– Нет. Если выяснится твое алиби, – уточнил Фрэнк. – Я сказал, что хочу опросить тебя. У меня есть причина лично провести это интервью. – Сыщик сделал насмешливое лицо. – Я в некотором роде почувствовал облегчение, когда узнал, что ты с ним встречалась. Это правда, Сэм. У тебя тонкое чутье, и я подумал, что ты смогла бы заметить, если его что-то беспокоило.
   Ну, положим, облегчения она не почувствовала, но Кастильо, похоже, ей доверял. Может быть, знакомство с копом имеет и положительные стороны.
   – Я как раз собиралась пойти на ленч, – сказала Саманта. – Ты голоден?
   – Так точно. Ваш повар все так же готовит те знаменитые бутерброды с огурцами?
   – Будь уверен.
   Рик указал Фрэнку на парадную дверь, а сам пошел рядом. Саманта шла сразу за ними.
   Когда она услышала известие о Кунце, у нее не было других мыслей, кроме как о самом событии. О том, что она чувствовала и что могла сделать, чтобы это предотвратить. Она становилась слишком самодовольной, иначе никогда бы так не встревожилась при виде копа у себя на пороге. Черт! Ей не следовало бы появляться перед копом на пороге, чтобы ее обнаружили. Она совершила ошибку, и в данном случае чисто случайно все обошлось.
   – С тобой все в порядке? – шепнул Рик, когда она проходила через дверь.
   Саманта кивнула:
   – Я должна была предвидеть эти события.
   – Большинство рядовых граждан не ожидают увидеть полицию у своих дверей.
   – Я не из рядовых граждан, Рик, – сказала Саманта. Он поцеловал ее в щеку.
   – И за этот факт я каждый день благодарю Бога. – «Вау! Такое сказать!»
   Это были невероятно милые слова. Если б только можно было немножко дольше задержаться на них! Но когда присутствуют копы, нужно быть всегда начеку, даже если эти копы склонны считать тебя невиновной.
   Рик позвонил на кухню и заказал ленч, а пока они втроем направились к бассейну. Саманта заняла место за маленьким столиком, откуда просматривалась дорожка переддомом. Правда, для проявления бдительности это было несколько поздновато.
   – Так что от меня требуется? – спросила Саманта. Она не могла больше слушать, как двое мужчин ведут разговор ни о чем.
   – Зачем Кунц хотел увидеться с тобой? – спросил Кастильо, доставая свой неизменный блокнот и ручку.
   – Я открываю охранный бизнес, – ответила Саманта.
   – Я знаю, – сказал он, вскидывая на нее взгляд. – Все полицейские управления это знают. Возможно, ФБР и Интерпол тоже. «Джеллико секьюрити»!
   – И каково их мнение?
   – Ну, все интересуются. Ждут, чтобы посмотреть, к чему это приведет.
   – В смысле? – Саманта скрестила лодыжки.
   – Я не уверен, – сказал Кастильо. – То есть я имею в виду… в случае резкого увеличения краж… там, где ты поработала, тебе, вероятно…
   – Этого не произойдет, – прервала его Саманта. – Задача в том, чтобы их предотвратить.
   – Ладно. – Кастильо снова сверился со своим блокнотом. – Так Кунц просил тебя встретиться с ним, или ты этого домогалась?
   – Домогалась? – повторила Саманта, поднимая бровь.
   – Послушай, Сэм. Я просто рассчитываю на твою помощь в этом деле. Если бы кто-то другой разговаривал с парнем пять минут на той вечеринке, я бы, вероятно, послал Барни Файфа проводить расследование. Но ты примечаешь детали.
   Этот навык не раз спасал ей жизнь, но этим, надо полагать, она была обязана не Кастильо.
   – Он просил встретиться с ним.
   – Что-то специфическое?
