Эшли Дженнифер. Загадочный поклонник

   Она вспомнила, что Джеффри дремал у двери, и вдруг у нее зародились подозрения.
   – Где Джоан?
   – Спит. Не сердитесь на нее, ее вины здесь нет.
   – Конечно, это вы виноваты, мистер Ардмор. Чего вы хотите?
   – Я пришел, чтобы поговорить с вами. Наш последний разговор так грубо прервали.
   – Мистер Ардмор, нам нечего сказать друг другу, – холодно объявила она.
   – Миссис Аластер, я думаю, нам есть о чем побеседовать.
   Точно так же, как и мистер Хендерсон, он поднял руку Александры и осмотрел перевязанную рану. Пальцы его были мозолистыми.
   – Это сделал Берчард?
   – Да. Он еще один джентльмен, доставляющий мне только неприятности.
   Ардмор не ответил. Он начал мягко развязывать повязку. Александра затаила дыхание, опасаясь выдергивать руку – она все еще сильно болела.
   Сняв белое полотно, он осмотрел рану. Руку пересекал ряд аккуратных стежков, тусклых и красных. Ардмор провел пальцами, не притрагиваясь к ране.
   – Работа Оливера.
   Александра кивнула. Он снова наложил повязку, так же аккуратно, как это сделал в первый раз мистер Оливер.
   – Вам повезло. Он сведущий хирург.
   Ардмор не отпустил ее руки, хотя держал ее свободнее. Александра сглотнула.
   – Вы солгали мне.
   – Разве? Не помню.
   – Что ж, вы не сказали мне правды. И Грейсон тоже умолчал о ней. Вы оба очень меня смутили. Все объяснять мне был вынужден мистер Хендерсон.
   Он стоял слишком близко. Смрад лондонского смога смешивался со сладковатым запахом, который, как она теперь знала, появлялся после совокупления. То, что Ардмор небрежно переспал со служанкой, чтобы открыть себе дорогу в дом, привело Александру в ярость.
   – Он рассказал мне о той ужасной сделке, которую вы заключили с Грейсоном. Как вы могли так поступить с Мэгги?
   Мягкая рука вдруг сжалась.
   – Александра, поймите, мы заключили соглашение ради нее. По крайней мере, я. Финли ее недостоин. Я же позабочусь о том, чтобы у нее была хорошая жизнь, со всеми почестями, которые она заслуживает. Самое лучшее, что Финли может для нее сделать, – это умереть.
   Александра отпрянула.
   – Она любит его! А он ее. Это очевидно.
   – Он использовал ее, чтобы спастись самому. Это я спас Мэгги, я.
   – Я вам не верю.
   Ардмор наклонился, тепло его тела и запах совокупления вызывали удушье.
   – Он был у меня в руках. Он стоял на коленях у меня на палубе, ему не мог помочь никто – ни преданный Оливер, ни Джейкобс, никто из команды, введенной в заблуждение. Он умолял сохранить ему жизнь. Знаете, что он говорил? – Александра съежилась под его жестким взглядом. – Я спросил, почему мне не следует его убивать. Он взглянул на меня, истекающий кровью и жалкий, и проговорил: «Потому что моя девочка будет по мне скучать».
   – Мэгги, – прошептала Александра.
   Он улыбнулся.
   – Я даже вынул меч. Всего лишь мгновение отделяло меня от того, чтобы пронзить его и покончить с его ничтожной жизнью. И все же я остановился. Я спросил, что он имеет в виду. И он рассказал, что женщина, которую я любил сильнее всего на свете, родила ребенка. Его ребенка. Не моего. – Александра молча слушала. – Увидев Мэгги, я узнал правду. Она так похожа на Сару. Но выглядела как Финли, так что сомневаться в том, чья она дочь, не приходилось.
   – Почему же вы помогли ей, если так его ненавидите?
   Казалось, Ардмор ее не слышал.
