Энтони Марк. Кровь тайны (Последняя Руна - 4)

   Теравиан фыркнул.
   - Не забывайте, сейчас вальдат. Все умирает.
   - Нет, - возразила Эйрин и подошла к огню. В комнате вдруг стало холодно. - Кусты мелиндис, растущие внутри круга камней, весь год остаются зелеными.
   Тарус вытащил из-под плаща сморщенную, почерневшую веточку и протянул ее Эйрин.
   - Я оторвал ее от одного из кустов.
   Мелия взяла веточку из рук Эйрин.
   - Я не удивлена. Смерть неотступно следует за ней.
   Она бросила веточку в камин. Веточка вспыхнула и исчезла.
   Эйрин удивленно взглянула на Мелию.
   - О ком вы говорите?
   Мелия взглянула на Теравиана. Однако юноша не отрывал глаз от огня. Наконец она вздохнула.
   - Теперь я знаю, кто наблюдал за замком. Она пряталась от меня, но после наступления сумерек я почувствовала, что она ушла. Все произошло именно так, как описал сэр Тарус. На нее напали силы Сумеречного леса, и ее защита дрогнула. Я ощутила ее присутствие перед тем, как она сбежала.
   Эйрин никак не могла сообразить, о ком говорит богиня.
   - Я не понимаю, Мелия. Кто сбежал?
   - Перестаньте прикидываться, - проворчал Теравиан, закатывая глаза. Она имеет в виду некромантку.
   ГЛАВА 56
   Эйрин очутилась в кресле напротив Теравиана, хотя не сумела вспомнить, когда она в него села. Кто-то вложил ей в руку чашку. Сэр Тарус.
   - Выпейте, леди. Вам станет легче.
   Эйрин выпила несколько глотков вина с пряностями, поперхнулась, а потом снова поднесла чашку к губам. Разве такое возможно? Как некромантка попала в Кейлавер?
   - Я не понимаю, Мелия, - пролепетала она, опуская чашку. - Мы все видели, что Дакаррета уничтожил огонь Крондизара. Как же он мог оказаться здесь?
   - Его здесь не было, дорогая. - Мелия разгладила подол белого платья и сделала несколько шагов по комнате. - В течение многих лет мы с Фолкеном подозревали, что Дакаррет не единственный из магов Бераша пережил Войну Камней. Теперь у меня появились доказательства.
   Тарус скрестил руки на груди.
   - Я не стану делать вид, что понимаю, о чем вы говорите. Но мне бы хотелось знать, кто такая эта ваша некромантка.
   Мелия улыбнулась, но улыбка получилась горькой.
   - Она не человек, сэр Тарус. Когда-то некроманты были богами тринадцать богов юга, но Бледный Король сумел соблазнить и развратить их с помощью Старого Бога Мога. Некроманты обрели телесную оболочку, чтобы иметь возможность перейти в мир смертных и выполнять приказы Бледного Короля. Полагаю, Шемаль последняя из всех некромантов. Но даже один некромант может принести неисчислимые бедствия.
   Тарус открыл рот, но не смог произнести ни слова. Эйрин понимала, что рыцарь поразился бы еще больше, если бы Мелия рассказала ему другую половину истории: о том, как девять богов юга отказались от своей божественной сущности, чтобы попасть на Зею и бороться с некромантами. Из девяти богов осталась лишь Мелия и старик по имени Тум.
   - Шемаль, - прошептала Эйрин, и кровь в ее жилах похолодела от звуков этого имени. - Чего она хочет, Мелия? И что делает в Кейлавере?
   - Я бы многое отдала, чтобы знать. Жаль, что здесь нет Фолкена. Шемаль всегда отличалась способностью плести хитроумные интриги. Возможно, она просто следила за мной. Если так, тогда нам не следует особенно тревожиться. Однако нельзя исключать, что она замышляет какую-то подлость.
   И вновь взгляд леди обратился к Теравиану. Принц продолжал смотреть в огонь.
   - Теравиан, как вы узнали, что некромантка находится в Кейлавере? спросила Эйрин.
