Страница:
Внезапно Динни осенило. Рождение детей вовсе не входит в ее планы. Дети могут помешать разводу.
Развод.
Такое отвратительное слово, сколько горя несет оно малышам. Нет. Этот союз должен быть бездетным.
Настроение Динни упало. И что ее так опечалило? Никогда раньше она не задумывалась о детях. Она стремится получить то, что страстно желала в течение пятнадцати лет — «Ивовый ручей». Все остальное не имеет значения.
— Пойдем, Рейнджер, я отведу тебя в безопасное место. — Броди отобрал поводья у Бастера. — Ну, мне пора работать, — обратился он к Динни. — Обычно мы ужинаем в полседьмого. Для тебя это не проблема?
Динни покачала головой.
— Никаких проблем.
Никаких проблем? Кого она хочет обмануть? Ей придется срочно научиться готовить. Единственный рецепт, который она знает, это макароны с сыром.
Броди вскочил в седло и взял поводья.
— Пока. — Махнув рукой на прощание, он поскакал через поле.
Динни проводила его взглядом. Он выглядел очень впечатляюще, сидя в седле, его широкие плечи ритмично покачивались в такт движениям лошади. У девушки перехватило дыхание. От непонятного чувства, которому не было объяснения.
И не мечтай о нем, Динна Холлис. Между вами не может быть настоящей любви. Помни, каким бы привлекательным ни был этот мужчина, он все равно остается сыном Рейфа Трублада и твоим заклятым врагом.
Каждый раз, находясь рядом с Динни МакКелан, Броди мог думать только об одном — как бы поцеловать ее соблазнительные губки. Увидев, как она возится с детьми, Броди почувствовал необъяснимую нежность, такую сильную, что ему пришлось срочно спасаться бегством. Новые чувства, бурлящие в его душе, приводили его в ужас.
— Ты ничего не знаешь о ней, Трублад, — произнес Броди вслух, пустив коня рысью. Он разыскивал несколько коров, отбившихся от стада. — Судя по всему, она вполне может оказаться обычной охотницей за богатством.
Броди уже приходилось сталкиваться с такими женщинами. В первые же дни после смерти Рейфа несколько местных девушек пытались заигрывать с ним, надеясь стать хозяйками «Ивового ручья». Одни строили ему глазки в церкви, другие заваливали письмами, в которых соболезнования чередовались с приглашениями на танцы и вечеринки. Некоторые даже приезжали на ферму, якобы желая утешить Броди в его горе. Но ни одна из них не смогла его заинтересовать. И несмотря на свое страстное желание создать семью, Броди видел этих девушек насквозь и мог заранее предугадать все их уловки. Нетрудно было понять причину своей возросшей популярности.
Неужели Динни МакКеллан такая же, как они? Нахмурившись, Броди щелкнул языком и направил Рейнджера вдоль группы кактусов. Ему не хотелось так думать о Динни, но врожденная осторожность не позволяла ему быть слишком доверчивым. Броди не смог бы превратить «Ивовый ручей» в успешную, процветающую ферму, если бы рисковал понапрасну.
Но он ничего не мог поделать со своими чувствами к Динни.
Нужно как можно больше узнать о ней. Откуда она приехала, чего ждет от жизни, что любит и что не любит. Как бы сильно ни нравилась ему эта девушка, они не смогут ужиться вместе, если она легкомысленная пустышка или расчетливая карьеристка. Ему нужна настоящая женщина, способная работать рядом с ним, засучив рукава, ради общего блага.
Стремясь к стабильности, которой у него не было в детстве, Броди хотел найти женщину, желающую получить от жизни то же, что и он — безопасный дом, любящую семью, поддержку друзей. Он не знал, насколько Динни соответствует этому требованию. Прежде чем оказаться у нее под каблуком, он должен был найти ответ на свой вопрос.
— Я буду осторожен, — кивнул Броди. В его плане была только одна загвоздка: как только Пэтси Энн выпишется из больницы, Динни МакКеллан уедет из «Ивового ручья».
Броди потер подбородок. Что делать? Он не хотел отпускать ее. Что если Динни решит исчезнуть, прежде чем у них появится возможность проверить это волшебное притяжение, возникшее между ними? Неужели он будет жалеть об этом до конца своих дней?
Есть только один выход: предложить ей постоянную работу. В конце концов при троих детях, за которыми надо присматривать, и шестерых работниках, которых нужно кормить, Пэтси Энн в любом случае потребуется помощница.
Динни ехала наниматься на работу, когда ее машина сломалась в Ярборо. Если только Санта-Фе не притягивает ее по каким-то неизвестным причинам, скорее всего она воспользуется подвернувшимся шансом.
Довольный принятым решением, Броди наконец заметил заблудившихся коров и пришпорил своего мерина.
Ее фартук был запачкан мукой, волосы, которые она собрала в хвост перед началом этой каторжной работы, выбились из прически и падали на лицо. Динни попыталась сдуть вьющиеся пряди с глаз, чтобы не отвлекаться на мытье рук.
Бастер и Энджел, послушные на удивление, сидели за кухонным столом. Динни снабдила их пластилином и алюминиевыми формочками для печенья, и велела не шуметь, пока она готовит ужин.
Динни положила размоченный в молоке хлеб в фарш, который должен был стать котлетами, и перемешала полученную массу рукой. Тут же на нее накатилось неожиданное воспоминание, и она шумно выдохнула сквозь зубы.
Девушка вспомнила, как в этой самой кухне ее мама пекла хлеб. На какую-то долю секунды она вновь услышала мамин мелодичный голос, напевающий любимую песню, увидела перед собой улыбающееся, ласковое лицо. У Динни екнуло сердце. Хотя она и понимала, что это просто игра воображения, ей показалось, что она чувствует едва заметный кисловатый запах дрожжевого теста.
— Мамочка, — тихо шепнула Динни.
В этот миг все мучившие ее сомнения рассеялись, как дым. «Ивовый ручей» принадлежит ей. Воспоминания, такие чистые и яркие, подтверждают, что эта ферма все еще остается ее домом. Здесь жила ее мать. И здесь она погибла, упав с взбесившегося жеребца.
Динни всхлипнула. У нее отняли то, что принадлежало ей по праву рождения. Ее прошлое украли, осквернили эти ворюги Трублады.
Только не Броди. Он не такой, как Рейф и Кенни, — напомнил внутренний голос.
Динни отбросила эту мысль, пытаясь разжечь в себе ненависть. Ненависть, копившуюся в душе долгие годы. Ненависть, усилившуюся после недавнего папиного самоубийства.
