Энтони Пирс. Голубой адепт

   — Правду говорят, что настоящий друг появляется в нужный момент! — с чувством сказал Стайл.
 
   Белый Адепт имел женский облик, поэтому Стайл направил Нейсу к его владениям. Белая не походила на женщину-похитительницу, которую Стайл видел на голографе, но ведь она могла на Унолимпике предстать в измененном виде. Нужно каким-то образом заставить ее принять настоящий облик и тогда станет ясно — виновна она или нет. Вооруженный Платиновой Флейтой, Стайл считал, что сможет одержать верх над Белым Адептом в его собственных владениях.
   Дорогу Нейса знала хорошо. Стайл спал на ее теплом крупе, набираясь сил. Он был под надежной охраной, а кроме того, на единороге он подберется к Белому Замку незаметнее, чем с помощью магии, к тому же зачем попусту растрачивать магию? Она еще понадобится в виде заклинаний, если придется спешно бежать из Белых Владений. Растрачивать магический потенциал прямо теперь неразумно.
   С Нейсой было хорошо и по другой причине. Стайл был ранен признанием Леди в самое сердце, сердит на свой проигрыш мальчишке, чувствовал вину за гибель Халка и был растревожен попыткой Голубой Леди отвратить его от цели. Ему нужно было привести в порядок чувства, разложить все по полочкам, и потому он нуждался в поддержке понимающего существа. Нейса, без сомнения, была таким существом. Ей не нужно было говорить много слов, она благотворно действовала на Стайла одним своим присутствием.
   Она была права в том, что ее помощь совершенно необходима Адепту.. С ней он чувствовал себя в безопасности, спокойно в эмоциональном и физическом смысле.
   Они шли на север, направляясь к Великой Белой Гряде. На рассвете вышли на узкую тропу. Теперь Нейса перешла на медленный шаг, пробираясь в снегах. Она тратила так много энергии, пока пробивалась сквозь заносы, что из ноздрей ее вылетали искры и от горячих копыт в снегу появлялись проталины. Своим телом она согревала Стайла. Он наклонился вперед, лег и обнял ее за шею, пряча лицо в мягкой черной гриве. Она была его верным другом в этом магическом мире Фазы, одним из тех, от которых он больше всего зависел. Ему было радостно снова ехать на ней верхом.
   На вершине задул холодный жесткий ветер. Открылась ледяная площадка — это было замерзшее сверкающее озеро, раскинувшееся на много миль. Лед не был ровным: то там, то здесь поднимались острые холмы. А в центре этой зеркальной поверхности возвышался Замок Белого Адепта, сложенный из ледяных глыб. Замок был по-своему красив, но слишком уж громоздкий, чтобы иметь вид сказочного снежного дворца.
   Нейса ступила на лед. Лед был для нее проблемой, ибо ее скользкие копыта — не то, что требуется для такого случая. Ей было трудно идти по замерзшему зеркалу озера.
   — Я могу сотворить для тебя коньки, — с сомнением предложил Стайл.
   Нейса выдула раздраженную ноту и обернулась светлячком, как тогда, в убежище червяка.
   — Но теперь будет слишком холодно для такого нежного создания! — запротестовал Стайл. — Ты можешь быть огнеупорной, но морозостойкой… Сомневаюсь. Ты пролетишь всего несколько секунд, а потом твое маленькое тельце насекомого упадет на лед.
   Светлячок сел на его плечо, огонь его уже тускнел.
   — О! Какой же я недогадливый! — воскликнул Стайл. — Я посажу тебя к себе за пазуху!
   Он так и сделал. Нейса с комфортом устроилась за пазухой Стайла. А он сотворил себе пару хороших коньков. Стайл был прекрасным конькобежцем, он даже участвовал в соревнованиях на Протоне.