   Не отрывая глаз от огня, он махнул рукой в сторону Мелии.
   - Она рассказала мне о ней. Сегодня.
   Эйрин и Тарус вопросительно посмотрели на Мелию.
   - Я предположила, что принц мог что-нибудь видеть или слышать, сказала Мелия. - И тем самым подтвердил бы мои подозрения. Я знаю, у него есть привычка... видеть то, что не замечают другие.
   Теравиан поднял голову, и на его лице появилась злая усмешка.
   - Все в порядке. Вы можете сказать "подглядывать". Я не возражаю.
   Мелия приподняла бровь.
   - Очень хорошо. Я хотела сказать, что у принца есть привычка подглядывать за обитателями замка, он одевается во все черное и, любопытный, словно лисица, следит за всеми.
   Теравиан хлопнул в ладоши.
   - Мне нравится, когда люди называют вещи своими именами.
   - В самом деле, милорд? - спросила Эйрин, - Может быть, вы расскажете нам о том, что вам удалось узнать?
   Принц лениво зевнул, словно ему наскучил их разговор.
   - Почему бы вам не спросить у своего маленького шпиона? Он здесь рядом - в углу.
   Все повернули головы, и из темного угла послышались сдавленные проклятия. Последовал взмах мерцающего плаща и перед ними появился Олдет.
   Тарус выхватил меч и бросился вперед, в следующее мгновение острие его клинка оказалось в дюйме от горла шпиона.
   - Лишнее движение, и ты мертвец.
   - А тебе придет конец прежде, чем ты пошевелишься.
   Серебристые глаза Олдета сверкнули, и он выразительно посмотрел вниз. Тарус опустил взгляд и увидел тонкую иглу, почти касающуюся его бедра. На ее кончике виднелась зеленая субстанция неприятного вида.
   - Ну, хватит, петухи, - проворчала Мелия, в светлых глазах которой промелькнуло раздражение. - Мы все оценили быстроту, с которой вы можете друг друга прикончить. Но сейчас уберите свои игрушки. Нам нужно обсудить важные вещи.
   Тарус фыркнул, отступил на шаг и убрал меч в ножны. Паук мгновенно спрятал иглу под плащ.
   - Кто он? - спросил Тарус, сумрачно глядя на Паука.
   Эйрин поднялась с кресла.
   - Друг. Из Перридона.
   Паук низко поклонился.
   - Из Перридона? - глаза Таруса сузились. - Значит, он шпион, миледи. Мы должны немедленно сообщить королю.
   Эйрин положила руку на плечо молодого рыцаря. Она могла бы без проблем сотворить заклинание; она ощущала легкое гудение его нити жизни. Достаточно на мгновение соединить его нить со своей, и Тарус ничего не расскажет королю.
   Нет. Нельзя использовать могущество только потому, что ты им обладаешь. Алфин дорого заплатил, чтобы открыть Эйрин эту истину. Необходимо убедить Таруса словами, не пользуясь магией.
   На это потребовалось некоторое время, но в конце концов Тарус сдался. Эйрин поведала рыцарю, как они познакомились с Пауком и почему лучше ничего не рассказывать Бореасу - никому не нужен скандал между Перридоном и Кейлаваном.
   - Я не стану рассказывать королю о его присутствии в Кейлавере, угрюмо проговорил рыцарь, не спуская глаз с Олдета. - Пока.
   Эйрин облегченно вздохнула. Решив эту проблему, она вновь повернулась к Теравиану, чтобы задать ему несколько вопросов, но стул принца опустел.
   - Где он? - спросила Эйрин.
   Мелия улыбнулась.
   - Снова отправился подглядывать. Должно быть, ушел, пока ты уговаривала сэра Таруса.
   Щеки рыцаря покраснели.
   - Неплохо, - восхищенно сказал Олдет. - У парня есть прекрасные задатки Паука.
   Мелия бросила на Олдета строгий взгляд.
   - И не думай. Его карьера уже определена.