   – Да нет. Он прислал мне билеты на вечер в клуб «Эверглейдс». Насколько я поняла, он был там без партнера. Его сын Дэниел находился там, но они не были вместе, когда я подошла. Кунц пил водку. Немного больше, чем следует, я думаю. Он хотел поговорить о деле, но ему нужно было сделать признание, чтобы как-то облегчить душу. Он сказал, что последнее время некоторые люди в его окружении проявляют повышенный интерес к его деньгам и влиянию. Из нашей беседы я поняла, что он всерьез рассматривает вопрос о телохранителе. Я предложила ему поговорить с полицией. Должно быть, ему грозила большая опасность, потому что он все же согласился со мной. Мы собирались встретиться сегодня в два, чтобы обсудить детали.
   – Кастильо строчил заметки, поднимая глаза на Саманту только когда она делала паузы.
   – Кунц не сообщал тебе еще каких-нибудь подробностей? – Она покачала головой.
   – Нет. – Выражение лица Кунца, перед тем как они расстались, не давало ей покоя. Саманта бросила взгляд на Рика. – Он был чем-то очень встревожен. Не просто подозрительность, обычная для богатых людей, а реальная тревога.
   – Он думал, что его жизнь в опасности?
   – Знаешь, он ни слова не сказал по поводу защиты его близких. Он больше говорил о превентивных мерах в целом. Думаю, он подозревал, что кто-то хочет его смерти.
   – Так. Что еще? – Саманта вздохнула.
   – Утром я просматривала синьку с планом его дома, – сказала она, надеясь, что Кастильо не станет спрашивать о ее источниках. – Хотела подготовиться к встрече.
   – И?..
   – У него установлена система безопасности, но в ней дыр больше, чем в решете.
   – Выходит, несложная работа для домушника? – Саманта колебалась. Ей было неприятно, ведь ее бывшие сотоварищи могли подумать, что она превратилась в доносчицу. Если это когда-нибудь случится, ее жизнь будет недорого стоить.
   – Если тот, кто проник в дом, знал, как устроена проводка в доме, это несложное дело. Конечно, это также могло быть просто слепой удачей. А сигнализация сработала? – спросила Саманта, хотя это она уже знала от Доннера. Но услышать еще одну версию, возможно, было полезно.
   – Нет. Никто ничего не знал, пока его дочь не пошла выяснить, почему он пропустил завтрак.
   – Как много людей живут в доме? – Кастильо снова обратился к своим записям:
   – Восемь человек, включая сына и дочь.
   – При таком количестве людей, наверное, с этим мог справиться почти любой, с карманным фонариком и кусачками.
   – Такты думаешь, это дело случая? – спокойно сказал Рик. Он опять пытался ее убедить, что в этом не было ее промаха, будто это не она прозевала ситуацию, игнорируя, что ей подсказывало чутье. Боже мой, временами он ее просто умилял! Но эти свои размышления она предпочитала не муссировать, а то, наверное, прямо сейчас расстегнула бы молнию его брюк, если бы не Кастильо.
   – Нет, в действительности я так не думаю. – Сыщик поднял голову.
   – Почему нет? – спросил он.
   – Кунц такой же, как Рик, – ответила Саманта. – Он привык командовать. Он достаточно уверен в себе, немного высокомерен. О, не смотри на меня так, – сказала она, когда Рик нахмурил брови. – Для тебя это комплимент. – Она перевела дух и вернулась к повестке дня: – Наш разговор с Кунцом был прерван обедом, иначе он мог бы рассказать мне больше. А после обеда там стало слишком… шумно.
   В это время принесли бутерброды и газированную воду. Кастильо набросился на еду, как, впрочем, и Ричард. Стало понятно, что Рик не очень-то хорошо позавтракал во время визита своей бывшей супруги. Саманта была не очень голодна и ела мало, хотя это были ее любимые бутерброды с огурцом и майонезом.
   – Я согласен, – сказал Фрэнк. – Разговор о телохранителе означает страх за себя, а не за свои деньги. Ты ведь тоже исходишь из этого, не правда ли?
   – Я исхожу из своего восприятия. – Кастильо дожевал бутерброд.
   – Вообще-то этого не так много для выбора направления расследования, Сэм.