   Он заскользил к Замку Белого Адепта. Лед бью твердым, а неровности не тревожили его. Он даже не побеспокоился прочитать заклинания, чтобы стать невидимым. Он был здесь для мирных переговоров, не для войны. Ему необходимо только установить внешность и определить манеру колдовства Белого Адепта. Если ее колдовство не имело отношения к големам и амулетам, то она была не той, которую он искал. Демонический амулет чуть не убил его, когда он впервые проник через Занавес на Фазу. Теперь он был настороже, что касалось амулетов. По меньшей мере это был один из признаков личности Недруга.
   Одна странная деталь — женщина, которая расставляла ему ловушки на Протоне, намекнула, что Адепт из Голубого Замка нападает на нее. Почему? Совершенно явно, что его двойник был невиновен. Не в его характере было нападать на другого Адепта без причины, особенно если это была женщина. Похитительница заблуждалась. И все же это беспокоило его, потому что женщина не знала, что ее записывают на пленку; она говорила сама для себя, не для кого-то.
   Он подкатил к ледяной крепости. Наступило время действовать. Стайл пропел заклинание, и костюм его изменился, в мгновение ока стал многоцветным одеянием клоуна.
   Адепт средней силы имел все, в чем была потребность. Он мог сотворить себе любую еду, пользуясь магией, построить замок или что-то другое, но при всем том Адепт должен был жить в одиночестве.
   Конечно, Адепты скучали в своих замках, и поэтому многие любили, когда их выбирали судьями на соревнования, подобные Унолимпику. Это давало возможность показать себя на публике и в то же время не нарушить обет. Особенно процветала желтая Колдунья, исполняя обязанности Главного судьи в павильоне Адептов, и все же она меняла свою внешность с помощью тончайших колдовских заклинаний.
   Адепты могли с помощью тех же заклинаний устраивать развлечения у себя на дому, но это был всего лишь мираж и не приносил удовлетворения, даже если иной и решался растрачивать магические силы таким бездарным образом.
   Итак, Стайл превратился в шута, надеясь, что будет допущен в Белые Владения с не большей, чем обычно, подозрительностью.
   Он прыгнул, сделал петлю, перекувырнулся и, крутясь, прошелся колесом. Ему пришлось сделать нарочитое, преднамеренное падение, что пришлось ему не по вкусу, но он был клоун, джокер, дурачок. Он будет шутом до тех пор, пока не распознает Белого Адепта и не откроет природу ее магии.
   Он подкатился совсем близко к замку. Катился ровно, спокойно. Ни одного враждебного заклинания не было послано в его сторону. Вокруг замка-крепости был ров с замерзшей водой — эффектный барьер для конькобежца. Стайл выпрямился. «Хоп! — крикнул он. — Дорогу дурачку!»
   Появился стражник. Похоже, это был скромный слуга-крестьянин, нанятый для услужения в ближайшей деревне.
   — Зачем ты пришел сюда?
   — Развлечь вас, показать себя.
   — Шпион?
   — Натурально!
   Охранник понизил голос.
   — Ты действительно дурачок, если хочешь попасть в Белые Владения. Адепт уже заболел от шуток. Уходи, иначе потеряешь свой дурацкий колпак!
   — Благодарю тебя за предупреждение, — кротко сказал Стайл, — но я пришел издалека и хочу выполнить мою миссию. Доложи обо мне Адепту и позволь мне сделать мое дело.
   — Учти, здесь небезопасно. Я пытался предупредить тебя. — И охранник удалился в глубь крепости.
   Через некоторое время он вернулся, таща за собой подъемный мост, который, казалось, был сделан из цельного куска льда, и перекинул через ров. Стайл подкатился к центральному входу, восхищаясь тем, как отражалось солнце на стенах ледяного дворца. И тут лед резко перешел в вымощенную камнем дорожку. Стайл шагнул на нее прямо в коньках, споткнулся и упал. Но, падая, ему удалось сделать акробатический прыжок, который, как он надеялся, был достаточно смешным, а потом снял коньки.