   – Он говорил, что я был рядом, когда Сара умерла? Я держал ее руку, когда она испустила последний вздох. Ее рука была такой тонкой... Пальчики были словно прутики, а прекрасное лицо исхудало. Она просила меня проследить, чтобы Финли позаботился о Мэгги. Она умоляла сделать так, чтобы Мэгги была в безопасности. А потом сказала, что всегда любила меня.
   Ардмор крепко сжимал ее руку, глаза его источали горе. Что он собирался сделать, сказать было невозможно. Она знала, что никогда не сможет его побороть, но понимала, что не должна позволить одержать победу над собой. Найдя глубоко под страхом искру злобы, она попыталась разжечь из нее костер.
   – Мистер Ардмор, вам не следует обманывать себя. Вы должны знать, что она солгала. Если бы она любила вас, она никогда бы вас не покинула.
   – Я знаю, но я любил ее. Я любил ее настолько, чтобы привезти Мэгги в Англию и сделать все, чтобы девочка спокойно выросла. И ради этого я убью Финли.
   – Она любит его.
   – Она едва знает его, да и вы тоже. Вы понятия не имеете, какое он чудовище.
   – Вы сами его плохо знаете, если верите в это. Он великодушен. Он любит Мэгги, она для него дороже всего, ведь ради нее он решил пожертвовать жизнью. Вы ослеплены злостью, заблуждениями по поводу любви к Саре и горем из-за утраты брата.
   Заговорив, она поняла, что придется сказать слишком много. Выражение горя сменилось на лице Ардмора яростью. Схватив Александру за волосы, он швырнул ее на ковер. Она упала на спину, пытаясь не удариться, Ардмор прижал ее к полу всем телом. Пальцы его впились в лицо.
   – Он лжец. Он очаровал вас этой ложью. Он никого не любит – ни вас, ни Сару, ни Мэгги. И он убил моего брата.
   Александра попыталась возразить:
   – Нет, Грейсон был ранен. Он не мог ничего сделать, он не виноват.
   – Какую чушь вы несете, защищая его! Он говорит, что невиновен, а его одураченная команда поддакивает и соглашается. Но правда есть правда. Он убил моего брата, и он не способен никого любить, кроме себя. Поймите это.
   Александра собрала волю в кулак.
   – Я не позволю себя запугать.
   – Женщина, я пытаюсь спасти тебя от него.
   – Нет, вы хотите, чтобы я отвернулась от него так, как и вы. Этого я не сделаю.
   – Миссис Аластер, вы хотите его спасти? Желаете узнать, как это сделать?
   – Да, – прошептала она.
   – Александра, выходите за меня замуж. Станьте моей женой, и я оставлю его в живых, покинув Англию.

Глава 23

   Александра с трудом перевела дыхание.
   – Выйти...
   – Да.
   Его глаза лихорадочно блестели.
   – Поедем со мной. Я увезу тебя в Чарльстон. Там у меня хороший дом, ты не будешь ни в чем нуждаться. Здесь тебя мало что удерживает, а там твоей красотой и грацией будут восторгаться. У тебя будет превосходная жизнь, обещаю.
   – Мистер Ардмор...
   – Меня зовут Джеймс. Я знаю, ты ненавидишь меня, но я постараюсь это изменить. Если ты поедешь со мной, я подарю Финли жизнь. Я уеду из Англии и никогда сюда не вернусь. Он хочет остаться с Мэгги здесь. Мы никогда больше не увидимся.
   Это означало, что Александра тоже никогда не увидит его. И Мэгги. Сердце сжалось.
   – Вы оставите его в покое? Вы дадите мне слово?
   – Александра, клянусь.
   Она с отчаянием покачала головой:
   – Но вы нарушаете свои обещания. В ту ночь вы пытались его убить.
   – Потому что я решил, что он обманывает меня. А что мне оставалось думать, когда я узнал, что он общается с чиновниками морского министерства в собственном доме? Я рассудил, что Финли выдал меня им. Я до сих пор сомневаюсь, что он этого не сделал.
   – Он порядочный человек. Он вы полнит условия соглашения.
   Пальцы Ардмора впились сильнее.
   – Твоя преданность ему меня утомляет. Выходи за меня замуж и сохрани ему жизнь. Откажи – и я убью его. Выбор за тобой.