Девушка сжала кулаки, мясной фарш сочился у нее между пальцами. Кто-то должен заплатить за ее страдания. Жаль только, если этим «кем-то» окажется Броди.
Расправив плечи, Динни мысленно пыталась укрепить свою решимость. Она должна завоевать сердце Броди как можно скорее. Чтобы к возвращению Пэтси Энн из больницы он уже был уверен, что встретил женщину своей мечты.
— Это нельзя есть.
Звонкий голосок Бастера оторвал Динни от ее размышлений. Что они опять натворили?
— Что вы делаете, дети? — спросила она, перегибаясь через стойку, чтобы увидеть, чем занимаются в столовой эти двое чертенят.
— Она слепила звездочку, — пояснил Бастер. — А потом ее съела.
— Энджел! — вытерев руки о фартук, Динни обежала вокруг стола. Энджел сидела с виноватым видом, к ее зубу пристал кусочек голубого пластилина.
— Не вкусно, — девочка поморщилась.
Динни остолбенела, у нее сердце зашлось от испуга. Она понятия не имела, как следует поступать в таких случаях. Звонить в скорую? Вызвать рвоту?
— Выплюнь, — приказала она.
— Не могу.
— Почему?
— Я уже проглотила.
Динни охнула. Нужно немедленно сообщить Броди. Но где его искать? Сейчас он может находиться где угодно. В ужасе ломая руки, она отчаянно пыталась обрести контроль над собой.
Думай, Динни, думай.
Словно в ответ на ее молитвы задняя дверь распахнулась и на пороге возник Броди.
— Слава богу, ты пришел! — выдохнула Динни, бросившись к нему и схватив его за руку.
— Они так тебя достали? — карие глаза Броди усмехнулись, поддразнивая ее.
— Это серьезно. Энджел только что съела кусочек пластилина. Нужно что-то делать!
— Спокойно, Динни, ты тарахтишь, как пулемет, и я ничего не понимаю.
Бастер и Энджел крутились поблизости, их глазенки были круглыми от ужаса. Господи, она и их напугала. Переминаясь с ноги на ногу, Динни вытерла слезы, выступившие на глазах.
— Энджел отравилась пластилином, и это все из-за меня!
— Ты об этом? — Броди подошел к столу и взял в руки коробку. Он внимательно осмотрел ее со всех сторон. На дне ярко-красными буквами было написано «нетоксично».
— О.
Чувствуя себя полнейшей идиоткой, Динни опустила глаза и уставилась в пол.
— Не волнуйся, милая. — Броди хмыкнул. — С Энджел все будет в порядке.
Милая.
Одно короткое слово всколыхнуло в ней волну тревоги. Неужели из-за чувства вины ее бросило в дрожь? Но она ни в чем не виновата, это у Трубладов руки в крови, а вовсе не у нее.
— Прости, я переполошилась из-за пустяка. Дело в том, что я не привыкла к детям.
— Я бы не сказал, — Броди подхватил на руки Энджел и вытер пластилин с ее личика. — У тебя все прекрасно получается. И лучше лишний раз переполошиться, чем не обращать на них внимания, как это делала Матильда.
— Мне нужно было лучше за ними присматривать. Но пора было готовить ужин, и мне пришлось найти для них какое-то занятие. Я и представить не могла, что они будут есть пластилин.
— Я его не ел, — заявил Бастер, горделиво выпятив грудь.
— Прости, — прохныкала Энджел, — я не хотела.
— Ой, лапочка моя. — Динни подошла к Броди, державшему девочку на руках, и обняла малышку. — Ты ни в чем не виновата.
Броди окинул девушку беглым взглядом. Динни могла вообразить, как она сейчас выглядит. Вся в муке, волосы растрепаны, фартук съехал набок. Она нервно отбросила волосы с лица и потуже завязала свой перепачканный фартук.
— Похоже, они тебя совсем замучили, — заметил Броди. — Слушай, заберу-ка я у тебя этих двух бандитов, чтоб ты могла спокойно приготовить ужин.
— Правда?
Динни вовсе не хотела, чтобы в ее голосе звучало столько отчаяния. Она собиралась убедить Броди, что способна присмотреть за детьми, приготовить ужин и сделать уборку в доме, но потерпела сокрушительное поражение. Как она сумеет женить на себе Броди, если не может справиться с обычными обязанностями жены? Да, наверняка она ему нравится, но он ведь ищет женщину, которая будет помогать ему во всем. С такими успехами Динни еще крупно повезло, что он не выставил ее за дверь.
— Дядь Броди, — заскулил Бастер, с завистью поглядывая на свою сестренку. — Покатай меня.
— Давай, приятель. Я сейчас присяду, а ты залезешь.
— Ага! — воскликнул Бастер, закидывая ногу на спину Броди.
Броди со стоном выпрямился, Бастер обхватил его руками за шею.
— Ты похож на навьюченную лошадь, — захихикала Динни.
— Именно так я себя и чувствую.
— Не представляю, как с этим справляются матери-одиночки. Особенно если у них несколько детей.
— Я тоже. — Броди покачал головой. — Но, думаю, иногда лучше неполная семья, чем такая, где один из родителей подает детям плохой пример.
Он посмотрел ей в глаза. Его рот превратился в жесткую линию, и Динни решила, что он сейчас думает о Рейфе. Динни знала, что такое разочароваться в собственном отце. У них с Броди Трубладом было намного больше общего, чем она готова была признать.
— Я собирался помочь Кутеру кормить телят, а вы, мартышки, хотите со мной? — спросил Броди у детей.
— Да! — заорали они хором.
Кутер? Кутер Гейтс? У Динни кровь застыла в жилах при упоминании этого имени. Задумывая свою игру, она и помыслить не могла, что Кутер Гейтс все еще работает в «Ивовом ручье». Ведь прошло пятнадцать лет. И ферма перешла к другим хозяевам.
Что делать? Динни было всего семь лет, когда Кутер видел ее в последний раз, но много ли рыжих девушек по имени Динни встречал он в своей жизни? Он все поймет в ту же минуту, когда увидит ее и услышит ее имя.
Динни охватил ужас. Она не может проиграть. Слишком долго она ждала, когда станет достаточно взрослой, достаточно смелой и решительной, чтобы достичь своей цели. Она обязана найти выход.
Кутер Гейтс способен разрушить все ее планы. Одно его слово, и Динни уже никогда не сможет соблазнить Броди и вернуть себе свое наследство.
Необходимо избежать встречи с Кутером. Но как?
— Динни? — голос Броди оторвал девушку от ее мыслей.
Она резко подняла голову. Кровь бешено стучала у нее в висках.
— Мы вернемся где-то через час.
— Хорошо.