   Нейса так и не появилась. Она оставалась светлячком, прячась в дурацком колпаке. Ее превращение в единорога выдало бы Стайла с головой, ибо не только Платиновые эльфы знали, что ездить верхом на единороге мог только Адепт — хозяин Голубых Владений. Если возникнет необходимость, она примет свое грозное обличье, и Стайл чувствовал себя в безопасности.
   Никаких специальных приготовлений к встрече и церемоний Белая Колдунья устраивать не стала. Она вышла к Стайлу, очень похожая на ту, какой была на Унолимпике, только гораздо старше и грузнее. Видимо, ведьма пользовалась магией, чтобы лишь слегка облагородить свой облик.
   — Чего тебе, шут? — спросила она раздраженно. — Что ты хочешь?
   — У меня есть редкое представление: предсказания, фокусы, ужимки, шалости! — крикнул Стайл дурацким голосом. — Я развлеку тебя, и ты будешь долго смеяться. А взамен я всего-то и прошу, что маленькую любезность.
   — Какую еще такую маленькую любезность? — совсем нелюбезно спросила Колдунья.
   Стайл достал из кармана серебряную медаль, которую он сотворил, готовясь к встрече.
   — Этот амулет растерял свою силу. Я хочу, чтобы сила была восстановлена. Пусть он снова защищает от холода.
   — Амулеты — не мое дело, — прохрипела Белая Ведьма. — Ты должен обратиться к той, которая занимается этим.
   Итак, амулетами занималась женщина-Адепт. Это была неоценимая информация.
   — Однажды один амулет был использован против меня. Я хочу получить его!
   — Против тебя? — хихикнула Белая. — Ну ладно, если ты как следует рассмешишь меня, я награжу тебя.
   — Благодарю, — сказал Стайл скромно. Он понимал, что никаких гарантий вознаграждения он не получил. Да это и не то, что ему нужно. Она должна раскрыть перед ним природу своей магии, показать, как она колдует.
   — Ну давай, шут, — сказала пренебрежительно Белая, — давай-ка рассмеши меня!
   И Стайл начал. Он показал ритуальный танец джокера — ему он научился во время Большой игры на Протоне, обладая незаурядной ловкостью рук. Затем поставил пантомиму «Глупый карлик», пытаясь съесть картошку, которая вырывалась из его рук; искал удобное место, чтобы уснуть, да так и не нашел, заснул на собственных ногах, вытаскивал галстуки и шарфы из ушей, а потом делал из них затычки, и вообще дурачился, как мог. У него хорошо это получалось, он не пользовался реальной магией — лишь сценической, ибо Белая знала разницу между тем и другим. Хотя она и пыталась сохранять хмурую мину, очень скоро лицо ее растянулось в улыбке. Она, очевидно, не любила сельчан и испытывала глубокое удовлетворение, видя, как профессионально их пародирует артист. Подобно большинству людей, она заранее ожидала необыкновенно интересное в тех напастях, которые случаются с карликами, и не ошиблась. В конце представления она рассмеялась от всей души.
   Стайл довел до конца свою роль. Белая быстро взяла себя в руки и посерьезнела.
   — Ты мне нравишься, дурачок. Думаю, я должна держать тебя здесь для развлечений.
   — Уважаемая госпожа Адепт! — сказал Стайл. — Прости, но я не смогу остаться. Выполни свое обещание. Мне нужно немного — чтобы мой амулет снова возымел силу.
   Она нахмурилась.
   — Ладно, дурачок. Давай его сюда.
   Стайл протянул медаль, готовый действовать.
   Белая Колдунья положила медаль на пол. Куском древесного угла она начертила вокруг медали мистический символ. Когда фигура была готова, она постучала по ней: тап-тап-тап-тап-тап.