   На следующий день с самого утра Эйрин ужасно нервничала. Она попыталась расчесать волосы, но пряди так перепутались, что одной из горничных пришлось потратить целый час, чтобы привести их в порядок. За завтраком она перевернула на себя чашку мэддока, и ей пришлось переодеть платье. Потом Эйрин ерзала в своем кресле, не в силах сосредоточиться на вопросах, которые задавал ей лорд Фарвел относительно предстоящей свадьбы.
   - Не волнуйтесь, миледи, - сказал старый сенешаль. - Свадьба будет замечательная.
   Эйрин заставила себя улыбнуться. Добряк лорд Фарвел заслужил ее внимание и уважение. Но он ошибается относительно источника ее тревоги. Предстоящая свадьба нисколько не занимала Эйрин, как, впрочем, и намеченный на вечер праздник, на котором будет объявлено о ее помолвке. Ее взгляд переместился в сторону окна. Когда луна взойдет, наступит полнолуние и время дать ответ Мирде. Эйрин хотелось верить таинственной колдунье, но интуиция подсказывала, что на этом пути ее ждут ужасные опасности.
   Наступил полдень, а она так и не приняла решения. Пришло время готовиться к пиру. Эйрин простояла несколько часов, пока горничные суетились вокруг нее, купали, осыпали лепестками цветов, укладывали волосы в сложную прическу и помогали надеть роскошное небесно-голубое платье. К тому моменту, когда Эйрин переступила порог пиршественного зала, она чувствовала себя больше похожей на куклу, чем на человека.
   - Вы прелестно выглядите, миледи, - послышался хриплый голос у ее уха.
   Король. Эйрин благодарно оперлась на его сильную руку - в тяжелом платье и с высокой прической она чувствовала себя ужасно неуклюжей и боялась оступиться. Теравиан стоял рядом с помостом, как обычно, во всем черном. Однако его грудь украшала великолепная серебряная брошь. На лице застыло серьезное выражение, и он выглядел старше, чем накануне вечером.
   Эйрин сделала реверанс, принц низко поклонился, но они не прикоснулись друг к другу. В зале наступила тишина, и король Бореас произнес довольно длинную речь. Пока он говорил, Эйрин пришлось стоять, хотя ей ужасно хотелось сесть. Между тем Бореас поведал собравшимся о предстоящей свадьбе и о том, каким счастливым должен быть брак. Все это время Иволейна не сводила глаз с Теравиана. Королева ни разу не посмотрела на Бореаса.
   Наконец Бореас закончил свою речь, и все принялись громко аплодировать. Потом король подвел принца и Эйрин к высокому столу, усадил их в центре по обе стороны от себя и приказал начать пир. Зал сразу же наполнился громкими разговорами, смехом и музыкой.
   Эйрин оставалась равнодушной к происходящему. Она не обращала внимания на содержимое своей тарелки и не чувствовала вкуса еды. Отвечала на вопросы, которые задавал ей Бореас, но даже под страхом смерти не сумела бы их вспомнить. Вновь и вновь ее взгляд обращался к окнам. Она знала, что полная луна взошла на ночное небо. Однако Мирды в зале не было.
   - Миледи, - послышался шипящий голос у нее за спиной. - Это для вас.
   К ней склонился слуга, который держал в руках серебряный поднос, накрытый салфеткой. Эйрин, не глядя, отмахнулась от него.
   - Нет, благодарю. Я сыта.
   - Поверьте мне, миледи, это блюдо вам понравится.
   Она посмотрела на слугу, но тот так низко наклонил голову, что она не смогла разглядеть его лицо. Однако ливрея сидела на нем как-то неуклюже и казалась слишком большой Затем он поднял голову, и Эйрин заметила светлую бородку и серые глаза.
   Эйрин едва не вскрикнула, но он укоризненно покачал головой, и она закрыла рот. Рядом сидел король, который, к счастью, беседовал с сыном.
   - У нас всего несколько мгновений, миледи, - сказал Олдет. - Я ужасно рискую. Однако я не мог ждать. - Он протянул поднос к ней. - Под салфеткой пергамент. Возьмите его.