Входная дверь захлопнулась, но отголоски звонкого детского смеха все еще звучали в опустевшей кухне.
Чувствуя себя блефующим игроком с двумя парами, Динни с тяжелым сердцем вернулась к своей стряпне. Если не предпринять что-то очень быстро, проигрыш неминуем.
Положив котлеты на сковородку, Динни почистила картошку и поставила ее вариться. Она открыла большую банку фасоли, переложила в кастрюлю и сунула разогреваться в духовку. Опустив голову и сложив руки за спиной, девушка начала бесцельно блуждать по кухне.
Должно же быть какое-то решение.
Но вместо того, чтобы искать выход из тупика, Динни могла думать только о Броди. Поморщившись, она представила, каким будет его лицо, когда Кутер Гейтс узнает ее и скажет, кто она на самом деле. Как он подожмет губы и взглянет на нее с тем же неумолимым выражением, с каким смотрел на Кенни прошлым вечером. Динни вздрогнула. Ее шанс вернуться в «Ивовый ручей» будет уничтожен одним только словом старого десятника.
Может, ей стоит чем-то закрыть волосы. Обмотать шарфом. Это поможет выиграть время, а потом придется придумать что-то еще.
Ухватившись за соломинку, Динни пулей помчалась наверх в свою спальню. Она заплела волосы в косу и скрутила ее в узел. Закрепив прическу заколками, она повязала голову голубой косынкой.
Динни взглянула на свое отражение в зеркале и рассмеялась. Если Броди Трублад хочет найти себе жену-фермершу, то больше и искать не надо. Сейчас Динни выглядела как типичная деревенская девушка. Чистое лицо без намека на косметику, заляпанный фартук, подобранные волосы. В таком виде никто не принял бы Динни МакКеллан за шикарную штучку или девицу из бара.
Пожалуйста, только бы это сработало, — взмолилась она, и снова помчалась вниз заниматься ужином.
В этом и заключался ее план. Динни накроет на стол, подаст ужин и убежит наверх сразу же, как только работники появятся на пороге. Если Кутер и обратит на нее внимание, то вряд ли заподозрит, кто она такая. Броди наверняка придет ее проведать, но у нее найдется оправдание. Можно сослаться на головную боль.
Еще одна ложь.
Хочешь быть честной, Динни? Черт побери. Во всем виноват Броди Трублад. Если бы он был таким же, как его отец и брат, Динни смогла бы отобрать у него «Ивовый ручей» без малейших угрызений совести.
Но он ведь не такой, правда?
Нет. Броди добрый и великодушный, правдивый и честный. Действительно ли она ошибается, желая выйти за него замуж? В конце концов они ведь нравятся друг другу. Разве это так плохо — выйти замуж по расчету? Люди поступают так постоянно.
Но не обманом.
Динни закрыла уши ладонями в безнадежной попытке заглушить этот противный внутренний голос и поэтому, когда до нее донесся звук шагов с заднего двора, бежать уже было поздно.
Девушку охватило чувство обреченности. В голове у нее звучали зловещие аккорды похоронного марша. Сейчас обман Динни раскроется и ее с позором выгонят из этого дома. Дрожа, она смотрела на открывающуюся заднюю дверь.
— Динни?
Броди. Его каблуки царапнули по цементным ступенькам. Сердце Динни екнуло в ответ.
— Да? — она сплела пальцы за спиной и затаила дыхание.
— Привет. — Он усмехнулся, шагнув в комнату. — Пахнет вкусно.
— Где дети? — спросила Динни. — Я покормлю их на кухне.
— Они с Рори. Сейчас подойдут. — Броди прищурился. — У тебя все в порядке? Ты странно выглядишь.
— Д-д-да, — промямлила Динни. Вот черт, ей даже Кутер не понадобился, она сама сделала все возможное, чтобы выдать себя. — А что?
— У тебя лицо горит. Так, словно у тебя жар.
Прежде чем она успела шевельнуться, прежде чем она успела опомниться, Броди подошел к ней и приложил ладонь к ее лбу.
От этого простого прикосновения кровь забурлила у Динни в жилах. Внезапно закружилась голова. Девушка нащупала рядом с собой спинку стула и вцепилась в нее, чтоб не упасть.
— Просто в кухне жарко.
— Поэтому ты подобрала волосы?
— Ага. — Почему он не убирает руку?
— Думаю, дело в этом. Кажется, температуры у тебя нет. — Он убрал руку, как будто с неохотой, и Динни смогла наконец облегченно вздохнуть.
— Я прекрасно себя чувствую.
— Хорошо. Мне бы не хотелось, чтобы ты заболела.
От его заботливости у Динни защемило в груди. Просто я нужна ему, чтобы присматривать за детьми, — сказала она себе. Все дело в этом.
Она слышала, как остальные поднимаются по ступенькам крыльца.
— Вот и ребята, — сказал Броди. — Ты не встретилась с ними за обедом, но теперь у тебя будет возможность познакомиться со всеми.
Именно этого она и боялась.
— Когда ты заговорил об этом, — сказала Динни, потерев пальцем бровь, — я и вправду почувствовала головную боль.
На лице Броди отразилось беспокойство, и Динни ощутила острый приступ угрызений совести.
— Я принесу аспирин, — предложил Броди.
Но было поздно. Работники уже входили в дверь, Энджел и Бастер ехали на плечах у двоих мужчин.
Динни увидела Кутера Гейтса и судорожно вздохнула, ожидая услышать его обвиняющий возглас.
Десятник шел медленно, нащупывая перед собой путь. Динни, моргнув, покачала головой. Она запомнила его старым мужчиной, но это было детское впечатление. На самом деле сейчас ему вряд ли было больше шестидесяти, он остался таким же худым, и носил такую же клетчатую рубаху. В его волосах прибавилось седины, и он отрастил жиденькую бородку, но все внимание Динни было приковано к его глазам.
Глаза, когда-то голубые и сияющие насмешливым блеском, теперь стали тусклыми и безжизненными.
Глаза, испорченные множеством дней, проведенных на жарком техасском солнце без защитных очков.
Глаза, белесые от катаракты.
Один из работников протянул Кутеру руку, помогая пройти через столовую.
Динни была в шоке. Со смешанным чувством грусти и облегчения она смотрела, как старик усаживается на свой стул.
Кутер ослеп. Он не сможет узнать ее.
Она спасена. Слепота старого работника казалась Динни ясным, безошибочным предзнаменованием. Бог на ее стороне. Именно она должна быть хозяйкой «Ивового ручья».
Пятая глава
Развод.
Такое отвратительное слово, сколько горя несет оно малышам. Нет. Этот союз должен быть бездетным.