   Медаль взорвалась, и образовалось двенадцать гигантских обличий. Ледяные чудовища, полупрозрачные, со снежной шерстью, ледяными зубами и белыми ледяными глазами-шарами. Маленькие кусочки металла, казалось, были нужны только для того, чтобы дополнить их великолепные когти. Уж это — были когти так когти!
   — Заморозьте этого дерзкого крестьянина в кусок льда, как в холодильнике! — вскричала она, указав на Стайла.
   Монстры подступали к нему. Стайл попытался убежать, но они уже окружили его. Рыча и скрипя зубами, монстры тянули к нему свои страшные ледяные когти. Можно было предположить, что их прикосновения не будут нежными.
   И вдруг откуда ни возьмись появилась Нейса в своем первоначальном обличье единорога. Она бросилась та одного монстра, воткнула в него рог, подняла в воздух и отбросила в сторону. Тот ударился о своего соседа и разбился на ледяные осколки. Еще бросок Нейсы — и снова два монстра упали рядом бесформенной грудой льда.
   — Хо-хо, единорог! — воскликнула оскорбленно Белая Колдунья. — Ты смеешь выступать против моей неограниченной мощи в моих же владениях? Ах ты, дерзкое животное! — И она принялась рисовать другой магический символ куском древесного угля. Это означало беду. Очевидно, Белая могла наколдовать многое с помощью прямых символов.
   Стайл бросился было к ней, но его схватил монстр, тут же сделанный изо льда, и поднял над землей. «Дурачок, — сказал сам себе Стайл. — Ты действительно дурачок. Все, что тебе нужно, — это пропеть заклинание!» Но нет… Белая еще не знает, кто он, возможно, она еще не успела осознать связь между ним и единорогом. Конечно, лучше как можно дольше не раскрывать карты. Нужно попытаться овладеть ситуацией, не пользуясь магией.
   Конечно, так было бы лучше… Но ледяной великан уже держал его за горло, зажимая рот своей ледяной рукой. Стайл начал задыхаться, он не мог вымолвить ни слова. Но он попытался дотянуться до. Платиновой Флейты — беспроигрышного превосходного оружия. Однако не получилось.
   Стайл изо всех сил ударил монстра локтем. У-ух! До чего же твердый лед. Потом пнул его ногой, но, похоже, демон и не почувствовал. А пока что страшный холод уже обволакивал Стайла, он стал замерзать.
   Нейса была занята: она уничтожала одного монстра за другим. А для Стайла одного-единственного оказалось слишком много, чтобы овладеть ситуацией. Даже в одиночестве Нейса была грозной силой для целого кольца монстров. Она бодала их, ее разгоряченные копыта били по ним и плавили их. У него не могло быть союзника лучше, чем Нейса.
   Но Стайл продолжал молчать, и Белая начертила на полу новый символ. Это, без сомнения, означало, что вершится злодеяние. Он попытался укусить руку которая зажимала ему рот. Это помогло: ледяные пальцы треснули под его зубами. Возможно, монстр и не почувствует боли, но он не сможет без пальцев держать Стайла. И Стайл продолжал грызть куски льда.
   Новый символ, который начертила Белая, ожил. Рой яростных, жалящих ос ринулся на Нейсу. Они садились на нее, жалили, буквально облепили животное. Из ноздрей Нейсы вырвалось пламя, и она повалилась на землю, издав ноту отчаяния.
   Не было сомнения, что Адепт одолеет единорога. Магия Белой, более громоздкая и тяжелая в исполнении, чем магия Стайла, была чудовищной и разрушительной, когда достигала цели.
   — Спустите животное в озеро под лед, — приказала Белая двум оставшимся демонам. — Утопите и этого утомительного крестьянина. С ним больно много хлопот.
   Но теперь Стайлу демон не зажимал рот, и Адепт пропел заклинание:
 
    "Демон ледяной,
    Стань мышкой полевой!"