   – Это не моя проблема.
   – Знаю, моя. – Сыщик тяжко вздохнул.
   – Рик бы не стал разговаривать с копами без серьезных оснований, – сказала Саманта, – если этот факт что-то значит. Кунцу тоже было бы нелегко это сделать.
   – Он нуждался в ее помощи. Черт подери, она это чувствовала. Кунц почему-то разыскал ее, хотя по складу личности она даже отдаленно не напоминала добрую самаритянку. А она, вольно или невольно, бросила его в беде.
   – Ладно. – Фрэнк жевал бутерброд, запивая диетической колой. – Что-нибудь еще? Общее впечатление?
   – Я прониклась к нему симпатией. – Несколько секунд Саманта изучала доброе открытое лицо сыщика. Слава Богу, что именно его назначили расследовать взрыв в Солано-Дорадо три месяца назад. Если бы на его месте оказался любой другой коп, у нее могло не быть шанса отвести от себя подозрения. Возможно, ей даже не пришлось бы задержаться там достаточно долго, чтобы сблизиться с Риком Аддисоном. – Будь добр, дай мне знать, если что-то выяснишь. Ты можешь это сделать?
   – Думаю, это можно устроить. – Фрэнк посмотрел на свои часы. – Черт! Мне нужно было быть у коронера. – Он встал, подбирая последнюю четвертушку бутерброда. – Спасибо за ленч.
   – Всегда рады, Фрэнк. Я провожу тебя. – Рик тоже встал, задержавшись на миг, чтобы чмокнуть Саманту в волосы. – Подожди здесь, любовь моя.
   – Не рассчитывай, что твой сандвич будет ждать тебя, – автоматически ответила она, снова устраиваясь в кресле, обозревая пространство за бассейном.
   Если так принято в законопослушном обществе, то ей это не нравилось. Она всегда избегала любого доносительства, но Кастильо, похоже, считал их друзьями. Он и дальше будет ее привлекать, чтобы она поделилась своими познаниями. Значит, лично набирая себе тех потенциальных лохов, то есть клиентов, она постоянно будет чувствовать себя… ответственной за них. И за их безопасность. А это уж слишком изматывает силы.
   Спасать Кунца было поздно, но можно было помочь выяснить, что с ним произошло. Возможно, Чарлз Кунц этого и хотел от нее. Он хотел подтверждения, что с ним может что-то случиться. А возможно, собирался выяснить, что же именно.

Глава 7

   Воскресенье, 8:40
   Ричард приставил палец ко рту, пытаясь слизнуть капельку клубничного сиропа.
   – И перестань увиливать от вопроса!
   – Ни от чего я не увиливаю. Тебе непременно нужно слетать назад в Лондон. – Черта с два!
   – Я уже все устроил. Лидмонт и его совет директоров прилетят сюда, в Палм-Бич. Я даже могу приобрести здесь «Кингдом фиттингз». Приобрести почти так же легко, как смог бы сделать это в Лондоне.
   – Ри…
   – Саманта, – прервал ее Рик, – давай вернемся к моему вопросу. Я не верю, что тебя не волнует то, о чем тебя спрашивал Кастильо. Меня это тревожит. – У Саманты был такой вид, словно она собиралась швырнуть ему в лицо свою диетическую колу, но вместо этого она обвила пальцами вилку и затолкала в рот еще один французский хлебец.
   – Аддисон, сколько раз тебе объяснять, что я уже большая девочка? Делай свои добрые дела. Помогай своей «бывшей», отправляйся на свое совещание в Лондон или займись переговорами здесь. Я дам тебе знать, если мне будет нужна помощь. Если, конечно, ты с Патрицией… – Саманта похлопала ресницами, – не планируешь воссоединиться снова. Ты уже выбрал свой китайский фарфор?
   – Не будь дурочкой.
   – Ха! Это ты на ней женился. Не я!