   Александру душили слезы.
   – Как вы можете просить меня об этом? Вы же знаете, что я всегда буду вас ненавидеть.
   – Но я смог полюбить вас. Вы изысканная и красивая женщина. Финли не стоит вас.
   Он поцеловал Александру. Она сжала губы и попыталась уклониться, но его губы не отступили, язык царапал рот.
   – Оставьте меня.
   Ардмор поднял голову, тяжело дыша.
   – Если ты отвергнешь меня, он умрет.
   – Давайте поговорим разумно.
   – Там, где дело касается Финли, разуму делать нечего.
   – Это же он сказал о вас.
   – Неужели? Возможно, правда, что мы оба не в силах сохранять благоразумие по отношению друг к другу. Это ваш ответ?
   Александра зажмурилась. Горячее дыхание и пальцы, теребившие волосы, не позволяли забыть об Ардморе. Выйти за него замуж, спасти Грейсона... Она открыла глаза.
   – А откуда мне знать, что вы не нарушите обещания и просто не убьете его после того, как мы будем женаты?
   Его улыбка испугала Александру больше, чем все слова.
   – Потому что он умрет от того, что увидит нас вместе. Это будет вгонять его в гроб каждый день. Что касается меня, такое приятнее, чем задушить его и наблюдать, как он отдает концы.
   Ардмор ошибался. Александра едва сдерживала истерический смех. Да, Грейсон будет в ярости, но едва ли в унынии. Они занимались любовью, но он ни словом не намекнул на то, что его интерес простирается дальше. Он очень любит Мэгги, это видно. Александра для него не более чем мимолетное увлечение.
   Сказав всего одно слово, она могла бы спасти ему жизнь. Мистер Ардмор останется верным данному слову. Она заставит его сдержать обещание, нравится ему это или нет. Любой ценой.
   – Мистер Ардмор, я выйду за вас замуж. Однако при условии, что мы покинем Англию сразу после заключения брака.
   – Мы уплывем даже раньше. Я не могу перестать скрываться, чтобы заключить брак в Англии. Вы возьмете вещи и скажете Хендерсону, чтобы тот проводил вас на «Аргонавта». Мы оставим Англию, а затем поженимся.
   Он наклонился к Александре со зловещей улыбкой. Александра отстранила его.
   – А как же мадам д'Лоренц?
   Ардмор нахмурился:
   – Мадам д'Лоренц? А она тут при чем?
   – А что она скажет по поводу того, что вы женитесь на мне?
   – Мадам д'Лоренц не имеет к этому никакого отношения.
   – Кажется, она не так это воспримет, если вас любит.
   – Мадам д'Лоренц любит Францию и Наполеона. Именно в этом порядке. Я же в ее списке гораздо ниже.
   – Но... Но вы говорили... вы говорили, что она никогда не отдаст короля в руки Наполеона. Она не могла его похитить.
   – Нет, я утверждал, что эмигрантка никогда этого не сделает. Но что мадам д'Лоренц – эмигрантка, я не говорил. Она в добровольном изгнании, пока Наполеон не одержит полную победу в Европе. А до тех пор она делает все возможное, чтобы это произошло.
   – Вы хотите сказать, что укрываете французскую шпионку?
   – Она использует меня, а потом забудет. Чем скорее ты выйдешь за меня, тем быстрее она вернется во Францию.
   – Мне понадобится кое-какое время...
   – Александра, я не дам тебе времени. Никакого общения с морским министерством, никаких дел с Финли у меня за спиной. Собирай все, что пожелаешь, и я пришлю за тобой Хендерсона. Я пущу тебя на борт «Аргонавта» только с ним.
   – Мистер Хендерсон не захочет мне помогать.
   – Потому что сам сходит по тебе с ума? Захочет. Он знает, чем грозит отказ. Кроме того, Хендерсона не обрадует интерес морского министерства к его прошлому. У всех нас есть свои тайны, даже у твоего драгоценного Финли.
   – Я...
   Он закрыл Александре рот поцелуем.