 
   Он не смог пустить в ход всю свою мощь, потому что не играл на гармонике, сила стиха без волшебной музыки была небольшой. Это был громоздкий вариант магии начинающего Адепта. Когда Стайл был во всеоружии, становился великолепным магом, но и Белая, начертав все свои символы древесным углем, могла действовать не хуже.
   Заклинание без сопровождения гармоники подействовало наполовину. Два ледяных монстра превратились не в мышек, а в двух довольно жирных белых крыс.
   — Магия! — завизжала Белая. — О, теперь я узнаю тебя! Как тебе удалось проникнуть ко мне, Голубой Адепт? Как ты посмел вторгнуться в мои владения?
   Но Стайл уже вытащил свою гармонику и шел к бесчувственной Нейсе. Он решил пока не пускать в ход Платиновую Флейту. Жалящие ядовитые осы, сбившись в устрашающее черное облако, кружились над ним, нацеливаясь.
   — Я вторгся в твои владения, чтобы удостовериться, являешься ли ты моим врагом или нет, — сказал он Белому Адепту.
   — Раньше я не была твоим врагом, но сейчас им стала, — закричала та. — Умертвите его, осы!
   Но было поздно — уже раздались звуки волшебной гармоники. Почувствовав гибельную для себя силу его магии, осиный рой чуть приостановился. Страстное желание и магия Стайла были так сильны, что вокруг Стайла появилось пышущее жаром облако, и, как только осы подлетали к Адепту, тут же, обугленные, замертво падали к его ногам. Несколько более устойчивых к магии ос упорствовали, но крылья их огонь все же опалил.
   Стайл глядел на лежавшего без движений единорога, и поверженные газом Халк и Василек встали перед глазами. Какие злодеяния совершали Недруги, а какие были продуктом его собственной вины? Эту трагедию, по крайней мере, он мог предотвратить.
   «Яд — испарись! Нейса — очнись!» — пропел он заклинание.
   Нейса очнулась, поднялась на ноги. Да… Стайл мог лечить других, но только не себя…
   Белая Колдунья уже конструировала новый магический символ. Стайл подошел к ней вплотную и пропел: «Белая, колдуй не лучше лягушки или черепахи». Рифмы у него не получилось.
   Колдунья была отброшена от своего рисунка, когда заклинание пронеслось мимо нее. Незарифмованное, оно не подействовало, и Белая снова нагнулась над символом с древесным углем в руке.
   «Пусть твоя душа станет куском льда!» — пропел Стайл, и магия начала быстро накапливаться вокруг ведьмы. — «А твое тело пусть станет дряхлым», — докончил он, но, увы, опять не в рифму.
   Белая была устрашена: никто так не боится старения, как женщина средних лет. И снова она осталась невредимой. Стайлу никак не удавалось зарифмовать заклинание.
   Наконец он пропел рифмованное заклинание:
 
    "Покажи мне костер погребальный
    И сгори в нем, как ель, моментально!"
 
   И тут на ее белых волосах вдруг вспыхнули оранжевые искры.
   — Хватит! — закричала Колдунья. — Ты победил! Твоя слабая магия не сможет уничтожить меня, но я уже чувствую дискомфорт. Чего ты хочешь?
   — Только увидеть, как действует твоя магия, а потом уйти с миром.
   — Никому еще не удавалось увидеть, как действует моя магия, а потом удалиться с миром! — запротестовала она. — Методы — строжайшая тайна Адептов. Не могу же я, например, скакать голая перед целой толпой!
   — Да, но мои методы ты видела! — напомнил Стайл. — И я прожил целую жизнь обнаженным до того, как прибыл на Фазу.
   — Перестань! Никто не показывает ни свое голое тело, ни свои магические методы!
   — И все же ты знаешь смысл моего амулета.
   Она подумала немного.
   — А, теперь понимаю. Ты хочешь отомстить?
   — Да! — воскликнул Стайл. — Похоже, ты не та, которую я ищу, ко ты можешь помочь мне, если скажешь кое-что, из чего я заключу, кто мой недруг.