   Она молча повиновалась, взяла сложенный свиток и спрятала под столом.
   - Что это? - шепотом спросила она.
   - Копия послания, недавно отправленного королевой Иволейной. Мне удалось стянуть его из сумки курьера, пока он седлал лошадь. Прошу простить плохой почерк, но у меня было всего несколько минут, чтобы переписать послание и вернуть на место.
   Эйрин открыла рот, чтобы спросить Паука о содержании послания, но он поклонился, быстро зашагал прочь и исчез за боковой дверью. Бореас продолжал разговаривать с Теравианом, а сидевший рядом с Эйрин граф успел выпить столько вина, что происходящее его больше не интересовало. Она повернулась спиной к королю и осмелилась развернуть послание, положив его к себе на колени. Она быстро пробежала глазами строки, и сердце у нее в груди сжалось и похолодело. Эйрин сложила пергамент.
   - Миледи, вам нехорошо?
   Король с Теравианом смотрели прямо на нее. Эйрин зажала пергамент в кулаке. Голова у нее отчаянно кружилась, щеки раскраснелись. Возможно, она получила подходящий повод, чтобы испросить у короля разрешения покинуть зал.
   - Я устала, Ваше величество. Вы не будете возражать, если я покину вас?
   Бореас фыркнул.
   - Напротив, миледи, это покажет всем вашу умеренность и скромность, ведь очень скоро мои придворные будут пьяны.
   Эйрин улыбнулась ему и встала.
   - Тогда я вас покидаю. Спокойной ночи, Ваше величество. - Она кивнула Теравиану. - Ваше высочество.
   В глазах принца она прочитала любопытство - он знал, что Эйрин что-то задумала, но прежде чем он успел ей ответить, она спустилась с возвышения и направилась к выходу из зала.
   Как только Эйрин свернула за угол и оказалась одна в коридоре, она побежала, продолжая сжимать копию послания в руке. Его текст менял все; теперь она знала, что делать. Лунный свет проливался из узких окон, а Эйрин мчалась к покоям королевы Иволейны. Наконец, она постучала в дверь. Створка тут же распахнулась.
   - Заходи, сестра, - сказала Мирда.
   Эйрин быстро огляделась, убедилась в том, что ее никто не видел, и быстро проскользнула внутрь. Мирда закрыла за ней дверь.
   - Что происходит? - спросила Эйрин, которая еще не успела прийти в себя.
   Дюжина сундуков стояла посреди комнаты, все вещи королевы Иволейны были сложены.
   - Иволейна выполнила свой долг, - ответила Мирда. - Она вернула королю сына, которого вырастила при своем дворе, и выслушала сообщение о его помолвке. Завтра она вернется в Ар-Толор.
   - А что будет с вами, Мирда? Вы последуете за ней? Взгляд колдуньи сохранял прежнюю безмятежность, однако в ее миндалевидных глазах появилось вопросительное выражение.
   - Многое зависит от того, что ты мне скажешь.
   Эйрин пыталась найти нужные слова. Но у нее был более простой способ все объяснить. Она разжала кулак и развернула смятый пергамент.
   - Прочитайте, - хрипло сказала она.
   Мирда осторожно взяла пергамент. Сначала в ее глазах появилось любопытство, но потом взгляд быстро заскользил по строчкам. Эйрин вновь прочитала слова, которые уже успели запечатлеться в ее сознании.
   Моя дражайшая Т.
   С радостью сообщаю тебе, что завтра, с рассветом, я возвращаюсь в Ар-Толор. Боюсь, я слишком долго находилась в Кейлавере, и мне очень хочется узнать, что произошло в мое отсутствие. Особенно меня беспокоит сестра А.
   С каждым днем я все больше убеждаюсь в том, что она заключила союз с кем-то, кого не знаем ни мы, ни другие наши сестры. Но с кем связана Л.? Я бы многое отдала, чтобы найти ответ на этот вопрос, надеюсь, тебе удалось продвинуться в нужном направлении.