   Да. И даже когда-то любил ее, хотя теперь этот факт начинал внушать ему страх. Сейчас-то Ричард мог высмеивать и ее пристрастие к изысканной одежде, и ухоженные ногти, и общение с избранными. Но эти же качества в свое время делали ее идеалом жены, тем более что он вращался в таких кругах, где высокомерное стремление к совершенству так же распространено, как бриллианты и непомерные банковские счета.
   – Рик!
   Он встряхнулся.
   – Гм?.. Извини. Ты вернула меня к воспоминаниям.
   – Я пошутила насчет Патриции, ты знаешь. – Разумеется, он знал, что Саманта привязана к нему, иначе она не находилась бы здесь. Но она ни за что не скажет, что нуждается в нем, потому что слово «нуждаться» в ее представлении всегда ассоциировалось с бедствованием. А в ее мире выживал только самодостаточный человек. Хотя она все-таки признала, что хочет быть с ним. Для нее, с ее-то броней, твердой как алмаз, это чего-то стоило.
   – Знаю, что ты пошутила, но я не шучу. Я обещал Патриции помочь и займусь этим, но не более того.
   – Тебе не мешало бы объяснить ей это, – сказала Саманта. – Как-никак, но однажды она уже отыскала дорожку к тебе в штаны.
   – Восхитительно! – Рик перегнулся через стол, чтобы взять ее руку вместе с вилкой и всем, что на ней было. – Я не уеду из Палм-Бич, пока не узнаю, что у вас с Кастильо все в порядке. И с делом Кунца в целом.
   – Я это предвидела. – Саманта состроила рожицу и высвободила свои пальцы. – Но я не собираюсь сидеть здесь, не отрывая зада, и ждать, пока все забудется. Кунц просил у меня помощи. И не важно, имел ли он в виду что-то конкретное или нет. А я его бросила!
   – Сэм…
   – Да, бросила. И подвела саму себя. Боже мой, Кунц должен был стать моим первым настоящим клиентом…
   На мгновение Ричард задержал на ней взгляд, прикидывая, как лучше ей возразить, чтобы не сделать хуже.
   – Половина дома засвидетельствовала полиции, что в ту ночь ты находилась здесь. Так что на сегодня ты вне подозрений. Но если ты будешь шастать везде и задавать вопросы, все может измениться. Измениться независимо от того, есть доказательства или нет, потому что у тебя есть определенная репутация.
   – Можешь не беспокоиться на сей счет, – ухмыльнулась Саманта. – Сомневаюсь, чтобы я стала разговаривать с кем-то, кто пойдет докладывать копам. —
   Ричард понял, что зашел в тупик. Ей что сейчас ни скажи, все, вероятно, будет только втягивать ее в эту маленькую игру. А ему этого совсем не хотелось.
   – Кастильо сказал, что будет сообщать тебе обстановку, – спокойно заметил он. – Если ты будешь болтаться среди подозреваемых, свидетелей и очевидцев, расследование может оказаться под угрозой. Ты скомпрометируешь Фрэнка. Вся полиция будет смотреть на тебя по-другому.
   – Ладно, занимайся своими делами, а мои оставь мне. – Саманта откусила очередной кусок поджаренного хлебца. – В конце концов, ты успешный бизнесмен, а я – удачливая воровка. И эта работа мне больше по плечу, чем твоя. Меня еще никто не поймал.
   – За исключением меня.
   – Возможно, но я абсолютно уверена, что сама позволила тебе поймать меня.
   По данному вопросу можно было бы с ней поспорить, но это ни к чему бы не привело. Ричард допил свою чашку чая.
   – Какие у тебя планы на сегодня?
   – Отправлюсь в офис и проведаю Стоуни. Думаю, у нас появилось несколько кандидатов в секретари.
   – А потом?
   – Пожалуй, вломлюсь в парочку домов, а возможно, продам тебе нового Рембрандта.
   Саманта любила отшучиваться вот таким образом. Прекрасно.
   – Сейчас не совсем обычное время, – сказал Рик. – Я оставляю за собой право беспокоиться за тебя время от времени. Если ты думаешь, что я не доверяю тебе, то ошибаешься.