   — Никогда! Я знаю ее, но я не скажу. Я не буду выдавать чужие секреты, тебе нет до них дела!
   — Ее амулет умертвил меня однажды! — вскричал Стайл. — И она хочет убить меня снова! А ты говоришь, что это не мое дело?
   — Не знаю, не знаю. Во всяком случае, это не мое дело — выдавать ее тебе!
   — Адепт, подумай о своих волосах, ты рискуешь! — сказал Стайл, чувствуя, как воздух накаляется — скоро сила заклятья расплавит все вокруг. — Я могу превратить тебя…
   — Не обольщайся. Сила одного Адепта против другого мало что значит, если тот настороже. И не мое дело кого-то выдавать! Уходи с миром, а я не скажу ни той, ни другой, чем ты занимаешься!
   Ни той, ни другой? Значит, на Фазе еще две женщины-Адепта? Ловко! Как бы между прочим она выдала ему важную информацию. Это значительная помощь Стайлу. Проблема лишь в том, что он знает только еще одну, о другой же не имеет понятия… Ну и что? Он найдет ее.
   Стайл сел на Нейсу и пропел:
 
    "Человек на кобылице
    И коричневый злодей,
    Повстречайтесь поскорей!"
 
   Они, как пушечное ядро, взлетели под углом в воздух, набирая чудовищную скорость, прошли сквозь ледяные стены и, не коснувшись их, взяли направление на юго-восток. Равнины, холмы и леса расплылись внизу в чернильное пятно. Потом движение чуть замедлилось и последовало неожиданное резкое приземление.
   Они стояли перед коричневыми деревянными воротами, ведущими в крепость из коричневого камня. На самой высокой коричневой башне развевалось коричневое знамя. Очевидно, это и были Коричневые Владения.
   Стайл осмотрелся. Грязная река протекала за крепостью, но воды ее не были употреблены для оборонительного рва. По берегам стоял увядший коричневый лес. На Фазе могло цвести лето, но в Белых Владениях всегда была зима, а здесь, в Коричневых Владениях, постоянно дремала осень.
   Нейса всхрапнула — здесь ей не нравилось. Стайл понял почему: трава была тоже грязно-коричневой.
   — Ну как, прокрадемся потихоньку, придумаем камуфляж или прямо заявим о себе? — спросил он единорога.
   Она выдула раздраженную ноту.
   — Согласен, — сказал Стайл. — Я устал действовать в обход. Давай на этот раз появимся открыто.
   Ему было интересно проверить, правду ли сказала Белая, что Адепт не может заколдовать другого, если тот настороже. Естественно, это утверждение было еще одной выданной ему тайной.
   Стоя у закрытых ворот, он заорал во все горло, как только был способен:
   — Коричневая, выходи к Адепту!
   Ворота заскрипели и отворились. На пороге стоял великан. Он был так же невозмутим, как старый клен или дуб. В руках он держал увесистую дубину гораздо больших размеров, чем сам Стайл.
   — Убирайся отсюда, шут! — прогрохотал великан.
   Шут. Вот так-так!.. Он же был все еще в наряде клоуна! Ну и хорошо, так тому и быть. Ему не хотелось сейчас тратить магические силы на переодевание.
   Стайлу было не впервой иметь дело с людьми, значительно крупнее его: все мужчины были выше его и шире в плечах, но этот был поразительных размеров. Ростом около десяти футов. Если он как следует размахнется своей дубиной, то просто смахнет Стайла с единорога, и Стайл не успеет ничего предпринять…
   Если он только не использует Платиновую Флейту как копье или пику…
   Но сначала он попытался решить дело мирным путем.
   — Я хочу видеть Коричневого Адепта.
   Великан задумался. Его интеллект, казалось, был обратно пропорционален его массе.
   — О… — сказал он. — Тогда заходи.