Настроение Динни упало. И что ее так опечалило? Никогда раньше она не задумывалась о детях. Она стремится получить то, что страстно желала в течение пятнадцати лет — «Ивовый ручей». Все остальное не имеет значения.
— Пойдем, Рейнджер, я отведу тебя в безопасное место. — Броди отобрал поводья у Бастера. — Ну, мне пора работать, — обратился он к Динни. — Обычно мы ужинаем в полседьмого. Для тебя это не проблема?
Динни покачала головой.
— Никаких проблем.
Никаких проблем? Кого она хочет обмануть? Ей придется срочно научиться готовить. Единственный рецепт, который она знает, это макароны с сыром.
Броди вскочил в седло и взял поводья.
— Пока. — Махнув рукой на прощание, он поскакал через поле.
Динни проводила его взглядом. Он выглядел очень впечатляюще, сидя в седле, его широкие плечи ритмично покачивались в такт движениям лошади. У девушки перехватило дыхание. От непонятного чувства, которому не было объяснения.
И не мечтай о нем, Динна Холлис. Между вами не может быть настоящей любви. Помни, каким бы привлекательным ни был этот мужчина, он все равно остается сыном Рейфа Трублада и твоим заклятым врагом.
* * *
Она сводит его с ума.Каждый раз, находясь рядом с Динни МакКелан, Броди мог думать только об одном — как бы поцеловать ее соблазнительные губки. Увидев, как она возится с детьми, Броди почувствовал необъяснимую нежность, такую сильную, что ему пришлось срочно спасаться бегством. Новые чувства, бурлящие в его душе, приводили его в ужас.
— Ты ничего не знаешь о ней, Трублад, — произнес Броди вслух, пустив коня рысью. Он разыскивал несколько коров, отбившихся от стада. — Судя по всему, она вполне может оказаться обычной охотницей за богатством.
Броди уже приходилось сталкиваться с такими женщинами. В первые же дни после смерти Рейфа несколько местных девушек пытались заигрывать с ним, надеясь стать хозяйками «Ивового ручья». Одни строили ему глазки в церкви, другие заваливали письмами, в которых соболезнования чередовались с приглашениями на танцы и вечеринки. Некоторые даже приезжали на ферму, якобы желая утешить Броди в его горе. Но ни одна из них не смогла его заинтересовать. И несмотря на свое страстное желание создать семью, Броди видел этих девушек насквозь и мог заранее предугадать все их уловки. Нетрудно было понять причину своей возросшей популярности.
Неужели Динни МакКеллан такая же, как они? Нахмурившись, Броди щелкнул языком и направил Рейнджера вдоль группы кактусов. Ему не хотелось так думать о Динни, но врожденная осторожность не позволяла ему быть слишком доверчивым. Броди не смог бы превратить «Ивовый ручей» в успешную, процветающую ферму, если бы рисковал понапрасну.
Но он ничего не мог поделать со своими чувствами к Динни.
Нужно как можно больше узнать о ней. Откуда она приехала, чего ждет от жизни, что любит и что не любит. Как бы сильно ни нравилась ему эта девушка, они не смогут ужиться вместе, если она легкомысленная пустышка или расчетливая карьеристка. Ему нужна настоящая женщина, способная работать рядом с ним, засучив рукава, ради общего блага.
Стремясь к стабильности, которой у него не было в детстве, Броди хотел найти женщину, желающую получить от жизни то же, что и он — безопасный дом, любящую семью, поддержку друзей. Он не знал, насколько Динни соответствует этому требованию. Прежде чем оказаться у нее под каблуком, он должен был найти ответ на свой вопрос.
— Я буду осторожен, — кивнул Броди. В его плане была только одна загвоздка: как только Пэтси Энн выпишется из больницы, Динни МакКеллан уедет из «Ивового ручья».
Броди потер подбородок. Что делать? Он не хотел отпускать ее. Что если Динни решит исчезнуть, прежде чем у них появится возможность проверить это волшебное притяжение, возникшее между ними? Неужели он будет жалеть об этом до конца своих дней?
Есть только один выход: предложить ей постоянную работу. В конце концов при троих детях, за которыми надо присматривать, и шестерых работниках, которых нужно кормить, Пэтси Энн в любом случае потребуется помощница.
Динни ехала наниматься на работу, когда ее машина сломалась в Ярборо. Если только Санта-Фе не притягивает ее по каким-то неизвестным причинам, скорее всего она воспользуется подвернувшимся шансом.
Довольный принятым решением, Броди наконец заметил заблудившихся коров и пришпорил своего мерина.
* * *
— Смешайте полстакана молока и два стакана хлебных крошек… — Динни читала вслух поваренную книгу, лежащую перед ней на столе. Прикусив язык от усердия, она делала все точно по рецепту.Ее фартук был запачкан мукой, волосы, которые она собрала в хвост перед началом этой каторжной работы, выбились из прически и падали на лицо. Динни попыталась сдуть вьющиеся пряди с глаз, чтобы не отвлекаться на мытье рук.
Бастер и Энджел, послушные на удивление, сидели за кухонным столом. Динни снабдила их пластилином и алюминиевыми формочками для печенья, и велела не шуметь, пока она готовит ужин.
Динни положила размоченный в молоке хлеб в фарш, который должен был стать котлетами, и перемешала полученную массу рукой. Тут же на нее накатилось неожиданное воспоминание, и она шумно выдохнула сквозь зубы.
Девушка вспомнила, как в этой самой кухне ее мама пекла хлеб. На какую-то долю секунды она вновь услышала мамин мелодичный голос, напевающий любимую песню, увидела перед собой улыбающееся, ласковое лицо. У Динни екнуло сердце. Хотя она и понимала, что это просто игра воображения, ей показалось, что она чувствует едва заметный кисловатый запах дрожжевого теста.
— Мамочка, — тихо шепнула Динни.
В этот миг все мучившие ее сомнения рассеялись, как дым. «Ивовый ручей» принадлежит ей. Воспоминания, такие чистые и яркие, подтверждают, что эта ферма все еще остается ее домом. Здесь жила ее мать. И здесь она погибла, упав с взбесившегося жеребца.
Динни всхлипнула. У нее отняли то, что принадлежало ей по праву рождения. Ее прошлое украли, осквернили эти ворюги Трублады.
Только не Броди. Он не такой, как Рейф и Кенни, — напомнил внутренний голос.
Динни отбросила эту мысль, пытаясь разжечь в себе ненависть. Ненависть, копившуюся в душе долгие годы. Ненависть, усилившуюся после недавнего папиного самоубийства.