   – Хорошо, – сказала она. – Ты даже не дрогнул, когда я упомянула о взломе и проникновении. (Далее «в» и «п» – «взлом» и «проникновение».) Впредь буду осторожна.
   Запрокинув голову, Ричард посмотрел на нее:
   – Обещаешь?
   Улыбнувшись, она коснулась его щеки и запечатлела на ней теплый, нежный поцелуй.
   – Обещаю, – пробормотала Саманта и ушла.
   Рик прислушался. Но уловить какой-либо звук в коридоре было невероятно трудно, когда она удалялась своей знаменитой походкой. Или, выражаясь ее словами, «на воровской лад». Даже в спокойной обстановке она двигалась так тихо и грациозно, как никто другой.
   Сейчас она решила устроить охоту за киллером. Она считала, что должна это сделать, потому что бросила человека в беде. У Рика на этот счет было другое мнение, немного циничное. Кунц был уже мертв, а она рисковала оказаться в самом центре какого-то опасного дела, к тому же, вероятно, криминального.
   Рик сделал медленный выдох и поднялся. Ее представление об осторожности было несопоставимо с его беспокойством за нее.
 
   Саманта попросила, чтобы «бентли» подогнали к парадному подъезду. Она намотала вокруг запястья эластичную ленту и откинула волосы назад, собирая их в конский хвост, пока спускалась по главной лестнице. Это был не тот имидж, в каком она хотела предстать на Уэрт-авеню и в своем офисе, но ей нужно было сначала заскочить в дом Стоуни. Она держала там пару лишних биноклей вместе с другим мелким инструментом, необходимым для исследования объекта и подготовки кражи. Но теперь только для исследования, надо полагать.
   Она сказала Рику, что едет к себе в офис. Ей действительно нужно было там побывать. Стоуни обещал, что закинет удочку, не пытался ли кто-то в округе за последние день-два сплавить какие-нибудь ценности. Знать бы точно, что именно украдено из дома Кунца, было бы проще. Но она сделает, что сможет.
   Конечно, у нее были кое-какие принадлежности в Солано-Дорадо, но они предназначались только для экстренного случая. И потом, она не могла вывозить их из дома при данных обстоятельствах, чтобы не подвергать риску Ричарда. Кастильо хоть и сказал, что она вне подозрений, но вместе с тем предупредил, что о ее пребывании в городе известно не только ему. И конечно, не он один знал о ее прежней жизни. Не хватало только, чтобы из ФБР или Интерпола постучались в дом Рика Аддисона и обнаружили ее начищенный до блеска набор отмычек.
   Саманта распахнула дверь и едва не наткнулась на кого-то стоявшего на пороге, уже собиравшегося постучать. Она инстинктивно двинулась назад, чтобы избежать столкновения, и только тогда увидела, кто пришел к ним с визитом.
   – Патриция? – удивилась она, вцепившись пальцами в дверную ручку. – Рик не говорил, что вы собираетесь прийти сегодня утром.
   – Он не знал, – ответила его «бывшая», натянуто улыбаясь. – Я рискнула перехватить его дома.
   – Как вы вошли в ворота?
   – Я еще помню код. – Патриция издала короткий смешок. – Я – не вы, а то, наверное, перепрыгнула бы через стену.
   Да, все знают, что ей не привыкать нарушать закон. Ладно, сегодня они сменят этот чертов код на воротах.
   – Если бы вы это сделали, то сработала бы сигнализация, – сказала Саманта, возвращаясь в дом. – Рейнальдо!
   – Я могу войти? – произнесла «бывшая» правильным британским выговором, но таким натянутым тоном, под стать ее тугим ягодицам, подкачанным в гимнастическом зале.
   – Я оставляю это на усмотрение дворецкого, – ответила Саманта, передавая контроль за дверью Рейнальдо, когда тот примчался в фойе.