   Вот Это дело! И Нейса рысью побежала за великаном. Вскоре они оказались в огромном угрюмом холле, отделанном деревом. Там находился мужчина в коричневом одеянии. У него были карие глаза, каштановые волосы и коричневая кожа.
   — Что вы хотите от меня? — спросил он хмуро.
   — От вас — ничего, — сказал Стайл. — Я хотел бы видеть Коричневого Адепта.
   — Говори! Я и есть Коричневый Адепт.
   — Коричневый Адепт — женщина, — возразил Стайл. — Могу ли я пригласить ее сюда моей музыкой?
   — Ты осмелишься употребить свою магию в моих владениями? — спросил грозно коричневый человек.
   Стайл достал гармонику и сыграл несколько тактов:
   — Я осмелился.
   — Стража, выкиньте вон этого человека!
   В холле появился великан.
   — Я хочу, чтобы эти существа исчезли, а появился бы Коричневый Адепт, — быстро пробормотал заклинание Стайл.
   Налетевший внезапно вихрь вымел из комнаты людей, а вслед за этим вихревые потоки приняли в холл разгневанного взъерошенного ребенка.
   — Ты, негодяй! — сердито кричала девочка. — Ты не имел нрава на это!
   Стайл в замешательстве отступил назад.
   — Ты — Коричневый Адепт? — не верил он своим глазам, но было совершенно очевидно, что девочку принесло его собственное заклинание.
   — Если бы я была взрослым Адептом, ты никогда бы не посмел так обойтись со мной! — всхлипывала горько девочка. — Я не сделала тебе ничего дурного, клоун.
   Внешность бывает обманчива, но Стайл склонялся к тому, чтобы согласиться: зачем ребенку строить козни против незнакомого Адепта? Если только это не очередной маскарад…
   — Я хочу убедиться, что ты действительно не сделала мне ничего дурного, — сказал Стайл. — Предстань передо мной в своем настоящем облике.
   — Это и есть мой настоящий облик. Пока я не вырасту. А теперь не уберешься ли ты восвояси, клоун, если только твое искусство не очень забавно?
   — Покажи мне свою манеру заниматься магией, — ответил Стайл.
   — Ты что, слепой? Ты еще не заметил моих големов?
   Големы!
   — Ты делаешь деревянных людей?
   Она уселась поудобнее в кресле.
   — А что же еще? Я использую лес, кустарник, которого так много повсюду. Но большинство големов и эти владения сотворил мой Коричневый Адепт. Он обучал меня магии до тех пор, пока не умер. — Слезы появились на глазах девочки. — Он был хороший человек. Здесь без него так одиноко..
   — Знаешь ли, что, как говорят, голем из дерева узурпировал Голубые Владения? — спросил Стайл.
   Ее острые карие глазки сверкнули.
   — Это ложь. Големы делают только то, что им говорят. Клянусь, что знаю это точно. У них нет собственной воли и собственных желаний.
   «Как у роботов на Протоне. Только некоторые роботы, подобные Шине, имеют сознание и собственную волю».
   — Так ты не посылала големов в мои владения, чтобы убить меня?
   Девочка нахмурилась.
   — Я?.. Я лично нет. Но я совсем недавно стала Адептом… Мой пред… пред…
   — Предшественник, — подсказал Стайл.
   — Да, именно это слово. Спасибо. Так вот… мой предшественник, возможно, мог сделать это, но он был очень добрый и никогда не враждовал с другими Адептами. Наоборот, он выполнял их заказы. Он делал для них големов. Ведь големы — прекрасные солдаты, слуги… да что угодно! Им не нужна еда, или сон, или…
   — Стало быть, совсем посторонний Адепт мог воспользоваться големом и…
   — Вполне возможно. Мой предшественник менял големов на другие виды магии, в которых нуждался. Или ему наполняли кладовые едой, или, например, делали амулеты…