   – Александра, ты дала слово. Помолвка в Англии накладывает такие же обязательства, что и брак.
   Он поднялся на ноги с грацией леопарда, нагнулся и поднял Александру.
   – Хендерсон появится вечером. Займись багажом.
   Ардмор поцеловал ее снова. Александра не отреагировала, она просто повисла в его объятиях. Ее первый брак прошел в страданиях и унижениях. Она отчаянно клялась больше никогда не попасть в эту ловушку.
   Ардмор ушел, Александра стояла посреди комнаты, ощущая тошноту.
   – Накладывает обязательства, только если тому были свидетели, – прошептала она.
 
   – Та самая мадам д'Лоренц, – проговорил Грейсон, складывая руки на груди. – Добро пожаловать.
   Рыжеволосая женщина взглянула вслед мистеру Оливеру, только что покинувшему комнату.
   – Грейсон, чего вы хотите? У меня много дел.
   На ней было красивое платье из бледного муслина, украшенное лентами цвета слоновой кости. Легкая летняя шаль обвивала предплечья, на руках были белые лайковые перчатки. Лицо мадам д'Лоренц было нарумянено сверх меры, на губах вызывающе алела помада.
   – Вы, наверное, заняты тем, что обманываете несчастных французских эмигрантов, – предположил Грейсон и оперся о расцарапанный стол. – Внушаете им, что помогаете вернуть трон Людовику? Как это жестоко.
   Дама замерла.
   – Я не понимаю...
   – Не трудитесь рассказывать, будто не имеете представления, о чем я говорю. Как же вы убедили короля последовать вашему плану? Судя по тому, что мне говорил Сен-Клер, тот очень осторожен.
   Ее губы побелели, несмотря на помаду.
   – Вы ничего не знаете.
   – Жаклин, я знаю вас. Я тут же подумал, не имеете ли вы ко всему этому какое-то отношение, а потом мне стало известно, что вы в Англии, да еще на корабле Ардмора. А позже я узнал, что вы постоянная покупательница того магазина, где последний раз видели бедного короля Людовика. Сделать вывод было нетрудно.
   Мадам д'Лоренц долго молчала. Она смотрела на дверь, будто готовясь к бегству. Грейсон знал, что Оливер ждет за дверью, как и было приказано, готовый схватить ее. Должно быть, и Жаклин это поняла.
   – Чего вы хотите? – Как хорошо, что обошлось без долгих и утомительных отрицаний. – Денег?
   Грейсон с тоской отметил, что она совсем не изменилась.
   – У меня есть состояние. Я унаследовал титул. Разве вы ничего не слышали?
   – Я все знаю о вашем аристократическом титуле. Никогда не думала, что вы присоединитесь к этому сброду.
   – Вы всегда были республиканкой. При скольких убийствах вы присутствовали во время террора?
   – Их было недостаточно, – заметила она, поджав губы. – Есть те, кто все еще надеется вернуться во Францию с презренным Людовиком Бурбоном во главе. Однако вы не сказали, чего хотите. Моего тела? Грейсон подавил смех.
   – Нет. Мне нужен король.
   Мадам д'Лоренц не могла скрыть досады.
   – Его вы не получите.
   Грейсон улыбнулся:
   – Все было проделано очень умно, даже для вас. Я обо всем догадался. Людовик вошел в магазин, но оттуда не выходил. Тот, кто вышел и сел обратно в карету, был просто приманкой. Позднее роялистски настроенный владелец магазина отвез Людовика на корабль. Но тут есть нечто необычное. Если бы в карету сел не Людовик, его свита тут же, или, по крайней мере, очень скоро, поняла, что это не король. А это означает, что либо они сами участники заговора, либо Людовика вообще никогда не похищали. Я не сразу понял, что верны оба вывода. Свита участвовала в заговоре с целью вернуть Людовика во Францию, а Людовик не понял, что его похитили. – Грейсон помолчал. – Что он думает? – поинтересовался он.
   Жаклин фыркнула:
   – Этот глупец полагает, что возвращается во Францию в ореоле славы. Он рассчитывает, пока армия императора Наполеона занята покорением Европы, захватить власть. – Она едко рассмеялась. – Его было так легко убедить!
