. Несмотря на хорошие известия и подвижки с Гугенталем, наипервейшее место в ее сознании занимала эта дурацкая ссора с Риком. Разумеется, его бесило, что она постоянно бывает с Патти, хотя от общения с нею она сама наполовину выжила из ума. Слава Богу, что она не стала делать секрета из истории с Лидмонтом.
   – Стоуни, ты – мой Иуда. Дай мне совет и катись в задницу.
   – Три месяца назад я сказал тебе, что не надо связываться с Ричардом Аддисоном. Все, что последовало затем, это твоя собственная ошибка, дорогая. Я устроил для тебя оплаченные каникулы в Венеции. – Стоуни разглядывал серийный номер шкафа, чтобы отметить его в своем списке.
   – Мы не обнаружим Джимми Хоффу в одном из них? – спросила Саманта, постукивая костяшкой пальца по металлическому шкафу. – Нет?
   – В таком случае тебе придется давать интервью на ТВ. – Стоуни тяжко вздохнул. – Ладно, единственный маленький совет: если тебе нравится Аддисон и если его раздражает, что ты якшаешься с его бывшей женой, не надо этого делать.
   – Золотые слова, – насмешливо пропел в дверях низкий голос с южным акцентом.
   Саманта резко повернулась в своем кресле. Обри Пендлтон, высокий спортивный мужчина лет пятидесяти, прошагал в приемную.
   – Мистер Пендлтон, – приветствовала его Саманта, вставая.
   – Вы, должно быть, Саманта Джеллико? Я был удивлен вашим звонком.
   – Что так? – спросила Саманта, высвобождая свои пальцы.
   – С таким компаньоном, как Рик Аддисон, леди обычно не нуждается в услугах другого джентльмена. – Пендлтон повернулся к Стоуни, кивая: – Обри Пендлтон.
   – Уолтер Барстоун, – ответил Стоуни, шагнув вперед и протягивая руку.
   Саманта сделала круг в приемной и распахнула дверь, жестом приглашая Пендлтона пройти дальше.
   – Раньше это помещение занимала страховая компания, – заметил он. – Говорят, они не справились с арендной платой.
   – Замечательно, – проворчал Стоуни у них за спиной. Пендлтон улыбнулся, обнажая идеально ровные зубы.
   – Лично я подумал, – сказал он, – что они либо привлекали не ту клиентуру, либо неправильно выбрали район для своего бизнеса. С вашими связями, полагаю, вряд ли у вас возникнут какие-то проблемы.
   О черт! Все знают, кто она и с кем спит. Интересно, что еще они знают?
   – К вопросу о связях, – сказала Саманта, перенимая его непринужденный, доверительный тон, – я тут заходила в «Грессинс антике». У вас случайно нет других фламандских шкатулок для продажи?
   – Ах, как ловко! Мои комплименты, мисс Джеллико.
   – Лучше Сэм, – улыбнулась Саманта.
   – Я никогда не называю леди уменьшительным именем, – сказал Пендлтон. – Леди заслуживает более уважительного обращения. Могу я называть вас мисс Саманта?
   – Конечно, – согласилась она. Рик редко называл ее Сэм, но она полагала, что это его британская показуха. – Так что со шкатулками?
   Они с Пендлтоном уселись в ее гостевые кресла, тогда как Стоуни отправился оприходовать мебель. Саманта была готова поклясться, что ее рабочее кресло за письменным столом уже дважды поменяло стиль и трижды – цвет.
   – Шкатулки… – задумчиво повторил Пендлтон. – Знаете, милая коллекция эстампов знаменитых мастеров создала бы здесь прекрасное ощущение элегантности.
   Он явно хотел поболтать на эту тему. Ну что ж, это можно.
   – Там в общем холле уже есть несколько репродукций Моне.
   – Слишком по-европейски, – небрежно протянул Пендлтон. – Что-нибудь ближе к родине. О'Киф, может быть.
   – Образ пустыни? Вот уж никак не в масть Палм-Бич. – Обри хихикнул.
   – Тогда Диего Ривера.
   – Это что, художественная викторина? – Наклонив голову набок, Саманта взглянула на Пендлтона. – Ривера, парень из Южной Америки, но в живописи это отнюдь не высший класс. Почему бы вам не сразить меня несколькими голыми папуасами наподобие Гогена?
   Пендлтон закивал и откинулся на спинку кресла, скрестив ноги в лодыжках.
   – Лори Кунц дала мне эту шкатулку два дня назад и попросила, чтобы я избавил ее от нее. Она сказала, что ей никогда не нравилась эта вещь и что сейчас, до вступления в права управления собственностью, живые деньги были бы весьма кстати. Она могла бы угостить дополнительное число людей, которых собирается пригласить на поминки.
   Саманта внимательно изучала мужчину, выражение его лица и тон голоса.
   – Вы не одобряли это, – сказала она наконец-то.
   – Мы с Чарлзом, когда он бывал в городе, играли в покер вечером, по четвергам.
   – И он был вам симпатичен.
   – Да.
   – Мне тоже, – призналась Саманта. Пендлтон закивал.
   – И он любил свою коллекцию. Я предложил Лори взаймы некоторую сумму наличными. У нее не было никакой причины продавать эту шкатулку. Я считаю, это было неблагородно.
   – Однако же вы ходили с ней на ленч сегодня.
   – Приходится зарабатывать на жизнь, мисс Саманта. – Пендлтон снова блеснул своей белозубой улыбкой. – И потом, в Палм-Бич есть семьи, которым лучше не перечить, если хочешь оставаться в высшем обществе.
   – Сплетничая со мной или с кем-то еще – это, наверное, не лучший способ сохранить популярность, – заметила Саманта.
   – Нет, информация – жизненно необходимая вещь. И важно как минимум знать, с кем ею делиться. – Пендлтон протянул свою изящную руку и тронул Саманту за колено. – Я счел возможным поделиться с вами.
   – Почему?
   – Дорогая моя, по роду занятий мы с вами не так уж далеки друг от друга. Мы оба в значительной степени… зависим от других людей. Или, если говорить о вас, скорее, зависели вы. Раньше. В будущем дадите мне знать в коей мере вас устраивает ваша законная деятельность.
   Саманта засмеялась.
   – Если бы я знала, о чем вы говорите, непременно держала бы вас в курсе.
   – Резонно, – согласился Пендлтон. – Хотя могу вас заверить, я – сама сдержанность. У вас есть еще что-нибудь ко мне?
   На секунду Саманта заколебалась. Она всегда полагалась на свою интуицию, которая ее никогда не подводила. И сейчас ей что-то подсказывало, что Обри Пендлтону можно доверять.