   Должна признаться, что с каждым днем меня все больше охватывает страх. Однако я не могу объяснить его причины. Тьма, словно туча, давит на мой разум с того самого момента, как я покинула Ар-Толор. Правда, сегодня мне стало намного легче. Тем не менее я уверена, что мои страхи не лишены основания. Как сестра Л. обнаружила, что существует еще один Разбиватель рун, кроме того, о котором нам известно, я не могу себе представить. Но гораздо больше меня тревожит, что она его контролирует, используя в своих целях, которые остаются тайными для нас.
   В пророчествах говорится, что в конце всех вещей появится Разбиватель рун, а пророчества не ошибаются. Возможно, сестра Л. связана с великим богом и думает, что при помощи второго Разбивателя рун ей удастся избежать разрушения Зеи. Я попытаюсь поверить, что в ней еще остается добро, несмотря на все то зло, которое она мне причинила.
   Но что, если ее власть над вторым Разбивателем рун иллюзорна? Сейчас, если наши тайные источники не ошибаются, она отправила его с поручением в Черную Башню, где когда-то обитали Разбиватели рун. Возможно, в башне еще остается магия, и он сумеет посеять новые раздоры в Доминионах? Я боюсь за нас, дорогая сестра. Я боюсь за весь мир.
   Мне пора заканчивать. Пришло время завершить начатое дело и вернуть королю его сына, которому пришло время жениться. И все же, мой долг состоит не только в этом, не так ли? Возможно, он обращен к отцу, а не к сыну.
   Мне совсем не хочется говорить с тобой таким образом, дорогая Т., но только так я могу быть уверена, что нас никто не услышит. Если все пройдет удачно и меня ничто не задержит в пути, мы встретимся через день после того, как ты прочитаешь эти строки.
   Твоя сестра,
   И.
   Мирда подняла глаза от пергамента, быстро подошла к камину и бросила копию послания в огонь. Через мгновение пергамент сгорел.
   - Плохие новости, - сказала колдунья, поворачиваясь к Эйрин. - Ты знаешь, о ком королева пишет в своем послании?
   Эйрин кивнула. Королева подписала послание буквой И, сестра Т, несомненно, Тресса. Из чего следовало, что сестра Л. могла быть только...
   - Лиэндра, - прошептала она. - Каким-то образом сестра Лиэндра нашла второго Разбивателя рун. Я не знала, что их может быть больше одного, но теперь она пытается взять его под свой контроль. Однако он ее предаст, найдет какой-то артефакт в Черной Башне и с его помощью причинит вред Зее.
   Мирда кивнула. На ее лице появилось суровое выражение.
   - Боюсь, ты права. Похоже, что у меня и моих сестер будет много работы. - Она склонила голову, и ее карие глаза пристально посмотрели на Эйрин. - Если, конечно, ты не решила сообщить о существовании нашего тайного совета.
   Эйрин уже приняла решение. Лиэндра задумала опасную интригу, и хотя она не была Матроной, именно Лиэндра - а не Иволейна - контролировала нити большинства колдуний. Эйрин почувствовала укол страха, на смену которому пришли твердость и возбуждение.
   - Я готова присоединиться к вам, - сказала она, делая шаг вперед. - Я хочу стать частью того, что вы делаете.
   - Ты принимаешь очень важное решение, сестра. Ты уверена?
   Еще никогда Эйрин не была так сильно в чем-то уверена.
   - Да.
   Взгляд Мирды сохранял серьезность, но по губам пробежала улыбка.
   - Тогда после отъезда Иволейны я останусь в Кейлавере в качестве твоей наставницы. Другие смогут продолжить мою работу в Ар-Толоре.
   Эйрин почувствовала, как ее охватывает радость - она не могла представить себе лучшего учителя, чем Мирда, - но тут накатила новая волна страха.
   - Черная Башня! - воскликнула она, когда ей удалось связать две мысли.
   Мирда вопросительно посмотрела на нее, и Эйрин торопливо объяснила ей, что Грейс и ее друзья направляются в Черную Башню, рассчитывая отыскать там Тревиса Уайлдера.
   Эйрин дрожала.