   – Короли не всегда блещут умом. Английские короли не лучше любых других.
   – Значит, вы со мной согласны. Править страной должен умный и сильный властитель, такой великий, как император, а не жалкое подобие человека.
   – Вы меня не так поняли, – возразил Грейсон. – Я предпочитаю слабого монарха, чтобы беспрепятственно заниматься личными делами. По правде сказать, меня не интересуют ни ваш заговор, ни ваш монарх, ни Франция. Мне нужен король Людовик, и вы меня к нему проводите.
   Она прищурилась:
   – Значит, вам неизвестно, где он находится?
   – У меня есть несколько предположений, но время не терпит. Мне будет гораздо легче, если вы просто проводите меня к нему.
   – А почему вы решили, что я это сделаю?
   – Вы знаете, на что я способен. Я уверен, что вы помните.
   В глазах мадам д'Лоренц мелькнул страх. Она потерла правое запястье в том месте, где длинный рукав из тонкого муслина, должно быть, скрывал следы последней ссоры.
   – Я не могу. Я должна отвезти его императору.
   – Так вас ожидает награда? Или вы снова станете его любовницей? А может, и то и другое?
   – Я никогда и не мечтала просить о чести быть его любовницей. Если он пожелает даровать мне эту милость, так тому и быть. Но все это я делаю для него и для Франции.
   – Что ж, вам придется сделать для Франции кое-что еще. Мне нужен король. – Грейсон улыбнулся. – Жаки, что вы предпочитаете – проводить к королю меня или отвести к нему людей из морского министерства? Мне нужен лишь король. Людям из морского министерства понадобится ваша голова.
   Мадам д'Лоренц побледнела. Она осознала, что Грейсон не собирается ее отпускать. Оливер стоял по ту сторону двери. Если ее не охраняет дюжина французских шпионов, вооруженных до зубов, как это было в давние времена на Барбадосе, ей не уйти. Грейсон не видел никаких людей, крадущихся по улице следом. Вне всякого сомнения, она пришла одна, думая, что сможет очаровать Грейсона и обратить в свою веру.
   Она сокрушенно взглянула на Грейсона, будто готовая к сдаче. В следующее мгновение выхватила из перчатки длинный кинжал, похожий на иглу, и сделала выпад. Грейсон ожидал чего-то подобного. Он искусно поймал ее руку и вывернул. Кинжал звякнул об пол. Мадам д'Лоренц обняла Грейсона за шею. Тот вздрогнул, ожидая нового оружия, но Жаклин лишь прижалась к нему.
   – Грейсон, пожалуйста, ради прошлого.
   – Когда ты пыталась воспользоваться мной для осуществления своих планов? Нет.
   – Я любила тебя по-настоящему, правда.
   Ее темные глаза были полны слез. Она поцеловала Грейсона в губы.
   Он ощутил горечь, словно от старого кофе, и ее внутренние страдания. Было жаль ее. Все ее поступки продиктованы мечтой стать любовницей Наполеона и победительницей его врагов. Однажды Грейсон подумал, что нравится ей, но заблуждение рассеялось, когда он не согласился содействовать заговору на благо Франции. И он отказался помочь сейчас. Морскому министерству нужен король, а ему – благосклонность этого министерства, чтобы Мэгги смогла вырасти без тени его прошлого. Жизнь Мэгги гораздо важнее, чем печальные попытки Жаклин обрести величие.
   Дверь столовой распахнулась. Грейсон попытался отстранить Жаклин, но ее губы впились в его губы, пальцы крепко обнимали за шею.
   На пороге стояла Александра. Она дышала так, будто бежала. Волосы выбились из-под кружевной шляпки, в глазах застыла тревога.
   – Грейсон, – проговорила она, запыхавшись, – нам нужно поговорить. Это очень важно!
   С этими словами она повернулась и вышла.

Глава 24

   Грейсон с трудом убрал руки Жаклин со своей шеи и высвободил губы. Жаклин споткнулась, отступив назад, потом потянулась к нему, из глаз ее полились слезы.