Девушка сжала кулаки, мясной фарш сочился у нее между пальцами. Кто-то должен заплатить за ее страдания. Жаль только, если этим «кем-то» окажется Броди.
Расправив плечи, Динни мысленно пыталась укрепить свою решимость. Она должна завоевать сердце Броди как можно скорее. Чтобы к возвращению Пэтси Энн из больницы он уже был уверен, что встретил женщину своей мечты.
— Это нельзя есть.
Звонкий голосок Бастера оторвал Динни от ее размышлений. Что они опять натворили?
— Что вы делаете, дети? — спросила она, перегибаясь через стойку, чтобы увидеть, чем занимаются в столовой эти двое чертенят.
— Она слепила звездочку, — пояснил Бастер. — А потом ее съела.
— Энджел! — вытерев руки о фартук, Динни обежала вокруг стола. Энджел сидела с виноватым видом, к ее зубу пристал кусочек голубого пластилина.
— Не вкусно, — девочка поморщилась.
Динни остолбенела, у нее сердце зашлось от испуга. Она понятия не имела, как следует поступать в таких случаях. Звонить в скорую? Вызвать рвоту?
— Выплюнь, — приказала она.
— Не могу.
— Почему?
— Я уже проглотила.
Динни охнула. Нужно немедленно сообщить Броди. Но где его искать? Сейчас он может находиться где угодно. В ужасе ломая руки, она отчаянно пыталась обрести контроль над собой.
Думай, Динни, думай.
Словно в ответ на ее молитвы задняя дверь распахнулась и на пороге возник Броди.
— Слава богу, ты пришел! — выдохнула Динни, бросившись к нему и схватив его за руку.
— Они так тебя достали? — карие глаза Броди усмехнулись, поддразнивая ее.
— Это серьезно. Энджел только что съела кусочек пластилина. Нужно что-то делать!
— Спокойно, Динни, ты тарахтишь, как пулемет, и я ничего не понимаю.
Бастер и Энджел крутились поблизости, их глазенки были круглыми от ужаса. Господи, она и их напугала. Переминаясь с ноги на ногу, Динни вытерла слезы, выступившие на глазах.
— Энджел отравилась пластилином, и это все из-за меня!
— Ты об этом? — Броди подошел к столу и взял в руки коробку. Он внимательно осмотрел ее со всех сторон. На дне ярко-красными буквами было написано «нетоксично».
— О.
Чувствуя себя полнейшей идиоткой, Динни опустила глаза и уставилась в пол.
— Не волнуйся, милая. — Броди хмыкнул. — С Энджел все будет в порядке.
Милая.
Одно короткое слово всколыхнуло в ней волну тревоги. Неужели из-за чувства вины ее бросило в дрожь? Но она ни в чем не виновата, это у Трубладов руки в крови, а вовсе не у нее.
— Прости, я переполошилась из-за пустяка. Дело в том, что я не привыкла к детям.
— Я бы не сказал, — Броди подхватил на руки Энджел и вытер пластилин с ее личика. — У тебя все прекрасно получается. И лучше лишний раз переполошиться, чем не обращать на них внимания, как это делала Матильда.
— Мне нужно было лучше за ними присматривать. Но пора было готовить ужин, и мне пришлось найти для них какое-то занятие. Я и представить не могла, что они будут есть пластилин.
— Я его не ел, — заявил Бастер, горделиво выпятив грудь.
— Прости, — прохныкала Энджел, — я не хотела.
— Ой, лапочка моя. — Динни подошла к Броди, державшему девочку на руках, и обняла малышку. — Ты ни в чем не виновата.
Броди окинул девушку беглым взглядом. Динни могла вообразить, как она сейчас выглядит. Вся в муке, волосы растрепаны, фартук съехал набок. Она нервно отбросила волосы с лица и потуже завязала свой перепачканный фартук.
— Похоже, они тебя совсем замучили, — заметил Броди. — Слушай, заберу-ка я у тебя этих двух бандитов, чтоб ты могла спокойно приготовить ужин.
— Правда?
Динни вовсе не хотела, чтобы в ее голосе звучало столько отчаяния. Она собиралась убедить Броди, что способна присмотреть за детьми, приготовить ужин и сделать уборку в доме, но потерпела сокрушительное поражение. Как она сумеет женить на себе Броди, если не может справиться с обычными обязанностями жены? Да, наверняка она ему нравится, но он ведь ищет женщину, которая будет помогать ему во всем. С такими успехами Динни еще крупно повезло, что он не выставил ее за дверь.
— Дядь Броди, — заскулил Бастер, с завистью поглядывая на свою сестренку. — Покатай меня.
— Давай, приятель. Я сейчас присяду, а ты залезешь.
— Ага! — воскликнул Бастер, закидывая ногу на спину Броди.
Броди со стоном выпрямился, Бастер обхватил его руками за шею.
— Ты похож на навьюченную лошадь, — захихикала Динни.
— Именно так я себя и чувствую.
— Не представляю, как с этим справляются матери-одиночки. Особенно если у них несколько детей.
— Я тоже. — Броди покачал головой. — Но, думаю, иногда лучше неполная семья, чем такая, где один из родителей подает детям плохой пример.
Он посмотрел ей в глаза. Его рот превратился в жесткую линию, и Динни решила, что он сейчас думает о Рейфе. Динни знала, что такое разочароваться в собственном отце. У них с Броди Трубладом было намного больше общего, чем она готова была признать.
— Я собирался помочь Кутеру кормить телят, а вы, мартышки, хотите со мной? — спросил Броди у детей.
— Да! — заорали они хором.
Кутер? Кутер Гейтс? У Динни кровь застыла в жилах при упоминании этого имени. Задумывая свою игру, она и помыслить не могла, что Кутер Гейтс все еще работает в «Ивовом ручье». Ведь прошло пятнадцать лет. И ферма перешла к другим хозяевам.
Что делать? Динни было всего семь лет, когда Кутер видел ее в последний раз, но много ли рыжих девушек по имени Динни встречал он в своей жизни? Он все поймет в ту же минуту, когда увидит ее и услышит ее имя.
Динни охватил ужас. Она не может проиграть. Слишком долго она ждала, когда станет достаточно взрослой, достаточно смелой и решительной, чтобы достичь своей цели. Она обязана найти выход.
Кутер Гейтс способен разрушить все ее планы. Одно его слово, и Динни уже никогда не сможет соблазнить Броди и вернуть себе свое наследство.
Необходимо избежать встречи с Кутером. Но как?
— Динни? — голос Броди оторвал девушку от ее мыслей.
Она резко подняла голову. Кровь бешено стучала у нее в висках.
— Мы вернемся где-то через час.
— Хорошо.