   - Но другой Разбиватель рун, верный Лиэндре, может также оказаться в Черной Башне. Не исключено, что он уже там.
   - Тогда сестре Грейс и ее друзьям грозит страшная опасность, - сказала Мирда.
   - Я должна их предупредить. - Эйрин принялась расхаживать по комнате. - Но это невозможно. Не так ли? Черная Башня очень далеко отсюда. Наш курьер не успеет до нее добраться.
   - Так почему бы тебе самой не отправиться туда, сестра?
   Эйрин, разинув рот, посмотрела на колдунью.
   - Я не могу уехать из Кейлавера.
   - В телесном виде, возможно. А что остановит твой разум?
   Только теперь Эйрин поняла, что имеет в виду Мирда. Ее охватил трепет, но Эйрин понимала, что ради Грейс она должна попытаться. И ради Зеи.
   Воспользуйся своим могуществом, Эйрин. Воспользуйся им ради добра.
   - Помогите мне, - сказала она вслух.
   Мирда указала на стоящее возле камина кресло.
   - Сядь и закрой глаза.
   Эйрин повиновалась и почувствовала легкое прикосновение пальцев Мирды к вискам.
   - Потянись к Паутине жизни. Следуй вдоль нитей, и на каждом пересечении спрашивай, где твой друг. И помни, жизнь не может тебе солгать - когда ты перестаешь обманывать себя.
   Эйрин задержала дыхание, она колебалась. Затем потянулась Даром, и вокруг нее возникла мерцающая Паутина жизни. Она последовала по своей нити и оказалась на пересечении. Задала вопрос.
   Сюда, пропела одна из нитей.
   Эйрин поспешила за ней и вскоре добралась до нового перекрестка.
   Следуй за мной.
   Вновь и вновь она спрашивала нити, двигаясь по ним все дальше и дальше, смутно осознавая, что она уже давно покинула сад и замок, а ее разум мчится сквозь густые леса и высокие, залитые звездным светом горы.
   - Я иду. Грейс! - звала она всем своим существом.
   Эйрин мчалась все дальше и дальше, оставляя позади одну лигу за другой.
   ГЛАВА 57
   Голос звал ее.
   Грейс напряглась, стараясь услышать. Она чувствовала, что может узнать голос, но он был таким слабым и далеким, что Грейс засомневалась, действительно ли она его слышит. Мир был темным и пустым, и она осталась совсем одна. Нет, не одна.
   Грейс... - произнес голос, и она проснулась.
   Она поняла, что продолжает держать Фелльринг, прижимая хрупкий меч к груди. Затем - что земля под ней колеблется. Неужели началось землетрясение? Тут ей на лицо упали хлопья холодной пены, и она сообразила, что происходит.
   Грейс села. Серые шпили Ур-Торина расплывались у них за спиной, черный корабль стремительно удалялся от берега, алые паруса надувал холодный ветер. Сердце Грейс дрогнуло, когда она заметила слабое белое мерцание волшебный корабль? - нет, айсберг, оставшийся далеко по правому борту.
   Она и ее спутники находились в передней части корабля. Бельтана и Вани привязали к фок-мачте спиной друг к другу. Их ноги и руки покрывали толстые витки веревки, головы склонились на грудь; они спали. Рядом на палубе с закрытыми глазами лежал Фолкен.
   Грейс отвела от лица спутанные волосы. Почему она проснулась, когда остальные продолжали находиться под воздействием рунного заклятия? Потом Грейс вспомнила о разбудившем ее голосе. Может быть, он ей не приснился; возможно, именно этот голос и разорвал заклинание. Кто ее зовет?
   Прежде чем Грейс нашла ответ, она поняла, что не спит еще один человек. В нескольких шагах от нее на палубе сидел Синдар, прижав колени к груди и обняв их руками. Его золотисто-зеленые глаза смотрели в море.
   Грейс незаметно огляделась. Трое черных рыцарей стояли вокруг фок-мачты, повернувшись спиной к пленникам, но она прекрасно понимала, что они продолжают за ней следить. На палубе Грейс заметила и других темных рыцарей. Некоторые отдавали приказы оборванным рабам, которые быстро взбирались на мачты или натягивали канаты, меняя положение парусов.