   – Грейсон, ты нужен мне. Мне необходима твоя поддержка. Пожалуйста!
   – Прости, Жаки, у меня дела.
   – Грейсон!
   Грейсон отстранил ее и направился к двери. Мадам д'Лоренц вскрикнула, но он был непреклонен.
   Выйдя из комнаты, он не увидел Александры. В темном коридоре ждали Оливер и Джейкобс.
   – Она в передней гостиной, сэр, – сказал Джейкобс.
   – Хорошо. Оливер, отведите мадам д'Лоренц вниз и дайте ей воды. А еще лучше – портвейна. Никуда ее не выпускайте. Джейкобс, я хочу, чтобы за ней проследил и ты. И ни в коем случае не давайте ей приблизиться к ножам.
   Пройдя мимо офицеров, Грейсон направился в гостиную.
   Последний раз он видел Александру три дня назад. Потребность в ней, тяга к ней лишь увеличились. Наконец-то она пришла к нему, нашла его... и застала в объятиях другой женщины. Ужас!
   – Сэр. – Джейкобс остановил его на полдороге. Грейсон обернулся. – Сэр, ваши губы.
   Грейсон притронулся к ним. Рука окрасилась в красный цвет. Помада с губ Жаклин. Он фыркнул и вынул платок, стер помаду и вошел в гостиную.
   Когда дверь затворилась, с лестницы спустилась Ванесса. Роберт увидел ее и знаком предупредил Оливера, что присоединится к нему позднее. Роберт шел к ней. И Ванесса вновь воскресила в памяти то удивительное чувство, которое охватило ее, лежащую в объятиях Джейкобса, пока Мэгги навещала в кухне мистера Оливера и повариху Александры. Роберт любил ее неторопливо, наслаждаясь каждым мгновением. Он просто похитил ее сердце.
   Ванесса указала на закрытую дверь гостиной:
   – Они ушли поговорить?
   – О чем ты?
   – Они ведь любят друг друга, ты не заметил? Александра не говорит ни слова. Но как она на него смотрит!
   – Я и сам никогда не видел капитана таким влюбленным.
   – Им нужно помочь?
   – Капитан Финли – хороший капитан, но он невероятно упрям. Он должен считать, будто сам все придумал. Однако Финли всегда можно подтолкнуть, если он движется недостаточно быстро. – Он взглянул на Ванессу с неожиданной теплотой. – Он может последовать нашему примеру.
   Лицо охватил жар. Да, она краснеет в его присутствии, словно школьница.
   – Нашему примеру?
   – Когда мы поженимся, если ты захочешь.
   Он смотрел на Ванессу совершенно спокойно. Сосем не так все было пять лет назад, когда юный Роберт Джейкобс признался в любви и умолял сбежать с ним от мужа. То объяснение едва ли произвело большее впечатление, чем сегодняшнее. Тогда она усмотрела в его поведении безрассудство и попыталась объяснить, что интрижку нужно прекратить, пока она не привела его к краху. Роберт был в бешенстве, он проклинал Ванессу, а у нее разрывалось сердце.
   Но сейчас... Он молча ждал ответа. Этот мужчина в отличие оттого юнца, с которым Ванесса встретилась в Оксфорде, умел держать себя в руках. И он любил ее всей душой, а не просто пылал к ней страстью.
   – Роберт, – прошептала Ванесса. Он поднял брови:
   – Это означает «да» или «нет»?
   Она прижала руку к сердцу.
   – Да. Точно и бесповоротно.
   Роберт заключил ее в объятия. Наконец-то она познала, что такое счастье.
 
   Александра ждала у окна. Вечернее солнце играло в ее волосах. Темно-рыжие локоны ниспадали на шею и светло-желтый корсаж. Глаза ее покраснели, а лицо было бледным.
   Грейсон закрыл дверь.
   – Отойди от окна, это небезопасно.
   Александра сделала два шага в центр комнаты и остановилась.