Входная дверь захлопнулась, но отголоски звонкого детского смеха все еще звучали в опустевшей кухне.
Чувствуя себя блефующим игроком с двумя парами, Динни с тяжелым сердцем вернулась к своей стряпне. Если не предпринять что-то очень быстро, проигрыш неминуем.
Положив котлеты на сковородку, Динни почистила картошку и поставила ее вариться. Она открыла большую банку фасоли, переложила в кастрюлю и сунула разогреваться в духовку. Опустив голову и сложив руки за спиной, девушка начала бесцельно блуждать по кухне.
Должно же быть какое-то решение.
Но вместо того, чтобы искать выход из тупика, Динни могла думать только о Броди. Поморщившись, она представила, каким будет его лицо, когда Кутер Гейтс узнает ее и скажет, кто она на самом деле. Как он подожмет губы и взглянет на нее с тем же неумолимым выражением, с каким смотрел на Кенни прошлым вечером. Динни вздрогнула. Ее шанс вернуться в «Ивовый ручей» будет уничтожен одним только словом старого десятника.
Может, ей стоит чем-то закрыть волосы. Обмотать шарфом. Это поможет выиграть время, а потом придется придумать что-то еще.
Ухватившись за соломинку, Динни пулей помчалась наверх в свою спальню. Она заплела волосы в косу и скрутила ее в узел. Закрепив прическу заколками, она повязала голову голубой косынкой.
Динни взглянула на свое отражение в зеркале и рассмеялась. Если Броди Трублад хочет найти себе жену-фермершу, то больше и искать не надо. Сейчас Динни выглядела как типичная деревенская девушка. Чистое лицо без намека на косметику, заляпанный фартук, подобранные волосы. В таком виде никто не принял бы Динни МакКеллан за шикарную штучку или девицу из бара.
Пожалуйста, только бы это сработало, — взмолилась она, и снова помчалась вниз заниматься ужином.
В этом и заключался ее план. Динни накроет на стол, подаст ужин и убежит наверх сразу же, как только работники появятся на пороге. Если Кутер и обратит на нее внимание, то вряд ли заподозрит, кто она такая. Броди наверняка придет ее проведать, но у нее найдется оправдание. Можно сослаться на головную боль.
Еще одна ложь.
Хочешь быть честной, Динни? Черт побери. Во всем виноват Броди Трублад. Если бы он был таким же, как его отец и брат, Динни смогла бы отобрать у него «Ивовый ручей» без малейших угрызений совести.
Но он ведь не такой, правда?
Нет. Броди добрый и великодушный, правдивый и честный. Действительно ли она ошибается, желая выйти за него замуж? В конце концов они ведь нравятся друг другу. Разве это так плохо — выйти замуж по расчету? Люди поступают так постоянно.
Но не обманом.
Динни закрыла уши ладонями в безнадежной попытке заглушить этот противный внутренний голос и поэтому, когда до нее донесся звук шагов с заднего двора, бежать уже было поздно.
Девушку охватило чувство обреченности. В голове у нее звучали зловещие аккорды похоронного марша. Сейчас обман Динни раскроется и ее с позором выгонят из этого дома. Дрожа, она смотрела на открывающуюся заднюю дверь.
— Динни?
Броди. Его каблуки царапнули по цементным ступенькам. Сердце Динни екнуло в ответ.
— Да? — она сплела пальцы за спиной и затаила дыхание.
— Привет. — Он усмехнулся, шагнув в комнату. — Пахнет вкусно.
— Где дети? — спросила Динни. — Я покормлю их на кухне.
— Они с Рори. Сейчас подойдут. — Броди прищурился. — У тебя все в порядке? Ты странно выглядишь.
— Д-д-да, — промямлила Динни. Вот черт, ей даже Кутер не понадобился, она сама сделала все возможное, чтобы выдать себя. — А что?
— У тебя лицо горит. Так, словно у тебя жар.
Прежде чем она успела шевельнуться, прежде чем она успела опомниться, Броди подошел к ней и приложил ладонь к ее лбу.
От этого простого прикосновения кровь забурлила у Динни в жилах. Внезапно закружилась голова. Девушка нащупала рядом с собой спинку стула и вцепилась в нее, чтоб не упасть.
— Просто в кухне жарко.
— Поэтому ты подобрала волосы?
— Ага. — Почему он не убирает руку?
— Думаю, дело в этом. Кажется, температуры у тебя нет. — Он убрал руку, как будто с неохотой, и Динни смогла наконец облегченно вздохнуть.
— Я прекрасно себя чувствую.
— Хорошо. Мне бы не хотелось, чтобы ты заболела.
От его заботливости у Динни защемило в груди. Просто я нужна ему, чтобы присматривать за детьми, — сказала она себе. Все дело в этом.
Она слышала, как остальные поднимаются по ступенькам крыльца.
— Вот и ребята, — сказал Броди. — Ты не встретилась с ними за обедом, но теперь у тебя будет возможность познакомиться со всеми.
Именно этого она и боялась.
— Когда ты заговорил об этом, — сказала Динни, потерев пальцем бровь, — я и вправду почувствовала головную боль.
На лице Броди отразилось беспокойство, и Динни ощутила острый приступ угрызений совести.
— Я принесу аспирин, — предложил Броди.
Но было поздно. Работники уже входили в дверь, Энджел и Бастер ехали на плечах у двоих мужчин.
Динни увидела Кутера Гейтса и судорожно вздохнула, ожидая услышать его обвиняющий возглас.
Десятник шел медленно, нащупывая перед собой путь. Динни, моргнув, покачала головой. Она запомнила его старым мужчиной, но это было детское впечатление. На самом деле сейчас ему вряд ли было больше шестидесяти, он остался таким же худым, и носил такую же клетчатую рубаху. В его волосах прибавилось седины, и он отрастил жиденькую бородку, но все внимание Динни было приковано к его глазам.
Глаза, когда-то голубые и сияющие насмешливым блеском, теперь стали тусклыми и безжизненными.
Глаза, испорченные множеством дней, проведенных на жарком техасском солнце без защитных очков.
Глаза, белесые от катаракты.
Один из работников протянул Кутеру руку, помогая пройти через столовую.
Динни была в шоке. Со смешанным чувством грусти и облегчения она смотрела, как старик усаживается на свой стул.
Кутер ослеп. Он не сможет узнать ее.
Она спасена. Слепота старого работника казалась Динни ясным, безошибочным предзнаменованием. Бог на ее стороне. Именно она должна быть хозяйкой «Ивового ручья».
Пятая глава
Что случилось с Динни? Этим вечером она казалась какой-то напуганной. Или происшествие с Энджел так сильно ее расстроило?