   Келефона нигде не было видно.
   Продолжая прижимать Фелльринг к груди, Грейс подползла к Синдару.
   - Синдар. - Он не шевелился. - Синдар.
   Он повернулся, встретился с Грейс глазами и улыбнулся. Однако Грейс еще не приходилось видеть таких печальных улыбок.
   - Со мной что-то происходит, Грейс.
   - О чем вы говорите? Вы ранены?
   Он покачал головой, продолжая улыбаться.
   - Мне кажется... я постепенно вспоминаю свое прошлое. Это началось в тронном зале Ур-Торина. События стали возникать подобно коротким вспышкам... или осколкам. Но теперь все быстрее и быстрее.
   Грейс молчала. В госпитале ей приходилось работать с людьми, потерявшими память; она знала, какое опустошение может причинить мозгу ранение в голову и как хочется пострадавшим вернуть потерянные воспоминания, свою ускользающую личность. Она прикоснулась рукой к холодной щеке Синдара.
   Он накрыл ее ладонь своей.
   - Я знаю вас, Грейс. Мне неизвестны детали, но я был уверен в этом с самого начала. Вот почему Маленький народец решил помочь мне вас разыскать. Все дело в ваших глазах. Они такие же, как у меня. Может быть, у нас одна кровь.
   Грейс невольно улыбнулась.
   - Очень может быть.
   Синдар быстро наклонился к ней, и прежде чем Грейс поняла, что происходит, его губы коснулись ее губ. От него пахло, как от нагретой солнцем травы.
   У нее за спиной послышался стон - Бельтан. Грейс отодвинулась, испытывая скорее удивление, чем возмущение.
   - Я должна разбудить остальных.
   Синдар кивнул в ответ.
   Она закрыла глаза, потянулась через Паутину к своим друзьям и увидела нити, сияющие знакомым светом. Она разглядела также нити Рыцарей Оникса, и рабов, и одинокую яркую нить на корме корабля - Келефон.
   Грейс быстро коснулась нитей Бельтана, Вани и Фолкена, прошептав каждому из них: Проснитесь. Задача оказалась довольно трудной. Рунная магия мешала ей прикасаться к нитям Паутины жизни, но Грейс стиснула зубы и сосредоточилась.
   У нее получилось. Фолкен сел. Бельтан тряхнул головой, Вани заморгала. Через несколько мгновений все проснулись.
   - Я не знал, что колдовство может противостоять магии рун, - признался Бельтан, когда Грейс объяснила, как ей удалось их разбудить.
   - И я тоже, - ответила Грейс. Фолкен с любопытством посмотрел на нее. - И куда нас везут?
   Фолкен пошевелил серебряной рукой.
   - Я не знаю. В одну из своих крепостей, наверное. Ему нужно доставить нас в спокойное место, где ему никто не помешает с твоей помощью создать руну крови.
   - Ты думаешь, он именно это имел в виду, когда сказал, что ему нужна моя кровь?
   - У меня нет ни малейших сомнений, - мрачно ответил Фолкен. Келефон - могущественный волшебник. Он в состоянии произнести руну крови и забрать всю твою кровь, а потом связать ее с каким-нибудь предметом например, с перчаткой. И тогда он сможет прикоснуться к Фелльрингу, и меч не станет ему противиться.
   Тошнота подступила к горлу Грейс.
   - А что произойдет со мной, если он заберет мою кровь?
   - Ты умрешь.
   Она сжала рукоять меча. Так вот почему у нее не отняли Фелльринг. Келефон не осмеливается к нему прикоснуться; он не сможет его забрать, пока не произнесет руну крови. Однако заниматься магией на глазах у своих рыцарей он не станет. Грейс подняла голову и увидела, что на нее смотрит Синдар. Нет, не на нее. Его взгляд был устремлен на меч в ее руках.
   - Нужно бежать, - сказал Бельтан, пытаясь разорвать веревки.