   – Грейсон, я люблю тебя. – Он замер. Она произнесла это так, будто слова причиняли ей боль. – Я уверена, что ты не хочешь это слышать, но мне надо это сказать, даже если я ничем не отличаюсь от всех тех женщин, которые падают к твоим ногам.
   Грейсон пошел ей навстречу, утопая в ковре. Александра стояла неподвижно, скрестив руки. Верхняя пуговица корсажа была расстегнута, словно она забыла про нее в волнении.
   Она плакала. Грейсон дотронулся до щек, только что высохших от слез.
   – Милая.
   – Я люблю тебя, – прошептала она. В ее голосе слышалось отчаяние.
   – Тс-с. – Грейсон провел по ее губам большим пальцем.
   – Мне нужно тебе это сказать.
   Он должен быть рядом, забыть обо всем остальном. О Жаклин, короле Франции и адмиралтействе. Обо всем, кроме Александры.
   Грейсон наклонился и поцеловал ее. Нежные губы дрожали. Он обнял ее и притянул к себе. Наслаждаясь ее близостью, он предоставлял благоуханию и меду стереть горечь поцелуя Жаклин. Александра отстранилась, она была словно в лихорадке.
   – Грейсон, я хочу...
   – Любимая. У тебя будет все, что ты захочешь.
   Мгновение она всматривалась в Грейсона, будто сама не знала, чего именно хочет. Вдруг она потянулась к завязкам его рубашки.
   – Милая. Ты хочешь меня? Скажи «да», любимая.
   Кружева порвались. Александра дернула сильнее, оторвав тесемку. Она распахнула рубашку трясущимися пальцами.
   – Александра...
   Она наклонилась и коснулась языком его обнаженной кожи.
   – Александра, – пробормотал Грейсон. Рубашка соскользнула с плеч и оказалась на руках.
   Александра лизнула круглый след от пули под левым плечом.
   Грейсон снял рубашку и провел пальцами по волосам Александры. Хорошенькая белая шляпка слетела на пол, словно птица. Мадам д'Лоренц подождет. Король Франции и все морское министерство – тоже. Грейсон прижался губами к ароматным волосам, Александра скользила губами по впадинке под горлом.
   – М-м...
   Грейсон поднял голову:
   – Любимая, ты плакала. Что случилось?
   – Я люблю тебя.
   Она встала на цыпочки и поцеловала Грейсона в губы.
   Язык Грейсона проник в ее рот, ощущая жар. Александра запустила руку ему в волосы, напоминая, как играла ими, когда он дразнил ее языком много ночей назад.
   Открытая пуговица корсажа так и притягивала пальцы. Грейсон расстегнул следующую пуговицу, потом еще и еще. Пуговицы кончались под грудью, там, где находился пояс.
   Грейсон нашел ее сорочку, белую и практичную, украшенную лишь несколькими атласными лентами и совершенно непохожую на ту кричащую кружевную вещь, которую он увидел под платьем мисс Француженки из магазина. Сзади на сорочке была шнуровка. Грейсон распустил тесемки и прикоснулся к коже. Сегодня на Александре не было корсета. Грейсон прикинул, не сняла ли она его перед приходом, и испытал возбуждение.
   Он поцеловал обнаженное плечо, одновременно стягивая сорочку и корсаж. Кожа Александры была нежной и гладкой, словно розовый лепесток. Что же в этой женщине такого, что хочется быть грубым, распутным и одновременно неторопливым и нежным? От нее исходил легкий аромат лимона и апельсинового мармелада. Грейсон вдыхал запах Александры.
   Ее руки двигались вниз по его обнаженной спине, неистово впиваясь в плоть. Пальцы были горячими, ногти слегка царапали. Грейсон расстегнул пояс и высвободил Александру из корсажа и сорочки. Наконец-то он ощущал ее теплую кожу. Грейсон притянул ее к себе, зарывшись лицом в волосы.
   – Грейсон, пожалуйста, – прошептала она.
   – Я уже говорил, ты получишь все, что хочешь.
   Он погладил спутанные локоны. Оливер только что привел комнату в порядок, их ожидал совершенно чистый длинный шезлонг с завитками на концах.