Броди не сводил с девушки глаз, но она после ужина и слова не проронила. Конечно, эти дети могут вывести из себя кого угодно. Скорее всего причина была в головной боли, но все-таки Броди почуял неладное. Когда он познакомил Динни и Кутера, старый работник что-то сказал по поводу ее имени. Реакция Динни была совершенно невообразимой. Она вцепилась в стол обеими руками так, что пальцы побелели, и затаила дыхание.
Что такого сказал Кутер? Что когда-то он знал одну девочку по имени Динни. Но почему это так ее потрясло? Броди растерянно почесал в затылке.
Динни мыла посуду. Ее рукава были закатаны до локтей и, казалось, она всерьез собралась протереть мамины тарелки до дыр.
К счастью, она сняла с себя эту открытую маечку и шортики и переоделась в джинсы и рубашку из хлопка. Этот соблазнительный наряд доводил Броди до безумия. Его восхитило, с какой легкостью она смогла превратиться из сексуальной красотки в свеженькую деревенскую девушку.
Да, Динни МакКеллан — это что-то особенное. Поэтому Броди так хотелось выяснить причину ее беспокойства. Он надеялся, что первый рабочий день оказался для нее не слишком утомительным, и что она не сбежит прежде, чем он успеет предложить ей постоянную работу.
Работники смотрели телевизор в гостиной вместе с Энджел и Бастером. Броди закончил убирать со стола и сложил оставшуюся посуду в раковину.
Его взгляд скользнул по фигурке Динни, задержавшись на ее хорошенькой попке, обтянутой голубыми джинсами. Даже с подобранными волосами эта девушка выглядела великолепно. У Броди возникло внезапное желание снять с нее эту косынку, распустить волосы и почувствовать, как они шелковистым потоком струятся между пальцами.
— Если ты уложишь спать Бастера и Энджел, я домою посуду, — предложил он.
Динни обернулась и взглянула на него. В ее голубых глазах мелькнуло выражение легкой грусти.
— Договорились.
— Как твоя голова?
— Уже лучше.
— Может, посидишь со мной на веранде, после того как уложишь детей.
— Может.
Динни смотрела на него уклончиво, ее голос был безжизненным. Броди не мог ее понять. О чем она думает?
— Хороший вечер.
Она кивнула.
— В морозилке есть банановое мороженое. Мы можем скушать по чашечке, глядя, как светлячки порхают в кустах жимолости, — продолжил Броди.
— Может быть, — повторила Динни.
— Я хотел бы поговорить с тобой о чем-то важном. Пожалуйста, выйди на веранду через сорок пять минут, — попросил он, отказываясь считать ответом это ее «может быть».
— Ладно, — сказала она наконец, и Броди почувствовал себя так, словно выиграл желанный приз.
Динни отвела детей наверх, а Броди занялся домыванием тарелок. Как хорошо, что здесь оказалась Динни, — подумал он. Он целый день не мог дождаться возвращения домой, чтоб пообщаться с ней поближе.
Он начал тихонько насвистывать. Ужин был не так уж плох. Котлеты слегка подгорели, и картофельное пюре было с комками, но проголодавшиеся работники вряд ли это заметили. Кроме того, происшествие с пластилином тоже сыграло свою роль. Немного практики, и из Динни выйдет отличная кухарка.
Броди надеялся, что Энджел с Бастером устали настолько, что мгновенно уснут, как только их головы коснутся подушки. Ему хотелось, чтоб Динни МакКеллан посидела с ним на веранде, полюбовалась звездами и рассказала все о себе.
Работники выключили телевизор и начали расходиться. Рори провел Кутера через заставленную мебелью кухню. Они пожелали Броди спокойной ночи и вышли через заднюю дверь.
Наступила долгожданная тишина.
Броди вытер стол, затем взглянул на часы. До назначенного свидания оставалось десять минут.
Нервничая, Броди слонялся по кухне из угла в угол. Он отчаянно пытался подавить свою почти непреодолимую страсть к Динни МакКеллан. В таком сильном желании нет ничего хорошего. Если не поостеречься, это необъяснимое притяжение может довести до беды. Прежде чем окончательно потерять голову, Броди должен больше узнать об этой женщине.
И как можно скорее.
Скрипнули половицы, и сердце Броди замерло. Проглотив комок в горле, он достал мороженое из морозилки, стоящей в углу, и начал раскладывать его по чашкам. Не поднимая глаз, он слушал, как Динни входит в кухню по-кошачьи бесшумной походкой.
— Дети заснули? — спросил он, сдержанно улыбнувшись. Нельзя, чтобы Динни заметила, какое впечатление она на него производит. Еще рано. Нужно постараться сохранить лицо бесстрастным, как у игрока в покер. Броди никогда не играл в карты, но основные правила знал. Все-таки он был сыном Рейфа Трублада. Никаких намеков, пока не убедишься, что можешь выиграть.
Динни кивнула.
— Хватило четырех страниц «Любопытного Джорджа».
— Они сегодня хорошо повеселились, — заметил Броди. — Они еще никогда столько не смеялись с тех пор, как Пэтси Энн ушла от Кенни и переехала сюда. Это сильно на них повлияло.
— Проблемы в семье всегда отражаются на детях.
Что-то мелькнуло в ее глазах. Что-то темное. Волнующее. Что-то, затаенное в глубине души. Неужели она говорит о себе? Неужели она выросла в неполной семье?
— Ты им понравилась, — сказал Броди, протянув ей полную чашку мороженого, и стараясь забыть о своих мрачных догадках.
Он заметил, что Динни распустила волосы, и попытался не обращать внимания на инстинктивный отклик своего тела. Отвернувшись, он убрал упаковку с мороженым обратно в морозилку.
— Когда я ходил с ними кормить телят, они не переставая болтали о тебе.
— Мне они тоже понравились. — На губах Динни появилась загадочная улыбка Джоконды. — Забавно. Я никогда раньше не общалась с маленькими детьми, и не думала, что мне это придется по душе. Но это так.
— Они могут быть сущим наказанием, можешь не сомневаться. — Броди легонько коснулся ее локтя. — Но они замечательные.
К его удовольствию, Динни не отстранилась. Держась за руки, они прошли по коридору и вышли на веранду.
— Мы оставим дверь открытой, — сказал Броди. — На случай, если дети проснутся и позовут нас.
— Ты прямо как их отец.
Он нахмурился.
— Просто их настоящий отец увиливает от своих обязанностей. — Вспомнив о брате, Броди почувствовал нарастающее раздражение. — Давай не будем портить себе настроение разговорами о Кенни. Я просто хочу посидеть здесь и спокойно съесть мороженое.