   Пройдя бочком мимо Патриции, она протопала по ступенькам и села в «бентли». Выезд был наполовину блокирован черным «лексусом», но Саманта дала задний ход и объехала «лексус» в достаточной близости от него, надеясь подгадить «бывшей». То, что она добивается помощи от Рика, не должно ее беспокоить. Он же ясно сказал ей о своем отношении к Патриции, выразив желание иметь с ней как можно меньше дела. Но сама мысль о том, что Патриция пришла к нему за помощью, вызывала раздражение. Женщина не упускала случая, чтобы буквально дожать и заполучить себе Рика. Саманта только поражалась. Лично ее при подобных обстоятельствах никакая бы сила в мире не заставила прийти к нему снова, а уж тем более просить у него помощи.
   Саманта вздохнула и выехала по неразмеченному палм-бичскому мосту на Уэрт-авеню. Да, легко провозглашать себя независимой, проведя поистине шикарную ночь в имении на сорока акрах. Молодчина, Сэм! Держись своих принципов – и ты победишь. Или погибнешь.
   – Нет, – сказал Рик в микрофон своего настольного телефона, подумав, что у него, пожалуй, слишком быстро входит в привычку получать, что ему нужно. – В этом нет необходимости. Если вы просто дадите знать детективу Кастильо, что я звонил, этого будет достаточно. Да, он знает, как связаться со мной. Благодарю вас.
   Он мог бы позвонить шефу полиции, чтобы выжать больше информации о смерти Кунца, но стоит ему только активно включиться в это дело, как внимание сразу переключится на Саманту. А если было что-то, чего он не хотел, так это подставить ее под угрозу своими действиями. Пройтись бульдозером легче всего. Здесь, несомненно, требовался более тонкий инструмент.
   В это время зазвонил внутренний телефон.
   – Мистер Аддисон?
   Рик нажал кнопку селекторной связи.
   – Что там, Рейнальдо?
   – К вам посетительница. Миссис Уоллис.
   «Черт бы ее побрал!»
   – Где она?
   – Я проводил ее в восточный солярий.
   – Я спущусь туда через минуту.
   Рик еще раз чертыхнулся. Когда он только подавал на развод с Патрицией, общение с ней и с «братией Патти» приводило его в бешенство. Сейчас он чувствовал не только раздражение, но и еще что-то. Патриция была его величайшим поражением. И если быть абсолютно честным, он желал, чтобы она просто уехала. Тогда он чувствовал бы себя гораздо счастливее. Но Патриция, очевидно, имела другое мнение.
   Ричард застал ее в солнечной гостиной. Она рассматривала картину Мане, висевшую над камином.
   – Патриция…
   – Я помню, как ты это покупал, – сказала она, поворачиваясь к нему. – На том аукционе Кристи. Мы провели вечер в Букингемском дворце по приглашению самой королевы.
   – Я помню, – закивал Ричард, сжимая челюсти. – Что ты хочешь, Патриция? Я сказал тебе, что поговорю с Томом.
   – Я виновата, Ричард. Миллион извинений. – Патриция подошла ближе, красивая и элегантная, в голубой блузке от Ральфа Лорена и рыжеватых брюках. – Но я переменилась.
   – Только в смысле места жительства. Будь любезна, скажи, что ты хочешь, или уходи. Я должен работать.
   – А если бы я что-то украла у людей? – неожиданно спросила Патриция, медленно подходя еще ближе.
   – Что? – Рик замер на миг, потом зашагал к окну.
   – А что, если бы я проникала к людям в дома, в их комнаты и воровала ценности? – продолжала Патриция. – Мы могли бы вместе ходить на вечера. Пока ты отвлекаешь хозяина, я могу незаметно пройти в другую комнату и взять кольцо с бриллиантом или что-то еще. И никто не узнает, кто это сделал. Никто. Только ты и я. – Ричард пристально посмотрел на нее. Саманта была права: Патриция хотела его вернуть. Боже, что за чушь!
   – Ты думаешь, если заделаешься вором-домушником, это может нас вновь соединить? – спокойно сказал он, очень хорошо понимая, что сейчас от него требуется осторожность. Патриция, очевидно, знала о Саманте. Знала гораздо больше, нежели он думал.