Броди не сводил с девушки глаз, но она после ужина и слова не проронила. Конечно, эти дети могут вывести из себя кого угодно. Скорее всего причина была в головной боли, но все-таки Броди почуял неладное. Когда он познакомил Динни и Кутера, старый работник что-то сказал по поводу ее имени. Реакция Динни была совершенно невообразимой. Она вцепилась в стол обеими руками так, что пальцы побелели, и затаила дыхание.
Что такого сказал Кутер? Что когда-то он знал одну девочку по имени Динни. Но почему это так ее потрясло? Броди растерянно почесал в затылке.
Динни мыла посуду. Ее рукава были закатаны до локтей и, казалось, она всерьез собралась протереть мамины тарелки до дыр.
К счастью, она сняла с себя эту открытую маечку и шортики и переоделась в джинсы и рубашку из хлопка. Этот соблазнительный наряд доводил Броди до безумия. Его восхитило, с какой легкостью она смогла превратиться из сексуальной красотки в свеженькую деревенскую девушку.
Да, Динни МакКеллан — это что-то особенное. Поэтому Броди так хотелось выяснить причину ее беспокойства. Он надеялся, что первый рабочий день оказался для нее не слишком утомительным, и что она не сбежит прежде, чем он успеет предложить ей постоянную работу.
Работники смотрели телевизор в гостиной вместе с Энджел и Бастером. Броди закончил убирать со стола и сложил оставшуюся посуду в раковину.
Его взгляд скользнул по фигурке Динни, задержавшись на ее хорошенькой попке, обтянутой голубыми джинсами. Даже с подобранными волосами эта девушка выглядела великолепно. У Броди возникло внезапное желание снять с нее эту косынку, распустить волосы и почувствовать, как они шелковистым потоком струятся между пальцами.
— Если ты уложишь спать Бастера и Энджел, я домою посуду, — предложил он.
Динни обернулась и взглянула на него. В ее голубых глазах мелькнуло выражение легкой грусти.
— Договорились.
— Как твоя голова?
— Уже лучше.
— Может, посидишь со мной на веранде, после того как уложишь детей.
— Может.
Динни смотрела на него уклончиво, ее голос был безжизненным. Броди не мог ее понять. О чем она думает?
— Хороший вечер.
Она кивнула.
— В морозилке есть банановое мороженое. Мы можем скушать по чашечке, глядя, как светлячки порхают в кустах жимолости, — продолжил Броди.
— Может быть, — повторила Динни.
— Я хотел бы поговорить с тобой о чем-то важном. Пожалуйста, выйди на веранду через сорок пять минут, — попросил он, отказываясь считать ответом это ее «может быть».
— Ладно, — сказала она наконец, и Броди почувствовал себя так, словно выиграл желанный приз.
Динни отвела детей наверх, а Броди занялся домыванием тарелок. Как хорошо, что здесь оказалась Динни, — подумал он. Он целый день не мог дождаться возвращения домой, чтоб пообщаться с ней поближе.
Он начал тихонько насвистывать. Ужин был не так уж плох. Котлеты слегка подгорели, и картофельное пюре было с комками, но проголодавшиеся работники вряд ли это заметили. Кроме того, происшествие с пластилином тоже сыграло свою роль. Немного практики, и из Динни выйдет отличная кухарка.
Броди надеялся, что Энджел с Бастером устали настолько, что мгновенно уснут, как только их головы коснутся подушки. Ему хотелось, чтоб Динни МакКеллан посидела с ним на веранде, полюбовалась звездами и рассказала все о себе.
Работники выключили телевизор и начали расходиться. Рори провел Кутера через заставленную мебелью кухню. Они пожелали Броди спокойной ночи и вышли через заднюю дверь.
Наступила долгожданная тишина.
Броди вытер стол, затем взглянул на часы. До назначенного свидания оставалось десять минут.
Нервничая, Броди слонялся по кухне из угла в угол. Он отчаянно пытался подавить свою почти непреодолимую страсть к Динни МакКеллан. В таком сильном желании нет ничего хорошего. Если не поостеречься, это необъяснимое притяжение может довести до беды. Прежде чем окончательно потерять голову, Броди должен больше узнать об этой женщине.
И как можно скорее.
Скрипнули половицы, и сердце Броди замерло. Проглотив комок в горле, он достал мороженое из морозилки, стоящей в углу, и начал раскладывать его по чашкам. Не поднимая глаз, он слушал, как Динни входит в кухню по-кошачьи бесшумной походкой.
— Дети заснули? — спросил он, сдержанно улыбнувшись. Нельзя, чтобы Динни заметила, какое впечатление она на него производит. Еще рано. Нужно постараться сохранить лицо бесстрастным, как у игрока в покер. Броди никогда не играл в карты, но основные правила знал. Все-таки он был сыном Рейфа Трублада. Никаких намеков, пока не убедишься, что можешь выиграть.
Динни кивнула.
— Хватило четырех страниц «Любопытного Джорджа».
— Они сегодня хорошо повеселились, — заметил Броди. — Они еще никогда столько не смеялись с тех пор, как Пэтси Энн ушла от Кенни и переехала сюда. Это сильно на них повлияло.
— Проблемы в семье всегда отражаются на детях.
Что-то мелькнуло в ее глазах. Что-то темное. Волнующее. Что-то, затаенное в глубине души. Неужели она говорит о себе? Неужели она выросла в неполной семье?
— Ты им понравилась, — сказал Броди, протянув ей полную чашку мороженого, и стараясь забыть о своих мрачных догадках.
Он заметил, что Динни распустила волосы, и попытался не обращать внимания на инстинктивный отклик своего тела. Отвернувшись, он убрал упаковку с мороженым обратно в морозилку.
— Когда я ходил с ними кормить телят, они не переставая болтали о тебе.
— Мне они тоже понравились. — На губах Динни появилась загадочная улыбка Джоконды. — Забавно. Я никогда раньше не общалась с маленькими детьми, и не думала, что мне это придется по душе. Но это так.
— Они могут быть сущим наказанием, можешь не сомневаться. — Броди легонько коснулся ее локтя. — Но они замечательные.
К его удовольствию, Динни не отстранилась. Держась за руки, они прошли по коридору и вышли на веранду.
— Мы оставим дверь открытой, — сказал Броди. — На случай, если дети проснутся и позовут нас.
— Ты прямо как их отец.
Он нахмурился.
— Просто их настоящий отец увиливает от своих обязанностей. — Вспомнив о брате, Броди почувствовал нарастающее раздражение. — Давай не будем портить себе настроение разговорами о Кенни. Я просто хочу посидеть здесь и спокойно съесть мороженое.