   – Воровать и убивать похоже, становится новомодным способом жизни в нашем мире. А кто подходит этому миру лучше нас? Мы приходим в чей-то дом. Пока хозяева будут подавать нам шампанское и угощать нас икрой, мы будем воровать у них вещи. Разве это не возбуждает тебя, Ричард?
   – Если ты пытаешься стать похожей на Саманту, – равнодушно заметил он, – у тебя ничего не получится, Патриция. И если ты думаешь таким образом здесь что-то решить, я полагаю, тебе нужно это оставить. Если бы ты имела хоть какое-то представление о том, что меня в ней возбуждает, ты бы не утруждала себя этой жалкой потугой на достижение превосходства.
   – Но она же воровка! – возмутилась Патриция. – Что еще могло тебя в ней заинтересовать?
   – Все.
   Ричард заметил, что ледяной холод на ее лице внезапно сменился оскорбленным выражением. Несомненно, Патриция продумала свой наступательный план и решила ломать эту комедию, доказывая, что она лучше Саманты, чтобы возбудить к себе интерес. Черт подери, перевоспитания одной воровки было более чем достаточно. Не говоря уже о том, что он не мог себе вообразить Патрицию, занимающуюся тем же, чем и Саманта. Его бывшая жена не отличалась ни независимостью, ни смелостью, чтобы постоянно рисковать своей жизнью или свободой ради острых ощущений или получения денег.
   У Патриции начался тик под левым глазом, потом она засмеялась.
   – Конечно, ты находишь ее интересной. Она другая, по-своему довольно очаровательная, как ни странно. А по поводу кражи вещей я только шутила. Я тебе говорила, что Питер плохо влиял на меня. Прошу тебя, позвони Тому как можно скорее. Мне нужно порвать все связи с Питером. И чем раньше, тем лучше. Но я нуждаюсь не только в юридической помощи, Ричард.
   – Деньги? Я думал, ты будешь экономной.
   – Я экономлю.
   – Возможно, тебе нужно попробовать делать покупки в «Уол-март» вместо Ральфа Лорена?
   – Я вынуждена приспосабливаться, – резко сказала Патриция, несомненно, раздраженная его словами. – Ты же замечаешь, что на мне Ральф Лорен, Прада или Диана фон Фюрстенберг. И останавливаюсь ли я в «Мотеле-6» или «Брейкерсе». Значит, это замечают и другие. Я действительно пытаюсь экономить, но не считаю, что должна отказываться от всех и всего, к чему я привыкла.
   Ричард бросил на нее ироничный взгляд.
   – По-моему, тебе стоит подумать о новой компании. Завести себе друзей, которые не знают о твоей прежней жизни, требующей больших затрат.
   Патриция понурила плечи.
   – Моя жизнь разрушена. Из моих друзей только несколько человек знают, что со мной произошло. А еще меньше осталось тех, кто еще хочет иметь со мной какие-то дела.
   – Похоже, тебе нужно нанять консультанта по имиджу, но в этой области я не специалист. – Ричард шагнул в сторону и дотянулся до телефона на письменном столе.
   – Рейнальдо? – уточнил он, нажимая кнопку. – Проводи, пожалуйста, миссис Уоллис.
   – Но…
   – Извини, Патриция. У меня конференция по телефону.
   Не дожидаясь ответа, Ричард прошагал к двери, чтобы подняться наверх. Как и вчера, первой его мыслью было то, что он хочет видеть Саманту. Будь она неладна, эта Патриция. Меньше всего сейчас ему хотелось контролировать Саманту, чтобы убедиться, что она принадлежит ему и что она не такая, как Патриция.
   Но Патриция все же была права в чем-то, что касалось Саманты, хотя в этом он не признавался даже себе. Его возбуждало в ней то, что она была воровка! Возбуждало, как легко и быстро она могла вторгнуться в чужую жизнь и точно так же из нее исчезнуть. Да, она не захотела исчезнуть из его жизни, но Рик больше не хотел позволять ей браться за старое.